Ледяной Рыбак. Альтраум I

Глава 1

Проснулся я, как обычно, затемно, сквозь жалюзи пробивался еще фонарный свет, не настоящий. 20 ноября, до рассвета долго. Сегодня мне исполняется 18 лет, и сегодня меня заморозят.

Ну, как заморозят. Никакой заморозки на самом деле не будет, ни инея на коже, ни белого льда в венах, ничего такого – Петр Иванович мне все объяснил, температуру тела понизят до восьми градусов. Хватит как раз на должную мозговую активность и на то, чтобы жить приблизительно вечно, почти все процессы в теле замедлятся настолько, что любая черепаха по сравнению со мной будет как пышущий энергией маленький реактивный истребитель. У черепах-то температура целых двадцать пять градусов, потому они могут жить лет двести, редко больше.

Но мне не надо вечности. Мне нужно подождать каких-то лет пять-шесть, максимум, десять, уже сейчас с моим лейкозом научились делать кое-что очень интересное, клетки против него программировать и все такое, а лет через пять почти наверняка научатся его даже лечить.

Только у меня нет пяти лет. У меня и пяти месяцев-то нет.

Как сказал Петр Иванович – болезнь пошла ва-банк и выиграла. Взбесившиеся клетки устроили революцию, и сейчас тело теряет контроль над всем, что в нем происходит. Садиться я, например, уже две недели не могу. А в ближайшее время разучусь глотать, говорить и дышать.

И это очень, очень неприятно. Я знаю, о чем говорю, потому что это со мной уже было, восемь лет назад, тогда меня держали на аппаратах, и уже хотели, как тут говорят, отпускать, но случилось медицинское чудо и проклятый лейкоз решил оставить меня на потом, про запас. Я тогда восстановился настолько, что родители меня даже к морю возили. На коляске, конечно, и в маске, но все равно это было лучшее приключение в моей жизни.

А сегодня, возможно, настанет что-то, что еще лучше моря. Мне даже думать об этом страшно – боюсь сглазить. Хотя Петр Иванович, и тот, из Lesto, уверяли, что сбоев быть не может, что полно в «Альтрауме» таких, как я, играет и все у них распрекрасно.

Но я же еще тот везунчик, ухитрился, вон, такую редкую болячку раздобыть, какой на Земле один из ста миллионов в год заболевает. Это же гребаный джек-пот.

Хотя то, что мне удалось дотянуть до восемнадцати, – уже удача. Несколько лет мои родители и больница пытались влиять на всех – депутатов, журналистов, международные организации – чтобы был снят запрет на подключение в «Альтраум» несовершеннолетних, если те, как я, умирают, например, или в параличе полном. Но все впустую. Жестокая игра, неполиткорректная, шовинистская, вредные привычки, травмирование психики, растление малолетних – ля-ля-три рубля.

Папа говорит, что это – гнуснейшее ханжество, обычное для человечества, которое по отдельности состоит, может, из очень умных людей, но все вместе – тупое, как полено. А Lesto хоть и зарегистрировано в каком-то островном государстве, которое плевать хотело на международные законы и чуть что – начинало вопить, что проклятые империалисты покушаются на сувернитет и национальные традиции, но даже в этом раю контрабандистов и траффикеров приходилось какие-то границы не перешагивать, чтобы совсем не нарываться. И юристы ни за что не позволят подложить компании свинью в виде несовершеннолетнего, которого нужно всем миром защищать от всяких виртуальных ужасов типа секса, насилия и алкоголя.

Потому родители и получали умильные-дебильные ответы в стиле ах-ах, какая жалость, надеемся, ваш мальчик поправится, а пока существует множество прекрасных ВР-игр и пространств для малолетних…

Ага, знаем мы эти игры. На допотопных шлемах с отходящими контактами. Там можно по квадратным головам гладить забагованных щеночков, а если тебя не очень тошнит, то даже покататься на паровозике по очень, очень некрутым американским горкам полторы минуты. В мире есть единственная настоящая ВР-игра – в которую вбуханы миллиарды и миллиарды, в которую играют десятки, а по выходным -чуть не сотни миллионов, под которую выпускаются капсулы, стоящие в Lesto-центрах любого мало-мальски приличного города в мире. И это Альтраум. Категорически запрещенный для всех, кто моложе восемнадцати лет. Невероятные сценарии, бесконечная история, умопомрачительная графика и, что самое главное, фантастические технологии, в том числе био-технологии. Благодаря которым человека можно заморозить – и он будет продолжать жить, а не превратится в овощ с навеки вымершими клетками мозга.

Кучи богатых стариков спонсировали эту игрушку – это все знают, хотя владельцы и акционеры формально анонимны – вливали туда огромные деньжищи, именно чтобы жить в ней со всеми удобствами, пока их наследники воют в судах, требуя отключить бедненьких дедушку и бабушку от розетки и не мучить старичков, и отдать уже долгожданные миллиарды в руки законных внуков и правнуков. Ха-ха… да юристы у Lesto даже круче, чем их техники и программисты. Я читал стенограммы этих судов как юмористическую фантастику, честное слово. Я раньше вообще очень много читал. Очень, очень много, все равно делать больше ничего не мог. Читал все, что подвернется под руку. Фильмы – это тоже хорошо, иногда посмотреть можно, но все-таки смотреть – это очень медленно, а книги и прочие тексты я глотал со второй космической скоростью. Раньше, конечно, пока мелким был. Уже давно я почти не могу читать – очень устаю и многое забываю. Слишком много лекарств и слишком много боли.

Поэтому мне и страшно. Я не очень верю, что, попав в Альтраум, буду чувствовать себя лучше.

Говорят, там все иначе, чем в обычных ВР-игрушках – я не буду чувствовать ни усталости, ни слабости, ни тошноты, ни боли. А буду все ощущать как обычный здоровый человек. Вот только я-то не знаю как чувствует себя обычный здоровый человек. Я в пять лет заболел, а до того почти ничего и не помню.

Здесь, по крайней мере, когда уже совсем устанешь, можно просто сдаться и все закончится. А в капсуле ничего ты не сделаешь, будешь лежать холодным и страдающим бревном столько, сколько понадобится.

Впрочем, долго я там все равно не пролежу, наверное. Индивидуальную капсулу родители мне организовали – продали квартиру бабушки Оли, которая должна была достаться Динке – так бабушка завещала. Очень она Динку жалела. С одной стороны – чего ее жалеть, она-то здоровая. С другой, если подумать, то тоже невесело становится. Динку родители специально для меня родили. Да-да. Когда была еще надежда, что мне пересадка костного мозга поможет, родители сдали яйцеклетки и все прочее, отдали последние накопления – и генетики собрали им Динку – идеального донора для любимого сыночка, с максимальной совместимостью тканей. Ей сейчас десять, у нас с ней все нормально. Она – девчонка что надо – хотя и маленькая, но умная, и поговорить с нею интересно. Но родители могли бы все же побольше с нею заниматься. Я им благодарен безумно, но иногда и я понимаю, что они уж слишком на мне зациклились. Отец работает на двух работах, мать у моей постели сиделкой, нянькой, выбивает мне квоты на лекарства, на экспериментальное лечение, выматывает жилы из специалистов… А Динка растет сама по себе, как трава. Но она реально умненькая и славная. Если все получится, то мне с Динкой еще долго не пообщаться. Родители смогут капсулами в центрах пользоваться, чтобы меня навещать, а Динке этого не позволено. И просто в сети потрепаться не сможем – мне выход в интернет будет закрыт, даже на игровые форумы Альтраума не заглянешь, нет такой функции, чтобы из игры куда-то, не выходя, заглядывать, увы. Впрочем, там, говорят, даже газеты кто-то издает, и книги есть какие-то.

Но кроме самой капсулы есть и другие траты. Содержание замороженного в центре под медицинским наблюдением ни в какую страховку не входит, а это дикие деньги. Сто двадцать долларов в сутки примерно, если вместе с подпиской за игру считать, хотя подписка по сравнению со всем прочим – копейки. Из игрового центра вообще без оформления подписки играть можно – плати лишь за аренду капсулы – двадцать долларов за три часа. Но многие игроки все же раскошеливаются на персональную капсулу дома – большинство, конечно, покупают самые простые, без таких наворотов, как моя – но это все равно цена хорошей машины получается. Вот там – двести долларов в месяц подписка, как и у меня. Но, подписка, повторюсь, ерунда, а вот медицинские счета для моих родителей неподъемными будут. Они, конечно, ничего такого мне не говорят, но я пока еще не слепой и не глухой и считать не разучился. Почти четыре тыщи зеленых в месяц – отец близко столько не зарабатывает. Квартиры проданной хватило год вперед оплатить, а дальше – тотальная неизвестность. Но я их знаю, они и свое единственное жилье продадут, и на улицу с Динкой жить пойдут, и банк ограбят – если мне надо будет. Такие уж они у меня, увлеченные мною.

Так что в игре мне надо будет научиться зарабатывать. Что вполне реально, так как Lesto официально разрешает игрокам продавать игровые деньги, у них там и банки для этого есть. Из-за этого на них тоже наезжали контролирующие, налоговые и финансовые органы всех государств мира, до сих пор в некоторых странах пытаются это дело блокировать и урезать, но, слава богу, не у нас, у нас тут не до этого, сами знаете.

Я раньше много читал и размышлял о способах зарабатывать золото в игре, планы какие-то строил, но с тех пор, как стала так болеть голова и мысли превратились в вареную лапшу, как-то запустил это дело. Все равно почти все сразу забываю, как придумаю, вот так-то. Жесткая химия, антибиотики и обезболивающие – лучший рецепт коктейля «Тупоумная Апатия».

Пришли сестра и санитар, подняли жалюзи, раздали двум моим соседям таблетки. Меня обтерли влажной губкой, поменяв что надо. Ну да, я теперь в памперсах. И мне почти не стыдно, мне все равно. А в капсулах любой игрок – при космической системе удаления отходов, иначе никак, все реальные потребности тела мозгом в игре игнорируются, хотя, как писали, игровой секс, в реальности тоже может проявляться , но я этом вообще не бум-бум, если честно, секс —для меня понятие сугубо теоретическое. А вот влюблен был – в одну девочку в позапрошлой больнице. Но она быстро умерла, и вспоминать про это я не хочу. Да и не помню уже ничего толком, нам по двенадцать лет было, уже очень давно , все в тумане.

Родители приехали в десять, мама опять ревела. Я расстроился, что они Динку с собой не взяли, но, наверное, мама не хотела от меня отвлекаться напоследок.

Потом со мной беседовали юрист и работник Lesto, и еще от больницы какой-то тип, я подписывал бумажки на всякие действия с моим замороженным телом. Выяснилось, что какой бы ник у меня в игре ни был, они меня узнают по номеру аккаунта игрового, и мне напишет письмо их представитель в игре, с ним можно будет встретиться, как до крупного города доберусь. Родителям передадут мой ник и в каком месте я начну играть, чтобы они тоже в ту локацию зашли, когда решат меня навестить.

Дали небольшой инструктаж по выбору расы и класса. Остальные игроки за дополнительную плату могут поменять персонажа на нового, если им что не понравится, а мне придется играть чем выберу – поэтому меня очень попросили на начальный тест отвечать максимально честно и очень хорошо подумав, не торопиться ни в коем случае, ибо класс будет генерироваться и по результатам теста в том числе. Предупредили, что в начале игры у меня могут возникнуть странные ощущения – из-за охлаждения, но через несколько часов все придет в норму. Заморозят меня здесь, потому что в незамороженом виде меня транспортировать уже опасно, а потом аккуратно перевезут в спец-центр, так что могут еще быть остаточные головокружения при перемещении капсулы.

Потом мама меня долго целовала, рыдала, и папа тоже слегка подрасклеился, и все это было невыносимо, но я все равно не хотел их отпускать, как маленький. Но когда они вышли, стало легче.

Капсула была красивой, стально-голубой, пахла озоном и внутри была прохладной. Вообще положен долгий инструктаж пользования индивидуальной капсулой – но со мной этот этап пропустили, ибо незачем. Сам себя я там размещать все равно не буду. Все датчики, шланги и крепления подключили, Петр Иванович мне улыбнулся, сказал, что мы увидимся «когда будут хорошие новости», а потом крышка капсулы точно и мягко закрылась.

Мгла – бархатная, с искорками. Гудит в ушах тоненько.

И тут из мрака передо мной сформировался – я. В чем -то типа набедренной повязки. Без слез не взглянешь -я, конечно, знал, как я выгляжу, лишний раз в зеркало старался не смотреть, но тут аж дыхание перехватило. Лысый, тощий червяк с ощутимо раздутым животом и одутловатыми щеками. Одутловатость – это в основном от лекарств, я знаю, но и сердце уже не справляется.

«Желаете изменить внешность?» -спросили меня мягким и глубоким женским голосом.

– Желаю! – оказывается, я тоже могу тут говорить.

Возился я полчаса, не меньше. Прибавил роста, сделал кожу не такой белесой. Мышц особо не добавлял, поскромничал, но плечи увеличил – вместо глиста получилась вполне себе модель, из тех, которые всякие гуччи-шмуччи рекламируют, там бодибилдеров не водится, дизайнеры любят, когда их тряпки на людях-вешалках красиво развеваются. Бровей и ресниц себе наделал.А волосы на голове вообще до пояса отрастил – раз уж можно, наконец, оторваться с прической, а то я уж и не помню, какого они в реальности были цвета. Будет неудобно – в хвост соберу или вообще постригусь, там же есть, наверное, парикмахеры. Оказывается, если одутловатость и лысость убрать – то я очень ничего . Мог бы быть…

«Выберите имя – максимум из трех частей»

Никита Дмитриевич Строгин? Ну уж нет. Несчастливое имя. А если с первыми буквами поиграться? Нидмист… неудобно произносить…а если пару лишних выкинуть? Нимис.. ну а что? Очень даже ничего. Второе можно в честь сеструхи. Нимис Динкан, например. Без третьего обойдемся, не надо излишеств.

Игра подтвердила, что больше Нимисов Динканов в игре нет -я неповторим и уникален. Ну да, я такой. Поймал себя на мысли, что впервые за долгое время чувствую себя вполне сносно – при том, что тела своего не чувствовал вообще – один пытливый мозг, всматривающийся в буквы.

«Выберите предпочитаемый язык».

Возникла идея избрать английский – все-таки подавляющее большинство игроков именно из англоязычных регионов, там денег на игры людям хватает, хотя китайцев тоже много играет. Потом решил, что моего навыка спикинглиша все-таки маловато, а встроенные переводчики -зло, к тому же язык потом менять, вроде, можно, а поначалу не будем выпендриваться… «Русский». Ну, будет меньше народа в стартовой локации – тем удобнее, меньше конкуренции..

«Выбранный регион: преимущственное происхождение игроков – восточная Европа, подтвердите.»

Посмотрел список стран, которые входят в регион. Видимо, предполагается, что всем нам тут будет веселее и проще друг с другом играть, потому что мы друг друга по-соседски любим. Угу, конечно… Чувствую, политические отношения в регионе будут… интересные. Может, к китайцам пока не поздно – от греха подальше?

«Выберите расу»

Под «расами» в Альтрауме подразумевалось не пойми что. Мне случалось играть в обычные компьютерные игры – пока еще от них не мутило, там обычно эльфы-люди, гномы-орки всякие. А тут длиннющий, пунктов на сорок список каких то весов, расков, адылейев … выбираешь взглядом одну строчку – и персонаж слегка меняется: светлеет, темнеет, кончик носа у него сплющивается – но ничего кардинального. В описаниях тоже все непонятно.

«Раса несь – обитатели лесов, охотники и собиратели, искусные стрелки…» это же, вроде, классовое что-то должно быть. «Люди несь лучше прочих видят в темноте, они быстрее развивают параметр «Скорость» и навык «Лесозаготовки».

Ага, маленькие бонусы. И, наверное, особые квесты. В интернете пишут, что главная особенность Альтраума – это хаотично генерируемые индивидуальные квесты, многие из которых совершенно уникальны и генерируются после определенные действий конкретного персонажа.

Почти выбрал «несь» – но тут посмотрел на персонажа – и вздрогнул. У парня совершенно исчезли белки – один зрачок на весь глаз. Да еще и желтый. Ну уж нет, спасибо. Хотя бы в игре я хочу иметь обычную, нормальную внешность! Покопался еще немножко в расах и понял, что ничего не понимаю. Нужно либо было лучше готовиться, либо брать первую попавшуюся. Вот например «повышенная скорость роста навыка «Рыбалка» и параметра «Удача». Я всегда мечтал хотя бы раз в жизни оказаться на рыбалке. Папа обещал, что как только я выздоровею… И удача мне точно понадобится. Что за раса хоть? «Беловодец»? У персонажа рога и хвост не отросли? Нет, но волосы порыжели чуть не в красноту, а глаза посерели и стали чуть более прозрачными что ли. Ну, и ладно. Я – беловодец, подтверждаю.

Потом началось мучение. Программа засыпала меня вопросами. Я называл свой любимый цвет, запах и животное. Отмечал в списке , что мне нравится, а что не нравится (в стиле – мороженое и звезды нравятся, змеи и танцы – нет) . Выбирал пропущенные слова из предложенных. Отвечал на вопросы вроде «Вы сидите в комнате и тут в окно влетает камень. Ваши действия а) выгляну в окно, чтобы увидеть, что там происходит, б) выберу безопасное место, вдруг влетит второй…» И так далее и тому подобное.

Я помнил, что мне советовали отнестись к тесту серьезно, и изо всех сил старался. От класса, в отличие от расы, в Альтрауме, насколько я помнил, зависело очень многое, а этих классов тут чуть не тысяча, причем полного списка их еще никто не составил, все время какие-то новшества. Есть известные и востребованные, а есть непойми что. Класс «храмовый паладин», скажем, на форумах называли не иначе как «читерской имбой», а человеку с классом «прирожденный карманник» , как я помню, первые сорок комментаторов посоветовали не пожалеть денег на вторую попытку создания персонажа, а сорок первый написал,что игра таким классом обещает быть захватывающе интересной, но лучше все же сменить класс, если только нет желания сидеть по двадцать часов в сутки в колодках у позорного столба, пока почтенная публика швыряет в тебя тухлыми овощами.

Вопросы становились все более странными «Что больше пугает – шелест шагов, скрип стекла, капля крови…» и личными «Укажите насколько вы мстительны по шкале от одного до двенадцати, где двенадцать – «очень мстителен».

На форумах писали, что этими дикими расспросами игра просто маскирует то обстоятельство, что для первого полного подключения в капсуле игрока ей требуется неприлично много времени, а класс персонажу выбирается рандомно по принципу «на кого бог пошлет». В доказательство приводили свидетельства того, что один человек , создавая несколько персонажей подряд, отвечал на вопросы относительно одинаково («относительно» – потому что вопросы каждый раз немного менялись) -и получал совершенно различные классы. Я все же решил быть уважительным к рекомендациям спеца из Lesto и честно пытался им следовать. Но в конце концов я все же выдал сакраментальное «Да вы издеваетесь!» увидев, что требуется выбрать – в каких случаях утопление предпочтительнее удушения, а в каких – наоборот

а) вы выбираете наказание для вашего бывшего учителя физкультуры,

б) вы хотите принести жертву темным богам

в) вы готовите жареную курицу

г) вы уничтожаете босса мафии.

– У меня не было учителя физкультуры. – сказал я тесту.

"Спасибо за ваши ответы. Класс вашего персонажа генерируется!"

Ну что же, здравствуй, моя новая судьба!

"Поздравляем, ваш класс Лесная Ведьма! Вы – специалист по чарам, проклятьям и народной медицине. Ваш бонус -дополнительный навык «Травничество» Вы возникнете в стартовой локации Ежино континента Трансильвия через 29, 28, 27, 26…"

Не понял, кто я?!

Глава 2

Какая ведьма?! Я что, неправильно указал свой пол? Но в игре вообще невозможна смена пола, кто ты есть, тем и играешь – за что она и получила штампы «сексистской» и «шовинистской». Какая ко всем святым ведьма?!

Я падал вниз головой в кружащийся подо мной огромный мир. Падать, судя по всему, предстояло несколько километров – подо мной расстилались моря, континенты, леса, горные гряды и маленькие симметричные спирали городов.

Еще одно гениальное изобретение творцов Альраума, надо понимать. Сильные впечатления с первых секунд, смотри, какой мир тебе достался! Учитывая, что боль в игре приближена к реальной и законы физики в плане гравитации должны быть примерно аналогичны земным – самым сильным впечатлением, видимо, должен стать момент прилета.

Но меня больше волновала не возможность разбиться в лепешку. Я паниковал по другому поводу – вокруг меня бился и хлопал подол самого настоящего платья.

Точно, я баба. Ну, приплыли! Прилетели, то есть. Дайте мне только добраться до этого их юриста.

Двигаться в полете было не проще, чем на больничной койке. Но я попытался все же извернуться так, чтобы ухватить себя за набедренную повязку. Потом на всякий случай как следует ощупал грудь.

Нет, похоже, я все-таки не сменил данный мне природой пол. Но почему я тогда ведьма и в платье?

Размышления прервал прилет на точку назначения, как ни странно – почти безболезненный, словно с кровати бухнулся. Уж поверьте, я в падениях с кроватей – большой специалист.

Я лежал на лужайке под деревом, глядя в высокое изумительно синее небо. Запахи травы , сена и, наверное, навоза. Пролетевшая бабочка овеяла меня ничтожным ветерком от своих крылышек. Невероятная, невозможная реалистичность. Так не бывает.

Приподнялся. Сел. Посмотрел на свои худые босые ноги. Опершись о ствол, попытался осторожно встать и взлетел вверх, словно тело почти ничего не весило. Я стоял на собственных ногах, не чувствуя ни боли, ни усталости, я дышал полной грудью. Легкий озноб и нервное возбуждение – вот и все.

И кругом – воздух. Много, много воздуха, свежего, прохладного, благоуханного , так отличающегося от пропитанной лекарствами и мучениями духоты палаты. Я пил этот воздух, а из глаз текли слезы.

«Что нюни распустил, рекрут?!» – рявкнули в спину. Я очень осторожно повернулся – к легкости движений, видимо, тоже нужно привыкать. Под деревом стоял явный вояка -в чем-то зеленом и безусловно форменном, хотя форма эта не была похожа ни на одну их тех, что я мог вспомнить. Нечто среднее между костюмами казака, самурая и участника греческого почетного караула.

– Простите, – сказал я, – но я, кажется, не рекрут.

– Все вы тут рекруты, – сообщил вояка, ковыряясь в зубе соломинкой. – Что у тебя за класс такой, лисье отродье?

– Лесная ведьма.

– Вижу, что ведьма, но ты же вроде мужик.

– Не знаю. Может быть, имеется в виду ведьмак?

– Не… – вояка сплюнул, скептически осмотрел соломинку и, поморщившись выбросил ее щелчком за спину. – Ведьмаков я видывал, это те, кто на ведьм охотятся.

– На меня то есть?

– Ну, видимо. А вот ведьм сюда не забрасывало покамест. Тем более которые мужики. Впрочем, кого тут только не шляется… Так, рекрут, хватит валандаться, посмотрим, на что ты годен.

Я охнул, так как из руки вояки мне в лицо метнулось нечто вроде бронзового диска – диск развернулся в воздухе и превратился в небольшую зависшую перед взглядом табличку.

"Сержант Вошебой предлагает вам пройти начальное обучение".

Снизу было крупно выведено «Принять». Варианта «отказаться» не было, как и обещания каких-нибудь распрекрасных наград, хотя из своего небольшого опыта игр я помнил, что за квесты положено награждать.

– Внимательно посмотри на «принять» и попытайся мысленно нажать на это слово.

Я попытался и получилось.

– Хорошо. Теперь скажи, кто я такой.

– Сержант Вошебой?

– А кроме того? Посмотри мне на грудь и быстро моргни два раза. Не так, резче моргай. Там, откуда ты, моргать не учили что ли?

– Нет, не учили, – честно ответил я.

– Оно и видно. Резче и быстрее зенками хлопай!

Между отворотов кафтана на могучей сержантской груди загорелось зеленым «Сержант Вошебой, наставник рекрутов».

– Теперь сморгни меня обратно. Получилось? А теперь посмотри, что за камень – в не очень чистой лапе сержанта появился булыжник.

Я старательно моргал до рези в глазах, но камень безмолвствовал.

– Не выходит? То-то, что не выходит, потому как это обычный булыган. Будь ты каменщиком или шахтером, или, не знаю, ювелиром, может, и увидел чего. А так хоть обморгайся. А теперь попробуй вот с этим – из кармана сержант достал пыльную тряпку. – Давай давай, не жмурься, а моргай.

«Драный мешок рекрута, восемь ячеек».

– Не прошло и года. Теперь бери этот мешок и цепляй к себе. А кто знает как цеплять? Куда ты его дальше-то дерешь, кулема! Вот так, в руку и по кругу костью води. Повторяй за мной. Ты слепой что ли, лисье отродье? Скрип слышишь? Значит, прицепился. Теперь открой, держи вот так руку и пальцами щелкай…

За десять минут я обучился открывать и закрывать мешок, класть туда предмет (тот самый булыжник) и доставать его, а также вызывать персональное окно (ровным счетом ничего интересного – там пока что были лишь панель уведомления о пришедших мне письмах (ноль писем) и список моих квестов (всего один, имени славного сержанта Вошебоя).

Зато если моргнуть дважды прямо себе в пупок, можно было узнать про себя много интересного.

«Имя

Нимис Динкан

Раса Беловодец

Класс Лесная ведьма

Уровень 0

До следующего уровня 10 очков.

Жизнь 10»

– И последнее – вокруг этого дерева бегоооом мааарш!

– Долго бежать еще? – спросил я, слегка задыхаясь, на пятидесятом примерно круге.

– Пока задница не засветится! – развеселился сержант. – Давай-давай, не пыхти, держи темп.

Задница засветилась еще спустя десять кругов. Правда, не только она – меня всего обдало словно теплым дождем из света.

«Вы достигли первого уровня.

Скорость +1

Бег+1

Выносливость+1

Жизнь +2

Получен навык «Сглаз»

Квест «Обучение у сержанта» выполнен»

– Ну вот, лисье отродье, я с тобой закончил. Теперь чеши вниз по тропинке к казармам, найдешь там сержанта Дырокола, получишь у него задание.

– Скажите пожалуйста, а почему вы все время называете меня лисьим отродьем?

– А кто ж ты еще? – удивился сержант. – У вас там в Беловодье испокон веков с лисами безобразничают. Вот потому вы с такими ушами и шляетесь по миру людям на смех.

– Какими ушами?!

Я схватился за голову. В копне густых и пышных рыжих волос явно прощупывались мохнатые звериные уши торчком. Где только были мои глаза? Зачем я эти лохмы себе наотращивал, за которыми ничего не видно было?!

Тут меня посетила ужасная мысль и я снова схватился, но уже не за голову.

– Хвост ищешь? – поинтересовался сержант. – Не боись, хвосты у ваших только у некоторых девок бывают, да и то после свадьбы отваливаются, говорят. Давай, чеши к Дыроколу, пока я тебя пинками туда не погнал.

Я двинулся к тропинке напрямик, раздвигая траву подолом. Одет я был все же не в платье, а в нечто вроде длиннющей холщовой рубахи – впрочем, после больничных сорочек она смотрелась еще вполне прилично, хотя бы без разрезов сзади. И бегать в ней было удобно, подол был достаточно широк, чтобы не превращаться в стреноживающий мешок. Впрочем, задача раздобыть штаны казалось мне одной из первоочередных. Но не самой. Спускаясь по тропинке с холма, я обернулся и, увидев, что сержант скрылся из виду, быстро решил задачу номер один , воспользовавшись в качестве сомнительного укрытия чахлой березкой. Необходимость справлять нужду в компьютерных играх была мне в новинку, но с другой стороны реалистичность Альтраума и не предполагала иного подхода к делу. Вымыть руки было негде, поэтому я отломил стебель лопуха и протер им пальцы. Пальцы стали зелеными. Лопух пах лопухом.

Это была настоящая жизнь, пусть со всеми этими выскакивающими табличками и лисьими ушами, но жизнь – правдоподобная до невероятия. И уж точно куда более нормальная, чем та, что я вел раньше. Ветер был все так же свеж и ощутимо холодало. Хотя…

Тут я вздрогнул, поняв, что давно испытываемый озноб – наверняка следствие замораживания моего тела. И снова стало страшно, невыносимо страшно, а вдруг что-нибудь пойдет не так. Я много читал о криомедицине, я знал, что несчастные случаи и летальные исходы при охлаждении – далеко не такое уникальное событие, как успокаивал меня Петр Иванович. В конце концов мой организм и так на пределе, он и сам по себе, без подобных испытаний ежесекундно мог прекратить работу. Вот уже после благополучного замораживания летальность опускалась почти до нуля – правда, последующая разморозка была еще опаснее охлаждения, но до разморозки еще надо дожить.

Просто не думай об этом, – сказал я себе. – Встань на тропинке, смотри на далекий горизонт и дыши. Даже если ты сейчас умрешь, ты умрешь счастливым и без боли. И вообще каждый человек каждую секунду может совершенно неожиданно закончить жизнь, ты тут не одинок, мы все в одной лодке. Лучше снова начинай сердиться из-за дурацких ушей. Почему они мне не нравятся? Потому что я не хочу выглядеть смешным и жалким. Пусть девчонки ушки носят – они такое любят, а я – мужик. Может быть, их можно как-нибудь отрезать? Ушить? Все время ходить в панамке?

Новая волна озноба не позволила страху уйти. Тогда я решил рассердиться на сам страх и на слабеющих ногах решительно зашагал вниз – к серому деревянному двухэтажному зданию, которое, по всей видимости, и было искомой казармой. Сержант Дырокол был почти копией сержанта Вошебоя, только при усах и в порванной рубашке.

Осмотрев меня без какого-либо удовольствия, он приказал следовать за ним – во двор казармы. Там, на пыльном плацу стояло несколько шестов с насаженными на них мешками из поцарапанной кожи, из мешков торчала солома. Верхняя часть каждого мешка была туго затянута воняющей дегтем веревкой – получалась вроде как голова.

– Бей – сказал Дырокол.

– Чем?

– Хоть руками, хоть ногами.

Я послушно дал кукле несколько оплеух, потом, задрав подол, пнул жесткий мешок – пальцы босой и уже довольно-таки грязной ноги взвыли.

– Мда, – сказал Дырокол. – Что и ожидалось.

Он наподдал манекен локтем, отчего несчастное чучело спружинило чуть не до земли, отошел к стойке с оружием и протянул мне маленький топорик с занозистой рукояткой.

– Бей, – повторил он.

– А не испорчу мешок?

– Заговоренные. Бей.

Я принялся мучить мешок топором. Солома шуршала, кожа бумкала, мешок был неподвижен.

– Дермь кунячья, – констатировал сержант. – Давай-ка мечом попробуем.

Мы попробовали и мечом, и дубинкой, и длинной палкой, и копьем, и маленьким ржавым ножом типа перочинного, только не складывающимся.

С ножом повезло больше прочих: на десятом примерно ударе манекен слегка махнул пучком соломы из дыры.

– Все равно кунячья, – сказал Дырокол, – но хоть что-то, хотя, считай, ничего. Навык у тебя какой? Тот, что ты получил у Воша?

– А… я забыл.

– Так открой и посмотри.

Я послушно уставился себе в район пупка и принялся старательно моргать.

– Сглаз!

– И что он делает?

– Не знаю.

– Прочитай, что написано.

– Ничего не написано. Только «Сглаз».

– Ладно, давай, используй на манекене.

– …Хорошо. Только я не знаю как.

Под рассуждения о кунячьих дерьмях, которые свой зад сами найти не смогут, я выяснил, что навыки можно закреплять рядом с пупком, чтобы они там болтались на манер небольших полупрозрачных карт, а потом просто тыкать в них пальцем. Или взглядом, усиленным моей волей, если бы я не бы таким тупым и косоглазым.

В сержанте Дыроколе, как и в его напарнике, было нечто прекрасное. Никто из них не вздыхал, не говорил успокаивающих пустых слов и не трепал меня ободряюще по плечу, отводя глаза. Это были чуть ли не первые взрослые, которые вели себя со мной свободно и спокойно. Пусть они и были искусственными интеллектами убогой модификации, пусть они унижали меня, но они мне, ей богу, нравились.

– Ну что, оттелился? Не спи, атакуй!

Я ткнул пальцем в карточку, и та закружилась-замерцала, перезаряжаясь.

– Посмотрел, дважды моргнувши, на манекен. Над ним алел значок сглаза с таймером.

– И что? – спросил Дырокол.

– Вот, – ответил я.

Мы оба пялились на манекен. Тот был равнодушен и неподвижен. С крыши казармы спикировала ворона, сделала над нами круг и улетела, издевательски хохоча. На верхнюю часть мешка плюхнулась увесистая белая клякса.

– Бороду мою в мочало!– сообщил Дырокол. – Я такой бесполезной кунячьей дерьми еще и не видывал.

Я не знал, что ответить и зарывал все еще побаливающий большой палец ноги в бархатистую пыль плаца.

– Возьми нож снова и бей им эту дуру, пока солнце не дойдет до большого вяза. Все время вешай на нее эту твою бесполезную хреновину.

Я даже не стал спрашивать – где находится большой вяз, пожал плечами и принялся тыкать ножом в жесткую кожу. По откату прожимал «сглаз». Снова тыкал. Нож гнулся, но не ломался, ни одной царапины на жесткой коже мы с ним так и не изобразили. Дырокол торчал на ступеньках под навесом, курил трубку и мрачно созерцал происходящее – других рекрутов на плацу я не видел. Все это надоело мне довольно быстро, но зато теперь я не чувствовал никакого озноба и никакого страха – только усталость и раздражение. Едкий пот тек по носу и щипал глаза, солнце зависло прямо над головой.

«Ловкость +1»

Ровно через секунду после порадовавшего меня сообщения чучело неожиданно провалилось под землю – снаружи осталась торчать только скособочившаяся голова.

Дырокол вытащил шест с чучелом и осмотрел дыру.

– Крот, – сказал он. – Откуда тут к кунячьей матери крот?

– У меня ловкость подросла на единицу, – рапортовал я.

Лицо Дырокола покрылось пятнами свекольного румянца, он упер кулаки в бока и принялся орать.

Он орал, что он тут тыщу лет рекрутов гоняет, что до сих ни один кунячий сопляк не уходил от него меньше чем с десятком параметров после подобной тренировки, что на первых уровнях у нас должно все переть, как хрен на огороде, и что такого безнадежного и убогого кунячьего дерьма, как я – ему еще не присылали. Потом сержант столь же стремительно успокоился и опять уставился на дыру.

– В Шепот тебя было надо, к болтунам, а не к нам.

– А кто такие болтуны?

– Да маги всякие. Ты точно их племени. А с другой стороны, какой ты маг, если у тебя маны нет?

– А у меня ее точно нет?

– Посмотри еще раз на свои параметры. Ты видишь там где-нибудь слово «мана»?

– А, может, ее можно получить?

– А может, тебе вторую голову можно вырастить?

Я не знал, можно ли в Альтрауме отращивать вторую голову.

У тебя либо есть мана, либо ее нет, вот и все. И у меня ее нет. И у Вошебоя нет. Мы – воины, мы с этим дела не имеем. Есть те, кто с оружием хорош, но которые и при мане: паладины, рыцари всякие, убийцы… Но у тебя показатели – как у чистого воина. При этом ты слаб, как…

– … как кунячье дерьмо – любезно подсказал я

– В общем, мне с тобой больше делать нечего. Ты – не боец. Толку от тебя никакого. Отправляйся на кухню, может, там пригодишься.

– А где кухня?

Дырокол схватил меня за шиворот и с рыком потащил на улицу.

– Вон! Под зеленой крышей. А учиться тебе… ищи такую же ведьму, как ты сам, и учись у нее. Откуда я знаю, чему вас учить нужно? Может, как лягушек жрать? Иди прямо, никуда не сворачивай. Ну, что ты встал!

Я остановился, потому что увидел торговые палатки под пестрыми навесами. А точнее – тамошних продавцов. Все они были голубоглазыми, улыбчивыми и с соломенными волосами. И с соломенными лицами. И с соломенными руками. Как только я остановился, они хором загомонили, подзывая .

– Лучшие товары для юного солдата!

– Самые лучшие товары для будущего героя!

– Покупаю волчьи хвосты дорого!

– Здравствуйте, – поклонился я скупщику хвостов.

– Лучшие цены за волчьи хвосты!

– Ты с ними еще поцелуйся, -сказал Дырокол. – Ты что, не видишь, что это куклы?

– Они не живые?

– Нет, конечно. Обычные торговые чучела. Торговцы их тут пихают, чтобы таких зеленых сопляков, как ты, облапошивать. Не покупай у них ничего. И за хвосты они настоящую цену не дадут.

– А кто даст?

– Тут никто. Это в Клюкву идти надо, а лучше в Разбориху, там рынок побогаче. Ну, или до областного города дойдешь, там аукционы есть, вот там хорошо продасться можно.

– А какие тут областные города ближайшие?

– Ближайших тут и нет. Грибов на восток – до него верст триста. Развил на Юг, до него и двухсот верст не будет. А на север, дай подумать, прямо на севере и нет больше, только если опять-таки на восток брать, к столичным землям, но там все далеко.

– А на запад?

– А кто его знает, что там на западе. Ты топай, давай, на кухню, скажешь Катине,чтобы она тебе дело нашла. Даром тебя тут кормить никому не надо, то-то.

Глава 3

Дородная румяная Катина принимала солнечные ванны перед кухней на скамеечке. Подол ее юбки был задран выше колен, крепкие ноги расставлены, верхние пуговки тугого корсажа расстегнуты. Я, желая убедиться, что передо мной именно Катина, стал старательно моргать в ее впечатляющее декольте, но меня остановил хохот пышной красавицы.

– Парень, у женщин имя над головой, а не поперек титек!

«Катина, повариха»

– Меня прислал сержант, сказал, что нужна помощь на кухне.

– И какая от тебя может быть помощь?

И тут меня повело и закачало так, что я от неожиданности упал. Лицом прямо в декольте моей собеседницы. Сконфузившись и пытаясь как можно быстрее встать, я вцепился в ее юбки, после чего очередная волна головокружения уже без пикантных приключений отправила меня носом в заходившую ходуном землю.

– Помощничек хоть куда, – сказала Катина.

– Простите… Мне просто нехорошо. Это землетрясение?

– Это тебе голову напекло, а, может, с голоду шатает. Вставай, накормлю в первый день неурочно.

Это меня, наверное, перевозят, запоздало сообразил я. Говорили же, что голова будет кружиться. То есть – заморозка прошла успешно! Я – жив! И меня снова повело, но в этот раз удалось устоять на ногах, ухватившись за косяк двери. Вообще хрупкий груз можно было бы везти и поаккуратнее.

– Наверное, мне пока не стоит есть. Может стать совсем нехорошо. Да я и не хочу есть.

– А по тебе не скажешь, что не хочешь – брюхо впалое, глаза голодные. Пошли, не тешь гордыню.

По залу тянулись длинные столы с узкими лавками. Ненадолго удалившись, Катина вернулась с доской, на которой исходила парком большая глиняная миска, прикрытая длинным ломтем черного хлеба, тут же в кружке мутного толстого стекла плескалось что-то желтое с горьким запахом.

Ел я всегда плохо. Сколько себя помню – еда была наказанием для меня и причиной постоянного беспокойства матери. Почти все на свете мне было нельзя, а остальное я часто не мог проглотить от отвращения. Недели, когда меня держали в стерильных боксах и кормили через капельницы (плюс немного воды с витаминами), были чуть менее ужасны из-за того, что тут хотя бы исчезала проклятая необходимость есть. Даже очень вкусные вещи типа мороженого были обманом – первая же ложка обращалась из манящего ледяного чуда – в тошнотворную приторную жижу во рту.

Поэтому я с привычным ужасом отдернулся от шлепнувшейся перед носом миски с кошмарной бурдой. Живот и так побаливал, а тут еще он громко, на всю кухню заурчал.

– Не хочешь есть? – усмехнулась Катина. – Смотри ложку не проглоти!

Рот наполнился слюной и , плохо соображая, что делаю, я вдруг схватил деревянную ложку и запихнул в рот добрый шмат овощей из бурды.

Вкус был… Не знаю, что это был за вкус. Я хотел только одного, чтобы он никогда не кончался. Мясо и подлива сплетались в божественную симфонию. Я вцепился в ломоть хлеба – тот призывно благоухал. Я старался кусать его не слишком жадно, боясь, что хлеб быстро кончится. Пиво в кружке было горьким, но мой новоприобретенный аппетит возрадовался и этой горечи, после которой аромат хлеба и мяса стал еще более притягательным.

– Неделю не ел, точно, – Катина с явным одобрением смотрела на стремительно пустеющую миску. – Думаешь, милый, я голода не признаю? Я же из Ледяных Игл родом, понимаешь?

Я не понимал, но на всякий случай кивнул.

– Три зимы осады. Дети лизали камни, потому что те были солеными от брызг моря. Дети тяжелее всего переносят голод – им же расти надо. Из шести сестер и братьев я выжила одна – уж не знаю почему, доставалось мне хлеба и рыбы не больше, чем прочим. Вот тогда я и поклялась, что никогда больше не буду голодать. Так что меня не проведешь, я всегда знаю взгляд голодного.

После еды разморило, но Катина растолкала меня и, вручив сомнительной чистоты тряпку, велела протереть столы от жира и прочих пятен. Занятие это, на мой взгляд, было совершенно безнадежное, ибо грязь въелась в доски намертво, придавая им даже особый почтенный лоск поверх немыслимых разводов от подлив и соусов.

Тем не менее я усердно тер пестрые доски и при этом собирал в кучу мысли.

Что у меня однозначно хорошего?

Я чувствую себя здоровым, полным сил и живым. Хотя и не очень привык пока к такому положению дел.

Я нахожусь в действительно великолепном мире и мне пока что все равно,что он ненастоящий.

Видимо, с моим телом все в порядке и ближайшее время ему ничего не угрожает. У нас все получилось.

Что у меня плохого

Я уже скучаю по родителям и по Динке. Даже когда я лежал в закрытых боксах, они мне ежедневно писали и звонили, если я мог отвечать. Сейчас я одинок, как никогда в жизни. И мне это, кажется, не очень нравится.

Какие передо мной задачи и проблемы?

Я должен заработать денег, чтобы самому оплачивать свое содержание и в дальнейшем, если повезет, лечение. Речь идет о суммах заоблачных.

Я понятия не имею как их зарабатывать.

Кажется, мне достался класс-калека.

Если еще года три назад я, надеясь на победу над ювенальными законами, жадно собирал информацию по Альтрауму, то с тех пор я разуверился, обленился и практически все забыл и забросил. Не говоря уже о том, что игра стремительно ушла вперед и старые гайды безнадежно устарели. А сейчас я плачу за лень и слабость – в этом мире я чувствую себя пришельцем с Луны, а получить любую информацию о нем теперь во много раз сложнее.

Хотя тут может быть и маленькое преимущество – я открыт всему новому, не зашорен и не буду верить чужим ошибкам и распространенным заблуждениям.

Что я должен сделать в ближайшее время.

Найти учителя ведьм.

Нужно собрать максимальные сливки со стартовой локации, а потом направляться в город, где есть банки, аукционы и прочие необходимые блага цивилизации. У меня есть навык «Травничество», во всех играх – это одна из самых популярных профессий среди желающих быстро обогатиться . Склянки лечения и прочие зелья всем нужны постоянно, масса игроков качает алхимию, поэтому расходники для начальных уровней мастерства, а то и средних – стоят дороже готовых зелий.

Стало быть, сейчас нужно где-нибудь выспаться, а завтра с утра – набираю квесты в ближайший лес и иду их делать, попутно собирая всякую траву. Кстати, я сегодня так и не видел ни одной травинки, подходящей для сбора, видимо, нужно тренироваться смотреть особым взглядом.

А сегодня заканчиваю цепочку первых задач – надеюсь, она завершится на заданиях Катины. От первого сержанта я получил сумку, от второго – нож, интересно, что припасет для меня толстуха. Хотя она меня уже накормила.

Кстати, еще о хорошем – я, оказывается, умею любить есть! Невероятно!

Тут я услышал шуршание и увидел, что мигнула личная панель.

Вы получили сообщение (1)

Так, и где это сообщение? Как его открыть? Помучившись пять минут, зашел к Катине, роющейся в корзинах, и попросил помочь разобраться с корреспонденцией.

– Почта прямо у ворот форта, не промахнешься.

– И что, за каждым письмом нужно ходить на почту?

– А как иначе? Впрочем, господин барон может завести личный почтовый ящик и изящный письменный набор, если у него есть лишняя пара сотен золотых.

По дороге завернул к палаткам с соломенными продавцами – посмотреть все же что почем. Товары предлагалось выбирать по книжке, похожей на ресторанное меню. Продавали там низкоуровневую одежду и оружие по весьма нелюбезным ценам. Такой же мешок на восемь ячеек, как у меня, стоил 90 серебра.

– Сумок можно носить сразу две?

– Лучшие сумки по самым дешевым ценам!

– Ясно все с тобой, соломенное чудище.

– Скидки только новичкам! Самые дешевые цены в области!

Проверил и скупщика – волчьи хвосты он брал по пять медяков за штуку, паучьи ножки и беличьи шкурки – по три, заячьи шкурки – по два медяка. Учитывая, что в одной серебряной монете – сто медных, а в одной золотой – сто серебряных, а пять золотых Альтраума последний год стабильно меняются на один-единственный доллар , выходило, что олигархом в этой локации я буду становиться очень и очень долго. Уж не говоря о том, что этот самый волчий хвост еще надо изъять у его владельца, а мои сегодняшние успехи на тренировке внушали тут кое-какие опасения.

При виде почты у ворот я слегка растерялся, хотя соломенные продавцы могли бы меня подготовить к сюрпризам. На зелено-белом полосатом потертом столбике сидел белый голубь размером с хорошую индюшку. Он именно сидел, свесив розовые лапки со столба. На голове у голубя была фуражка с крылатым гербом, шея была обмотана длинными шарфом, через плечо (или крыло?, нет, наверное, все-таки плечо) висела большая сумка, из тех, с которыми в старых советских фильмах ходили почтальоны. Голубь пристально уставился на меня злыми оранжевыми глазками.

– Мне письмо должно было прийти. – промямлил я с глупым видом.

Голубь сперва окунулся в сумку клювом, потом быстро перебрал перьями крыла, как пальцами, пухлую стопку конвертов и кинул мне один.

Писал юрист Lesto. Он уведомлял меня, что операция заморозки прошла исключительно успешно, что мои жизненные показатели надежно стабилизированы и тело поступило на контроль медицинского центра. Кроме того он сообщал, что мои игровые данные пересланы указанным в документах родственникам, которые, как он полагает, в ближайшее время захотят со мной встретиться и для лучшей организации этой встречи мне желательно указать пункт своего нынешнего местоположения, каковой сама Lesto выяснить не то, чтобы не может, но любая слежка, пусть даже согласованная с игроком, противоречит духу компании и возможна лишь в строго оговоренных случаях, к каковым данный не относится.

– Мне надо сейчас послать письмо, – сказал я голубю.– Ты… вы не знаете, где можно найти бумагу и что-нибудь пишущее?

– Три медяка плюс еще один за отправку, – неожиданно ответил голубь, от которого я почему-то осмысленных речей не ждал, несмотря на шарф, фуражку и явную грамотность.

– Да… простите. Но у меня пока нет денег.

– Деньги у тебя на шее висят, дубина, – презрительно ответил голубь.

Кажется, мне тут еще только бабочки не хамили. Интересно Альтраум заботится о самоуважении игроков.

Я ощупал шею и обнаружил на ней шнурок, а на шнурке, уходящем за ворот рубахи, – замшевый мешочек, такой маленький и легкий, что заметить его было сложно. В мешочке было десять маленьких темных медных монеток. Отсчитав четыре, я был вознагражден следующим фокусом – голубь вытащил из сумки чистый, хотя и слегка мятый листок бумаги, оттуда же извлек крошечный пузырек с черной густой жидкостью, а потом, цокнув клювом, вырвал у себя из хвоста перо. Все это было вручено мне, причем голубь еще и сумку развернул ко мне твердым плоским верхом – чтобы писать на ней.

Впрочем, это не помогло. Я никогда много не писал руками, эпоха клавиш и жк-экранов избавила человечество от этой древней кабалы, но все-таки в детстве мама давала мне писать прописи, да и рисовал я недурно, поэтому ничем нельзя было объяснить тот факт, что руки у меня тряслись как при паркинсонизме, я не смог написать толком ни одой буквы и добился через пять минут лишь очень плохого намека на гигантскую букву Е посреди листа в окружении многочисленных клякс.

– Да что же такое!

– У тебя что, навык каллиграфии есть? Так куда ты лезешь? Давай еще медяк за новый лист и хватить валять дурака, диктуй.

Под мою диктовку голубь четким изящнейшим почерком уведомил получателя, что я нахожусь в стартовой локации форт Ежино, но намерен в ближайшие несколько дней отсюда выдвигаться – впрочем, куда и как я пока не знаю и с радостью воспользуюсь советом от представителя уважаемой компании Lesto. Письмо голубь разместил в конверте и заклеил конверт по всем правилам, облизав его розовым языком, после чего сунул письмо в сумку.

– А когда письмо дойдет? – поинтересовался я на всякий случай

– Уже дошло, – буркнул голубь и, потеряв ко мне всякий интерес, уставился в сторону ворот.

Даже и хорошо, думал я, возвращаясь к кухне, что игрокам не дают забывать, о том что они – в мире фантазий и сказок. Меньше риска, что кто-нибудь рехнется, перепутав игру с реальностью.

Найдя на земле ветку, я нацарапал на земле «Ежино». Получилось вполне читаемо. Похоже, такая засада будет только с бумагой и чернилами. Подумав, написал рядом

«Мама»

«Динка»

«Папа»

И стер. И что-то мне так паршиво стало, как будто я не нахожусь в лучшей в мире игре, и впереди у меня нет бесконечных роскошных приключений, и вечереющее солнце не светит мне ласково в маковку. Человек – неблагодарное животное.

Катина чистила картошку. Перед ней стояла огромная корзина с корнеплодами, а очищенные картофелины она швыряла в деревянную бадейку с водой.

– Пришел, помощничек?

– Пособить с картошкой?

– Ты пособишь… будь у тебя хоть навык поварской… хочешь готовке поучиться?

Бронзовая табличка от рук Катины опять застала меня врасплох.

«Катина предлагает вам освоить навык «Кулинария». Принять. Отказаться.»

Я задумался. С небоевыми навыками в Альтрауме было напряженно (как, впрочем, и с боевыми, но это особая печальная песня). Теоретически персонаж мог иметь бесконечное их количество, а практически, если я правильно помнил, ему полагалось по одному небоевому навыку при создании и по одному – на каждые десять уровней до пятидесятого, а потом – один на каждые пятьдесят уровней. Все прочие способы расширить количество навыков были туманны или малодостижимы – например, у меня был один халявный дополнительный навык от класса. Так что сейчас у меня был всего один свободный слот под навык до десятого уровня. И тратить его на кулинарию? При том, что расовой особенностью моей была ускоренная обучаемость рыбалке.

– А здесь поблизости нет учителя рыбной ловли?

– Да толпы! Вон, у лохани сидят, китов ловят. Малый, ты тут воду вообще где-нибудь кроме как в колодце видел? Это тебе в Разбориху идти надо, там озеро большое и рыба есть.

– А далеко Разбориха?

Катина пожала плечами.

– К утру добежишь, если не съедят.

Я еще раз подумал, а потом выбрал «Принять».

Раз в игре можно страдать от голода, кулинария не помешает, а в связке с рыбалкой – это независимость, автономия и, возможно, заработок, но это пока не точно. Значит, нужно получить десятый уровень до прибытия в эту самую Разбориху.

Потом мы с Катиной наперегонки мучили картошку. Если в ее крепких умных пальцах картофелины только успевали мелькать, а шкурка тонкой полупрозрачной змеей сворачивалась в кучу очистков изящной спиралью, то у меня картофелины вырывались из рук, скакали по полу, закатывались под лавки, мой ржавый нож кромсал их беспощадным образом – и любая живая повариха, наверное, выгнала бы меня за это безобразие взашей, но искусственный интеллект Катины смотрел на все это безобразие вполне весело, она даже хихикала , когда особенно юркий корнеплод удирал от меня особенно злокозненным способом.

«Получен навык «Кулинария»

Квест «Получить навык Кулинария» выполнен

Ловкость +1

Жизнь +2

Вы достигли второго уровня .»

«Имя

Нимис Динкан

Раса Беловодец

Класс Лесная ведьма

Уровень 2

До следующего уровня 30 очков.

Жизнь 14

Параметры

Бег 1

Выносливость 1

Скорость 1

Ловкость 2

Навыки

Сглаз»

– А где тут у меня Кулинария?

– В себе роешься? На «Навыки» жми, выбери «Показывать небоевые навыки»

Ага…

«Навыки

Боевые

Сглаз

Небоевые

Кулинария 1

Травничество 1»

Сколько я ни пялился на «Травничество» – с надписью ничего не происходило, а вот когда переключил внимание на «Кулинарию», оттуда вылетела потрепанная книжица. «Книга рецептов». Рецептов внутри не было.

«Катина предлагает изучить рецепты

Жареная картошка

Вареные яйца»

Ну все, теперь заживем.

За все приходится платить. Например, за умение жарить картошку – необходимостью эту картошку и жарить – на сковородах размером с автомобильное колесо.

Здесь все работало как с каллиграфией – только наоборот. Если когда я пытался писать письмо, руки превратились в протестующие дрожащие макаронины, то резал картошку я в порядке чуть ли не автопилота, отстраненно наблюдая, как конечности ловко орудуют ножом, шинкуя картофелинки и луковицы на вполне аккуратные ломтики. Даже кипящим маслом не обжегся, хотя гигантские сковородки плевались им во все стороны.

Катина в это время варила колбасу, притащив из кладовой связку толстых колбасок и запихнув их в огромную медную кастрюлю.

Начали появляться другие рекруты – игроки. Тесного общения не вышло, большая часть из них были страшно заняты – они быстро подлетали к Катине, бросали ей связки заячьих тушек и, облившись светом нового уровня, поспешно исчезали по направлению к воротам форта. На новичков они не походили, я решил, что это, наверное, опытные реролльщики, качающие новых персонажей. Когда я закончил с картошкой и, прихватив свою порцию с парой аппетитных колбасок и неизменной кружкой пива, добрался до стола, в зале оставалась лишь небольшая группа человек из пяти, все парни. Обычное дело, девчонок в играх всегда значительно меньше, хотя в Альтрауме по статистике чуть не тридцать процентов игроков – женщины.

Я, в принципе, не очень скромный человек и могу легко вступить в разговор с незнакомцем. Но не с пятью одновременно. Тем более когда эти пятеро явно не желают замечать моего внимания к ним. Поэтому я просто медленно жевал колбаски(вкуснейшие), и картошку(тоже ничего), тянул пиво и слушал, внимательно насторожив свои большие уши. Хоть какая-то польза от этого украшения.

Глава 4

Говорил больше всего чернявый и мрачный тип, сидящий в торце стола. Жаловался на кошмарные капсулы в их центре, из-за которых лагает в самое неподходящее время, на совсем сбрендивших жадюг Lesto, которые запрещают продавать б/у капсулы иначе, чем через своих агентов, и заставляют всех владельцев, желающих расстаться с машиной, передавать ее только в их сервисы, из-за чего цены на капсулы так и не опускаются.

– Я не понимаю. Я купил вещь. Она – моя! Я могу с ней что хочу делать: хочу – сожгу, хочу – продам.

– Но ты же подписываешь договор при покупке, – рассудительно отвечал ему сидящий рядом невысокий блондинчик в зеленом плаще поверх рекрутской рубахи. У этого, в отличие от чернявого красавчика, черты лица явно были родные, неправленые – нос картошкой, губы бантиком, маленькие глазки.

Чернявый разъяснил, что в Lesto могут сделать с этими договорами.

– А если я брату дал капсулу поиграть или другу? Бесплатно?

– Если из твоего дома – то пожалуйста, пусть играют. В компании же видят геолокацию капсулы, что она на месте.

– А если я на новую квартиру переехал?

– Связываешься с компанией, говоришь новый адрес.

Чернявый мрачно сообщил, что он все равно не будет вышвыривать деньги на то, что ему не будет по-настоящему принадлежать. Лучше уж играть из центра – когда эта помоечная игра надоест, не будет жаба душить отдавать обратно капсулу за треть цены.

– А вообще они выжиги, конечно. Спецом делают так, чтобы народ им донатил безостановочно. Смотри, навык шахтерское дело – почему шахтеры не могут руду, которую добыли, сами плавить и продавать всяким кузнецам? Нет, нужна еще и выплавка металлов, отдельный навык. Это значит, всю руду тащить на аукцион, там ее купит плавильщик, он опять несет на аукцион – уже кузнец покупает, кует какие-нибудь бронетрусы для нубов – и снова аукцион. А проценты со всех аукционов – в кармашек Lesto. В результате все как бешеные покупают голду, которую из мобов нафармить – нереально, потому что с них ничего, считай, не падает, а если падает, то мало и не то....

– Lesto голдой сами не торгуют, игроки только.

– Ага, а ты им больше верь. Вообще не игра, а геморрой. Инфы нет, чата нет, ничего нет, даже карты местности – и то нет,

– Есть навык картографии.

– И что?! Тут скоро чтобы чихнуть – нужно будет особый навык искать. Куда я тебе картографа запихну, если я все просчитал – шахтерка, плавка, инженерка,торговля, верховая, стеклодув – все, до 50 уровня свободен.

– И зачем тебе быть стеклодувом?

– А ты на инженерку запчасти не смотрел никогда? Там куча стекла нужна. А я хочу инструменты делать для крафта и боеприпасы – самое сейчас выгодное.

– Хватит капсулу купить?

Компания расхохоталась. Давно обращал внимание – люди за столом часто смеются всякой ерунде, если они решили, что кто-то пошутил. Даже если совсем не смешно.

Чернявого звали Валеха Читер. Класс – волчий охотник. Известный, кстати, класс и очень хвалимый на форумах, повезло Валехе. Блондин – Мэхьюр, воин крови, такого не знаю. Я дожевал последний кусок колбаски и понял, что смертельно хочу спать. Хотя и понятия не имею – сколько времени, тут Lesto в своем репертуаре, часов в интерфейсе нет. Хотя в обычных капсулах так и так таймер автоматом каждые пять часов игроков из игры выкидывает, хоть на минуту, да загляни в реальность, проверь, не помираешь ли ты часом от обезвоживания или голода.

Катины видно не было, и я поплелся к казармам. На крыльце теперь курил сержант Вошебой, который сообщил, что рекруты могут оставаться здесь ночевать – прямо по коридору, до упора. Двухъярусные койки вдоль стен не казались ни удобными, ни чистыми, но после того, как я навестил местную уборную, я уже не удивлялся – санитария и гигиена в Альтрауме несомненно числились по разряду «гламур и элитность», а, значит, всяким низкоуровневым рекрутам были не положены. Плоский, как блин, чуть не каменный тюфяк, такая же подушка, колючее тонкое одеяло цвета грязи – и никакого белья. Впрочем, поглядев на свои уже совершенно черные ноги, отсутствие белья я понял. Хоть бы шлепанцы какие-нибудь выдали…

Пока я готовился к первой ночевке в новом мире, пара игроков залетели в спальню, быстро шлепнулись на койки, замерли на минуту и растворились. Да, разумно выходить из игры, оставляя персонажа отдыхать – в следующий заход он получит бафф хорошего отдыха и будет быстрее набирать опыт.

– Ну что, с днем рождения, Нимис! – шепнул я, глядя в дощатое днище верхней койки. – Это был долгий день!

И тут же заснул.

***

Проснулся от того, что меня выпихнули на пол. На моей постели сидел какой-то посторонний мужик.

– Ты что?! – спросил я

– Нет, это ты «что»! Нашел место где валяться. Заводи собственное жилье и валяйся сколько влезет, а тут залогинился – и уступай место. Мне, знаешь, тоже не слишком приятно в тебя влетать при заходе было.

Я сообразил, что это, видимо, игрок, успевший занять койку до меня, и вышедший из игры. Издержки виртуального мира. Впрочем, в зарешеченные окна уже лился вполне яркий свет, и я чувствовал себя выспавшимся. И страшно, страшно голодным.

Посмотрев на параметры, выяснил, что являюсь обладателем дебаффа «легкий голод», Если это «легкий» – то боязно подумать о том, каков «сильный». Кстати, в игре, я слышал, есть классы «северный людоед» и «южный людоед» – остается порадоваться, что они не достались мне.

Катина уже гремела кастрюлями на кухне и охотно выдала мне миску каши и кружку молока.

– Для меня есть какие-нибудь задания?

– Как не быть. Мясо на исходе, чем я вас вечером буду кормить? Принеси мне трех зайцев пожирнее, их полно в леске, к которому через заднюю калитку выход.

Столкнувшись на улице с Дыроколом, получил задание принести пять панцирей черных пауков – сержант делал на них настойку от мозолей. Видимо, полученный вчера второй уровень активировал возможности новых квестов. Заодно решил навестить и Вошебоя, наверняка, у того тоже для меня найдется поручение.

Поднимаясь на холм, задрал голову – полюбоваться утренним небом в розовых разводах – и увидел, как кружась и переворачиваясь, на землю летит фигурка. К дереву мы прибыли одновременно – прехорошенькая светловолосая девчушка с ником Эллана Лана (класс – танцор с мечами), морщась, поднималась с травы.

– Не ушиблись? – приветливо спросил я.

Девушка всмотрелась в меня, презрительно отвела носик и замерла.

– Сейчас сержант появится – будет задания давать, – начал вводить я новоприбывшую в курс дела, но тут Эллана Лана побледнела и растаяла. Напугал я ее что ли?

От греха подальше убрел с холма, встретив на тропинке Вошебоя, который пожаловался, что всю ночь не мог сомкнуть глаз, так как проклятые волки в лесу выли безостановочно. Естественно, убить одного из ночных певцов поручили мне.

Разыскав за казармой забор, а в нем – калитку, отправился через полянку в лес, смутно представляя, где я буду искать там волков и как их убивать. Пауки и зайцы казались меньшей головной болью. Впрочем, проблема поиска волков быстро разрешилась сама собой. Я только успел всласть обморгать мох под соснами, чтобы убедиться – ничего для травника первого уровня я тут не вижу, как из подлеска послышалось хриплое дыхание и на меня выбежал серый, ободранный волк размером с крупную овчарку.

«Волк 2 уровень».

Я быстро достал из мешка нож, но волк не впечатлился и кинулся меня убивать. Что же, болевые ощущения в игре все-таки уступали реальным. Не знаю, в реальности волки, наверное, кусаются куда больнее – а сейчас ощущения были неприятные, даже очень неприятные, но в целом терпимые – как будто зуб сильно болит.

А еще мне очень не понравилось, что в верхней части обзора у меня появилось две полоски жизней – моя и волчья. У волка было пятнадцать жизней. А у меня – уже девять. Нет, восемь. Семь! Я попытался ткнуть зверюгу ножом, но нож словно уперся в стену. Пять жизней! Четыре! Волк атаковал, как змея, – отпрыгивал, пружинил на задних лапах, делал выпады вперед и реально выдирал из моих ног куски мяса, трава вокруг была залита кровью, и я с визгом – ну, или с мужественным боевым кличем – бросился бежать. Невзирая на кровопотерю, бежал я быстро, и волк, как ни пыхтел в спину, не мог сцепить зубы на моем теле.

Распахнув калитку, я влетел в форт, но хрип за спиной не прекращался. По прямой была кухня и я помчался туда – из дверей как раз выходила Катина. Вскинув брови, она посторонилась, пропуская меня, и врезала по волку поварешкой.Услышав короткий, отчаянный взвыв я обернулся – волк валялся, задрав к небу четыре лапы, явно дохлый.

«Волк 2 уровень убит. Получено 1 очко опыта.»

В таблице квестов значилось, что я могу явиться к сержанту Вошебою за заслуженной наградой.

– Спасибо большое!

Интересно, какого же уровня Катина?

– Иди, лутай добычу. И оттащи потом эту дохлятину от моей кухни!

– А труп сам не исчезнет?

– До завтра будет тут гнить, оно мне надо? Волчатину эту жрать нельзя, она воняет, так что уберись. И не забудь про моих зайцев!

Рядом с волком лежал небольшой черный мешочек, который растаял, когда я взял его в руки. Внутри был, разумеется, волчий хвост, хотя хвост на волчьей туше смотрелся вполне целым. Ну что же, я разбогател на пять медных монет.

– А жизни долго восстанавливаться будут, а то с 4 жизнями в лес как-то не хочется идти?

– Зависит от параметров, прежде всего, от регенерации.

– У меня пока нет регенерации.

– Тогда иди к сержанту Соплежую, он обычно у кладбища за холмом ваших караулит. Он тебя подлатает.

– Катина, а почему у всех сержантов имена такие обидные? Вошебой, Соплежуй, да и Дырокол, в общем, тоже …

– Глупый ты. Это не обидные, а настоящие солдатские боевые клички. Их наши воины из низов специально брать стали в пику всяким маркизам фон сервизам. И в настоящем бою любой Крысоед или Рваноух будет стоить пучка Асмодеанов Блистательных, потому что они не на паркетах замковых и не в офицерских школах свои звания добывали, а проливая кровь и перегрызая глотки врагам. Знаешь, как зовут имперского командора Трансильвии? Сэр Вислозад, так-то! Правда, – с некоторым сожалением добавила Катина, – он теперь еще и герцог, так что супруга его – не леди Вислозад, а Герцогиня Шоанская. Хотя кое-кто помнит, как эта герцогиня сама стирала в казарменной лохани драные пеленки своего первенца, ныне наследника герцогства.

Жизни все еще не хотели расти, поэтому я уже было направился в сторону холма, как увидел шагающую к воротам Эллану Лану.

– Вам пока не туда, – сказал я. – Квесты может дать Катина, и тут еще сержант на плацу…

Не повернув головы в мою сторону, девушка вышла за ворота – и тут к ней с неба слетели два крылатых льва. Невероятной красоты золотые звери. Летающие маунты. Каждый – ценой в целое состояние. Сошедшие со львов всадники приветствовали Эллану. Это они за ней прилетели? Но на летающих маунтах нельзя возить пассажиров, и сесть на такого можно не раньше сто пятидесятого уровня… это-то я помнил, сам облизывался еще годы назад на рассказы о крылатых кошках, тогда как раз первые игроки сумели их раздобыть.

Львы по знаку своих хозяев растаяли в воздухе – а перед воротами материализовалась карета. Золотая, открытая, с красными бархатными сиденьями, запряженная шестеркой лошадей, на козлах сидел кучер в ливрее, на передней паре лошадей – форейторы.

Эллана, опершись на подставленную кавалером руку, грациозно вспорхнула в карету – и экипаж практически моментально умчался по дороге, вздымая клубы пыли, умчался со скоростью, которую никогда не развивал ни один конный экипаж в реальном мире.

Ну да, зачем ей квесты в форте Ежино и здешние награды в виде миски рагу? Девушка прибудет в столичный город, где к ее услугам будут лучшие тренера и учителя. И, вероятнее всего, она и качаться-то не будет. Масса людей имеет подписку в Альтрауме только для того, чтобы наслаждаться жизнью в одном из богатых городов – в плане всяческих удовольствий здесь все очень разнообразно. Почти наверняка ей в реальности восемьдесят лет, у нее артрит и язва желудка, порадуемся за старушку, нашедшую себе вторую молодость, и не будем завидовать тому, сколько у нее денег.

Сержант Соплежуй мог бы быть третьим братом Дырокола и Вошебоя – настолько он был на них похож. Вылечил он меня при помощи ободряющего тумака, который мгновенно разлил по мышцам жар и восстановил жизни до максимума. Бесплатный хилер при кладбище – бонус стартовой локации, ну а что методы лечения такие, так мы видывали и пожестче, чего уж там.

Волка я оттащил за хвост на поляну за калиткой. Пришло время подумать: похоже, с добычей второго уровня мне не справиться. По крайней мере, с хищной. Так что попробуем пока с зайцами, держась подальше от леса и поближе к калитке.

Зайца – крупного и серого я увидел уже через несколько минут – животное неторопливо подпрыгивало по кочкам, изничтожая растительность.

«Заяц 1 уровень.»

Первым делом я повесил на него «Сглаз». Зверь никак не отреагировал. Потом я швырнул в него булыжником, который так и лежал в мешке. Булыжник, явно не имеющий страсти к полету, плюхнулся всего в нескольких шагах передо мной. Я подкрался поближе и теперь уже швырнул камень в ушастого изо всех сил. Камень шлепнулся зайцу на спину, не причинив видимого ущерба, и заяц прыснул, не оглядываясь. А я поскакал за зайцем, хотя и понимал, что эту гонку мне выиграть не светит. Заяц почти уже скрылся в лесу, но не рассчитал и въехал лбом в дерево, и пока он собирался с мыслями, я в отчаянном прыжке ухватил добычу за заднюю лапу. Заяц извернулся и изо всей дури вцепился мне в руку, выбив сразу два очка жизни – я мгновенно выпустил животное и оно серой молнией улетело в сосны.

Отлично, просто отлично. Срочно нужно что-то делать с параметрами, иначе меня тут зайцы съедят. Может быть, если прокачать «Травничество», вырастет и что-нибудь полезное в бою? Отойдя ближе к забору, я стал моргать, концентрируясь то на одном пучке травы, то на следующем. И в конце концов мне повезло, над желтым, похожим на уродливую свечку цветочком возникла багрово-красная надпись

«Копытень».

Похоже, по уровню собирать мне его было рано, но что помешает цветок все-таки сорвать? Реалистичность игры зашкаливающая, неужто я не сорву жалкую траву – это вам не мускулистый свирепый заяц с большими зубами. Цветок я обломал, измочалив ему стебель и смяв соцветие. Надпись приобрела зеленый цвет и теперь растение значилось как «Ни к чему не пригодный копытень», Никаких бонусов мне за это великое достижение не дали, но на всякий случай я все-таки сунул изувеченный цветок в мешок.

За соснами, под которыми скрылся ушастый гад, послышались голоса – я осторожно подкрался поближе. На небольшую полянку, пятясь, вышли игроки – неизвестный мне длинный и Валеха Читер. Валеха безостановочно стрелял из хлипкого на вид лука, длинный крутил над головой какую-то тряпку, из которой вылетел камень, после чего длинный быстро загрузил в тряпку следующий. Это у него, надо думать, праща. На поляну, также спиной, вышел и блондинчик Мэхьюр. Он прикрывался щитом – довольно маленьким – от двух волков, пытающихся превратить Мэхьюра в питательный завтрак.

Причем волки были не чета моему жалкому заморышу второго уровня – это были крупные матерые зверюги четвертого.

– По левому долбите! – орал Мэхьюр.

Похоже, у парней схожие с моими проблемы, но чем им помочь я не знал. Все же быстро кинул сглаз на левого волка и стал ждать отката моего странного заклинания.

«Волк 4 уровня убит. Получено 2 очка опыта.»

Похоже, они и без меня справятся, хотя и поглядывают в мою сторону с одобрением. На всякий случай я сглазил и второго волка, сообщение о смерти которого пришло полминуты спустя.

– Ты охамел, лошара?! – заорал Мэхьюр, направляясь ко мне. – Ты какого черта у нас экспу крадешь?

Я растерялся.

– Простите, я ничего у вас не брал. Вон, узелки с вашей добычей лежат.

– Ты у нас опыт сосешь, – сказал длинный пращник. – Зачем ты на наших мобов свои дебаффы беспонтовые вешаешь?

– Я думал, вы не справляетесь, хотел помочь.

– А больше ты ничего не хотел, дебила кусок? – распалялся блондин.

– Оставь его Мах, – вмешался Валеха. – Видно же, что нубяра полный. А ты не лезь больше на чужих мобов.

– Он наглый нуб, – сказал Мэхьюр. – А наглых нубов нужно учить.

Он с силой вонзил меч мне в живот и улыбнулся, прокручивая.Я задохнулся от боли и упал навзничь. По золотому небу плыли голубые облака. А потом настала мгла.

Глава 5

«Вас убил игрок Мэхьюр. Вы потеряли 5 грошей. Вы потеряли ржавый нож. Вы воскреснете через 29 мин 55 сек»

Я висел, переливаясь прозрачной синевой, в двадцати сантиметрах над землей в центре маленького кладбища. Отсюда открывался прекрасный вид на сержанта Соплежуя, сидящего на надгробье и ковыряющегося в ухе. Мне уже удалось пролететь и сквозь сержанта, и сквозь надгробье и даже сквозь что-то типа маленькой часовни в дальнем углу – а вот кладбищенский заборчик был непреодолимой преградой, нечего призракам вне кладбища болтаться.

Переполнявшие чувства требовали немедленного выхода, поэтому я попытался пнуть сержанта и полюбовался тем, как моя нога торчит из его головы.

Сейчас я был совершенно согласен с работниками международной ювенальной юстиции – Альтраум нужно запретить. Ужасная игра! Порочная и недопустимая! Почему первый встречный может сделать мне по-настоящему больно, унизить, отнять полчаса моего личного времени, забрать деньги и вещи?! Это просто нечестно!

Если в реальности просто ударить прохожего – то тебя заберут в полицию, а тут можно причинить человеку такую боль – мимоходом, ни за что! – и остаться безнаказанным. Да все садисты мира, наверное, собрались в этой отвратительной игрушке! Уроды и сволочи! Стояли и ржали, глядя, как я корчусь!

Зато тут сразу видна истинная суть сволочей. И если тут много таких, как этот Мэхьюр, то у меня плохие новости для человечества. Значит, мы все еще жестокие, злые обезьяны, которых только палка удерживает от желания мучить и гадить.

Какое-то время я придумывал изощренные способы мести. Потом долго жалел себя. И свой нож. Пусть я пока толком не могу им пользоваться – но это мое единственное оружие, и я не знаю, как раздобыть другое – вряд ли сержант любезно выдаст мне еще один ножик. У торговцев такое же дрянное оружие стоило по 50 серебра – деньги для меня с мои нулем грошей в кошельке недоступные. Как тут зарабатывать – непонятно. Даже если дождаться когда в игру войдут родители и попросить перевести мне на счет долларов десять, то где я их поменяю на игровые монеты: биржи и аукциона тут нет, а добраться до большого города с моим уровнем и параметрами будет сложно, меня же любая мышь загрызет. Как-то жадюги из Lesto не продумали этот момент… хотя… можно же с аккаунта в сети деньги на биржу кинуть! Выходишь из капсулы, заходишь на сайт, продаешь валюту – и получаешь монеты почтой. Точно! Только мне-то из капсулы не выйти… нужно объяснить родителям как это сделать. Понятно тогда, почему тут торговцы палатки ставят – даже у нуба нулевого уровня могут звенеть монетки в кармане. То есть, на шее.

А как я родителям напишу, если у меня денег на почту не будет?! Просить милостыню у игроков?

Ладно, со всем разберусь, когда воскресну.

Ждать воскрешения было скучно, поэтому я облетел все кладбище, еще раз внимательно изучил часовню, потом попытался пролететь сквозь землю и поисследовать могилы. Мало ли, вдруг там покоится король древности с легендарным мечом в костяных руках и с мешком золотых монет в изголовье.

Под землю проникать мой призрак мог, но неглубоко, только голова пролезала, и видно там ничего не было – сплошная темнота. Наверное, королей древности закапывали глубже.

Попробовал покричать сержанту «вольно!», «смирр-рно!», и «на могилах не сидеть!», но из призрачных губ вырывались лишь горестные вздохи, которые я и сам почти не слышал, а уж сержант – и подавно.

И, кстати о садистах, тот, кто придумал такие долгие сроки воскрешения – тоже наверняка садист. Какой в этом смысл? Ладно, я все равно закапсулирован, а те, кто из центров играют и платят деньги за часы – им-то каково без дела висеть на кладбище? Будь я главой корпорации Lesto – я бы все иначе сделал. Пять минут – нормальный срок воскрешения. А еще лучше – две.

Последние минуты призрачного заключения я провел, летая по кругу вдоль ограды и оглашая окрестности тишайшими вздохами. Других развлечений не было.

Воскрес, шмякнувшись на траву, с единицей жизни и был приведен в чувство сержантом Соплежуем, который на этот раз излечил меня отеческим подзатыльником.

– А разве можно игроков, рекрутов, то есть, безнаказанно убивать? – спросил я.

– Убийство портит карму, – наставительно сообщил сержант и осуждающе покачал головой, словно я признался ему в страстном желании перерезать всю округу.

– А где эту карму можно посмотреть?

– С пятого уровня твоя откроется, а чтобы карму других видеть – нужно острой наблюдательностью обладать. Но там все просто – за дурные дела карма темнеет, за добрые – светлеют. Убьешь человека со светлой кармой – испортишь свою, проучишь злодея с темной – еще больше света в свою душу прольешь.

– А если мобов… злых зверей, то есть, вырезать?

– Сие есть однозначно благое деяние, как говаривал наш полковой жрец.

В общем, ясно. Небось у этого Мэхьюра и пятого уровня еще нет – и прирезал он меня совершенно без последствий. А если и с последствиями, то потом волками забитыми мою кровь отмоет, станет чистым ангелом. Обидно.

– Странно, что в форте рекруты друг друга не режут, как овец, сообщил я сержанту. – Раз кармы еще нет – все позволено, детишки, считай, невинные.

– В форте за нападение – сразу накажем. А вот в лесу иногда да, такое творится, что за калитку не выйдешь – всюду скелеты под ногами хрустят. Ну, да вы, попрыгунчики , быстро оживаете, вам сдохнуть – что помочиться.

– Попрыгунчики? Это вы игроков так называете?

– Потому что прыгаете с кладбища на кладбище и мрете, как мухи. Вы нас – неписями, а мы вас – попрыгунчиками.

– Сержант, а вы знаете, что такое «непись»?

– Гадость какая-нибудь, – флегматично ответил сержант.

– «Неигровой персонаж».

– Ну, я и говорю. Все вам игрушечки.

Я побрел к казармам и по пути столкнулся с Валехой Читером. Отвернулся и прошел мимо, но он остановился и догнал меня.

– Слушай, Ним, я твой нож у Маха забрал, возьми.

Хотелось, конечно, гордо отвергнуть подачку и удалиться, но в моем положении гордость была непозволительна, ржавая железка заняла свое место в мешке.

– Мах, конечно, погорячился, но и ты пойми – тут за крысятничество на чужих мобах сразу сливают. Лут, опыт – неважно, чужое – не тронь.

– Я не крысятничал, я думал, вас волки сожрут, даже не знал, что мне опыт дадут.

– Пока не просят помощи – не лезь сам. Хотя Мах, конечно, зря тебя грохнул, но он когда танкует – нервный, не любит, когда его грызут. Ладно, бывай, и не суйся ни к кому со своей помощью, бэтмен!

Напоминать Валехе о том, что они забрали у меня еще пять грошей, я не стал. И мысль о том, что меня убили все-таки не совсем без повода, слегка согрела душу.

Потом меня убили еще два раза.

Один раз – закусали пауки, обитавшие в пещерке у границы леса – эти черные твари размером со спаниеля травили ядом и тоже были совершенно неуязвимы для моего ножика. Максимум, что я сумел – это хорошенько пнуть одного, так что тот улетел в свою паутину, но так как у паутины суетились сразу три других паука, то прикончили они меня моментом.

А потом я еще и попался на глаза волку, когда упрямо брел снова пытать счастья у пауков. После последней смерти опять потерял нож, но, воскреснув через полчаса, сумел найти свой хладный и выглядящий уже не очень свежим труп – и подобрать валявшийся рядом черный мешочек – хорошо, что других игроков в этой части леса в тот момент не было.

Сдал единственный выполненный квест – на убийство волка – Вошебою, третьего уровня так и не получил.

Ситуация начинала казаться безвыходной. Я не могу выполнять квестов, не могу охотиться, не могу ничего. «Денег нет, счастья нет, как нам быть, где ответ? Ах, мой милый Августин…»

Следом за печалью меня посетила обнадеживающая идея. Соплежуй сказал, что за нападение в форте наказывают. Вон как Катина того серого хищника поварешкой приложила! Зайца, конечно, я не заставлю за собой в форт гнаться, да и паука далековато тащить, а вот приманить волка для справедливого наказания – это я смогу!

С первым волком все вышло отлично – я успел домчаться с ним до казарм, где Дырокол отрубил хищнику башку одним ударом. Единица опыта – лучше, чем ничего, тем более до уровня осталось всего восемь. Зато второй приведенный волк отправил меня на кладбище прямо перед носом ухмыляющегося Дырокола, который сообщил, что не надо из него дурака делать, много тут таких умных дерьмей кунячьих бывало. Значит, такой метод раскачки игрой не поощряется.

Обретя плоть, я понуро ушел за калитку и от горя убил какого-то не отмеченного надписями зверька без уровня. Пресек жалость, вспомнил, что имею дело лишь с картинкой, управляемой цифрами, и прирезал медлительного беднягу – тут нож не подвел, грызун даже пискнуть не успел. После смерти зверек стал определяться.

«Ни к чему ни пригодная тушка луговой собачки»

Никакого опыта за этот подвиг не дали. Пошел к Катине – вдруг нужно помочь картошку пожарить или, там, пол вымыть, но Катина настаивала, что ей от меня нужно лишь три заячьих тушки. Кормить меня она тоже отказалась, сообщив, что ужин будет как стемнеет, и опять пришлось смириться, хотя брюхо уже подводило ото всех этих бесконечных смертей и переживаний.

К Дыроколу я пришел с самым решительным выражение лица и потребовал – не попросил, а именно потребовал, чтобы он заменил мне нож на меч. Потому что этим ножом драться вообще невозможно.

– И что ты будешь с мечом делать? Пойми ты, тебе что меч, что метла. Меч силу требует, а сколько у тебя силы?

– Нисколько, – сверился я со своими параметрами.

– А нож от ловкости больше зависит, хотя и с ним без силы плохо.

– И где мне раздобыть силу?

Дырокол пожал плечами.

– Сама должна появиться когда-нибудь. Или не должна. Но даже если потом она у тебя и вылезет, то толком расти не будет, раз с самого начала не дали. И оружейных параметров тебе не отсыпали. Я же сказал – ты не боец, без понятия, почему тебя сюда прислали.

Я взял нож и пошел терзать манекен. В реальной жизни тренировки тоже не сразу результат приносят. Может, меня обделили силой, потому что я в реальности – самый хилый пацан на свете? Со здешних хитрых алгоритмов станется.

Если совсем выкладывался, останавливался, потом начинал сначала. Убрал нож и лупил мешок кулаками, стесывая их в кровь. Возможно сочувствующий моим стараниям Дырокол позволил забрать из казармы тяжелую дубовую скамеечку, с которой я приседал на плацу до звезд в глазах. Когда звезды высыпали и на небо, мои параметры выглядели так.

«Имя

Нимис Динкан

Раса Беловодец

Класс Лесная ведьма

Уровень 2

До следующего уровня 8 очков.

Жизнь 14

Параметры

Бег 1

Выносливость 3

Ловкость 3

Скорость 2

Стойкость 1

Терпеливость 1

Упорство 1

Навыки

Боевые

Сглаз

Небоевые

Кулинария 1

Травничество 1»

Эх, где ж ты силушка моя богатырская? На кухню я приплелся на дрожащих ногах, с дебаффами «голод» и « сильная усталость». Сегодня в меню было рагу из зайчатины с травами и вроде как с морковкой. Очень вкусное, я бы съел порции три, но спасибо, что вообще кормят, хотя два из трех квестов я так и не выполнил.

Уснул, как и вчера, моментально.

С утра я решил никуда не идти. Что толку? Единственный мой шанс прокачаться – это попасть в пати к другим игрокам, которые согласятся поработать за меня, бесполезного – а такого унижения я не хотел. В конце концов я могу остаться в форте Ежино на долгие годы. Завтрак-ужин есть, буду мыться у колодца, валяться на траве и ровным счетом ничего не делать, пока не свихнусь от такой райской жизни.

Вышел из казарм и сел прямо на землю. Неудачно сел – аккурат перед торговцами, которые тут же оживились и принялись лопотать про грандиозные скидки. Пришлось пересаживаться.

Игроков сегодня было больше, чем раньше, подсчитал, выходило, что сегодня суббота – выходной день, многие только по выходным и играть толком могут. Мое внимание привлек один из них – он был крошечного роста, наверное, в два раза меньше меня, очень тощий, но руки у коротышки при этом болтались почти до колен. Рекрутская роба была перетянута поясом, с которого свисала шпага, волочащаяся чуть не по земле. Ник у него был кошмарный

"Акимыч 999 Крутой. Класс "воздушный фехтовальщик".

Он топал по улице, вертя головой по сторонам, увидев мой взгляд, улыбнулся во весь рот, потом крутанулся на пятке и шлепнулся рядом.

– Привет! Отличная сегодня погода, да?

– Привет. Тут всегда погода отличная.

– Не скажи, ты , видимо, еще не попадал в бураны, шторма и осенние дожди.

– А тут бывает осень?

– Конечно. Но сейчас – весна.

– С чего ты взял? Похоже на лето.

– Да в казарме же календарь висит на стене, не видел? Двадцать четвертый день пятой луны, это май по-здешнему. Впрочем, я и так знаю, какой сегодня день, я час назад своего персонажа грохнул, представляешь? Полтора года играл, 56 уровень, все с него продал и перса стер, как не было, все по новой теперь, представляешь?

– Не представляю, – сказал я. – У меня это первый персонаж.

– Лесная ведьма? Хороший класс?

– Нет. Он вообще драться не может и ничего не может. И развивается криво.

– Ты погоди, на этих уровнях ничего еще неясно. Да к тому же еще и класс сам по себе не решает – тут любой класс развиваешь сам, как повезет, и делаешь его уникальным. Вот мой первый персонаж – тоже редкий класс был, поначалу – круть полная. Шаман-берсерк, приколись! Первые двадцать уровней нагибаешь всех. Дерется тотемами, сам лечится, плюс заклинания еще убойные, на десятом элементаля можно вызывать первого, я воздух взял, сносил всех. А потом – трах, бах, приехали, чем дальше, тем больше геморроя. В одиночку еще ничего, мобов по мелочи нормально кладешь, а вот с группой – облом. Хилеры лечат лучше. Чистые дамагеры наносят больше урона. Баффы никакие на сопартийцев вешать не могу. Элементаль мой воздушный мобов цепляет, творит, что хочет. Да и небоевки я набрал такой, что врагу не пожелаешь – ни один навык с другим не сочетается, скинуть их никак, заработать не получается. Я ж нубом был, предложат навык – беру. Каменщик есть, грузоперевозки – нет. Ткачество есть – но ни фермерства, ни животноводства. Алхимия без травничества – это вообще застрелиться. Выделка кож без свежевания и без шитья, представь. Голый кузнец! Ну, и декоратора еще до кучи хапнул по дурости. Вот и оставалось персонажа грохнуть. К тому же я с репой и квестами напортачил.

– Какой репой?

– Репутацией. Тут на двадцатом-тридцатом тебе гарантированно одну цепочку жирную квестов дают в качестве бонуса. Рандомную, но всегда минимум серебряную, с супер-наградой. Нормальный человек что делает? Прежде чем начать выполнять, он в этом городе себе репутацию до небес поднимает. Хотя бы «уважение» надо. А я туда прихожу – у меня карма почти чернила, только что стражники не агрятся. Я по дороге карманничество качал – прикольно же, легкое бабло, ну, в одной деревеньке меня захапали, плетьми высекли – и в таком виде я в город прихожу. Начинаю спасать местную администрацию от духов в здании, там призрак один мстительный был… неважно. Месяц вожусь, таскаю им ингредиенты, жрецов собираю, плыву на остров за ногой этого призрака – замороченный квест, реально – и что в награду? Шапка! Даже не эпик, просто редкая, да еще и с бонусом к огню, мне нужным, как курице – козел. Некоторые счастливчики на таких квестах дворянство себе делают, а я как дурак с шапкой.

Так что вот, решил новую жизнь начать – и сразу даже с классом повезло.

– Сильный?

– По быстрому урону холодным оружием – самый убойный, думаю. Народ на форумах на него слюни льет.

– А танцор с мечами – сильный класс? – спросил я, вспомнив Эллану Лану.

– Да ну, – скривился Акимыч. – Попса! За ним все охотятся, только, по-моему, глупость это. Баффает рейд целый – это да, в кланах их с руками отрывают.

– Рост у тебя такой из-за класса?

– Да не, – рассмеялся Акимыч. – Это я сам так скроил. Шаман у меня был здоровеннейший, я же, как всякий нуб, считал, что чем больше, тем круче. Ну, и в любом бою первая стрела – моя, слепой не промахнется. Не, чем мельче тело, тем по тебе тяжелее попасть, а это в нашем деле главное. Руки вот длинными сделал, чтобы до противника дотягиваться легче было. Да не парься, сам знаю, что урод уродом выгляжу. А мне пофиг, я-то себя не вижу, пусть другие страдают! А что до красавиц местных, то мне они неинтересны, у меня в реале девушка. Знаю, что многие считают: в игре – не в счет, тем более если с местной, а не игроком, но я тебе так скажу: есть у тебя живая девчонка – держись за нее и не изменяй! Я прав?

– Наверное.

– А чего ты тут вообще сидишь-загораешь?

Глава 6

Стараясь звучать беззаботно, без лишнего драматизма, я вкратце обрисовал ситуацию. Класс кривой до невозможности, зайцы забивают меня ногами, даже цветочков для сбора нигде не растет.

– А с чего бы им тут расти, кто их тут собирать будет? Тут учителей небоевых навыков вообще нет. Стартовая же локация, в деревню надо идти

– Во-первых, травничество у меня – прирожденный классовый навык. Во-вторых, учителя тут есть. Один точно – повариха обучает кулинарии, квест дает.

– Да ты что? Слушай, это же шикарно! Я как раз собирался качать, кулинария – золотое дно!

– Серьезно?

– А то! Тут все все время жрут. Конечно, низкоуровневая еда копейки стоит, зато и качать навык просто, это вам не ювелирка какая-нибудь. Никаких алмазов-топазов не нужно, хватит любого куска репы, и мяса из зверья навалом валится, аукционы забиты этой дешевкой. А если до 50 уровня навык довести – устраиваешься в приличный ресторан, и можно с настоящей работы увольняться, поварам процент с продаж платят.

– Тогда бы все кулинарию качали и в рестораны устраивались.

Акимыч подумал.

– Да не, дураков мало вместо игры у плиты стоять. К тому же не факт, что докачаешь. Небоевки такая вещь – до двадцатого нормально все идет, а потом затык. Год можно ничем больше не заниматься, а полтинника не возьмешь, если выяснится, что у тебя к этому дара нет.

– А как это выясняется?

– А так и выясняется, что навык растет плохо. До девяностого единицы вообще доходят, а уж дальше совсем ад, уровень за год – и то подарок. Впрочем, тут в любом деле так. Но повара высококлассные очень нужны. Баффы от хорошей жрачки кланам, торжественные обеды для подъема репутации…

– А с чего ты взял, что у тебя талант к кулинарии будет?

– Так если ее самым первым навыком взять, то больше шансов. Ну, так считается – есть любители вычислять и статистику собирать, от них инфа, что первый навык лучше всего развиваться будет. Хотя это и не сто процентов – сам знаешь, как в Альтрауме все непрозрачно, они, наверное, и сами не знают как у них тут что работает. Но в любом случае кулинарку качать дешевле всего. А на еду всегда спрос есть. Знаешь, что миллионы теток здесь играют, только чтобы с утра до вечера жевать, а в реале на диете сидеть? Пойдем, покажешь, как тебе квест дали, что говорить надо, а то эта повариха мне только на зайцев всучила.

Катина долго делала вид, что не понимает, о чем мы говорим, но когда Акимыч, увлекшись, загнал по новой спич о перспективности и величии профессии повара, подобрела и выдала-таки ему квест, велев выпотрошить целую кучу освежеванных зайцев. Пока Акимыч неаппетитно крушил ребра бедным зверькам и криво кромсал их моим ножом, он не затыкался ни на минуту. Есть такие люди системы «фонтан», они, мне кажется, умеют думать только когда сразу же озвучивают все, что им сейчас в голову пришло. В палату к тебе когда такой попадает – это вешаться можно, но сейчас я вслушивался в каждое слово: во время трепотни Акимыч массово выдавал на-гора самое драгоценное для меня сейчас – сведения.

– Из параметров дороже всего «привлекательность» и «харизму» качать. С одной стороны – совершенная имба, на это все крутые квесты завязаны, с другой стороны, будь у меня в реале столько бабла, сколько на такую прокачку надо, то я бы, может, и вовсе играл лишь для удовольствия. Парикмахеры, массажисты, маникюры-педикюры, кучи шмотья от лучших модных домов, ювелирка за ненормальные деньги без всяких боевых статов, дорогие подарки неписям, светские тусовки. Усадьба нужна или крутой дом в городе, лошади там, дворянское звание обязательно, лучше с титулом, куча репутации в разных местах… тогда, конечно, бургомистры к тебе в очередь выстраиваются с квестами и имперские вельможи письма шлют. Хотя может и просто повезти. Ты топ игроков Альтраума видел?

– Нет, кажется, – сказал я, ловя оскаленную заячью голову, улетевшую с разделочной доски.

– Там, конечно, сплошь китайцы, сам знаешь, какие они упертые. Но впереди всех уровней на двадцать – Альтер Эго. Двести сороковой, прикинь? Он с Риверры.

– А это что?

– Так континент же, на котором американцы играют. И знаешь, почему у Альтера Эго такой уровень? Просто потому, что в него влюбилась дочка тамошнего императора, они помолвлены. Она ему лучшие квесты на золотом блюдечке приносит. И весь его клан в полном шоколаде, и сам он реальный миллионер уже.

– Как-то нечестно даже.

– Еще бы! Но помнишь девиз, под которым реклама Альтраума в прошлом году крутилась?

– «В нашем мире – нет справедливости!»?

– Вот именно. Игроки могут обрыдаться на форумах, Lesto плевать. Никакого равенства и социальных гарантий. И, знаешь, они правильно делают. Сколько игр хороших старых сдохло из-за того, что разработчики старались всем нравиться, чтобы игрокам всем было удобненько и безопасненько, и не обидненько.. В результате играть стимул пропадает, у всех по большому счету все одинаковое, а у кого руки уж очень некривые – тем чуток побольше плюшек, но так, чтобы лузеры не завидовали. Слушай, а что такое в этом зайце фиолетовое?

– Не знаю. Похоже на печень.

– Мерзость какая… Ну вот, а в Альтрауме постоянно кипят страсти – месть, зависть, обида – это же азарта сколько и событий. Ну, и у каждого есть мечта – выиграть в здешнюю лотерею. Каждый надеется наступить на лягушку драным сапогом, а из нее – кольцо всевластия с кнопкой «убить всех». Так… уважаемая Катина, кажется, я закончил с зайцами!

– Да, таких законченных зайцев мне давно не приходилось видеть, – согласилась Катина, хмуро глядя на гору кошмарных обрубков на столе.

Тем не менее Акимыч все-таки получил свою кулинарию.

– Ну что, пойдем? – спросил он, вытирая руки о подол рубахи.

– Куда?

– Как куда, тебе квесты делать. Не бойся, сейчас мы этих пауков и кроликов в момент уконтрапупим, я научился и тех, и других камнями зашибать, это проще всего. Принимай пати!

«Момент» – это было громко сказано, даже подшибленные меткими бросками Акимыча зайцы все-таки по большей части успевали от нас удрать, но, наконец, в моем мешке лежали квестовые тушки. С пауками пошло куда лучше, ядовитый гад, получив камнем по башке, кидался к Акимычу и тот, ловко уворачиваясь, дырявил их шпагой. Я честно развешивал на всех свои «сглазы», но видимого эффекта они не производили.

– А у меня командирский голос, слышишь? У лидеров пати такая опция. Меня сейчас хорошо слышно?

– Да, – сказал я. – Ты же рядом стоишь.

– Не чувствуешь, что голос громче стал? Впрочем, нас только двое, не такая разница, чтоб сильно слышно было. Вот когда лидер рейдом командует – тогда прямо разносится. Я один раз слышал, как командующей армией приказы отдавал тысяче людей – на километр вокруг гремело. Альянс Триады захватывал один замок недалеко от Шоана.

– А ты захватывал или защищал?

– Не, – Акимыч улыбнулся. – кто бы меня в такие кланы взял. Я на дереве сидел, вместе с другими зрителями. Жаль только, меня застрелили быстро, так и не досмотрел до конца. Красивая осада была! Зря чертовы Lesto не дают возможности ролики и скриншоты в игре делать.

– «Заходите сами и смотрите своими глазами!»

– Ага. Дурацкая политика. Зато художникам везука. Рисуют пейзажи по памяти и хорошо впаривают. И карты. И портреты персонажей – но тут на самом деле рисовать надо уметь, чтобы похоже было, да еще и сперва запомнить в игре, а потом нарисовать вживую. Я тоже думал своего Стасика Карасика перед стиранием заказать, чтоб память была. Потом узнал сколько стоит – не, денег жалко.

– Кого?

– Ник у моего шамы был такой. Стасик Карасик.

– Дай угадаю… Станислав Карасев?

– Думаешь, один такой умный? – рассмеялся Акимыч. – Тоже, кстати, проблема с персом была. Я уже потом понял, что светить реальные данные в игре не стоит. Тут народ такой бывает одичавший, берега попутавший и с катушек съехавший, что ты его здесь в бою уложишь, а он потом в реале будет землю рыть и тебя из-под этой земли доставать. Знаешь, сколько убийств в мире из-за Альты? В Китае, вон, недавно казнили одного – он со своим кланом посрался, а потом начал в жизни соклановцев вылавливать и мочить, троих успел пришкварить, прежде чем поймали – не читал? Так что я решил, к черту – теперь полные секретность и анонимность.

– Карасев Станислав… Акимович?

– А вот и не угадал. Акимыч – это у меня дедушка, я-то Сергеевич.

– Анонимность и секретность – это хорошо, – сказал я.

– Да. Про того же Альтера Эго никто не знает – ни как зовут, ни кто такой, ни где живет. Журналисты мечтают его раскрыть и на интервью раскрутить – без шансов. Ну, налоговая точно знает. И сокланы, наверное, в курсе приближенные… хотя вряд ли. Слил бы кто-то инфу непременно… Иди сюда, скотина кусачая, если и из тебя панциря не выпадет, я так не играю. О, грац с уровнем, это четвертый уже?

– Да, третий на первом же кролике поднялся. Странно, что мне за них столько опыта дают, мой сглаз же не действует.

– Так мы же в группе, тебе очки не режутся, полный опыт идет – как бы хилеры иначе качались? А сглаз , может, и действует, только мы не знаем. Ты пошурши на форумах про свой класс.

– Угу.

Рассказывать Акимычу почему я не имею никаких шансов пошуршать на форумах мне не хотелось совершенно.

– Пошли, сдашь, и потом у того долдона под деревом сразу бери на волчьего вожака, у меня такой уже есть, вместе сделаем.

Сержант Вошебой поведал мне, что вожак волков мешает крестьянам подвозить форту провизию и пообещал вознаградить меня парой своих старых сапог.

Вожак оказался крупным черным зубастиком пятого уровня со свитой из двоих волков-четверок. Но Акимыч умел не только языком махать – мне было поручено повесить на одного из волков свиты сглаз и потом бегать от него кругу, стараясь, чтобы меня не слишком быстро съели, а тем временем Акимыч, подпрыгивая и крутясь, наделал дырок в двух оставшихся, хотя и ему пришлось побегать, пока волки подыхали от обильного кровотечения, не прекращая, впрочем , попыток порвать моего напарника в клочья.

Жизней у нас обоих к концу схватки было на донышке, зато мы стали обладателями трех волчьих хвостов, которые Акимыч отдал мне, объяснив, что с таким мусором он возиться не собирается, у него на почте валяется чуток золота – наследство покойного Карасика.

– О, ты уже пятый? Что дали?

«Имя

Нимис Динкан

Раса Беловодец

Класс Лесная ведьма

Уровень 5

До следующего уровня 60 очков.

Жизнь 20

Параметры

Бег 2

Выносливость 4

Ловкость 3

Настойчивость 1

Скорость 2

Стойкость 1

Терпеливость 1

Навыки

Боевые

Сглаз

Приворот

Небоевые

Кулинария 1

Травничество 1»

– Силы все еще нет? Засада… И что делает этот твой «Приворот»?

– Тоже без описания.

– Хм… ну, попробуй на ком-нибудь. Вон, ежик ромашку нюхает.

Ежик без уровня, обзаведясь дебаффом, ошалело поводил по сторонам острой мордочкой, потоптался, развернулся, увидел меня, его крошечные глазенки сверкнули, и зверюшка помчалась ко мне с неожиданной резвостью. Я попытался увернуться, но еж подпрыгнул, ухватил меня за ногу всеми четырьмя когтистыми лапками и повис, прижавшись ко мне с блаженным видом. Я прыгал, стряхивая колючий шарик, но все было бестолку – оказавшись на земле, еж снова несся к ноге и сладострастно вцеплялся в щиколотку, повисая на ней кандальным кольцом.

Акимыч хохотал во всю мощь своего командирского голоса.

– Грандиозно! Нет, серьезно, шикарно! Это, сто пудов ежиха, зная позицию Lesto в отношении ЛГБТ! Самец наверняка попытался бы перегрызть тебе глотку от возмущения. Если бы допрыгнул. Нет, ну реально, роскошный навык.

– Чем роскошный? – идти с ежом на ноге было неудобно, но животное не отставало, а зарезать его не позволяла совесть.

– Для танка, скажем, просто идеальный. Из группы мобов выбираешь по одному, привораживаешь, и он аккуратно, не агря прочих, подбегает и висит на тебе, не обращая внимания на дамагеров. Просто есть групповые монстры, которые на любой урон толпой прибегают, их по одному даже стрелами не вытянешь, но тут-то урона нет, исключительно высокие чувства.

– Я похож на танка?

Акимыч с сожалением оглядел меня.

– Не похож. Для того, чтобы тяжелую броню носить – сила нужна будет, а у тебя с нею явный швах планируется.

Еж отвалился только когда мы добрались до Вошебоя, животное потрусило по дороже к калитке, иногда оборачиваясь и недовольно шипя.

– Разбил сердце дамы, негодяй! Ну, не парься, начиная с десятого уровня тебе самому предложат навыки выбирать, найдешь что-нибудь поприличнее.

Вошебой выдал нам от щедрот растоптанные сапоги со съежившимися голенищами и заплатками на обоих носах. «Броня+1, скорость+1, прочность 5 из 40».

– Они же развалятся сейчас – может, их починить как-нибудь?

– Чинят только личные вещи, нубяра! – ответствовал Акимыч, влезая в сапоги, которые казались огромными, пока он держал в руках, но, оказавшись на ногах, явно усохли в размере. Ну, конечно, вещи масштабируются под параметры игрока, удобно.

– А сапоги что – общественные?

– Нет, но на них нет пометки «личные», поэтому ты их можешь отдать, например, мне. Или потерять при смерти. А чинить их нельзя. Когда прочность дойдет до нуля, они просто исчезнут, если ты их сам раньше не выкинешь.

– А на ноже пометки «личный» нет, но и прочности нет.

– Стартовый ножик, они все такие. Их просто вышвыривают, когда добудут что-то приличное.

– А где берут личные вещи?

– Да всюду. Их в игре полно. Все, что выше редкого, уже часто личное, эпики и легендарки – все личные. Надел один раз – все, это навеки твое.

В сапогах стало значительно удобнее. Все эти камешки под ногами, оказывается, порядком мне надоели.

– Сходите в деревню Клюква, – сказал Вошебой, – передайте тамошним жителям, что волков можно не бояться и телегу с провизией можно спокойно отправлять. И зайдите к Катине, у нее тоже будет поручение.

Катине требовалось, чтобы мы передали какому-то деду Петлу – молока нужно привозить в форт теперь не по четыре крынки, а по пять, рекрутов новых больше последнее время.

– Вкусная яичница была на завтрак, Катина, – поблагодарил я повариху и та ласково потрепала меня по щеке.

– Пошли, друг, прощайся навсегда со славным фортом Ежино

– Мы сюда больше не вернемся?

– Бери больше, мы сюда больше никогда и попасть не можем. Давай, проходи через ворота.

Я пожал плечами и прошел через распахнутые створки хлипких ворот. Повернулся – и внутренне ахнул.

На высоту метров десяти уходил забор из темных бревен, заточенных сверху. Сами ворота превратились в наглухо закрытую дверь из огромных досок.

– Обалдеть! А перелезть нельзя?

– Теоретически можно, на наверху тебя сразу таким ветром сдувает, что лететь метров сто будешь.

– А если сзади обойти?

– Нет никакого «сзади». Сам посмотри: забор вокруг форта кругом.

– Но там же поле, лес немаленький…

– Чудеса пространственного сжатия от Альтраума. Тут еще и не такое встречается. Нет, стартовая локация абсолютно недоступна для игроков, закончивших квестовые цепочки и вышедших за ворота. Ну, или если ты седьмого уровня достиг – то тебя выкидывает из нубятника даже с не сделанными квестами.

– Погоди, а как же тогда торговцы тут свои палатки ставят?

– А вот так.

Акимыч забарабанил в ворота и через какое-то время раздался скрежет, распахнулось обитое жестью крошечное смотровое окошечко и на нас уставился подозрительный глаз, явно принадлежащий одному из сержантов, только не разобрать какому именно.

– Чего надо, дермь кунячья?!

Ага, Дырокол.

– Мы честные торговцы. Желаем в вашем поселении установить торговую палатку!

– Лицензия ваша где? Вот то-то, лезут без лицензии… дермь кунячья!

Окошко с таким же скрежетом захлопнулось.

– Была бы лицензия, через торговое окошко у ворот можно и ларек поставить, и товар загрузить, и деньги забрать. Да тут невыгодно – откуда у нубов деньги. Я тут пояс под оружие приобрел, ну так таких идиотов мало, за дрянь всякую платить. Я вот торговлю тоже думаю прокачать, открою свою шаурмячную где-нибудь в Ноблисе, на оплату игры, может, даже хватит, если в правильном месте. Тут, понимаешь, нужно учитывать потоки потенциальных клиентов и все обдумать.

Перед тем, как отправиться в Клюкву, Акимыч настоял, чтобы мы вышли из игры и попили водички, потому что обезвоживание – это всех касается. А почки нужно беречь смолоду. Лично он всегда на бортике капсулы ставит бутылку хрошей минералочки, откинул крышку машины, попил, не отстегиваясь целиком, – и очень удобно получается

– Давай, выходи, я покараулю, пока не исчезнешь, вдруг что из кустов выскочит.

– Давай я покараулю, – твердо сказал я, – ничего со мной не сделается, а у тебя вон пояс какой хороший, купленый.

Когда фигура Акимыча растаяла, я залез поглубже в придорожный кустарник и посидел там какое-то время, пока Акимыч не вернулся и не стал оглядываться в поисках меня.

– Вот ты где? Чего тебя туда понесло?

– Да тут на дороге опаснее, чем в кустах выходить, мало ли придурков может из форта выбежать.

Мне ужасно, ужасно, ужасно не хотелось рассказывать Акимычу о том, что выйти из игры я не могу, потому что лежу неподвижным телом в медицинском холодильнике. Не хотел, чтобы он стал меня жалеть. Меня и так всю жизнь жалели.

Глава 7

До Клюквы, как сообщил Акимыч, успевший быстренько взглянуть карты на сайте, было шесть верст – что-то вроде десятка километров.

– Не будем тянуть быка за хвост, – сказал он, – нет смысла по дороге резать здешних мелких барсуков всяких, лучше сразу добраться, сдать квесты и получить следующие – за час добежим, тут недалеко.

И припустил трусцой по утоптанной глинистой дорожке между пышными кустарниками. Я пристроился следом. Бежать было здорово – я в жизни вообще не бегал, кажется, разве что совсем мелким. Старался контролировать дыхание и бежать размеренно, но вскоре все-таки совсем задохнулся, закололо в боку. Ноги налились свинцом, и я почувствовал, что сейчас упаду.

– Обалдеть, – сказал Акимыч. – Ты весь дебаффами оброс.

«Сильная усталость». «Изнеможение». «Голод». «Жажда». «Перегрев».

– Что у тебя с бегом и выносливостью? Не может быть, у меня и то меньше! Значит, все-таки сила тут ключевая. Давай-ка сядем, отдохнем.

– Да я могу идти, если не бежать.

– Лучше не надо, схлопочешь еще травму на сутки, придется тебя убивать. Кстати, это вариант, можно тебя прирезать, вдруг ближайшее кладбище прямо в Клюкве? Как раз прибегу к твоему воскрешению. Хотя есть риск, что тебя занесет на какой-нибудь погост местный на болотах, откуда до вечера надо будет на кривых собаках выбираться. У тебя ничего съедобного нет? Жаль, дебаффов бы сняли несколько.

– У нас же кулинария есть. Может, убить какую-нибудь птичку? Зажарить ее.

– С первым уровнем кулинарки-то? Ты отравиться что ли хочешь? Я тебе как друг советую, ты хотя бы до десятого уровня ничего из того, что приготовишь, даже не думай в рот тащить. Да и в любом случае огнива нет, костер не разведешь.

– Я жарил на кухне у Катины картошку, нормальная получилась.

– Это не ты готовил, это она тобой готовила, ты как подмастерье на ней висел, ее скилл юзал. А у нее кулинарки не меньше полтинника, ясно, что картоха наверняка шикарная была.

– Это у поварихи-то в форте кулинарки как у повара, как ты говорил, в приличном ресторане?

– Ну а как ты думал, нужно же нубов чем-то заманивать. Простые квесты, все добрые, вкусная жратва, теплая постелька. Ты расслабился, хвостик расправил, пятачок поднял, в игру влюбился, а дальше халява кончается, дружище. Только ты и жестокий равнодушный мир. Попробуешь то, чем тут в дешевых харчевнях кормят, мигом поймешь, почему игроки бабосики в Альту мешками несут, чтобы как люди тут жить.

После того, как я сумел побороть усталость, мы пошлепали дальше, уже придерживаясь умеренного прогулочного темпа. Кустарники сменились симпатичным березняком, белые стволы с полосками и нежно-зеленая листва, круженье бабочек над зарослями ромашек… кстати, некоторые ромашки при внимательном рассмотрении призывно светились зелеными надписями, но мне и так было совестно перед Акимычем за то, что я его торможу – поэтому упражнения в травничестве я разумно решил оставить на потом. Впрочем, Акимыч не выглядел особенно расстроенным – он болтал все так же, не затыкаясь, и периодически размахивал шпагой, сшибая с доверчиво растущих по обочинам цветов душистые головки.

– Слышишь, кукушка кукует? Говорят, они рядом с кладами вопят. И еще там, где нежить водится. Хотя многие клады нежить как раз и охраняет, типа спрятанные при жизни сокровища отягощают душу и мешают отправиться дальше по дороге перерождений. А это – соловьи. Точно, соловьи, что они днем-то разорались? А ты своими ушами, интересно, слышишь лучше, чем все прочие? Прикольные уши, я бы тоже такие хотел. Даже смотрел на расу при выборе, но там бонусы какие-то левые.

– Плюсы к скорости обучения рыбалке и росту удачи.

– Вот-вот. Рыбалка – самый последний навык.

– Почему? Я как раз хочу научиться.

– Ну, может, и не последний. Но я за игровое время плачу не для того, чтобы на поплавок часами пялиться, драйв-то в чем? К тому же рыба гроши стоит, толку от нее никакого. И на форумах все рыбаки воют, что навык вообще не растет – люди годами удочками балуются, а все смешные цифры.

– Жалко, – сказал я. – Мне почему-то очень хочется посидеть с удочкой.

– Ну так научись. Если что-нибудь хочется – обязательно надо сделать. А удача вообще, кажется, фальшивый параметр.

– В каком смысле?

– Ну, смотри. Механики параметров по-настоящему никто не знает и не понимает, никакой информации Lesto не дает, но кое-что вычисляется все же. Есть основные параметры, на которых все держится. Точно, что это ловкость, сила и выносливость, а также интеллект, мудрость и дух.

– У меня четырех из них нет.

– Все будет. Все параметры в конце концов у всех открываются. Даже если ты не маг, интеллект тебе будет нужен для крафта, чтобы замки открывать, харизма без него вообще расти не будет. Но, конечно, у воина, скажем, будет больше физических параметров, а у мага – психических. Это база, это понятно. Дальше начинается полный мрак. Параметров в конечном счете получается больше сотни. Какие-то из них пашут в связке с другими. Скажем, дух увеличивает стойкость, а стойкость – это способность резать проходящий по тебе урон. Оружейные навыки вообще на целое дерево, видимо, завязаны, никто толком не понимает как именно все скроено. А есть, скажем, внимательность и наблюдательность, чем они отличаются – никто не в курсе. Но когда они высокие – ты видишь всякие схроны, ловушки, вообще о мире больше понимаешь. Но есть еще и «проницательность», а это вообще черт знает что такое. И «любопытство» еще.

– У меня есть в параметрах «стойкость» и «терпеливость», тоже похоже.

– Вот! И существует теория, что в игре куча фальшивых параметров, которые вообще ни на что не влияют.

– А зачем они тогда нужны?

– А затем,чтобы игрокам головы дурить. Мы же, геймеры, любим качаться, любим циферки и результаты. А нормальных параметров тут сыплют в год по чайной ложке, но чтобы мы не скуксились, нам придумываются всякие «мастерство фигации» и «ночное кукареканье». Очки по скрипту падают, а мы радуемся: «о, у меня фигация выросла! и кукареканье теперь две десятки ровно!»

– Любопытная теория.

– И «удача» , народ говорит, именно такая фигация. Даже опыт ставили в одном клане – набрали добровольцев с разными цифрами удачи и усадили их несколько часов подряд кости бросать на денежные призы. Так вот, удача никак не влияла на статистику выигрышей-проигрышей.