Лаймаргия 4: Рай первых

Глава 5 Неон

— Касание смерти. — Создал заклятья на все четыре стороны света. Гармы, как живые, так и мёртвые, начали сгорать в огне смерти, чтобы потом снова встать и вести сражение, защищая своего призывателя. А я наконец смог увидеть, что от стены я удалился почти на восемьсот метров.

Пушкари долбили шрапнелью очень далеко, и именно по этой причине здесь такие завалы. Но больше всех обзору мешали туши гигантов, которые из-за нагрузки на стену мелкого выводка решили выводить из боя раньше, чем на подходах к стенам.

Моя нежить вступила в сражение. Отравленная земля больше не наносила урона. Заметил, что своим заклятьем зацепил парочку контролёров, поскольку муравьи начали сражаться друг с другом. Опять прыгать и делать это без должной подготовки я не намерен. Хватило с меня нескольких раз. Использовать левитацию, чтобы она потом на минут двадцать ушла в откат? Почему бы и нет?

— Левитация, — произнёс я и начал взлетать. Достигнув нужной мне высоты, чтобы меня не заметили стрелки кислотой, сосредоточившиеся на стене, я полетел вперёд.

Наверное, своими действиями я всё же помог, отвлекая на себя внимание множества насекомых. Бил, рубил, кромсал, дробил и делал всё, лишь бы восполнить энергию для нескольких заклятий. И у меня получилось полностью заполнить бар, чтобы потом снова потратить две тысячи на касание смерти. И поскольку я лично уничтожил несколько сотен гармов, это снизило нагрузку на стену и дало им передышку, чтобы сжечь тела и убрать наконец созданную из трупов лестницу, чтобы продолжать вести дальний бой.

— «Спасибо. Я больше не могу достать контролёров. Сегодня видел подкрепление?»

Тиамат связалась со мной, словно ничего только что не произошло, и я не блуждал в лабиринте из трупов. Хотя делал это недолго, и было такое чувство, знакомое, отстранённое от происходящего. Может, опять система барахлит, беря меня под контроль или отключая чувства? Думаю, все ответы я найду в Райкане.

— «Да, видел. Там что, новый вид пришёл?» — Спросил, не заостряя внимание на замеченных странностях своего поведения. Но в голове возникла ещё одна догадка, и связана она с навыком пожирания душ. Бредовая, но имеющая право на жизнь. Что, если меня взял под контроль сам предмет, навязав свою жажду и голод, связав это чувство с заполненностью резервуара?

— «Да, они работают на больших дистанциях, используя усы как локаторы для передачи сигнала. Я нашла в памяти Силии, на чём основываются эти передачи. Это как с прямым приказом: сходи, сделай то, и меня не волнует, как, главное, чтобы сделал. И они идут выполнять. Поскольку людей они считают враждебными существами, да и у них действует стадный инстинкт, они с лёгкостью идут убивать. Есть ещё один вид контролёров. Их использовали, чтобы зачищать королевские покои. Такие контролёры вызывают жажду крови и действуют, как ты понял, не только на гармов, но и на людей. Если увидишь, что кто-то бросается на соседа с ножом, убивай его, не задумываясь, хотя можно и оглушить. Эффект от данной способности временный и держится часа два, не более».

Сколько же информации было в голове Силии? Это же все её знания, причём, как понимаю, не всеми образцами занималась именно она, но при этом знала характеристики каждого. Благо, Тиамат вытащила из её головы эти знания. Девушку, конечно, жалко, столько лет учиться и потом всё потерять в один миг из-за собственной гордыни.

Это как взять и стереть жизнь доцента, всё, чем он горел, чем занимался на протяжении стольких лет, канет, оставив за собой чистый лист. Но сейчас я не должен об этом рассуждать. Тиамат права, нам придёт крышка, если мы не придумаем, как противостоять гармам, вызывающим агрессию. Тем более теперь мы не можем выводить из строя контролёров, но, кажется, ситуация пока не критичная.

— «Тиа, ты справишься здесь? Я хочу посмотреть, как дела обстоят на юге». — Сократил её имя, по началу хотел назвать её Таней, но «Тиа» звучит красивее.

— «Справлюсь, Пар». — Она повторила за мной.

Полетел на соседнюю стену. Прыжки использовать не стал, хватило одного раза. До приземления сумел разглядеть поле боя во всей красе. Самая настоящая битва магов. Увиденное меня поражало. В шары огня летели ледяные сосульки, и также обратно, в воду летели каменные пули, шторм разбивался о торнадо и уходил в сторону.

Над полем боя собрались плотные тучи, но им было не к чему закрывать почти севшее солнце. Поднимающийся чёрный дым от трупов химер справлялся с этим лучше. Меня радует, что мы заставили их отвести своих питомцев. Но то, что они начали использовать на нас свитки — это печальная новость. Да и, как заметил, они вовсю применяли некромантию. На этой стене уже лежало с пару десятков разрубленных на запчасти тел.

— Смотрите за товарищами! Маги! Разбиться по четвёркам! — кричал Ругор, но, судя по тому хаосу, что творился на этой стене, у него руководить армией выходило из рук вон плохо.

Всё же Киран в данном случае больше натаскан. Конечно, столько лет прожить в горах, где монстры поджидают тебя на каждом шагу, и при этом сохранять семь десятков жизней. И Ругор, который со своим племенем мог питаться с охоты, на крыс, рыбалки, но всё же всё равно голодал. Разница видна невооружённым глазом.

— Господин Паран. — ко мне подошёл Зуг.

— Докладывай.

— Удалось проредить шрапнелью и баллистами множество химер. Фиолам тоже досталось, но командование вовремя отошло, оставив на прикрытии магов. Они начали использовать свитки магии и заклятья, отражая наши удары магией, своими. Швыряются некромантией, мы с запозданием додумались рубить их на части, потеряли много бойцов, вон они. — Зуг указал на подвезённые к стене телеги, где лежали мёртвые тела племённых, прошитые болтами. Среди них я увидел тех, кто был инициирован мной.

— Много?

— Вообще потери на обеих стенах исчисляются сотнями. Но мы хорошо держимся. Мне отец рассказывал, как они обороняли замок виконта от армии бастарда. Их потери исчислялись как один к трём. У нас не всё очень хорошо, один к сорока примерно, если считать химер. Про гармов я вообще молчу. Мрут как мухи.

— Всё равно это слишком. — Сказал я и, развернувшись, поддавшись импульсивному порыву, решил навести шороху среди фиолов.

Командный состав отошёл, если меня и прижмут магией, то, надеюсь, мне хватит сил вырваться. Ведь только поэтому я не ринулся в бой против их армии в одиночку. Один человек ничего не стоит, будь он хоть богом. Силы не бесконечны, как и прочность с удачей. У всех есть ахиллесова пята.

Буду драться, пока не придут командиры, а после попытаюсь уничтожить хотя бы парочку, сожрав их души. Взгляд бездны ещё на перезарядке, так что минус один козырь. Применю ауру, хоть она и перенапрягает тело, но очень уж эффективна против тех, кто может бояться.

Добежав до края, я оттолкнулся немного вверх, получилось прыгнуть как обычный человек. После я полетел вниз, но мне это и нужно было. Немного наклонившись вперёд, почувствовал, как ноги ударились о стену. Расставил руки и резким рывком попытался оттолкнуться от воздуха, всё это делал, ускорив сознание. Меня придавило, я усилился на корточки и, как мог, напрягая все мышцы, оттолкнулся и запустил себя словно ядро.

— Чёрт! Левитация! — не помогло, я врезался в огненный шар, с другой стороны меня обожгло холодом, но я продолжал лететь, шипя и матерясь, пока регенерация пыталась залечить обожжённую кожу.

Обычного человека убило бы это заклятье, но на мне лишь ожоги. Которые сильно болят. Столкновение изменило мой курс, и левитация не смогла справиться с моим падением. Я упал, пробороздив щекой песок, и только потом вспомнил, что несколько секунд назад перелетал с одной стены на другую.

Открыл глаза, продолжая материться на исконном русском, вспоминая чужих матерей, беса, родственника песца и все виды совокупления. Также не забывал про чертей и название армейских расстановок солдатской численности по подразделениям, по-простому иерархию структуры ВСРФ.

Увидел чёрные сапоги прямо перед носом. Попытался встать, но, кажется, что-то вывихнул. А может, и сломал, но регенерация должна всё поправить. Превозмогая боль, я начал щупать то место, где должна была быть булава. Вот только её на месте не оказалось.

Встретились взглядами с поражённым фиолом. Его чёрные глаза сначала смотрели на меня с непониманием, и, прежде чем он осознал, что произошло, я врубил ауру правителя. Фиол сразу же упал, а я развернулся в поисках своего орудия, видя, как на меня переключилось внимание остальных врагов. Наши маги не спали и в полной мере воспользовались их заминкой, кося и прореживая ряды противника.

Я же нашёл свою булаву в двухстах метрах, она лежала, пробив труп химеры. Пытаясь контролировать силу, побежал за ней. В спину полетели заклятья. Почему-то аура работала не так, как с сотней Силии. Чувство стада? Они ощущают себя более защищёнными, когда их много? Может быть, но времени над этим размышлять не было. Поглощение урона спасло от камня, ударившего по хребтине. Но меня немного пошатнуло, и, сбив концентрацию, я резко рванул вперёд, кувыркаясь и собирая кучи влажного от крови песка в рот.

Это же меня и спасло. Несколько заклятий столкнулись в той точке, где я был секунду назад, создавая взрыв и ударную волну. Докатился прямиком до трупа химеры, представляя, как я сейчас выгляжу в глазах подчинённых. Нужно исправляться.

Вытащил многоликую и попробовал точно так же, как долетел сюда, вернуться обратно. Шаг — за спиной снова взрыв и целая дорожка из сосулек. Здесь потребуется двигаться гораздо быстрее. Включаю ускоренное сознание, уже научился это делать по желанию. Достаточно максимально сконцентрироваться, а после пробить барьер, и вот мир вокруг замедляется.

Лечу вроде ровно, размахиваюсь булавой, чтобы ей же встретить целившегося в меня фиола. Вот кто мне сказал, что заклятье в свитке может быть всего лишь одно? Сейчас, прямо на моих глазах, никто из этих уродов свитки не менял, выкачивая энергию из кристалла.

Прежде чем булава встретилась с головой Фиола, попытался выкрикнуть заклятье поглощения души. Но не успел, да и Многоликая попала прямо в грудь Фиола, пробивая все возможные щиты и ломая грудную клетку.

Фиол немного притормозил мой полёт, или же это случилось из-за удара булавы. Без разницы. Упёрся ногами в песок, сопротивляясь инерции и отталкиваясь, чтобы добраться до следующего. Я начал собирать жатву. В меня попадали заклятьями, самыми болючими оказались некротические. Они разъедали плоть, не давая ей регенерировать. Именно по этой причине я боялся кислоты, она может вызвать такой же эффект. Вспоминается «Терминатор», где был робот из жидкой стали. Я на него чем-то стал похож, вот только сейчас я больше похожу на тот момент, когда его сварили в магме.

Когда не мог пробить щит, а такое парой да случалось, использовал луч смерти. Он отлично себя показал, особенно поднимая фиолов в виде нежити. Бей врага его же оружием. Наплевав на травмы, начал раз за разом применять касание смерти. Пустыня начала превращаться в её обитель.

Кругом кровь, обожжённые головёшки, чёрный песок, превращающийся толи в обсидиан, то ли в мёртвую землю. И я, летающий от одного врага к другому. Их было слишком много, чтобы я справлялся в одиночку. Лика применила массовое проклятье слабости, уменьшая прочность щитов и упрощая мне работу мясника на бойне.

— «Кеп! К вам вышли бароны! Бегите!» — Сквозь шум услышал голос Зуга у себя в голове. Он наверняка сейчас стоял и наблюдал за обстановкой с подзорной трубой в руках. Или же попросил кого-то этим заняться, пока сам отстреливается сосульками.

— «При…» — отвлёкся и получил по морде увесистой глыбой. В глазах помутнело, стоять было нельзя, но я не мог продолжать движение.

— Увеличение гравитации! — над полем боя пронёсся крик, и меня придавило. А после я уже не помню, слышал только крик в голове, своих товарищей, вспышки заклятий перед глазами. Затухающее сознание еле-еле реагировало на боль. Но больше ничего. Я не мог его потерять, не знаю почему. Боль — это реакция, исходящая от нервных окончаний, кажется, у меня их все выжгло.

— Стойте! — услышал тот же крик, после которого меня начало придавливать к земле.

Заклятья прекратили лететь в моё тело. Кажется, на стенах да и вообще везде прекратили стрелять. Стало так тихо, только с другой стороны стены продолжали отбиваться от гармов. Я ещё слышу, это хорошая новость. Голова цела. Да и что с ней станется под вуалью бездны?

Тело начало потихоньку восстанавливаться. Я чувствовал, как по жилам течёт кровь. Неприятно, словно проснулся утром, отлежав себе абсолютно всё и перекрыв приток крови к конечностям. Потом начали восстанавливаться дерма, эпидермис и только за ними пошли нервные окончания. Это было ужасно, словно меня сжигали на костре. Но я всё никак не мог умереть.

— Хлоп-хлоп-хлоп. — услышал приближающиеся хлопки, — А ты молодец. Такую махину отстроил, смог выстоять против гармов, собрать мутировавшую чернь под своим началом, даже сделал их бойцами. Только одного не учёл: мы здесь дольше тебя и готовы к появлению странников. — Голос, молодой, лет двадцать могу дать говорившему, которого я не видел.

— Луч… — попытался сказать слова заклятья, но меня сдавило ещё сильней, и изо рта хлынула кровь.

— Хм… За всё время так и не понял, что вам спокойно не сидится? Можете же стать охотниками, жить припеваючи. Да что там, вы спокойно можете прийти к любому графу в замок, и он возьмёт вас к себе на службу! Но нет, все странники одинаковые, моралисты. Знаешь, когда сюда прилетели наши предки, я не думал, что люди смогут хоть что-то сделать. Но они смогли. Вы! Стали последней попыткой человеческой расы возродить свою цивилизацию! И вот ты лежишь сейчас, харкая кровью, весь увешанный бесполезными артефактами. Думал, подерёшься с мелюзгой, и на этом всё? Победа? Ха-ха-ха-ха-ха!

Когда он засмеялся, я почувствовал, как давление на меня спадает. Попытался пошевелиться и направить на него руку, чтобы использовать хоть что-нибудь. Самым лучшим, что смог придумать, было заклятье «Прорыв». В нём одно слово, и его не нужно направлять.

— Про… А-а-а-а-а-а! — с уст сорвался крик. В тело разом словно вонзилось миллион игл, добираясь до мозга.

— Ты уже труп, не рыпайся. Мне пришлось бежать сюда, оставив свою армию. И ради чего? Ты ничтожество. И не тебе тягаться с фиолами. Мы в этом мире — власть и сила. — Его слова перевернули бы мою картину мира, но я лежал, сгорая от боли. Кажись, ещё немного, и моя психика даст слабину, превратив меня в овоща. И уж тогда-то регенерация точно не поможет.

— Может, что-нибудь скажешь? На тебя же все смотрят. Ах да, только не пытайся ничего выкинуть, иначе я тебе покажу, что значит боль во всех её проявлениях. — После его слов напор на меня немного ослаб, и я смог шевелить головой. Попытался встать. У меня получилось, но тут же я упал на колени.

— Ц-ц-ц. Тебя не учили, что низшие должны ползать? — Стискивая зубы, я пытался подняться, но на мне словно использовали исидаки[2]. — А теперь скажи свои последние слова товарищам, которых ты обрёл на мучительную гибель. — Он подошёл, схватил за волосы, запрокинул мою голову и подставил кинжал к горлу.