«Попаданец в настоящем». Чрезвычайные обстоятельства (СИ)

Глава 8

— Андреич, не в курсе, почему переезжаем? — старший лаборант Васнецов клещом вцепился в рукав куртки Михаила Зайцева, главного «специалиста» по слухам, сплетням и достоверной информации гуляющей в небольшом коллективе лаборатории, а по совместительству являющимся мастером на все руки, благодаря которому работали компьютеры, светили лампы и плевались кипятком кофеварки. Грустно взглянув на маленького, но цепкого и настырного Диму Васнецова, Михаил, а по-простому «Умка», понял, что отвязаться от Васнецова, не причинив тому серьёзных телесных повреждений, вряд ли получится.

— А шеф чё, не говорил разве? — «Умка» наивно посчитал обойтись малой кровью, но тут же понял, что ничего не выйдет и попытался надавить на сознательность мелкого, но подающего большие надежды, физика.

— Дим. Имей совесть! Мне ещё вашу тряхомудию отключать и упаковывать! Ну нету времени! Ва-аще нету!

— Ты мне на совесть не дави, я сам кому хочешь надавлю! И приборы мы поможем тебе упаковать! А шеф говорит, что и сам ничего не знает. Приказали свёртываться и переезжать на новое, более подходящее место — и всё! Давай! Колись, зараза! Что слыхал? Ведь не поверю, что ты и совсем не в курсе! Ну Миха!

Маленький, худенький Васнецов крутился вокруг здоровенного Зайцева, словно Тимон вокруг Короля-льва из одноимённого мультфильма, при этом не отпуская рукав куртки и не давая её хозяину ни малейшего шанса сбежать от «следователя».

— Ну правда не знаю, Дим! От парней с охраны слышал, что куда-то полетим вроде…а может и нет, — Михаил пожал широкими, покатыми плечами. — Никто ничего толком не знает. Ещё и куратор сменился.

— Когда? — округлив и так большие глаза Васнецов так удивился, что выпустил из пальцев рукав Зайцева. — Ведь вчера с ним разговаривали. Он сегодня собирался какие-то данные привезти.

— Вчера общались, а сегодня куратор другой. И данные, — «Умка» усмехнулся. — Теперь со-овсем другие! Был куратор полкан, теперь недополкан.

— Ладно Димыч, я понёсся! Правда дел полно, — обнаружив, что его уже не держат, Зайцев решил воспользоваться ситуацией и быстро двинулся дальше по коридору, оставив озадаченного Васильева в одиночестве. Михаил, конечно, мог давно освободиться от Васильева, но, как многие другие большие и по-настоящему сильные люди, он был добродушным человеком и просто боялся причинить вред прилипчивому физику, сейчас что-то недовольно бормочущему себе под нос.

Выйдя на лестничную площадку, Зайцев быстро спустился на два пролёта в низ и проведя пластиковым пропуском по электронному замку, со стоическим терпением дождавшись открытия двери, оказался на заснеженном крыльце трёхэтажного здания, в котором и была расположена их лаборатория. Не обращая внимания на порывы ледяного ветра, Михаил быстро направился к кубу КПП у ворот. Но не успел пройти п половину пути, как сзади раздался громкий окрик:

— Зайцев! Вы срочно нужны! Подойдите сюда, пожалуйста!

Мысленно матерясь, Умка недовольно побрёл к левому крылу здания, в сторону входа в цокольную часть. С одной стороны куратор-эфэсбэшник не был его начальником, и можно было не обращать внимания на его просьбу, но с другой…проблем мог создать больше, чем непосредственный руководитель. Да и ссориться в первый же день с представителем спецслужб…это, по меньшей мере, не умно.

Спустившись за чекистом по небольшой лесенке в подвал, Михаил шагнул следом за ним в открытую дверь и тут в его голове что=то взорвалось и он провалился во тьму…

Сажин, раздражённо хлопнул дверью своего «немецкого уазика» (так в шутку и с немалой долей мечтательной зависти многие называют внедорожник Mercedes G класса, чаще называемый просто Гелендваген), откинулся на кожаную спинку и прикрыл глаза. Что ни день, то новый сюрприз! То бегом-бегом, обеспечивай всевозможными благами умников из лаборатории, работающих по переходу в другой мир…на этой мысли Сажин невольно успокоился и усмехнулся. Другой мир…Как это двусмысленно звучит, особенно в нашей конторе. Насколько проще было каких-то пять лет назад, когда молодой майор ФСБ Валерий Сажин азартно носился по Кавказским горам, вылавливая со спецназовцами «гостей» из очень дальнего зарубежья. Пару раз даже царапнули, не сильно к счастью, но своей кровушкой горы всё же окропил. Потом заметили, отметили, и теперь уже полковник Сажин в обойме доверенных…был, до сегодняшнего дня. И, главное, не понятно, почему выпал-то? Работу выполнял отлично, с учёными поладил, даже Сам пару раз лично за работу благодарил и на тебе, Валера, подарок — в отпуск пожалуйте, господин полковник! Три года не пускали, а тут сами гонят, не спрашивая желания. А потом, мол, и новое направление получите. Как бы оно отставкой не назвалось, это направление. Без рабыты, естественно, не останешься, да и в деньгах только выиграешь, вот только… Поймут только те, кто погоны носил. Одно дело, когда ты являешься пусть и винтиком, но огромной государственной машины, чувствуешь за своей спиной всю силу страны, являешься её представителем и тут — бац! — ты уже сам по себе. Может и не бедный, может быть в очень серьёзной компании занимаешь немаленький пост, но…не то, господа, не то.

А! Да пошло оно всё! Мысленно ругнувшись, Сажин закинул в рот сигарету, прикурил от старой, ещё отцовской бензиновой зажигалки, завёл своего «старичка» и быстро влился в поток машин. Как будет — так и будет. А я на дачу поеду, оттуда и жене звякну. Приеду, растоплю баньку и расслаблюсь в кои то веки.

А через три часа прибывший на место ДТП экипаж ГИБДД морщился от жуткой смеси запахов горелой резины, бензина и горелого человеческого мяса. Очередной идиот на крутом внедорожнике не справился с управлением на зимней дороге и столкнулся с небольшим бензовозом. Себя погубил и работягу угробил…

Интересные дела закручиваются, очень интересные! Разговор с Мехлисом меня не то чтобы удивил, но подумать о происходящем заставил. Моя информация его совсем не удивила, скорее он был удовлетворён, словно нечто подобного он и ожидал. А дальнейшее распоряжение сделало мне понятной складывающуюся ситуацию. В первый момент, да и когда рассказывал Льву Захаровичу о последних событиях, я был уверен, что с нашей стороны кто-то передаёт всю информацию о наших переходах в этот мир. Но задание, переданное командиром, заставило взглянуть на всё по-другому. И почему я сразу подумал о предательстве, а не о самом простом варианте? Пусть у правительства РФ не получалось открыть переходы достаточной продолжительности, но кто сказал, что они не могут научиться засекать их открытие и локализовать местонахождение? Ведь о чём-то подобном я как-то и у нас слышал. Пусть мельком, практически намёком, но что-то такое было. Вот и мёрзну теперь, с парнем Шибаева, на крыше хрущёвки, сбивая ледяные надолбы. А что делать, если это одна из немногих безопасных точек, с которого хорошо видно место предстоящего открытия нового перехода? А в более подходящих местах скоро могут появиться мои коллеги из ФСБ. Ну а мы на свежем воздухе, на безопасном расстоянии от возможных неприятностей посидим. Да и пользу людям приносим, глядишь, никому «снег башка не попадёт» и жильцы дома так и останутся «совсем живыми». О, время!

Много раз уже видел момент открытия портала, а не надоедает смотреть! Конечно, не так эффектно, как в голливудских фильмах это происходит, но мороз по коже идёт каждый раз, как вижу зарождающийся проход. А вот так, из далека, картина немного жутковатой выглядит. Почему-то мысли на преисподнюю скатываются. О! Развернулся и…

— Андрей Алексеевич! Смотрите!

Голос «напарника» заставил обратить внимание сначала на него, а потом и в сторону соседней улицы. А вот это точно коллеги! Именно про этот внешне неприметный старенький автобус — ПАЗик, нам с Шибаевым, и рассказывали его люди. А следом и пара микроавтобусов фольксваген прикатили. Блин. Хоть бы совесть имели! Из одной широкой двери и милиционер и бомж выскакивают и на разные углы дома несутся, а следом молодые родители с санками и куклой в виде ребёнка. Затейники, млин…

Интересная ситуация складывается. Из того, что я только что увидел, можно сделать следующие выводы — спецслужбы России не только имеют оборудование позволяющее оперативно обнаруживать образование межмирового перехода, причём очень точно, но и организовали группы быстрого реагирования, для контроля этих точек. Скорее всего сформированы они в тех городах, где мы «засветили» свои точки перехода. Правда нельзя исключать, что подобные группы существуют и в стратегических местах, несмотря на то, что мы там не появлялись. Во-всяком случае я бы именно так и сделал. Не думаю, что они поступили по-другому. Ну да ладно. Сам я могу хоть зарассуждаться на эту тему, но делать окончательные выводы и принимать решение будет руководство. А мне остаётся «прокукарекать» Мехлису, получить инструкции и работать.

— Ну всё, Саня, заканчиваем работу, — отвернувшись от шустрящих коллег из демократической России, я повернулся к парню Шибаева.

— Сворачиваемся и до дому, до хаты. Больше ничего интересного мы не увидим.

Через пятнадцать минут мы с ещё двумя парнями Шибаева тоже обвешанными бухтами верёвок, забирались в старый фургон-газель, изображающий аварийку коммунальщиков. Избавившись от немалого груза, я расслаблено откинулся на спинку грязноватого сиденья.

— Поехали парни?

Что-то одобрительно пробурчав, здоровенный чернявый парень, просто поразительно похожий на актёра Талгата Нигматуллина, в своё время поразившего меня ролью «малыша» в «Пиратах 20-го века». Только этот «близнец» был значительно крупнее оригинала и производил впечатление чем-то вечно недовольного человека. Хотя откуда мне знать, каким в жизни был хороший актёр так трагически и нелепо погибший? Пока «Талгат» продолжая бурчать, но уже недовольно, выруливал из заснеженного двора на узкий междомовой проезд, второй парень, который изначально был с водителем, устроился поблизости от меня, и словно сомневаясь, стоит ли говорить, негромко произнёс.

— А знаете, один из тех, кто приехал на синем «микрике», ну в смысле на фольксвагене, мне показался знакомым. И он точно не из ФСБ или ментов.

Увидев, что я понял его слова и ожидаю продолжения, парень неожиданно смутился и заговорил быстро, торопливо, словно я собирался его прервать.

— Я, конечно, могу ошибаться, Андрей Алексеевич…Вернее я уверен, что не ошибаюсь. Этот мужик вообще не из России!

— С чего ты взял, Тима? Пересекался?

Саня, усевшийся на переднее сиденье и обратившийся в слух при первых словах парнишки, полностью повернулся к нам. Было бы странно, если бы не смотря на свою молодость, доверенный человек Шибаева не заинтересовался услышанным.

— Не то чтобы пересекался, просто… месяц назад я в Емельяново, ну, в аэропорту, человека встречал, вот этого типа и видел там. Он тем же рейсом из Москвы прилетел, с ним явно «конторские» тёрлись, но сам он — я рупь за сто даю! — не из них.

— В смысле не из них? — в отличии от меня, крайне скептично относящегося к рассказу Тимы, Александр отнёсся очень серьёзно к словам парня. Было видно, что в утверждение молодого он поверил сразу и сейчас просто уточнял информацию.

— Держится он по-другому, улыбается, разговаривает. Иностранец он. Ну точно говорю.

— И ты так сразу его запомнил? Наверняка ведь мельком видел? — Саша почему-то стал откровенно злиться. — Насколько я помню, ты тогда «таксистом» был. Должен был встретить и довезти до места. Или ты что-то тогда не упомянул? А? Зелень голопузая?

С каждым словом Александра, парнишка становился всё бледнее и даже меньше размерами. Казалось ещё пара слов, и Тима совсем исчезнет.

— Ладно, — Александр резко выдохнул и отвернулся от вжавшегося в сиденье страдальца. — Потом договорим. И про то, о чём ты не соизволил рассказать месяц назад. Вы с нами до дома, андрей Алексеевич? Или…

— Или Саша. Меня на «океане» высадите, ага?

Через десять минут, распрощавшись с парнями, я дворами направился в сторону улицы Мичурина. Хорошо, конечно, на колёсах, но и рискованно одновременно. Навряд ли местные полицаи не знают людей «уважаемого человека», поэтому каждый раз катаясь с ними, иду на определённый риск. Не хотелось бы оказаться вместе с местными жуликами, когда ими захотят очень внутренние органы заняться. А вероятность такая есть всегда. Поэтому ножками перебираем, товарищ полковник, по сторонам поглядываем и направляемся к общественному транспорту, благо маршрутки сейчас едва наполовину заполнены. Можно спокойно посидеть, подумать, да людей посмотреть…

Выскочив из «приземлившейся» маршрутки на Красномосковской зябко передёрнулся. Ещё в старой жизни удивлялся: Красноярск не особенно и большой город, но как же отличается погода в разных районах, словно в другой край или область переехал. Вернись на пять остановок, в центр, там наверняка теплее чем здесь, в районе проспекта Свободного, не надолго ставшего известного всей России. И не только ей. До сих пор многие Красноярцы подозрительно косятся на стены у путепровода — вдруг опять рухнет, да на нас? Тогда, летом, два здоровых мужика в машине погибли, а в следующий раз кто? Стеночки такие, за которыми «следят» городские власти, в городе ещё немало. Как и чиновников, которые, в случае чего, по-собственному желанию уйдут. Представив себе действия моих коллег и последствия для чиновников в Союзе, при Иосифе Виссарионовиче, я невольно вновь испытал озноб. Не позавидуешь ребятам, ой не позавидуешь! Конечно, и там не ангелы, и скрывать грешки умеют, и очки втирать НО…когда дойдёт куда положено, а в нынешнем СССР обязательно дойдёт! — лучше самому очковтирателю застрелиться. Это менее болезненно выйдет, чем обычным порядком разбирательство. Вспомнив свой новенький партбилет оставшийся там, за порталом, я хмыкнул: как-то подозрительно скоренько меня в партию приняли, даже положенный кандидатский срок не отгулял. Полное впечатление, что членом партии сделали только ради того, чтобы ещё сильнее мозги трахать — теперь любой мой проступок, а тем более преступление! — совсем другая статья! Дискредитацию заработать ни один нормальный человек не захочет. Партбилет сейчас не индульгенция, а отягчающий вину фактор. И это правильно!

Поскользнувшись и еле удержавшись на ногах, высказал окружающему миру всё, что думаю о коммунальщиках, вынырнул из неожиданно пафосных рассуждений. Ладно, хорош лирики, лучше о работе думать. Очень неприятно, что российские спецы научились пеленговать и шустро реагировать на места перехода. Но ещё неприятней, если местный парнишка окажется прав, и с местными работает человек из-за рубежа. Дай-то Бог, чтобы он искренне заблуждался, но пятая точка подсказывает, что прав парень. Прав. А в таком случае можно говорить о том, что местные продались. Но более вероятно, и от этого только хуже на душе, что продались на самом верху. Эх, Владимир Владимирович! Что ж ты, сука многоликая, делаешь? Кто же тебя поддержит, если мои предположения окажутся верными и мы сделаем утечку данных? Остановившись у старого двухэтажного деревянного дома подготовленного к сносу, достал из карману пачку и опять ругнулся — сигареты кончились. И даже не заметил как, а ведь пачку утром распечатал. Да-а. Надо бросать курить! И с этой здравой мыслью зашёл в магазинчик — курить бросать надо, но потом. Выйдя на морозный воздух из тёплого нутра магазина и снова передёрнувшись от покрепчавшего мороза, прикурил «мальборину» и аккуратно направился к парням. Да и попробовал бы неаккуратно идти местными дворами — снега навалило немало, а с учётом «добросовестной» работы коммунальщиков и частыми оттепелями, большинство дворовых проездов и пешеходных дорожек превратились в натуральный ледяной каток для экстремалов. Для экстремалов почему? Так лёд то неровный! Сплошные бугры, ямы и натуральные надолбы, отчего падение становится ещё более опасным. И вероятным. Пройдя пару дворов и перейдя ещё одну улицу с редким движением, услышал неразборчивый шум. Надо же! Живая часть! Совсем неподалёку находилась местная достопримечательность — какое-то подразделение железнодорожных войск. А достопримечательность…что стройбаты, что такие войска, вечно становятся поставщиками смешных историй. Ими даже гордятся, несмотря на все неудобства от соседства с ними. Проблем создают море, но и поводов посмеяться и обсудить военный долбо…зм дают немало. Да и одинокие женщины заполучающие в постель молодых ребят за «выпить и закусить», к таким частям относятся более чем положительно. Одно время даже дежурства у КПП устраивали. Только вот милиционеры местные всегда только матами о таких подразделениях говорят — тянут солдатики всё, что только можно и нельзя. А попадаются сверх редко. Помнится сам, во время прохождения срочной службы в рядах легендарной и непобедимой, незадолго до распада Союза, удостоился чести несколько раз скататься за молодыми. Офицер, прапорщик и мы, три почти дембеля. Как же нам парни тогда завидовали! Ведь такая поездка для солдата это…даже не знаю с чем сравнить! И выпивка, и домашняя еда, и… «гражданку» подобрать, чего уж тут скрывать? Главное не зарываться и в глазах офицера и прапора «берега не потерять» — и всё будет хорошо!

Так вот во время такой командировки, в Кирове, стал свидетелем незабываемой картины. По улице шла рота стройбата. Причём славянских лиц видно не было совсем, то-есть абсолютно. Идут в своих костюмах ВСО, бушлатах, печатают шаг, и поют с жутчайшим акцентом, но, при этом разборчиво. И всё бы ничего, если бы не песня выбранная ими строевой:

— Белия роза! Белия роза!

Беззащитна щипа!

Впечатление эта картина производила просто феерическое! У нас в полку ещё долго после нашего возвращение и офицеры и солдаты начинали ржать услышав этот «шедевр» «Майского лая». Постарались мы тогда рассказывая о этой воистину незабываемой встрече!

С невольно вылезшей на лицо улыбкой поворачиваю за угол дома и…останавливаюсь как вкопанный: раздаётся немного приглушенный звук нескольких взрывов и, прямо на моих глазах, мужики в чёрных прыжковых костюмах, вооружённые до зубов и обвешанный разными приблудами, одновременно влетают в три окна на втором этаже панельной пятиэтажки, причём тянущиеся за ними верёвки им явно ничуть не мешают. А в трёх метрах передо мной стоят простые пэпээсники в оцеплении, что-то бухтя возмущающимся тёткам о опасных преступниках. И всё бы ничего, но именно в этой, захваченной спецназом квартире, меня ждут…ждали мои парни…