«Небо должно быть нашим!»

ФРАГМЕНТ ВТОРОЙ

35 сутки полета

…У писателя О’Генри есть замечательный рассказ «Справочник Гименея». Я вспоминаю этот рассказ все чаще и чаще. Он очень актуален для нас с Алексеем. Помните, как там было сказано? «Если вы хотите поощрять ремесло человекоубийства, заприте на месяц двух человек в маленькой хижине. Человеческая натура этого не выдержит!» Преувеличивал, конечно же, О’Генри. Наверное, он прав, когда речь идет о малознакомых людях. Но мы-то с Алексеем знаем друг друга давно и не первый раз путешествуем в тесном обитаемом объеме межпланетного корабля, нас подбирали на совместимость, а потом еще учили терпимости. В общем мы двое – хорошо подготовленный экипаж, внутри которого практически не бывает конфликтов. К тому же я помню, что Алексей однажды спас мне жизнь. Если у нас случится размолвка, я снова вспомню это и прогоню обиду, какой бы сильной она ни была. Поэтому рассказ О’Генри я вспоминаю в другой связи. В рассказе описано, как два золотоискателя, отрезанные бурей от цивилизации, пытаются сохранить душевное здоровье чтением книг, но книг у них всего две: один берет «Справочник необходимых познаний», а другой – сборник стихов Омара Хайяма. Эти книги поменяли всю жизнь золотоискателей, одного сделав прагматиком, а другого романтиком. Такая вот история.

У нас на корабле тоже есть книги. Но нам повезло больше, чем золотоискателям, – нам предоставили выбор. Из-за ограничений по весам было разрешено взять только по две личные книги. Всё остальное – справочники и таблицы для работы. Я долго думал, что выбрать, а потом понял: пока есть возможность, нужно мне разобраться с теми вопросами, которые еще остались. Поэтому я взял с собой книгу Циолковского, сборник его малоизвестных работ. А к ней – «Краткую историю мировой философии». И поставил перед собой задачу – выяснить, насколько изменились взгляды человечества после того, как появился космизм. Это очень важный вопрос. Может быть, самый важный из всех, которые я себе когда-либо задавал.

Алексей, узнав о моем выборе, долго ехидничал, утверждал, что я так перед начальством выслуживаюсь. Но я ему на это сказал: «Мне уже нет нужды выслуживаться. Я был первым на Луне. Это что-нибудь да значит!» Пришлось Алексею заткнуть свое ретивое, вот.

Сам он взял в полет два сборника фантастики: советской и американской. И гордо в заявке написал, что хотел бы с помощью этих книг определить перспективы дальнейшего развития астронавтики. Демагог! Дешевых развлечений он хотел!

И вот что интересно. На нас эти книги тоже влияют заметным образом. Как на тех золотоискателей.

Вчера Алексей в десятый раз мучил американский сборник, а утром заявил, что ему приснился страшный сон. Будто бы он – вице-президент какого-то частного банка, сидит в огромном кресле, секретарша там у него и так далее. А потом подходит к окну, а за окном, – горящая Москва и трупы на улицах. Стали думать, к чему такой сон. Решили, что таким образом подсознание Алексея протестует против того видения будущего, которое заложено в американских рассказах. Обсудили. Получается, что американские писатели экстраполируют свое настоящее в галактическое будущее. По мнению американцев, даже когда межзвездные корабли будут бороздить Млечный Путь, все сохранится: деньги, банки, суд Линча, продажные политики и полицейские. А на кораблях будут летать эдакие ковбои с лассо и в сапогах со шпорами. Но мы-то знаем, не для того человек проник в космос, чтобы мерзость всякую туда нести. Да и невыгодно это: сохранять устаревшие товарно-денежные отношения там, где речь идет о ежеминутном выживании, космос – не курорт. Капиталисты в космосе обречены на вымирание. Возьмем гипотетическую ситуацию. Летят в корабле десять человек и все пользуются одинаковым количеством запасов воды-еды-кислорода. И вот среди них появляется «деловой», который оказывает услуги и за это требует себе большую долю, чем полагается по регламенту. Если не найдется в команде сильный лидер, который поставит хитрована на место, тот всех остальных в кабалу скоро возьмет и распоряжаться будет. Так-то вот. И еще одно немаловажное обстоятельство, говорит Алексей. В мире капитала главным мерилом является прибыльность. Любое дело, хорошее или плохое, капиталисты только с позиций прибыльности оценивают. Но не будет никогда астронавтика прибыльной. Чтобы продвигаться вперед, во Вселенную, нужны большие расходы ресурсов, а результат трудно прогнозируем. Скорее всего, вообще не будет очевидного результата. Да, наука шагнет вперед, мы узнаем, как устроены планеты Солнечной системы, узнаем, как формировались их ландшафты и так далее – но это знание в карман не положишь. А потому раньше или позже капиталисты свернут астронавтику. Не нужна она им. А нам – нужна. Потом что это часть нашего будущего. Для этого и революцию делали…

36 сутки полета

…Алексей высказал интересную мысль. Долго ее обдумывал и высказал. Американцы сами понимают шаткость своих построений, перенося капитализм на просторы Галактики. Поэтому умнейшие из них описывают все же коммунизм, но на религиозной основе. Взять хотя бы повесть из сборника. «Сироты небесные». Автор – Роберт Хайнлайн. Там к звездам летит огромный корабль. Летит он много столетий, потомки первого экипажа уже забыли, что существует внешняя Вселенная, весь их мир ограничен обитаемым объемом звездолета. И естественно у них царит некое подобие коммунизма. Но это не наш советский коммунизм. Это общество с патриархальным укладом и развитой религиозной системой. И очень жестокое, почти тираническое, общество. Только таким западные писатели готовы видеть коммунистическое будущее. И в этом даже есть своя, хотя и извращенная, логика. Ведь первые коммуны, напомнил мне Алексей, создавались именно как религиозные общины. Например, в таких коммунах жили первые христиане, гонимые враждебным окружением. Равенство равных по рождению людей заменялось там на равенство перед богом. Однако религиозные культы всегда ведут к бесконтрольному росту фанатизма и к гибели общины. Коммунизм, основанный на слепой вере, а не на знании, не сможет долго существовать. У такого коммунизма нет будущего.

Тут я возразил Алексею, что его построения верны, конечно, но он упускает из виду немаловажное обстоятельство. Если американцы исторически обречены на поражение, потому что капиталисты не тратятся на убыточные проекты, а религиозные коммуны не имеют перспектив, то они должны до сих пор прозябать на Земле, завистливо глядя на улетающие в космос советские ракеты. Однако у американцев есть свой хороший космический флот. Да и сателлит они запустили как-никак первыми. Из истории этот факт не вычеркнешь. Отныне и навсегда США будут считаться первой космической державой, и все наши последующие достижения, как ни горько это звучит, будут восприниматься только как продолжение дел и идей американцев. Значит, не только в коммунизме, но и в капитализме есть некая движущая сила, которая позволила США еще в 1956 году выйти в космос, раздвинув горизонты доступного нам пространства.

– Разумеется, есть, – легко согласился Алексей. – Они тоже люди. А человек устроен таким образом, что стремится расширить горизонты, проникнуть в новую среду обитания. Если человек перестанет это делать, он вымрет. Все довольно банально. Но есть нюанс. Если для коммунистов расширение границ обитаемого мира – это естественное состояние, то для капиталистов это имеет смысл до определенного предела. Раньше или позже они подсчитают расходы и доходы и придут к выводу, что космические запуски избыточны, без них можно обойтись. Тогда они свернут свою космическую программу. Я скажу больше: современная американская космическая программа развивается благодаря нам и в противовес нам. Исчезни завтра Советский Союз и капиталисты перестанут летать в космос.

– И все же они были первыми, – отметил я. – Хорошо помню, как на нас это подействовало…

Я и в самом деле очень хорошо это помню. Сначала прошла информация ТАСС. Мол, в США был осуществлен запуск сверхвысотного аппарата военного назначения. В этом не было ничего удивительного. Такие сообщения можно было встретить довольно часто: и у нас, и в Америке запускались ракеты и высотные лаборатории, некоторые – с подопытными животными. К этому все привыкли. Поэтому я пропустил заметку мимо внимания. Ожидал, что подробности появятся позднее – в «Новостях ракетной техники», которые я выписывал для нашей библиотеки. А потом, буквально уже 3-го сентября, все как с цепи сорвались. Пошли публикации в «Правде», «Комсомолке», даже в «Красной звезде». Сателлит! Надо же! Первый искусственный объект на орбите! Новая луна! Конечно, вспомнили сразу, что и у нас разработки велись соответствующие. Вспомнили и Циолковского, и геофизические ракеты. Но в публикациях чувствовалась и какая-то растерянность. Почему американцы первые? Ведь Циолковский был у нас. И он указал путь к звездам, он вывел формулу, которая позволяла рассчитать ракету для космического полета. Те из журналистов, кто более-менее разбирался в вопросе, предположили, что успех США предопределили немецкие трофеи и специалисты, вывезенные в конце войны из Германии. В этом предположении было здравое зерно, ведь ракету для запуска сателлита делал Вернер фон Браун – конструктор «Фау-2». Он в Америке тогда был в большом авторитете, хотя, по сути, недобитый эсэсовец. Позднее тон публикаций изменился. Стали писать о военном значении сателлита. О том, что американская военщина претендует на господство в космосе, чтобы диктовать свои условия Земле. Вновь всплыл и активно муссировался подзабытый уже термин «форрестолотворение» – емкое словечко, означающее разработку планов по активному завоеванию космического пространства с целью достижения военного превосходства. Сейчас уже никто не помнит, кто был такой этот Форрестол и чем знаменит, но словечко запомнилось, и его употребляли к месту и даже не к месту.

Поскольку за мной закрепилась репутация «лунатика», то все, от рядового срочной службы до комполка, стали обращаться ко мне за разъяснениями. Что за сателлит такой? И в чем его военная функция? Пришлось поднапрячься и заказать литературу. Изучил тему в подробностях и доложил: так, мол, и так, ничего военного в американском сателлите нет. Глупый десятикилограммовый шарик. Называется «Орбитер». Все оборудование: ртутная батарея и радиопередатчик. Летает по низкой орбите и передает простой сигнал: «пип-пип-пип».

– Получается, что наши журналисты преувеличивают? – спросил меня замполит.

– А вот и нет, – ответил я.

И объяснил, что сателлит – это, так сказать, первая ласточка. И не такая бессмысленная, как может кому-то показаться. По траектории движения сателлита можно сделать выводы о характеристиках околоземного пространства и о гравитационном поле Земли. Со временем американцы научатся запускать более массивные сателлиты. И в них, помимо батареи и радиопередатчика, можно будет размещать фотокамеры и снимать земную поверхность, выявляя советские военные базы. А еще через некоторое время в сателлит можно будет поместить ядерную боеголовку, чтобы свести ее с орбиты в нужное время, нацелив на один из наших городов. Сбить такую космическую боеголовку невозможно, и эта гроза будет постоянно висеть у нас над головой.

– Неужели у нас ничего подобного нет? – спрашивали сослуживцы.

Тут, помнится, я пришел в замешательство. Что мне было ответить? Я знал, что у нас ведутся разработки по ракетной тематике. В космическое пространство, но без выхода на орбиту запускали уже и собак, и других подопытных животных. Обещали, что и сателлит скоро запустим, и космическую обсерваторию. А там – и на Луну полетим. Десятки книг выходило. Тот же Ляпунов неоднократно писал. Но конкретики в те времена публиковалось очень мало. Кто сателлит делает? Где? Откуда он в космос полетит? И на какой ракете? Только смутные слухи ходили. Событие, дескать, готовится, но до получения первых результатов оно засекречено. Что тут скажешь?.. Отбрехался, конечно. Сказал, что по имеющимся у меня сведениям наш ответ заокеанскому агрессору будет неожиданным и превосходящим. И ведь, что интересно, не ошибся. Так оно в конце концов и получилось…

37 сутки полета

…Был двадцатиминутный сеанс связи с Землей. Сначала передавали данные по навигации и СЖО, потом обменивались приветствиями. Говорил с семьей, с Валей. У них все нормально. Я и не сомневался.

С каждым месяцем сеансы будут все реже и реже. Мы экономим энергию. И так тащимся на самом пределе. Любой перерасход обойдется нам очень дорого. Но мы это знаем, а значит, вполне потянем на того верблюда, который пролез в угольное ушко.

Потом снова отдыхали и вспоминали первый сателлит. Разговор плавно перешел на запуск нашего «Спутника-1», который состоялся только через год после американского триумфа – в день Сорокалетия Великого Октября, 7 ноября 1957 года. Это был ответ, которого ждали. И это был поразительный ответ.

«Спуник-1» ничем не напоминал глупый шарик «Орбитер». Нет, это был настоящий орбитальный самолет – крылатый красавец массой в полторы тонны, напичканный хитроумными приборами с радиоуправлением. На его борту находился «биологический груз»: собака Лайка, две черепахи и десяток мышей. Система жизнеобеспечения проработала пять полных суток, и все это время животные чувствовали себя нормально. Еще через неделю «Спутник-1» вошел в атмосферу и сгорел.

Даже бегло ознакомившись с характеристиками советского сателлита, можно было сделать вывод, что это еще не полноценный космический корабль, а прототип. В объекте такой массы невозможно разместить человека с соответствующей СЖО. Да и система спуска с орбиты в компоновке «Спутника-1» не предусматривалась. С другой стороны, наличие крыльев, вытянутого обтекаемого фюзеляжа с теплозащитой говорило о том, что на орбиту выведен если и не серийный образец, то прототип космического корабля, а значит, очень скоро будут новые запуски, и в космос отправится человек. Советский человек.

Так я ситуацию своим сослуживцам и обрисовал. Мое выступлении произвело фурор в гарнизоне. Оно и понятно. Раньше они меня называли «лунатиком» в шутку. Никто не верил, конечно, что я смогу слетать на Луну или на Марс. У всякого есть хобби, но редко когда хобби превращается в профессию. А тут вдруг получается, что я могу и на самом деле полететь. И не только я.

Астронавтика и все, что с ней связано, сразу вошла в моду. Газеты доставлялись в гарнизон с опозданием, но шли нарасхват. Спецвыпуск «Правды», почти целиком занятый описанием «Спутника-1», затрепали и зачитали до дыр. У гарнизонного «лунатика» появился ревнивый соперник – инженер полка объявил о том, что выступит с популярной лекцией о достижениях наших ученых, которые проложили дорогу в космос. На лекцию пришли почти все офицеры, многие с женами и детьми. Я наблюдал, как загорались глаза подростков, когда инженер говорил, что в скором времени люди полетят к ближайшим планетам. Пацанов больше не интересовали самолеты и летчики, они их видели каждый день. Теперь сердца молодежи были отданы новой любви – космическим кораблям. Наши «МиГи» на этом фоне выглядели бледно. Меня, конечно, подначивали, и я высказался, когда лекция закончилась. Врубил инженеру по полной программе. Сказал, что запуск сателлита и полет к другим планетам – это разные вещи. Для того, чтобы слетать хотя бы к Луне, нужно строить большую орбитальную станцию как промежуточную базу. На этой уйдут десятки лет, а американцы спать в это время не будут. И они могут помешать нам выполнить задуманное. Однако, чтобы не разочаровывать пацанов, которых только что зажгла новая ослепительная идея, я сказал, что если «Спутник-1» полетел, значит, правительство не жалеет средств на астронавтику, тысячи или даже десятки тысяч специалистов трудятся сейчас по всей стране, чтобы решить эту грандиозную задачу: будут у нас и новые сателлиты, и орбитальная станция, и межпланетные корабли. Полетим ли мы в космос, неизвестно, а вот сегодняшних пацанов ждет великое будущее.

Были, конечно, и сомневающиеся. Как-то за чаркой один из сослуживцев (уж не помню кто) сказал, что ерунда все это: спутники, сателлиты, орбитальные станции. Что они дают народу? Жили без спутников и ничего. Надо, мол, оборону укреплять, а запуски сателлитов – сплошное баловство, деньги на ветер. Глупость, конечно. Я этому сомневающемуся просто сказал: мы живем в развитой социалистической стране, пользуемся электричеством, медициной, радио слушаем, ездим на автомобилях и поездах, летаем на самолетах – и только потому, что не считаем развитие глупостью. Такой как ты в каменном веке тоже, небось, думал, зачем мне огонь, без огня жили и еще сто лет проживем. Так вот, вымер он – тот, который от огня отказался. А наши предки выжили и теперь готовы дальше двинуться, к звездам. А такие как ты вымрут!..

Рассказал эту историю Алексею. Он, разумеется, со мной солидарен. Ему тоже приходилось сомневающихся переубеждать. До первого полета на Луну много их было. А потом все стало ясно, и разговорчики эти прекратились.

– Что и говорить, – сказал Алексей, – американский сателлит изменил историю.

– Это в каком смысле? – удивился я.

– В прямом. Ты же помнишь, Сергей Павлович рассказывал. Если бы не «Орбитер», он бы до конца пятидесятых межконтинентальные ракеты клепал. А этот их запуск так весь мир всколыхнул, что нашим кремлевским руководителям стало ясно: космос поважнее на этом этапе будет. Какой толк делать ракеты, если весь мир за Америку. Ведь американцы в космос летают, а мы нет. Против целого мира не устоишь. Брожения даже у нас начались. Веру в будущее люди утрачивать стали. А это опаснее всего. Так что Политбюро правильно поступило, когда бросило все авиационные и ракетные бюро на разработку спутника и доводку ракеты. А потом темп только нарастал. Остановиться в таком деле трудно, – Алексей смеется с довольной миной. – Спасибо «Орбитеру»! Благодаря ему, мы сейчас и летим с тобою на Марс…