«Если», 2005 № 11

Экспертиза темы

За экспертизой редакция обратилась к трем писателям, которые, как и автор статьи, регулярно выступают с публицистическими материалами. Задавая вопрос: «Что в будущем напишут о фантастике рубежа XX и XXI веков?», мы дали экспертам карт-бланш в отношении формы ответа. Результат превзошел самые смелые наши ожидания. Во всяком случае, стихами эксперты до сих пор не писали.

Компетентность и профессионализм «высоколобой» критики всем известны. Поэтому текст будет приблизительно такой:

«В начале XXI века жанр научной фантастики претерпел в России серьезный спад. Являясь экстраполяцией современных представлений о будущем, научная фантастика не выдержала «бега наперегонки» с прогрессом. Сказалась и общая подавленность писателей, утомленных эпохой «демократических реформ», затянувшейся на два десятилетия. Кризис идей, неспособность предложить обществу позитивный путь развития, узость научно-технического кругозора, ввергли российскую научную фантастику в длительную стагнацию. Никогда больше ни один из представителей этого жанра и близко не подошел к тем высотам, которые занимали некогда великие мыслители и непревзойденные мастера слова А.Беляев, И.Ефремов, А.Казанцев, братья Стругацкие. И хотя в конце списка «10 самых продаваемых авторов» тех времен регулярно появлялось имя самого популярного научного фантаста России начала XXI века А.Бушкова, даже ему не удалось стать властителем дум молодежи и студенчества.

Только неустанная забота партии и правительства позволила российской научной фантастике подняться с колен. Этот путь был тернист, но сегодня можно с уверенностью сказать, что жанр снова обретает популярность. Книги научных фантастов, призывающие молодого читателя крепить оборону Родины, поступать в высшие технические учебные заведения, бороться с внутренними и внешними врагами, заполняют полки библиотек. Долгожданным триумфом научной фантастики стало недавнее присуждение Государственной премии незаслуженно забытым шедеврам прошлого, таким, как «Звездная месть», «Ярость», «Из Америки с любовью», «Армагеддон», «На будущий год в Москве» и «Дело жадного варвара».

Научная фантастика России снова уверенно смотрит в будущее».

С чем вас и поздравляю. Аминь.

Выдержки из реферата студента 2-го курса литературно-маркетологического факультета Московского мирового университета, 2060 год:

«На рубеже XX и XXI веков в России писали много всякой фантастики. Но люди, которые этим занимались, не очень хорошо понимали, что и зачем делают. В то время считалось, что фантастика — это просто развлекательный жанр. Но сейчас мы понимаем, что это совсем не так. Современная фантастика, как и вся литература в целом, имеет огромное маркетологическое значение. Задача писателя — формировать читательские потребности, ориентировать его в безбрежном море товаров и услуг.

Однако писатели той поры по большей части об этом не слишком задумывались. Так, фантаст Олди все время живописал на редкость странные миры, в которых совершенно не было полезных для читателя товаров. Взять хотя бы «Герой должен быть один». Что купит читатель, находясь под впечатлением от романа? Да ничего!

Или вот Александр Громов очень любил описывать мировые катастрофы. Но эта тема портит людям настроение, заставляет думать о неприличных вещах, а в результате понижает покупательскую энергию. Правда, в одном из своих романов, «Феодале», Громов попытался пропагандировать идеи взаимовыгодного обмена и товарооборота. Но очень скоро съехал в никому не нужный психологизм и все испортил.

Большой популярностью в те годы пользовались книжки Сергея Лукьяненко, автора фильма «Ночные дозоры». Тем самым на Лукьяненко ложилась огромная ответственность: больше читателей — больше покупателей. Некоторые его романы действительно полезны. Например, в «Спектре» он пропагандировал кулинарию, что в итоге активизировало работу пищевой промышленности. Однако этот успех так и остался единичным. Во всех прочих книжках Лукьяненко описывал то, что незачем предлагать покупателю. Ни аТаны, ни Настоящие Мечи не входят в разумный ассортимент. К тому же герои Лукьяненко часто сами себя ограничивали в возможностях, подавая тем самым дурной пример потребителям.

Находились авторы, которые в открытую выступали против различных сегментов рынка — даже таких бурно развивающихся, как компьютерные технологии и интернет. Ярчайший пример подобного безответственного отношения к печатному слову — повесть Олега Дивова «Другие действия».

Что касается такого жанра, как фэнтези, то поначалу от него была какая-то польза. Рынок компьютерных игр по мотивам фэнтезийных романов активно развивался. Правда, чаще всего это были иностранные романы. К тому же любитель фэнтези, как правило, был крайне ограничен в своих покупательских предпочтениях. И когда в 20-е годы изобрели гипновиртуалки, оказалось, что российская фэнтези бесполезна.

К сожалению, на рубеже веков буйным цветом росла откровенно вредная, деструктивная литература, которая не только не развивала читательско-покупательские потребности, но напротив, пропагандировала некую «духовность». Прежде всего это произведения киевских писателей М. и С.Дяченко. В этих книгах всякая мистико-психологическая заумь ставилась выше социальной активности. Крайне негативную роль сыграл и волгоградец Евгений Лукин, подвергавший желчным насмешкам ценности глобального общества. Немало вреда нанес Вячеслав Рыбаков, люто ненавидевший современную ему цивилизацию. Установлено, что под влиянием его романов «На чужом пиру» и «На будущий год в Москве» читатели на 13 % реже посещали супермаркеты и развлекательные центры!

Добавим, что именно в те годы расцвела так называемая «сакральная фантастика». В основном это была женская литература — прежде всего здесь отметились Елена Хаецкая с мракобесными книжками и Далия Трускиновская с ее поисками «вечных ценностей».

…Конечно, были отдельные писатели, способствовавшие развитию туристического бизнеса, молодежной моды и компьютерной техники. Однако в целом фантастика тех лет находилась в глубоком тупике. И немудрено. Тогдашние фантасты, в массе своей сами плохие и безответственные потребители, не могли осознать, что будущее человечества — в безграничности потребительской альтернативы.

Потому их книги и изъяты из Сети решением Администрации Глобального Рынка».