Кулак трех царств

Глава 42

Глава 42

Пока Коста добирался до холма, то успел приговорить еще несколько гноллов. Всего три дополнительных поинта по одному в скорость, ловкость и выносливость позволили ему длительное время поддерживать невероятный темп, при этом сохраняя четкость сознания и движений.

Его удары не промахивались мимо цели, а каждое движение плавно перетекало в другое.

Воспользовавшись тем, что левая перчатка превратилась в нелепые лохмотья, Макдалов зубами содрал её с руки и обмотал цепь вокруг запястья и пальцев. Получив возможность не только бить, но и хватать, Коста тут же этим воспользовался.

Он перехватил выпад копьем и, вырвав оружие из лап гнолла-охотника, вонзил его в спину другому монстру. Бабочкой пришпилив того к земле, он, опираясь на древко копья, перескочил через исчезающий труп и с силой ударил шипованной пяткой берц в шею следующему противнику.

Вновь, так и не касаясь земли, Макдалов взмыл в воздух и, крутанувшись юлой, обоими коленями рухнул на плечи гноллу, уже занесшему топор над упавшим на землю эспером-физиком. Девушка, вооруженная чем-то на подобии самодельной сабли, судя по белоснежному цвету лица - переоценила свои силы и растратила всю энергию.

Сминая монстра, словно картонную коробку, Макдалов подхватил падающий и исчезающий в воздухе топор и швырнул его вперед. Он особо ни на что не надеялся, так что, когда оружие врезалось в шлем гнолла-солдата древком, а не острием, особо не расстроился.

Этого хватило, чтобы отвлечь монстра от поединка и кулак другого эспера, покрытый ледяной коркой, снес голову твари. Кивнув друг другу, они какое-то время сражались вместе, а затем Косту и члена другой банды разделило потоком битвы.

Все это напомнило Косте то, как он в детстве случайно упал в быстрый горный ручей. Его крутило и вертело - он пытался держаться прямо и остаться на плаву, но течение оказывалось сильнее.

Здесь тоже самое - он крутился юлой, наносил удар за ударом, но поток битвы сносил его в сторону от холма. И только благодаря помощи незнакомого эспера, ненадолго расчистившего путь для Косты, тот смог вынырнуть из кровавой резни у подножия своеобразной “башни”.

Шаман, не ограниченный, как другие эсперы-метафизики, всего одной стихией превратил свой холм в ледяную горку. Не остановившись на этом, монстр заставил прямо изнутри холма, сквозь камни и лед, прорасти острым, длинным шипам кустарника.

Но не такого, где по неосторожности можно поцарапаться заблудившемуся человеку, а, скорее - проткнуть насквозь тиранозавра.

Не говоря уже о том, что эти шипы каким-то образом оживали, когда к ним приближались штурмующие холм эсперы.

Коста еле сдержал рвотный позыв, когда облаченный в спортивную экипировку, даже не армейскую, эспер-физик, размахивая строительной кувалдой и выбивая себе ступени в ледяной корке, напоролся на такой шип.

Растение буквально вырвало эсперу ногу из сустава и тот, ревя раненным бизоном, скатился по краснеющему от крови льду и упал на головы своих соратников.

Макдалов не узнал эмблему банды - видимо с другого района. Для суперов нижних рангов зеленый портал считался событием и на него могли съезжаться с половины города. Так что неудивительно, что здесь собралась такая толпа.

Коста, в отличии от других эсперов, не рвался сломя голову на приступ укрепления. Воспользовавшись тем, что шаман смотрел в сторону трех метафизиков, пытающихся пробить некое подобие прозрачной, светящейся пелены, защищавшей гнолла, своими умениями - Коста спокойно оценивал ситуацию.

Шанса на то, чтобы пробить своим умением пусть и незащищенную, но плоть монстра “D” ранга у него попросту не было. Как бы сильна не оказалась татуировка, переданная ему синеволосым, сам Макдалов все еще оставался эспером “F” ранга.

Между ним и шаманом пролегала пропасть в два полноценных уровня. Это все равно, как если бы простак попытался голыми костяшками пробить дверь бронированного банковского хранилища.

- Но мне и не нужно, - мысленно оборвал сам себя Коста и посмотрел на пелену перед шаманом.

Трое метафизиков из разных банд поливали шамана своими умениями. Один из них оказался “стихийником” и бил на расстоянии сосульками длиной в руку ребенка. Другой отправлял в полет песчаные снаряды, похожие на звездочки ниндзя. А последний засылал с ладони, сверкающие черным светом сферы, величиной с теннисные мячики.

Неудивительно, что фильмы действительно снимали преимущественно с эсперами. Тут никакие спецэффекты не нужны. Они сами - ходячие спецэффекты.

- Только нужно чем прикрыться…

Коста заозирался по сторонам и, вскоре, чуть глупо, но невероятно азартно улыбнулся. Он снова нырнул в поток сражения, разбивая чужие щиты, дробя оружие и ломая кости, пока не схватил за шкирку одного из гноллов. Облаченный в кольчугу, с какими-то боевыми латными перчатками на руках-лапах и в шлеме, он идеально подходил в качестве живого щита.

Нисколько не терзаясь угрызениями совести, Макдалов, выставив перед собой визжащего монстра, неспособного ни укусить клыками из-за забрала, ни оцарапать когтями, из-за перчаток, начал штурм ледяной преграды.

Берцы, на которых уже стерлись ткань, кожа и пластик, сослужили свою последнюю службу. Стальные пластины в мысках как нельзя лучше подходили для того, чтобы вбивать их в ледяную поверхность.

Медленно, шаг за шагом, Коста поднимался на холм. Огромные шипы хлестали его с разных стороны. Они рассекали плоть на его руках, срезая небольшие пласты с тех мест, что не защищали нарукавники и пластины. Резали ноги. Покрывали бока глубокими порезами и оставляли жуткие ссадины, но серьезного вреда причинить не могли.

Каждый раз, когда шип направлялся в живот, грудь или голову, Коста успевал подставить на его пути гнолла. Раны от шипов выглядели жутко, но смертельными не оказывались. И потому монстр кричал, дергался, извивался, пытаясь выбраться из хватки Косты, но все попытки были тщетны.

В какой-то момент тварь и вовсе безвольно обвисла, превратившись в израненный мешок плоти и крови. Макадалов же, сделав последний рывок, оказался на противоположной части холма. Аккурат со спины шамана.

Остальные эсперы увидев, что одному из них удалось пробраться в тыл к противнику, утроили натиск на фронтовую часть укрепления, полностью сосредотачивая внимание шамана на себе.

Коста аккуратно положил гнолла на землю, а затем так же аккуратно вбил обмотанный цепью кулак тому в горло. Монстр дернулся в последний раз, а затем исчез, пылью растворяясь в пространстве.

Макдалов уже собирался, используя всю оставшуюся энергию, напрыгнуть на шамана со спины, как его взгляд привлекла пара перчаток. Они лежали на земле и чуть блестели каплями красной и зеленой крови на солнце. Те самые перчатки, что еще недавно носил гнолл.

Старые, поношенные, местами мятые, они выглядели как оружие. Об это ясно давали понять толстые, короткие пирамидальные шипы на костяшках и неполная защита пальцев - пластины покрывали только внешнюю сторону фаланг, оставляя подушечки открытыми - чтобы не лишать бойцы свободного хвата.

Коста перевел взгляд со своих цепей и практически полностью убитой правой боксерской-перчатки на этот артефакт. Проклятье, да он даже понятия не имел, что вообще это означает - артефакт.

- В любом случае, не убьет же он меня…

С этими мыслями Коста аккуратно развязал цепи и стянул ошметки красной перчатки, после чего надел на руки артефакт, благо система креплений там оказалась совсем простенькая.

На удивление он… ничего не почувствовал. Ни особого прилива сил, ни какого-то ощущения силы. Он лишь сжал и разжал пальцы, привыкая к весу перчаток, а затем аккуратно переставляя ноги, начал подбираться на минимальное для удара расстояние.

У него имелся всего один шанс нанести свой лучший удар. Если он промахнется или окажется недостаточно быстр, силен, решителен или ловок, то… добыча уйдет.

Странно, но Макдалов в этот момент понимал слова Монаха. У него не хватало сил на полноценное сражение с шаманом. И все же на стороне Косты оставался фактор неожиданности, скорости и точности. Он понимал, что для того, что увидеть точку для лучшего удара ему требовалось открыть “Волчий Оскал”, а для того, чтобы сделать рывок на несколько метров, не теряя при этом силы и скорости - “Волчий Рывок”, но…

Но и без всего этого он оставался достаточно опытным бойцом и, как он надеялся, не самым глупым парнем на деревне.

Чуть пригнувшись, он прицелился точно под затылок шаману - туда, где у любого прямоходящего находилась одна из самых уязвимых точек на теле. Крепление черепа к позвоночнику.

Коста задышал ровнее и разделил поток внутренний энергии, направив одну половину в ноги, а другую - в руки.

Коста был быстр.

Настолько, что ему потребовалось едва ли не мгновение, чтобы осознать, насколько он оказался быстр.

Его удар продемонстрировал удивительную точность, а энергия на этот раз прошла не только через руки, но и через те самые перчатки, в итоге окрепнув и приняв едва различимые очертания волчьей лапы.

Макдалов лишь мысленно отметил про себя, что вероятно в этом и есть суть артефактов - дополнять умения и удары эсперов.

Его кулак, закованный в железо и окутанный энергией, со свистом рассекая пространство, врезался в… пылающий огненным покровом посох шамана.

Гнолл оскалился и зарычал Макдалову в лицо.

- Хоть бы чистил… - скривился парень, после чего его отбросило назад.

Шаман занес огненный посох над головой, но так и опустил его на голову лишенному сил Макдалову. Гнолл недоуменно перевел взгляд чуть ниже - на собственную грудь. Зеленая кровь падала на землю, а прямо из центра массы твари торчала ледяная игла.

Тварь, шатаясь, обернулась. Светящаяся пелена магии, защищавшая шамана от эсперов, никуда не делась, вот только теперь в её центре зияло отверстие. Размером всего лишь с теннисный мячик. Но вполне достаточное, чтобы через него пролетело умение другого метафизика.

Гнолл зарычал от ярости и боли, сделал шаг вперед и исчез, рассеиваясь в вихре сумрачной пыли. Коста, тяжело дыша, опустился на корточки. Он даже не обратил внимание на то, как со звоном упал камень с кристаллом внутри и как под холм покатился посох, за который началась настоящая свара между эсперами, выяснявшими чья банда внесла больший вклад в поражение банды гноллов.

Собственно, смерть шамана стала жирной точкой в битве. Еж, Марк и остальные уже добили Вожака и учиняли настоящий локальный геноцид. Гноллы, потерявшие командиров и численное превосходство, представляли собой весьма жалкое зрелище.

Скуля и хрипя, они пытались сбежать с поля, но им этого не позволили. Добили всех без исключения. А после… после началось то, что навсегда изменило мнение Косты о порталах, эсперах, монстрах, Стене и дне апокалипсиса.

Одно дело, когда ты знаешь, что эсперы-охотники гибнут в осколках чужих миров, а другое дело, когда ты это видишь.

Макдалов, сидя на холме, смотрел на то, как выжившие оттаскивали в стороны трупы и пытались помочь раненным. И это было куда страшнее любого оборотня в морге…