Кто ты, ведьма? (СИ)

Глава 3

Теперь даже в ванную как-то неловко отправляться стало: «Нисколько не удивлюсь, если этот… Даже слова подобрать не получается! Если он через мои же мысли в моих ласках самой себя участвовал. Блин же! Этот… Хм. Можно, конечно, прохиндеем назвать, но почему-то улыбка сама собой по губам расползается. Надо же! А мне нравится».

Хотя что скрывать от себя, это даже как-то польстило и добавило пикантности.

«А, ну его! Сам виноват! Пусть подсматривает! И вообще, его не звали — сам пришёл!»

Открыла кран, добавляя ароматный настой, запахом напоминавший корицу с цитрусом. С наслаждением потянула воздух затрепетавшими от удовольствия ноздрями.

«В конце концов, мне нужно снять напряжение, а мужчин к себе подпускать я не хочу! Мне и Олега с Самиром за глаза хватило с их ревностью и унизительными замечаниями в постели. А сбросить энергию необходимо. Аж тянет внизу и ноги сводит! Сафи говорила, что нечаянно взорвать чего-нибудь могу или кому-нибудь повредить. Так что засчитываем за необходимость и стыд выбрасываем на помойку! Моё тело — моё дело!»

Возбуждение, утихшее было несколько минут назад от неловкости, стремительно возвращалось отогнанной от берега волной, набрав дополнительную мощь, грозя захлестнуть с головой. Внизу живота закручивалась огненная спираль, по телу проносились заряды желания, делая кожу слишком чувствительно ноющей от неутолённой страсти, губы назойливо щекотало от невозможности прикоснуться к мужчине. А, ведь, хотелось немилосердно. Свербело и зудело настойчивой необходимостью почувствовать под ладонями литые мышцы, спрятанные под атласом кожи, почувствовать на губах солоноватый мужской вкус, пощекотать языком чувствительную плоть, вырывая хриплые гортанные стоны.

«Уууу! Не могу больше! Это уже выше моего терпения».

Стянув с себя одежду, забралась в тёплую воду, тут же принявшуюся нежно ласкать разгорячённую кожу. Откинувшись на спину, прикрыла глаза, стараясь выровнять дыхание. Перед мысленным взором вновь предстал мой неизвестный невидимый любовник. Моя ладонь скользила, как ласкали бы его пальцы, касалась, как если бы это был он. Заставив себя абстрагироваться от себя же самой, всё внимание сосредоточила на нервных рецепторах набухших от неутолённого желания складочек, погружаясь в чувственное марево. «Как же не хватает поцелуев! И эта пустота, которую ничем не заполнить!» Мой мысленный стон полный отчаянной тоски сливался с явственным стоном удовольствия. Пусть не такого яркого, каким должно быть, но всё же. На краткий миг мне удалось обмануть саму себя.

Почувствовав, что смогла расслабиться, вытерлась насухо, накинула на голое тело сорочку и отправилась спать. Хотя получилось не сразу из-за охватившего всё тело томления и по-прежнему голодной пульсации в развилке ног. Обхватив коленями свёрнутое одеяло, отчаянно сжала бёдра, стискивая руками подушку, вжимаясь в неё лицом, глухо застонала от обида, досады, отчаяния. Возможность спать по диагонали здорово, безусловно, но не то, не то…

Из сна выдернул настойчивый стук в окно:

— Просыпайся, лентяйка, — задорный голосок Сафиренки мог бы и мёртвого заставить выползти из-под одеяла.

Впустив подругу в дом, сама прошлёпала в ванную, приводить себя в порядок.

— Не хило тебя давит, — присвистнула рыжуля.

— Так заметно? — стало неловко.

— Ну, скажем, чувствуется прилично. Долго ещё себя мурыжить собираешься? — названная сестрёнка шмякнулась на кресло и вгрызлась белоснежными зубками в подобие зелёного яблока.

Я молча пожала плечами.

— Ты пойми, — не унималась моя добровольная наставница. — Тебе сейчас или смертельно больной поможет, или хороший секс. Сама ж понимаешь: второе предпочтительнее и приятнее. Воздержание, конечно, круто, но пользы не приносит. Сама же скоро захлебнёшься от переизбытка энергии и начнёшь неконтролируемо сбрасывать на всех подряд дело не в дело. Или кинешься на первого встречного и изнасилуешь беднягу, — заливисто захохотала она. — На, держи. В городе не снимай наш знак, — протянула подвеску на шнурке.

Я сразу же повесила на шею крупное изображение белоснежного цветка Ирданирия.

— Идём? — подхватила свою сумку.

Альнарий встретил суетой и галдежом разномастных существ. Ото всюду неслись рычания оборотней и драконов, оглушающие разговоры орков, раскатистый громоподобный хохот гоблинов. Во всей этой какофонии звуков тонули наши голоса, равно как и эльфов, предпочитавших тихие беседы. Я откровенно пялилась на представителей сказочных рас под добродушное посмеивание подруги.

— Встанем вон там, — указала она на свободное место между зелёным орком и существом, одновременно сочетающим в себе человека и птицу с коричнево-жёлтым оперением. — Ирлинги не дадут в обиду.

— А разве мы не под защитой закона? — удивилась я.

— Ну знаешь, всякое бывает, — усмехнулась Сафирена. — Повозка нечаянно опрокинется, кирпич на голову упадёт, товар в грязи вымажется. Или оборотень какой споткнётся и нечаянно в тебя воткнётся.

— Понятно. Всё как с животными из красной книги, — хмыкнула я, проигнорировав последнюю фразу.

— В точку! — улыбнулась подруга. — Все вспоминают, что без нас никак только, когда под задницей подгорать начинает. А так. Короче, далеко не отходи и старайся быть в поле зрения пернатого. Да. Оборотням в глаза не смотри, подумают, что завлекаешь. Если, конечно, у тебя нет таких планов на вечер. Они ребята-огонь, — толкнула меня в бок.

— Да ну тебя, — мы начали раскладывать блузки, рубашки, юбки и платья. Вскоре первые покупатели отошли от нашего прилавка с довольными лицами и свёртками в руках, а в нашем мешочке приятно зазвякала местная валюта.

Сосед птице-люд оказался весёлым общительным дядькой. Потчевал нас смешными историями, угостил чёрными пряными ягодами и купил пару платьев жене и юбку для дочери. Даже несколько раз прогнал наглых кошаков, так и норовивших нырнуть нам в трусы своими любопытными носами. И не стеснялись же существ вокруг!

— Они твою неудовлетворённость за версту чуют, — пояснила Сафиренка. — Для тебя сейчас только женатики безопасны, а холостые чуть на гон не срываются.

— А ты? — к ней же тоже подходят, почему только я виновата?

— А у меня была очень приятная бурная ночка, — хихикнула она, расплываясь в мечтательной улыбке. — Я всем им, — кивнула на так и вьющихся неподалёку парней. — Просто интересна. Для них секс с ведьмой престиж, азарт и масса удовольствия. С нами же не только физически приятно, ещё и подпитка до эйфории. А уж если, как ты, ещё и голодная до утех! Мммм! Это ж слаще десерта и пьянее алкоголя.

Дневная звезда уже начала клониться к закату, когда наш временный опекун, распрощавшись, закинул опустевшую большую корзину на плечо и пошагал к воротам в ярмарочном заборе, окружавшем местную базарную площадь.

Мы почти распродали весь товар, когда к нам подошёл пожилой реплекон в окружении крупных вервольфов в полуобороте:

— Не хорошо, не хорошо, — почмокал он губами. — Прибыль, значит, получаем, а налог не платим.

— Мы ещё не закончили торговлю, — с вызовом ответила Сафиренка.

— До закрытия ярмарки чих остался, решили закон нарушить? — прошипел он.

— Как будем выходить, так и заплатим, — стояла на своём подружка.

— Зарываешься, ведьма! — потянул он к ней свои когтистые пальцы, хватая за грудки.

— Э! Э! Уважаемый, — схватила я его за запястья, стараясь отодрать от названной сестры.

Двое охранников тут же схватили меня поперёк талии и за руки.

Поняв, что дело принимает не слишком приятный оборот, мы обе завизжали в надежде привлечь внимание к собственным персонам.

— Что здесь происходит? — грозный окрик заставил всех разом замереть.

Став вмиг подобострастным, лепрекон выпустил Сафирену из цепкой хватки и повернулся к нависшему над нами, судя по форме, стражу порядка, за мощной спиной которого маячили ещё шестеро чуть габаритами поменьше.

— Баргарус* инквизарий Лгнориастиас Шиир, — расплылся в улыбочке шакала этот недомерок. — Я лишь стремлюсь исполнить свой долг и проследить за исполнением закона.

— Третируя ведьм, ллоллтоил* Шукари? — поднял бровь местный инквизитор.

— Всего лишь требую положенной доли — покладисто растекался мёдом злобный гном.

— Заплатите ему, я стану свидетелем, — кивнул нам страж.

Сафи торопливо полезла в мешочек, отсчитывая монетки.

— Можете быть свободны, ллоллтоил, — распорядился командир местных полицейских и хотел уже двинуться дальше, но вовремя заметил, что меня не только не отпустили, а ещё и самым наглым образом попытались перекинуть через плечо. Охнув, я задубасила нахала кулаками по спине:

— Пусти, пусти, сказала!

— Не трогайте её! — вцепилась в рубашку оборотня подружка.

— Я так понимаю, что ведьма не давала согласия, — глаза инквизария с прищуром уставились на меня.

— Никуда я с ними не хочу идти, — поторопилась объясниться, стараясь удержать наш зрительный контакт.

— Она напала на ллоллтоила Шукари, — рыкнул один из оборотней. — И должна быть наказана.

— Не помню твоего имени в списке инквизарий, — холодно процедил страж правопорядка. — Не лезь, куда тебе подобным доступа нет! — он коснулся кончиками пальцев моего виска, а я утонула в его взгляде, словно ухнулась в пропасть, из которой выбираться совсем не хотелось.

По телу пробежала сладостная дрожь, низ живота заныл, дыхание перехватило. И это от ничего не значащего прикосновения! Вот это да! Улёт!

Пришла в себя от судорожно сжавшей мою ягодицу когтистой лапы и утробного рычания волчары, так и не удосужевшегося снять меня со своего плеча. Но даже как следует постыдиться не успела. Холодный голос быстро спустил меня на землю недовольными нотками, сталью резанувшими слух:

— Это не было нападением, а в отношении вас всех появились вопросы, — мужчина убрал руку, а я чуть не застонала от разочарования. — Поставьте ведьму на ноги и следуйте за мной. А вы обе поторопитесь покинуть город до темноты. Кто знает, сколько ещё охотников на вас окажется сегодня, — недовольно поджал губы, словно это мы виноваты, что вокруг нас, как пчёлы на мёд слетаются озабоченные самцы.

И вот теперь стало совсем обидно. Прям плакать потянуло, а ещё догнать этого копа и хорошенько стукнуть, укусить, привязать к кровати… Ай-яй, совсем не туда понесло! Не думала, что может настолько раздраконить. Но до зуда на кончиках пальцев захотелось воплотить в реальность подсмотренные в фильмах сцены с брутальным инквизарием в главной роли.

Тем не менее, мы поторопились собрать нераспроданные платья и заспешили к воротам ярмарочного места. Искушать судьбу повторно особого желания не было. Тем более, что несколько кошаков о чём-то договаривались с явным азартом, поблёскивая жёлтыми глазами в нашу сторону.

Всё же мелькающие переодически на улицах патрули с эмблемой грозового клинка на груди, своевременно охлаждали горячие головы, заставляя следовать за нами на приличном расстоянии.

А вот мой бы пожар кто остудил. По телу растекалась похотливая плазма. Знакомая форма будила неуёмные фантазии, от которых жажда становилась сильнее. Я поймала себя на том, что вглядываюсь в лица стражей, выискивая знакомое.

— Зацепил? — подмигнула Сафи.

— Кто? — хлопнула глазами я-сама невинность.

— Страж, — хихикнула подруга. — Признавайся, зацепил же!

— Разозлил, — отмахнулась я и поняла, что это правда.

Не понятно почему, но его холодность и презрение очень раздражали. Хотелось, как в анекдоте: догнать и заслужить…

— Боюсь, не окажется ли он твоей парой. Точнее, ты его, — присвистнула рыжая ведьмочка.

— Не выдумывай. Пошли быстрее к месту встречи со своими. Не нравятся мне эти кошачьи. Смотри, у них даже ушки с хвостами появились, — потянула я подружку за руку, с трудом подавляя желание ускориться.

— Только не беги, — удержала Сафиренка. — Тогда точно погонятся. Иди, как ни в чём не бывало.

На здании сбоку заметила уже знакомую эмблему. Перед мысленным взором снова возникло точёное, словно из гранита, лицо с крупными чертами. Захотелось вновь окунуться в тёмный омут его глаз.

«Похоже, теперь мне будет кого представлять одинокими ночами», — совсем не к месту мелькнула мысль о инквизарии, всколыхнув волну и всё сильнее тлеющего желания, разгоняя его по крови.

Со страхом оглянулась, но к счастью, компания молодых самцов благоразумно поотстала, не рискуя приставать рядом с местным полицейским участком.