Кровавый Новый Свет

Пролог

1503 г, июль, Новый Свет, полуостров Юкатан

Глядя на приближающийся строй противника — необычного, отличающегося от всего виденного ранее, но от этого не менее опасного — Диего Веласкес Консуэлло де Куэльяр, бывший вице-губернатор Кубы, а теперь получивший позволение взять под власть испанской короны новые земли, чувствовал себя очень неуютно. До такой степени, что взгляд его поневоле перескакивал с врага на того, кто был и союзником, и советником. Жаль только, что раньше он с недостаточным вниманием отнёсся к одному такому совету. На самом деле к нескольким, но именно один из не воспринятых в должной мере теперь мог оказаться роковым.

А ведь отплывая с уже завоёванной Кубы, он, равно как и его люди, рассчитывали на то, что на новых землях они встретят примерно то же, что обнаружили на Эспаньоле — слаборазвитые племена, не представляющие большой угрозы. И не так важно, как они будут настроены — дружелюбно, нейтрально или враждебно. Мощь испанских солдат и испанского же оружия, она должна была сказать своё веское слово. Должна, однако…

Вместо ожидаемых многочисленных, но примитивных племён, высадившись на побережье Юкатана и немного отойдя от берега, высланные на разведку отряды Куэльяра обнаружили нечто совершенно иное — развитую цивилизацию, к тому же в достаточной степени вооружённую. И, в отличие от индейцев Эспаньолы и Кубы, вовсе не считающих приплывших испанцев кем-то вроде посланцев богов. Доспехи, огнестрельное оружие, кавалерия — это тоже их не пугало. Да и с чего, если эти люди, называвшие себя науа, сами использовали доспехи, большей частью медные, неплохое стальное оружие, да и луки с арбалетами у них имелись в изобилии. Разве что лошадей не было, но и то лишь по причине того, что, как удалось узнать, здесь эти животные отсутствовали как таковые.

Вот когда что Куэльяр, что многие его офицеры вспомнили предостережения, исходящие как из Рима в целом, так и из Ордена Храма в частности. Какие? О том, что, наряду с откровенными дикарями, в Новом Свете вполне могут оказаться и иные народы, куда более развитые, а соответственно и опасные. Более того, что с подобными народами лучше всего хотя бы попытаться договориться, пускай и продемонстрировав предварительно собственную силу.

Договориться и попытались, пускай после первых столкновений, в которых обе стороны показали себя… В общем, показали. Огнестрельное оружие испанцев, знание своих земель и достаточный уровень тактики со стороны науа. Ну и численность, которая, понятное дело, была отнюдь не на стороне Куэльяра. Всё это поспособствовало тому, что на смену оружию пришли слова. Какие, учитывая тот факт, что местными наречиями испанцы как бы не владели?

Испанцы не владели, а вот индейцы Эспаньолы и Кубы — те иное дело. Пускай языки были разные, но кое-кто с той же Кубы, связанный с торговлей с отдалёнными от острова землями, мог похвастаться кое-каким знанием и этого языка. Оказалось, не зря Куэльяр взял с собой, помимо собственно солдат, ещё и некоторое количество индейцев с Кубы. Щедрая плата, не менее щедрые обещания… И поддержка тех немногих тамплиеров, которые в Новом Свете были, пожалуй, самым распространённым Орденом. По сути присутствие рыцарей Ордена Храма стало естественным во всех местах, куда только ступала нога подданных Их Величеств Изабеллы и Фердинанда… конкистадоров. Да, именно так они себя называли, поскольку Реконкиста то успела закончиться, но на смену ей пришла Конкиста, направленная не на возвращение исконно принадлежащего Испании, но на открытие и завоевание нового. Совсем нового, а не того, что уже было известно в Европе, пускай и находилось далеко.

Залп из аркебуз. Это первая линия стрелков, выстрелив, сразу же сделала шаг назад, пропуская вперёд вторую линию, уже готовую к стрельбе. К сожалению, для полноценной терции было мало людей, да и местность вокруг не слишком подходила. Но и слабого подобия этого боевого построения, пришедшего из Италии, должно было хватить. Для чего? Чтобы суметь отразить атаку и продолжить отступление. Куда? Естественно, к пока ещё не столь близкому берегу, к кораблям. А заодно возблагодарить господа хотя бы за то, что у этих проклятых науа нет своих боевых кораблей, лишь большие лодки и не более того.

Стреляет вторая линия, за ней третья. И теперь перезарядка, когда все стрелки находятся за щитами, надеясь, что этого и их обычных доспехов хватит для того, чтобы защитить от стрел. Тех самых, которые в изобилии выпускаются вражескими лучниками. Из мощных луков, но с каменными, точнее обсидиановыми наконечниками в немалой части своей. Да, они не пробьют сталь доспехов, лишь кожу и тем более не прикрытое защитой тело, но уж если попадут… Такой наконечник очень часто раздробляется на множество частей, а значит и извлечь их сможет не каждый врач. А много ли их, врачей? Один на корабль, как повелось уже не первый год. До кораблей ещё надо добраться. Хотя бы частью, хотя бы не покалеченными.

— Пикинёрам — приготовиться!

Хотя Куэльяр и отдал этот приказ, в очередной раз едва не сорвав голос, но его офицеры и без подсказок понимали необходимость действовать. Это был уже третий натиск. Третий, но обещающий оказаться решающим. Первый являлся просто пробой на крепость, после чего воины науа откатились, даже не попытавшись как следует вцепиться в оборонительные порядки. Испанское же построение, пользуясь передышкой, вновь принялось отступать… и едва не было поймано уже фланговым ударом. Местные индейцы, разрази их гром, оказались умелыми тактиками, знающими, когда следует атаковать в лоб, а когда напротив, этого делать вовсе не рекомендуется.

Пятьсот с лишком солдат — вот сколько было у командира отряда конкистадоров, когда он высадился на берегу Юкатана. Теперь же оставалось немногим более двух сотен, среди которых хватало раненых. Тех раненых, которые ещё могли передвигаться. Другие же… Их оставалось лишь добить, подарив милосердие быстрой смерти. Воистину смерть была куда лучше той участи, что ждала их, попади они в руки озлобленных на «святотатство» науа. Тем же, кого они сумели пленить… Оставалось только молиться за их души.

— Держать строй! — рявкнул находящийся поблизости Стефано де Бартольдиньо, видя, как первый удар воинов науа чуть было не смял уже измученных долгим переходом и минувшими схватками пикинёров. — На колено. Залп!

И успевшие перезарядить аркебузы вновь выстрелили, но теперь даже не пулями, а картечью, благо калибр именно этих аркебуз позволял и такое. Меньшая точность, малое прицельное расстояние, но сейчас, когда вот они, враги, даже их глаза видно и уж тем более лица в боевой раскраске… Украшенные яркими перьями, золотыми побрякушками, но вместе с тем закованные в броню, противники по большей части пренебрегали закрытыми шлемами. Только это и спасало, помогая стрелкам поражать цели даже на расстоянии. Но и в ответ испанцы получали удары боевыми дубинами необычной формы, мечами и топорами. И хвала Господу, если не появлялись стрелки-арбалетчики, казалось, совсем не боящиеся смерти, готовые пожертвовать собой, но произвести таки меткий выстрел, уничтожая тех, в ком видели командира или просто воина, куда опаснее прочих.

Отряд таял, как снег под весенним солнцем. Да, прошедшие не один бой, а то и не один десяток таковых солдаты Диего де Куэльяра забирали с собой по паре-тройке врагов, но численное преимущество добравшихся всё-таки до ближнего боя индейцев вкупе с хорошими воинскими навыками последних теперь дало о себе знать. Ещё немного и правильный строй обрушится, а уж в таком случае все они будут обречены. А всё из-за горячности нескольких не научившихся сдерживать чувства юнцов, которым сильно не понравилось увиденное в городе, куда прибыл отряд Куэльяра. В город, куда их пригласили, со странным названием Тулум. Каменный город, защищённый со стороны суши стеной более пяти метров в высоту и толщиной чуть ли не в десяток метров. Ну а со стороны моря… укреплений не было, поскольку там имелась естественная защита — обрывающиеся на берегу утёсы. Защита для тех, кто не ведал огнестрельного оружия, обстрела из пушек и тем более обстрела ракетами. Впрочем, Диего де Куэльяр был впечатлён не только обороной города — крепостными стенами и сторожевыми башнями — но и тем, что находилось внутри. Пирамиды, напоминающие те, которые, как рассказывали побывавшие в Египте, находились в былом царстве фараонов. Куда меньше, ступенчатые, но тоже впечатляющие. Здания, жилые и не только, что напоминали уже о той, древней Греции. Не полностью схожие, но что-то общее имелось. Общая чистота, порядок в чужом, непонятном, зато, следовало отметить, красивом городе.

Эту красоту, к слову, оценили и «духовные лица», то есть рыцарь Ордена Храма и два его оруженосца. До такой степени, что один из оруженосцев даже пытался зарисовать увиденное, благо бог одарил его пусть не самым выдающимся, но талантом к рисованию. Вот он и черкал грифелем по извлечённым из кожаного футляра листам бумаги, запечатлевая стену, башни… храмы. Те самые храмы, из-за которых в итоге и случилась беда.

Чужая вера, чужие правила. Но эта вера, эти жрецы и их ритуалы… Вырезать из распластанного на жертвеннике человека сердце ритуальным каменным ножом, после чего принести ещё сокращающийся комок плоти как дар своему богу или богам? Такое можно было ожидать от совершенных дикарей, но не от тех, кто построил столь красивые и хорошо укреплённые города, имел представление о науке и искусствах. Однако это было, отрицать не получится.

Стефано де Бартольдиньо, этот тамплиер, хоть и был крайне недоволен увиденным, но тогда сразу же зашептал ему, Диего, на ухо, даже не прося, а именем Ордена Храма требуя не поддаваться естественным порывам души и вести себя, как те же послы при дворах разных эмиров и султанов. И ни в коем случае не пытаться считать свой не такой и большой отряд самой значимой силой в округе, несмотря на неизвестное местным огнестрельное оружие. Выстрелы из него ведь уже прозвучали при первой встрече… встречах. Только вот страха не вызвали. Скорее опаску по поводу незнакомого и грозного оружия, но это совсем иное.

Совет был принят, он пытался сдержаться и то же самое приказал своим офицерам. Держаться, вежливо улыбаться и пробовать выяснить, что тут вообще происходит и можно ли это изменить. Ибо не пристало доброму христианину смотреть на… на такое.

Залпы орудий! Они заставили Куэльяра выплыть из глубин отчаяния, копания в прошлом и вновь преисполниться надежды. Оказалось, ситуация быстро и резко изменилась. Похоже, оставшийся на кораблях за старшего капитан Педро де Ламиро услышал доносящуюся стрельбу или и ещё каким-либо образом понял, что они прорываются к месту стоянки кораблей. Поняв же, отправил на помощь часть оставшихся на кораблях, да не просто, а с лёгкими орудиями. И вот они, залпы не ядрами, а бомбами, что взрывались в задних рядах строя противника, уменьшая их число, повергая не в панику, конечно, но в замешательство.

Отступление. Чуть ли не в самый последний момент, ведь остатки отряда Куэльяра уже не могли держать правильный строй, да и осталось их немного. Теперь же требовалось лишь подобрать раненых и, соединившись с пришедшим на помощь отрядом, убираться подальше. Пока убираться, ведь забыть про империю науа не получится. Слишком опасны, слишком развиты, слишком безумно жестоки в своих жреческих ритуалах. Именно поэтому Диего де Куэльяр отдал приказ не добивать раненых врагов, а по возможности взять с собой. Не всех, лишь тех, кто выглядел более важно, а следовательно относился к числу способных многое рассказать. Жаль, что было таких всего ничего — раненых воины науа старались унести с собой.

— Мы… смогли. Отбились, — облегчённо выдохнул конкистадор, обращаясь к рыцарю Ордена Храма. — Господь не оставил тех, кто понимает его в своих идущих от сердца молитвах.

— Идущие прямо от сердца — это к науа, — покривился Стефано де Бартольдиньо. — Они в сердцах лучше нас понимают. Особенно эти их жрецы с каменными кинжалами. Великий магистр должен узнать об этом. Узнать как можно скорее. И если ему привезут не только слова. но и пленников…Тогда и тебя, Диего, можно будет избавить от гнева Их Величеств.

— Не мой грех!

— Твоего офицера. Офицеров, — поправился тамплиер. — Виноват всё равно будешь ты. Можно только смягчить наказание, если получится вызвать значительный интерес. Твоих монархов и моего великого магистра.

Диего лишь тяжко вздохнул, понимая, что да, тамплиер прав. А ещё осознавая другое — интерес будет куда больше именно у Чезаре Борджиа, императора и главы Ордена Храма. Он вообще любил всё необычное, стремясь охватить своим вниманием всё хоть немного выходящее за грани привычного. Но капитан Гарсия Верди и другие, его послушавшие, решившие, воспользовавшись, как им показалось, недостаточной силой воинов науа и тем, что Тулум стал частью империи Теночк менее десятка лет назад… Вассальной частью, с сохранением немалой части власти у побежденного народа майа. Верди и другие хотели, воспользовавшись неожиданностью, преимуществом огнестрельного оружия, а также предположительным нежеланием части майа так уж рьяно сражаться за интересы победителей, быстро перебить гарнизон самих науа, после чего казнить ещё и так разгневавших их жрецов. Ну и, конечно, привести Тулум под власть испанской короны. Он, по их мнению, должен был стать первым форпостом тут, на Юкатане. И не абы каким, а уже в достаточной мере защищённым, чтобы как минимум продержаться до прибытия подкреплений с Кубы и Эспаньолы. Закрепившись же…

Таковы были планы, но воплотить их у капитана и его сторонников не вышло. Просто не дали, непонятным образом оказавшись готовыми и перехватив выдвинувшихся сторонников чуть ли не сразу. После такого оставалось лишь прорываться из города и спешить обратно, к месту, где должны были ждать корабли. Сам Гарсия Верди? Был не то убит, не то просто ранен и пленён. Диего де Куэльяр не имел ни малейшего представления, да и печалиться по поводу этого человека особенно не хотел. Именно он стал причиной потери большей части отряда, серьёзного поражения, а ещё того, что теперь разговор с представителями империи Теночк будет куда сложнее. Разумеется, если Их Величества решат вести политику мира, а не войны.

Меньше часа потребовалось, чтобы выйти, наконец, к берегу, к месту, где оставшихся в живых ждали спущенные с кораблей лодки. Оставалось совсем немного — погрузиться и отплыть, покинув до поры эту опасную землю с сильными противниками. Совсем немного вроде бы, но вместе с тем… Оказалось, что здешние хозяева совершенно не хотели отпускать гостей без прощальных напутствий. Понимая же силу огнестрельного оружия, особенно пушек, отнюдь не рвались в обычную атаку. А вот обстрел из луков и арбалетов, прикрываясь деревьями и густым кустарником — это они явно умели. Потому и показывали действенность подобного подхода, снова и снова уменьшая число испанцев.

При таких горячих проводах сложно было как-то ответить. Разве что с кораблей грохотали орудия, посылая бомбы в места на берегу, показавшиеся наиболее подозрительными. Те закономерно взрывались, время от времени находя свою цель, однако воины науа не собирались сколь-либо большими группами, рассеявшись, делая обстрел слабоэффективным. И всё же, всё же. Именно из-за обстрела с кораблей индейцы не рисковали показаться на берегу в достаточном количестве. Вот и последние шлюпки отвалили от берега, а гребцы налегали на вёсла, прикрытые от летящих индейских стрел и болтов щитами. Хоть короткое, но очень близкое знакомство испанцев с науа заставило как тех, так и других с уважением относиться к силе друг друга. Первое столкновение, а сколько их ещё будет? Тут Диего де Куэльяру пока нечего было ответить.

Добыча? На сей раз ни золота, ни иных явных ценностей. Зато имелись пленники, которых они непременно разговорят. Знания о притаившейся в Новом Свете могущественной империи — пускай чуждой, страшной, но вместе с тем развитой. Во многом не уступающей что Испании, что Франции, что… Нет, вот Медитерранской империи под властью Борджиа империя Теночк всё равно уступала. И дело тут не только в новейших орудиях, воинских умениях и этих кораблях, что способны были двигаться без использования весёл и силы ветра. Скорее уж в искреннем желании рода, в кратчайший срок поднявшегося от не самых значимых валенсийских аристократов сперва до прочного положения при Святом Престоле, затем получившего тройную тиару понтифика, а затем корону. Несколько корон, что в итоге стали империей, к тому же столь влиятельной, что этого уже не отбросить в сторону и не позабыть.

Новый Свет их и без того интересовал, а уж теперь… На то он и Новый, чтобы привлекать к себе тех, кому и целого мира мало.