Кремляндия

Вторник, 17-е. Москва-матка

Утром, едва прилетев с дачи, президент попросил Дарью Алексеевну обеспечить на 10 часов оперативное совещание с обычным уже чрезвычайным составом из 3–4 человек, кто реально решает те или иные конкретные задачи по ликвидации последствий катастрофы.

— Дмитрий Анатольевич! — Нерешительно обозвалась референт. — Один человек очень обижается, что Вы его не приглашаете на утренние разборки…

— И кто же этот обидчивый джентльмен? — Усмехнулся ДАМ.

— Да Сурков это, Владислав Юрьевич. Он очень обидчивый товарищ…

Президент на мгновение задумался, формулируя ответ поделикатнее.

— Видишь ли, я предпочитаю иметь дело с первыми лицами соответствующих служб, а не с их замами. Ходит Нарышкин, и я вполне доволен. А как они там между собой… Не маленькие, разберутся!..

— Но он не привык, чтобы его игнорировали. Вы же сами всегда меня наставляли, чтобы Сурков всегда был непременно, поскольку он как бы главный идеолог и должен быть в курсе всех нюансов государственной жизни… Конечно не моё дело, но я просто удивляюсь, почему вдруг у Вас такая перемена по отношению к некоторым ответработникам, Вы их как бы перестали замечать и вспоминать…

— Ах, Дарья Алексеевна! Сказать честно, я сам удивляюсь огромным переменам в моих оценках жизни и людей. Я вот ехал тогда, 13-го из Шереметьева, без кортежа и охраны в потоке непредсказуемых машин, смотрел в окно такси и представлял, как здесь через сутки-другие всё погибнет и останется пустыня с горами неприбранных трупов, с улицами, покинутыми людьми. И меня как будто осенило, как будто открылась какая-то дверца в мозгу и оттуда кто-то выглянул и громко сказал, что всё было не так, а должно быть по-другому.

И вот с той минуты в меня, в компьютер моего “я” как бы вложен другой жёсткий диск с совершенно другим миропониманием и программой действий. Единственное, что меня успокаивает, что эта программа при каждом конкретном обращении к ней оказывается более реальной и человечной, чем при предыдущем запросе…

— Да, Дмитрий Анатольвич, давно хочу спросить, как получилось, что Вы передумали лететь с ВВП?.. Или он улетел, а Вы передумали после его отлёта?.. Впрочем, моё любопытство наверное непохвально…

— Отчего же? Никакой тайны в этом нет. Хотя и объясняться широкой публике я, как ты понимаешь, не намерен. Да и тебе не советую. Мир не поймёт, а пресса всё перекрутит. Вот представь, самолёт ВВП действительно взлетел первым. Наш с Александром Васильевичем ТУ-160 должен был подняться через 10 минут. Мы уже с ним, понятно, находились в машине и натягивали высотные комбинезоны, рекомендуемые на время набора высоты и до нормализации полёта. Нам помогали два провожающих специалиста. Когда они попрощались и вышли, командир машины вышел к нам и спросил, готовы ли мы с Бортниковым к полёту и задраивать ли люки. Всё шло, как говорится, по плану…

И вот тут меня и тряхонуло как током, пришло прозрение. Я вдруг ясно увидел, осознал, понял, не знаю ещё как сказать, сообразил, смикитил, допёр, в конце-концов, что лететь мне, руководителю государства, в часы национального бедствия нельзя, потому что это останется в нашей истории, как трусливое бегство…

И я решился. Снял шлем, начал расстегивать бесчисленные клапаны и застёжки. Командир молча помогал мне. Он понял всё без слов.

Когда я переоделся, то сказал Бортникову, что ему надо лететь, как намечено, потому что то, что находится в моём “дипломате”, понадобится ВВП в месте назначения… После чего я попрощался с ним и командиром машины, и покинул бомбардировщик. У самолёта было уже безлюдно. Два техработника оттащили лесенку, а я, как бедный родственник, поплёлся с ними в их службу, потому что машины спецкортежа ФСО, на которых я и Бортников приехали в аэропорт и подъехали к самолёту, давно смотались, считая, что своё дело сделали и свободны… Тем более, что и у них семьи, которых надо срочно из Москвы в безопасные места перебазировать…

Я обернулся и увидел, что самолёт тронулся на рулёжку…

— Ну, Дмитрий Анатольевич, я восхищена Вашим поступком! Я много думала, ну, тогда, когда Вы с ВВП укатили в “изгнание”, я многого не понимала, признаюсь, даже не одобряла… Но теперь я вижу всё в другом, прямо героическом свете… Сколько трудностей Вам пришлось преодолеть, чтобы разобраться и в самом себе, и в трагической ситуации в стране… А как Вы добрались до Кремля?..

— О, это отдельная героическая сага. Когда я добрался до терминала D и взглянул на себя в зеркало, то натурально рассмеялся. Оказалось, что я одет в пиджак Александра Васильевича. Конечно, в таком виде в VIP-зал меня могли без ФСО и не пустить. Решил вспомнить студенческую молодость и добираться до Кремля самостоятельно. Вышел на площадь, глаза разбегаются — такси, автобусы, Аэроэкспресс, в конце-концов, до Белорусского вокзала.

Остановился на такси. Подумал, что наедине с шофёром удастся как-нибудь договориться. Денег же, понятно, ни копья в кармане, как в молодые годы. Сел в машину рядом с водилой. Поздоровался. Он кивнул и внимательно на меня посмотрел, но ничего не сказал. Спросил, куда едем. Я ответил, что в Кремль, на Васильевский спуск, к Спасским воротам.

Ты бы видела его лицо! Смесь удивления и смущения. Он сказал:

— А я сразу вроде признал Вас, но ещё как-то сомневался. Думаю, быть такого не может. Просто большое сходство. Тем более без охраны и тэдэ… Я один раз бомжа вёз, типа цыгана, так он был вылитый Иосиф Виссарионович…

Я помолчал и начал объясняться. Мол, знаешь, у нас в Поволжье страшный терракт, огромное горе, пострадали сотни тысяч людей. Они погибли. Я хотел было слетать за международной помощью, но в последний момент передумал. Владимир Владимирович полетел без меня. Но когда я вышел из самолёта, то ни охраны, ни машин кортежа уже не было. Приходится как-то добираться… К тому же, наверное, понимаешь, президент в карманах денег не имеет. Довезёшь?..

— Да Вы что, Дмитрий Анатольевич! Само собой! Я Вас только на сотовый сниму! Потом внукам показывать буду. Можно снимок сделать? Я сейчас… Надо же, сам Медведев! Удавиться и не жить!.. Светка ни за что не поверит! Да и пацанам в гараже трудно будет объяснить…

— Вот так, Дарья Алексеевна, свет не без добрых людей. А у нас в России, если поскрести, хороший человек вполне не редкость…

— Вы данные его записали? Имя-отчество? Номер машины?.. Я свяжусь, решу вопрос с оплатой проезда…

— Ну что ты, Дарья Алексеевна, так он мне и сказал, кто да что. Пробурчал только, что зовут Андреем… Хорошо. Давай ближе к делу. Приглашай народ. Уже к десяти дело идёт…

Первым приехал Шувалов. С собой он привёз Кудрина, Нургалиева и Шойгу. Они вчетвером сплочённой группой пошли на президента и, улыбаясь, тепло поздоровались, крепко пожимая ему руку. Потом зашёл, скромно потупя взор, Нарышкин. Его рукопожатие было слабым и холодным. ДАМ почему-то подумал о морге и криво усмехнулся.

Он посмотрел в список участников совещания, подготовленный Тимаковой и Ентальцевой, и с удивлением наткнулся на Хлопонина и Козака, которых он, помнится, не приглашал. Значит, прилетели с югов с тяжёлыми вестями и будут просить денег.

— Кто там ещё курит, пусть заходят! — Предложил президент.

Хлопонин и Козак одновременно попытались войти в дверь, но всё же Козак одумался и посторонился, пропуская Хлопонина, как более весомого по положению чиновника. Пожимая им руки, ДАМ внимательно вглядывался в знакомые по телеэкранам лица, пытаясь изобразить на лице максимум симпатии.

Вот и последний участник, Сурков Владислав Юрьевич. Он зашёл по-домашнему, тихо и незаметно. Не было, не было, и вдруг материализовался из недр Кремля. Руку пожал слабо, по-женски, чего ДАМ, в общем, не ожидал.

В конце концов, через несколько минут совещанцы окончательно заняли свои места по обеим сторонам стола в большом кабинете.

Президент отодвинул левый ящик заглавного письменного стола и левой рукой осторожненько вынул из пакета один разовый бумажный носовой платок с антисептической пропиткой и незаметно тщательно протёр правую руку, особенно ладонь. Этот ритуал был давним бзиком ДАМа. Ему всегда казалось, что когда на совещаниях встречается несколько десятков мужиков, то вопрос гигиены всегда актуален. Он с детства знал, что после посещения туалета и половина наших мужчин не моет рук. Так что, пожав во исполнение варварского обычая, скажем, сорок мужских рук, можете быть уверены, что вы пожали не менее двадцати пенисов… Фу, какая мерзость!.. Не правда ли?..

Совещание пошло по схеме “ у кого что болит”… Первому президент дал слово председателю правительства. Шувалов традиционно прокашлялся и начал с обстановки в Казани. Правительство поддерживает постоянный канал связи с Госдепартаментом Соединённых Штатов и бросило лучшие силы в Казань на организацию приёма американских грузовых Боингов 747-8 с химикатами, техникой и специальным оборудованием для завершения дезактивации зоны поражения в самом Кизнере и к северо-востоку от Кизнера.

Первые два самолёта вылетели ночью и уже на последнем этапе полёта. Они несут по 150 тонн грузов и сядут в Казани примерно в 12 часов Москвы… Загружаются в Штатах, следуют с промежуточными посадками в Гренландии и Норвегии…

Отдельно, пассажирскими Боингами летит необходимый штат военных химиков и технологов….

— Прошу задавать вопросы Игорю Ивановичу!.. — Пригласил президент.

— Кто принимает самолёты в Казани и обеспечивает доставку грузов и людей в Кизнер и далее? — Спросил Нарышкин.

— С точки зрения общей организации — Кожин, все специальные вопросы — заместитель Шойгу полковник Ахтареев. В Совмине у меня конкретно на связи с Казанью и общая увязка дела — мой зампред Володин, Вячеслав Викторович…

Президент молча обдумывал услышанное. Затем спросил Шойгу:

— Сергей Кужугетович, этот ваш Ахтареев надёжный человек?..

— Вполне, Дмитрий Анатольевич. Мы с ним много лет один хлеб жуём, доверие и надёжность полная!

— Хорошо! Продолжайте работу в Казани по приёму американской помощи и отправке грузов в район бедствия. Держите меня в курсе. Думаю, что завтра или послезавтра нам всем, здесь присутствующим, обязательно нужно слетать в Кизнер. Подготовьте такой полёт.

Следующий вопрос о ситуации в столицах. Прежде всего — Москва. Как Москва? Мэра не нашли? А что эти ресины и прочие, на работу ходят? Кто ответит? Игорь Иванович, сформулируй!

Шувалов отложил ручку, которую внимательно рассматривал, и выпрямился в кресле.

— Москва, Дмитрий Анатольевич, практически успокоилась. Мэры мэрами, а генерал Колокольцев под руководством Нургалиева свою работу в эти дни исполнял достойно. Кавказцы и азиаты к воскресенью уже разбрелись по окраинам, транспорт заработал ритмично, пожары погашены, магазины и рынки открылись по полной программе, “хромые лошади” вновь понеслись вскачь… И, что самое удивительное, не только прекратилось бегство населения, но и заметно возвращение части москвичей, сбежавших в первые дни за МКАД…

Разрешите перейти к Санкт-Петербургу. Матвиенко снова у руля, город постепенно восстанавливает привычный образ жизни. Валентина Ивановна собирает статистику и доложит Вам и мне по телефону до конца дня.

Теперь о других региональных центрах. Главная проблема — беженцы из Поволжья. Их масса нахлынула в областные центры. Никто пока не может сказать, сколько — миллион, два, три… Соответственно, столько же микропроблем и у местных властей. Это и крыша над головой, и питание, и хоть какое трудоустройство или изыскание источника средств существования. И немаловажно учесть эту публику и обеспечить элементарную законопослушность и спокойствие… К тому же, не везде и власть сохранилась как таковая. В ряде городов вакуум власти, потому что драпанула и власть… Так что в таких городах, где безвластие, ситуация близка к тому, что было на Гаити. Но в отличие от Гаити, у нас в России начинается зима и никто не сбрасывает с самолётов гуманитарку…

Что касается Южного и Северо-Кавказского федеральных округов, то, полагаю, свежими данными нас вооружат Хлопонин и Козак…

— Так-так… — прокомментировал президент и обратился уже к собирающемуся встать Хлопонину. — Тогда, Александр Геннадиевич, прошу доложить, что нового на Северном Кавказе?.. Давайте сидя, по-дружески…

Хлопонин вновь опустился в кресло, поёрзал, устраиваясь уютнее, и вынул из принесённого с собой файла справку, видимо, с цифрами потерь среди боевиков и процентами роста рождаемости среди мирного населения.

— Увы, ничего хорошего пока сказать не могу, Дмитрий Анатольевич! Ситуация в Северо-Кавказском округе после апокалипсиса в Кизнере резко ухудшилась. Сепаратистские тенденции не просто оживились, а получили новое качество, они тяготеют к немедленной реализации по модели 90-х годов.

Наиболее безнадёжны Дагестан, поскольку погранвойска открыли границу с Азербайджаном, и Ингушетия, так как на границе с Грузией погранзаставы также разбежались…

— Стоп-стоп-стоп!.. С этого места подробнее, Александр Геннадиевич! Как это “заставы разбежались”?.. Куда же смотрит эФэСБэ?

— Никуда не смотрит. Поскольку вместо Бортникова и. о. числится 1-й зам, то и охрана границ осуществляется как бы типа и. о., то есть обязанности исполняются, а не выполняются согласно Уставу… Я бы просил Вас вернуть в службу безопасности товарища Патрушева.

Президент похоже ждал подобного предложения и тотчас отреагировал:

— Ишь, чего захотели? Через неделю вернётся ВВП, тогда и решим, кого бросать на госбезопасность. Я без него не хочу делать серьёзных перестановок. А пока требуйте от ФСБ восстановить охрану российских границ и шустрее вертеться в республиках Северного Кавказа!.. Садитесь! Дмитрий Николаевич, — обратился ДАМ к Козаку, — у вас есть что добавить к сказанному Хлопониным?..

— Да-да, если позволите. Меня беспокоит то, что Россия ещё в 2009 году, как Вы знаете, сняла охрану границ с Южной Осетией и Абхазией, перенеся заставы на границы этих новообразований с Грузией. Таким образом, сегодня из Абхазии и Южной Осетии наблюдается неконтролируемый поток всякой уголовной братии в сторону Владикавказа и Сочи, а оттуда в Москву и по всей Европейской России.

Свободно перегоняются и реализуются угнанные в Москве и Европейской России иномарки, беспрепятственно вывозится инвалютный и рублёвый чёрный нал… К тому же, и власти этих территорий не контролируют ситуацию у себя дома, более того, потворствуют “отходному промыслу” своих “братков”… Быть может, с учётом чрезвычайной ситуации в Поволжье, снять погранзаставы с грузинской границы в пределах Абхазии и Южной Осетии и вернуть их на наши государственные границы, как они дислоцировались по состоянию на 08.08.08?..

В кабинете установилась идеальная тишина, все как бы затаили дыхание, ожидая реакции Президента на крамольную речь Козака.

— Вот-вот! Похоже, коллеги, что мы приплыли. За три прошедших года после событий в Цхинвали я много передумал и, как следствие, многое переоценил. Сама жизнь доказала мне, что мы тогда поторопились праздновать победу. Я был неправ. Грузия наводила порядок на своей территории, и нам там тогда делать было нечего. Ведь когда мы десять лет разбирались с Чечнёй, Грузия не вводила в Чечню своих “миротворцев”, не выдавала чеченцам грузинских паспортов, не обвиняла нас в геноциде…

Да что тут говорить, — как человеку, гражданину и президенту, мне больно и стыдно за мои тогдашние действия, а ещё больнее за их последствия… Думаю, мне пора встречаться с Саакашвили и расчищать завалы лжи и непонимания между нашими странами…

Подведём итог. Предложение Дмитрия Николаевича принимается. Даю две недели сроку на передислокацию застав.

— Но это же отступничество, если не сказать больше… — Довольно громко, с расчётом на всех, прокомментировал Сурков.

— Что вы имеете в виду, Владислав Юрьевич, под отступничеством? Поясните!

Сурков повторил, чётко выговаривая слова:

— Я имею в виду, что Вы своим приказом о снятии застав открываете границы дружественных государств для вторжения Саакашвили. Мы им такого не обещали… Мы же должны соблюдать международные обязательства!..

— Да, Владислав Юрьевич! Пожалуй, соглашусь полностью. Тысячелетние обязательства беречь дружбу с Грузией Россия должна соблюдать!.. Но продолжать играть комедию с анклавом численностью 15 тысяч человек, как с государством, или с Абхазией, строящей моноэтнический арийский уголок за счёт изгнания 70 процентов населения других национальностей, исконно там сотни, если не тысячи лет проживавших, включая русских — это нонсенс. Над нами же весь мир смеётся… Кроме Науру, разумеется!..

И вот ещё что. Имею информацию об откровенном крене Абхазии в сторону Турции. Как нам ни тяжко сейчас с Кизнером и нет ни времени, ни сил, но предлагаю в месячный срок аннулировать российское гражданство всем жителям этих территорий, как выданное незаконно и безосновательно. Аналогично прекратить выплачивать пенсии и пособия. Но! При этом предоставить возможность тем, кто действительно дорожит нашим гражданством и переедет до конца года в восточные районы России на постоянное жительство с отказом от местного гражданства, сохранить все права граждан РФ. Указ получите завтра…

— Что же это такое? — Вспыхнул Сурков. — Мы так не договаривались! С Владимиром Владимировичем вопрос согласован?

— Не беспокойтесь, Владислав Юрьевич! Это мои проблемы! А вам я предлагаю заняться реальной работой по восстановлению спокойствия на югах. Езжайте-ка завтра в Пятигорск на помощь Хлопонину. Вдвоём веселее будет. Ваш немалый опыт там как раз и будет где приложить на практике…

Опустив взгляд, Сурков устремил его на свою левую руку, внимательно, если не сказать любовно, рассматривая ногти. Потом, как бы получив от пальцев некую незримую для окружающих энергетическую поддержку, ответил негромко, но независимо, как ученик, уверенный в организационных возможностях своих родителей:

— У меня, как Вы знаете, ответственный участок работы, идеология. На мне и сама политическая направленность государства, и огромная сеть органов и исполнителей, от СМИ до соответствующих управлений ФСБ, ГРУ и МИДа. Вы предлагаете это всё бросить на произвол и поехать бегать по лесам за боевиками?.. Я Вас правильно понял?

— Абсолютно правильно! Сейчас нет задачи важнее, чем удержание России в нынешних границах. Так что убедительно прошу до конца дня убыть в пункт назначения. Сейчас вот после совещания садитесь с Шуваловым и Хлопониным и обо всём и договаривайтесь. Достаточно распоряжения председателя правительства. И жду первого доклада о ситуации на Северном Кавказе утром послезавтра!..

Ну, и в заключение нашего разговора хочу с вами, коллеги, посоветоваться по крупному внутриполитическому вопросу. Я принял решение о переносе декабрьских выборов в Думу по меньшей мере на год и о роспуске нынешнего состава Думы, например, с 1 декабря. В связи с этим прошу к завтрашней нашей встрече дать свои предложения и мнения по данному кругу вопросов…

Дарья Алексеевна! За вами оформление протокола. Спасибо, все свободны!..

Президент встал из-за стола, складывая бумаги. Коллеги, начиная с Шувалова, гуськом подходили к нему, поспешно пожимая руку.