Крематорий для алкашей

Глава 3 БичКоманда

Громкий звон железного навесного звонка ознаменовал конец урока и начало большой обеденной перемены, длительностью тридцать минут. Петрович отвлекся от монитора и посмотрел на настенные часы. Было ровно двенадцать часов тридцать минут дня. До встречи оставалось полтора часа. Затем наклонил голову и выглянул из-под монитора. Дети сидели, уставившись в мониторы компьютеров, и не моргали. Указательные пальцы непрерывно клацали по левой кнопке мыши, а головы судорожно дергались.

— Народ, урок закончился! — прокричал на весь класс Петрович. Никто не обернулся. Петрович постучал по столу открывалкой для пива. — Перекур! — Затем открыл свернутое окно с игрой и в общий чат написал:

Все дружно вышли в главное меню игры и правой кнопкой мыши нажали кнопку «Save and Exit», сняли наушники и положили их рядом с мониторами.

— Я вас сегодня сделал? Борис Петрович! — выкрикнул один из учеников.

— Молодец! — ответил Петрович, не отводя глаз от своего монитора. Он зашел на главную страницу пиццерии Че-Гевара и увидел там новое меню на пиво.

На часах было уже пятнадцать минут первого. До конца перемены оставалось пятнадцать минут. Петрович нажал меню пуск и выбрал спящий режим. Монитор компьютера погас, а кулер на видеокарте перестал гудеть и затих. Поправил очки указательным пальцем по середине оправы и закрыл на ключ кабинет информатики.

Небо было чистое и голубое без единого облачка. Солнце светило и жарило весенним теплом. Возле школы бегали дети, ребята постарше сидели на заборе и обнимали девчонок. На против главного входа в школу стоит отдельный корпус для уроков труда. Борис Петрович встал под козырьком у главного входа и закурил свои любимые папиросы без фильтра марки «Дуб», в широкой пачке с нарисованным на этикетке большим зеленным дубом. Поднялся густой столб синего дыма.

На втором этаже школы располагалась учительская. Вошел директор школы с конвертом, к которому был прикреплен на скобу лист бумаги.

— Где Петрович?

— Чувствуете, дым идет?

Директор посмотрел в окно.

— Бумага из милиции на него пришла.

Возле корпуса для уроков труда стоял трудовик и разговаривал с учеником. Петрович, как только увидел трудовика, выбросил окурок и быстрым шагом побежал к нему. Одно удовольствия наблюдать как Петрович передвигается на своих двоих. Он всегда ходил быстрым темпом, но маленьким шагам, а сколиоз придавал ему индивидуальность. Создавалось впечатление, как будто его сносило ветром.

— Привет, Петрович! Как оно? — спросил трудовик, пожимая ему руку.

— Здравствуйте, Богдан Петрович, — протянул руку ученик, держа в зубах сигарету.

— Иди в класс, — приказал ученику трудовик.

— Я договорился сегодня встретиться с Ларисой. Она хочет мне отдать кое-какие вещи. И хочу повидаться с дочкой. Ты же знаешь, я с ней уже как год не живу, из-за того случая на день учителя. Давай поменяемся уроками? — предложил Петрович. — В информатике ты не шаришь, потому давай я их заведу к тебе, пускай там что-то пилят, стругают. Ну, а ты потом себе возьмёшь один урок в отгул?

— Нет проблем, Петрович! — сказал трудовик, выбрасывая окурок за ворота.

— Я сейчас взял себе халтурку одну. Нужно сделать две табуретки. Я их посажу, пускай строгают!

— Ну и отлично! Пускай поработают, а то привыкли играть на моих уроках!

Прозвучал звонок. Парень в халате, держась за ручку двери, крикнул:

— Васек всунул руку в пилораму!

Год тому назад весь коллектив средней школы номер семь в школьной столовой отмечал день учителя. Вся столовая была украшена воздушными разноцветными шариками, а на длинных столах стояли изысканные блюда, приготовленные поварами школьной столовой. Посередине стола стояла большая выварка с пюре, на борту кастрюли красной краской был написан ее инвентарный номер. Под столом стояли до краев наполненные баклажки с водкой. Петрович, не изменяя своим вкусам, притащил в авоське две трехлитровые банки разливного пива. Водку он не пил.

Борис Петрович, держа двумя руками последнюю трехлитровую банку, допивал последние сладки капли пивной пены. Затем запрыгнул на стол и стал танцевать. Учительница математики улыбалась и хлопала в ладоши. Трудовик громко смеялся и стучал в ритм танца кулаком по столу. Петрович резко прервал свой танец. Присел на корточки и стал сгребать со стола еду. Набив котлетами карманы своей ветровки, Петрович помахал всем рукой и, широко улыбаясь, выпрыгнул изо окна, разбив стекло. Волна осколков стекла словно пыль осыпалась вслед за ним.

Петрович с ноги выбил входную дверь вместе с дверной коробкой и ввалился в квартиру с криками: «Я учитель года!». Побежал в спальню к дочке, достал из кармана игрушку и аккуратно положил ее рядом с ней, развернулся и побежал на балкон к жене. С другого кармана достал бутылку пива, открыл ее об оконную раму и скомандовал своей жене, чтобы она пела международным гимн студентом «Гаудеамус».

На следующее утро Петрович с бутылкой минералки в руке стоял у главного входа в ЗАГС и смотрел куда-то вперед, поправляя указательным пальцем запотевшие очки.

Петрович быстрым шагом поднимался по ступенькам на третий этаж к директору. Постучал и вошел. Игорь Леонидович сидел в кресле и листал личное дело Петровича.

— Заходи, Борис Петрович. Ты как раз вовремя. Я искал тебя пол часа назад. Какого хрена ты помочился на двери мэрии!? — Директор бросил ему лист с конвертом.

— Бывает, — ответил Петрович. И добавил: — Но я уже штраф оплатил!

— Та мне пофиг! Главное, чтобы ты больше нечего такого не сотворил! Выгоню, не разбираясь! Понял?

— Та все будет нормально! — заверил Петрович.

— Вали на урок, — пригрозил Игорь Леонидович.

— Вот по поводу урока я и хотел с вами поговорить. Отпроситься хочу. Замену нашел?

— Да, — ответил Борис Петрович.

На часах было уже без четверти два часа дня. Она подумала, что он снова набрался пива и забыл про встречу. Юлька сидела рядом и облизывала мороженое. На машинках и трехколесных велосипедах катались дети. Колесо обозрения и центрифуга привычно скрипели. С ветерка доносились крики испуганных до ужаса людей от того, что качели вот-вот развалятся и разбросают их по всему парку. Петрович был в пути и уже видел впереди себя высокую тройную арку главного входа в парк, откуда доносились смех и бой бутылок. Ему оставалось преодолеть еще пятьдесят метров и он у цели.

Лариса вместе с дочкой помахали ему рукой, показывая указательным пальцем на циферблат наручных часов.

— Ты хоть трезвый? — спросила Лариса.

— Мне пришлось задержаться у директора. Не так то просто отпроситься с уроков самому востребованному учителю в школе! Мне не дают проходу и требуют, чтобы я вел свои уроки без перерыва, представляешь! — пошутил Петрович.

— Так я тебе и поверила!

— Держи. — Лариса протянула ему пакет. — Здесь папка с документами на квартиру. Я считаю, что в ней должен остаться жить ты, а мы с Юлькой будем жить у мамы. Квартиру покупал все-таки ты, точнее ее дали тебе, за твои были заслуги в образовательной сфере, а нам будет уютней у мамы. Я не стала разгребать склад пустых пивных бутылок на балконе, который ты складывал для коллекции, потому все оставила так, как и было. Вот. — Передала пакет Лариса.

Петрович раздвинул в стороны ручки пакета и посмотрел вовнутрь. На дне пакета лежала картонная коробка. Он засунул руку в пакет, сдвинул рукой папку с бумагами и достал картонную коробку прямоугольной формы.

— А это что такое? — спросил Петрович, разглядывая находку.

— А ты уже и не помнишь, я смотрю? Это видеокассета с записью нашей свадьбы. Она даже не размагнитилась за все это время.

Петрович положил обратно в пакет видеокассету.

— У меня есть еще двадцать минут времени, это с учетом того, что ты опоздал. — Посмотрела не него Лариса. — Я думаю, вам с Юлькой не помешало бы прогуляться вдвоем по парку, я вас подожду здесь. Петрович улыбнулся конскими зубами и поправил пальцем очки.

Юлька побежала в кассу за билетом. Встала на деревянную подставку, поднялась на носочки и постучала в закрытое окошко.

Форточка открылась. Появилась толстая, заплывшая жиром, улыбающаяся морда бабки-кассирши с дикими глазами. Подошел Петрович и передал ей деньги. Юлька протянула руку и взяла два билета на колесо обозрения. Петрович снял ржавую цепь, они сели в шатающуюся кабинку и застегнули за собой цепочку. Ремень привода двигателя колеса обозрения начал громко скрипеть, кабинка потихоньку поползла на самый вверх. Петрович медленно крутил руль и кабинка со скрипом оборачивалась на 1800. Юлька с интересом разглядывала город.

— А что это за церковь с зеленным куполом?

— Это дом органной музыки. Там стоит большое пианино с блестящими трубами. Каждые выходные на нем играет тетя, а люди сидят и слушают. И тут на одну из башен поднялся монах в черной рясе и начал смыкать веревки, привязанные к колоколу, и по всему городу разлился звон колоколов.

— Круто! — сказала Юлька, улыбаясь.

Кабинка потихоньку спускалась вниз.

Лариса, от нечего делать, подошла к двум мужчинам, раздающим бесплатную христианскую литературу.

— Отличный журнал с фигуркой Иисуса внутри. Берите не пожалеете! Вы так же можете вместе с журналом приобрести по скидке набор одноразовых бритв с увлажняющей насадкой над лезвием, — говорил мужчина. Зеркальные глаза. Панамка на голове. Второй видимо был пьян или болен. Опустив панамку на глаза, он опирался об дерево.

— Что-то бесплатное почитать у вас есть? — спросила Лариса.

— Возьмите буклет! Там наша программа и цели, а также на последней странице указаны наши координаты и счет в банке, на случай если вы пожелаете перевести на счет церкви пожертвования. Вместе с буклетом он та же передал ей последний номер журнала «Просветление». — Ну что, берете по скидке пачку бритв, а? — спросил он.

— Спасибо, я возьму только журнал! Спасибо вам!

— Слава Иисусу! — проговорил святой брат и помахал ей вслед панамкой. Его напарник выполнил команду «кругом», наклонился и блеванул под дерево. Снял панамку, вытер ей рот и оглянулся.

Лариса снова села на лавку и принялась читать журнал. На последней странице журнала был нарисован черный дом с большой трубой. Из трубы шел черный густой дым. Внизу надпись: «Приходи и излечись от алкоголизма. Приведи друга алкоголика и получи скидку. Наша цель излечить или сжечь алкаша в Крематории для Алкашей!». Под картинкой в строй выстроены мужики. Все поголовно в белых тряпочных кепках с козырьками. Показывают большой палец — все классно! Дикая улыбка и стеклянные глаза. По центру стоит маленького роста мужичок кавказкой национальности с густой черной бородой в черных солнечных очках и в белой футболки с надписью на груди: «Я пожимал руку Иисусу». Глядя на фотографию, Лариса представила среди них Бориса Петровича и засмеялась. Потом оглянулась, не смотри ли кто на нее.

Юлька сама отцепила цепь и спрыгнула на землю, не дожидаясь полной остановки кабинки.

— В видеоигры! Побежали! — Юлька радостно погналась в павильон.

Петрович подошел к Ларисе.

— Ну как вы там? — спросила Лариса.

— Ей понравилось. — Улыбнулся Петрович.

— Помни, что нам скоро нужно будет уже идти. Вот, посмотри, что я взяла. — Она протянула ему к лицу обложку журнала «Просветление». — Может запишешься в секту? Избавишься от своего пристрастия к пиву?

— По-моему этому парню совсем плохо, и прошу заметить не от жары, — заметил Петрович. — Мы в павильон видеоигр.

Петрович открыл железные двери, напоминающие двери советского гастронома. Внутри на удивление было пусто. Возможно из-за того, что все дети еще были в школе, а может быть и из-за того, что основные игровые автоматы были на ремонте. Автомат с «Ужасающей битвой 4 Ультиматум» был выключен. Из-под него торчала толстая задница какого-то подроста, запутавшегося в проводах. Машинка с мигающими фарами тоже не работал. В ней сидел прыщавый подросток с большими толстыми линзами и что-то крутил в разобранном руле; а длинноволосая сутулая девчонка с жирными волосами тянула толстый кабель на потолок. Однако, один игровой автомат работал.

Юлька подбежала к кассирше бабе Шуры:

— Два жетона на «Русалку».

Петрович передал ей деньги.

Юлька вырвала из рук бабы Шуры жетоны и побежала к игровому автомату. Встала на ящик и начал играть, вытянув язык. Петрович подошел к настольному футболу и попробовал покрутить рычажки управление игрокам, как внезапно услышал крик из другого конца павильона.

— Он не работает, не трогайте его! Приходите завтра! Завтра все будет готово, а сегодня нужно его чуть усовершенствовать, — прокричал подросток в белой футболке с надписью «Атака».

— Может пивка, не дорого? — предложила бабка Шура, показывая из-под стола бутылки.

— Спасибо, — отказался Петрович. Хотя у самого слюнки потекли. Он посмотрел на часы и про себя подумал о том, что уже буквально через час будет сидеть в Че-Геваре и наслаждаться прохладным пивком! От радости у него еще больше поднялось настроение.

— Пап, я скоро!

— Я жду на улице.

Петрович вышел на свежий воздух, достал пачку папирос и закурил. Через десять минут вышла Юлька. Петрович помог ей открыть тяжелую железную дверь павильона.

Щурясь от дневного света, она приложив руку к лбу:

— Пошли к маме? Мне уже пора ехать. Через два часа мне идти на танцы.

Лариса накинула на плечо сумку и взяла за руку Юльку.

— Так, чуть не забыла. Вот, держи. — Она ему передала связку ключей.

— Это колючи от квартиры. Возьми их.

Петрович взял ключи и положил их в карман брюк.

Лариса с Юлькой потихоньку направились к выходу.

Перед тем как отправиться пить пиво, Борис Петрович решил зайти домой, чтобы оставить там пакет и захватить некоторые необходимые ему вещи, без которых прийти в Че-Гевару он не имел право.

Поднялся на седьмой этаж, вышел из лифта, повернул на лево и пошел в самый конец длинного коридора. Нащупал в кармане брюк связку ключей, нашел длинный зубчатый ключ, открыл нижний замок, опустил ручку вниз. Дверь открылась, и он вошел в квартиру. Перед ним висело большое круглое зеркало, в котором он увидел свое отражение. И сам себе улыбнулся своими конскими зубами. Швырнул ключи в стоящую под зеркалом вазочку. Сел на диван и положил пакет. Потянулся и вскочил с дивана.

По коридору направо располагалась маленькая комнатка — спальня. Войдя в спальню, он вспомнил, как той ночью, после дня учителя, пришел домой и подарил дочке мягкую игрушку, которую положил тогда рядом с ней у подушки. Она до сих пор лежала там на раскладном диване. Выключил свет и пошел в прихожую. Рядом с вазочкой с ключами стояла маленькая шкатулка. Петрович бережно открыл ее и достал оттуда маленький красный значок. На нем был изображен Че-Гевара в черном берете со звездой и держал большую пенистую кружку пива. Петрович приколол значок на воротник ветровки и закрутил гаечку. Рядом со шкатулкой на подставке лежала золотая дисконтная карта. Именная. На лицевой стороне карты было выгравировано:

Магнитная полоска на обратно стороне карточки имела явные следы частого использования. Медленно положил карточку во внутренний карман ветровки. Поправил воротник и оскалился. Резко выполнил команду «кругом», выключил в прихожей свет и молнией выскочил из квартиры, хлопнув дверью.

Серега и Роман решили поломать график. Они пришли в Че-Гевару днем. Как всегда они взяли одну большую колбу пива и два стакан. Они могли сосать литр пива целый день, пока из него не выйдут все газы. У Романа был выходной день, а Серега раньше ушел с работу. В Бресте сломалась видеокамера, а ближайшая съемка намечалась аж на 12 мая, через неделю.

Петрович стоял на крыльце Че-Гевары и курил свои папиросы без фильтра. По понятным причинам рядом с ним никто не стоял. Он спокойно докурил, затушил окурок об урну и гордо вошел в зал пиццерии.

— Внимание! Приготовить два бокала светлого пива и освободить на втором этаже у прохода столик, если он занят, — прокричала кассирша, поправляя у себя на голове картонный козырек. Маленькая толстенькая официантка побежала убирать его столик.

Кассирша, улыбаясь, взяла у Петровича карту и провела ее через терминал безналичного расчета. Народ в очереди шептался. Одна девушка не выдержала и попросила у Петровича автограф. На всякий случай. Петрович расписался в блокнотике: «Будь как ПЕ!».

— Ваше пиво и столик готовы, Борис Петрович, — проинформировала кассирша, улыбаясь.

— Спасибо! — поблагодарил Петрович, забирая карту.

Толстая официанта поклонилась перед Петровичем. Петрович сел за столик. Официантка поставили перед ним два полных бокала пива и звонок, на случай, если ему что-нибудь еще понадобиться.

Два года тому назад на праздновании юбилея — пятилетия со дня открытия пиццерии «Че-Гевара», Петровичу, как постоянному посетителю, вручили памятные призы. Управляющий пиццерии, в присутствии посетителей, представил всем своего постоянного гостя — Петровича. Борис Петрович тогда уже принял около трех литров пива и с широкой улыбкой, опираясь об край столика, всем улыбался. На праздник приехал сам мэр. Узнав Петровича, он немного растерялся. Но поскольку Борис Петрович уже никого не замечал, лишь только широко улыбался, даже и не узнал Петю, с которым в свое время выпил в школьной подсобке немало литров пива. Петяя Совок вместе с управляющим, вручил Борису Петровичу гвоздику и конверт. В конверте лежала та самая дисконтная карта. Но это было еще не все. За проявленное мужество и стойкость перед большим количеством выпитого пива, Петр Совок, под аплодисменты посетителей пиццерии, вкрути Борису Петровичу на воротник ветровки памятный значок. К значку прилагались документы.

Придерживаясь своей старой привычке, Петрович взял первый бокал пива, пригубил, отставил его в сторону, взял второй бокал — и допил его до дна за несколько глотков. Поправил пальцем запотевшие очки и уставился на детей, игравших в игровой комнате за стеклом, напротив. Это был своеобразный ритуал Бориса Петровича. Он его никогда не допивал.

Серега и Роман вышли на перекур. Увидели Петрович и засмеялись. В свое время благодаря Петровичу, Серега поступил в институт. Борис Петрович был давним другом его старшего брата. Брат попросил Петровича подтянуть младшего в математике. Но вместо того, чтобы учиться, Серега вместе со своим другом Лёхой, сидя на задней парте, рисовали комиксы. После учебы, Леха, по непонятным причинам, резко бросил пить и курить, и теперь редко появлялся в «Че-Геваре». Петрович допил до дна и ладошкой постучал по звоночку на столике. Толстая официантка подбежала:

— Еще пива?

— Да, пожалуйста. Я пока пойду покурю. — Опираясь руками об стол, Петрович встал и медленно стал спускаться по ступенькам на первый этаж, одной рукой нащупывая в кармане ветровки пачку папирос.

— Младший, привет! — Протянул руку Петрович. — Как оно ничего?

— Норм. Что у Вас? — ответил Серега.

— Та вот, решил, пива попить, — ответил Петрович, держа в зубах дымящуюся папиросу.

— Что за папиросы? — спросил Серега.

Роман засмеялся, отвернувшись.

Вокруг них застыло синее облако.

Петрович вынул из кармана широкую пачку папирос. На этикетке был нарисован столетний дуб с желудями.

— Ничего себе! — смеясь, сказал Серега.

— Отличные сигареты, младший! Возьми себе парочку?!

Роман уже плакал от смеха, не оборачиваясь.

Разгоняя рукой дым, Петрович заметил, как к ним быстрым шагом шел бомж. В пуховике синего цвета. Из дырки на груди торчал мех. В зубах окурок. Тлеет фильтр. Под рукой сверток. В другой руке бутылка пива с остатками пены на дне. Чилл выплюнул окурок, допил остатки пива, швырнул бутылку мимо урны. Открыл дверь и забежал вовнутрь. От бомжа остался вонючий запах чипсов и пива. Через пару минут Чилл вышел и встал рядом с ними. Порылся в кармане пуховика, достал окурок и попросил у Петровича подкурить. Петрович достал коробок и поджег ему факел из трех спичек. Петрович привык, что его папиросы можно было подкурить только с мощным огнем.

— Не пугайтесь, парни, я покурю и уйду, — успокоил их Чилл, отколупывая со своей задницы жвачку. — Прижало, а туалет в Че-Геваре меня всегда спасает. Тут хоть не так гоняют, как в других местах. В Карнавале Монстров или в парке Александрия — там жесть! Пинками выталкивают! — размахивая руками, эмоционально жаловался Чилл.

— Меня зовут Чилл.

Руку пожал ему только Петрович. Роман и Серегой переглянулись и просто поприветствовали его.

У Чилла на щеке появилась скупая мужская слеза. Он правой рукой стряхнул ее и потянул сопли. Развернул сверток.

— Смотрите.

Серега и Роман открыто заражали, а Петрович по достоинству оценил шедевр.

— Прочитайте, что там написано. — Показал пальцем Чилл на текст под его фотографией.

— Катастрофа! — возмутился Богдан Петрович.

— Жесть. — одновременно сказали Серега и Роман.

— Надо что-то делать мужики, — хлюпая носом, добавил Чилл.

Серега, после того, как прочитал последнюю строку, «медиапартнер телеканал „Брест“», сразу же вспомнил тех подростков, которые приходили в офис канала и хотели договориться на счет видеосъемки.

— Я же буду снимать это мероприятие, — опомнился Серега. — Его устраивает депутат по кличке Губастик. Тормоз еще тот. Он заказывал для пиара съемку своего выступления на сессии горсовета. Я так понимаю, что он хочет, стать директором парка Петровского. Парк, можно сказать, бесхозный.

— Как бесхозный? — удивился, насупив брови, Чилл. — Там же главный Петровский. Он авторитетный бродяга нашего города. Его предки собирали там окурки от папирос Брауницких, — гордо добавил Чилл. — Короче, я предлагаю предотвратит закрытие Че-Гевары, Карнавала Монстров и вообще всех пивных. Мы не дадим этому тормозу стать директором и закрыть пивнушки. Будем требовать, чтобы директором парка стал Петровский!

— Так он же бомж! Он не сможет стать директором парка! — смеясь сказал Серега.

— Он не просто бомж, он авторитет! Все бомжи и не только платят ему дань за крышу! — возмутился Чилл.

— Не будем сориться, — встрял Петрович. — Кто «За», чтобы помешать Губастику провести акцию и закрыть славные заведения нашего города. Поднимайте руки. — Младший, считай, что ты уже впутался в эту авантюру — ты оператор! Давай руку в гору.

— Я вызову Петровского, — пообещал Чилл. — А он уже пригласит всех остальных.

— Завтра в 18.00 встречаемся здесь, — приказал Петрович.

— Алло! Алло! Здравствуйте! Позовите, пожалуйста, Юру! — Изтом совсем забыл, что звонит ему домой, а не на мобильный телефон, который у него сейчас почему-то был выключен.

— А кто его спрашивает? — спросила мама Юры, вопросительным тоном.

— Виктор Сергеевич Изтом — депутат — глава общественно-патриотической организации «Атака».

— Ах, это вы! Извините, я вас не узнала!

— Спасибо вам за вашу деятельность и за то, что вы правильно занимаете нашу молодежь! Если бы не вы… Ой, ой, ой, — Держа в руке трубку, замотала головой мама Юры. — Сейчас передам ему трубку! Юра! Виктор Сергеевич звонит! Бегом к телефону!

Юра как раз открыл на весь экран новую фотку Лизы. В коротких шортиках. С небритыми ногами. Улыбка. Железо на зубах.

— Мама, я занят! — крикнул Юра. Через пару секунд опомнился и взял трубку. — Здравствуйте! — громко крикнул Юра в трубку.

— Собирай народ и подтягивайтесь ко мне в кабинет. Надо обдумать план.

— Хорошо, Виктор Сергеевич, будет сделано!

— Закончив разговор он снова сел за компьютер, закрыл фотку Лизы и открыл новую тему на форуме «Атака»:

«На 17.50 все встречаемся у главного входа в мэрию. Антошка, лично для тебя — не опаздывай!»

После разговора с Юрой, Изтом позвонил на оптовую базу и заказал там два ящика протеина. Затем, почесывая зреющую лысину, стал обдумывать план своего выступления.

Разгребая руками бутылки, словно крот, прорывающий себе дорогу на воздух, из заполненного бассейна фонтана вылез Чилл. Протер глаза и потянулся и медленным шагом приступил к работе. Он не просил денег, ему нужен был мобильник, чтобы позвонить Петровскому. Прохожие удивлённо смотрели на Чилла, который непривычно для всех вместо своей «коронной фразы» — «Дай денег друг!», просил мобильный телефон, чтобы позвонить маме. Через парк на остановку бежал Роман и разговаривал по мобильнику. Как вдруг почувствовал, что кто-то его легко толкнул в грудь. Подняв глаза, Роман увидел перед собой улыбающегося Чилла.

— Я перезвоню. Ты чего меня пугаешь?

— Дай позвонить шефу — Петровскому. Я забыл вчера вас предупредить, что мой мобильник забрал патруль, и я остался без связи.

Строительные работы в парке Петровского практически были завершены. Ленту желтого цвета с надписью «Danger!» обрезали и скрутили.

— Привет, это я — Чилл — попрошайка. Парк на Левоневского. Че-Гевара. Они не виделись больше года, а долю Петровскому Чилл в основном передавал через Толика — развозчика пиццы.

— Хватит, я тебя вспомнил! Твоя рожа висит на каждом столбе. Ты мне можешь объяснить, что это за херня такая? — кричал в трубку Петровский.

— Могу! Для этого я тебе и звоню!

— Короче, если ты читал содержание плаката, то ты, наверно, уже в курсе. Нас хотят выгнать и закрыть пивные.

— Мне прочитали содержание плаката, — стыдливо ответил Петровский. Он хоть и был авторитетом, но иногда стеснялся того, что не умел читать.

— Я встретил единомышленника. Местный школьный учитель и просто мега чувак! Мероприятие будет снимать телеканал «Брест». Оператор телеканала тоже за нас!

— На 6 часов вечера подтягивайся в «Че-Гевару» на Левоневского.

— Буду! — Нажал на кнопку и бросил телефон в карман Петровский. — Чего разлеглась, дура! Сегодня едим в парк на Левоневского к Чиллу. Дело есть. А пока приготовь мне пожрать, голодный как слон!

Петровский снова достал телефон.

— Привет, Белочник!

— У нас проблемы.

— Я в курсе, — ответил Белочник.

— В 17.30 мы за тобой заедем, будь готов, — предупредил Петровский.

— Договорились. Я буду ждать у входа на парковке.

Оба завершили разговор.

— Обед готов! — прокричала на весь парк Варвара Петровна. Она сидела в кустах возле центрифуги и жарила картошку.

К дому мэрии подъехал грузовичок с будкой. На борту было написано: «СпортПит». Нарисована мускулистая рука с большим бицепсом. Из кабины вышел высокий худой парень в комбинезоне и открыл кузов. Из будки выпрыгнули накаченные карлики выгрузили ящики и понесли их в мэрию. Толстых охранник, доедая булку, держал им дверь. Сложили ящики вдоль стены в кабинете Изтома и побежали обратно в будку. В кабинет поднялся тощий экспедитор и передал для подписи Изтому папку с фирменной ручкой «СпортПит» с изображением мускулистой загорелой руки с большим бицепсом для подписи. Изтом поставил подпись и продолжил составлять конспект своего выступления.

В кабинете информатик, стоял густой сигаретный дым и громко звучала музыка. Петрович сидел за учительским столом и, подпирая подбородок рукой, приподняв вверх глаза, смотрел на часы над дверью. Он абсолютно не обращал внимания на то, что творилось в классе. На уроке информатики были старшеклассники, Петрович дал им полную свободу действий. Кто-то сидел на подоконнике и курил в окно, кто-то, полулежа на стуле, сидел за компьютером и играл в игры. Девчонки сдвинули парты на заднем ряду и, держа в зубах сигареты, красили ногти. Один единственный толстый ботаник, весь потный и в прыщах, забившись в угол, читал книжку.

До начала встречи в Че-Геваре оставалось сорок минут. Петрович считал минуты, а потом и секунды. Электрический ток пробежал по старым проводам школьной проводки и ударил в звонок. По школьным коридорам разнесся громкий противный звон сирены.

— Перемена! — выкрикнули старшеклассники и бросились кто куда.

Парень, сидевший на подоконнике, выбросил окурок в окно и схватил рюкзак. Девчонки сложили в сумки лаки для ногтей и другую косметику. Борис Петрович вместе со всеми покинул кабинет и радостно побежал на троллейбусную остановку.

Толик как всегда сидел в своем маленьком кабинете на втором этаже в Че-Геваре. Петровский достал из кармана телефон и глянул на время.

— Собирайся, Варвара!

В это время Белочник уже стоял у входа в Александрию и грыз орешки.

Толик одел кепку козырьком назад и спустился к кассе. Нагнулся над стойкой и на ушко сказал главной кассирше:

— Через двадцать минут буду, привезу вам клиентов.

Вышел из Че-Гевары, сел в ПиццеМобиль, завёл двигатель, обнял одной рукой заднее сиденье и обернулся, вывернул руль влево и сдал назад. Помчался в парк Петровского.

Толик нагнулся и посигналил.

— Залазь по одному!

Петровский открыл переднюю дверь и отклонил спинку переднего сиденья, пропуская вперед Варвару Петровну. Она нагнулась, Петровский мощно схватил ее за попу и впихнул на заднее сидение, а сам сел впереди, чуть прикрутив стекло.

— В парк к Белочнику.

Толик вывернул руль и рванул в парк Александрия.

Белочник помахал им рукой и подошел ближе к дороге. Толик, не включая поворот, выкрутил руль влево и повернул к главному входу. Петровский открыл дверцу и вышел из машины. Крепко обнял Белочника, похлопав его по спине, пригласительным жестом руки, наклонив спинку переднего сиденья, пригласил его в салон. Белочник сел на заднее сиденье и поправил свой фрак. Варвара Петровна своими дамскими пальчиками ощупала ткань.

— Я нарыл старый погребок во дворце. Кроме древнего вина там была еще и древняя одежонка, — похвастался Белочник.

— А вот на счет вина поподробней, — допытывалась Варвара Петровна.

— Старое вино в бочках. Кислующее, — Скривил рожу Белочник.

Все дружно засмеялись.

Троллейбус остановился. Петрович помог ногой открыться дверям. Выбежал и походкой краба побежал в парк к Че-Геваре.

На крыльце Че-Гевары уже стояли и курили Роман и Серега, а на ступеньках сидел в хлам пьяный Чилл и мотал по сторонам головой. Петрович улыбнулся конскими зубами и поздоровался.

— Петрович! Дружище! — заплетающимся языком сказал Чилл. — Все в сборе! Петровский с командой уже здесь, я видел, как они приехали.

Толик, Белочник Петровский и Варвара вышли из машины. Зад машинки заметно приподнялся и приобрел прежний клиренс.

— Все, пошли. — махнул рукой Петровский.

У входа в Че-Гевару уже выстроились в шеренгу Петрович, Чилл, Роман и Серёга.

— Зачем мы в это вязались? — шепнул Роман на ухо Сереге.

— Поржать можно. Все равно нечего делать. — И ткнул пальцем на гостей.

— Всем привет! — подняв вверх руку, поприветствовал всех Петровский.

— Как ты старик? — Обнял Петровский Чилла и похлопал его по спине. — Пошлите в середину там и познакомимся, выпьем и обсудим наши действия, — предложил Петровский и первым зашел в зал. За ним следом вошли Петрович, Белочник, Варвара Петровна и Серега с Романом, а сзади шатаясь, вошёл Чилл.

Кассирша и официанты, увидев Петровича, встали по команде смирно и, широко улыбаясь, поприветствовали его и его друзей.

— Добрый вечер, Борис Петрович! — Официанта поклонилась. — Ваш столик ждет вас, Борис Петрович!

— Ничего себе! — удивился Петровский. — Так это ты тот самый Петрович, обладатель золотой карты?

— Да! — гордо ответил Петрович, бросая взгляд на привинченный значок к воротнику ветровки. Петровский опустил взгляд на воротник и покрутил рукой значок с изображенным на нем Че-Гевары на красном фоне с кружкой пенистого пива.

— Смотри Варвара, это точно такой же значок, как и тот, что нарисован на кафешке «Карнавал Монстров» у нас в парке.

— Точно.

— Поднимайтесь наверх за столик, а я пока сделаю заказ, — сказал Петрович.

Петровский, расчищая себе путь через толпу людей, двинулся к ступенькам на второй этаж. Вокруг все шептались между собой и шарахались от странной компании. Белочник, Рома и Серега вели себя скромно.

Петрович достал карту и передал кассирше. Девушка провела ее через терминал и, широко улыбаясь, спросила, что он будет заказывать.

— Пива на всех! И подносите его каждый раз, когда увидите пустой бокал на столике. — Поправил пальцем свои очки и забрал карту.

— Круто! — засмеялся Петровский. Один зуб. Красный язык.

— Сервис, — в один голос сказали Варвара Петровна и Белочник.

Роман и Серегой немного стеснялись, так как теперь им приходилось сидеть вместе с Петровичем та еще и за его столиком. Раньше они только и делали то, что прикалывались с него, а теперь судьба свела их вместе.

Официантка не успевала подносить новые, доверху наполненные, бокалы пива. Петровский с Петровичем двумя большими глотками выпивали за раз целый бокал!

— Так, ладно. Все в сборе, все здесь! Пора приступить к делу. — Обернулся к Петровичу Петровский. Петрович покачал головой.

Возле мэрии собрались две команды. Турникмэны и атаковцы. Юра достал телефон и приложил его к уху.

— На месте? — спросил его Изтом.

— В полном составе, шеф! — четко крикнул в трубку Юра.

— Заходите.

Поднявшись на четвёртый этаж, все дружно выстроились возле таблички в золотистой рамке: «Изтом Виктор Сергеевич». Один ботаник нажал на табличку пальцем, заиграла цирковая мелодия. Двери приемной открылись и, поправляя розовый галстук, появился улыбающийся, с лёгким румянцем, Изтом.

— Заходите.

— Осталось всего пять дней до начала акции! Нам нужно хорошо подготовиться, — Посмотрел на всех Изтом. Встал с кресла и дернул за кольцо на стене.

Опустилась доска, на которой были изображены в схематическом порядке основные строения парка: аттракционы, пивнушки, турники и т. д.

— Значит так, смотрите внимательно! — начал громко с красными щеками говорить Изтом.

— Здесь центральная площадь парка. — Держа в руке погрызенную ручку, Изтом обвёл место на карте возле центрифуги и колеса обозрения. — Там будет стоять небольшой пьедестал, на котором я буду стоять и рассказывать людям о парке и о его проблемах, которые нужно срочно решать. И это правда. — Изтом на пару секунд представил себе, как гордо будет смотреться на центральной площади парка в тот день, держа в руках стопку рекламных буклетов и широко улыбаться. — Вокруг меня будут стоят люди и слушать, а вы должны будете кричать наш лозунг! — опершись кулаками об стол, сказал Изтом. Все дружно, поднимая вверх руки, закричали в один голос:

— Атака! Атака! Атака! Изтом наш человек! Мы за Изтома! Изтом наш человек! Мы за Изтома! Атака! Атака! Атака!

Турникмэны спрашивали:

— А что же мы будем делать? Какая наша задача?

— Сейчас и до вас дойдем!

Изтом взял в руки телефонную трубку и начал указательным пальцем крутить диск, набирая номер телефона. Все смеялись со старого телефона шефа с диском для набора номера.

В подвальном помещении дома культуры раздался звонок. Дежурный снял трубку:

— Слава Иисусу!

— Эй ты, дубина, позови Ноя! — сказал в трубку Изтом.

Высокий мужчина с недельной щетиной и в тряпочной кепке дачника с козырьком, взял в руки телефон и громкими шагами побежал в кабинет Ноя.

— Вас к телефону, святейший!

Через три минуты в кабинете Изтома снова заиграла цирковая музыка. В кабинет зашел маленького роста небритый кавказец в белой футболке с надписью на груди: «Я пожимал руку Иисусу».

— Это Ной, и он будет нам помогать, — представил его Изтом всем присутствующим. Еще раз специально для Ноя, Изтом показал на карте центральную площадь парка, где будет проходить выступление.

— Твои парни, Ной, должны будут стоят среди толпы с транспарантами и как всегда раздавать литературу. В парке должна быть такая атмосфера, чтобы все почувствовали себя братьями, а я перед ними стал единственным правильным депутатом и будущим директором парка. Теперь вы. — Посмотрел Изтом на турникмэнов.

— Наконец-то! — выкрикнули спортсмены.

Изтом отодвинул своё кожаное кресло, вышел из-за стола и попросил атаковцев немного отойти от стены. Как только они подвинулись, открылся вид на заставленную до потолка стенку спортивным питанием. Турникмєны обрадовались. Они как неандертальцы стали разглядывать красочные этикетки и крутить в руках банки с протеином. Некоторые, засучив рукава, стали рассматривать свои бицепсы и представлять, что будет сними после того, как они нажрутся этой дряни.

— Внимание! Ваша миссия заключается в том, чтобы показать людям, что пиво вредное, — обращался Изтом к спортсменам. — Будете показывать всякие разные финты на турниках — и запомните: смотрите внимательно по сторонам. Возможны провокации среди местных бомжей и алкоголиков, ведь я собираюсь прилюдно закрыть «Карнавал Монстров», а это топовая пивнушка в парке. Вы будете нашей охраной! Все ясно!

— Да, — отрапортовали спортсмены.

— Так, теперь внимание! — Снова подошёл к доске Изтом.

— Тут я открою новый монумент. — Обвел ручкой место расположения глобуса. — А здесь, — указал ручкой он, — Карнавал Монстров. Оттуда могут подойти алкаши. Пару человек поставьте возле Карнавал Монстров. Тут, как вы знаете, павильон видеоигр. Его нужно охранять как свой дом! От глобуса к павильону тянется кабель, не дай Бог его перережут или зацепят! Отвечать будете головой! Через пять дней, ровно в десять часов утра, начинаем! Все свободны, кроме атаковцев!

Атаковцы выстроились в ряд перед столом Изтома.

— Кабель подключили, все нормально?

— Да, но проложили его пока только по асфальту: гастарбайтеры не успели проложить траншею; подключили его к компьютеру в павильоне видеоигр, — доложил Юра.

— Хорошо, — сказал Петровский. — Давайте начнем с самого начала. Варвара, прочти еще раз для всех текст плаката.

Варвара прочитала.

— Начнём с самого главного — зачинщика данного наезда, а именно с Губастика, — водя пальцем по глянцу, прочитал Петровский.

— Кто он такой?

Серега сделал глоток пива и начал говорить:

— Короче, он депутат и хочет стать директором парка, так как предыдущего выгнали. Недавно он заказал видеосъемку своего выступления на местной сессии, где на голосование ставился вопрос об открытии конкурса на замещение вакантной должности директора парка Петровского.

— Кукушкин был нормальным директором, отстегивал мне процент, — почесывая свою бороду, похвастался Петровский.

— Я его вообще не знал и не знаю. — Сложил на груди руки Белочник.

— Так вот, — продолжал Серега. — Устроил он на сессии настоящее шоу! Наехал на Совка, мєра и начал нести всякую чушь и орать на весь зал, что обязательно наведет порядок в городе. Вот буквально позавчера его прыщавые подростки пришли к нам на телеканал и договорились о видеосъемке, — указывая на дату на плакате, рассказывал Серега.

— Что за «Атака»? Дебильное название, — спросил Петровский.

— «Атака» — это патриотическая организация Изтома. Он собрал там в основном прыщавых школьником, устраивают субботники и митинги.

— Изтом собирается позакрывать пивнушки, тем самым завоевать уважение среди народа. Правильно я понял? — обратился ко всем Петровский.

— Ну да. Это же политика. Небось еще и в мэры полезет потом, — предположил Серега.

— Это точно, — согласился Рома.

— Все начнется в 10.00 утра после завтра в четверг в парке Петровского на центральной аллее, — продолжал Серега. — Это все дело я буду снимать. Подростки из Атаки сказали, что выступать Губастик будет на главной площади возле колеса обозрения. Затем будет торжественное открытие монумента. После этого местные турникмэны будут показывать всякие трюки на туниках и брусьях. Губастик наедет на директора Карнавала Монстров и потребует закрыть пивную.

— Не быть этому! — Ударил по столу Петровский. Все присутствующие зааплодировали.

Чилл продолжал пускать слюни, опустив голову на грудь. Петровский засунул руку во внутренний карман своей косухи и вынул оттуда старую карту парка Петровского. — Вот она! Карта парка! Досталась мне еще от моего деда! — Сложенный в квадратик большой пожелтевший лист бумаги.

Петровский развернул карту. Она напоминала карту сокровищ.

— И так! Для того, чтобы у нас все вышло, нам нужно правильно расставить свои позиции, — говорил Петровский. — Как вы заметили, на карте территория парка значительно больше, чем сейчас. Руководство города постаралось на славу!

— Парка тянется аж к центральному пляжу! Ничего себе! — вопросительно покачал головой Белочник.

— Да, было время. — Покачал головой Петровский, а потом начал водить по карте указательным пальцем. — Вот здесь! — Начал постукивать пальцем по карте он. — Это центральна площадь парка. Петрович и я должны будем выйти к Губастику и обосновать ему, что он не прав. Мы должны появиться внезапно! Ну как в бою — главное внезапность, чтобы враг не успел понять в чем дело!

— Тогда я буду сидеть на дереве у ветерка, оттуда открывается обзорный вид на центральную площадь парка, а ты Петровский, сиди у себя в кабинке на колесе обзора! — Показывая места расположения на карте, говорил Петрович. — Как только будет понятно, что Губастик дошёл до середины своей речи, я подам тебе сигнал.

— Отлично! — согласился Петровский. — А теперь подумаем, как нам защитить Карнавал Монстров.

— Нужно выставить охрану вокруг Карнавала, — утвердительно предложил Белочник. — Но для этого нужны люди.

— Будут люди! — крикнул Петровский. — Это я беру на себя! — Чилл, ты жив там? Чилл открыл глаза, стал моргать и смотреть по сторонам, немного пошатываясь. — Слушай внимательно! Теперь обговорим твою роль. Чилл протёр руками глаза и вытер рот.

— Я извиняюсь, мужики, что так перебрал перед ответственной встречей. Но я уже в норме! — Улыбнулся в ответ Чилл.

— Смотри внимательно. Я предоставляю тебе самую приятную роль! — Смотрел на Чила Петровский. — Так как Губастик хочет убрать весь пивной бизнес из парков города, нам нужно убедить людей, что без пива нет жизни! И так, Чилл! После того, как мы с Петровичем «морально» задавим Губастика, ты должен будешь растолкать толпу и пробраться в центр. Продемонстрируешь всю свою силу, наглядно доказывая людям, что пиво полезное и вкусное!

— Это мое призвание! — С радостью согласился Чилл!

— Мы забыли про турникмэнов? — отозвалась Варвара Петровна. Она все это время тихо сидела и не хотела вмешиваться в разговор мужиков.

— Для них я приготовлю сюрприз! — сказал Петровский. — Да, кстати, хорошо, что ты напомнила о себе! Ты будешь руководить мужиками из Карнавала.

— Хорошо, — согласилась Варвар Петровна. — Как скажешь. — И отдала честь.

— Серега, ты должен запечатлеть все выдающиеся моменты разборки. Это будет наше видеодоказательство.

— Толик, ты на подхвате. Машина должна быть готова и стоять с заведенным двигателем у главного входа в парк Петровского.

— Роман, чего молчишь? — обратился к нему Петровский.

— Слушаю.

— Ты будешь нас страховать, на всякий случай!

— Роман не подведет нас, все будет хорошо, — сложив указательный и большой палец в кольцо, сказал Серега.

— А что это у вас на шее висит? — спросил Белочника Серега.

— Это мой маленький друг и помощник, — взяв в руку приборчик, ответил Белочник. — Раньше это был спичечный коробок. Я припаял к нему светодиоды. Красный — это алюминий, зеленый — это медь, а синий — это простой черный металл. Они загораются, как только я подхожу к месту, где закопан или лежит металл. Он помогает мне искать цветной металл, который я сдаю и получаю за него деньги.

— А что в середине него? — начал дальше интересоваться Серега.

— Микроплата, маленький сенсор от миноискателя и магниты. Я его называю БомжХэлпером!

— Круто! — Оценил приборчик Серега.

— Ну что, все, вроде, уже обговорили. Теперь продолжим пить пиво! — сказал громко Петрович и свистом позвал официанта! Специально для Чилла Петрович заказал пару коржей от пиццы, дабы слабенький Чилл немного покушал и отрезвел.

— Понеслась! — крикнул Петрович. Все дружно подняли бокалы и чокнулись. Пена брызнула на стол. Чилл внезапно выкрикнул:

— Мы — БичКоманда! За нас!

Петрович, как всегда, надпил сначала один бокал и отставил его в сторону, затем стал глотать пиво со второго бокала.

Через час Чилл снова был в «Космосе» и наблевал под стол. Все переглянулись и решили, что пора покинуть место дислокации и выйти на перекур.

Все дружно оккупировали крыльцо Че-Гевары и пыхтели папиросы Петровича. Только Роман и Серега курили свои сигареты.

— Да, кстати, — выпуская густой дым кольцами, сказал Петрович.

— В 09.00, за час до начала, встречаемся у главного входа в парк, сразу возле тройной арки.

— Самом собой!

Вдруг прогремел мощный и громкий взрыв. Чилла, вместе с надкушенным коржом от пиццы, откинуло взрывной волной на несколько метров от Че-Гевары. Остальные успели присесть, закрыв руками голову. Ночной сторож и уборщица по совместительству. Рыжая баба Зоя с ноги вынесла входные двери, вышла на крыльцо, перезарядила свой винчестер и пальнула в воздух.

— Я за вами наблюдала весь вечер! Пошли вон отсюда, алкоголики! — хриплым голосом прокричала она. — Перезарядила винчестер. — В-о-о-о-н! — Крыльцо пиццерии покрылось дымом. Запахло порохом.

— Бежим! — прошептал Толик. — Она бешеная. Ночью она поднимает на крыше Че-Гевары пиратский черный флаг с черепом и сидит там со своим дробовиком до утра.

Все дружно, пригибаясь, побежали из парка. Шепотом попрощались и разбежались.