Красный сигнал

Глава тридцатая

Разговаривали они долго, потом вернулись, и Тимур сказал:

— Ребята, у нас тут возникают некоторые трудности.

— А что случилось? — спросил я, вымазывая остатки яичницы в тарелке кусочком хлеба.

— В общем, дело такое, Сидорович оказался большей сволочью, чем я думал. Он после того, как мы ушли, договорился со всякой шушерой. Короче, нас здесь ищут. Чтобы вернуть то, что вы якобы украли у Сидоровича, и чтобы расквитаться за то, что вы натворили в Зоне. Сидорович убедил всех, что вы мутанты. Новое поколение монстров Зоны.

— Да как они нас найдут? Мы тихонько пройдем к Кордону. Правда, вот надо же продать…

— Об артефактах не беспокойся. Что-нибудь придумаем. А найти нас, я думаю, будет не просто. Не навесил же он… Так, Андрей, он тебе значок подарил, да?

Тимур глянул на меня очень встревоженно. Я быстренько метнулся в прихожую и снял значок со своего рюкзака. Редактор взял кругляшок в руки и стал внимательно рассматривать. Потом достал нож и подковырнул с торца. Задняя часть значка отскочила. Внутри торчали проводочки, батарейка и всякие электронные потрошки.

— Вот же скотина, — только и сказал Редактор. — А ведь я квартиру эту продавать собрался. Разнесут ее теперь вдребезги.

— Так, уходим немедленно. — Тимур поднялся. — Редактор, детей спрячь в ДК и проследи, чтобы с ними было все в порядке. А за «жучком» пусть побегают. Идет?

— А ты-то где будешь?

— А я этих охотников за детьми за собой уведу. Тем более полнолуние уже завтра. А вы слушайтесь Редактора и делайте все, что он вам скажет. Я ему некоторые инструкции выдал по хабару.

— Так вы же… — Я вспомнил про вирус, но Тимур на меня так глянул, что я понял — болтать не надо.

Мы быстренько собрались, сталкер Редактор взял с собой еще три спальника, сказал, это чтобы мы не мерзли в ДК. Я не знал, что такое ДК, но спрашивать не стал.

Тимур взял у меня значок и повесил его на веревочке на шею. Странно, что он не пристегнул его. Ну ладно, это его дело. Потом Тимур вышел на балкон и с него по лесенке ловко перебрался на крышу.

— Подождем часик и пойдем, — сказал Редактор. — Потому что, если они отслеживают этот «жучок», пусть думают, что вы ушли отсюда.

— А зачем вообще уходить? — спросил Юрка. — Ведь, если по «жучку» считать, ушли мы — и все.

— А если вас не найдут, если начнут весь ваш путь проверять? Думаете, никто не знает, что на этих координатах моя квартира? Они же не столько вас ищут, сколько ваш хабар! Но вообще я не понимаю, что у вас за артефакты такие могут быть, чтобы так народ всполошился.

— У нас их много, — гордо сообщил Толик. — Нам их зомби подарили и кровососы.

— Господи, куда Зона катится… — только и сказал Редактор.

Спустя час мы тихонько вышли из дома Редактора и дворами, через мертвые пустыри, мимо мертвых домов пошли к ДК. Сталкер объяснил, что ДК — это был раньше дом культуры «Энергетик» и что там есть много укромных помещений, где можно спрятаться, и нас никто не найдет. Только главное — носа не высовывать. А он нас будет навещать. И что Тимур поручил ему продать по частям наш хабар, а деньги он принесет. И что хабар он сдавать будет не гаду Сидоровичу, а научникам.

Дома внезапно расступились, и перед нами открылась большая круглая площадь перед этим самым ДК. Площадь когда-то была вымощена каменными плитами, и там были всякие красивые фонтаны. Сейчас все заросло молодыми деревцами и кустами. А здание «Энергетика», наверное, было очень красивым, широкие ступени вели к стеклянным дверям. Все стекло, правда, было разбито, но все равно заметно, что когда-то тут было очень здорово. И колоннады слева и справа от дома культуры тоже впечатляли. Я еще заметил, что за ДК виднелось колесо обозрения. То самое колесо. Наверное, там был парк с ларьками, качелями, детскими площадками и всякими аттракционами. Я вот никогда на колесе обозрения не катался. Их давно все снесли. Я только в книжках и старых фильмах такие встречал.

Редактор первым вошел в дом культуры. Осмотрелся и потом позвал нас. Бруно ринулся внутрь здания и сразу же поскакал куда-то в подвал по широкой лестнице с перилами.

— Вот же собака сумасшедшая, — усмехнулся Редактор. — Зачем ей в гардероб?

Сталкер повел нас по широкой лестнице на второй этаж. Это был не совсем этаж, а так, ну, как в кинотеатрах и всяких развлекательных центрах — лестница вдоль стены и второй этаж — словно внутренний балкон. Мы прошли над всем первым этажом и повернули налево. И оказались в холле, который выходил окнами на площадь перед домом культуры. Окон, конечно, никаких не было, но алюминиевые рамы остались.

Видно было, что здесь шли бои. Под ногами на полу всюду катались гильзы. Они были ржавые и даже покрыты такой зеленой коркой, как на старинных памятниках. Вдоль стены слева шла череда дверей. Вернее, половины дверей не было. Их выломали за все те годы, пока тут не было людей. Но некоторые остались. Одну из таких дверей открыл Редактор и позвал нас внутрь… Бруно к этому времени уже вернулся из подвала и тщательно обнюхивал и метил каждый уголок.

Комната за дверью оказалась на удивление ухоженной. Даже очень. Посередине стоял громадный круглый стол. Он был старинный, весь покрытый резьбой. Прямо как в королевском дворце в фильме про мушкетеров. Стол украшал большой чернильный прибор из горного хрусталя, он мягко играл бликами на гранях. На стене висел плакат про устройство швейной машинки. Откуда он тут взялся — непонятно. Рядом под плакатом со швейной машинкой стояла большая скульптура из черного дерева — сидящий пудель с открытой пастью. У стены стоял громадный кожаный диван, тоже как в кино, только про миллионеров.

Мы стояли, слегка оторопев. Даже свет в этой комнате был странный, словно ниоткуда.

— Что, пацаны, нравится? — весело спросил Редактор. — Я тоже, когда впервые это увидел, не поверил своим глазам.

— А как же не растащили все? — с неприкрытым удивлением спросил Толик. — Тут небось одна статуя собаки кучу денег стоит, а стол…

— А в ДК никто не ходит. Тут хабара нет, да и считается, что место плохое. Про эту комнату только мы с Доктором знаем. Так что сидите тут, носа не показывайте! Туалет в конце коридора. И шторы не открывайте, когда свет включен. Сами понимаете.

Редактор снял свой рюкзак, вытащил оттуда спальные принадлежности для нас и еду на завтра.

— Так, показывайте свои артефакты, я отберу то, что в первую очередь сдам.

Сталкер долго рылся в моем рюкзаке, выбирал. При этом он покачивал головой и цокал языком.

— Да, ребятки, хорошую вы собрали коллекцию. Я за все годы столько не видел. Научники на уши встанут!

— А вы себе процент возьмите за работу! — внезапно сказал Юрка, держа за ошейник Бруно, который норовил засунуть свою зубастую морду в рюкзак.

— Договорились, — не стал возражать Редактор.

Он в итоге выбрал почти половину того, что у меня было, запаковался и ушел, напомнив, чтобы мы без нужды из комнаты не выходили.

Какое-то время мы просто сидели и молчали, слишком много всего на нас вывалилось за эти дни. Потом стали делить места, где кто будет спать. В общем, решили так. Я буду спать на диване. Бэрику положили спальник прямо на стол. А Юрке сдвинули два кресла, и у него получилась почти кровать. Уже хотелось спать, и мы выключили свет. И тут в дверь кто-то стал стучать. Мы испугались, но к ударам прибавился жалобный скулеж. Ну конечно, Бруно забыли!

— Ну, заходи, собака. — Юрка открыл дверь и впустил своего пса. — Ты где пропадал, глупое животное?

Глупое животное село и протянуло лапку, мол, я хороший. Юрка покормил собаку, потом налил в котелок воды, и пес долго и шумно лакал. А потом подошел к черной скульптуре, посмотрел на него, понюхал, развернулся к ней хвостом и тщательно, с оттяжкой, начал рыть задними лапами. Как делают собаки после того, как погадят. Типа высказал пренебрежение. И лег на полу, говоря всем своим видом — пора спать.

А я решил посмотреть, что там снаружи, и подошел к окну. Штора была плотная, тяжелая, наверное, бархатная. Я отодвинул ее и выглянул наружу.

Окна комнаты были расположены с тыльной стороны дома культуры. Передо мной открылась площадка с аттракционами и колесо обозрения. Парк освещала полная луна, она была слово бешеная, оранжевая и очень яркая. В свете луны колесо обозрения выглядело совсем неестественным, словно призрак из другого мира или летающая тарелка, стоящая на боку. И еще я понял, что на этом колесе никогда не покатаюсь. Колесо обозрения оказалось поломанным, оно на самом верху было разорвано, словно лопнувший обод. А у подножия колеса обозрения виднелись аттракционы попроще. Карусель и качели.

Все это в лунном свете выглядело призрачным. Я представил, как здесь раньше играли дети, продавалось мороженое и играла музыка. Но в это время страшный вопль пронесся за окном. У меня даже по спине мурашки побежали. И сразу, словно все население Зоны проснулось, хором заорали разные твари в темноте. В небе в сизом лунном свете замелькали тени, как будто пролетели со страшной скоростью птицы или летучие мыши. Я быстро задернул штору, чтобы меня не заметили с улицы. А пацаны уже дрыхли и ничего не видели и не слышали.

Я тоже решил ложиться спать. И почти сразу понял, что я зря выбрал этот диван. Он был обит кожей. Красивой, блестящей и страшно скользкой. Синтетический спальник, который я использовал как одеяло, с меня все время сползал. Я залез в него, но тут стал сползать вместе со спальником. Это было еще хуже. В общем, я долго ворочался, пока в конце концов не заснул.

Мне приснился страшный сон. Я ходил по коридорам дома культуры, и мне было очень холодно. Я бродил совершенно один. И был совсем маленький, как в детстве. А потом я спустился вниз по ступенькам туда, куда Бруно бегал. И увидел там отца. Он стоял на коленях у громадного зеркала. В отражении я увидел, что у отца закрыты глаза. Я подошел к нему и коснулся его плеча рукой.

— Папа, обними меня, я замерз.

Отец словно проснулся, вздрогнул и встал с колен. Он обнял меня, и тут грохнул взрыв.

Я сполз с этого дурацкого дивана, лежал рядом с ним на полу и сильно замерз. Толик с Юркой стояли у окна и, прижавшись к стеклу, смотрели на улицу.

— Вставай, тут такое было, жуть, — замахали они мне руками.

Я выбрался из спальника и подошел, продирая глаза. Было уже позднее утро. Городок аттракционов заливало солнце. А на асфальте валялись убитые люди. Не просто убитые, а разорванные в клочья.

— Мы проснулись, потому что на площади орали и стреляли. А ты спал, как суслик, скрючившись, — стал рассказывать Юрка. — Мы смотрим, а там что-то непонятное происходит, словно тень какая-то между людей мечется и расшвыривает их. Потом рассмотрели — чудовище жуткое. Оно потом в заросли убежало, а кто-то из гранатомета по кустам этим — бабах. А сейчас смотрим — никого живого на земле нет. А вдруг оно к нам сюда залезет?

— Ну а вдруг не залезет? — Я пока еще не совсем проснулся и не отошел от ночного своего кошмара. — Давайте поедим.

Редактор нам оставил булочек и йогурт. Этим и позавтракали. И стало совсем скучно. Хоть бы книжки какие-то были или телевизор. Но откуда тут телевизор? Мы собрались в морской бой поиграть, как когда-то дома по телефону, но тут как раз пришел сталкер Редактор.

— Ну, ребята, вы, наверное, заметили? — начал он с ходу.

— Ну да, ночью тут жуткий бой был.

— Это те друзья, что вас ищут, за каким-то поперлись сюда. Не знаю, зачем их Доктор приманил. И, видать, напоролись на что-то… Ходят легенды о вервольфе, но только слишком уж они фантастические. — Сталкер сел за стол и взгромоздил на него свой рюкзак. — Теперь о деле, ребята. Кто у вас кассиром?

— У нас коммуна, — поспешил сообщить Толик, хотя никогда мы про коммуну не говорили.

— Ладно, как хотите. Вот тут двести тысяч. Себе я агентские снял. Десять процентов, по-честному. — И выложил на стол гору денег. — Давайте, что еще сдать?

Я опять дал ему свой рюкзак, да еще и Толик с Юркой свои подтащили. Сталкер был похож на малое дитя, которое попало в отдел игрушек в «Детском мире». У него загорелись глаза, и он стал перекладывать всякие штучки, камешки и непонятные стекляшки.

— Ладно, я все беру, тут надо долго с покупателем говорить, — в итоге сказал сталкер. Он переложил все артефакты в рюкзак, только оставил несколько на столе.

— Пусть это вам на память останется. Они не дорогие, а вы, может, потом перед друзьями дома хвастаться будете. Детей на выходе никто обыскивать не станет.

И еще Редактор оставил нам несколько пакетов с едой, объяснив, что это армейский саморазогревающийся паек, и показал, как им пользоваться.

— А если всех, кто за нами охотился, убили, то, может, можно уже идти? Вы Тимура позовите, и пойдем, да? — Мне надоело сидеть в этом ДК.

— Тимур сказал, что, когда надо, сам придет. И строго-настрого приказал ждать его и не рыпаться. Так что, пацаны, действуем по плану, — сказал сталкер и ушел.