Красная дорама

46. Все точки над «i»

Сразу же по получении файла Джу куда-то уехала — и больше в этот день я ее не видел. Новых задач начальница мне не оставила, так что до вечера мне пришлось маяться бездельем. После обеда, на который сходил в компании Лим, я даже снова попробовал читать политические брошюры с полки.

Сейчас бы тот ноут Мун Хи, с интернетом — вот тогда бы я знал, чем себя занять! Но заветный комп начальница Управления увезла с собой — да и не сунулся бы я, наверное, без спросу в ее кабинет — при всем моем нынешнем загадочном статусе…

На следующее утро Джу на работе не появилась — и отсутствовала до самого вечера. Но в течение дня вроде бы несколько раз звонила секретарям, давала какие-то указания — а то я бы уже, наверное, волноваться за нее начал.

Без четверти пять — за пятнадцать минут до номинального окончания рабочего дня — Мун Хи все же почтила своим присутствием наш седьмой этаж. И сразу же вызвала меня к себе, в заднюю комнатку.

Выглядела начальница, надо сказать, получше — может, и не столь безупречно, как обычно, но уж не хуже, чем в среду. А по сравнению с вчерашним днем прогресс всяко был очевиден. Никак, ситуация нормализовалась?

— Сразу скажу: мы еще далеко не победили, — отчасти подтвердила мою догадку Джу, устроившись в кресле и кивнув мне на соседнее. — Но уже и не летим в пропасть — теперь всего лишь балансируем на ее краю. Если продержимся так до воскресенья, когда получим вторую половину того документа — можно будет слегка выдохнуть и даже подумать о контратаке.

— По вам заметно, — не удержался я. И пояснил: — Ну, что дела налаживаются.

— Да, я сегодня даже целых пять часов поспала, — усмехнулась моя собеседница. — И проснулась с мыслью… — слегка подалась тут она в мою сторону, — что все-таки обязана спросить: кто вы, Чон Сун Бок? Оставляю за вами право воздержаться от ответа, — выдавила улыбку Мун Хи, — но не задать сам вопрос просто не имею права.

— А я отвечу, — невозмутимо пожал плечами я.

Не стану отрицать: ждал подобного оборота. Такая, как Джу, действительно попросту не могла снова не поднять данную тему. А вот дальше уже начинались варианты.

Оптимально для меня — именно такой, как сейчас. Вернуться к вопросу в доверительной беседе, когда я начальнице все еще критически необходим.

Хуже — если бы Мун Хи дотерпела до возможной победы, подспудно копя раздражение собственной беспомощностью, однако при том не желая спугнуть меня раньше времени. Но тут о доверии речь бы уже не шла — только о циничном расчете.

Ну и самая плохая из возможных альтернатив — сейчас, но после укола шприцем. Наверняка ведь такие имеются не только у наших — ее — недоброжелателей. Военная разведка все-таки…

Худо-бедно изучив за эти дни свою начальницу, я смел надеяться, что она пойдет по первому пути. И не ошибся.

Впрочем, со своей стороны, я все же не собирался быть с собеседницей до конца откровенен. В том числе, в ее же интересах — поверить в вываленную в лоб правду, боюсь, у нее не вышло бы — при всем моем к Джу уважении. Поэтому пришлось заготовить этакую лайт-версию.

— Я отвечу, — повторил я. — Но должен предупредить, что прозвучит это несколько… невероятно.

— По-моему, я уже готова абсолютно ко всему, — буркнула Мун Хи.

— Ну что ж… Все началось три недели назад, когда криворукий Пак уронил на меня шкаф, который мы с ним переносили… — начал я.

— Да, я в курсе того происшествия, — нетерпеливо кивнула начальница Управления. — Вы получили удар по голове и заработали сотрясение мозга — но какое отношение это имеет к моему вопросу?

— Самое прямое. Я тогда ненадолго потерял сознание, а когда очнулся… Как бы тут понятнее объяснить… Не то, чтобы это был уже не совсем я… Но кое-какие очевидные вещи я напрочь позабыл — будто и не знал их никогда. Многое потом все же вспомнил, однако не все. Именно поэтому тогда не сообразил пройти за оцепление — ну, когда ехал к вам в первый раз…

— Да, это выглядело полным идиотизмом, — обронила Джу. — Но я все еще не улавливаю…

— Сейчас, дайте доскажу, — остановил я ее жестом. — Дело в том, что я не только что-то потерял — но и кое-что приобрел. Будто бы чужую память, какого-то другого человека. Далеко не полностью — так, фрагментами. И не сразу — воспоминания всплывали, только когда для них появлялся подходящий повод. У Хи Рен обнаружились трудности с английским — и я внезапно понял, что знаю этот язык. Нет, я действительно учил его в армии — но все же не настолько хорошо тогда освоил. То же самое — с немецким: понадобилось — и я вдруг начал на нем читать. А когда вы показали мне тот, последний файл — я просто вспомнил, где его видел — хотя, понятно, на самом деле не видел, или видел не я — и как до него добраться.

— Просто вспомнили, как добраться? — с неприкрытым скепсисом покачала головой моя собеседница. — Там у вас такая многоходовка в сети была — даже я не вникла в смысл некоторых ваших манипуляций!

Ну да, она же у меня за плечом стояла, пока я тянулся к спрятанному в «облаке» файлу…

— Так я и сам не особо вник, — развел я руками. — Автоматически делал то, что надо — и все!

— Ну, допустим… — Мун Хи ненадолго задумалась. — А что еще вы помните «чужого»? — осведомилась затем.

— Ничего конкретного, — виновато выговорил я. — Но в целом… Я словно умнее стал, что ли… Не по части эрудиции — в принципе будто бы теперь лучше соображаю. Вижу связи, на которые раньше нипочем и внимания не обратил бы. Слету делаю выводы, до которых прежде ни в жизнь бы не додумался…

— Да, это объяснило бы, почему раньше никто не замечал ваших выдающихся талантов… — пробормотала Джу.

А то! Для того и приплел!

— Какой хороший, однако, шкаф! — продолжила между тем моя собеседница. — Надо будет через него всех сотрудников Пэктусан прогнать — для просветления ума, так сказать… Где, говорите, он теперь стоит?

— Я не говорил — да и не знаю… Хотя легко выяснить… Вы мне не верите? — вздохнул я. Вопрос вроде как напрашивался, но в ответе я почти не сомневался.

— А знаете, верю, — все же выдержав паузу — и тем самым заставив меня малость поволноваться — ответила начальница Управления. — На курсах допподготовки нам читали один спецпредмет — там упоминались случаи, похожие на ваш. С точки зрения современной науки необъяснимые — но вроде как документально подтвержденные…

— Правда? — старательно просиял я. — То есть это я не один такой?

— К тому же, — продолжила Мун Хи, не обратив внимания на мою реплику — в своей прежней, докризисной манере, — будь на вашем месте коварный засланец — не знаю уж чей, да и не важно — он бы наверняка озаботился легендой получше! — заключила она — кажется, разом и с облегчением, и с некоторым подспудным разочарованием.

— Да, наверное, — охотно согласился я. — Надеюсь, вы не сдадите меня теперь доктору У на опыты? — спросил тут же — с деланым простодушием и как бы в полушутку.

Уж расставлять точки над «i», так расставлять!

— Не думаю, что это уровень доктора У, — усмехнулась моя собеседница. — Минимум — специалистов центральной военной клиники! Но нет, Чон, так просто вы от меня не сбежите! — хмыкнула она. — Будем и дальше работать вместе! Если, конечно, вы готовы… Впрочем, если вдруг нет, если не потянете моего ритма, — по ее лицу скользнула тень, — в любом случае обещаю оставить все, услышанное здесь сегодня, строго между нами. Это меньшее, чем я могу отплатить вам за то, что вы для меня сделали. Уже дважды…

Надо же! А наша товарищ Джу учится на глазах! Уже никаких тебе скрытых угроз — а ведь запросто могла бы намекнуть на мой поводок в своей руке! Но не стала.

— Опять же, должен же кто-то подтянуть английский у Хи Рен, — добавила между тем под конец толику легкости своему тону Мун Хи. — Да, я вчера не спросила: как ваше впечатление от беседы с ней, кстати?

— Цели ясны, задачи определены, — пожал я плечами, внутренне наконец выдохнув — разговор определенно прошел по наилучшему сценарию из возможных. — Даже первый урок уже готов.

— Тогда в понедельник его и проведете, — кивнула начальница Управления. И все же уточнила: — Конечно, если по итогам воскресенья в английском для Хи Рен не отпадет необходимость вовсе — в интернате его, кажется, не учат…

— Нет, давайте уж лучше будем ориентироваться на программу Первой школы! — поспешил заявить я.

— Так и поступим, — натянуто приподняла уголки губ моя собеседница.

* * *

Итак, все должно было так или иначе решиться в воскресенье — когда, к слову, стартовала и Тридцатидневная весенняя битва. Но прежде нас еще ждала формально нерабочая суббота — Первое мая, очередной государственный праздник. Отмечался он в стране, однако, куда скромнее, нежели недавний День Солнца — что лично меня полностью устраивало: к обеду я, по сути, уже оказался свободен.

Начиналось все, правда, почти так же, как и в тот суетливый четверг: собравшись у проходной Пэктусан, мы терпеливо отстояли полуторачасовой митинг, слушая вещавших с трибуны пламенных ораторов. Выступила там и Джу — явно поспавшая в эту ночь уже более пяти часов и окончательно пришедшая в свою былую боевую форму. Затем состоялось традиционное возложение цветов к ногам Вождей — но на сей раз к исполинским статуям на холм Мансу нас для этого не повезли — хватило мозаичного панно во дворе концерна, всего-то метров в пять высотой и семь-восемь в ширину.

Нет, на этом первомайская праздничная программа отнюдь не была исчерпана — поклонившись мозаике, большинство сотрудников расселись по прибывшим за ними автобусам и отправились на соседний стадион — участвовать в некой спартакиаде. Перетягивание каната, метание гранаты, бег, прыжки и все такое. Кто-то — состязаться, остальные — за них болеть. Судя по всему, предусматривались там и выступления команд по тхэквондо, не знаю уж, показательные или какие — я заметил Пак и Сонга, заранее переодевшихся в добок.

Сук Джа изначально тоже должна была оказаться как-то задействована по спортивной части, но вместо этого ей, как новоизбранному второму секретарю ячейки, предстояло отправиться на городской молодежный форум.

Что же касается меня, то от любой физкультуры у меня имелось освобождение доктора У. К тому же, Мун Хи заранее предупредила, что во второй половине дня я могу ей понадобиться, а со стадиона, как я понял, так просто было бы не уйти. Посему официальным распоряжением начальницы я оказался предоставлен самому себе — при условии, что буду на связи.

Таким образом, договорившись с Лим, что, как только освободится, она мне сразу наберет — и, может быть, мы еще успеем побыть в последний выходной перед Тридцатидневной битвой вдвоем (если, конечно, к тому моменту меня Джу никуда не дернет, о вероятности чего Сук Джа была в курсе) — я отправился домой.

Перекрытий в городе почти не было — по крайней мере, в тех районах, где предстояло проезжать мне — и троллейбусы исправно ходили, правда, вроде бы не до конечной, разворачивались, не доезжая центра — но туда мне пока было и не надо. Так что через положенные сорок-пятьдесят минут я уже оказался дома. Наскоро перекусил, выпил бутылочку пива — рассудил, что одну могу себе позволить, даже если потом придется спешно сорваться на зов Джу или Лим. Затем плюхнулся на футон и, чтобы не терять зря времени, принялся отрабатывать «раскол реальности». Сосредоточился на коротких временных отрезках — от минуты и менее — которые до сих пор давались мне хуже всего. В качестве ориентира использовал телевизор — там показывали какой-то праздничный концерт…

Дело у меня пошло на удивление неплохо — заработавшись, я и не заметил, как на улице начало темнеть.

А телефон — мой новый служебный (айфон я таки вернул начальнице накануне) — так и не зазвонил.

Рассудив, что едва ли меня сегодня еще ждет что-то интересное, я выключил телевизор — утомил он меня — прошел на кухню и откупорил еще одно пиво… Ну, с праздничком, что ли?

Тут-то внезапно и раздался звонок. Причем не телефонный — в дверь.

Подумав, уж не Сук Джа ли решила сделать мне таким образом сюрприз, я вышел в прихожую, отпер замок… и оказался едва не снесен Хи Рен, вихрем ворвавшейся в квартиру с лестничной площадки. Девочка была в парадной школьной форме — белой блузке при алом галстуке и синей юбке на длинных помочах-бретельках. Выражением же лица моя нежданная юная гостья до боли напоминала сейчас измученную, но непокорившуюся пленницу с картины в кабинете Джу. Сходства еще и добавляла свежая ссадина на щеке.

— Что ты здесь делаешь? — обронил я, ошарашенно отступив под ее напором. — Что стряслось⁈

— Онни схватили! — с надрывом выпалила Хи Рен. — Чон- сонсэнним, помогите! Вы же обещали!

Твою ж наперекосяк! Вот тебе и «с праздничком»! Попил пивка, называется…