Космические варвары

1

Джон, боевой кацик хоков, натянул поводья и оглядел раскинувшуюся внизу долину. Вскоре к нему подъехал Дон из клана кларков, и они стали рассматривать город вместе. Остальные воины остались позади, ожидая приказа командира.

— Вон он, — заметил Джон. — По-моему, это не тот, что в прошлый раз, не «Золотая лань».

— Ага, — кивнул Дон. — Этот, вроде бы, даже больше. И как нам сказали, прилетел не один. Они приземлились на Каледонии по меньшей мере еще в дюжине мест.

Космический корабль, о котором шла речь, сел примерно в полумиле от стен Нейрна.

Джон подал знак рукой и поскакал к главным воротам.

— Известно, что в Нейрне сначала стреляют, а уж потом думают, — обратился он к Дону из клана кларков.

— Надеюсь, мы успеем подъехать поближе и объясниться до того, как всех нас перебьют.

Дон пожал плечами и криво усмехнулся.

— Мы добровольцы и знаем, на что идем. Правда, я никогда не слышал о том, чтобы один филум сообщался с другим между заседаниями конфедерации. Но запрета мы не нарушаем, к тому же хранители Веры отыскали в Священных Книгах место, в котором подробно описано, как следует вести себя обеим сторонам.

— Остается только надеяться на то, что вожди Нейрна тоже ознакомились с этим описанием, — сказал Джон. — Честно говоря, без меча у меня такое ощущение, будто я голый.

В их маленьком отряде насчитывалось шестнадцать человек — по двое из каждого клана Абердинского филума. За исключением коротких тесаков, которые висели слева на поясах у воинов, люди были безоружны. Добровольцы скрывали друг от друга свои опасения, однако без мечей и карабинов чувствовали себя такими же беззащитными, как их вождь. Всем им уже приходилось видеть город Нейрн — во время набегов.

Джон недоумевал, почему их не обстреляли, когда они приблизились к воротам. Наверное, сыграло роль то, что воины двигались очень медленно. А может быть, часовой решил поближе подпустить противника и бить затем без промаха. Кто знает, вдруг он рассчитывал даже объявить кого-нибудь из непрошеных гостей побежденными.

Так или иначе, они беспрепятственно достигли ворот. Возглавлявший отряд Джон поднял руку в мирном приветствии:

— Воины Нейрна! Мы пришли с миром и без оружия.

Тяжелые деревянные ворота оставались закрытыми, и Джон не увидел того, кто его окликнул:

— Что тебе нужно, боевой кацик абердинских хоков?

Джон слегка удивился. Пока все шло именно так, как было описано в отрывке из Священных Книг, найденном абердинскими хранителями Веры. Вероятно, старейшины Нейрна тоже покопались в старых фолиантах. Во всяком случае, подобный случай не сохранился в памяти ни одного из живущих членов кланов.

Джон крикнул:

— Мы явились к вам с миром, чтобы проверить слухи о тех, которые выдают себя за святых из Другого Мира.

— Они по праву вступили на земли Нейрна, — возвестил тот же голос как по писаному, а затем твердо добавил: — Но вас мы за ворота города не пустим.

Джон удивился. Его отряд состоял всего из шестнадцати человек, причем безоружных. Должно быть, в Нейрне абердинские налетчики пользовались дурной славой. Пока что Джон старался смотреть во все глаза— на случай будущих набегов на местные табуны.

Внутри ворот открылась калитка, из которой вышел старик. Как ни странно, у него не оказалось ни меча, ни ножа, ни карабина. Зато за ним последовала целая дюжина воинов с ружьями наготове. Все они подозрительно оглядывали гостей.

Старик проговорил:

— Я Уиллард, верховный вождь коркоранов и самый старший из вождей Нейрна. Что вам нужно? Хотя Священные Книги позволяют являться безоружным с мирными намерениями, такой визит — большая редкость.

Не отступая от текста, Джон ответил:

— Да воспоют ваши подвиги барды, Уиллард из клана коркоранов. Я — Джон из клана хоков, а это— Дон, вождь кларков. — Джон не стал представлять остальных своих воинов, которые изо всех сил старались скрыть волнение от того, что им приходится стоять без оружия перед вооруженными людьми.

Уиллард из клана коркоранов кивнул и, как подобает, продолжал:

— Да воспоют вам хвалу барды, воины Абердина. Что же вы все-таки хотите?

Джон сказал:

— Более десяти лет тому назад на земли Абердина опустился корабль из Другого Мира, и по обычаю прилетевшим на нем предложили погостить три дня.

Но незнакомцы не принадлежали ни к одному из кланов и ничего не знали о наших порядках. Часто они нарушали даже запреты. Пришельцы выдавали себя за исследователей из огромной конфедерации других миров, которую они называли Лигой. Они уверяли, будто хотят, чтобы Каледония тоже вступила в эту великую Лигу. Но незнакомцы оказались бесчестными людьми, и мы были рады, когда на своем огромном космическом корабле они покинули нас.

Верховный вождь Нейрна молча кивал головой.

Тем временем Джон рассказывал дальше:

— А сейчас по земле поползли слухи, будто люди из Другого Мира снова здесь и на этот раз прибыли на нескольких космических кораблях сразу. Через несколько дней соберутся все филумы Конфедерации Озер. Меня вместе с отрядом послали узнать о цели нового визита пришельцев. Говорят, будто эти безродные из Другого Мира называют себя святыми, и поэтому запрещается нападать на них в честном бою. Мы приехали, чтобы встретиться с гостями, выслушать их и доложить обо всем на совете Конфедерации Озер.

Собеседник Джона снова закивал:

— Это правда, Джон из клана хоков. И в Нейрне теперь очень много споров, даже среди хранителей Веры. Пришельцы учат другой религии, религии аватары[6] Калкина и уверяют, будто по всему миру она заслонила собой прежние религии.

Джон хмуро взглянул на старика.

— Много споров? — переспросил молодой вождь. — Какие могут быть споры? Неужели хранители Веры не объявили, что проповедь этой новой религии запрещена?

— Объявили, — медленно проговорил Уиллард из клана коркоранов. — Но потом грянула черная смерть.

— Черная смерть?! — в ужасе воскликнул Дон из клана кларков.

Отряд Джона пришел в смятение. Считалось опасным подходить к пораженному чумой городу ближе, чем на четверть мили.

Уиллард кивнул:

— Вероятно, ее занес к нам безродный. Пешком, голодный и оборванный, он пришел к воротам Нейрна и попросил вождя стюартов принять его к себе в слуги. К сожалению, вождь не отказал ему. Лишь потом мы узнали, что из всего далекого филума Эра выжил только этот человек. Надо отдать ему справедливость, сам он не знал, что занес страшную болезнь, потому что, видимо, был к ней невосприимчив. Слишком поздно воины стюартов учинили над ним расправу. На нас уже набросилась черная смерть.

У Джона вытянулось лицо. Обернувшись, он рявкнул своим всадникам:

— Во весь опор скачите к холму! Я останусь здесь и потом прокричу вам все, что выясню, издалека, чтобы вы смогли вернуться в Абердин и повторить мои слова перед Конфедерацией. А пока быстро убирайтесь отсюда.

Четырнадцать воинов пришпорили коней.

— А как же ты? — спросил Дон.

— Я остаюсь. Мы должны узнать все. Уезжай. Передаю отряд тебе.

— Нет, я останусь с тобой и разделю твою участь.

Но Уиллард из клана коркоранов уже протягивал к ним руку:

— Вам незачем уезжать. Никакой опасности нет.

Джон недоуменно уставился на него:

— Никакой опасности рядом с черной смертью?!

— Ее больше нет. Гуру всех вылечил.

Воины Джона застыли на месте.

Дон из клана кларков спросил:

— Ради всего святого, кто такой гуру и как он мог всех вылечить? От черной смерти нет лекарства. От нее не под силу избавить даже хранителям Веры.

— Гуру с «Откровения» — так называется корабль из Другого Мира — вылечил черную смерть, призвав Бога Кришну. — Уиллард из клана коркоранов держался с таким вызовом, словно желал, чтобы его слова опровергли. — Доказательство прямо перед вами. — Затем он добавил: — После этого многие из Нейрна приняли сому и вошли в Святилище Калкина.

— Сому? — Не понял Джон. — Что такое сома?

Вождь Нейрна нахмурился:

— Точно не знаю. Сам я не очень в курсе, но завтра собираюсь принять ее и воссоединиться с Кришной.

Джон из клана хоков долго молча смотрел на старика и наконец сказал:

— Да воспоют твои подвиги барды, Уиллард, вождь коркоранов. — Развернув коня, Джон бросил Дону из клана кларков: — Поскачем к кораблю и посмотрим на этих так называемых «святых» из Другого Мира.

Как и много лет назад, когда юноша подлетал в машине пришельцев к космическому кораблю «Золотая лань», теперь, чем ближе подъезжал Джон к этому гиганту, тем тот становился огромнее. Наверное, корабль вместил бы в себя пять или шесть абердинских домов. Джон слышал за спиной, как его воины, большинство которых не видели «Золотую лань», возбужденно перешептывались. Казалось невероятным, чтобы подобная махина из сверкавшего металла сама поднялась в воздух и путешествовала к звездам.

Остановившись, Джон поднял голову и увидел трап, который вел к открытому люку.

Джон решил уже сойти с коня и подняться по трапу, когда в проеме появился какой-то человек и посмотрел вниз. Те первые пришельцы из космоса носили одинаковую блеклую униформу, а не яркие кильты своих кланов — чужеземцы признались, что у них нет кланов. Этот же незнакомец на корабле был одет во все черное, словно хранитель Веры в священные дни восхвалений. Как только человек спустился на землю, он обратился к вождю со следующим приветствием:

— Добро пожаловать на «Откровение», Джон из клана хоков.

Джон недоуменно взглянул на него:

— Вы безоружны так же, как и я, мистер из хармонов. Наверное, вы забыли, что я объявил вам кровную вражду.

Его собеседник, почти ровесник Джона, скривил рот в ухмылке и развел руками.

— Я не ношу оружия, Джон из клана хоков. Видите ли, я вступил в Святилище Калкина в качестве служителя.

— Значит, вы прислужник?

— Не совсем так.

— Вы один из тех святых, что распространяют новую религию вместо той, которой учат хранители Веры?

— Вроде того, — кивнул его собеседник. — Теперь я командир «Откровения». Весь экипаж — тоже последователи Кришны. Все они безоружны.

Дон из клана кларков заметил:

— И поэтому защищены запретом. Похоже, вы нас ловко надули, командир хармонов.

Хармон изобразил удивление:

— Это ваши обычаи и запреты, а не мои. Я и другие члены «Откровения» явились к вам с именем Кришны, чтобы привести вас к Святилищу Калкина.

Окинув командира космического корабля долгим взглядом, Джон проговорил:

— Вот и отлично. Нас как раз послали разузнать о новой вере и о ваших целях на Каледонии. Расскажите нам побольше о… о Кришне и этой вашей святыне.

Хармон поднял брови — в его глазах мелькнула насмешка.

— Но я простой служитель и не готов для проповеди.

Дон из клана кларков нахмурился:

— Вы водите нас за нос, пришелец из Другого Мира. В эту минуту в открытом люке показалась другая

фигура, которая начала медленно сходить по трапу. В движениях старика с совершенно голым черепом чувствовалось необыкновенное достоинство. На нем была надета оранжевая туника — невиданный на Каледонии наряд, — а на ногах — сандалии.

Когда незнакомец оказался на земле, Хармон почтительно поклонился ему и обратился к каледонцам со словами:

— Это Марк, гуру Святилища Калкина, наш наставник и учитель.

Джон вежливо кивнул.

— Я Джон из клана хоков, — представился он. — Повидимому, вы священник, который учит новой, нарушающей запрет вере.

— Есть только один запрет, сын мой. «Не навреди». Это открыл нам Господь Кришна.

Дон фыркнул:

— Запретов много, наверное, всегда было много и так будет. Иначе… иначе на Каледонии не останется ни одной живой души.

— Нет, сын мой. Когда ты примешь сому, войдешь в Святилище Калкина и соединишься с Господом Кришной, тогда ты тоже не станешь больше никому вредить.

— Что это за сома? — спросил Джон.

Вкрадчивым голосом гуру начал объяснять:

— Много тысячелетий назад, сын мой, Бог Вишну даровал человеку благословение сомы. Но тогда человек не мог следовать путем Кришны, и сома затерялась в веках. С последним воплощением Бога Вишну, Калкиным, сому вновь обрел один великий гуру, который разобрал древние письмена Мохенджо-Даро, найденные в индийской долине Матери-Земли.

— А что такое «аватара»? — спросил Дон.

— Перевоплощение, сын мой, — пояснил старик.

— Кто такой Кришна, о котором вы говорите? — задал очередной вопрос Джон.

На него снова обратился ласковый взор старика.

— Господь Кришна является восьмой аватарой Вишну, сын мой, и нашим спасителем. Это он соединил нас в одно целое в сиянии Святилища Калкина со священной сомой.

Джон из клана хоков нетерпеливо поморщился:

— Значит, прежде чем понять эту новую веру, нужно принять то, что вы называете сомой?

— Да, сын мой.

— А у вас она есть?

— Да, сын мой.

— Я вам не сын! — не выдержал Джон. — Мы даже не в родстве. И все люди из Другого Мира приняли эту вашу сому?

— Нет, сын мой. Не все. — Взглянув на Хармона, старик слегка нахмурился. — И даже не многие из тех, которые следуют путем Господа Кришны.

Хармон заметил:

— Я еще не чувствую себя достойным соединиться с Господом Кришной.

Джон посмотрел на командира «Откровения»:

— Значит, вы сами не приняли сому, но нам советуете?

— Когда-нибудь, когда я сочту себя достойным, я непременно приму ее, — заверил Хармон собеседника.

— Что происходит, когда принимаешь сому? — снова обратился Джон к старику.

— Тогда ты соединяешься с Господом Кришной, нашим избавителем, и оставшиеся годы следуешь его учению, пока земная жизнь не подойдет к концу и ты не вознесешься в лоно Калкина.

— А в чем состоит смысл учения?

— Не навредить.

Дон лишь насмешливо фыркнул:

— Послушайте, гуру из клана марков, невозможно прожить всю жизнь, не навредив кому-нибудь.

— Не только кому-нибудь. Ни одному живому существу.

Каледонцы недоверчиво уставились на пришельцев.

— Ни одному живому существу? Но как можно съесть кусок мяса, не навредив теленку? — спросил один из воинов.

— Невозможно, сын мой. Последователи Господа Кришны питаются лишь овощами с полей и плодами с деревьев.

Джон продолжал расспрашивать:

— Послушайте, гуру из клана марков, неужели вы заявляете, что тот, кто принимает сому, проживет остаток жизни, никому не навредив?

— Он сам не захочет никому вредить, сын мой.

Как только он примет сому, то пойдет одним путем с Господом Кришной.

Джон в задумчивости смотрел на старика, а потом заключил:

— Я вам не верю.

— Поверишь, когда в один прекрасный день примешь сому, сын мой.

Джон долго и пристально вглядывался в лицо старика, потом наконец развернул коня и крикнул:

— Мне нужен доброволец.

Поднялось пятнадцать рук.

— Это очень важно для всей нашей Конфедерации, — предупредил Джон. — Вероятно, вас ждет смертельная опасность, но, может быть, и нет; не исключено, что вас заклеймят как труса и лишат кильта клана. Вы слышали этого так называемого «гуру». Я хочу, чтобы кто-нибудь из вас принял сому и доложил о своем опыте, Я сделал бы это сам, но я возглавляю отряд и отвечаю за задание перед всей Конфедерацией.

Воины не опустили рук, однако на их лицах отразилась неуверенность.

Оглядев их, Джон провозгласил:

— Роберт из клана филдингов.

Из строя выдвинулся вперед воин, неловко держа вожжи левой рукой. Если бы не эта изувеченная рука и не изборожденное шрамами лицо, он считался бы на Каледонии настоящим красавцем. Роберт был выше семи футов, крепок и мускулист. Джон специально выбрал именно его. У Роберта не осталось никого из близких родственников. Когда он еще пас стада, в один из набегов на Абердин хижина несчастного, которая располагалась в вересковой пустоши за стенами города, сгорела вместе с его женой и тремя детьми. С тех пор Роберт жил от налета до налета, стараясь не пропустить ни одного из них, но пока так и не встретил достойной смерти в бою.

Джон снова обернулся к Марку, гуру:

— Этот человек примет вашу сому.

Старик заметил:

— Каждый должен решать сам за себя, сын мой. Джон сверкнул глазами на Роберта из клана филдингов.

— Я хочу принять сому! — поспешно подтвердил воин, хотя его широкий лоб покрылся холодным потом.

Гуру заколебался.

Ему на помощь пришел Хармон:

— Пусть принимает. Почему бы и нет? Наша задача — распространять учение Кришны. Он станет первым обращенным из Абердина.

— Что ж, очень хорошо. Следуй за мной, сын Роберт.

— Одну минуточку, — задержал Джон старика. — На сколько вы его забираете?

— Он вернется к вам завтра в это же время, сын мой.

Одетый в оранжевое гуру повернулся и принялся взбираться вверх по трапу. Недолго думая, Роберт последовал за ним.

С легкой улыбкой Хармон поднял голову. Джон увидел в открытом люке корабля еще две одетые в оранжевые туники фигуры. Вероятно, Марк был на «Откровении» не единственным гуру.

Джон из клана хоков чуть не окликнул Роберта из клана филдингов, чтобы вернуть его в отряд, но лишь бессильно покачал головой. Нельзя возвращаться на заседание Конфедерации, не разузнав все досконально.

Обернувшись к Дону, Джон предложил:

— Давай разобьем здесь лагерь.

Дон угрюмо взглянул на Нейрн.

— Нет, — заверил его Джон. — Они нас не тронут. Подозреваю, что многие из них уже приняли эту сому. Возможно, во всем филуме у них не наберется теперь достаточно настоящих воинов, чтобы напасть на нас.

На следующий день к трапу «Откровения» снова подтянулся небольшой отряд всадников. Входной люк был по-прежнему открыт, однако воины не заметили на корабле никаких признаков жизни.

— Если бы у нас было оружие, — проворчал Дон, — можно было бы их атаковать. Наверняка внутри полно поживы.

— Наверняка, — согласился Джон. — Но мы в трудном положении. Они безоружны и называют себя проповедниками. Боюсь, что нападать на них или даже объявлять побежденными окажется нарушением запрета.

— Проповедники! — сердито прошипел Дон. — Есть только одна религия — религия Святейшего. Любой хранитель Веры тебе подтвердит.

Джон ничего не ответил другу, поскольку сам теперь не мог как следует во всем разобраться.

Воины оживились. На верхней ступеньке трапа появился Хармон, который накануне объявил себя командиром корабля. За ним следом шел Роберт из клана филдингов.

Вместе они спустились на землю, причем у Хармона было загадочное выражение лица. Роберт из клана филдингов предстал перед отрядом.

Увидев его, Джон из клана хоков лишился свойственного ему спокойствия. Вытаращив глаза, он промычал:

— Н-но где же… где твой шрам от уха и до самого подбородка?

Обычно мрачное и суровое лицо Роберта стало каким-то просветленным, а его глаза сияли. Подняв левую руку, он коснулся ею щеки, и все снова пооткрывали рты от изумления.

— Твоя рука! — пробормотал Дон.

Непривычно мягким голосом Роберт проговорил:

— Я путешествовал с Господом Кришной и исцелился от всех болезней.

2

В тот год заседание Конфедерации проводилось в Абердине. Равнина перед городом покрылась большими и маленькими палатками, над которыми развевались знамена различных филумов. Торговля шла полным ходом, и степь так вытоптали, что, когда по ней прогоняли скот или лошадей в обмен на другие товары, в воздух поднимались целые тучи пыли. Отовсюду слышались музыка, крики, споры, причем спорили обычно в мужских палатках, где подавали юсгебету.

В одной из таких палаток Джон из клана хоков и нашел того, кого искал.

Джон встал перед наскоро сооруженной стойкой бара и заказал рюмочку крепкого напитка, поначалу делая вид, будто не замечает человека слева от себя. Выпив, Джон проговорил:

— Ух. Да воспоют твои подвиги барды, Уилл, верховный вождь томпсонов.

Его сосед обернулся.

— Возможно, вы меня не знаете, — сказал Джон.

— Я сразу узнал тебя, Джон из клана хоков, — весело отозвался Уилл из клана томпсонов. — Да воспоют твои подвиги барды. — Уилл добродушно рассмеялся. — Если еще не воспели. Когда ты был совсем мальчишкой, ты объявил меня поверженным, а я уже тогда был боевым кациком томпсонов.

Джон учтиво ответил:

— В тот день Святейший даровал мне великую удачу, Уилл из клана томпсонов.

— Определенно, — согласился Уилл, который, по всей видимости, пропустил уже не одну рюмку юсгебеты — ее подносили именитым членам клана полдюжины барменов.

Джон подумал, что если абердинцы и впредь будут столь же щедры на угощения, то в городе еще до окончания совета не останется ни капли спиртного.

— Выпей со мной, Джон из клана хоков, — предложил верховный вождь томпсонов. — Быть может, в следующий раз мы встретимся уже с мечами в руках.

Джон принял рюмку:

— К счастью, это маловероятно. Ведь вы заняли место верховного вождя клана и больше не водите воинов в набеги.

Старик с сожалением вздохнул и, опрокинув в себя содержимое рюмки, ответил:

— Пожалуй, ты прав. Обязанности вождя клана таковы, что на набеги почти не остается времени.

Откашлявшись, Джон проговорил:

— Я хотел бы кое-что с вами обсудить, Уилл из клана томпсонов.

— Конечно. — Вождь подал знак одному из барменов, чтобы тот налил ему еще юсбегеты.

— Вот уже много лет на каждом совете Конфедерации, — начал Джон, — я добиваюсь руки Элис из клана томпсонов…

Вождь с удивлением уставился на него.

Джон поспешно продолжал:

— На каждом совете Конфедерации я предлагал щедрый выкуп, чтобы с честью выкрасть невесту. Однако…

— И ты сам осмелился приблизиться ко мне, чтобы переговорить о невесте? — с негодованием прервал его Уилл. — Так не принято, Джон из клана хоков! Хотя и не запрещено, но не принято.

— Я не хотел показаться невежливым, Уилл, вождь томпсонов, — тотчас же заверил Джон. — Я… я приношу свои извинения. Меня… Я сейчас вернусь.

С этими словами он быстро вышел из палатки. Некоторое время стоял возле нее, отыскивая кого-то глазами и сокрушенно качая головой, наконец заметил одного из знакомых и поспешил к нему.

— Дьюи! Ты не видел нашего вождя?

Очевидно, Дьюи из клана хоков тоже успел немного выпить и теперь осоловело мигал, глядя на друга.

— Роберта? Роберт был здесь и… куда-то ушел. Да, он пошел вон туда.

Джон направился в указанную сторону и вскоре нашел верховного вождя, который обсуждал что-то с вождями клана дэвидсонов. Молодой человек терпеливо ждал в сторонке, пока на него обратят внимание.

Роберт, верховный вождь хоков, спросил:

— Что такое, Джон?

Джон кивнул двум другим вождям, которых он не знал, и скороговоркой пробормотал:

— Да воспоют ваши подвиги барды. — Затем обратился к своему вождю: — Это очень важно, Роберт.

Извинившись, вожди из клана дэвидсонов удалились, чтобы посмотреть выступление наездников.

Роберт слегка нахмурился, но вместе с тем в его глазах было немного виноватое выражение.

— Наверное, это все то же важное дело, с которым ты обращаешься ко мне на каждом совете Конфедерации, Джон?

Джон торопливо ответил:

— Роберт, в этом году у томпсонов новый верховный вождь. Теперь им стал Уилл, бывший боевой кацик. А вдруг…

Роберт вздохнул:

— Ну хорошо, Джон. Я подойду к нему и представлю тебя. Но…

Джон нетерпеливо добавил:

— Он в той палатке. — Взяв старика за руку, Джон настойчиво повел его за собой. — Сейчас он в хорошем настроении. Может быть… может быть, предложи ему двадцать лошадей и двадцать голов скота.

Роберт раздраженно бросил:

— У тебя нет двадцати лошадей, Джон.

— Мне должен Дон из клана кларков, — объяснил молодой кацик. — Он даст мне недостающих.

Роберт недовольно нахмурился:

— Я понимаю, что ты дважды спасал во время набегов жизнь этому кларку, однако он из родственного клана. За такое не берут вознаграждение с человека из своего филума. Это не запрещено, но просто нехорошо.

— Дело не в этом — он мне почти как брат, — выдохнул Джон в отчаянии. — Мы не в родстве, просто дали друг другу обет дружбы. Все, что мое, — его, и наоборот…

Роберт сердито проворчал:

— Сдается мне, что ему крупно не повезло, поскольку в скором времени у тебя вообще ничего не останется. Двадцать лошадей! И двух было бы много, — добавил в сердцах вождь. — Мало, что ли, томпсоны наворовали у нас коней и скота, если ты предлагаешь им еще сорок голов в обмен на девчонку? А чем плохи абердинки? Почему бы не попросить меня подойти к вождю кларков или филдингов? Да ты, боевой кацик хоков, которому нет еще и тридцати, мог бы выкрасть любую девушку в Абердине всего за пару коней!

Джон лишь молча закрыл глаза и торопливо продолжил путь.

Когда они вошли в палатку, Джон пропустил старика вперед и шепнул ему:

— Вон он, возле стойки.

Приблизившись к Уиллу, верховному вождю томпсонов, верховный вождь хоков Роберт, как водится, приветствовал его:

— Да воспоют твои подвиги барды, Уилл из клана томпсонов.

Старик слегка поклонился:

— И твои тоже, верховный вождь хоков.

— Я бы хотел с тобой переговорить.

Тогда Джон быстро пересек просторную палатку и строго кивнул четверым сидевшим за столом хокам. Недовольные вторжением, захмелевшие воины нехотя подняли головы.

Джон объявил:

— Двое вождей желают побеседовать. Роберт будет говорить от моего имени.

Его сородичи отлично знали эту историю. Двое поднялись на ноги, окинув боевого кацика сочувствующими взглядами. Двое других, которым уже было не до чужих забот, спотыкаясь поплелись к стойке.

Вожди уселись за столиком, а Джон встал на почтительном расстоянии от него, но так, чтобы все слышать. Старики не обратили на это внимания. Находиться при подобных переговорах не запрещалось, хотя и считалось не совсем приличным.

Роберт начал официальную часть:

— Хочу воздать хвалу одному своему воину, Джону из клана хоков.

Однако Уилл из клана томпсонов предостерегающе поднял руку и покачал головой.

— Дальше не продолжай — мне известно твое дело. Твоя просьба невыполнима.

Роберт нерешительно добавил:

— Он молод, в полном расцвете сил. Барды уже много раз воспели его победы.

— Знаю, — буркнул Уилл. — Одна из них касается лично меня. Тогда я был опозорен.

— Но на ближайшем же совете Конфедерации между нашими кланами все было улажено, — поспешил напомнить Роберт.

— Я не держу обиды. Этим я нарушил бы запрет. Но клан томпсонов никогда не даст согласия на похищение Элис хоком.

— Хотя Джон еще довольно молод, он стал уже боевым кациком клана. О нем высокого мнения хранители Веры — ведь вместо того, чтобы пролить кровь, он шесть раз объявил противников побежденными. Джон предлагает двадцать лошадей и двадцать голов скота.

— Двадцать?! — воскликнул Уилл, явно не ожидая услышать такую цифру.

Вождь хоков недовольно кивнул:

— Была бы возможность, ради этой девчонки он пустил бы клан по миру.

Уилл из клана томпсонов оглядел несчастную фигуру Джона, однако по-прежнему покачал головой:

— Был бы рад помочь, достопочтенный вождь хоков. Но, хотя я верховный вождь и к моему мнению прислушиваются, ты ведь знаешь, что его никто больше не разделяет. Большинство томпсонов, которые за все эти годы немало натерпелись от хоков, отказываются породниться с вами. Настоящими сородичами мы, конечно, не стали бы, однако брак все же сблизил бы нас. Томпсоны не желают, чтобы одна из них нарожала хокам воинов, которые в один прекрасный день будут нападать на наши стада и убивать наших людей.

Слегка высокомерным тоном Роберт заметил:

— На каждом совете случаи насилия улаживаются верховными вождями. Иначе зачем бы мы вообще понадобились? Хранители Веры наделили нас этими полномочиями с тех самых пор, как прибыл Священный «Инвенесский ковчег». Если бы не существовало такого закона, кровная вражда охватила бы всю Каледонию и на ней не осталось бы никого живого. Так почему же клан томпсонов отказывается от чести позволить нашему хоку похитить у них невесту?

Вождь томпсонов с сожалением посмотрел на молодого воина, однако снова покачал головой.

— Это не противоречит запрету, — упрямо повторил старик. — Хотя все счеты сведены и между нами нет кровной вражды, решение остается за кланом, а клан проголосовал против.

— А девушка? — не унимался Роберт. — Насколько я понимаю, она все еще не замужем, хотя и очень пригожая. Почему же она не отдала предпочтение какому-нибудь воину из вашего Кейтниса? Что, если она хочет, чтобы ее похитил именно Джон?

Уилл смерил собеседника холодным взглядом:

— Ты думаешь, мы в Кейтнисе совсем стыд потеряли, если разрешаем девушкам принимать такие решения?

— Дело вовсе не в стыде. Как известно, то, за кого выйдет замуж девушка, решают полноправные члены клана. Однако с ней обычно советуются и ее желание тоже учитывается.

Уилл глубоко вздохнул:

— Мне жаль Джона из клана хоков, и я не желаю ему зла, но клан томпсонов отказывает ему в похищении Элис.

Роберт огорченно посмотрел на Уилла и наконец проговорил:

— Как вождь, ты наверняка являешься и хранителем Веры. Прошу тебя, загляни в Священные Книги. Найди то место, что касается хромосом, священная сущность которых не дошла до нас со времени туманных лет. Но там написано, что кланы должны смешивать свою кровь. То есть хоки не могут жениться на хоках, и томпсоны — на томпсонах. Хотя браки внутри одного филума не запрещены — если, конечно, ты крадешь невесту из другого клана, Священные Книги отдают предпочтение невестам, похищенным из других городов. Такой брак считается более плодотворным. Таково учение хромосом, хотя мы и не знаем, что они из себя представляют.

Вздохнув, Уилл покачал головой и поднялся на ноги.

— Да воспоют твои подвиги барды, Роберт из клана хоков. И все-таки это невозможно. В клане томпсонов не найдется семьи, которая бы не потеряла родственника во время налета хоков. Мы принесли друг другу слишком много горя. А теперь со всем уважением к вождю хоков, — старик перевел взгляд на Джона, — и к их боевому кацику я вернусь к стойке, чтобы воспользоваться гостеприимством Абердина.

Развернувшись, Уилл направился прочь от столика. Роберт встал, приблизился к Джону и положил ему руку на плечо.

— Я сделал все, что мог.

Джон лишь молча кивнул и вышел из палатки.

Молодой воин знал, где ее найти. На каждом совете Конфедерации известные превосходными тканями ручной работы кейтнисские мастерицы возводили палатки, чтобы обменивать свой товар.

Элис из клана томпсонов, наверное, увидела Джона раньше, чем он ее, — когда молодой кацик подошел, ее лицо покрылось легким румянцем. Что ж, ведь на девушку смотрел влюбленный…

Как только он приблизился, Элис спросила, потупив глаза:

— Могу ли я предложить вам вот эту ткань для кильта, воин из клана хоков?

— Прошло уже десять лет, Элис, — вместо ответа сказал Джон.

Отложив материал, она подняла глаза, в которых отражалось его горе.

— Ты хорошо выглядишь, Джон из клана хоков. Похоже, Святейший не оставлял тебя весь этот год, который миновал с прошлого совета Конфедерации, хотя ты теперь боевой кацик и подвергаешься еще большей опасности.

— Да, — согласился Джон. — Ты тоже… хорошо выглядишь, Элис из клана томпсонов. — Надолго замолчав, он просто любовался ею, а затем сообщил: — Я просил Роберта, нашего верховного вождя, поговорить от моего имени с Уиллом.

Ничего не ответив, девушка снова опустила глаза к рулонам тканей, которые лежали на прилавке, и маленькая ручка принялась бесцельно дергать за нитку.

— Все как всегда, — продолжал Джон.

— Я знаю. — Затем с неожиданной горячностью Элис спросила: — Джон, почему ты не выберешь себе невесту из Абердина? Мои сородичи тешат свою гордость, пытаясь хоть в чем-то отыграться перед твоими. Даже запреты не мешают им злиться друг на друга за пределами заседания Конфедерации.

— А почему ты не выберешь себе одного из кейтнисских воинов, которые добиваются права выкрасть тебя? — задал ответный вопрос Джон.

Промолчав, она лишь снова покраснела.

К палатке приблизился один из томпсонов — его рука небрежно покоилась на рукоятке меча, что отнюдь не поощрялось во время проведения совета Конфедерации Озер.

— Ты заговариваешь с незамужней девушкой томпсонов, воин из клана хоков? — грозно спросил незнакомец.

Джон окинул его безразличным взглядом:

— Только мимоходом, воин. О неуважении к клану томпсонов не может быть и речи.

Отвернувшись, Джон зашагал прочь, а несчастная Элис долго провожала глазами его высокую стройную фигуру.

По дороге Джон услышал возбужденный голос старухи, которая обслуживала палатки.

— Ну и ну! Кто-то украл отрез от рулона на томпсоновские кильты! Возможно ли такое? Ну кому, кроме томпсона, понадобилась бы такая ткань? И уж конечно, томпсон никогда не станет воровать у своих же. На это есть запрет.

Другой голос предположил:

— Наверное, ты случайно его куда-нибудь сунула. Сама ведь говоришь, что, кроме нас, томпсонов, он никому не нужен. К тому же слыханное ли дело — воровать во время совета Конфедерации?

Джон направился к одной из мужских палаток. Хотя по каледонским меркам он слыл почти непьющим, в ту минуту ему очень хотелось выпить.

Однако уже протрубили в раковину, и проходивший мимо глашатай крикнул:

— Все на заседание Конфедерации! Заседание Конфедерации!

Тогда Джон сменил курс на расположенные амфитеатром трибуны, где восседали вожди. Наверное, его доклад о космическом корабле из Другого Мира назначен на самое начало, и ему вместе с Робертом из клана филдингов придется выступить.

По пути Джон встретил Дона из клана кларков и заговорщически спросил:

— Ну что, достал?

Дон лишь довольно ухмыльнулся в ответ.

— Тебя не заметили? Никто ничего не видел?

Дон покачал головой:

— Ни одна душа. Представь, какой поднялся бы переполох, если бы заметили. Хранители Веры потребовали бы лишить меня кильта!

— Остается только найти того, кто их нам сошьет, — буркнул Джон. — Кого-нибудь, кто умеет держать язык за зубами.

— Ну конечно, Салли! — воскликнул Дон. — Моя жена — как раз то, что нам нужно. Кроме того, она знает о твоем несчастье и так же, как я, в долгу перед тобой. Было бы некрасиво с ее стороны не предложить тебе свои услуги.

— А удобно ли? Мне не хотелось бы подвергать женщину лишним неприятностям.

— О чем ты говоришь!? Это же просто шутка. Да и все равно никто ни о чем не узнает.

— Хорошо, — согласился Джон. — Тогда уж чем скорее, тем лучше, пока какой-нибудь хитроумный томпсон не вычислил вора.

В Абердине не было зала, способного разместить всех собравшихся на заседание Конфедерации Озер вождей. Вместо зала в вересковой пустоши за городскими стенами полукругом поставили деревянные трибуны в шесть рядов. Все верховные вожди сидели со своими кациками, причем число их в каждом клане варьировалось. Избранный верховным вождем, как правило, оставался им до конца жизни и мог покинуть свой пост, только если этого требовало большинство голосов. До кацика воин поднимался за особые заслуги или способности, и, как правило, умирал кациком.

В качестве боевого кацика хоков Джон сидел вместе со своим верховным вождем Робертом, кациком по сельскому хозяйству, двумя кациками по животноводству и кациком-егерем. В других кланах насчитывалось больше кациков — иногда по трое только боевых. Однако на голосовании это никак не сказывалось. Ведь каждый клан обладал правом лишь одного голоса, независимо от величины клана и числа его представителей на совете.

Когда все уселись, Бертран из клана фаулеров, старейший из служителей, открыл собрание, воздав хвалу Святейшему. Закончив, Бертран вернулся в ряды служителей и хранителей Веры, которые ближе всех остальных стояли к верховным вождям. За вождями располагались полноправные члены клана, а за ними — женщины. Дети на совет Конфедерации не допускались.

Затем на середину амфитеатра с достоинством направился Томас из клана полков, старейший из всех вождей Конфедерации Озер. Он оглядел других вождей.

— Если никто не против, первым на совете будет рассмотрено дело о пришельцах из Другого Мира. Поскольку более десяти лет тому назад они прибыли именно в Абердин, если никто не возражает, я передаю слово Роберту из клана хоков, старейшему вождю Абердинского филума.

Томас немного подождал. Наступила тишина. Тогда он вернулся на свое место в самом нижнем ряду.

Роберт из клана хоков поднялся и, заняв место докладчика, проговорил:

— Если не возражаете, я передам слово Джону, боевому кацику хоков, потому что он более всех абердинцев имел дело с пришельцами из Другого Мира. Надеюсь, никто не против.

Вождь молча ждал возражений, но их не последовало. Затем он прошел на свое место, а перед слушателями предстал Джон.

На совете Конфедерации он выступал впервые, к тому же Джон из клана хоков скорее был человеком дела, а не слова. Оглядев собравшихся, в основном прославленных воинов Конфедерации, он заявил:

— Я считаю, что пришельцев из Другого Мира необходимо уничтожить.

— Мы не спрашиваем твоего мнения, Джон из клана хоков, — подал голос вождь из Дамартона. — Во всяком случае, в данную минуту. Нам нужны только факты.

Вспыхнув, Джон попытался было резко возразить, однако Томас из клана полков спокойно поддержал дамартонца:

— Он прав. Расскажи нам все, что тебе известно, а затем каждый из нас выскажется. После этого те, кто имеют право, проголосуют. Если мы достигнем соглашения, наше решение будет вынесено на всеобщую ассамблею, которая утвердит его или нет. Как известно, таков порядок. А теперь, Джон из клана хоков, расскажи нам все о пришельцах из Другого Мира.

Молодой кацик так и сделал, не упустив ничего, даже то, как он подслушивал разговоры незнакомцев. Джон не утаил и своего позора, когда, лишив его оружия, пришельцы не дали ему возможности отомстить за свою честь и за честь клана.

Джон подробно описал свое пребывание на борту исследовательского корабля «Золотая лань», а затем перешел к своему недавнему путешествию к кораблю «Откровение». Когда боевой кацик поведал о странном поведении жителей Нейрна, особенно тех, которые опустились до того, что приняли сому, по рядам слушателей пронеслись недоверчивые возгласы.

Джона перебили — это было не принято, однако вполне понятно. Вождь Эдинского филума крикнул:

— Ты уверяешь, будто этот гуру из пришельцев, называющий себя святым, вылечил всех от чумы. На Каледонии нет болезни страшнее, чем эта. Если они так сильны, почему же ты начал свое выступление с требования уничтожить их? Несомненно, они находятся под покровительством Святейшего.

Вместо ответа Джон повернулся туда, где сидели воины клана хоков, и позвал:

— Роберт из клана филдингов!

Тотчас же к нему направился мужчина, одетый не в кильт филдингов, а в кильт крестьянина с поля, что на совете Конфедерации выглядело весьма необычным. Ведь здесь каждый старался одеться в самое лучшее, что у него было. У Роберта не висело на поясе ни меча, ни даже ножа.

Хотя на рядового члена клана смотрели вожди Конфедерации, а также тысячи других мужчин и женщин, он, нисколько не смущаясь, подошел к Джону из клана хоков.

Улыбнувшись ему, Роберт негромко, но внятно сообщил:

— С тех пор как я слился с Господом Кришной, я больше не Роберт из клана филдингов, а просто Роберт.

Наступила гробовая тишина.

Джон, которому все это уже было не в диковинку, уточнил:

— Ты отрекся от своего клана и стал безродным?

— Перед Святилищем Калкина нет кланов. Все человечество — один огромный клан. И все они — мои братья.

Подобное заявление потрясло даже самого Томаса из клана полков, который поднялся и начал что-то говорить.

Однако его слова были прерваны трубным пением раковины и криком глашатая:

— Пришельцы! Сюда идут пришельцы из Другого Мира!

3

Если бы пришельцы вдруг решили заранее отрепетировать свое появление, более эффектного выхода они бы не придумали. Летательный аппарат мягко опустился на площадку, отделявшую ораторов от рядов вождей и служителей.

Среди огромного числа собравшихся, твердо уверенных в том, что такой аппарат не может подняться в воздух, пробежал изумленный вздох. Очевидно, здесь не обошлось без некой могущественной, неведомой на Каледонии силы, которой управляли пришельцы из Другого Мира и о которой не подозревал даже самый набожный из служителей или хранителей Веры.

Множество глаз обратилось на ряды служителей. Однако их лица не давали ответа на безмолвный вопрос, а некоторые выражали даже недоумение и смятение. Да и что мог поделать служитель, столкнувшийся с верой, как видно на порядок выше его собственной?

Самолет замер, и в сплошной металлической стене неведомым образом образовалось входное отверстие. Возникшая там закутанная в оранжевое фигура повернулась назад, чтобы помочь выходившему следом человеку.

Джон из клана хоков, который стоял рядом с Робертом, когда-то самым бесстрашным воином клана филдингов, остался невозмутим. Джон не ожидал, что чужаки прибудут так скоро, однако понимал всю неизбежность встречи с ними.

Прилетевших оказалось четверо: гуру Святилища Калкина Марк, двое одинаково одетых людей помоложе, очевидно занимавших в иерархии новой веры более низкую ступень, и, наконец, командир космического корабля Хармон.

Главный служитель, Бертран из клана фаулеров, вышел вперед и занял место рядом с Джоном. Вероятно, вера старика оказалась сильнее, чем у его подчиненных, хотя и на его лице отражалось то же неприятное для Джона выражение.

Как и прежде, гуру держался со спокойным достоинством, которое гипнотически действовало на окружающих. Приблизившись, он ласково кивнул Джону из клана хоков.

— Сын мой, — начал он, — не решил ли ты еще принять сому и войти в Святилище Калкина?

Джон невозмутимо взглянул на старика:

— И никогда не приму, гуру из клана марков. — Затем воин показал рукой на вождей и кациков. — Мы собрались на совет Конфедерации Озер и теперь как раз обсуждаем, как нам отнестись к гостям из Другого Мира. Я уверен, что ваше прибытие означает неизбежное разрушение всего нашего уклада и даже веры.

Старик мягким голосом обратился скорее ко всем собравшимся, чем к Джону:

— Далеко с неба я прилетел, дабы дарить, а не забирать. Все вы обретете вечный мир, если последуете за Господом Кришной в Святилище Калкина.

Казалось, к Бертрану из клана фаулеров вернулось немного былого величия. С не меньшим, чем у гуру, достоинством он произнес:

— В Священной Книге говорится:

К той Чаше, опрокинутой над нами, что зовется Небом, Под сетью-куполом которой приходится нам жить и умирать,

Не воздевай ты рук с напрасными мольбами — Она настолько же бессильна, как ты иль я.

Гуру насмешливо взглянул на старика:

— Интересно, из какой это священной книги, брат мой?

Служитель удивился:

— Каждому из нас хорошо известно, что Священных Книг всего четыре. Хотя некоторые упорно считают, будто до великого пожара на прибывшем Священном «Инвенесском ковчеге» было целое множество Священных Книг, которые пропали или в огне, или в течение туманных лет. Кое-кто продолжает устраивать церемонию скорби над утратой человечеством Священных Книг, однако другие находят мудрость в следующем:

Очевидно, гуру не утратил чувства юмора. Улыбнувшись, он сказал:

— Брат мой, существовало много священных книг, и, наверное, в каждой было что-то хорошее. Однако теперь, с последней аватарой Бога Вишну, все религии должны объединиться в одну и все священные книги имеют разве что историческую ценность. Возможно, когда-нибудь нам выдастся свободная минутка, чтобы поспорить о некоторых из них. Но, как я уже говорил, интерес к ним преходящ, брат мой.

— Я тебе не брат, мы даже не в родстве, — с негодованием возразил Бертран из клана фаулеров. — И говорить так о Священных Книгах нельзя. Это нарушает запрет! Хотя с годами мои глаза не позволяют мне лицезреть Священные Книги, в прошлом я так

часто читал их, что они запечатлелись у меня в памяти.

Кивнув, гуру пристальнее вгляделся в собеседника.

— Катаракта, — пробормотал он, а затем продолжил: — Брат мой, само положение обязывает тебя стать первым, кто позволит Господу Кришне вмешаться в твою судьбу. Ты снова будешь читать — самое позднее, завтра.

Беззвучно открывая и закрывая рот, старый служитель недоуменно уставился на гуру:

— Я… неужели я вновь смогу читать?

— Да, — просто ответил тот и огляделся. — Как только мы расположимся на постой, я тотчас же призову от твоего имени Господа Кришну.

Выступив вперед, Томас из клана полков заметил:

— Но мы еще не проголосовали о том, как вас принимать, пришельцы из Другого Мира. Впрочем, как путешественников мы приглашаем вас остаться у нас как минимум на три дня, хотя в прошлый раз посетившие Абердин ваши сородичи злоупотребили нашим гостеприимством.

Джон из клана хоков обратился к Хармону, на лице которого, как всегда, блуждала усмешка:

— В тот раз, мистер из клана хармонов, вам предоставили мою квартиру в доме хоков. Хотя сейчас вы мой кровный враг, как сказал вождь, вы путешественники и потому имеете право гостить три дня. Если пожелаете, моя квартира снова к вашим услугам.

Хармон отвесил шутливый поклон, а затем повернулся к гуру:

— Обычная квартира, не хуже других. Я пошлю людей за вашей передвижной клиникой… э-э, то есть вашей святыней.

Гуру слегка нахмурился, однако лишь мягко заметил:

— Пагоде, сын мой, совершенно безразлично, что ее окружает. Она там, где сердце последователя Господа Кришны.

— Разумеется, — сухо бросил Хармон и вернулся на самолет.

Джон направился туда, где сидели вожди. Среди них был и Дон. Джон кивком отозвал его в сторону— удивленно подняв брови, друг последовал за ним.

Когда они отошли подальше, Дон спросил:

— Скажи мне на милость, зачем ты предложил этому недоноску свою квартиру?

— Скоро поймешь, — буркнул Джон. — Много лет назад я случайно узнал о планах этих проходимцев. Сейчас мы не будем надеяться на случайность. Надо торопиться — когда пришельцы войдут в квартиру, думая, что одни там, то наверняка заговорят о цели своего прибытия.

Дон поспешил за кровным братом, однако воина одолевало любопытство.

— Неужели ты собираешься шпионить за путешественниками, которых Абердин принимает как гостей? — решился спросить Дон.

— Угадал, — фыркнул Джон. — Если это дойдет до хранителей Веры, меня лишат кильта. Много лет назад я уже проделывал такое, но тогда я был еще мальчишкой, а не полноправным членом клана. Кроме того, как я уже говорил, я подслушал их разговоры случайно. Однако положение гораздо серьезнее, чем многим кажется, и ради такого случая я готов пожертвовать даже честью. На карту поставлен не только Абердин, но и вся Конфедерация Озер. Да что там наша Конфедерация — вся Каледония.

Дон недоверчиво отмалчивался.

Дойдя до дома хоков, друзья по лестнице поднялись на плоскую крышу. По дороге Джон заметил:

— Я всегда верил в то, что людишки из Другого Мира вернутся. Тех, на исследовательском корабле, было недостаточно, чтобы добиться своего. Я подготовился к их возвращению — на тот случай, если они опять окажутся в Абердине и в доме хоков.

Воины добрались до места как раз над квартирой Джона, который опустился на колени — его руки проворно задвигались по крыше.

— Нашел, — объявил Джон и распластался на животе.

Все еще хмурясь, Дон последовал его примеру. В крыше были проделаны крошечные отверстия, через которые отлично просматривалась гостиная Джона.

Друзьям пришлось подождать минут пятнадцать, прежде чем в нее вошли двое облаченных в оранжевые одеяния пришельцев из Другого Мира — в руках они несли какие-то непонятные приспособления. Следом за ними появился Марк, гуру, и, наконец, Хармон, который пошутил:

— Я смотрю, вы придерживаетесь старого изречения: «Не разговаривай с ангелами, обращайся прямо к Богу».

— Боюсь, я тебя не понимаю, сын мой, — ответил гуру.

Хармон усмехнулся:

— Для своего первого чуда вы избрали их самую важную религиозную фигуру. После возвращения зрения этому старичку они переметнутся к нам всем стадом. Придется начать с действительно серьезных случаев — параличей и тому подобного, тогда и недели не пройдет, как половина города примет вашу сому.

— На протяжении всей истории, сын мой, — начал гуру, — распространители веры творили чудеса, чтобы завоевать сторонников. Иисус из Назарета, Магомет, даже Вишну, в своей девятой аватаре известный как Будда.

— Однако последователи Господа Кришны вроде вас, гуру Марк, — парировал Хармон, — имеют огромные преимущества перед другими чудотворцами. Современная медицина наделяет вас гораздо большими возможностями, чем были у ваших предшественников. Джон мог видеть лицо гуру — оно выражало удивление.

— Сын мой, все это ведет к принятию ими сомы и становлению одним целым с Господом Кришной.

— То есть цель оправдывает средства? — рассмеялся Хармон. — Попахивает макиавеллизмом.

— О чем это они? — шепнул Дон своему спутнику.

— Не знаю, — отмахнулся Джон. — Слушай дальше. Марк с тревогой заметил:

— Сын мой, хотя ты носишь мантию служителя, порой я сомневаюсь в твоей вере. Когда мы только начинали эту миссионерскую экспедицию к новому миру, который еще не слышал о Господе Кришне, я и не подозревал о том, что у тебя есть другие интересы, кроме приобщения Каледонии к Святилищу Калкина.

— Гуру, кто-то сказал однажды — забыл, кто именно, — что надо отдавать кесарево кесарю, а Божие Богу. Человеческое существование имеет много аспектов, религия — лишь один из них.

— Пока еще самый важный!

— Разумеется. — Хармон не потрудился скрыть свой циничный тон. — Но есть и другие вещи. Синдикат, который я представляю, основан на одной из планет, где свободное предпринимательство — назовем его так — как раз в самом расцвете. Мы стремимся донести до Каледонии… э-э… цивилизацию, чтобы можно было разрабатывать их природные ресурсы. До тех пор, пока будет продолжаться эта немыслимая дикость, наши шансы равны нулю. Вам не на что жаловаться. Ведь только благодаря нам вы получили возможность отправиться в эту миссионерскую экспедицию. Благодаря нам вы можете распространять здесь ваше учение. Видит Бог — конечно, я имею в виду Господа Кришну, — до этого времени вам не очень-то везло на благодарных слушателей.

— Вся Лига закоснела в глубочайшем цинизме, сын мой. Остается лишь сожалеть о том, что немногие принимают сому и следуют путем Господа Кришны.

— Что ж, по крайней мере здесь, на Каледонии, вам выпадает счастливый случай.

В эту минуту Хармона с гуру отозвал куда-то один из двух одетых в оранжевые туники прислужников, и разведчикам поневоле пришлось закончить наблюдение.

Оба переглянулись.

— Но что же такое эта сома? — спросил заинтригованный Дон.

Джон покачал головой:

— Что бы это ни было, меня заставит принять ее только «черная смерть». Мы столкнулись с бесчестными злодеями без роду без племени.

Дон медленно возразил:

— Только не старик. Старик — святой человек. Не скажу, правильная ли его новая религия или нет, но сам он точно святой.

— Он служит злу, — рявкнул Джон из клана хоков.

4

Джон и Дьюи из клана хоков, а также Дон из клана кларков мчались во весь опор. Каждый скакал на боевом коне и держал на поводу еще двух лошадей. Время от времени всадники меняли их.

После долгого молчания Дон наконец заговорил:

— Не вовремя мы покинули Абердин — там как раз эти чужестранцы. Бертран, служитель из клана фаулеров, объявил, что если назвавшийся гуру вернет ему зрение, то он примет сому.

— Ты же знаешь, это единственно подходящее для нас время, — раздраженно буркнул Джон. — Сколько раз мы спорили и все-таки решили, что другого случая попасть в город не будет. Я готовился к этому четыре с лишним года. Еще год, и все может сорваться.

— Все может сорваться и сейчас, — проворчал Дьюи. — Чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что все мы делаем глупость.

Джон ничего не ответил.

— Давайте переменим лошадей, — предложил Дон. — Моя уже выдохлась. Их нужно поберечь. Когда за нами погонится половина клана томпсонов, нам очень понадобятся свежие лошади.

— За нами погонится весь клан томпсонов, — мрачно поправил его Дьюи.

Наконец всадники достигли рощи перед раскинувшимся внизу городом. Хотя до него еще оставалось порядочное расстояние, спешившись, друзья перешли на шепот.

— Где эта проклятая карта? — спросил Джон.

Дьюи достал из привязанного к седлу мешка большой кусок пергамента:

— Молю Святейшего, чтобы она оказалась правильной.

Разложив карту на земле, Джон присел перед нею на корточки:

— Не волнуйся, правильная. Чтобы составить ее по крупицам, мне потребовалось четыре года. — Он поднес к карте указательный палец. — Вот дом томпсонов. А эти комнаты занимают незамужние девушки, которые не живут со своими семьями. У Элис нет семьи — всех убили во время набегов; значит, она должна находиться там.

— Если нас заметят часовые… — с опаской начал Дон.

— На самом деле их там быть не должно, — нетерпеливо оборвал его Джон. — Все сейчас в Абердине на совете. — Затем он взглянул на небо. — Скоро начнет темнеть. Тихо! — Джон насторожился. — Возвращаются. Скорее кильты.

Джон с Доном стали раздеваться, а Дьюи извлек из другого мешка одежду.

— Салли отлично потрудилась над томпсоновским отрезом, — заметил Дьюи. — Представляю, каково ей, бедняжке, пришлось! Подумать только — напяливаете на себя чужие кильты. Неужели вам обоим не стыдно?

— Нисколько! — рассмеялся Дон. — Подай-ка мне вон тот.

Когда друзья переоделись, Дон принялся снова пристегивать к поясу меч. Однако, покачав головой, Джон повесил свой меч и кинжал на переднюю луку седла.

— Ты что, рехнулся?! — выпалил Дон. — Неужели ты намерен войти в Кейтнис без оружия?

Джон отстегнул от седла жезл победителя и сунул его за пояс со словами:

— Я не могу проливать кровь сородичей невесты в ночь, когда ее краду. Тем более что похищаю ее без разрешения.

Дон в отчаянии закатил глаза:

— Зато я могу! Много лет на меня нападали и еще будут нападать томпсоны. Они отлично меня знают, и когда кто-нибудь из них увидит меня в Кейтнисе…

— Не беспокойся об этом, — отрезал Джон. — Кроме того, без оружия мы вызовем меньше подозрений.

С несчастным видом Дон молча повесил меч на переднюю луку седла своей лошади.

— Когда мы вернемся, — обратился он к Дьюи, — придется лететь отсюда стрелой. Будь наготове.

Дон извлек из-за седла свернутую веревку.

— Знаю, знаю, — ответил ему Дьюи. — Сначала вернитесь. Я все-таки считаю, что мы все трое — чокнутые.

Тем временем Джон уже спускался вниз по холму. Бросив прощальный взгляд на меч и кинжал, Дон последовал за другом.

Когда они отошли уже достаточно далеко, Дьюи пробормотал:

— Эта ночь кончится вендеттой. А до следующего совета, который ее отменит, еще целый год.

Стоя на краю города, Джон и Дон слышали, как в главные ворота уже входили возвращавшиеся воины. Надо было спешить. Друзья добрались до городской стены, довольные тем, что их не окликнул часовой. Тогда Джон снова достал пергаментную карту.

— Здесь, — прошептал он, задрав голову.

Та сторона дома, возле которого они стояли, была глухой и составляла часть городских укреплений. Дон забросил на крышу конец веревки с привязанным к ней крюком, однако крюк не зацепился и, проскрежетав по крыше, с грохотом упал к ногам хоков. Джон протяжно застонал.

Тогда Дон снова смотал веревку и повторил бросок. На этот раз ему повезло. Дон с гордостью ухмыльнулся и принялся молча взбираться наверх, перебирая руками по веревке и упираясь ногами в стену. Когда Дон оказался наверху, он быстро огляделся и махнул другу рукой. Тот тоже полез на крышу, а затем оба сверились с картой.

— Нам туда, — шепнул Джон. — Там должен быть ближайший вход к девушкам.

— Я знаю дорогу наизусть, — пробормотал Дон.

Подойдя к выходу на крышу, друзья с облегчением увидели, что люк открыт, а лестница на месте. Ночи в это время года были душные, и жители пользовались любой возможностью, чтобы впустить в помещение свежий ветерок.

Непрошеные гости осторожно спустились по лестнице и, оказавшись в коридоре, ненадолго остановились, чтобы осмотреться. Здание ничем не отличалось от их дома в Абердине, поэтому сориентироваться там оказалось несложно.

— Туда, — шепотом показал дорогу Джон.

Затем они отыскали нужную дверь. Джон из клана хоков глубоко вздохнул и потянулся к дверной ручке.

Внезапно раздался голос:

— Куда это вы двое претесь?

Дон резко обернулся. Из двери напротив в коридор шагнул воин из клана томпсонов. Не успели еще его глаза расшириться от ужаса, как Дон ударил его кулаком в живот. Томпсон согнулся пополам, беззвучно открывая рот, чтобы позвать на помощь.

Тогда к нему подоспел Джон и безжалостно свалил противника с ног ударом по голове. Подхватив воина, Дон принялся лихорадочно оглядывать коридор.

— Куда его?

— Обратно в комнату, из которой он только что вышел, — приказал Джон. — И возблагодари Святейшего, если там больше никого не окажется.

Джон подскочил к двери и распахнул ее. В маленькой комнатке, которая, вероятно, служила кладовой, никого не было.

Втащив туда томпсона, Дон оставил его лежать на полу. Затем воин вытащил из-за пояса жезл победителя и взглянул на раненого.

— Можно ли объявлять побежденным человека без сознания? — озадаченно нахмурившись, спросил Дон.

Джон задумался:

— Не знаю. Я никогда не слышал о таком. Но когда он на нас наткнулся, он был в сознании. И к тому же вооружен.

— Оставим это на суд хранителей Веры, — решил Дон и коснулся головы томпсона жезлом победителя со словами: — Повержен.

Пожав плечами, Джон тоже достал свой жезл победителя:

— Повержен во второй раз.

Затем друзья убрали жезлы за пояс и, убедившись в том, что их жертва не пришла в себя, покинули комнату.

В коридоре Джон снова взялся за ручку двери, которая вела в комнаты незамужних девушек клана томпсонов Открыв дверь, друзья тотчас же налетели на одну из них, едва ли шестнадцати лет от роду.

Вытаращив глаза от страха, она собралась было завизжать. Но Дон успел как можно осторожнее схватить девушку и зажать ей рот ладонью. Тем временем Джон захлопнул за собой дверь.

— Что мне с ней делать? — спросил Дон. — Ай! Да она еще кусается!

— В спальню! — рявкнул Джон. — Разорвем простыню и свяжем девчонку. Быстрее! Скоро все вернутся. В любую минуту сюда войдут другие.

Затащив упиравшуюся девушку в ближайшую спальню, хоки связали пленницу, заткнули ей рот куском простыни и вернулись в переднюю.

Дон с тревогой заметил:

— Похоже, твоя девушка явится последней. А может, и вообще не придет. Что, если она осталась работать на общей кухне? Мало ли у нее дел…

— Она обязательно придет, — заверил друга Джон. Однако прежде воинам пришлось встретить еще

двух ее соседок, с которым друзья обошлись так же, как и с первой девушкой.

— Не можем ведь мы связать весь клан томпсонов, — буркнул Дон. — К тому же нам надо успеть выбраться отсюда прежде, чем в коридорах будет полно воинов. Жаль, что я согласился оставить свой меч.

Но тут вошла Элис.

Поначалу при виде мужчин — хотя и в кильтах клана томпсонов, — ее глаза округлились от изумления. Затем она поняла, что это совсем не сородичи, а чужие. Наконец Элис узнала любимого.

— Джон! — воскликнула она. Впрочем, как порядочная девушка, Элис тотчас же потянулась за кинжалом и набрала в легкие побольше воздуха, чтобы позвать на помощь своих.

Схватив ее, Джон в отчаянии крикнул:

— Элис! Элис! Я приехал за тобой.

Дон оторвал кусок простыни:

— Все это хорошо, но, судя по всему, девушка не из трусливых. Засунь-ка ей в рот кляп.

— Как я могу? Это моя невеста! — возмутился Джон.

— Ах, не можешь? Тогда это сделаю я! — вспыхнул Дон. — Иначе сюда сбежится весь дом! — Воин ловко заткнул несчастной рот. — Понесешь ее сам, сегодня меня уже достаточно покусали.

Джон подхватил девушку и перебросил ее через плечо, бормоча что-то в качестве извинений. Открыв дверь, Дон поспешно оглядел коридор и скомандовал:

— Уходим!

Однако с отбивавшейся пленницей на руках они не смогли бежать к лестнице так быстро, как обоим хотелось бы. Завернув за угол, друзья столкнулись с пожилым воином. Дон уложил его ударом по голове. Джон уже спешил со своей ношей дальше, в то время как Дон замешкался с жезлом победителя.

— Повержен, — прошипел он и бросился догонять товарища.

Добравшись до лестницы, Джон начал подниматься на крышу, одной рукой держа Элис, а другой хватаясь за перила. Девушка перестала брыкаться — то ли боялась, что они упадут, то ли втайне желала, чтобы операция завершилась успешно.

Из противоположного конца коридора раздался вдруг гневный окрик.

— Быстрее, — простонал Дон.

Тем временем поднялся настоящий переполох.

Оба вскарабкались на крышу, и Джон поспешил к крюку с веревкой.

Едва оказавшись наверху лестницы, Дон обернулся, выхватил жезл победителя и ударил им по лицу воина, который бросился за ним в погоню. Томпсону очень мешал вытащенный из ножен меч и, уклоняясь от оскорбительного удара Дона, он свалился вниз, увлекая за собой троих или четверых сородичей.

Дон втащил за собой на крышу лестницу и со смехом прокричал вниз:

— Побежден!

Он успел рвануться в сторону прежде, чем грянул выстрел из карабина, и побежал за товарищем.

Не теряя времени на то, чтобы спускаться по веревке, Дон зацепился руками за край крыши и полетел вниз. Ударился ногами о землю, упал на спину, вскрикнув от боли, тотчас же поднялся и начал всматриваться в темноту над головой.

— Быстрее! — гаркнул он. — Иначе нас догонят.

Дон разглядел приближавшуюся к нему фигуру. Когда девушка оказалась поближе, он ухватил ее за ноги. Джон предварительно обвязал ее вокруг подмышек веревкой.

Как только девушка попала ему в руки, она начала пинаться. Дона так и подмывало легонько стукнуть ее, однако ему не захотелось потом отвечать за это перед Джоном.

— Тихо! — прикрикнул он на пленницу. — Не будь дурой. Ты что думаешь, мы тут в игрушки играем? Если нас с Джоном схватят, еще до рассвета мы будем висеть на кейтнисской площади.

Сверху прыгнул Джон. Откуда-то грянул выстрел карабина.

Все трое поспешили на вершину холма — теперь девушка бежала сама. Джон вытащил из ее рта кляп, который уже был не нужен.

— Быстрее, девочка, — прошипел ей Дон. — Карабины не разбираются, где мы, а где ты.

Элис прибавила шагу — Джон не отставал от нее, пытаясь прикрыть от пуль. Девушка подобрала юбки, во тьме мелькали только ее белые ноги. К счастью для беглецов, ночь выдалась исключительно темная.

За спиной они услышали конский топот. Из груди Джона вырвался стон.

— Лети что есть силы! — крикнул Джон невесте.

Дон уже опередил их, гаркнул что-то Дьюи, а затем загремел упряжью. Привязав к поясу меч и нож, а также выхватив из чехла карабин, Дон уже мчался назад.

— Скорее на коней! — рявкнул он друзьям, выстрелил в темноту за ними, перезарядил карабин и снова выстрелил.

Джон посадил Элис на одну из лошадей. Тем временем Дьюи тоже как можно быстрее перезаряжал карабин и стрелял. Очевидно, отчаянные спутники Джона оставили без внимания его приказ не проливать в эту ночь кровь.

Джон прыгнул в седло и, резко подстегнув лошадь невесты, крикнул:

— Уходим!

С боевым кличем клана кларков Дон помчался на вершину холма. Там он вскочил в седло и с ликующим хохотом принялся догонять остальных.

— Вот увидишь, на следующем сборе об этом непременно будут петь барды! — крикнул Дон Дьюи.

Держась чуть позади Джона и Элис, Дон продолжал отстреливаться через плечо. Дьюи тоже издал воинственный клич своего клана, однако оставил замечание друга без ответа. Всадники скакали что было мочи, слыша за спиной топот погони. Наверное, на этот раз мстительные томпсоны догадались, что преследуют не большой отряд, а лишь жалкую кучку воинов.

Теперь все зависело от лошадей. Томпсоны могли скакать на тех, на которых только что вернулись из Абердина, а могли потерять немного времени и сбегать за свежими. В последнем случае у беглецов было гораздо меньше шансов оторваться от преследователей. Несмотря на то что похитители прихватили запасных боевых скакунов, они проделали все же двухдневный переход, причем почти без отдыха.

Дьюи и Дон, которые выполняли роль арьергарда, теперь подтянулись поближе к своим спутникам.

— Джон! — позвал Дьюи.

Тот развернулся в седле и оглянулся. Лицо Дона было бледным, к тому же он качался.

— Дон! — прогремел голос Джона.

Дон попытался было улыбнуться, однако сморщился от боли.

— У меня в боку пуля, — признался он.

5

К утру всадники, по крайней мере на какое-то время, ушли от погони и остановились возле воды, чтобы напоить лошадей, а также осмотреть рану Дона.

Элис, старательно избегая неодобрительных взглядов возлюбленного, помогала воинам. Пока они благополучно не добрались до Абердина, помощь с ее стороны считалась неуместной.

Дона положили на плащ, и собственным кинжалом девушка распорола одежду раненого в тех местах, куда вошла и откуда вышла пуля от карабина. Кость оказалась не повреждена, однако рана была глубокой, к тому же во время неистовой ночной скачки Дон потерял много крови — об этом свидетельствовало его побледневшее лицо.

Как настоящий воин, за все время, пока Элис обрабатывала рану, он не позволил себе даже застонать от боли, лишь несколько раз невольно поморщился.

Теперь было не до условностей. Приподняв подол, девушка оторвала от нижней юбки длинную полосу ткани. Джон с Дьюи стояли рядом, с тревогой глядя на своего раненого товарища. Им не раз приходилось видеть раны от карабинных выстрелов — эта не сулила ничего хорошего.

Элис умело накладывала повязку. В прошлом она тоже имела дело с изрешеченными пулями воинами. Да что там говорить — все мужчины из ее семьи погибли как раз после подобных перестрелок…

Наконец Элис выпрямилась и, обернувшись, впервые за все время взглянула Джону в лицо.

— Ему нужен покой, — сказала она. — Пока его нельзя трогать.

Джон покачал головой:

— Сейчас мы оторвались от погони. Но в степи наверняка рыщет не меньше дюжины отрядов, а мы едва пересекли границу абердинских угодий.

Элис спокойно возразила:

— Доказательство прямо перед вами. Его нельзя тревожить. Оставьте вашего друга здесь со мной, а я дождусь своих. Клянусь честью клана томпсонов — его не убьют, будет в нашем клане слугой.

— Меня лишат кильта и сделают безродным? — прошипел Дон. Перекатившись на бок, он попытался подняться на ноги. Дьюи наклонился и помог ему.

— Привяжите меня к коню, — приказал Дон. — Ничего, я выдержу.

Всадники продолжили путь в Абердин — Джон и Дьюи скакали по обе стороны от раненого.

Едва они приблизились к главным воротам, как услышали трубный зов раковины.

— Вы забыли переодеться, — простонал Дьюи. — На вас все еще кильты томпсонов!

Между тем воины были уже на расстоянии карабинного выстрела.

Дьюи отчаянно бросился вперед и поднял руки над головой. На нем единственном оставался кильт абердинского воина.

К тому времени как Джон, Элис и Дон подъехали к воротам, часового и его помощников уже предупредили — огонь не открывать. Никогда прежде им не приходилось видеть гордых воинов, сородичей, одетых в кильты чужого филума. Также как и в буквальном смысле слова похищенную невесту.

Однако у Джона не было времени на объяснения или на то, чтобы упиваться славой, — позднее глашатаи непременно возвестят о его подвиге с крыш домов.

— Дон из клана кларков серьезно ранен, — выпалил Джон. — Быстрее отнесите его к служителю кларков.

Четверо мужчин отвязали раненого от седла и как можно бережнее понесли его. Дон уже давно потерял сознание, и они не заботились о чувствах соплеменника, которые могли оскорбить подобные действия.

Джон долго с горечью провожал друга взглядом, но потом покачал головой. Джона ожидало другое очень срочное дело.

Повернувшись к Элис, он сказал:

— Пойдем, я представлю тебя верховному вождю клана хоков.

У нее не оставалось другого выбора, кроме как придерживаться заведенного порядка. Девушка пошла следом за Джоном к дому хоков. По дороге на них с любопытством глазели удивленные сородичи жениха-мужчины и женщины, взрослые и дети.

Вероятно, слухи опередили Джона и его невесту — когда он постучал в дверь вождя, их тотчас же впустили в гостиную, где уже ждал Роберт из клана хоков. Там же находились некоторые члены его семьи, которые с интересом поглядывали на вошедших; впрочем, вождь поспешно отослал их из комнаты.

Не обращая внимания на Элис, он посмотрел Джону прямо в глаза.

Тот не дрогнул:

— Я привел Элис из клана томпсонов, которую с честью похитил как невесту.

— С честью! Так значит, ты все-таки заплатил ее сородичам выкуп?!

Джон уклончиво ответил:

— Это не противоречит запрету. Долгие годы во время совета Конфедерации я обращался к клану томпсонов через их вождя и каждый раз получал отказ. Я углубился в Священные Книги и в другие записи, дошедшие до нас с туманных лет.

Роберт, верховный вождь хоков, заинтересовался:

— И что же ты там нашел?

— Что в старые времена, до того как хранители Веры придумали нынешний способ уплаты за невесту выкупа и тем самым устранили крупные кровопролития, воины похищали невест с мечами в руках, и это не являлось нарушением запрета.

— Зато является нарушением сейчас!

Джон взглянул старику в глаза:

— Нет, не является. Возможно, этим способом не пользуются, но он и не под запретом. К тому же у меня не было другого выхода.

Задумавшись, вождь наконец объявил:

— Я посоветуюсь с хранителями Веры и служителем нашего клана, а затем сообщу тебе о нашем решении. А пока, — обратился он к Элис из клана томпсонов, — пока ты еще не стала невестой Джона, поступаешь в услужение. — Смягчившись, вождь добавил: — Я возьму тебя в свою семью, моя жена позаботится о тебе и даст работу полегче. Возможно, хок опорочил себя твоим похищением и тебя вернут сородичам.

— Если меня вернут, — спокойно возразила девушка, — сородичи сочтут меня опозоренной и, скорее всего, исключат из клана. Ведь, когда меня крали, я не попыталась лишить себя жизни.

— Я упомяну об этом хранителям Веры, — по-прежнему ласковым голосом пообещал вождь. — Однако я уверен, что тебя увезли силой и потому ты не могла поступить достойно.

Элис знала, как следует разговаривать с верховным вождем.

— Я подчиняюсь воле Роберта из клана хоков, — промолвила она.

Теперь Джону не полагалось с ней разговаривать. Отдав честь вождю, он собрался было выйти из комнаты.

Однако Роберт — уже другим тоном — остановил его:

— Минуточку, Джон. Как все произошло? Сдается мне, если хранители Веры доложат о том, что все в порядке и запрет не нарушен, барды воспоют твой подвиг.

Избегая встретиться глазами с Элис — ведь ее сородичи оказались посрамлены, — Джон ответил:

— Как только заседание Конфедерации закончилось, мы с Дьюи из клана хоков и Доном из клана кларков обходными путями поскакали в Кейтнис. Пока Дьюи стерег лошадей, мы с Доном перелезли через стену и…

— Вы проникли в Кейтнис?!

— Да. И прятались в квартире Элис из клана томпсонов, пока она не пришла. Затем мы схватили ее и убежали. Дон из клана кларков объявил побежденными троих воинов из ее клана, а я — одного из тех троих.

— Объявлять побежденными?! В такое-то время! Тогда скольких же вам пришлось убить? Ох и разыграется в этом году вендетта! Надо срочно утроить охрану табунов.

— Мы решили не проливать кровь в таком деле — во всяком случае, в Кейтнисе. Хотя, прикрывая нас, Дьюи и Дон могли кого-нибудь убить.

Несмотря на всю свою решительность и готовность действовать, Роберт с изумлением уставился на Джона:

— Барды, несомненно, будут долго воспевать этот подвиг. Никогда прежде не приходилось мне слышать от них о чем-либо подобном.

— С вашего позволения, Роберт, — обратился Джон к вождю, — я навещу теперь Дона из клана кларков. Его сильно ранили в перестрелке.

— Конечно, беги, парень. Я знаю, насколько вы близки. — Затем Роберт обратился к Элис: — Пойдем, я познакомлю тебя со своей доброй супругой. В этом доме тебе нечего бояться, Элис из клана томпсонов.

— Я не боюсь, — ответила она, провожая глазами Джона. Это считалось немного неприличным, однако Роберт оставил ее поступок без внимания. Когда-то он сам женился на девушке из Кейтниса, хотя и не из клана томпсонов. Возможно, его жена была знакома с Элис.

Джон смотрел на Дона, распростертого на кровати в доме кларков. Служитель, так же как и Салли, находился рядом, а двоих маленьких детей отослали из комнаты.

Вытянувшееся лицо Дона горело.

— Боюсь, что у него заражение крови, — выразил свои опасения служитель.

Салли в отчаянии прижала тыльную сторону ладони к губам.

— Сейчас слишком рано говорить об этом, — с упреком заметил Джон.

Служитель покачал головой. Это был старик, хорошо разбиравшийся в медицине. Во всяком случае, не хуже любого другого абердинца.

— Рану следовало обработать как можно раньше и тщательнее, к тому же присыпать паучьим порошком.

— У нас не было времени даже на то, чтобы вскипятить воду. За нами гнались томпсоны.

Служитель пожал плечами.

— Ерунда, — подал голос Дон. — Еще сегодня я встану на ноги. Томпсонам не удастся так просто отделаться от Дона из клана кларков!

Джон наклонился и ласково взъерошил другу волосы.

— Куда уж им, Дон, — пробормотал он. — Обещаю тебе, что ты обязательно выздоровеешь.

Дон уснул, а Джон, не желая его покидать, отошел вместе со служителем в сторонку, в то время как перепуганная Салли уселась возле постели мужа. Что ж, у нее были все причины для беспокойства — редко кто поправлялся после заражения крови.

— Что стало с чужестранцами после того, как мы уехали? — шепотом спросил служителя Джон.

Старик нахмурился:

— Бертран из клана фаулеров принял сому.

— И что же?

— В течение двадцати четырех часов его зрение стало таким же, как у двадцатипятилетнего воина.

Джон прищелкнул языком — впрочем, не очень удивленный услышанным.

— Но это еще не все, — продолжал служитель. — У него исчезла ноющая боль в животе — впервые за многие месяцы. Гуру почему-то произнес слово «рак» — даже мы, служители и хранители Веры, не поняли, в чем тут смысл. Как бы то ни было, боль ушла.

— А что еще случилось? — Джон догадывался, к чему все это ведет, но ему хотелось знать наверняка.

— Бертрана сместили с поста служителя, лишили кильта и клана. Однако это его нисколько не беспокоит, так же как и Роберта из клана филдингов. А ведь прежде в Абердине не было воина храбрее Роберта.

— Я знаю, — ответил Джон. — Что еще?

— Другие тоже принимают сому или собираются ее принять, а среди хранителей Веры и молодежи против чужаков поднимается ропот. Хотя женщины и люди постарше, которым невмоготу сносить бремя возраста и болезней, в основном за них. Джон задумался:

— И что же молодежь хочет сделать с пришельцами из Другого Мира?

— А что с ними сделаешь? — с горечью воскликнул служитель. — Понятно, что гуру — по меньшей мере святой. Ведь он творит чудеса.

— Это называется медициной, — угрюмо поправил старика Джон. — Пока мы на Каледонии не изменим наши запреты и обычаи, пришельцы будут теснить нас со всех сторон. Так называемые чудеса гуру — просто достижения медицины, шагнувшей гораздо дальше, чем у нас в Абердине или в любом другом филуме.

Служитель снова нахмурился:

— Похоже, что ты выступаешь против запретов, воин. Позволь напомнить, что постижение всех аспектов Святейшего и Священных Книг простирается далеко за рамки понимания простого боевого кацика. Требуются долгие годы учения, долгие годы размышлений, прежде чем только начинаешь вникать в истинный смысл Священных Книг. Я процитирую простой пример, первый стих из одной из четырех Книг:

«Олень в вечерний час испил воды — там, где в потоке Монана луна танцует». Теперь всем понятно, что оленем в одном из Других Миров называется животное, на которое охотятся. Но скажи мне, что такое луна и как она танцует? А самое главное, что это за поток Монана?[7] И это еще простенькие вопросы из тех, над которыми нам, хранителям Веры, приходится размышлять.

— Не знаю, — кивнул Джон. — Но я как раз и хочу сохранить старину. Так называемые святые разрушат все, и дело закончится тем, что вместо кланов у нас останутся такие же мистеры хармоны, которые мечтают отобрать у нас плоды нашей земли.

— Почему ты так думаешь? — спросил служитель. — Откуда тебе это известно?

— Сейчас мне некогда объяснять, служитель кларков, но я все расскажу на следующем абердинском сборе.

Джон посмотрел на Дона — друг тяжело дышал в беспокойном сне, — затем снова обратился к служителю:

— Вы уверены, что у него заражение?

— Почти наверняка.

Салли закрыла глаза и простонала от горя.

Крепко сжав ее плечи, Джон сказал:

— Я дал слово, что Дон из клана кларков выживет.

— Ты обещаешь больше, чем можешь выполнить, Джон из клана хоков, — проворчал служитель.

Джон отправился в принадлежавший хокам дом и постучал в дверь своей квартиры.

Ему открыл один из двух одетых в оранжевое пришельцев, лицо которого не выражало никаких чувств. Эти двое показались Джону поразительно безликими. Проходя в квартиру, он подумал, не является ли причиной этого принятие почитателями Святилища Калкина сомы.

— Я хочу поговорить с мистером хармонов, — заявил гость.

— Он вернулся на «Откровение», — ответил пришелец бесстрастным голосом. — Абердин — не единственный город, где мы распространяем слово Господа Кришны. У нас есть другие обязанности.

— Тогда с гуру марков, — нетерпеливо бросил Джон.

— Гуру медитирует над путем Господа Кришны.

Незнакомец был не выше шести футов ростом и по сравнению с Джоном казался тщедушным. Раздраженный Джон положил ему руку на грудь и оттолкнул пришельца в сторону.

— Я по очень важному делу, — рявкнул Джон и огляделся.

Комната была обставлена совсем не так, как раньше. Повсюду блестели какие-то металлические приспособления. Стены заслоняли серые металлические шкафы с выдвижными ящиками. Посреди комнаты стояла высокая жесткая постель, живо напомнившая Джону кушетки, на которых служители оперировали раненых.

Одетый в оранжевое попытался увещевать назойливого посетителя, но в это время из внутренней комнаты вышел гуру.

— А, это ты, сын мой, — молвил он с присущим ему спокойным достоинством. — Ты наконец пришел, чтобы принять сому и последовать за Господом Кришной?

— Нет, — возразил Джон. — Я пришел, чтобы попросить вас воспользоваться лекарствами и вылечить моего кровного брата Дона из клана кларков.

— Значит, он готов принять сому?

Джон прищурился:

— Нет, не готов.

Старик мягко заметил:

— Тогда как же я могу призвать к нему Господа Кришну?

— Гуру из клана марков, за вашими словами кроется двойной смысл. Я начинаю подозревать, что этим приемом пользуются все служители религии. Скажите правду! Чтобы излечивать болезни, которые не поддаются нашим служителям, необходимо принимать сому?

Гуру долго смотрел на Джона и наконец спросил:

— Что с твоим другом, сын мой?

— Он ранен в бок. Мы устраивали набег на томпсонов из Кейтнисского филума.

— Не навреди, сын мой. Зло порождает зло.

— Как бы то ни было, у него началось заражение, — перебил гуру Джон, — и наши служители не в силах ничего сделать. Рука или нога — другое дело, их можно ампутировать. Но эта рана находится как раз под легким.

— Значит, гангрена, — с грустью пробормотал гуру. — Когда его ранили?

— Более трех дней тому назад.

— Слишком поздно, — отозвался одетый в оранжевое помощник. — Если заражение произошло так давно, ему поможет только автогоспиталь на «Откровении».

Глаза Джона беспокойно перебегали от одного пришельца к другому.

— Что такое автогоспиталь? — спросил он. Помощник взглянул на гуру, который объяснил:

— Господь Кришна, сын мой, позаботился о том, чтобы обеспечить своих последователей средствами, способными излечивать все болезни, кроме старости. Поэтому мы, следующие вместе с Господом Кришной, без болезней живем до тех пор, пока не становимся готовы собраться в лоно Калкина.

— Вы по-прежнему говорите загадками, гуру из клана марков! — вспылил Джон. — Избавит ли от заражения Дона из клана кларков этот автогоспиталь?

— Да, сын мой. Но Хармон улетел на самолете «Откровения» и не вернется целую неделю. К этому времени наша работа в Абердине закончится, и мы отправимся в другой город, предоставив продолжать доброе дело тем, кто приняли путь Кришны.

Без дальнейших разговоров Джон развернулся и вышел.

Возле дома он отдал приказы нескольким попавшимся на глаза воинам. Ему привели двух лошадей — на одной из них укрепили носилки.

— Что ты задумал? — спросил Дьюи.

— Началось заражение. Гуру сказал мне, что на корабле пришельцев есть средства лечения. Я отвезу Дона из клана кларков в Нейрн.

— Но туда скакать три дня! Джон молча взглянул на сородича.

— Он умрет прежде, чем ты его довезешь, — промолвил Дьюи.

6

Остановив коня, Джон вгляделся в силуэт космического корабля. Как и прежде, трап оказался спущен, а люк открыт, хотя внутри никого не было видно. Джон удивился нахальству пришельцев. Неужели они считают себя неприкосновенными?

Всадник спешился и повернулся к другому коню. Как можно осторожнее Джон отвязал от носилок Дона, который так и не пришел в сознание, и взял его на руки, почувствовав тошнотворный запах гниющей плоти.

Затем перебросил друга на левое плечо, освободив правую руку, и начал подниматься вверх по трапу.

Однако охрана корабля все же не дремала. Едва Джон добрался до входа, как ему навстречу выступили двое пришельцев. Оба, как и Хармон, носили черную одежду служителей Святилища Калкина. Тем не менее незнакомцам было еще далеко до гуру или его одетых в оранжевое помощников. Во всяком случае, об этом свидетельствовало выражение их лиц.

Да и голоса охранников отличались от мягкого голоса Марка.

Один из них спросил:

— Куда это ты лезешь, верзила?

Джон остановился и объяснил:

— Я приехал, чтобы вылечить у друга заражение крови в автогоспитале, о котором говорил гуру из клана Марков.

Пришелец брезгливо сморщил нос:

— Такую вонь на корабль?

Другой охранник добавил:

— Никого из монахов здесь нет. Отправляйся в город, несколько человек сейчас там. Они о тебе позаботятся.

— Я не из Нейрна, — спокойно возразил Джон, — а из абердинского клана хоков. Я прискакал в автогоспиталь издалека, и мой друг при смерти.

— Мне очень жаль, но на «Откровение» вход запрещен. Приказ командира. Ни один каледонец не имеет права подниматься на корабль, если только его не приведет сам гуру.

Совершенно невозмутимым тоном Джон заявил:

— Я доставлю своего кровного брата в автогоспиталь, пришелец из Другого Мира. Надеюсь, вы не посмеете мне помешать.

Вместо ответа охранник сунул руку за пазуху короткой куртки. Однако он явно недооценивал возможности самого прославленного боевого кацика Абердина. Не успела еще рука пришельца с пистолетом вынырнуть наружу, как его пронзил острый удар кинжала в бок, а затем — в живот. В глазах охранника потемнело.

Высвободив кинжал, Джон хладнокровно повернулся ко второму незнакомцу:

— Проводи нас в автогоспиталь, пришелец, иначе разделишь судьбу своего товарища.

По вмиг побледневшему лицу охранника Джон догадался, что тот не из храброго десятка. Повернувшись, чужак покорно зашагал по металлическому коридору. Пришелец весь съежился; было видно, что он боится и в любую минуту ожидает получить удар кинжалом в спину.

Коридор оказался бесконечно длинным — одна дверь сменяла другую. Джон и охранник безмолвно шли вперед. Наконец они добрались до дверного проема, который был просторнее всех предыдущих.

— Вот вход в автогоспиталь, — сердито сообщил пришелец.

— Очень хорошо. Проводи.

Пожав плечами, чужестранец открыл дверь и вошел, а следом за ним — Джон. Пришелец отступил в сторону.

Просторную комнату гуру Марк обставил так же, как и квартиру Джона в Абердине. Здесь, очевидно, размещалось медицинское оборудование, хотя и незнакомое Джону.

Посреди комнаты, насмешливо скривив рот, стоял Хармон, направив оружие прямо в живот каледонца.

— Добро пожаловать на «Откровение», Джон из клана хоков.

Джон молча смотрел на него.

— Неужели ты питал иллюзию, будто сможешь пробиться на космический корабль, не отключив сигнализации? Разве до тебя не дошло, что каждое твое слово прослушивается?

— Я привез Дона, вождя кларков, чтобы его вылечили в автогоспитале, мистер из хармонов, — сообщил Джон.

Охранник выдавил:

— Он зарезал Петерсена. Прошейте мерзавца из огнемета, командир!

— Боюсь, что гуру этого не одобрит, Джим. Кроме того, это запятнает нашу репутацию перед местными. Вспомни любимый конек нашего гуру — не навреди.

— Но он прикончил Петерсена!

— В целях самообороны, — вставил Джон. — Ваш охранник вытащил оружие.

Отступив назад, Хармон уселся в кресло — его пистолет был наготове, а на лице отражались раздумья.

— Вождя, говоришь? — спросил он. — А ты, Джон, боевой кацик своего клана? Сдается мне, что вы двое — первые парни в Абердине.

Не обращая внимания на оружие, наставленное прямо на него, Джон шагнул к белому операционному столу и аккуратно разместил на нем Дона, который оставался в забытьи.

— Мой друг умирает, — снова обратился Джон к командиру «Откровения». — Где автогоспиталь?

Хармон кивнул на дверь, усыпанную какими-то циферблатами, переключателями и ручками, которые ни о чем не говорили Джону.

— За этой дверью, — ответил Хармон.

— Надо спешить, иначе он умрет, — заметил Джон.

— А что, — задумчиво произнес Хармон, — было бы здорово, если бы вы двое вернулись в Абердин верными последователями Господа Кришны…

Джон не сводил с пришельца глаз.

— Джим, — приказал Хармон, помахивая пистолетом, — помоги парнишке поместить друга в автогоспиталь и включи его.

— Он зарезал Петерсена, — прорычал Джим.

— Забудь о Петерсене. Вероятно, о нем уже поздно беспокоиться.

Охранник с глухим ропотом открыл дверь и кивнул Джону, который, как ребенка, бережно взял Дона на руки и отнес в маленькое помещение за дверью. Внутреннее убранство комнатки показалось боевому кацику диковинным. Впрочем, он заметил там еще одну металлическую кровать.

— Сними с него одежду, — проворчал Джим, — бинты и все остальное.

— Он истечет кровью.

— Не успеет. Как только мы выйдем отсюда, включится система переливания крови. — Джим принялся нажимать разные кнопки и рычаги.

Джон выполнил все, что ему сказали.

— Ладно, — сердито бросил пришелец. — А теперь отваливай.

Снова оказавшись в одной комнате с Хармоном, Джон наблюдал за тем, как Джим закрыл дверь.

— Что там происходит? — спросил Джон.

— Сядь так, — скомандовал Хармон, — чтобы я мог тебя видеть. А ты, Джим, возвращайся к Петерсену. Если он еще жив, возьми кого-нибудь из ребят и принесите Петерсена в автогоспиталь. Если нет, положи его в мусороприемник и займи свой пост. Все так увлечены распространением доброго слова Господа Кришны, что здесь совсем некому работать.

Джим ушел, а Джон сел, где ему приказали, и уставился на Хармона.

Тот снова поиграл пистолетом и насмешливо улыбнулся воину.

— Спрашиваешь, что там происходит? Часок подождем, а потом твой закадычный дружок выйдет оттуда цел и невредим. Затем вы оба примете сому и вернетесь в Абердин наглядным примером. Месяцев через шесть, а может, через год вы, так же как и другие каледонцы, уже будете цивилизованно трудиться на новых шахтах.

— Как это «цивилизованно»? — спросил Джон. Кацик немного пасовал в незнакомой обстановке, однако ни за что не подал бы виду. Ему была известна мощь оружия пришельцев. Когда-то Деруддер назвал это оружие огнеметом. Однако Джона пугало вовсе не оружие, а угроза незнакомца заставить их с Доном принять эту проклятую сому.

— Цивилизованно? — переспросил Хармон с циничной ухмылкой. — А ты сам не догадываешься? Убивать мы еще успеем, Джон из клана хоков, так что расскажу-ка я одну историю. Эта история — о тебе. И об остальных на Каледонии. По-моему, я правильно ее воссоздал. Кришна знает, я потратил несколько лет, чтобы восстановить все по порядку. Это случилось несколько веков тому назад, когда один из первых кораблей с колонистами, который назывался «Инвенесский ковчег», отклонился от курса и оказался здесь— гораздо дальше того места, куда направлялся. Корабль разбился — наверное, удар был очень сильным, раз из всех вещей удалось спасти только четыре книги.

— Вы имеете в виду четыре Священные Книги? — уточнил Джон.

Хармон рассмеялся:

— Томик четверостиший средневекового персидского поэта, эпическая поэма британского писателя эпохи романтизма Скотта, «Древнее общество», ранний образчик по американской этнологии и том Г. Дж. Мюллера по генетике. Священные Книги! Хорошенькая смесь, на которой основана целая культура!

Не понимая, над чем тут можно смеяться, Джон попросил:

— Продолжайте ваш рассказ, мистер из хармонов.

— Да, конечно. Практически ничего не уцелело, и родовая культура была основана исключительно на системе обычаев и строгих запретов. Кстати, твоя фамилия, а также другие, которые у вас тут в ходу, подчеркивает, что большинство колонистов являлись выходцами из Шотландии. Первые каледонцы, по-видимому, хорошо разбирались в ваших книгах и предприняли попытки укрепить род, как можно тщательнее смешивая гены. Они заимствовали генную систему, основанную на антропологической работе Моргана среди америндов, американских индейцев.

Джон, не понимая и половины из услышанного, сосредоточенно хмурил брови:

— Это вы про Льюиса из клана морганов, святого? Хармон засмеялся:

— Вы так его называете? В общем, в результате мер, предпринятых для того, чтобы удержать колонистов от скрещивания, ваше общество закоснело. Вы находитесь примерно на том же уровне развития, что ирокезы,[8] хотя у вас есть кое-что, чего не было у них, — порох и обработка металлов. — Командир «Откровения» зевнул. — Впрочем, всему этому скоро придет конец. За одно поколение мы вытащим вас из дикости в цивилизацию. По сути, Каледонию придется колонизировать заново — сома есть сома.

— Что это за сома, которую вы собираетесь заставить нас принять? — спросил Джон.

Хармон опять шутливо покрутил в руке пистолет:

— Сома, друг мой, самое выдающееся из всех психодислептиков, или, если желаешь, галлюциногенов. — Хармон показал дулом пистолета на маленький столик. — Вон, посмотри.

То, что увидел Джон, напоминало два кусочка сахара.

— Для тебя и для твоего дюжего дружка, — продолжал с наслаждением издеваться над своим гостем Хармон.

— А что такое галлюциногены? — поинтересовался Джон.

— Ну, это длинная и довольно интересная история, — заметил Хармон. — Некоторые ученые, например, англичанин Роберт Грейвс, выдвинули следующую гипотезу. Так называемой амброзией почитателей Диониса якобы являлся сырой гриб amanita muscaria,[9] а элевсинские мистерии,[10] связанные с богом Дионисом, основывались на поедании этого первого галлюциногена. Забавный объект для поклонения, не правда ли, Джон из клана хоков?

Джон понимал, что пришелец насмехается над ним, однако оставался невозмутим.

— По моему собственному убеждению, — продолжал Хармон, — гуру прав, когда говорит, будто сомой ранней цивилизации долины реки Инд являлся галлюциноген, который так действовал на людей, что они не могли заставить себя применить силу. Так, когда непоседливые арийцы спустились с севера, они нашли города вроде Мохенджо-Даро и Хараппы,[11] которые не были даже обнесены стенами, защищающими от нападений врагов. Раскапывая города в долине реки Инд, археологи обнаружили множество предметов искусства, однако не обнаружили почти никакого оружия. Как видишь, сома и тогда так действовала на тех, кто ее употреблял, что они могли придерживаться лишь одного запрета — «не навреди». Традиция же вегетарианства у индусов, то есть приверженцев индуизма, уходит далеко в глубь истории.

Джон ровным голосом проговорил:

— Я не понимаю многого из того, что вы говорите, мистер из хармонов. Мне кажется, вы просто смеетесь надо мной, и я напоминаю, что между нами существует кровная вражда.

Хармон ухмыльнулся:

— Еще часок-другой, и ты, великан, никогда больше не будешь враждовать ни со мной, ни с кем-нибудь другим. Хорошенькая перспектива, тебе не кажется? Но вернемся к нашим галлюциногенам. Одним из первых был cannabis sativa,[12] известный под разнообразными именами, такими как конопля, травка, гашиш, план, анаша, марихуана, в самых различных формах. Честно говоря, довольно слабенький галлюциноген, хотя и говорят, будто честолюбивый Гасан ибн-Саббах[13] нашел ему выгодное применение.

Хармон упивался собственным красноречием.

— Затем, конечно, пришел любимый американскими индейцами пейот,[14] особенно когда в лабораторных условиях получили его активный ингредиент мескалин. По правде сказать, галлюциногены не достигли своего пика до тех пор, пока за дело не взялись ученые и целая отрасль биохимии не посмотрела на человеческий мозг новым взглядом. Настоящий прорыв произошел, когда синтезировали новое производное лизергиновой кислоты, получаемой из обыкновенной спорыньи. Диэтиламид лизергиновой кислоты, или, если угодно, просто ЛСД.

— Мистер из хармонов, вы издеваетесь надо мной с помощью незнакомых слов, но так и не рассказали про сому.

Хармон повертел в руках пистолет:

— Да ведь я как раз тебе о ней и рассказываю, друг мой Джон! Среди них всех сома — настоящая королева. Тот, кто принимает ее, излечивается от всех психических болезней сразу. Да что там, он достигает нирваны еще при жизни, так сказать, в своей земной оболочке. Над ним становится не властна ни одна страсть.

— Ни одна страсть? — недоверчиво переспросил Джон. — Значит, теряет смысл даже секс? Даже любовь между мужчиной и женщиной?

— Совершенно верно. И это, и все другие сильные чувства, вояка, как ты вскоре сам убедишься. Утрачивает заманчивость секс, угасают стремления к славе, власти, богатству. Все, чего так жаждет обычный человек, теряет для него привлекательность, когда он начинает идти с Господом Кришной.

Джон невольно провел языком по пересохшим губам:

— Ерунда. Вы только говорите, будто шагаете с Господом Кришной.

Хармон скривил губы в насмешке:

— Напротив. Когда человек принимает сому, в своих галлюцинациях он действительно думает, будто встречается, разговаривает и путешествует с Господом Кришной, который все ему объясняет.

— Что объясняет?

Хармон пожал плечами:

— Откуда я знаю? Я ведь еще не принял сому. Пожалуй, когда я состарюсь и освобожусь от человеческих страстей, приму. Но пока — нет, благодарю покорно. Я отношусь к этому так же, как большинство других. Пока я могу и подождать.

Невозмутимым тоном Джон заметил:

— Но если отношения между мужчиной и женщиной теряют смысл, тогда не будут рождаться и последующие поколения.

Хармон весело улыбнулся:

— Разумеется, но для гуру и других, поклоняющихся Святилищу Калкина, это не имеет никакого значения. Чем быстрее все соберутся в лоно Калкина и объединятся в одну… э-э… трансцендентальную душу, тем лучше.

Существует огромная разница между прирожденным воином и обученным солдатом. В юности Хармон проходил военную подготовку на одной из отдаленных планет Лиги. Однако ему бы и в голову не пришло напасть на человека, который держит тебя под прицелом огнемета. Не мог он себе представить и то, что такой богатырь, как Джон из клана хоков, способен столь быстро двигаться.

Слишком уж часто Хармон играл своим пистолетом. На какую-то секунду его дуло оказалось направлено в потолок.

Из оружия вырвался яркий огненный снопик толщиной с карандаш, однако у Хармона не было времени как следует прицелиться. На него уже без всяких церемоний навалился Джон. Голова чужеземца приняла удар кулака-кувалды, и Хармон погрузился во временное забвение.

Пристально вглядевшись в свою жертву, Джон нагнулся, поднял пистолет и сунул его себе за пояс. Затем приблизился к столику, на котором лежали две таблетки сомы, и взял одну из них. Снова наклонившись над пришельцем, воин разжал ему зубы и засунул в рот пилюлю.

— Если подавишься, будет еще лучше, — проворчал Джон.

Немного постояв в задумчивости, он вернулся к креслу, уселся и стал терпеливо ждать Джима или какого-нибудь другого члена экипажа «Откровения».

Обратный путь в Абердин занял почти столько же времени, сколько дорога к космическому кораблю, — хотя Дон и выздоровел, от потери крови, а также от того, что заглядывал в самое лицо смерти, он слишком ослабел.

Когда всадники приблизились к воротам Абердина, они уже успели хорошенько все обговорить и прийти к общим выводам.

— Теперь у нас есть средства, чтобы вновь поднять всех членов кланов, — сказал Джон. — Мы посоветуем сбору, чтобы два глашатая во весь опор скакали один в Кейтнис, а другой — в Дамартон и донесли туда слова предостережения. Затем Кейтнис пошлет двух своих глашатаев, которые предупредят два других города; то же самое сделает Дамартон. И так далее. Каждый город даст знать двум другим. В течение трех месяцев должен быть охвачен каждый каледонский филум.

— Эх! — тяжело вздохнул Дон. — Не так уж это и быстро — сколько человек успеет принять их проклятую сому?

— Слишком много, — согласился Джон. — Но больше мы ничего не сможем сделать.

— А что потом?

— Потом планы пришельцев окажутся, по крайней мере на какое-то время, сорваны.

Дон вопросительно взглянул на друга.

— Они снова вернутся, — пояснил тот. — И в следующий раз, конечно, уже под другим предлогом. Мы должны подготовиться.

— Подготовиться? К чему? И как?

— Кое-что из прошлого должно уйти. Ведь Каледония теперь известна чужакам из Другого Мира. Они знают о нас, и некоторым не дают покоя наши природные богатства. Для того чтобы отражать их нападения, необходимо многое изменить.

Дон недоуменно уставился на своего спутника:

— Но это противоречит запретам!

— Вот их-то как раз и придется отменить, — сказал Джон.

Когда друзья прискакали к воротам Абердина, Джон громко крикнул:

— Как боевой кацик хоков я созываю срочный сбор!

Глашатай, который оказался поблизости, бросился на городскую площадь, чтобы протрубить в раковину. К всадникам с радостной улыбкой подъехал на коне Дьюи.

— Джон! Хранители Веры вынесли решение! Мы не нарушили запрета своим налетом! На следующем же сборе меня повысят до ранга вождя, и ходят слухи, что Дона из клана кларков сделают боевым кациком! Барды слагают баллады о твоем подвиге!

— Ура! — воскликнул Джон. Соскочив с коня, он бросил поводья одному из сородичей. — Возьми коня. Минут через пять встретимся на городской площади. Мне нужно повидать Элис.

Хотя трубный голос раковины уже созывал всех абердинских жителей, Джон побежал к своему дому.

Ворвавшись в просторный коридор дома хоков, воин поспешил к двери Роберта, верховного вождя клана, и без стука вошел.

Элис оказалась в гостиной. Увидев гостя, она подняла на него сияющие глаза.

Джон приблизился к девушке и положил руки ей на плечи.

— Элис! Хранители Веры постановили, что ты можешь стать моей невестой.

На ее лице сохранялось невозмутимое спокойствие, которое показалось Джону странным.

— Элис, что случилось?

— Ничего не случилось, Джон из клана хоков, — ласково ответила девушка. — Со мной никогда больше ничего не случится. Я иду дорогой Господа Кришны.