Корпоративные правила

Глава 27 Нужно что-то делать…

Сижу и злюсь. Уже скучаю по времени, когда просто наслаждался жизнью. С этим Химурой нужно что-то делать. Совсем в край оборзел и не видит берегов. И это ещё мягко сказано.

Вот зачем нам сейчас каллиграфия? Нет, спору нет, это полезное времяпрепровождение, если ты не можешь освоить базовые медитации, но хочешь словить дзен… Но не в нашем же возрасте!

Как там говорил мой учитель по каллиграфии раньше, когда я этим заинтересовался сам, а не потому что так меня заставили обстоятельства?

В каллиграфии решающее значение имеет внешняя сила кисти-мазка, в её языке главное — не осязание, не проникновение, а жест, танец…

Сила мазка, ага. Сейчас как мазану Химуре прямо по лицу. Будет знать, как вводить бесполезные занятия и новые правила!

Я не шутил, когда говорил, что занятие максимально бесполезное. Потому что дети не могут оценить всю прелесть каллиграфии. Это во взрослом осознанном возрасте понимаешь, что ты рисуешь иероглифы не просто так. Что-то из серии правильного питания. Когда ты действительно осознаешь, что то, что ты засовываешь себе в рот, идёт тебе во благо, и иногда позаботиться о себе — это набить рот чипсами. Правда, иногда и набить. Но я это к чему? А к тому, что если просто взглянуть на лицо Коя, то можно было прекрасно оценить, что ему нужно просто вазюкать краской по листу, а не пытаться фудэ, кисть, засунуть в суми, тушь. Он всё больше и больше злил Хинату, которая оказывалась вся в брызгах.

Другие дети показывали примерно такую же реакцию. Единственный, кто более-менее наслаждался — Шо, но и у него был предел. Ему всё же хотелось рисовать то, что душе угодно, а не то, что просят.

Но рано или поздно всё заканчивается. Но начинается что-то похуже. Или получше, но в меньшей степени. Мы пошли гулять, но и тут была засада. Прогулки нам сократили.

— Как думаешь, Рю… — ко мне аккуратно подошла Мисаки, не привлекая к себе внимание воспитательниц, которые с каждым днём становились всё более озабоченными появившимися новшествами. Не я один понимал, что такая политика садика вела нас непонятно куда. Вернее, понятно. К ёкаям. — А нам вернут занятия со способностями и рассказы про них? Я очень скучаю по тем урокам…

Мисаки грустно на меня посмотрела. Как и Тацуки, которому теперь запретили приносить еду в садик. Я серьёзно посмотрел на ребят и попробовал их приободрить.

— Не волнуйтесь, — сказал я и внимательно взглянул сначала на Мисаки с Тацуки, а после и на воспитательницу Хаяме, выглядящую очень решительно. — Скоро всё изменится. Нужно лишь немного подождать…

Как только я найду способ разобраться с директором Химурой.

Я понимаю, почему подруга была так расстроена происходящими изменениями. Занятия со способностями почти убрали из нашего расписания. Оставили лишь общие разговоры о них, делая упор, что детишки в садике всё равно маленькие, и им сложно понять такую важную вещь.

Хах, способности… И это сказал человек, у которого их вообще нет! Что он вообще знал о способностях? Детям давно всё понятно. И их образование строилось так, чтобы им всё объясняли очень доступным языком. Чтобы даже самый маленький мог осознать всю важность способностей и их взаимодействия с людьми. Для чего они, почему и что с ними делать. А Химура всё убрал… От этого я только сильнее злился.

Мисаки с Тацуки сразу же поверили мне, когда я пообещал, что всё скоро будет как прежде. Я всегда выполнял данные собой обещания, и у моих друзей не было никаких сомнений.

Прогулка была закончена. Нам дали всего полчаса. И в голове сразу возникал вопрос. Неужели прогулки в садике нынче платные, что нам выделили всего полчаса? Или воздух в Токио стал что-то стоить, раз мы не могли быть на улице дольше? Как в целом, и в самом садике.

Новые правила — отстой. И не только я так решил, но и воспитательница Хаяме, которая под гнётом детских эмоций не могла нормально жить. И решилась на бунт. Заключался он в том, чтобы вновь начать учить детей способностям и рассказывать всё, как раньше. А не как решил Химура.

Воспитательница быстро усадила нас в кружок, предпочитая не доставать парты, потому что это слишком долго. Дети приободрились, чувствуя, что возвращается что-то уже изведанное. И Хаяме начала урок.

— Дети, как вы помните, способности делятся на стихийные, физические, и те, что можно назвать способностями разума, — улыбнулась воспитательница Хаяме и взглянула на наших близняшек и на Хинату, а после перевела взгляд на Тацуки. — Я принадлежу к последним, как и наша Шизука-сан. Это то, что сложно отнести к физическим силам. Но с физическими проще, ведь их можно потрогать, пощупать и измерить. Например, силу огня или её температуру.

Дети слушали Хаяме с открытым ртом. Да и я приободрился.

— Госпожа Хаяме, — подняла руку Хината. — А уровень способностей остаётся таким же, как и при их появлении?

Хаяме кивнула и похвалила Хинату за вопрос.

— Зависит от человека и его потенциала. Но чаще всего нет. Иногда всё будет зависеть от того, кто владеет той или иной способностью. И известных способах прогресса. Например, множество борцов «Аэда» знают точные решения, как прокачать почти все виды физических способностей, — дети сразу приободрились. — А вот с разумом всё становится лишь сложнее. Тут нужен индивидуальный подход. Ты никогда не предугадаешь, как нужно развить твои силы и навыки, чтобы стать лучше.

Тут я бы с ней поспорил. Зависит всё от фантазии и усердия. Любую способность можно прокачать до невиданных высот. Просто не каждый готов идти на всё что угодно, лишь бы стать сильнейшим. Но тут нет их вины. Да и я сам, не будь таким настырным, наверное, не понял бы, как можно прокачать речь. Но я есть я. И моим друзьям повезло, что я многое знаю. У них в будущем не будет никаких проблем.

— Но могу сказать одно, — Хаяме подняла палец вверх, когда увидела грустные моськи детей. — Чем больше вы работаете над собой и используете свои способности, тем лучше будете вы и они. Даже если вам кажется, что результат не виден.

Вот! Другой разговор. И правильная мотивация. Вон как глаза у детей загорелись. Готовы были уже сейчас сутками напролёт поджигать и создавать воду. Не то, что во время каллиграфии. Там мотивации явно никакой не было.

Но наш спонтанный урок прервало появление злодея… Тьфу ты, Химуры. Появился он, кстати, совсем неожиданно. По расписанию он обязан был быть в другом месте, но, может быть, у него была какая-то способность? По типу: видеть то, что делают не так, как ему надо. Иначе как ещё объяснить, что он пришёл именно тогда, когда Хаяме устроила своеобразный бунт? Или же смотрел на камеры целыми днями, чтобы уличить тех, кто не следовал системе? Вот это я понимаю, параноик.

— Хаяме-сан, почему вы проводите занятие по способностям? — хладнокровно произнёс Химура, заходя к нам в комнату. — У вас по расписанию стоит не это. Почему вы не делаете так, как я сказал?

Дерьмово. Пахло увольнением для Хаяме. Хотя повода для увольнения совершенно не было, но Химура смог бы отыскать причину, почему воспитательницу можно было бы уволить. Хаяме явно была не на стороне победителя. Очень-очень дерьмовая ситуация. А учитывая, как Хаяме напряглась и расправила плечи, то извиняться или же брать на себя вину она не планировала. До такой степени ей надоели новые правила садика… Шизука же затаила дыхание вместе с детьми и встала перед ними, готовая защищать их. Конечно, Химура не псих и не стал бы нападать на Хаяме или детей. Но инстинктивно Шизука поступила верно.

— Потому что это не эффективно, — спокойно ответила Хаяме-сан. — Я считаю, что нельзя урезать детям занятия по тому, что для них жизненно важно.

Вот это я понимаю. У Хаяме просто стальные… Нервы. Потому что она высказала всё в лицо директору и даже не дёрнулась, готовая отстаивать свою позицию до последнего. Достойно уважения. И я проникся им ещё больше, чем во время нападения бандитов в банке. Хаяме могла бы работать в ведущей команде борцов «Аэда», если бы была достаточно сильно развита. Но сейчас она выглядела как та, кто находится в нужном месте и в нужное время.

— Вы считаете, что я поступаю неверно? Что у меня недостаточно знаний по руководству садиком? — Химура не вспылил. Наоборот. Его голос понизился на несколько градусов. Если бы у него была наклонность к способности льда, то его слова явно бы заморозили Хаяме на месте. Даже Шизука поёжилась. Но воспитательница Хаяме только ещё сильнее выпрямилась. — Давайте я буду решать, что эффективно, а что — нет. И если вам что-то не нравится, то увольняйтесь…

Вот этого я и боялся. Нельзя было позволить, чтобы Хаяме уволили. Она была таким же ценным сотрудником, как и директор Хаттори, которого так не хватало на прежнем месте. И допустить увольнение Хаяме я не мог.

Но что я мог сделать?

Пока я судорожно думал над этим вопросом, то машинально засунул руки в карман и нашел там свою монетку. Так! Нам нужна удача! Удача, я выбираю тебя.

В один присест я достал монетку из кармана и незаметно для окружающих подкинул её в воздухе.

В этот же момент Нори, стоявшая ближе всего к шторам, начала шмыгать носом. Видимо, представила, что сейчас её любимую воспитательницу уволят. И неосознанно начала использовать способности. Понятное дело, что в дело пошёл огонь, который резво перешел на шторы.

Началась паника. Хаяме убежала помогать Шизуке остановить огонь, а Химура ушёл. Инцидент замялся. Но не думаю, что надолго. Скорее всего, Химура не забудет, как воспитательница Хаяме пошла против него. И вскоре подстроит всё так, чтобы были причины её уволить. Нужно действовать активнее.

Я ждал минуты, когда за мной придёт Вася. И дождался. Когда пришло время, я вылетел из садика со своими вещами и с разбегу прыгнул в машину, стоило ученику открыть мне двери.

Злость переполняла меня. И всё потому что Хаяме смирилась с тем, что её уволят, о чём и сообщила Шизуке, которая тут же начала плакать. И больше всего бесило в этой ситуации моё бессилие. Будь я тем, кем был прежде, то какие-то Химуры мне бы не мешали. Приказал бы скрыться с глаз и забыть о том, кем он был. И всё было проще. Но нет…

— Что случилось? — обеспокоился Вася моим поведением, заведя машину сразу же, как только я сел, и поехав в сторону полигона.

— Меня достал этот Химура. Нужно ускориться. Больше ждать мы не можем, иначе садик превратится в тюрьму строгого режима, — прошипел я под конец.

Вася кивнул и поехал чуть медленнее, понимая, что сейчас я дам распоряжение, куда нам ехать.

В первую очередь нужно было очистить имя Рензо, который всё ещё находился за решёткой. Потом уже займёмся Химурой. Иначе вместо Химуры может прийти ещё какой-то тип, поведение которого меня не устроит. А просить Васю, чтобы он сказал всё Куроки… Ну такое. Президенту не пристало заниматься такими делами. Ну почти. Ладно, я просто не хотел его туда впутывать, а решил всё сделать сам. Это вполне мне по силам.

— Едем вытаскивать директора. Ты нашёл записи с камер? — спросил я Васю, а тот победно улыбнулся.

— Естественно! — ответил он мне. — Пришлось раскошелиться на ужин в дорогом ресторане, но Анеко всё нашла. Я как раз от неё.

Я закатил глаза. Будто бы ужин в дорогом ресторане был для него наказанием. Тем более, в компании красивой женщины. И давно мой ученик стал таким привередой? Или он всё-таки решил сесть на диету, а тут пришлось ей пожертвовать ради благого дела?

Да уж. И куда моя злость ещё может привести? Всё же фантазия у меня безграничная.

— А что ты молчишь? Показывай давай тогда, — я резко повернулся к Васе.

— Так ты и не спрашивал, — опешил он.

— Сейчас спрашиваю. Показывай давай, — поторопил я его. — Вот тут остановись.

— Слушаюсь, господин президент, — шутливо кивнул мне Вася, но увидел моё выражение лица и перестал шутить… — Ладно-ладно. Уже торможу.

Вася не стал больше действовать мне на нервы и остановился на ближайшем парковочном месте. Достал ноутбук и вставил флэшку, открыв нужный файл.

Эти записи я попросил найти Васю не просто так. Вряд ли полиция так уж расследовала это дело, замяв его из-за взятки Торияме Макото. Если дело проплачено, то копаться никто не будет. А мне нужны были доказательства того, что Рензо не был виновен во взятках, в отличие от сотрудников правопорядка по его делу.

Так что просмотрев записи с камер рядом с тем заведением, где видели директора с чемоданом, я сразу же смог опознать того человека. Но не он мне был нужен, а номер его машины, на которой этот человек уехал, чтобы определить его личность. Слава ками, что камера рядом с его машиной была рабочей. И узнав его номер, мы пробили по базе спецотдела, кому принадлежала тачка. А дальше дело техники. Вася воспользовался всё теми же полномочиями спецотдела и по базе пробил, где сейчас находилась тачка. И кому принадлежала.

Когда мы закончили, то я взглянул на Васю. И он всё понял с одного моего взгляда. Уж слишком говорящим он был.

— Ни слова! — кивнул Вася, заводя машину. — Я понял.

Вот и славно. Можно было на секунду расслабиться и проверить связь со своими жучками, которые отслеживали местоположение интересующих меня личностей. Ничего подозрительного они не делали. Что пока что было хорошим знаком. Не считая странного диалога в кабинете Торияме, можно было бы сказать, что всё было слишком обыденно для тех, кто задумал стать министром образования. Это я и про Химуру, и про его брата. Они ведь оба хотели стать министром. Чего я им не позволю ни в одной из своих жизней. Зато могу устроить им настоящую «сказку». В тех же местах, где сейчас находился Рензо. А чего камера будет пустовать? Пусть получит сразу несколько жильцов. Компенсация, так сказать.

Пока я размышлял и строил планы, Вася в рекордно быстрый срок смог доехать до нужного нам места.

Что я могу сказать? Губа-то не дура у нашей цели. Элитная высотка с хорошей охраной и большими квартирами. Помнил я план-проект этого здания на этапе застройки. Цены там были кусачими даже для Токио. А неплохо так живут некоторые люди. Даже меня жаба поддушивала, когда я смотрел тут квартиры. А ведь я был далеко не бедным человеком.

— Пошли, — сказал я хмуро Васе и открыл дверь машины.

Оставаться внутри я был не намерен. Вася понял и это, вылезая следом за мной. Внутрь мы попали без особых приключений. Пусть это и была элитная высотка, но явно не объект особой секретности. Так что мы прошли внутрь. Нужно было решить лишь вопрос с охраной. Просто так, наверх, нас бы не пустили.

Охранник нас уже заметил и хмуро посмотрел. Не чета консьержкам на моей родине, но тоже неприятно. Будто бы мы были преступниками и могли бы кого-то ограбить… Хотя… Ладно. Мы бы не грабили, а просто кого-то убили бы. Ну, на крайний случай, похитили бы.

Пожалуй, ладно, я бы тоже посмотрел бы так, на высокого человека и маленького ребёнка с хмурым лицом. Не буду ничего говорить охраннику. Работу свою он выполнял хорошо.

Ну а Вася решил не действовать хитро, а прямиком отправился к охране. И лицо охранника становилось сначала более удивлённым, а потом и радостным. Чего это он? Подозрительно…

Мы дошли до мужчины, который даже не тянулся к своему оружию, а просто смотрел, пока мы первые не озвучим причину нашего прихода. Но, видимо, охранник не выдержал первым, пока Вася собирался с мыслями.

— Василий-сан… — как-то очень одухотворенно сказал мужчина. А я напрягся, потому что Васю узнали. — Можно попросить вас автограф? Для сына…

Так. Что-то я перестал что-либо понимать. Какой ещё нахрен автограф⁈

От автора: быстро идем на новую книгу! Ух, ждем лайки и вашу поддержку! https://author.today/reader/395577