Корпорация «Исполнение желаний»

Глава 5

Проснулась я поздно, вероятно, сказалась усталость последних двух дней. Умылась, почистила зубы и села на кровать, размышляя, как построить график на сегодняшний день. Наиболее важным казалось как можно скорее отыскать Лароша. А чтобы отыскать его, вероятно, придется куда-то ехать. Если ехать, значит нужно иметь купоны для оплаты транспорта. Чтобы получить купоны, их нужно купить на деньги, которыми снабдила меня Корпорация. Все выглядело просто и логично. Оставалось лишь несколько вопросов. Где обменять деньги на купоны, и с чего начинать поиски Лароша?

Поразмыслив над первым вопросом, я решила, что быстрее всего поймать такси, заплатить оставшиеся купоны за дорогу, а там уже, получив новые, можно будет задуматься и над поисками Лароша.

Наскоро позавтракав хлебцами с джемом (третья банка все-таки имелась в моем распоряжении), я причесалась, всунула ноги в кроссовки и вышла за дверь. Посылку брать с собой не стала, решив, что Лароша сегодня могу и не найти, и таскать лишнюю тяжесть с собой не так уж и приятно. Пачка купюр покоилась на дне пакета, заменивший мне сумку, которую я не удосужилась взять с собой в Тали, и выскользнула на улицу… Сколько именно обменивать на купоны, я пока не знала, но надеялась разобраться на месте.

День выдался жарким и нестерпимо душным. Покинув территорию Бэль-Оук парка, я направилась вверх по дороге, ведущей к более оживленной улице, по которой время от времени проезжали машины. Такси ждать почти не пришлось, не так много желающих в этот час голосовало на обочинах, вероятно, предпочитая экономные городские автобусы (один из таких как раз остановился недалеко от меня, подняв кучу пыли, и я автоматически бросила взгляд на название остановки – «Бэль-Оук Булевар»). Запомнив на всякий случай название улицы, я подошла к остановившемуся рядом Тазику. Одутловатый детина уже нетерпеливо постукивал пальцами по пыльной баранке.

– Куда едем?

– Туда, где можно купить купоны за деньги.

Детина кивнул вглубь салона – залезай, мол. Я села на заднее сиденье.

– Сколько будет за проезд? Мне в ближайший надо, – уточнила я на тот случай, если он вдруг решит нажиться на моей бедной шкуре, выбрав обменный пункт на другом конце города.

Водитель намек понял.

– Полтора купона. Тут недалеко.

Я поскрежетала зубами. Недорого, тоже мне. На руках останется только два купона после этого. Ну да ладно, ведь я за ними и еду.

– Поехали.

Детина поскреб щеку, посмотрел в зеркало, пропуская автобус, и, сигналя какому-то нерасторопному пешеходу, влился в поток.

Обменный пункт выглядел достойно. Четырехэтажное стеклянное здание отсвечивало всевозможными оттенками синего на солнце. Вот только название подкачало – «Талибанк». Слово почему-то вызывало неприятные ассоциации. А в остальном все смотрелось более чем презентабельно: клумбы, парковочные места на пару десятков машин, несколько лавочек по сторонам от подъездной аллеи, в общем, место вызывало доверие. Особенно после крамольных мыслей по пути, что сейчас меня привезут к узкой обшарпанной будке с зарешеченным окном, гадкой теткой внутри и не менее гадкими типами, поджидающими выходящих наружу посетителей, чтобы тут же обобрать.

Вздохнув с облегчением, я расплатилась с водителем и вышла из машины. Раскаленный воздух пропитался ароматами газонной травы и множеством растущих на клумбах вокруг банка цветов. Посетителей было немного: по пути мне встретился всего один человек в костюме. Осторожно кивнув в знак приветствия, я толкнула стеклянную дверь и вошла в холл. Кабинки продажи купонов находились у правой стены, и, выбрав самую ближнюю, я скользнула внутрь. На мое счастье она оказалась пуста.

Сидящая за стеклом женщина вежливо поздоровалась, и, поздоровавшись в ответ, я спросила:

– Какой сейчас курс покупки одного балла?

Вопрос звучал немного глуповато, с такой валютой мне раньше дел вести не доводилась, но женщина ответила без промедления, нимало не смутившись.

– Курс всегда один. Он остается стабильным на протяжении последних пятидесяти лет.

Я молча удивилась.

«Сколько же лет этой дыре?»

– И сколько стоит один балл?

– Один бал равняется одной тысяче.

От удивления я едва не закашлялась. Тысячу за балл? Это же не просто грабеж, это… это… Женщина наблюдала сползшую с моего лица краску (затем вползшую на него обратно, но уже с серо-пурпурным оттенком отчаяния и раздражения) с завидным спокойствием.

– Сколько будете покупать?

Я шумно втянула воздух. А я еще думала, что какие-то деньги останутся по приезде домой, и я смогу их тихо присвоить. Куда там! Получается, что я могу купить только пятьдесят баллов. А ведь это здесь ничто! Максимум на пару недель автобусных поездок и походов в магазин за продуктами. Еще неизвестно, во сколько обойдутся продукты…

– Э-э-э… Мне нужно купить пятьдесят баллов, – я протянула кассиру всю пачку драгоценных купюр. В конце концов, деньги я смогу заработать, а вот выбраться отсюда, не найдя Лароша, не смогу никак. Значит, придется использовать для этого все возможные средства.

Кассирша быстро пересчитала купюры счетной машинкой (вжи-и-и-к, пролетели они сквозь нее с шелестящим звуком) и затем удивленно посмотрела на меня.

– Что-нибудь еще?

Я стояла, не шелохнувшись.

– А купоны? Может, вы мне их дадите? – в моем голосе против воли просквозили язвительные нотки.

Тетка моргнула накрашенными ресницами.

– Так они уже зачислены на ваш счетчик.

Я подняла руку и посмотрела на маленький экран браслета. Там действительно вместо нуля теперь стояла цифра пятьдесят. Переведя взгляд снова на кассиршу, я растерянно спросила:

– А как же бумажки? Я ими в такси плачу и, наверное, в магазине буду…

Тетка охотно пояснила.

– А вам они не понадобятся. Бумажные купоны неудобны и недолговечны. Таксисты и продавцы могут просто сканировать ваш браслет, вычитая нужную сумму.

В кабинке снова повисла тишина. Накрашенные глаза терпеливо буравили меня, ожидая новых вопросов.

Все еще растерянная и удивленная, я не нашлась что сказать, а посему просто поблагодарила кассиршу и покинула будку.

Выйдя на жаркую улицу, я первым делом огляделась, размышляя, куда направиться теперь. Насколько велик Тали? Сложно ли найти в нем одного единственного человека? Наверняка где-то должна быть справочная система. Но где?

Дойдя до дороги, я остановилась на тротуаре, глядя на проезжающие мимо машины. Многие из них были довольно старыми: они проносились мимо, поскрипывая тормозными колодками и издавая громкие хлопки проржавевшими глушителями. Модели эдак двадцатилетней, а то и тридцатилетней давности. Но попадались и совершенно новые. Сверкающие на солнце, гладкие, отполированные до блеска бесшумные красавицы. Этими наверняка владели богачи. Владельцы магазинов и ресторанов, огромных ранчо или работники банков. Те, кто имел право начислять вот эти самые голубые циферки на счетчики. Я покосилась на браслет. Цифра пятьдесят приглушенно светилась синим в лучах полуденного солнца.

Оглядывая прохожих, я заметила, что вдалеке, на углу перекрестка, стоит полицейский. Может, спросить его? Ведь если я правил не нарушаю, то почему бы ему не ответить на пару вопросов? Поискав глазами знак, указывающий на одностороннее движение, и не найдя такового, я направилась в сторону перекрестка.

Полицейский при моем приближении скорчил подозрительную гримасу.

– Тебе чего? – спросил он глухо, стирая струящийся из-под козырька пот одной рукой, а другую держа на рукояти дубинки.

– Здравствуйте. Я хотела спросить… Вы не подскажете, где мне найти справочную систему? Я ищу одного человека, но совершенно не знаю его адреса.

– А кто он тебе? – взгляд полицейского стал еще более подозрительным.

– Э-э-э… – не сразу нашлась с ответом я, – ну, понимаете, мы с подругой видели его один раз в баре, он мне очень понравился, я даже услышала его имя. А вот подойти не успела. Он уже ушел. Теперь мне хочется…

– Влюбилась, что ли, дура? – расплылся в идиотской улыбке служивый.

От подобного обращения я покраснела. Пылающие от возмущения щеки полицейский принял за девичье смущение.

– Иди давай, некогда мне на вас время тратить!

Понимая, что пропадает последний шанс получить хоть какую-то информацию, я громко заголосила:

– Ну, дяденька, ну как же мне теперь? Куда идти, где искать? Пропаду ведь, истомлюсь совсем! – никогда еще я не произносила ничего более глупого, но деваться было некуда. Нужно было играть выбранную роль до конца. – Неужели совсем ничего не подска…

– Тьфу-ты! – выругался мужчина в фуражке. Но не злобно, а больше для порядка. – Вот прицепилась! Кто б меня так любил.… Вон видишь, через дорогу стоит телефонная будка (я проследила за его рукой и уткнулась взглядом в пыльную красную кабинку), там справочник лежит. Если имя знаешь, так, может, и адрес найдешь.

– Спасибо! – поблагодарила я, на этот раз совершенно искренне.

– Только в койку сразу не прыгай! – догнал меня его голос уже на середине дороги. Вслед за этим раздался приглушенный хохот.

– Не буду, дяденька! – махнула я рукой. И под нос добавила, – Козел!

Листая пыльные страницы справочника, я молилась, чтобы имя Лароша нашлось. Пусть оно окажется в списке! Пусть моя задача окажется не только выполнимой, но и быстро решаемой. Скользя по букве «Л» пальцем, я вполголоса бормотала «Лайн, Лайтон, Ламберт, Ланг… Ларош!» Ларош!!! Я едва не подпрыгнула от радости. Ларош нашелся! И не просто какой-то там, а настоящий! Именно тот, который был мне нужен – Кристофер!

Готовая расцеловать грязные, запятнанные страницы, я потрясла тяжелым справочником в воздухе, мысленно празднуя первую победу в нелегком деле, затем чихнула от поднявшейся пыли и достала из пакета листок и ручку. Наскоро переписав адрес (благо, в колонке на букву «Л» значился всего один Ларош), я еще раз сверилась со справочником, убрала листок обратно в пакет и выпорхнула на улицу.

Воздух на этот раз показался мне совершенно иным на вкус. Будто кто-то добавил в него неуловимый аромат близкой свободы. Приятно шелестела листва, сквозь которую пробивались золотистые солнечные лучи, покачивали розовыми лепестками растущие на обочине маргаритки. Постояв с полминуты без движения, я радостно тряхнула головой и направилась к ближайшей стоянке «Таzi».

Но не пройдя и двух шагов, застыла на месте. Прежде чем ехать, желательно бы позвонить Ларошу и договориться о встрече. А так как телефона в моей квартире нет, нужно сделать это прямо сейчас, пока я не ушла далеко от телефонной будки. Вернувшись в кабинку, я достала листочек с записанными координатами и принялась изучать инструкцию пользования телефоном-автоматом. Едва шевеля губами, я прочитала: «Поднесите браслет к излучателю фронтовой стороной, чтобы произвести сканирование. После того как раздастся звуковой сигнал, с вашего баланса будет снят один балл, который позволит говорить в течение десяти минут непрерывно или же сделать десять звонков продолжительностью по одной минуте каждый».

Такие условия меня вполне устраивали, и я решительно поднесла браслет к пробивающемуся сквозь затемненную пластину красному лазерному лучу. Раздалось тихое секундное «Пи-и-и», и счетчик браслета переключился с пятидесяти на цифру сорок девять.

Вздохнув и наскоро подивившись чудесам современной техники, я принялась набирать номер Лароша. Раздались длинные гудки. Я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, ожидая ответа. Когда послышался щелчок, я едва не подпрыгнула на месте. Однако голос, заговоривший в трубке, был записью автоответчика.

– К сожалению, меня сейчас нет дома, но я прослушаю ваше сообщение, как только вернусь. Спасибо!

Проиграла короткая мелодия, предшествующая началу записи, и я судорожно вздохнула, пытаясь собрать воедино короткую речь.

– Здравствуйте, Кристофер. Мне срочно нужно с вами увидеться. У меня для вас есть посылка… – на этом месте я запнулась, лихорадочно соображая, не опасно ли упоминать о Корпорации в Тали? Но если Ларош не поймет важности сообщения, существует вероятность, что он откажет во встрече, а этого мне всеми силами хотелось избежать. Поэтому я продолжила по возможности прямо. – Эта посылка от обоим нам известной Корпорации. Так как у меня нет телефона, я буду звонить вам с телефона-автомата сегодня еще раз. А лучше, первый звонок я сделаю через два часа и буду набирать вас каждый последующий час, пока вы не ответите. Надеюсь на скорую встречу, и, пожалуйста, помните – это очень важно!

Я положила трубку на рычаг. Стальной шнур, соединяющий ее с аппаратом, несколько раз качнулся и замер. Ну, вот и все. Теперь придется ждать. Я еще какое-то время постояла внутри кабинки, прокручивая сказанные для автоответчика слова в голове, вспоминая, не упустила ли чего, но решив, что все было сделано правильно, вышла из будки.

Куда же направиться теперь? Сонная улица утопала в жарком мареве. Даже машин в эту минуту видно не было. Тали будто плавился и растекался под лучами палящего солнца. Дел у меня на сегодня, кроме как звонить Ларошу, не оказалось. О прогулках речи быть не могло: во-первых, я совершенно не знала, куда идти (а если идти, не зная куда, то можно очень быстро растерять по дороге драгоценные баллы. Этот опыт в Тали приходил особенно быстро), а во-вторых, далеко ли уйдешь по такой жаре? Ни защитных кремов, ни даже кепки в моей сумке не было, а тепловой удар не являлся наиболее желаемым из возможных впечатлений. Поэтому мне не оставалось ничего, кроме как поехать домой.

По пути на стоянку для «Тазиков», я приметила пустующую автобусную остановку и на секунду задержалась, чтобы прочитать табличку с расписанием маршрутов. С этого места до моего дома (если это вообще можно было называть «домом»), оказывается, ходили даже два автобуса. Пятьдесят первый и восемнадцатый. Пятьдесят первый, судя по расписанию, должен был прибыть с минуты на минуту, и вместо того, чтобы тратить оставшиеся два купоны на желтобокое такси, я решила прокатиться на местном общественном транспорте. Мысленно настроившись на преодоление трудностей в виде разгадывания математических формул на билете, я оперлась на железный столб, поддерживающий крышу остановки, и принялась ждать. Какое-то время на тихой улице не было слышно ни звука. Только редкое покачивание листвы от слабого горячего ветерка и отзвуки моторов вдалеке. Видимо, поток машин был более оживленным на соседней улице. Затем по противоположной стороне дороги неторопливо прошел пешеход – мужчина средних лет, одетый в шорты и майку. В руках он держал свернутую газету. В этот момент мне показалось, что я никуда не уезжала из Клэндон-Сити. Нормальный город, нормальный пешеход. Сидящая у стены соседнего дома, греющаяся на солнце дымчатая кошка. Раздающийся из приоткрытого окна звук работающего телевизора и чей-то голос, призывающий кого-то идти пить чай…

Будто и не было никогда Зоны 33 со странными правилами для заключенных. Не было того вечернего звонка, а затем мистера Брамса, сухого, как веник. Не было странного Теда на площадке перед вокзалом, жующего яблоко в автобусе. Не было пограничника Броцки, счетчика и сборника правил в пакете.

Но странное иллюзорное пересечение реальностей рассеивалось, стоило мне только взглянуть на браслет. Я стояла здесь, в Тали, ожидая автобуса, напичканного формулами, чтобы доехать до «Бэль-Оук недопарка» (как я окрестила собственный район проживания), мне все еще нужно было найти Лароша, отдать посылку, которая досталась мне от Корпорации в счет долга за Алекса. Стоило этому имени вспыхнуть в мозгу, как тут же навалилось знакомое ощущение пустоты в груди. Но поглотить меня целиком оно не успело, потому что вдалеке послышался скрип подъезжающего к остановке белого пыльного автобуса.

Передние двери распахнулись, я решительно шагнула в салон. Разморенный жарой водитель нажал какую-то кнопку, и прибор, встроенный в приборную панель, быстро отпечатал небольшой бумажный билет. Водитель, лениво глядя через ветровое стекло на дорогу, протянул его мне. Двери закрылись. Оглядевшись, я увидела турникет, отделяющий пассажирскую часть автобуса от кабины, и по наитию вставила полученный билет в сканероприемник. Проштампованный билет тут же выехал обратно, а появившийся лазерный луч указал, что теперь система хочет получить данные с браслета. Проделав ту же операцию, что и в телефонной будке, я толкнула поручень и прошла в салон.

В салоне находилось всего несколько человек, но я не стала тратить время на разглядывание людей. Гораздо важнее теперь было отыскать зашифрованное место. На билете, вопреки моим ожиданиям, никакой математической формулы не оказалось. Зато там был рисунок из переплетающихся в разных направлениях черно-белых линий. Застыв от удивления (ведь я уже приготовилась множить и делить в уме), я с глупым видом продолжала изучать зажатую в руке бумажку. Что это значит? Где здесь написано место? Внизу, словно в насмешку, вполне понятным языком было сказано, что у меня в запасе есть ровно две с половиной минуты, после чего последует штраф в размере трех баллов. Чертыхнувшись, я растерянно посмотрела на сидящих в салоне людей, но никто из них даже не повернул головы в мою сторону. Чувствуя, как все ближе подступает паника, а в голове громко тикают секунды, я снова обратила взгляд на хаотичное переплетение линий. Что это значит? Какой-то лес из полосок! А время идет ужасающе быстро. Что такое две с половиной минуты? Какие-то сто пятьдесят маленьких секунд! Очень коротких секунд. Мне нужно сейчас же сосредоточиться.… Сейчас же…

Только неимоверной силой воли мне, наконец, удалось отодвинуть страх назад и сконцентрироваться на рисунке. Поначалу глаза скользили по черным палочкам, цепляясь за каждую в отдельности, останавливаясь на каждой, даже самой мелкой детали. Где же тут скрыт номер сиденья? Постепенно, устав от напряженного всматривания, я окинула картинку целиком, и в этот самый момент мне показалось, что что-то начинает проясняться. Не давая себе думать об убегающих секундах, я расслабила зрение еще сильнее, переместив фокус куда-то за бумажку, и едва не подпрыгнула от ликования. Ну конечно! Это же стереоскопическое изображение! Как только мне удалось поймать правильный угол зрения, не позволяя глазам сфокусироваться, как тут же, словно по волшебству, из палочек и линий на поверхность выплыла цифра «17». Хвала одному моему другу, который несколько лет назад брал меня на выставку подобных картин! Тогда я долго не могла понять, как люди видят предметы на, казалось бы, совершенно абстрактных цветовых полотнах, но со временем научилась расслаблять глазные мышцы и получать удовольствие, видя знакомые очертания там, где по первоначальному мнению их быть просто не могло.

Едва не подпрыгивая от радости, я бегом бросилась к семнадцатому сиденью. Прижав мягкое место к совсем не мягкой обшивке кресла, я облегченно вздохнула.

Сидевшая позади меня женщина чуть слышно произнесла:

– Успела все-таки. Пять секунд у тебя оставалось…

Успокоившись, я сидела молча, слушая равномерное гудение и поскрипывание автобуса, рассматривая проплывающий за окном пейзаж. Дорога была совсем не той, которую на пути к банку выбрал таксист: теперь мы ехали, как мне показалось, по самой окраине Тали. Вывод такой я сделала, рассматривая огромные, утопающие в полях и плантациях фермы. Особняки владельцев высились в отдалении: красивые добротные дома, в основном двух и трехэтажные. На плантациях же, на самом солнцепеке работали люди: их непокрытые, бронзовые от загара спины, поблескивали от пота.

«Какой же это должен быть ужас – работать вот так в полдень, на самой жаре!»

На некоторых головах были видны шляпы, но мелькали среди кукурузных початков и разноцветные вихры или даже лысины. Я от души пожалела бедняг. Заботятся ли о них работодатели? Если да, то почему такие ужасные условия, ведь бумажные кепки обошлись бы в центы? Как только очередная кукурузная ферма скрылась за поворотом, на несколько миль растянулась свободная от полей, невспаханная земля. Я уже было подумала, что фермы закончились, когда вдалеке показалась еще одна. Белый каменный трехэтажный дом, вблизи окруженный зеленью и клумбами, выглядел не просто внушительно, но угрожающе-великолепно. Словно архитектор, поначалу решивший построить неприступный форт, изменил мнение на середине процесса и легковесной рукой добавил в сооружение несколько колонн, балконов и изящную крышу. Сразу за садом, что прикрывал окна особняка от беспощадного солнца зелеными дубами, раскинулось широкое, засаженное чем-то высоким поле. Из автобуса, ползущего по дороге, вид растительности мне определить не удалось. Но сразу же удивило явное от всех предыдущих ферм отличие. Вокруг всего поместья тянулся высокий проволочный забор. С переплетением острой, как бритва, проволоки, кто-то постарался на славу: зубцы ее, перекрученные во много раз между собой, не оставляли ни единой лазейки.

Когда же я разглядела за ограждением вальяжно прогуливающихся охранников (Боже! С хлыстами в руках!), меня почти физически затошнило. Здесь еще и такое бывает? Насколько же провинились эти бедолаги? Однако я понимала, что за некоторые преступления полагалась смертная казнь, и, возможно, такой вариант для каторжников был еще не самым плохим. Но думать, что сама могла бы попасть в такое место, было невыносимо.

С трудом оторвавшись от угнетающей картины (ведь хлысты у охранников наверняка висят не для украшения?), я кое-как сглотнула комок и уперлась взглядом в стенку переднего сиденья. Духота в салоне заставляла изнывать от жажды. Воды бы попить.… Вслед за этой мыслью пришла другая – я вспомнила, что на завтрак мне отчаянно захотелось йогурта и апельсинового сока, но в холодильнике их, к сожалению, не нашлось. Перебрав содержимое полок, я подумала, что неплохо было бы еще прикупить овощей на обед и что-нибудь сладкое к чаю (чтобы было чем изредка баловать себя любимую). А значит, пора знакомиться с местными магазинами. Не то, что бы мне требовалась гурманская пища, я прекрасно осознавала насколько ограничена в «балло-финансах», но в то же время, я отчаянно тосковала по прогулкам среди заставленных товарами полкам огромных супермаркетов. Иногда я катала тележку просто для удовольствия, читала надписи и состав продуктов на этикетках, любовалась красиво выложенными фруктами, вдыхала запах деликатесов из отдела готовой пищи. И пусть у меня сейчас нет средств, чтобы потакать каждой собственной прихоти, пока я здесь, в Тали, но хотя бы что-то я могу себе позволить. Тем более что Кристофер уже нашелся, осталось только передать ему посылку. А там домой… Домой… Это слово перекатывалась в сознании сладко и привлекательно, словно шарик мороженого на распухшем языке бродяги. Даже мысль о том, что там до сих пор нет Алекса, уже не настолько угнетала… Подумав об этом, я тут же укорила себя.

Когда за окном показались знакомые места, я подхватила сумку и направилась к выходу. Автобусная остановка находилась ровно напротив той, которую я видела сегодня утром по пути в банк, а на углу перекрестка я заметила невысокое стеклянное здание с вывеской «Супермаркет № 2».

«Именно то, что мне сейчас нужно», – обрадовалась я и, легко помахивая сумкой, двинулась в его сторону.

В магазине царила прохлада. Взяв стоящую неподалеку от входа скрипучую стальную тележку, я положила в нее пакет и направилась вглубь помещения, наполненная предвкушением приятного «продуктового» шопинга. Мои худшие предположения о возможном дефиците продуктов не оправдались. Выбор здесь был огромный. Неторопливо шагая к молочному отделу, я поглядывала на ассортимент на полках: мимо проплывали пузатые банки с кукурузой и горошком, маринованными огурцами и всевозможными видами оливок. Обилие товаров радовало глаз, а приятная мелодия, льющаяся из динамиков, настраивала на оптимистический лад. Добравшись до расположенных у стены холодильных камер, я принялась тщательно выбирать йогурт. Хотелось чего-нибудь не слишком жирного и желательно с клубникой. Так как рисунки на крышечках не отличались особенной выразительностью, я взяла в руки первый попавшийся. Надпись гласила «Фруктовая молочная масса с Расторопшей».

«Что такое расторопша?» – я задумалась, слышала ли я когда-нибудь это слово, но на ум ничего не шло. Поставив баночку обратно, я пробежалась глазами по соседним полкам.

«Вот он!» – загрузив в корзину упаковку клубничных йогуртов, состоящую из четырех штук (полбалла за четыре штуки – дорого, но куда деваться), я, подпевая незатейливой мелодии, направилась дальше. Так, теперь дальше… Что же еще было в моем списке? Ага, точно! Сок!

Ряд из разноцветных бутылок тянулся от стены и до самых кассовых аппаратов. Сначала мне попался на глаза алкоголь, из чего я сделала вывод, что спиртное здесь очень даже разрешено. Одного только пива я насчитала восемнадцать сортов. Одна этикетка привлекла мое внимание и остановилась уточнить, не подвело ли меня зрение. Оказалось, что нет.

«Это же Эрмингер! Настоящее Галлийское пиво!» Эрмингер был редкостью даже в Клэндон-Сити, импорт его стоил немалых денег, и зачастую цена бутылки достигала десяти долларов за штуку. Покрутив в руках бутылку, я убедилась, что штрих-код действительно Галлийский, после чего поставила ее на место. Посмотрев на цену, я приглушенно хрюкнула – два с половиной балла. Если учесть, что один бал здесь стоит одну тысячу долларов, получается две с половиной тысячи за бутылку. Невероятно просто! Но кто-то, наверное, все же покупает. Те, кто ездят на новеньких авто с затемненными стеклами… В какую же цену тогда может обойтись коньяк? Коньяки стояли неподалеку. Разинув рот, я читала этикетки: четырнадцать, девятнадцать, двадцать два балла…

Ой! Уж лучше всю жизнь пить какое-нибудь пойло, но накопить на свободу. А еще лучше, вообще урезать подобные желания, пока не окажешься за пределами Тали.

Неожиданно вспомнив, что мне еще нужно позвонить Ларошу, я оторвалась от чтения безумных цен и покатила тележку к ярким бутылкам с соком. Выбрав один, не слишком дорогой (за 0.1 балла), я положила его к йогуртам и отправилась к кассам. Заметив по пути печенье, я, практически не глядя, выбрала какую-то пачку с шоколадной плиткой на этикетке и закинула ее в корзину. От моего небрежного движения еще одна упаковка такого же печенья свалилась с полки на пол, я наскоро водрузила ее обратно и, наконец, заняла очередь.

Кассиром был юноша лет восемнадцати. Нескладный, тощий, но с безупречно чистой кожей лица (кремами он что ли пользуется?). На голубой отглаженной рубашке крепился бейдж с именем, руки его вальяжно порхали от корзинки к красному лучу, сканируя товар.

– С вас двенадцать и две десятых балла, – прозвучал неокрепший, но несколько манерный, как мне показалось, голос кассира.

Мужчина, к которому была обращена фраза, молча поднес браслет к сенсору, после чего отодвинул продукты к концу ленты и принялся складывать их в пакет.

Передо мной стоял еще один парень и женщина, у обоих в руках было только по булке хлеба, поэтому моя очередь подошла быстро.

– Здравствуйте, – все так же монотонно, на странный лад растягивая слова, поздоровался кассир.

– Здравствуйте, – ответила я, выкладывая йогурт, сок и печенье на ленту.

– Йогурт клубничный четыре штуки – ноль пять, – сканируя упаковку, бубнил кассир (Кеннет, как подсказал бейдж с его именем), сок апельсиновый, один – одна десятая балла, печенье шоколадное, две пачки – четыре десятых балла.

Я попыталась поправить его, что у меня всего одна пачка печенья, но юноша продолжал невозмутимым тоном бубнить.

– …йогурт с «расторопшей» – две десятых балла, пиво Эрмингер, одна штука – два с половиной балла.

Открыв от удивления рот, я еще раз посмотрела на ленту, где лежали товары. Убедившись, что там так и лежит одна упаковка клубничного йогурта, сок и одна пачка печенья, я снова перевела взгляд на Кеннета.

– Уважаемый, я не брала йогурт с «Расторопшей», пиво и еще одну пачку печенья. Мы можете в этом убедиться, глядя на ленту.

Кеннет скосил круглые полуприкрытые веками глаза на ленту, затем перевел их на экран кассового аппарата.

– Плюс три балла за дополнительное пребывание по времени на территории супермаркета.

– Что? Что вы такое говорите?

– … всего с вас шесть целых и семь десятых балла.

– Да вы в своем уме!? – возмутилась я, но тут же постаралась остудить себя. Это просто ошибка. Какая-то досадная ошибка, и сейчас все будет улажено.

– Посмотрите еще раз на ленту, – более спокойным тоном попросила я. – Вы же видите, что я не брала две пачки печенья, пиво и этот странный йогурт с «расторопшей». У меня здесь всего…

Кеннет перебил меня, недослушав.

– Любой товар, который покупатель берет с полки, полагается оплатить. Таков закон супермаркета.

Я опешила.

– Но ведь я всего лишь посмотрела и поставила назад!

Кассир покачал головой.

– Это не имеет значения.

Какое-то время я буравила его взглядом, пытаясь переварить услышанное.

– Получается, что мне полагается теперь забрать бутылку пива, еще одно печенье и йогурт? Давайте, я тогда уж схожу за ними…

– Вы их уже поставили назад. А значит, если возьмете снова, мне придется пробить их еще раз.

– Что значит пробить еще раз!? Вы их только что пробили, а на ленте их нет. Значит, я могу их взять.

– Нет, мисс.

После этого ответа я уже была готова вцепиться Кеннету в благоухающее свежестью лицо.

– Что все это значит? – прорычала я, чувствуя, как мои щеки начинают покрываться пятнами. – Товар я оплатила, а взять не могу?

– Вы поставили его обратно. Теперь вы можете его взять только за дополнительную плату.

Несколько секунд я всерьез рассматривала идею поколотить кассира. Но после нескольких глубоких вдохов и выдохов, лишь медленно произнесла.

– Хорошо. Я поняла ваш закон. Менеджера, как я понимаю, смысла звать не имеет.

Манерный Кеннет только неопределенно пожал плечами. Мол, как хотите.

– Тогда за что еще три балла сверху? – происходящее мне уже начало казаться отвратительным фарсом. Тон мой был настолько пропитан ядом, что казалось еще чуть-чуть, и вокруг распустится зеленое зловонное облако.

– Каждому покупателю отведено десять минут в день на посещения супермаркета. Вы же находились на территории магазина тринадцать минут. Штраф за превышение лимита – одна минута – один балл.

– В день? Десять минут!? – я уже едва не орала, не обращая внимания, что сзади выстроилась очередь из покупателей. – Этого что, по-вашему, достаточно, чтобы купить продукты? Я должна, как спринтер носиться по рядам, даже не читая, что беру?

Юноша поморщился и, глядя в сторону, ответил.

– Либо вы оплачиваете покупки…

– Вот именно «покупки», а не все подряд!

– …либо я зову охрану, и вы идете к менеджеру.

Понимая, что менеджер скажет мне то же самое, я, стиснув зубы, поднесла браслет к сенсору. Тихо пикнуло. Кассир выдал мне пакет для покупок. Скрипя зубами и сдерживая комментарии по поводу таких вот законов и манерных кассиров, я яростно покидала покупки в полиэтиленовый мешок и почти бегом выбежала из супермаркета. Оказавшись на улице, я со всей силы пнула рядом стоящую железную урну, отчего та перевернулась, а браслет снова пикнул.

С меня снова что-то сняли за нарушения законов славного Тали.

Но от злости я не стала даже смотреть, сколько баллов составил штраф, а быстрым шагом отправилась домой.