Король-Дракон

11 ПОЛИТИКА

Пусть это казалось невероятным, но менее чем через две недели после того, как они оставили лагерь хьюготов в Колонси, Лютиен и Оливер увидели великий Собор Кэр Макдональда. Они преодолели сотни миль по суше и по морю, Ривердансер и Тредбар выбились из сил. Кэтрин не вернулась с ними, напротив, она отплыла из Гайби на галере к югу с Этаном и братом Джеймесисом, направляясь в эриадорский порт Чамберс.

— Путешествие обратно будет легче, — заметил Лютиен своему измученному товарищу. — Магия Бринд Амора поможет нам преодолеть сухопутную часть дороги. А может быть, наш король и сам отправится с нами, чтобы лично подписать договор с Асмундом.

Оливер скорчил гримасу в ответ на оптимистическое заявление друга. Всю дорогу хафлинг только и делал, что пытался успокоить своего молодого приятеля, умерить его бурный восторг и обратить внимание Лютиена на реальные обстоятельства, которые тот, очевидно, не учитывал. Тем не менее, Оливер пытался действовать тонко, но, по всей видимости, его тактика не возымела действия.

Он придержал Тредбара, и юноша сделал то же самое с Ривердансером, остановившись бок о бок с хафлингом и проследив за его взглядом, направленным на Собор. Юноша полагал, что Оливер просто хочет задержаться на мгновение, любуясь городом, который стал их домом.

— Бринд Амор не согласится, — резко сказал Оливер.

Лютиен чуть не свалился с коня, изумленно вытаращившись на своего миниатюрного товарища.

— Ты ужасно неотесан, друг мой, — сообщил хафлинг. — Это дело с договором вряд ли выгорит.

Лютиен подумал, что Оливер имеет в виду задержку подписания договора с Асмундом. Не хотел же хафлинг сказать, что Бринд Амор вообще не согласится иметь дело с хьюготами? Юноша попытался обратиться к простой логике, но Оливер просто опустил глаза, пришпорил Тредбара, и тощий желтый пони рысцой потрусил вперед.

Спустя час друзья уже стояли перед Бринд Амором в аудиенц-зале Собора, и юноша с восторгом описывал во всех деталях предложение хьюготов, особенно подчеркивая потенциальные возможности соглашения. Старый маг, ставший королем Эриадора, просиял, услышав, что хьюготы действовали не заодно с Гринспэрроу, но затем широкая улыбка постепенно угасла, и большую часть времени Бринд Амор смотрел на молчащего Оливера, а не на Лютиена, пока рассказ юноши не подошел к концу.

— И все, что требуется, — это доставить соглашение в течение месяца королю Асмунду, — закончил Лютиен, недоумевая по поводу мрачности присутствующих. — И Гринспэрроу не поздоровится!

Если молодой Бедвир ожидал, что Бринд Амор пройдется по залу колесом от восторга, то его ждало горькое разочарование. Король Эриадора откинулся назад в своем огромном кресле, задумчиво теребя седую бороду, устремив взгляд в пространство.

— Набросать для вас проект? — с надеждой спросил Лютиен, хотя уже и начал понимать, что тут что-то не так.

Бринд Амор взглянул прямо на него.

— Если начнешь это делать, то набросай заодно и подробные объяснения для наших гасконских союзников, — ответил он.

Казалось, Лютиен не понял. Он взглянул на Оливера, который лишь пожал плечами, и напомнил товарищу, что уже существует некое соглашение, которое следует выполнять.

Тут наконец юноша сообразил, что Оливер сомневался не по поводу будущего договора с хьюготами, а по поводу уже подписанного ранее.

— Не всегда все так просто, как представляется нашему неотесанному другу, — сухо пояснил хафлинг.

Лютиен решил непременно в ближайшее время поговорить с Оливером по поводу упоминаний о его неотесанности, в более подходящий, чем сейчас, момент.

— Вопрос в договоре, подписанном мною и герцогиней Мэннингтон, касательно отношений с Гринспэрроу, — пояснил Бринд Амор, подтверждая сказанное хафлингом. — Мы не воюем с Эйвоном, и в нашем договоре нет пункта о поддержке возможных агрессоров.

Сарказм больно ужалил Лютиена. Он понимал прагматизм всего этого, но, по его мнению, Гринспэрроу нарушил договор множество раз.

— Долина Саглеса, — хмуро напомнил он. — И Менстер. Вы забыли?

Бринд Амор резко подался вперед, глаза его яростно засверкали.

— Я — нет! — взревел он, и оглушающая сила его голоса заставила юношу отступить на шаг назад. Но старый маг уже в следующее мгновение взял себя в руки и опустился на прежнее место.

— И то и другое — набеги диких циклопов, — сказал Бринд Амор.

— Но мы знаем, что за ними стоит Гринспэрроу, — решительно заявил Лютиен, закипая от ярости.

— То, что мы знаем и что можем доказать, — две абсолютно разные вещи, — заметил Оливер.

— Верно, — согласился король. — Да, с точки зрения морали я полностью с тобой согласен, — сказал он Лютиену. — Я не испытал бы ни малейшей неловкости, объявив войну Гринспэрроу в союзе с хьюготами. Однако с политической точки зрения это навлечет на нас немалые беды. Любое нападение на Эйвон вызовет недовольство гасконцев, поскольку это поставит под угрозу их корабли, которые делают рейсы в оба королевства, и они могут принести нас в жертву в предстоящей войне, лишив своей помощи. На этот раз, боюсь, они нас не поддержат. Вполне возможно, они даже предложат Гринспэрроу свои военные суда, чтобы избавиться от угрозы со стороны хьюготов и поскорее закончить войну.

Лютиен в бессильной ярости сжал кулаки. Он взглянул на Оливера, который лишь пожал плечами, затем перевел взгляд на Бринд Амора. Впрочем, красная пелена ярости, стоявшая у него перед глазами, не давала возможности ясно разглядеть собеседников.

— Если мы не заключим союз с Асмундом, — произнес он медленно, взвешивая каждое слово, — то будем вынуждены начать войну с хьюготами.

Бринд Амор кивком выразил согласие с его заявлением. Затем хмыкнул.

— Горькая ирония, — ответил он. — Возможно, нам придется заключить в данном случае союз с Эйвоном против хьюготов.

Лютиен даже покачнулся от подобного заявления.

— О да, — уверил его Бринд Амор. — Пока вы были в пути, эмиссар короля Гринспэрроу добрался до меня, предлагая союз против доставляющих всем немалые хлопоты варваров с Айсенленда.

— Но как насчет Менстера? — возразил Лютиен. — И долины Саглеса, как и всех прочих кровавых деяний, совершенных…

— Одноглазыми, — перебил Оливер. — Прошу прощения, — быстро добавил он, поймав недобрый взгляд юноши. — Я просто играю роль, становлюсь на точку зрения гасконского посла.

— Циклопов натравливает Гринспэрроу! — взревел юноша.

— Ты это знаешь, и знаю я, — ответил Оливер. — Но гасконцы — другое дело.

— Оливер хорошо играет роль, — заметил Бринд Амор.

Лютиен глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки.

— Гринспэрроу действительно являлся вдохновителем этих набегов, — успокаивающе произнес король Эйвона.

— Гринспэрроу никогда не смирится с тем, что Эриадор обрел свободу, — ответил Лютиен.

— Так тому и быть, — сказал Бринд Амор. — Мы разберемся с ним, как сможем. Пока вы отсутствовали, мы тоже не сидели сложа руки. Сиоба и каттеры работали с гномами короля Беллика дан Бурсо и добыли сведения о большом лагере циклопов.

— Итак, мы объединимся с Гринспэрроу против хьюготов на море и одновременно будем сражаться с его союзниками в горах, — с отвращением произнес Лютиен.

— Я говорил тебе, что политика — не такая уж веселая вещь, — заметил Оливер.

— А сейчас я не знаю, что нам делать, — признал Бринд Амор. — Но когда речь идет о целом королевстве, приходится весьма тщательно обдумывать каждый свой шаг.

— Разумеется, мы должны напасть на циклопов, — сказал Лютиен.

— Это мы сделаем, — с радостью уверил его Бринд Амор. — Не думаю, что гасконцы станут возражать против войны между Эриадором и циклопами.

— Одноглазые ублюдки! — сплюнул Оливер. — В Гаскони мы считали глаз циклопа прекрасной мишенью для лучника.

Лютиен далеко не был удовлетворен результатом, но понимал, что существуют гораздо более важные вещи, чем его собственные желания. Но он сможет получить хотя бы частичное удовлетворение: по крайней мере, в ближайшее время ему представится возможность расквитаться за жителей Менстера.

Но имелось нечто, беспокоившее его гораздо сильнее. Покидая аудиенц-зал вместе с Оливером, чтобы отправиться на поиски Сиобы, он не мог отделаться от мысли, что до срока, назначенного Асмундом для подписания договора, осталось всего две недели. Через две недели ему придется начать воевать с хьюготами — и с собственным братом.

Оливер держался подле своего впавшего в задумчивость друга весь остаток дня, они долго молча сидели в «Гнэльфе», затем направились через весь город к внешней стене. Лютиен почти ничего не говорил, и хафлинг не понуждал его, понимая, что юноша пережил гораздо большее потрясение, чем он сам, ведь он встретился с Этаном, оказавшимся по другую сторону барьера, и осознал жестокую реальность политических интриг…

Незадолго до заката, когда они узнали, что Сиоба прибудет в город этой ночью, лицо юноши неожиданно просветлело. Взглянув на него, Оливер понял, что у Лютиена родился некий новый план. Оливер лишь молил бога, чтобы он оказался более разумным, чем предыдущий.

— Как ты думаешь, Бринд Амор согласится на союз с хьюготами, если Гринспэрроу первым нарушит договор? — спросил Лютиен.

Оливер пожал плечами.

— Я мог бы найти союзников и получше, чем работорговцы, — сказал он. — Но если результатом станет падение Гринспэрроу, тогда, я полагаю, он может и согласиться. — Оливер внимательно вгляделся в лицо друга и особенно в хитрую улыбку, на мгновение тронувшую его губы. — У тебя появилась идея, как подтолкнуть Гринспэрроу к открытым действиям против Эриадора? — спросил хафлинг. — Думаешь, ты сможешь вынудить его нарушить договор?

Лютиен покачал головой.

— Гринспэрроу уже его нарушил, — решительно заявил он. — Просто натравливая на нас циклопов. Единственное, что требуется, — это добыть доказательства, тайно и быстро.

— И как ты собираешься это сделать? — поинтересовался Оливер.

— Мы отправимся к самому истоку, — пояснил юноша. — Сегодня ночью вернется Сиоба и принесет сведения о лагере циклопов. Без сомнения, Бринд Амор прикажет немедленно выступить против этой шайки. Все, что требуется от нас, — это добраться туда первыми и отыскать доказательства.

Оливер слишком сильно удивился, чтобы немедленно найтись с ответом. Надо сказать, больше всего ему не понравилось употребленное Лютиеном слово «мы».