Королевства Эльфов

БОЛЬШЕЕ СОКРОВИЩЕ Эрик Скотт де Би

Пламя поднималось в утреннюю высь, звуки сталкивающихся клинков разносились далеко вокруг, а купеческие повозки сторонились ворот. Даже издалека было видно, что город Элверсолт сотрясают страшные волнения.

— Это оно? — спросила служанка в плаще на своем родном языке. В ее суровом тоне слышалось отвращение - что-то, что на эльфийском звучало диссонансом и практически безобразно. — Ты веришь, что те, кто несет реликвию, здесь?

Бронзовокожий эльфийский лорд рядом с ней не потрудился ответить. Вместо этого он направил своего коня в сторону города, намереваясь прибыть вовремя, чтобы оказать помощь.

Она последовала за ним, хотя и гораздо медленнее.

Когда они подъехали ближе, стало ясно, что в Элверсолте горело только одно здание - великая центральная башня. В воздухе над городом бушевала битва: горстка магов в черных одеждах кружилась, бросая заклинания в летящую девушку в кожаной броне, молниями и пламенем прихлопывая их, как мошек, одного за другим. На земле группа искателей приключений сражалась с дюжиной вооруженных людей, постепенно одерживая победу над невозможными шансами так, как могут только искатели приключений.

Когда солнечные эльфы подъехали к воротам, из-за стен донеслось ликование. Последний из одетых в черные мантии спикировал, чтобы избежать бури оживших клинков, но получил янтарный луч в грудь. Он рухнул на землю, пылая.

К счастью для мудрецов, предсказывающих погоду, он не был выше барьера клинков, иначе в тот день в Элверсолте мог бы пойти дождь.

Так группа авантюристов «Орлы со шрамами» победила династию Кованых Черепов из Элверсолта, и Янсельдара - летающая леди с убийственными заклинаниями была коронована вместо Черепов. Некоторые купцы ликовали, некоторые хмурились, но в целом жители Элверсолта приняли к сведению радикальную смену правительства, пожали плечами и занялись привычными делами.

В конце концов, это было Побережье Драконов.

И вот так случилось, что Илдар Наталан, опальный, изгнанный сын великой семьи Эвермита, опоздал разделить славу.

Как только двое эльфов сдали своих прекрасных коней в не очень хорошую конюшню, Илдар подошел к фонтану в центре города и скрестил руки на груди.

Он оглядел множество лиц, людей, идущих по своим делам. Ко всем он испытывал чувство отстраненности, даже большее, чем к глупым людям, которых он встречал в своих странствиях. Жизнь в Элверсолте изменилась так радикально, так быстро, что у него - гостя - голова пошла кругом, но никто из местных жителей, похоже, этого не замечал.

— Люди, — ругался Илдар на эльфийском.

— Не веди себя так, — сказала Сайтара, мягко положив руку ему на плечо. Ее богатая красная мантия скрывала золотую гриву. — Это был не твой день.

Каждый день - не мой день, — ответил Илдар. Он обладал мелодичным тембром, но его голос был закален недовольством и годами разочарований.

— Сначала Башня, потом певцы клинка, даже пограничники... Сколько мы уже путешествуем, сестра, а ты не знаешь этого?

Такая же резкая чертами лица и стройная телом, Сайтара во многом была двойником Илдара, но никогда нельзя было сказать, что она страдала от его чрезмерной гордыни - недостатка, который пропитал семью Наталан, как кровь. Скорее, ее недостатки были более тонкими, коварными и совершенно недоступными пониманию младшего брата.

— Илдар, — сказала она. — Что бы сказал отец?

Что я мог бы и не рождаться на свет. – Эльф-лорд пожал плечами. — Я бы сказал ему то же самое.

Сайтара почувствовала, как напряглась ее рука, но не решилась ударить упрямого, почти капризного Илдара. Это только повредит ее руке.

— Брат, — сказала она. — Ты забыл о реликвии?

Илдар вскочил на ноги.

— Да! — Воскликнул он. — То есть... Нет!

Сайтара слегка улыбнулась, но это была раздраженная улыбка.

— Тогда давай поищем, — предложила она.

Илдар был уже далеко.

Солнечный свет струился через окно, смешиваясь с изрядным количеством пламени. С легким ругательством она вылезла из-под одеяла.

Она снова спала.

Дремление так редко посещало лунную эльфийку в эти дни. Возможно, она слишком много общалась с людьми, а возможно, эльфийские боги и впрямь прокляли ее. Этот трюк сильно смахивал на капризы ее переменчивого покровителя.

Пока она размышляла над этим, урчание в животе подсказало ей, что пора спускаться. Она даже успела одеться, прежде чем повиновалась его приказу.

Спускаясь по лестнице в своих сапогах, лунная эльфийка с удовлетворением отметила, что ворчливые и коренастые мужчины, часто посещавшие «Расколотый череп», отошли в сторону, давая ей место. Это было вежливо. Возможно, они пытаются проложить себе путь к ее благосклонности, а возможно, и к постели. Но с другой стороны, подумала она с улыбкой, они могут быть просто справедливо настороже.

Она села за барную стойку, избегая столиков, которые чудесным образом освободились, когда она вошла, и помахала хозяину.

— Кип, — позвала она. Она поняла, что так и не удосужилась узнать его имя, но, похоже, он был доволен этим прозвищем. Или, возможно, это было его имя, в таком случае оно не имело значения.

— Что будешь, Свет, сердцеедка?

— Ты такой льстец, — сказала она, убирая вороной локон с бледных глаз.

— Завтрак? И выпивку?

— За твой счет, я полагаю.

Сумеречная склонила голову. Кип прокричал несколько слов в сторону кухни, а затем протянул ей эль из опрокинутого бочонка.

— Новости дня?

— Черепа ушли. Голос Кипа не был озадаченным.

Действительно, Побережье Драконов.

— Правда? — Сумеречная сделала глоток, не похожий на женский.

— Да, правда. Янсельдара и ее любовница, Варана, сместили их всех.

Сумеречная покачала головой. Мало что в королевствах заставало ее врасплох в эти дни.

— Расходы вырастут, да?

Кип пожал плечами.

— Товары будут в большей безопасности, а конкуренты уйдут в подполье. - Он вытер цистерну и усмехнулся. — Лучшая атмосфера, можно сказать.

Сумеречная подняла свой эль.

Затем дверь в темную таверну открылась, впуская отвратительный свет, и Сумеречная удивленно моргнула. Лица такого оттенка не каждый день можно было увидеть в Элверсолте - особенно такого красивого, как вошедший эльфийский лорд.

Восхитительно, подумала она с язвительной улыбкой.

Когда в «Расколотый череп» вошел высокий солнечный эльф, в зале воцарилась тишина. Его кожа цвета полированной бронзы и прекрасный эльфийский клинок, висевший у него на поясе, казались неуместными в прокуренной таверне, заполненной грязными, измученными людьми. Никому не хотелось принимать вызов в глазах Илдара.

Когда хрупкая дева в красном плаще последовала за ним, брови поднялись еще выше. Она носила плащ низко, но под тонкими губами виднелся кончик угловатого бронзового подбородка. В тот день Сайтара испепелила не одно тело, проходя мимо, не обращая внимания на всех и возвышаясь над ними.

Илдар подвел Сайтару к столику в углу, где она неуверенно села. Она не обладала такой жизненной силой, как ее брат.

— Ты уверен, что это хорошее место? — спросила она на эльфийском.

— Мы могли бы остановиться в «Топоре и молоте», но там работают дварфы, — хмуро ответил Илдар. — Мне также не понравились цены в «Трубе Виверны». Я позабочусь о закусках.

— Помни, зачем мы здесь. Никаких дуэлей.

Илдар одарил сестру плутовской улыбкой.

— Я и не думал об этом.

Они оба знали правдивость этого утверждения.

Илдар ушел за чаем и медовухой. Сайтара прислонилась спиной к деревянной обшивке и протяжно вздохнула.

Она не обижалась на брата, но и не радовалась тому, что ей приходится полагаться на его силу. Телом Сайтара была хилой и слабой, но умом и волей... Один взгляд в ее холодные, странно красные глаза заставлял любого дважды подумать, прежде чем перечить ей.

Любого, кроме громилы Мартула, который, очевидно, смотрел недостаточно высоко, чтобы встретить ее взгляд.

Мартул был внушительным мужчиной, как внушителен дикий кабан. Мало кто догадается, но за его покрытым шрамами и изрезанным лицом скрывался достаточно проницательный ум, который должен был видеть опасность, присущую выбранному им курсу. Но под действием ротгута - Мартул обладал крепкой конституцией, но не карликовым желудком - здоровяк увидел лишь стройное тело, отчаянно нуждающееся в его дружеском общении. Он плюхнулся на сиденье рядом с ней.

Все это время пара блестящих бледных глаз наблюдала за ним из прокуренного конца бара, и именно этот ищущий взгляд привлек внимание Сайтары. Она не могла разглядеть лицо.

— Приветствую тебя, моя красавица, — промурлыкал Мартул. — Ты здесь одна?

— Шесть ударов сердца, — ответила Сайтара, не глядя.

— Что?

— Шесть ударов сердца, чтобы отказаться от своего предложения и уйти. — Темная магия вспыхнула в ее призрачных глазах. — Теперь четыре.

— Ай, это еще...

— Два. - Под столом ее пальцы подергивались в заклинании.

— Теперь держи...

— Один.

Он почувствовал леденящий душу толчок, когда невидимый черный луч ударил в его колено.

— Ты маленькая...

Слова Мартула прервались, и он схватился за горло. Его смуглая кожа стала серой, а глаза закатились в глазницы. Все взгляды в трактире обратились к ним, большинство смотрело в ужасе.

Не в силах дышать, Мартул тщетно махал рукой на эльфийку рядом с ним. Жизнь медленно уходила из него, словно какая-то ночная тварь высасывала его душу.

Однако Сайтара с ее бронзовыми волосами и лицом больше походила на дневное создание.

— Это был твой выбор, — сказала она, снова заговорив на эльфийском. Голос ее был мягким, словно заклинание отняло у нее немного жизненных сил. Она впервые холодно посмотрела на Мартула. — Надеюсь, это все, чего ты ожидал.

Если бы Мартул остался в тисках медленного, истощающего заклинания Сайтары, он вполне мог бы перестать дышать и упасть в обморок. Однако, к досаде Сайтары, но не к ее удивлению, Илдар оказался рядом, схватив Мартула за воротник.

— Прочь от моей сестры, проклятое, грязное обезьяноподобное отродье, — прорычал он.

Мартул не собирался спорить. Он и не сопротивлялся - если вообще мог сопротивляться - когда Илдар перевернул его через плечо и бросил в игру в карты за соседним столом. От удара Мартула стол раскололся, карты, монеты и игроки разлетелись в разные стороны.

На солнечного эльфа упали гневные взгляды, но когда Илдар с размаху выхватил свой длинный меч и усмехнулся, эти взгляды прошли мимо. Удовлетворенный, солнечный эльф повернулся к сестре.

Как только он повернулся спиной, дюжина клинков тихонько звякнула из хорошо смазанных ножен на поясе, сапогах, запястьях, груди, шее, спине и даже лифе и гульфике. Не зря трактир назывался «Расколотый череп». Не обращая на это внимания, Илдар ласково улыбнулся сестре. Сайтара увидела приближающихся нападающих и затаила дыхание.

Затем между Илдаром и толпой нападавших встала стройная фигура. Все взгляды устремились на новоприбывшего, и так же быстро клинки унеслись прочь. Прежде чем Илдар успел почувствовать, что за его спиной что-то происходит, «Расколотый череп» вернулся к комфортному спокойствию.

В конце концов, это было Побережье Драконов.

— Неплохой бросок, — сказала новоприбывшая.

Солнечный эльф повернулся, положив руку на рукоять меча, и озорно улыбнулся. Несмотря на свою неспособность произвести впечатление, Илдар стоял, моргая.

Лунная эльфийка, чувственно переминавшаяся с ноги на ногу, была самой красивой девицей, которую он когда-либо видел, наравне с высокородными дворянами Эвермита.

Ее смеющиеся глаза были бледными, неопределенного цвета, который, казалось, менялся от света. На фоне ее бледной кожи вороные волосы, ниспадающие до пояса свободным каскадом, сверкали, как небо в полночь. На ней были узкие черные бриджи, белая туника и серый жилет с полунакидкой из темно-алого шелка, закрывавшей левую руку. Только одна рука - правая, в алой перчатке - была видна, она лежала на стройном бедре.

Но самое главное, она была одета в уверенность и силу воли, как в плащ. Ее взгляд нервировал Илдара даже тогда, когда по его позвоночнику пробегали мурашки, а ее тело... Что ж.

— Да? — повторила она. Илдар понял, что уставился на нее. — Видишь что-нибудь приятное?

Солнечный эльф покраснел от негодования.

— Благодарю, леди, — сказал он, не задумываясь, на эльфийском. — За...

В этот момент Мартул, который за время паузы успел опомниться и выхватить крученый нож, зарычал и прыгнул на них. Илдар выругался и потянулся к своему клинку, но девица и глазом не моргнула. Ее левая рука высунулась из-под плаща.

Раздался щелчок, и Мартул зарычал. Его волнистый кинжал грохнулся на землю, и он схватился за руку - в ней торчала стрела.

Только тогда, посреди проклятий Мартула, девица оглянулась назад, на линию своего ранее спрятанного ручного арбалета, и лукаво улыбнулась. Лицо Мартула стало пепельным, и он с проклятиями выскочил за дверь «Расколотого черепа».

Илдар моргнул. Она двигалась слишком быстро, чтобы он успел разглядеть ее, а тем более среагировать. Он начал понимать, что скрывается за ее самоуверенной походкой.

Если бы он только знал.

— Еще раз благодарю и желаю познакомиться, — сказал он на эльфийском. — Я - Илдар Наталан, а это моя сестра, Сайтара, из Дома Полумесяца.

Сайтара шипела на Илдара, но он был слишком поглощен девицей, чтобы обращать на нее внимание.

— Впечатляет, действительно, — сказала лунная эльфийка на общем языке, пожав плечами. — Меня зовут Сумеречная Лиса.

Она протянула левую руку без перчатки. Поскольку он презирал человеческие обычаи, Илдар не принял ее.

— Если хочешь, можешь звать меня Светом.

— Я не хочу, — сказал Илдар. — Ты оскорбляешь нас языком животных?

— Так вот как ты играешь, — пробормотала Сумеречная под нос.

— Ты проявляешь к нам неуважение? — Илдар презрительно фыркнул. Его рука легла на рукоять меча.

Сумеречная подняла одну бровь. «Довольно вспыльчив», - заметила она. На ее поясе висела короткая рапира с выгравированной асимметричной звездой. «Дуэль? Это один из способов привлечь внимание девиц».

Сайтара протянула руку и поймала руку Илдара, но глаза ее не отрывались от Сумеречной.

— Твоя помощь не была ни востребована, ни желательна, — сказала она. — Уходи.

— Приветствую и вас, уважаемые Высочества, — прозвучал ответ на общем языке, поразив всех присутствующих. Сумеречная улыбнулась, когда глаза Илдара и Сайтары чуть не выскочили на лоб. Она добавила на эльфийском:

— И если вы не желаете, чтобы за вашим столом побывали все головорезы и бандиты «Расколотого черепа», я предлагаю вам смягчить порицание.

Илдар замялся. Глаза Сайтары опасно сверкнули.

— Ты знаешь, кто мы такие? — прошипела Сайтара.

— Дом Наталан мне известен, — сказала Сумеречная. Ее акцент был странным - почти человеческим, хотя Илдар услышал в нем отпечаток Эвермита. — Он известен своим богатством и престижем - достаточным, чтобы соперничать с большинством династий Фаэруна, и привлечь внимание большинства ее продажных мечей - хотя я сомневаюсь, что кто-то в Элверсолте слышал о Вас. Итак, Высочество... Если вам будет угодно «Высочество». Ее последние слова прозвучали достаточно громко, чтобы пронестись по комнате.

Сайтара нахмурилась и сгорбилась, закрыв рот.

— Чего ты хочешь? — спросил Илдар.

Сумеречная усмехнулась.

— Просто дружеская беседа на всеобщем, — сказала она. А если это перерастет в нечто большее, тогда отлично. Можно? — Она жестом указала Илдару на место, и солнечный эльф вздрогнул. Сумеречная тяжело села.

— Обе руки на стол, Ваше Высочество.

Сайтара, подавив хмурый взгляд, побарабанила пальцами по деревянной поверхности, чтобы показать, что она не произносит никаких заклинаний.

Удовлетворенная, Сумеречная повернулась к Илдару.

— Угощаете даму выпивкой? Милорд, вы слишком добры.

Взбешенный, Илдар махнул рукой буфетчице, которая нерешительно подошла к столику.

— Ваше лучшее вино фей, — сказала Сумеречная. Они сидели в молчании, пока не принесли напиток. Сумеречная выпила его одним глотком и махнула рукой, чтобы принесли еще один.

— О чем мы будем говорить? — спросил Илдар.

— Расскажите мне, почему вы здесь, — сказала она. — В конце концов, я не так уж много вижу представителей Народа в «Расколотом черепе» - ну, во всяком случае, достаточно мало кузенов королевы Амлауруил.

— Илдар..., - предупредила Сайтара.

— Нет выбора, Сайт. — Он снова повернулся к Сумеречной. — Мы ищем кое-что.

Сумеречная приняла от барменши второй бокал и поднесла жидкость к розовым губам.

— Большинство из нас что-то ищет, а для тех, кто не ищет, это кто-то, — сказала разбойница. — Что-нибудь конкретное? Может быть, кого-нибудь?

Илдар прикусил губу, а Сумеречная закатила глаза.

— Ну же, лорд Наталан, не скромничайте. Это не похоже на вас, Солнечных.

— Очень хорошо, — сказал Илдар. — Что если я скажу вам, что мы ищем некий могущественный эльфийский артефакт, который мы проследили от руин Аскалхорна на юго-восток по торговым путям, через руки искателей приключений, и сейчас он находится где-то, как мы полагаем, на Побережье Драконов, если не в самом Элверсолте?

Сумеречная пожала плечами в манере «так себе».

— А что это такое вы собираетесь сказать в ближайшее время?

Илдар прикусил губу.

— Мы ищем... Браслет Инлоэта.

Молчание. Глаза Сумеречной мелькнули, как блеск монет. Вот оно.

Имя Инлоэт было известно не многим на Фаэруне, но большинство эльфийских детей знали древнюю историю о Коронеле Инлоэте из Шантель Отрайр, герое Войн Короны, расколовших расу эльфов. И все, кто знал его имя, помнили легенду о его сокрушительных мечах, на которых он призывал уничтожить тысячу врагов в одно мгновение разрушительной ярости. Легенда также гласила, что сила этих мечей уничтожала их владельца - если только он не пользовался защитой браслета.

— Понятно, — наконец сказала Сумеречная. Судя по ее пустому выражению лица, можно было предположить, что ее мало волнуют легенды и история - так можно было предположить.

— Браслет - бесценная реликвия древности, как и сокрушительные мечи Инлоэта, — хмуро сказала Сайтара, упрямо придерживаясь эльфийского.

— Меня всегда интриговало понятие «бесценный», — сказала Сумеречная. - Возможно, мы сможем быть полезны друг другу.

— Какую пользу ты можешь принести? — усмехнулся Илдар. Ему хотелось, чтобы его высокомерные слова содержали больше тепла, чем он хотел. Они были скорее защитой, прикрытием неуверенности. — Никчемная, безземельная разбойница, говорящая на языке обезьян? Ха!

Если его гордость и задела Сумеречную, она никак этого не показала. — Два варианта использования моей помощи, — сказала она, смахнув с глаз вороной локон. — Первое - я умею приобретать вещи.

— Ты воровка, — прошептала Сайтара.

— Одним словом, и, похоже, не людским. Сумеречная склонила голову. — Хотя я скорее вор в общепринятом смысле, миледи, чем в эльфийском.

— Нет, — сказала Сайтара, наконец, смирившись. — Ты взяла мой браслет.

— О, да. — Сумеречная ухмыльнулась и положила на стол золотой браслет с рубинами. Сайтара выхватила его обратно.

— Мои извинения, — сказала Сумеречная. — Красть у своих соратников - плохая практика.

— Соратников? - спросил Илдар.

— О, да, второе, - сказала Сумеречная. - Ты ищешь браслет. Я знаю, у кого он. - Она сдержанно встретила его взгляд, но в ее глазах мерцало нечто большее. — Мы с тобой созданы друг для друга, принц.

Илдар не был уверен, должен ли он быть возмущен или взволнован, возмущен или согласен, но одно было точно: его сердце определенно начало биться быстрее.

— А теперь, если ваши высочества меня извинят, — сказала Сумеречная.

Она поднялась, и сердце Илдара подпрыгнуло.

— Куда ты идешь? — спросил он.

Сумеречная одарила его лукавой улыбкой.

— Поговорить с таинственным человеком, сидящим в углу, который либо навредит, либо поможет, — ответила она. — Встретимся здесь за вечерней трапезой. Тогда у меня будет для вас план.

— Откуда ты знаешь, что такой человек есть, — спросила Сайтара, — не глядя?

— В таком месте, как это? Он всегда есть. — И с этими словами она ушла, оставив Сайтару и Илдара смотреть друг на друга, а затем на нее, не говоря ни слова.

И точно, в тени появился человек, которого они раньше не заметили - тот, кто увидел приближающуюся Сумеречную, подавил проклятие и поднялся, чтобы убежать. Не останавливаясь, сумеречная девушка направилась за ним в подсобку, скрытую за гобеленом с изображением охоты на кабана.

Никто из трех эльфов не догадался, что некое хмурое, страдальческое лицо - этот человек не был ни тенью, ни загадкой, а просто предусмотрительным - подслушивал у окна и слышал каждое слово.

Ругаясь и сжимая руку, Мартул вышел из окна «Расколотого черепа» и направился вверх по Храмовому холму. Его шпионская миссия была завершена, даже если она и потерпела неудачу, он как можно быстрее выбрался из окружения эльфов, пробираясь локтями по улицам, не обращая внимания ни на кого, кто мог бы его преследовать.

Он отомстит, и он знал, куда идти.

Прибыв к воротам борющегося Дома Монет - храма Вокин, Владычицы торговцев, Мартул свернул в темный переулок и остановился возле кучи мусора. Службы в храме уже закончились - из-за странного отсутствия богини, продолжавшегося со времен Времени Бед, посещаемость была низкой, и место казалось пустым.

Мартул знал лучше. Он ощупал стену, пока не нашел ее - небольшое отверстие, которое показалось бы любопытной уличной шпане всего лишь зарубкой.

Он снял с шеи ожерелье из золотых монет и повернул украшение надвое, обнажив зазубренный ключ. Он вставил его в отверстие, и в стене появилась дверь, окруженная черным светом, который могли видеть только его опытные глаза. Мартул улыбнулся и прошел через зияющий портал, который закрылся за ним, как рот.

Вполне уместно, что за хилым храмом пропавшей богини скрывался процветающий храм, посвященный ее похитителю.

Спустившись в длинный туннель, Мартул позволил восхитительной темноте окутать себя и глубоко вдохнул. В воздухе витал стойкий запах крови, пота, благовоний, испорченного мяса и ритуалов их повелителя демонов. Ступени вели в предбанник за пределами алтарной комнаты, где готовился ритуал для этой самой ночи.

Чтобы усилить впечатления, Мартул собирался употребить немало напитков во время своего шпионского задания, но боги отнеслись к этому неодобрительно. Возможно, он все равно получит удовольствие - он надеялся, что жертва снова окажется хорошенькой девушкой. Преступница, уличная бродяжка или буфетчица - для культистов это не имело значения, но Мартул всегда предпочитал невинных.

— Мартул-рабовладелец, — раздался леденящий душу женский голос в тени прихожей.

По его позвоночнику пробежал холодок, и он повернулся, чтобы увидеть сладострастную женщину в черном плаще и, очевидно, без всего остального, которая смотрела на него красными глазами.

— Избранная Лейс'анна, — пробормотал он, кланяясь. — Благословение нашего принца да будет на...

— Оно уже есть, — сказала женщина, сверкнув длинными, похожими на кинжалы зубами. Как всегда, когда он встречался с ней взглядом, голова Мартула раскалывалась, а перед глазами все расплывалось. — Ты опоздал.

— Неприятности в «Расколотом черепе», — сказал он.

Что-то в его тоне выдавало его - возможно, одичавший Избранный действительно мог читать мысли. Лейс'анна нахмурилась, ее лицо напоминало недовольную львицу.

— Я послала тебя шпионить за искателями браслета, а не затевать с ними дуэль, - сказала она.

— Что ж, прошу прощения, — прошипел он.

Мартул собрался уходить, но она схватила его за руку. Ее огромная сила не соответствовала ее мягкой фигуре, что поразило его. Но что еще более удивительно, ее прикосновение было мягким, успокаивающим.

— Есть еще кое-что, — сказал он.

— Говори. — В словах прозвучало едва уловимое принуждение.

Мартул понял, что ему следовало бы отказаться, но ее прикосновение... Соблазнительная магия, проникающая в его душу и претендующая на нее, делала это невозможным. Ее лицо казалось странно кошачьим, а глаза заплыли черным. Он погрузился в эти воды и тонул, как тонет человек, который не понимает, что тонет, пока его не окружит тьма.

Мартул больше не мог контролировать себя. Он рассказал ей обо всем: об эльфах, пришедших в город, о черноволосом эльфе и о браслете Инлоэта.

Глаза Лейс'анны при этом вспыхнули, и она улыбнулась. Мартул почувствовал, что освободился, хотя в голове все еще было мутно.

— Лиса снова ввязалась в это дело, — сказала она. — Интересно.

Она провела мягкими пальцами по щеке Мартула.

— Наше соглашение с ней все еще в силе, я полагаю.

Она снова окинула Мартула проницательным взглядом. Он понял, что вокруг них образовалась толпа культистов - безликие фигуры в черных плащах.

Лейс'анна, казалось, возвышалась над ним.

— Мы, однако, недовольны, что ты их всех познакомил. Необходимо принять меры.

— Это... это было не то, что я... Я не имел в виду... — Он начал чувствовать сонливость.

— О, я понимаю это, дитя, — сказала Лейс'анна. — Мне просто все равно. Как и лорду Граз'зту, если уж на то пошло.

С наступлением темноты Мартул почувствовал, что из глубины его горла доносится звук, похожий на мурлыканье.

А когда он снова очнулся, то оказался на алтаре Лорда Демонов.

«Расколотый череп» держал комнату, скрытую за гобеленом, для частных встреч, деловых или приятных - таких встреч, о которых дозорным просто не нужно знать. В данный момент за половиной столов сидело около дюжины скрытных людей, участвовавших именно в таких встречах.

Человек в плаще нырнул в комнату и, сбросив плащ, бросил его в углу. Под плащом он был немыт, пузат и ничуть не загадочен. Десяток взглядов метнулись в его сторону и так же быстро отвели их.

Отступление было подготовлено для него: за столом его ждали цистерна пива, миска тушеной баранины и кусок черствого хлеба. Он опустился на стул напротив стены и принялся за еду, как будто давно уже был здесь.

— Добрая встреча, — сказала Сумеречная из тени.

Когда он поднял голову, она сидела там же, прислонившись к стене, поставив одну ногу на скамью. Десяток взглядов обратились к ней, еще более обеспокоенные, но крошечное пожатие плечами отвело их.

— Боги, — прорычал мужчина в смеси шока и отвращения. — Что ты делаешь, заставляя мое сердце остановиться?

— И быть лишенным такой остроумной речи с таким красивым парнем? — спросила Сумеречная. — Конечно, ты шутишь.

Со шрамом на губе и глубокими язвами на лбу и щеках он больше походил на красивую свинью. Однако внешность обманывала, как это обычно бывает, ибо это был Макогнак Шепчущая Паутина, знаток скупщиков, торговец контролируемыми веществами и плотвой, а также самый осведомленный шпион в Элверсолте - и на всем Побережье Драконов, по его словам. Он, конечно, ошибался, как они оба знали, но это ничуть не уязвляло его самолюбия.

- Мак, мне нужна услуга, - сказала Сумеречная.

Макогнак поморщился.

- Лучше бы ты меня так не называла, - простонал он. Он, несомненно, вспоминал их долгую и неприятную - в основном с его стороны - историю.

- Очень хорошо. - Сумеречная пожала плечами. - Маки, мне нужна информация для некоторых людей, с которыми я.... веду дела.

- Нет.

- Я заплачу.

- Нет.

- Тебе нужна монета.

- Нет, то есть да, но нет. Я не буду этого делать.

Сумеречная надулась.

- О, Маки, - сказала она ласково. - Ты знаешь, что они говорят. Друг, которого ты кормишь - это друг в-.

- Я не хочу иметь ничего общего с твоими делами, Свет, - сказал Макогнак. - Это не Западные Врата.

- А как насчет ограбления «Арфиэля» вчера?

Маки не смог сдержать возглас узнавания.

- Ничего об этом не знаю.

- А как насчет ростовщичества у дварфов Стальной Лощины? - надавила Сумеречная.

Еще одна морщинка.

- Это не имеет никакого отношения к....

- Как насчет тех ожерелий в Миртуле? Я слышала, графиня потеряла довольно...

- Ладно, ладно, - прошипел Макогнак. - Что ты хочешь знать?

Сумеречная одарила его победной улыбкой.

- Группа культистов - мне нужно знать, где находится их храм.

- Какие культисты? Их в Элверсолте - серебряная дюжина.

- Глубинный Шабаш.

Макогнак моргнул, и его лицо побледнело.

- Эй, девушка, не стоит иметь дело с этой стаей. Они поклоняются дьяволу.

- Вообще-то, демону, - сказала Сумеречная. - Кстати говоря, я, кажется, помню что-то о тебе и шабаше - что это было? Может быть, поставки лотоса?

Макогнак помрачнел.

— Вопреки моему здравому смыслу, но да, я это сделаю. — Он посмотрел на нее с подозрением. — Ты собираешься что-то у них забрать. Откуда ты знаешь, что у них это есть?

Глаза Сумеречной заблестели.

— Назови это женской интуицией, — сказала она. — Воровской.

Настала его очередь его глазам заблестеть.

— Ты играешь на обе стороны, — сказал он. — Опять.

Сумеречная одарила его лучезарной улыбкой.

— Всегда приятно иметь с тобой дело, Маки. — Она встала, чтобы уйти, но он поймал ее за свободный белый рукав.

— Давай-ка мы с тобой поднимемся в мою комнату и сыграем вместе в Лафат, — предложил Макогнак, имея в виду стратегическую карточную игру, в которой игроки расставляют карты, как отряды солдат.

— На этот раз я не буду наседать на твои фланги — просто атакуй в центре. — Пока он говорил, его рука переместилась с ее руки на бок и на упругий живот.

Сумеречная улыбнулась.

— А теперь, мой дорогой Добряк Макогнак, что бы сказала твоя румяная жена, если бы услышала такие разговоры?

— Она современная женщина, — успокоил он ее, притянув Сумеречную к себе на колени. — Она бы присоединилась к нам, я думаю.

— А если бы она услышала о Сьюнитских празднованиях Середины Лета?

— Очень открытый образ мыслей, я, жена, — сказал Мак. Его пальцы играли с бахромой ее жилета и двигались вверх.

— А Ловиатарцы позже той ночью? С кнутами?

Цвет исчез с лица Макогнака.

— Откуда ты узнала... о.... Затем вспыхнул гнев. — Ах ты, дерзкая девчонка!

Встав, Сумеречная выскользнула из зоны досягаемости.

— Да, я такая — сказала она с улыбкой.

— Советую тебе хорошенько выспаться перед завтрашним днем, — сказала Сумеречная в тот вечер за бокалом вина в общей комнате «Расколотого черепа». Накануне она более осторожно играла с мешочком монет Илдара, настаивая на бокале второго лучшего вина фей, а не первого.

- Ты знаешь, куда мы должны идти? - сказал Илдар.

Сайтара бросила на брата опасливый взгляд.

- Мы не пойдем ночью? - спросила она. - Ты хочешь украсть браслет, да? А разве такое дело не лучше делать ночью, вор?

- Не с такими клиентами, - сказала Сумеречная Илдару.

- Клиентами? - спросил Илдар.

- Наши невольные деловые партнеры, - ответила Сумеречная. - Которые до самого ближайшего будущего владели некой реликвией, которой они лишатся в том же ближайшем будущем. - Она усмехнулась. - И они из тех, кто живет ночными часами, что будет очень неприятно им и выгодно нам.

- Как скажешь, - сказал Илдар. Сайтара бросила на него косой взгляд, потрясенная тем, что он так легко доверился этой плутовке, но охотник за сокровищами не отвел взгляда.

Сумеречная продолжала:

- Мы отправляемся на рассвете, когда Селуна сядет и солнце согреет горизонт. Будьте готовы. - Наконец она взглянула на Сайтару. - И приготовь свои заклинания. Они могут оказаться полезными.

Сайтара сверкнула глазами.

— Я считаю очень удобным, — произнесла Сайтара на властном эльфийском, — что она, похоже, точно знает, у кого находится браслет и куда идти. И она не стала расспрашивать нас о природе Браслета.

Она не кричала, но Илдар знал, что ее ярость безгранична.

Они разговаривали в общей комнате: Сайтара корпела над своим гримуаром, а Илдар расхаживал взад и вперед, глядя вверх, словно ведя беседу с потолком.

— Возможно, ее собеседник сказал ей, где искать, — сказал Илдар. — А что касается знания о Браслете, то она ведь эльф, не так ли? Слава Коронеля Инлоэта легендарна. Я бы с подозрением посмотрел на простого человека, знающего это имя, но так ли удивительно, что это знает эльф?

Сайтара скорчила гримасу и нараспев произнесла слова заклинания.

Он снова поднял голову.

— Цветок беззвездной ночи или прекрасная лилия сумерек? — спросил он. — Что больше подходит?

Балки не соизволили выказать предпочтение.

— Что ты делаешь? — спросил Илдар свою сестру.

Не обращая на него внимания, златокудрая волшебница закончила песнопение и на мгновение уставилась невидящим взглядом в воздух. Затем она моргнула, нахмурилась и снова погрузилась в чтение.

— Пыталась вычислить твоего вороватого друга, — сказала Сайтара. — И потерпела неудачу, как будто ее не существует.

— Значит, она призрак?

— Нет, бородатый дварф. Она маскирует свои движения магией, или это делает что-то другое.

Она отбросила затянувшуюся магию, перевернула еще одну страницу гримуара и сдалась.

— Клянусь клинком Кореллона, здесь что-то не так. — Еще одна страница заскрипела. — Она манипулирует нами в своих интересах, а ты - дурак, что ты вообще делаешь, позволяя ей это.

— Не будь смешной, сестра. Она одна из Народа - конечно, она бы не...

— Теперь ты говоришь, как она. — Сайтара побледнела от ярости, и Илдар понял, что, сам того не осознавая, перешел на простонародный язык. — Селдарин, брат! Вечно выглядишь идиотом перед красотками.

— Значит, ты считаешь ее красивой, — сказал Илдар.

Сайтара захлопнула книгу заклинаний.

— Хорошего отдыха, брат, — сказала она, поднимаясь.

— Но куда ты идешь? Я полагал, что мы строим планы на утро.

— Я вижу, ты не в том состоянии, в котором нужно, — сказала Сайтара. — И вот я ухожу - посмотрю, нет ли в этой лачуге другой комнаты. Сладкой воды и легкого смеха.

И с этими словами она захлопнула дверь.

— Слава Деве, я думала, она никогда не уйдет, — сказала темная фигура, выходя из тени за дверью.

Илдар вздрогнул, выхватил меч, но это была лишь прекрасная Сумеречная.

— Айлесель селдари, — задохнулся он. — Ты всегда так пугаешь?

— Только тех, кто меня так забавляет, — ответила она.

Илдар не знал, почему его так задело.

— Кем ты клянешься? Может быть, «дева» — это наша Леди Лунная Радуга или Ханали Селанил?

— Девой Несчастья. — Когда Илдар уставился на нее, она криво улыбнулась. — У нас с Бешабой есть взаимопонимание. — Затем ее уши навострились, как у кошки.

— Беш...? - Илдар позволил ей замолчать. Он знал, что лучше не пытаться расшифровать эту странную и непонятную девицу. Он узнает, чем она занимается, и потребует, чтобы она оставила его в покое.

— Почему, а ..., — начал он, но тут Сумеречная перепрыгнула через комнату и поцеловала его.

Илдар был так потрясен, что даже не стал протестовать. Затем им овладело замешательство.

— Что? — спросил Илдар, отбиваясь от ее рта - ее сладкого рта. — Что?

— Нас сейчас грубо прервут, — сообщила ему Сумеречная. Она снова поцеловала его, крепко. — Просто обними меня, а? — Она положила его руки себе на спину. — Вот так.

Илдар заикался, потрясенный, но не сопротивлялся. Он предоставил Сумеречной легкую мишень для ее губ.

Пока они целовались и проводили руками друг по другу - вернее, пока Сумеречная делала это, а Илдар стоял довольно деревянно - за ними открылись порталы потрескивающей тьмы. Наступила неловкая тишина, когда пара эльфов просто стояли, исследуя рты друг друга, а незваные гости смотрели друг на друга, пытаясь решить, что делать.

— О, прижмись к нему спиной, золотой мальчик, — сказала Сумеречная между поцелуями.

Илдар неловко вздрогнул. — Истинная дева, ты...

— Кхм, — сказал один из незваных гостей.

Сумеречная улыбнулась.

— Так сойдет.

Не поворачиваясь, она направила арбалетный болт в голову кашлянувшего.

Их было трое - двое мужчин в темной одежде с волнистыми зигзагообразными клинками в обеих руках и один в рваной черной мантии, стоявший позади с посохом в руке. Один из них вскочил на путь спорящих - или, скорее, был вынужден вскочить туда с помощью магии - и зацепил его лицом. Владелец посоха нахмурился.

— Ты! — рявкнул он на Сумеречную. Он указал пальцем. — Зса'кай!

Илдар не понимал нецензурного языка, но смысл был достаточно ясен, поскольку оставшийся мечник бросился на них.

— Золотце, — крикнула Сумеречная, — бери мага!

Сумеречная выхватила рапиру как раз вовремя, чтобы блокировать наступающего мечника. Ее сумрачное лезвие сверкнуло, ударив по его чудовищно зазубренному мечу, и низко повернуло его. Уголком глаза Илдар заметил, как по лезвию рапиры Сумеречной пробежало пламя, а по всей ее длине - электричество.

Однако у него были другие заботы.

— Поймать мага? — спросил он в замешательстве.

Затем посох из темного дерева засветился бездонной силой, и Илдар попятился. Он в отчаянии сплел щит.

В следующее мгновение он уже вытаскивал себя из разрушенной стены, отбиваясь от черного пламени, лижущего его тунику. Похоже, его защиты было недостаточно.

— Илдар! - зашипела Сумеречная. — Что я сказала?

— Ты са..., — начал он, но увидел, что некромант навис над ним, мрачно напевая.

— Во имя Граз'зта, — шипел тот и положил горящую черную руку на грудь Илдара.

Мерзкая магия ворвалась в солнечного эльфа, прожигая его кровь и стремясь к сердцу. Он почувствовал ее цель - навсегда остановить этот бьющийся орган - и боролся с ней всеми силами, всеми фибрами своей жизненной энергии. Он заставил свое сердце биться дальше, сопротивляясь дурной магии.

И он противостоял ей, потому что разрушающее заклинание ослабло, не поддавшись его крепкому телу. Илдар упал на землю, кашляя и отхаркивая дурную магию.

— Что это? — прорычал некромант. — Не маг?

Илдар улыбнулся, несмотря на себя. Без физической подготовки на уроках фехтования - если бы он изучал только магию, скажем, - он бы никогда не смог отбиться от этого заклинания.

— Неправильное солнце, — раздался голос сверху.

Привлеченная магией, Сайтара парила под потолком, словно в тумане. Некромант кружился, спокойно произнося слова заклинания, но Сайтара оказалась быстрее. Она метнула луч мерцающего золота ему в грудь, намереваясь превратить некроманта в пыль.

Ее сила ударила в щит из мерцающей черноты и рассеялась, словно ее и не было.

— Невозм..., — успела она сказать за мгновение до того, как темный болт некроманта ударил в нее. Обжигающая, проклятая чернота пронзила ее тело и душу, и хотя ее воля сохранила ее жизненную силу в целости, ее тело ослабло. Она упала и скорчилась на земле, все еще пылая ледяным, черным пламенем.

— Какая сила, — прошептала Сайтара. В ее глазах промелькнул блеск, не похожий на вожделение, и она поддалась заклинанию демониста.

Некромант усмехнулся и обернулся к Илдару, который тут же вонзил свой меч в кишки мужчины. Маг закричал и скрутился, чернота разъедала лезвие, словно его кровь была кислотой. Илдар с отвращением отпустил меч и поспешил к сестре, которая застонала.

— Во имя Граз'зта, я убью...!

Некромант не успел закончить угрозу, потому что Сумеречная перепрыгнула через всю комнату и вонзила свою рапиру ему в бок. Однако кислотная кровь мужчины не повредила древнюю сталь, и он умер без единого протеста.

Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ввалился грузный трактирщик с крепкой дубиной в руке и два таких же широких громилы, один из которых держал толстую цепь, а другой - длинный нож. Они смотрели на поле боя со смесью растерянности и неверия. Затем Кип обнаружил Сумеречную, забрызганную кровью, и закатил глаза.

— Лучше освободи мою комнату, Кип, — сказала Сумеречная с блеском в глазах. — Утром я отправлюсь в путь.

Грузный трактирщик повертел в руках крепкую дубину.

— А как насчет твоего счета, красавица? Мне причитается изрядная сумма золота.

Сумеречная пожала плечами, встала на носочки и быстро поцеловала его в щеку.

— О, Кип, - сказала она. — Тебе лучше знать, чем сомневаться во мне, не так ли?

— Кхм, — ответил Кип. — Что-то вроде этого.

Сумеречная лиса улыбнулась ему и, протанцевав мимо, вышла в коридор.

Трактирщик и два солнечных эльфа остались в комнате, где надолго воцарилась тишина. Затем Кип пожал плечами.

— Неплохо устроилась, эта Светлая, — сказал он.

— Действительно, — сказал Илдар, подумав, что Кип имеет в виду ее имя.

По его слегка приподнятым бровям было ясно, что это не так.

За «свежим» хлебом - только двухдневной давности! - с сыром и куриными яйцами на рассвете следующего дня лицо Сумеречной выглядело усталым, морщины углубились и вытянулись, что не умаляло ее красоты, но лишь привлекло внимание и озабоченность Илдара.

— Как ты себя чувствуешь сегодня утром, дева? — спросил он.

— Как и следовало ожидать, — ответила она, — после столь короткого отдыха.

Илдар нахмурил брови.

— Четыре колокола звонили на площади Элверсолта с момента нападения. Мы с Сайтарой сочли, что этого времени более чем достаточно для Дремления. Ты плохо отдохнула?

Она криво улыбнулась и ответила:

— Что-то вроде того.

Всю оставшуюся часть трапезы Сумеречная провела за язвительными речами с Илдаром, даже сделала несколько непристойных замечаний, от которых охотник за сокровищами покраснел, а Сайтара нахмурилась. Она никогда не отказывалась от возможности бросить недоверчивый взгляд в сторону Сумеречной.

После особенно остроумного обмена мнениями, в результате которого Сумеречная чувственно улыбалась, а Илдар был совершенно сбит с толку, волшебница вскинула руки.

— Не можем ли мы просто перейти к делу? — спросила она на эльфийском. — Я устала от твоих детских игр.

Сумеречная закатила глаза и пожала плечами.

— Очень хорошо, Ваше Высочество, — ответила она по-доброму. — Вам, наверное, интересно, куда вы должны отправиться, чтобы найти Браслет.

— Вот это дело, — пробормотала Сайтара.

Илдар бросил на сестру ругательный взгляд и сказал:

— Продолжай.

— Ну, он в руках Глубинного Шабаша.

— Кого? - спросил Илдар.

— Культа повелителя демонов по имени Граз'зт, — ответила Сумеречная. — Наши друзья прошлой ночью.

Наступила тишина, потому что пришло время для гневного междометия Сайтары, которого не последовало. Илдар взглянул на нее. Солнечная эльфийка откинулась на спинку кресла, глядя куда-то вдаль. Илдар не собирался гадать, о чем она могла думать, но был рад передышке от ее языка. По какой-то причине ему больше нравилось слушать голос Сумеречной.

Раз уж Сумеречная заговорила, она так и сделала, рассказав за чаем о Глубинном Шабаше. Оказалось, что они действуют из-под Дома Монет, где в этот день службы не будет. Судя по ее спокойным заверениям, создавалось впечатление, что она уже планировала украсть браслет еще до встречи с солнечными эльфами.

— Ты уверена, что стоит идти туда днем? — спросил Илдар, повторяя опасения Сайтары, высказанные накануне. Он выглянул в окно, на небе не было ни облачка.

— Культисты, наверное, сейчас отсыпаются после ритуала, — сказала Сумеречная. — Свет всегда на твоей стороне, как правило, когда имеешь дело с демонами.

Илдар понял, что под «Светом» она могла подразумевать себя, но оставил свое остроумие при себе. Он посмотрел на свою сестру.

— Сайт, ты была довольно тихой. Ты в порядке?

Сайтара смотрела прямо перед собой, как будто не слышала его. Когда он коснулся ее руки, она вздрогнула. Илдар чувствовал себя далеким от нее.

— О да, — сказала она по-эльфийски. Она спрятала улыбку. — Да. Я просто... задумалась. — Она посмотрела на Сумеречную. — Когда мы начнем?

— Прямо сейчас, — сказала Сумеречная. Она сделала еще один глоток чая и улыбнулась сквозь пар. — Ну, уже скоро.

Когда они закончили трапезу, расплатились и ушли, флирт Сумеречной и Илдара только продолжился, к крайнему огорчению Сайтары и разочарованному удовольствию Илдара. Лунная эльфийка вела их извилистым маршрутом по улицам - чтобы избежать следов, объясняла она - что казалось безнадежно сложным и долгим. Судя по тому, как она нахмурилась, Сайтара заподозрила, что это было сделано исключительно ради продолжения перепалки с Илдаром, на что тот очень надеялся.

Когда полуденное солнце поднялось над головой, Сумеречная повела их по темному переулку рядом с Домом Монет на Храмовом холме. Пока Илдар неловко двигался, а Сайтара порхала вокруг в необычном избытке энергии, Сумеречная внимательно изучала стену.

— Ты уверена, что это оно? — спросил Илдар в одиннадцатый раз примерно за столько же вдохов.

— Молчи, солнце, — прошипела Сумеречная. — Дай девушке поработать.

С легким рычанием охотник за сокровищами заерзал, недовольный тем, что стоит в таком грязном месте и ничего не делает. Ему было ужасно стыдно.

Илдар никогда не любил стоять на месте - у него был фундаментальный недостаток терпения, который мешал ему учиться. По словам его мастеров на Эвермите, ему не хватало внимания и сосредоточенности, которых требовало волшебство, и он мог выучить лишь жалкие заклинания. Для эльфа, которому, по крайней мере, по его собственному мнению, было суждено овладеть высшей магией, это было очень тяжело. Потом, когда его по той же причине не приняли в орден Певцов клинка, Илдар отказался от своих учителей-эльфов. Не то чтобы люди - да и другие расы, если уж на то пошло - были лучше.

Сайтара не помогала. Она ходила взад и вперед, произносила заклинания - раздвоения, как он догадался - и у Илдара хватило ума понять, что она делает это только тогда, когда Сумеречная меньше всего может это заметить.

Через мгновение он снова спросил:

— Ты уверена?

— Да, брат, — тихо сказала Сайтара. Она говорила на общем языке, что показалось Илдару необычным. — От этой стены исходит магия. Там почти наверняка есть дверь.

Сумеречная недоверчиво уставилась на Сайтару. Затем она пожала плечами.

— Моя благодарность, Ваше Высочество. Почти пришли... — Ее пальцы нашли бороздку, затем углубление, и она победно щелкнула языком. — Получилось. — Ее правая рука опустилась к поясу и достала из потайного кармана пару проволочных отмычек. — Теперь...

Через пару-тройку мгновений дверь вздрогнула, и камни начали сдвигаться. Сумеречная откинулась назад, любуясь своей работой. Кирпичи завибрировали и закрутились, и в стене зиял портал, похожий на демоническую пасть, освещенную изнутри странным тусклым пламенем - факелами, надеялся Илдар. Снизу доносился запах гниющей плоти и запекшейся крови.

Как уместно, подумал Илдар, борясь с тошнотой.

— Помни, — предупредила Сумеречная. — Эти культисты поклоняются демону, который выступает за соблазн, предательство и извращения ради темной силы. Это самые мерзкие люди, каких только можно себе представить. Если они поймают тебя, это будет хуже смерти - гораздо хуже, я думаю.

Волоски на шее Илдара встали дыбом.

— Весело. Какие меры предосторожности мы предпримем?

Сумеречная пожала плечами.

— Не попасться.

Они спустились в темноту, Сумеречная шла впереди и искала ловушки и охранников, затем Сайтара со своими заклинаниями обнаружения, а за ней шел Илдар, держа руку на рукояти своего меча.

По мере спуска температура медленно повышалась, настолько, что, даже несмотря на устойчивость эльфов к перепадам температур, на их лбах выступили капельки пота. Сумеречная спускалась по ступеням медленно, осторожно, осматривая стены чуткими глазами и кончиками пальцев.

Несколько раз она показывала Сайтаре и Илдару, чтобы они избегали определенного шага или отошли от стены в определенный момент. Иногда она возилась с механизмом, которого не замечал Илдар, обезвреживая ловушку или снимая защиту, которую он не мог почувствовать даже после семи десятилетий магической подготовки. Она замечательно разбиралась в магических ловушках, что часто ускользало от его воровских навыков, которые он приобретал в основном самостоятельно. Он сделал мысленную пометку спросить о ее технике позже.

Через пятьдесят ступеней лестница заканчивалась округлым помещением с полудюжиной одинаковых двустворчатых дверей из армированного дуба. Илдар сразу же принялся за непосильную задачу - решить, какую из них исследовать первой, но Сумеречная не колебалась.

— Нет никакой причины открывать эти двери, — пробормотала она. — И не заперты. Мне следует пожаловаться.

Она сразу же подошла к двери, которая была второй справа, и прислушалась. Переведя дух, она кивнула и пригласила вперед Сайтару и Илдара.

— Откуда ты знаешь, куда идти? — Илдар приподнял бровь.

Сайтара молча изучала Сумеречную.

— Я.... ну... это потребует некоторых объяснений. Достаточно сказать, что я чувствую этот браслет. Называй это даром. Он показывает мне, куда идти. Как по волшебству. — Она щелкнула пальцами. Когда остальные не присоединились к ее улыбке, она нервно рассмеялась. — Только не это.

— Я знакома с этим заклинанием, — сказала Сайтара. — Как и мой брат. Чтобы найти что-то уникальное, каким является браслет Инлоэта, нужно знать об этом не понаслышке. Разве это не так?

— Я не знала, что ты разбираешься в Искусстве, — коротко сказала Сумеречная Илдару, игнорируя его сестру.

— Мы - эльфы, — быстро сказал он, пытаясь отвести ее обвинительный тон. — Для нас это вторая натура.

— Для меня - нет, — холодно сказала Сумеречная. — Никогда не чувствовала себя комфортно рядом с магами.

Лицо Илдара покраснело, и он проклял сестру за то, что она включила его в эти ряды, что понизило его в глазах Сумеречной. Он не знал, почему это его так расстроило, но это было так.

— Итак, ответь на мой вопрос, — сказала Сайтара. — Откуда ты знаешь, где находится Браслет?

— Я объясню позже, — сказала Сумеречная. — Давайте поторопимся. Не знаю, кажется ли тебе это место удобным, но мне оно не нравится. Напоминает Абисс - но, думаю, это уместно, ведь это храм Граз'зта...

— Согласен, — сказал Илдар. Он взглянул на Сайтару, которая закусила губу, и на время оставила этот вопрос. Он подошел к двери и медленно открыл ее.

Внутри находилась алтарная комната Граз'зта. Факелы тлели в настенных креплениях и излучали туманный фиолетовый свет, создавая странную, сюрреалистическую атмосферу. В воздухе смешивались мускус и кровь. Стены украшали грубые фрески, изображавшие отвратительных, ужасающих демонов, акты насилия и похоти. В комнате возвышался огромный обсидиановый алтарь, заваленный черепами и костями. Что-то металлическое блеснуло на нем, и глаза Илдара загорелись.

— Браслет! — воскликнул он про себя. Он бы продолжил, если бы Сумеречная не закрыла ему рот рукой, заставив замолчать.

— Полегче, Золотце, — сказала она, обводя комнату жестом своего острого носа.

И действительно, хотя в тусклой дымке они их не видели, по комнате были разбросаны тела в черных одеждах, все они неглубоко дышали. Большинство из них были полураздеты и переплетены друг с другом. Плащи и тени скрывали лица, но эльфы были уверены, что они спят. Илдар мог только представить, что представлял собой их ритуал, и у него сжалось горло.

— Давайте просто возьмем его и уйдем, — прошептал Илдар.

Они медленно двинулись в комнату, не теряя бдительности. Сайтара произнесла заклинание, чтобы сделать их движения бесшумными, и они осторожно пробирались через спящие тела.

Только когда они прошли половину комнаты, Сумеречная насторожилась и нахмурила брови. Она остановилась и потянулась к плечу Илдара, но он был уже в шаге от нее. Вместо него она поймала Сайтару.

— Что, воровка? — спросила Сайтара.

— Что-то не так, — ответила Сумеречная.

Илдар не останавливался. Он как раз подошел к помосту и взглянул на серебряный браслет, без всяких украшений, но с гравировкой в виде тонких нитей трех остроконечных листьев. Без сомнения, это было одно из самых прекрасных произведений мастерства, которые он когда-либо видел.

Он провел пальцами в заклинании обнаружения, ища ловушки или заслоны. Их, похоже, не было, но он почувствовал вокруг браслета ауру - иллюзию. Возможно, это была его собственная магия, призванная защитить владельца. Чтобы убедиться в этом, он решил развеять ее; он сомневался, что его небольшой талант в искусстве сможет навсегда повредить такую мощную реликвию. Илдар начал заклинание.

— Браслет, — сказала Сумеречная. — Это не… Илдар! Остановись!

Она уже собиралась прыгнуть вперед, но тут пришла очередь Сайтары схватить ее за руку.

— О, пусть. — В ее голосе звучала вновь обретенная уверенность в себе. — Разве ты недостаточно сделала?

— Но... но это не реально, — растерянно сказала Сумеречная.

Сайтара наклонилась и что-то прошептала Сумеречной на ухо. Глаза лунной эльфийки расширились, и она выхватила свою рапиру.

— Илдар! — крикнула Сумеречная в тот же миг, когда Сайтара воскликнула:

— Это ловушка! — и начала заклинание.

Как один, все культисты в комнате вскочили на ноги, в их руках появились волнистые кинжалы или мечи. Эльфы были окружены.

В то же мгновение рассеивание Илдара не просто подавило магию браслета: оно исказило и деформировало ложную реликвию. Серебряный нарукавник потускнел, сморщился и превратился в оторванную человеческую руку, которая вскочила и вцепилась в его запястье, словно живая. Илдар закричал и яростно затряс рукой, пытаясь вырваться из чудовищной хватки, но все было напрасно. Почерневшие, грязные когти вонзились в его плоть, пробив легкий хауберк, который он носил.

Стиснув зубы, он произнес заклинание, которое должно было освободить его, и едва успел вовремя, чтобы защититься от двух здоровенных культистов, которые рубанули его мечами. Дав заклинанию угаснуть, Илдар уклонился от одного удара и парировал другой, но сила удара заставила его пошатнуться. В сочетании с затянувшейся болью в левой руке и звоном в правой у Илдара закружилась голова.

Тем временем из орды вышел культист, направив зигзагообразный длинный меч в сторону двух эльфийских дев.

— Сдавайтесь или умрите! — прорычал он.

Тот получил арбалетный болт Сумеречной в глаз. В то же время лунный эльф бросился на Сайтару, но браслет мага, усыпанный рубинами, вспыхнул, а рапира с сумрачным лезвием вызвала щит из золотой магии, окруживший ее.

В ответ Сайтара произнесла заклинание, соединив руки, поблескивающие энергией, и пустив между ними электрические разряды. Глаза Сумеречной расширились, и она нырнула в сторону, изворачиваясь так, что казалось невозможным.

Багровые молнии вырвались из рук Сайтары, пронеслись над Сумеречной и вокруг нее, срубив трех незадачливых культистов. Болты вылетали из дымящихся тел обратно в сторону лунной эльфийки, но она снова уклонялась с неестественным изяществом. Словно сдавшись, молния метнулась в другого демониста, который закричал и почернел.

Сумеречная приземлилась и перекатилась через упавших культистов, вовремя успев парировать удар топора и отпрыгнуть в сторону. Молния Сайтары разрывалась и свободно летала по камере, пока заклинание одного из скандирующих культистов не поймало ее в ледяной тьме.

Тем временем Илдару удалось ускользнуть от одного нападавшего, обойдя другого. Когда перед ним был только один меч, его уроки фехтования вмиг вспомнились, и он попятился назад, меняя дистанцию. Когда двуручный меч вырвался, предсказуемо короткий, Илдар вскочил на ноги, нанеся удар, который глубоко прорезал черный плащ культиста. Человек упал с хрипом. Очевидно, культисты не носили почти никаких доспехов под своими одеяниями.

Он успел перевести дух, прежде чем второй мечник навалился на упавшего товарища, и окинул взглядом помещение. То, что он увидел, расширило его глаза.

Там стояла Сайтара, окруженная рубящими клинками, которые отскакивали от ее магических щитов, сплетаясь и разя страшными силами, имевшимися в ее распоряжении. Илдар знал, что этого будет недостаточно - не с четвертью культистов, скандирующих контрзаклинания. Цепная молния была одним из самых мощных ее заклинаний, но и оно не смогло поразить главную цель: Сумеречную.

Сумеречная, которая и тогда уклонялась от медленных ударов культистов и парировала их быстрые. Она отлично владела клинком, ее тонкий меч кружил вокруг блоков и парирований, словно острие жило собственной жизнью, а ее танцующая работа ног была просто потрясающей. Илдар не завидовала своим противникам в том, чтобы нанести ей удар.

Затаив дыхание, Илдар наблюдал, как Сумеречная крутит клинок кругами вокруг дикого, рывкового парирования, отпрыгивает в сторону, даже притворившись, и пробивает культиста насквозь.

Затем Илдару пришлось повернуться к своему врагу, уклониться в сторону и едва избежать того, чтобы его голова не была разрублена надвое, как капуста.

— Илдар! — крикнула Сумеречная, парируя и отпрыгивая от культиста с коротким зазубренным мечом. — Мы должны выбраться отсюда!

— Нет! — крикнула Сайтара, по ее бронзовой коже стекали бисеринки пота. — Не слушай ее, Илдар! — Она произнесла еще одно заклинание, и вокруг нее вспыхнули пять сфер энергии, каждая разного цвета, как радужные шарики. Они кружились вокруг ее головы, как крошечные спутники. — Она предательница!

Сумеречная зарычала, парировала удар с высоты и послала низкий рипост, от которого ее противница отпрянула назад.

— Она предательница, Илдар! Не... — Она могла бы сказать еще что-то, но звон стали оборвал ее слова.

У Илдара закружилась голова. Кому он верил? Сестре, которая была с ним на протяжении всех его приключений после Эвермита, или Сумеречной, загадочной, едкой и обманчивой женщине - воровке по ее собственному признанию?

На первый взгляд, выбор казался совершенно очевидным, но что-то в Илдаре восставало против него. Что это было за чувство, которое зародилось в нем?

Тогда Сумеречная сделала выбор за него. Возле выхода аколит с диким лицом поднял руку, чтобы призвать заклинание уничтожения на слабеющий щит Сайтары, открыв тем самым блеск серебра на весьма женской руке.

— Браслет! — крикнула Сумеречная.

Внезапный выпад сбил противника с ног, но Сумеречная не сделала никакого движения, чтобы последовать за ударом. Вместо этого она вырвалась и бросилась к аколиту. Пока она бежала, тени сгущались вокруг нее, словно плащ.

— Останови ее, Илдар! — крикнула Сайтара между заклинаниями. Палочка, которую она достала с бедра, вспыхнула, посылая охристый луч в Сумеречную, но вместо этого он попал в демонического раба, повалив его, распластавшегося, на пол. — Она уходит. Останови ее!

На ее пути возник культист, но Сумеречная не замедлилась. Она прыгнула в тень за шаг до него и снова появилась, спустя мгновение и десять шагов, у выхода.

Теневая танцовщица, подумал Илдар. Эта дева полна сюрпризов.

Илдар парировал удар противника о каменную опору и бросился за Сумеречной, не обращая внимания ни на какие атаки. Он настиг мага-демониста у выхода и громоздкого культиста с копьем.

Сумеречная прыгнула на аколита, как прыгающая лисица, повалила ее на землю и направилась прямо к браслету на запястье женщины в капюшоне. Страж аколита отбросил копье назад.

— Нет! — крикнул Илдар, бросаясь на него, и вызвал шокированный взгляд Сайтары.

Затем реальность померкла, и Илдару показалось, что он слышит откуда-то легкий смех, похожий на смех эльфийского ребенка, которого слишком позабавила собственная шутка.

Сумеречная поднялась и поймала копье под левую грудь. Ее глаза широко раскрылись, когда древко отнесло ее назад и прижало к стене. Сумеречная забилась в конвульсиях, и кровь потекла у нее изо рта.

Его глаза помутнели, мир стал красным, и Илдар бросился на копьеносца с мечом наперевес. Его яростный бросок сбил телохранителя с ног, а сильный удар в правое плечо заставил руку бесполезно болтаться на боку. Зверь зарычал и плюнул в Илдара, но солнечный эльф сделал ему приятное. Он вонзил свой меч в грудь громадного человека.

Илдар отвернулся от скорчившегося тела. Воровка казалась мертвой, прижатой к стене, ее лицо было еще бледнее, чем обычно, но Илдар все равно схватился за копье, чтобы выдернуть его.

Глаза Сумеречной открылись, и она издала крик, скорее от дискомфорта, чем от боли.

— Осторожнее с этим! — укорила она. — Больно, знаешь ли.

Илдар был ошеломлен. Он ожидал, что лунная эльфийка умирает, если она еще не умерла, но разговаривает? И спокойна?

Он выдернул копье из Сумеречной, и она хрюкнула. Кровь потекла струйкой. Должно быть, каким-то образом она не задела все жизненно важные органы. Илдар удивился, как такое возможно.

— Идем! — огрызнулась она. — Давай...

— Предатели! — крикнула Сайтара. Углубившись в очередное заклинание, она усилием воли послала пять орбитальных сфер за ними.

Илдар выкрикнул предупреждение и закрыл Сумеречную своим телом. Сферы разбивались о его спину, опаляя его огнем, обрызгивая кислотой, сотрясая электричеством и оглушая разноголосым звуком. Одна прорвалась - синяя сфера, которая с леденящей энергией взорвалась у плеча Сумеречной. Но вот на руке воровки вспыхнуло кольцо, и смертельный холод исчез. Стиснув зубы, Илдар попятился.

— Идем! — снова крикнула Сумеречная. Закинув раненную руку Илдара себе на плечи, она рванулась к лестнице. — Опусти голову!

Они побежали к двери.

— Стоять! — крикнула Сайтара.

Она произнесла еще одно заклинание, и на выход обрушилось пламя, огласив комнату, но Сумеречная и Илдар уже прошли через дубовые двери.

— Илдар! — был последний, протяжный крик Сайтары.

Два эльфа лежали оглушенные на полу вестибюля за стеной пламени, с трудом соображая. Потребовался вдох, чтобы восстановить навык. Илдар оглянулся на горящий занавес, отделявший их от культистов, и пробормотал одно слово: «Сайтара».

Для Сумеречной это было совсем другое слово.

— Поднимайся, — сказала она и потянула его в ту сторону. Раны Илдара вспыхнули, и он зашатался. Он бы упал, если бы она не подхватила его.

— Что там случилось? — спросил Илдар. — Я думал, что потерял тебя!

— Эреван так просто меня не отпустит. — Сумеречная стиснула зубы и потащила Илдара вверх по ступеням. Ей явно было больно, но она хотя бы могла идти - он не мог утверждать того же.

— Эреван... - пролепетала Илдар. — Эреван Илесир? Фейский шутник?

— Клянусь Черным Луком, золотце, — выругалась Сумеречная, пытаясь оттащить его. — Сколько ты вообще ешь?

Сквозь боль Илдар сумел наложить на Сумеречную заклинание укрепления, так что она смогла поднять его, как мешок с перьями.

Однако внезапная сила застала ее врасплох, и, продолжая тянуть, она ударила его о низкий потолок. Мир померк, и Илдар больше ничего не слышал.

Сайтара опустила руки со страдальческим видом. Как будто это уже не имело значения, она позволила своей защите пасть, за исключением заслонов, которые не позволяли никому приблизиться ближе чем на пять шагов. Стоя в центре алтарной комнаты, она чувствовала себя очень слабой, очень хрупкой и очень одинокой.

Но культисты не смотрели на нее так. Наоборот, они настороженно смотрели на нее и держали оружие наготове. Как только кто-нибудь из них видел возможность, Сайтара знала, что ее кровь прольется.

Затем раздался странный звук, который начался слабо, но становился все сильнее, пока не разнесся эхом по камере: смех Сайтары.

Он длился всего мгновение, но этого было вполне достаточно, чтобы по всем присутствующим демоническим существам пробежал ощутимый холодок. В этом смехе не было ничего неопределенного или насмешливого - он был совершенно безумным.

Затем, подавив хихиканье, Сайтара приняла властную позу и подняла подбородок.

— Ваш лидер, — сказала она. — Кто отдает приказы в этом шабаше?

Вперед вышел плотный мускулистый мужчина.

— Я, — сказал он. — И кто может...

Луч янтарного света вырвался из пальцев Сайтары и ударил его в грудь. В культисте появилась дыра, которая мгновенно разрослась. Он корчился в агонии, и все больше и больше его плоти плавилось и распадалось у них на глазах. Через мгновение от него осталась только пыль.

— Кто настоящий лидер? — спросила Сайтара.

Женщина у выхода, та самая, что носила браслет, шагнула вперед. Она откинула капюшон, обнажив острые, почти кошачьи черты лица и копну огненно-рыжих волос. В ее движениях чувствовалась сладострастие и чувственность, она была прекрасна в жестоком смысле.

— Я - Лейс'анна, Избранница Граз'зта. Кто ты, что нарушила наш покой?

— Рожденная повелевать, а не следовать, — ответила Сайтара. — Ты уступаешь?

Лейс'анна рассмеялась.

Солнечная эльфийка запустила в нее заклинание - черный, изнуряющий луч, но Лейс'анна отбила его защитной магией, созданной из амулета, который она носила.

— Ты хочешь сразиться, эльфийка?

Сайтара лишь улыбнулась.

— Очень хорошо, — сказала демоница. — Покорись мне.

Она почувствовала, как магия принуждения Лейс'анны бьет по ее разуму. Слова прорезали ее сознание, словно предложение бандита, приставившего нож к ее горлу.

Сайтара почувствовала крошечное мерцание разума Лейс'анны и поняла, с кем она столкнулась: избранная слуга могущественного принца демонов - мастера манипуляций, который читал и контролировал мысли с благословения могущественнейших темных сил.

Могущественных темных сил. Сайтара улыбнулась.

И тут Лейс'анна вздохнула, почувствовав, как ее собственная сила вновь обратилась к ней. Сайтара не только подавила волю Избранной, но и ответила ей своим заклинанием принуждения.

Лейс'анна корчилась на полу, рычала и скребла когтями по камню, разбивая собственные иллюзии. Манящее женское тело превратилось в мощный торс и лапы огромного льва, а руки стали могучими лапами. Ее лицо стало более темным, мохнатым и явно кошачьим. Разрушив иллюзии, ламия в ужасе уставилась на Сайтару.

— Так кто настоящий лидер? — снова спросила Сайтара.

Ламия поднялась, но только на колени. Вокруг нее культисты пали ниц в поклоне. Сайтара слышала шепот повелителя демонов Лейс'анны и видела, как сильно Граз'зт желает заполучить ее потемневшую душу. Она задрожала от силы, которую ощутила через эту связь разумов.

Как ловко зло маскировалось в плоти самых ярких и сияющих людей.

— Да, — сказала Лейс'анна, слегка скривив губы.

Когда солнечный эльф проснулся, его охватило ощущение легкости и тепла. Он медленно осознал, что лежит обнаженный на широкой мягкой кровати. Теплая рука ласкала его лоб, и, подняв бледную руку, он увидел темноволосую женщину с бледными глазами, которая улыбалась ему.

Илдар подумал, не было ли все это сном, и не вернулся ли он в Эвермит.

Потом он вспомнил культистов, логово и мучительный крик Сайтары и задохнулся. Он понял, что дева-эльфийка - это Сумеречная, одетая в простую белую одежду.

— Не волнуйся, — сказала она. — Ты в безопасности. Я сняла комнату в «Топоре и Молоте». Тебя окружает настоящая армия закаленных в боях дварфов, о борьбе против которых даже Эльминстер подумал бы дважды. Здесь нас никто не найдет.

Илдар полуприподнялся, морщась от усилий, и потянулся за своей туникой на край кровати. Сумеречная перехватила его руку, встав между эльфом и одеждой. Она задержала его руку между ними на долгий, тихий вздох. Затем она толкнула его обратно на подушки и поднялась на ноги.

— Отойди! Я должен...

— Солнце, правда. В твоем хрупком состоянии ты не в силах противостоять лестнице, тем более шайке демонов-культистов. — Тон Сумеречной был почти укоряющим.

— Но...

— Я не для того так старалась, чтобы спасти твое сверкающее тело, чтобы ты снова его разорвал. — Она оглядела его с ног до головы и улыбнулась, криво выгнув краешек губ, от чего у Илдара волосы встали дыбом от предвкушения. — Оно слишком красивое.

Он оттолкнул локтем это чувство.

— Отойди от меня, предательница! — огрызнулся он. — Ты бросила Сайтару на верную смерть!

— Не будь посмешищем, — сказала Сумеречная. — Это она предательница. Она сказала мне многое в храме: Я сказала: «Браслет не настоящий», и она наклонилась, чтобы сказать: «Я знаю».

— Ложь.

— Естественно, ты мне не веришь, — сказала Сумеречная. — Отлично. Спрашивай меня о чем угодно - я обещаю правду. И никак иначе. Мое слово.

— Слово воровки? — голос Илдара был саркастичен.

— Этого будет достаточно.

— Очень хорошо, тогда, — ответил он. — Для начала: как тебя зовут?

— Сумеречная лиса, как я уже говорила...

— Твое настоящее имя, — поправил Илдар.

Сумеречная прикусила губу.

— Спроси меня о чем-нибудь еще.

Илдар нахмурился.

— Очень хорошо. Это правда?

— Что правда?

— Что ты работаешь с демонопоклонниками. Вот почему ты знала, что у них есть Браслет и куда идти. Поэтому ты все знала.

Сумеречная закатила глаза.

— Я могла бы рассказать тебе, но кому ты поверишь? Мне, воровке, или своей драгоценной сестре, которую ты, несмотря на все доказательства обратного, все еще считаешь другом?

— Говори, и мы увидим, что я думаю, — сказал Илдар.

— Хорошо, — сказала Сумеречная. — Работаю ли мне с ними? Нет, отбрось эту мысль! Они слишком зациклены на власти, тьме и манипуляциях - и ни капли чувства юмора. Ску-ка. Демоны. Ты когда-нибудь слышал, чтобы повелитель демонов рассказывал анекдоты? Нет? Ну, конечно, ты никогда не встречался с ними, но поверь мне на слово. Граз'зт, Оркус - совершенно несмешные. Хуже только архидемоны, особенно Мефистофель...

— Ты несешь чушь, — сказал Илдар.

— Что? Все верно, — сказала Сумеречная. — Нет, я не работаю на них. И почти ничего для них не делаю. —Она пренебрежительно пожала плечами. — Немного мелкой работы тут и там... кража - ничего серьезного... может быть, что-то вроде... не знаю... этого. — Она показала серебряный браслет на правой руке. — Ничего особенного.

— Ты изначально украла браслет Коронеля Инлоэта? — спросил Илдар. — Как?

— У кого, — поправила Сумеречная. — Ни у кого важного... У Коронеля Инлоэта. Испарил себя своими мечами, знаешь ли. Разве это не сюрприз - Оп: нет Браслета, нет защиты. Проклятие.

Лицо Илдара стало пепельным, а рот раскрылся.

— Шучу, шучу, — сказала Сумеречная. — Надо было видеть твое лицо, просто бесценно. Она рассмеялась. — Если такое вообще возможно.

Солнечный эльф сглотнул. Он снова сел и откинул одеяло, чтобы можно было подняться.

— Но, но... — Он нахмурился. — Правильные поступки не имеют цены - твой дух не имеет цены, или ты так давно продала его за ум и красоту?

Молниеносным движением, которым мог бы гордиться любой дуэлянт, Сумеречная влепила ему пощечину. Вот тебе и забота о его нежном состоянии.

— Тебе легко судить, — сказала она. — Твоя черно-белая мораль - роскошь, которую не могут позволить себе те из нас, кто не вырос на лоне безмятежности Эвермита.

Илдар уже собирался ответить, но она продолжала.

— Королевства не так просты, как вы, солнцеликие, думаете. Ваш драгоценный Исход - ха! Бегство - вот что лучше. Вы просто не могли вынести вида расы, которая живет более страстно, более полно, чем вы сами. И поэтому вы бежали - в страхе перед миром.

— Н-но..., — сказала Илдар, но ее было не остановить.

— Жизнь не вписывается в вашу надменную, академическую... арифметику! Люди видят дальше вас, эльфов, так, как вы и представить себе не можете. Эльфы боятся людей, потому что люди - это то, чем эльфы боятся стать - живыми, энергичными! Они видят в жизни больше, чем просто добро и зло, честь и долг. Они знают страсть и красоту, настоящую любовь-спонтанность. Держу пари, что солнечные даже не...

На этот раз прервал ее Илдар, причем поцелуем, который потряс их обоих. Нехарактерно, но Сумеречная колебалась - она была ошеломлена.

Илдар разорвал поцелуй.

— Прости, — сказал он. — Я.... я не знал, что я....

Набросившись на него, как тигрица, Сумеречная оборвала его следующие слова, впившись в его губы яростным, страстным поцелуем, от которого у Илдара перехватило дыхание, даже когда она повалила его на спину. Он даже не подумал протестовать, когда она вдавила его в пуховый матрас. Боль от порезов и синяков исчезла, уступив место жару, пульсирующему в нем.

Это не было похоже ни на что из того, что он ранее испытывал. Илдар и раньше знал любовь женщин, но никогда еще ни одна не прижималась к нему так сильно, так неистово...

Сумеречная отстранилась, прикусив губу, и посмотрела на него похотливыми глазами.

— После вчерашнего я подумала, каково это - делать это, когда ты не жалуешься, — сказала она в своей ироничной манере. — И я была права.

Она развязала лиф одним движением запястья и потянула за шнурок.

Илдар моргнул, пытаясь вернуть здравый смысл, и полушепотом спросил:

— Разве не ты сказала мне, что я не в форме?..

— На это тебя хватит, — она с треском распустила свои вороные волосы, и они рассыпались по обнаженным плечам.

Слова подвели его.

Сайтара проснулась в кромешной тьме.

Даже ее зоркие эльфийские глаза не могли проникнуть на расстояние большого пальца перед ее лицом. По насыщенному, влажному воздуху, бьющемуся о ее кожу, она поняла, что была обнажена. Хотя ей должно было быть холодно, вместо этого все было знойным и тяжелым, от чего выступил густой пот, пропитавший каждый дюйм ее кожи. Она потянулась, чтобы расчесать лоб, но рука не двигалась. Должно быть, она прикована цепями.

Сайтара попыталась позвать, но тут же поняла, где находится. Кровь бурлила в ней, как огонь, а легкие пульсировали, втягивая и выпуская воздух.

Она лежала на алтаре Граз'зта.

Ей казалось, что все вокруг затихло, если не считать гула в голове, но она почувствовала тупой стук, который не был стуком ее сердца. Это был бой барабана, и хотя она не могла его видеть, откуда-то она знала, что это кожа разумного существа. Ее пульс участился.

Усилием воли она успокоила себя. Это не было неожиданностью - она сама выбрала этот путь, и теперь ей предстояло пройти его.

Затем начались песнопения.

Глубокие, низкие и призрачные, она слышала голоса вокруг себя, произносящие слова тьмы. Язык был Абиссальным, она знала, но каким-то образом искаженным, словно прохождение сквозь реактивную черноту искажало слова.

Словно по негласному сигналу, песнопение стало громче, и она смогла различить слова. Ужасные, развратные деяния, которым нет названия, падали на ее слух, как засахаренные кинжалы. Вопреки себе, Сайтара почувствовала, как у нее свело живот и задрожали пальцы.

— Са'Граз'зт, са'за, са'за, — скандировала тьма. — Граз'зт, са'за, рзал'за! Са'лза, рзал'за!

— Лорд Граз'зт, приди, приди, — тихо перевела Сайтара. Граз'зт, приди и убей нас... Войди в нас, убей нас...

Затем наступила тишина. Постепенно темнота углублялась и наваливалась на нее все сильнее, тяжелее и плотнее, обжигая и обжигая. Она с ужасом осознала, что из темноты на нее смотрят два светящихся зелено-белых глаза.

В этот момент уверенность Сайтары пошатнулась. Та, кто не встречала себе равных в магических дуэлях, та, кто никогда не сталкивалась с реальной угрозой, та, кто никогда не знала настоящего страха, - в этот момент она осознала истинный ужас.

Если раньше она и боялась, то это ощущение полностью разрушило ее решимость. Оно обрушилось на нее так же неумолимо и безжалостно, как топор старосты опускается на шею приговоренного. По ее коже поползли мурашки, а тело отстранилось, насколько это было возможно. Она не могла думать - вся ее сила, вся ее безопасность, вся ее воля исчезли из нее в этот момент.

Потом она увидела его, и дыхание тоже покинуло ее.

Над ней возвышалась эбеновая мускулистая грудь, стоящая на мощных козлиных ногах с двойным шарниром. Ветвящиеся мускулами мощные руки широко раскинулись, словно призывая силы тьмы исполнить волю повелителя демонов. А его лицо; оно было красивым, как бывает красивым идеальное убийство, с сильными, угловатыми чертами, как у эльфийского лорда. Но это существо было гораздо больше, чем эльф - любой смертный - вообще когда бы мог быть. Ее разум кипел от ужаса, а тело подергивалось от желания - Сайтара никогда не знала любовника и не думала о нем.

Потом он улыбнулся, и ее дух улетучился.

Шестипалая рука поднялась над ее телом, и Сайтара сжалась от ее прикосновения, даже страстно жаждя его. Граз'зт наклонился над ней, и тело Сайтары напряглось.

Один из его пальцев нашел ее лоб и провел по лицу, задержавшись на губах и погрузившись в рот - она ощутила вкус меда, крови и пепла, - а затем опустился ниже. Палец прошел по впадине ее горла, по груди и животу.

Затем темный лорд сделал паузу. И усмехнулся.

Он щелкнул двумя из своих двенадцати пальцев, и оковы Сайтары ослабли.

Ей захотелось броситься в его объятия. Либо это, либо в ужасе убежать. Но нет, она не могла пошевелиться, не могла думать, помимо жгучего желания в ее теле и духе.

Лорд Демонов взмахнул рукой, и Сайтара почувствовала, как сотни рук схватили ее. Прежде чем Сайтара поняла, что происходит, рабы перевернули ее на живот.

Темный Лорд вновь провел пальцем по ее коже - плоти, которая зудела от желания. Его палец скользнул по ее ягодицам и добрался до впадинки у основания позвоночника. Он коснулся ее там, и она с нечестивым экстазом почувствовала, как на ее коже загорелась метка. Она задохнулась и перевернулась на спину, чтобы встретиться с ним взглядом, но все уже было сделано, и ничего нельзя было изменить.

— Теперь я объявляю тебя своей, Сайтара Наталан, — сказал Граз'зт. — Носи мой знак и знай, что ты моя.

Он прижался губами к ее губам. Сайтара не могла думать, не могла реагировать, не могла бежать. Она потеряла всякий контроль, и ей это нравилось.

— Да! — задыхалась она.

И Сайтара познала экстаз, который никогда не могла себе представить: экстаз тьмы.

Зашнуровывая свой хауберк из эльфийской кольчуги на следующее утро после Дремления с Сумеречной, Илдар бросил взгляд на разбойницу, когда она влезла в пару гладких черных бриджей. Он залюбовался ее спиной и нежными изгибами бедер. Приснилось ли ему это прошлой ночью, или все произошло на самом деле?

Затем взгляд Илдара уловил золотистый отблеск на ее кремовой коже, у основания позвоночника, как клеймо. Он сделал шаг ближе, присмотрелся и моргнул. Это не было обманом света - действительно, на ее спине была звезда с восемью асимметричными лучами, расходящимися, как лезвия, словно выгравированные золотом.

С такой смелостью, какую может знать только влюбленный, Илдар придвинулся к Сумеречной и обнял ее сзади. Разбойница озорно улыбнулась и покачнулась в его объятиях, потянувшись к его крестцу.

Однако он не позволил ей сменить тему разговора. Илдар провел рукой по ее позвоночнику и остановился у звезды.

— Что это? — спросил он, положив ладонь на метку. Илдар почувствовал, как по нему пробежала пульсация силы, подобная удару электричества, и был ошеломлен.

Сумеречная отшатнулась и отпрянула в сторону, выскользнув из его рук, как из раскрытых оков. Она повернулась к нему с опасными глазами и потянулась к бедру, как будто хотела достать сталь.

Когда Илдар лишь уставился на нее, Сумеречная задрожала и снова выпрямилась.

— Метка Эревана Илесира, — сказала она. — Ее носят все его девы.

— Родимое пятно?

Все та же кривая улыбка.

— Дар, — сказала она. — Когда его каприз отдалился от меня, Эреван отправил меня в путь, но он не был неблагодарен за ночи, которые мы провели вместе.

Илдар моргнул.

— Ты хочешь сказать, — заикаясь, произнес он. — Ты спала с.... с богом?

— Он всегда называл меня своей маленькой Лунной Радугой, — сказала она. — Может быть, это фантазия?

Илдар издал придушенный крик.

— Ты же не… Ты же не серьезно!

Сумеречная улыбнулась, подошла и поцеловала его в щеку.

— Хочешь почувствовать себя особенным? — Она похлопала его по плечу и зашагала дальше.

— О. — Она обернулась. — Он был более искусным, чем ты, конечно.

Илдар покраснел золотисто-красным цветом.

— Ну, возможно, с определенной долей практики, — сказал он.

Ее глаза сверкнули.

— Это вряд ли.

После полудня эльфы снова вернулись к лестнице, ведущей в храм. Сумеречная была против, но Илдар настоял на своем. Они должны были сделать хотя бы попытку.

Дверь они нашли открытой, а проход зиял. Темнота, пропахшая жертвоприношениями разумных существ, казалась более легкой, какой-то пустой. Илдар позволил себе внезапную вспышку надежды.

Неужели Сайтара убила культистов? Возможно, она сбежала!

На нижних уровнях они никого не нашли. Все двери аколитов висели открытыми, камеры были пусты. Двойные двери в алтарную комнату, обугленные и расколотые от событий предыдущего дня, стояли закрытыми. Хотя Сумеречная пыталась остановить его, решительный Илдар подошел к дверям и толчком распахнул их.

Алтарная комната была пуста, вся мерзость вычищена, все следы жертвоприношений уничтожены. Все, кроме одной фигуры, стоявшей перед ними в одеянии чистого черного цвета. Она откинула капюшон, открыв знакомое золотистое лицо.

— Сестра! — крикнул Илдар, собираясь броситься вперед.

Жест Сайтары остановил его так же уверенно, как если бы он наткнулся на невидимую стену. Илдар опустил руку на рукоять своего меча.

— Брат, — сказала Сайтара. Она говорила на общем языке, отметил он. — Ты все еще не понимаешь. Столько лет, а ты так ничему и не научился.

Она повернулась и позволила своему платью соскользнуть вниз по спине. Там, у основания позвоночника, расположилась демоническая руна - шестипалая рука. Знак ее нового хозяина.

— Ты... — вздохнул Илдар. — Ты стала одной из них!

— Молчи и дай мне сказать, — произнесла Сайтара. Ее голос резанул его как нож. Темная харизма капала с нее, как пот и страсть. — Слишком долго я обитала в твоей тени, помогая тебе в твоих поисках, помогая тебе вернуть свою честь. Я достаточно терпела, брат. Я выбрала свой путь - путь тьмы и силы. Теперь ты должен выбрать.

— Выбрать?

— Браслет или я, — сказала Сайтара. Она указала на запястье Сумеречной, где поблескивал серебряный браслет. — Что является большим сокровищем? Пыль наследия Инлоэта или бьющееся сердце Сайтары? Эта вероломная воровка или твоя некогда любимая сестра? Твой долг и честь или твой род и кровь. Выбирай.

Возможно, это была его гордость. Возможно, дело было в его неспособности измениться. А может, дело было в Сумеречной.

Как бы то ни было, Илдар колебался.

Сайтара кивнула и почти незаметно вздохнула.

— Ты выбрал, - сказала она. — В сердцах братьев нет любви.

— Но...

— Прощай, Илдар, — сказала Сайтара. — У тебя свой путь, а у меня свой. Я не держу на тебя зла, но клянусь, что если ты последуешь за мной, я забуду, что когда-то мы были братом и сестрой. — С этими словами она исчезла в черном дыму и жаре.

— Нет! — закричал Илдар, но Сайтара уже исчезла.

Он обыскал место, где она стояла, но мага и след простыл. Он оглянулся на Сумеречную, но та лишь пожала плечами. Илдар ударил кулаком по пустому алтарю и вскрикнул, издав крик боли из самых глубин своей души.

Илдар медленно, сердито выпрямился. Он поднял подбородок, и глаза его стали холодными.

— Что теперь? — спросил он, снова став надменным эльфийским принцем.

Наступило долгое молчание.

Затем Сумеречная обняла его и страстно поцеловала.

— Пойдем со мной, — сказала она. — Мы продадим Браслет — он стоит целое состояние в монетах. Мне бы не помешал партнер.

Илдар отвернулся, и Сумеречная прижалась головой к его плечу. — Отпусти свою сестру. Она сделала свой выбор, теперь ты ей ничего не должен.

— Нет, — сказал Илдар. — Нет, я не могу.

Сумеречная открыла рот, чтобы заговорить, но Илдар остановил ее поцелуем.

— Пойдем со мной, — попросил Илдар. — Я должен идти, но ты можешь помочь мне - помочь мне спасти ее.

Сумеречная долго не отвечала. Когда она наконец заговорила, ее голос был мягким, как шепот ветерка.

— Ты не имеешь права просить меня об этом.

— Но я люблю тебя, — сказал Илдар. — Неужели это ничего не значит?

Сумеречная улыбнулась, но ее глаза казались далекими.

В ту ночь они снова лежали вместе, прижавшись друг к другу, как будто никогда больше не увидят друг друга, как будто рассвет никогда не наступит.

Но он наступил, и когда солнце поцеловало восточный горизонт, Илдар вышел из Дремления, а Сумеречная исчезла.

Илдар лежал один, и, несмотря на пустоту в сердце, он не мог сказать, что удивлен. Он встал и оделся, почти не интересуясь восходящим солнцем, бросающим свои лучи на еще одну одинокую дорогу и пустую кровать.

Для Илдара следующие столетия действительно выглядели одинокими и пустыми.

Его внимание привлек блеск серебра на полу. Это было что-то под его кольчужной рубашкой. Он сдвинул доспехи в сторону, и у него перехватило дыхание. Это был браслет Инлоэта, чудесный фрагмент давно забытой эпохи.

Там была записка. Три слова, написанные на пергаменте. Всего три маленьких слова на общем языке, но для Илдара они несли в себе море смысла.

— Прощай, — говорилось в ней, — и помни.

Илдар закрыл глаза, но не смог остановить слезы.

Обрывочная информация об Инлоэте

-11050 ЛД Инлоэт Отрайр выбран в качестве нового Коронеля для Шантель Отрайр. Первым делом он отрекается от всех претензий Вишаанов на троны Шантель Отрайр и Миэритара. В анналах эльфийской истории он становится известен как Инлоэт Неукротимый и Инлоэт Великий.

-11000 ЛД Кузнецы и Селу'таары Миэритара и Шантель Отрайра собираются вместе, чтобы выковать оружие и доспехи для нового Коронеля. За 50 лет, которые уходят на завершение работ, они выковывают одни из самых могущественных предметов. Выкованы Корона Инлоэта, Кираса Инлоэта, Сокрушающие Мечи Инлоэта, Браслет Инлоэта, Топор Осенней Луны и самый могучий из них - Эльфийский Длинный Меч Лунной тьмы.

-10900 ЛД Третья Война Короны разгорается, когда соглашения между Шантель Отрайром и Аривандааром окончательно проваливаются. Агенты Инлоэта узнают о вероломстве Вишаан в Соболиных Войнах и их роли в поражении Тернитаара и Иилура. Начинаются пограничные стычки между небольшими патрулями, а затем разгорается полномасштабная война, когда Инлоэт захватывает город-крепость Никерим на южной границе Аривандаара.

-10700 ЛД

Битва при Театре Богов

Театр Богов (ныне: Тунземли) на востоке Шантель Отрайр - место одной из самых крупных и кровопролитных битв всех Войн Короны. Стремясь окончательно положить конец войне с Шантель Отрайр, командующий армиями Аривандаара решает обойти своих врагов с фланга, проведя свои войска через долину, известную просто как «Щель». (Тунземли). Узнав об этом шаге через своих шпионов, Инлоэт бросает свою армию на север, чтобы встретить Вишаанти у южного входа в долину в природном котловане под названием «Театр Богов». Здесь он выступает с 60000 воинами Лунных и Золотых Эльфов, жрецами и магами за его спиной.

В свою очередь численность армии Аривандаара составляет почти 120000 эльфов, но, несмотря на превосходство над противником два к одному, они оказываются в ловушке на естественном поле для смертоубийства размером с большой город. Около 70 000 эльфов погибают от рук эльфийских и орочьих врагов, а орда численностью 100 000 орков обрушивается на и без того сраженных эльфов. Аривандаар одерживает победу и занимает северную половину Шантель Отрайр. Инлоэт со своими немногими оставшимися силами бежит на юг, в столицу, уступая все земли к северу от Чонтара своим завоевателям, Вишаанти.

(Более подробно см. запись о Сумеречных клинках).

…

Браслет Инлоэта

Одиночный серебряный браслет (на самом деле это обожженный мифрил), сделанный под левую руку, украшенный витиеватой листвой и виноградными лозами. Он действует как браслет AC 2 (+8) и делает владельца невосприимчивым к эффектам дезинтеграции от Сокрушающих Мечей Инлоэта. При ношении в сочетании с Короной Инлоэта он позволяет владельцу отслеживать местонахождение Сокрушающих Мечей независимо от расстояния, планарного расположения или времени.

…

Более подробную информацию вы найдете в homebrew буклете Shantel Othreier: Empire of a Sundered Crown