Контрабандой из чужого мира

Когда "Корсар" приблизился к головным кораблям эскадры, на калиброванных экранах его радаров появились мелко дрожавшие расплывчатые пятна - это означало, что у тех тоже включена система межзвездных перелетов. Кораблей не было видно - для этого было бы необходимо синхронизировать степень временного сжатия. Гримс не спешил уравнивать прецессию. Конечно, большинство кораблей были однотипны, и если не показывать изуродованную взрывом сторону, они вполне могли сойти за настоящего "Корсара", но натренированный глаз легко мог обнаружить обман.

Гримс надеялся, что удастся обогнать обычную эскадру, представ лишь тусклой точкой на их экранах, к опуститься на Стрию раньше, чем враг выйдет на орбиту. Но Бронсон после поломки уже не доверял системе Мансхенна и не выводил ее на полную мощность. Он сказал, что они и так постепенно обгоняют эскадру, и что по всей вероятности инженеры на чужих кораблях доверяют своим устройствам еще менее. Командор был вынужден признать, что Бронсон прав.

И когда "Корсар" выключил свою межзвездную навигационную систему и снова перешел в нормальное пространственно-временное измерение, оказалось, что корабли блокады уже занимают свои места на орбите. Начали действовать радары и радиосвязь. Из приемника донесся раздражающе визжащий голос:

- "Ихитник" "Кирсири", гитиивьтись випилниить киминди...

Элла Кубински, готовая к этому, подтвердила правильность приема.

Гримс смотрел в иллюминатор на огромный золотой шар Стрии и далекие крохотные звездочки других, блестевших под солнцем кораблей. Он перевел взгляд на Уильямса, который старался перевести корабль на низовую орбиту. При этом помощник с большим удовольствием, по приказу Гримса, старался показать своими маневрами, что за пультом управления неопытный и неумелый пилот.

- "Ихитник" "Кирсири". Пичими нит видии изибрижинии?

Элла ответила, что нахалтурили работники при ремонте на Тарне, и от себя добавила, что качество работ, которые выполняют люди, всегда оставляет желать лучшего. Кто-то тихо пробормотал - Гримс, к сожалению, не понял, кто - что можно было бы передать крысам изображение Эллы, чтобы их успокоить. Некрасивая девушка покраснела, ко спокойно продолжала работать.

Под умелым управлением Уильямса корабль опускался все ниже и ниже к поверхности планеты. Но их маневры не остались незамеченными. Зазвучал новый, рассерженный голос:

- Гивирит идмири-ил. Чти ви, чирт визьми, дилиити, "Кирсир"?

Элла рассказала о халтурном ремонте ракетного двигателя и снова пожаловалась на плохое качество доковых работ на Тарне.

- Гди виш кипитин? Ви-изивити-и кипитини!

Она ответила, что капитан занят управлением. Корабль, оставленный без управления, сказал адмирал, это лучше, чем с экипажем, понабравшимся пошлого человеческого акцента в разговоре.

- Ого, - услышав это, произнес Уильямс, - кажется, сейчас наша экспедиция накройся.

В приемнике раздался третий голос:

- Гириит Ихитники. Кикии нииспрквкисти и "Кирсири"?

- Ну, ладно, - сказал Гримс. - Общая тревога. Жмите вниз, Уильямс, со всей скоростью, на какую способны.

Корабль резко развернулся, уставившись носом прямо к планете. Взревели реактивные двигатели, и "Корсар" рванулся вниз, оставляя за собой хвост металлических осколков, которые должны были его спасти от лазерных ударов. Один за одним он выплевывал ракетные снаряды, запрограммированные на поражение кораблей противника. Не то, чтобы Гримс надеялся подбить хоть один корабль, но это должно было отвлечь лазерные пушки от их собственного корабля и дать им уйти.

На огромной скорости "Корсар" врезался в верхние слои атмосферы, и температура обшивки начала быстро, очень быстро расти. Уильямс сумел развернуть корабль носом кверху и отключил двигатели. Теперь они просто падали к поверхности планеты. Картер бешено орудовал за своим пультом управления, сбивая лазерными пушками один за одним пущенные им вдогонку ракетные снаряды.

Они стремительно падали, а температура обшивки продолжала расти, и Гримс приказал начать торможение. Теперь им грозила другая опасность - не суметь вовремя остановиться и разбиться о планету. Уильямсу пришлось включить двигатели на полную мощность. Никогда еще Гримс не испытывал такого безумного сочетания огромных перегрузок и бешеной тряски.

Быстро, один за другим, в иллюминаторе промелькнули несколько слоев облачности, изменив свой цвет от серебристо-голубого до золотистого внизу. Тряска быстро уменьшалась, и Гримс уже видел сопровождающие их огромные тени на фоне золотистых облаков.

Он узнал их. В конце концов, в своей Вселенной он был первым человеком, ступившим на Стрию. Это были огромные летающие ящеры, отдаленно напоминающие некогда существовавших на Земле птерозавров, с той лишь разницей, что земной вариант этих существ никогда не достигал таких размеров.

Ящеры, хоть и кружились вокруг, но корабль не трогали. Стоило хотя бы одному из них задеть "Корсара" крылом, как тот сразу же потерял бы равновесие и рухнул вниз, и даже почти сверхчеловеческое мастерство Уильямса не спасло бы их от гибели.

В окружении ящеров корабль медленно опускался. Вокруг расстилался привычный пейзаж - низкие холмы, широкие реки, буйная растительность. Но пейзаж был не просто привычным - он был знакомым. Это было невероятно, но их занесло именно в ту точку планеты, где Гримс приземлился в первый раз. Он увидел внизу ту самую, похожую на огромную лошадь поляну. И, как и в первый раз, он вспомнил поэму, которую в молодости читал и даже заучивал наизусть - "Балладу о белой лошади" Честертона. "Вот Судный День прошел, а мы остались на Земле..." - вспомнил он строчки поэмы.

Для жителей Приграничных Планет этой Вселенной Судный День действительно прошел. Мог ли Гримс повернуть?

18

Медленно и осторожно "Корсар" опускался на поляну, сжигая пламенем толстые листья растений и поднимая густые клубы дыма и пара. На этот случай каждый построенный человеком корабль оборудовался пенными пламегасителями, но строители "Корсара", вероятно, сочли подобное устройство бесполезным излишеством. Выдвинулись широкие посадочные лапы, и корабль мягко опустился на них. Слабый ветер медленно рассеивал черный дым, смешавшийся с паром. Пожара можно было не опасаться - за исключением двух-трех пустынь, вся поверхность Стрии была очень сырой.

Гримс попросил Мэйхью, как он выразился, начать пси-прослушивание эфира. По своему прошлому опыту он знал, что такое прослушивание может долго оставаться безрезультатным. Было очевидно, что жители Стрии связываются телепатически только друг с другом, и держали свои умы закрытыми для пришельцев. Но ящеры должны были видеть приземление корабля, а поднявшийся высоко в небо столб дыма наверняка был заметен на милю вокруг.

Когда дым окончательно рассеялся, сквозь покрытые копотью иллюминаторы можно было увидеть самый край джунглей - огромные папоротникообразные растения, перепутанные чем-то вроде лиан. Что-то с треском проламывалось сквозь джунгли, поднимая стаи сидевших на огромных растениях крошечных летающих ящеров. И это что-то шло в их сторону...

Гримс встал со своего кресла и вместе с Соней спустился к выходному люку, в самом низу корабля... Он улыбнулся, вспомнив свое первое путешествие на эту планету. Тогда он выглядел как надо: черная форма с золотыми пуговицами и нашивками, фуражка с кокардой и даже ритуальная сабля на боку. Тогда вместе с ним шла его команда, наряженная, как на парад. Теперь же он был в рваном, грязном тряпье, и вместе с ним была женщина, одетая так же неряшливо (правда, стрияне в тот раз скорее забавлялись, глядя на него - сами они никогда одежды не носили).

Они открыли дверь и выдвинули вниз трап. Командор и его жена смотрели на все еще дымившуюся, обгоревшую землю вокруг корабля. Явным преимуществом их нынешней одежды, думал Гримс, били высокие солдатские ботинки. Неподалеку, как тоннель в сплошной зеленой стене, виднелось уходившее вглубь отверстие.

Из него показался стриянин. Человек, далекий от палеонтологии, вполне мог его принять за маленького динозавра из Земного прошлого. Одна лишь разница резко бросалась в глаза - развитие формы черепа. Существо явно обладало мозгом, причем довольно крупным. Маленькими блестящими глазками оно рассматривало людей. Наконец, шипящим, сиплым голосом око сказало:

- Приветствую.

- Приветствую, - ответил Гримс.

- Ты снова пришел, человек Гримс, - скорее, это была констатация факта, чем вопрос.

- Я никогда раньше не был здесь, - сказал Гримс и добавил: - В этом пространственно-временном измерении.

- Ты был здесь раньше. Твое тело было покрыто одеждой и бесполезным металлом. Но это неважно.

- Откуда вы это знаете?

- Я не знаю, но наши Мудрейшие знают и помнят все. Что было, что будет, что могло произойти и что может случиться. Они велели поприветствовать вас и привести тебя к ним.

Гримс не выразил никакого энтузиазма. В его прошлый визит Мудрейшие жили не в Джунглях, а в крохотной пустыне далеко к северу. На "Искателе" у них был вертолет, и полет туда и обратно занял целый день. Теперь же летательным аппаратом он не обладал, а более нелепое занятие, чем перелет за несколько десятков миль на космическом корабле трудно было себе представить. И совсем ему не улыбалась перспектива пару дней продираться пешком или даже на спине какого-нибудь вьючного ящера сквозь густые заросли джунглей.

Динозавр хихикнул (стрияне не были лишены чувства юмора).

- Мудрейшие сказали мне, - просипел он, - что вы неподходяще одеты для путешествия. Мудрейшие приглашают вас в поселок.

- Это далеко?

- Там же, где и в прошлый раз, когда ты приземлил именно здесь свой корабль много времени назад.

- Примерно полчаса пешком, - сказал Гримс Соне и вдруг заметил, что зелень растительности теперь стала немного более яркой и отливала теперь синевой. Непроизвольно подняв глаза, он увидел, что большие белые облака по-прежнему закрывают небо. Зато под ними висела маленькая черная тучка, а из нее сыпались вниз горящие искры... Тут же он увидел и второй яркий взрыв, осветивший все вокруг в бело-голубой цвет. Через несколько минут раскаты мощного грома сотрясли все вокруг.

- Ракеты, - прошептал Гримс, - они послали ракеты.

- Не беспокойся, человек, - своим свистящим голосом заговорил ящер. Мудрейшие знают, как надо от них защищаться.

- Но у вас же нет науки, технологии! - закричал Гримс, и тут же осознал глупость собственных слов. Но уже было поздно.

- У нас есть наука, человек Гримс. У нас есть машины, которые сражаются с машинами ваших врагов. Но наши машины, в отличие от ваших, из плоти и крови, а не из металла. Правда, они не слишком отличаются друг от друга по степени интеллекта...

- Джон, ты забыл, что они замечательные биоинженеры, - укоризненно сказала Соня. - Я не сомневаюсь, что их воздушный заслон из птеродактилей надежно защитит нас от ракет, и предлагаю нанести визит Мудрейшим. - Она с сомнением взглянула на джунгли и крикнула внутрь корабля:

- Пэгги! Принеси вам пару мачете!

- Они вам не понадобятся, - сказал стриянин, - пусть даже у вас слишком нежная кожа.

Мачете действительно не понадобились. Хотя ящер шел впереди, как танк, прокладывающий дорогу для пехоты, гибкие ветви растений смыкались сразу за ним, хлеща Соню и Гримса. Им быстро надоело вырубать бесконечную череду лиан и папоротников, и они шли прямо так, уже не обращая внимания на колючки и шипы. Пот заливал ссадины и царапины, принося невыносимую боль. Вконец измотанные и уставшие, они добрались до крохотной поляны, почти полностью укрытой, как крышей, огромными листьями папоротников.

На поляне было несколько хижин, сплетенных из живых вьющихся растений. Дымящиеся компостные кучи служили инкубатором для яиц. Ящеры, большие и маленькие, занимались своей обычной работой - сооружали что-то из деревьев, рыли, копались в земле... Самые молодые, похожие на общипанных цыплят, вытаращились на незнакомцев, но старались держаться от них подальше. Взрослые, с любопытством оглядываясь, разгоняли детей, освобождая людям проход к самой большой и красивой хижине. Из ее отверстия шли клубы ароматических курений, запах которых подействовал на людей почти удушающе. Гримс знал, что дышать дымом сжигаемых священных трав позволялось лишь Мудрейшим.

Внутри, вокруг треножника, к которому была подвешена над огнем коробочка, испускавшая этот сильный запах, сидели три существа. Командор чихнул. Дым, насколько он знал, был галлюциногеном для ящеров, но у человека он мог вызвать только яростное щекотание в носу. Несмотря на все попытки сдержаться, он снова громко чихнул.

Ящеры вокруг треножника тихонько засмеялись. Когда глаза Гримса привыкли к полумраку, он разглядел, что все они были старыми, с потертой, поросшей мхом чешуей, а кости скелета резко выделялись на их теле. Что-то в них было чрезвычайно знакомое, но это можно было скорее почувствовать, чем понять. Один из них сказал:

- Наш волшебный дым заставляет тебя всего лишь чихать, человек Гримс.

- Да, Мудрейший.

- А что ты делаешь здесь, человек Гримс? Разве ты не был счастлив в своем мире? Разве ты не был счастлив с женщиной, которую ты приобрел со времени нашей прошлой встречи в другом мире?

- Скажи "да"! - прошептала Соня.

Снова тихий смех.

- Нам повезло, человек Гримс. У нас нет таких проблем, как у млекопитающих с их горячей кровью, - последовала пауза. - Но мы любим жизнь, как и вы. И мы знаем, что там, за пределами нашей планеты есть те, которые хотят забрать нашу жизнь и вашу. Сейчас это не в их власти, но они могут добиться своего.

- Но как это может повлиять на вас? - спросила Соня. - Я думала, что вы... как бы это сказать... одновременно живете во всех Альтернативных Вселенных... Вы ведь помните первое появление Джона на этой планете... А было это в другом мире.

- Ты не понимаешь, женщина Соня. Ты не можешь это понять. Но я попытаюсь тебе объяснить. Человек Гримс, тогда, в твоем мире, что ты нам привозил на Стрию?

- Всевозможные излишества... как вам, наверное, казалось, вроде чая и табака. И книги...

- Какие книги?

- История, философия, романы. И даже поэзия.

- Ваши поэты лучше умеют сказать многое в нескольких словах, чем ваши философы. Напомню вам одного из них: "Дважды живущий дважды умрет"... Я ответил на твой вопрос, женщина Соня?

- Я чувствую это, - пробормотала она, - но я не могу это понять...

- Неважно. И неважно, если ты не понимаешь, что ты делаешь, пока ты понимаешь, как это делать.

- Что именно делать? - спросил Гримс.

- Уничтожить яйцо, не дав из него вылупиться зверю, - был ответ.

19

Человек, впервые встретившийся с жителями Стрии, никогда бы не подумал, что эти примитивные на вид существа являются прекрасными инженерами. В их селениях не было, с человеческой точки зрения, ни одной машины или механизма. Но что такое живой организм, если не такая же машина, получающая движущую энергию от сжигания углеродных соединений в кислороде? На Стрии ограниченные по уму ящеры выполняли ту же самую работу, что на заселенных человеком планетах - механизмы из пластика и металла.

Стрияне действительно были крупными инженерами - инженерами биотехнологии.

В своей полутемной хижине, которая была еще темнее из-за густых клубов едкого дыма, Мудрейшие говорили - а Соня и Гримс слушали. Многое из того, что они услышали, было выше их понимания - но они чувствовали и соглашались. Многие вещи и не нужно было понимать, достаточно лишь прочувствовать. В конце концов, идея симбиоза машины из плоти и машины из металла не была им чужда. Такой симбиоз был известен с древнейших времен, когда первый мореплаватель сел в свой корабль, чтобы научиться ощущать это неуклюжее приспособление из дерева и веревок как продолжение своего тела.

Наконец, уже убедившись, но все еще не понимая, Гримс и его жена вернулись на корабль. За ними, кряхтя, медленно шел Серессор - самый старший из Мудрейших, а впереди них, как и раньше, расчищал дорогу первый из встреченных ими ящеров.

Они вышли на поляну. Земля под кораблем уже была покрыта молодыми бледно-зелеными побегами, обвивавшимися вокруг трех огромных лап, на которых стоял "Корсар".

С росших вокруг деревьев протянулись к кораблю лианы и опутали все выступавшие антенны. Уильямс вывел на работу весь свой экипаж. Люди старательно обрубали растительность, но она, казалось, продолжала расти прямо на глазах.

Краем глаза Исполнительный офицер заметил командора, и, прекратив командовать, медленно подошел к нему.

- Дело плохо, шеф, - сказал он. - С вашего ухода мы вырубаем эти сорняки, и все без толку. Даже вылететь у нас нет возможности.

- Почему, Уильямс?

- Мэйхью сказал мне, что они, - он указал наверх, - раскусили наши шутки с биоусилителями. Все, нет больше биоусилителей.

- Значит, мы уже не можем давать им ложную информацию, - сказала Соня.

- Именно так, миссис Гримс.

Серессор прокаркал:

- Значит, нужно их отвлечь, чтобы вам вырваться отсюда.

- Думаю, что так, Мудрейший, - ответил Гримс.

- Мы уже сделали это, человек Гримс.

- Вы сделали? - Уильямс уставился на древнего ящера. - Вы - сделали? Черт побери, шеф, что это еще за чудище?

- Командир Уильямс, - холодно ответил Гримс, - это Серессор, старший из Мудрейших на Стрии. Он точно так же заинтересован в уничтожении этих мутантов, как и мы. Он рассказал нам, как это можно сделать, и мы возьмем его с собой, чтобы он нам помог.

- И как же вы это сделаете? - спросил у ящера Уильямс.

- Уничтожу яйцо прежде, чем из него вылупится зверь, - просипел Серессор.

К общему удивлению Уильямс не стал тут же насмехаться. Он сказал спокойно:

- Я уже сам думал об этом. Мы могли бы это сделать, но все это очень туманно... Чертовски туманно... Я слышал кучу рассказней о том, что бывает, когда теряешь контроль над навигационной системой. Но я не встречал еще ни одного типа, который бы вернулся живой из такой переделки и потом рассказал бы, что это правда.

- Если мы постараемся использовать навигационную систему так, как предлагает Серессор, нам нужен будет регулятор.

- Откуда мы возьмем этот регулятор, шеф?

- Он у нас есть. Вот он, перед вами.

- Уж лучше он, чем я. Есть множество более простых способов умереть, чем быть вывернутым во времени наизнанку.

Он перевел взгляд на своих лесорубов, которые воспользовавшись моментом, расположились на отдых.

- За работу, бездельники! Сегодня к вечеру корпус должен быть чист, как задница младенца!

- Может, лучше сказать "гладок", командир? - поинтересовалась Соня.

Прежде чем разгорелся спор, Гримс втолкнул ее по трапу на корабль. За ними медленно полез дряхлый ящер.

Гримс и его офицеры были вынуждены признать, что Мудрейшие придумали чрезвычайно остроумный план. Когда "Корсар" был готов к отлету, над ним собралась огромная туча летающих драконов, большинство из которых держало в лапах куски металла. Повинуясь телепатической команде хозяев, птерозавры, сгруппировавшись во что-то напоминающее корабль, полетели, махая длинными крыльями, на восток. Радарные установки блокадного эскадрона должны были показать, что "Корсар" поднялся и медленно перелетает в сторону в пределах атмосферы.

Сразу же посыпались ракеты.

Некоторые взрывались в воздухе вместе с птерозаврами-камикадзе, другим позволяли упасть в пустынных районах джунглей.

Тем временем радиооператор "Корсара" ощупывал эфир. Похоже было, что мутанты еще раз поддались на хитрость. Корабли один за другим покидали орбиту, как было ясно из переговоров. Наконец, можно было рискнуть включить свой радар и окончательно удостовериться, что небо над ними абсолютно чистое.

На борту "Корсара" все было готово к взлету. Гримс сам решил вести корабль. Сев в кресло, он почувствовал себя всадником на спине арабского скакуна и не отказал себе в удовольствии вывести рычажок акселерации в крайнее положение. Корабль, как выстреленный из ружья, взмыл вверх, и ускорение вдавило всех глубока в кресла. Тут командор забеспокоился, услышав высокий продолжительный свист, который, казалось, идет одновременно и снаружи корабля, и из его глубины. Поняв, в чем дело, он хотел улыбнуться, но это было совершенно невозможно при такой перегрузке. Он вспомнил, что обитатели Стрии, обычно сохранявшие спокойствие и невозмутимость, радовались как дети любой возможности попутешествовать на космическом корабле. Любимейшим удовольствием их было испытывать огромные перегрузки. Если Серессор свистел, значит, он был счастлив.

"Корсар" за секунду пронзил толстый слой облаков, и яркое солнце залило контрольную рубку. Из динамика доносились резкие пронзительные голоса. Скорее всего, их все-таки заметили и теперь собирались открыть огонь. Но они уже были вне зоны досягаемости лазерных пушек и почти вне зоны досягаемости ракет. Пока эскадра развернется и приблизится, они успеют включить межзвездную навигационную систему и навсегда от них скрыться.

Еще было время помочь Серессору спуститься в отсек прецессионных гироскопов. Гримс передал управление Уильямсу, затем осторожно поднялся из кресла. Стоять было практически невозможно - чтобы оторваться от врага, они вынуждены были поддерживать значительное ускорение. Картер уже брал на прицел появившиеся вдали ракеты. Гримс смотрел, как двое Здоровенных пехотинцев помогают подняться ящеру на ноги. Они были самыми сильными из всей команды солдат, но с трудом справлялись с задачей.

Затем, с огромным трудом передвигая ноги, Гримс двинулся вниз по лестнице к отсеку системы Мансхенна. Сколько времени он спускался на три уровня вниз, он не знал. Наверное, долго, потому что он уже застал всех на месте - Бронсона, доктора, Мэйхью. Из панели управления, мимо больших и маленьких неподвижных гироскопов, тянулся пучок проводов, каждый из которых заканчивался замком-крокодилом.

На стене прохрипел громкоговоритель:

- Говорит Уильямс. Командор, позвоните в рубку.

Гримс взял трубку телефона.

- Что случилось, командир?

- Мы оторвались от преследователей. Непосредственной опасности нет.

- Прекрасно. Вы знаете, что делать.

Уильямс снова заговорил из громкоговорителя:

- Приготовьтесь к невесомости и маневрам.

Ракетный двигатель отключился, как всегда резко и внезапно. Корабль развернулся вокруг своей оси, и врач, вместе с помощниками Бронсона, начал прикреплять замки с проводами к телу ящера.

- Давайте смелее, - сипло говорил Серессор. - У меня такая толстая чешуя, что вряд ли вы мне сделаете больно.

Затем наступила очередь Мэйхью, которому на голову одели металлический обруч, подсоединенный к приборам. Телепат был бледен, и казалось, испуган. Гримс восхищался им. Как любой пилот, он за свою жизнь наслушался немало историй о том, что бывает с людьми, затянутыми в поле неисправной системы Мансхенна. И хотя в данном случае процесс должен был быть контролируемым, это все-таки была неисправность. Телепат, когда ему объяснили ситуацию, вызвался помочь добровольно. Гримс хотел представить его к медали после возвращения, и надеялся, что награда не будет посмертной.

Корабль опять начал разворачиваться, затем вращение прекратилось, и он вдруг сильно вздрогнул, а через несколько секунд вздрогнул еще раз. Попадание? Нет, решил Гримс, это Картер посылает снаряды навстречу ракетам. Но раз он перешел на огонь снарядами, значит, времени до появления врага осталось совсем мало.

Из динамика прозвучал голос Уильямса:

- Шеф, курс ка Лорн взят!

- Переключить систему Мансхенна на управление из контрольной рубки, приказал Гримс.

Доктор и младшие инженеры уже выходили из отсека, не скрывая своей торопливости. Бронсон за пультом управления спешил что-то доделать. Его густо заросшие бородой лицо было обеспокоенным.

- Поторапливайтесь, командир, - сказал Гримс.

- Не нравится мне это, - проворчал в ответ инженер. - Это система межзвездной навигации, а не машина времени.

Корабль еще раз сильно вздрогнул, затем еще и еще...

Бронсон наконец закончил и быстро вышел. Гримс обернулся к Серессору, который выглядел так, будто запутался в сетях огромного паука.

- Это рискованно, - сказал Гримс.

- Я знаю. Если я... во что-нибудь перетрансформируюсь, то для меня это будет дополнительный опыт.

Вряд ли приятный, подумал Гримс, и взглянул на Мэйхью. Телепат стал еще бледнее, и когда он сглатывал слюну, его кадык нервно двигался. Но как мог этот... этот нечеловеческий философ бить столь уверенным в правильности своего вмешательства в совершенно чужие ему механизмы? Конечно, он читал книги (а может, его другое "я" в другой Вселенной читало привезенные Гримсом книги), и он знал теорию и практику действия системы Мансхенна, но разве могли эти скудные сведения заменить их постоянный опыт общения с системой?

- Удачи вам, - сказал Гримс им обоим и вышел из отсека, тщательно закрыв за собой дверь.

Он услышал звук гироскопов, и было в этом звуке что-то неправильное.

И затем черный густой сон поглотил его.

20

Говорят, что утопающий видит всю свою жизнь с начала до конца за несколько секунд перед тем, как навеки погрузиться в пучину.

То же самое было и с Гримсом - но в обратном направлении. Перед ним предстала длинная череда успехов и неудач, истинной и ненастоящей любви, компромиссов и отказов, людей, которых было неприятно вспоминать, и с некоторыми хотелось встретиться еще... Но все это было нереально, неестественно, как отдаленные чужие воспоминания... и поэтому он сразу же пришел в себя, как только гироскопы закончили обратную прецессию времени.

Корабль прибыл.

Но куда? И в какое время?

Вперед в пространстве и назад во времени - таков был принцип работы системы Мансхенна. Но еще никто никогда не пытался добровольно включить полный назад во времени.

Что случилось с подключенными к системе управления регуляторами регуляторами из плоти и крови, человеком-телепатом и ящероподобным философом, которые решили своим интуитивным чувствованием изменить точнейшие математические расчеты, управлявшие системой?

Что с регуляторами? Не сломались ли они от напряжения?

И что с ним самим, Гримсом? И с Соней?

Пока что он чувствовал себя самим собой. Его воспоминания остались нетронутыми. Он не превратился в ребенка или безбородого юнца (проведя рукой по подбородку, он в этом убедился). Он не превратился в парящий в невесомости комочек протоплазмы.

И он открыл дверь. Серессор был на прежнем месте, все так же опутанный разноцветными проводами. Но его чешуя сверкала, как новая, а с блестевших глаз исчезла пленка.

- Человек Гримс, нам удалось задуманное! - сказал он. Его голос по-молодому каркал, а не хрипел и сипел, как раньше.

- Нам удалось! - подтвердил Мэйхью странно высоким голосом. Он выглядел как-то... меньше. Нет, не меньше, он просто был моложе, много моложе.

- Это было нелегко, - продолжил он. - Это было очень нелегко остановить возвратное движение биологического времени. Серессор и я были прямо посреди поля, поэтому нас и затронуло. Но все остальные не должны били измениться. Ваша длинная седая борода, командор, по-прежнему при вас.

"У меня никогда не было длинной седой бороды", - запаниковав, подумал Гримс. Он стал ощупывать свою бороду, выдирать и разглядывать волоски из нее.

Мэйхью и Серессор засмеялись.

- Ладно, - недовольно сказал Гримс. - Как-нибудь и я вас разыграю, Мэйхью. Но что же нам теперь делать?

- Ждать, - ответил тот. - Оставаться здесь и ждать, пока появится "Запад".

"Запад", - думал Гримс. "Джолли Суэгмон", "Танцующая Матильда"... Это были названия времен качала заселения Приграничных Планет. Эти грузовые корабли обслуживали Западную Линию еще тогда, когда Приграничные Планеты были едва заселены и входили в состав Федерации, когда у них не было еще собственного Флота.

"Запад"... как помнил Гримс из истории, это был корабль, доставивший на Лорн первую партию посевного зерна. И во Вселенной, где Гримс со своими товарищами были чужаками, должно было произойти то же самое. Ведь развитие двух миров шло параллельно. "Запад"... Серессор тоже знал его историю. И Мудрейший устроил эту встречу, чтобы Гримс смог выполнить работу, которую в его вселенной выполняли ловушки и отрава, кошки и терьеры...

- Я уже слышу их, - тихо бормотал Мэйхью. - Они приближаются. Люди обеспокоены. Они хотят прибыть в порт раньше, чем корабль будет полностью захвачен мутантами...

- В этом мире, - сказал Серессор, - корабль разбился в горах при приземлении. Но многие из крыс выжили. Но тебе пора в контрольную рубку, человек Гримс. Делай то, что ты должен сделать.

В контрольной рубке все было спокойно. Многие еще не оправились от периода дезориентации во времени, сквозь который всем пришлось пройти. Гримс подошел к Уильямсу, сгорбившемуся в своем кресле второго пилота.

- Как дела, командир? - спросил он мягко.

- Я готов, - ответил исполнительный офицер, очнувшись.

Затем командор присел возле своей жены. Она выглядела бледной и подавленной. Взглянув на него, она слегка улыбнулась и сказала:

- Ты не изменился, Джон. Я рада этому. Я слишком много вспомнила, даже то, что должна была забыть. И хоть это все в прошлом, это было слишком... тяжело. Я рада, что ты здесь, рядом, и что это именно ты, а ко какой-нибудь... молокосос.

- Я тоже был бы не прочь кое о чем забыть, - ответил он.

Он взглянул на офицеров за своими пастами - радар, артиллерия, радиосвязь. Он посмотрел на солнце Лорна, которое выглядело сквозь поляризованное стекло как круглое пятнышко. Он посмотрел на висевшую с противоположной стороны вытянутую линзу Галактики. Здесь, на самом краю Вселенной, за несколько десятков лет ничего не могло измениться. В этом небе нельзя было встретить указаний на время, в котором они находились. Даже если бы они проникли на тысячу лет вперед или назад, они застали бы все ту же картину...

- Есть контакт, - объявил офицер радарных установок.

Командор вывел изображение радара на свой монитор и увидел светлую точку у самого края экрана.

Оператор радиосвязи уже говорил в свой микрофон:

- "Корсар" "Западу". "Корсар" "Западу". Вы слышите меня? Прием.

Ответил голос уставшего человека; человека, жившего последние дни в чрезвычайном напряжении:

- Я слышу вас, кто бы вы ни были. Как там ваше имя, я не понял...

- "Корсар". "Корсар" вызывает "Запад". Прием.

- Впервые слышу. Что это за название? - затем послышался другой голос, сказавший:

- "Корсар"? Мне это не нравится, капитан. Возможно, это пираты...

- Пираты? - ответил первый. - Здесь, на самом краю Галактики? Чем они здесь могут поживиться? - Пауза. - Даже если они пираты, добро пожаловать на борт нашего чертова парохода.

- "Корсар" "Западу". Отвечайте, пожалуйста. Прием.

- Да, "Корсар". Слышу вас. Что вам надо?

- Разрешения подняться на борт.

- Разрешения подняться на борт? За кого, черт возьми, вы себя принимаете?

- Ф.К.П.П. "Корсар".

- Ф.К.П.П.? - было слышно, как капитан, не потрудившись даже выключить микрофон, посылает посмотреть в каталог своего помощника. - Что это за чертовщина, Джо?

- Расшифровки нет, - ответил Джо.

Гримс взял свой микрофон. Он не хотел, чтобы поднялась тревога на "Западе" и не хотел, чтобы они, включив межзвездную навигационную систему, исчезли в искривленном пространстве. Он знал, что мог разнести в пыль этот невооруженный торговый корабль, добившись при этом желаемого результата. Но он не хотел поступать таким образом. Разве крысы были менее достойны жизни, чем люди, которых они собирались заменить собой? Гримс не хотел устраивать геноцид на борту корабля, он не хотел иметь ничьих смертей на своей совести.

- Капитан, - произнес он тревожно, - говорит командор Гримс, Флот Конфедерации Приграничных Планет. Крайне важно, чтобы вы позволили нам подняться к вам на борт. Мы знаем о том, что с вами случилось. Мы хотим вам помочь?

- Хотите нам помочь?!

- Если бы мы хотели вас уничтожить, - продолжал он, - мы бы давно уже это сделали. - Он замолчал, чтобы собраться с мыслями, затем сказал:

- Вы ведь везете груз посевного зерна. В этом зерне были крысы, которые начали размножаться. Правильно?

- Совершенно верно. Но откуда вы знаете?

- Сейчас это неважно. Но среди этих крыс были мутанты, не так ли? Вы уже давно добираетесь с Эльсиноры, а неисправности в системе Мансхенна повлекли за собой флуктуацию поля временной прецессии. В результате резко возросла скорость мутаций крыс.

- Но, сэр, откуда вы это знаете? Мы не посылали никому никаких сообщений. Наш офицер пси-связи был убит этими... мутантами.

- Мы знаем, капитан. А теперь разрешите нам подняться на борт.

Снова из динамика послышался приглушенный голос помощника капитана:

- Приграничные Призраки - вещь малоприятная, капитан. Но если они нарушат наш карантинный режим, ничего страшного не произойдет.

- Да, - сказал Гримс. - Можете нас считать Приграничными Призраками. Но мы из плоти и крови...

21

Как пианист, Уильямс защелкал пальцами по клавишам панели управления. Корабль развернулся, и, подталкиваемый короткими вспышками маневровых реактивных двигателей, вплотную приблизился к "Западу". Пилот остановил его на расстоянии не более десятка ярдов. Гримс и его экипаж рассматривали в иллюминаторы это грузовое судно. Сразу было видно, что это очень большой и очень старый корабль, старый даже по меркам людей, которые в нем находились. Корпус был тусклый и исцарапанный, со следами попадавших туда микрометеоритов. Буква "П" в его названии была давно сбита и выведена от руки полустершейся краской. Гримс представлял себе, что они могли обнаружить внутри судна. Для большей грузоподъемности жилое пространство там наверняка было сведено до минимума и экипаж жил в многоместных каютах, а радиационная защита была никудышной... Весь остальной объем занимал грузовой отсек, засыпанный зерном, в котором размножались подвергнувшиеся мутации крысы, угрожавшие жизни экипажа...

- Готовить к выходу моих людей, сэр? - спросил командир морской пехоты.

- Да, майор. Вы и с вами шесть человек - этого должно хватить. Я и миссис Гримс пойдем тоже.

- Лазерное оружие с собой, сэр?

- Нет. Вряд ли мы поможем делу, если проткнем их картонные перегородки и стенки.

- Значит, ножи и дубинки?

- Это уже лучше.

Гримс и Соня спустились к себе в каюту. Помогая друг другу, они начали натягивать скафандры, в которые были внесены некоторые изменения, но по-прежнему оставалось место для укладки хвоста. Шлемы были предназначены для вытянутой морды мутантов, но теперь там было очень удобно размещать бороду. Что подумают люди на "Западе", когда увидят их в таком странноватом одеянии? Нелепо выглядящие скафандры, в них чужестранцы в лохмотьях... В конце концов, это их вина, что они не починили приемопередающую аппаратуру видеосвязи.

Все собрались в главной, достаточно большой шлюзовой камере. Медленно закрылся внутренний люк, один из пехотинцев задвинул запирающие рычаги и насосы начали свою работу. Такое количество воздуха было просто непозволительно выпускать в пустоту. Затем Гримс отпер внешний люк и увидел, как появилось темное отверстие в корпусе другого корабля. Наверное, это была вспомогательная камера, настолько она выглядела тесной в свете прожектора "Корсара". Капитан "Запада" был явно предусмотрительным человеком - он хотел впустить на свой корабль чужих по одному... "Как бы он не стал еще подозрительнее, увидев наши скафандры", - подумал Гримс.

Выбравшись наружу, Гримс сказал в свой микрофон:

- У них шлюзовая камера только на одного человека. Я пойду первым.

Оттолкнувшись от корпуса, он пролетел разделявшие корабли двадцать футов, вытянул руки и мягко ударился о корпус прямо возле открытого люка.

Он с трудом залез в узкое, тесное пространство. При всем желании здесь нельзя было разместиться даже вдвоем. Захлопнув наружный люк, он оказался в полной темноте - освещения не было, а если и было, то не работало. Наконец послышалось шипение наполнявшего камеру воздуха.

Внутренняя дверь резко распахнулась, и яркий свет ослепил Гримса. Первое, что он увидел, были направленные на него пистолеты, а первое, что услышал сквозь диафрагму мембраны шлема - слова:

- Что вам говорил, капитан? Самая настоящая обезьяна! Пристрелить ее?

- Подождите! - крикнул Гримс, стараясь вложить в голос весь свой выработанный годами авторитет. - Подождите! Я такой же человек, как и вы!

- Докажите это, мистер.

Медленно командор поднял руки и показал двум вооруженным людям, что в них ничего нет.

- Мне нужно снять шлем, а для этого отстегнуть замок. Может, вы сами хотите это сделать?

- Не приближайся!

- Как вам будет угодно.

Гримс повернул шлем на четверть оборота и снял его. Тут же он почувствовал неприятный запах - вроде того, что несколько дней наполнял кают-компанию "Корсара" после происшествия со взятой в плен крысой.

- Ну ладно, - сказал один из мужчин. - Вы можете войти.

Гримс ввалился в коридор. Теперь слепящий свет не бил прямо в глаза, и он разглядел обоих встречавших его. Установить, кто из них кто, было несложно: военные формы и знаки различия меняются гораздо медленнее, чем гражданская одежда. Он обратился к седому, давно не бритому человеку с четырьмя золотыми нашивками на рукаве рубашки:

- Мы уже разговаривали с вами по радио, капитан. Я - командор Гримс...

- Из Флота Конфедерации Приграничных Планет. Но что это за маскарад, Командор?

- Маскарад? - Гримс понял, что эти слова явно относились к его скафандру, не предназначенному для того, чтобы в нем ходил человек вытянутый шлем, короткие ноги, вместилище для хвоста ниже спины. Что вообразит себе этот человек, увидев его одежду под скафандром - старое тряпье и полосы на запястьях? Но сейчас это было неважно.

- Это длинная история, капитан, - сказал наконец Гримс, - и сейчас нет времени ее рассказывать. Но я говорю вам, что вы не должны, повторяю, НЕ ДОЛЖНЫ даже пытаться сесть на Лорн, пока я не дам вам разрешения.

- Да кто вы такой, черт возьми, мистер, так называемый, командор? Нам уже порядочно надоело это путешествие, и вы не имеете права нам приказывать!

- Право приказывать? - Гримс засмеялся. - В моем времени и пространстве я получил право приказывать от самого президента Конфедерации.

- Ну что я говорил? - давил на капитана его помощник. - И я еще раз повторю - если это оказалась не обезьяна, значит, пират.

- А в этом времени и пространстве, - продолжал Гримс, - право приказывать мне дают лазерные пушки и ракеты.

- Если вы пытаетесь лишить меня права управлять собственным кораблем, - упрямо сказал капитан торгового судна, - то я расцениваю это как пиратство.

Гримс посмотрел на него с уважением. Было ясно, что человек этот достиг крайней степени истощения и усталости. Мешки под глазами свидетельствовали о том, что он не спит несколько дней. Один из его офицеров уже был убит. В таком положении он мог смотреть на любых пришельцев как на потенциальных захватчиков, а имея на борту взбунтовавшихся крыс, стремился как можно скорее приземлиться на планету вместе со своим грузом.

Но этого-то как раз он и не должен был делать...

Гримс поднял свой шлем, чтобы попытаться связаться с кораблем и приказать Уильямсу или Картеру срезать пару антенн с "Запада". Но помощник капитана, догадавшись о его намерениях, грубо выхватил у командора шлем и швырнул его об пол.

- Сейчас бы этот ублюдок вызвал сюда всю свою банду, - прорычал он.

- Но я должен поддерживать связь со своим кораблем!

- И приказать им воспользоваться вашими стволами, которыми вы тут хвастались!

Он поддал шлем ногой. Тот, отскочив от перегородки в конце коридора, медленно крутясь в воздухе, возвратился обратно.

- Джентльмены, - попытался их урезонить Гримс, косясь на небольшие автоматические пистолеты калибром не более пяти миллиметров. Он мог бы обезоружить одного, но другой тут же выстрелил бы. - Джентльмены, я ведь пришел помочь Вам...

- Вы нам пока что больше мешаете, - огрызнулся помощник. - Мы и без ваших россказней о несуществующих конфедерациях знаем, что нам делать. Он повернулся к капитану:

- Если нам прямо сейчас взять курс на Лорн? Эти уроды вряд ли начнут стрелять, пока их главарь с нами.

- Да. Именно так и сделаем. А теперь надо надеть ему наручники.

Вот оно, вяло подумал Гримс. Вот она, невозможность изменить прошлое, о которой он так часто читал. Такова инерция течения событий... С таким трудом он прибыл сюда, чтобы подать этим людям руку помощи, и на эту руку надевали наручники. Но он не мог осуждать капитана. Каждый настоящий капитан всегда сам принимает последнее решение на своем корабле. И, как помнил Гримс из истории, этот груз зерна был срочно необходим на Лорне.

Каждое слово и действие давалось ему с трудом, как будто он глубоко погрузился в какую-то вязкую жидкость. Он пытался плыть против течения Времени, но потерпел неудачу.

Почему бы не позволить им сделать это? В конце концов, будет еще достаточно времени в Порт-Форлоне, чтобы разобраться с крысами. А может быть, не будет? Разве не говорил ему кто-то, что корабль разобьется в горах при посадке?

Из состояния полной безнадежности его вывел резкий сигнал общей тревоги. Испуганный тлос прокричал из громкоговорителя на стене:

- Капитан! Где вы, капитан? Они атакуют контрольную рубку!

Капитан с помощником, забыв обо всем, рванулись к осевой шахте. Гримс машинально схватил свой плававший рядом шлем, и, не раздумывая, бросился вслед за ними.

22

- Они атакуют контрольную рубку!

Этот голос все еще звучал у Гримса в ушах. Они - это были Сони, майор и его пехотинцы. Наверное, они разбили один из иллюминаторов. Уменьшения давления не чувствовалось - на любом, даже на таком дряхлом корабле герметичные двойные двери всегда содержатся в идеальном порядке и самостоятельно захлопываются при разгерметизации любой из отсеков. Тем не менее, Гримс задержался, чтобы надеть свой шлем прежде чем проникнуть в осевую шахту. К счастью, помощник капитана не нанес большого вреда своим грубым обращением с шлемом.

В шахте он увидел, что оба офицера быстро скользят вдоль стержня к косу корабля. Гримс не мог за ними поспеть - при переходе с уровня на уровень он в своем скафандре с трудом протискивался сквозь узкие отверстия.

Затем он услышал глухие звуки ударов и борьбы. Гримс понял, что стреляют из мелкокалиберного оружия. И затем он услышал ужасные высокие вопли, которые были ему слишком хорошо знакомы. Он даже разобрал слова... Нет, это было одно слово, повторенное несколько раз:

- Смирть! Смирть!

И тогда он понял, кто были ОНИ, и пустился на помощь со всей возможной скоростью. Взглянув вперед, он увидел, как капитан со своим помощником исчезли за люком в конце тоннеля. В кораблях такого типа там обычно находилась контрольная рубка. Опять донеслись выстрелы, удары и крики. Гримс распахнул люк и влез в самую гущу сражения.

Сначала на него никто не обратил внимания. Может быть, крысы его даже приняли за своего - настолько странным был его скафандр. Они оказались маленькими, не больше терьера средней величины, но их было много, ужасающе много. Они дрались зубами, когтями и кусками отточенного металла, которые они использовали как ножи. Летавшая в воздухе взвесь из мелких кровяных капель тут же осела на стекле шлема. Гримс почти ничего не видел и попытался стереть кровь, но только еще больше ее размазал. Все-таки он смог разглядеть, что в рубке плавали два неподвижных тела со сплошными кровавыми ранами вместо шеи и не меньше дюжины мертвых крыс.

Зрелище было ужасное, но командор взял себя в руки. Вытерев, наконец, попавшейся под руку тряпкой свой шлем, он увидел в центре рубки несколько человек, отражавших атаки крыс палками и обломками стульев. Должно быть, они уже израсходовали все заряды своих пистолетов.

Гримс ринулся в бой, руками и ногами расталкивая кучу покрытых шерстью тел, раскраивая им черепа и кости кулаками в тяжелых перчатках, отшвыривая их прочь от группы людей. Его первая атака увенчалась успехом, но мутанты, осознав, что перед ними новый враг, с утроенной яростью набросились на него. Они прибывали и прибывали в рубку, и их визг становился совершенно невыносим. Огромной толпой навалившись на командора, повиснув на руках и ногах, они полностью обездвижили его. Офицеры ничем не могли помочь - они сами были втянуты в битву с наседавшими на них ордами крыс.

Что-то стало скрестись по скафандру возле горла Гримса. Один из мутантов пытался просунуть свой нож через соединения шлема. Ему это не удалось, и он принялся резать блестящую, на основе металлической сетки ткань скафандра. Материя была жесткой, специально предназначенной для нагрузок, но такого она могла не выдержать. Кое-как ему удалось освободить правую руку и отшвырнуть в сторону крысу с ножом. Кое-как ему это удалось, но тут же рука его была намертво схвачена, и уже несколько крыс бросились раздирать его костюм зубами и ножами.

Он был обессилен, беспомощен, утоплен в шевелившемся море покрытых шерстью тел, и не мог не понимать, что для него это может кончиться только одним, если никто не придет на помощь. Его скафандр, в котором было тяжело передвигаться даже в самых идеальных условиях, одинаково способствовал как его гибели, так и спасению. Он дернулся всем телом, пытаясь высвободиться, но это скорее был жест отчаяния, чем сознательная попытка помешать крысам прогрызть дыру в материи скафандра возле его горла.

Затем он почувствовал какое-то облегчение. Он уже свободнее мог шевелиться.

И сквозь мутную пленку засохшей на стекле кроил он уже мог видеть, что рубку уже наполнили другие люди, одетые так же, как и он, в скафандры. Они умело работали длинными острыми кинжалами и массивными дубинками, одним ударом ломавшими мутантам кости. В помещении стоял сплошной красный туман - туман, состоявший из мельчайших частиц крови...

Но даже со свежим подкреплением люди не могли выиграть битву. Рано или поздно мутанты одолеют всех - вооруженных, невооруженных, в скафандрах, без скафандров... Все новые и новые полчища крыс постоянно заменяли убитых и искалеченных. Мутанты победят - это было очевидно.

- Покинуть корабль! - крикнул женский голос. Это была Сони. - Всем покинуть корабль! К спасательным шлюпкам!

Призыв повторился еще несколько раз - его кричали друг другу люди без скафандров. Покинуть корабль - дело непростое, но уже всем было очевидно, что это единственный путь к спасению.

Вооруженные пехотинцы окружили экипаж "Запада" - точнее, то, что от него осталось. Их капитан был в полубессознательном состоянии, но живой. На его помощнике было лишь несколько порезов и царапин. Еще было два инженера и истерически кричавшая женщина с нашивкой казначея на рваной рубашке. Из всей команды больше не уцелел никто. Пехотинцы вытолкнули их через люк в осевую шахту. Кто-то схватил Гримса и грубо выпихнул из рубки вслед за ними. Он хотел было возразить, но его не слушали. Он понял, что это была Соня, что она была вместе ним. Люк в рубку захлопнулся, и Соня повернула рычаг.

- Но майор! - закричал Гримс. - Там же майор со своими солдатами!

- Они останутся там. Они задержат крыс. Наша задача - вывести с корабля этих людей.

- А дальше?

- Черт возьми, кто командир экспедиции? - резко ответила она. - Кто там хвастался адмиралу, что он будет действовать наугад?

Они уже были в отсеке, где стоял спасательный челнок. Открыв дверь, помощник помогал забраться в его тесное пространство сначала женщине, затем двум инженерам. Он хотел помочь капитану, но тот оттолкнул его со словами:

- Нет, мистер. Я должен покинуть мой корабль последним... - он заметил стоявших рядом Гримса и Соню. - Вас это тоже касается, мистер командор, как вас там... Полезайте в челнок вместе со своим помощником...

- Мы последуем за вами, капитан. Нам тут недалеко возвращаться.

- В челнок, черт бы вас побрал! Я... должен... последним...

Он был близок к обмороку. Помощник взял его за руку.

- Капитан, сейчас не время следовать протоколу. Нам нужно спешить. Неужели вы ИХ не слышите?

В своем шлеме Гримс сам до этот момента ничего не слышал. Но теперь он явственно разобрал глухой шум и визг, нараставший с каждой секундой.

- Полезайте в эту чертову шлюпку, - сказал он помощнику. - Мы запрем двери.

- Я настаиваю... - шептал капитан. - Я... должен... быть последним...

- Полезайте же наконец!

- Я давно собирался бросить к чертям этот корабль, - сказал Гримсу помощник, - но я никогда не думал, что это будет выглядеть подобным образом. - Помощник ударил капитана кулаком в челюсть. Удар был не силен, но его было вполне достаточно, чтобы тот потерял сознание. Он откачнулся, но упасть в невесомости было невозможно, а магнитные подошвы его ботинок удержали его в вертикальном положении. Из люка высунулись два инженера и за руки втащили внутрь бесчувственное тело.

- Быстрее же! - поторапливала Соня.

- К вашему кораблю, сэр? - спросил помощник. - Вы возьмете нас?

- Нет. Сожалею, но нет даже времени объявить. Полным ходом летите к Лорну.

- Но...

- Вы слышали, что сказал командор, - вступила Соня. - Выполняйте. Если вы постараетесь приблизиться к нам, мы откроем огонь.

- Но...

- Марш в корабль! - сняв шлем, чтобы его лучше было слышно, заорал командор. И затем, уже мягче, добавил:

- Удачи вам.

Помощник исчез внутри шлюпки и задвинул люк. Командор надел свой шлем, и Соня выдвинула из стены пульт управления. Медленно задвинулась широкая панель, отделив их от остального корабля. Тут же начала открываться другая, и за ней показалось черное небо. Спасательный челнок был вытолкнут в открытое пространство по направляющим рельсам. Пролетев ярдов двадцать, он включил ракетные двигатели и стал быстро удаляться. Через минуту это уже была яркая звездочка, которая стала медленно заворачивать по широкой дуге...

Проследив за ней, Гримс сказал:

- Нам нужно вернуться обратно в рубку, чтобы помочь майору и его людям. Они там заперты.

- Они уже не заперты. Они лишь ждали, пока улетит челнок.

- Но как они выйдут?

- Точно так же, как и вошли. Мы проделали лазером большую дыру. К счастью, все двери были в исправном состоянии.

- Вы сильно рисковали...

- Это было необходимо. И потом, мы ведь знали, что ты был в скафандре. Но нам пора идти отсюда.

- После вас.

- Боже мой! Неужели ты так же глуп, как и тот капитан?

Гримс не стал спорить, а просто вытолкнул ее в космос. Затем он выпрыгнул сам и включил свой реактивный ранец, чтобы добраться до своего корабля. Взглянув на контрольную рубку "Запада", он увидел, как взрывом вышибло сразу несколько иллюминаторов. Осколки металла и стекла, кристаллы замерзшего воздуха вперемешку с небольшими серыми телами, многие из которых еще несколько секунд судорожно дергались, веером разлетались перед брошенным кораблем. Но вот из пролома показались фигуры в скафандрах. Их было семь, и они полетели к открытому освещенному просвету шлюзовой камеры "Корсара". Соня и Гримс поспешили за ними.

Майор использовал свой лазерный пистолет, чтобы проделать отверстие в стенке контрольной рубки. Но далеко не все крысы погибли. Под порывом вырвавшегося из корабля воздуха захлопнулись герметичные люки между отсеками, и большая часть мутантов осталась жива.

Их нужно было уничтожить мощным вооружением "Корсара".

23

- Мы уже заждались вас, шеф, - ласково сказал Уильямс, когда командор появился в контрольной рубке своего корабля.

- Рад снова вас видеть, командир, - ответил Гримс, припомнив, как помощник другого капитана осуществил свое намерение поскорее сбежать от крыс. - Очень рад.

Он взглянул в иллюминаторы. Грузовое судно было по-прежнему рядом, точно так же, как и в момент, когда они подошли к нему. Использовать ракеты было невозможно - взрыв уничтожил бы их обоих.

- Ты должен закончить свою работу, человек Гримс, - напомнил Серессор.

- Я знаю, знаю.

Теперь уже некуда было спешить. Теперь у них было время, чтобы выбрать лучший способ уничтожения.

- Вооружение готово, сэр.

- Спасибо. Для начала, командир Уильямс, нужно увеличить расстояние.

Но внезапно облик "Запада" стал мутнеть и как бы растворяться, пока не исчез совсем. Он исчез, как догоревшая свеча. Гримс выругался. Нужно же было предусмотреть это! У мутантов был доступ к отсеку системы Мансхенна. Но что они могли знать об этом? Как они научились ей пользоваться?

- Включить систему Мансхенна, - приказал он. - Стандартная степень сжатия.

На это требовалось время - но не слишком много. Бронсон был наготове на своем посту, и по-военному быстро выполнил команду (хотя сам Гримс долгое время служил на торговом Флоте и был офицером запаса, он всегда гордился тем, что на его кораблях царит атмосфера военной дисциплины).

Наступил недолгий период полкой дезориентации во времени, неприятное чувство, что время течет вспять, головокружение, тошнота... За иллюминаторами Галактика свернулась в огромную бутылку Клейна, а солнце Лорна закрутилось мелкой спиралью.

Но "Запада" нигде не было видно.

Гримс взял трубку телефона.

- Командир Бронсон! Вы можете синхронизироваться с ним?

- Я пытаюсь, сэр...

Гримс представил себе, как тот сидит за своей приборной доской, уставившись в экран компьютера управления, и медленно вращает ручку синхронизации. Внезапно высокий тон раскрученных гироскопов задрожал, и одновременно все предметы в рубке как бы потускнели и потеряли четкость очертаний, чтобы затем засиять с новой силой.

- Вот эти вонючие ублюдки! - указал на иллюминатор Уильямс.

Это были действительно они, совсем рядом. На абсолютном черном фоне их корабль выглядел как призрак. Он мелко дрожал и казался совершенно нереальным.

- Огонь из всех орудий! - приказал Гримс.

- Но, сэр! - запротестовал один из офицеров. - Изменение массы корабля при включенной навигационной системе...

- Огонь из всех орудий! - повторил Гримс.

- Есть, сэр! - с готовностью откликнулся Картер.

Но, казалось, что они стреляют по тени. Ракетные снаряды один за другим уходили в сторону висевшего рядом корабля, лазерные пушки рассекали его вдоль и поперек - и ничего не происходило.

Загудел телефон.

- Чем вы там, черт возьми, занимаетесь? - проорал из трубки голос Бронсона. - Как я могу выдерживать синхронизацию?

- Извините, командир, - ответил Гримс. - Но попытайтесь поймать ее. Попытайтесь добиться полной синхронизации и удержать ее. Это все, что я прошу.

- И что теперь, шеф? - спросил Уильямс.

- У нас есть еще бомба, - спокойно ответил Гримс.

- У нас есть еще бомба, - сказал он.

Он знал, как и все люди на их корабле, что ядерный заряд был их единственной надеждой на возвращение в свой мир.

Но "Запад" должен быть уничтожен, и гладь течения Времени должна всколыхнуться. Взрывное и световое оружие оказалось совершенно бесполезным. У них не было другого выхода.

Корабли были настолько близко, что их поля временного сжатия интерферировали. Скоро стало ясно, почему стрельба из обычного оружия не давала результатов. Каждый выброс массы вызывал существенное изменение степени прецессии "Корсара", и снаряд запаздывал во времени и пространстве. Было видно, как он проходил сквозь транспортное судно и исчезал за ним, там, где кончалось поле сжатия. Если бы на "Корсаре" была установлена одна из последних моделей синхронизаторов, можно было бы надеяться на успешную стрельбу. Но сейчас лишь ловкость Бронсона удерживала чужой корабль в зоне видимости.

Взорвать ядерный заряд - это не так же просто, как выпустить ракету. Медленно и осторожно черный цилиндр был вынут из своего хранилища и переведен на стартовую позицию. Сильная струя сжатого воздуха из компрессора оттолкнула его к цели. Медленно, очень медленно он пошел в сторону "Запада".

По приказу Гримса толстые свинцовые щиты задвинулись на окна. Спасут ли они? Бомба была близко, слишком близко. На экране радара, настроенного на минимальную близость, четкая яркая точка, обозначавшая бомбу, медленно приближалась к размытому дрожащему пятну "Запада". Картер смотрел на Гримса, ожидая приказа. Он был страшно бледен - но не один он был бледен в этот момент. Один лишь Серессор - чертов ящер! - наполнял пространство своим тонким, шипящим, раздражающим свистом.

Соня села возле командора.

- Ты должен - сказала она спокойно. - Мы должны это сделать.

- Нет, - ответил он. - Я должен это сделать.

- Сближаемся, - донесся из динамика голос Бронсона, синхронизирую... Поймал!

- Огонь, - приказал Гримс.

24

Прошло время.

Как много, Гримс не знал, да и не хотел знать.

Он приоткрыл глаза и увидел светловолосую женщину, которая будила его. Она была красива, а на груди у нее, в вырезе платья, был тонкий длинный рубец. Как ее звали? Он должен был это знать... Он ведь был женат на ней... Внезапно для нет стало очень важно именно сейчас вспомнить ее имя.

Сюзанна?..

Сара?..

Нет.

Соня?..

Да, Соня. Ее звали Соня.

- Джон, просыпайся! Все кончилось. Бомба выкинула нас в нашу Вселенную, и даже прямо в наше время! Мы на связи с контрольной башней Порт-Форлона, и адмирал хочет поговорить с тобой.

- Как будто нельзя подождать, - ответил Гримс, чувствуя, как его личность из осколков сознания собирается воедино.

Он протер глаза, увидел сидящего за приборами управления Уильямса, увидел блестевшего чешуей Серессора, а рядом с ним долговязого подростка, которым оказался Мэйхью.

На мгновение он позавидовал им. Они помолодели, рискнув ради этого жизнью. Они были счастливы.

И, сказал он сам себе, должно быть счастливо все человечество - пусть не в первый раз, но и не в последний.

"И даже когда удача перестанет мне улыбаться, я буду счастлив", подумал он.