Команда

Эпизод 1 «По уши в дерьме или Главное Пророчество эльфов»

Собиралась гроза. Воздух до того потяжелел, что его приходилось чуть ли не откусывать и проглатывать с блаженным выражением на лице, дабы не умереть от удушья. С севера медленно, но верно ползли черные тучи, на фоне которых маленькими, белыми точками метались чайки. Бредущий по тракту мужчина остановился, окинув взглядом темнеющее небо.

Странник был невысок и не отличался внушительной комплекцией, обыкновенный человек, каких миллионы. Однако сама ситуация была не вполне обычна — он шел в Вибор. В город, куда стараются не заглядывать простые люди. Конечно, иногда там можно встретить какую-нибудь знаменитость из рода людей. Например, хорошего мага или прославившегося подвигами воина, популярного менестреля или достаточно богатого купца. Порой даже сюда приезжал кто-нибудь из знатных особ соседствующих государств в окружении охранников-головорезов. Это если не считать людей, выполняющих грязную работу, до которой не станут опускаться гордые жители этого места. Вибор — странный город, город Алых эльфов.

На поясе мужчины висели потертые дешевые ножны, что плохо сочеталось с дорогим эльфийским плащом. Вид путешественника не дотягивал до того уровня, при котором Алые эльфы задумаются, не решаясь встретить незнакомца стрелами из бойниц. Странник это понимал, и поэтому сильно нервничал, хоть и грело сердце под курткой на шнуровке письмо-приглашение от Ай-Дулона, одного из лидеров Алых. Но что-то говорило путнику, что прежде, чем он достанет это письмо, стража нашпигует его стрелами с головы до пят. Хотя… Алые эльфы владели луками еще более мастерски чем их собратья, поэтому их мишенью стала бы только голова. Алые вообще сильно отличались от своих сородичей, предпочитая жить в каменном городе. Эльфийский Союз давно исключил их из своего состава под предлогом «чрезмерного уподобления людям». Алых эльфов это не очень-то расстроило, им, как казалось страннику, вообще было плевать на окружающих, пока те не приближались к стенам города на расстояние полета стрелы. Гостей они очень не любили.

За все то время, что существовал город, у его стен полегло много людей, да и эльфов порядочно. Алые отстреливали всех, пропуская только достойных, на их взгляд, такой чести, или специально приглашенных кем-то из жителей города гостей. Такая политика не очень устраивала соседние города, но ни один из них не мог бросить вызов Алым. Была одна попытка, два города объединились, дабы стереть с лица земли Вибор. Москат и Ланда… Так они назывались. Теперь эти города остались лишь в песнях менестрелей, да на старых картах, а Вибор все стоит.

Быть может, вмешайся Ролл, правитель Долоньского королевства или Лука, повелитель Парсада, или сама Империя, и Алые эльфы перестали бы существовать. Да только какое дело властелинам таких держав до этого небольшого города? Какой смысл лезть на территорию Свободных Городов? Нарушать древнейший договор о неприкосновенности этих земель? Вызывать гнев Мудрого Совета Тулугры или того же Эльфийского Союза? Последний, хоть и отрекся от Вибора и его жителей, но, как и любая расистская организация, воспользуется поводом и примется вырезать деревни неэльфов, прилегающих к их землям, к Антариэли.

Накинув на голову капюшон, мужчина поежился и зашагал по дороге, стараясь не ступать в залитые грязью колеи от повозок и не месить превратившиеся в болото участки, где пролегал путь всадников.

Его всегда поражал тот древний договор, который дал свободу и независимость всем городам на этой земле. На территории Свободных Городов не было единой власти, каждый город являлся как бы отдельным государством со своими правителями и законами. Любая попытка объединения этих городов пресекалась карательными отрядами из Тулугры. Те фанатично берегли «зону свободы», при этом со спокойной совестью орошая землю кровью недовольных. Ярким примером их «охраны» как раз являлись Москат и Ланда.

Ветер крепчал, и путник поплотнее закутался в свой плащ, стараясь хоть как-то укрыться от ледяных порывов стихии. Весна… Это время года славилось своими ветрами. Даже зимой, когда с севера тянуло холодом, ветра не так студили душу и тело.

Дорога проходила по гряде, возвышаясь над окрестностями. Слева и справа от неё, внизу, шумели деревья, верхушки самых высоких из них были как раз на уровне тракта. Что лишало странника хоть какой-то защиты от стихии.

Путник с интересом оглядывал ковер из крон, раскинувшийся по краям дороги. Его богатое воображение тем временем придумывало целый мир, что скрывался под листвой. С практической же точки зрения внизу было наверняка неуютно. Начать хотя бы с комаров, что постоянно облюбовывают подобные места.

— Здесь можно спрятать целую армию, — хмыкнул себе под нос человек и прибавил ходу. В небе пророкотал гром, и путник вновь поднял взгляд на приближающуюся тучу. Скоро придется сойти с дороги и спуститься вниз, иначе какая-нибудь шальная молния превратит его в кусок хорошо прожаренного мяса. Вскоре по дороге и листве хлестнул дождь, поэтому, увязая в грязи, путник пробрался к краю дороги и по мокрой траве скользнул вниз. Скатившись с гряды, он отряхнулся и, потуже затянув капюшон плаща, прислонился к стволу величественной березы. С какой-то странной и необъяснимой грустью он, любуясь зарождающимися на склоне небольшими ручейками, слушал, как шумит по листве дождь. Ему очень нравилось это зрелище, сейчас человеку казалось, будто в мире нет ничего более прекрасного.

Дождь, почти не сдерживаемый кронами деревьев, ощутимо барабанил по капюшону, убаюкивал и ненавязчиво наводил на размышления. Вспышка молнии озарила окружающий мир, и в тот же момент прогремел гром.

— под нос продекламировал человек строчку одной из песен, что распевают менестрели Карели, и за которые в Эльфийских землях бросают в темницы. Странное дело, но почему-то на вотчине эльфов жители очень не любили все связанное с Карели. У путника на этот счет было свое мнение — Карели составляла конкуренцию Антариэли, как звали свои земли бессмертные. Вообще казалось, что природа одарила эти две страны своими чудесами в равной степени. Да вот только в лесах Антариэли с легкостью можно было схлопотать стрелу какого-нибудь благородного эльфа, в то время как население Карели отличалось, в большинстве своем, дружелюбием.

Путник эльфов очень не любил, однако это не означало, что те отвечают ему взаимностью. Почему-то наоборот, большинство из них относились к нему доброжелательно, и эта загадка уже много лет не давала ему покоя.

— Быть может, я такой красивый? — тихо, с ехидством произнес он и смахнул капли, свисающие с края капюшона. Улыбка внезапно озарило его уставшее лицо, что-то в последнее время он слишком часто говорил сам с собой. Может это признак того, что он сходит с ума?

— Да нет, вряд ли, — ответил путник своим мыслям и вновь улыбнулся, а затем запрокинул голову, подставляя лицо холодному дождю. Ему было необыкновенно хорошо, дождь дарил душе покой, изгонял смятение, возникающее при мыслях, ради чего его позвал некий Ай-Дулон. Зачем он потребовался в Виборе? Впрочем вопрос «зачем» тут неуместен. Разумеется по специальности…

Через пару часов дождь ослабел, и мужчина торопливо покинул свое укрытие. Торопливо — потому что, как всегда бывает после сильного дождя, с деревьев продолжали падать крупные капли. С трудом выбравшись на тракт, полностью перепачкавшись в грязи и основательно запыхавшись, странник продолжил свой путь. Шаги давались нелегко, тщательно удобренная дождем грязь расползлась по всей ширине дороги и каждый раз, ловя своими черными лапами сапоги путника, отпускала их с большой неохотой. Человек, морщась, преодолевал это сопротивление стихии и слушал мокрое чавканье противника. Взгляд путешественника не отрывался от дороги перед собой, пробегал по заполненным водой следам от повозок и копыт, касался больших луж, в которых шли редкие круги от еще не закончившегося дождя и на время замирал, когда его владелец погружался в думы.

К вечеру впереди показались стены Вибора, но смертельно уставшего путника это зрелище ничуть не обрадовало. Остановившись, он медленно огляделся и вновь спустился по склону вниз, в лес. Отыскав место посуше, он упал на землю и, закутавшись в плащ, уснул. Снились ему злорадно хохочущие Алые Эльфы, горящие города и стрелы, вылетающие из пустоты и вонзающиеся в него словно в масло. Боли не было, лишь омерзение от звука рвущейся кожи и легкий привкус обиды. Обиды на то, что в руках его нет лука, что происходящее несправедливо, ведь он пришел как друг…

— Енто, мы ж и говорим, шо надобно по ним с севера жахнуть. Тама ворота послабже, да и прокрастись легчее, так шоб ни одна собака не усекла. — Дородный детина со спутанными волосами ткнул в карту коротким, толстым и узловатым пальцем.

— Жертвы… — напомнил ему пожилой мужчина с аристократическим лицом. Он, сложив руки на груди, смотрел на карту.

— Дык война, али нет? Як же бошки с тварей снести, коли жертв боятси?

— Мне больше вариант Клоуна нравится.

Клоун, невысокий мужчина в панцире поверх ладной кольчуги, ехидно ухмыльнулся, вызывающе глядя на детину.

— Времени много утекет. Хотя енто не наше дело, як хочите, барин, — недовольно буркнул тот.

— Именно, Ларс, не ваше, — согласился аристократ и подался вперед, — Клоун, обрисуй дело еще раз.

— Без проблем, Сэм. В общем перекрываем эту дорогу, — палец Клоуна ткнул в черную змейку на карте, — эту и эту. — Еще две черты оказались под его пальцем. — Перекрываем в двух местах на каждой. В сторону города никого не пускаем, из города тем более. Лес вокруг Вибора выжечь к ядрене фене. В лесу поставить оцепление, людей хватить должно.

— Это точно, — ухмыльнулся аристократ.

— Уничтожать, как я уже сказал, любого, кто попытается выйти. В оцепление всех лучников что есть, и прикрытие. На дорогах тяжеловооруженных ребят, в основном из Хартии.

— Шо, як я понимамши жертв не буде? — ехидно проговорил Ларс.

— Поменьше на порядок, — в тон ему ответил Клоун.

Сэм Романов с полуулыбкой оглядел обоих. Глава Лиги Наемников и предводитель Вольной Хартии являлись конкурентами в вопросах войны по найму. Однако его деньги заставили их работать вместе. Правда ни Ларс, ни Клоун не собирались забывать о соперничестве. Для этого не хватило бы и всего золота Тулугры, а там подобного добра хватало. Сэму больше нравился слегка развязный Клоун, главарь Лиги, чем Ларс, который походил скорее на медведя, а не на человека. Однако у него не было выбора — в Лиге бойцов было не так уж и много, но они брали профессионализмом, а численность Хартии хоть и велика, но в ущерб умению. Для операции же потребовались обе группировки. Сэм считал, что его имя внесут в летописи, так как никогда еще ни одну из этих организаций не нанимали целиком, а уж тем более обе сразу.

— А шоб вам гореть! — махнул рукой Ларс, и посмотрел на Романова. -Барин, шо хошь, то делай. Только за убиенных деньгу выплати.

— Это точно, тут я согласен, — неприятно ухмыльнулся Клоун.

— Все по договору…

Сэм слегка кивнул переглянувшимся соперникам и вышел из шатра. Остановившись, он запрокинул голову и посмотрел наверх, где сквозь кроны деревьев едва виднелось затягивающееся тучами небо, и лишь угадывались очертания гряды, по которой проходил тракт, соединяющий Новрог и проклятый Вибор.

Пару минут так постояв, Романов направился к своему шатру. Лавируя среди множества мастерски собранных костров, от которых практически не шел дым, Сэм недовольно хмурился, слушая брань греющихся наемников. Его уши не привыкли к таким словам и категорически отказывались нормально воспринимать подобную лексику. Однако цель превыше всего. Гораздо важнее любых возможных неудобств…

Утро оказалось солнечным, от земли исходил едва заметный парок, и открывший глаза путник на миг залюбовался этой картиной. Однако удовольствие от зрелища было сметено омерзительным ощущением сырости. Промокшая одежда дала о себе знать, стоило человеку пошевелиться. Сквозь зубы вырвалось ругательство и осквернило собой шум утреннего леса. Однако птицы не смолкли, и ветер не перестал шебуршать листвой, до сих пор орошающей землю влагой.

— Хоть что-то приятное в этом проклятом мире, — процедил человек и поднялся на ноги, передернувшись от омерзения. Со злостью сорвав с себя изрядно промокший плащ, путник в порыве гнева бросил его на землю и вновь выругался:

— Эльфийский, твою мать, непромокаемый, тьфу ты, демоны вас разбери!

Вложив в эти слова весь накопившийся яд, мужчина почувствовал, как с души свалился камень. Оставив плащ на земле, странник развязал котомку, тоже промокшую насквозь, и перекусил отсыревшим хлебом. Во время сего действия путник вслушивался в шум леса и чувствовал, как внутри разбухает маленький комок, заполняя все его существо. Комок, под названием счастье. Странник обожал леса, обожал их природную красоту, обожал все, что было с ними связано. Кроме разумных существ. Их он в таких местах не переваривал.

Взобравшись на гряду и вновь ступив на дорогу, он поежился, прочувствовав неожиданный порыв ветра, и заспешил к городу. Когда расстояние между странником и стенами Вибора сократилось до полета стрелы, он остановился, внимательно разглядывая крупную каменную кладку и проем запертых ворот. Затем, прищурившись, провел взглядом по рядам бойниц, догадываясь, а точнее физически ощущая, что в него целится минимум десяток лучников, и как минимум десяток стрел сорвутся в гудящий полет, если он сделает еще один шаг.

Выудив из-за пазухи промокшее письмо, он помахал им над головой.

— Приглашение от Ай-Дулона, — крикнул путник, прекрасно понимая, что его вряд ли услышат.

Минут через десять с грохотом поднялись ворота, и из Вибора выехало несколько всадников. Когда они приблизились, человек, как заклинание повторил:

— Приглашение от Ай-Дулона.

Один из Алых, эльф с утонченными чертами лица, обычными для этого племени, протянул руку. Остальные всадники, даже не глядя на путника, с безучастным видом осматривали окрестности.

— Давай сюда, — почти пропел эльф.

Человек, протянув конверт, с большим трудом оторвал взгляд от алых глаз воина. Этим-то Алые и отличались внешне от сородичей — цветом радужной оболочки. Несколько демонично, но очень эффектно.

Эльф, с гримасой брезгливости, двумя пальцами выудил из расползающегося в руках конверта письмо и, сморщившись, с омерзением его развернул. Стараясь держать бумагу, наверняка смердящую для него человеческим потом, на расстоянии вытянутой руки, всадник какое-то время беззвучно шевелил губами, скользя взглядом по полуразмытым строчкам. Внезапно его лицо изумленно вытянулось, на миг, но этого было достаточно, чтобы путник с тревогой понял — что-то в этом письме было действительно странным. Однако что? Человек мог наизусть процитировать приглашение, но ничего такого, что могло так удивить Алого эльфа там попросту не было.

Конь под эльфом фыркнул и дернул мордой. А его хозяин, старательно приняв бесстрастный вид, кивнул:

— Все в порядке, можете идти. — Он махнул рукой, давая сигнал невидимым лучникам, чтобы те ненароком не подстрелили гостя, и слегка склонил голову. — Добро пожаловать в Вибор, охотник Ванго.

Человек с облегчением улыбнулся и, догадываясь, что коня ему не дадут, зашагал в сторону ворот. Спустя несколько секунд всадники промчались мимо, и один из эльфов бросил на него преисполненный каким-то странный чувством взгляд. Словно он с раболепным восхищением глядел на какого-нибудь эльфийского Бога. Это Ванго всерьез насторожило. Что же, черт возьми, нужно Ай-Дулону? А то и всем Алым сразу.

Пройдя через ворота, под чугунной тушей решетки, он остановился, окинув взглядом начавшийся Вибор. Обыкновенный город, двух-трехэтажные домики совершенно различного типа от угловатых, квадратных «гробов» до миниатюрных замков с витиеватыми башенками. Можно было разглядеть даже несколько бревенчатых срубов, и над всеми этими заполонившими город домами возвышался огромный замок. В первую очередь в глаза Ванго бросились четыре небольшие башни по краям, с блестящими на солнце коническими куполами. По центру в небо вздымалась каменная громадина, соединенная навесными мостами со своими меньшими сестрами. Все это сооружение казалось невообразимо древним, будто его построили еще титаны, и только когда они покинули эти земли, сюда пришли Алые. Потом же вокруг замка вырос Вибор.

Ванго уже ждали. Двое облаченных в голубые одеяния эльфов с невозмутимым видом стояли посреди дороги от ворот в город. Охотник мысленно улыбнулся — наверняка его заставили идти до ворот пешком, чтобы встречающие не спеша смогли прийти сюда и занять позу ожидания. Чтобы неэльф не увидел их суеты; чтобы в глазах человека сохранить свое величие. Будьте вы прокляты, длинноухие уроды! Человек подошел к бессмертным и вопросительно поднял бровь:

— Не меня ждете?

— Ай-Дулон ожидает вас, следуйте за нами, — немедленно произнес один из Алых, чуть лениво, чуть развязно и чуть высокомерно. Впрочем, эльфы обычно так и говорят.

— Покорнейше благодарю, — не удержался от шутовства Ванго и поклонился. Однако глаза его напряженно оценили обстановку. Время одиночества окончилось, и посему смерть может поджидать за любым углом. У Ванго было очень много врагов.

Эльфы развернулись и зашагали вперед, даже не убедившись в том, что путник за ними вообще последует. На миг человека посетил соблазн остановиться и задумчиво изучать вид замка, пока эти ушастые гордецы не заметят его отсутствие, но трезво рассудив, Ванго понял, что с них станется так дойти и до Ай-Дулона. Тяжело вздохнув, он поспешил за ними.

— Опа! Смотри-ка, Рыба, плащ чей-то! — хмыкнул высокий воин с повязкой на глазу. Бряцая доспехами, он присел над брошенной на землю одеждой и внимательно осмотрелся.

— Эльфийский, — равнодушно заметил Рыба, задумчиво разглядывая вещь.

— Это-то я понял, да вот только откуда он здесь?

— Знаешь, Циклоп, по тракту множество людей и эльфов бродит, а спать на дороге противно, сам понимаешь, — немного раздраженно ответил Рыба и огляделся. Войска Лиги и Хартии направлялись к Вибору. Воины двигались толпой, безо всякого порядка, то тут, то там среди деревьев мелькали чьи-то головы, шлемы. Лес звенел от бряцания металла.

— Эльфийский плащ дорого стоит, браток. И просто так его выбросит либо богатей, либо эльф, либо дурак.

— Гений, — фыркнул Рыба, — тебе-то какая разница? Хочешь, возьми его себе, но только не строй загадок на пустом месте. Я этого очень не люблю.

— Чего встали?! А ну вперед, олухи, — из-за деревьев появился высокий наемник.

— Капитан, тут плащ эльфийский, свежий, — сбивчиво проговорил вскочивший Циклоп, растеряно хлопая глазом. Перед ним был один из самых жутких офицеров Лиги. Холеное лицо капитана брезгливо поморщилось, взгляд воина был прикован к тряпке, в которую превратился плащ.

— Я сказал: вперед! — холодно повторил он и сплюнул, — ты мне еще кучу дерьма покажи. Мало ли людей по тракту ходит? Вперед!

Рыба и Циклоп поспешно ретировались.

— Не люблю я Мясника, ему все равно кого убивать. Он мать свою грохнул, говорят. И нас замочит, только волю дай, — нервно пробормотал Циклоп, стараясь говорить как можно тише и не оборачиваться. Рыба промолчал, в душе согласившись с товарищем. Капитан наемников Мясник был очень опасен и взбалмошен, с ним не рисковал связываться даже Клоун.

Лига и Хартия приближались к Вибору и медленно брали город в клещи. Клоун, Ларс и Сэм шли последними, если не считать их охрану.

— Действовать надо быстро, — торопливо говорил Сэм, — поэтому все дороги должны быть блокированы за день.

— За день? — скептически хмыкнул Клоун.

— Вы должны успеть!

— Э, барин, мужики-то, коли так, устанут смертно. Який толк от ентого буде? Их потом аки свинов порезать можно.

— Верно, — согласился с Ларсом Клоун.

Сэм задумался, пробормотав какое-то ругательство.

— Два дня! — наконец проговорил он. — Два дня и все дороги перекрыть! Не позже!

— Сделаем, — улыбнулся Клоун и переглянулся с Ларсом, тот с трудом спрятал в бороде улыбку, показывая, что с Лигой все равно ничего общего, кроме задания, иметь не хочет. Даже радости.

— Главное успеть! — вдруг вырвалось у Сэма.

— Да что успеть-то? — вскинулся Клоун, лицо его перекосилось, — мне ваши загадки уже осточертели. Я и так не понимаю какого хрена мы делаем! Мне казалось, что вам надо стереть с лица земли этот городок, а потом вы даете приказ стоять на дорогах и никого не пускать и не выпускать! Какого, спрашивается, хрена вы интересовались моим с Ларсом мнением? Я по поводу взятия этого гребанного городишки? Любопытство?

— Это не ваше дело! — вспылил Сэм, — я плачу — вы делаете, а задавая вопросы, между прочим, ведете себя очень непрофессионально.

Клоун помрачнел еще больше:

— Сэм, учтите, если тут будет какая-нибудь подстава, я вас потом из-под земли достану.

Сэм дернулся, как от удара, и в ярости посмотрел на главу Лиги Наемников.

— Енто, не гоже уперед драки оглоблями со свояками махати! — вмешался Ларс, впрочем, про себя он сказал то же самое, что и Клоун. Хартия была для бородача всем и даже больше.

Через два дня, как и говорил Ларс, Вибор оказался в осаде, о которой пока что не знал. Все дороги были перекрыты. Осторожно, так чтобы в городе никто ничего не заметил, почему-то Сэм Романов специально акцентировал на этом внимание Лиги и Хартии. К счастью, местность позволяла подобную скрытность: иногда тракты-хребты немного опускались в лес, и их скрывала листва. В таких низинах и расположились отряды заграждения. Главный же лагерь раскинули у дороги Новрод-Вибор.

Сэм Романов нервно мерил его шагами и не замечал, как за ним, насмешливо улыбаясь, следят Ларс и Клоун. Клоун параллельно с этим занятием комментировал действия нанимателя, Ларс же, пряча в бороде улыбку, слушал.

— Может он в сортир хочет, но нас стесняется? — выдвинул очередную версию Клоун и сплюнул на траву. Ларс задумчиво посмотрел на сие действие и пожал плечами: его как-то не заботило, из-за чего наниматель носится по лагерю. Предводителя Вольной Хартии больше интересовало, сколько дней им еще тут сидеть, и чем все это закончится. Он, в отличие от Клоуна, не считал, что происходящее является простой прихотью ненормального богача.

Внезапно воздух перед Сэмом заискрился. В тот же миг от одного из костров в таинственное свечение ударило сразу несколько молний. Маги Лиги были начеку, однако появившийся в сиянии эльф одним взмахом руки нейтрализовал их чары, а затем слегка, почти лениво, кивнул и вырубил всех колдунов разом. Тела в поношенных балахонах повалились на землю, причем один из волшебников при падении опрокинул котел. Зашипел костер, залитый какой-то похлебкой, и заглушая этот звук засвистели оголяемые мечи. Сразу с десяток воинов ринулись к незнакомцу.

— Отставить! — услышал это Сэм. Обернувшись, он смерил бойцов преисполненным гневом взглядом. — Отставить я сказал! Это наш человек.

Незнакомец молча скрестил руки на груди и слегка склонил голову, с ехидством глядя на наемников. Чувствовалось, что эльф способен справиться и с большим количеством солдат.

— Тварь, чего он с колдунцами сделал? — процедил Клоун и быстрым шагом направился к магическому отряду, вповалку валяющемуся у костра. Колдуны спали сладким сном, наверняка даже не подозревая, что произошедшим испортили репутацию Лиги, как поставщика профессиональных волшебников. Десять человек за одну секунду усыплены одним противником — не самая лучшая рекомендация. Позор, одним словом. Пинками разбудив колдунов, Клоун прошипел старшему из них пару «ласковых» слов и, резко развернувшись, ушел.

— Что он сказал? — спросил у того один из чародеев.

— Приблизительно? Что мы олухи, простофили и ни гроша не стоим, раз нас можно так просто околдовать, — зло ответил тот.

— А чего он хочет, это же Зорден! — возмутился другой маг.

— Мы то знаем, что это Зорден, да вот только откуда сие может знать наш великий и мудрый командир, — с сарказмом процедил старший. -Он простой воин и с магией не знается. Примитив. Зорден с легкостью с нами бы справился, будь нас даже в два раза больше. Как-никак самый могущественный чародей, если не считать Правителя Эльфов. А поди объясни подобное Клоуну! Он же считает, что маг — это лишний посох в армии, невзирая на его Силу. Идиот!

— Зорден! — протянул самый молодой из волшебников, безусый парень лет двадцати. — Я бы хотел у него поучиться, да вот только денег у меня таких никогда не будет.

Предмет разговора наемных магов тем временем что-то отрывисто рассказывал Сэму, а потом, закончив, сдержанно кивнул и исчез.

— БОГИ! ЗА ЧТО!? — взвыл Сэм, едва пропал его собеседник. — Клоун, Ларс! Немедленно в мой шатер!!!

Предводители наемников настороженно переглянулись.

— Мене енто усе не нравитси! — тихо пророкотал Ларс и поднялся с бревна. Расстроенный проколом магов Клоун сплюнул в костер и, посмотрев как кипит, испаряясь, слюна, тяжело встал. В шатер он вошел последним.

— Он прошел! Через ваши кордоны или нет, но он прошел! — бесновался Сэм, чуть ли не выдирая из головы волосы. Романов, словно тигр в клетке, метался по шатру, сопровождаемый взглядами Ларса и Клоуна.

— Кто прошел? — равнодушно спросил Клоун.

— ОН! Охотник поганый! Прошел в Вибор! Все… Что делать, что делать… ЧТО МНЕ ПРИКАЖЕТЕ ДЕЛАТЬ?! — Сэм замер в раздумье. На раскрасневшемся от волнения лице на миг проступило обычное отсутствующее выражение думающего человека.

— Надо заслать в город людей! Самых лучших, самых надежных! Трех, нет, четырех… лучше пятерых и найти его! Убить! Боги, он таки прошел, но КАК?!

— Не понял? Мы все тут торчим, дабы убить одного единственного охотника? Ассасинов нанимать не пробовали? — начал заводиться Клоун.

— Заткнись и моли всех тебе известных божков, чтобы так и вышло, чтобы вы тут действительно были только из-за одного охотника. В течение четырех дней вы должны его уничтожить, иначе все в этом лесу поляжете и пикнуть не успеете.

— Угроза? — буркнул прищурившийся Ларс.

— Констатация факта!!! — рявкнул Сэм, метнув на него взбешенный взгляд.

— Чё факта? — не понял здоровяк.

— Не угроза, успокойся, — пояснил ему Клоун. — Конкретнее.

— Алые… Короче! — Сэм повернулся. — Необходимо пять воинов, можно больше, можно меньше, но охотник этот должен умереть. Три дня даю, способы любые, если не успеете — берем Вибор штурмом. Крови будет очень много, и я не уверен в успехе.

— Приказ ясен! Рэй! — крикнул Клоун, и в палатку немедленно вошел худой мужчина в бежевых одеждах.

— Надо человечка одного в городе убить, кого из ребят посоветуешь? Город — Вибор, срок — три дня.

Мужчина нахмурился, размышляя:

— Ну, они должны пробраться в город — раз, найти жертву — два, убить её — три… Незаметно, или как?

— Плевать! — нетерпеливо воскликнул Сэм.

— Хорошо, значит плевать. Поиски скрытые или легализованные?

— Скрытые! Даже за вопросы о нем в Виборе могут убить! — взвыл Сэм.

— Ага… Значит убить может любой, найти жертву… сержант Скетч, лейтенант Алар…

— Да плевал я на звания!

— … сержант Марк, сержант Слепок…

— БЕЗ званий!!!

— Хорошо, — невозмутимо кивнул Рэй, — Скотина, Ласка, Месяц, Кровавый, Гений, Сайгак, Клоун…

— Спасибо, Рэй, — поморщился главарь Лиги, — можешь про себя их перечислять?

Мужчина, будто не слыша командира, продолжил:

— Злой, Лорд, Волк, Сидор, Параноик…

— Хватит, Рэй! Отбери пятерых из них, на свое усмотрение и пришли их ко мне. — Клоун слегка поежился. Он никогда не понимал, как можно обладать такой памятью, что была у Рэя. Этот невзрачный, флегматичный человек знал имя, особые приметы и прошлое любого наемника в Лиге.

— Но в Вибор не пройдет никто из них. Эльфы путников как кроликов отстреливают, нужно приглашение иметь, или вес в обществе, — невозмутимо произнес Рэй.

— Боги! — опять завыл Сэм.

— Возможен вариант, что повезет и кто-то проскочит, но это маловероятно.

— Пробуем! — Романов махнул рукой, — но мне нужны самые лучшие, самые надежные!

— Так лучшие или надежные? — поинтересовался Рэй.

Сэм закатил глаза:

— Чтобы наверняка.

— Тогда Скетч, он хороший актер. Кровавый тоже. Марк доползет до жертвы даже утыканный стрелами. Ну и Лорд… Только четверо.

— Как так, а остальные? — изумился Клоун.

— Могут проколоться. Половина способна в драку встрять, кто-то запутается и сболтнет лишнее, кто-то может начать своевольничать. Они же солдаты, не ассасины…

— А этот… Параноик, вроде. Он почему не подойдет? — нахмурился Клоун, хотя его больше интересовало почему не подходит он сам, надо будет как-нибудь расспросить помощника. — Он один из лучших!

— Его от эльфов колотит. Расист.

— Найди мне этих четверых и быстро!

— Слушаюсь, — Рэй выскользнул из шатра, но затем вернулся, — я хотел бы предупредить, что Марк и Лорд прибудут только через сутки. Они на самых дальних кордонах.

— БЫСТРО!!!

Внезапно в шатер ворвался запыхавшийся воин.

— Что такое? — возмутился Сэм и вперил в наемника суровый взгляд.

— Мы, это, на дороге… — задыхаясь выпалил тот, — задержали отряд следующий в Вибор. Менестрель с охраной, охрана сопротивлялась, что делать с менестрелем? У него пропуск в Вибор. Сержант подумал, что вам это может быть интересно.

— Боги, спасибо! — воскликнул Сэм. — Это провидение.

— Менестреля сюда, живо… Сержанта как звать? -рявкнул Клоун.

— Скетч!

Глава Лиги удивленно нахмурился — мир тесен:

— Его тоже сюда. БЕГОМ!!!

Ванго сидел в кресле, в центре зала, и рассматривал огромную картину на потолке. Битва драконов… У «хороших», конечно же, были благородные морды, а у «плохих» оскалы, навевающие мысли о подлости и коварстве. На «хороших», разумеется, сидели эльфы. Плюнув в сторону потолка, охотник перевел взгляд на дверь в конце зала. Позавчера вечером ее заперли учтивые бессмертные и с тех пор никто к ней даже не подходил. Обе ночи Ванго провел в кресле, так как оно оказалось единственным предметом мебели в зале. Стояло посередине и было намертво приколочено к полу.

Охотник понимал: сейчас его роль — арестант, что бы ни говорил Ай-Дулон. Ванго, правда, не винил этого странного эльфа, он корил себя. Нельзя было идти на поводу у жадности. Алый предложил ему несколько сундуков золота только за то, чтобы человек провел неделю в этом зале. Вроде легко… Можно смириться даже с холодным полом вместо кровати. Еда регулярно появлялась рядом с креслом, как по часам, три раза в сутки, и кушанья были поистине великолепными. Больше бессмертные ни о чем не позаботились.

В зале была только одна дверь, а под потолком на противоположной от нее стороне располагались окна, но добраться до них просто невозможно: по гладкой стене пять-шесть метров проползти может лишь муха или маг.

Ванго не устраивало происходящее, он понимал, что дело здесь не в эксперименте, о котором таинственно говорил Ай-Дулон, а в чем-то еще. Но в чем? Почему именно он? И почему он согласился? Попытки докричаться до кого-либо снаружи, с предложением прекратить сей «опыт» и отпустить его на все четыре стороны, разумеется без денег, ни к чему не привели. Эльфы, казалось, тут вообще не бывают, а неэльфы и подавно. Дверь взломать тоже не вышло, однако попытки помогли убить немного времени и избавиться от скуки. Ванго, чтобы не помереть от безделья, занимался чем мог. Отжимался, бегал, вопил во все горло песни бардов-нацистов царства Наскал, где встречались строчки типа: «…Кровь из эльфа на подошве, меч в его проклятой жопе…»

Но наибольшее удовольствие Ванго испытывал от справления естественных нужд. Приятно нагадить в эльфийском дворце… Даже если бы Алые дали ему горшок для сих дел, он бы им не воспользовался. Он не мог лишиться этого сладкого ощущения, возникающего в душе после очередного «подарочка» мудрым, длинноухим уродам.

Ванго и не предполагал, что он ТАК не любит это племя.

Длинноволосый менестрель с лютней за спиной оглянулся на едущих за ним воинов. Один из них, в сверкающей, вычищенной кольчуге и с коническим, блестящим шлемом на голове, слегка подмигнул:

— Не боись, мужик, мы тебя не тронем, но если чего, то ты знай, первым я убью тебя. Поэтому представь, будто у тебя просто поменялась охрана.

— Ладно, Кровавый, хватит парня пугать-то, — промолвил его сосед, тоже в кольчуге и шлеме. — Бедняге и так досталось, верно? — воин дождался кивка и продолжил. — Он ведь ехал по приглашению, петь перед верхушкой Алых, а тут мы. Он ни в чем не виноват, оказался не в то время и не в том месте.

— Все тебе, Скетч, поспорить, да позащищать… — махнул рукой Кровавый и посмотрел на город, напоминающий паука с хребтами-лапами, по одной из которых они сейчас ехали. — Просто не люблю я певунов, они не делом занимаются, а ерундой.

— А я люблю… Вечерком музыку у костра послушать… Кириян Имперский, ты у костра играешь? — спросил Скетч, длинноволосый блондин, волосы которого выбивались из-под шлема.

— Смотря сколько заплатят, — буркнул менестрель. Мужчина с опаской покосился на «охрану». Певцу казалось, что его зарубят, едва он проведет наемников в город. Особенно Кирияна пугали двое: Кровавый и воин по имени Лорд, молчаливый детина с недобрыми глазами, в которых явственно горел огонь смерти. Лорд с товарищем ехали впереди, как и положено охране, впрочем точно так же поступают и при конвоировании.

— Значит так, певун, доставай билетик и помаши им, а то метров через двадцать нас стрелами утыкают, — приподнялся в стременах Кровавый.

— Лорд, Марк, стойте, — крикнул Скетч, и двое всадников впереди остановились. Кириян достал из-за пазухи письмо и принялся им размахивать.

— Как дурак, верно? — пробормотал он, и Скетч согласно хрюкнул.

— Не люблю эльфов, — буркнул менестрель.

— А кто их, певун, любит? — встрял Кровавый.

— Я к ним хорошо отношусь, среди них разные люди встречаются, — пожал плечами Скетч.

— Среди эльфов — люди? — фыркнул Кровавый.

— А как лучше? Среди эльфов эльфы? Согласись, странно звучит! — парировал блондин.

— Кончайте спор, едут, — пробасил Лорд и кивнул на город — из ворот показался отряд. Всадников двадцать.

— Я и Кровавый будем при менестреле, Скетч и ты, Марк, ищите Ванго. Даю сутки, потом присоединимся мы, всё.

Марк равнодушно кивнул и поднял взгляд на приближающихся эльфов.

Командир отряда прочел письмо и, оглядев окрестности, спросил:

— На дороге ничего странного не видели?

Кириян похолодел и обернулся назад. Наемники с бесстрастными лицами, как и полагается охране, изучали эльфов. Менестрель же не знал, что ответить. Сказать, мол, ничего не видел? А вдруг эльфы знают, что город в осаде? Смерть… Если сказать, что видел, то вполне вероятно в спину вонзится арбалетный болт. Кровавый как раз слегка поглаживал притороченный к седлу арбалет.

— Не знаю, я спал один раз долго. Лорд, видели чего? — выкрутился Кириян.

— Лорд? — эльфы неуверенно переглянулись.

— Это кличка, — пояснил воин и проговорил, — разбойнички, что ли, попались, они на тракт выползали, но мы проскочили, а так тихо.

Эльфы, не сговариваясь, повернули коней к городу.

— Езжайте следом, — скомандовал старший из них, и Кириян облегченно выдохнул, восторгаясь находчивости наемника.

— Тронулись, — скомандовал он, и услышал сзади тихий голос Кровавого:

— Молодец, певун, сообразил…

В город менестрель въехал улыбаясь, доброе слово и кошке приятно. За воротами их встретил один из Алых, равнодушно разъяснив когда и куда следует прибыть менестрелю. Несравненному Кирияну Имперскому, так он сказал. Затем эльф назвал таверну, где посоветовал передохнуть перед входом в замок и, не прощаясь, ушел. Менестрель и наемники отправились на поиски указанного им заведения под названием «Дубрава». Предмет их поисков нашелся минут через двадцать — трехэтажный дом из камня, окруженный стеной дубов, находился неподалеку от входа в сам замок. Оставив лошадей в конюшне напротив таверны, путники вошли внутрь.

Кириян с каждой минутой все настороженнее косился на «охрану». Как ему сказали раньше, они должны были расстаться за воротами Вибора. Кириян считал, что лишь с этого момента он мог считать себя в безопасности. Однако наемники сели с ним за тот же стол и отрезали его от выхода. С одной стороны Лорд, механически стягивающий кольчужные перчатки, с другой Кровавый, с плохой улыбкой положивший на стол шлем. Марк и Скетч проследовали к стойке. Со стороны происходящее никаких подозрений не вызывало. Картина была вполне рядовой: певец странствует с хорошей охраной, наверняка страдает паранойей (обычная болезнь знаменитостей), поэтому даже ест и пьет прикрытый телохранителями. Так как на данный момент достаточно двоих охранников, то другие два стремятся избежать общества нанимателя и слегка развеяться за стойкой.

Скетч именно эту роль и играл, менее одаренный талантом актера Марк пытался игру друга не испортить. Может еще и поэтому-то Рэй назвал молчаливого воина в числе тех, кто мог справиться с заданием. За умение не портить чужую игру…

— Налей-ка, друг, пару кружечек эля, — крикнул суетящемуся хозяину таверны Скетч и облокотился на стойку. Марк встал рядом и, снимая перчатки, внимательно посмотрел на наливающего эль человека. Высокий, худощавый мужчина с улыбающейся физиономией. Небось и родился с таким выражением на лице, будто радуясь своему рождению. Есть ведь люди, у которых улыбка не от приветливости, а от природы.

Оглядев таверну, темноволосый наемник понял, что место это отведено исключительно для человеческой расы. Ни одного эльфа за столами не было.

— Прошу, с вас шесть медных румей, — бухнул кружками по стойке хозяин заведения, и с улыбкой сгреб монеты, которые высыпал ему Скетч. Румеи, валюта Свободных Городов — единственное общее у всех этих независимых поселений.

— Интересно, что у них за праздник-то? -пробормотал блондин, входя в роль, и повернулся к Марку.

— А я почем знаю? — огрызнулся тот и сделал большой глоток. Эль был отменный, густоватый, с ярким вкусом ячменя, и наемник растворился в ощущении блаженства. Ему редко приходилось смаковать подобный вкус. Ту баланду, что им доставляли в лагерь, после этого напитка кроме как мочой назвать язык бы не повернулся.

— И то верно, но чтобы заставить Кирияна петь и специально для этого высылать ему гонца с приглашением… Вряд ли от простой блажи. Неспроста эльфам хочется послушать певца-человека… На мой взгляд, люди ушастым проигрывают не только в стрельбе из лука, а еще и в искусстве петь, — Скетч тоже хлебнул эля и оглянулся на стол, где расположился менестрель и два их товарища. В данный момент Кириян что-то говорил игриво улыбающейся служанке. Певец просто сиял, и Скетч про себя отметил, что менестрель матерый бабник.

— Может спросить у кого? — он покрутил головой в поисках достойного объекта. Достаточно трезвого, дабы послужить источником информации и в то же время настолько пьяного, чтобы не отнестись к разговору с подозрением. Такой быстро нашелся, лысый мужичок в грязном плаще обхватил кружку двумя руками и пустым взором буравил стол.

Толкнув Марка локтем, Скетч подхватил со стойки кружку и направился к незнакомцу. Плюхнувшись на резной стул напротив, он спросил:

— Не возражаете?

Тот с легким раздражением поднял взгляд и пробормотал:

— Улетела.

Присевший рядом с другом Марк, нахмурившись, попытался понять, что именно улетело, но спустя пару секунд, решив, что это муха, полностью углубился в поглощение эля.

— Что за праздник близится, любезный? — поинтересовался у незнакомца Скетч, решивший, что тот не против его компании. Развязно так поинтересовался, по-воински.

— Чего? — нахмурился человек.

— Говорю, что за праздник близится? — повторил наемник. — Мы с приятелем Кирияна Имперского охранники, а он на простые пьянки так далеко не забирается.

— Не знаю, я вообще в последнее время Алых не узнаю… — покачал головой мужчина и, с трудом оторвав кружку от стола, одним глотком прикончил ее содержимое.

— А что с ними не так? По мне — как обычно. — Скетч пожал плечами.

— Ничего себе — как обычно, неделю назад четырех Стражей-людей приютили!

— Стражей? — оторвался от кружки удивленный Марк. Это действительно было странно. Стражи эльфами не почитались, в большинстве своем представители касты Стражей являлись мясниками и в своей работе не чурались методов далеких от того, чтобы называть их утонченными или красивыми. Да и работа у них была еще та, из черных, из серии Антариэльских Рейнджеров, Тулугрских Шерифов, Парсадских Истребителей и прочей братии такого толка. Точнее говоря, Стражи занимались отловом и истреблением бандитов, разбойников, всяческих неугодных властям отступников, мятежников и разнообразных монстров. Все это накладывало свой отпечаток на характеры Стражей, так что хоть и занимались они необходимым делом, но эльфы их сильно не любили. Впрочем, подобная нелюбовь, скорее всего, появилась по иным причинам. Например, потому что Стражи Империи всегда оставляли Антариэльских Рейнджеров далеко позади как в искусстве боя, так и в других сферах. В этой ненависти Алые эльфы и эльфы Антариэли, сколь ни странно, были заодно.

— Стражей. Четверо их было, как я и сказал. Трое мужчин и одна женщина, вооружены до зубов, в городе даже не остановились, сразу в замок подались. Потом один из обычных эльфов заявился, а ведь Алые их больше людей ненавидят, так его тоже прямиком во дворец отправили. Мужики, у вас пары медяков не завалялось? А то эля хочется, а денег мало взял.

— Не вопрос, — отмахнулся Скетч и жестом подозвал служанку.

— Вот спасибочки, — оживился незнакомец. — Да. Поклясться готов, маг это был и не из слабых. Что-то затевается там, у Алых, но что?

— Да уж, действительно странно, — Марк встревожено покосился на Скетча, — Стражи, эльф…

— Это не все, дня четыре назад здесь Ванго появился! — со значением проговорил их собеседник.

— Кто? — нахмурился Скетч, делая вид, что где-то слышал это имя, но память отказывается уточнить. Сердце радостно екнуло — какая удача!

— Ванго! — удивился лысый. — Охотник за головами — Ванго! Лучший среди живущих.

— Точно, вспомнил, — озарилось лицо наемника. — Это тот, что умудрился достать всю верхушку Оборотней? Верно?

— Он самый, да… история еще та была. С Оборотнями даже Стражи связываться не хотели, а Ванго спокойно отправил к предкам их главарей. Говорят только из-за этого Оборотни и развалились.

— Слышал, — согласился Скетч, вспоминая. Оборотни были грозой Империи и прилегающих к ней государств. Банда, сколоченная из Стражей-предателей, революционно настроенных магов и дезертиров из Имперских легионов. От этого и пошло их название — Оборотни, перевертыши, предатели. Ванго тогда по очереди убил одного за другим всех Магов и Стражей верхушки, в то время как лучшие разведчики Империи и Тулугры попросту не смогли найти их лагерь.

— А чего ему тут надо?

— Не знаю, но ходят слухи, — лысый глотнул эля из новой кружки и понизил голос, — ходят слухи, что грядут большие перемены. Я сам не слышал, но мужики знакомые рассказывали про какое-то Пророчество, которое Алые стремятся воплотить в жизнь

— Дела эльфов добром ни для кого, кроме них, не кончаются, — пробормотал Марк и выудил из сумки, прицепленной к поясу, трубку.

— Вы об этом вслух не говорите, лады? — внезапно сжался незнакомец. — Мало ли, услышит кто из них… И еще, тут не курят.

Марк замер с трубкой в зубах, повернулся к Скетчу и, не разжимая зубов, процедил:

— Хреноватая таверна.

— Тут вообще нигде в городе курить нельзя. Унюхает кто из Алых и все… Мигом к предкам отправят, — покачал головой незнакомец.

— Да-а-а… — протянул блондин, — меня, кстати, Скетч зовут, а его Марк. Тебя то как?

— Табер я, дерьмо эльфийское из города вывожу. Платят неплохо.

— Ну да, конечно, кто из Алых будет опускаться до уровня «дерьмовоза», — саркастично хмыкнул Скетч.

— Говорят в Антариэли этим пленные люди занимаются, — Марк жестом подозвал служанку.

— Не знаю, но вполне возможно, — Табер глотнул эля и, явно не желая говорить об этом, сменил тему. Взглянув на Кирияна, он промолвил, — Слышал я про него, говорят — один из лучших.

Скетч проследил взглядом за тем, куда смотрит их новый знакомый и криво улыбнулся:

— Мне как-то все равно, платит, главное, хорошо, работенка не пыльная, я правда морду его уже видеть не могу. А из бардов мне больше карельские нравятся.

— Там, небось, и родился? — задумчиво улыбнулся Табер, — обычно нравится свое, родное. Я вот предпочитаю Тулугрских менестрелей, потому как с родины они моей.

— Не, я с Веселых островов, это в море на северо-западе, — хмыкнул Скетч.

— Веселые острова? Островитянин? Они же, вроде как, на материк не суются? Торговцы только, — удивился Табер.

— А вот так! Море я люблю, конечно, но скучно мне там… Марк, кстати, а ты откуда? — повернулся к товарищу блондин.

— Я из Алугу, Империя, мы как раз с Веселыми торгуем, — оживился темноволосый наемник. — Паскудный городишко, шумный, но разбогатеть там — раз плюнуть, потому и желающих быстро озолотиться — великое множество.

— Соседи, оказывается, — улыбнулся Скетч, — а я и не знал…

— Выдвигаемся, — у стола появился Лорд, смерив тяжелым взглядом черных глаз Табера, он выразительно втянул носом воздух. — Следуем прямо в замок. Схема охраны один-два-один. — Сказав это, воин отправился обратно к столу, где сидел менестрель.

— Начальник? — проводил его глазами Табер.

— Он самый, зараза, покою не дает, — мрачно кивнул Марк, пытаясь понять, что же это за схема такая «один-два-один». Лорд явно завирался.

— Ну ладно, Табер, бывай, может свидимся, — Скетч протянул новому знакомому ладонь и подмигнул, — хотя дерьмо мое тебе наверняка попадется.

— Очень смешно.

— Да ладно, шучу я… — наемники быстро подошли к ожидающему их Лорду. Тот, уставясь в какую-то невидимую точку перед собой, слегка покачивался на носках.

— Вы по бокам, Кровавый сзади, я впереди, — быстро прошептал Лорд, не меняя выражения лица.

«Вот оно: „один-два-один“» — мысленно улыбнулся Марк.

— Коней оставим в этой конюшне, быть начеку, — уже громче проговорил лейтенант наемников и махнул рукой. — Двинулись.

В воротах их остановили. Шестеро Алых эльфов-воинов основательно допросили Кирияна, делая вид, будто абсолютно не знают, что такое менестрель и какого хрена ему здесь надо. Затем, оглядев его и наемников критическими взглядами, расступились, пропустив к ним молодую женщину.

На подошедшей красовались пластинчатые доспехи поверх кольчуги, шипованные браслеты перехватывали руки и ноги, за плечами виднелась рукоять бердыша, с пояса, с одной стороны, свисал меч, а с другой самострел. Коротко стриженые волосы были окрашены в ярко красный цвет, что вкупе с черной маской в виде широкой полосы с прорезями для глаз, придавало воительнице жутковатый вид.

Внимательно оглядев наемников и Кирияна, она задержала свой взгляд на Лорде. Наемник невозмутимо его встретил и отстраненно почесал подбородок.

— Пропустить… — махнула рукой женщина, и офицер Алых, как и остальные эльфы, мигом потерял к ним интерес.

Только отъехав от ворот метров на двадцать, Лорд облегченно перевел дух. Сейчас он был на волосок от смерти.

Страж… Наемник знал её… Он даже знал ее имя — Нэар, как-то раз судьба их столкнула. Тогда, еще до вступления в Лигу, наемник промышлял разбоем на дорогах царства Наскал… Трое Стражей вычислили их банду и накрыли ее во время одной из ночевок.

Эту женщину он запомнил, особенно её лицо в маске. Лицо, искаженное яростью, когда она заносила над ним свой бердыш, а он, оглушенный предыдущим ударом, стоял на коленях и пытался прийти в себя. Спасла случайность, из темноты вынырнуло двое его товарищей, и Нэар пришлось вступить с ними в бой. Воспользовавшись этим, Лорд сбежал, понимая, что показуха значительно сократит его пребывание среди живых.

Стражи в Виборе? Да еще и в замке? Бред! Видимо Алые считают, что сюда может сунуться кто-то, кого могут опознать Стражи. Кто-то, кто не должен войти внутрь… Кого же так боятся эльфы?

Отряд оказался на небольшой мощеной камнем площади, посреди которой стояла статуя какого-то правителя-эльфа. Гордое, красивое лицо, взгляд куда-то вдаль, простертая рука с зажатым мечом и богато украшенные доспехи. Видимо эльфы так изображали любого владыку. Никаких отличительных черт. Штамп, но штамп мастерски выполненный.

Площадь огораживал сам замок: сзади ворота, слева и справа глухие стены с бойницами. Напротив ворот возвышалась стена со входом во дворец. Вернее, в помещения, где живут гости с прислугой. Во дворец же можно было попасть только из гордо вздымающихся ввысь башен, по украшенным витиеватыми перилами мостикам, над которыми плоской каменной лентой шла крыша. То есть ты вроде и на свежем воздухе, и в то же время дождь тебе не страшен. Четыре таких мостика вели в сам дворец, превращенный в неприступную крепость. С земли в него было не проникнуть, а мосты в случае штурма элементарно перекрывались парой десятков лучников.

Башня, в которой находился дворец, являлась гениальной находкой архитектора. Метров шестьдесят в высоту от земли шел фундамент, потом диаметр башни постепенно увеличивался и образовывал сферу, от которой отходило еще несколько утонченных и прекрасных башенок. Сфера переходила в купол, впивающийся в небо шпилем, на котором развевался герб города — Алый дуб.

Войдя в замок, Кириян и наемники отправились на поиски покоев. Никто из Алых не обратил внимания на то, что в комнату, закрепленную за охранниками менестреля, вошли лишь двое воинов из четверых.

Ванго с кряхтением лег на холодный пол и невидящим взором уставился в потолок. В зале была магия, он это уже понял. Он чувствовал потоки Силы, пронизывающие проклятое место, но никак не мог понять, что же они в себе несут. Охотник за головами разбирался в физических аспектах умерщвления любого живого существа, но любое астральное действие вызывало у него на лице улыбку деревенского дурачка. Однако Ванго понимал, что магия направлена на него, она что-то с ним делала. Только что? Внешних изменений охотник не наблюдал, мыслил же он также четко и ясно как и раньше. Не могли же маги просто освежать таким образом воздух в зале. Хотя это было необходимо, запах нечистот начинал сводить Ванго с ума, у него уже вызывал омерзение сам процесс их производства. Его тошнило при одной только мысли об этом, в нем просыпалась ярость от осознания страданий окружающего мира, который постоянно сталкивается с подобной мерзостью. Он начинал ненавидеть города людей. Ведь не будет их — не будет и этого отвратительного запаха.

До окончания «эксперимента» Ванго осталось три дня, три долгих дня… Как ему хотелось оказаться сейчас в лесу, вдохнуть запах сосен, послушать шелест кленов, провести рукой по белоснежной коре берез…

— Как проходит обряд? — высокий Алый эльф покачивался на носках и, заложив руки за спину, разглядывал открывающуюся из окна башни панораму. Зеленое море крон деревьев, начинающееся практически сразу за стенами города.

— Превосходно, человек все еще сопротивляется, но оставшиеся три дня его сломят, — ответил второй эльф в зеленом балахоне, радужная оболочка его глаз дышала точно такой же зеленью. Посланник Эльфийского Союза, один из лучших магов Антариэльских Лесов с неприязнью мерил взглядом спину Алого собрата. — Но я бы хотел вас предупредить. Дороги все перекрыты, парсадский выродок Романов собрал под вашими стенами неплохую армию. Мне кажется, они в любую минуту могут пойти на штурм.

— Я знаю, что Романов где-то среди этих лесов, — Алый обвел взглядом ковер деревьев. — Я знаю, что здесь в полном составе, как Вольная Хартия, так и Лига Наемников. Сборище отбросов со всего света. Они не опасны.

— Но, Правитель Галадроль, нельзя так недооценивать врага. Честно говоря, перевес на их стороне.

— Я не боюсь стаи волков, ибо они не смогут карабкаться на стены Вибора, я не боюсь стаи стервятников, так как они передерутся из-за добычи, я не боюсь и этого сброда, так как они содержат в себе минусы и тех и других, — повернулся к магу Галадроль, Правитель Алых эльфов, глаза его сверкнули. — Даже если они способны это сделать, то почему же два дня прячутся в лесах? Почему не ударят? Чего они ждут?

— Возможно, подкрепления…

— Чушь, Тулугра не допустит ввода каких-либо правительственных войск на территорию Свободных Городов. Наемники все здесь… А если появится еще кто-то… Это будет просто сброд. А сброд плюс сброд это все равно сброд, как ни крути. Они не дойдут до стен, наши бойцы перестреляют их словно куропаток.

— В ваших словах слишком много гордыни, Правитель, она не самый лучший советник, — чародей еле заметно улыбнулся. — У них есть маги.

— Кто? Кучка слабаков? Недоучки Лиги? Это не маги.

— Зорден, Гавриил, Ландсток…

— Зорден связан по рукам и ногам договором, он не может активно выступать против нас, в его возможностях лишь давать советы. Гавриил не рискнет с тобой связываться, а он наверняка знает, что ты здесь, Саталь. Вероятно, он сбежит перед штурмом. Ландсток… Хороший маг, но даже он не справится один. Победа наша, мы одержали верх в этой тысячелетней войне…

— Еще три дня, Галадроль, — поморщился маг. — Нельзя исключать, что в город могут проникнуть ассасины. Наш враг силен и прекрасно знает, чем грозит проведение обряда. Он приложит все силы, лишь бы уничтожить Ванго.

— Ассасины… Сюда проберутся только лучшие, а лучшие обременены известностью среди специалистов. Я не просто так нанял Стражей. Эти людские воины не допустят никого из тех, кто способен нам помешать.

— Я надеюсь, что все так, как вы говорите, Правитель, но я бы посоветовал вам быть поосторожнее. Нам противостоят действительно большие силы. — Саталь почтительно склонил голову.

— Я буду осторожен, — внезапно согласился с ним Алый эльф.

Две тени скользили по коридорам замка, прижимались к стенам, вжимались в темные углы и замирали, едва заслышав чьи-нибудь голоса. Проходя мимо очередной двери, фигуры замирали, и одна из них доставала из-под полы плаща какой-то предмет, после небольшой паузы они продолжали свой путь. Скетч понимал, что подобные поиски мало того, что опасны, так еще и абсолютно бесполезны, и если бы не пронесенный в замок артефакт, то оба наемника могли со спокойной совестью повеситься в каком-нибудь из погруженных в полумрак залов. Затея самостоятельно найти в громадине эльфийских лабиринтах человека, с самого начала была обречена на провал.

Артефакт походил на медальон с абсолютно гладкой и очень холодной поверхностью. Скетч и Марк знали, что если поблизости окажется предмет их поиска, то медальон потеплеет и начнет слегка подрагивать. Большинство артефактов такого рода работали по этому принципу. Но пока что ничего подобного не происходило.

Обстоятельства были на стороне наемников: в помещениях предназначенных не для эльфов, царил полумрак. Коридоры ведущие к башням, разумеется, освещались. Потому что там ходят эльфы. Здесь же крайне редко можно было встретить горящий факел. Алые будто специально напоминали гостям, где те находятся. Наверное, поэтому-то здесь никогда не бывало много гостей. Впрочем, приветствие эльфийской стрелой гораздо раньше отпугивало желающих погостить в Виборе.

Очередная дверь, перед которой остановились воины, оказалась не заперта, и из-под нее пробивался луч света. Медальон, что нащупал Скетч, остался холодным. Настроение наемника опустилось еще ниже. Ощущение беспомощности и тщетности всех трудов медленно, но верно затапливало душу мерзким холодом. Найти в этом громадном замке определенного, но по всей видимости хорошо спрятанного человека, казалось задачей абсолютно невыполнимой, и даже медальон надежды на успех больше не давал.

Где искать? КАК?! Глупая ситуация! Глупый приказ! Найти и уничтожить цель, никого не расспрашивая и делая это незаметно для окружающих? Людям? В эльфийском дворце? Напрасная трата времени. Самое обидное, что оба наемника были профессионалами в области выслеживания и поиска. Но не при таких условиях.

— Ну? — нетерпеливо шепнул Марк, и Скетч обнаружил, что уже с минуту, задумавшись, держит в руках медальон, даже не ощущая его леденящего холода.

— Черт, пусто, — забывшись, громко выругался он.

Его слова прервал скрип резко открывшейся двери, воины схватились было за мечи, но в следующий миг фигура, появившаяся в проеме, протянула к ним две здоровые волосатые руки и с силой столкнула головы товарищей. Мир для обоих исчез.

Когда Марк очнулся, он увидел перед собой увешанного оружием великана в панцире на голое тело. Бородатое лицо незнакомца растянулось в улыбке:

— Кто такие? Чего надо?

Марк с трудом сглотнул, чувствуя ужасную боль в голове.

— Мы это, заблудились, — прохрипел он, — я думал, что это наша дверь, а мой друг говорил, что нет.

— Точно! — издевательски кивнул бородач и помахал перед глазами наемника медальоном на цепочке. — А эта штука у вас вроде ключа, верно?

Марк только сейчас понял, что сидит прислоненный к стенке, и попытался пошевелиться. Бесполезно, его очень качественно связали.

— Или это повышает потенцию? — осклабился великан и присел на корточки. — Кого вы ищете, дурики? Ведь это прекрасно сработанный «поисковик». У меня самого такая штучка имеется.

Марк промолчал, пожалев, что Скетч молчит. Кстати, а где Скетч?

— Так кто вы, заблудившиеся овцы?

— Охранники Кирияна Имперского, — зло ответил Марк.

— Кирияна? А он уже тут? Во дворце? — оживился великан. — Эт-то очень хорошо, прямо таки великолепно! Финальная сцена!

Наемник с удивлением выслушал его тираду, ничего из неё не поняв.

— Где я? — прохрипел откуда-то справа голос Скетча, Марк не смог даже повернуть в его сторону голову. Бородач явно был профессионалом в области связывания.

— Дома, сынок, а я твой добренький папочка! — умиленно прохрюкал их пленитель, — Ответь мне, дорогуша, какого дьявола вы ищете в замке с «поисковиком»? Только не надо мне басен про комнату перепутанную или еще чего, у меня на подобную ерунду аллергия начинается.

Марк вновь попытался пошевелиться — бесполезно. В голову закралась нехорошая мысль, что сейчас он узнает, какой смертью ему суждено умереть. Они были в руках бородача и наверняка в скором будущем перекочуют в руки Алых. Если, конечно, не случится чудо.

— Мы ищем охотника за головами по имени Ванго, — услышал Марк голос Скетча и в отчаянье закатил глаза. Все! Похоже, блондину не прошел даром тот жуткий удар, которым великан вырубил их обоих. Этот идиот решил похоронить и себя, и Марка самым быстрым, изо всех возможных, способом.

Бородач нахмурился, и его похолодевший взгляд скользнул по лицам наемников:

— Кого?

— Ванго, — Марк расслышал в голосе Скетча равнодушие. Тому явно было все равно, умирать или нет. Но вот Марку его в этом не поддерживал.

— А зачем вам Ванго? — здоровяк поднялся на ноги и скрестил на груди могучие руки.

— Убить.

Кустистые брови незнакомца взлетели вверх:

— Убить Ванго? Что за кретин вас сюда послал? Что за идиот прислал двух неумех, которых я повязал голыми руками?

— Дай мне меч и ты посмотришь, какой я неумеха, — процедил Марк, и бородач перевел взгляд на него.

— На тот свет торопишься? Гонору в тебе много, это точно. А насчет мастерства… Как вы проникли в город?

— Так получилось, — ровно ответил невидимый Марку Скетч, и воин понял, что сейчас начнется самое интересное. Его товарищ решил выгородить Кирияна, не зная, что Марк барда уже сдал со всеми потрохами.

— То есть, в качестве охраны певца? — неожиданно улыбнулся бородач, — Свежо! Кто вас прислал?

Скетч молчал, Марк тоже. Это только развеселило великана.

— А если я буду вас бить?

Молчание. Незнакомец обнажил меч и нехорошо улыбнулся:

— А под пытками скажете?

— Да пошел ты к дьяволу, урод! — раздался голос Скетча, и Марк устало закрыл глаза. Ему происходящее успело надоесть, но жить все же хотелось.

— Ух ты! Да ты тоже с гонором! Кто же вы такие, интересно? На подобные задания выпивох из придорожных трактиров не нанимают. На ассасинов не тянете… — задумчиво проговорил бородач. — Хартия или Лига? А? Или фанатики? Ближе к фанатикам, раз такая честность. Откуда вы?

Молчание.

— Нет, не фанатики, — глубокомысленно протянул великан и пояснил. — Вербовать не пытаетесь, давить на идеи или еще чего — тоже. Значит Лига или Хартия… Верно говорю?

— Я сэр Обалдей фон Заруби Себя Паскуда из Ордена Соплежуев, — процедил Скетч, — а рядом со мной мой товарищ сэр Геморрой, кавалер Предпоследнего Глотка из Ордена Обгоревших На Солнце!

Бородач хихикнул:

— С юмором… Лига, значит. Следовательно послал вас Клоун или Ведьмак. Хотя нет, Ведьмак уже не у дел, значит Клоун. К Лиге я неплохо отношусь, правда и у вас ворья предостаточно.

Молчание.

— Лады, ребята вы веселые. Поэтому даю последний шанс: на кого работает Клоун? Если не отвечаете — выбиваю из вас мозги и сдаю Алым. Они наверняка все выяснят, — добродушно пророкотал здоровяк.

Марк прикинул свои шансы. Если сказать ему, на кого, хуже не станет — Романов не прятался и был готов воевать. Впрочем, откуда бедным исполнителям знать заказчика? Наемник решил придерживаться этой версии, но его вновь опередил Скетч:

— Мама твоя!

Бородач потемнел и взмахнул мечом, сделав шаг к блондину.

— Не стоит его трогать, он на голову больной! — торопливо проговорил Марк, понимая что сейчас будет. Великан улыбнулся и со всего маху залепил ногой в сторону, где сидел Скетч. Тот глухо вскрикнул.

— Не люблю, когда мою маму вмешивают, мир ее праху. Ладно, попугал я вас и хватит, но как-то вы легко сдались, — пробормотал незнакомец. — Меня зовут Клык, я — Страж, здесь по той же причине, что и вы. Эти длинноухие просчитали все, но не учли, что среди Стражей есть такие, как я. Только Ванго не достать… Он под хорошей охраной, мне одному было не справиться…

Марк понял, что у него сильно кружится голова, голос Клыка зазвучал приглушеннее, и в следующий миг воин потерял сознание. От шока.

Кириян задумчиво перебирал струны и не сводил глаз с огонька свечи. В голове менестреля творился настоящий бардак, события последних двух дней внесли в его душу массу эмоций. Страх, злость, смятение… Основным, конечно, являлся страх, менестрелю очень не хотелось умирать. Однако все шансы на это неприятное окончание жизни у него были. Его убьют либо эльфы, либо наемники — третьего не дано.

Наемники наверняка хотят что-то провернуть в замке, а это, скорее всего, не понравится Алым. Те подумают: «А кто их привел? Да это же Кириян Имперский!». И все — точка, бесславная гибель! Сдать наемников? Невозможно: двое из них охраняют дверь в его покои и никуда одного не пустят, кроме как в туалет. А получить в спину нож дело пары секунд, то есть он толком и сказать ничего не успеет.

Что делать? Как выкрутиться из этого положения? Отчаянье внутри достигло края, и пальцы соскользнули с грифа лютни. Какого черта он согласился на предложение Алых? Позарился на довольно-таки неплохую сумму! А лучше бы пел сейчас за гроши в какой-нибудь таверне, строил бы глазки местным красоткам, чтобы найти себе место на ночь. Чего он тут-то делает?

— Боги, помогите мне выбраться отсюда! — он поднял глаза к потолку. — Сделайте так, чтобы я покинул этот город живым, пожалуйста! Я прошу вас, Боги!

Менестрель замолчал и вновь уставился на свечу. Вот до чего он дошел… До молитв… А ведь последний раз он молился лет десять назад, перед своим первым выступлением.

Что делать?

Клык прошелся по комнате и посмотрел на пришедших в себя и теперь сидящих за столом наемников. Марк и Скетч со злобой провожали его глазами.

— Ну, а вдруг провокация? — опять принялся оправдываться великан. — Дело-то важное! Я, в отличие от вас, знаю чем все это чревато.

Наемники молчали, прижимая к пострадавшим головам клинки.

— А, шут с вами, — махнул Клык. — Впредь урок будет. Что вышло, то вышло. Вы тоже хороши, раскололись, как миленькие. Слава Богам, что это я оказался. Попадись вы Клайву или Сигалу — дымиться вашим кишкам на полу. Хотя нет, сейчас бы они уже не дымились. Остыли бы. Ладно, заболтался я, лучше к делу перейдем. Ванго во дворце, туда неэльфов, кроме специальных гостей, не пускают, я за этим слежу в Южной башне. Клайв в Восточной, Сигал в Западной, Северная закрыта, у них там ремонт какой-то. Сам Охотник в подвале, под тронным залом. Охраны очень много, но когда там будет петь менестрель — из стражников будут только двое. У входа в обеденный зал. Там же потайной вход в подземелье. Я тут с одним Алым покумекал, так он мне обрисовал, как туда попасть. Охрану у обеденного зала надо будет убрать. Мне туда ходу нет, я на мосту должен оставаться. Но потом, конечно, присоединюсь. Тыл прикрою.

— Что значит — с Алым покумекал? — Марк удивленно выпрямился. — И где он теперь?

— Не знаю, — признался Клык, — я его на кусочки порубил и в нужник сбросил.

— Грязно работаешь, — заметил Скетч.

— Наоборот, чисто, этого Алого до сих пор в городе ищут. Думают, что загулял, — парировал Клык. — Так вот, менестрель там будет петь завтра вечером. До моста вы по правилам должны его сопровождать, а на мосту я вас вроде как заворачиваю, и вы ждете певца у входа в башню. Так это понимают эльфы. На деле вы со всей вашей дури мчитесь к потайному ходу — как его найти я расскажу — без шума снимаете охрану и трупы тащите с собой. Стражники внизу башни всполошатся минут через пятнадцать, за это время вы уже должны в подземельях сломя голову искать Ванго. Этих я запутаю на тему пропажи охранников. Башни у них, что лабиринты. Сделаете дело — бегом обратно. Дальше придется пробиваться с боем, до выхода из замка мы дойдем, это не вопрос, но дальше начнется самое веселье. Воины там не слабые, поверьте мне, плюс Страж, которого я не очень-то люблю, и она отвечает мне взаимностью. Коли поднимется переполох, то придется драться и, честно говоря, шансов у нас мало. Но если Ванго уберете, то и помирать не стыдно.

— Да что он такого сделал? Что за кутерьма вокруг него творится? — не выдержал Скетч, ему порядком поднадоел ореол загадки вокруг охотника.

Клык усмехнулся и посмотрел на дверь:

— Спросите менестреля о Главном Пророчестве Эльфов. Он понятнее расскажет. Ладно, не отвлекаемся! Значит так…

Страж принялся излагать дальнейший план.

Ванго изо всех сил ударил ногой по двери.

— Уроды! — процедил он и, пошатываясь, отошел от не шелохнувшейся преграды. Обхватив голову руками, охотник сквозь плотно сжатые зубы выплюнул:

— Выродки.

Голова раскалывалась от жуткой боли, не физической, а другой, вызванной ужасными догадками. Ванго понял, что происходит, понял, чего хотят добиться эльфы.

— ТВАРИ!!!— заорал человек, грозя потолку кулаками, и упал на колени. Мысли неслись галопом, мысли, которые он еще вчера считал своими. Это потом его словно осенило. Словно вспышка озарила его разум.

Он всегда не любил людей за их грязь, как духовную, так и физическую, но он также всегда ненавидел эльфов за то, что они делают вид, будто эта грязь для них неприемлема. Так Ванго считал всю свою жизнь, а потом вдруг, а точнее, вчера, подобные мысли исчезли, осталась неприязнь к людям, но появилось какое-то странное, почти раболепное отношение к эльфам. За их заботу о мире, природе, за их красоту и мудрость, за их величие…

— ААААА!!!! — завопил Ванго, ударив кулаком холодный пол. Боли не было. Но мысли вновь ему подчинялись.

Они хотят сделать из него эльфа, они хотят, чтобы он возненавидел свое родное племя. Этот мелкий, ничтожный вид, вид животных, имя которым — люди.

— НЕТ! — охотник что было сил забарабанил по полу кулаками. Силы покидали его, он в любой момент мог сломаться и смириться с происходящим. Но он не хотел становиться рабом эльфов, их слугой… другом…

— НЕТ! НЕТ!

Осталось два дня. Два дня — и он выйдет отсюда. Выйдет и намотает на клинок кишки первого попавшегося человека…

— ЭЛЬФА! ЭЛЬФА!!! — взвыл Ванго и заплакал. Он не хотел терять своё «я»; он не хотел, чтобы им управляли. Это его жизнь! Она не предназначена для использования кем-то другим. Хотя его всегда использовали… Люди… От эльфов заказов никогда не поступало.

— ЗАТО ЛЮДИ ЧЕСТНО ГОВОРЯТ, ЧТО ИМ НАДО!!! — воплем возразил пришедшим мыслям Ванго.

— Два дня, только два дня, Боги, дайте мне сил, дайте возможность не потерять свою душу, лучше смерть! — задыхаясь, проговорил охотник.

— Правитель, я обеспокоен, — Саталь взволновано теребил в руках браслет, — охотник до сих пор сопротивляется. Вы уверены, что именно он был указан в Пророчестве?

— Абсолютно. Если бы ты относился к людям подобающе, то тоже был бы уверен, — проговорил Алый эльф и задумчиво прошелся по комнате. — За два дня он должен сломаться.

— Я считаю — жертву необходимо отменить. Охотник понимает, что им пытаются манипулировать. Если использовать менестреля, обряд может сорваться. Ванго наверняка уцепится за мысль, что это еще один трюк.

— Сильный человек этот Ванго, — улыбнулся Правитель Вибора, — если бы все люди были такими, то нас бы давно не существовало. Жертву отменять нельзя, малейший огрех в обряде способен привести к плачевным для нас последствиям. Все должно быть точно.

Эльфы замолчали. Саталь, чуть склонив голову, наблюдал за Галадролем.

— Вас что-то беспокоит? — наконец спросил маг. Алый эльф посмотрел на него, секунду помолчал, а потом кивнул:

— Да, пропал мой ближайший помощник, Ай-Дулон. Его второй день нигде не могут найти. Я начинаю тревожиться…

Стук в дверь оторвал Кирияна от размышлений.

— Войдите, — повернулся он к двери. В комнату вошел светловолосый наемник. Менестрель помнил его имя — Скетч.

— Можно поговорить?

— Да, пожалуйста, — насторожился и обрадовался одновременно Кириян, какая-то надежда на определенность в будущем могла значительно укрепить его дух. Может, сейчас он поймет, что ему делать.

Наемник чуть ли ни робко улыбнулся и сел в кресло у двери.

— Ты знаешь Главное Пророчество Эльфов?

Менестрель разочаровано вздохнул, и на него вновь нахлынула обреченность. Похоже, этот воин — любитель сказок и просто решил скоротать время.

— Знаю, — буркнул он.

— Расскажи, а?

Кириян поморщился и помассировал виски. У него не было настроения вести гладкое повествование с кучей эпитетов и сравнений.

— Кратко подойдет? — холодно поинтересовался он.

— Ну да, самую суть.

— А зачем тебе? — Кириян принялся вспоминать старую легенду эльфов.

— Это важно, расскажи и все, хорошо?

— Ну, если в двух словах, то Главное Пророчество Эльфов касается появления сверхвоина, неуязвимой и фанатичной машины для истребления людей. Обряд должен проводиться в течение семи дней, у эльфов слабость к этой цифре, — усмехнулся певец, — в пророчестве говорится, что родится мальчик из рода людей, и о нем узнают лишь эльфы, презирающие человеческую природу. По истечении скольких то лет, не помню, скольких, в особое расположение звезд, тоже не помню в какое, этот человек должен добровольно войти в помещение, где будет проходить обряд. Что-то еще про необходимую кровь человека-Творца в предпоследний вечер и прочая ерунда, не помню уже. В итоге человечество будет уничтожено, и повсюду воцарится мир. Обычная расистская сказочка эльфов прошлого.

Наемник насторожено глядел на Кирияна.

— А Творец — это может быть поэт?

— А также скульптор, художник и прочее, — раздраженно кивнул менестрель. Вопрос был глупым, даже дурак мог догадаться кто такой Творец.

— Это плохо, Кириян, это очень плохо… — Скетч покосился на дверь, — слушай меня внимательно…

— Шевелись, певун, — Кровавый заглянул в комнату, где Кириян одеревеневшими от страха руками настраивал лютню, — время не ждет, зрители тоже.

«И палачи» — с тоской подумал менестрель. Собравшись, он вышел в коридор. Наемники его ждали. На лице Кровавого блуждала вечная ехидная полуулыбка, Лорд абсолютно спокойно и с величественной серьезностью смотрел на ведущий к башням коридор. Марк и Скетч с каменными лицами наблюдали за Кирияном. Страшно было всем, за исключением Лорда: он, выслушав рассказ Марка, спокойно хмыкнул и похвалил план Клыка. Создалось впечатление, будто лейтенант наемников абсолютно уверен в успехе. Скетч же сильно нервничал, не из-за риска предстоящей миссии — ему очень не хотелось, чтобы кто-то из товарищей догадался о задуманном им плане до того, как он его выполнит.

— Пошли, — проговорил дрогнувшим голосом Кириян.

— Эй, певун, тебе еще петь, не боись. Небось и цветами забросают! — хлопнул его по плечу Кровавый.

«На похоронах» — подумалось менестрелю, но другого выхода у него не было. Единственный шанс остаться в живых — это то, о чем вчера рассказал ему Скетч. Только бы все получилось.

Пройдя по освещенному и украшенному картинами коридору, они вышли на небольшую площадь внутри замка, посреди которой в небо гордо вздымалась башня. Стражники на входе, не сказав ни слова, пропустили процессию. Поднявшись по витой лестнице, которая до моста сделала оборотов двадцать, наемники и Кириян вышли на сам мост. Клык в полных доспехах и с секирой в руках встревожено посмотрел на Марка и Скетча, а потом перехватил оружие поудобнее.

Марк понял, что великану они так и не сказали сколько их будет.

— Свои, — бросил он ему.

— Бегом давайте, веселуха начинается, — громыхнул Клык и пропустил менестреля и наемников.

Ярко сияло заходящее солнце, и под его лучами кроны деревьев за стенами чуть ли не сверкали. Страж посмотрел вслед удаляющимся наемникам. Впятером у них был неплохой шанс выбраться отсюда.

Кровавый и Лорд с отсутствующим выражением на лицах шли впереди. На ходу вытащив из-под плащей самострелы, заряженные отравленными иглами, они, не меняя скорости, вошли в большой круглый зал. Двое эльфов, слева от входа, схватились было за оружие, но два щелчка возвестили об их смерти. Наемников сорвало с места. Подхватив сползающие на пол тела стражников Лорд и Кровавый потащили их к разверзнувшемуся потайному ходу. Марк, открывший ход, располагающийся прямо напротив выхода на мост, нервно оглядывался. Ему казалось, что сейчас отовсюду появятся враги. Втащив тела внутрь, Лорд и Кровавый устремились вниз. Последний на бегу отсалютовал менестрелю:

— Можешь спать спокойно, певун. Я ухожу.

Следом в проем нырнул Марк, и его сапоги застучали по ведущим куда-то вниз каменным ступеням, в темноту.

— Вперед, — Скетч толкнул ошарашенного Кирияна в сторону хода и, быстро заскочив следом, закрыл за собой дверь, — подождем здесь, ребята справятся.

Саталь удивленно остановился — кто-то бежал по лестнице. Эльфийский чародей сжал в руках посох, напряженно глядя на лестницу. Что там произошло? Навершие его посоха слегка засветилось, готовое испустить из себя смертоносный луч. Внезапно в пролете лестницы показалась фигура, и магический огонь устремился к ней. В ответ раздалось два щелчка, и в чародея впились маленькие отравленные иглы. Сердце мага немедленно остановилось, и эльф повалился на пол.

— Лорд, ты как? — бросил на бегу Кровавый, глядя на упавшего на колени лейтенанта. Тот ровным голосом, будто бы и не зажимал ужасную рану, ответил:

— Жить буду. Он мне бок прожег… Сквозь кольчугу, как сквозь масло. Сука.

— Марк, — обернулся к подбежавшему товарищу Кровавый, — помоги ему, я сам найду этого ублюдка, — наемник убежал.

— Понял, — Марк присел рядом с Лордом. Лейтенант посмотрел на него безучастным взглядом:

— Я справлюсь.

— Хорошо, — Марк поднялся и вслушался в стук сапог Кровавого.

— Следуй за ним, — приказал Лорд и с трудом встал на одно колено. Опершись на стену, лейтенант выпрямился и проводил взглядом убегающего Марка. Боль была ужасной, любое движение её лишь усугубляло, однако на лице лейтенанта наемников ничего не отражалось. За это он и получил свое прозвище, за способность владеть собой в любой ситуации. Тяжело вздохнув, он прислонился спиной к стене и принялся ждать.

Марк догнал Кровавого, когда тот замер у освещаемой двумя факелами двери, одним видом говорящей о своей неприступности. Выбить такую можно было только тараном… изнутри. Снаружи же ее украшало три огромных засова.

— Я не я буду, если не здесь этот Ванго, — ухмыльнулся Кровавый и взялся за одну из железных балок. — Помоги-ка, — бросил он Марку.

Вместе они справились с первым засовом и швырнули его на пол, звук падения эхом прокатился по темным коридорам, а за дверью надрывно завопил голос:

— Выпустите меня отсюда, длинноухие уроды, я все сделаю… ДЬЯВОЛ!!! Я поубиваю вас выродки, вы ничего от меня не добьетесь!

— Спятил по ходу дела, — отстранено заметил Кровавый и вместе с Марком скинул еще одну балку. Марк покрылся потом, Скетч рассказал ему, что гласило пророчество, и сейчас воин начинал сомневаться: стоит ли убивать охотника, ведь, судя по крику, тот еще не возненавидел людей, он еще сопротивлялся.

— Какого черта его заперли? — подивился не посвященный в эту историю Кровавый и схватился за третий засов.

Ванго прижался к двери, слушая, как кто-то снимает засовы. И голоса, не эльфийские голоса, он это точно знал.

— Люди, братишки! Помогите, эти гады со мной что-то делают, — чуть ли не плача прошептал он, еще не до конца веря в произошедшее. Там были люди, они пытались вытащить его отсюда. К горлу подкатил комок, и на глазах Ванго появились слезы радости. Сейчас все кончится, вся эта пытка. Несколько минут назад поток магии прекратился, принеся облегчение, а теперь кто-то, переговариваясь человеческими голосами, открывал дверь. Душа охотника была спасена, да, эльфийская магия порядком перемешала все в его голове, но сейчас он испытывал настоящую любовь к своему племени. Племени, пришедшему на помощь. Он не думал о том, как жить дальше с подобным бардаком в голове, сейчас он хотел лишь покинуть этот проклятый зал. Увидеть человеческие лица, услышать людские голоса. Наконец, он почувствовал, как подалась под его весом дверь.

— Ребята, спасибо, — почти простонал Ванго, падая на пол.

— Это он! — довольно хохотнул Кровавый и обнажил меч, Марк в изумлении смотрел на лежащего ниц мужчину, бормотавшего слова благодарности. Сверкнула сталь, и Марк неожиданно для себя бросился на Кровавого, стремясь помешать тому убить освобожденного. Что за порыв толкнул его на это, Марк так до конца и не понял, но скорее всего — жалость к охотнику и вопиющая несправедливость происходящего. Ванго выдержал, да и обряд был проведен не до конца. Охотник не стал оружием эльфов, зато многого натерпелся, что было понятно по его голосу. За что убивать человека прошедшего через ад и оставшегося этим самым человеком?

— Не надо, Кровавый, — вырвалось у Марка, когда он перехватил руку, наносящую удар. Лицо Кровавого вытянулось от изумления, но в следующий миг исказилось яростью. Неожиданно развернувшись, он ударил Марка кулаком в челюсть. Наемник упал, чувствуя, что рот заполняется кровью. Выплюнув выбитый зуб, он с обреченностью глядел на то, как Кровавый медленно, чересчур медленно, заносит над Ванго меч, как слегка приподнимает голову несчастный охотник. Удар, тело освобожденного обмякло, и Марк в отчаяние выругался, чувствуя себя последней сволочью. Кровавый, не сводя с него взгляда, вытер меч об одежду Ванго и скривился:

— Я буду обязан доложить об этом, — холодно отчеканил он и убрал меч в ножны. — Какая муха тебя укусила, Марк?

— Он ни в чем не виноват! — сплюнул кровь Марк, — достаточно было просто вытащить его отсюда.

— Это не наше дело, кретин! Нам платят деньги за работу, а не за размышления на тему «виновен-невиновен». Пошли, — Кровавый сплюнул на пол, все еще не отводя глаз от Марка. — Сейчас начнется самое тяжелое, так что давай без выкрутасов. Топай впереди, а то кто тебя знает…

Дождавшись пока Марк встанет, Кровавый процедил:

— Я как тебя увидел, сразу понял, что ненадежный ты человек.

Марк промолчал и зашагал вперед, стараясь не оборачиваться.

Клык еще раз перехватил секиру и оглянулся на дворец. Главное, чтобы наймиты не вышли на мост сейчас, когда снизу по лестнице к нему идут всполошившиеся Алые. У него был шанс обмануть эльфов и направить их обыскивать Южную башню, но только в том случае, если не появятся наемники. Тогда бой, на один больше чем могло бы быть, и значит на один шанс меньше выжить. А жить хотелось. Но на воротах наверняка будет Страж Нэар.

То, что Клык со своими товарищами оказались по разные стороны баррикад, объяснялось просто. Он не отличался принципиальностью, не держал своих слов и считал клятвы придумкой дураков, но одно воин соблюдал точно. То, что Страж всегда должен охранять покой мирных жителей, простых обывателей, даже если был нанят для других целей. Большинство его коллег так не поступало, поэтому-то он и не обратился к ним за помощью и даже мог стать для них врагом. Да и Гавриил, старый друг, когда рассказывал о затее Алых эльфов, не советовал ему говорить на эту тему с кем-нибудь из Стражей.

Топот ног приблизился. На площадку у моста выскочило шестеро Алых… и Нэар. Женщина-Страж, которую он попросту ненавидел. План летел ко всем чертям.

— Чего надо? — громыхнул он и перехватил секиру. Один из Алых шагнул к нему:

— Где охранники менестреля?

— Вниз пошли, а что? Не выходили что ли? — разыграл тревогу Клык.

— Никто не возвращался, — в голосе эльфа сквозило подозрение.

Страж слегка склонил голову и прищурился.

— Ты это как со мной разговариваешь? — прорычал он, — Не веришь? Думаешь я просто так свой хлеб ем?

Эльф оторопел, он не привык, чтобы кто-то из людей говорил с ним подобным тоном.

— Да нет… — промямлил он и обернулся на товарищей. Затем приосанился и вновь овладел собой.

— Хорошо, должно быть спрятались в башне. — Сдался Алый и сделал знак своим подчиненным. Трое эльфов исчезли с площадки и направились вниз. Нэар тем временем ступила на мост, и Клык похолодел — он её боялся.

— Не велено! — выдавил из себя Страж.

— Пришел сигнал, что менестрель еще не прибыл, — холодно отчеканила та.

— Что за чушь? Он мимо меня прошел! Куда ему еще деваться? — Клык проклял наемников за их инициативу. Кирияна нельзя было брать с собой.

— В обеденном зале он не появился!

— Да я своими глазами видел! — возмутился великан.

— Разреши, я пройду и проверю.

— У меня приказ!

— У меня тоже!

— Не могу, людям сюда нельзя, — прищурился Клык.

— Ватисэнь, — обернулась Страж к одному из Алых, — сходи, проверь.

Эльф шагнул на мост, прошел мимо отошедшей обратно на площадку Нэар и в следующий миг повалился на камни. Описав круг, секира Клыка вернулась на исходную позицию. Голова Алого докатилась до перил и, на миг задержавшись, провалилась между прутьями.

Эльфы бросились на Стража. Сдерживая нападающих, Клык отступал, ожидая ошибки противников. И дождался… В одну секунду он настиг ударом оступившегося Алого и в следующий миг, развернувшись, снес голову второму. Нэар, уже с бердышом в руках, даже не посмотрела на тела эльфов и вновь ступила на мост.

— Оказывается ты предатель, Клык, — мрачно констатировала она.

— Нет, я следую Кодексу Стража.

— Ты не должен был пропускать кого бы то ни было, но судя по всему пропустил… или наоборот, не пропустил того, кого надо?

— Я следую Кодексу.

— Ты нарушил его! Страж должен честно выполнять свою работу. Это первый пункт Кодекса.

— Нет, Нэар, идея Стражей, идея Кодекса — беречь обывателей, — возразил Клык. — Алые несут огромную угрозу людям. И тебе, кстати, тоже.

— С чего я должна верить твоим словам, Клык? Из-за твоих бесспорно красивых глаз? — усмехнулась Нэар, — Нет, ты предал нас и потому должен умереть. И не ври мне. Тебе это не поможет.

Девушка бросилась на него. Обменявшись дикими по своей силе ударами, Стражи застыли друг напротив друга, оценивая соперника. Увешанный железом и оттого неповоротливый Клык понял, что легко экипированная и, следовательно, более стремительная Нэар, скорее всего одержит победу. Вторая атака. Сталь пронеслась рядом со шлемом Клыка, и великан отшатнулся, вслепую рубанув секирой. Нэар ловко поднырнула под тяжелое оружие противника и толкнула его. Развернувшись по инерции, воин в тяжелых доспехах врезался в перила моста, и в следующий миг ему в спину ударил бердыш. Сталь со скрежетом прошла сквозь латы великана и перерубила ему позвоночник. Секира вылетела из разжавшихся пальцев Стража и, сверкая в свете заходящего солнца, полетела вниз с моста, на камни. Мертвое тело в доспехах медленно завалилось на бок и рухнуло на мост. Нэар молча отсалютовала погибшему и побежала в сторону дворца. Пробежав через зал, она ворвалась в длинный коридор и помчалась к дальней двери. На пороге обеденного зала женщина-Страж остановилась и мельком оглядела собравшихся.

— Кириян здесь?

— Как вы посмели! — поднялся из-за столов один из эльфов.

— Заткнись! Кириян здесь?

— Страж! Немедленно объяснитесь! — раздался звонкий голос Галадроля.

— Где Кириян? Он здесь или нет?

— Славный менестрель еще не прибыл! Что происходит, Страж?

Нэар, развернувшись, выбежала из зала и, промчавшись по коридору, выскочила в зал перед мостом. Только сейчас она увидела слева темный проем, в котором виднелись ступени. Не раздумывая, она ринулась туда.

— Вы оба спятили, — процедил Кровавый, когда вместе с Марком дотащил Лорда до выхода из потайного хода. — Какого черта тут певун делает? Алые же тревогу подымут!

— Его бы убили! — принялся оправдываться Скетч. Кириян мрачно, с опаской наблюдал за разъяренным Кровавым.

— Ох, ребята, повесят вас, точно говорю, повесят, — очень тихо прошипел тот. — Сие называется своеволие, вы ставите своей заботой под угрозу успех всей операции. Марк хотел мне помешать убить этого гребанного охотника, ты спасаешь шкуру певуну. А в итоге против нас сейчас весь дворец будет.

— Тихо, — раздался четкий голос Лорда, и наемники замолчали. Мимо хода, звеня железом, кто-то пробежал.

— Пошли, твари! Бегом!!! — жарко зашептал лейтенант. — Быстро!

Ничего не понимая, Скетч открыл дверь, и воины, пролетев через зал, понеслись по мосту в сторону Южной Башни. Лорд мчался наравне со всеми, но чувствовалось, какой ценой ему это дается.

— Клык мертв, — бросил на бегу Марк, увидев поверженного великана и трех мертвых эльфов.

— Молчи! — рявкнул на него Кровавый. Влетев в башню, они пронеслись один виток лестницы и тут повалился Лорд. Лейтенант потерял сознание.

— Мать вашу! — почти провыл Кровавый, подхватив падающего офицера. — Вы двое, гуманисты чтоб вас, вниз, зачищайте дорогу!!! Певун, помоги мне поднять лейтенанта, потащим его вслед за этими придурками.

Из башни Скетч и Марк появились неожиданно (последние два витка они старались идти как можно тише). Один из эльфов, только недавно вступивший в стражу Вибора, испуганно отпрянул от возникших в дверном проеме людей, ему показалось, что он увидел перед собой демонов смерти. Неожиданность сыграла наймитам на руку — когда эльфы опомнились, на камнях лежало уже трое их сородичей.

— Тревога! — завопил один из оставшихся в живых Алых, прежде чем меч Марка пронзил его насквозь. Скетч тем временем, пританцовывая, закружился вокруг своего противника, который, приняв оборонную стойку, бросал неуверенный взгляд то на него, то на Марка. Эльф понимал, что сейчас окажется между двух наемников и тогда ему конец. Ситуацию разрешил новичок, выхватив меч, он напал на Скетча, в тот же миг Марк атаковал второго Алого.

Новичок пал очень быстро, против профессионального бойца из Лиги ему было не выстоять. Последний же из стражников оказался опытным солдатом — ему удалось прижать Марка к стене. Наемник с остервенением отражал удары противника, понимая, что на контратаку сил может и не хватить. Помог ему неожиданно появившийся Кровавый, сжимающий в руках два клинка. Эльф отпрянул было от нового противника, но воин стремительно метнулся к нему. Мечи в руках наемника превратились в мельницы смерти, и Алый, наткнувшись на них, беззвучно рухнул на камни.

— Неплохо, салаги, — одобрительно хмыкнул Кровавый, оглядев тела, и вновь скрылся в проеме входа в башню. Марк, переводя дух, посмотрел на Скетча. Блондин сидел на камнях, прислонившись к стене, и не шевелился.

— Скетч?

Наемник открыл глаза и слегка улыбнулся:

— Этот засранец меня таки достал! — проговорил он и показал рассеченное бедро. -Противно, он падая уже рубанул. Маленький подарок перед смертью.

— Идти сможешь?

— А что, есть выбор?

Из башни показались Кровавый и Кириян, тащившие так и не пришедшего в себя Лорда.

— Чего расселись? — возмутился Кровавый, — быстро, ноги в руки, надо отсюда выбираться.

Прыгая через ступеньки, Нэар напряженно вслушивалась, стараясь уловить хоть один звук, свидетельствующий о том, что враги где-то здесь, в окружающем её мраке. Наконец впереди забрезжил свет. Выскочив на площадку, Страж споткнулась о труп эльфа и остановилась, настороженно прислушиваясь. Тишина.

Медленно оглядевшись, она заметила коридор слева и осторожно ступила в его пасть. Бердыш, её излюбленное, но, увы, не приспособленное для боя в узких проходах, оружие, висел за спиной, а в руках уже был зажат меч. Коридор вывел её в небольшую залу с распахнутыми дверями, в проеме лежал труп мужчины. Страшная догадка посетила девушку — убийцы ушли отсюда уже тогда, когда она бежала в обеденный зал. То-то она сразу не заметила этой двери в подземелье. Она потеряла много времени, пойдя по ложному следу. Ругая себя за невнимательность, Страж ринулась обратно. Им не уйти от неё. Никому не уйти от Нэар!

Схоронившись в небольшой комнатушке, недалеко от башни, наемники и Кириян на время расслабились. Скетч пытался остановить кровь, Кровавый старался привести в чувство Лорда, но тот, похоже, уже выработал свой ресурс выносливости, Марк, прислонившись к закрытой двери, постоянно сплевывал на пол и бездумно обводил взглядом комнату.

— Как отсюда выбраться? Алые нас из города не выпустят! — проговорил сидевший в самом удаленном от наемников углу Кириян.

— Заткнись! — лениво бросил ему Кровавый и с ожесточением дал пощечину Лорду. Тот даже не шелохнулся, — Вот дерьмо!

— Дерьмо? — Скетч неожиданно прекратил свое занятие и взглянул на Кровавого.

— Именно! Дерьмо, дурик! Мы вляпались по уши, а все благодаря тебе, скотина! Какого хрена ты певуна с собой потащил? А? Небось из-за этого Клыка и завалили.

— Дерьмо! Марк, — окликнул друга он, — Табер, «дерьмовоз»!

— Чего Табер? — мрачно поинтересовался Марк.

— Эльфы сортиры чистят регулярно и вряд ли Табер будет сбрасывать их дерьмо в городе. Город большой, следовательно, не в коробах они его возят! Повозка, как минимум, одна, и наверняка закрытая, Алые вряд ли станут копаться в дерьме, — оживился Скетч, глаза его фанатично заблестели.

— Так, в дерьме мы и так, а ты нас в нем в реальности закопать решил? — хохотнул Кровавый и очень широко улыбнулся, — но я согласен, надо найти нужник и прыгнуть в него. Может, повезет и наткнемся там на вашего Табера. Можно, конечно, подождать пока Лига на штурм пойдет. Но, думаю, там уже в курсе, что Ванго мертв. Только ради нас Клоун людей под стрелы не поведет. Пробуем!

Найдя ближайший нужник, они забились в тесную комнатушку. Ничего примечательного — дырка в деревянном помосте, чтобы можно было спокойно сидеть.

— Интересно, как там глубоко? — неприятно хмыкнул Кровавый и подцепил мечом деревянную доску. — И почему я сомневаюсь, что эльфы здесь нужду справляют? Как-то грязно.

— Это для гостей, — буркнул Кириян, — поэтому и дерево, иначе был бы мрамор, а то и золото.

— Уроды, — с треском доска отскочила, и на них пахнуло омерзительным букетом.

— Эх, лейтенант, прости меня, — Кровавый перекинул тело Лорда и скинул его в образовавшийся проем. Спустя секунду снизу раздался шлепок, и вонь усилилась.

— Невысоко, лады, эй, певун, твоя очередь! — Кровавый ткнул пальцем вниз. Менестрель побледнел и с трудом сглотнул, а затем замотал головой.

— Н-нет я н-не м-мог-гу, — заикаясь, почти прошептал Кириян, а Кровавый весело пообещал:

— Все будет в порядке, вот увидишь, подумаешь слегка испачкаешься, тоже мне горе, — сграбастав менестреля, он кинул его в проем, — цел?

Снизу раздался звук прочищаемого желудка.

— Значит цел. Лорда оттащи, — подождав минуту, Кровавый прыгнул следом. Скетч и Марк позавидовали той легкости, с которой наемник лез в отходы жизнедеятельности. Самим им этого делать не хотелось.

— Ну как, тепло? — поприветствовал Кровавый спрыгнувшего последним Марка, когда тот выполз из выгребной ямы на каменный пол. Они находились под землей, под замком, в помещении, в котором никто из эльфов никогда не бывал. Мир людей изо дня в день погружающихся в царство испражнений.

— Это что такое? — изумленно выдохнул Марк, забыв о том, что весь перепачкан в экскрементах.

— Не знаю, но нам повезло. Я слышал в замках иногда такое делают. Подземелья, куда все дерьмо сваливается. Они обычно не чистятся, хотя тут эльфы, их вряд ли прельщает идея жить на большой вонючей куче. Хорошо, что это не обычный колодец, такое тоже встречается. — Кровавый вытер руки о превратившийся в тряпку плащ и довольно улыбнулся. Его никак не смущал тот факт, что он находится в самом неприятном месте замка.

— Сюда попадают отбросы со всего замка, а может и города. Такое своеобразное сито, эльфы наверху, а дерьмо их внизу. Мне кажется, что у нас большие шансы выбраться отсюда.

Марк огляделся, подземелье как будто состояло из сфер, соединенных проходами. Проходы зачем-то, будто это излюбленное место постоянных прогулок, освещались чадящими факелами. Канализационные подземелья действительно походили на сито.

— Ладно, пошли искать «дерьмовозов», эти ребята должны откуда-то повозки свои загонять, верно? — Кровавый пнул ногой скорчившегося Кирияна, — достопочтенный певун, пора тащить нашего общего друга Лорда. Марк, помоги Скетчу, он уже еле ковыляет.

Марк посмотрел на сидевшего на камнях приятеля. Извозившийся в испражнениях наемник пустым взором буравил стену.

— Пошли.

Бредя наугад из одной сферы, дно которой было заполнено фекалиями, к другой, наемники вслушивались, стараясь обнаружить хоть какие-то признаки жизни в этих катакомбах. Кроме факелов и туч мух — никого. Мухи, кстати, начинали досаждать все больше и больше, они абсолютно не страшась облепляли шагающих людей, бегали по лицам, а иногда пытались забраться в нос или рот. Фыркая и отплевываясь, люди брели дальше. Лорду это испытание далось проще всех, хоть и мух на нем сидело больше, однако он был без сознания.

— Тихо, — вдруг замер Марк, и все процессия мигом остановилась. Слегка застонав, на пол осел Скетч. — Тихо ты!

Где-то вдалеке отчетливо звякнуло железо.

— Ага, — осклабился Кровавый, — Кириян, следи за Лордом и Скетчем. Марк со мной, оружие к бою.

Табер чуть не умер от страха, когда из темноты возникло две облепленные дерьмом и мухами фигуры. У обоих были мечи.

— Табер, — прохрипела одна из фигур, и «дерьмовоз» схватился за сердце, — нам нужна твоя помощь.

Снаружи слышался легкий скрип повозки, и всхрапывание лошадей, смешивающиеся с обычным гулом города. Колыхающиеся при езде испражнения омывали подбородок стоящего у стенки контейнера Марка, рядом с трудом держался Скетч, чуть поодаль, привязанный веревками к жерди, под потолком висел бесчувственный Лорд. Кровавый рядом с ним был готов в любой момент обрезать веревки, дабы спрятать тело в вонючей жиже, если эльфы решат посмотреть внутрь повозки с отходами.

Кириян чуть слышно всхлипывал, утонченному менестрелю было худо от запахов и сознания того где он находится. Марк его понимал. Тяжелый и густой «аромат» одурял, впитывался в кожу, сводил с ума. Наемник чувствовал, как в голове путаются мысли, превращаются в бред, но он даже был благодарен этому.

Табер помог, «дерьмовоз» очень не любил Алых и малейшая возможность попортить эльфам жизнь наполняла его энтузиазмом. Спрятав их в контейнер, он решил отвезти их прямо к заставе наемников.

Обыскивать повозку на воротах не стали, но наймиты и менестрель не испытали от этого никакого облегчения. Все происходящее казалось бредом тяжелобольного, восприятие же от него не сильно отличалось. Стараясь не нахлебаться зловонной жижи, они изо всех сил цеплялись за жизнь и старались удержаться на ногах. Даже когда свет через откинутый верх ударил им в глаза, они не пошевелились. Голоса раздающиеся снаружи, казались бессмысленными звуками.

— Злой, тут наши! — кричал кто-то сверху.

— Рыба, Волк, Ловкий, мать вашу, да вытащите их оттуда быстро!!! — взревел ещё один голос, и в эту секунду Марк потерял сознание.

— Маршал, — вытянулся перед Клоуном Кровавый, хоть он и отмывался несколько часов, но от него все равно тянуло душком, однако Клоуна это не заботило. Главарь Лиги был доволен своими людьми. — В ходе выполнения задания, как я вам докладывал, сержанты Скетч и Марк проявили недолжное своеволие, поставив под угрозу успех всей операции.

— Я знаю, — отмахнулся Клоун и помрачнел, — я уже сказал, что они будут строго наказаны за подрыв авторитета Лиги.

— Именно поэтому я и обращаюсь, прошу прощения, но без них задание не было бы выполнено. Я считаю данное взыскание не совсем справедливым.

— Разговорчики! — попытался нахмуриться Клоун. — Дисциплина, вашу мать!

Однако главе Лиги было приятно видеть братство наемников в действии. Кровавый рисковал многим, обратившись к нему с такой просьбой.

— Сержанты Скетч и Марк будут разжалованы до рядовых! Это мое последнее слово!

Кровавый дрогнул, но промолчал.

— Однако, — продолжил Клоун, — им предоставляется отпуск в течение года, полностью оплаченный. Плюс, как и вам, лейтенант, премия.

Кровавый просиял.

Марк сидел у костра, вслушиваясь в спор двух рядовых. В спор о нем.

— Нечестно это, — говорил один, — задание выполнили, а его разжаловали.

— Зато отпуск дали, хочешь — работай, хочешь нет, а деньги все равно есть, — возражал второй.

— Да ну…Зря горбатились, теперь ему опять сержанта получать.

Марк слегка улыбнулся. Наемник был неправ — не зря. Внутренний голос подсказывал Марку, что это начало новой жизни. Жизни, о которой он давно мечтал. Свободной жизни. Все эти «приключения» в Виборе были только началом. Лишь одно пугало наемника — не всегда истории заканчивается хорошо. В этот раз могло просто повезти…

Ворона опять клюнула тело и раздраженно каркнула, понимая что опять ничего не вышло. Труп был очень твердым, таких она еще не встречала. Внезапно тело пошевелилось, и птица, зашедшись диким криком, метнулась в небо.

Ванго сел и оглядел лес вокруг себя. Лес где его бросили эльфы. Длинноухие выродки.

Интермедия 1

— Главный, я не понимаю как можно допускать подобные вольности? — Романов откинулся на спинку кресла.

— Вот именно. Растайлэнь, что за козни ты строишь? — рыкнул дородный мужчина, на груди которого покоилась баронская цепь. — Войны хочешь, да? Так я могу это устроить, мне не трудно!

— Я не виноват, — эльф медленно повернулся к барону. — Таланоль неуправляем… Скажи спасибо, что я вообще вас предупредил. Мне выгоднее было молчать.

— Да ладно!

— Грандер, Растайлэнь — молчать! — произнес человек, который сидел в затененном углу стола. — Растайлэнь, ты получаешь предупреждение. Еще один раз твои подопечные окажутся замешенными в угрозе мировому балансу — мне придется заменить тебя более достойным.

— Главный, мой народ потерял довольно много отведенной ему силы. Теперь она принадлежит людям! Это угрозой не считается? — с нажимом спросил Растайлэнь.

— В данном случае будем потерю Силы считать ценой, уплаченной за твою ошибку, — невозмутимо ответил Главный.

— Сам виноват, — подытожил Грандер.

— Силу необходимо нейтрализовать… Думайте — как. На этом собрание объявляю закрытым, вы можете возвращаться на свои земли, — Главный поднялся из-за стола и окинул взглядом собравшихся людей.

Эпизод 2 «Повелители Лесов»

— Во ветрюга-то! — возмутился стоящий на крепостной стене стражник. Ветер с моря яростно завывал в бойницах, трепал его плащ и вовсю пытался своими холодными лапами столкнуть воина вниз, в город.

Стараясь побыстрее преодолеть продуваемый участок, стражник ускорил шаг к заветной башне. Там тепло… И там не дует. Бормоча под нос разнообразные проклятья, он машинально бросил взгляд на море… И замер, забыв про холод и хлещущую по лицу морось.

— Ох… — воин наконец прикрыл рукой терзаемое стихией лицо, оставив щель для глаз. — Кого это несет? Разобьются ведь, как пить дать — разобьются!

Перед входом в небольшой залив виднелся корабль. Судно нещадно болтало и благодаря этому казалось, будто оно просто неуправляемо. Но вскоре стало ясно, что команда все же пытается бороться со стихией — хаотичные на вид рывки корабля были ничем иным, как попыткой капитана сменить курс. Тщетно… Море упрямо несло судно в смертельный при такой погоде залив. А это значило, что прямиком на Морские Врата, закрытые на время сезона штормов…

— Проклятье! — порыв ветра чуть не сбил стражника с ног и тем самым вывел воина из ступора. С трудом сохранив равновесие, человек со всей мочи бросился к башне.

— Корабль! Откройте ворота!!!

В проеме появился встревоженный Кикан, начальник стражи Морской Стены.

— Корабль!!! — стражник отчаянно замахал в сторону моря.

Кикан не услышал, но все же, захлопнув забрало шлема и закутавшись в плащ, вышел из башни. Упершись руками в стену, он посмотрел на море.

— Нимфы дохлые! — вцепившись пальцами в камень, начальник стражи уставился на корабль. В глазах воина блеснул страх.

— Надо открыть ворота!!! — задыхаясь, стражник подбежал к командиру и, невзирая на ветер, замер рядом.

— Нельзя… Затопит Причал… Весь район… Нельзя! Что же делать-то??? Их же прямиком на ворота несет! — прорычал Кикан, не отрывая глаз от корабля.

— Надо открыть ворота! — как заведенный, повторил стражник.

— НЕЛЬЗЯ, я сказал!!! Шторм! Часть города снесет к эльфийской праматери!

Воины как завороженные наблюдали за кораблем, стремительно приближающимся к несокрушимой твердыне Морской Стены.

— И почему это в мою смену? — возмущенно проговорил Кикан, и тут сквозь рев ветра послышался едва уловимый звук рога. Стражник побледнел и уставился на командира.

— Они просят открыть ворота…

Начальник стражи угрюмо кивнул:

— Что за корабль-то?

— Паруса сняты, не могу понять, — стражник, прищурившись, разглядывал несущееся к стене судно. — С Веселых, что ли? Но с чего они в такую погоду вообще в море вышли???

Кикана начало колотить, не от холода, а от отчаяния. Что делать? Открыть ворота — и ворвавшийся в город шторм примется за Портовый район. Стоящие по берегам дома, доки, причалы — все будет разрушено, но хоть кого-нибудь с корабля удастся спасти. Оставить все как есть, и судно вдребезги разобьется о Морские Ворота. Не выживет никто.

Начальник стражи не умел выбирать из двух зол меньшее. Для него пределом возможностей была организация достойной охраны стены. Рог вновь прорвался сквозь свист ветра.

— Знакомый звук… — проговорил стражник. Нахмурив лоб, он пытался вспомнить, где же его слышал… Почему-то казалось, что звучание этого рога со стороны моря — абсурд. — Не морской ведь!

Кикана замутило, последние слова стражника ударили страшнее меча. Он ЗНАЛ, чей это рог.

— Проклятье!!! — заорал он и бросился в башню: — Отрыть ворота! Это приказ!!!

Стражник с поднимающимся в душе ужасом проводил начальника ошеломленным взглядом.

— Открыть ворота!!!! — вопил где-то в башне Кикан, а стражник вновь посмотрел на море.

— Не успеют…

Когда затрещали цепи, поднимающие Морские Врата, корабль уже не пытался замедлить свой ход. Стихия с ужасающей скоростью несла его к стенам.

Удар потряс стену, а грохот и треск перекрыли даже рев ветра. Стражник с трудом проглотил ставшую вязкой слюну.

— Не успели…

— Нееет!!! — из башни раздался вой Кикана, — Нет!!!!

Этот крик сказал стоящему на стене воину, что привычный для него мир умер.

Кабак был полон, впрочем, как обычно в это время суток. Вечерело, и люди шли сюда отдохнуть, выпить эля, поговорить да послушать песни местного барда. Меж столов сновали симпатичные, опрятные служанки, однако ни у кого из посетителей даже мысли не возникало шлепнуть проходящую мимо девушку по заду — местная охрана внушала уважение, репутация каждого из них была достойна восхищения, и потому здесь всегда царил порядок. Среди охранников красовались только бывалые рубаки, никаких громил с улицы. Хозяин кабака брал исключительно профессионалов, идя на любые затраты, лишь бы поддерживать свой статус. В прошлом году «Святое место» в шестой раз было объявлено самым спокойным заведением среди таверн, кабаков и постоялых дворов города Пральска.

Сейчас Сонн, сам хозяин, лично стоял у стойки. Вообще-то это не являлось его обязанностью, но в свете последних событий ему просто хотелось послушать о чем говорят люди, и, может быть, самому обсудить происходящее в городе. Поэтому он отправил работника домой, и занял его место.

Вслушиваясь в разговоры у стойки, Сонн внимательно наблюдал за одним из столов. Нечасто к нему заходили наёмники Лиги, братия шумная и довольно-таки опасная. Сонн сильно сомневался в способностях охранников без кровопролития успокоить вооруженных солдат удачи, вздумай те разбушеваться. Поэтому он очень надеялся, что наемники будут вести себя спокойно. За столом их было пятеро. Сержант и четверо простых бойцов. Рослый сержант что-то громко рассказывал, частенько срываясь на смех. Остальные же хохотали практически не переставая. На столе перед солдатами удачи красовалось несколько кувшинов с элем и один с водкой. Последний волновал Сонна больше всего… Еще двое наемников стояли у стойки и молча поглощали свой эль. Внезапно один из них произнес:

— У нас с тобой привычка влипать в истории. — Сонн перевел взгляд на говорившего, светловолосый мужчина с выговором уроженца Веселых Островов.

— Да? — хмуро и с какой-то издевкой поинтересовался второй.

— Угу… — светловолосый отправил в себя добрую половину кружки. — Но тут мы явно по уши увязли…

— Хуже, чем в Виборе быть не может… — усмехнулся его друг.

— Может… Там Лорд был, да Кровавый… Бойцы первого класса… А тут только придурок этот…

— Нормальный мужик, между прочим… Да и Святой, кстати, тоже не из последних в Лиге… — не согласился второй.

— Не знаю, дерганый он какой-то. Я про Злого. Слишком шумный, слишком себя любит… А уж командует, наверное, даже когда спит!

— Сержант же, что ты хочешь…

Скетч криво ухмыльнулся и поднял глаза на слушающего их кабатчика.

— Чего вылупился? — вырвалось у наемника. Лицо Сонна осунулось от такой грубости, но Скетч уже и сам понял свою ошибку, — Извини, браток, нервы…

Кабатчик понимающе улыбнулся, про себя вознося молитвы всем известным ему Богам. Вот чего он точно не хотел, так это лично ссориться с солдатами удачи:

— Да… Сейчас у всех нервы… Проклятые Повелители Лесов…

— ДА? А мне казалось, что не по их вине Совет Повелителей в полном составе утоп у стен вашего городка! — внезапно рявкнул Марк, на его лице проступило тщательно скрываемое до этого бешенство. Сонн отшатнулся от стойки, бросив взгляд на Клаура, начальника охраны, тот сделал пару знаков своим ребятам и медленно направился к наемнику.

Марк зло оглядел притихший кабак, надеясь, что кто-нибудь из посетителей проявит неудовольствие… Но охранников он особого внимания не обратил, лишь отметил, как они весьма профессионально сместились ближе к нему. Простому обывателю показалось бы, что охрана бесцельно прогуливается по кабаку, но Марк не был обывателем.

— Не моя это вина, воин… — огрызнулся тем временем Сонн, — а виновные висят на Центральной площади…

— Всегда просто найти крайних и их повесить, но дело-то в том, что никому легче не стало. Из города же теперь не выбраться… Еще месяц, и народ здесь начнет пухнуть с голоду… — Скетч допил остатки эля и грохнул кружкой о стойку, — еще!

Клаур тем временем задержался у стола с остальными наемниками… Их сержант что-то вежливо ему втолковывал.

Сонн же почувствовал себя оскорбленным, как будто сам, лично, повесил Кикана и всю смену стражников, стоявшую тогда на стене.

— Говорил я, что не стоило в этот город заходить… — сокрушенно покачал головою Скетч, — говорил ведь!?

Дождавшись от успокоившегося Марка утвердительного кивка, он продолжил:

— А Злой что? Заладил, что, мол, место прибыльное…

— Дык оно и есть прибыльное! — раздался за его спиной голос. Наемники обернулись на незаметно подошедшего сержанта. На лице Злого было словно написано: «Да ладно, я все понимаю, и не стану злиться», однако ни Марк, ни Скетч этой «надписи» не поверили.

Сержант же облокотился о стойку и жестом подозвал кабатчика.

— Дорогой, — с ослепительной улыбкой заговорил он, едва Сонн приблизился, — если твои собачки продолжат пасти меня и моих людей, то я могу очень сильно обидеться… Понимаешь о чем я?

Скетч про себя скривился, он терпеть не мог такую манеру общения. Кабатчик же испытующе посмотрел на улыбающегося Злого, а затем перевел взгляд на Клаура, что с ожиданием на лице стоял у стола наемников.

— Слово даю: никто из моих бойцов никого тут и пальцем не тронет, — добавил сержант и взял со стойки кружку Скетча.

Сонн кивнул и знаком приказал Клауру отойти от стола. Проследив за этим, Злой глотнул эля и довольно оскалился:

— Люблю понятливых, — затем поставил перед Скетчем кружку и вернулся к столу.

— Влип ты, Скетч, — усмехнулся Марк, проводив сержанта взглядом.

— Да пошел он! — его друг с омерзением вперил взгляд в кружку. — Урод!

— Ладно, хватит уже… Надоел, лучше расскажи, чего ты об этих Повелителях знаешь… Ты же вроде как почти местный… С островов…

— Ты тоже, — напомнил Марку друг.

— Я с другого берега, а вам как до нас, так и досюда — одно расстояние. Так что давай, колись…

— Я уже рассказывал!

— Ну да, что они живут в лесах и повелевают деревьями… — с сарказмом согласился Марк. — Более подробно никак нельзя?

Скетч потер подбородок и отодвинул кружку с элем в сторону.

— Да, это почти все… Повелители — обычные люди, что-то вроде друидов, но только вот с животными не связаны. С Пральском у них, вроде как, пакт был какой-то, после старой войны, но все равно они друг дружку не переваривали. А когда весь их совет разбился о стены, разумеется пострадавшая сторона углядела в этом происки старинных врагов.

— Это я понимаю… А как с ними бороться? Может выжечь все к эльфийской бабушке?

— Тут леса кругом, город сам если не выгорит, так вымрет от дыма…

— Или от голода… — съязвил Марк, — я знаю, что нам надо! Армия лесорубов!

— Ха-ха-ха! — мрачно произнес Скетч и забрал кружку у приятеля. Встретив его недоуменный взгляд, он указал на «оскверненную» Злым. — Хочешь — пей!

— Шутки шутками, но как отсюда выбраться? Магам в город не пробиться, это я уже понял, на дорогах заслоны жуткие… На море сезон штормов… Где выход?

— Ждать, пока сезон не кончится… — фыркнул Скетч.

— Ага… до этого дня всего месяца три! Кстати, а чего совет Лесовиков на корабле-то делал?

— Я похож на Лесовика? — возмутился светловолосый наемник, — Как видишь нет, так откуда мне это знать?

— Да уж… мерзко выходит… Если бы под стенами вся армия Империи стояла — не так обидно было бы. Там все-таки люди и они, если их хорошо ударить — умирают… А как воевать с елками?

Оба наемника замолчали, пытаясь про себя ответить на последний вопрос. Злой появился, как обычно, незаметно. Рука сержанта шарахнула Скетча по спине, видимо это изображало дружеское похлопывание:

— Есть работа! Пока вы тут языки чешете — я заказчика нашел! Так что возрадуйтесь, но аплодисментов не надо…

— А зачем мертвецам деньги? — философски спросил у сержанта Марк.

— На достойные похороны! — хохотнул Злой, — Пошли что ли…

С грустью поглядев на прощание в сторону недопитого эля, наемники, лавируя меж столов, вышли на улицу.

В свете заходящего солнца каменные дома Пральска приняли мистический розовый оттенок. На улицах было тихо… в последнее время люди словно стремились к защите крыш.

У входа в кабак их ждал закутанный в плащ человек.

— Аристократ, небось, — громко предположил один из наемников, в Лиге носящий имя Последний Герой, или просто — Герой. Незнакомец попытался еще тщательнее укутаться в плащ, и поглубже натянул капюшон.

— Ну да, — подыграл Герою Гаденыш, рослый уроженец Тулугры. — Только они так маскируются.

— Разговорчики! — рыкнул Злой, и наемники замолчали, не прекратив при этом скалить зубы в насмешливых улыбках.

— Хорошо, — тихо проговорил незнакомец, — ваши люди могут идти, а нам необходимо обрисовать некоторые детали.

— Ага, — кивнул Злой, а остальные, гогоча и обмениваясь шутками, направились к Ставке Лиги, где их ждали комнаты. Также там коротал время восьмой наемник — Святой, непьющий и потому в кабак не пошедший.

Сквозь заросли, словно духи бесшумно, след в след, шли воины. Казалось, что кустарник и травы расступаются перед ними. Ничего не выражающие лица серого цвета; доспехи, по виду напоминающие древесную кору; словно сделанные из бересты сапоги… За спиной каждого из бойцов виднелся лук и колчан со стрелами, на поясах странного, бурого цвета, висели необычного вида мечи. При ближайшем рассмотрении стало бы ясно, что клинки эти — деревянные. Однако те, кто видел их вблизи, не могли рассказать об этом. Все были мертвы.

Воины шли в быстром темпе, не глядя под ноги, не переговариваясь, словно рабы чьей-то воли… У них была цель. Животные, видя их, не стремились скрыться бегством, они не чувствовали угрозы. Угрозы для себя. Инстинкт их не обманывал, хоть и шла по лесу Смерть. Но смерть чужая…

Воины скользили по лесу и в один момент, на ходу, начали перестраиваться. Не раздалось ни одной команды, но отряд уже шел полукольцом. Птицы, до этого наполнявшие лес своими голосами, разом смолкли, почувствовав, что Смерть подняла свою косу.

Среди деревьев показался просвет, цель странных бойцов. Они появились из лесу одновременно, стремительно, беззвучно. Трое закованных в латы рыцарей успели лишь выхватить мечи, однако спустя миг двое из них уже валились на землю, силясь выдернуть из горла деревянные стрелы. Последний латник отразил стрелу щитом и с ревом устремился навстречу врагам. Своего убийцу он не увидел, лишь почувствовал, как деревянный клинок пропорол латы и, оставляя в теле занозы и ломая ребра, распорол бок. Удара в голову он уже не ощутил.

Воины же, не останавливаясь, развернулись и исчезли в чаще.

Где-то среди листвы неуверенно чирикнула птица, словно подавая собратьям сигнал, что все закончилось. Посланники Имперской армии, лучшие бойцы в своих отрядах, отобранные лично Киланом, ставленником самого Высочайшего, лежали на земле и остекленевшими глазами смотрели в ярко-синее небо. Им удалось пройти дальше остальных. Они углубились в леса Повелителей аж на три километра…

— Значит погибли, — равнодушно пожал плечами Злой и со скукой поглядел в окно. Оттуда виднелась площадь с установленными виселицами. На веревках болталось несколько казненных.

— Я тоже так думаю… В летописях отмечено, что в случае войн Повелители вызывают Деревянных Людей… В последнем письме от Килана говорилось, что он послал уже два десятка солдат с эликсиром. От Древостражей они должны были уйти — подготовка хорошая. Но раз никто не добрался, значит Деревянные Люди уже патрулируют леса.

— Угу, — сержант наемников задумался. Сегодня в таверне он видел довольно симпатичную девчонку и, вроде бы, сам ей приглянулся. Может, стоило зайти туда, да найти ее? Завтра, например.

— Я боюсь, что раз Повелители прибегли к помощи Деревянных, то можно ждать и Спорников

— Кого? — механически поинтересовался Злой. Не то, чтобы он не слушал Саддаля, просто сержант наемников никогда не пытался сразу разобраться в задании. Память услужливо укладывала всю поступающую информацию по полочкам, которые сам сержант будет разгребать в одиночестве.

— Спорники… Внешне от людей не отличаются, однако могут быть опаснее любого из монстров. Спорниками их прозвали за то, что такое существо способно взрываться, разлетаясь на споры. Все, кому эти споры попадают в легкие — уже не жильцы.

— Угу… — Злому наскучило озираться по сторонам, и он вперил свой взгляд в Саддаля, губернатора Пральска. — Можно ближе к делу?

— Хорошо, — кивнул тот, — вводные вы получили. Дело в том, что сила Повелителей, сосредоточена в святом Древе, которое напрямую связано с Сердцем Леса. Армии Империи туда не пройти — Древостражи остановят крупные отряды, а Деревянные Люди перебьют более мелкие…

— А Спорники?

— Это проблема города, в лесах они не появляются.

— Угу…

— Вы должны уничтожить Древо. Основные силы Повелителей будут, вероятнее всего, стянуты к границе где стоит армия. С нашей стороны они вряд ли ожидают атаки…

— Чего? Срубить его, что ли? — удивился сержант.

— Да хоть сгрызите! — съязвил Саддаль, — Древо надо уничтожить! С вами пойдет наш человек, он знает местность и покажет дорогу.

Злой скривился — он терпеть не мог провожатых, но делать было нечего.

— Кроме того, он лучше всех в городе знает Повелителей. Их ловушки, их слуг. Человек вам просто необходимый! — увидел эту реакцию губернатор.

— Оплата? — деловито подтянулся Злой. Он редко отказывался от заданий. За что его в Лиге мало кто любил, никому не хотелось оказаться среди тех, кого сержант поведет на верную смерть. Правда, боялись несправедливо… Звериное чутье сержанта обычно ограждало от крупных неприятностей, а если добавить к этому его паранойю…

Поговаривали, что Злой готов даже к Концу Света… Говорили, разумеется, шутя, но в каждой шутке, как известно…

— Империя вас не забудет! — загадочно пообещал Саддаль.

— Мне начхать — помнит меня Империя или нет… Меня сумма интересует! — ослепительно улыбнулся Злой, обнажив неровные зубы.

Губернатор опешил, но все же взял себя в руки:

— Ваше предложение?

— Риск велик, задание сложное… По килограмму золота на человека, задействованного в операции… При жертвах их доля выплачивается уцелевшим.

— Согласен! — ни секунды не сомневался Саддаль.

Злой довольно хмыкнул:

— Когда приступать?

— Завтра…

Наемник присвистнул и поднялся с кресла.

— Будет сделано… Я пошел?

— Идите… — махнул рукой губернатор, про себя скривившись от манер Злого. К какой же грязи порой приходится обращаться!

Злой, выходя из апартаментов, тоже поморщился. Но только оттого, что поход в таверну явно откладывался…

Стражник остановился около одного из зубьев стены и вгляделся во мрак чащи леса. В былые времена пики еловых вершин и так внушали страх, а теперь они просто излучали ужас. Стражник поежился… Он терпеть не мог дежурить на этой стене. Она была как проклятая, если у других раскинулись сосновые да березовые рощи, то здесь царила ель — дерево уже по своей сути мрачное. Жутко…

Но сегодня воин не с таким отвращением вышел на дежурство. Дома было гораздо хуже… Жена в последнее время вконец взбесилась и каждые полчаса начинала биться в рыданиях, проклиная мужа за то, что тот не перевелся в свое время в другой город. А он знал?! Войны с Повелителями казались древней легендой, и стоящий в Храме валун воспринимался не столько даром Пральску, сколько простым памятником.

Сердце Леса… Оно было преподнесено Пральску в знак мира, в знак доверия… В сказаниях говорилось, будто Повелители пошли на этот шаг по своей воле, из желания положить конец кровопролитию. Однако люди рассказывали, что просто к Лесу вышла армия некромантов, тогда еще являвшихся союзниками Империи. А чары Смерти губительны для всего, и Лес — не исключение… Потом, после такой вот победы над Повелителями, альянс Империи и Мертви распался. Причин распада никто из простых людей не знал…

Но жену не волновали оправдания стражника! Женщинам, правда, свойственно искать виновных среди мужчин, но ведь можно сделать исключение для законного мужа!? Как будто это он, лично, объявил войну Повелителям…

Сплюнув со стены, стражник перехватил алебарду и медленно продолжил свой путь, порою поднимая голову, чтобы полюбоваться звездами. Ночное дежурство все же спокойнее, хоть и страшнее…

Когда-то давно, когда он только получил котту стражника, звезды были для него всем. Он помнил, как любил вместе со своей возлюбленной, впоследствии ставшей ему женой, бродить по ночному городу и смотреть на небо. Может этим он ее и покорил тогда? Теперь же звезды ее не интересуют… Теперь ей важно только то, чтобы он обеспечивал дом деньгами.

Душу стражника скрутило и он, поморщившись, остановился и вновь подошел к стене. Прислонившись к одному из зубьев, он долго смотрел на лес, уже наслаждаясь идущей от того злобой. Искренней и дикой… Стихийная злоба всяко лучше, чем людская…

Громко вздохнув, стражник сквозь зубы выругался, и в этот миг что-то ужалило его в незащищенную шею. Дотронувшись до места укуса, он ощутил странную припухлость.

— Что за дрянь? — поморщился стражник и продолжил свой путь. До конца смены оставалось пять часов.

В одной из комнат Ставки наемники держали совет. И в без того небольшом помещении рассчитанном на то, чтобы двое могли здесь спать и есть, от собравшихся солдат удачи стало еще теснее.

— Ты что, совсем сдурел!? — Скетч, сжав кулаки, уставился на вальяжно развалившегося на кровати Злого. Тот, закинув за голову руки, с загадочной улыбкой изучал потолок.

— Ага, с головой у тебя явно проблемы, — согласился Последний Герой. Лицо наемника украшала ядовитая улыбка:

— Может сразу на виселицу? Маяты меньше!

Сержант промолчал, продолжая улыбаться.

— Злой, ты нас слышишь, или нет? — сидящий за столом Марк повернулся к командиру, — это же глупо — лезть в Леса Повелителей!

— Тем более, в то время, когда они с удовольствием тебя грохнут, — отстраненно буркнул Карлик, низкорослый мужичок лет тридцати. Мрачно послюнявив пальцы, он потушил одну из стоящих на столе свечей. Рыба молча зажег ее снова, воспользовавшись еще одной, при этом расплавленный воск полился на доски стола.

— А по мне — нормально! Что толку тут сидеть, да смерти ждать? — Гаденыш, прислонившись к двери, с задором в глазах оглядел собравшихся товарищей.

— Я тоже так подумал, — наконец отреагировал Злой.

— Мало ли ЧТО ты подумал! — взорвался Скетч. — Ты же только о себе думаешь! А нас там, к твоему сведенью, завалят, как пить дать!

Лицо Злого на миг омертвело — белобрысый наемник в последнее время позволял себе слишком много. Но сержант сдержался:

— Ради такой суммы можно и рискнуть!

— А зачем мертвецам деньги? — прозвучал вечный вопрос Марка.

— У нас выбор — помереть тут от голода, или погибнуть в лесу, во время боя, — усмехнулся Злой.

— Если то, что я слышал — правда, то боя просто не будет, — ехидно улыбнулся ему Последний Герой.

— С нами пойдет человек губернатора, он в вопросе Повелителей— профессионал, — Злой сел на кровати и достал трубку.

— Не надо тут курить, — произнес доселе молчавший Святой. Элитный боец расположился в кресле у подоконника и с неодобрением косился на сержанта.

Не обращая на эти слова ровным счетом никакого внимания, Злой принялся набивать трубку табаком.

— Бред! — махнул рукой Скетч и порывисто развернулся, чтобы уйти.

— Слушать мою команду, — тихо проговорил Злой и поднял на наемника потемневшие глаза. — ВСЕМ слушать! Завтра мы выходим, а вернее, уже сегодня. Приготовиться по полной программе! Приказ ясен?

Повисла напряженная тишина, Злого буравили семь пар удивленных глаз — сержант редко приказывал, обычно он договаривался.

— О как! — ошарашено хохотнул Гаденыш.

— Приказ ясен? — почти по буквам повторил Злой.

— Так точно! — Рыба поднялся из-за стола и, опершись на него кулаками, холодно взглянул на вновь погасившего свечу Карлика. Тот с окаменевшим лицом наблюдал за дымком от фитиля.

— Раз ясен — тогда всем отбой! — Злой закурил, не обращая внимания на неодобрительное хмыканье Святого.

Марк и Скетч, выйдя из комнаты, переглянулись.

— Урод… — прошипел Скетч, и его друг впервые с ним согласился.

— Открывай! — человек в зеленом плаще барабанил по массивной двери. На вид стучавшему было лет тридцать, но на самом деле ему шел пятый десяток. Природа наделила его недюжинным здоровьем, коим он гордился и которое чертовски нравилось женщинам. В двери распахнулось небольшое окошко, в котором показался арбалет.

— Чего надо? — недружелюбно поинтересовался голос владельца оружия.

— Приказано прибыть в распоряжение сержанта Злого! — бодро отрапортовал человек и расплылся в улыбке, более громко добавив, — для секретного рейда в Лес Повелителей!

— Еще громче гаркни, секретчик хренов, — буркнули за дверью и послышался лязг засова. -Сейчас он выйдет.

Мужчина, не переставая улыбаться, прислонился к стене и принялся разглядывать прохожих, особое внимание уделяя хорошеньким девушкам.

За этим-то занятием и застал его Злой. Лязгая латами, сержант тяжело вышел на улицу и смерил незнакомца угрюмым взглядом.

— Граль! — протянул руку тот, — прислан Саддалем!

— Злой! — сержант протянул посланнику свою. Граль с усмешкой осмотрел латную перчатку и не решился вложить в нее свою кисть.

— Железо не поможет, только лишний груз. Возьмите кожаные доспехи, если у вас нет, то можно и в казарме раздобыть!

— Почему не поможет? — удивился привыкший к латам Злой.

— Я слыхал, что мечи Деревянных Людей сталь как масло режут, Древостражи и в латах расплющат — будь здоров. А от Спорников, конечно, железом можно спастись, но только если в расплавленном виде залить его в нос и в рот. — Граль хмыкнул, — Я думаю, что это не выход.

Сержант молча выслушал его тираду, затем кивнул головой и исчез в Ставке, на ходу бросив:

— Жди здесь!

— Да куда я денусь-то… — проводил его взглядом Граль, но в глазах смеха больше не было.

Через полчаса наемники в кожаных доспехах высыпали на улицу. Посланник Саддаля довольно оглядел их и одобрительно кивнул:

— Всяко лучше! Я — Граль, ваш проводник.

Наемники молчали.

— Приятно познакомиться, — сардонически улыбнулся Граль.

— Взаимно, — фыркнул Последний Герой. Утро было мрачным для солдат удачи. В Лес идти никто не хотел… Кроме Злого…

— Ладно, молчуны, пошли, что ли… Надо припасов взять и потом в славный добрый лес! — подмигнул наемникам Граль и, развернувшись, зашагал по улице.

— Ну и тип… — проговорил Святой, — такой своим трепом всех Повелителей всех Лесов в одном месте соберет.

— Ага, и самое главное — это будет место нашей стоянки! — Последний Герой скорчил рожу и оглянулся на Злого, — мы идем?

— Угу, — буркнул тот не сводя со спины Граля прищуренных глаз. Что-то в проводнике сержанту не нравилось, но вот ЧТО?

— Послушай, уважаемый, — заговорил Злой, когда впереди показался выход из города, — а не лучше ли было выйти затемно?

— А смысл? Повелители прекрасно видят в любое время суток, а их слуги — тем паче! — Граль хитро поглядел на сержанта. — Это не простые люди, это — Повелители! Мне порою кажется, что они и вовсе не из нашего мира.

— Эльфы тоже в темноте видят! — вклинился в беседу Последний Герой. Молодой наемник с гладко выбритым черепом от души улыбнулся, глядя на сияющее счастьем лицо Граля.

— Эльфы — это эльфы… — заметил тот, — а Повелители — …

— Дай догадаюсь? — наигранно посерьезнел Герой, — Повелители — это Повелители?

Граль засмеялся:

— Именно!

Злой тоже заулыбался… Ему нравились шутки молодого наемника-оригинала. Последний Герой олицетворял в себе все те качества, которым Злой втайне завидовал. Непосредственность, чувство юмора, ум… да многое… Герой был выходцем из дворян и ушел в наемники по убеждениям. Воин считал, что только так повидает мир с той стороны, с которой он наиболее правдив С Героем никогда не бывало скучно. И несмотря на свою «голубую кровь» он был отменным рубакой.

— Послушайте! А чего с народом? — произнес вдруг Святой. Он с недоумением оглядывался и чувства его стали понятны остальным. На лицах прохожих застыл страх. Страх перед неведомым… Люди с каким-то паническим ужасом смотрели на окружающих и почти прижимались к стенам. Создавалось впечатление, что жители города готовы в любой миг сорваться с места и с криком броситься прочь.

— Хех! Так сегодня с утречка Спорник в одном кабаке взорвался… Зашел, говорят, стражник в него, а через миг — пух. В кабаке никто не выжил, — с улыбкой пояснил наемникам Граль.

— А как его в город-то пропустили??? — изумился Святой

— А какой кабак? — почти что одновременно с ним поинтересовался Злой.

— Кого пропустили? Стражника? — ехидно спросил у Святого Граль, пропустив вопрос сержанта. — Спорниками, мой друг, не рождаются… Ими как бы становятся… Заразили его, видать, пока он по стене шатался, а как оказался в помещении, где много народу, так и сработала зараза…

— Прямо как гномы из «Силы Камня»… Те, правда, сами себя рвут… Смертники… — хмыкнул Карлик.

— Так то террористы! Во имя камней на все готовы… А стражник, небось, и сам не знал, что он Спорник

— Так какой кабак-то? — терпеливо повторил Злой.

— «Баркас», — наконец ответил Граль и сержант удовлетворенно кивнул, значит та красотка, что в «Святом месте» обитает, остается в планах.

— А откуда ты столько знаешь? — шагающий рядом Марк с подозрением поглядел на Граля. Тот загадочно улыбнулся:

— Значит — надо…

— Сколько нам до Древа идти? — вновь заговорил Злой, когда отряд подходил к воротам.

— Если быстро, то дней пять, если медленно — неделю… — немедленно ответил Граль.

— Давайте быстро? — весело попросил Последний Герой.

— Ни хрена себе! — возмутился Скетч. — Неделя в Лесу? За проклятый КИЛОГРАММ вшивого золота???

— А что делать, — невозмутимо пожал плечами Гаденыш.

Стражники сноровисто опустили мост и, пока отряд его преодолевал, напряженно ожидали атаки из леса. Шедший последним Рыба не успел сойти на землю, как мост начал подниматься. Страх овладел городом…

Матерясь, Рыба преодолел бегом последние метры и спрыгнул на землю.

— Паника — плохой товарищ, — увидел это Карлик. Рыба молча кивнул и достал из ножен меч.

Свист стали со всех сторон сказал о том, что остальные последовали его примеру. Все, кроме Граля. Тот ехидно оглядел ощетинившихся оружием наемников, и указал на едва заметную тропку, уводящую вдоль стены на юг.

— По дорогам не пойдем, там рискованно, — Граль наконец-таки стал серьезным.

Злой слегка махнул рукой, и отряд принял боевое построение. Первым шел Граль, за ним, по двое, наемники, а замыкал шествие сержант.

Вслушиваясь в далекие звуки Пральска, отряд какое-то время шел параллельно городской стене, а потом, по знаку Граля, углубился в лес. Запах хвои, щебетание птиц, легкое шуршание мха под ногами — все это говорило не в пользу страшных легенд о Повелителях. Красота Леса казалась неописуемой, на земле не видно было не то что поваленных временем или стихией деревьев, а даже высохших веток.

Когда солнце стало клониться к закату, Граль остановился на первой попавшейся поляне и, после беглого осмотра произнес:

— Тут остановимся на ночь. Костер не разводить, по одному в лес не уходить, — он деловито обошел поляну, изучая деревья по ее краям. Наемники же, вполголоса переговариваясь, принялись разбивать лагерь.

Граль какое-то время ходил по поляне, а затем с широкой улыбкой вернулся к расположившимся на земле воинам, которые неторопливо трапезничали. Присев рядом со Злым, который, потягивая из бурдюка воду, внимательно следил за своим участком леса, Граль довольно хмыкнул:

— Все в порядке! Следов Древостражей и Деревянных не видать. — Протянув руку к лежащему на плаще куску вяленого мяса, он добавил, — Повелителей тоже…

— Ты, кстати, следопыт? — с набитым ртом поинтересовался у него Карлик.

— Что-то вроде того, — Граль оторвал себе кусок и с видимым удовольствием впился в него зубами.

Дальше ели молча, отмахиваясь от назойливых комаров и не сводя глаз с леса. Привычка, помноженная на страх… В итоге — отменная бдительность.

Страх для наемника не грех. Он — двигатель. Если ничего не бояться, то жизнь не длится долго. Правда, и меру надо знать, иначе какой смысл ТАК жить?

Вскоре стемнело настолько, что лес превратился в сплошную черную стену. Во тьме слышались вопли ночных птиц и легкий шум листвы. Оставив часовых и определившись со сменами, наемники повалились спать. Первыми дежурили Марк и Гаденыш. Тьма скрыла мир для глаз, при этом отворив его ушам. Любой звук в ночи казался громом. Гаденыш, вначале, порывался поболтать, но звучание собственного голоса показалось ему диким криком, на который могли сбежаться не только Повелители этих лесов и их твари. Эхо, небось, донеслось бы и до эльфов Антариэли… Когда смена окончилась, наемники с облегчением растолкали Скетча и Святого, уступив им вахту. Лучшее средство от страха — сон, им-то они и воспользовались, закутавшись в плащи.

Трусами воины не были, но отсутствие огня и знание о могуществе Повелителей напугало бы даже отчаянных храбрецов. Таково, наверное, чувство мухи, не способной улететь и ожидающей, что в любой миг чья-то огромная рука возьмет да прихлопнет. Если заметит.

Скользя между деревьев, серолицые воины двигались вдоль кромки леса. Во тьме, на огромном поле за чащей, горели костры. Деревянные Люди знали, что огонь — смерть, но они не знали, что перед ними армия Империи. Да их это и не интересовало. У них была цель…

Они не знали усталости и потому круглые сутки патрулировали эти места. Но сегодня среди них находился человек. Он производил много шума и пах резким, кисловатым запахом, но он был другом. Повелителем… Человек этот на ходу пристально изучал бивак Имперской армии. В руках Повелитель сжимал длинную трубку. Задумчиво что-то пережевывая, он наблюдал за военным лагерем. Армия была огромна, но пройти сквозь Лес все же не могла и потому оказалась вынуждена расположиться на этом поле. Что было на руку наблюдателю: черный плащ на плечах и накинутый капюшон помогали ему слиться на фоне леса с ночной мглой, а он умел пользоваться подобными преимуществами. Остановившись, он присел около векового дуба, при этом не сводя глаз с костров. Деревянные Люди не последовали его примеру, продолжая бесшумно идти по лесу. У них была цель…

Они шли сквозь чащу дальше, залитыми смолой мертвыми глазами выискивая в лесу чужих. Никто их них не увидел, как человек, пригнувшись, вышел из леса. Никто не видел, как Повелитель, крадучись, пробрался почти к самому лагерю, встал на колени, приложил ко рту трубку и коротко дунул, а затем быстро вернулся в лес.

Никто из Деревянных Людей не видел, а уж тем более не слышал, что минут через пятнадцать в лагере разлетелся на споры один из солдат, унося с собой жизни десятка товарищей.

Повелитель слегка улыбнулся, слушая шум всполошенного лагеря, и затем тихо скрылся среди деревьев.

А Деревянные Люди шли дальше, однако от них отделились несколько воинов и быстро устремились в противоположную сторону. У них появилась другая цель… Далеко на юге…

С первыми лучами солнца наемники во главе с Гралем отправились в путь. Проводник был мрачен и постоянно чересчур внимательно всматривался в лес, словно ожидал увидеть что-то страшное. Нервозное состояние медленно передалось и наемникам. Всем, кроме Рыбы. Молчаливый воин вообще редко проявлял какие-либо эмоции. Нет, он не был их лишен, просто предпочитал скрывать. Раньше… Теперь эта маска намертво вросла в него. Стала его частью.

Остальные же до рези в глазах вглядывались в чащу, стараясь не пропустить возможное движение меж стволов. Вскоре сам лес поредел, ели и березы сменились соснами, стало гораздо светлее, да и обзор улучшился. Граль уверенно вел свой отряд на юг, мимо огромных, поросших мхом валунов, небольших оврагов, на дне которых журчали кристально чистые ручьи.

— Смотри-ка! — восхищенно выдохнул Последний Герой, и наемники, как по команде, уставились на настоящего титана среди валунов. В высоту камень был метров двадцать. Карлик буркнул что-то нелицеприятное о «природолюбе Герое» и тут же отвернулся. Злой тоже удостоил камень лишь мимолетным взглядом. В душе сержанта скреблась какая-то тварь. Этой твари воин привык доверять, но сейчас он не совсем понимал, о чем она предупреждала. Путь отряда пролегал по дну оврага, на склонах которого красовались словно вросшие в землю валуны. А между ними порой пробивались стройные стволы сосен. Овраг не вызывал опасений… Камни тоже…Да и сосны не кренились, грозя раздавить воинов. Однако внутренний голос подсказывал Злому, что из оврага лучше уйти.

— Граль! — окликнул он идущего впереди проводника. Тот обернулся с немым вопросом на лице.

— Ничего не чувствуешь?

Человек слегка кивнул, но тут же пожал плечами, мол, «не знаю, что именно».

— Мужики, выбираемся из оврага! — сержант указал товарищам на правый склон. Не задавая лишних вопросов, наемники принялись карабкаться наверх. Злой поднимался последним. Когда выбрался из оврага, то первым делом увидел изумленного Граля, который указывал наемникам в сторону, куда бы привел их путь.

За поворотом, на дне, почти посередине возвышалось странное дерево. Когтистые лапы-ветки, абсолютно лишенные листвы, раскинулись на всю ширину оврага. Росло это дерево так, что до поворота его загораживал один из валунов, и шедшая по дну жертва просто бы наткнулась на черный ствол. Дерево, скрипнув, пошевелилось, будто повело лапами.

— Древостраж… Повезло… — пробормотал Граль, — иди мы по оврагу — четверых бы оно точно сцапало! Странная штука… Вроде как дерево, а лапы его могут двигаться с бешеной скоростью…

На фоне пышной зелени окружающей овраг чащи черные ветви Древостража смотрелись жутко. У Злого даже возникла ассоциация с пауком. Это дерево было очень на него похоже. Ждет… Ждет… И БАЦ! Ты в его лапах…

— А как оно убивает? — поинтересовался Карлик, с любопытством глядя на Древостража.

— На куски рвет, — мрачно ответил Граль, по лицу его не было заметно, что он испытывает какое-то облегчение, избежав опасности.

— Странно все это… — Святой присел на камень, не отводя взгляда от торчащих из оврага ветвей. Те слегка шевелились, словно разминаясь. Скорее всего так оно и было, потому что ветер в последние часы совсем утих.

— Еще как! — с омерзением поддержал его Марк, — вот как такую дуру завалить?

— Огнем, — механически ответил Граль, — помогает также морская вода… Или топор.

— Так он тебя и подпустил к себе… С топором-то… — фыркнул Скетч.

Граль встрепенулся и оглядел наемников:

— Надо двигаться быстрее… Чую я, что скоро мы с деревянными столкнемся… Или со Спорником…

— Мне губернатор сказал, что этих… со спорами… в лесах не бывает, — удивился Злой.

— Он дурак, твой губернатор, и ни черта не знает! — вспылил Граль, — говорит ерунду!

— Спокойней! Чего ты взъелся? — сержант внимательно оглядел проводника. Подозрения на его счет у воина лишь усугубились.

— Никто в Городе не может знать эти вещи лучше меня! Если я сказал, что можем столкнуться — значит, можем!

— Э, а как можно Деревяху убить? — Гаденыш, чувствуя, что зреет ссора, вклинился между Злым и Гралем.

— Легко, они те же люди… Сталь их берет! Но они ОЧЕНЬ быстрые. Короче… Боюсь, что увидите… — проводник тряхнул головой и указал рукой направление, — так пойдем…

Отряд, лавируя между валунами и деревьями, направился дальше. Когда начало темнеть, Граль вывел их к озеру. Водная гладь умиротворяла… Окруженное лесом озеро в лучах заходящего солнца выглядело просто великолепно. Посреди озера, словно верхушка холма, виднелся островок.

— Тут брод есть. Лучше нам на остров перейти. — Граль подошел к воде и присел, ополаскивая лицо.

— А зачем? — Злой с недоверием глядел на окруженный водой участок земли.

— Деревянные Люди к воде не подходят, — лаконично пояснил Граль и, отфыркиваясь, поднялся на ноги.

— Костер развести можно будет?

— Да хоть оргию устраивайте!

— А это мысль, — неприятно хохотнул изрядно повеселевший Гаденыш. Наемник скорчил рожу и облизнулся, глядя на Святого. Тот с невозмутимым видом выдержал взгляд приятеля, чем развеселил его еще больше:

— Не притворяйся, что не понимаешь, о чем я… Прошлой ночью ты был не так холоден!

На лице Святого заиграли желваки. Он до сих пор не привык к шуточкам Гаденыша и порою у него возникало желание заткнуть этому остряку глотку… Мечом…

Остальным же такие шутки приходились по душе. Сама ситуация забавляла. Гаденыш и Святой были настоящими противоположностями. Вертлявый, неопрятного вида хам и величественное, тщательно следящее за своим внешним видом, воплощение благородства.

Причем в большинстве случаев симпатии были на стороне Гаденыша. Благородство среди наемников — вещь достаточно редкая, по причине непрактичности. Святой же всем своим существованием старался опровергнуть подобное суждение. Потому и относились к нему порой, как к белой вороне. Однако Злой ценил его очень высоко. Святой являлся одним из самых высокооплачиваемых наемников в Лиге. Обладая множеством талантов и отличной репутацией, Святой имел очень представительный вид, что помогало при совершении сделок. А иногда удавалось и на команду денег больше выбить… Если в отряде есть элитный наемник, то и отряд должен получать больше. Так думал Злой.

— Заткни пасть, Гадина! — не глядя бросил остряку сержант, на что Гаденыш довольно оскалился и оглядел улыбающиеся лица товарищей. Эта фраза была как часть ритуала… Его завершение… Просто и со вкусом: «Заткни пасть, Гадина»…

— Пошли, — Граль наконец-таки определился, где находится брод, и широким взмахом руки указал направление.

Через полчаса отряд уже был на острове. Разведя огонь, наймиты, предварительно выставив в дозор Карлика и Последнего Героя, расселись у костра. Приглушенно переговариваясь и подтрунивая друг над другом, воины с удовольствием отдыхали. Огонь прогонял все страхи и наполнял души теплом. Огонь имеет такое свойство… Он умеет греть душу…

Граль сидел тут же, но ничем не напоминал того балагура, которым казался в городе. Нахмуренный лоб, тяжелый взгляд… Казалось, что проводника что-то гнетет, словно он ждет чего-то неминуемого и оттого ужасного. На вид Граля мало кто обращал внимания, исключая Марка. Извечная подозрительность темноволосого наемника не давала ему покоя и сейчас, он просто буравил взглядом лицо проводника, раздираемый вопросами и нежеланием их озвучить. Наемнику не хотелось обсуждать это сейчас, в данной ситуации. Он предпочитал о серьезных вещах говорить с глазу на глаз.

Сидящий рядом с ним Злой с удовольствием курил трубку и всем своим видом говорил, что ему абсолютно наплевать на происходящее вокруг. Потому темноволосый наймит не решился беспокоить сержанта просьбой поговорить с Гралем.

— Марк! — окликнул его голос, и наемник вздрогнул, подняв голову. Святой, что колдовал над котлом, указывал на мешок рядом с ним.

— Там соль должна быть… Поищи, хорошо?

— Угу.

— Отлично! — обрадовался Святой и с довольным видом вернулся к котлу. Элитный наемник был странным человеком, для него не было ничего милее, чем повозиться в лесу с костром.

— Мужики, а мне вот что интересно! — перестал перешучиваться со Скетчем Гаденыш, до этого утверждавший другу, будто самые лучшие люди — те, которые не подгорают. Скетч, в свою очередь, считал что чем мертвее, тем лучше. — Вот смотрите: Имперская армия стоит у восточных окраин этого поганого леска… Ну да вы все слыхали… Так вот! Чего ж они не попытаются вырубить его к эльфийским бабушкам? Обходя те же живые деревья? С хорошим прикрытием это можно обеспечить!

— Я тоже об этом думал! — согласился Скетч, он лежал на земле, лицом к костру, и теперь присел, дабы лучше слышать.

— Угу… У меня подозрительное ощущение, что все вокруг кретины! Зачем, в таком случае, нас посылать? Зачем слать тех же гонцов, с каким-то зельем, как Злой рассказывал? — продолжил Гаденыш. Злой никак не отреагировал на свое имя, продолжая с отсутствующим видом курить.

Марк тем временем нашел в мешке соль и кинул сверток Святому.

— Я могу ответить, — раздался голос Граля, проводник огляделся, словно проверяя, все ли его слушают. — Каждое срубленное дерево — это пополнение Деревянным Людям. А они и так слишком уж сильны. Пять Древолюдей перебьют наш отряд без затруднений. А одно дерево равнозначно десятку таких воинов. Потому-то и продолжаются попытки провезти через лес эликсир, кстати, его название — Губитель. В городе, в храме, находится валун, который зовут Сердцем Леса. Когда был заключен мирный договор с Повелителями, те преподнесли этот камень в знак доверия. Ежели смочить поверхность Сердца Губителем, то все магические свойства Повелителей исчезнут.

— Они этот эликсир где-то ведрами черпают? Откуда он вообще взялся? — хрюкнул Гаденыш.

— Его формула была подарена людям теми же Повелителями…

— А те откуда его взяли? — не унимался наемник.

— Я слышал, что в прошлом была междоусобица у самих Повелителей. Кто-то хотел использовать эликсир на Сердце, а кто-то, разумеется, был против этого. Победили, как вы наверное сами понимаете, вторые. Одно для меня загадка — какому Повелителю в здравом уме пришло в голову лишать себя той силы, что у него есть? Но откуда само зелье взялось — не ведаю!

— Погодите, а что мешает трем-четырем десяткам солдат Империи окружить дерево, срубить его и в полной боевой готовности следовать дальше? — вмешался Марк.

— Древолюди появляются неподалеку от срубленного дерева и сразу атакуют… Потерь не избежать… Впрочем именно такой тактикой и пользовалась Империя в предыдущие войны, — слегка устало проговорил Граль. — Много тогда людей полегло…

— Ясно… Ситуация безвыходная, не так ли? Магия Повелителей нейтрализует любую другую магию в пределах города и леса. Сезон штормов также препятствует доставке Губителя к Сердцу. Большая растрата людских ресурсов не окупит вырубку Леса. Хм… — выдал тираду Святой, на время оторвавшись от котла.

— Ты не умничай, а еду готовь! — Гаденыш, ошеломленный речью, не замедлил его подколоть.

— Заткни пасть, Гадина! — немедленно проснулся Злой.

— Значит мы идем рубить Душу Леса, а в городе валяется его Сердце… Может у него еще и мозги есть? — ядовито поинтересовался у Граля Скетч.

— Есть, это сами Повелители… Они являются частью Леса.

— Жуть, — подытожил Гаденыш.

Этим словом наемник словно поставил точку в серьезном разговоре, и потому дальше тишину рвали только шутки да обычные беседы, вроде как о погоде и прочем…

Спать легли рано, разумеется не забыв про часовых и смены.

По лесу шло несколько фигур. Впереди, медленно ковыляло несколько бойцов в ржавых латах и в не менее ржавых глухих шлемах. Следом за ними шагали двое в белом. Фигуры последних были полностью покрыты белым полотном. Ткань обтягивала их лица и даже на месте рта образовывала небольшую впадину. Прорезей для глаз не было вовсе.

В лесу царила тишина, несмотря на ясный, солнечный день ни одна птица в округе не решалась издать хоть какой-нибудь звук. Молчание мира нарушалось лишь тяжелыми шагами ржавых бойцов и глухим лязгом их доспехов. Фигуры в белом не издавали ни звука, однако меж ними проходила беседа. Они шли, повернув головы друг к другу, и лишь каким-то чудом не запинались о корни и не натыкались на деревья.

«Корабль разбился… Но началась война… Что же дальше?»

«Ждать, все должно обойтись»

«Риск велик»

«Почему?»

«Один живет среди горожан, он мог почуять»

«Невозможно! Он предатель!»

«Надеюсь, что все пройдет хорошо»

«Иначе нельзя… Иначе наш народ погибнет»

Фигуры шли дальше. Путь их лежал на юго-восток… Прочь от города… И они не знали, что их следы уже обнаружены.

К ели подошли два человека в зеленых одеждах, один из них опустился на колени и, прислонившись лбом к коре дерева, зашептал таинственные слова. Второй тем временем достал из сумки сверток и, что-то приговаривая, бережно его развернул. На солнце блеснуло сталь топора, украшенная руническими письменами. Инкрустированное драгоценными камнями топорище ласкало взгляд, и многие отдали бы полжизни, чтобы обладать подобным сокровищем.

— Прости нас, о Великая, но нам нужна помощь твоих сыновей, — громко проговорил первый и поднялся на ноги. Склонив голову, он сделал два шага назад и вытянул вперед руки. Второй очень аккуратно вложил в них топор.

Шепча молитвы, первый подошел к дереву и, размахнувшись, нанес удар по ели. В тот же миг дерево растворилось в воздухе.

— Сыновья Великой, взываю к вам, явитесь под знамена Леса! — прокричал, воздев в небо топор, человек, и в ответ ему смолкли птицы, а в чаще, среди деревьев, стали появляться фигуры деревянных людей. Они возникали из ниоткуда и бесшумно снимались с места, направляясь к взывавшему. Десять бойцов, готовых к сражениям.

Окружив заклинателя, Люди замерли. Смоляные глаза безучастно разглядывали его лицо. Привычный к подобным взорам Повелитель оглядел воинов.

— Вы знаете, что делать…

В следующий миг Древолюди скользнули в лес. У них теперь тоже была цель…

Скетчу снилась девушка… Черные волосы красавицы струились по обнаженной спине. Он долго искал ее и наконец-таки нашел. Оставалось лишь протянуть руку, и она всегда будет с ним. Но только на это надо было решиться. Не веря в происходящее, наемник осторожно, боясь вспугнуть прелестницу, сделал шаг и вздрогнул от крика. Образ незнакомки задрожал, растворяясь и Скетч, решившись, прыгнул к ней, вываливаясь в реальность.

— ПРОКЛЯТЬЕ!!! ПОДОНКИ!!! — по лагерю, словно бесноватый, кружился Граль. Мужичок уже опрокинул ногой котел, и шипение завтрака в углях костра предавало происходящему некий трагический оттенок. Не столько звуком, сколько потерей еды…

— СКОТЫ!

Вокруг лагеря, на безопасном расстоянии от бушующего проводника, стояли наемники. Удивленные глаза неотрывно следили за танцем Граля. Скетч сел на плаще и заспанным взором оглядел поляну.

— Чего творится? — громко поинтересовался он.

Граль неожиданно остановился и уставился на него:

— Чего творится? А то что ты, да и все вокруг — покойники! ПО-КОЙ-НИ-КИ!

Неподалеку от Скетча Рыба, сидевший до того на корточках, медленно встал, лицо воина выражало крайнюю степень удивления.

— С какой это радости? — Скетч потянулся, удивляясь своему спокойствию.

— Повелители начали за нами охоту!!!

На сей раз на Скетча изумленно воззрился Злой. Сержант сидел на земле, у корней дерева, и курил свою трубку.

— А раньше мы с ними в союзе были, да? — невозмутимо поинтересовался Скетч и, подхватив перевязь с мечом, застегнул ее у себя на поясе.

Граль замер с открытым ртом и несколько секунд не знал, что сказать, а затем, опустив глаза на костер, выдавил:

— Кажется, я убил наш завтрак…

Наемники облегченно расслабились, однако Скетч все еще не понимал, что произошло.

— Ну ты спать! — хлопнул его по плечу подошедший Марк. — Он минут пять так прыгал, орал и никого не слышал. Злой уж предлагал его валить, но мы надеялись, что он отойдет. И тут ты просыпаешься и с ходу его успокаиваешь! Может есть в тебе что-то, чего я раньше не видел?

— Татуировка на заднице!

— Сердечко? Так я видел! — странно было видеть Марка таким веселым, но Скетч сегодня не был в состоянии удивляться.

— Остроумно! — лишь буркнул он.

— Чего стряслось, Граль? — Злой так и не поднялся с земли. Выпустив клуб дыма, он рассеяно проводил его полет взглядом.

— Собери своих… Тех кто в дозоре — тоже… — Граль почти рухнул на землю, усаживаясь. — Вести плохие…

Злой кивнул, не торопясь вытащил изо рта трубку и пронзительно свистнул. Рыба тем временем своим обычным кошачьим шагом подошел к перевернутому котлу и, присев над ним, смачно сплюнул в костер:

— Все вылил, урод!

Граль его проигнорировал. На свист вскоре показался Гаденыш. С клинком наголо появившись из лесу, он обвел лагерь вопросительным взглядом и, загнав меч в ножны, елейно поинтересовался:

— Чего орали? Я аж на дерьмо извелся. Пост покидать нельзя, шума драки нет, а орут, как орки голодные!

Граль резко вскинул голову и вскочил на ноги. От ужаса на его физиономии вздрогнул даже Рыба. Засвистели клинки и наемники сноровисто обернулись к лесу, сформировав небольшое кольцо в центре которого оказался Граль. От берега шел Святой, на лице элитного наемника четко читалось волнение.

Проводник безошибочно повернулся в его сторону и дико завопил:

— СТОООЙ!!!

Наемник остановился, растерянно улыбаясь.

— Паникер эльфий! — проворчал Карлик, с силой вогнал в ножны меч и в приветствующем жесте махнул рукой Святому. Тот, пожав плечами, вновь тронулся с места.

— СТООООООЙ!!! — брызжа слюной проорал Граль.

— Тебя стукнуть? — мрачно поинтересовался у него Гаденыш.

Святой вновь остановился и с подозрением оглядел землю перед собой:

— Ловушки? — крикнул он.

— Ты — Спорник!!!

Гаденыш за спиной проводника покрутил у виска пальцем. Однако Злой жестом приказал Святому стоять.

— Что значит: «Ты — Спорник»?

— Заражен! Подойдет ближе, разорвется и всем нам смерть! — Граль хоть и стоял вплотную к сержанту, но орать не перестал.

Удар бросил проводника на землю, потирая кулак, Злой присел у ошеломленного Граля и тихо поинтересовался:

— Успокоился?

— Спроси у него, ночью насекомые странные не кусали? — пролепетал тот.

Злой обернулся на Святого, тот с посеревшим лицом испуганно глядел на товарищей.

— Укусы странные были? — крикнул ему сержант.

Святой вздрогнул и коснулся шеи, а затем почти позеленел и с трудом кивнул. Рядом заматерился Гаденыш.

Граль, потирая челюсть, поднялся на ноги:

— Если он приблизится, то его разорвет на споры и мы передохнем, как собаки… Я вам про Спорников уже рассказывал!

— То есть сам Святой это и есть Святой? — с надеждой вклинился Гаденыш, — в смысле, как человек он еще тот, кого мы знаем?

Проводник коротко кивнул:

— Если он будет один, то ему тоже ничего не страшно…

— Значит даже так, — Злой присел и обхватил руками голову. — Твою мать…

Пружинисто встав, он прокричал Святому:

— Дело дрянь, Свят! Тебе к людям подходить нельзя! Иначе им, да и тебе тоже — крышка. А так все в порядке будет!

— Ни хрена себе «в порядке»! — срывающимся голосом ответил тот. Слегка покачнувшись, наемник прислонился к дереву и медленно осел на землю. Святой сразу поверил в то, что сержант говорит правду. Было же ночью чувство, будто кто-то рядом ходил!

— И что? Мы его бросим, что ли??? — возмущенно проговорил Гаденыш, наемник бросил нервный взгляд на друга.

— А что делать? — Злой даже не посмотрел на Гаденыша.

— Может, пристрелить его? — хмуро предложил Карлик.

— Мук, возможно, и меньше будет, но не факт. Я бы лично, не согласился, — попробовал сострить Последний Герой, но ситуация к шуткам не располагала. Парень с жалостью посмотрел на сидящего в лесу товарища.

— Я вам пристрелю, уроды! — мрачно пообещал Гаденыш.

— Что мне делать-то теперь? — крикнул из лесу Святой.

Граль, с опаской покосившись на Злого, сложил рупором руки:

— К людям и эльфам тебе никак нельзя. Не знаю, на скольких в тебе споры зачарованы! Может разорвать даже от двоих приблизившихся… Может и от одного! Но теперь ты — часть Леса! Ни Деревянные Люди, ни Древостражи тебе не страшны… Они тебя просто не видят!

— Это что значит? — истерически хохотнул Святой, — мне тут избушку сложить???

— Кстати, он теперь вечен, пока один… — повернулся к Злому проводник.

— Ему это скажи! — буркнул тот.

— И еще: теперь ты вечен!!! — проорал Граль.

— То есть?

— Если рядом нет людей — ты бессмертен. Споры будут поддерживать организм, пока чары не сработают.

Ответом был продолжительный истерический смех.

— Хреново парню… — покачал головой Марк.

Через некоторое время Святой успокоился и с того момента молча сидел на земле, глядя на лагерь.

— Да как же он один-то… — Гаденыш повторял эту фразу, даже когда Рыба приготовил еду. Ему опять никто не отвечал. Ели молча, остатки из котла вывалили в миску Святому.

— Еды ему тоже не надо… Как и сна… Он в них больше не нуждается, — произнес, видя это, Граль.

— Какое расстояние безопасно? — Злой оглянулся на Святого, до наемника было метров сорок.

— Не знаю… Двадцать где-то… может чуть меньше…

— Давай по максимуму, а? — раздраженно поморщился сержант.

— Двадцать пять!

— Ясно, — Злой зашагал к Святому, бросив остальным, — на сбор пять минут.

Святой настороженно наблюдал за приближением сержанта:

— Что, Злыдень, жить надоело?

Злой остановился, прикинув расстояние. Святой тем временем поднялся на ноги.

— Дистанция такая, понял?

— Угу…

— Хочешь, пошли с нами, пока мы в лесу…

— А чего мне еще делать? У меня впереди вечность! — через силу пошутил Святой и с надеждой спросил, — а это никак не лечится?

— Я спрошу…

— А я мечтал когда-нибудь уйти на покой и жениться…

— Вот и ушел, а насчет женитьбы — думаю, ты не много потерял…

— Дети…

— Ладно, готовься, вещи твои в лагере оставим, возьмешь позже, не забывай про дистанцию!

Вернувшись в лагерь, Злой первым делом поинтересовался насчет Святого, но Граль, помрачнев, помотал головой. Спорники не лечились…

— Кстати! — вдруг вскинулся Скетч и уставился на Граля, — что ты про охоту-то толкал?

— Точно! — вспомнил об этом и Злой, у которого из-за произошедшего, утренняя пляска проводника совсем вылетела из головы.

Граль замер и медленно положил на землю свой походный мешок:

— История долгая… Короче… Нет никакой Души Леса…

— То есть? — напрягся Злой.

— Это байка, вроде легенды, придуманная Повелителями…

— Тогда какого хрена мы тут делаем? — очень тихо поинтересовался у Граля Рыба.

— Мы шли в город Повелителей… Я собирался вам это рассказать… Позже… Когда бы мы до него добрались. Я хотел идти один, но из-за этого психоза связанного с Повелителями, закончил бы путь на виселице. Потому взял у мэра сопровождение. То есть вас…

Наемники молчали, меряя тяжелыми взглядами невысокого мужчину.

— Я сам — Повелитель… В городе все время находится кто-то из нас… Со времен последней войны… Чтобы защитить в случае чего Сердце Леса. Совет отправил меня в город двадцать три года назад, дабы сменить предыдущего Хранителя.

— Я чего-то не понимаю! — растеряно оглядел товарищей Карлик.

— Тихо! — рыкнул на него Злой, не отрывая глаз от Граля, — Дальше?

— Просто я слишком очеловечился в глазах Совета… Такие женщины в городе… Такие люди… Короче, Совет решил, будто я продался… Дело в том, что Повелители до сих пор считают Город своим врагом.

— А шутка в чем? Мне, конечно, плевать на твои отношения с этими Повелителями… Меня интересует ради чего МЫ тут! — взвился Последний Герой. Его Злой не заткнул.

— Чтобы остановить войну! — воскликнул Граль, но слишком уж пафосной получилась эта фраза.

— Какая благородная миссия, — не замедлил съязвить Скетч, но умолк под взглядом Злого.

— Совет НЕ разбился о стены Города! Если бы это было так — я бы почувствовал их. Мы всегда, если находимся поблизости, чуем гибель своих… А я живу в Портовом районе! Не было смерти Совета!

— А тела-то нашли… — ехидно заметил Скетч.

— Были тела… И даже Повелителей… — устало согласился Граль, — только не у Города они умерли…

— И ты решил об этом сообщить своим? — спросил его Карлик, наемник поверил сказанному сразу, в отличие от остальных.

— Да…

— А они решили, что ты просто выгораживаешь Пральск, так как переметнулся!? — Карлик старательно выделил название. Его раздражала манера Граля называть Пральск — Городом. По тону Повелителя это простое слово даже звучало с большой буквы.

— Да…

— Тогда почему ты только сегодня об охоте сообщил?

— Потому что мы, то есть Повелители, можем общаться на расстоянии. На небольшом, но все же… Вчера я передал одному из наших всю информацию и сказал, где и когда буду ждать ответ… А сегодня рядом с лагерем был один из Повелителей…

— Который заразил Святого… сссука… а навел их ТЫ! — Гаденыша перекосило, он хоть и подтрунивал постоянно над Святым, но все же считал его настоящим другом.

— Да… получается так… — совсем поник Граль, — они не поверили моим словам и вызвали по нашу душу отряд Деревянных Людей. Так что теперь мои братья точно знают, где мы…

— Вот гад! — Карлик шагнул было к Повелителю, но Злой жестом его остановил.

— Ты только Повелителей чуешь? — спросил у Граля сержант наемников.

— Да… И Спорников… Больше никого…

— Валить его надо, — Рыба с легким прищуром оглядел Повелителя.

Злой задумчиво посмотрел на приятеля. На лице сержанта проступило сомнение. Наемники знали, почему… Командир и молчаливый боец Лиги были побратимами, и никто не мог повлиять на мнение Злого больше, чем Рыба. Двое приятелей даже в Лигу вступили вместе и с тех пор не разлучались. Такой дружбе можно было позавидовать — Злой, не задумываясь, убил бы любого, кто решился бы причинить зло Рыбе. Молчун платил той же монетой. Вот и сейчас сержант наемников, узнав мнение друга, размышлял.

Граль этого не знал и потому с надеждой смотрел на Злого.

— Как Деревяшки делать знаешь? — поинтересовался вдруг сержант.

— Для этого специальный артефакт нужен. А он в городе Повелителей хранится… Иначе Деревянные Люди начнут охоту за теми, кто срубил дерево.

— Толку-то от тебя… — скептически прокомментировал это Злой.

— Мужики, надо из леса выбираться! В город нас вряд ли пустят! — подал голос Скетч.

— А чего не пустят? — возмутился Марк такому предположению.

— Скетч дело говорит, горожане и так кипятком ссутся… не откроют они ворота… да и если откроют — все равно смерть… Осада же! — пробубнил Карлик.

— А ежели бы мы задание выполнили? — не сдался Марк.

— Если бы выполнили, то они об этом чуть ли не первые бы узнали… Но мы-то его выполнить не можем! — вмешался Герой, — так что Скетч прав — надо через лес на восток идти…

— Пересечь лес? Давайте я лучше тут со Святым останусь! Может и меня кто Спорником заделает!? — шумно выдохнул Гаденыш. — Не дойдем же!!!

— Когда выходили, между прочим, шли не на рынок! — с улыбкой заметил Последний Герой. Воин провел рукой по голове и расстроено цокнул языком, — опять волосья лезут!

Шутка остудила накал между спорщиками.

— Идем через лес! — решил наконец Злой. Ткнув в Граля пальцем, он процедил, — а ведешь нас ты… И не дай бог что… Я тебя даже мертвым достану!

— На берегу нас наверняка уже ждут… Сразу у брода… — промямлил тот.

Сержант странно улыбнулся и посмотрел на ожидающего в отдалении Святого:

— Думается мне, что эта проблема решаема!

Святой не скрываясь вышел на берег и оглянулся, озеро вброд переходили остальные наемники. Вытащив клинок, Святой углубился в лес, напряженно высматривая среди деревьев силуэты врагов. Пусто… Никого… Однако глаз его вскоре заметил какое-то странное движение, а потом воин аж подпрыгнул — к нему бежали несколько людей, сотворенных рукой Повелителей из дерева.

— Обманул, гад! — почти взвыл Святой, готовясь к бою, но Деревянные Люди пробежали мимо, не обратив на наемника никакого внимания. А один из Древолюдей даже свернул с пути, чтобы не врезаться в человека. Обернувшись, наймит удивленно воззрился на следующую картину: прижавшись к стволам деревьев, Древолюди наблюдали за бредущими вброд бойцами Лиги и Гралем.

По привычке стараясь не шуметь, солдат удачи приблизился к одному из Древолюдей. Как и говорил Повелитель — тот его не видел, и не чувствовал… Вероятно считал обыкновенным деревом… Замахнувшись, Святой нанес первый удар.

Ни один из врагов не пошевелился, ни один даже не попытался защититься. Деревянные Люди один за другим гибли под смертоносной сталью Святого. Последнего развеселившийся наемник сначала обезоружил, отрубив деревянную руку с мечом, а затем методично превратил в кучу дров.

Убедившись, что в округе врагов больше нет, Святой вышел на берег и подал знак соратникам, слышавшим звук рубки и потому замершим по пояс в воде. Завершив переправу, отряд устремился на восток. Впереди шел Граль, справа от него, на безопасном для всех расстоянии — Святой. Остальные в боевом построении — следом.

Переход оказался не таким уж и сложным, как думалось Злому. На пути встретились лишь два Древостража, да и те были замечены Святым и Гралем на приличном расстоянии. Воспрянувшие духом наемники начали было перешучиваться, однако, едва солнце приблизилось к горизонту, подавленно замолчали. Ночевка в лесу никого из них не устраивала, одно дело — день, когда лес хоть чуть-чуть, но проглядывается, а совсем другое — тьма. Мгла, хранящая в себе все опасности этих мест. Мрак, не дающий шансов хотя бы следить за окрестностями.

На лице Злого застыло почти паническое выражение. Сержант понимал, что сейчас весь расчет только на удачу, но в душе скребся мерзкий червяк сомнения… Вот чего наемнику всегда не хватало, так это везения.

Шагающий впереди отряда Граль внезапно коротко вскрикнул и без чувств повалился на землю. Чертыхаясь, назад отпрыгнул Святой. Наемники замерли, напряженно оглядываясь.

— Что такое? — гаркнул Святому Злой.

Спорник недоуменно смотрел на землю впереди себя:

— Не знаю… Земля какая-то… проклятая… Шагнуть не могу — больно!

— Скетч, за мной, — сержант осторожно направился к упавшему Повелителю. Присев над его телом, он убедился, что Граль жив и жестом приказал подошедшему Скетчу оттащить проводника назад. Потом наемник повернулся туда, куда вел путь солдат удачи.

На некогда ровном ковре мха зияли черные пятна, да и сам мох вокруг них умирал. Пятна образовывали некую тропу, шириной пять-шесть шагов. Сосны, растущие вдоль нее казались больными: хвоя пожелтела, а по стволам шли жуткого вида трещины.

— Приведи-ка нашего следопыта в чувство, — крикнул сержант Скетчу, тот лишь плотнее сжал зубы. Именно приведением в чувство он и занимался, пока Злой разглядывал странные следы, и потому приказ этот его задел.

Отряд ждал в отдалении, глядя то на товарищей, то на лес, то на темнеющее небо. Наконец Граль очнулся. Открыв глаза, он ошеломленно произнес:

— Что это было?

— Это-то я и хотел у тебя узнать, — немедленно отреагировал Злой, не оборачиваясь, он изучал «тропу смерти».

— Мертвая земля… Смерть Леса… — выдавил из себя Повелитель, — деревья умирают… они кричат! ЧТО это??? ОТКУДА???

— Сам же сказал — мертвая земля, да смерть лесу, — хмыкнул Скетч.

— Значит ни деревяшек, ни Повелителей тут не ожидается… — практично заметил сержант. Поднявшись на ноги, он решительно шагнул на тропу и замер, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Ну что? — Скетч с некоторым волнением следил за Злым, тот рассеяно пожал плечами:

— Все в порядке… Жаль, мага нет… Зови ребят.

Махнув рукой, Скетч подозвал остальных. Граль тем временем поднялся с земли и отряхнулся, не сводя взора с черных пятен:

— Это не из Леса! Это — чужое!

— Кто-нибудь видел чего похожее? — поинтересовался у подошедших Скетч.

Злой прошелся по пятнам, попрыгал на месте и склонился над одним из черных провалов.

— Что-то знакомое, — Марк подошел поближе, вглядываясь в мох. Злой резко повернулся к нему и коротко бросил:

— Вспоминай!

— Мертвь! Там вся земля такая… — заговорил Последний Герой, его мрачный взгляд скользнул по лицам товарищей, — некроманты!

Мертвь… Королевство Смерти… Когда-то давно некромантия считалась одним из видов магии и на месте, где теперь раскинулись мертвые города, раньше были владения Старрского Королевства. По миру странствовали люди, способные поднимать мертвецов и общаться с загробным миром… К ним относились, как и к другим магам… Пока некроманты не нашли путь к усилению своих способностей. Чтобы получить настоящее могущество некромант должен был умереть. Но простые люди были против таких вот обновлений в магии. Некромантия стала гонимым знанием… А Старрское Королевство и вовсе принялось истреблять магов стихии Смерти. По миру ходила легенда о Дайве, ставшем лидером мертвецов… Объединив некромантов в единый отряд, он вторгся в Старрские земли. Многие слышали об ужасной битве в Каменном Горле, когда армия людей столкнулась с войсками мертвых. Каменное Горло — единственный преодолимый перевал, через который можно пройти в Старрское Королевство, земли которого со всех сторон были окружены неприступными горами. В той битве армия мертвых лишь пополнилась… Солдаты гибли, чтобы через какое-то время снова подняться и присоединиться к некромантам. На помощь Королевству не пришел никто… Тулугра соблюдала вооруженный нейтралитет, армии Империи застыли на границе с Тулугрой, которая запретила им вступать на свои земли. Долоньское королевство и королевство Парсад также решили не вмешиваться. Антариэль же с радостью наблюдала за тем, как гибнут люди, не решаясь открыто поддержать армии мертвых.

С тех пор на землях Старрского королевства раскинулась Мертвь… Страна некромантов. Они не были воплощением зла, они просто были другими. Некроманты не вели войн с людьми, стараясь решать все мирным путем. Лишь однажды произошла стычка мертвых с Тулугрой, когда торговые караваны мертвецов, проходящие по людским землям стали уничтожаться. В Тулугру вошла колонна мертвых солдат, большинство из которых воевали с некромантами в Каменной Глотке. После нескольких сражений армия мертвых, изрядно пополнившаяся бойцами, вышла к столице Тулугры, где ее остановили объединенные силы Империи, Тулугры и Парсада. Подписав мирный договор, некроманты вернулись домой.

— Но ТУТ же не Мертвь! — раздельно проговорил после долгой паузы Карлик.

— Да точно Мертвь! Только не она сама! Я как-то бродил рядом с ней, в лесах у гор. Там похожее было, но не так четко! — вспомнил Марк.

— Магия Леса не принимает иной… — вмешался Граль.

— Это я вижу, — Злой кивнул на пятна, — вообще-то сие есть след, и след человека!

— Да точно некроманты — деревья их страсть как не любят! — Марк указал на сосны по краям тропы.

— Отсюда до Мертви — месяц хорошей скачки на отличных конях! — заметил Скетч, — чего им тут делать? Через весь…

— Для людей это опасно? — оборвал его Злой, глядя на Марка, — допустим, заночевать на такой земле?

— Шут его знает, по-моему — нет…

— Да я в Мертви на голой земле спал, и вроде еще живой, — Последний Герой подошел к одному из деревьев и провел по стволу рукой. — Страх-то какой…

— Значит, ночуем здесь! — Злой скинул мешок на землю. — Святой посторожит…

— А я? — Граль с испугом посмотрел на пятна, — я не могу!

— Ложись неподалеку, — невозмутимо пожал плечами сержант.

С чувством невыразимого облегчения наемники устроились на ночлег, перед этим смастерив небольшие щиты, чтобы ночью их, спящих, нельзя было подстрелить из леса. Скетч же долго не мог уснуть, а когда наконец провалился в выматывающую дрему, частенько пробуждался, слыша тихие голоса. Святой, Граль… и Гаденыш. Последние двое решили не ложиться вовсе… Граль из страха, а наемник просто хотел перекинуться с другом парой слов… За весь день пути этого у него ни разу не получилось.

Едва посветлело, Гаденыш растолкал спящих. После короткого совета было решено идти по следам, благо направление четко вело на юго-восток, а значит — прочь из Леса!

Патруль Деревянных Людей вынырнул из зарослей, устремившись к пятерым пешим воинам. Коротко что-то крикнув, главарь отряда, здоровяк в рогатом шлеме, бросился им навстречу. Остальные, сноровисто отбив летящие в них стрелы, ринулись следом. Деревянным Людям не свойственны эмоции, но все же их бег слегка замедлился. Отряд пронесся сквозь строй детей Леса, оставив на земле пять деревянных тел.

Оставшиеся мигом развернулись, встречая атакующих странников. Но тщетно… С боевым кличем северянин в рогатом шлеме снес голову своему противнику. Рыжеволосая женщина в черной маске разрубила пополам еще одного. Темнокожий воин, уклонившись от удара своего врага, отсек сжимающую меч деревянную руку. Та же судьба постигла и четвертого Древочеловека, лишь последний зацепил бок низкорослому бородачу с секирой, но в тот же миг был развален пополам могучим ударом.

Странники замерли на месте, оглядываясь в поисках новой опасности. Бородач прошипел проклятье, зажимая неглубокую рану.

— Чисто! Коля, идти сможешь? — проговорил северянин.

— Олаф! Не смеши мою секиру! Это же бок, а не ноги! — фыркнул тот.

Лучшие воины Империи продолжили свой путь к Пральску. Стражи выполняли свою работу.

— Я не знаю, как они передвигаются… Может, на четвереньках? — Последний Герой потрогал черное пятно следа, — вчера нас от них отделяли трое суток, а сегодня — один переход!

— Скоро догоним… Сколько их? Сейчас уже можешь определить? — присел рядом с ним Злой.

— Сейчас уже проще, мох не так загнил — следы четче… хм… Некробойцов штук пять… и два… или один? Короче, пара некромантов…

— Плохо… — покачал головой сержант.

— Не забывай! Маги не в счет — тут их чары не пройдут. Да и некробойцы явно ослаблены будут… — Герой посмотрел на стоящего неподалеку Граля.

— Верно говорю? — громко спросил его наемник, на лице парня играла ехидная улыбка. Повелитель встрепенулся:

— А?

— Бэ! Значит, верно, — Последний Герой поднялся на ноги.

— Повелители рядом… — вдруг произнес Граль, хмуро глядя в лес, — идут за нами…

— Где? — напряженно проговорил Скетч. Перспектива быть подстреленным ночью (щиты не обладали должной надежностью) или стать как Святой — Спорником, его не радовала.

— Сейчас на западе… Трое… и один на востоке…

— Они знают, что это за следы? — произнес Рыба, отстраненно поглядев на Повелителя.

— Смерти.. Так они говорят…

— А о погоде ты с ними не толкуешь? — неожиданно возмутился Карлик, низкорослый наемник даже сжал кулаки от бешенства, — они же нас убивать идут!!!

— Я пытаюсь их образумить. Один мне верит… Остальные сомневаются. Им не нравятся эти следы… И еще… Они боятся…

— По мне, так уж лучше бы они передохли, уроды… — буркнул Карлик.

— А чего боятся? — заинтересовался Скетч.

— В лесу отряд Стражей… Он успешно преодолел уже половину пути до Города… Деревянным Людям их не остановить…

— Тут я их понимаю, — кивнул наемник.

— Серьезно-то как! Отряд Стражей! Один — уже жуть! А несколько, да еще и сработавшихся, — поддержал его Марк.

— Если Стражи донесут эликсир — магия Леса умрет…

— А вместе с нею — Святой? — побледнел Гаденыш, обернувшись на отдыхающего неподалеку друга.

— Не знаю… Наверное — да… — Повелитель замолчал.

— У нас два часа до заката! — раздался голос Злого, — двинулись!

Отряд продолжил свой путь. Никто из наемников не видел, как на лице Граля появилась улыбка облегчения… Ночью он исчез…

Наутро, обнаружив его пропажу, Злой долго орал на удивленного Святого. Тут клялся и божился, что не спал, и сержант понимал, что это правда, но ярость требовала выхода.

Повелитель их попросту бросил, видать, тайком договорившись со своими братьями. Надежду вселяло лишь то, что никто из отряда не пострадал. Может быть, Повелители бросили все свои силы на Стражей, махнув на наемников рукой, а может… Второго благоприятного «может» сержант придумать не мог. В голову лезли лишь параноидальные мысли…

Отряд продолжил свой путь… Когда солнце достигло зенита, Последний Герой сообщил, что некроманты уже близко… А еще через час впереди, среди деревьев, показались медленно бредущие фигуры. Двое в белом и несколько латников.

— Что делать будем? — спросил у замершего сержанта Герой.

— Если мы их грохнем, кстати, дальше нам придется идти без защиты их следов… — озарило того и он, словно ища помощи, оглянулся на товарищей.

— Может, поползем следом? — саркастическим тоном предложил Скетч и, выдержав тяжелый взгляд сержанта, продолжил, — а то и отдохнем тут… Еще десяток ночей…

— Смешно, — зло заметил Карлик, не сводя глаз с некромантов.

— Узнать бы чего они тут делают… — протянул Рыба, — убивать их зачем? Может, дальше вместе пойдем?

— А ведь верно! — удивленно согласился с ним Последний Герой, — чего это мы на них напасть решили? Жажда крови? Так ее у них нет, мужики! Высохла давно!

— Да… бред… — хмыкнул Злой, — значит идем за ними, догоняем, попробуем поговорить… НО полная боевая готовность!

Когда отряды сократили расстояние шагов до двух сотен — некроманты остановились, и фигуры развернулись к солдатам удачи.

Злой поднял обе руки вверх, демонстрируя мирные намерения, но вскоре схватился за меч — пять некробойцов тяжело двинулись с места, с оружием наизготовку. Святой беспомощно посмотрел на приготовившихся к бою товарищей, помочь им он никак не мог. Тропа не подпускала ближе, а аура некромантов могла ударить его не хуже меча.

— Вот и поговорили! — довольно хохотнул Карлик, глядя на тяжело бегущих некробойцов.

Гремя ржавыми доспехами, те неумолимо приближались. Пятеро оживших воинов, которых призвали под свои знамена жители Мертви. Когда-то это были живые люди… Бойцы, нашедшие свою гибель в многочисленных сражениях прошлого. Машины смерти, ее дети… В руках мертвецов были зажаты клинки, однако, в отличие от доспехов, на них не было ни следа ржавчины.

— Против мертвяков кто-нибудь бился? — бросил Злой, и ответом ему было молчание.

— Тогда «волчья стая», — скомандовал сержант, и наемники бросились навстречу врагу, растягиваясь в длинную цепь. В лицо людям ударил смрад смерти — некробойцы жутко воняли.

Неповоротливые мертвецы тоже рассеялись, но значительно медленнее. Злой в который раз порадовался, что вместо лат на наемниках кожаная броня. Против мертвых, так говаривал опытный Святой, помогает только скорость.

Бойцы встретились, послышался звон стали, хруст проламываемых доспехов… Пролетев мимо некробойцов и нанеся по удару, солдаты удачи развернулись, готовясь к следующей атаке.

Один из мертвецов потерял голову, но все же твердо стоял на ногах, второй с чудовищной пробоиной в латах уже медленно поворачивался к людям. Остальные, без видимых повреждений, вновь шли в бой.

— Их на рагу рубить, а? — бодро крикнул улыбающийся Герой.

— На фарш! — откликнулся Карлик и выписал клинком восьмерку.

— Пошли! — рявкнул Злой, и наемники ринулись в атаку. Один из некробойцов, с двуручным клинком, тяжело крутанул своим оружием, заставив Скетча сменить траекторию бега. С ужасом наемник понял, что его заносит, и в этот миг нога предательски попала в яму. Хруст сломанной кости и пронзившая тело боль сказали воину все без слов…

«Конец!» — мелькнуло в голове Скетча. Со сломанной ногой он практически беспомощен. Упав на землю и выронив меч, наймит перекатился, стараясь оказаться подальше от мертвецов, что бестолково разминулись с остальными наемниками. Ближайший некробоец медленно двинулся к лежащему. Встав на колено, Скетч зло ощерился, с трудом выдерживая терзавшую ногу боль. Наймиты ринулись в еще одну атаку, мимо пролетел Марк с дровосецким хаканьем обрубивший у надвигающегося мертвеца левую руку, тот даже не обратил внимания на эту потерю. Не сводя глаз с наступающего на него воина и сжимая в руках кинжал, Скетч прощался с жизнью. Некробойца не остановить выпадом, а вот наемнику хватит одного прошедшего удара. Где-то вскрикнул Карлик, но Скетч не обернулся, буровя взглядом приближающегося мертвеца.

Со спины некробойца внезапно атаковал Злой, ярость в глазах сержанта заставила Скетча вздрогнуть. Широким размахом Злой перерубил мертвецу ноги. Повалившись на землю, некробоец, упрямо цепляясь за землю уцелевшей рукой, пополз к раненому наемнику. Сержант не спеша, точным ударом отрубил твари последнюю конечность и вновь ринулся в бой. Скетч пополз к своему одиноко лежащему мечу.

На ногах оставался лишь один некробоец. Остальные, лишенные рук и ног, корчась, лежали на земле. Рядом с одним таким телом валялся Карлик, по его виду Скетч понял, что приятель мертв.

На последнего мертвеца налетели сразу двое — Марк и Последний Герой. Неуклюже взмахнув мечом, некробоец рухнул на мох, потеряв обе ноги. Два быстрых удара лишили его рук.

Скетч огляделся, ища Гаденыша, Рыбу и Злого. Злой, покачиваясь, сидел на земле неподалеку, держась за бедро. Находчивый молчун и Гаденыш стояли над поверженными фигурами в белом.

— Злой, серьезно? — Последний Герой побежал было к сержанту, но тот знаком пояснил, что все в порядке.

Марк же направился к Скетчу:

— Карлик мертв…

Рыба тем временем схватил одно из тел в белом за ногу и с невозмутимым видом потащил его к Злому. Гаденыш же направился к трупу Карлика. Проходя мимо одного из шевелящихся мертвецов, похожих теперь на искалеченных насекомых, он в ярости нанес по нему несколько ударов.

— Твари! — присев у тела Карлика, наемник закрыл ему глаза. Святой стоял неподалеку, сжимая побелевшими пальцами меч. Если бы он мог помочь — Карлик бы выжил…

Подтащив тело в белом к Злому, Рыба пнул некроманта ногой:

— Этот цел…

Поддерживаемый Марком Скетч встал и, стараясь не опираться на сломанную ногу, попрыгал в сторону сержанта. Тот тряпкой затыкал рану на бедре. Раскрытый походный мешок, снятый со спины, лежал рядом. Гаденыш, на проходе пиная тела некробойцов, тоже направился к Злому. Лишь Святой остался стоять на месте. Но уже не по своей воле… Его накрыло странное оцепенение, сковало горло, заставило застыть мышцы. В глазах Святого проступил ужас.

Полотно с лица некроманта снимать не стали — зрелище полуразложившихся лиц никого не привлекало.

— Мы шли с миром! — пнул тело Последний Герой, — чего вам подраться вздумалось?

Некромант даже не пошевелился…

— Он вообще жив? — спросил Герой у Рыбы.

— Вообще-то мертв! — съязвил Гаденыш, — но говорить может! Это некромант — не забыл?

Рыба, как обычно, промолчал.

— Может, его тоже порубать?

— Они к смерти относятся философски, как мы к крыльям… — вставил Скетч, — ничего вы из него не вытянете. Только магией!

— Чего молчишь, Злой, ты же у нас главный! — обратился он к сержанту. Тот поднял голову и задержал взгляд на чем-то за спиной наемников.

— Твою мать… — глубокомысленно изрек он наконец.

— Оружие на землю!

Наемники медленно обернулись туда, куда смотрел сержант.

— Поддерживаю, насчет матери… — пробормотал Последний Герой и бросил меч. Остальные последовали его примеру. Все, кроме Святого. Тот стоял, до сих пор скованный заклинанием, и сжимал в руках клинок.

Десять Деревянных Людей с натянутыми луками держали наемников на прицеле. Между ними стояли четыре простых человека… И одним из них был Граль.

Говорил пожилой мужчина с раскрашенным в зеленый цвет лицом. В руках его был зажат посох.

— Гаденыш… — прошипел Марк, меряя взглядом Граля.

— А? — отозвался было Гаденыш, но потом понял, о ком речь.

Некромант зашевелился, что было похоже на попытку уползти. Рыба пнул его сапогом, и мертвец утих.

— Все в порядке! — улыбнулся Граль, но пожилой мужчина сделал знак «молчать».

— Вынесите тело некроманта за пределы проклятой земли… — скомандовал он. Рыба наклонился и вновь взялся за ногу мертвеца. Вытащив его за тропу, под прицелами Деревянных Людей он вернулся к остальным.

Мужчина тем временем ткнул некроманта серебряным навершием посоха. Мертвяк зашипел, корчась.

— Говоришь, к смерти философски относятся? — прошептал Скетчу Марк, но его приятель оставил сие без ответа.

Повелитель снова ткнул некроманта.

— Мы все знаем, проклятый, — произнес он. Мертвец что-то прошипел, но мужчина продолжил:

— Мы знаем всё! Совет встречался с вашими Главами… ДО того как случилось ЭТО! Вы развязали войну… ВЫ! Зачем?

— Ошшшшибкааа, — прошипел некромант.

— Ошибки нет… Странные совпадения — встреча с вами, мнимая гибель Совета, которую не почувствовал наш агент и плюс к этому ваше присутствие в Лесу! Мы не могли понять, что за проклятье пало на наши земли… Пока один из нас не узнал это от людей… Потом мы выследили вас и убедились, что людские байки — правда! ЗАЧЕМ?

— Ошшшииибкааа!!! — провыл некромант.

— Тогда почему вы, псы Смерти, оказались среди лесов??? — неожиданно рявкнул Повелитель. Наемники вслушивались, стараясь не вспоминать про направленные на них стрелы.

— Кораааабль… Утонууул… Мы дошшшли.. Пешшшком.. По днууу… Ссссююдаааа, — едва слышно прошелестел некромант.

— ЗАЧЕМ ВЫ УБИЛИ СОВЕТ?!!! — Повелителя почти затрясло от ярости.

— Ошшшшибкаааа…

Мужчина почти вонзил в некроманта посох и лежащий заверещал.

— ЗАЧЕМ?!!!!

— ОШШШШИИИИИБКААААА!!! Заклинаааание… Не таааак… Ссссмерть взззяла…

— Заклинание? Что за заклинание?

— Доооогооовооор… не подоооойтииии… Меняяяять… Ссссовееет и Глааавввы… Заклинаааниеее чтобыыыы не бооольнооо говориииить… Ошшшииибкааа…

— Видать колданули что-то не так и хана Совету, — поделился догадкой Последний Герой.

— Даааа… Мыыыы не ххххотееееть ввввоооойныыыы…не хххотееть не сущщщществввоваааать… Телаааа на кораааабль… Плыыыыть в штооорм… Ссссигнаааал и пешшшкооом… по днууууу.

— Короче, простая подстава! Напихали тела Совета в корабли и разбили его о стены города… Тонко! — улыбнулся Герой.

— МОЛЧИ! — рявкнул на него взбешенный Повелитель. Герой благоразумно заткнулся.

— Дааа… Ооон прааав… — прошипел некромант.

— Будь ты проклят, проклятый! — Повелитель вонзил в мертвеца посох и держал его, пока жертва не перестала корчиться.

— А теперь вы! — мужчина повернулся к наемникам. — Благодарностей не ждите, людишки, вы шли со злом!

Граль удивленно воззрился на Повелителя:

— Брат! Мы же договорились! Они же сделали нашу работу! Они остановили Смерть!

— Я не сказал, что они умрут, брат! Я сказал, что благодарности не будет!

— Нам бы только из лесу выйти и все… — Злой слегка успокоился. Его практически трясло от злости, пока Герой играл в переводчика.

— Выйдете, — отмахнулся от него Повелитель и нервно облизнулся, он чего-то ждал. Чего-то очень для него важного. Чего-то, что способно было резко изменить его жизнь… Да и не только его…

Лес редел, и сквозь деревья уже виднелись городские стены. По дороге, сжимая оружие, к Пральску шли Стражи. Ранены были уже трое — нападения Деревянных Людей с приближением отряда к городу участились, и не всегда бой проходил гладко. На окраине леса их ждали…

Четверо Повелителей в зеленых одеяниях, не скрываясь, вышли на дорогу. Один из них воздел над головой руки и закричал:

— Стойте!

Стражи даже не переглянулись, ловко снимая на ходу луки. Повелители занервничали… Один из них попятился назад, испуганно глядя на товарищей.

— Мы хотим мира! — выкрикнул старший, не опуская рук.

Видя, что Стражи натягивают тетиву, Повелители бросились в лес, но три стрелы все же нашли свои жертвы. Тот что попятился первым, уже исчез в лесу.

— Мира они хотят! — буркнул темнокожий Страж, на ходу сплюнув на дорогу, — раньше думать надо было…

Стражи оказались у стен города…

В какой-то миг из Повелителей словно выдернули жилы, обмякнув, они тоскливо переглянулись, забыв про наемников.

— Они не остановились… — сам себе сказал тот, что пытал некроманта.

— Стражи? — по-свойски поинтересовался у него Герой, но затем поперхнулся и вперил взгляд в землю. Глаза Повелителя, казалось, готовы были сжечь наемника на месте. Да и кулак Рыбы, тюкнувший по почкам, добавил смирения.

— Губитель в Городе… Скоро вся наша Сила исчезнет… — обречено проговорил Граль. Владелец посоха вдруг распрямился и его глаза блеснули яростным огнем:

— Что ж… Они сами выбрали эту судьбу… Равновесие на нашей стороне! Наш вечный враг повержен… Теперь Лес будет без защиты, но и Город получит сполна!

Забрав у Стражей эликсир, Саддаль, губернатор Пральска, бросился в Храм. Из окон домов на бегущего правителя смотрели испуганные глаза, в которых медленно зарождалась надежда. Выкладывая все свои силы, Саддаль несся по улицам к Храму, молясь, чтобы все истории о Сердце оказались правдой. Он не мог больше смотреть на затравленных страхом жителей, он больше не мог жить и знать, что от него ничего не зависит. Только то, насколько быстро он добежит. Конечно, так торопиться смысла не было, но Саддаль хотел покончить с этим ужасом как можно быстрее. Выбросить и забыть… Забыть про периодически появляющихся в городе Спорников… Про выросшего прямо у стены Древостража… Про Повелителей…

Влетев в Храм, Саддаль оттолкнул попавшегося на пути послушника и, на ходу доставая эликсир, бросился к камню.

Вот и он… Серый валун, невзрачный на вид булыжник никак не выглядел легендарным Сердцем Леса. В последнее время Саддаль приходил сюда каждый день и часами смотрел на валун, с ужасом понимая, что Повелителям ничего не стоило обмануть жителей Пральска и все их попытки спастись — пустая трата времени.

Эликсир зашипел, касаясь поверхности камня, и теперь Саддаль понял напрасность своих страхов. Камень пошел мелкими трещинами, на пол посыпалась крошка. Затем Сердце задрожало, и дрожь его передалась полу. По поверхности камня носились искры, и губернатор, завороженный этим зрелищем, не замечал, что вибрация усиливается. Он не слышал крики людей в городе, не видел, как трещинами покрываются стены домов. Он не видел, как повсюду, вздымая мостовые, с дикой скоростью из-под земли растут деревья. Город погибал, становясь частью Леса. Не успевших выскочить из домов людей навсегда заваливало камнями.

Саддаль оторвался от камня лишь на миг, чтобы увидеть как рушатся своды Храма.

Стражи, первым делом направившиеся в кабак, выскочили на улицу, лишь почувствовав странную дрожь земли. И теперь, разинув рты от увиденного зрелища, наблюдали за превращающимся в лес городом. Олаф отскочил, чувствуя как проламывается под ним мостовая. Из земли вырастала сосна… С диким грохотом обрушилась одна из стен у ворот.

— Что это??? — темнокожий Страж с изумлением оглядывался, стараясь уловить тот миг, когда полезет еще одно дерево.

— Надеюсь, это не то, что мы привезли, — тихо произнесла Нэар, поднося к лицу платок. Город поглотила пыль, забивая нос и рот. Остальные Стражи последовали примеру воительницы. Вокруг в панике метались люди, рушились дома, и вздымались в небо сосны.

Задрожав, на землю повалились все Деревянные Люди, и наемники в тот же миг похватали оружие. Лишь Скетч и поддерживающий его Марк не пошевелились. Нападать на Повелителей, однако, никто не стал.

Те же с осунувшимися лицами чуть ли не по команде осели на землю.

— Все… — хрипло проговорил один из них и закрыл лицо руками.

Вдалеке заматерился Святой, чем изрядно удивил товарищей. Во-первых — он был еще жив, а во-вторых — матерился.

— Надо уходить, — произнес Марк, не сводя взгляда со сникших Повелителей. Те сейчас больше походили на отчаявшихся бродяг, чем на грозных Владык окружающего Леса.

— Надо Карлика похоронить… — бросил ему Злой. — И носилки Скетчу сделать…

Когда тело наемника поглотила земля, солдаты удачи собрались в путь. Повелители все ещё сидели на земле, но уже чуть слышно переговаривались.

Не сдержавшись, Гаденыш подошел к ним и наткнулся на преисполненные болью взгляды четырех пар глаз:

— Это… Спорник все еще опасен? — он кивнул в сторону Святого.

Повелители смотрели на него, не понимая, чего он хочет. Но потом заговорил Граль:

— Мы не знаем… Может быть, нет, а может и да…

— Ладно, удачи вам, главное, что вы — живы, — ляпнул Гаденыш и, смутившись, поспешил к своим.

— Он прав, — произнес один из Повелителей, когда наемники исчезли среди деревьев. — Мы — живы, а значит — жив Лес.

Остальные промолчали, погруженные в свои думы.

На пути из Леса наемники встретили еще пару останков Деревянных Людей, а у самой границы, на земле, черным силуэтом покоился Древостраж. Впереди раскинулось поле, за которым начинался другой лес… Простой и этим притягательный…

— Стойте, ребята! — окрикнул их бредущий сзади Святой. На лице наемника проступила печаль. Он с тоской оглядел товарищей и сообщил:

— Я здесь останусь…

Никто не стал с ним спорить. Все понимали, что это лучший выход для Спорника. Однако слова Гаденыша ввели солдат удачи в состояние шока:

— Я останусь с ним!

— Обалдел? — ошарашено выдавил из себя Герой.

— Он мой друг!

— Пусть идет, — вдруг согласился с Гаденышем Злой. Сержант присел на землю, проверяя повязку.

— Вот! Представьте — в одиночку жить! Со мной всяко веселее! — приободрился тот. — Так что пойду я.

Попрощавшись с товарищами, Гаденыш направился к Святому. На лице последнего отобразилась целая гамма чувств. От страха до тщательно скрываемой радости.

Наемники наблюдали за тем, как Гаденыш приближается к Спорнику. Вот между ними сорок метров… тридцать… двадцать… Святой не шелохнулся, заразившись решимостью при взгляде на окаменевшее лицо друга. Солдаты удачи невольно затаили дыхание. Пятнадцать… десять… пять… Подойдя к Святому, Гаденыш хлопнул друга по плечу и заржал.

— Настоящий друг, — глупо улыбаясь, констатировал Последний Герой и смущенно почесал нос.

— Интересно, а чары совсем исчезли? Или они на одного не действуют? — спросил Марк и, фыркнув, поудобнее перехватил носилки. Ему никто не ответил. Никто не хотел об этом даже задумываться.

— Двинулись, надо бы в Пральск вернуться… Подлечиться, да за доспехами… — Злой отвернулся от устроивших дружескую потасовку Святого и Гаденыша и, скривившись от боли, встал… — Болит, зараза…

— Мне еще интересно, что там о Равновесии говорилось… Тот… с посохом… — сдавленно напомнил Скетч, лежа на носилках. Ему было немного стыдно вот так валяться, но все же идти самостоятельно он не мог.

До города они не дошли… Патруль Империи перехватил их раньше, сообщив о разрушенном Пральске. Злого и Скетча отправили в полевой лазарет… Остальные же, расположившись неподалеку, долго смотрели в сторону утратившего своих Повелителей Леса, порой обмениваясь малозначащими фразами и про себя отмечая его преображение… Теперь он был гораздо красивее…

Никто из людей не знал, что среди руин Пральска, в развалинах Храма, внезапно запульсировал камень. Об этом не знали даже те, кто являлся когда-то Повелителями. Лес ожил, и сердце его впервые за многие века вновь забилось. И в нем не было зла, лишь непонимание — почему же так долго слуги Леса тянули с его оживлением?

Эпизод 3 «Мститель или Что посеешь, то и пожнешь»

В небе в очередной раз громыхнуло, и, словно в ответ грому, откуда-то с запада раздался долгий волчий вой. По листве наконец-таки забарабанил дождь. Среди черных туч сверкнула молния, и в тот же миг по миру вновь прокатилось грозное рокотание небес. Поднявшийся ветер принялся трепать кроны деревьев, стараясь пригнуть их к земле.

Сегодня явно непогодилось. В такое время оказаться вне стен — смерти подобно. Однако именно такого состояния стихии и дожидались скачущие по дороге от Вибора всадники. Несколько Алых эльфов, прижимаясь к коням и нещадно их подгоняя, стремились побыстрее миновать очередную низину, чтобы оказаться подальше от леса. Когда четверо всадников оказались на вершине холма, небо вновь расколола молния. Она сверкнула так ярко, что эльфы на миг ослепли. В следующий мгновение один из них свалился с коня. Его товарищи лишь кинули в сторону трупа наполненные ужасом взгляды, убеждаясь в своих самых худших предчувствиях. Из горла эльфа торчала стрела.

Шпоры почти на всю свою глубину вонзились в бока лошадей, и наездники, криками подгоняя обезумевших от боли животных, устремились прочь… Кони, заразившиеся страхом эльфов, понесли, словно ветер, но только один из всадников достиг подножья холма. Достиг, чтобы умереть, получив стрелу в спину. Накренившись влево, тело эльфа медленно повалилось с коня. Лошадь, взбесившись от ужаса, лишь ускорила свой бег, волоча за собой труп Алого, чья нога запуталась в стременах.

В небе вновь сверкнуло, когда из лесу вышла фигура с луком. Поднявшись наверх, она обыскала каждое их трех тел и изъяла три послания. Развернув одно из них, стрелок долго всматривался в расплывающиеся под дождем строки.

«Светлейший Владыка Антариэли Таланоль. Пророчество преследует нас. Вибору нужна помощь. Невзирая на все разногласия между нашими народами, мы умоляем о ней. В наших жилах течет одна кровь. Кровь чистой расы… И Пророчество об этом знает. Едва нас не станет, он придет к вам… Помогите!..»

Дальше слова размылись до такой степени, что даже угадать их было невозможно. Впрочем стрелок уже узнал все ему необходимое.

— А вот тут вы правы, длинноухие, — улыбнулся Ванго. Охотник довольно крякнул, — значит, вы в таком ужасе, что просите помощи у врагов? Эт-то очень хорошо… Придет и их очередь…

Не спеша, человек отправился обратно в лес. Уже два года он обитал здесь… Два года минуло с тех пор, как из него пытались сделать ЭЛЬФА в душе. Ванго не знал, что у бессмертных пошло не так. Но он был счастлив остаться человеком.

Два года мести не остудили его ненависть к этому народу. Каждому убитому он радовался как ребенок и теперь был почти что счастлив. Весь город эльфов дрожал от страха при упоминании его имени. Но они сами были виноваты… Они создали его таким, каким он стал. Не чувствующим усталости и боли, неуязвимым в бою… Тогда, в темнице Вибора, он было нашел свою смерть от чьего-то меча. Но потом ожил… И теперь его ничто не страшило. Магия на него не действовала, а сталь и стрелы отскакивали как от каменной стены.

Они хотели, чтобы он извел людской род? Чтож… боком вышло им сие желание… Боком…

Оказавшись под кронами деревьев, охотник взобрался на один из дубов, откуда сегодня наблюдал за дорогой.

Скольких он убил? Много… Были среди них и братья-люди… Ванго жалел об их смертях, но выбора не было. Чуть южнее к городу на дорогах валялись тела его жертв. Эльфы теперь даже не пытались убирать трупу своих сородичей, так как похоронные команды уничтожались Ванго на месте. Они пытались вести переговоры, но их парламентеры получали стрелу даже не увидев охотника.

Ванго мстил целому городу… Мстил народу… Мстил за то, что с ним хотели сделать… Мстил за то, что сделали… Длинноухие уроды…

Устроившись поудобнее в ветвях, Ванго повесил лук на один из сучьев и скрестил на груди руки. Вслушиваясь в шум дождя, охотник за головами улыбался. Дождь — это музыка… Он не очень-то любил эту пору раньше, но теперь… Теперь Ванго ее обожал. Почему? Может потому что теперь он — бессмертный? О своей неуязвимости и пророчестве стрелок узнал от одного из Алых. Они тогда сами стали покидать стены города, так как люди-слуги сбежали, а по дорогам больше не шли караваны. Никому не хотелось оказаться в районе, где свирепствует «Несущий Смерть», так его назвали в народе. Увы, вначале приходилось убивать и людей… Но только ради того, чтобы Алые остались с ним наедине! Чтобы показали свой нос из-за стен Вибора. И те выползли…

К сожалению, из города вело несколько дорог, и сначала не все караваны Алых попадались Ванго. Наверное, только поэтому они еще не вымерли от голода.

Так вот… Именно тогда, в первую их вылазку из Вибора, он поймал первого показавшегося из города эльфа. Бедняга держался высокомерно и напыщенно, но пытки сыграли свою главную роль, и жалкое, заикающееся от ужаса и боли существо выложило все, что знало. А потом умерло…

Поначалу Ванго обрадовался услышанному. Быть неуязвимым и бессмертным — что может быть лучше? А потом принял это как приговор. Зачем ему вечность? Сейчас она для него лишь инструмент. Чем дольше он будет жить, тем меньше на свете останется эльфов. А дальше что?

Отбросив тяжелые мысли, Ванго смахнул капли дождя со лба и продолжил наблюдение за дорогой.

— ВЫ его сотворили! ВЫ и должны знать, как от него избавиться!!! — Алый эльф уже не сдерживал себя, но пока еще не пытался вцепиться в горло сидящему на дереве-троне собрату. Правитель Антариэли никак не отреагировал на его слова. Он с безразличием оглядывал стоящего перед ним эльфа, что примчался в город на рассвете, и скучая слушал речь посланника.

— Это ВАША магия! ВАШЕ Пророчество!!! Мы не знаем, что делать! Город практически в осаде! Мы даже не можем убрать с дороги тела убитых! — Алый внезапно понял, что его слова просто пропускают мимо ушей.

Правитель Антариэли сделал короткий жест, и стражники в тот же миг скрутили Виборского посланника.

— В яму… — лениво бросил Таланоль и проводил презрительным взглядом упирающегося гонца. Предатели расы… Предатели идеи… Издевательство над эльфийской нацией… Алые…

Поморщившись, Таланоль откинулся на спинку трона и задумался. В чем-то предатель прав. Идея Пророчества целиком и полностью затея Антариэли, Правитель Вибора — Галадроль был лишь инструментом… Довольно плохим, кстати… Великое Таинство, порученное недоэльфам, обратилось против них же.

Вибор рано или поздно будет уничтожен. Одним человеком, почти Богом! И тогда Мститель почти наверняка обратит свой взор на леса Антариэли. Пора искать средство, которое поможет его удержать…

Он неуязвим для магии и оружия, но ничего вечного не бывает. Вода точит камень и воду испаряет огонь. Огонь же рано или поздно догорает. Так и тут. Мститель неуязвим только сейчас… Средство найдется.

Таланоль поднялся с трона и спустился по малахитовым ступеням вниз. Средство… То, что лишит Пророчество силы… Мудрецы минувших времен должны были подумать и об этом. Ибо глупо создавать оружие, ежели его нельзя контролировать. Хлопнув в ладони, Таланоль замер посреди зала и поднял голову к украшенному фресками потолку.

— Повелитель? — раздалось оттуда.

— Как можно убить того, кого убить нельзя? — задумчиво проговорил Владыка Антариэли.

— Морально, Повелитель… — немедленно ответил голос.

— Возможно… — согласился Таланоль, — а еще?

Последовала длительная пауза, и уже немного обескураженный голос ответил:

— Не знаю, Повелитель…

— И я не знаю… Позови ко мне Зордена… И Дамма…

— Слушаюсь, Повелитель…

Таланоль еще какое-то время стоял, размышляя, а потом отправился к себе в опочивальню. Думать…

Зорден и Дамм — лучшие маги Антариэли, да и всего Мира, должны справится с такой задачей. Особенно Зорден… Конечно же, этот эльф имел свои минусы, главным из которых была симпатия к людям, но мало кто мог тягаться с ним в сообразительности. Дамм тоже был бы не лишним.

Как же убить бессмертного? Голод, болезни, яды ему не страшны… Схватить, обездвижить и закопать живьем? Выход, но рано или поздно он выберется наружу, и даже если держать его под неусыпной охраной — когда-нибудь среди нее окажется предатель…

Должно быть средство… Должно!

Когда прибыли Зорден и Дамм, Владыка все еще размышлял. Постучавший в дверь охранник сообщил Таланолю об их прибытии, и эльф приказал впустить магов. Сидя в кресле, он в задумчивости смотрел на дверь, и, когда та распахнулась, пропуская двух чародеев, даже не пошевелился.

Первым вошел по-простецки, даже почти по-человечески одетый Зорден. Слегка улыбаясь, он замер на почтительном расстоянии. Следом за ним в опочивальне показался Дамм в пышных одеждах и с богато украшенным посохом в руках. Зорден по обыкновению был без оного.

— Приветствую, Владыка прекрасных лесов Антариэльских, — торжественно поклонился Дамм, а Зорден лишь слегка склонил голову. Повадки последнего все чаще раздражали Таланоля, но он терпел. Зорден был грозной силой, и ссориться с нею не стоило даже ему — Владыке Антариэли.

— Да шумят над вашими головами кроны, — поприветствовал их Таланоль. Маги стояли, ожидая дальнейших слов Владыки. Тот же не торопился, разглядывая эльфов. Они могут справиться… Сомнения вызывал лишь Зорден, волшебник имел склонность к своеволию. Однако вряд ли он решится на это, когда его народу, возможно, грозит гибель. Или решится? Тогда, два года назад, Зорден открыто выступил против Пророчества и помогал людям… Не магией, а лишь советами — иначе он в миг стал бы изгоем, но и той помощи хватило.

— Позвольте узнать, благодаря чему мы удостоены чести лицезреть ваш величественный лик, о Владыка? — с тенью ехидства спросил Зорден, тень была настолько расплывчата, что Таланоль посчитал ее плодом своей мнительности.

— Главное Пророчество… Мститель… — коротко бросил Владыка, и Дамм нахмурился, не совсем понимая, о чем речь, а Зорден широко улыбнулся:

— Я говорил, что воплощать его в жизнь — неосмотрительный поступок.

Таланоль пропустил эти слова мимо ушей, сцепив пальцы в замок, он чуть подался вперед.

— Вы должны остановить его, — на лице Владыки Антариэли проступила зловещая улыбка. — Любой ценой! Мститель должен умереть!

— Он бессмертен! — возразил было Дамм, наконец-таки уловивший суть разговора.

— Я знаю, — понизил голос Таланоль, — и поэтому именно вы получили это задание. — Владыка встал с кресла и подошел к магам, — больше никто не в силах.

Волшебники переглянулись.

— Срок значения не имеет, — отвернулся тем временем Правитель и заложил руки за спину. — Важен результат. Средства — любые. Можете идти…

Стоя спиной к двери, Таланоль дождался, пока маги не уйдут, а затем вернулся к креслу.

Зорден… Едва он выполнит это задание, его необходимо будет убрать… Иначе рано или поздно с ним придется вступить в открытую схватку.

— Этим займусь я, Дамм, — еще раз повторил Зорден. Он и его товарищ прогуливались по королевскому саду. Сегодня тут шел снег. Дворцовый маг каждый день менял погоду в этом месте. Специализация у него такая — погодой управлять. Зорден считал, что тот делает свою работу очень бездарно. Однако всему дворцу приходились по душе старания погодника.

Белые хлопья оседали на зеленых листьях и медленно таяли, не в силах остановить свою гибель. Глядя на эту картину, Дамм произнес:

— А что делать мне?

— Займись поисками средства… Как только я сколочу команду — присоединюсь к тебе, — Зорден лукавил… Средства Дамм не найдет никогда. Единственный манускрипт давно уничтожен. Зорден собственноручно сжег его, да и оружие, способное поразить Мстителя, давно было у него. Эльф собирался отдать его людям, ежели бы Пророчество свершилось верно. Он любил этот народ и всячески его поддерживал, чем вызывал неприязнь у своей расы. Нельзя сказать, что эльфы поголовно не выносили людей, но большая их часть считала своим долгом показать человечеству свою неприязнь. Почему? Так повелось с древних времен. Множество войн и кровавых стычек объединяло эти два племени. По количеству пролитой крови ни одна из рас не могла сравниться с эльфами и людьми. Можно сказать, что война между ними никогда не прекращалась. В последнее время, правда, слегка поутихла, но все равно стычки на границе с Империей продолжались. Кто виноват? Может, и никто… Любой из людей-пограничников сначала пускал стрелу в вышедшего из лесу эльфа, а потом задавал вопросы. Те же в долгу не оставались, держа людей на расстоянии выстрела. Вероятно, все это давно вошло в привычку. По рассказам пограничников, и у эльфов и у людей было развлечение, под названием «пострелялка». Когда кто-нибудь просто начинал шуметь на своей территории, а затем принимался палить в сторону противника. Разумеется, в ответ тоже летели стрелы. Их с собой брали по десятку, не больше, а стрельба продолжалась часами. Секрет в том, что также в ход шли вестницы смерти, прилетевшие с территории врага. То есть расстрелял запас и ползком за стрелами, которые выпустил в тебя противник. Глупо, но от тоски и не такими вещами заниматься станешь… Быть пограничником на границе Империи и Антариэли — занятие нервное и скучное одновременно. Каждый день ждешь начала очередной войны и каждый день ничего не начинается.

— Хорошо, — кивнул Дамм.

— Прямо сегодня и начни, — Зорден внимательно, словно испытующе, посмотрел на мага. — Не знаешь, где сейчас Тайлэль? Я думаю взять ее в группу.

— Хороший выбор… Талантлива, умна и коммуникабельна, — со значением заметил Дамм. — Давно о ней ничего не слышал. Да, хотел бы посоветовать тебе взять с собой Рейнджеров. Двоих-троих… Танцующий на Воде и Быстрая Стрела сейчас в столице.

— Спасибо за совет, — Зорден улыбнулся, хоть и знал, что им не воспользуется. — То есть ты не знаешь, где она?

— Увы — нет… Точно не в городе.

— Плохо! Придется ее искать, заодно и еще кого из молодых магов возьму…

Неожиданный порыв ветра бросился в лица магов снегом.

— Проклятье! — почти прорычал Зорден и произнес заклинание. Снег мгновенно прекратился. — Погодника надо в яму!

— Да, без этой белой гадости гораздо лучше, — хмыкнул Дамм, — я пошел, пожалуй. Раньше начну — раньше закончу!

Зорден остался один. Шагая по едва заметной тропке сада, он довольно улыбался.

Когда ему в руки попало Пророчество, он не на шутку им заболел. Нашел все, что касалось его в той или иной степени. Раскопал столько, сколько не снилось всем эльфам мира. У Мстителя была Сила, и маг мечтал получить ее в свое распоряжение. Теперь он ее получит! Главное, в момент выброса, то есть смерти Мстителя, оказаться рядом. С такой энергией он сможет создать все, что угодно! Он сможет воплотить в жизнь мечту всей своей жизни. Но для начала ее выполнения необходимо сформировать отряд. Команду, которой он сможет доверить Копье, способное уничтожить Мстителя. Пускай Дамм ищет средство до посинения. Никто не должен знать о том, какая Сила может вырваться на волю. Иначе появится больно много желающих ею обладать.

Тайлэль он найдет… Он найдет и остальных, кто должен войти в команду. Он даже знал, КТО они…

— Налей-ка чего попить, красавица! — рослый северянин с пышной бородой обворожительно улыбнулся девушке за стойкой. Та, зардевшись, что-то пролепетала, мигом достала кружку и плеснула туда эля. Северянин грустно взглянул на содержимое и аккуратно отставил кружку в сторону.

— Я не пью, чаровница, мне бы молочка, или хотя бы водички, — очередная улыбка окончательно завоевала сердечко служанки.

— Сию минуту, — прощебетала она и почти бегом вылетела из-за стойки. Видимо, в поисках молока.

— Олаф, хватит уже! — фыркнула сидящая рядом с северянином женщина с красными волосами. За спиной ее висел внушительного вида бердыш.

— Ну что ты, прелесть моя, я просто попросил ее попить, — весело оскалился северянин.

— Да она после такой просьбы из платья выскочит, лишь бы ты ее еще о чем попросил, — губы женщины скривились в злой улыбке, а под черной маской, закрывающей лицо, озорно блеснули глаза. — Она же таких обходительных да непьющих никогда более не встретит.

— Может, хоть кто-то обо мне вспоминать будет, — подмигнул женщине Олаф. — Нэарушка, а не ревнуешь ли ты?

Та засмеялась и игриво шлепнула северянина по руке:

— Ну конечно же! Ты же мечта всей моей жизни! А насчет «вспоминать»… Клясть тебя будут многие!

— Как и тебя, — парировал северянин.

В маленьком деревенском кабачке было пусто, лишь эти двое сидели за стойкой.

— Слушай, говорят, Старрим в Тулугру подался… Теперь он Шериф… — уткнувшись носом в кружку с элем, вдруг произнесла Нэар.

— Ага, и Лив тоже, и Гаррем… Пускай бегут! А я сдохну в Империи! — помрачнел Олаф.

— Я вот хочу понять, там, в верхах, разве не знают, что творится на их землях? — Нэар вскинулась, оседлав своего любимого конька. Женщина-Страж терпеть не могла политиков. — Земли продаются! На большей части границ пусто — армия пройдет и никто об этом не узнает. Помнишь заварушку в Пральске? С живыми деревьями? Там же АРМИЯ стояла… Так нет, нас нашли и послали…

— Мы — Стражи, — рассудительно заметил Олаф.

— Мы в первую очередь — ЛЮДИ! Ничего сверхъестественного. Тренировки, тренировки и опыт! Я видела тех солдат! Мне стыдно за такую армию…

— Спокойней, ты же знаешь, что я терпеть не могу такие разговоры… — поморщился северянин.

— Извини. Меня просто достал творящийся вокруг бедлам. Противно видеть, как моя страна превращается в отбросы!

Нэар была права. Великая прежде Империя с каждым годом сдавала свои позиции. Если честно говорить — в стране царила разруха. Нынешний Император, ожиревший, отупевший, но вполне довольный собой, носу не казал из столицы. Поэтому лишь в ней сохранилось прежнее величие Империи. Остальное являло собой жалкое зрелище, ежели только не находились местные богачи-патриоты, готовые на все, лишь бы поднять родную страну. Таких были единицы, а основная масса толстосумов обустраивала себе гнезда в соседних странах. Наибольшей популярностью пользовалась процветающая Тулугра. Большой простор для денег, в этом ей не откажешь…

— Пожалуйста! — счастливого вида служанка грохнула о стол кувшином с молоком. — Только подоила! Вкууусное!!!

Северянин растрогано улыбнулся, отвлеченный от тяжелых дум:

— Да вот хотя бы ради нее останусь в Империи!

Нэар с презрением фыркнула, оглядев девушку. Та гордо вскинула головку, покраснев от комплимента Олафа. Встретив взгляд женщины-Стража, служанка зло прищурилась.

— Я тебе не соперница, мы просто работаем вместе, — ядовито улыбнулась Нэар, вогнав девчонку в еще большую краску.

Сейчас Стражи возвращались после одной из миссий. В лесах к северу отсюда, почти что у границы с Наскалом, обосновался небольшой отряд разбойников, который Стражи успешно уничтожили. Возвращаться решили вдоль владений Антариэли, так как по слухам в этих краях участились беспорядки среди солдат пограничных гарнизонов. Немудрено — жалование военным Империя теперь практически не платила…

Почему так все произошло, — никто толком не знал. Быть может, просто истек срок Империи…

На улице послышался какой-то шум. К кабаку шествовала толпа.

— А это еще что такое? — Нэар развернулась к двери и положила руку на рукоять меча. Олаф, не переставая улыбаться служанке, отпил из кувшина и тоже повернулся к выходу, рукой нащупав древко топора. В последнее время доведенные до отчаянья люди частенько нападали на представителей власти, обвиняя их в своих бедах. В одном из городков на западном побережье такая толпа растерзала одного из Стражей…

На пороге появилось два эльфа. Вернее эльф и эльфийка с копьем, за их спинами виделась толпа селян, неуклюже топчущихся на месте. Взгляды их были прикованы к незнакомцам. Редко из Антариэли приходили ее обитатели… Видимо, больших денег стоил им проход. Переход необходимо было согласовать как со своими, так и с людьми (последнее было на порядок сложнее). Иначе оба бы валялись сейчас где-нибудь на пограничной полосе. Эльфиек, кстати, из людей вообще мало кто видел. Только ветераны, выжившие после давних боев, рассказывали об их красоте.

Олаф согласился с ними, — посмотреть было на что. Стройная светловолосая красавица со жгучим взглядом сразу очаровала Олафа. Фигура эльфийки была такой, что северянин сглотнул, чувствуя, как пересохло в горле. Рука сама поползла за кувшином. Спутником красавицы был упитанный эльф с кучерявыми волосами. Насколько Страж разбирался в этой расе — явление необычное. Как упитанность, так и кучерявость.

— Маги, — шепнула Олафу Нэар. Женщина-Страж поднялась и, широко расставив ноги, уперлась руками в бока:

— Именем Империи назовите себя!

— Моё имя Тайлэль, — мелодично проговорила, нет, скорее промурлыкала эльфийка.

— Ваннипах, — слегка поклонился эльф.

— Что делают жители Антариэли на землях Великой Империи? — теперь поднялся Олаф, не сводя завороженных глаз с эльфийки, та встретила его взгляд с легким пренебрежением.

— Да вот, вас ищем… То есть Имперских Стражей — Олафа и Нэар, — улыбнулся Ваннипах и бодро прошел к стойке.

От удивления Олаф забыл про эльфийку:

— Ну, нашли вроде. Чего надо? — через паузу произнес он.

— Дело есть, — эльф попросил у ошарашенной служанки вина и сел на стул у стойки.

Тайлэль грациозно прошла к сородичу и замерла рядом с ним.

— Нормально, да? Мало того, что вы — эльфы, а значит, потенциальные враги, так вы еще и ТАК нагло себя ведете! Мне нравится!!! — восхищенно улыбнулась Нэар, а Олаф неодобрительно поморщился. Женщина-Страж с легкостью завела бы знакомство и с людоедами. — Что у вас за дело?

— Погоди, Нэар! Лично мне это НЕ нравится! — Олаф мрачно уставился на эльфов. — Думаю, нам стоит их задержать и доставить в ближайший гарнизон.

— Простите, о воин, нашу бестактность, — почти пропела эльфийка, и губы ее тронула улыбка, — но цель наша превыше многого…

Сердце Олафа непослушно замерло, и по коже пробежались мурашки. ОНА ЕМУ УЛЫБНУЛАСЬ!

— Нам необходимо сопровождение по землям Империи. Мы не хотим никому причинять вреда, но, зная человеческое отношение к эльфам… — со значением умолк Ваннипах, а Тайлэль продолжила:

— Мы боимся, что будем вынуждены защищаться, и тогда не избежать кровопролития. В компании с известными Стражами этого не случится.

— Цель? — деловито осведомилась Нэар.

— Город Вибор…

— У-у-у, — протянул Олаф и развел руками. — Стрелу получить просто так? Спасибо — не надо! Тем более, что это не территория Империи. Короче, я туда не сунусь!

— Наша цель — как раз тот, кто уничтожает всех в округе Вибора.

— То есть? — не понял северянин, — а кто-то их уничтожает? Я слышал, что это сами Алые эльфы.

— Теперь все изменилось… Два года назад там проводился обряд, к сожалению, мы не знали, что задумали наши сородичи. Но что-то пошло не так, и теперь вызванное ими существо терроризирует весь город.

— Ой ли! А когда Алые терроризировали всех мимо проходящих, никто из вас и ухом не повел! — возмутился Олаф. — Я согласен с тем, кто их уничтожает! Нечего было самим проводить отстрел путников!

— Олаф… — сдавленно проговорила Нэар, которую при упоминании обряда прошиб холодный пот, — Олаф… Я еду с ними!

— Это зачем? — удивился Страж.

— Надо! Я еду с ними!

Эльфы с любопытством оглядывали Стражей. Никто не знал, что Нэар была тогда в городе. Это был ее первый серьезный провал, и теперь воительница осознавала, что пришла пора пожинать плоды своей неудачи. Вина всецело ее! Именно она следила тогда за порядком в Виборе, но все же не удалось…

— Ну ты даешь… Я с тобой, раз так надо, — изумленно развел руками северянин.

Женщина вымучено улыбнулась.

— Так, вроде вы разобрались? — деловито поинтересовался у Стражей Ваннипах.

— Как вы узнали, что мы здесь? — не ответил Олаф, у которого душу раздирали подозрения.

— Слухами земля полнится, — загадочно улыбнулась эльфийка.

Поняв, что ничего не добьется, Олаф принялся оговаривать оплату. Дело Империи — делом Империи, а вот подработать не помешало бы. Тем паче расценки на услуги Стражей были высоки. Проще нанять сотню наемников, чем одного Стража, вернее, дешевле. Стражи — это элита. Элита такого уровня, что о каждом из них ходили легенды и любой человек, мало-мальски интересующийся происходящим вокруг, знал, как кто выглядит. Стражи были ярыми индивидуалистами и всячески старались подчеркнуть своё Я. Манера одеваться и манера говорить, привычки, с годами превратившиеся в ритуалы. Все способы были хороши. Например, Нэар узнавали по красным волосам и маске, Левка, один из Стражей, выражался исключительно в стихах, а Дубль постоянно добивал жертвы ударом стилета в голову. Олаф выделялся лишь тем, что был северянином. В Империи его земляков было мало, а среди Стражей их и вовсе не наблюдалось.

Жители Севера не сильно почитались в Империи и прочих странах. Дерзкие, вечно ищущие боя северяне даже спали с оружием. Множество родовых кланов постоянно грызлись между собой, а иногда, помирившись, уходили в набеги на близлежащие страны. Ассоциация с северянами всегда была одна — дикари. Олаф покинул Север в возрасте 7 лет, абсолютно самостоятельно и без приключений добрался до Империи. Для своего племени он уже был мужчиной и мог держать меч, а для приютившего его отставного Стража стал талантливым учеником. С тех пор Империя стала Олафу родиной.

Когда вопрос об оплате был решен, свежеиспеченный отряд покинули кабак.

Удивленные селяне проводили его до окраины и долго смотрели вслед, обсуждая меж собой событие, которое, несомненно, останется в летописях деревни.

«Третьего дня от июля года 2203 двое эльфов и двое Стражей вместе уехали из Василено, предварительно посидев в кабаке, где Страж по имени Олаф заказал молока, что тут же поднесла Ксения-Кабатчица, а Страж по имени Нэар — эля. Эльфы же пили красное вино пятилетней выдержки».

В деревне редко случалось что-нибудь достойнее для занесения в летопись.

Путь должен был занять около двадцати дней. Сначала через Империю, мимо Тулугры, а потом к Свободным Городам. Стараясь не привлекать к себе внимания, отряд выбирал наиболее тихие дороги, но все равно на пути порой попадались странники. Почему-то, что постепенно становилось подозрительным, никто не удивлялся встрече со столь странным отрядом.

Олаф всю дорогу не сводил глаз с Тайлэль, эльфийка манила его словно маяк корабль. Нет, никаких душевных мук не было, влюбляться он и не думал, а вот провести с красавицей ночь хотел. Однако Тайлэль недвусмысленно дала ему понять, что ее это не устраивает. Спорить с магом Страж не стал, больно опасно, но все равно постоянно ласкал фигуру эльфийки взглядом.

Ваннипах же и Нэар подозрительно быстро нашли общий язык и периодически начинали жаркие споры, касающиеся то политической ситуации в мире, то факторов, влияющих на агрессивность рядового гнома, то процесса интеграции Тулугры на запад. Олаф и слова-то такого не знал — интеграция. На шестнадцатый день пути отряд наткнулся на таверну около тракта. Зданьице было так себе и явно не пользовалось популярностью, что для эльфов и Стражей было самым важным.

Остановившись у таверны, Олаф оглядел окна, — свет практически нигде не горел, и это несмотря на то, что солнце зашло с полчаса назад.

— Тихо тут, я смотрю, — произнес он и, спрыгнув с коня, твердым шагом направился ко входу. Не успел он даже взойти на крыльцо, как дверь распахнулась, и пред воином предстал молодой парень. Лицо молодчика сияло радушием, а в глазах поигрывали хитрые огоньки.

— Вот как?! — воскликнул он, — Ты-то мне и нужен!

Олаф неуверенно покосился на эльфов:

— Не понял…

— Да ладно тебе, вы вечно ничего не понимаете! — парень хохотнул и шагнул к северянину, протягивая ему руку. — Я принес тебе знание!

Что-то в голове Олафа щелкнуло, зацепившись за очень знакомую фразу. Северянин инстинктивно подался назад, но рука парня уже опустилась ему на плечо. Вдруг стало темно…

«— Тихо!» — поднял вдруг руку Лайрам и настороженно посмотрел на дорогу. Нам показалось, что он даже подался вперед, словно желая заглянуть за поворот лесной тропы, что ныряла в ложбинку и полностью исчезала в густом ельнике. Желание похвальное, но до поворота было добрых сто, а то и двести метров. Николай, как обычно опирающийся на свою титанических размеров алебарду, многозначительно хмыкнул и с насмешкой покосился на Лайрама, а мы понимающе переглянулись. Во всем княжестве об этом парне, о нашем старине Лайраме, своими повадками напоминающего дикое животное, ходили разнообразные байки. Большую их часть он, разумеется, не слышал… Правда, как раз эта самая часть, скорее всего, была выдумана каким-нибудь чересчур остроумным балагуром.

Что же оставалось правдой, так это то, что Лайрам вздрагивал от каждого шороха и в каждом незнакомце видел врага, но, что похвально, не бежал от видимой только ему опасности, а старался ее обезвредить, готовился к отражению очередной напасти. Он обожал строить разнообразные версии и объяснять или даже пытаться предугадать поступки окружающих. Лайрам искал подвох даже в такой, казалось бы, незатейливой на первый взгляд вещи, как улыбка девушки. Поэтому и немудрено, что мы прозвали его — Паникер. Однако, чтобы там ни было, мы его любили. Вся Стальная Дружина князя Абара Веселого. Частенько мы выбивали зубы острякам в кабаках, что подшучивали над Лайрамом, когда того рядом не было. Сами мы, честно сказать, тоже посмеивались над ним, но меру знали, да и он понимал, что не со зла иногда в его сторону слышится — Паникер. Он знал, что в бою каждый из нас надежно прикроет его спину. Да и сам сделал бы то же самое для любого из нас. Стальная Дружина этим-то и отличалась от прочих — мы были едины, словно выкованный из лучшей стали меч.

— Что, Лайрам, к нам идут злобные воители Севера? Их топоры окровавлены, а с седел свисают скальпы оскверненных ими женщин? — рослый Клайв, сотник князя и одновременно командующий нашим гарнизоном, что располагался в деревеньке к югу отсюда, весело оскалился, но руки его тем временем потянулись к шлему. Стальное ведро с прорезью для глаз криво висело на одном из бревен засеки, символизируя собой его отношение к подобным дозорам. Мы последовали его примеру, посмеиваясь и подшучивая друг над другом, но все равно облачаясь и неторопливо разбирая оружие. Клайв — командир, и мы обязаны делать то, что делает он.

— Мне показалось, что я слышал стук копыт, — встревоженный Лайрам повернулся к сотнику, тот уже натягивал перчатки с нашитыми на них полосками металла.

— Точно, Лайрам, это как пить дать северяне. Орды несутся к нам, мечтая поработить наших женщин и вырезать весь наш гарнизон к чертовой бабушке! — глухо, но тем не менее очень ядовито отозвался из-под шлема Клайв и повернулся к нам, — за засеку, приготовится к бою.

Поднявшись на небольшой помост за наваленными бревнами, сотник замер, глядя на тропу:

— Садав и Пака, с луками наверх, Зудан и Николай, давайте-ка в лес. Ежели что — с тылу по ним вдарите.

— По кому «по ним»? — немедленно среагировал Зудан, а его лицо налилось кровью. Парень этот носил многоговорящее прозвище — Бешеный. Он от неточно сформулированного вопроса мог прийти в неописуемую ярость. Вот и сейчас мы наблюдали первые признаки его бешенства.

— По кому придется, — невозмутимо ответил Клайв, и тут я сам услышал стук копыт. Подхватив лук и колчан, я буквально взлетел на ель, к стволу которой были прибиты своеобразные ступеньки, а в ветвях сооружено неплохое стрелковое гнездо. Положив стрелу на тетиву, я заметил, что Садав с соседнего дерева уже целится в появляющихся из ложбинки всадников.

— Что ж, Зудан, сегодня вечером поговорим… Приказ отменяю, вы сейчас как на ладони будете, — процедил, не оборачиваясь к Бешеному, Клайв. Николай, стоящий рядом с Зуданом, сквозь зубы выругался и, зло покосившись на приятеля, закинул на плечо свою алебарду — нагоняй обеспечен.

Всадники тем временем приближались, и сердце мое испуганно екнуло — это действительно были северяне. Огромные воины в шкурах, верхом на здоровенных конях-«тяжеловесах» медленно ехали по лесной тропе. За спиной каждого виднелась секира. Косматые волосы у всех были перетянуты кожаными черными полосами, в бороды вплетены разноцветные ленточки. Зрелище для цивилизованного человека поистине жуткое.

— Двенадцать бойцов, Клайв. Всего дюжина, сейчас мы их положим, — услышал я голос Садава и натянул тетиву, глазами выбирая цель. Вот она… Мрачного вида варвар, завернутый в белую медвежью шкуру, которую наискосок, образуя крест, перетягивали два кожаных, отделанных серебром ремня. Прицелившись чуть пониже сплетенной в две косички бороды, я затаил дыхание.

— Нэ стрэлайтэ! — гортанно воскликнул едущий первым северянин и поднял руку, призывая своих товарищей остановиться. -Мы прышлы с мыром.

— Садав, Пака, опустите луки, — немедленно скомандовал Клайв и скрестил на груди руки. — Зудан, скачи в деревню и тащи сюда кого-нибудь из старейшин.

Все еще красный от ярости воин метнулся исполнять приказ. Я тем временем не спускал глаз с замерших варваров.

— Чего с ними церемониться? — раздался откуда-то снизу голос Лайрама, — чую я, не с добром они.

Тут он был прав… Северяне с добром не ходят. Мы и стояли на засеке исключительно из-за них. После того как орды варваров без особых проблем разбили армию соседнего королевства, мы находились на военном положении. Не успокаивал даже заключенный между Абарой Веселым и Годдомом, верховным вождем северных племен, договор о ненападении. Точнее, раньше-то он успокаивал, но постоянно строящиеся версии Лайрама убедили весь гарнизон в обратном.

— Чего надо в наших краях столь могучим воинам? — выкрикнул Клайв. Тот же варвар, что призывал не стрелять, ответил:

— Помошы!

Остальные северяне молчали, вероятнее всего, никто из них не понимал нашего языка.

— Тогда ждите… Я не уполномочен обсуждать какие либо дела с иноземцами. — Клайв замер, это означало, что больше сотник не произнесет ни слова.

— Пака, следи за тем дикарем, в кожаном шлеме, который последний. Он меня нервирует, как бы втихаря не ушел, — опять раздался снизу голос Лайрама. Я мельком взглянул на «подозрительного» варвара — воин чуть ли не спал в седле, и, смачно сплюнув, спустился с дерева.

— Достал уже! Они же сказали, что с миром, — тихо, но с чувством процедил я Паникеру.

— Сказать можно что угодно, — немного обиженно произнес он, — я почти уверен, что дальше в лесу находится большой отряд северян.

— Заткнись, Паникер! Ты меня уже раздражаешь! — перед нами появился тоже спустившийся с дерева Садав. Глаза воина горели недобрым огнем. Лайрам вскинулся и прищурившись встретил его взгляд. С минуту он мерялись взорами, и первым сдался Садав.

— Послушай, Лайрам, северяне хоть и варвары, но договоры они не нарушают. Для них это несмываемый позор.

— Поживем-увидим, но я бы был начеку. — Лайрам отошел от нас в сторону столпившихся дружинников. Те не отрывали глаз от фигуры Клайва, ожидая любого приказа.

Вокруг шумел еловый, кажущийся древним как мир, лес. В небе, периодически издавая пронзительный крик, кружил выглядывающий себе жертву ястреб. Тихо всхрапывали кони северян, они периодически переступали с ноги на ногу и мотали мордами, разгоняя облака гнуса. Сами всадники молча ждали, северяне вообще народ неразговорчивый.

Дружинники же напряженно сжимали оружие, чувствуя, как мерзкими воплями заходится душа, предсказывая безрадостное будущее.

В первый раз варвары вторглись в земли Княжества Абарского…

Когда вернулся Зудан и один из старейшин, шестидесятилетний Азул, воздух уже звенел от напряжения. Голос Лайрама, тихо звучавший на его фоне, казался пророческим, и воины начинали с неодобрением косится на Клайва, который за все это время так и не пошевелился. Старейшина тяжело поднялся на мосток и с подозрением посмотрел на гостей:

— Скажи им, что я иду, — тихо произнес он, обратившись к сотнику. Тот, наконец, пошевелился и крикнул:

— К вам идет наш человек. Он будет говорить с вашим предводителем. Сложите оружие, чтобы мы убедились в ваших благих намерениях.

Северяне демонстративно медленно повытаскивали топоры и мечи и с презрением на бородатых лицах побросали их на землю. Затем так же медленно, с достоинством, развернулись и направились к ложбинке. Остановившись там, они вновь развернулись и принялись негромко переговариваться.

Рядом с оружием осталось двое — переводчик и тот самый воин, которого я брал на прицел.

— Ох, не нравится мне это, — пробормотал старейшина и едва заметно пальцем нарисовал на груди оберегающий знак. Клайв неодобрительно покачал головой, глядя на этот обряд. Он доподлинно знал, что от стрелы такое не защитит. Как и от клинка. С кряхтением спустившись на землю, Азул направился к северянам.

После недолгих переговоров он повернулся к нам и махнул рукой.

— Пропустить иноземцев! — гаркнул Клайв и спрыгнул на землю. — Открыть проход.

Проскрипели бревна, закрывающие ход, и с глухим стуком опустились на землю.

В полном молчании северяне проехали мимо, они с легкой иронией оглядывали наши ряды, и я поразился их отваге. Нас стояло на засеке сорок человек, а их приехало всего двенадцать. У них не было ни единого шанса выжить, если бы началась схватка, но они не прятали глаз. Не признавали наше превосходство. В какой-то момент я почувствовал, что действительно, здесь хозяева они, но это противное чувство мигом пропало.

— Че уставился, морда бородатая? — вдруг запальчиво рявкнул стоящий неподалеку от меня Дор Верзила. Двухметровый, закованный в латы дружинник дерзко встретил насмешливый взгляд одного из северян. Переводчик, все также едущий первым, резко обернулся в седле и смерил Дора взбешенным взглядом. Тот же, кому адресовались эти слова, гортанно хохотнул и бросил какую-то фразу своему товарищу справа. Теперь засмеялись оба.

— Они идут с войной! — произнес Лайрам, невесть откуда появившись рядом со мной. — Надо усилить дозоры, а этих казнить.

— Иди, с Клайвом поговори, я ничего знать не хочу, — поморщился я. — Старейшина их пропустил? Пропустил… А он, знаешь ли, не дурак, его на мякине не проведешь. И вообще, пускай с ними Аустерион разбирается. Он маг, он должен понять, чего им надо.

— Если он с ними не заодно! — вдруг огорошил меня Лайрам.

— С-с-спятил? — даже начал заикаться я от подобной версии. — Он в этой деревне десять лет живет!!!

— А родился и вырос он среди северян!

— Моя мать тоже северянка! — взвился я, — надеюсь, что это не говорит о моем возможном предательстве?

— Извини, я не хотел тебя оскорбить. Но пойми, Азул мог и ошибиться!

— Та-а-а-ак…

— Лучше смерть по своей глупости, чем из-за чужой ошибки, — загадочно произнес Лайрам, и в его глазах зажегся странный огонек.

К нам подошел Клайв, уже без шлема и оттого широко улыбающийся. Я его понимал, сейчас стояла середина лета и в доспехах, а особенно в шлеме, было ничуть не прохладней, чем в печке.

— Азул сказал, что они остановятся у нас на ночь. А с утра будут говорить.

— Клайв, это ловушка! Наверняка ночью к деревне подойдет большой отряд северян, а эта дюжина откроет им ворота! — протараторил Лайрам.

— Это не так-то просто, друг Паникер, — добродушно усмехнулся сотник. — Я ночью обязательно дозоры поставлю и охрану на воротах усилю, так что спи спокойно… Видишь, Пака, а у меня, оказывается, тоже есть склонность к панике.

— Клайв! Их надо схватить и повесить! — чуть не взорвался Лайрам.

— Они гости! А негоже так принимать гостей! Да пусть они хоть оборотные, но предки не простят меня, ежели я начну вешать всех тех, кто пришел ко мне домой! — посуровел сотник. — Езжай-ка ты, Лайрам, в казарму, отдохни, а то ты плохо выглядишь.

Лайрам сплюнул на землю:

— Вот что они думают о наших предках! — прошипел он и отошел.

— Отчасти он прав, — промолвил Клайв, проводив его взглядом. — Но об этой дюжине меня утром наш маг предупредил. Он магией своей, чтоб ему пусто было, все вокруг ощупал. Этой ночью до нас никто не доберется, в округе все чисто. — Сотник вдруг усмехнулся, — Аустерион даже рассказал мне, что один из ребят — Валдай Длинный — в лесу с девкой из кабака развлекался. Так что все будет спокойно, — от магии никто скрыться не сможет.

Я улыбнулся — Клайв обладал потрясающим даром. Он мог в одну секунду успокоить и обнадежить своих солдат. Клайв был отличным командиром.

Когда начало темнеть, наш отряд вернулся в поселение. Проехав сквозь вырубку вокруг деревни, мы подъехали к частоколу. Двое ребят-стражников, еще издали нас заметив, предусмотрительно открыли ворота, и наш отряд, перешучиваясь с охранниками, проехал внутрь.

Все поселение только и говорило, что о дюжине северян. Гостей поместили в Большом Доме, и сейчас там шел пир. Я почувствовал легкий укол какой-то глупой ревности, — Большой Дом был для меня как палаты князя в столице. Огромное, двухэтажное полукруглое здание, способное вместить под сотню человек, возвышалось на холме в центре деревни. В нем жили и совещались старейшины, в нем изредка проходили праздники, но ни разу, ни разу никто из Стальной Дружины не был туда приглашен… А северяне в первый же день удостоились такой чести. Обидно, честное слово.

Лайрама я встретил у ворот казармы, вид у него был подозрительно растрепанный.

— Ну что, Паникер, войска варваров, видимо, отменяются, — на проходе я похлопал его по плечу, но тут он внезапно перехватил мою руку.

— Пака, их вожак говорил с Аустерионом.

— Ну и что? Он ведь один из старейшин, — я осторожно высвободился, с подозрением косясь на его взлохмаченные волосы.

— Они говорили один на один!

— Точно! Это заговор! — сорвался на ерничанье я. — Аустерион маг, и ты сам говорил, что он жил среди варваров!

— Именно! Его же изгнали! Северяне очень рьяно относятся к подобным вещам! Никто из них не стал бы говорить с изгоем!

— Лайрам, иди поспи, все в порядке, — я с участием посмотрел на приятеля. Определенно, таким я его еще не видел… ну и втемяшил же он себе в голову такую чушь. Это похоже на сумасшествие. — Клайв же сказал, что ночью никого не будет, а он свое дело знает.

— Мне бы его уверенность…

— Послушай, сегодня был безумный день, мы все устали, но он закончился. Забудь! Завтра узнаем, что нужно этим дикарям, а потом пошлем за войсками в столицу. Все!

— Дурак ты, Пака! — лицо Паникера внезапно разгладилось, и он устало посмотрел на меня. — Я не спятил, поверь. Да, я склонен к панике, но зато я до сих пор жив и с моими близкими еще ничего не случилось. Понимаешь ты, что я не за себя боюсь? Я погибну, ты, Клайв, да и все, кто способен держать оружие. А женщины? Дети? Проще умереть, когда ты можешь попытаться что-то изменить, а бессилие… Чувство коровы, идущей на бойню… На мой взгляд нет ничего более отвратительного.

— Ты хороший человек, Лайрам, я всегда это знал, но сейчас ты не в себе! — я положил ему руку на плечо, почему-то чувствуя себя последней сволочью. Может, он действительно заботится об окружающих, а я все равно продолжаю считать, что он спятил? — Ничего не случится! Сегодня ничего…

Паникер неожиданно улыбнулся и посмотрел на стоящий на холме Большой Дом.

— Я постараюсь, — вдруг произнес он.

— Эх! — я разочарованно махнул рукой, — пошли спать, день тяжелый выдался.

— Иди, — не глядя на меня, произнес он, — но меч все-таки положи рядом.

Я взглянул на Большой Дом, испытывая необъяснимую тревогу. В его окнах мерцал свет факелов.

— Ну, если тебе станет легче… — я еще раз хлопнул его по плечу и вошел в казарму, пытаясь понять, что же меня тревожит. Уже ложась, я понял — взгляд Лайрама, взгляд, как у ведомой на убой коровы…

Проснулся я от дикого крика Клайва.

— К бою, собаки! Быстро! БЕГОМ!!! — проорав это, сотник, в кольчуге на голое тело, выбежал из казармы. Я спросонья схватился рукой за меч, и только когда нашарил рукой штаны, то проснулся окончательно. Повсюду гремела сталь — дружинники поспешно облачались в доспехи. Надев кольчугу, я схватил со стойки шлем, затем сунул ноги в сапоги и вылетел на улицу. На дворе стояла ночь, часа три не меньше, однако было светло… Из-за пожара… Большой Дом был объят огнем, и тушить его было бесполезной тратой времени. Пламя ревело, пожирая крышу, обгладывая стены, из окон били настоящие фонтаны огня.

— Что стряслось?! — проорал я Клайву. Сотник в нетерпении топтался на месте, ожидая, когда какая-то часть бойцов окажется на улице. Лицо его было искажено яростью.

— Северяне! Прав был Лайрам! Северяне у ворот!!!

Я пошатнулся, настолько жуткой оказалась новость. Из казармы тем временем, сталкиваясь в дверях, выбегали бойцы, а потом замирали, глядя на беснующийся огонь.

— Как бы на дома не перекинулось! — раздался крик одного из воинов.

Клайв окинул взглядом тех, кто уже был на улице. Видимо, их число его удовлетворило, поскольку в следующий миг он рявкнул:

— К воротам!

А затем первым сорвался с места. Отовсюду слышались недоумевающие крики дружинников, никто из них еще не понимал, что происходит. Однако вскоре всем стала ясна причина такого хаоса. Многоголосый, яростный рев у стены дал понять это каждому.

— Северные собаки! — заорал кто-то, и солдаты подхватили этот крик. Боевой клич исторгся из глоток ребят, и эта определенность, эта сдернутая с окружающего мира завеса тайны придала каждому из них сил. Враг был известен, а это очень упрощает жизнь.

Более легкие лучники добежали до частокола первыми, взлетев на мостки, на ходу натягивая луки, они открыли огонь по снующим во тьме теням. В ответ заржали раненые кони и послышались проклятья на языке северян. Посылая стрелу за стрелой, дружинники неизменно громко сопровождали каждую горячими словечками. Неизвестно, сколько атакующих нашло свою смерть, прежде чем северяне ответили. После их первого залпа с частокола свалилась почти половина наших ребят. Но уже в следующий миг на помосты вскочили добежавшие щитники. Прикрывая стрелков, они воплями подгоняли тяжеловооруженных товарищей, что еще бежали к частоколу.

— У них нет таранов! — изумленно крикнул один из наших и Клайв, услышав это, взревел:

— Все на стены! Дор, Бавдан, Скока, ко мне!

В ворота все же чем-то ударили, видимо, кто-то из северян врезался в них на коне. Клайв и трое самых здоровых солдат решительно, словно великие воители древности, встали у вздрогнувшей преграды.

— Твари! Думали войти в открытые ворота! Не вышло! — прорычал сотник, со злобой понимая, что опасения Лайрама были пророческими.

Ночь вопила ржанием лошадей, криками на двух языках, боевыми кличами, пением стрел и воплями раненых.

Я влетел на помост, сжимая в одной руке полуторный меч, а в другой щит. Внизу, во тьме, варвары сооружали своеобразную «лестницу». Прикрываясь щитами от разящих с частокола стрел, они создавали из них ступеньки. Вот двое, или трое, точнее не увидеть, подперли снизу один из осадных, метра полтора в высоту, щитов. Следующую ступеньку, чуть выше, чем предыдущею, держали уже трое-четверо. Некоторые всадники, в попытке забраться на частокол, подъезжали к стене вплотную и с остервенением рубились с защитниками, пока не получали либо пущенную почти в упор стрелу, либо сокрушительный удар топора, меча или копья.

Я встревоженно глядел на почти достроившуюся живую «лестницу». Северян было очень много, и даже то, что человек тридцать обеспечивали подход к частоколу, никакой форы нам не давало. Им бойцов хватит. Всадники, все еще мечущиеся во тьме, принялись спешиваться, и в этот миг тревога в моей душе отступила. Начался бой, — варвары пошли на штурм, пробегая по щитам, что удерживали товарищи, они неслись на нас. Адреналин наполнил мои мышцы титанической силой, сердце восторженно запело, предчувствуя прелесть схватки. Обычное воинское счастье затопило меня, и я громко заорал:

— За князя!!!

— ЗА КНЯЗЯ!!! — мне показалось, что клич подхватила вся Стальная Дружина, и, вероятнее всего, так оно и было.

— Ох и повеселимся! — молодой копейщик рядом со мной со всей силы ударил приближающегося по щитам северянина в грудь. Тот захрипел, схватившись за древко, и остановился, словно не зная, падать ему или нет. Копейщик издал победный клич и в следующий момент потерял копье — следовавший за убитым северянином боец, длинноволосый гигант с разукрашенным углем лицом, могучим ударом сбросил умирающего товарища с «лестницы». Тот слетел вместе с оружием дружинника.

— Твою мать! — заорал парень, оголяя меч. Первая волна атакующих, наконец, достигла непосредственно стен. Грянула сеча.

В ворота застучали топоры, кроша твердое дерево в щепки. Северяне, казалось, совсем обезумели, некоторые, получив по две-три стрелы, все равно добирались до рукопашной. Это меня лишь подогрело, во мне вскипела радость боя. Нет ничего лучше того, чтобы умереть с оружием в руках. Меч согласно звякнул о клинок очередного прорвавшегося к частоколу варвара.

Штурм продолжался еще час, и когда, наконец, сильно поредевший отряд северян откатился и исчез в лесу, нас оставалось немногим больше двух десятков. Из сотни… Воздух был влажным от пролившейся крови. Прорехи в частоколах и мостки блестели в свете пожарища. Израненные, смертельно усталые, но живые мы вглядывались в лес, еще не веря в свою победу — северяне убрались, и явно не собирались повторить атаку. Как мне показалось, их и осталось-то человек сорок, а с такими силами глупо снова идти на штурм. Поскальзываясь на крови, я спустился с помоста и уронил меч. Вернее, он просто выскользнул у меня из самовольно разжавшихся пальцев. Ноги подкашивались, и странно кружилась голова, сквозь дымку ощущений я вдруг понял, что у меня жутко болит бок. Опустив глаза, я увидел торчащую из моего тела стрелу. Равнодушно обломав ее, так чтобы не мешала, и одновременно так, чтобы потом можно было без особого труда извлечь наконечник, я с трудом добрел до Клайва. Тот сидел у ворот, рядом с прорехой, которую все-таки удалось пробить нападающим и в которой сейчас лежало тело одного из северян.

Я со стоном опустился рядом с сотником.

— Почему нам не помог маг?

Клайв перевел на меня осоловелый взгляд и прохрипел:

— Большой Дом видел как горел? Вот… Даже дите знает, что если грохнуть колдующего мага, то тогда тот превратится в ужасный по силе костер… Пожар был хорош… Явно Аустерион и был той самой искрой, что его сотворила.

— Северяне?

Сотник устало закрыл глаза и откинул голову назад:

— Шутишь? Или дурак? Как ты думаешь, почему Я тревогу поднял, а не ребята на воротах? А? Да потому что дозорный, что варваров заметил, из лесу прибег и обнаружил, что охрана мертва. Парень умудрился через частокол перебраться… Это, твою мать, не так-то просто. А охранников явно магией порешили… Да и Аустерион, тварь такая, убеждал меня, что нет никого в округе… С-с-скотина! Он явно с северянами заодно был… Вот, кто-то из наших его и пырнул… Тут все ясно… Я понять не могу, почему в деревне никого нет, только мы, только Дружина…

— А та дюжина дикарей?

— Да никто не мог уйти из такого пожара, они все наверняка в первые секунды сгорели. Старейшины, кстати, тоже… — Клайв открыл глаза и посмотрел на догорающий Большой Дом. — С утра уходить надо, второго штурма мы не переживем. Черт, но куда же все местные запропастились!

Испуганных жителей деревни мы нашли в деревенском убежище. В огромном, вырытом под одним из домов подвале. В эдаком подземном дворце. Как выяснилось, ночью к каждому из поселян заходил какой-то дружинник и от имени Клайва приказывал быстро идти в схоронку. Ни для меня, ни для Клайва не было загадкой, кто же это был.

Среди пожарища мы нашли семнадцать обугленных тел. Двенадцать северян, четверо старейшин и еще одно… Труп убийцы мага. От самого мага ничего не осталось. Северян огонь настиг метрах в трех от выхода, видимо они уже направлялись к воротам, старейшины к тому моменту уже были убиты.

Наверное, всем понятно, что Лайрама никто из нас никогда больше не видел.

— Что за бред! — Олаф вскочил, даже еще не проснувшись. Сидя в кровати, он ошалело оглядывался. Сон? Но такой странный… Словно кто-то рассказывал ему историю, сдобрив ее изрядной порцией картинок. Бред… Что случилось?

Вспомнился улыбающийся парень, и рука, неотвратимо опускающаяся на плечо.

— Чертовщина… — северянин замер, заметив в тени комнаты фигуру. Рука автоматически принялась искать оружие.

— Спокойней, Олаф, это я — Ваннипах, — произнесла фигура, — я сейчас позову Тайлэль и Нэар и ты расскажешь, что видел.

Страж промолчал, тупо глядя на эльфа. Когда Ваннипах вышел прочь, Олаф оглядел комнату. Небольшое погруженное во тьму помещение, пригодное только для сна, одна кровать занимала половину пространства. Ставни на окне были закрыты, но сквозь них пробивался свет. Встав с кровати, северянин оделся, подошел к окну и резким движением его открыл — дико хотелось глотнуть свежего воздуха. Правая дверца с треском выскочила из рамы и повисла на одной петле.

— Черт с тобой, — буркнул Олаф. Над миром ворочалось утро, раннее солнце и легкий ветер лениво играли с листвой деревьев.

Произошло что-то важное, что-то необыкновенное, и Страж знал — ЧТО! Но вот не помнил, память лихорадочно цеплялась за ворсинки воспоминаний, но не в силах была вытащить соскальзывающие в бездну пустоты образы.

Облокотившись на подоконник, северянин мрачно оглядывал пейзаж. Окна выходили на лес, неподалеку виднелся колодец с добротной крышкой. Откуда-то слышалось мычание коровы. Звуки покоя, места, слыхом не слыхавшего о происходящем в мире хаосе. Завидно…

Дверь в комнату открылась и на пороге появилась Нэар, женщина удовлетворенно кивнула, глядя на Олафа. Как будто она сомневалась, что он вообще жив. Что же произошло? Эльфы вошли следом, едва Ваннипах закрыл дверь — Тайлэль произнесла:

— Рассказывай, что ты видел…

Северянин с удивленным и слегка раздраженным видом оглядел эльфийку:

— А с чего вы все взяли, что я что-то видел?

Ваннипах слегка кашлянул, и его лицо расплылось в улыбке:

— Даже детям известны Пророки… Вчера вечером тебя коснулся один из них…

Пророки? Точно! Олаф про себя выругался. «Я принес тебе знание». Это же их слова, Пророков. Странные существа, бродящие по миру, несли в себе советы и тайны, иногда делясь ими с избранными. На этот раз избранным стал Олаф. Это значило, что история сия была пророчеством. Или притчей?

— Рассказывай! — Нэар нервничала.

Олаф начал рассказ. Слушали его, не перебивая, и он сам поразился тому, как точно описал свой сон. Вернее, видение…

Когда он закончил повествование, Ваннипах нахмурился и уткнулся взглядом в пол.

— И в чем же тут суть? — Тайлэль повернулась к сородичу, но маг промолчал.

— Суть проста,— над человеком насмехались, а он спас деревню… Но вот к чему это? — ответила за него Нэар.

— Абар Веселый был правителем одного из ныне исчезнувших королевств. Много веков назад, — поделился своими знаниями Ваннипах. — Именно на время его правления пришлась наиболее серьезная агрессия Севера. Тогда варвары дошли до Империи. Так что история вполне правдоподобная… Это значит, что в будущем тебя не ждет ничего из увиденного. Значит, это притча, все-таки притча… Но зачем? Пророки просто так не делятся знаниями… Совет сей важен.

— Странно все это, — Тайлэль с прищуром поглядела на Нэар. — Очень странно… Вы должны быть озарены чем-то необычным. Скажи, ты знаешь загадку своего имени?

— То есть?

— Нэар — Раэн… Странное совпадение, не находишь? Ты знала свою мать? Вероятно, что в этих делах замешаны Боги!

— Ерунда! Моя мать рассказывала мне о природе этого имени… Понимаете, мой отец бросил ее с ребенком. Она и свихнулась немного на почве мести… Нет, она не вырвала у него сердце, как делала та Раэн, о которой впору только страшилки рассказывать. Она просто таким образом хотела оградить меня от подобной судьбы. Да и с каких пор Раэн оказалась в Богах? Она же просто легенда и все… — Нэар развела руками. — Так что копать надо в другом месте. Истории про воплощения Богов и прочей ерунде — забудьте.

Олаф ухмыльнулся. Байки о Раэн, одной из властительниц Империи в глубокой древности, он, как и Нэар, считал сказками. Женщина коллекционировала сердца мужчин-фаворитов, вырывая их из живой плоти… Россказни и все тут…

— Тогда к чему это? — произнесла эльфийка.

— Столкнемся — узнаем, — Нэар подошла к окну. — Давайте-ка двигаться дальше… Сейчас мы все равно ничего понять не сможем…

Через час отряд уже был на тракте. Про видение Олафа никто не забыл, и каждый про себя тщетно искал ответ, понимая, что жизнь все равно его предложит. Сущность разума такова — искать ответы раньше, чем это будет необходимо…

Оказавшись на территории Свободных Городов, путники направились к Дункату, небольшому городку в трех-четырех днях пути от Вибора.

Сам Дункат даже не был обнесен стеной, да и на город-то слабо походил. Скорее на огромный базар. Тут всегда шли торги, тут продавалось и покупалось все, что только можно. Ржали кони, слышался звон демонстрируемой стали и крики торговцев. Над домами витали целые букеты ароматов готовящейся на улицах снеди.

— Милый городок, — заметил Олаф, когда они въезжали в Дункат. Стража даже не удосужилась на них взглянуть, солдаты вовсю резались в карты, потягивая из бурдюков эль. Этот город никто никогда не штурмовал… А зачем? Дункат ведь иначе как рынок и не воспринимали! Многие бы стали нападать на базар? Нет…

Чуть ли не оружием отбиваясь от наседающих торговцев, отряд пробился к ближайшему трактиру. Несказанно облегчение охватило путников, когда они вошли в его прокуренный зал. Здесь было пусто, лишь за одним из столов сидело трое человек. А если быть точным — двое. Третьим был гном…

Эльфы замерли на пороге, оглядывая помещение, а Стражи бодрым шагом прошли к стойке. Та тоже была пуста…

— Милое местечко… — буркнул северянин и обернулся к единственному обитаемому столику.

Перед ним оказался высокий мужчина с обрамлявшей рот бородкой:

— Граф Неясен! — галантно представился он и поцеловал ошеломленной Нэар руку. Олаф обалдел еще больше, чем напарница. Он впервые в жизни видел краснеющую женщину-Стража.

— Позвольте узнать ваши имена, странники. Какие дороги привели вас в наши края? Могучий воин и ослепительной красоты девушка, да еще и два величественных эльфа — странная компания, не так ли?

— Меня зовут Нэар… — выдавила из себя воительница.

— Олаф, — коротко бросил северянин, глянув на товарищей графа. Те продолжали трапезу.

— Тайлэль и Ваннипах, — эльф жестом указал, кто есть кто, и пошел выбирать столик.

Граф не прикоснулся к эльфийке, лишь учтиво склонил голову и ослепительно улыбнулся:

— Прошу отобедать с нами… Жаркое получилось изумительным!

Эльфы пропустили его слова мимо ушей, не заметив, как Неясен, придерживая ошарашенную Нэар за локоть, ведет Стража к своему столику. Олаф шел рядом.

— Позвольте представить вам моих друзей! — продолжал граф, жестом указав на воина в кожаной куртке, что сжимал в руках приличный шмат мяса. — Это сэр Наемник. Как мне кажется — принявший обет рыцарь.

Воин молча впился зубами в жаркое и коротко кивнул.

— Как некультурно, Наемник, перед вами дама! — возмутился граф.

— А мне насрать, — с набитым ртом ответил тот, — я жрать хочу!

— Нет, я ошибаюсь, он не рыцарь, простите ему его манеры, на самом деле это замечательный человек, — ослепительно улыбнулся Неясен и указал на приложившегося к кувшину гнома. — А это, уважаемые, Гунтар, славный малый, честное слово!

Оторвавшись от кувшина, карлик привстал, пошатнулся и громыхнул:

— Очень рад!

— Друзья, позвольте вам представить славных Стражей Олафа и Нэар! — продолжил граф, на лице его играла хитрая улыбка, — присаживайтесь поскорее, я сбегаю за хозяином.

Олаф не удивился тому, что их узнали. Удивительно было лишь то, что не сразу… Стоя около стола, Стражи молчали, еще не до конца отойдя от шока. Нечасто на земле встречались такие люди.

— Да садитесь вы! — весело воскликнул гном. Наемник же с мрачным видом уничтожал мясо. Стражи присели, все еще пораженные немотой. Первой оправилась Нэар, поправив волосы, она сняла маску, и Олаф впал в долгий ступор — без маски он ее еще не видел. А посмотреть-то, оказывается, было на что…

— Простите, а почему тут так немноголюдно? — поинтересовалась она у гнома. Тот расплылся в улыбке, отчего его борода стала дыбом, и собрался что-то сказать, но его перебил Наемник:

— Да потому что на двери человеческим языком написано: «Закрыто!», — проговорив это, воин продолжил свою трапезу.

— Да… просто мы хорошие друзья хозяина и не любим толпы, поэтому к нашему приезду он обычно закрывает свой кабак.

— Трактир… — поправил его Наемник.

— Простите, что помешали…

— Ничуть, поверьте мне, ничуть! Мы только рады! — появился, словно из ниоткуда, граф. — Правда ведь, ребята?

— Угу… Я сейчас прямо сдохну от радости! — кивнул Наемник.

— Разумеется! — гном демонстративно пнул воина ногой, — Послушай-ка ты, с мясом, мне кажется или ты им хамишь?

— Бородой глазки свои протри, морда, — огрызнулся тот.

— Не обращайте внимания, он сегодня не в духе, — граф поставил на стол кувшин с вином и две тарелки.

Олаф глазами поискал эльфов, те ждали, когда в зале появится кто-нибудь из слуг.

— Так что за дела привели вас в наши края? — с обаятельной улыбкой поинтересовался граф.

— Мы идем в город Вибор…

За столом повисла тишина, даже Наемник перестал чавкать.

— Не стоит, — проговорил, наконец, Неясен, — там с некоторых пор опасно… Раньше можно было проехать на расстоянии полета стрелы от города, но теперь… С тех пор, как там объявился Несущий Смерть…

— Нехрен вам там делать, — буркнул Наемник и вновь принялся за еду.

Олаф с легким прищуром глядел на графа, что-то неуловимо знакомое было в его облике. Где-то он видел этого дворянина… Подозрителен он больно, да и компания у него странная. Конечно, некоторые дворяне порой пускались на поиски приключений, но обычно они либо странствовали в одиночку, либо сопровождались оравой солдат.

— Мы едем туда… — фразу Нэар закончить не успела, так как ее прервал звук распахнувшейся двери. В таверну ввалилось несколько солдат с эмблемой Тулугры на перекидках. Красный орел на синем фоне…

— Простите, уважаемые, но у нас частная вечеринка, я прошу вас покинуть заведение, — граф, улыбаясь, направился к вошедшим. Один из них лениво оттолкнул его:

— Нам плевать, мы хотим выпить!

Граф поднялся с колен и отряхнулся. В повисшей тишине послышался шум отодвигаемой лавки.

— Ты чо, оборзел, вша дохлая? — проревел поднявшийся Наемник. Гном тем временем с интересом обернулся к двери и с предвкушением на лице устроился поудобнее. Судя по всему, ожидалось зрелище…

— Сейчас он станет вас убивать, — весело пообещал карлик, кивнув в сторону воина.

Олаф и Нэар медленно поднялись с лавки, хмуро глядя на пришельцев. Однако взгляды Тулугрских солдат были прикованы к Наемнику. На лице самого здорового среди них и, вероятнее всего, самого главного проступил страх.

— Извините… Мы уже уходим…

— Куда?!!! — очень ехидно и зло рявкнул Наемник и направился к воинам. — Не передо мной извиняйся, кретин! ТЫ моего ДРУГА толкнул!!!!

Побледнев, здоровяк чуть ли не упал на колени. Граф с постным лицом выслушал сбивчивые извинения и вальяжно махнул рукой, пресекая их поток.

— Пшел вон!!!! — скомандовал Наемник, и солдаты мигом исчезли из трактира.

— Наемник, за твоими зверенышами глаз да глаз нужен… Они же честных людей пугают, — Неясен осуждающе поцокал языком.

— Совсем от рук отбились, ссскоты! — процедил тот.

— Это тулугрцы? — Нэар, уставшая от удивления, задала этот вопрос будничным тоном.

— Это бойцы Тулугрского Миротворческого Отряда, я у них как бы командир, — с недовольным видом Наемник посмотрел на женщину.

— Каратели? — поинтересовался Олаф, и Наемник вздрогнул, но под взглядом графа успокоился.

— Да, вроде того, — хмыкнул довольно скалящийся гном.

— А с какой стати?

— Не ваше, Стражевское дело, — Наемник подошел к двери, — пойду разбираться.

— Ох, плохо им будет… — вновь хмыкнул Гунтар, едва командир карателей покинул трактир.

— Да, он тяжел на руку, — граф сел за стол и хотел что-то спросить, но замолчал, глядя на подошедших эльфов.

— У трактира хозяин имеется? — спросил Ваннипах, еле сдерживая ярость.

— Да, но он занят. Садитесь к нам, высокородные! — радушно улыбнулся Неясен и широким жестом пригласил эльфов к столу.

Едва те уселись, граф элегантно подхватил кувшин и замер:

— Проклятье на мою голову! Я забыл бокалы!!! — вскочив, Неясен умчался прочь.

— А что тут делают каратели Тулугры? — обратился к гному Олаф. Северянин не припоминал подобного. На территории Свободных Городов войска Тулугры появлялись лишь при войнах.

— Несущего Смерть ловят, — приподнял палец Гутнар и со значением посмотрел на грубый ноготь. Затем облизнул его и вернулся к кувшину с элем.

— Здесь??? — Олаф изумленно покачал головой.

— Здесь… Подумайте сами, какой смысл им рыть землю носом? Жалование, причем удвоенное, капает, так что торопится им некуда.

— Их что, никто не контролирует? Что за анархия???

— Почему никто? — обиделся гном, при этом его лицо приняло чуть ли не детское выражение. — Наемник их и контролирует…

— Тогда почему они здесь его ловят? Когда он тремя днями южнее?

— А я почем знаю? Наемнику виднее…

— Кто-то упоминал имя моего достопочтенного друга? — у стола появился граф. Он поставил на стол тарелки для эльфов и бокалы.

— Их интересует: почему он ловит Несущего Смерть здесь, а не у Вибора, — буркнул гном.

Неясен нахмурился и пристально оглядел Стражей, Олаф заметил, что граф всячески избегает даже смотреть на эльфов.

— А вы знаете, ЧТО там творили Алые? Любой уважающий себя человек поступил бы также! Сколько людей нашло смерть у стен Вибора? Много… Этот город — сосредоточение зла! Напыщенного, прикрывающегося родством с жителями Антариэли… Они заслужили такую судьбу!

— Верно говоришь, — согласился с ним Олаф, но Нэар оказалась другого мнения:

— Они — живые существа! И среди них, несомненно, есть дети! Женщины! — гневно проговорила она. Страж выпрямилась, чуть ли не вцепившись в стол.

— Жаль, Наемника нет, раз разговор о женщинах зашел… — хрюкнул Гунтар и поиграл косматыми бровями, — у него бы нашлась парочка слов покрепче.

— Простите, несмотря на вашу красоту, я не могу не возразить, — почтительно улыбнулся граф. — Если вспомнить Касст… Тот городок, на юге от Вибора… Когда там установилась тирания, из города побежали люди, и путь их пролегал мимо стен Вибора. Иначе было никак… Да и эльфы тогда не особо зверствовали. Много женщин и детей нашли свою смерть от эльфийских стрел.

Нэар не нашлась, что ответить.

— Потому и ищут Несущего Смерть по местным кабакам… Чем больше Алых перебьют, тем лучше.

— Увы, мы не можем ждать, наша миссия и заключается в том, — начала было говорить Нэар, как вмешался Ваннипах:

— Чтобы пробраться в город!

Стражи непонимающе воззрились на эльфа. Чародей, видимо, решил скрывать истинную цель отряда. Но почему он не предупредил об этом раньше? Граф, видя их замешательство, слегка улыбнулся, но ничего не сказал.

— Дело ваше… Единственное, чем мы можем вам помочь, это проводить вас до города, но только до тех мест, где охотится Несущий Смерть, — гном, увлеченный элем, ничего не заметил и поэтому просто продолжал беседу.

— Не так-то вы просты, — тихо произнес Неясен и приподнял бокал. — Но забудем об этом… Я предлагаю выпить за красоту присутствующих здесь дам.

С утра эльфы, Стражи, граф и гном отправились в путь. Наемник так и не появился, но его никто и не ждал.

Оттеснив Олафа, Неясен всячески ухаживал за Нэар и, если судить по виду последней, — ей это нравилось. С каждой минутой холодная маска воителя медленно таяла, открывая настоящий лик женщины. Все чаще и чаще на ее лице появлялось кокетливое, истинно женское выражение. Северянин был слегка испуган этой метаморфозой и при этом корил себя за черствость. Нэар же почти забыла, что является Женщиной. И все потому, что никто и не пытался разглядеть в ней кого-нибудь другого, кроме Стража. Олаф не являлся исключением… Неясен же увидел в воительнице нечто иное и теперь старательно разрушал давно уже ставшую каменной маску.

Гунтар, едущий на пони рядом с эльфами, всю дорогу травил разные байки. Гном всячески пытался вытащить из спутников улыбки. Но те были непоколебимы. Тайлэль не любила гномов как вид, да и голова ее была забита иными думами. Эльфийка чрезвычайно серьезно отнеслась к заданию. Сам Зорден отобрал ее из многих… Ее и никому доселе неизвестного Ваннипаха. Это был шанс! Среди множества магов Антариэли трудно заявить о себе, а следовательно — научиться большему. Подобное внимание означало только одно — теперь путь к Учению для Ваннипаха и Тайлэль открыт. Осталось только не разочаровать самого могущественного мага этого мира. Тот ведь неспроста остановил свой выбор на них… Мысли Тайлэль метнулись к своему сородичу, что, мурлыча себе под нос какую-то песенку, ехал рядом. Когда она впервые увидела Ваннипаха, то с трудом удержалась от презрительной усмешки, — настолько этот эльф походил на человека. Но все же Зорден рассказал ему явно больше, чем ей. Порой упитанный чародей выдавал такие детали, что эльфийку брала оторопь. Почему ему? Она ведь прежде и не слышала о маге Ваннипахе! Однако Зорден выбрал именно его… Выбрал и наложил на него какое-то заклятье, под страхом смерти запретив Тайлэль даже пытаться разгадать чары. Толстяк очень многое значил для Первого Эльфийского Мага, и это сильно задевало эльфийку. Она сама считалась довольно неплохим чародеем среди молодых эльфов. Про нее многие слышали, но все же Ваннипаху Зорден доверял больше… Обидно! Эльфийка много лет потратила только на то, чтобы хоть немного пробиться в свет, и тут на ее глазах такой взлет никому неизвестного волшебника. Который, при этом, обладал могучим потенциалом, уж это она чувствовала. Сила его, вероятнее всего, на порядок превышала ее собственную. Тогда почему никто ничего о нем не слышал?

— О! Вскоре будем у Извилистой… Это речушка такая, у нее переночуем, и к вечеру как раз выйдете к Вибору. Там одна дорога будет, так что не заблудитесь, — гном виновато глянул эльфийке в глаза, — но дальше мы с графом не пойдем!

Эльфы молча приняли его слова к сведенью. Никто из них даже не удосужился кивнуть, дабы дать понять коротышке, что его слова услышаны.

Дорога, вильнув, вывела их к деревянному и довольно добротному мосту.

— Предлагаю разбить лагерь чуть левее от дороги. Судя по рассказам, там есть отличный холмик. Комаров сдувает, да и спуск к воде замечательный, — граф по-хозяйски указал на лес слева. И верно, неподалеку от дороги возвышался небольшой поросший соснами холм, со словно срезанной вершиной.

— Думаю, там мы и встанем. Надеюсь на это! Там должно быть жутко красиво! — почти прощебетала Нэар и со странным блеском в глазах посмотрела на Неясена. Олаф с изумлением отметил, что его передернуло от омерзения. Такой ему подруга явно не нравилась. Остановив коня, он посмотрел на лес. Холмик действительно неплохо смотрелся. Сосновый лес с приближением к реке переходил в березняк, и потому часть холма была просто сокрыта листвой. Да и свет заходящего солнца превратил это место в созданный Богами уголок для отдыха.

— Сойдет, — хмыкнул в бороду северянин и спешился.

Ваннипах какое-то время осматривался, по какой-то причине эльф был напряжен. Нахмурившись, он покосился назад. В глазах мага мелькнуло странное выражение.

— Что-то не так? — немедленно отреагировал Олаф и сам повернулся в ту же сторону. Дорога была пуста.

— Да нет, все идет, как и должно было, — загадочно улыбнулся эльф и, не прекращая улыбаться, обратился к графу, — ну, показывай свое замечательное место.

Лагерь разбили быстро. Пока Олаф занимался установкой шатра для эльфов, — граф и гном развели огонь и принялись готовить ужин. При взгляде на их сноровистые движения становилось понятно, что они очень долго странствуют и, видимо, вместе.

Когда поспела еда — сваренная в котле каша — все расселись у костра. Люди ели жадно, не особенно увлекаясь самим процессом, а просто поглощая пищу. Эльфы же долго, с подозрением, вглядывались в сероватую массу, а затем очень медленно и почти что церемониально принялись за трапезу.

— А все же, зачем вас в Вибор? — Неясен аккуратно обтер лицо и обратился к Олафу. Тот рукой вытер рот и задумчиво облизнул ложку, при этом его взгляд метнулся к Ваннипаху. Судя по всему, эльфы имели свою версию для чужаков, и ее северянину не рассказывали. Эльф заметил его взгляд и степенно отложил ложку.

— Нам необходимо пробраться в город, чтобы помочь его жителям в борьбе с Несущим Смерть. Вы его так, кажется, называете.

— Забота о братьях-эльфах? — скептически улыбнулся граф.

— Можно сказать и так, но я предпочитаю называть это самообороной…

— Какая тут самооборона? — почти воскликнул гном, его лицо побагровело от возмущения. Выплюнув непроглоченную кашу в костер, он хлопнул себя по коленям. — Вы же его сами и создали!!!

Граф при этих словах дернулся было к гному, но сдержал свой порыв. При этом его глаза потемнели, и на лице появилась нехорошая улыбка.

— Какая подозрительная осведомленность, — ядовито произнес Ваннипах. Эльф с довольным видом оглядел Гунтара и графа. — Откуда же вам это известно?

Стражи переглянулись, они словно почувствовали, как от напряжения между эльфами и графом накаляется воздух.

— Слухами полнится наша многострадальная земля, — Неясен уверенно улыбнулся и скрестил на груди руки. Весь его вид говорил о том, что человек чувствует себя хозяином положения.

— Особенно если слухи из достоверных источников! Могу ли я задать вопрос, — откуда вы так хорошо знаете эту местность? Вплоть до хороших стоянок? Я не очень-то верю, что вы ориентируетесь по чьим-то рассказам.

Граф засмеялся, откинувшись назад, он какое-то время хохотал, а затем успокоился, вытер проступившую от смеха слезу и проговорил:

— А если я скажу, что родился неподалеку отсюда? Как глупо, господа эльфы…

— Родились вы не тут, господин Темно… — тихим голосом перебил его Ваннипах, эльф не сводил глаз с графа. Тот изумленно замолчал.

— Темно??? — ошеломленно выдохнул Олаф, — Убийца Караванов???

Граф и эльф буравили друг друга взглядами, а северянин, не веря в происходящее, оглядывал Неясена изумленным взглядом. Вот почему облик графа показался Стражу знакомым… Убийца Караванов…

Он и его люди были кошмарным сном для купцов, чьи пути проходили через границу Империи и Тулугры. Банду Темно безуспешно ловили имперские солдаты, её безуспешно ловил сам Олаф. Страж находил лишь перебитые и разграбленные караваны. Убийца и его люди словно растворялись в окрестных лесах, не забывая унести в неизвестность все добытое добро. Причем страдали исключительно Тулугрские купцы, больше никто. Да уж… На то время и пришлось обострение отношений Тулугры и Империи. Не из-за Темно, нет, там были другие предпосылки. Взаимная ненависть… Вернее нет, не так! Имперские жители, исключая богатеев и дворян, ненавидели Тулугру, а тулугрцы отвечали стойким презрением и снисхождением. Страна эта всерьез считала себя центром земли и все достижения присваивала себе, попутно списывая свои и чужие промашки на соседей. Многим подобное поведение не нравилось, и каждый боролся, как мог. Убийца Караванов таким образом выразил свой протест, чем вызвал на себя охоту.

Олаф частенько находил кое-чего из награбленного добра в близлежащих деревнях, но жители его ни в какую не выдавали Убийцу, рассказывая всяческие байки о появлении этих вещей. Потом Убийца пропал. Почему — никто не знал, но Олаф был в ярости, он потратил на поиски бандита несколько месяцев. Все зря — Темно растворился.

— Какая подозрительная осведомленность, — елейно передразнил Ваннипаха Неясен. — Да, я — Темно и мне льстит, что слава обо мне дошла даже до эльфов.

— Ты врал мне? — раздался вопрос Нэар, и Олаф скривился от боли, пропитавшей ее голос.

— Нет! Я не врал тебе! — повернулся к ней Убийца, видимо, он больше боялся ее реакции, чем всего остального. — Какая разница, кем я назвался? Меня звали и Неясеном, и Темно, и Сигарном…

— Что же ты делаешь здесь? — улыбаясь, поинтересовался Ваннипах, но улыбка эта была почти демонической. Граф хмыкнул:

— Думаю, и это тебе известно, эльф, — почти выплюнул последнее слово он, — так что не строй из себя гения и просто расскажи своим всё, что знаешь.

Неясен словно преобразился, вместо обаятельного и учтивого дворянина перед костром замер готовый к атаке зверь. Но, несмотря на это, Нэар не могла отвести от него глаз.

— Я знаю, что Ванго не один отстреливает Алых. Я знаю, что у него есть помощники… Их не очень много — от силы сотни две. Один он не смог бы их собрать, и в этом ему помог ты! Вы ведь старые приятели, верно? — начал эльф, — Ванго и Темно… Вы даже работали вместе… Иногда… Но это неважно. Дело в том, что он знал твою бунтарскую натуру и твою ненависть к нашему народу. Он знал, к кому обратиться, верно? То же могу сказать и про Гедерана Страшного.

— Ты поясняй, ладно? Кто это такой — Гедеран? И при чем тут Ванго? — не понял Олаф.

— Ванго — лучший в Мире охотник за головами… Именно он сейчас и уничтожает эльфов. Правда, не могу не сказать, что в этом мы сами виноваты… А Гедеран… Это один из активистов антиэльфийского движения Тулугры. Вам он известен под глупым прозвищем — Наемник.

— Едрена вошь! — довольно оскалился гном. — И про меня чего скажи!

Гунтар рыгнул и полез в котел за добавкой.

— Гунтар… Тут промашка, я не знаю тебя, но могу предположить, что ты один из членов организации «Кровавая Кирка» или «Сила Камня».

— Верно, — крякнул гном, — с «Кирки» я…

— Удивлен, что они здесь замешаны. Насколько я помню, они, как и прочие, действуют исключительно против Тулугры и частично Наскала, — невозмутимо продолжил эльф. — Так вот, всех вас собрала одна единственная цель — уничтожение Вибора и Алых Эльфов. Однако я побаиваюсь, что этим дело не закончится. Какой простор на востоке, не так ли? Антариэльские леса — сила куда более грозная и оттого заманчивее от нее избавиться? Мы здесь из-за этого. Карты раскрыты, и скрывать больше нечего: Антариэли плевать на Вибор и его жителей — нам необходимо обеспечить безопасность нашей страны, а Ванго — чересчур большая угроза.

— Хорошо говоришь, — заметил граф и полез за трубкой, — откуда только ты все это знаешь?

Ни гном, ни человек не собирались отпираться.

— Назовем это разведкой, — лениво ответил эльф. — В Антариэли прекрасно знают, что здесь творится, а такие личности как Страшный или Темно довольно известны.

— Вот они — побочные продукты славы, — фыркнул с улыбкой граф. — И что вы теперь намерены делать?

— Это же хочу спросить у вам, уважаемый Темно. Ваши люди наверняка держат наш лагерь под наблюдением. Если не под прицелом, — Ваннипах огляделся.

— Вы правы, — кивнул Убийца, — но я не хочу причинять вам вреда… Особенно Стражам и ОСОБЕННО прекрасной Нэар.

Он слегка поклонился воительнице.

— Я все еще надеюсь, что вы отбросите свое желание убить Ванго. Чтобы вы ни говорили о некой расистской направленности проходящей операции, все же хочу заметить, что не она является доминирующей. Первоочередная цель — избавление земли от зла Алых эльфов. Как вы, наверное, заметили, — мы не наняты. Каждый из нас взялся за это дело исключительно из-за душевных побуждений. Гедеран, например, отказался от карьеры и нажитого в Тулугре состояния. Он и его отряд вчера отправились держать одну из дорог от Вибора. Алые должны быть уничтожены, дабы искупить кровью все совершенные им злодеяния!

— Хотите стать такими же, как и они? — возмущенно проговорила Нэар. Олаф про себя согласился с ее негодованием, однако взгляд его был прикован к лесу. Его не обрадовала перспектива быть мишенью для лучников.

— Прости, но такие высокие слова придумали те, кому это выгодно. Хороша фраза? Она хороша, только когда ты совершил зло первым и боишься, что тебе ответят тем же… Мы же не сможем стать такими же. Мы караем Алых за их же грехи! Мы не объявляли геноцид всей эльфийской расе! Я считаю своим долгом очистить земли Вибора от скверны! — во взгляде Темно, направленном на Нэар, появилось чуть ли не виноватое выражение. — Стать такими же, как они… Хм… Если я убью твоего друга, а на твое желание отомстить скажу эту фразу, — ты поймешь меня? Думаю нет, иначе какой из тебя друг?

Нэар промолчала. Опустив глаза, она смотрела на пляшущий огонь костра. Олаф последовал ее примеру. Граф не был фанатиком, в его словах был смысл. Но это же был Темно! Убийца Караванов!!! Тот, за кем долгое время охотились Стражи, пока Император не отозвал их…

— Я думаю, нам стоит перенести этот разговор на утро, — предложил Ваннипах. Тайлэль изумленно воззрилась на него.

— Нам ничего не грозит, — успокоил ее эльф. — Сомневаюсь, что граф Темно, а он действительно граф, перережет нас спящими или позволит сделать это своим людям.

— Польщен и после таких слов просто обязан так поступить и подарить вам спокойную ночь, — слегка улыбнулся граф, — я весьма рад тому, что мы относимся друг к другу с уважением.

— Значит, на том и порешим…

— Во-во, а то я скоро себе бороду в костре подпалю. Так от ваших разговоров спать хочется, — деловито бурча, гном вскочил с бревна и подошел к своему плащу. Завернувшись в него, коротышка сразу же уснул.

— Всегда ему завидовал, — заметил Темно и взглянул на Нэар, — он может заснуть даже во время штурма.

Олаф полночи не мог сомкнуть глаз. Во-первых, он не настолько доверился графу, чтобы не ждать атаки, а во-вторых, его душу рвала непонятная ревность.

У костра Темно и Нэар вели тихую беседу… Обнявшись… Северянин дико завидовал графу, понимая при этом, что сам никогда бы не решился даже на пару теплых слов в адрес боевой подруги.

Разбудил Олафа разговор. Одним из говоривших был Темно, а вот второй голос заставил Стража вскочить. В лагере чужие!

Схватив лежащую рядом секиру, северянин оглядел поляну. Неподалеку, у едва дымящегося костра, стояли двое — граф и лучник в зеленых одеждах. Чуть дальше, у деревьев, застыло еще несколько фигур в зеленом.

— Спокойно, Олаф, — рядом с северянином возникла Нэар, на женщине-Страже вновь была ее маска. — Это не враги.

Судя по всему, лучник принес дурные вести, так как лицо Темно перекосила гримаса боли. Дав отрывистые приказания, он махнул рукой куда-то на восток, и лучник бегом отправился к товарищам. В воздухе повисли обрывки команд, и люди в зеленом исчезли в лесу. Лишь последний задержался: человек поднес ко рту рог, и басовитый звук пронзил лесную тишину тягучим ревом. Чуть погодя откуда-то с юга ему ответил другой рог.

Темно принялся собираться. Взбудораженные шумом из шатра появились эльфы:

— Что происходит?

— Караван Алых! Около двух сотен бойцов… Похоже они собрали всех солдат в городе, — быстро проговорил граф. — Отряд Гедерана разбит, сам Страшный погиб в бою. Они основательно потрепали Алых, но караван все же прошел. Сейчас все наши силы стянутся к дороге на Примуд, это город, в который они направились. Там мы будем их ждать. Караван не должен вернуться в Вибор! Простите, но наш разговор, видимо, несколько откладывается.

— Мы идем с вами! — вдруг решил Ваннипах и в ответ на вопросительные взгляды Тайлэль и Олафа добавил. — Мы поможем им справиться с Алыми. По сути — это будет справедливо.

— Да, — произнесла Нэар, при этом положив руку на рукоять меча. Ночная беседа с графом не прошла для нее бесследно.

— Я знаю короткий путь, вдоль речки есть тропа, где смогут пройти кони. Часов через десять будем на месте, — сказав это, Неясен с подозрением посмотрел на Ваннипаха, но больше ничего не добавил.

Темно был прав, путь занял всего десять часов. Когда своеобразный отряд выехал на тракт, граф указал направо, в сторону Вибора.

— Наш пункт сбора. Все, кто слышали сигнал, соберутся там.

Оговоренным местом оказалась небольшая ложбинка, не способная разместить больше сотни человек. Пока странники ехали по дороге, в лесу иногда слышались крики птиц — как объяснил Темно, таким образом дозорные оповещали товарищей, что кто-то движется по тракту. Благодаря тому, что среди путников ехали Темно и Гунтар, эти сигналы переводились как «свои». Наверное, только поэтому в ложбинке их не встретили стрелы.

Олаф присвистнул, глядя на собравшихся здесь бойцов. Где-то шесть десятков лучников, десяток гномов и двадцать тяжеловооруженных пехотинцев. Отряд действительно небольшой и годный исключительно для партизанской войны. Если убрать пехоту… Латники в чаще леса неманевренны и потому легкая добыча.

Едва странники показались на холме, от лучников отделился высокий мужчина со скуластым лицом:

— Неясен! Южные отряды будут только завтра к вечеру!

— Кто там? — нахмурился граф.

— Тинастор с десятком лучников, Караев и два десятка стрелков, а также отряд наемников.

— Говоришь, что никто не нанимался? — не замедлил вставить шпильку Ваннипах. Темно лишь отмахнулся:

— Это добровольцы. Параноик из Лиги, если слышал о таком, и пара десятков его бойцов.

— Не густо… Сколько Алых предстоит ожидать? — деловито осведомился Олаф, с прищуром разглядывающий дорогу. Хорошее место для засады. Если только эльфы не вышлют дозор.

— Сотня конных, может чуть больше… Тулугрцы их неплохо потрепали. Жаль, что ребят Гедерана не будет, полторы сотни панцирников не помешали бы, — мужчина с интересом оглядел Стража.

— Все погибли? — механически и слегка отстранено спросил его граф.

— Нет, вроде как ушел кто-то, но здесь они не появятся. Только Гедеран их тут и удерживал.

— Ванго здесь? — задал вопрос Ваннипах, и Темно повернулся к эльфу. Глаза графа сверкнули.

— Там, — отмахнулся стрелок, и в следующий миг Неясен отозвал его в сторону.

— Волчьи ямы их кони почувствуют. А вот бревен на тот холм натаскать — милое дело будет. Как только отряд у подножья окажется, — Олаф со значением сглотнул. — Супротив кавалерии очень даже хорошо! А на деревьях лучников поставить, с тыла же пехотой дать. Справимся.

— Ты прав, но вот насчет бревен… — Нэар с сомнением осмотрела холм. Дорога спускалась с одного холма и поднималась на другой, в такой ситуации эльфы увидят наваленные бревна до того, как спустятся вниз.

— Завесу можно сделать, — подключился Ваннипах, — простое заклинание, и бревна будут невидны!

— Да, так и надо! — Стражи, забыв про эльфов, направились к холму, что-то обсуждая.

Тайлэль и Ваннипах тем временем стали ловить на себе недружелюбные взгляды со стороны людей Темно. Последним не нравилось, что среди них эльфы. Особенно жгучим был взгляд одного молодого парня. Казалось чудом, что при такой ненависти человек еще не бросился на магов.

— Мститель! — одними губами произнесла Тайлэль, глазами указав Ваннипаху на него. Эльф, соглашаясь, кивнул, а затем коротко мотнул головой, видя, как побелели пальцы эльфийки, сжимающей Копье.

— Не сейчас! Жить надоело? — раздраженно прошипел он. — На нас сразу же бросится все эта орава!

К Мстителю, что, держа на коленях лук, сидел у дерева и буравил взглядом эльфов, подошел Темно, и между людьми завязалась беседа. Избавившись от палящего ненавистью взора, маги отошли подальше.

— Есть разговор, — Ваннипах нервно огляделся.

— Что? — тихо поинтересовалась эльфийка, убедившись, что никто не сможет их услышать.

— Если мы убьем его — высвободится огромная сила! Действительно огромная. Мы должны позаботиться о ней. Я знаю, что Зорден мечтает овладеть ею, но этого нельзя допустить!

Глаза Тайлэль сузились:

— Что ты имеешь в виду? Наша задача — убить Мстителя, что будет с силой, о которой ты говоришь, нас волновать не должно.

— Ты ведь не так глупа, как пытаешься мне показать? — усмехнулся эльф. — Мы можем подчинить ее себе. Если это сделает Зорден — мир эльфов и людей окажется под угрозой. Власть портит! Эта энергия сделает ее обладателя равным по могуществу самим Богам! Ни ты, ни я не сможем завладеть ею всей, но мы можем подчинить ее, изолировать от окружающих!

— Я плохо понимаю твои слова, — эльфийке не нравилось, что говорит Ваннипах.

— Эта сила никому не должна достаться! Мы можем пробить канал, чтобы закрыть ее для остальных. Сами мы не овладеем ею, это невозможно… Только малой толикой. Но НИКТО не сможет пустить ее во зло после этого… Я говорю это тебе лишь потому, что боюсь не успеть пробить канал. Нам надо действовать вдвоем! Если у нас не получится, тогда кто-нибудь из более сильных магов заполучит океан энергии и тогда все…

— Ты понимаешь, что мы не можем это сделать и не пустить силу в ход? — Тайлэль поняла, о чем речь.

— Да… но я понимаю также, что мы оба найдем ей достойное применение!

Тайлэль промолчала. Да, она знала, на что ее можно потратить. Вечно одинокая, она хотела дарить тепло. Душевное. Может быть, это шанс?

— Я уверен, что Зорден сразу же начнет за нами охоту… — помрачнел эльф. Тайлэль вздрогнула, это значило, что путь к знаниям будет закрыт? Стать врагом для лучшего мага Антариэли? Эльфийка присмотрелась к Ваннипаху, тот ждал, когда она заговорит.

— Что за заклятье на тебе? — спросила она, словно делая ему одолжение и одновременно понимая, что она готова на все, лишь бы получить чуть-чуть той силы для осуществления своей мечты.

— Он ограничил мои возможности. Это-то что-то вроде блока. Он знал, что мне известно об этой силе и что я способен ее захватить. Думаю, ему и в голову не пришло, что я захочу ее изолировать.

— Хорошо, я тебя поняла… — слова давались с трудом, но перед глазами Тайлэль стояла картина осуществленной мечты. Ради этого она была готова на многое. — Почему мы помогаем им? Только для того, чтобы подобраться к Ванго?

— Справедливость, Тайлэль, должна восторжествовать. Ну и Ванго будет рядом, — улыбнулся эльф.

— Кстати, — опомнилась эльфийка, — как ты узнал о Темно и этом союзе? Я была шокирована!

— Все просто, мне дал эту информацию сам Зорден, а с Темно я встречался как-то и потому запомнил. Он же вряд ли меня вспомнит, — на лице Ваннипаха мелькнула загадочная улыбка.

Ванго отстраненно наблюдал за разговором эльфов. Темно сказал, что они помогут в борьбе с Алыми… Как так? Они такие же выродки, только с нормальными глазами. Зачем им идти против своих же братьев?

Прикрыв глаза, парень глубоко вдохнул лесной воздух. Виборские эльфы никак не смогли бы затеять тот обряд самостоятельно. Наверняка им помогали и выходцы из Антариэли. Может, они таким образом хотят загладить свою вину? Или отвести подозрения? Неважно… Они всё равно умрут. Хотя сердце Ванго было против этой мысли. Как-никак они хотят ему помочь! Только вот желание это наверняка корыстно.

Вслушиваясь в приглушенные голоса людей Темно, старого приятеля, Ванго расслабленно опустил голову. Завтра должны подойти отряды с юга и со дня на день вернется последний караван Алых. После этого у Вибора нет никаких шансов.

Он сможет выставить человек сорок пехоты и почти сотню лучников. И это не считая двух Стражей… Эльфы, скорее всего, маги, потому их помощь также нельзя сбрасывать со счетов.

Странно, но никакого волнения Мститель не испытывал. Лишь безмерную усталость, что с каждым днем лишь усиливалась. Причины ее он не знал. Или просто не хотел знать — пока не время. Пока по земле ходят эльфы, он не имеет права на отдых.

Мысленно собравшись, человек поднялся на ноги и зашагал в лес. Он не любил людей и старался избегать места их сборищ, пусть даже таких, как это. Людей он не любил, но готов был ради них на все… Загадка?

Отойдя метров на двести от ложбинки, Ванго лег на мох и с упоением уставился на пробивающееся сквозь сосны небо. Синяя гладь с редкими пятнами облаков. Охотник за головами поморщился, чувствуя, как от непонятной тоски на глаза наворачиваются слезы. Хотелось туда, в небо… Но человек понимал, что путь туда ему заказан. К сожалению, также он осознавал, что только там ему будет хорошо.

На следующий день подошли отряды с юга. Они пришли в самый разгар работы, когда на дороге возводился штабель из бревен. По задумке Стражей, которые в миг возглавили армию Ванго, эти бревна должны быть скачены с холма, едва караван Алых окажется в низине. Отовсюду слышался стук топоров, кто-то мастерил в ветвях стрелковые гнезда, кто-то валил деревья, для того чтобы потом оттащить бревна на холм.

Вначале прибыли лучники, и лишь через два часа подошли наемники. Воины шли уже облаченные в доспехи, что неудивительно для тех, кто даже спит в кольчуге. Впереди всего отряда наемников шагал здоровенный вояка с нервно бегающими глазами. Оглядев ложбинку и штабель скептичным взглядом, он приказал бойцам двигаться дальше… При этом Параноик, а это был именно он, с подозрением оглядывал монтирующиеся стрелковые гнезда, словно ожидая оттуда стрельбы. За ним колонной по двое маршировали остальные солдаты удачи.

Спустившись в ложбинку, Параноик долго выбирал место для лагеря, он остерегался больших деревьев и подозрительных на его взгляд склонов. Наконец воин углубился в заросли молодой рябины. Затем, отправив на дорогу два дозора, приказал разбивать лагерь на месте зарослей и деловито направился на поиски Ванго. Стражи наблюдали за ним с некоторым смятением. Параноик четко подходил под описание человека, что видел в пророчестве Олаф. С какой-то стороны все его поступки выглядели смешно, но с другой были вполне осмысленными и правильными. Если говорить прямо — солдаты Параноика были в большей безопасности, чем остальные, но все же часть угрозы была высосана из пальца. Параноик при выборе лагеря подстраховался и насчет случайных молний, и насчет обвалов. А лагерь в зарослях снижал вероятность незаметного прохода лазутчиков.

Командир наемников оправдывал не только свою кличку, но и то, что оказался здесь из убеждений. Яростный взгляд, брошенный на стоящих у дороги эльфов, сказал многое. Человек их ненавидел.

К утру следующего дня все приготовления были закончены. Гномы с вечера отправились к Вибору, чтобы подготовиться к уничтожению города. Никто кроме них не знал столько о камнях и способах его разрушения. Для остальных начались часы ожидания — караван Алых мог появиться в любой момент. Дозоры на дорогах до рези в глазах всматривались вдаль, готовые сразу же подать сигнал о приближении эльфов.

Стражи и пехотинцы сидели на склоне холма, дорога с которого вела в низину, а потом на другой холм, с наваленными бревнами. Бойцов с дороги видно не было, мешал частый и густой в этих местах кустарник.

Отряд Параноика находился на другом конце холма и, вероятно, спокойно готовился к бою. Здесь же воздух звенел от натянутых нервов, как отметил Олаф, многие из воинов были желторотыми юнцами, скорее всего оказавшимся здесь благодаря своему юношескому максимализму. Опытных воинов было трое, они и сидели поодаль. Их можно было отличить сразу. Бойцы сняли шлемы и лежали на земле, неспешно переговариваясь. Юнцы же хоть и страдали от духоты, а кованые шлемы на снимали. А это минус… Под шлемом можно одуреть, а когда начнется бой, это сыграет свою печальную роль.

— Олаф, что ты думаешь о Параноике? — вдруг произнесла Нэар. Женщина, закинув руки за голову, лежала на склоне и жевала какую-то травинку.

— Не знаю… Сейчас я не о нем думаю, — ухмыльнулся северянин. — Я слышал о нем, он один из лучших бойцов Лиги. Думаю, что в бою он и с нами поспорить может.

— Тебе не кажется, что твое видение было о нем?

— Были и такие мысли. Однако я до сих пор не могу понять, причем здесь мы?

— А не становимся ли мы теми северянами? Ведь мы должны, как я понимаю, убить Ванго! Он ведь может предположить это, и наверняка примет меры…

— Не знал, что ты столь высокого мнения о себе, — улыбаясь, фыркнул Олаф. — Может быть, это пророчество нас и не касается. Может, оно целиком того, о ком было? В чужой жизни мы пешки, и это видение толкает нас на тот ход, который Судьба продумала для какого-то ей полюбившегося героя… Я так думаю!

— Сложно думаешь… Противно, что мы упустили его из виду, и эльфов, кстати, тоже!

— Не паникуй, — подмигнул женщине северянин.

— Да я спокойна, как покойник. Просто предполагаю… — усмехнулась та.

— Все увидим… Я так думаю, — что-то в словах Нэар запало в душу Олафу. Чувство тревоги.

Сигнал раздался неожиданно. Бойцы неторопливо приготовились к бою. Особенно те трое. Не прекращая переговариваться, ветераны неспешно нахлобучили шлемы, затем тщательно подтянули ремни, а после этого медленно подобрались к самым зарослям. Один из них, командир отряда, прошел вдоль цепочки юнцов и чуть слышно напомнил каждому, что необходимо делать.

Солдаты тем временем разбились по тройкам. Двое копейщиков, а меж них один щитник. Теперь по сигналу отряд должен выйти на дорогу и перекрыть эльфам путь к отступлению. Затаив дыхание, воины ждали сигнала. Когда с дороги послышался стук копыт, в кровь Олафа хлынул адреналин, и Страж с неким удовлетворением ощутил дрожь в мышцах. Теперь он как сжатая пружина, и сигнал позволит ей распрямиться, освободив волю северянина. Жар схватки, что может быть прекраснее?

Свист возвестил о начале атаки.

— Вперед! — взревел командир отряда, и воины выскочили на дорогу, быстро строясь в шеренгу.

Олаф похолодел, увидев, что отряд Параноика не появился. Тем временем в низине началась бойня, с холма напротив на скачущих коней покатились бревна, ломая животным ноги. Ржание раненых лошадей смешалось с криками наездников, отрывистыми командами командиров.

Всадники развернули коней и ринулись обратно, с каждым шагом теряя кого-то из своих товарищей. С деревьев эльфов поливал смертельный дождь из стрел. До вершины, где выстроились пехотинцы, добрались чуть больше трех десятков кавалеристов. Низина же напоминала ад… Стоны умирающих и проклятия раненных слились в один дикий вопль. Раненые кони тщетно пытались подняться на ноги; чудом уцелевшие солдаты силились выбраться из-под тел; в агонии корчились умирающие — картина хаоса и ужаса на миг застила глаза пехотинцам, но топот копыт в момент их отрезвил.

— Копья к бою! — проорал командир, а Олаф и Нэар ринулись вперед, стараясь одновременно оказаться с флангов отряда всадников.

С подрубленными ногами оба крайних скакуна рухнули на дорогу, ломая кости своим хозяевам. В тот же миг остальные врезались в строй копейщиков. Мир взорвался своим чудовищным криком, в котором слышался хруст ломающихся копий, вопли сбитых лошадьми воинов, дикое ржание напоровшихся на копья коней, проклятья уцелевших и вступивших в схватку воинов.

Ценою жизни многих из пехотинцев кавалерия была остановлена, и сейчас всадники с остервенением освобождали себе дорогу. Стражи набросились на них сзади. Непревзойденные мастера боя оказались палачами. Опешившие эльфы один за другим гибли под их ударами, не понимая, откуда идет смерть, и не в силах встретить ее лицом к лицу. Вскоре из живых эльфов на дороге остался лишь один. Алый все же сумел пробиться через груду тел и бросился прочь, однако вскоре нелепо взмахнул руками и свалился с коня.

На дороге возник окровавленный Параноик, пошатываясь, он вышел на середину дороги и бессильно опустил лук. Его взгляд прошелся по лежащим вповалку телам коней и людей, остановился на шевелящемся пехотинце, которого придавила мертвая лошадь, и уперся в Стражей.

— Что? — Олаф метнул взор на лес слева, откуда появился Параноик. Нэар уже бежала туда.

Наемник криво усмехнулся и попытался что-то сказать, но вместо слов изо рта хлынула кровь, и человек медленно повалился на землю. Северянин подбежал к Нэар — женщина замерла на краю холма и с удивлением смотрела вниз. Наемники были перебиты… Но и враги их не ушли.

До места битвы было метров пятьсот. Оглядев его, Олаф понял, что и тут Параноик подстраховался. Его бойцы были в засаде, но в собственной. Алые оказались не столь глупы. Часть отряда пошла по лесу. Бойцов сорок, не больше. Никто из людей не ожидал атаки отсюда, а вот Параноик подготовился. Хоть и подставил под удар отряд товарищей, но все же сумел спасти основные силы.

— Проверь, жив ли он, — бросил женщине Олаф и медленно спустился вниз.

Так и есть… На верхушку холма наемники и не думали подниматься. Они прятались здесь… Он отметил мастерски сделанные схоронки. Каждый из наемников унес с собой как минимум одну жизнь. У каждой ямы, с отброшенным в сторону куском облепленной хвоей ткани, что использовались в качестве маскировки, лежало тело эльфа.

Атака для Алых была неожиданностью, но все же битва закипела. Двадцать четыре наемника и сорок один эльф нашли здесь свою смерть. Лишь Параноик выжил и первым делом бросился на дорогу…

Пророчество. Спасение других, что останется непонятым?

Вернувшись на дорогу, Олаф обнаружил на ней Ваннипаха и Тайлэль. Эльфы лечили раненых. Из пехотинцев выжили только двое. Парень лет семнадцати, закрывшийся при падении щитом, и ветеран, один из тех троих, тоже оказавшийся щитником.

Параноик, к удивлению Стража, был жив, но бешено вращал глазами, глядя на колдующую над ним Тайлэль.

Олаф подошел поближе.

— Спасибо тебе, — произнес он. Наемник замер и, словно не веря, посмотрел в лицо северянину, а затем расслабился и умиротворенно закрыл глаза. Олаф встревоженно спросил Тайлэль:

— Он жив?

— Да, — ответила та и с удивлением подняла глаза на Стража, — как вы его успокоили!?

— Просто я понял цель пророчества, — проговорил Олаф и отошел от эльфийки. Среди тел ходил Ванго и короткими ударами добивал уцелевших эльфов. Встретив взгляд северянина, охотник за головами открыто улыбнулся, и Олаф вздрогнул как от удара.

— А гномы сейчас взрывают Вибор! — задорно сообщил ему Ванго. — Ваши маги уже расправились с его жителями. Алых эльфов больше нет, теперь осталось закончить с городом.

На дороге появился Темно в сопровождении троих лучников. Граф с побледневшим лицом смотрел на радующегося Ванго.

Северянин зло обратился к Неясену:

— Откуда ты набрал этих юнцов?!

— Они пришли сами, — мрачно ответил он. — Мои люди брали только тех, кто хочет идти. Я никого не заставлял!

Олаф остановился у тел и откинул забрало шлема одного из эльфов. Молодое, красивое лицо… По эльфийским меркам — совсем еще ребенок. В глазах северянина потемнело, и он отшатнулся.

— Они — зло! Не забывай об этом, Страж… — произнес оказавшийся рядом с ним Ванго, Охотник с серьезным видом смотрел на труп эльфа. — Быть может, его руки натягивали тот лук, чья стрела пронзила горло какой-нибудь молоденькой странницы.

— Да пошли вы, с вашим злом! — Олаф вскинул голову и уставился в холодные глаза Ванго. — Мне плевать, зло они или нет! Они же еще дети!

— Хватит истерик, Страж… Этот «ребенок», как ты говоришь, с легкостью убил бы тебя, если бы у него была такая возможность. — Охотник за головами развернулся и пошел дальше. Северянин повернулся к замершему Темно:

— Ты тоже так считаешь?

— Я не считаю, я знаю… Но теперь все кончено! Вибора больше нет. Гномы свое дело знают, с ними также ушел десяток бойцов, на всякий случай. Не нам убивать остальных, это уже сделано без нас. Алые должны были исчезнуть как род!

— Дети виноваты в преступлениях своих родителей?

— Дети станут мстить!

— Проклятье. Я не хочу этого слышать! Я не могу это видеть! Я привык убивать воинов, преступников, но не детей!

Олаф развернулся и зашагал к склонившемуся над телом раненного Ваннипаху. Вырвав из рук эльфа копье, он повернулся к Ванго. Тот присел у еще одного Алого и коротким движением перерезал тому горло.

— Олаф! — крикнула северянину Нэар. Лучники вскинули луки, но граф приказал им остановиться.

— Тайлэль! — закричал Ваннипах, привлекая к происходящему внимание эльфийки.

Северянин твердо шагал к Охотнику.

— Олаф! СТОЙ! — вновь крикнула Нэар, но Страж ее не слышал…

Ванго встал и с улыбкой повернулся к приближающемуся северянину.

— Ты хочешь меня убить?

Олаф коротко кивнул, не сбавляя хода.

— Что ж… — улыбка слетела с лица Ванго, — тогда сделай это… Я не хочу жить.

Северянин запнулся, с непониманием глядя на Мстителя.

— Вибора больше нет… И месть моя должна была окончиться, я надеялся на это… Я предполагал, что не успокоюсь на этом, но все же надеялся… Зря… Я не хочу больше смертей, но если буду жить, — буду жить ими.

Олаф занес копье для удара, и Ванго выпрямился.

— Тогда не живи! — при ударе северянин впервые в жизни закрыл глаза. Копье пронзило Мстителя насквозь, и в тот же миг Тайлэль и Ваннипах что-то запели.

— Не стрелять! — вновь тихо приказал своим людям Темно. С мрачным выражением на лице он смотрел на тело Ванго.

Северянин открыл глаза и посмотрел на лежащего на телах охотника за головами. Взгляд мертвого был устремлен в небо, а губы замерли в счастливой улыбке. Рядом с Олафом оказалась Нэар, положив воину руку на плечо, она тоже посмотрела на убитого. От руки воительницы словно исходило тепло, согревающее душу, и, когда приблизились эльфы, Олаф был почти счастлив… Они были вместе!

Тайлэль широко распахнула глаза, и на ее губах появилась счастливая улыбка. Холод, что царил внутри ее всю жизнь, исчез, уступив место щекочущему чувству облегчения и радости.

Она пробила канал и закрепила его своим заклятьем, воплотила в жизнь свою мечту. Сила Мстителя объединила четверых. Олаф, Нэар, Ваннипах… Они словно породнились этой силой.

— Молодец! Ты успела! — улыбнулся Ваннипах, и от этих слов эльфийка чуть было не расплакалась. Никогда еще ей не было так хорошо.

— Вы улыбаетесь, стоя на трупах, — почти процедил всеми забытый граф Неясен. Темно понимал, что Ванго хотел умереть. Сам Охотник, что был ему другом, говорил об этом. Но радоваться его смерти граф не собирался.

— Извини… — внезапно посерьезнела Тайлэль, — просто… Мне не объяснить тебе всего.

— И не надо, — прервал ее граф. — За три дня я потерял двоих друзей и все равно ничего не пойму. Ванго мертв… Алых тоже больше нет. Потому уходите, я не смогу долго сдерживать своих ребят… Ванго для многих из них был идолом.

Темно подошел к телу друга и склонил голову.

— Уходим, — Олаф резко развернулся и зашагал прочь, затем остановился, — Нэар, надо бы за конями сходить.

Воительница его не слышала, женщина не сводила глаз с графа.

— Неясен… Пошли с нами… Пожалуйста…

Слышать подобное от Стража — штука шокирующая, но граф не шелохнулся, глядя на тело друга.

— Неясен… — повторила Нэар. Эльфы деликатно отошли в сторону, а Олаф, махнув рукой, отправился за лошадьми.

Граф поднял голову и посмотрел на женщину. Во взгляде его была пустота.

— Нет. Наши дороги расходятся здесь… К моему сожалению.

— Но…

— Нет никаких «но»! Я не могу бросить своих ребят! Я не могу уйти с вами… с тобой…

Женщина сняла свою маску и скомкала ее в руке. На глазах Нэар появились слезы.

— Нэар, — окликнул ее Ваннипах, но женщина его не услышала. Сделав пару нетвердых шагов, она справилась с собой и подошла к Темно. Нерешительно остановилась, а потом тронула графа за руку.

— Что тебе? — почти огрызнулся он.

— Возьми… Помни обо мне, хорошо?

Неясен обернулся и уставился на протянутую маску. Почти бережно взяв ее, он поднял глаза на лицо Нэар.

— Кони здесь! — на холме появился Олаф, ведя под уздцы четырех лошадей.

Даже когда эльфы и северянин оказались в седлах, Нэар и Темно все также стояли друг напротив друга.

— Возьми и ты, — граф начал снимать с шеи какой-то амулет. — Это символ моего рода…

— Нет! Я буду помнить тебя и так! — женщина развернулась и быстрым шагом подошла к коню. Почти взлетев в седло, она обернулась на Темно. — Прощай!

— Двинулись! — гаркнул Олаф, и кони сорвались с места.

Зорден возмущенно выдохнул. Эта девчонка его опередила! ЕГО!!! Это ей так просто с рук не сойдет. Теперь он начнет охоту за эльфийкой и ее друзьями. Ему НУЖНА эта энергия! И он потратит ее с умом… Но сначала надо убить Тайлэль. А после произошедшего он не был уверен, что подобная задача окажется простой.

Но он терпелив… Терпелив и умен… Он справится…

Ванго похоронили у разрушенных стен Вибора. Гномы постарались на славу, превратив чудесный город в руины.

На огромном камне Темно лично выбил: «Здесь покоится Ванго Далир. Он нашел свое счастье.»

Глядя на эту надпись, граф думал, что чего-то в ней не хватает. Говорить про то, что он охотник за головами или что он уничтожил Вибор — глупо. Но что-нибудь сказать хотелось…

Он искал слова, и когда нашел, то вновь склонился над камнем.

Ночью опять пошел дождь, вода смывала с могилы каменную крошку и скапливалась в последних выбитых словах.

«Он не зря жил и не зря умер» — гласили они.

А сам граф, не обращая внимания на дождь, сидел у погасшего костра в лагере, километрах в шести от руин Вибора, и сжимал в кулаке маску Нэар.

Ваннипах и Тайлэль рассказали Стражам о Силе, лишь когда остановились на ночевку. Когда Тайлэль умолкла, Ваннипах со значением проговорил:

— Теперь мы как бы причастились. Наши души объединены, и чем больше их войдет в эту цепь, тем меньше шансов у Зордена и прочих магов уничтожить нас и завладеть этой энергией.

— А с работой Стража придется завязать, — хмыкнул Олаф, протянув руки к огню костра.

— Мы и так уже завязали… — почти гробовым голосом произнесла Нэар. — Еще тогда… В таверне… Начало было положено именно в той деревушке.

Женщина всю дорогу молчала, и эти слова были первыми с тех пор, как они покинули место сражения.

— Быть может и так, — улыбнулся Олаф и слегка прикрыл глаза. — Судьба!

Потом они долго сидели молча, понимая, что жизнь изменилась. Изменилась настолько, что предыдущие годы казались бесцельно прожитыми. И мысли их были об этом. Лишь думы Нэар кружились вокруг графа Неясена, Убийцы Караванов… И боль, что причиняли эти думы, смягчало тепло сидящих рядом друзей… Нет, не друзей — родных…

Утром они направились на север, в Империю. Почему? Именно этот вопрос и задала Тайлэль, когда Олаф предложил такой путь.

— Судьба, — с наигранным значением в голосе произнес северянин.

И был прав…

Интермедия 2

— И что это за анархия, уважаемый Жаван? — тихо поинтересовался Главный. — Я не помню, чтобы тебе выдавалась санкция на ввод войск Тулугры на территорию Свободных Городов!

— Ну, я же Города курирую, — немного смущенно попытался оправдаться громила в латах. — Да и…

— Санкций я не давал! — резко оборвал его Главный.

— Меня больше интересует, почему Растайлэнь занялся нейтрализацией Силы лишь спустя несколько лет, а не сразу, — Романов задумчиво барабанил пальцами по каменному столу.

— Но ведь занялся, — заметил сидевший напротив северянин.

— Помогло? — ехидно поинтересовался Грандер.

— Я думаю — да. Баланс восстановлен, — Растайлэнь гордо оглядел собравшихся. — Сила вновь принадлежит эльфам!

— Мне опять войска к границе подтягивать, да? — барон прищурившись уставился на эльфа. — Раз сила у вашего народца — быть войне, верно?

— Жаван, ты получаешь предупреждение, — голос Главного заставил всех замолчать.

— Так все равно ничего не вышло! За что предупреждение? — возмутился латник.

— За попытку!

Зал погрузился в тишину.

— С этого момента каждый из вас должен будет наблюдать за обладателями Силой, — заговорил Главный. — Следить, но не вмешиваться… Баланс восстановлен, но его положение весьма шатко. Думаю, это все понимают? На этом предлагаю завершить наше собрание…