Кольцо удачи

16

К вечеру трассу затянуло туманом. Огни фар едва пробивали белесую муть. Стас вел машину на малой скорости, поминутно наклоняясь к ветровому стеклу, чтобы увеличить видимость хоть на несколько метров. В салоне было холодно.

— Есть хочется — сил нет, — пожаловалась Инна Ивановна. — Давайте перекусим.

— Брюхо — злодей, — согласился Стае. — Старого добра не помнит. Где-то здесь была автобусная остановка…

Они проехали еще немного, свернули направо и притормозили. Вспыхнул верхний свет, стало веселей. Вокруг машины сомкнулась черная ночь, а в салоне было уютно, и серый усмановский кейс распахнулся словно скатерть-самобранка, выявляя желтые пластины сыра, темнокоричневые колбасные кружочки с белыми крапинками сала, духовитые ломти хлеба, теплые пирожки с мясом и даже пахнущую йодом, невесть как попавшую в Володимирскую губернию, морскую капусту. Стас достал стаканы.

— За твою язву, Аркаша!

— Нет, люди, без смеха. Выпьем за удачный день!

— Действительно, — вгрызаясь в сыр, молвила Инна Ивановна, — сколько успели за один день!

— Рассказали бы, — попросил Стас. Он ел хлеб с колбасой и запивал «Фантой». Я целый день тосковал.

И тогда, перебивая друг друга и упиваясь словами, подтрунивая над великосветскими повадками Аркадия Борисовича и поэтической запальчивостью Камилла, они принялись рассказывать Стасу и друг другу, а вернее — заново переживать этот суматошный день. И как члены худсовета единогласно одобрили бусы, только вредный старичок успел высказаться по поводу сочетаемости цветов; и как благодаря Камиллу удалось склонить областную газету на рекламу алмазных ожерелий; и как в ювелирном магазине собралась толпа покупателей и, разогретая речами Камилла, рассуждениями Аркадия Борисовича и обещаниями Инны Ивановны, — моментально раскупила пятнадцать ниток и заполнила бланки-заказы еще на сорок.

— Теперь я спокойна, — сказала Игнатьевна. — Буду разворачивать производство.

— Ты еще сомневалась? — негодовал Камилл. — Да через два месяца из Москвы повалят толпы женщин!

— Весной в Париже откроется выставка, — пригрозил Степанов. — Обещаю вам золотую медаль и заказы «фирмачей».

Потеплело. Даже туман несколько рассеялся. Когда Стас включил фары, в столбах света встали лохматые ели с нашлепками снега на ветвях.