Андрей Астахов Колыбель тени

Посвящается моим друзьям, благослови их Бог!

Я один. И пускай

я отважен безмерно,

Но с врагами моими

не справлюсь наверно.

Но однажды - я верю,

- мой друг встанет рядом,

и мы вместе пройдем

через все муки ада.

Все разделим - и боль,

и великие беды,

и награду за храбрость,

и счастье победы.

Роклэнер-Сладкопевец

«Посвящение моему неведомому другу»

ПРОЛОГ

Холодный осенний ветер, дующий с холмов, срывал с деревьев желтые и красные мертвые листья, и они дождем сыпались к ногам Вальдура. Их шорох казался Вальдуру громом - с того момента, как он вошел в лес, любой звук бросал его в дрожь. Юноше казалось, что лес настроен враждебно к нему, ибо он пришел сюда за жизнью одного из его обитателей. Но всякий раз он пересиливал свой страх и шел дальше, потому что дал себе слово - сегодня он обязательно найдет свою добычу.

Это был третий день его охоты. Два предыдущих ничего не принесли: он видел медвежьи следы, но так и не встретил медведя. Несколько раз ему повстречались косули, у Спокойной реки он наткнулся на семейство бобров, и даже пугливый лось однажды показался перед ним на тропе. Звери будто чувствовали, что Вальдур, сын Ланнека - плохой охотник. Точнее, вовсе не охотник. Они без страха смотрели на мальчика и убегали только, когда он подходил слишком близко к ним. А Вальдур даже не пытался добыть одного из этих великолепных зверей, хотя мясо на столе в их доме не водилось уже давно. Юноша понимал, что не сможет убить жертву своим тяжелым копьем - он слишком скверный охотник для того, чтобы подобраться к пугливым косулям или к лосю на расстояние, позволяющее точно и сильно метнуть копье. Прежде он никогда не метал копий. У него не было навыков охотника. Еще и поэтому собственная затея казалась ему безумием. Но Вальдур все-таки надеялся, что богиня-охотница Натайя поможет ему, и первая в его жизни охота окажется удачной. У него нет другого выбора. Ему просто необходимо найти и добыть медведя, и сделать это как можно быстрее.

Вся деревня давно убеждена, что в доме Вальдура поселилась смерть. Сначала неожиданно для всех умер Ланнек, отец юноши - никогда ничем не болевший здоровяк поранил на пасеке руку, и пустяковая царапина обернулась гнилокровием. Со дня смерти Ланнека прошло всего два месяца, и несчастье вновь пришло в некогда счастливый и процветающий дом - мать Вальдура Арлета простудилась и слегла с чахоткой. Вальдур в отчаяньи наблюдал за тем, как его любимая мать превращается в тень прежней веселой и счастливой Арлеты. К осени Арлете стало совсем плохо, она почти перестала вставать и кашляла кровью. Тогда-то Вальдур и услышал от заезжего торговца снадобьями, что больной может помочь медвежий жир в смеси с некоторыми травами. И Вальдур решил спасти мать. Спасти любой ценой, потому что кроме нее у него никого не было. Травы он раздобыл без особого труда, но вот медвежий жир… Вальдур слышал, что очищенный медвежий жир можно купить в Агриануме у алхимиков, но только денег у него не было, а жир был дорог. Тогда он решил сам убить зверя. Медведей в округе было много, и Вальдур знал о том не понаслышке: он часто видел медвежьи следы у отцовской пасеки. Но вот охотиться на медведя Вальдуру никогда не приходилось. Их пасеку косолапые не трогали, и покойный Ланнек даже не заговаривал об охоте на них. Правда, много рассказывал сыну о медвежьих повадках - будущий пасечник должен все это знать. Теперь же Вальдур припоминал эти рассказы. Он терпеливо ждал, когда начнется осеннее похолодание - именно к этой поре медведь, готовясь к спячке, накапливает достаточно жира. Втайне от матери он готовился к охоте, ночами мастерил свое копье из старой оглобли и обломка косы, прислушиваясь к материнскому кашлю, готовый в любое мгновение бежать на ее слабый зов, чтобы подать воды или поправить съехавшее на пол одеяло. А три дня назад, заглянув матери в глаза, Вальдур с тоской понял, что времени у него больше не осталось. Еще немного, и никакое чудодейственное снадобье уже не поможет. И он решился, тем паче, что копье было почти готово.

Ветер с холмов подул снова. Он был ледяным и пронизывающим, и Вальдур почувствовал дрожь во всем теле. Надетый на холщовую рубашку облезлый бараний полушубок был слабой защитой от осеннего ветра. Скудный обед, взятый из дома, он давно съел, и подкрепить силы было нечем. Холодное осеннее солнце все ближе спускалось к верхушкам деревьев - еще немного, и начнутся сумерки. Третий день опять не принес ничего. На этот раз он даже не видел следов медведя. Отчаяние в душе Вальдура сгущалось так же быстро, как и сумрак между стволами деревьев.

Нельзя возвращаться домой с пустыми руками. Он не сможет вернуться. Он не сумеет выдержать взгляд матери, полный боли, смертельной тоски и надежды. Он не уйдет из леса, пока…

Огромная темная туша возникла перед Вальдуром неожиданно, будто в одно мгновение вечерний сумрак сгустился и принял очертания громадного бурого медведя. Зверь заревел, свирепо сверкнул глазами и бросился на юношу с необычайным проворством.

Вальдур успел выставить копье. Однако медведь переломил его одним ударом лапы, и Вальдур понял, что погиб. Он даже не пытался убежать - все равно медведь нагонит его. Силы покинули его, и тело стало непослушным, словно в кошмарном сне.

Медведь рванулся к Вальдуру, занес когтистую лапу для удара, но вдруг что-то полыхнуло, и гигантский зверь с жалобным ревом рухнул на землю и покатился по склону холма, разбрасывая палую листву и обливаясь кровью. Вторая вспышка озарила склон, раненый медведь забился в судорогах и испустил дух. Вальдур стоял в оцепенении, ноги у него тряслись, но даже в этом состоянии он сумел осознать, что спасен. А потом он увидел своего спасителя.

Неизвестный воин, облаченный в кожаную курточку, штаны и высокие верховые сапоги с застежками, стоял в шагах двадцати от юноши. Воин держал в левой руке длинный красивый лук из электрона, отделанный слоновой костью и перламутром. Лицо лучника скрывал зеленый бархатный капюшон. Вальдур еще раз посмотрел на мертвого медведя, потом внезапно подумал, что ведет себя крайне неучтиво.

- Господин! - Юноша шагнул к незнакомцу, опустился на одно колено. - От сердца благодарю вас. Вы спасли мне жизнь. Я ваш должник.

- Прощаю тебе этот долг.

Вальдур в удивлении поднял лицо - он говорил с девушкой. Между тем незнакомка сбросила капюшон, и удивление Вальдура превратилось в изумление. Его спасительницей оказалась девушка-сидка. Самая настоящая, с остроконечными ушками и огромными синими глазами, какими сказители легенд всегда наделяют представителей загадочного Первого Народа. С таинственно красивым лицом, курносым носиком и роскошными волосами цвета темного серебра, заплетенными в тяжелую косу.

- Храбрый мальчик! - сказала сидка, игриво улыбнувшись. - И глупый. Кто же в одиночку идет на матерого медведя?

- Ваша правда, госпожа, - Вальдур с трудом взял в себя руки: голова у него шла кругом и не только от пережитого потрясения, но еще и от чудесной красоты его спасительницы. - Но только я не мог по-другому. Мне обязательно нужно было добыть медведя.

- Вот как? Зачем же, позволь узнать?

- Я знаю, госпожа, ваш народ очень не любит, когда мы, люди, убиваем зверей. Но у меня есть очень важная причина. Моя матушка тяжело больна. Чтобы приготовить для нее лекарство, мне надобен жир медведя. Благодаря вашей меткой стреле я теперь получил этот жир. Благодарю вас и за это.

- Ты очень учтив, мальчик.

- А вы поразительно красивы, госпожа. Я никогда не видел сидов… я хочу сказать, в нашей деревне их никто не видел, но я сразу узнал…

- Не называй меня госпожой. Меня зовут Эннид ап-Гленнсид.

- Эннид из Долины Сидов? - Вальдур поклонился. - Теперь я знаю, какое имя носит моя спасительница.

- А как твое имя, мальчик?

- Я Вальдур, сын Ланнека.

- Ты живешь в деревне Корнал?

- Да, госпожа. То есть, я хотел сказать - Эннид.

- Ты сказал, что жир медведя тебе нужен для приготовления целебного снадобья. Твоя мать, наверное, страдает болезнью груди?

- Да, у нее чахотка. Она болеет уже почти три месяца, и ей становится все хуже и хуже. Недавно у нее открылся кровавый кашель, и наш знахарь сказал…

- Кровавый кашель? - Девушка перестала улыбаться, ее лазоревые глаза потемнели. - Болезнь действительно зашла далеко. Трудно тебе будет ее вылечить.

- Я сделаю все, чтобы вылечить ее. Я уже схоронил этой весной своего отца, и кроме моей матери у меня никого нет. Если она умрет, я останусь совсем один.

- У тебя что, нет родственников?

- Есть. У моего отца есть брат, а у матери - две сводные сестры. Но они не любят нас, потому что мой отец был хорошим пасечником, и мы жили богато.

- Жили? А сейчас вы живете бедно?

- Мы живем хорошо, госпожа Эннид, - ответил Вальдур и покраснел. Не стоит объяснять прекрасной сидке, как им живется с матерью после смерти отца - по его заношенной латанной-перелатанной одежде и так все видно. И потом, про сидов говорят, что им незнакома жалость. Они слишком высокомерны, чтобы испытывать жалость к людям. И еще, говорят, что они ненавидят людей…

Сидка подула в серебряный свисток, который висел у нее на шее. Вальдур не услышал сигнала свистка, но спустя несколько секунд раздались топот копыт и звяканье сбруи. Из-за деревьев вышла ладная гнедая лошадка под дорогим седлом и ковровой попоной. Эннид подошла к лошади, открыла один из седельных мешков и извлекла оттуда небольшую металлическую коробку, вроде как баночку для притираний.

- Возьми это, - сказала она, открыв коробку и подавая Вальдуру несколько комочков смолистого вещества, похожего по виду на темный воск. - Когда придешь домой, раздели каждый кусочек на три части и положи эти части в три стакана с водой. Снадобью следует настояться сутки. Твоя мать должна выпивать по стакану на заре, в полдень и на закате. Так следует делать четыре дня подряд.

- И моя мать поправится? - Вальдур ощутил прилив необычайного счастья и волнения.

- Не знаю. Но это очень хорошее лекарство. Куда более действенное, чем медвежий жир. Впрочем, если ты мне не доверяешь, забери себе этого медведя. Он мне ни к чему.

- Госпожа, вы так добры ко мне! - Глаза Вальдура заволокло слезами. - Сначала вы спасли меня, теперь спасаете мою мать.

- Погоди, не стоит благодарить. Лекарство - вещь необходимая, но и хорошая еда не помешает. Держи, - девушка протянула юноше несколько серебряных монет. - Здесь не так много, но на хорошее мясо, вино и фрукты хватит.

- О, госпожа Эннид! - Глаза Вальдура округлились. - Вы… мне!

- Прощай, Вальдур! И прошу тебя - никому не говори о нашей встрече. Это в твоих интересах…

Сидка ловко забросила свой великолепный лук за спину, вскочила на гнедую и ускакала прочь. Вальдур продолжал стоять и смотреть ей вслед, будто зачарованный, сжимая в кулаке монеты и полученное от Эннид снадобье. Глаза его были полны счастья. И только наступление сумерек заставило его вспомнить, что надвигающаяся ночь вот-вот застигнет его в лесу. Он бережно завернул полученные от Эннид ап-Гленнсид драгоценные подарки в тряпицу, опустил узелок в кожаную сумку, которую припас для медвежьего жира и, совершенно счастливый, отправился в обратный путь - домой, в Корнал.


***************

Преподобный Лаем Хоут пытался сохранить самообладание, и пока ему это удавалось. Вот только руки его выдавали - они все время ерзали по столешнице, словно жили своей, отдельной от всего тела жизнью. Человек в черном это заметил.

- Вас что-то беспокоит, мой друг? - спросил он Хоута.

Настоятель вздрогнул. Это все руки, подумал он. Он посмотрел на стол и увидел на полированном дереве влажные пятна, оставленные его ладонями. Почему-то на душе стало гадко, будто черный гость уличил его в каком-то нехорошем поступке.

- Я все думаю об этой девице, - пробормотал Хоут, подняв взгляд на черного. - О той, что рассказывал на исповеди мальчик.

- Я склонен думать, что мальчишка не врет, - заметил черный. - Все сходится. Вдова Арлета быстро поправляется, и весь Корнал поражен этим обстоятельством.

- Это воистину чудесное исцеление.

- Ничего чудесного. Сиды, или как их называют в западных землях, эльфы, великие мастера магии Исцеления. Мальчик рассказал вам, что эльфийка дала ему какое-то снадобье для больной матери. Я знаю, о чем идет речь. Это эльфийская смола Огненной Крови, сильнейшее лекарство, исцеляющее многие недуги. Меня удивляет, почему эльфийка сделала это. Смола Огненной Крови - довольно редкая субстанция, и эльфы очень дорожат ею. Верно, мальчик чем-то сумел ее сильно растрогать.

- Так вы верите, что это была действительно эльфийка?

- Я обязан верить. Можно, конечно, поговорить с этим вашим Вальдуром при участии нашего Допросчика, но это ничего не даст. Мальчик и так сказал вам все, как есть. Он добрый верующий, и его исповедь, конечно, была полной. Меня удивляет другое - откуда здесь, в землях, испокон веков населенных людьми, взялся эльф? Очень неосторожно и неосмотрительно с его стороны.

- Может быть, эта эльфийка забрела сюда случайно?

- Вы не знаете эльфов, Хоут. Этот народ обладает многими талантами, о которых мы, люди, можем только мечтать. Именно поэтому эльфы - наш самый опасный враг. И по каким-то неизвестным нам причинам наш враг объявляется чуть ли не под стенами Агрианума! Что привело сюда эту эльфийку? Почему она так рискует? Вот что мы должны выяснить с вами, дорогой Хоут! Хочу ошибиться, мой друг, но ее появление совсем не случайно.

- Может, попытаться использовать Вальдура?

- Девка его быстро раскусит. Вы слышали о Голосе Эльфа?

- Умение эльфов читать мысли собеседника?

- Что-то вроде этого. Оставьте мальчишку и его мамашу в покое. Надеюсь, вы предупредили парня, чтобы он не болтал лишнего?

- Разумеется, тьютор. Мальчик меня понял - он всем говорит, что это медвежий жир чудесным образом помог его матушке.

- Умный парень. А у нас с вами появилась работа. Я уже связался с Салемом де Фортаном, великим маршалом Трибунала - он пришлет в вашу епархию отряд орков-охотников. Уж им-то девка не заморочит голову. Но главное в другом. Мне необходимо знать, ради чего эта эльфийка так рискует своей шкурой. Вот тут вы мне поможете. Нужно как следует расспросить местное население. Особое внимание уделите всем приезжим - торговцам, охотникам, менестрелям, прочим бродягам. Соберите для меня информацию. Как вы это сделаете, ваша забота.

- И что дальше, тьютор?

- А дальше вы сообщите мне все результаты расследования. Меня интересуют даже самые незначительные подробности. - Тьютор Коллегии положил на стол перед Хоутом Кольцо Допросчика. - Используйте этот артефакт. Не сомневаюсь, что кое-кто в вашем округе встречался с этой эльфийкой. Или собирается с ней встретиться. Как, вы сказали, имя этой девушки?

- Вальдур сказал мне, что эльфийку звали Эннид ап-Гленнсид.

- То есть, она не назвала своего имени. Ennyd ap-Glennsydd на языке Первого Народа означает «Царевна из Долины Сидов». Девчонка не так глупа, чтобы назваться настоящим именем. Она понимает, что любой маг, зная ее имя, сможет отслеживать ее при помощи магии Обнаружения, и так же легко на нее воздействовать. Но, несмотря на разумную предосторожность, ведет она себя все равно очень-очень странно. Вас ничто не удивляет, Хоут?

- Меня? О, я всего лишь скромный дознаватель, и я не могу…

- А меня удивляет. Странно, что эльф сделал такую глупую ошибку. Открылся человеку, причем, не наложив на него чар Молчания. Или же она намеренно пошла на контакт с Вальдуром, прекрасно понимая, что мальчишка проболтается, и о появлении эльфа в селтонских землях станет известно Коллегии. Но почему она так себя ведет?

- Вы спрашиваете меня, тьютор?

- Нет, я спрашиваю самого себя, - человек в черном потер подбородок. - Мы должны разгадать эту загадку, Хоут. В любом случае, я немедленно возвращаюсь в Эргалот, чтобы встретиться с Протектором Трибунала и с его светлостью принцем Ашлером. Вы продолжите расследование в Корнале и его окрестностях. Если что-нибудь новое станет вам известно, немедленно сообщите мне. Я буду ждать.

Загрузка...