Коллаж Осколков (сборник)

1955 год. Франция. Ученые:

Лион – молодой ассистент доктора Илонга Канец, бывший узник концлагеря. 1929 года рождения.

Канец – доктор Илонг Канец, бывший узник трудового лагеря. 1910 года рождения.

Лаборант – помощник доктора Канеца. 1915 года рождения.

Охранник — молодой парень из персонала.

Посредник – продавец в лавке.

Проповедник – нацистский агент.

Пастор Дор – участник эксперимента, который дожил до конца войны.

Профессор – научный руководитель Лиона в университете.

1885-88 годы. Австро-Венгрия, Линц:

Иосиф-воин – уроженец Германии, он же Иоганн Вольт, военный агитатор.

Мария Мендель – сестра Иосифа, уроженка Германии, вдова.

Иохан Мендель – брат мужа Марии, уроженец Германии.

Рабби – раввин небольшого общества из пригорода Линца.

Рахиль – дочь раввина, жена Иосифа, уроженка города Линц Австро-Венгрии.

Беня – помощник раввина, несостоявшийся жених Рахиль.

Влад – австриец, душевно больной человек. Обладал чудовищной силой и слабым разумом.

1918-23 годы. Германия, Мюнхен:

Ади – ефрейтор, уроженец Австро-Венгрии.

Альберт фон Грехт – служащий германской армии, знакомый, однополчанин Ади.

Видеман – лейтенант германской армии.

Фердинанд Штегер – общий знакомый Ади.

Макс Цепер — художник.

Госпожа Клявелин – владелица спиритического салона.

Рудольф фон Зеботтендорф – ученый, владелец газеты, создатель общества, будущий член партии.

Карл Харрер – редактор газеты «Мюнхенер беобахтер».

Руд – помощник профессора Мюнхенского университета, офицер пехотного полка, боевик.

Дитрих – член партии, член тайного общества, аристократ.

Камрад Антон – основатель Рабочей партии Германии.

Марат – сын Иосифа и Рахиль.

Тереза – супруга Марата, которая потом родила сына Якова.

Эрих Людендорф (Ludendorff) – немецкий военный и политический деятель, бывший генерал пехоты, начальник Генерального штаба, родился близ Познани.

Матильда Людендорф – хозяйка светского салона, жена бывшего генерала.

Кар – комиссар баварских земель.

Майер – начальник политического отдела рейхсвера.

Эрнст Рем – начальник политического отдела рейхсвера, отдела армейской разведки, командир штурмовых отрядов СА, руководитель службы безопасности партии.

Герман Геринг – занимался военной подготовкой штурмовиков.

1933 год. Германия, Мюнхен:

Артур Коне – доктор, оккультист, руководитель отдела «Аненербе».

Фюст – профессор Мюнхенского отделения общества «Аненербе».

Вольф – молодой ассистент доктора Коне, член партии, внештатный сотрудник гестапо, 1915 года рождения.

Генрих – молодой ассистент доктора Коне.

Примечание: постеры были использованы на основе фотографий из немецких архивов и кадров кинохроники.

Глава первая, которая расскажет о военных действиях. А на Западном фронте без перемен? Людендорф. Участок под Ла Монтель. Ади. Местечко Уденарде. Пазевальк

1918 год. Хочу подробно разобрать этот период, чтобы читатель мог убедиться в том, что случилось потом, есть основная ранняя историческая закладка. Германская правящая элита всегда имела захватнические планы, которые осуществлялись весь период существования империи, и в последующих временных этапах. Внезапное исчезновение любого исторического лица не могло бы существенно повлиять на их планы.

После подписания главой делегации Григорием Сокольниковым Брестского договора, Германия еще удерживала за собой все оккупированные восточные территории до заключения общего мира. Напомним, что условия этого договора должны были принести германской стороне контрибуцию, суммой в шесть миллиардов марок золотом. Ожидалась по тем же условиям доставка необходимого сырья из России. Но самым главным достижением Брестского договора для Германии можно считать, общую победу на Восточном фронте. Иначе, это трагическое положение никак назвать нельзя.

Еще недавно, в первых числах апреля в Гамбурге императору Вильгельму был предложен «венский документ», суть которого заключалась в мирных условиях без уступок врагу. Его составили император Карл, Австро-Венгро имперский канцлер граф Чернин, генерал фон-Арц, генерал-фельдмаршал и генерал Люденфорд. Этот документ был настроен на благоприятный для союза исход войны, на который все еще надеялись. Но вот в чем дело, он не был вовремя обнародован.

Любая другая возможность договориться и выступить с новыми предложениями о мире просто рушилась. Почему? Наверное, все это упиралось в вопросы о будущем оккупированных территорий Румынии, Польши, в частности Галиции. И, конечно, полной невозможности вернуть Эльзас-Лотарингию соседней Франции. Тут никто не хотел идти на уступки. Немудрено, что все стороны надеялись на некую временную передышку, чтобы окончательно собраться с силами. Германская сторона всегда смотрела глубоко в будущее. Любое решение по этим вопросам ставило под угрозу все восточные границы Германии. Например, сообщения с Восточной Пруссией, Литвой и Курляндией находились бы под ударом. Австро-Венгрия всегда рассматривалась, как транзитные территории, с которыми приходилось считаться. Польша обычно отделяла Германию от выгодного русского рынка. Любые уступки рассматривались, как политическая слабость, поэтому никаких соглашений достигнуто не было.

Что касается Австро-Венгрии, то ее канцлер граф Чернин был готов подписать сепаратный мир «без самой Германии». Но седьмого апреля был опубликован манифест его величества об избирательном праве в Пруссии. Это должно было сгладить революционный настрой населения, но оказалось началом общего политического падения. Независимая социал-демократическая партия уже тогда набирала вес, чего опасался в своих высказываниях имперский канцлер доктор Михаэлис. Было решено создать особое политическое отделение, которое объединяла бы мероприятия по защите государственного строя от попыток внутреннего переворота. Вспомогательное учреждение, чтобы противостоять забастовкам. Доктора Михаэлиса на его посту сменил граф фон-Гертлинг. А все эти решения так и осталось на бумаге.

Существовали еще такие зависимые от Германии территории, как Литва, Латвия и Курляндия. Они переживали сложные политические времена, требующие новых решений. Демократические силы Литвы начали травлю начальника административного управления графа фон-Изенбурга, ибо тяжелое бремя войны сказалось на всем населении этой страны. Голод в Германии заставил заняться заготовкой продуктов на всех окраинах, то есть за счет его местного населения. Так, например, отсутствующий картофель был заменен надолго брюквой. Порой с ландсратами, местными образованиями управления, не считались, их проблемы никто не изучал, то есть не решал. Они были зависимыми от центра, и могли бы с этим бороться. Возможно, что именно тогда возникла некая перспектива независимости Литвы. Но внезапно она смогла получить Вильно и другие территории Польши. Германия сознательно пошла на раздел Польского государства, чтобы усилить свое влияние и прикрыть свои восточные границы. Так было решено построить отдельное королевство, двор которого мог привлечь представителей польского и литовского дворянства в свою армию. Пруссия имела бы прежнее очень сильное влияние на Курляндию и новое государство.

Династический союз Германии с домом Гогенцоллернов должен был привести империю к новой базе людских ресурсов на востоке, и возведению восточного оборонительного рубежа.

Но местные органы власти – ландсраты торопились решить свои целевые и узкие националистические вопросы. И, похоже, что теперь для них Германия была временным союзником. Они видели другие пути будущего для своих стран. Рядом строилось Советское государство. Многие невольно смотрели именно туда.

Такие страны, как эстляндии и лифляндии для германской империи виделись своими отдельными территориальными единицами. Россия по договору должна была освободить их от своего влияния.

А на западном фронте без перемен?

Теперь, пережив кризис 1917 года, германское командование могло перебросить все свои силы за Западный фронт, чем существенно спасти там положение. Очень скоро с германской стороны уже находилось сто девяносто четыре с половиной дивизий, когда со стороны Антанты было только сто восемьдесят шесть дивизий. Так началось новое наступление, где англичанам и французам пришлось отступать к морю, и в сторону Парижа. Сложилась полная уверенность, что скоро удастся прорвать морскую блокаду.

Но ожидался ввод американского контингента, который мог изменить весь ход военных событий. Еще пятого апреля 1917 года Соединенные Штаты объявили, что они находятся с Германией в состоянии войны. Их крайне обеспокоили победы подводных лодок и попытки Министерства иностранных дел Германии подписать военный договор с Мексикой.

Генерал Людендорф потребовал от германского Генерального штаба, чтобы Болгария отозвала американского дипломатического представителя из Софии.

– Это ли не очевидно, что деятельность данного дипломатического корпуса должна беспокоить всех германских союзников?

Конец марта ознаменовался прорывом фронта в районе Пикардии. Удар пришелся на стык пятой английской армии и шестой французской армии, где образовался Амьенский разрыв в пятнадцать километров. Но французы под командованием генерал Фоша смогли перегруппироваться и заткнуть эту брешь.

В апреле наметилось наступление во Фландрии, где со стороны англичан было всего семнадцать английских дивизий. Германская сторона имела двадцать девять дивизий. Это были очень кровопролитные события, и уже тогда отметились «примиренческие» настроения с обеих сторон. Добровольцы-агитаторы требовали заключения мира. Тут, сами понимаете, сказалось общее влияние революционных событий на Востоке.

Наступление на реке Эн уже вселило надежду опрокинуть англичан в море. Начальник Генерального Штаба генерал Эрих Людендорф воспринимал временный успех, как повод «продолжить наступление на Фландрию».

Июнь характеризуется попыткой окружить реймсскую группировку французских войск. Но ничего особенного не получилось. Германским войскам удалось форсировать Марну, но они не смогли закрепить полученный успех. А французы, которые сначала просчитались с направлением главного удара противника, сами возобновили «урское» контрнаступление, и практически выдохлись.

Казалось бы, Франция на этот момент источила все свои запасы, и не имела шансов на победу. Ведь численность ее и английских войск существенно уступала своему противнику. Самым сложным оказалось финансовое положение, все союзнические договоры принесли ей огромные суммы иностранных займов, которые уже были потрачены. Соединенные штаты и Великобритания были основными источниками этих денег. Банкиры этих стран вовремя обеспокоились.

–Нам нежелательно потерять своего должника.

Только ввод американских войск позволил изменить положение на всех фронтах. Болгария, Австро-Венгрия, Румыния, Турция. Выход из войны этих основных союзников Германии, плюс политический кризис власти внутри страны – все это стремительно вело к смене политического строя.

Четырнадцатого августа император Вильгельм приказал готовиться к мирным переговорам. Гинденбург и генерал Людендорф стали формировать новое «про-антантское» правительство, во главе с принцем Максом Баденским. Одновременно велась пропаганда на территории противника. Как отметил Людендорф:

«Опираясь на русскую революцию, оттуда должны были взывать к рабочим массам неприятельских государств, чтобы они также провозглашали и проводили лозунг «примирения всего человечества».

Но вдруг именно это стало происходить в самой Германии. Социал-демократы в рейхстаге стали угрожать революцией. Коммунистические фракции стали набирать силу.

Через нейтральные страны, через иностранный двор в Ватикане, в частности от нунция Паччели, Германия узнает, что Англия готова рассмотреть некоторые вопросы о мире, если будет решен «бельгийский вопрос». Вывести из войны одного из союзников Антанты на данный момент обозначало длительную передышку.

Отмечу, что Бельгия официально находилась в «прозрачном» нейтралитете. Да, она поддерживала самые тесные экономические отношения с Германией, потому что была завязана на них. Но полностью оккупирована не была. Ее использовали, как буфер. В рейхстаге даже ставился вопрос о присоединении этого государства к Германской Империи. Но решиться на это уже не могли. Так статс-секретарь рейхстага фон-Кюльман уклончиво заявил:

– Кто вам вообще сказал, что я собираюсь барышничать с Бельгией? Этот вопрос мне еще предстоит решить. Пока что мы Бельгией не торгуем.

Так поиски решений о перемирии с Великобританией, ни к чему не привели. Вызвать отдельно французских представителей на переговоры в Швейцарию тоже не удалось. Они просто туда не приехали. Эту попытку предпринял представитель министерства иностранных дел в Брюсселе фон-Ланкен. Так что сами видите – все планы «локальных мирных переговоров» не оправдались.

Германская Империя не получила долгожданную передышку, чтобы вести очередной период своей «оборонительной войны». Внешняя блокада подорвала подвоз необходимых запасов угля, железа, продовольствия из других регионов. Те ресурсы, которыми владела страна, они уже подходили к концу. И только наступательная война позволила продержаться в течение этой «трехлетней войны». Знаете, ведь любые военные действия на территории самой империи, они рассматривались, как заведомое поражение. Почему? Все очень просто, угольные копи Верхней Силезии – они не имели оборонительных сооружений. Стоило противнику лишь отрезать поставки угля внутри страны, как основные объекты промышленности встанут, прекратят работать железнодорожные линии. А это будет обозначать экономический коллапс. Именно для создания защитного вала вдоль Лотарингии и верхней Силезии требовалось такое перемирие. Заметьте, что это не окончание всей войны. Германский штаб строил далеко идущие планы, но сама история распорядилась по-своему. В Германии началась своя Ноябрьская революция.

Президент США Вильсон вынуждал Германию к полной капитуляции. В этот момент уходит в отставку генерал Людендорф. Того обвиняли во всевозможных грехах, приписывая ему все, что, собственно, от него вообще не зависело.

Численность американского контингента в Европе достигла двух миллионов солдат, а это очень суровый показатель. Двадцатого октября на линии противостояния Герман-Брунгильда-Кримгильда и Гундинг началось наступление.

Восстание революционно настроенных военных германских моряков в Киле стало последней каплей в череде событий, способствующих демобилизации армии Германии. Перемирие было достигнуто в Компьенском лесу, потом последовало низложение кайзера Вильгельма, и завершение первой мировой войны.

Людендорф

Эрих Людендорф был вынужден вернуться в Берлин. За многие годы Матильда, его жена, вдруг почувствовала необходимость перестроить свой дневной график. Обычно муж регулярно приезжал домой на пару часов на служебной машине. Иногда она сама находила возможным побывать на передовой. Эти встречи были просто необходимы. Матильда, как положено жене военного офицера, занималась благотворительностью и всячески оказывала помощь военнослужащим германской армии. Жены офицеров устраивали благотворительные вечера, средства от которых шли на помощь раненым. Они также собирали посылки с теплыми вещами и продуктами для рядового состава. Это было трогательно, пока Германия не оказалась в полной продовольственной зависимости от своих союзников. Даже женам офицеров больше было нечего предложить для благотворительных целей. Но вот оно и случилось, их лишили служебного автомобиля. Нет, в случае необходимости генерал мог позвонить в диспетчерскую службу или напрямую в гараж, и ему прислали бы свободный автомобиль, но это был бы не его личный шофер. Чтобы посетить портниху или лавку, фрау Матильде приходилось заранее оповещать своего супруга о выезде, или воспользоваться частным такси, которые к тому времени уже появились. Возникли и другие перемены. Какие? У генерала появилось много свободного времени. Чем он занимался? Фрау Матильда с тревогой поглядывала на закрытую дверь кабинета, откуда доносилось недовольное сопение. Теперь муж, одетый в венгерский халат, молча сидел дома, там, в своем кабинете, бесцельно листал либеральные газеты, которые поливали его славное имя грязью. Иногда ругался, часто курил трубку. Жена видела, что он сильно нервничает. И тогда она пыталась его успокоить, подбодрить. Напрасно. Когда Матильда предлагала организовать торжественный вечер, он вяло ей поддакивал. На свой вопрос, о его будущих планах, Матильда только и слышала, что фон-Ланкен должен позвонить, принц Макс обязан сообщить, а статс-секретарь рейхстага фон-Кюльман что-то обещал генералу. Но шло время, никто не звонил, не сообщал, обещаний не сдержал. Нет, фамилия Людендорфа не попала в «черный» список, его по-прежнему узнавали на улице, знакомые приглашали в гости, а вот те, от которых Эрих ждал милости, именно те почему-то сторонились его. Знакомый приятель, тоже боевой офицер, как-то предложил пойти в политику. Но бывший генерал еще ждал, что ему предложат государственный пост, портфель в министерстве, или место атташе в любой южноамериканской стране.

– Не стройте лишних иллюзий, Эрих. Лучше создайте свою партию, вас поддержат все военные нашей страны. Или начните писать мемуары. Можно купить газету, и заниматься только этим.

– Газету?

Вариант с газетой, им был, категорически отвергнут. Партийная организация для генерала оказалось очень заманчивым предложением. Он решил присмотреться к тем, что уже имеются. А что касается мемуаров, то эта мысль была самая трезвая. Людендорф уже имел некоторые записи, которые следовало довести до ума.

– Знаете, мой друг? Мемуары. Это то, что нужно, черт возьми. Еще можно сплотить всех наших военных патриотов.

– Как «Стальной шлем»?

– «Шлем»? Мы создадим что-то свое.

Участок под Ла Монтель. Ади

Но вернемся немного в прошлое. Бои на территории Французской Фландрии велись с переменным успехом. Осень 1918 года. Кажется, что положение стало безвыходным. Огромные массы вооруженных людей уже не поддавались управлению, антивоенная агитация ставила крест на любые попытки изменить сложившееся положение. Но война продолжалась, и следует отдать должное военной дисциплине, что не было такой части, где солдаты самовольно бросили бы расположение своей части! Вместе они представляли собой силу, от которой зависело их будущее. Это были очень опытные воины, за спинами у которых несколько лет войны. Они могли реально оказать сопротивление, поэтому командование еще возлагало надежды на выгодные условия перемирия.

Участок фронта под Ла Монтель. Тут, кажется, нет ничего примечательного, все стандартное, как и на других участках фронта. Если рассмотреть общее строение обороны, то можно отметить выгодное ее расположение. Главная полоса обороны составляет пятнадцать километров глубины, она обычно делилась на две-три линии траншей, но спереди была отделена от противника особыми позициями охранения. Такими дзотами, или укрепленными мешками с песком окопами, обнесенными колючей проволокой, пулемётные гнезда. Каждое из них защищалось проволочным заграждением шириной до тридцати метров.

Вторая полоса обороны была усилена лишь частично, на наиболее угрожаемых для прорыва участках. Третья же тыловая полоса еще не представляла собой сплошной линии окоп. Таким образом, в случае атаки противник должен был преодолеть некоторое расстояние под шквальным пулемётным огнем. Потом подавить с помощью артиллерии, или вручную забросать пулемётчиков гранатами. Затем наладить переход через проволочное заграждение. В это время со стороны остальных германских позиций велся постоянный огонь. Во время артподготовки, с этой позиции можно было убрать часть людей, которые потом всегда могли вернуться на исходные позиции. Сложная система подземных коммуникаций появилась в результате длительного противостояния фронтов. Позже этот военный период был еще отмечен, как «подземные войны». Инженерно-саперные части с обеих сторон вели длительные многоуровневые подкопы, которые, собственно говоря, мало к чему привели. Саперы успешно находили под землей противника, закладывали фугасы, топили штольни, использовали отравляющий газ. Повторяю, этот период был жестоким, но малоэффективным. Прорыть туннели на большое расстояние, противники друг другу просто не дали, они зачастую уравнивали свои шансы. Таким образом, они смогли спасти часть своих сил, спрятав их от артиллерийских обстрелов и авианалетов под землей. Так, со стороны Антанты были инженерные резервы, которые прибыли из далекой Австралии. Те противостояли германским саперным подразделениям, которые в гражданское время занимались на шахтах, рыли штольни.

За несколько часов до войсковой операции произошло очередное пополнение в расположении прифронтовых частей. Это были остатки переформированных частей, которых срочно успели перебросить с восточного фронта. Так что новичками они не являлись.

Лагерь резервного батальона глубоко за линией фронта. Неровная линия палаток. По периметру расставлены часовые. Дали сигнал, чтобы все собрались. Прошла короткая перекличка. Ее провел сержант Аманна под руководством лейтенанта Фрица Видемана, добросовестного служаки. Остаток вечера личный состав решил провести у костра. Его зажгли в небольшом окопе, чтобы его не было видно издалека. Дым стелился по земле. Там же висит котелок воды с накрытой крышкой. Вода вот-вот закипит. Сидеть можно на низких скамейках, которые всегда возили с собой. Самое обычное дело: люди знакомятся, ищут земляков, спрашивают новости, или делятся небольшими запасами табака. Те, кто прибыл с восточной стороны, у них с табаком оказалось все в норме. Украинский табак из Галиции шел нарасхват. Новостей особенных не было, все ждали перемен в войне, а благодаря коммунистической агитации многие стали сомневаться в своей будущей победе. Расспрашивали толстого прусака, который уже не рад, что подсел к ветеранам.