Кожедубов. Логистические трудности.

Глава 6

Кое-как спасши свою задницу от ушибов, а шею от возможного перелома, я спустился в подвальное помещение. Туннель, в котором я оказался, судя по направлению, уходил куда-то за пределы рынка. Слабое освещение редких лампочек едва разрывали оковы полумрака, создавая огромное количество темных мест между пучками света. Сглотнув подступивший комок, я взял себя в руки и медленно пошел по коридору. Шаги отражались приглушенным эхом, что разносилось по коридору. Внезапно нахлынувший страх сковывал движения.

— Ски! — взвизгнула крыса, которой я как-то умудрился наступить на хвост.

— Вот дерьмо, чуть не сдох со страха! — тяжело дыша и хватаясь за сердце, прокричал я вслед улепетывающей живности.

«Да твою мать! Что за бред то, что я как девчонка какая-то веду себя?» — подумал я и, собрав силы в кулак, бодро продолжил путь до маячившей в конце туннеля двери.

Я быстро преодолел оставшееся до двери расстояние и уверенно толкнул ее. Дверь не поддалась. Я смотрел на нее и думал, в какой момент жизни я свернул куда-то не туда, но спустя пару мгновений увидел ручку. За открывшейся дверью показались такие же торговые ряды, только народу было в сотни раз меньше. Закрыв за собой дверь, которая полностью слилась со стеной, я прошел к первому ларьку. Мои глаза молниеносно возжелали улететь куда-то за уровень макушки от увиденного. Дорогущие артефакты и оружие небрежно лежали на прилавке морщинистого торговца азиатской наружности. Прилагая все возможные усилия, чтобы не выдать себя, я с деловым видом осмотрел прилавок. Зачарованные мечи и переливающиеся радужным светом укрепленные доспехи, предел мечтаний простого пацана, валялись в куче на грязном брезенте. Отодрав себя от прилавка, я еще какое-то время бродил между рядами, старательно изображая из себя весьма искушенную личность, многозначительно хмыкая при виде интересных вещичек.

В отличие от верхнего рынка, на этом действительно было на что посмотреть. Боевые посохи для усиления манатока, одежда с различными зачарованиями из редчайших тканей, добываемых с монстров в разломах. Стельки и перчатки с подогревом магией огня настолько сильно запали мне в душу из-за вечно мерзнущих зимой конечностей, что я долго не хотел уходить от прилавка. Я бы с радостью купил эти дефицитные товары, но стоимость просто поражала. Моей бывшей зарплаты счетовода не хватило бы и на один палец таких перчаток. Цена стелек вовсе улетала в космос: пять годовых зарплат, это просто выбивало почву из-под ног. Пошуршав в голове извилинами, я посчитал остатки своих финансов и погрустнел еще сильнее. Деньги стремительно заканчивались, и былых накоплений практически не осталось. Квартиру и все ценное, включая счета в банке, пришлось бросить по понятным причинам. Хотя счетами в банках называть те крошки было даже смешно и неприлично одновременно. Я понимал, что бесконечно отсиживаться у друга не выйдет, и рано или поздно нужно будет как-то решать вопрос о своем существовании. Быть может, стать детективом в этом городишке действительно не столь плохая идея. «Может, с Дофой буду чаще видеться», — мелькнула мысль, которую я тут же постарался прогнать, как прокаженного выгоняли из приличного места. Эта девушка определенно уже проникла куда-то глубоко в сознание, поселившись там, как чума, что ждет своего часа.

На самом деле, поистине чего-то запрещенного я так и не увидел. Да, были некоторые вещички, о существовании которых я только слышал, оружие в стране тоже продавать не запрещалось. Так что от названия «черный» тут была только тьма по углам и допуск по паролям посвященным. Оно и было понятно: простых зевак тут было бы немерено, а приличным торговцам оно только мешает. Никаких тебе бомб, краденых вещей, долговых рабов или чего-то такого, выходящего за грани серой морали, тоже не нашлось. В целом неплохой вариант, если вы хотите избавиться от толп зевак и предоставить некоторую анонимность при покупке очень дорогих артефактов. На это еще указывало то, что банковские чеки тут принимали столь же охотно, как и наличку. Так что наверняка существовал и третий уровень рынка, о котором знали только самые избранные.

Наконец мои поиски закончились, и я нашел нужное место. Лавка господина Прокуренного стояла аккурат в углу огромного подземного пространства. Увидев цель своего путешествия, я приободрился. Затем вошел внутрь в поисках торговца. Прокуренный не зря имел такую кличку. Сухой высокий мужчина болезненного вида с бледным лицом и огромными синяками под глазами, в которых можно было бы построить цивилизацию лилипутов, смолил папиросу. Его гнилые желтые зубы выглядывали из едва различимого на лице рта в момент, когда он делал очередную затяжку. На столе перед ним стояла не одна, а десяток пепельниц, забитых окурками так, что они больше походили на причудливых ежей, чем вместилища остатков дымной смерти. Вид чахлого и, скорее всего, мертвого человека был довольно печален. Хотя, быть может, он уже давно потерял человеческое, став подобием гуля. Впрочем, это были уже проблемы инквизиции, а не мои.

— Кха! — громко кашлянув, начал Прокуренный. — Господин-с, чего изволит душа-с ваша, всё есть! Есть сердца-с варгов, хвосты-с куролисков, печень бешеного-с утконоса, мужские-с стручки эльфов, — начал он рекламировать свой товар, добавляя «с» куда ни попадя, пытаясь делать это на старый манер.

— У меня есть определенный список, — я достал листок с заранее переписанными ингредиентами своим почерком и передал его Прокуренному.

Прокуренный взял протянутый листок и, медленно фокусируясь на нем, читал перечисленные составляющие яда.

— Так-с, ну-с, желчь нимфы-с есть, беладонны завались-с, — прочитав пару составляющих, он почесал задницу рукой с желтыми от никотина ногтями. — Вытяжка-с из желез степного паука-с тоже где-то была-с. Так-с, так-с, так-с, это тоже всё есть-с, а вот последнего нет-с, недавно продал всё одному мужичку-с. Сто сорок тысяч за всё-с, — он вернул листок мне обратно и, выпуская дым, назвал общую стоимость ингредиентов.

— Жаль, последний самый важный, без него остальное не имеет смысла… — грустно сказал я.

— Так это могу достать-с, вам когда-с надо-то? — спросил он, потирая руки.

— Вчера-с! — огорошив его, выдал я.

— Так-с не могу, только через месяцок, — почесав затылок и понимая, что клиент срывается, ответил он извиняющимся тоном.

— Может, скажите, кто у вас купил, и если у него осталось, я тогда вернусь за остальным, — с надеждой в голосе спросил я.

— Я так не могу-с, не положено-с, — запротестовал Прокуренный.

— Ну мне очень надо, — положив пять сотен на стол, надавил я.

— Ну-у-у, — показывая два пальца, начал Прокуренный, и когда я, скрипя сердцем, как ржавая дверь, удушаемый жабой, положил вторую пятисотку, заговорил: — Мужик-с это был немолодой, высокий-с, пришел в маске, с красной рожей-с и присвистывал иногда-с, как будто зуба переднего не было-с.

— Ясно, спасибо, — делая запись в блокноте, поблагодарил я Прокуренного.

— Попробуй, попробуй и приходи-с, — ехидно улыбаясь паре пятисоток, согласился он.

Махнув рукой торговцу на прощание, я вышел из его магазинчика. Странный до жути оказался тип. Однако составляющие яда кто-то действительно покупал, а это уже был жирный след к убийце. Осталось теперь только потянуть за ниточку и распутать этот клубок. Погрузившись в свои мысли в раздумьях, как искать свистуна без зуба, я дошел к тому месту, откуда вошел на рынок. Только вот ручки с этой стороны, чтобы открыть дверь, не оказалось.

— И че, и как? — пробубнил я себе под нос, скребя стену пальцами.

Я еще какое-то время попытался поддеть плотно подогнанную к стенам дверь, но успеха так и не достиг. «Дилемма», — бубнил я у себя в голове, чеша затылок.

— Артем? — Моего плеча легонько коснулась рука.

Я узнал обладательницу голоса и тут же пытался сплести что-то, чтобы защититься, но мана уже была потрачена утром.

— Дофа?

Я решил изобразить на лице максимальное удивление, когда повернулся. Алхимик стояла в обнимку с огромным пакетом, из которого торчали пучки трав, и удивленно смотрела на меня. Ее небольшой рост интересно контрастировал с размерами ноши.

— А что вы тут делаете? — удивленно смотря на стену, спросила она.

— Да так, анализ грунта собираю со стен, вдруг плесень какая ядовитая, а местные и не знают…

Единственным желанием сейчас было провалиться на месте от тупости, что нес. Но, кажется, она не заметила моего провала с бесплотными попытками открыть замаскированную дверь. Где в глубине души мне очень сильно не хотелось выглядеть тупнем при ней. Возможно, это были остатки феромонов или что-то иное, но я пока не знал что.

— Плесень? Как интересно!

К моему удивлению, девушка, видимо, обрадовала. Так что, всучив свой пакет, отодвинула от стены и подошла ближе. Она поскребла ногтем между камней и несколько минут пыталась разглядеть что-то в этой пыли. Я же молился всем известным мне богам, чтобы это побыстрее кончилось.

— Да там нет ничего, я, наверное, ошибся, — пытался я как-то выпутаться из щекотливой ситуации.

— Да и правда нет, — отстранившись от стены, заключила она экспертное мнение. — Плесень тут очень опасна и повредит реагентам, так что при обнаружении следует немедленно сообщать администрации. Вы молодец, что обратили внимание, — похвалила меня алхимик, забирая пакет.

Внутри что-то лопнуло, отпуская напряжение. Кажется, я каким-то образом попал в точку своим враньем.

— А вы тут какими судьбами? — спросил я, пытаясь заглянуть в ее пакет.

— Да вот… Утром поняла, что реактивы кончились… Еще вытяжки из некоторых тонизирующих трав на исходе, — смутившись, ответила девушка.

Видимо, она действительно занималась производством различных интересных средств и продавала их через местные лавки. Иначе не могу представить, почему бы она сейчас стояла с настолько красными ушами.

— А вы уже закончили покупки?

— Да… нет… Хотя, если подумать… — бубнила она себе под нос. — Да я, наверное, на сегодня всё!

Я решил, что это мой шанс найти выход и перестать скрести потаенные двери, прикрываясь поисками плесени. Она-то уж точно должна знать, где выход из этих чертог.

— Тогда, может быть, вернемся к свету из этих мрачных подземелий?

— Ха-ха, да, тут действительно мрачновато, — посмеялась она над моей довольно глупой шуткой и, развернувшись, пошла в направлении, в котором, по-видимому, был выход.

Я, пристроившись сбоку, пошел за ней. Дофа была сантиметров на двадцать меня ниже, что-то чуть выше метра шестидесяти. Поэтому я мог наблюдать за ее макушкой, из которой торчал непослушный локон, качаясь в такт шагам. Легкий аромат цветочных духов все так же сводил с ума, этот аромат определенно был создан при помощи ее магии. Я прям чувствовал, как он успокаивает и вызывает неосознанное желание защищать. Мы молча, под медитативное цоканье ее каблуков, добрались до выхода на поверхность, который был оформлен в стиле решетчатого подъемника. Швейцар, что ждал нас у лифта, раскрыл двери, впуская внутрь. Затем закрыл решетчатые двери и вдавил кнопку. Подъемник плавно двинулся вверх, оставляя тьму глубоко внизу. Аромат ее духов еще сильнее ударил в ноздри, сбивая с ног. Казалось, что она вся насквозь пропитана этими сильнейшими афродизиаками, будоражащими кровь. Судя по выпученным глазам швейцара, я был не очень далек от истины. Подъемник вскоре остановился, и тяжело дышащий швейцар, открыв решетку, выбежал первым. Он с наслаждением вдыхал чистый воздух без примесей дофиных духов, приходя в себя.

— Что это с ним? — спросил я у алхимика.

Я решил, что это шанс узнать что-то о ее необычной магии.

— Просто мои духи, видимо, слишком сильные сегодня, — ответила алхимик, обходя швейцара. — А вам они как? — внезапно остановившись, спросила она.

Я только сейчас понял, что она продолжала меня атаковать совей магией, но на этот раз действовала куда тоньше. Не было никакого видимого розового дыма, только запахи ее духов. Я еще раз мысленно поблагодарил свою спасительницу и сделал морду кирпичом, уколов себя ключами, чтобы дополнительно прояснить голову.

— Пожалуй, просто вкусные, — будничным тоном ответил ей и открыл дверь наружу.

Солнечный свет сразу резанул по глазам, заставив зажмуриться на секунду. Как только зрение привыкло к яркости, я увидел небольшую площадь внутреннего двора колодца, окружившего нас здания. В центре двора был небольшой фонтан и плетеные из металлических прутьев скамеечки. Из двора было два выхода: арки на противоположных концах.

— Что же, мне в ту сторону, буду рада нашей новой встрече. — Алхимик махнула рукой в сторону одного из выходов, смущаясь.

— Жаль, но мне в другую, — скорчив извиняющееся лицо, расстроенно ответил ей.

Куда мне было надо, я не знал, но то, что мне надо свалить подальше, понимал довольно четко. С каждой секундой запах цветов только усиливался.

— Что же жаль… — сдалась наконец алхимик, прекратив атаку.

Она улыбнулась на последок и, развернувшись на каблуках, активно виляя бедрами, пошла в выбранную сторону. Я же сглотнул неожиданно появившийся от напряжения комок. Ослабил давление ключей на ногу и протер лицо, прогоняя последние остатки этого ароматического наваждения. Затем грустно побрел в своем направлении, не желая видеть эти привлекательные формы, которые медленно удалялись. Правда, когда я вошел в выбранный проход, то ударил себя по лицу рукой, ведь он был заложен кирпичом до самого верха. Такого провала я не ожидал, а Дофа наверняка знала о том, что тут прохода не существует. К счастью, когда я, стыдливо потерпев поражение, вернулся обратно, двор был пуст. Так что я решил еще немного посидеть на скамейке, чтобы окончательно проветрится и подумать.

Придя в себя, я прогулялся немного по узким улочкам и пришел к нужному адресу. Пребывая в расстроенных чувствах и потерявший всякую мотивацию на сегодня, позвонил в звонок. Спустя несколько минут дверь открылась. На пороге стоял невысокий дедок с большой залысиной и козлиной бородкой. Ястребиные глаза внимательно изучали меня, не оставляя ни малейшего шанса ускользнуть от их проницательного взгляда.

Его внешний вид напоминал какого-то агитатора, которого мы проходили в школе, но, как бы я ни пытался вспомнить имя, оно не хотело всплывать.

— Кто таков? Чего надо? — Противно спросил дедок.

— Добрый день, я Кожедубов Артем, веду расследование обстоятельств смерти Важнова Демитра. Могу я встретиться с Гнусовым Федором Фесовичем? — Выпрямившись, я выдал фразу, что повторял про себя, пока шел к квартире волшебника.

Глаза дедка свернулись синевой, и, кажется, тело окутал какой-то ветерок.

— Вы с ним разговариваете, чего хотели? Мешаете мне радоваться, что этот гад издох наконец! Страстно надеюсь, что он мучился! — злорадно улыбаясь, восклицал Гнусов.

— Позволите, я войду? — решив, что обсуждать всё на пороге не очень удобно, спросил я.

— А чего же нет, обсудить смерть этого лицемерного ублюдка я всегда только за, — скалясь и пропуская меня внутрь, продолжал поливать умершего оскорблениями волшебник.

Я вошел внутрь. Дом Гнусова был настолько обычен, что даже вызывал удивление. Самая дешевая мебель, которую, кажется, ставили для демонстрации интерьеров. Обычные дешевые обои на стенах и линолеум на полу. Повернувшись к вешалке, чтобы повесить куртку, я немного остолбенел. На ней сиротливо висел плащ, который рекламировали половина билбордов города. Характерное желтое пятно на капюшоне кричало о том, что последний гость Важнова был Гнусов. От неожиданности я даже чуть не выкрикнул обвинения в убийстве. Однако, помня прошлый опыт, все же сдержался.

— Плащ у вас популярный, и капюшон интересный. Реклама говорит, зачарованный на отталкивание, это правда?

Нужно было точно удостовериться, что плащ его, а не какого-либо слуги. Хотя, судя по убранству, слугами тут не пахло от слова совсем.

— Фуфло и надувательство! — взорвался волшебник. — В желтой краске, как испачкал, так не могу отстирать, а в рекламе то и дело твердят: отталкивает всё, зачарование эксклюзивное, патент! Тьфу, бракованные зачарователи и лицемерные волшебники, — зло плюнул в сторону плаща Гнусов.

Всю дорогу по коридору Гнусов продолжал поливать, по его словам, бездарных лицемеров помоями, так что уши уже хотелось оторвать и выбросить. Наконец попав в гостиную, я увидел пару кресел по бокам от журнального столика. Видимо, места встреч у волшебников были исключительно похожи друг на друга, так что я сразу сел в одно из них. Пока волшебник, ворча, усаживался напротив, я успел осмотреть комнату.

Простенькая гостиная с парой кресел, столиком, диваном и книжными шкафами. Рабочего стола и манарезервуара не было видно. Изюминкой в интерьере являлся огромный камин, в котором потрескивали поленья. Видимо, уют огня старику нравился больше, чем центральное отопление. Разные картины в пастельных тонах украшали стены, что резко контрастировало с грубой манерой речи волшебника. Над камином крест-накрест висели гусарские шпаги и различные маски из восточных мифов. К моему великому удивлению, одна из них оказалась красной. «Вот ты и попался, убийца», — зажглась мысль в моей голове.

— Так что вы хотели узнать насчет этого мертвого мешка с дерьмом и костями? — усевшись и приняв удобную позу, спросил волшебник.

— Говорят, вы враждовали, расскажете подробнее? — открывая блокнот, задал я вопрос.

— Потому что он сволочь и козел! — яростно взорвался старик, и по комнате разлетелись воздушные потоки, трепля огонь в камине. — Мы начинали работу над заклинанием невестимости вместе, только когда он прорвался, то тут же кинул меня! — еще одна волна воздуха пронеслась мимо. — С тех пор почти каждый день он сообщал о своих успехах и продолжал издеваться. Скотина лицемерная, — зло зашипел Гнусов в конце.

Вот это буря эмоций на лице волшебника говорила о многом. Человек, страдающий такой ненавистью, вполне мог пойти на убийство из-за мести. Тем более что он волшебник, который наверняка может парить, судя по его стихии ветра. Ничто не мешало ему укокошить друга, а потом ночью покинуть дом через окно, не привлекая внимания.

— А что же вы?

— А что я?

— Ну, вы пытались как-то решить это через гильдию?

Стоило выяснить, не замешен ли Величкин в этом деле. Волшебник его профиля вполне мог создать прикрытие, чтобы Гнусов улизнул незамеченным. Я сомневался, что глава гильдии и не знал о конфликте его наиболее ценного работника.

— Да, конечно! Пытался, причем неоднократно! Ходил к Величкину чуть ли не каждый день! — снова взорвался Гнусов. — Только он как-то подкупил этого старого черта, да так, что эта псина сутулая ему аж проституток поставлял, представляете? — сжимая руки в кулаки до побелевших костяшек, продолжал шипеть волшебник.

Что и требовалось доказать. Величкин намеренно не хотел раскрывать личность Гнусова и утаил от меня их конфликт. Я быстренько сделал необходимые пометки.

— Когда вы последний раз видели Демитра?

— Да накануне днем, он хвастался, что закончил заклинание и что я пожалею о том, что не приполз к нему умолять о возможности работать вместе, — он стукнул кулаком по подлокотнику кресла. — Теперь же этот неудачник червей кормит! Аха-ха-ха-ха! — недобро засмеялся Гнусов.

— Почему вы считаете его неудачником?

— Да потому что заклинание создать невозможно, и он просто врал всем! Я-то знаю! Я не один год работаю над ним. Там просто невозможные противоречия в цепях третьего уровня северного контура магического круга. Слишком противоположные стихии, а он говорил, что как-то решил! Да как можно решить, если это нарушает фундаментальный трактат о цепепостроении Ломоносова! Он просто жалкий врун и лицемер! Придушил бы эту сволочь своими руками за то, что он утащил мой преобразовательный контур!

От такого экскурса слегка закружилась голова. Судя по всему, Гнусов точно понимал, о чем говорит, и сильно сомневался в успехе Важнова. Я, признаться, тоже сомневался, ибо такое заклинание было слишком мощным, чтобы быть правдой. Неожиданно всплывшие отрывки статей о взаимодействии стихий поставили все точки на местах, и я понял, почему Важнов работал вместе с магом ветра. Парение было аналогом такого же заклинания, что и пытались создать волшебники, только в первом случае они тратили свою ману, а тут мана должна была бы черпаться из окружающего мира. Выходит, что Гнусов действительно мог покинуть покои убитого через окно. Я мысленно уколол себя за то, что даже не подошел к нему, когда осматривал лабораторию убитого.

— Вы сейчас очень хорошо описываете собственный мотив для убийства.

Я все еще не мог понять, Гнусов сам намеренно закапывал себя или он не понимал, что делает, откровенно провоцируя меня выдвинуть обвинения.

— Я не убивал, что за вздор! — закричал вскочивший со стула волшебник. — Да, я зол на него и рад его смерти, но я не убийца! Я ученый! — Он картинно воздел палец к небу.

— Да, но вы сами сказали, что он украл ваши разработки, разве нет? И вот когда он добился успеха, по его словам, вы не выдержали и прихлопнули бывшего коллегу. — Сказал я, как вонзил кол в сердце немного порящего волшебника.

Кажется, до него начало доходить, и судя по медленно сереющему лицу.

— Полагаю, что, наверное, со стороны это выглядит так, но я бы никогда не пошел на убийство. — Поняв, что болтнул лишнего, уже успокоившийся волшебник начал оправдываться. — Понимаете, я был зол, и сейчас тоже зол. Конечно, карма наказала за его предательство, и я радуюсь этому, бесспорно. Только вот я бы не смог самолично убить человека. — Совсем потухшим голосом закончил он.

— Тогда позвольте последний вопрос: где вы были в ночь убийства?

— Дома, в этой гостиной, — растерянно ответил волшебник, понимая, к чему все идет.

— Это может кто-то подтвердить? — Смотря прямо в его глаза, спросил я.

— Не-е-ет, — запнувшись, ответил он.

— Что же, попрошу вас тогда пока не покидать город, Федр Фесович. — Звук от закрытого с хлопком блокнота заставил волшебника вздрогнуть на кресле.

— И что теперь со мной будет?

Кажется, до Гнусова наконец дошла вся серьезность ситуации, в которой он оказался. Только я сам бы хотел знать, что теперь будет. Должен ли я его арестовать или надо вызвать полицию и дождаться их? Что вообще делать в таких случаях? А если я сейчас уйду и он сбежит? Как тогда его ловить? Почему я не спросил, что делать, если найду убийцу? А почему убийца не захочет убить меня, чтобы сбежать? Сотни вопросов, словно метеоритный дождь, проносились в голове. Бессмысленно сгорая после того, как нужный ответ отказывался появляться.

— Расследование еще идет, вы не единственный подозреваемый, Федр Фесович. Пока что не стоит лишний раз волноваться, как выяснилось следствие, вы не единственный, кто желал смерти убитому.

Я все же смог сформулировать нормальный ответ, который, по моим ощущениям, должен был вселить в него надежду и удержать от поспешных выводов. Не хотелось случайно пасть разрубленным на части ветряным резаком и сгореть дотла раздуваемым огнем в камине.

— Вот как, — волшебник обмяк на кресле, обессилив, но, кажется, напряжение спало.

— Так что, как я сказал ранее, не покидайте город в интересах следствия, иначе нам придется объявить вас в розыск на всю страну.

— Да, да, я все понимаю, — моментально убрав куда-то свою агрессивность, закивал головой волшебник.

— Тогда на этом всё, желаю вам приятного вечера, — я встал и протянул руку волшебнику, прощаясь.

Звучало как издевка, но все же, по моим ощущениям, он был весьма недружелюбным типом и крови попил много, так что я не чувствовал угрызений совести. После того как он неуверенно пожал мою ладонь ослабевшей от накатившего стресса рукой, я вышел в прихожую. Затем, накинув куртку, покинул дом уже предполагаемого убийцы. После того как скрылся за углом, я тут же прислонился к стене, от тяжело выдохнул накатившей волны страха и часто задышал, обливаясь холодным потом. Какой же я был дурак, что не подумал об этом заранее, эти волшебники — страшные существа. В который раз уже они начинают шибать своей магией, не контролируя эмоции. Немного отдышавшись и успокоив сердцебиение, я побрел в сторону своего мотоцикла, чтобы сдать отчет в полиции и закончить этот длинный день.