Коды доступа

Глава 4

После громких слов Аксакала все члены моей группы перестали вести непринужденный дружеский разговор и уставились на нас. Я оглядел своих Котят… Тьфу ты! Сразу же к языку прилипло! Ну и гад же, командир! Нужно ему будет ответочку придумать, а то не успокоюсь.

Лишь одна Мария Тушина не проявила оживления. Она отдельно от всех сидела в углу гостиной и читала какую-то толстенную книгу. Точнее, белобрысая только делала вид, будто бы ей всё до лампочки, но я заметил быстро исчезнувшую злорадную ухмылочку на её лице. Ничего, барышня! Хорошо смеётся последний. И им будешь не ты!

— Итак, курсанты! Теперь группа Котяры работает по особому распорядку, — сделал вводную Ринат.

— «Курсанты»… — облечённо выдохнул Бордо, переглянувшись с Гогой. — Значит, нас это не касается. А то я не очень люблю, когда Аксакал такой довольный.

— Верно, дружище, — вторил ему Волконский. — Когда командир вот так улыбается, жди западла или Березников каких-нибудь. А я ещё от прошлого раза не отошёл.

— Разговорчики! — сделал почти суровое лицо капитан Аксаков. — Не пугайте молодёжь своими выдумками! Так вот… Были мы тут на совещании у полковника Дамбаева. Признаться, получили от него хороший нагоняй, что подходим к вам несерьёзно.

Нарушаем привычный распорядок, к которому все вы привыкли в Императорской Военной Академии. Говорит, что подобное подрывает моральный дух и не даёт курсантам сосредоточиться на главном — на оттачивании мастерства Слияния.

— Нормально подходите, — возразила Анна. — С чего такие выводы?

— А нам Будда не докладывает, — развёл я руками. — Сказал, что «косяк», и пусть хоть из шкуры выпрыгиваем, но должны его устранить. По-моему, он в чём-то прав. Как-то всё беспорядочно в группе. Нет взаимопонимания между курсантами и Чистильщиками. Немудрено! Подход и задачи у нас слишком разные по своей сути.

И тут возникла другая проблема. Никто из моих Чистильщиков не проходил учёбу в вашем славном заведении. Аксакал, конечно, отлично знает быт в Академии, но командир разорваться между своими обязанностями и моим отрядом не может.

Посему нашли отличный выход… Один из курсантов станет моим заместителем, решающим все организационные вопросы среди своих. Наделяется настоящими правами командира и отчитываться будет только передо мною. Режим, нормы питания, форма, порядок… Короче, вся хозяйственная часть. Себе я оставлю лишь учебно-боевую составляющую, утверждённую полковником Дамбаевым и подтверждённую и.о. начальника армейской базы полковником Шеллер.

— А кто будет твоим заместителем? — грустно спросила Аня. — Можно, чтобы не я?

— И не мы! — за себя и сестру ответил Кирилл.

Опытные вояки Гранин и Сурин делали вид, будто бы их нет в комнате, и старались не отсвечивать, чтобы начальственный взгляд не задержался на них.

— Кто-кто… — сделал многозначительную паузу Аксакал, играя на нервах. — От балды никого на подобную должность не поставишь. Поэтому мы, прошерстив ваши личные дела, пришли к единственно верной кандидатуре. Курсант Мария Тушина! Смирно!

Ошалевшая девушка вскочила, вытянув руки по швам.

— С сегодняшнего дня, курсант, назначаетесь заместителем капрала Котяры!

— А…

— Не понял⁈

— Есть, господин капитан! Я бы хотела увидеть приказ, подписанный полковником Шеллер и Дамбаевым. А также свои должностные инструкции.

— Инструкции на подобный случай вы должны были выучить в Академии. А вот насчёт приказа… Такс, — посмотрел я на появившегося душа-хранителя. — Метнись кабанчиком в штаб и принеси нам заверенную ОБОИМИ полковниками бумагу. С печатями, разумеется.

Этому прохиндею по два раза объяснять не надо. Быстро врубившись в тему, он исчез где-то на полчаса. Вернулся, заручившись поддержкой и необходимой бумажкой от полковничьей четы.

— Лучше бы Лорда Кентавров подрядили, чем эту… — почти простонала Настя. — Машка же задолбает, как дятел дерево…

— Отставить, курсант Воронина! — тут же оживилась Тушина. — Согласно пунктам 2.1., 2.2., 2.3. Императорского Армейского Устава, вы должны обращаться к старшим по званию или должности на Вы, предварительно попросив разрешение на высказывание своего мнения или просьбы. Также согласно пунктам…

— Отставить! — грозно приказал Аксакал. — Курсант Тушина! Объявляю вам первый устный выговор за нарушение этих же пунктов. Я и капрал Котяра являемся вашими непосредственными командирами, поэтому начинайте свои внушения другим, предварительно спросив разрешение у одного из нас. Учтите, что после второго устного предупреждения поступит запись в личное дело.

— Извините, — слегка взбледнула она, явно вспомнив необходимые для такого наказания пункты. — Подобное больше не повторится.

— Хорошо, — благосклонно кивнул Ринат. — Дальше разбирайтесь без меня. Своих дел по горло.

Не успел он выйти за дверь, как я со всей вежливостью приказал своей заместительнице, пока ещё не до конца понимающей, куда вляпалась.

— Курсант Тушина! Произведите инвентаризацию места проживания нашей учебной группы. Присвоить каждой казённой вещи идентификационный номер и сделать подробное описание. Завтра с утра списки мне на стол.

— Извините, господин капрал, но я не успею сделать это до отбоя. Разрешите привлечь курсантов для выполнения задания?

— Не разрешаю. Это не входит в их должностные инструкции, в отличие от ваших. Согласно пунктам 4.6. и 4.8. вы вправе нарушить свой распорядок дня, если это поспособствует выполнению приказа. Так что вся ночь у вас впереди. Повторюсь: утром мне нужны эти важные бумаги. В случае невыполнения приказа в срок, вы, курсант, нарушите пункт 4.3 Устава, что повлечёт за собой второй устный выговор. Что потом последует, не забыли?

— Никак нет, — совсем расстроилась Мария. — Разрешите приступать?

— Действуйте. Начните с жилых помещений.

— Что ЭТО было? — тихо поинтересовалась ошарашенная Аня, когда Тушина исчезла с ворохом бумаг и письменными принадлежностями.

— У нас это называлось «уставной ад», — пояснил бывалый Алексей Сурин. — Попала Машка! Лучше по почкам сапогом отхватить, чем в такое дерьмо влезть.

— Да она же и нас до этого ада доведёт! Нам теперь все её долбанутые хотелки выполнять придётся!

— Не долбанутые, а уставные, — поправил я. — Ну, а хотите ли вы их выполнять… решайте сами.

— Неважно! Тут же за малейшее нарушение рапорты тебе подсовывать будет! В день каждый не по одному устному и письменному выговору получим от тебя!

— Вообще-то, — вместо меня лениво ответил Такс, — на рассмотрение подобных рапортов и принятия решения по ним в законном порядке отводится десять дней. Думаю, белобрысая устанет раньше… или повесится на резинке от трусов.

— До последнего дело доводить не будем, — рассмеялся я. — Но мысль верная. Так что, народ, не стесняйтесь релаксировать, но только не в ущерб учёбе и службе. Я не Тушина: бюрократию разводить не буду, а просто три шкуры спущу. И это не образное выражение. Просекли?

— Откуда ты так хорошо знаешь уставы? — поинтересовался Кирилл Воронин. — Мы их тоже зубрим, но вот так быстро сориентироваться, вспомнив необходимый пункт или статью — это слишком даже для тебя, Макс. Сумасшедшую Машку в расчёт не берём.

— Видишь ли, юноша, — важно начал я вешать лапшу на уши. — Долг каждого подданного Российской Империи — не пренебрегать её законами. Поэтому я всё свободное время денно и нощно посвящаю себ…

— Да врёт он всё! — испортил всю малину Такс, прервав на полуслове. — Это я ему транслирую, а Котяра, как попугай за мной повторяет. Вот ещё! На фигню всякую время тратить, когда в жизни столько вкусного вокруг!

— Блин! — расхохотался Слава Гранин. — Весело тут у вас живётся! Надо было в Чистильщики записываться, а не в Армию!

— Весело, — согласился с ним Бордо. — Правда, только до первой серьёзной Дыры. И когда потери подсчитываем тоже юморить не хочется. Так что, братишка, правильно ты в Армию подался.

— Ну, мы там тоже не пряники лопали, — заступился за друга Алексей. — Но вы реально наш спецназ переплюнули в плане безбашенности. Я когда про Лорда Спрута в сводках читал, то так и не смог понять, как там выжить можно было.

— Скоро узнаешь, — пообещал я. — Наша будущая акция посерьёзней той будет. Поэтому готовьтесь так, будто бы уже на ней, и от каждого чиха зависит ваша жизнь.

Оставив Жана гонять курсантов по нормативам Чистильщиков, я взял в охапку Аксакала с Олегом Волконским и переместился с помощью Такса в контору к Берлиозу.

Старик встретил нас радушно, но по-деловому.

— Моё изношенное сердце чувствует, что после вашего прибытия износится совсем, — заявил он, когда мы расселись за большим столом. — Одно утешает: выгоды от вас больше, чем беспокойства.

— Верно, — кивнул Аксакал. — Для этого и собрались, чтобы решить, насколько наших жизней хватит заработать неприлично много денег.

— Молодой человек! Неприлично много денег бывает у соседа. Собственные — приличные всегда, но их мало… Тоже всегда. Итак, шо вы мне имеете предложить такого, чтобы я разуверился в своём мнении?

— Он, — показал я на Гогу, — является наследником Рода Олегом Волконским. Вместе с Достоевскими, чьи интересы я официально представляю, собираемся подмять под себя часть столичного бизнеса по трофеям из Дыр. Но прежде чем начнём сие опасное предприятие, хотим понять, насколько окраины согласятся сотрудничать… и вполне возможно, отстаивать с оружием в руках свою выгоду.

— Гарантий, естественно, никаких?

— Да, Фарш. Первая часть плана самая предсказуемая. Нужно закупиться необходимым оборудованием и затарить его ценными частями Тварей. Скоро, как ты понимаешь, такая возможность представится. После этого налаживаем, но не запускаем транспортную систему до Петербурга. Держим наличие её в тайне от всех.

— Не выйдет, — перебил меня Берлиоз. — Мы связаны с региональными сетями договорами и должны всё отгружать им. Иначе неустойки без штанов оставят.

— Отгружайте. Но, насколько знаю, имеются квоты на вывоз. Всё, что не входит в них, можете смело отправлять на сторону.

— Да, но только официальным представительствам. А они принадлежат всего двум семьям в Российской Империи, которые сами эти ограничения на вывоз товара и ввели. Замкнутый круг.

— Скоро появится третье представительство, — заверил Олег Волконский. — Мой отец при поддержке графини Достоевской в данный момент и занимается этим в столице. За несколько недель, думаю, управятся.

— Верно, — подтвердил я. — И вот тут начинается самая непредсказуемая фаза. Никто просто так не даст вам вывезти товар. Нападения разбойников, поджоги складов, убийства… Настоящая война гарантирована. Насколько мелкие скупщики не только Рубежей, но и других регионов смогут объединиться, чтобы дать отпор?

— Честно говоря, не знаю, — вздохнул старик. — Кусок, конечно, жирный обещаете. Только у тех же Бугурских настоящая армия собрана… пусть и зовётся охранными предприятиями. У Скуратовых в Москве тоже силушки хватает.

— Род Скуратовых вмешиваться, скорее всего, не будет, — пояснил Олег. — У них с Бугурскими свои тёрки: питерские пытаются подмять московских под себя. На этом противоречии и хочет сыграть мой отец. Он даже допускает, что сможет договориться со Скуратовыми о сотрудничестве. Но это потом, если на ноги встать сумеем.

— Всё равно сложно, — покачал головой Берлиоз. — Когда полыхнёт, некоторые частники пойдут на попятную, боясь за жизни своих близких.

— Сильно полыхнуть не должно, — попытался успокоить его Аксакал. — У нас есть выходы на императорскую семью. А также под боком Имперская СБ и Армия. Они умеют быстро реагировать на приказы в любой точке России.

— Ну, допустим, при такой поддержке мы справились. А дальше что? Новое официальное представительство поторгует с нами годик, наберёт силу, а потом поступит, как поступали их предшественники: квоты, кабальные договоры и прочая хрень. Оно нам надо?

— В этом и фишка! — победно улыбнулся я, ожидая подобного вопроса от осторожного еврея. — Фарш! Кто будет ограничивать самих себя и терять выгоду?

— Идиёты. Но Волконские и Достоевские — не они: вот и закрутят гайки.

— Неправильно. Новое представительство не замкнётся на двух Родах. Это будет акционерное общество. Тем, кто вступит в него первым и пройдёт все тяготы становления, членство не будет стоить ничего. Выделение бесплатных акций, право голоса представителей регионов на Совете Директоров обеспечат независимость от произвола. Потом, конечно, лавочку прикроем и принимать будем к себе за мзду великую.

— То есть, Котяра, нас берут в долю?

— Именно, — за меня ответил Олег. — Также по всем городам, где сильно влияние князя Волконского, уже началось создание новой охранной системы из ветеранов Армии и Чистильщиков. Так что и людьми, и оружием в самый тяжёлый период обеспечим. Транспортировку вне Рубежей Достоевские берут на себя: у графини есть нужные связи в Транспортном Ведомстве. От вас требуются лишь проверенные, знающие обстановку на местах люди, способные разобраться здесь. Ну и товар, разумеется.

— Складно сказываете…

Берлиоз встал и начал расхаживать по комнате, явно обдумывая наши слова. Потом снова сел, придя к какому-то решению.

— За свой бизнес говорю… Подпишемся! Но Берлиозы — всего лишь мелкая песчинка, от которой мало проку. Я аккуратно перетру со знакомыми. Если нас, согласившихся, наберётся много, то тогда и стоит дело затевать. А пока, извините, но никакой конкретики. Ну и с сыном в Соликамске посоветоваться надо.

— Самуил уже изыскивает способы закупить холодильное оборудование и тяжёлое вооружение, — наябедничал Такс.

— Вот шлемазл! А мне ни слова!

— Так с последним обозом прибыли мы. А по армейским рациям особо не поболтаешь, — заступился я за мужика.

— Всё равно выпорю! Сколько раз говорил, чтобы не лез в контрабанду! А он уже и большие стволы туда-сюда таскает!

— А сам не балуешься подобным? — ехидно поинтересовался Аксакал.

— Раз не поймали, значит, не балуюсь. Ещё код от сейфа попроси! Когда с запрещённым товаром поймаете, тогда и подобные разговоры вести будете.

— Тоже проблема, — фыркнув, опять обозначился Такс. — Код на твоём сейфе в подвале — это дата рождения Цили.

— Откуда знаешь? — побледнел Фарш.

— Ты старый, больной человек…

— А в глаз за подобное?

— А сам так себя называешь! Я всего лишь вежливо поддакиваю. Что у тебя есть самого дорого, кроме денег? Любимая внучка! Вот и совместил одну приятность с другой. Да и не забудешь такой код ни за что.

— Не заливай! Про сейф в подвале знаю только я!

— Там у тебя варенье вкусное… Вот и напоролся на заначку: всего-то пару двадцатилитровых бочек нужно было отодвинуть случайно.

— И этого фармазона я пустил в свой дом! — воздев руки к небу, простонал старик. — Приветил, как родного скотину неблагодарную! Озолотил, обогрел! Почти ввёл в семью…

— Хватит! На хрен нам нужны твои деньги! — жёстко прервал я неожиданную сценку. — Мы честные люди! Пересчитай и убедись. Это ещё один повод доверять нам. Другие могли и обнести, как липку.

— А варенье⁈

— Я банки вернул, — миролюбиво продолжил Такс. — Ну чего ты кипишуешь на ровном месте? Нужно было подзаправиться после переноски товаров. Мне витамины необходимы. Циля варенье варила?

— Да, — потихонечку стал отходить старик.

— Передай ей, что очень вкусно! Черничное выше всяких похвал! Ты гляди за внучкой, а то уведут такую хозяюшку, и моргнуть не успеешь.

— Она у меня лучшая! — гордо произнёс Берлиоз, растаяв от неожиданной похвалы. — Но деньги всё равно пересчитаю.

— Да чего там считать? Один миллион двести восемьдесят тысяч сорок три рубля и десять копеек. Ещё брюликов пятьдесят четыре камушка примерно на три миллиона и ювелирных украшений…

— Заткнись! Не при людях же!

— Ни хрена ж себе… — поражённо протянул Гога. — Я тоже хочу быть «бедным евреем»!

— Олег, — посмотрел на него скупщик почти таксячьими грустными глазами, — у тебя есть то, что не купишь ни за какие деньги. И я сейчас не про княжеский титул. Молодость! Цени её и используй на всю катушку, пока это богатство не утекло сквозь пальцы. Очень скоропортящийся товар!

На этой философской ноте мы и покинули дом Берлиоза.

— Аксакал, — неожиданно спросил Олег. — А что ты там говорил про выход на императорскую семью? Блефовал или реально есть? Если ты имел в виду моего отца, то зря надеешься. Этим резервом он пользоваться не собирается.

— У меня есть, — пришёл я на выручку Ринату. — У обладателя ордена «Орёл Империи» право почти без стука приходить во дворец. Ещё и моя приёмная мать, графиня Юлия Петровна Достоевская, в достаточно близких отношениях с императрицей Амандой. Делай выводы.

— Уже сделал. С вашей семейкой лучше дружить.

Ночью я долго не мог заснуть, постоянно перематывая в памяти разговор с Фаршем. Кажется, он реально заинтересовался проектом. Но всё равно мандраж берёт от понимания, в какую по масштабам авантюру пытается влезть бывший самозванец из Гессена.

Тихо тикают настенные часы. Внизу шебуршит, проводя опись, упрямая Мария Тушина… Что день грядущий нам готовит?

Как оказалось утром, приготовил он транспортный вертолёт, с шумом пролетевший над Чердынью и опустившийся в районе армейской базы. Блин! На таких штуках сюда за ягодами не летают! Да и не сезон…