Кодекс Охотника #32

Глава 23

Думал ли я о чём-то, когда бросился сквозь тень к проекции Мудрейшего, не дождавшись подмоги? Конечно же, я думал.

До последнего момента в моей голове боролись планы противостояния проекции Бога. Да, я притащил на битву сильнейших Одарённых этого мира. Ну, за исключением моих жён. Всё было правильно и разумно — собрать все силы, дабы в полной мере противостоять угрозе. Однако это была, хоть и проекция, но проекция полноценного Бога, против которого обычным смертным не выстоять.

Опять же, я достаточно хорошо прокачал своих друзей и товарищей. Но они всё ещё были обычными людьми, прожившими совсем немного. Имел ли я моральное право рисковать их жизнями?

Но, как много раз я говорил, если бы это были мои братья по Ордену, даже недавно инициированные, после учеников, ни одной капли сомнения у меня бы не осталось. Нас, Охотников, готовили к таким битвам, как физически, так и морально.

Меня всегда напрягала одна из дебильных фраз этого мира, когда кто-то говорил, что он готов умереть ради кого-то другого, либо же ради какой-то идеи или мечты. Хуже этого и представить было нельзя. В этом-то и отличалась подготовка Охотников, в первую очередь. Нас учили не умирать, никогда, ни за что, а тем более — ни за кого, и ни за что.

Иногда так случалось, что Охотники гибли. Со стороны это могло выглядеть, как будто они гибли во имя какой-то великой цели, спасения мира. Сколько памятников погибшим Охотникам было раскидано по всей Многомерной Вселенной! Целые миры и целые гроздья миров считали, что какой-то из Охотников погиб ради того, чтобы они жили. Но настоящую причину мы им, конечно, не раскрывали. Пускай бы думали о нас, как о героях. По-хорошему, используя модное словечко этого мира, для маркетинга это было неплохо.

На самом деле, Охотник умирал не ради чего-то. Он умирал именно тогда и именно так, как он считал нужным. А если из-за этого было спасено множество жизней, что ж, это приятный бонус. Но, в основном же, защищать человечество (я имею в виду действительно защищать) можно было лишь одним способом: оставаясь в живых и уничтожая этих самых врагов человечества.

Так вот, вся эта длинная прелюдия была к одному: я умирать не собирался. Я собирался убить, точнее, изгнать проекцию Бога из этого мира к чертям собачьим. И при этом произвести ещё пару манипуляций, чтобы мои братья могли добить его в том логове, куда он бы после нашей битвы забился.

Поэтому я сделал то, что сделал, — рванул вперёд, внутрь подводной скалы. Я шёл вниз, периодически выныривая, дабы слегка облегчить жизнь человеческому войску на поверхности, щедро раскидывая слаймов по коммуникациям техники и живой силе врага, внося хаос и смятение. А сам же чётко шёл вниз, туда, где на глубине двух десятков километров, под дном Мирового океана, я чувствовал биение энергетического сердца Бога.

И рано или поздно, но я добрался до цели. Огромная подземная пещера, посередине которой мерцал тусклый свет божественного сияния. Уже на подходе я просканировал эту маго-техническую конструкцию, которую Мудрейший, уверен, создавал столетиями, медленно, но неуклонно пробивая себе путь в Запретный мир. И у него, чёрт возьми, почти получилось!

Ещё каких-то пару сотен лет, а может, даже и меньше, и он бы смог бы переместиться сюда во плоти. Причём, не с парадного входа, где Хранитель поймал за задницу Мидаса, а вот таким хитрым способом. И только Кодекс знает, к чему бы это привело. Возможно, и даже, скорее всего, к смерти Хранителя и захвату Запретного мира.

— Как же ты мне надоел! — человеческая фигура, светящаяся жёлто-красным пламенем, сидела на полу, обхватив голову руками.

Со стороны это выглядело, как чрезвычайно расстроенный жизнью человек, который находится в горе и печали, сидящий на каменном полу. И причитающий о своей тяжёлой судьбинушке. Это если не знать, кто на самом деле находился передо мной.

— Я? Тебе? — усмехнулся я, одновременно пытаясь прощупать силу противника.

Всё-таки передо мной сейчас находилась проекция настоящего Бога. Я хотел понять, сколько процентов от его сил находилось передо мной.

— Я не просил тебя приходить в этот мир. Всего-навсего тебе нужно было оставаться там, где ты был. И никакого бы конфликта у нас с тобой не приключилось.

— Ты, несчастный червь, будешь говорить мне, Богу, что мне надо делать?

Человек наконец оторвал голову от рук и приподнял её, чтобы взглянуть мне в глаза. Оранжевые глаза светились злобой и ненавистью.

— Именно, — подтвердил я. — Хотя с червём я не согласен. Так-то я однозначно красавчик. И вообще… Но да. Я повторю: ты сделал огромную ошибку, урод, когда связался не с тем человеком.

— Да я посмотрю, ты возомнил себя бессмертным, — человек ловко вскочил на ноги и сделал пару шагов в мою сторону. Почувствовав ауру, исходящую от меня, он с усмешкой остановился. — Боишься? Я чувствую твой страх. Правильно делаешь.

Я еле сдержался, чтобы не пожать плечами. Боюсь? Я — Великий Охотник Сандр? Я забыл это слово давным-давно. Но Богу об этом знать было необязательно. Если он хочет так думать, то пускай так думает. Мне это только на руку. Вслух же я сказал:

— Раз уж мы с тобой ведём милый диалог в лучших традициях блокбастеров, то, может быть, ты ответишь мне на один вопрос: чего такого ценного в этом мире для вас, Богов, если вы лезете сюда так упорно, что даже ради этого готовы сдохнуть.

— Сдохнуть? Мы же боги, мы не можем сдохнуть! — расхохотался Мудрейший, откинув голову назад.

— Ага, Морфей, наверное, тоже так думал, — хмыкнул я.

С громким бульканьем смех Мудрейшего прервался, и он злобно посмотрел на меня:

— Морфей был слабак и дурак, который слишком полагался на свою скрытность.

— Но он же тоже был Богом? А как ты говоришь, Боги бессмертны, — я не удержался, чтобы широко улыбнуться.

В ответ я почувствовал снова злость и ненависть, но к этому прибавилось ещё скрежетание зубов. Но Мудрейший величественно, как и полагается Богу, проигнорировал моё неудобное уточнение.

— Ты не узнаешь от меня нашу настоящую цель! — лишь буркнул он мне в ответ.

— А что так? — я уже не выдерживал, продолжал глумиться. — Пришёл тут убить «червяка». Так поделись перед смертью.

— Кажется, ты уже один раз умирал? — растянул губы в ухмылке Мудрейший. — Но твой долбаный Кодекс вернул тебя к жизни. В этот раз я поступлю с твоей душой немножко по-другому. Но меня не зря называют Мудрейшим. Я всегда оставляю процент на то, что что-то может пойти не так. Я тебя просто уничтожу, а потом уничтожу всех жалких людишек, которых ты привёл сюда. Я бы долго бы искал всех этих идиотов по всему миру. А так я понял, что сильнейшие находятся прямо у меня над головой. Спасибо, кстати, за это. Теперь они сдохнут.

Я не выдержал и поаплодировал.

— Что ж, говоришь ты складно. Теперь посмотрим, как ты сражаешься.

С лёгким шелестом Аквила и Драко покинули ножны. И я, не торопясь, размашистым шагом пошёл в сторону Бога, который аж на секунду замер от такой наглости.

— Глупый идиот! С двумя железками решил броситься на Бога? — он поднял руки и… началось.

Уверен, что этот мир ещё не сталкивался с битвой такой силы. Да, были «тренировочные» сражения с ордой Серых. Дважды мы противостояли Титану. Но здесь и сейчас происходило нечто, совершенно отличающееся от всего ранее.

Прямо здесь и сейчас сражались полубоги. Ну, «полу», не потому что половинчатые, но Мудрейший сейчас бился примерно с пятьюдесятью процентами своей мощи, которые он смог перетащить в этом мир. Ну, а я к пятидесяти процентам своей былой мощи примерно приблизился.

Что было бы, если б мы сражались с полными силами? Ну, трудно предсказать. В первую очередь из-за того, что такое вряд ли когда-либо произошло. Имея полную мощь, я бы имел поддержку братьев и не занимался бы всякой хренью типа дуэльного поединка с Богом. Не! За левым моим плечом стоял бы брат Дэн, а за правым — старик Мак.

Я не выдержал и даже в такой ситуации улыбнулся, что сейчас бы, возможно, на подхвате находился бы брат Купер, мой сын, с которым я так стремлюсь познакомиться. В том числе и из-за него я сегодня точно не проиграю. Хорошо, что мы сражались глубоко под землёй, хотя и до этого огромная пещера трещала и расширялась от наших ударов, сыпались камни, выжигались целые пласты. Вокруг нас хороводом кружились призванные мною твари, которые должны были помочь мне в этой битве.

Изначально Мудрейший хотел вызвать подмогу, но во всём этом хаосе боевые агрегаты Атлантов просто сгорели дотла. Более того, все ведущие из пещеры проходы сплавились и закрылись. А когда мы перешли на сражение в эфирном плане, вот тут уже задрожала сама земная твердь.

Я отвечал ударом на удар, предпочитая действовать первым номером. В этом мне сильно помогали зверюшки, контракты с которыми я заключил перед боем. Мудрейший же начал драку с весёлым пренебрежением, свойственным Богам. Вот только через некоторое время улыбка с его лица исчезла, сразу после удара адского Кракена, который дотянулся до него своим длинным щупальцем. Правда, Кракен после этого сразу же погиб смертью храбрых, но свою работу он сделал.

Мудрейший отлетел в сторону, где его поймал пустынный червь в пасть, даже успел немного пожевать до того, как взорвался в энергетическом взрыве. После этого в Бога сразу же воткнулся рог воздушного нарвала.

Это красивое животное, конечно, тоже погибло. Но тут уже до долбанного божка добрался уже я и показал, на что действительно способны эти две «несчастные железки», если они являются мечами Рода Галактионовых. Привязка последнего меча к тотемному животному Рода Галактионовых состоялась. А это значит, что вся дюжина мечей получила полную силу.

И эта сила совсем не понравилась Мудрейшему! С рёвом он отпрыгнул в сторону, мгновенно затягивая ужасную рану на животе, пробуренную Аквилой. Вот только это было ещё не всё. Вишенкой на торте оказалась возможность призыва главой Рода, то есть мной, мохнатого Поручика… ну, то есть я хотел сказать, Принца-Медоеда, кем он оказался на самом деле.

Это было неожиданно, но вполне понятно. Я не знаю, как этот медоед попал в Запретный мир, кто его сюда притащил и как привязал к роду Галактионовых. Ну, догадывался, конечно, но спросить было не у кого. Принца забрали маленьким щенком и он, по-факту рос и развивался с моим родом. Привязка к последнему родовому мечу Драко, случилось только накануне и медоед как раз находился в глубоком сне, восстанавливая силы и разум. И да, теперь мне не обязательно таскать его с собой, ведь призыв может осуществиться в любом месте!

И теперь этот медоед также имел полный доступ, как к силе мечей, так и к силе моего Рода, что сделало его ужасным оружием.

Мгновенно появившись за спиной Мудрейшего, он оторвал правую руку Бога, после этого впившись зубами тому в шею. О, как же этот недоделанный бог орал!!!

Это была буквально песня для моих ушей.

Конечно же, бог снова вывернулся, мгновенно восстановив руку. Вот только прямо сейчас в его глазах плескался натуральный ужас. Почему? Ну, потому что, во-первых, я повесил на него свою метку, и теперь, где бы он ни находился, мои братья его найдут. А во-вторых, случилось именно то, что я предполагал, но не был до конца уверен. Мой мохнатый помощник при определенном стечении обстоятельств, точнее — моей помощи при построении боя, смог бы вытащить в этот мир всего Бога без остатка.

Постепенно, по крупице отжирая его силу до самой его смерти. Я начал подозревать, с какой целью именно медоеда сделали Галактионовы своим зверем. Ну, кроме того, что мы такие же отмороженные. И Мудрейший это понял.

А когда бог увидел, что я начал плетение удерживающего заклинания, он откровенно запаниковал, бросившись в бегство.

Ну наконец-то я попал в свою родную стихию — Охотник, преследующий свою жертву. И нет, сбежать от меня не получится.

— Не убегай! Умрёшь уставшим! — весело крикнул я вдогонку, конечно же, не дождавшись ответа.

Сейчас битва фактически закончилась, перейдя в стадию: успеет ли Мудрейший собственноручно уничтожить свою проекцию, отказавшись от всех своих сил, или я всё-таки обездвижу его и с помощью Затупка уничтожу полностью.

Время, как всегда в таких случаях, превратилось в тягучую, липкую субстанцию, в которой каждая секунда растягивалась до бесконечности. Когда не строишь прогнозов, когда не пытаешься предугадать, а только пытаешься сделать всего одно — успеть добить тварь здесь и сейчас.

Вот только меня ждал сюрприз.

— Стой, Охотник! — внезапно силуэт убегающего Бога пошатнулся, он как будто сжался в размерах, потускнел и остановился, подняв руку. — Пощади! — с этими словами он бухнулся на колени.

Такое мы тоже проходили. Что-что, а мольбы и уловки противника никогда не сбивали меня с нужного курса. Поэтому мощный удар Драко врезался в Бога, а Аквилу я занёс для последующего удара, который должен был лишить ещё часть сил. Вот только в последний момент Аквилу я удержал, потому что произошло странное…

Удар Драко должен был хорошенько просадить его жизненную энергию, но случилось так, что я фактически почти убил его всего одним ударом. И удар Аквилы был бы окончательным. Что, чёрт возьми, происходит?

— Не убивай!!! — визг Бога прозвучал практически на ультразвуке.

А вот такие вопли я уже слышал в своё время, крики отчаяния и безнадёги, когда бессмертное существо внезапно понимает, что не такое уж оно и бессмертное. Но это тоже не собьёт меня с пути.

— Кто? — задал я единственный интересующий меня вопрос, так как мгновенно понял, что произошло.

— Локи. Его послал Костяной Скульптор. Не убивай. Не убивай меня, пожалуйста!

Это скукоженное, некогда высшее существо, стало медленно ползти ко мне, пытаясь обхватить руками мой ботинок. Жалкое зрелище. Испытывал ли я какие-то чувства к нему: радость или что-то другое? Не-а, единственным чувством, которое я испытывал, наверное, было чувство удовлетворения. Удовлетворения от хорошо выполненной работы. Как обычно бывало после охоты, на пике своих сил, когда повергнут сильный соперник.

— Зачем вам нужен этот мир?

— Ты меня помилуешь, если я расскажу? — взглянул Бог, подползая чуть ближе, и всё-таки пытаясь дотронуться до меня, чему я был совсем не рад.

— Прикоснёшься ко мне — и сразу же сдохнешь, — брезгливо скривился я, глядя на пресмыкающегося Бога. — Нет, я тебя не пощажу, но ты можешь заработать плюсик в карму.

— В карму? — хрипло засмеялся Бог. — Никто не верит в эту суку. Сандр… Сандр, прости меня, я предлагаю тебе сделку. Вместе мы станем сильнейшими существами в Многомерной Вселенной. Только сохрани мне жизнь, и я поделюсь всем, что знаю.

— Зачем вам нужен этот мир? — нахмурился я и для убедительности наставил Аквилу на его горло.

Мудрейший поднял свои еле горящие оранжевым глаза и грустно улыбнулся:

— Не пощадишь?

— Не-а… — отрицательно покачал головой я.

— Ну, тогда гори огнём ты, твой Кодекс, и твоя Вселенная! — резко дёрнувшись вперёд, Бог насадился на остриё Аквилы.

Энергетический вихрь, после смерти Бога, закружился вокруг меня. Я автоматически начал затягивать его обратно. Я видел, как божественная душа поднимается в небо, туда, где её ждёт суд Вселенной. Никто не знал, куда после смерти уходят боги, по крайней мере, про перерождённых Богов никто и никогда не слышал. Поэтому есть надежда, что эта сволочь уже никогда снова не появится в нашем мире.

Я же пытался удержать своё тело в порядке, чтобы не сдохнуть от такого энергетического допинга. Мне было жаль, что сейчас нет основных моих братьев, старейшин и мудрого Первого Охотника. Но даже я чувствовал, как Вселенная всколыхнулась вокруг меня. Заскрипела, как несмазанный механизм, в котором закрутился блок шестерёнок, давным-давно находящихся в спокойном состоянии. И одновременно с громким стуком остановилась другая часть этого огромного механизма, называемого Многомерной Вселенной. Прямо сейчас Вселенная производила перерасчёт Равновесия. И судя по тому, кто именно только что сдох от моего меча, перерасчёт Равновесия будет явно в сторону наших врагов.

— Кажется, я подкинул вам дополнительную работу, братья, — зачем-то сказал я в пустоту, понимая, что весь груз вселенского противостояния упадёт именно на их плечи.

— Ты сделал то, что нужно, — раздался в голове спокойный голос Кодекса. — Этот мир почти готов к моему приходу. Будь сильным, брат Сандр. Тебя ждут ещё испытания. Но я не зря выбрал именно тебя. Ты справишься, я верю.

После этих слов голубое пламя Кодекса, подобно доспеху, заключило моё тело внутрь себя, как родная мать укутывает новорождённого ребёнка. Вот только, если мать этим укутыванием сохраняла тепло вокруг младенца, то Кодекс, наоборот, не давал заёмной энергии вырваться и причинить вред своему брату.

А я чувствовал, как медленно, но неотвратимо, ко мне возвращаются мои былые силы… Еще не все… Но, Кодекс, как это приятно!!!