Князь Барсов (СИ)

Глава 18

— Прорывы были созданы искусственно, — медленно сказал Милославский, наблюдая за моей реакцией.

А я, услышав это, почувствовал как по спине пробежал целый табун мурашек. Теперь всё встало на свои места, и я понял почему мне показалось, что с порталом на Изнанку что-то было не так.

— Насколько же надо быть ублюдком, чтобы такое сделать. Какие цели преследовал тот, что это сотворил?

— Если бы я знал, — с горечью сказал жандарм — вполне может быть, что это просто наглухо больные уроды.

— Каким способом они смогли прорвать ткань реальности? Насколько я знаю, для того чтобы построить порталы на глубокие слои, нужно найти места, где эта ткань тоньше всего. Не верю я, что в центре Минска так было, иначе бы за этим следили специальные люди.

— Они использовали артефакты. Очень сильные и запрещенные артефакты.

Милославский достал из кармана небольшой цилиндр из непонятного металла с вырезанными рунами. Причём некоторые даже для меня были непонятны.

— Можно? — протянул я руку и Милославский дал мне артефакт.

Я решил посмотреть на него при помощи своего дара и когда мне это удалось, то я едва удержал в себе крик. Это был не просто артефакт для открытия портала, эта дрянь ещё ослабляла ткань реальности, а значит теперь прорывы в центре города могут случится когда угодно. Я тут же сообщил об этом Милославскому и увидел как жандарм подобрался словно перед прыжком.

— Ещё что можешь сказать про эти штуки? Любая мелочь будет важна, уверяю тебя.

— Тут есть руны, которые мне не знакомы. Это при том, что как артефактор, я знаю их наизусть.

Глаза жандарма радостно заблестели. Он явно почуял зацепку.

— Покажи их.

Я показал ему четыре руны, которые были мне незнакомы, и жандарм тут же достал небольшой блокнот и зарисовал руны.

— Спасибо, князь, вы мне очень сильно помогли. Я оставляю двух своих ребят у дверей вашей палаты на всякий случай.

Милославский попрощался и ушёл, а я задумался. То что кто-то может искусственно создавать прорывы, меня напрягло. А что если этот кто-то откроет такой же портал рядом с моим особняком? Мои гвардейцы неплохи, но не против такого количества тварей как вчера. Рядом что-то сонно пискнула Гроза, устраиваясь поудобнее. Перед сном я решил немного помедитировать, чтобы ускорить лечение и посмотреть что с моим источником. Я боялся что в последней атаке сжёг свои магические каналы и отбросил своё развитие назад.

По началу у меня ничего не получалось, но через десяток безуспешных попыток я наконец-то смог погрузится в транс и внутренним взором глянуть на свой источник. Странно, он был полон под завязку, а ещё я точно могу сказать, что я почти прорвался на третий ранг. Мне не хватило буквально немного, и очень хорошо что это не произошло во время боя. Иначе бы меня просто вырубило бы нахрен и скорее всего меня бы просто сожрали. Тогда вряд ли бы Барс успел что-то сделать.

А вот с каналами в теле была проблема. Из-за моей последней атаки некоторые каналы выглядели очень плохо, и примени я сейчас даже самое слабенькое заклинание, то точно бы выжег их окончательно. А это значит что пришла пора использовать некоторые приемы из своего прошлого мира. В следующий раз Тотем может не успеть, а умереть, не достигнув цели, я не вижу смысла. Потянув энергию из источника я принялся рисовать причудливые узоры рун на своей ауре. Этому меня научил один из старых магов моего отца перед смертью, и я навсегда запомнил последние слова старика. Он взял с меня клятву, что я использую это только тогда, когда буду уверен что мои родственники не узнают про это. На мой вопрос «почему?» он грустно усмехнулся и ответил медленно выговаривая слова.

— Потому что они тебя убьют, испугавшись твоего усиления. Рунные печати способны повысить уровень мага. И именно поэтому все семьи, что обладали этим секретом, были уничтожены.

Тогда слова старика сильно врезались в мою память и каждый раз когда я хотел схитрить и нанести на своё духовное тело печати, то вспоминал их и шёл дальше на полигон, чтобы через пот и кровь подойти ближе к очередному магическому рангу. Но сейчас я наконец-таки мог позволить себе использовать это.

Первая из четырех печатей легла очень хорошо, и тут же заработала, вытягивая энергию из источника. Эта печать отвечала за то, чтобы избежать перегрузки каналов, ведь одна из главных проблем мага это вовремя остановится чтобы не выжечь их. И эта печать как раз таки должна мне помочь в критический момент не превратится в магического инвалида. Уже сейчас она занималась тем, что лечила мои каналы, а значит завтра — послезавтра я вновь смогу использовать магию. Я уже собрался нанести следующую печать, но потом задумался. Да, при помощи печатей я смогу ускорить своё развитие, но нужно ли это мне? Лучше я пройду сотни битв, убивая тварей, чем стану липовым архимагом. Ведь главное не магическая сила, а то как ты добрался до вершины. Я вышел из медитации и выругался. А ведь я чуть не совершил одну из самых больших ошибок в своей жизни.

— В конце концов никто не мешает использовать остальные печати позже, — тихо сказал я в пустоту — да, так будет даже лучше.

И погладив напоследок Грозу, я провалился в глубокий спокойный сон.

Утром меня разбудили новые гости. В мою палату ввалились Лопухины: брат и сестра. Инга нисколько не смущаясь, подошла ко мне обняла.

— Привет, герой, весь город только о тебе и твоём французе говорит.

— И тебе привет, Инга, смотрю на тебя и понимаю, что твой брат был не прав, когда говорил, что я не похож на аристократа. По сравнению с тобой я им всё-таки являюсь.

Девушка нагло ухмыльнулась.

— Братец всего лишь нудит, как всегда, не стоит обращать внимания на это. И я веду себя очень даже прилично.

— Ну да, да, — ехидно заметил Алексей — прям эталон дворянки. Надо маме рассказать, она точно оценит.

Девушка улыбаясь подошла к брату, и без размаха врезала ему в живот. Парень охнул и согнулся пополам.

— Братец, — елейным голосом сказала она — только попробуй испортить мой образ идеальной дочери и я превращу твою жизнь в кошмар. Ты меня понял?

— Понял, — просипел Алексей — вот и зачем ты вернулась в Минск? Сидела бы в своей Москве, мучала бы там знатных отпрысков.

Я смотрел на их перепалку и улыбался. Было видно что они всё-таки привязаны друг к другу, как бы не пытались это скрыть.

— Ребят, я конечно очень рад что вы ко мне пришли, но разве на улицах уже безопасно?

— Уже да, — ответила Инга — знатные рода подключились к заварушке и перебили всех тварей. В любом случае тварь с Изнанки не способна жить тут больше двух суток, так что передохли бы сами в конце концов.

Вот оно как. Признаться этот момент я как-то пропустил мимо себя. Тогда выходит, что если бы не я с Жаком, то цель прорыва была бы достигнута, а так мы помогли магам и большинство тварей мы истребили.

— Кстати, а что за громилы у тебя под дверью? Твои гвардейцы?

— Нет, это люди Юрия Милославского.

Услышав имя главного жандарма Минска, Инга нахмурилась, а Алексей поёжился.

— Страшный человек, — после недолгого молчания сказал Алексей — отец пару раз встречался с ним. Каждый раз, когда этот жандарм приходил к нам, у меня мороз по коже пробегал от его близости.

— Это потому что ты слабак, братец, — фыркнула Инга — но то, что Милославский опасен, тут ты попал в точку. И как наш Герман умудрился завязать дружбу с таким человеком?

Вопрос вроде был задан безразличным тоном, но я прекрасно видел что девушке очень интересно. Но вот отвечать я не собирался и просто пожал плечами.

— Повезло, оказались общие интересы.

— Ну да, — задумчиво сказала она — так ведь и бывает.

С Лопухиными я пообщался минут двадцать, в основном говорили о ситуации в городе. Они мне рассказали, что в город введены войска на случай повторных прорывов.

— Не понимаю как это возможно, прорывы так часто не происходят в одних и тех же местах.

При этом Инга смотрела на меня будто ожидая какой-то реакции, и надеясь, что я что-то знаю про это. И хоть девушка была права, я и правда знал почему власти так делают, но вот делится этим я не хочу. Не уверен что Милославский оценит, если я расскажу про то, что прорывы искусственные. А ссорится с ним пока что не входило в мои планы.

— Ну, властям лучше знать что и как делать. В любом случае нам с вами это никак не мешает, а обычные люди будут чувствовать себя в безопасности, зная что их есть кому защитить.

— Может ты и прав, вот только вся эта ситуация очень странная. Первый раз такое вижу.

Поговорив с нами ещё минут пять, Инга попрощалась и ушла, и я остался с Алексеем.

— Сильно потрепало? — спросил он, кивая на перевязанную шею.

— Прилично, но лекари говорят что регенерация у меня отличная и я иду на поправку.

— Может всё-таки попросить отца, чтобы он тебя осмотрел? — парень явно переживал насчет меня — ты же знаешь, он не откажет.

— Знаю, друг, знаю. Вот только твой отец глава рода, а не мой личный лекарь, чтобы по каждому зову прибегать ко мне. Да и не нужно это, я и правда хорошо себя чувствую.

— Ну смотри, если что ты мой номер знаешь.

— Однако небольшая просьба у меня всё-таки есть. Поможешь?

Лопухин серьезно кивнул и придвинулся ближе.

— Конечно помогу, можешь говорить. Сделаю всё что в моих силах.

— Ничего такого делать не надо, — улыбнулся я — просто узнай, что с Викторией Львовной. Я не видел её с вечера прорыва, и боюсь что с ней что-то произошло.

Лопухин усмехнулся.

— Узнаю. Ничего сложного в этом нет, я всё равно еду сейчас в академию. Позвоню как только буду там.

— Спасибо.

— Тогда выздоравливай как можно быстрее, иначе моя сестра будет приходить к тебе каждый день.

И хохотнув он покинул мою палату с довольным видом.

До вечера меня больше никто не беспокоил, и в основном я занимался медитацией и играл с Грозой, которая скрашивала моё одиночество. Лопухин и правда отзвонился и рассказал что Вика срочно уехала в Москву. Эта новость меня не обрадовала, ведь девушка даже не попрощалась со мной. И я очень сильно надеялся что она вернется.

— Не переживай, — сказал мне Лопухин — она всё равно вернется, ведь она твоя учительница. Никуда не денется от тебя твоя красавица.

— Вызвать тебя на дуэль что ли? — задумчиво спросил я — Может тогда ты перестанешь так нелепо шутить.

— Связь плохая, ничего не слышу.

Лопухин сбросил звонок, а я задумался. То что Вика уехала с одной стороны даже хорошо, ведь если судить по последним событиям, в городе нихрена не безопасно. И я не хочу чтобы в одной из таких стычек девушка погибла, один раз она уже прошла по краю.

Ещё несколько часов я медитировал, печать работала на ура, восстанавливая мои каналы, и уже завтра я вновь смогу применять магию. Несмотря на вроде простое занятие, я сильно устал и почти уснул, когда услышал скрип оконной рамы. Гроза, сопевшая рядом, тут же открыла глаза и зашипела. По её шерсти пробежали небольшие молнии, мой фамильяр явно готовился к бою. Я дотянулся до меча, который был возле кровати, и аккуратно вытащив его из ножен, прижал к себе Грозу.

— Тшш, не спугни их, — тихо сказал я выдре и малышка и правда успокоилась.

Я был уверен, что за мной пришел не один человек и оказался прав. В палату влезли сразу двое, причем от обилия артефактов они светились как лампочки.

Я прикинулся спящим, внимательно вслушиваясь в ночную темноту.

— Это он? — спросил один из них, доставая небольшой кинжал, от которого так и несло магией смерти.

— Да, — ответил второй — быстро делаем работу и уходим, за дверью жандармы дежурят.

Я дал им приблизится почти вплотную и резко встал выкинув руку с мечом вперед, целясь одному в голову. Он, конечно же, среагировал, вот только я и не планировал его убивать таким простым движением. Наоборот, мне нужно было его только отвлечь, а дальше в дело вступила Гроза. Поднявшись на задних лапках, она шарахнула по нему сильной молнией, так что все его защитные артефакты оказались бесполезны, и он упал на землю с огромной дырой в груди. В палате запахло сгоревшим мясом и озоном. Второй нападающий не растерялся и метнул в мою сторону несколько ножей, которые я с трудом, но отбил. Последний правда по касательной задел мою левую руку чуть выше локтя. Но больше он не успел ничего сделать, потому что я метнул меч. И хоть он попытался уйти с линии атаки, мой клинок тут же сменил траекторию и пригвоздил его к стене при этом не убив. Это было важно, ведь я хотел сдать его в руки Милославскому.

Мой несостоявшийся убийца что-то прохрипел, но мне было плевать. В комнату ворвались люди Милославского с револьверами на перевес.

— Вольно, бойцы, — усмехнулся я — пока вы очнулись враги закончились. Хотя один ещё жив, можете взять его и отдать господину Милославскому. Скажете подарок от меня.

Парни глянули на валяющийся труп, а потом на пришпиленного к стене врага, и поклонились.

— Благодарим, ваша светлость, — сказал один из них — если бы с вами что-то случилось, то нам бы не поздоровилось.

Это точно. Милославский устроил бы вам веселую жизнь, в этом я ни капли не сомневаюсь. Когда труп и полуживого унесли, я почувствовал что этот бой дался мне с трудом. Ноги дрожали, а сердце билось словно бешенное. Я лёг обратно на кровать и уснул беспробудным сном.

Усадьба Лопухиных.

Когда Ингу позвал к себе отец, девушка как раз тренировалась. Быстро переодевшись, она бегом направилась в его кабинет.

— Привет, папа, ты хотел меня видеть?

Мужчина тепло улыбнулся глядя на дочь. Хоть она уже взрослая, до сих пор осталась такой же непоседой как в детстве.

— Привет, дочка. Вы же были сегодня с братом у князя в госпитале, расскажи что там было.

Девушка задумалась что сказать. Кто бы что ни говорил, она была не глупа, и понимала, что отец не просто так интересуется этим вопросом, а с определенной целью.

— Князь выглядел хорошо, несмотря на то, что буквально вчера его чуть не убили. А ещё у меня сложилось ощущение, что он знает намного больше про то, что произошло в Минске.

— Почему ты так решила? — Лопухин тут же зацепился за слова дочери.

— У него очень хорошие отношения с Милославским, — нехотя ответила Инга — и это только то что мне удалось из него вытащить. Уверена, князь многое скрывает.

— Вот как, — задумчиво постучал по столу ручкой Лопухин — что ж, если заметишь ещё какие-то странности сообщи мне об этом.

— Хорошо, папа, — Инге всё это не нравилось, но род превыше всего.

Мир Барса.

Огромный снежный барс лежал на своем любимом камне, ожидая гостей. После того, что он сделал, рано или поздно к нему должны были прийти, в этом он не сомневался. Он не имел права помогать парню, и должен был дать ему умереть. И своей помощью он пошатнул равновесие, а это всегда имеет последствия. Гости не заставили себя ждать, и вскоре, на краю заснеженной поляны, появились четыре призрачных фигуры.

— Приветствую Хранителей равновесия — Барс склонил голову, почти касаясь ею земли.

— Здравствуй, Барс. Ты нарушил правила и мы пришли. У тебя есть что сказать в свою защиту?

Огромный кот начал нервно махать хвостом. От слов Хранителя несло неприкрытой угрозой, и старый Бог испугался. Он не хотел чтобы его уничтожили, а Хранители легко могли это сделать.

— Я не мог не защитить свой род, — тихо ответил Барс — мой подопечный поступил благородно, и кем бы я был, если бы не дал ему ещё один шанс?

— Тем кто не нарушил Равновесие, — ответил другой Хранитель — ты знаешь правила, мы не вмешиваемся явно в дела смертных. Таков Закон!

— Я знаю Закон! — голос Барса обрел крепость, Бог почувствовал как ярость придала ему сил — Я поступил по чести! И если вы готовы убить меня из-за этого, то можете приступать, но без боя я не сдамся!

Огромные клыки зверя блеснули, а лапы напряглись готовясь к прыжку.

— Что ж, слушай наш вердикт Барс. Мы решили…