— Им невозможно управлять, — мертвецки уставшим голосом констатировала Зверева.
Девушка без движения лежала прямо на земле. Ее грудь нервно вздымалась от тяжелого дыхания, а сил не хватало даже чтобы пошевелить пальцем.
— Четыре часа и уже сдалась? — с упреком отозвался я, лежа в трех метрах поодаль.
— Ничего я не сдалась, — обиженно фыркнула Анна, — если я активирую контур еще раз ты ведь помрешь!
— Говоришь так, будто сможешь, — усмехнулся я и медленно поднялся на ноги.
Моему примеру Зверева не последовала. По лицу вижу, что попыталась, но изнеможденное женское тело отказывалось слушать садистку хозяйку.
— Соколов! — думала, что прорычала Зверева, хотя этот звук больше походил на стон умирающего тюленя.
— А что, разве можешь? Докажи, — пожал я плечами и медленно зашел в самый центр беседки. Точки наивысшей концентрации всей витающей вокруг Силы Императора.
Вместо ответа донеслось лишь сердитое сопение. Рычать Анна больше не пыталась.
— Вот полежу минутку, — все же нашла Зверева в себе силы заговорить, — и ты пожалеешь о том что на свет родился.
— Ага-ага, — поддакнул я, после чего сгреб в мешочек охапку из тринадцати осколков и вышел наружу.
Кусочки рунической кладки беседки, которые я с таким трудом отковыривал последние три дня тускло мерцали алым сиянием и источали ядовитый пар.
— Нет, ребятки, назад я вас не верну, — покачал я головой и побрел к ближайшей лунке.
Одной из тринадцати, что я выкопал с равными промежутками по окружности «вертолетной» площадки. Добравшись, я навис над ямкой и аккуратно, словно садовник, опустил один камушек туда и плотно прикопал сверху, а потом еще примял ногой для надежности.
— Так-с, один есть. Еще двенадцать, — деловито проговорил я сам себе и направился к следующей.
Стоять на ногах было довольно тяжело. Мышцы ломило, кости хрустели, а сознание то и дело пыталось провалиться в спасительный сон. Да еще и рунические осколки в руках источали такую стойкую ауру сокрытой внутри Силы, что хотелось отбросить их в сторону и сбежать как можно дальше.
Только вот нельзя.
На то, чтобы Зверева научилась по своей воле активировать защитный контур ушло три с половиной дня. Ровно половина отпущенной нам недели, а план был еще далек от завершения.
— Что ты там делаешь? — спросил слабый женский голос, когда я «засеял» уже седьмую лунку.
— Реализую второй этап плана, — спокойно ответил я.
— Без меня⁈ — тут же возмутилась Анна.
— А ведь правда, — призадумался я и опустил мешочек перед все еще лежащей без движения девушкой, — не забудь сходить поесть как закончишь, продолжим через час.
С этими словами я направился в палатку Зверевой. Брошенные мне в спину ругательства я пропустил мимо ушей и, скидывая одежду на ходу, направился в душ.
Все-таки запросить установку в палатке целого ванного блока было не самой плохой идеей со стороны Анны. Контрастный душ и правда расслабляет, и приводит физическую оболочку в тонус.
Спустя пятнадцать минут я лежал на светло розовой кровати с вытянутой вверх рукой. Потраченный в ноль эфир восстанавливался не так быстро, как хотелось бы. А крепость моего лучшего защитного кокона из сплетений черного ветра и магической материи продержался внутри активированной беседки всего лишь тринадцать секунд.
— Этого недостаточно, — тяжело выдохнул я и поспешил вернуться на тренировочное поле.
Шестой день из отпущенной нам недели начался с абсолютной всеподавляющей тишины. Концентрация Силы Императора внутри сада достигла такой мощи, что больше не пропускала внутрь ни ветер, ни звуки, ни даже сигналы.
Барахлившая последние два дня связь с царскими снабженцами из оцепления исчезла окончательно, и мы с Анной остались одни.
«Око» с огромным трудом пробилось сквозь пелену, да и его хватило лишь на то, чтобы показать, что границы оцепления сместились вдвое дальше. Вглубь южной части города.
Михаил Елецкий понял, что больше не сможет нам никак помочь и эвакуировал своих людей как можно дальше от опасности.
Разумный шаг.
В целом, за прошедшие после отъезда государя дни, ситуация в мире для Михаила Елецкого была довольно стабильной. Прага действительно вернулась в состав Империи, а Европа прогнулась под жесткой рукой генерала Суворова. Шведский флот потерпел болезненное поражение от адмирала Озерецкого и был выбит из Балтийских вод.
Раз сбывались эти прогнозы Михаила Елецкого, то и насчет остальных у меня сомнений не было.
От отца за это время новостей не было, как, впрочем, и от Эмилии. Да и новости нам удавалось узнать лишь обрывками с изрядной цензурой от царских людей. Но, начиная с сегодня оборвался и этот тоненький ручеек информации.
Обеденные лучи октябрьского солнышка я встречал лежа на шезлонге и попивая кофе.
Весьма вкусный, надо заметить.
Кофеварку с императорской кухни нам привезли позавчера. И о ее приобретении позаботилась почему-то тоже Зверева, а мне и в голову не пришло подумать о кофе.
Зная, кто и зачем сюда летит, мыслил я совершенно о другом.
Меня больше волновало, как подготовить место к прибытию Ликвидатора, но и от организованных женской рукой удобств отказываться я не стал.
И пока я попивал этот удивительный и бодрящий местный напиток, Зверева тратила свой очередной перерыв на душ. Ходить вспотевшей Анну жутко бесило, а учитывая плотность наших тренировок и специфику ее дара, потела она часто.
Знал бы что это для нее это так важно, приказал бы вырыть тут бассейн. За три дня как раз бы успели, а сейчас уже поздно. Связи нет и поставки «полезностей» полностью прекратились.
Когда последние минуты перерыва Зверевой истекли, из палатки показалась Анна с просто повязанной косой волос и в обтягивающей спортивной форме с гербами царского лицея.
Прихорашиваться как на приемы Анна переставала постепенно. Сначала исчезли лишние разнообразные украшения, а потом и платья с блузками поменялись на практичные футболки.
Венцом трансформации стала эта лицейская форма, созданная из специальной ткани, способной выдерживать экстремальные нагрузки.
— В следующий раз выйдешь голой? — прокомментировал я обтягивающий прикид, который был на размер-другой меньше ее собственного. У лицеисток одолжила, не иначе.
— У тебя какие-то претензии? — пытаясь скрыть смущение хмыкнула Зверева и скрестила руки под немаленькой грудью.
— Никаких, — пожал я плечами и отхлебнул кофе.
Взгляд мой при этом не сходил с фигуристых форм девушки. Даже простое созерцание эстетического совершенства успокаивало разум.
Слышал местные ценители искусства могут часами стоять и смотреть на картины известных художников. И глядя на тело Зверевой, я их в чем-то понимаю.
— Ну что⁈ Мой гардероб закончился! — оправдательно всплеснула руками Анна.
Почему-то она приняла мой взгляд за осуждающий.
— Разве это возможно? — скептически покосился я ее палатку, что размером была втрое больше моей. И как минимум треть этой огромной площади была отведена под гардероб.
— Еще как, — с некой скорбью выпалила Анна и разжала свой кулачок, из которого посыпались обугленные желтые кусочки ткани, — это был мой любимый топ. Идеальное сочетание сексуальности, стиля и эфиростойкости. Ты создал здесь такую энергетическую плотность, что даже царские артефактные палатки скоро обратятся в пепел! А ведь их использовали на десятках магических войн! Говорят даже Багратион был не способен такую поджечь!
— Ну, слухи про Багратиона мы уже не проверим, — безразлично вздохнул я и отставил пустую кружку из-под кофе, — а энергетическую плотность создала здесь ты.
— По твоему приказу, — упрямо выдала Анна.
— Быть здесь это твой выбор, — напомнил я.
— И что бы ты без меня делал⁈ — не сдавалась Зверева, у которой за эти дни молчания накопилось немало эмоций. Все же она просто человек.
— Использовал бы другой план, — спокойно ответил я и потянулся.
Эфир как раз восстановился для очередной попытки выжить в эпицентре активированного защитного контура.
— Выговорилась? Погнали, пробуем еще раз, — скомандовал я и спустил босые ноги на твердую землю.
Земля была обжигающе горячей. Воздух вязким, как кисель. Дикая концентрация энергии в этом месте ощущалась каждой клеточкой тела. Если бы не работающий на всю катушку Дар моего эфириала, то даже мне бы пришлось несладко.
— Так и останешься в центре? — посерьезнев, уточнила Зверева.
— Да, — утвердительно кивнул я и поднялся с шезлонга.
Голова слегка закружилась от резкого движения в экстремальной среде, но этот эффект быстро прошел.
— Уверен? — скептически уточнила Анна.
Прошлая контрольная проверка закончилась на тринадцати секундах и к последующей я готовился тщательнее.
— Начинай! — приказал я и девушка шагнула внутрь «вертолетной» площадки.
Резкий взмах узорчатого кинжала и струйка крови потекла по женскому запястью.
Кружка из-под кофе тут же треснула и рассыпалась в пыль. Следом за ней исчез и шезлонг.
От накатившей волны боли я закусил губу и напрягся всем телом.
Мощный черный ветер, усиленный плетением магической материи, образовал вокруг меня плотный защитный кокон, но он тут же нагрелся под давлением окружающей враждебной энергии.
Во время полной активации, алые нити защитного контура работали очень просто. Они пытались уничтожить внутри себя все, что не являлось кровью Императора или самой беседкой. Меня в том числе.
Из-за возможности к манипуляции Силой Императора и отсутствию рядом каких-либо Елецких, Анна Зверева тоже имела иммунитет к смертоносным алым нитям, но меня они пытались убить очень старательно.
Весь накопленный мной эфир улетучивался как песок сквозь пальцы, но Силу Императора это практически не сдерживало. Тщательно прорабатываемая целыми днями напролет защита трещала по швам, а Дара Мина для противостояния этой Силе было недостаточно.
Все мышцы свело и тело наотрез отказалось двигаться.
Я закрыл глаза и сконцентрировался до предела. Я чувствовал и понимал, как именно алые нити разрушают мою защиту, но ничего не мог с этим поделать.
Я находился в самом центре беседки и давление шло отовсюду.
Давление, от которого невозможно уйти или сбежать. Ощущения словно я был на дне океана или в открытом космосе. Бежать некуда. В условиях столь агрессивной среды можно только защититься от внешнего воздействия или умереть пытаясь.
Каждая последующая секунда давалось тяжелее предыдущей и едва мое тело подкосилось, как всепоглощающее смертельное давление исчезло.
Я устоял на ногах и начал жадно глотать воздух.
С трудом разлепил глаза и осознал себя опирающимся на все еще мигающие красным рунические камни беседки. Остаточный след отключенного защитного контура витал в воздухе и давление постепенно сходило на нет.
Еще бы пара мгновений и мою физическую оболочку развоплотило бы без следа.
— Ровно минута, — констатировала результат Зверева, что с видом «я же тебе говорила», вытирала окровавленную руку.
Пустить кровь, оказалось самым действенным способом полной активации защитного контура. При нем, алые нити хоть и не видели откуда именно исходила угроза, начинали атаковать все что оказывалось в их защитном радиусе действия.
Самым простым способом этого избежать, это находиться снаружи во время активации защитного контура. Однако, для моего плана я должен быть внутри. Иначе вся затея не имеет смысла.
Одна минута — это прогресс, но этого недостаточно.
Я должен найти способ находиться внутри дольше. И было бы хорошо не тратить на это все свои силы.
— Сделаем перерыв, — разочарованно вздохнул я и направился в палатку чтобы поспать хотя бы час.
Источник эфира был в очередной раз полностью опустошен, а на поиск решения оставалось полтора дня.