Раненые звёзды - 3: Книга Ветра и Крови

Часть I. Вне памяти

1

Путь Ветра бесплоден.

Дух воина – искра на ветру; искра вызывает пожар; пожар убивает всё живое.

Ветра суть перемены. Без перемены нет жизни.

Без Ветров Мироздание мертво. Нет иной жизни племён, кроме бесконечной скорби.

Ветра суть дыхание. Дыхания суть вечная благодарность мятежному Духу, божественному Аресу.

Единственный из богов, выбравший одинокий путь.

2

Боги – хранители Мироздания от Хаоса.

Боги суть дух стихий Мироздания.

Боги суть жизнь.

Боги предвечны.

Боги живы.

Боги хранят порядок и требуют почитания.

3

На заре Мироздания не было духа Ветра.

Ветер был бесплоден.

Мироздание было беззащитно перед Хаосом.

Хаос поглотил Мироздание.

Миг Катастрофы, когда из крови Шести предвечных божеств родилось Седьмое.

Арес стал духом Ветра.

4.

Арес, Первый Воин, одолевший Хаос.

Слава Аресу! Первому Изгою. Первому, отринувшему себя ради жизни подобных себе.

Суть воина – защита своего племени.

Да не будет у Ареса других детей, кроме воинов людского племени верных.

Да не будет ему иных жертв, кроме врагов, убитых на поле брани.

Да не войдут в храмы его иные посвящённые, кроме воинов племени верных.

«Книга Ветра и Крови»

Ветхие главы

Перевод на русский Г.Волкова и К.Котова

Часть I

Вне памяти

300 000 лет до Перехода

1

Город выглядел странно. Слишком много прямых линий, слишком мало украшений. Невозможно было понять, где жилые дома, где государственные учреждения или культурные объекты. Это место походило на большую казарму или военный лагерь.

- Не нравится мне здесь, - Кай хмурился, неохотно переставляя ноги по мощёной дороге, - ты уверен, что нам так уж необходимо туда?

- Ты сам слышал, - ответил я, - угроза реальна. Мы должны понимать, что происходит.

Кай был одет в сероватый балахон и сандалии. Ткань одежды очень походила на ту, которую использовали жители города, но, конечно, была всего лишь изготовленной Гайей имитацией. Новый облик напарнику явно не нравился. Он то и дело поправлял неудобную складку на плече, раздражённо ощупывая ребристую костяную рукоять ритуального меча.

Издалека я увидел, как ворота города отворились, выпуская на дорогу группу путников. Кай остановился, приглядываясь.

- Встречающие? – спросил он.

- Не думаю, - я покачал головой, приглядываясь, - похоже на обычный конвой. Возможно, везут почту по близлежащим поселениям.

- Всё-таки не нравится мне эта авантюра, - продолжал брюзжать напарник, - думаю, нас раскусят, и очень быстро. И последствия будут самыми неприятными, едрить их в корень.

Мы говорили на русском. Новые возможности Гайи позволили нам навсегда оставить в прошлом языковые вопросы. Она научилась записывать необходимую информацию непосредственно в мозг. И Кай всё никак не мог нарадоваться этому неожиданному подарку. Он забавлялся с новым инструментом коммуникации, вытаскивая из потаённых уголков устаревшие и необычные лексические конструкции.

- Нам ничего не угрожает, - уверенно ответил я, - даже при худшем раскладе, они не смогут противостоять челноку. Не говоря о Гайе.

- Всё равно, что мешало вывести нас из стазиса лет на пятьдесят раньше? – продолжал возмущаться Кай, - до того, как они понастроили… вот это вот всё! – он указал рукой на городские постройки, потом вздохнул и добавил: - Гриш, у меня мурашки по коже от этого места.

- Знаю, друг, - ответил я, - у меня тоже. Поэтому мы должны всё выяснить.

Через двадцать минут мы поравнялись с караваном, вышедшим из городских ворот. Двенадцать мужчин сопровождали три грузовые самоходные тележки. Гайя сообщила, что эти устройства работали на каких-то высокоэффективных биологических аккумуляторах, и могли на одном заряде проходить до тысячи километров. Почему при этому они ехали так медленно и для чего их обязательно должны были сопровождать пешие, она не уточнила. Только высказала предположение что, вероятно, дело в религиозных ограничениях.

Сопровождающие груз на нас не обратили ни малейшего внимания. Я хотел по привычке улыбнуться им, но вовремя себя одёрнул. Мало ли что могла означать простая улыбка в местной культуре?

Знали мы про этих людей довольно мало. А всё дело было в том, что влияние Гайи за городскими стенами каким-то образом блокировалось. Она чувствовала некую продвинутую технологию, но взломать её не пыталась: боялась выдать своё присутствие. Вместо этого она обратилась к нам, прервав наше путешествие сквозь время в стазисе.

Первые сотни тысяч лет её план по сохранению разума складывался вполне удачно. Влияя на природные климатические процессы, она вынуждала дробиться многочисленные группы людей, заселять всё новые места, таким образом избегая накопления критической массы разумных существ, которая привела бы к их самоуничтожению. Параллельно она изучала закономерности возникновения конфликтов, чтобы разработать тонкую тактику борьбы с ними к тому моменту, когда все возможные географические ниши окажутся заняты.

Но несколько десятков тысяч лет назад стало происходить нечто странное.

Началось всё с небольшого изолированного поселения людей. Оно находилось в горной долине, отделённой от ближайших ареалов родичей природными барьерами и большим расстоянием. Эта коммуна, численностью всего-то в десять тысяч человек, вдруг начала демонстрировать чудеса ускоренного развития. В течение одного поколения они освоили колесо, основы математики, архитектуры и земледелия. Научились обрабатывать металлы. А через поколение открыли электричество, химию, биологию – и множество других наук. Гайя не сразу обратила должное внимание на этот феномен. А, когда заинтересовалась им, её доступ в долину вдруг оказался неожиданным образом заблокирован. Присутствовавшие на территории частицы её мицелия не умерли, но перестали быть частью единой сети, утратив общие информационные структуры.

2

Ворота города охраняла стража. Выглядела она довольно внушительно: бронзовые латы с кожаными вставками, копирующие мускулатуру тела, из-за чего воины казались участниками каких-то продвинутых соревнований по бодибилдингу. Они были вооружены глефами. Щитов при этом не наблюдалось.

Стараясь глядеть прямо вперёд, я уверенной походкой шёл мимо стражи. Кай старался не отставать.

Удивительно, но никакого окрика не последовало. Нас не попытались остановить. Стража даже глазом не повела!

За воротами была довольно длинная и узкая улица, запертая между глухими высокими стенами близлежащих домов. Мимо нас по направлению к выходу прошли трое: два мужика в крестьянских халатах и пожилая женщина. Возможно, их мать. На нас они тоже не обратили ни малейшего внимания.

Улица заканчивалась небольшой круглой площадью, в центре которой росло раскидистое дерево. В его тени сидело несколько человек в зелёных халатах. Они были заняты тем, что сосредоточенно долбили маленькие каменные таблички тонкими металлическими долотами. Вместо молотков они использовали плоские булыжники. Эти люди были так сосредоточены на работе, что при нашем появлении никто из них даже не поднял головы.

От площади радиально расходилось несколько улиц и переулков. Некоторые были довольно широкими. Дома, которые выходили на них, имели окна, правда, без стёкол или каких-либо их заменителей. Внутри помещений было темно, так что определить, что именно находится в доме, снаружи было невозможно.

Немного помешкав, я выбрал широкую улицу и двинулся в ту сторону. И тут нас, наконец, окликнули:

- Эй! Служивые! – в нашу сторону семенил невысокий полный человек, одетый в пёструю одежду; Гайя предполагала, что так одеваются местные служители культа.

Мы с Каем остановились и посмотрели на него?

- Новенькие, что ли? – спросил он, и тут же сам ответил: - ясно, что новенькие… опять стража не дала указаний! Совсем распоясались эти истуканы! Давно надо автоматами заменить!

Говорил он, конечно же, на местном языке. Его знание (в том объёме, каким владел средний житель деревни) нам в головы вложила Гайя. Тем более удивительно было обнаружить в лексиконе слово «автомат».

- Здравствуйте, - первым сказал Кай.

- Да привет, привет, - предполагаемый жрец кивнул и небрежно махнул рукой, - мы вообще в курсе, что сейчас начнётся пятикратная публичная жертва? Пол города там! Стража, понятное дело, зуб затаила на начальство, за то, что выпало стоять в эту смену. Поэтому и на вас внимания не обратили. Ну да ладно. Если поспешим, ещё успеть можем! Я вот тоже в лаборатории задержался. А всё почему? Потому что часы технари никак наладить не могут!

Не прекращая тараторить, толстяк обежал нас кругом, потом махнул рукой, мол, «следуй за мной», и направился в сторону одной из широких улиц. Не той, на которую я собирался идти изначально – но соседней.

Мы с Каем переглянулись и пошли вслед за жрецом.

- После мероприятия потом со мной пойдёте. Определю в казарму и на процедуры, - не оборачиваясь, пробубнил толстяк и ускорил шаг.

Улица привела нас на ещё одну круглую площадь. Скорее, даже не площадь, а арену. Довольно большую – метров двести в диаметре. Каменные ступени, густо запруженные народом, спускались к небольшому пятачку, в центре которого был установлен большой круглый камень.

На камне радиально, на равном расстоянии друг от друга, головами во внешнюю сторону лежало пятеро обнаженных атлетически сложенных парней. Они были прикованы к камню увесистыми железными кандалами и ошейниками.

На площади – арене было очень тихо. Всё внимание зрителей было приковано к центральному камню.

Наш сопровождающий ловко протиснулся сквозь неплотное кольцо людей и занял выгодную позицию на внешней ступени, позволяющей ему хорошо обозревать происходящее внизу, несмотря на его маленький рост.

Кай тихонько толкнул меня в бок.

- Это то что я думаю? – прошептал он на русском.

Вместо ответа я пожал плечами, продолжая внимательно наблюдать за происходящим.

Откуда-то из-за камня вышел ещё один человек. Как и прикованные, он был совершенно обнажён, если не считать татуировки, сплошь покрывающие его тело. В правой руке, над головой, он держал узкий изогнутый нож.

Во время его появления толпа в едином порыве вздохнула, но уже через секунду восстановилась полная тишина.

- Гриша, это отвратительно, - едва слышно прошептал Кай, - мы должны прекратить это!

Я внимательно оглядел арену и толпу, её окружающую. Приметил вооружённых стражников и военных. Их было довольно много. Я даже ненадолго вошёл в режим, чтобы оценить: есть ли хоть какие-то шансы на успешное вмешательство, которое бы не привело к большим жертвам, чем те, которые, очевидно, собирались принести местные жители.

Таких шансов не было. И я взглядом дал понять это Каю. Тот смирился, хотя по играющим желвакам на его лице было понятно, насколько непросто ему это далось. С точки зрения марсианского военного, приверженца традиционного культа Ареса, хуже греха, чем пролитие крови не на поле брани, не было.

То, что происходило внизу, было верхом непотребства, совершенно немыслимой вещью для Кая. И я не мог осуждать друга, когда он прикрыл глаза.

Мне было проще. Я оставался в режиме, предполагая, что жертвоприношение может иметь какое-то значение для разгадки происходящего. Увидеть – зафиксировать – проанализировать. Запомнить выводы.

Я сосредоточился на выполнении этого плана, сознательно и намеренно максимально заглушая эмоции.

Потому что спокойно на происходящее смотреть было невозможно. Парни на каменном круге умирали медленно и мучительно. Татуированный жрец обходил их по кругу, нанося идентичные раны. Полилась кровь, собираясь в специальные канавки и стекая в заранее подготовленный глиняный сосуд.

Жертвы стонали, но в целом держались достойно; никаких криков или мольбы.

Странно вела себя толпа. Собравшиеся в амфитеатре замерли, в полной тишине наблюдая за кровавым ритуалом стеклянными глазами.

3

5

Люди чтили богов

Чтили Шесть предвечных

Жертва суть почитание богов

Жертва – то, что было изначально сотворено человеком

Для своего блага

Демоны родились среди людей

6

Люди принесли во всесожжение вещи

И это было хорошо

Люди принесли во всесожжение тук выращенных животных

И это было хорошо

Благоухание угодное богам

Люди нашли ещё ценное для себя

7

Первый демон принёс во всесожжение своего сына

Непотребство дало сил демону и власть над людьми

Власть страха

Пришёл Тёмный век

Храмы богов стали суть зиккураты демона

Шесть Предвечных замерли без сил

8

Власть страха

Сделала его равным богам в сердцах людей

Власть страха требовала непотребства

Каждый первенец каждой семьи

Был повинен всесожжению

И так продолжалось

9

Арес, Первый Изгой,

Ему не было храмов

Его дух был свободен от скверны

Его дух снизошёл до воина

Который суть хозяин убежища первенцев защитник детей

Он подвиг бороться с демоном

«Книга Ветра и Крови»

Ветхие главы

Перевод на русский Г.Волкова и К.Котова

- Я надеюсь, что теперь, наконец, можем создать больше автоматов! – с воодушевлением говорил толстяк, ловко лавируя среди толпы.

- Каких автоматов? И почему сейчас? – осторожно спросил я, стараясь не отставать; Кай шёл рядом и был он мрачнее тучи.

- Ну как же? Жертвы же! – толстяк коротко хихикнул, - семерых сразу! Высший круг! Раньше на такое Совет давал разрешение не чаще раза в год. А тут – уже второй раз за две декады! Повезло нам!

Я украдкой посмотрел на Кая. Тот, погруженный в свои мысли, похоже, толстяка не слышал. И слава Аресу!

Шли мы довольно долго. И остановились, по моим прикидкам, где-то на полпути к центру города, возле огромного здания из чёрного кирпича, совершенно лишённого окон.

- Ну вот мы и на месте, - улыбнулся толстяк, - сюда, - он указал на проход. Двери не было; внутренности помещения скрывала плотная шторка из чёрной ткани, - я с вами не пойду. А после первичной инициации, уже во дворе, встретимся. Чем-то вы мне, парни, приглянулись. Наверно, потому что встретил вас в такой чудесный момент.

Он встал возле прохода, уперев руки в толстые бока.

Кай посмотрел на меня отрешённым взглядом. Я коротко кивнул, и направился вперёд.

Внутри, сразу за шторкой, был короткий коридор, освещённый чадящими факелами. Коридор заканчивался крутой лестницей, уходящей куда-то вниз, откуда доносился плеск воды. Пахло сыростью.

Мы оказались в помещении с низким сводчатым потолком, сделанным из красного кирпича. Потолок опирался на массивные колонны. На колоннах и стенах висели чадящие факелы, дающие неровный красный свет. В центре помещения был большой, но не глубокий бассейн с чистой водой. Несмотря на скудное освещение, было отчётливо видно дно. Такое же кирпичное, как и свод.

«Интересно, как они сделали дно герметичным? – подумал я, - какая-нибудь смола под кирпичами? Или же…»

Но додумать эту мысль мне помешал громкий окрик:

- Эй! – из-за одной из колонн вышел огромный мужик в набедренной повязке, - новенькие? Чего стоите? Одежду сюда, - он указал на большой каменный короб, стоящий возле основания колонны, - и в купель. Быстро!

Мы с Каем переглянулись. Я опять едва заметно кивнул. Раз уж мы здесь – надо до конца пройти и понять то, с чем мы столкнулись. Что это за посвящение такое, для чего нужно? Вопросов было много, а ответы на них можно получить только одним путём: следуя принятым здесь процедурам и обычаям.

Вода оказалась тёплой и солёной. Мы вышли на середину бассейна и остановились. Тут оказалось не так уж и мелко, по шею мне. Каю же вода доходила до подбородка.

- Чего вы вялые какие-то? – мужик в набедренной повязке, наблюдавший за нашими действиями с бортика, нахмурился, - нырять, потом туда, - он указал на дальний конец помещения, где только теперь я разглядел ещё один проход. Совершенно тёмный, над ним даже факела не было.

Мы послушно нырнули, потом развернулись и медленно побрели в указанном направлении. Мне хотелось оттолкнуться как следует и поплыть, так точно было бы быстрее. Но я не стал этого делать. Мало ли, вдруг здесь это не принято? Город находится в глубине континента. Через него протекает небольшая речка, но совсем не глубокая. Вполне может быть, большинство местных просто не умеет плавать.

Кай шёл рядом со мной, мрачно глядя вперёд.

Мы выбрались из бассейна и вошли в проход. Первые несколько метров пришлось идти наощупь: темнота была абсолютной. Потом впереди появились неверные отблески света факелов. Коридор, по которому мы шли, поворачивал под прямым углом направо. Свет шёл оттуда.

Проход привёл нас в узкое помещение с таким же сводчатым кирпичным потолком, как над бассейном. В центре были установлено четыре гранитных стола, длинной метра два с половиной и метра полтора шириной. Они неприятно напоминали круглый жертвенный камень.

Нас встречали. Возле двух столов стояло по человеку. Они были одеты в длинные белые накидки-плащи, закрывающие всё тело. На голове у них были остроконечные колпаки с прорезями для глаз. При нашем появлении они указали на каменные столы-ложа, недвусмысленно приглашая занять их.

Кай посмотрел на меня. В его чёрных глазах при свете факелов промчался целый калейдоскоп противоречивых эмоций. На поверхности было презрение и отвращение; потом – решимость, а под ней кое-что для меня новое: какой-то злой задор, смешанный с любопытством.

Я молча направился к правому ложу, забрался на него и лёг на спину, настороженно наблюдая за происходящим и готовясь в любой момент войти в режим.

4

10

Арес даёт силу и храбрость

Его дух пребывает среди воинов

Так повелось со времени Защитника Детей

Он был один против сотни

Он не оборонялся

Потому что лучший способ одолеть врага – это нападение

11

Он создал тайное убежище

Где оберегал будущее людского рода

И всех верных племён

Убежище это – главная цель Мерзости

Ибо когда появились спасённые

Власть страха поколебалась

12

Нападение на убежище

Готовили декаду и один день

И лучшие когорты взяли крепость в кольцо

Но Первый Демон остался в своём шатре (столице)

Ожидая богомерзкого обряда

Потому что счёл себя равным Богам

«Книга Ветра и Крови»

Ветхие главы

Перевод на русский Г.Волкова и К.Котова

Я проснулся и одним рывком поднялся. Меня распирала энергия, но я опять был голоден. Столик между топчанами снова был полон еды. Значит, кто-то заходил в помещение, пока мы спали… странно, но это факт меня совершенно не тронул. Еда была здесь, и это главное.

Вчера приступы голода были настолько дикими, что я даже не осознавал, что ем. Теперь же мне удавалось лучше себя контролировать. На столике было много мяса. Большей частью варёного, но попадалось и что-то вроде запечённых на огне рулетиков. Были и овощи. Нечто, напоминающее капусту, огурцы и сладкий перец.

Принимаясь за трапезу, я размышлял, стоит ли будить Кая. С одной стороны, надо бы. А с другой во мне проснулась какая-то примитивная жадность. А ну как мне меньше еды достанется?

Я помотал головой, пытаясь избавиться от наваждения. Но безуспешно. Голова работала как-то необычно. Мысли были слишком простыми.

Даже страх, который я испытал, пытаясь осознать перемены в себе, был каким-то примитивным. Почти животным.

Мне хотелось заскулить и забиться в дальний угол комнаты. Но сначала, конечно, надо было насытиться.

Я всё же бросил взгляд украдкой на спящего напарника.

Фигурные узоры на его коже потекли и смазались от пота. Он всё ещё был мокрым. А его тело довольно заметно изменилось. Мышечная масса увеличилась, а жировой прослойки почти не осталось. Кай выглядел преувеличенно-карикатурной пародией на бодибилдера.

Себя оглядывать я не стал. Итак понятно было, что увижу.

Вместо этого, в каком-то проблеске нормального сознания, я попробовал войти в режим. И у меня это не получилось. Ни с первого раза, ни со второго, ни с десятого.

Мне снова захотелось забиться в угол и заскулить. Но через несколько секунд я забыл о своих бедах, когда у меня во рту, наконец, оказался сочный кусок мяса. Он был плохо проварен, внутри попадалась кровь. Но от этого было только вкуснее.

Кай проснулся, когда я был почти сыт. Но почти – не значит совсем.

Глядя ему в глаза и продолжая жевать, я тихонько зарычал.

- Гриш, ты чего? – спросил напарник испуганно.

Вместо ответа я взял овощ и громко им захрустел.

- Нам что-то втёрли. Какую-то сложную отраву. Ей частично удалось перестроить организм. Я чувствую, что сил прибавилось. Зато убавилось прочности и долговечности. Ещё эта штука пыталась воздействовать на мозги. Но тут мой организм справился с этой гадостью. Я модифицирован для борьбы со всеми возможными ядами. Даже с генетическими, - сказал Кай, пытаясь поймать мой взгляд, - у тебя не так?

Я прервался на секунду. Потом покачал головой.

- Ты совсем говорить не можешь? – спросил напарник.

- Могу, - ответил я, проглотив очередной кусок.

Кай улыбнулся.

- Я это не я, - мне удалось сформулировать достаточно сложную мысль.

- Мы справимся с этим, - уверенно сказал Кай, - надо только до Гайи добраться. Ты держись!

- В режим не могу, - добавил я, понимаясь из-за столика, чтобы сходить за выгородку.

- Плохо, - Кай покачал головой, - но держись, ясно? Мы выберемся!

Я на ходу пожал плечами. Куда выберемся? Кажется, за городом есть корабль, на котором мы летали. Как-то сложно всё.

Опустив голову в чашу, я напился. Это было хорошо. Это было правильно.

Когда я вернулся к топчану, дверь распахнулась. За ней стояла фигура в белом плаще и колпаке с прорезями для глаз. Точно таких же, какие были на вчерашних девушках. Фигура поманила нас ладонью. И я почему-то покорно подчинился этому жесту, даже не поглядев на Кая.

Нас вывели в большой квадратный двор – колодец, окружённый со всех сторон высокими кирпичными стенами без окон. Большая часть двора была заставлена какими-то приспособлениями. Странно, но даже со своими «урезанными» мозгами я догадался об их предназначении. Тут было всё для обучения разным видам сражений: от манекенов для отработки ударов до целей, чтобы тренировать меткость стрельбы метательным оружием.

Возле выхода нас ждал уже знакомый толстяк в пёстрых одеждах.

- Ну что, деревня? – усмехнулся он, разглядывая нас, - вижу, что везунчики вы. Оба выжили! Не зря вы мне приглянулись.

Кай зачем-то посмотрел на меня, но промолчал.

- Теперь нам нужно понять, насколько успешно прошла трансформация, - продолжал толстяк, - насколько выросла агрессия. Снять показатели реакции. Удельной силы. Ну и так далее. В общем, всё то, чем занимаются учёные.

Я с трудом понимал, о чём он говорит. И почему-то это мне показалось забавным. Я улыбнулся.

- Лыбишься, да? – хохотнул толстяк, - правильно. Потому что не понимаешь нихрена. Но и не надо тебе ничего понимать. А то слишком страшно будет! Так что интеллект у вашего брата мы намеренно тормозим.

Дальше последовали испытания. Ничего сложного: сломать бревно, метнуть копьё, прыгнуть через препятствие… с какой-то момент я понял, что мне эта активность очень понравилась.  Когда работало тело, голову можно было совсем выключить. А вместе с мыслями уходила и смутная тревога по поводу того, что я что-то не доделал.