Клинки Стихий(СИ)

- Идем?- проговорил в полголоса Аланель и дернул Эдор за рукав его куртки.

Друг, казалось, вообще не услышал, что сказал полуэльф. Эдор продолжал стоять на коленях, раскрыв рот и продолжая зачарованно глядеть на синий лес пред собой. Аланель дернул еще раз, Эдор вздрогнул и наконец посмотрел на своего друга и спутника.

- А?- переспросил он, взгляд его глаз все еще был неосмысленным, затуманенным.

- Идем?- повторил Аланель и дернул подбородком по направлению леса.

- Не стоит,- Эдор покачал головой с сине-зелеными волосами. Он посмотрел вслед последним лучам солнца.- Ночь почти наступила. Попробуем поспать тут, а на утро двинемся в лес.

Он сказал "попробуем", потому что было довольно проблематично заснуть рядом с местом, от которого исходят сильнейшие магические импульсы. Они буквально проникали в мозг и звенели в голове звоном множества храмовых колоколов. Подобные же ощущения Аланель пережил и в деревне огненных эльфов, правда, тогда он мало обратил внимания на это.

Друзья сняли с себя куртки, расстелили их на траве и улеглись. Несмотря на бурчание и резь пустого желудка, Аланель заснул практически сразу, однако сквозь тонкую завесу дремы он еще некоторое время слышал, как Эдор ворочался рядом, а после он вообще встал и начал нервно ходить по поляне. Полуэльф хотел было спросить у него, что происходит, но тут же крепко заснул.

Эдор растолкал его еще на рассвете. Аланель широко зевнул, сел и посмотрел на приятеля. Судя по глубоким серо-синим теням под его глазами, он не спал всю ночь.

- Так и не смог?- сочувственно спросил Аланель.

- Угу,- печально кивнул Эдор и провел рукой по сине-зеленым волосам.

Полуэльф быстро встал на ноги, тряхнул рыжими волосами и надел куртку себе на плечи. Затем он, уже по привычке, дотронулся до мешочка на своем поясе и обернулся к Эдору.

- Ну что, пойдем?

- Конечно!- громко воскликнул тот и первым бросился в синюю чащу.

Они зашли за полосу желтоватой осенней травы и зашагали по голубой. Буквально все в этом странном лесу было оттенков синего и фиолетового, даже насекомые. Аланель с изумлением заметил, как мимо него пролетела огромная синяя бабочка с размахом крыльев около тридцати сантиметров (эту бабочку можно было бы назвать птицей!), а из травы у ног на мгновение выпрыгнул такой же огромный лазоревый кузнечик. "Неужели здесь все насекомые такие огромные?"- с беспокойством подумал полуэльф, заметив в стороне от своего пути полуметровую гусеницу темно-синего цвета с бирюзовыми волосками по телу. Аланель передернул плечами и покосился на Эдора. Тот не обращал ни малейшего внимания на каких-то там букашек, пускай и таких больших, а шел с сияющими глазами и, казалось, совсем абстрагировался от происходящего вокруг. Он просто наслаждался звуками леса и потоками магии Земли, проходившей сквозь его тело, подвластное ей.

Аланель уже потерял счет времени, а они все шли и шли, рассекая этот бредовый синий мир. В какой-то момент двое друзей попали в рощу каких-то высоких лиловых кустарников со странными узкими листьями длинною где-то в десять-пятнадцать сантиметров. Они свисали с длинных тонких стеблей и источали странный горьковато-сладкий аромат. Друзья не стали останавливаться и пошли дальше по естественной дорожке, образовавшейся между зарослей. Юному полуэльфу та дорожка показалась очень подозрительной, но он не стал ничего говорить Эдору, ибо видел, как друг, точно во сне шагал куда-то вперед. Его, похоже, тянула к себе чья-то чужая воля. Аланель стал бояться, как бы им не угодить в какую-нибудь опасную передрягу, ведь в этом лесу живу Хранители Земли - дриады. Однако путникам в любом случае придется встретиться с ними, ибо у них находится цель всего этого пути через синий лес - Клинок Земли. Кто-то бы посчитал это малодушием и попытался бы вывести своего спутника из-под странного гипноза, но полуэльфу отчего-то казалось, что не стоит этого делать. А потому Аланель не стал одергивать Эдора, а лишь покорно шагал следом, но, тем не менее, насторожившись и внутренне желая, чтобы приятель привел его туда, куда надо.

Зашелестели лиловые кусты, и шелест этот явно был вызван не слабым ветерком, который до этого лишь едва-едва колыхал длинные блестящие листочки. Аланель подскочил на месте от испуга, но быстро сообразил, что к чему, и ринулся в сторону Эдора. Он схватил друга за печи и резко встряхнул, приводя того в чувства. Эдор вздрогнул и обернулся к Аланелю.

- Тут, кажется, кто-то есть!- предупреждая его вопрос, громким шепотом сообщил полуэльф и выразительно огляделся по сторонам.

- Если нападут нужно бить самыми сильными заклинаниями и бежать отсюда,- также шепотом отозвался Эдор.

Друзья пошли дальше, делая вид, что ничего не заметили. И в тот же самый момент в землю перед ними врезалась первая стрела, стрела-предупреждение, что сейчас последует атака. Аланель и Эдор напряглись и, готовясь к битве, стали призывать всю свою магию.

Щелкнула тетива, друзья рефлекторно дернулись, и это спасло им жизнь: стела пролетела совсем рядом с плечом Аланеля. Полуэльф от неожиданности и чисто машинально выпустил заклинание, кое создал так быстро, что практически этого не заметил. На беду, это оказался довольно большой огненный шар, и полетел он прямо в лиловые заросли, откуда прилетела стрела. Длинные тонкие ветви, растущие прямо из земли, и листья на них мгновенно обнялись магическим пламенем. По ту сторону зарослей раздался резкий вскрик, и тут же на дорожку перед Аланелем и Эдором выскочили несколько темных силуэтов. Друзья даже не успели как следует разглядеть их, как они ринулись в атаку, обнажив странные кинжалы с раздвоенными черными клинками. Аланель моментально выбросил перед собой самый мощный щит, прикрывая и себя, и Эдора. Сразу же после этого он начал воссоздавать плетение хитроумной огненной сети, в которую можно было с легкостью поймать эти странные силуэты.

- Прикрой меня!- крикнул полуэльф Эдору.

Друг кивнул, напрягся и стремительно взмахнул руками вверх. В тот же миг, повинуясь его воле и магии, из земли взвились вверх огромными змеями ростки шипастого плюща. Они устремились к черным силуэтам, но так и не успели до них долететь, ибо осыпались пеплом на голубую траву. Эдор ругнулся и снова сколдовал тот же самый плющ, но и с ним произошло то же самое, что с предыдущим. Озлобленный неудачами, Эдор призвал всю свою силу Воды, сплел заклинание, называемое "Водный смерч" и отправил его к своим замершим противникам. Огромнейший поток грязно-синей воды, смотревшийся неожиданно гармонично в окружающем синем лесе, полетел к темным силуэтам, завис над ними, и когда Эдор уже начал мысленно ликовать, разлетелся миллиардами мелких капель и исчез. " Что...",- Эдор не успел додумать, так как силуэты снова пошли в наступление. Они едва заметными стремительными тенями сократили то расстояние, что отделяло их от щита, созданного Аланелем, синхронно взмахнули своими раздвоенными клинками, и магический щит растворился. Не успел Эдор опомниться, как один из силуэтов приблизился к нему, молодой маг успел разглядеть довольно симпатичное темное женское лицо, неведомая женщина сделала движение своим орудием, и Эдор потерял сознанье, свалившись в мягкую голубую траву.

Аланель, увидев, что случилось с другом, тут же забыл о сложном и почти завершенном заклинании. Он попытался создать новый щит, но тщетно, ибо тени были слишком быстрыми, а магическая формула никак не хотела активироваться, будто что-то мешало ей. Силуэты метнулись к Аланелю и ударили его точно так же, как и Эдора. Он вздрогнул, когда оружие едва коснулось его, и упал. Полуэльф тоже потерял сознание.

Он двигался вдоль кромки ярко-синего, поблескивающего в лунном свете миллиардами алмазов озера сквозь серый, как мышиная шерстка, туман. Была ночь, но она была такой теплой, что по сравнению с ней прохладные осенние дни казались лютой зимней стужей. По поверхности озера пробегали странные гротескные тени, не желая соединяться во что-то определенное. Аланель остановился, заглядевшись на пляску теней. Они, как будто бы только этого и ожидая, сразу же устремились навстречу друг другу, соединились и устремились вверх, к сияющей луне. Сгусток тьмы исчез, но тут же воды ярко-синего озера взбесились, забурлили, запенились, забурчали, забормотали. Когда очередная высокая волна улеглась, из-за нее, точно умелый актер из-за занавеса, появилась Лилевиниса. Аланель тут же пал на колени, узнав ту, которой должен поклоняться, ибо большая часть его силы находилась у нее в подчинении.

- Пускай вечно...- начал было он приветствие, однако Богиня Воды резко прервала его:

- Сейчас не время для пустых слов, пусть это и слова уважения,- голос ее был негромок, но звучен.- Я с трудом установила связь с тобой, ибо ты находишься в месте, закрытом для других Богов, кроме Минигиллы. Но, к счастью, в Цветном лесу сейчас время Воды, так что у меня получилось,- она немного помолчала, собираясь, видимо с мыслями.- Я связана с тобой гораздо сильнее, чем все остальные Боги, а потому чувствую себя обязанной предупредить тебя и дать совет. Минигилла зла на тебя. Это она велела своим Хранителям схватить тебя и твоего спутника. Я опасаюсь, как бы она не натворила бед, которые нам совсем не нужны. Однако и такая гордячка, как она должна понимать, что не стоит рисковать тем, на кого возложена такая важная миссия, как твоя. Так что, думаю, что скоро Минигилла успокоится, а если же не делает этого сама, то Димигиан поможет ей, да и я тоже. Не дело это, так поступать с Избранным и близким ему человеком,- Богиня Воды укоризненно покачала головой, прикрыв свои прекрасные глаза, в которых сейчас отображалось спокойное синее море, выглядящее даже немного печально из-за серого неба.- Итак, слушай меня, юный Аланель, я скажу тебе, где находится Клинок Земли, как только ты очнешься после этого сна, используй любую возможность и достань его, а после хватай своего друга и беги прочь из Цветного леса, иначе на вас обоих обрушится весь гнев, на который только способна наша дорогая Минигилла. Слушай и запоминай: сейчас ты находишься в селении дриад - Хранителей Стихии Земли - именно они напали и захватили тебя и твоего спутника. Скоро наступит рассвет, а значит вас выведут из-под действия сонного заклинания, в котором вас держали весь день и всю ночь. После вас поведут к главной Хранительнице или, как ее любят тут называть, Той-коротая-повелевает-корнями. Я не знаю, как она поступит с вами, тут уж ничем не могу помочь. Под ее троном, сокрытый древесными корнями, и находится Клинок Земли. Достань его любой ценой - это твой долг, как Избранного. Я знаю, о чем ты сейчас думаешь: невозможно забраться под трон главной Хранительницы, не призвав на свою голову ее гнева. Ты прав, но есть одна хитрость. По всему, так называемому, приемному залу ползут корни и все они устремляются к трону своей повелительницы. Воздействуй на них - и получишь результат. На этом все, я должна уходить, ибо рассвет наступает и время Воды оканчивается в Цветном лесе. Удачи тебе, Избранный, и пускай мое благословение пребудет с тобой.

Ступая по воде, они приблизилась к Аланелю, все еще стоявшему на коленях, простерла руку и положила ее на взъерошенные рыжие волосы полуэльфа. Затем она улыбнулась и исчезла, только ее летящее сине-голубое платье мелькнуло подобно слабому ветерку в открытом океане.

- Эй, ушастый! Вставай! - Аланель почувствовал, как его немилосердно пнули в бок. К счастью, нога, сделавшая это, была босой, без какой-либо обуви, иначе бы несчастному полуэльфу пришлось несладко.- И ты, человечишка, вставай!- послышалось бормотание, кто-то резко, болезненно выдохнул рядом.

Аланель застонал и зашевелился. Все его тело находилось в непонятном состоянии: конечности были в каком-то онемении, постепенно все же сходившим, а вот в голове, да и в сердце тоже зарождалась сильнейшая боль. Полуэльфу в какой-то миг даже захотелось закричать от боли, но он сдержался, решив, что ни за что не покажет своей слабости перед дриадами. Он распахнул глаза и увидел, что лежит на черной земле в каком-то слабо освещенном помещении, рядом корчился Эдор, похоже, ему было намного хуже, чем Аланелю. Вот друг издал громкий вопль и со страданием прикрыл измученные карие глаза. Его лицо было мертвенно-бледным, точно призрак возмездия, явившийся из загробного мира.

- Держись, Эдор,- прошептал Аланель и хотел подползти к другу, но неожиданно появившаяся темная нога пнула его прямо в не так давно сломанный нос.

Полуэльф все же закричал, еще громче, чем Эдор минутой раньше. Ему было невыносимо больно, словно его лицо опалило огнем. Он кричал и извивался на земле, пока новый удар не пришелся в его живот, тогда он скрючился и хрипло задышал, слезы потекли по его лицу.

- Держись, Ал,- теперь слова поддержки звучали для него.

Аланель открыл глаза и посмотрел на друга. Того тоже пнули, и теперь с его разбитых губ стекала кровь.

- Мы сможем перетерпеть это,- Эдор подполз ближе к Аланелю и лег рядом.

- Да, обязательно сможем,- прохрипел полуэльф.

Оба друга обмякли. Они лежали на земле, как два мешка с просроченной склизкой рыбой, пока новые пинки, сопровожденные криками, не заставили их с трудом подняться на ноги:

- Вставайте! Живо!

Только сейчас Аланель вспомнил, что в странном земляном помещении помимо него и Эдора есть еще как минимум одна дриада. То, что это была дриада, поуэльф не сомневался, ибо доверял той информации, которую передала ему Лилевиниса во сне. Он поднял глаза, желая разглядеть, как же выглядят дриады, но у него ничего не получилось, так как сама дриада была темной, как и окружающая обстановка.

Последовал еще один пинок и невнятный крик. Друзья поняли, что следующий такой удар они уже не смогут пережить, а потому принялись подниматься на ноги, опираясь друг на друга. Аланель и Эдор с трудом поднялись и хотели было вцепиться в друг друга, чтобы иметь опору, однако чьи-то сильные ладони с длинными пальцами вцепились в них и оттащили друзей в разные стороны.

- Идем!- приказал все тот же неумолимый строгий голос.

Неизвестные тюремщики, казавшиеся лишь смутными тенями, в тусклом свете, который проникал сквозь полог, закрывавший вход в это странное земляное помещение с таким высоким потолком, что даже Аланель, выпрямись он во весь свой немалый рост, не почувствовал бы и намека на него, повели их выходу. Полуэльф видел, как вытянутый тонкий силуэт легко поднялся по земляным ступенькам, ведущим к пологу, а после чья-то темная длань с необыкновенно длинными пальцами, крупные узловатые фаланги которых резко контрастировали с узким запястьем, откинула в сторону полог. Сразу же обоим пленникам пришлось зажмурить глаза, ибо свет оказался для них слишком ярким и был подобен пламени, обжегшем тонкую нежную кожу. Несмотря на это, тюремщики толкнули их в сторону ступенек, заставляя подниматься с зажмуренными глазами. Это было настоящей пыткой: мягкие земляные ступеньки так и норовили осыпаться под ногами, а глаза никак не хотели открываться, помня об обжигающем свете. И все же Аланель с Эдором смогли преодолеть это препятствие, и вот они уже стояли за пределами своей земляной темницы, правда, с все еще закрытыми глазами. Даже сквозь плотно закрытые веки темнота казалась не черной, а красновато-оранжевой.

- Да откройте же вы глаза, наконец!- рыкнули на них и толкнули вперед.

Аланель послушно приоткрыл сначала один глаз, потом другой, но тут же ему захотелось зажмурить их снова. Нет, причиной тому не был ослепляющий солнечный свет, к нем полуэльф уже успел более-менее привыкнуть. Однако то, что предстало его взору под яркими солнечными лучами, заставило его сердце сжаться от ужаса. Лес, бывший вчера синим, как море, стал теперь алым, точно кровь. Такого устрашающего оттенка были листья на деревьях с коричневато-багровой корой, трава же имела цвет спелой вишни. Казалось, будто в этом лесу произошло кровавейшее сражение и теперь вся растительность приобрела цвет крови, пролитой здесь. Когда Полуэльфу пришлось повторно открыть глаза, чтобы продолжить путь под конвоем, он был поражен еще в больше степени, чем раньше. Теперь он смог разглядеть гораздо больше, чем в первый раз.

Во-первых, это была окружающая обстановка. Он находился в таком участке Цветного леса, где деревья росли реже, образовывая между собой довольно много леса, чтобы здешние обитатели смогли протоптать довольно широкие тропинки. Домов как таковых здесь не было, но Аланель смог разглядеть между выступающих толстых корней каждого из деревьев пологи из материала какого-то бурого цвета - полуэльф сделал предположение, что дриады живут в земляных пещерах, которые делают между корней деревьев. Перед каждым деревом был разведен небольшой огород, в котором росли привычные глазу овощи, правда цвет их соответствовал цвету окружающего леса. Кое-где виднелись какие-то наземные хижины их травы, похоже, там были что-то вроде общественных заведений. Но это не было самым удивительным, что было в селении. Довольно далеко от того места, где находился Аланель, наполовину скрытый алой листвой, виднелся Храм Земли, к нему вела очень широкая дорожка, которую даже выложили светло-серыми камнями. Храм же был как будто бы сплетен из корней и плюща, настолько толстых, что в обхвате они, наверно были бы толще самого полуэльфа. Их переплетенная меж собой громада возвышалась даже над самыми высокими деревьями, и оставалось только удивляться, как дриады смогли сотворить подобное. Не иначе, как божественная сила их госпожи Минигиллы помогла им.

Ну а второе, что поразило Аланеля, это были сами местные обитатели - дриады. Их тут было довольно много: некоторые из них занимались делами на своих огородиках, другие разговаривали друг с другом, третьи напевали что-то, стоя около стволов деревьев и прикрыв глаза, четвертые же таращились на пленников, в свою очередь таращившихся на них. Они все были очень высокими: и мужчины, и женщины, и даже немногочисленные дети. Самый низкий из взрослых был выше Аланеля где-то сантиметров на пять, Эдор же доходил бы ему едва по грудь. Фигуры дриад были тонкими-тонкими, что в купе с их ростом, делало их похожими на тонюсенькие стволы высоких молодых березок. Одежду их составлял какой-то странный мох и листья, едва прикрывавшие интимные места - в отличие от огненных эльфов, они не признавали человеческой одежды. Кожа их цветом варьировалась от цвета кофе с молоком до темно-коричневого, почти черного, вот почему во время боя друзья так и не смогли разглядеть своего противника - дриады, если хотели, могли казаться лишь тенями. Форма лиц дриад была вытянутой, что было только заметнее, благодаря странной форме ушей, которые имели вытянутую острую и, похоже, твердую мочку. Но вот что больше всего удивило Аланеля, так это их глаза и волосы. Похоже цвет глаз дриад, не имевших зрачков и радужки, зависел от цвета леса, ибо на данный момент они у всех были красными, впрочем, как и волосы. Полуэльф скосил глаза на своего конвойного, но тут же получил от него увесистый пинок под колено. Аланель покачнулся, но не упал, а конвойный, которым была очень высокий мужчина-дриада, заорал:

- Шевелись и иди!

Аланель кивнул, дрожа всем телом, и пошел по мощеной камнем дорожке, ведущей к Храму Земли. Эдор молча шагал рядом, но полуэльф видел, что в его глазах страх мешается с восторгом от посещения того места, где основная его сила пропитала буквально все. Под взглядами дриад Аланель чувствовал себя крайне неуютно, ему казалось, что эти алые взоры прожигают его насквозь, делая и без того тупую боль от многочисленных ушибов и сломанного носа просто невыносимой. Однако страдало только его тело, дух же жаждал скорейшего получения Клинка Земли и удовлетворения любопытства. Ему было интересно, как выглядит Та-которая-повелевает-корнями и почему ее так назвали. Также Аланель восстанавливал в памяти ночной монолог Лилевинисы, строя догадки, как же можно воздействовать на корни, которые удерживают такой желанный Клинок. Богиня Воды ничего не сказала по этому поводу, и это значило, что она уверена в том, что полуэльф сам обо всем догадается. Ну что ж, Аланель намеревался оправдать ее ожидания. Но все ж таки, как ему это сделать и, главное, какой Стихией? Земля отпада сразу, ибо, пожалуй, она сложнее всего давалась ему в Академии, поэтому он сомневался, что сможет противопоставить ее Хранителям Земли. Воздух? Эта Стихия была довольно простой, однако Аланель не мог себе представить, как можно воспользоваться ей, ну разве что, попробовать вытряхнуть Клинок из-под трона с помощью сильнейшего воздушно потока, но это даже звучало, как бред. С Водой было то же самое. Огонь был наиболее возможным вариантом, но и тут полуэльф ничего не мог придумать. Значит, оставались лишь общие заклинания, которые не относятся ни к одной Стихии: левитация, телепортация, телекинез и прочее. Да, пожалуй, с помощью телекинеза можно действительно попробовать вытащить Клинок, однако у Аланеля были кое-какие сомнения по этому поводу: вдруг дриады наложили защищающие заклинания на свою реликвию? "Вот бы посоветоваться с Эдором, он же такой умный, посоветовал бы что-нибудь",- подумал Аланель. Однако не было ни одной возможности поговорить с другом, полуэльф приуныл и поплелся дальше по широкой мощеной дорожке навстречу второму Клинку.

Последняя мысль, а точнее, последнее слово последней мысли, как это сумбурно ни прозвучит, заставила Аланеля вспомнить кое о чем. Его рука метнулась к поясу, выискивая заветный холщовый мешочек. Похоже, дриады не удосужились обыскать своих пленников, ибо мешочек был на месте. Этот факт несколько притупил физическую боль Аланеля, и он уже спокойно зашагал к Храму Земли.

Занятый своими размышлениями, Аланель как-то пропустил тот момент, когда они подошли ко входу в Храм и вынуждены были остановиться. Полуэльфа привел в чувства тычок под ребра, полученный от конвоирующего дриады. Он вздрогнул, остановился и огляделся вокруг растерянно-удивленным взором. Они стояли перед входом в Храм Земли. Дверями для него служили растущие прямо их мощеной дорожки бордовые побеги плюща, которые извивались, подобно щупальцам гигантского кракена, захватывающего корабль. Совершенно не боясь их, по обеим сторонам от щупальцеобразных побегов плюща стояли две дриады-женщины. Их лица не имели иного выражения, кроме того, какое имеет кирпич в кладке стены, если, конечно, у этого самого кирпича может быть лицо. А вот их темные тонкие тела, едва прикрытые красноватым мхом и листьями, заставили неопытного Аланеля густо покраснеть и отвернуться, однако вскоре он снова повернулся и довольно долго таращился на эти прелестные женские фигурки, с жадностью изучая их анатомию.

Дриады-стражники и дриады-конвойные обменялись несколькими фразами, затем дриады-стражники сделали какие-то пассы руками, и щупальца плюща втянулись в землю, освобождая проход в Храм. Дриады-конвойные толкнули своих подопечных в сторону входа. Аланель с некоторым сожалением от оторвался от любования женской красотой и послушно зашевелил ногами в указанном направлении. Краем глаза он заметил, что Эдор делал тоже самое.

Как только Аланель вошел в Храм, он сразу понял, почему главную Хранительницу Земли назвали Той-которая-повелевает-корнями. Корни здесь были буквально везде. Они сплетались в кирпично-багровые стены Храма, путались под ногами, причем, некоторые из них извивались подобно змеям, другие же, более крепкие и толстые, лежали, зарывшись в темную землю, которая являлась полом Храма. И, наконец, эти же корни образовывали эдакий трон главной Хранительницы и статую Минигиллы рядом с ним. А вообще, если приглядеться, то можно было понять, что именно от этих двух единственных предметов здешнего интерьера расползались в разные стороны корни. Причем, те, которые начинались с края подола платья Минигиллы, были несколько толще, чем те, что имели началом подножье трона. Похоже, это являлось эдаким показателем уровня силы и власти между Богиней Земли и е главной Хранительницей.

Аланель сосредоточил все свое внимание на основании трона, гадая, где же в этом сплетении багровых корней может находиться столь желанный для него Клинок Земли. Корни переплелись меж собой настолько плотно, что даже острое эльфийское зрение Аланеля не помогало. Оставив эту безнадежную попытку, он поднял свой взор и впервые с момента своего появления в Храме взглянул на НЕЕ - главную Хранительницу Земли. Ее внешность разительно отличалась от внешности других, простых, дриад. Фигурой она была такой же. Но вот цвет ее кожи был совсем не темный, а светло-красный, который как будто бы слегка смешали с бежевым. Волосы ее имели черный цвет с красноватым отливом, глаза же были вполне человеческими, если не считать неестественно яркого зеленого цвета радужки. Тонкие женственные формы главной Хранительницы были не едва прикрыты мхом и листьями, а скрыты под довольно просторным платьем из алого щелка с открытыми плечами и вышивкой по лифу. Полуэльф смотрел на нее и дивился тому, насколько красивыми могут быть женщины.

- Вот вы и пришли!- промолвила Хранительница, и ее резкий, немного неприятный голос, заставил Аланеля вздрогнуть и опустить взгляд.- Подойдите, не стоит стоять на пороге, даже если вы и нежеланные гости.

В ее словах слышался такой неприкрытый упрек, что Аланелю стало стыдно и, когда его подтолкнули в сторону трона, он двигался, опустив голову и не в силах поднять глаза. Пока двое друзей продвигались через корни, они продолжали извиваться, как змеи, некоторые даже устремлялись им под ноги, но тогда конвоирующие Аланеля и Эдора дриады шикали на них, и беснующиеся корни успокаивались.

- Итак, я требую ответа на вопрос: зачем вы явились в Цветной лес?- громыхнула своим голосом главная Хранительница, как только Аланель и Эдор остановились под ее троном.

Полуэльф удивился этому вопросу, ибо он сомневался в том, что Минигилла не сказала своей подопечной об истинной причине появления двух путников в Цветном лесе, куда боятся заходить даже самые смелые из воинов королевства Увенар.

- У нас есть важное поручение,- несколько туманно ответил Аланель, опустившись на колено около одного из спокойно лежащих на полу корней.

- " У нас"?!- переспросила Хранительница, скривив тонкие губы.- Моя повелительница сказала мне, что только ты имеешь особое расположение Богов, а вот он,- он кивнула на находящегося в странной меланхолии Эдора,- служит при тебе ненужным балластом!

Дриады-конвойные в изумлении стали смотреть на Аланеля, не понимая, что в нем особенного. Похоже, простые Хранители не осведомлены о том, что творится ныне в мире Делес и кто находится перед ними.

- Прошу прощения, моя госпожа,- негромко начал мужчина-дриада, стоявший рядом с Аланелем,- но о чем вы толкуете? Кто эти люди?

Полуэльф ожидал, что сейчас главная Хранительница разгневается, что кто-то посмел встрять в ее разговор с пленником, но она кивнула и ответила:

- О, ты не представляешь, насколько ошибаешься!- она прищурила глаза.- Этих двоих уже невозможно назвать людьми. Раскрой пошире глаза и сердце, мой верный слуга, и взгляни еще раз на того, что так почтительно стоит на колене передо мной. Неужели ты не чувствуешь в нем крови наших дальних родственников - огненных эльфов? Ты не достоин чести подчиняться мне, если не узнал по его характерной внешности, что он сын наследника рода Пламенных - главного и правящего рода Хранителей Стихии Огня. Он рожден сильнейшим человеком, женщиной, чья сила настолько колоссальна, что порой просто ужасает; он же унаследовал эту силу вдвойне, да еще и вкупе с мощью отца; этот юноша - сильнейшее существо если не в Пирамиде миров, то в мире Делес точно. А теперь скажи мне, видишь ли ты на нем отпечаток воли Богов, в том числе и нашей повелительницы? Видишь? Это хорошо. Но я так же вижу, что не далее, чем этой ночью он получил особое благословение Лилевинисы - Богини Воды, от этого его сила увеличилась. Именно этот полуэльф призван спасти наш мир в надвигающемся Темном времени, он один из Пяти Избранных, в чьих жилах течет божеская благодать и невероятная сила, которая, когда придет время, спасет наши миры и нас самих от великой беды, которая уже начинает обретать ясные очертания. Но довольно о нем, видно, что он и сам уже дрожит от моих слов, не говоря уже об остальных, находящихся здесь. Теперь же взгляни на другого юношу, имеющего такие странные волосы сине-зеленого цвета. Да, он рожден человеком, но в нем кипит столько силы Земли и Воды, что уже просто невозможно считать его таковым. Ему не повезло родиться в то время, когда конец так близок. Издевательства товарищей по детским играм; страх, который испытывали перед ним его собственные родители; боль первой любви, когда возлюбленная боялась его до ужаса, а потом, не выдержав, наложила на себя руки; ненависть и зависть, когда он просто хотел подружиться хоть с кем-то; испуганные, бегающие взоры, когда он начинал разговаривать с кем-то - все это и многое другое надломили его, но он не сдался, не закрылся в себе, не стал нелюдимым изгоем, ненавидящим все и всех вокруг. Нет, он научился все это терпеть и продолжал жить с открытым сердцем, однако человеком его уже нельзя назвать, скорее, он одушевленный сосуд для силы нашей Богини и Богини Воды. Пожалуй, эти двое - идеальные друзья и спутники друг для друга, и будет поистине печально, если им по той или иной причине придется расстаться. Надеюсь, что теперь я ответила на твой вопрос, мой дорогой слуга, теперь прояви свое уважение ко мне и дай нам поговорить. Хотя, как я погляжу, они оба узнали друг о друге так много нового, что не в силах думать больше ни о чем,- заметила главная Хранительница с усмешкой, тем самым завершая свой монолог.

- Откуда вы все это знаете?!- вскинулся Эдор, выйдя из своего странного коматозного состояния. Он хотел сделать шаг вперед, но дриада, стоящая рядом, удержала его, схватив за локоть.

- Я черпаю свои знания из силы моей повелительницы,- отозвалась Хранительница.- Итак, продолжим же наш разговор. Зачем ты явился сюда, Избранный?

Аланель встал, выпрямился во весь рост и впервые в жизни позволил себе проявить дерзость:

- Если вы так много знаете обо мне и моем друге, то вы, наверняка, должны знать и о том, какую миссию возложили на меня Боги,- рука его непроизвольно метнулась к поясу.

- Не имею ни малейшего представления об этом,- она несколько растерянно рассмеялась.

- Мне нужно то, что находится под вами. Именно из-за этих проклятых вещей пришел конец моей спокойной беспечной жизни, и теперь я вынужден искать неизвестно что и неизвестно зачем. Мою жизнь просто-напросто сломали, я даже предал собственных родителей,- вся дерзость мигом слетела с него, как только Аланель вспомнил, как поступил с отцом.

- Не понимаю, о чем ты молвишь,- Хранительница нахмурилась, вместе с ней нахмурились и другие дриады. Эдор же, воспользовавшись ситуацией, осторожно приблизился к другу и прошептал в самое ухо:

- Как ты намереваешься достать его?- не стоило и сомневаться в том, что Эдор поймет все правильно.

- Не знаю, Лилевиниса говорила, что нужно воздействовать на корни, но как?- беспомощно проговорил Аланель.

- Думаю, что нужно использовать огонь. Все растения его боятся.

- Уверен?

- Более чем. Нужно действовать, пока они находятся в этой своей задумчивости. Я попытаюсь прикрыть тебя, но не уверен, что получится - это место подавляет всю мою силу, даже Воду.

- Я прикрою тебя тем щитом, который использовал тогда в таверне.

- Спасибо. Удачи нам обоим.

- Удачи.

Аланель напряг силы лишь на миг, но успел за это время создать целых три заклинания: два щита для себя и Эдора и огненную сеть, которая тут же накрыла собой ближайшие к нему корни. Сразу запахло паленым, корни задымились и стали извиваться, как ужи на сковороде, беснуясь и пытаясь достать до своего обидчика. Но Аланеля рядом уже не было, он мчался по направлению к трону и главной Хранительнице, ошарашено застывшей на своем месте. Полуэльф создал огненный шар и запустил его в основание трона, но не тут-то было - Хранительница уже пришла в себя и успела создать зеленый защитный барьер.

- Как ты узнал, где он?!- завизжала она, и голос ее стал еще более противным, чем ранее.

Аланель ничего не ответил. Он создал еще один шар, только на этот раз он имел не красно-оранжевый цвет огня, а скорее ярко-желтый оттенок разящей одинокое дерево молнии в ненастье. Этот шар, больше и мощнее своего предшественника, в одно мгновение расколол слабую защиту главной Хранительницы. Она соскочила со своего трона, пораженная своей неудачей, край ее красивого алого платья дымился и жутко вонял. Аланель повернулся к ней, намереваясь принять честный бой лицом к лицу. "В любой битве должна быть честность и благородство",- твердил он себе. Она стояла напротив него, такая прекрасная и ужасная одновременно, а на некотором расстоянии от них Эдор сражался с двумя дриадами, стражники еще не услышали шума битвы и не приходили на выручку своей госпоже.

Хранительница поступила подло - она не желала своими силами сражаться со столь могущественным противником, а потому и использовала своих, так сказать, подопечных. Она подняла обе руки вверх, крикнула что-то непонятное, и тут же все корни устремились в сторону Аланеля, сама же их повелительница трусливо спряталась в тени статуи Минигиллы. Аланель, верно, был бы уже задушен безжалостными багровыми растениями, и мир Делес лишился бы своей единственной надежды на спасение в надвигающемся Темном времени. Однако полуэльф все же был достаточно прозорлив, чтобы перед битвой поставить на себя защитный щит, а потому он и был спасен. Множество корней врезалось в стену щита, и тут же он взорвался, как тогда в таверне, отбросил в сторону смертоносные растения, и в тот же миг они загорелись, наполняя храм едким дымом, из-за которого сделалось невыносимо дышать. Где-то за статуей Минигиллы закашлялась и упала в обморок главная Хранительница. Где-то продолжали звучать звуки сражения между Эдором и дриадами, теперь их было уже четыре, ибо стражники все же явились в Храм.

На помощь другу он не пришел, лишь кинул в ту сторону, не глядя, несколько шаров из огня и молний. Аланель полностью абстрагировался от происходящего. Он сосредоточился на сплетении корней перед собой, ударил сначала одним заклинанием, потом другим, затем третьим, но ничего не выходило - корни только сильнее сжимались, точно напуганные маленькие дети. Сравнение, неожиданно пришедшее на ум, заставило Аланеля остановиться и задуматься. " А ведь действительно, он, похоже, напуганы,- размышлял он, в мыслях своих наделяя растения душой.- Может, стоит их приласкать?" Кивнув собственным мыслям, он создал пушистое белое облачко из Стихии Воздуха, не забыв при этом добавить и Земли. Облачко медленно подплыло к переплетению корней, окутало бело-зеленой дымкой и полностью впиталось. Аланель слегка улыбнулся, ибо ему показалось, что корни как будто бы всхлипнули, как дети после слезной истерики. Полуэльф опустился на корточки перед основанием трона, ожидая, когда разожмут свои объятия и отдадут ему Клинок Земли.

- Ну же, милые мои, все хорошо, вас никто не тронет,- Аланель вытянул руку и ласково погладил один из корней.

Тут же они разжались и расползлись в разные стороны, как змеи. На том месте, где когда-то был трон остался лежать лишь Клинок Земли, не менее прекрасный и завораживающий, чем Клинок Огня, который уже покоился в мешочке Аланеля. Полуэльф, лишь краем глаза пробежавшись по этому великолепию, схватился за рукоять Клинка и мысленно велел ему переместиться в его мешочек. Потом. Потом они вместе с Эдором рассмотрят его, когда окажутся в безопасности, вдали от этого странного, дикого места.

Аланель поднялся на ноги, и тут же раздался пронзительный крик за его спиной. Он стремительно обернулся и обомлел от увиденного. Четыре дриады лежали на земляном полу Храма, раскиданные в разные стороны; они были мертвы, иначе бы они вопили от боли, которую причиняла им их собственная обгорающая плоть. Крик же принадлежал Эдору, которого Аланель, как не силился не мог разглядеть под кучей извивающихся дымящихся корней, которые все сползлись в одно место. Они шевелились точно куча могильных червей, объедающих разлагающееся тело покойника. Полуэльф мигом сообразил, что под этой горой корней и находится его друг. Он бросился туда, на ходу метая различные заклинания в попытке освободить Эдора. Когда Аланель подбежал, корни исчезли, снова трусливо отползя в другую сторону. Остался только один корень, но он, похоже, был мертв, как и тот, вокруг чьей шеи он обвился.

- Эдор!- вскричал Аланель и рухнул на колени рядом с другом.

Полуэльф протянул руку и коснулся его бледной щеки. Да, так и есть - она была холодной, слишком холодной, чтобы принадлежать живому человеку.

- Как же так?!- взвыл Аланель, сжимая кулаки, слезы потекли из его глаз, капая на безжизненное, равнодушное лицо Эдора. Сердце Аланеля то билось как сумасшедшее, то останавливалось, в такие моменты ему думалось, что настал тот миг, когда он уйдет в загробный мир, и прекратятся все его земные мучения. Он стоял на коленях, уже не зная над чем плача: то ли над смертью единственного друга, то ли над собственной незавидной участью и тем, что ждет его впереди.

Где-то вдали послышались крики и топот - дриады почувствовали запах дыма, распространявшийся от Храма, и обеспокоились. Полуэльф услышал их сквозь пелену собственного горя. Ему нужно было подняться на ноги и бежать, спасаясь, но он не понимал, зачем ему это надо. Мир как будто выцвел, вылинял, теряя свою яркость и становясь серым. Зачем спасаться, когда знаешь, что впереди лишь неопределенность? Зачем спасаться, когда одни близкие отвернулись, а другие - умерли? Зачем все это? Зачем?

И все же Аланель встал с колен. " Я выживу хотя бы лишь для того, чтобы показать им, чего стою",- подумал он и побежал, на ходу поджигая все вокруг себя. Пришло время Цветному лесу окунуться в огненное безумие и осознать, какой мощью может обладать сын Хранителя Огня.

- Да как он смеет?!- бесновалась Минигилла, в ярости следя за тем, что творил Аланель Пламенный.- Да я его уничтожу сейчас же!- вопила она.

- Нет! Ты не посмеешь вмешаться в дела Избранного еще раз! Это послужит тебе наказанием за твое самоуправство!- Димигиан схватил супругу, не давая ей сделать ни шагу.

- Повезло еще, что я смогла явиться ему во сне и подсказать правильный путь. Не сделай я этого, твои Хранители, возможно, убили бы его,- заметила Лилевиниса, стоящая чуть в стороне.

- Это ему кара за его неряшливость в обращении с артефактами!- зашипела Богиня Земли, беснуясь.

- Помолчи!- Димигиан дал ей хлесткую пощечину.- Слушай меня! Он - наша единственная возможность выжить, слышишь? Если умрет он - умрем и мы, пусть и не сразу, но умрем. Поэтому я не позволю тебе из прихоти лишить нас этой возможности. Поняла?! Я сам разделаюсь с тобой, если ты посмеешь еще раз навредить Избранному. Нам хватает проблем и от Эторрея.

11 глава

И снова корабль

Он бежал и жег. Жег и бежал. За ним мчались темные тени, черные размытые силуэты, но не могли догнать, ибо боялись огня и боялись сгореть в нем так же, как и их дом. Они кричали от боли и ярости, но не могли ничего поделать: ни затушить огня, ни догнать своего обидчика, ни просто-напросто совладать с собой и хоть немного успокоиться. Именно поэтому они просто продолжали в исступлении бежать за тем, кто убил их предводительницу, за тем, кто уничтожает их дом, за тем, кто украл их святыню. Но и ему самому досталось немало: он потерял единственного друга, даже не имея возможности забрать его тело, что похоронить со всеми подобающими почестями.

" Я теперь совсем один!- думал в отчаянии Аланель, и слезы горечи текли по его юношеским щекам, а беспощадный магический огонь сам собой срывался с кончиков пальцев.- Но они ответят за это! Я уничтожу их! Сожгу дотла этот чертов Цветной лес!"

И он продолжил бежать, когда уже преследующие его дриады оставили свои тщетные попытки и остановились, чтобы в бессильной ярости упасть на тлеющую кровавую траву и заорать голосами грешных душ, горящих в адском пламени. Несколько часов, слившихся в бесконечную вечность, полуэльф бежал сквозь этот бредовый красный мир, и только тогда, когда солнце на багровыми верхушками исчезло и сменилось острой когтистой луной, выглядящей особенно грозной в этот миг, силы его иссякли, и он в измождении упал в необычайно мягкий куст каких-то ягод, имеющих аромат дыни и сладкого мандарина одновременно. Где-то за спиной продолжал гореть лес, делая окружающую обстановку даже светлей, чем днем, правда свет этот был устрашающим, ибо имел алый оттенок, перемешивающийся с густым кармином.

Некоторое время Аланель лежал, раскинув руки, просто смотря в небо и слушая треск пламени, созданного его собственными силами. И только спустя десяток минут он осознал одну вещь: физически он был абсолютно измотан, но магических сил в нем оставалось достаточно много, он мог бы сотворить еще пяток-другой заклинаний, и это несмотря на то, что он беспрерывно колдовал несколько часов к ряду! "Что такое?"- полуэльф нахмурился, почувствовав внутри себя какие-то изменения. Он прикрыл глаза, погрузился в себя и начал "прощупывать" свои внутренние источники магии. Вообще, у нормальных магов этот источник был только один, и соответствовал он Стихии, силой которой и обладает маг. Но Аланель-то обладал силой четырех Стихий, а потому и источников у него было четыре, однако все эти его источники были прикрыты мутной сферой заклинания, наложенного Лиессой, чтобы ограничивать непомерную мощь полуэльфа, пока тот не научится обращаться со своими силами. "Быть того не может!"- в панике подумал Аланель, заметив, что на сфере появились трещины. Аланель испугался не на шутку и буквально подскочил на месте из-за своего внезапного открытия. Он позабыл про свою усталость и побежал вновь, думая на ходу: "О Стихии! Неужели я такое чудовище?!" Бежал он не долго, буквально через полчаса он свалился вновь и на этот раз сразу же заснул тяжелым беспробудным сном, более похожим на падение в черную бесконечную бездну кошмара.

Солнце, пробившееся сквозь алые листья деревьев, поцеловало своим золотым лучом бледную щеку полуэльфа, и он проснулся. Голова его гудела подобно обеспокоенному улью, в глазах как будто высохла вся влага, а желудок болезненно сжимался и урчал, требуя хоть какой-нибудь пищи. Аланель, морщась и вместе с тем чувствуя боль в сломанном носе, сел и огляделся по сторонам. " Я все еще в этом кошмаре",- с печалью подумал он. Его по-прежнему окружали багровые стволы, по-прежнему над головой шуршала красная листва, а он сидел на по-прежнему кровавой траве. И только одна вещь доставляла ему странное, мрачное удовольствие. То был вид черного обгоревшего леса вдалеке, как же приятно было видеть, как легкий ветерок разносит в разные стороны серый пепел! " Похоже, моя вендетта удалась,- удовлетворенно кивнул Аланель и тут же ужаснулся сам себе:- Когда стал я таким бездушным? Да, впрочем, не имеет уже никакого значения".

Хватаясь за рядом стоящее дерево, полуэльф поднялся на дрожащие, все еще уставшие ноги и поплелся в сторону противоположную той, где был сгоревший лес. Брел он долго, прежде, чем свалиться вновь, однако тогда он поднялся вновь и делал это каждый раз, когда силы покидали его. Так длилось до вечера, а Цветной лес все не кончался, пурпурные растения все еще окружали его. Когда стемнело, Аланель повалился на землю и, также как и накануне, упал в черную бездну сна.

На следующий день повторилось тоже самое, с одной лишь поправкой: Аланелю ближе к вечеру удалось найти более-менее знакомое растение - куст рябины. Таким образом, наевшись противных горьких ягод, полуэльф решил продолжать свой путь и ночью, может быть, тогда к рассвету он сможет выйти из этого проклятого места.

Тьмою окутало деревья, однако в ярком лунном и звездном свете их алые верхушки казались еще более страшными и угрожающими. Аланелю сделалось страшно в этом неуютном месте, он значительно ускорил шаг и создал не слишком яркий магический огонек. "Жутковато",- подумалось ему. Спустя пару часов, когда силы более-менее вернулись в уставшее, отощавшее тело полуэльфа, он пошел еще быстрее, чуть ли не падая и спотыкаясь.

И именно после этого ускорения предательский багровый корень подвернулся под ногу. Аланель вскрикнул, упал, и только чудом ему удалось извернуться, чтобы упасть на выставленный локоть, а не прямо лицом вниз. Тело тут же взорвалось множеством осколков боли, полуэльф зашипел от досады, а холодный ночной туман, явившийся неизвестно откуда и стелившийся по земле, стал заползать под его одежду, будто бы спеша обнять хрупкое юношеское тело.

Где-то меж корней находящегося недалеко дерева что-то зашуршало. Аланель вздрогнул, тут же подобрался, но встать так и не мог - слабость в мышцах никак не хотела исчезать. Полуэльф напрягся, подозвал ближе магический огонек и стал ждать, сосредотачивая свою магию в ладонях, чтобы иметь возможность быстро создать заклинание. Шуршание было все ближе и ближе, вскоре алая трава раздвинулась и, прищурившись, Аланель смог разглядеть то, что выползло к нему. Обыкновенная бордовая гусеница, пусть и несколько больших размеров, но гусеница. Он выдохнул с облегчением. "Напугала, глупая!"- укорил он гусеницу и все же поспешил отодвинуться от нее подальше - что ни говори, а огромные насекомые - это мерзость. Гусеница проползла мимо, так и не обратив внимания на странное рыжее остроухое существо, едва-едва освещенное слабым огоньком.

Аланель упер руки по обе стороны от своих бедер, напрягся и попытался встать - к счастью, удачно. Появилась отдышка, полуэльф буквально задыхался, и каждый вздох давался ему с мучительной болью. Наконец, он все же смог прийти в себя и продолжил идти к своему спасению, не пытаясь, впрочем, ускорить шаг.

Ночь потянулась долго и мучительно. Яркие звезды над головой. Когтистая, острая луна в манящем темном небе. Багровая мгла вокруг. Туман, покрывалом укрывший траву.

В какой-то момент Аланель стал замечать, что местность значительно меняется. Вместо темных стволов стали проглядывать их белые призраки - это были самые обыкновенные березы. Обыкновенные! Березы! Аланель радостно подскочил к одному из деревьев, усилил свет своего огонька и увидел белоснежный стройный ствол с черными зазубринами и - самое главное - тоненькие веточки с желто-оранжевыми листочками! Не веря своему счастью и удаче, Аланель посмотрел под ноги и узрел пожухлую траву с коричневыми опавшими листьями. Это нормальный лес! Значит, он выбрался! Выбрался!

Вдалеке, меж тонких стволов берез, виднелся просвет, сквозь который можно было разглядеть множество желтых светлячков - это огни города, расположенного не так уж и далеко. Аланель ускорил шаг и вскоре оказался на обочине обыкновенной проселочной дороги, раскисшей от влаги, похоже, днем здесь прошел приличный ливень. Но как же приятно было утопать по щиколотку в простой до пошлости грязи и не видеть вокруг омерзительной красноты Цветного леса! "Теперь я яростно буду ненавидеть красный цвет",- подумал Аланель, обернувшись и в последний раз взглянув на темный бастион леса, оставленный позади. Огня там уже и в помине не было, ибо дриады, несмотря на весь свой животный ужас, все же сумели найти в себе силы потушить пламя, уничтожающее их дом.

Полуэльф остановился, грязь хлюпнула под его ногами. От этого обыденного звука он не смог сдержать улыбки и посмотрел на звездное небо, которое мерцало серебряными мириадами давно ушедших душ тех, кто жил когда-то здесь. "Прощай, Эдор,- подумал Аланель.- Твоя смерть не была напрасна, и я обязательно завершу то, что мы начали вместе, мой единственный друг". Постояв так еще минут с десять-пятнадцать, полуэльф пошел вперед, к городу, видневшемуся в конце грязевой дороги.

Путь был долог и тяжел, ибо ноги утопали в грязи до середины икры, что весьма затрудняло и так нелегкий ночной путь. Магический огонек был давно потушен, потому что яркие звезды и луна прекрасно освещали дорогу. Аланель шел, не думая ни о чем, кроме своей заветной цели - города, чьи огни были все ближе и ближе.

Внезапно подул ветер. Он принес с собой совершенно неожиданный запах. То был запах соли, запах морского побережья. Аланель, почуяв его, обрадовано замер на месте, полной грудью вдыхая соленый воздух. Город, к которому он приближался, был портовым! Значит, он может выгрести последнюю мелочь из карманов и уплыть из этого чертового Увенара! Началась белая полоса его жизни! Только так подумав, Аланель сгорбил плечи и пригорюнился. "Куда мне плыть?- грустно подумал он.- Варианта только два: дом или Академия Стихий. Родители на меня гневаются, так что домой навряд ли пустят, да к тому же, у них скоро другой ребенок будет! Им не до меня! Остается только Академия... но как только я там появлюсь, дядя Рамиф и архимаг Эстар сразу же сообщат об этом родителям,- полуэльф еще больше сгорбился. Несколько минут он стоял, погруженный в свои безрадостные мысли, а потом резко тряхнул головой.- Мне нужно уплыть из Увенара! Срочно! А дальше - посмотрим! Может, я все же вернусь домой, но только для того, чтобы взять записи маминых исследований и отправиться на дальнейшие розыски этих проклятых Клинков!" С такой упрямой мыслию Аланель зашагал дальше, с трудом перебираясь сквозь грязь. Не время раскисать, а то уж слишком часто он в последнее время распускает сопли - ну точно, как девчонка!

Восток загорелся золотым огнем, который очень медленно стал расползаться по небу, постепенно высветляя его все больше и больше. Город стал настолько близок, что Аланель уже смог различить головки гвоздей на тонких полосках железа, которые были прибиты к городским воротам. Совсем немного, солнце еще не успеет окончательно поднять свое круглое брюхо над горизонтом, а он уже будет под воротами города. Аланель сделал глубокий вдох, сжал зубы и зашагал дальше, выше поднимая ноги, которые с такой неохотой выпускала из своих объятий жидкая дорожная грязь.

Он сделал это! Он добрался до города! Он вырвался из Цветного леса! Все беды позади!

Солнце поднялось над горизонтом чуть больше, чем на половину, а Аланель уже стоял под воротами, нервно переминаясь с ноги на ногу и разглядывая снизу вверх высокие ворота. Никого из людей не было, лишь прохладный морской воздух обдувал единственную сторожевую башню города. Совсем пусто и тоскливо.

Аланель вздохнул и прислонился плечом к запертым воротам... точнее, к воротам, казавшимся запертыми, ибо как только вес полуэльфа переместился на них, они сразу же распахнулись, и несчастный Аланель рухнул от неожиданности прямо в грязь по воротами. Теперь не только ноги, обутые в высокие сапоги, но и весь он был грязным.

Откуда-то послышался хриплый приглушенный хохот. Аланель вздохнул и поднялся на ноги. Стряхнул грязь с рук. Попытался создать чистящее заклинание, но не получилось. Еще раз вздохнул. Огляделся, ища источник того грубого смеха. Чуть дальше по грязной улице в одном из деревянных гнилых домов было открыто окно, около которого сидел уже немолодой обрюзгший мужчина. Одна его рука свешивалась через подоконник на улицу, а другая держала большую кружку пива, то и дело поднося ее ко рту, скрытому за грубой щеткой усов. "Странное время для распития пива",- подумал Аланель.

- Э, э!- продолжал хохотать престарелый увенарец.- Амигуч тою хачи, не?

- Я не понимаю!- крикнул Аланель, сетуя на себя за то, что так и не сподобился выучить увенарский, хоть и родители настаивали на этом.

- Зоотан?- удивился мужчина.

- Зоотан-Зоотан,- кивнул Аланель, приближаясь к дому.

- Хооо, мугай!- мужчина неожиданно подскочил со своего места у окна и скрылся в доме вместе с кружкой пива.- Хорски!- донеслось уже из глубины дома.

Аланель удивленно пожал плечами, но, тем не менее, продолжил идти к дому, ибо ему показалось, что их разговор не окончен. Дойдя до окна, он остановился и попытался снова создать чистящее заклинание, на этот раз вполне удачно, ибо уже изрядно поношенная одежда стала вполне чистой. Удовлетворенно покачав головой, полуэльф стал ждать возвращения странного увенарца.

Ждал он недолго. Минуты через две послышались поспешные шаги , скрип старых деревянных полов и возбужденный разговор на увенарском. Совсем скоро у окна показался мужчина, по-прежнему не выпускавший из своих огромных рук кружку пива, и молодая девушка в старой ночной сорочке и маленьких смешных очках на носу. Она остановилась у подоконника, уперла руки в него и высунулась наружу, приблизив свое прыщавое лицо прямо к носу Аланеля. Он непроизвольно сделал шаг назад.

- Зоотанец?- произнесла она на ломаном зортанском.

- Да.

- Какай ты чуднай! Ухи - во!

- Они ненастоящие. Они наколдованные.

- Э?!- воскликнула девушка, услышав незнакомое слово.- Накардаваные?

- Да-да. Магия, понимаешь?

- Магея! Панимаю! Имя твае?

- Аланель.

- Хорски!- она протянула ему худую руку.- Жми рапу!

- С-спасибо, но воздержусь,- Аланель поглядел на обгрызенные ногти и сделал еще шаг назад.- А вы не знаете, когда будут отплывать корабли в Зортан?

- Э?! Карабле в Зоотан?

- Да-да. Когда?

- Када-када, сечаса!

- О, спасибо вам большое!

Аланель хотел было побежать в порт со всех ног, однако увенарская девица еще больше высунулась из окна и схватила его за край куртки.

- Стай! Жерать будеш?- спросила она, видимо, не желая так быстро расставаться с интересным зортанцем.

Он нервно сглотнул, прислушался к своему желудку и кивнул:

- С удовольствием.

- Захади!- она отпустила его, указала на облупившуюся дверь и обратилась уже отцу:- Чи! Роенсм амигуч ням-ням!

Мужчина довольно закивал, однако Аланель не видел этого, ибо он уже с трудом открывал покосившуюся деревянную дверь. Скрипнули ржавые, давно не смазывавшиеся петли, взвизгнула половица, скрытая старым, но чистым ковриком. Он снял сапоги и вежливо поставил их рядом с хозяйской обувью. Разогнулся, оглядел бедно, вполне аккуратно обставленную прихожую с бледными обоями и облупленными плинтусами и резко Аланелю стало стыдно. "Живут, видимо, они очень бедно. А я буду сейчас объедать их. Надо было отказаться". Он собрался было обратно обуть сапоги и неслышно выскользнуть из дома, однако Хорске вышла к нему, по пути накинув на острые плечи вязаную из самых дешевых ниток кофту. Увенарка схватила полуэльфа за руку, широко улыбаясь, и повела за собой.

- Захади, зоотанец Аранирь!

- Аланель.

- Да-да, Аранирь, гаварю ж! Идем!

- Может, не нужно, а то я вас объем.

- Э?!- Хорске остановилась на пороге бедной кухни.- Не-не!- замахала она руками.- Ты зоотанец хараший! Я хотеть в Зоотан!

Аланель побледнел, на миг предположив, что она хочет попасть в Зортан с его помощью.

Хорске ввела его в кухню, усадила за некогда белый, а теперь облупленный, стол, придвинула к нему тарелку с кашей, села напротив, уперла в руки в стол и стала умиленно следить за тем, как жадно поглощал вчерашнюю плохо подогретую кашу рыжий гость из далекого Зортана. Отец Хорске был тут же, он спокойно допивал свое пиво, обильно обмакивая в его остатки свои роскошные усы.

Аланель же не обращал на них совершенно никакого внимания, занятый поеданием такой вкусной каши. Он бы никогда не мог подумать, что обыкновенная овсянка может быть настолько восхитительна, вкусна и питательна! Доев все до последней ложки, он едва сдержался, чтобы не вылизать тарелку.

- Большое вам спасибо!- проговорил он, отодвинув пустую посуду в сторону.- Вы так добры ко мне.

- А! А! Да нечево, прастая усруга!

- Услуга?- вздрогнул Аланель, прекрасно зная, что увенарцы никогда и никому не оказывают "услугу" просто так.

- Да-да! Усруга!- расхохоталась Хорске, грубый смех отца вторил ей.- Мы памагри тебе, а ты памаги нам!

Аланель покрылся мельчайшими капельками пота. "Какой же я дурак!- сетовал он сам на себя.- Говорил же мне дядя Ен, что с увенарцами лучше вообще встречаться! Что они сейчас потребуют? Денег? Но у меня их нет. Клинки? Но они о них не знают. Тогда что?"

- Сечаса пренесу!- по-прежнему широко улыбаясь, известила Хорске, поднялась на ноги, подошла к серванту, открыла облупленную дверцу, достала оттуда дешевый лист бумаги и самый примитивный карандаш.- Пиши!

- Что?- Аланель испуганно посмотрел на нее.

- Рекамендацею!

- Какую?

- Я хотеть в Зоотан! Пиши мне рекамендацею!

- Куда?

- На рабату!

- Какую?

- Рюбую!

- А что ты умеешь?

- Ничево!

Полуэльф сглотнул, задумался. Какую работу может совершать эта грубая ничего не умеющая особа? Разве что только мыть полы и протирать пыль. Но ведь она увенарка, ей ничего не будет стоить обокрасть своего хозяина или хозяйку. "Что было найдено, то стало моим!"- любят сказывать вороватые увенарцы, стаскивая что-либо.

- Хмм,- буркнул Аланель.- Читать умеешь?

- Чут-чут!

- А писать?

- Чут-чут!

- Это хорошо,- пробормотал Аланель и стал быстро строчить.

" Прошу принять подательницу сего письма на работу помощником библиотекаря. Даю личную рекомендацию. Со всеми вопросами и претензиями по поводу этой особы прошу обращаться в поместье Зингрисских, к Аланелю Пламенному.

ВНИМАНИЕ! Сия особа увенарка, так что прошу быть крайне осторожными с ней.

Аланель Пламенный ".

- Вот, как и просила,- он протянул Хорске листок.- На обратной стороне адрес, придешь на место, подашь этот листок любому служащему библиотеки, там они сами дальше разберутся.

- О!- воскликнула Хоске, радостно выхватывая рекомендацию из рук Аланель.- Супер!

- А теперь вы позволите мне уйти?

- Канешно! Вон отщюда!

- Премного благодарен!- сквозь зубы проговорил Аланель.

Он стремительно выскочил из кухни, подхватил сапоги и прямо босиком выскочил на грязную улицу. Так быстро ему хотелось покинуть нищий дом странных увенарцев, но, тем не менее, он все же был благодарен им за то, что они накормили его. А рекомендация на работу в самой маленькой и плохой библиотеке Низгеи - это, пожалуй, самая меньшая плата за избавление от дикого мучительного голода.

Надев сапоги, Аланель отправился в порт, откуда дул свежий воздух, пахнущий водорослями и солью.

Увенарский портовый город, в который волею судьбы занесло Аланеля, был очень беден, если даже не сказать, нищ. Ни на одной из пройденных улиц он так и не увидел хоть какого-нибудь намека на тротуар или мостовую, вместо него была лишь грязь, размытая вчерашним дождем. Полуэльф старался держаться как можно ближе к обшарпанным стенам домов, однако ему пришлось отказаться от этой затеи, когда какая-то подозрительная жидкость широкой струей вылилась из окна второго этажа прямо перед его носом. Аланель отпрыгнул в сторону и был вынужден продолжить свой путь через грязь.

Вскоре дома разорвали свою покошенную цепь, и карие глаза полуэльфа узрели одну-единственную пристань, с лениво покачивающимся корабликом около нее. И все. Кроме этого жалкого суденышка, выглядящего еще хуже того, на котором Аланель прибыл в Увенар вместе с Эдором, не было ничего более, даже утлой рыбацкой лодчонки. И только бесконечно синий и бесконечно необузданный простор большого океана расстилался пред глазами замершего в смешанных чувствах Аланеля. Пронзительно закричала чайка и камнем бросилась в воду, чтобы уже через секунду взмыть снова в воздух с бьющимся серебряным тельцем в клюве. Ветер, теперь еще больше насыщенный солью, дунул в лицо Аланелю, пробуждая того от посторонних мыслей.

"Надо спросить, куда идет этот корабль!"- подумал Аланель и осторожно зашагал по давно рассохшимся доскам пристани к трапу кораблика, у которого стоял его хозяин и меланхолично курил трубку.

- Здравствуйте, не плывете ли вы в Зортан?- вежливо поинтересовался Аланель.

- Да,- капитан корабля выдохнул из своего та клуб темно-серого дыма.- В Намай.

- В Намай? Это тот, что у подножий Гнициа?

- Не знаю.

- А... пассажиров берете?

- Беру. Маны у тебя есть?

- Есть-есть, конечно, как же им не быть,- Аланель запустил свою руку в маленький холщовый мешочек на поясе - единственную вещь, что у него осталась.

- Гони все, что есть! Иначе не возьму!

- Х... х-хорошо. Вот, держите,- на морщинистую грубую руку моряка упали пять золотых монет и восемь серебряных.- А кормить будете?

- Ясен пень! Иди!- капитан махнул рукой на трап.

- Спасибо вам большое.

Аланель слегка поклонился и быстро взбежал по качающемуся трапу на давно не мытую загаженную палубу. Здесь было совсем пусто, никого из матросов не было видно и только дикий пьяный хохот, доносившийся из камбуза под ногами полуэльфа, свидетельствовал о том, что на корабле вообще есть хоть кто-то, кроме капитана. Аланель подошел к краю палубы, облокотился на перила спиной, прикрыл глаза и стал ждать отплытия, наслаждаясь морским ветром, трепавшим его рыжие волосы.

Спустя какое-то время он услышал скрип палубных досок и приглушенный разговор на зортанском языке. На зортанском! Аланель распахнул глаза, спеша увидеть земляков. Он удивленно ойкнул, увидев Лиессу и Сайласа. Те стояли около трапа и, сблизив головы, возбужденно обсуждали что-то. Однако вскоре и они заметили наблюдавшего за ними полуэльфа.

Они приблизились.

- Аланель!- воскликнула Лиесса, и в ее голосе сквозила фальшивая радость.- Какими судьбами? И почему один? Где же твой приятель Эдорчик?

Слова Лиессы больно резанули сердце Аланеля. Он поморщился и буркнул:

- Не твое дело, где он. А я еду домой.

- Нагулялся, что ли?

- Видимо, нагулялся,- цепкий взгляд Сайласа обвел глазами фигуру Аланеля.- Нагулялся настолько, что потерял где-то и своего друга, и свою сумку.

- Не твое дело,- буркнул на этот раз Сайласу полуэльф и снова обернулся к Лиессе.- А ты, я погляжу, тоже нагулялась? Или просто про Академию вспомнила? Ну тогда спешу тебя огорчить: учебный год начнется менее, чем через неделю, а плыть мы будем недели две и приплывем в Намай, а он совершенно в противоположном Академии конце материка, так что ты в любом случае опоздаешь к началу года и будешь исключена.

Глаза Лиессы яростно полыхнули.

- А ты, видать, тоже не спешишь в Академию. Надеешься, что связи твоей мамочки и твоя сила спасут тебя от исключения?

- Я не вернусь в Академию в этом году... и навряд ли вернусь вообще когда-нибудь,- сглотнув, признался он.

- О, неужели вам, элитным студентикам, так тяжело учиться, что вы все сбежали?

Аланель отвернулся.

- Замолчи... пожалуйста.

- Какие мы жалкие!- Лиесса злорадно рассмеялась.

- Молчи!

Аланель раздраженно дернул рукой, и с его пальцев совершенно неожиданно слетели ярко-голубые молнии и ударили в Лиессу. Хрупкая девушка покачнулась и упала, потеряв сознание. Чемодан, вылетевший из ее рук, ударился о палубу и раскрылся, явив всему свету свое содержание, включавшее в себя различную одежду, письменные принадлежности в крепком футляре и какие-то свернутые листки бумаги.

Аланель ойкнул, увидев результат своего гнева.

- Прости! Я случайно!- вскрикнул он.

- Идиот малолетний! Что ты натворил?!

Пока Сайлас приводил в нормальное состояние свою спутницу, Аланель решил хоть как-то исправить свою вину и собрать разбросанные вещи Лиессы. Пошире раскрыв чемодан, он аккуратно сложил в него раскиданную одежду, сверху положил футляр с писчими принадлежностями, взял в руки листки и хотел было положить на место и их, однако заметил просвечивающую сквозь дешевую тонкую бумагу жирную надпись наверху страницы: "Аланель". " Что? Почему здесь мое имя?"- удивился он и развернул листки.

" Третье сентября шесть тысяч девятьсот девяносто второго года от начала правления династии Горгонеских:

Какая же я глупая, если пишу все это, однако я не могу держать свои чувства внутри себя, они буквально выжигают меня изнутри. Это очень тяжело. Я постоянно вижу его образ, а вчера вечером само собой написалось это стихотворение:

Волосы цвета осенней листвы,

Смотрят печально глаза.

Кроется ли среди красоты

Рыжих волос одинокая слеза?

Листья летят, закружив хоровод,

Образ осенний мои глаза

Слепит красой, но вот

Рыжих волос гроза.

Долго идет, разрывая душу,

Время: и часы, и секунды, и минуты.

Я пройду километры, оковы разрушу,

Только будь со мною ты.

О Стихии, чувствую себя идиоткой, однако ничего не могу поделать с собой.

Скоро я высажусь на увенарском берегу и встречусь с Сайласом. Он обещал мне, что тогда я смогу увидеть его...

Никогда бы не подумала, что пожертвую всем и отправлюсь неизвестно куда, ради какого-то там дворянчика из столицы... но он такой... чудесный и загадочный.

На сем обрываю свои сегодняшние записи и иду спать с мыслями о нем".

От этих записей веяло чем-то печальным и слезным, будто тот, кто писал это, плакал, выводя ровные строки крупным округлым почерком.

Аланель покрылся густым багрянцем, читая густо покрытый чернилами тонкий листок. Неужели Лиесса писала все это о нем? Но зачем? Что с ней такое? "Я должен прочитать это все! Тогда я пойму, зачем она отправилась сюда вместе с Сайласом и какие отношения их связывают!"- эта мысль промелькнула в его голове мгновенно, и он быстро свернул солидную пачку бумаги в трубку и засунул ее в свой заветный холщовый мешочек.

И сделал он это как нельзя более вовремя. Лиесса заворочалась, склонившийся над ней Сайлас отодвинулся в сторону, освобождая личное пространство своей спутницы. Аланель поспешно закрыл чемодан Лиессы, поднялся и отошел от него подальше, все еще несколько красный.

- Что со мной было?- тихо спросила Лиесса, садясь.

- А... т-ты ничего не помнишь?- поинтересовался Аланель, косясь на прищурившегося Сайласа.

- Совсем ничего. У меня в глаза просто резко потемнело, и я, кажется, упала.

- Да, милая, ты упала. У тебя просто случился обморок. Простой обморок, ничего особенного. Видимо, морской воздух так на тебя подействовал. Ну ничего, пойдем в каюту, тебе нужно прийти в себя, родная, бери свой чемодан, который даже не раскрылся, и пойдем.

Глумливый тон и насмешливый взгляд яснее всяких слов говорили о том, что Сайлас прекрасно видел, что сделал Аланель. Полуэльф сглотнул, внутренне похолодев. Что произойдет раньше, Лиесса сама обнаружит пропажу или же ей обо всем расскажет Сайлас?

Однако Аланель ничуть не жалел о содеянном, ибо он прекрасно понимал, что дневник Лиессы поможет ему раскрыть хоть часть происходящего.

12 глава

Дневник Лиессы

Ночь опустилась над океаном. Сквозь его темные залы, едва-едва освещенные бледными факелами звезд, пробирался кораблик, плывший из нищего портового города в Увенаре в не менее нищий портовый город в Зортане. Волны бьют в гнилые борта, стремясь как можно скорее отправить утлое суденышко на кладбище кораблей. Страшно. Доплывет ли это жалкое судно до места назначения или сгинет в пучинах морских?

Аланель пробрался в выделенную ему каморку, сел на самую узкую в мире койку и поежился от страха. Он прекрасно помнил рассказы матери о том, как погибли его дедушка с бабушкой. Пожалуй, смерть в океане - это самое страшное, что есть в мире. "Впрочем, сейчас не время для таких мыслей!- полуэльф тряхнул головой.- Сейчас мне нужно как можно скорее прочитать записи Лиессы, возможно, там я найду ответы на некоторые свои вопросы!"

Призвав из своего мешочка свернутые в трубку записи, Аланель разложил их по датам и принялся читать, начиная с самой первой.

Двадцать четвертое сентября шесть тысяч девятьсот девяносто первого года

Я начинаю эти записи потому, что сегодня я ступила в новый, очень важный, этап своей жизни - поступила в Академию Стихий. Да-да, моя мечта достигнута! Я сделала это! Я студентка известной во всем Делесе Академии Стихий!

Однако самое важное и интересное за этот день было не поступление. Как ни странно, но больше всего меня взволновало одно новое знакомство, мимолетное и быстрое. Я заметила его еще в воротах Академии. Он высок, а потому его нетрудно заметить. Но заметен он еще и потому, что имеет очень яркие рыжие волосы и необыкновенную иллюзию - острые уши. Он похож на огненного эльфа из сказок, которые рассказывала мне мама в детстве! Это поразительно! По великой случайности нам удалось познакомиться. Его зовут Аланель, даже имя у него какое-то интересное, сказочное! Поразительный человек! Так же выяснилось, что та женщина, которая девятнадцать лет назад помогла мне появиться на свет, та женщина, в честь которой меня назвали - его мать! Его мать Лиесса Пламенная! Королевская магичка! Обладающая силой четырех Стихий!

Но, как бы то ни было, нашему знакомству не суждено было продлиться долго. Аланель самым первым прошел приемную комиссию, и его тут же увел куда-то странный парень, хоть и симпатичный.

Кроме того, я познакомилась еще с несколькими людьми. Пусть они и не такие загадочные и поразительные как Аланель, но тоже вполне ничего. Это Мар из Селта ( Он довольно веселый парень), Идая из Намая (Ее волосы жутко воняют рыбой, а ее кожа грубая! Фу! Не думаю, что буду с ней общаться!), Мирра из Ларса (Вот она точно крутая девчонка!) и еще несколько людей.

Мне выдали форму, довольно симпатичную, пусть и мрачноватую. Надеюсь, что на мне она будет смотреться хорошо.

На сем заканчиваю свои сегодняшние записи и иду спать (поселили меня вместе с Миррой и Идаей). Спокойной ночи!

25. 09. 6991г

Как же я устала сегодня! Такой выматывающий день! Просто поразительно!

Утро для меня началось очень рано. Я даже дома, в деревне, так не вставала! Но ничего страшного, переживу как-нибудь. Я проснулась, надела форменное платье (смотрится оно на мне прекрасно!) и пошла прогуляться по территории Академии, ибо времени до завтрака оставалась немало, а находиться долго в комнате с воняющей рыбой Идаей я не могу. Прогулка вышла неплохой, здания факультетов Академии нереально красивы!

И все же, несмотря на все увиденные мной красоты, на завтрак я пришла очень злая. А все почему? Да потому, что перед тем, как зайти в здание факультета Огня, я столкнулась с Аланелем. Сначала, только завидев его, я несказанно обрадовалась, но увидев, что он одет в абсолютно черную одежду, я разозлилась. Он обманул меня! Вчера сказал, что обладает Стихией Воды, а на деле заделался элитным студентиком! Значит, в мамочку пошел, скотина! Ненавижу его! Я поссорилась с ним, на кричала на него, однако когда мой гнев утих, сердце было не на месте. Мне мучительно сильно хотелось извиниться перед ним, однако я так и не смогла сделать этого... было бы стыдно расспрашивать о нем других, чтобы отыскать... и... стыдно было бы смотреть в его глаза, чувствуя себя виноватой...

Была вводная лекция. Декан Рамиф на деле оказался веселым смешливым мужчиной, поэтому лекция чуть не превратилась в балаган. Хи-хи, но было интересно! Сидела рядом с Маром, он все время лекции нашептывал всякие веселые глупости. Один раз я даже не сдежалась и расхохоталась в голос.

Академия - это так весело!

25.10.6991г

Прошел месяц. Произошло немало различных событий: и плохих, и хороших. Опишу все по порядку.

В первую очередь - Аланель. Я так и не нашла в себе силы извиниться перед ним за ту ужасную сцену практически в первый учебный день. Мне до сих пор стыдно, я так хочу попросить прощения, но уже ничего не получится, ибо в Академии есть негласное, но очень строго соблюдаемое и строго контролируемое правило - простые студенты не должны общаться с элитными. Контроль осуществляется выпускниками старших курсов и тот, кто нарушит правило, будет очень жестко наказан. Я уже получила предупреждение за тот разговор, который неведомо как увидели выпускники, если получу еще одно - не сносить мне головы. Мне страшно и одиноко. Из-за какого-то там дурацкого правила я не могу общаться с человеком, о котором хочу знать абсолютно все! Глупые правила!

Теперь о других учениках.

Идая наконец-то отмылась и перестала вонять рыбой, теперь она вполне может сойти за нормальную девушку, она даже немного красива. В принципе, я с ней вполне неплохо сдружилась. Мы часто гуляем после лекций по территории Академии, рассказываем друг другу разные интересные вещи. Оказалось, что она уже не девушка... ого! В ведь ей всего шестнадцать, она на три года младше меня!

С Миррой я поссорилась. Эта стерва слишком много о себе воображает! "Стервь, она стервь и есть, как ты к ней не относися!"- любит говаривать моя мать. Вот уж действительно. Я к ней со всей душой, а она меня коротышкой кривозубой обозвала! Да и пошла она! Тоже мне, нашлась красавиц длинноногая! Сама-то небось и корову подоить не сможет, и прясть не умеет. Тьфу! Фифа городская, как говорит мой отец.

А Мар стал за мной ухаживать. Постоянно до комнаты провожает, на лекциях и в столовой рядом садится, улыбается, рассказывает глупые истории. А что же я? Я, конечно, принимаю его ухаживания, но лишь потому, что он частично разделяет мои мысли по поводу Аланеля. Да-да, именно так! Как-то раз мы с ним разговорились об этом, и он признался, что ему бы хотелось пообщаться с элитными студентами, а то ходят они вечно какие-то грустные, загруженные. "А вообще, как я слышал, Эдор вполне неплохой парень. Он не задиристый, веселый, относится ко всем норм. Да и рыжий этот, Ал, тоже ничего. Главное, выглядит-то как интересно! Правда, Ли?"- именно так он и выразился. Дурацкие правила!

Ну и последняя тема: учеба. Этот месяц пошел вполне спокойно, мы начали изучать самые основы. Пока идет только сплошная теория, но все равно это очень интересно! Особенно мне нравится телекинез! Вот если бы я раньше им владела, то не пришлось бы мне таскать тяжелые ведра от колодца на своем горбу!

Семнадцатое ноября

О Стихии! Не могу поверить, что сделала это! Я сцепилась в схватке с Аланелем! Как же я этого не хотела! Если бы в тот момент со мной никого не было, то я бы ни за что этого бы не сделала. А так получила огненное заклинание в живот, и вот сейчас лежу в лазарете, пишу на собственных коленях эту запись, а сердце мое разрывается от горечи. О нет! Замочила лист слезами! Пора обрывать запись.

Восемнадцатое ноября, вечер

Меня выпустили из лазарета. Прямо у входа в комнату меня встретили выпускники, попросили уйти провожавшего меня Мара, завели в комнату и похвалили за тот поединок с Аланелем с его другом Эдором. "Ты молодец, Лиесса, постаралась на славу"- хвалили они перед уходом. Когда они ушли я разревелась в голос, я кричала, била и пинала стены, а в конце концов рухнула на кровать и продолжила трястись в одиночестве. Вскоре пришли Идая с Миррой, назвали меня героиней дня и уснули. А я так и осталась лежать поверх одеяла и тихонько плакать. И только минут десять назад я собралась с силами и села писать это. Надеюсь, что когда-нибудь смогу отдать эти записи Аланелю, он прочтет их и поймет, что я чувствую.

Девятнадцатое ноября

Сегодня я была вызвана в кабинет ректора Эстара. Получила разнос за поединок с Аланелем. Шла из кабинета снова в слезах. Как же обидно!

20.12. 6991г

Декабрь. Навалило много снега. Стало совсем холодно. Когда идешь по двору, ноги увязают по середину икры.

Но нашему декану Рамифу на это абсолютно было плевать! После ужина, когда совсем стемнело, он выгнал весь наш курс на улицу и заставил растопить вес снег на территории Академии, а если не растопим, то останемся ночевать на улице! Изверг! Изувер!

Это было очень сложно. Поначалу мы никак не могли понять, что же нам делать, вскоре кто-то предложил просто разжечь как можно больше костров, но это ничего не дало - костры не хотели разжигаться в снегу. Почти до полуночи мы простояли, раздумывая. И вот когда луна зависла посреди неба, и дохнуло невыносимым холодом, нас осенило: тепловые потоки! Можно создать тепловые потоки, направить их на снег, и он растает! Хоть снег и растаял мгновенно, декан Рамиф нас все же не похвалил. "В том году первокурсники сразу догадались, что к чему, а вы торчали тут несколько часов и я с вами. Живо спать, тугодумы!"

Вот так и закончился наш день, однако все время испытаний я косилась на окно в вершине башни (прямо как в сказке!), за которым, по моим расчетам, была комната Аланеля. Свет у него горел все время нашего испытания, даже когда перед сном я выглянула в окно своей комнаты и вновь поглядела на башню, свет все еще горел.

Бедняжка, наверно, домашнее задание так долго делает.

Пятое января шесть тысяч девятьсот девяносто первого года от начала правления династии Горгонеских

Сегодня была очередная стычка с Аланелем и его другом Эдором. Мне повезло, я оказалась в задних рядах простых студентов. Во время драки я запустила лишь одну огненную змейку, и то она была тут же нейтрализована Эдором. Это хорошо, что мне не пришлось вновь стоять лицом к лицу с Аланелем и глядеть в его глаза, пытаясь создать в своих хоть чуточку ненависти.

И все же мое сердце болезненно сжалось, когда огненный шар Мирры угодил ему в руку. Надеюсь, что он не сильно пострадал.

12.02

Сегодня двенадцатое января. Ровно шесть тысяч девятьсот девяносто два года назад начала свое правление династия Горгонеских.

По этому случаю, все лекции и практические занятия были отменены, но было проведено увлекательнейшее занятие по истории рода Горгонеских. Выяснилось, что свое начало он берет от каких-то рыбаков с севера, которые в ходе войны, свергнувшей предыдущую династию, сильно отличились и были провозглашены государями всего Зортана, и правили они... бла-бла... мне это было не очень интересно, но ближе к концу речи нашего академического историка я заинтересовалась не на шутку. Оказалось, что род Зингрисских принадлежит к младшей королевской ветви. Получается, что Аланель королевской крови, ведь его мать в девичестве была Зингрисской! Это было первой поразившей меня вещью. Вскоре же историк выдал такое, что я чуть не упала со скамейки! "Знаете, ребята, вы можете очень сильно гордиться с собой, ведь вы учитесь в нашей Академии в одно время с наследником Зортана. О! Я вижу, что заинтересовал вас!- тут его речь из нудной стала более оживленной.- Ну как, догадываетесь, кого я имею в виду? Нет? Ну и зря! Сейчас я вам все объясню. У нас в королевстве молодой неженатый король, то есть, если с ним, не приведи Стихии, что-нибудь произойдет, то его место займет Его Высочество Грендал. А вот если и с Его Высочеством что-нибудь произойдет, то вся власть перейдет младшей ветви, то есть роду Зингрисских. Ну-ка, а кто скажет, кто сейчас глава рода? Правильно, Лиендер Зингрисский. Власть перейдет к нему. Но если и с ним случиться что-то, то кто займет престол Зортана?

" Лиесса, сестра Лиендера?"- предложил кто-то.

" Стыдно, молодой человек, стыдно вам должно быть. В нашем королевстве абсолютный патриархат. Лиесса старше своего брата на несколько минут, так что, если верить вам, то она должна бы быть и главой рода. Но нет, она женщина. Так что не может быть ни главой рода, ни уж тем более королевой".

" Ну тогда Ашисилл Пламенный".

" Нет-нет, и еще раз нет! Он всего лишь деревенщина, неведомо как женившийся на Лиессе Зингрисской! Он не имеет никаких прав на трон! Ну что, не отгадаете?"

" Аланель Пламенный, сын Лиессы Пламенной, самой старшей в роде Зингрисских!"- воскликнула я, догадавшись.

" Да, девушка, вы правы. Аланель Пламенный - третий в очереди на трон",- торжественно закончил историк.

Не описать словами, какие лица были у меня и моих однокурсников, когда мы узнали, что тот, кого мы гнобим, возможно, когда-нибудь станет нашим королем!

13 января 92 года

Вчерашние события и новости никак не могли оставить меня в покое, поэтому после обеда я отправилась в библиотеку, которая находится в башне Общего факультета. Мне сильно хотелось почитать и разузнать еще что-нибудь интересное о роде Зингрисских. Получив от несколько удивленной библиотекарши довольно приличную стопку книг и подшивку старых газет, я спряталась подальше от чужих глаз и занялась весьма увлекательным чтением.

Сколько же интересного я разузнала! Я и подумать не могла, что род Зингрисских имеет столь богатую историю.

1. Во время последней войны с Увенаром, когда шла не только внешняя, но и внутренняя война за престол Зортана, один из прадедов Аланеля, Ийскар Зингрисский, имел весьма солидные шансы на трон и, если бы его не убили бунтовщики, то он бы его занял с огромным успехом и поддержкой народа.

2. Во время все той же войны младший брат Ийскара Зингрисского, Демар Зингрисский, был одним из самых жестоких палачей ныне уничтоженного проклятьем Димигиана Вайнаха. Говорят, что Демар придумывал изощреннейшие пытки, после которых никто не выживал. Однако Демар, как и его старший брат, был убит бунтовщиками.

3. Так же есть гипотеза, что та война началась именно из-за одного из Зингрисских, правда, не говорится кто это. Дескать, кто-то устроил покушение на принцессу Горгонескую, ее спасли, но между знатными родами началась кровавая вражда, переросшая в серьезную внутреннюю войну.

4. Дентитта Зингрисская, мать Ийскара и Демара Зингрисских, приходилась родной сестрой Керласу Горгонескому, прадеду Залибера Первого, то есть она была принцессой Горгонеской.

Ну да ладно, чего это я углубилась в историю. Думаю, лучше стоит написать о более свежих новостях.

1. Дед и бабка Аланеля, Минар и Лецилла Зингрисские погибли в кораблекрушении, которое началось совершенно внезапно. Некоторые говорили, то это боги покарали Минара Зингрисского за его чудовищную силу.

2. Кстати говоря, Минар Зингрисский был первым в своем роде, кто обладал силой четырех Стихий.

3. Дядя Аланеля, Лиендер Зингрисский, женат на бывшей жрице-Заклинательнице Огня, с которой познакомился во время миссии по уничтожению проклятья Димигиана, которая описана Лиессой Пламенной в "Хронике огненного проклятья".

4. Ходит слух (вычитала я это из королевского "сплетника"), что когда-то давно, в юношестве, Лиесса Пламенная и Его Величество Залибер Горгонеский имели весьма близкие отношения, насколько близкие - история умалчивает, но имеется намек, что эта была настоящая первая любовь для них обоих.

5. Все тот же "сплетник" писал, что и во время путешествия к обители Димигиана Лиесса Пламенная имела близкие отношения с еще одним принцем, на этот раз Грендалом Горгонеским. Они даже состояли в помолвке, однако вскоре ее разорвали, ибо появился Ашисилл Пламенный. Что заставило Пламенную красивому богатому принцу предпочесть неотесанного деревенского мужика - не понятно.

Впрочем, это все не столь интересно, как то, что я узнала об Аланеле. Пусть это и совсем немного, но хоть что-то.

1. Во время своего первого бала он отказал в танце двадцати семи знатным девушкам и еще четырем зрелым дамам. Он вообще ни с кем не танцевал, а ближе к середине вообще сбежал домой. Это вызвало большой скандал в обществе.

2. Когда ему было семнадцать, самые знатные семейства Низгеи и Ларса предложили ему своих дочерей в невесты, однако тут отказал уже не он, а его мать. Лиесса Пламенная не давала никаких объяснений, а просто говорила: "Нет!" Были толки, что Аланеля хотят женить на его кузине Кейре, однако слухи о нежных чувствах короля к юной прелестнице опровергли их.

3. В столице Аланель не имел никаких друзей, ни с кем не общался, постоянно пропадая дома или во дворце.

4. И самое последнее. Дата его рождения: двадцать седьмое марта шесть тысяч девятьсот семьдесят четвертого года. Выходит, что он младше меня почти на год.

Ну вот и все. На сем я заканчиваю свои сегодняшние записи.

Двадцать четвертое февраля

Крайне неприятный день! Просто поразительно неприятный! Я умудрилась рассориться со всеми, с кем только можно!

Сначала с утра рассобачилась с Миррой из-за места в умывалке. Эта стервь плюнула мне в лицо! Скотина! А Идая ее поддержала, сломав мой гребень! Вонючка рыбная!

Потом на лекциях я вступила в дискуссию с деканом Рамифом. Оказалась неправа, накричала на него и убежала с лекции.

Мар выбежал вслед за мной, нашел меня в комнате и завел тяжелый разговор. "Ли, ну что мы как дети десятилетние? Давай по-серьезному! А то я хожу за тобой, как дурак, а ты только улыбаешься да бегаешь от меня. А последний месяц так вообще избегаешь меня. Ну давай реально будем серьезно встречаться! Будешь моей девушкой?"- так он и сказал. А я что? Я отказала, объяснив это тем, что своего парня я в нем не вижу. Он обиделся, обозвал меня дуррой и ушел.

Вот и все, я осталась совсем одна.

Не пошла на ужин, потому что просто не хотелось никого видеть. Сижу у окна, пишу эти строки, а внутри меня какая-то пустота. Ох, что же мне делать? Извиняться перед всеми? Но ведь тогда мне придется согласиться на предложение Мара, а его девушкой я быть не хочу! А насчет Ми...

Ого! Что я вижу! У Аланеля практика! Во дворе! Как он восхитителен! А как силен! Ого! Да он нисколько не уступает в силе декану Ялнис! Как он в воздух поднимается! А какие огромные тучи вызывает! Невероятно!

Я даже не заметила, что я следила за его движениями открыв рот. Перо выпало из моей руки, и я просто следила за его поразительными действиями, за его сосредоточенным лицом. Где его вечная легкая рассеянность? Где застенчивость? Этого нет, передо мной юный сильный маг, победивший одного из деканов Академии Стихий. Он поразителен!

Чем больше я слежу за ним, тем больше понимаю, что хочу разделить его жизнь...

24.03

Меня снедает одиночество. Уже целый месяц, как я ни с кем не общаюсь, ни с кем не разговариваю по душам, ни с кем не смеюсь. Идая с Миррой меня игнорируют, а Мар даже не смотрит на меня. Такое чувство, что меня вообще не существует. Серость сдавливает меня, я задыхаюсь.

27. 03. 6992г

Сегодня его день рождения. Я хочу его поздравить, но дурацкие законы Академии не позволяют мне этого, поэтому я сижу в тишине библиотеки, думаю о нем и тешу себя мыслью, что он совсем рядом - несколькими этажами выше, в своей комнате.

Интересно, как он празднует? С другом и алкоголем? Со сладостями? А может, он вообще ушел в Воснар или телепортировался домой, чтобы отпраздновать в кругу семьи? А что если, он вообще не празднует, а сидит в комнате, загруженный домашней работой? Бедняжка.

Как же я хочу его поздравить.

Апрель

В Академии стало совсем скучно.

Май

Хочу домой. Как же мне все надоело!

Июнь

Очередной месяц скуки и одиночества.

Интересно, как там дома? Наверно, все уже посеяли. Дети резвятся на речке. Бабы ходят в лес за всякими вкусностями. Папа собирает сельсовет. Мама шьет мне одежду и ждет моего возвращения. Хочу домой!

Третье июля

Сегодня Мирра с Идаей наконец-то соизволили извиниться передо мной. Поразительно! Несколько месяцев они полностью игнорировали меня у тут - на тебе! - "Прости, Лиесса, мы не специально". Ага, как же, "не специально" плюнули в меня и "не специально" сломали гребень, который, между прочим, мой папа привез из столицы! Все-таки я приняла их извинения. Как ни взгляни, а в Академии без друзей очень тяжело.

19 августа

Сегодня последний учебный день этого года. Сегодня состоялась последняя контрольная и последняя практика - по левитации. Я показала самый лучший результат.

Однако это не принесло никакой радости, ибо весь этот день омрачен мыслями об Аланеле. Как же я буду без него целый месяц? Сейчас я хоть изредка и мельком, но вижу, а на каникулах вообще никак не буду видеть. Целый месяц с деревенскими девками и парнями. Я сойду с ума.

Мечты мои

Полны тобой,

Но гоню я их долой

И иду домой

Вновь одна.

Да уж, эти строчки, написанные мною на корочке тетради, как нельзя более точно раскрывают всю суть моих чувств к Аланелю.

Ну вот, снова слезы заливают лист. Заканчиваю писать на сегодня и иду спать, во сне все всегда хорошо, там нет никаких запретов на общение.

Двадцатое августа шесть тысяч девятьсот девяносто второго года

Я дома. Наконец-то начались каникулы. Еще с утра меня порталом отправили домой, в родную деревню под названием Зеленые Лужки. За одиннадцать месяцев здесь совершенно ничего не изменилось, вот только... изменилась до неузнаваемости я сама. Деревенские сальные шуточки уже не кажутся мне смешными до колик в животе, глупые сплетни не вызывают никакого интереса, да и постоянные рассуждения о качестве навоза вызывают меня отвращение. Я слишком изменилась за прошедшие месяцы, разум мой образован, тело тренировано, дух силен, а сердце... печально.

Я несколько раз обошла всю деревню, но так и е отыскала в ней того, что так привлекало меня раньше. Похоже, Академия слишком сильно меня изменила.

Двадцать первое

Пыталась сегодня сходить на речку. Не вышло. Резвящаяся там шпана обрызгала меня водой и выгнала, крича вслед: "Нам тута ученые не нужны!"

22. 08.6992г

Хотела прополоть грядки в огороде, но пальцы не слушались. В итоге плюнула на это дело и ушла в избу - читать прихваченные из Академии учебники и осторожно, чтоб никто не увидел, практиковаться.

23.08

Выпросила у папы разрешение сходить с ним на сельсовет. И тут ничего не получилось. Я думала, что там будут обсуждаться интересные вопросы, однако выяснилось, что кто-то "случайно" прихватил с собой огромную бутыль самогона, поэтому весь почтенный совет отложил обсуждение на другой день и решил "сделать пробы". И закончилось это все дружным нырянием в речку без каких-либо намеков на одежду и приличия.

24 августа

Ну и денек! Столько всего произошло! Утром, просыпаясь в избушке своих родителей, я и подумать не могла, что кончу этот день в роскошной каюте корабля, плывущего в Увенар. Но обо всем по порядку.

Утром я встала очень рано, еще до рассвета. В этом не было бы ничего удивительного, ведь в Академии нас именно так и поднимали, если бы не кое-какой аспектик: проснулась я из-за сна, чего со мной, в принципе, никогда не было. Снился мне Аланель, в этом тоже ничего удивительного нет, но зато в каком сне я увидела его, сей сон слишком резко отличался от моих других снов об Аланеле, и именно поэтому я прекрасно запомнила его. Это была битва, кровавая, страшная. Сражались только двое, но было чувство, что там несколько армий. Одним из сражающихся был Аланель, а вот другой, долговязый смуглый мужчина со смоляными волосами, был мне незнаком. В поединке использовалось все: и холодное оружие, и магия, и какие-то акробатические приемы. Перевес был явно не на стороне Аланеля. Я начала беспокоиться и, видимо, из-за этого и проснулась.

Проснувшись, я долго пыталась заснуть вновь, но ничего не выходило, и я слезла с печи. Немного позанимавшись домашними делами, побеседовав с родителями, я уселась за книги. Не читалось, строчки бессмысленно расплывались перед глазами, и я отложила книгу в сторону. "Чем же заняться?- думала я.- Идея! Схожу погуляю по окрестностям, дойду до речки, найду тихое место и посижу на бережку!"

Именно так я и сделала. Найдя удобный пологий берег на берегу Ласши, я села под прибрежную иву и задумалась. К чему был этот сон? Почему там кроме Аланеля был незнакомый мне мужчина?

"Юная леди задается вопросами? Это похвально, в наше время барышни мыслительных процессов не любят".

Я вздрогнула, услышав этот голос за своей спиной. Обернулась, гадая, кто там может быть, и вздрогнула вновь, ибо передо мной стоял тот самый мужчина, которого я видела во сне.

"Что с вами?"- недоуменно спросил он, садясь рядом.

Я поежилась, но не стала отодвигаться.

" Прохладно просто"- ответила я.

"Вот как? Вроде бы этот август, да и лето на редкость жаркие".

Мы замолчали, затем он резко обернулся ко мне.

"Я хочу сделать вам интересное предложение".

" Какое?"

" Мне известно, что вы знакомы с Аланелем Пламенным, даже более того - питаете к нему вполне определенные чувства. Ведь так?"

" Д-да".

" Сейчас ваш... хмм... знакомец занимается кое-чем весьма и весьма интересным, что безмерно волнует меня. Мне хотелось бы помешать ему. И я предлагаю вам составить мне компанию, ибо то, чем Аланель сейчас занимается, может угрожать его жизни".

" Он может умереть?!"-воскликнула я в страхе.

" Да, если не сейчас, то в очень скором времени".

" Я согласна! Я не могу позволить ему умереть!"

" Замечательно".

После этого он рассказал мне, что требуется от меня, отправил домой за вещами, а когда я вернулась, дал билет на корабль в Увенар и открыл портал в Хейр.

И вот теперь я плыву в Увенар, пожертвовав ради Аланеля своей учебой в Академии, ибо, сомневаюсь, что успею обернуться за месяц. Почему-то я ни на миг не усомнилась в правдивости слов того мужчины, который представился Сайласом.

Девятое сентября

Я, наконец-то высадилась в увенарском портовом городе под названием Рсыу. Городок, скажу честно, так себе. Вонючий и шумный. Но ничего, думаю, как-нибудь переживу до появления Сайласа и Аланеля.

Четырнадцатое сентября шесть тысяч девятьсот девяносто второго года

Я видела его сегодня! Наконец-то видела! Он предстал мне такой же, как и всегда - слегка рассеянный и задумчивый. О, если бы рядом с ним не было бы Сайласа и Эдора, то я бы плюнула на все и бросилась бы ему на шею!

Но все же пришлось играть свою роль. В итоге я рассорилась с ним, и он ушел, с досадой отмахнувшись от меня. Как же это больно!

15.09

Мы потеряли след Аланеля и Эдора. Они просто исчезли из города Рсыу еще до рассвета.

Сайлас в ярости. Он тщетно пытался их отыскать, используя магию. Теперь мы едем по какой-то проселочной дороге в неизвестную мне сторону.

Я волнуюсь. Как бы с Аланелем чего-нибудь не произошло.

18 сентября, очень раннее утро, почти ночь

Ура! Сайласу удалось поймать след Аланеля! Он движется в сторону Лисея, нищего портового городишки. Он один, без Эдора. Что случилось с его закадычным другом?

Мы движемся туда, через пару часов я вновь увижу Аланеля.

13 глава

Клинок Воды