Клан Дятлов 8

Глава 3

Внимание! Вы получили задание: «Освобождение».

Описание: столетиями души погибших жителей эльфийского города Эсадена не знают покоя, заточенные на пепелище Священной Рощи. Освободите их, отправив на возрождение или на новый виток жизни.

Награда: 100 золотых монет и 5000 опыта за каждую освобожденную душу. Улучшение отношения с расой эльфов и принцем Слышащим из рода Кленовых Листьев.

Бонус зависит от полноты выполнения задания.

Штраф за невыполнение — ухудшение отношения с расой эльфов и принцем Слышащим из рода Кленовых Листьев.

Внимание! Вы вошли в закрытый инстанс: зеркальный зиккурат верховного шамана темных рас Уммра*кея.

Внимание! Все основные характеристики временно изменены.

Внимание! Все материальные предметы временно удалены из вашего инвентаря.

Пройти это задание можно только работая головой и силой воли.

— Пи…дец…

— Пофиг, — я аккуратно расправил складочки на алых труселях и слегка поёжился от налетевшего прохладного ветерка, — с каких пор тебе фильтр мата отключили?

— Как мне восемнадцать стукнуло, так и отключили.

— Зря, маты детям не игрушка.

— Ха, ха. Лучше скажи, что мы теперь делать будем?

Все остальные тоже взволнованно загомонили, соглашаясь с магом.

— Что, что, — я оглядел помещение, в котором мы оказались, — вы этого гада ушастого что ли не слышали?

— В смысле?

— В коромысле, — пробормотал я, заваливаясь на пол, — как, что делать? Вы не слышали, что здесь время не движется? Спать, конечно, будем, ночь на дворе. А я… — я зевнул, чуть не разорвав себе пасть, — три дня не спхр-р-р…

— Чего это он, серьёзно?

— А ты не видишь, что ли? Он уже храпит.

— С другой стороны, я и сам еле на ногах стою, здесь вроде безопасно и покемарить пару часиков не помешает.

— Тогда я чур рядом с Каляном ложусь — он здесь самый волосатый, с ним теплее…

Вождь, слегка раздвинув ветки куста, пристально уставился на стадо рогачей, пасущихся в полусотне шагов от рощицы, в которой затаился он и десяток молодых орков, еще не прошедших посвящение в воины клана. Сегодня им предстоит доказать, что они достойны этого звания. Для этого им придется убить хотя бы одного из взрослых быков, пасущихся невдалеке. Однако, сопровождающий их вождь все никак не отдавал приказа о начале охоты. С самого утра, опытный воин мучался недобрыми предчувствиями. Естественно, он скрывал их: воину, а тем более вождю негоже руководстоваться эфемерными предчувствиями, однако сейчас он никак не мог решиться отдать приказ, не понимая, что с ним такое происходит. Может дело в том, что сегодня испытание должен проходить его младший сын? Нет, все его сыновья с честью прошли это испытание, а Крох, был из них самым сильным, ловким и бесстрашным. И сообразительным, что немаловажно для выживания. Нет, тут что-то другое. Может дело в их противниках? Даже взрослые ветераны редко называли рогачей добычей, ибо это были поистине достойные противники: огромные всеядные быки, раз в десять тяжелее самого массивного орка, держались стадами минимум в пятьдесят голов, они защищали не менее массивных коров и многочисленных телят, хотя и тех нельзя было назвать легкой добычей. Характер у них был взрывоопасным, атаковали они группами и наносили смертельные раны своими страшными рогами, копытами и даже зубами. Клыков как у хищных зверей у них не было, но разорвать и сожрать тушу дохлого зебро-лося они могли в одно мгновение. Сильный противник, однако молодые охотники много раз уже охотились на них в группах с ветеранами и отлично знали тактику боя с этими животными. Нет, тут что-то другое, но ждать времени уже не оставалось, стадо постепенно отходит от места их засады, и вождь уже не единожды ловил на себе недоуменные взгляды его подопечных.

Его сжатая в кулак рука поднялась и резко опустилась. В тот же момент над рощицей разнесся веселый и звонкий перестук пары дятлов. Звук полетел над саванной, не заглушаемый даже топотом и постоянным мычанием пасущегося стада. С другой стороны от пасущегося стада, в сотне метров от него, в воздух взвилась стайка испуганных пичуг, и над саванной пронесся хриплый рык. Высокая сухая трава зашевелилась и над ней поднялся поросший броневыми пластинами горб маркариса — ужаса саванны. Рев усилился и всполошившееся стадо засуетилось, выстраиваясь в защитное построение: телята, жалобно мыча, пробивались в центр круга, со всех сторон их окружали коровы, а десяток огромных быков, угрожающе мотая тяжелыми головами, выстроились в ряд, отгораживая стадо от опасности. А туша маркариса все продолжала подниматься, над травой показались горящие глаза зверя и усеянная страшными клыками пасть. Отчаянно ревущие быки, угрожающе выставив вперед рога, то делали шаг вперед, пытаясь напугать хищника, то делали два шага назад, оттесняя стадо к роще, где затаились молодые охотники. Если бы им нужна была просто добыча для клана, то подошла бы любая из оставшихся без прикрытия коров, толстых и лоснящихся от наеденного за лета жира, но сегодня им нужен был жертвенный бык и пришлось задействовать еще одну группу охотников. Кусты рядом с вождем затряслись: там пяток новобранцев натягивали на себя шкуру тигроида — опаснейшего хищника из южных джунглей, до которых простирались земли этого племени. Еще один из молодых воинов схватил обрубленный рог гиппогрифа и изо всех сил дунул в него, изображая рев повелителя джунглей. Затрещал мелкий кустарник и процессия, изображающая грозного хищника, понеслась в сторону оторопевшего стада. Оставшиеся без прикрытия коровы с телятами тут же бросились прочь, за ними последовала и пара быков, остальные же, нервно подергивая мощными мускулами, начали пятиться назад, стараясь отступать задом, не поворачиваясь спиной к обоим хищникам.

— Этот! — Сын вождя ткнул пальцем в самого крупного быка и тут же метнул в него специально утяжеленный дротик и не оплошал — тот, по идеальной дуге пролетел разделяющие их расстояние и вошел точно в ногу могучему зверю, чуть повыше второго колена. И тут же два хищных зверя бросились в атаку. Не выдержав двойной угрозы, часть быков поспешили вслед за остальным улепетывающим стадом, только их раненый собрат и пара бычар мощного телосложения, призывно взревев, остались на месте, все так же отступая и косясь покрасневшими глазами на приближающихся хищников.

Трое огромных зверюг, против десятка воинов, многие из которых не видели еще свою десятую зиму — это много, но вождю сразу стало понятно, что отделить хотя бы еще одного от резко уменьшившегося стада уже не получится. Его сын тоже это понял.

— Сейчас! — Закричал он, уже не стараясь остаться незамеченным, и выбравшись из зарослей, запустил в раненого зверя еще один дротик. Он воткнулся зверю глубоко в шею. Охотники, несущие на шестах чучела хищников, побросали свою ношу и последовали примеру Кроха. К сожалению, даже используя копьеметалки, не все смогли пробить толстенную шкуру матерого рогача и тот остался стоять на ногах. Его пошатывало, и добить, обстреливая его издалека было бы не так уж и трудно, но для того, чтобы охотники прошли инициацию перехода во взрослую жизнь, животное надо было убить в ближнем бою грудь на грудь, не используя ни луки, ни метательные дротики, ни топоры. Именно поэтому Крох, как и предводитель второй группы охотников уже мчался вперед, стремительно приближаясь к застывшим в нерешительности зверям. Впрочем, исчезновение маркариса и тигроида, и появление на их месте орков, надолго в ступор их не ввело. К мелким охотникам у них никакого пиетета не было, поэтому не прошло и двух секунд, как из глухой обороны они перешли в атаку. Яростно замотав головами и разбрызгивая во все стороны обильно идущую из пасти пену, они бросились каждый на своего противника, с места срываясь в бешеный галоп. Четыре рога: два идущих изо лба и пара огибающая нижние челюсти, мощными бивнями выпирающая вперед, были наклонены к самой земле, готовые насадить на себя мелкую букашку, и зашвырнуть его истекающее кровью тело высоко в воздух. Тело нанизываться на рога не захотело. Отклонившись в сторону и разминувшись с ними буквально на ширину ладони, оно еще успело нанести удар топором, подпоров шкуру на относительно мягком подбрюшье. Но вот один за следовавших за предводителем орков до конца увернуться не успел. Рог пропорол ему ногу, обильно оросившись алой кровью. Орк коротко вскрикнул, отлетев в сторону, и полу оглушённый замер на земле, рефлекторно зажимая рваную рану руками, но спокойно добить его, втоптав подранка копытами в землю, быку не дали. В зашоренный кровавой дымкой мир, ворвалось яркое манящее пятно. Взбешенный разум не мог опознать его, но оно так притягательно покачивалось из стороны в сторону, да к тому же от него так приятно пахло падалью, что бык определил его, как первоочередную цель и бросился вперед.

Крош, подергивающий перед рогачом невыделанным куском шкуры огненного варана, едва успел отскочить в сторону от ринувшегося на него быка, но все равно, даже катясь по земле умудрился полоснуть того по ноге закрепленным на запястье клинком. Острый кусок железа подсек сухожилие и на разворот бык пошел, уже слегка прихрамывая на одну ногу. Остальные охотники тоже не бездействовали и успели нанести тому пусть поверхностные, но кровоточащие раны, а с каждой каплей крови у него будут уходить и силы, и скорость, и сама жизнь.

Крош подхватил с земли шкуру варана и призывно затряс ее перед глазами развернувшегося для следующей атаки рогача. Посмотреть, что творится за спиной Крош не успевал, но судя по азартным воплям, вторая группа пока успешно справляется со своим противником и с той стороны угрозы ждать не стоит.

Бык налетел ураганом, задев боком не успевшего до конца отскочить Кроша, откидывая его в сторону, будто пушинку, однако и у него из вспоротого брюха обильно плеснула кровь. Бык, отчаянно взревев остановился и в этот самый момент из высокой травы выскочила худощавая фигурка.

Малой, один из соратников Кроша, был не похож на многих орков, отличавшихся могучим телосложением. Он был худощав даже для подростка, но никто не мог сравниться с ним в ловкости и быстроте. Вот и сейчас, в невероятном прыжке оказавшись на холке остановившегося быка, он, схватившись за один из рогов, свесился вниз и вбил граненый длинный шип ему в глазницу.

Ноги гиганта немедленно подогнулись и тот рухнул сначала на колени, а затем медленно начал заваливаться на бок.

Поднявшийся с земли Крох победно вскинул руки и тут его накрыла массивная тень.

Первый рогач, расстрелянный орками издалека и списанный Крошем со счетов, списываться не пожелал, и, выбрав Кроша целью, понесся на него намереваясь насадить на свои рога. Крош, пропустивший начала атаки только и успел, что развернуться боком и изогнутые рога прошли с боков от его тела, но последовавшая за ними твердокаменная голова рогача врезалась в него с такой силой, что ребра затрещали, а сам он отлетел на десяток метров вперед. Тут бы ему и конец, но напарники не подвели — сразу три боло рассекли воздух, обвиваясь вокруг передних ног рогача. Тот споткнулся, рухнув на морду и всадив рога в землю буквально в ладони от головы Кроша.

Подскочивший Малой помог пошатывающемуся Крошу подняться на ноги. В боку того противно заскрипело, но кровью он не харкал, значит, скорее всего, легкое ребрами не пробито. Жить будет, на орках все заживает не хуже, чем на диких варгах. Он бросил взгляд на вторую группу и через боль ухмыльнулся: те уже добивали своего рухнувшего на колени противника.

Вождь этого ничего не видел, так-как вмешиваться в испытание молодых бойцов было строжайше запрещено. Поэтому, отдав сигнал к началу охоты, он отошел поглубже в лес, присел на поваленное дерево и закурил трубку. Та еще не успела погаснуть, как со стороны саванны донеслись победные кличи его подопечных. Значит они справились и нехорошие предчувствия, гложущие его с самого утра, оказались беспочвенными. Он, не торопясь выбил трубку, убрал ее в поясную сумку и встал, ожидая появления охотников. Но их он не дождался, победные вопли молодежи заглушил жуткий вой, услышав который побледнел даже вождь, однако спустя всего лишь мгновение, он, выхватив из-за спины пару топоров, уже мчался вперед.

Крош, радостно улыбнулся. Да, они прошли испытание, сегодня у них будет обряд посвящения в воины и получение нового взрослого имени, а завтра к ним прибудет верховный шаман, чтобы проявить заложенные в них способности. После этого они станут считаться равноправными бойцами племени, а там и набеги на Земли длинноухих и девушки…

Не обращая внимания на режущую боль в сломанных ребрах, он занес кинжал над шеей поверженного рогача, чья голова должна была стать доказательством их победы, когда над саванной разнесся жуткий вой, ворвавшийся в мечтания Кроша, сметая их будто снежной лавиной.

Он так и замер с поднятым кинжалом, уставившись в направлении раздавшегося воя. И издавший этот вопль монстр не заставил себя ждать. Огромная, в два орочьих роста туша взлетела в воздух, раскинув в стороны длинные лапы и опустилась прямо на Шела — предводителя второй группы охотников, ломая его тело, будто детскую игрушку, и вбивая в землю своим бронированным пузом. Тут же открылась широченная, усаженная острейшими зубами пасть, куда бы без труда мог поместиться взрослый рогач, и сомкнулась на одном из охотников, одним щелчком располовинивая его на две части. Вслед за этим раздался еще один характерный рык и в бросившегося наутек третьего охотника влепился гигантский липкий язык, одним рывком затягивая и его в свою бездонную пасть.

Дикий Фрог — Порождение Гиблых болот Чернолесья: когда-то обычная лягушка, под воздействием непонятных сил начинала преображаться и расти. Быстро расти и кардинально изменяться. Пожирая все на своем пути, они могли достигнуть таких вот циклопических размеров, параллельно обзаводясь совсем неприсуще им острейшими зубами, когтями, броневыми пластинами и даже рогами. Броня закрывала их даже с подбрюшья, а уж на спине вырастали настоящие костяные хребты. При всем этом они не утрачивали своей прыгучести и даже в прыжке способны были целиком проглотить низколетящую стайку птиц. Движимые неутолимым голодом, они сначала опустошали родные болота, а потом, когда пищи там становилось совсем мало, выбирались на берег и начинали путешествовать по округе, по мере опустошения новых земель забираясь все дальше и дальше.

Там, где проживало племя Кроша, они были очень редкими гостями. Последний раз такой появился около их лагеря в день рождения самого Кроша, и тот выжил только по счастливой случайности, когда фрог приземлился на их вигвам, он попал как раз между бочкообразным телом и лапой чудовища, а вот теперь во второй день своего рождения, когда он должен стать взрослым, монстр снова пришел, чтобы доделать то дело, которое не получилось у его собрата десяток зим назад.

Мысль о том, что надо бы сопротивляться, может и мелькнула у него в голове, но пропала, не успев задержаться в голове ни на миг, пока он стоял с занесенным кинжалом, дикий фрог успел полоснуть четвертого охотника серповидными когтями и прыгнуть вслед за последним бойцом из второго отряда.

— Бежим! — Завопил Малой, дергая Кроша за руку, но тот уже сам развернулся, бросаясь к лесу, где был хоть какой-то шанс оторваться от прыгучего монстра. Побежать-то он побежал, но уже через несколько шагов в сломанных ребрах вспыхнула такая боль, что цветные круги заплясали перед глазами. До леса ему не добежать, это точно, тем более что под ногами уже ощущаются толчки земли, вибрирующей от прыжков твари. Малой резко отклонился в сторону и в тот же миг между ними пролетел белесый, усыпанный язвами язык, влепляясь в спину впереди бегущего товарища. Миг и его тело с коротким воплем унеслось назад, а затем оттуда раздался смачный хруст перемалываемых костей.

Время, казалось, замедлилось в несколько раз. Крош успел увидеть несущегося к ним из леса отца и понял, что тот не успеет, как и не успеет он сам укрыться средь стволов спасительных зарослей, и резко сменил направление, бросившись к шкуре тигроида, которой в начале охоты они пугали рогачей. До нее было три шага и их он преодолел буквально за мгновение, подхватил с земли один из шестов, на котором они несли эту шкуру и одним ударом топора срубил под углом его верхушку. Еще миг и солнце закрывает темный силуэт, раскинувший в стороны гигантские лапы. Все на что у Кроша хватило времени, это вздернуть получившийся кол вверх, уперев тупой конец в землю. От обрушившегося удара тот на локоть ушел в землю, но в конце концов уперся намертво и тут уже поддались броневые пластины на теле фрога, разойдясь в стороны и пропуская изогнувшийся от огромного веса кол в мягкое нутро монстра. Монстр рухнул сверху и тут же взвыл, бессильно скребя когтями землю и валяющегося под ним Кроша. Тело, не удерживаемое судорожно дергающимися конечностями, навалилось еще сильнее, покрытая броневыми пластинами кожа на хребте взбухла горбом, а затем лопнула, выпуская наружу окровавленное жало заточенного кола, а на заваленного невероятной тяжестью Кроша хлынул поток дурно пахнущей жижи. Раздавленное тело сначала обожгло жаром, а затем оно начало наливаться холодом подступающей смерти, лишь в груди остались трепетать последние остатки живого тепла.

Проснулся я, когда уже окончательно околел от холода. Единственное теплое место на моем теле осталось только на груди, куда ударял мощный поток теплого воздуха из, похожего на туннель метрополитена, Добрынинского носа. Кое-как разогнул застывшее тело, с кряхтением повернулся, переводя себя в сидячее положение и облокачиваясь на земляную стену. На этом все мои силы закончились и мне пришлось посидеть так пару минут переводя дух.

Что это был за сон? Слишком четкий, и явно к обычному сну не имеет отношения. Что там были за орки, и при чем здесь я? Зачем мне это показали? Непонятно.

Обнаженное тело начало дрожать, и я передвинулся, облокотившись на пузо Добрыни. Вот, так получше, теперь можно провести ревизию в инвентаре.

Пару минут я смотрел в инвентарь, затем со вздохом закрыл его, уставившись в потолок. В инвентарь я смотрел на две минуты дольше чем надо было, ибо кроме денег там не осталось ничего. Вообще. Ни оружия, ни брони, ни эликов, ни даже слесарного инструмента с лопатой, которые я в принципе не мог потерять, но самое большое открытие ждало меня дальше.

PAHAN. Раса человек.

Меткость —???

Шанс —???

Энергия —???

Энергопоток —???

Удача —???

Сила духа —???

Сопротивление —???

— Что это еще такое? — пробормотал я, — пояснительную бригаду в студию, пожалуйста.

Как я не пытался посмотреть, что значат эти новые характеристики, но информационные окна или не открывались или выдавали серию ничего не значащих непонятных знаков. Ни от старых основных характеристик, ни от былых достижений ни осталось и следа. Нет вообще ничего, включая переданный мне Слышащим свиток, которым мы должны были разрушить неизвестный алтарь. Поэтому я так долго и смотрел в пустой инвентарь, решая, что сказать по этому поводу сокланам. За те две минуты я так ничего и не придумал, и по хорошей своей привычке отложил решение этого вопроса на потом.

Поднялся, размял ноги, огляделся еще раз. С прошлого раза ничего не изменилось — уходящая в темноту комната, в десятки, а может быть и в сотни метров в поперечнике. Точнее не видно, освещение слишком скудное, только от проема, через который мы сюда зашли, да слабо светящихся колоний мелких грибов, растущих на стенах. Попытка сорвать их, набрав побольше для обеспечения переносного освещения, успехом не увенчалась. Стоило их сорвать как мелкие грибочки сначала переставали светиться, а через десяток секунд рассыпались невесомым пеплом. Поковырять землю когтями получилось, но результат опять же не шибко радовал: минут за десять удалось наскрести две горсти глинистой земли, проковыряв ямку в пару сантиметров глубиной. В процессе сломал ноготь и на этом решил остановиться. Порадовало то, что землю удалось положить в инвентарь, и она никуда оттуда не делась. Есть надежда, что если мы найдем здесь что-то интересное, то это можно будет использовать здесь, или вынести с собой наверх.

— Если мы сами когда-нибудь туда выберемся, — пожаловался я сам себе и пнул по ребрам спящего Каляна. — Народ, подъем! Нас ждут великие дела!