Кладбище кукол

Глава I ЯСИК НОИК

Неприятности чаще всего приходят оттуда, откуда их вовсе не ждешь… Жизнь двух подружек, Юльки Чижиковой и Юльки Рыжиковой, складывалась просто замечательно. Во-первых, начинались летние каникулы. Во-вторых, родители у обеих Юлек укатили кто куда (у Чижиковой — на Север, в командировку; у Рыжиковой — на юг, в отпуск); а значит, можно было ходить на ночные дискотеки, устраивать дома вечеринки, играть до одурения в стрелялки-убивалки на компике… Короче, полный букет удовольствий.

В последний учебный день девчонки решили вместо школы закатиться в ресторан. Отметить успешное окончание седьмого класса. И не в какой-нибудь забегаловке, типа «Макдоналдса» с его вечными гамбургерами и чизбургерами, а в самом что ни на есть шикарном, дорогом ресторане.

В наше время попасть в ресторан не проблема. Даже для школьниц. Были бы только, как говорится, баксы. А баксы у Чижиковой и Рыжиковой были. Сразу после отъезда родителей обе Юльки «сели» на телефон и принялись обзванивать модельные агентства. (Чего непродвинутые родичи явно бы не одобрили.) Ну а дальше пошло как по маслу. Ведь у обеих подружек имелись длинные-предлинные ноги. А в модельном бизнесе ноги ценятся выше головы, это вам не Академия наук. Поэтому после первого же кастинга (то есть выбора моделей) девчонкам предложили «делать дефиле», проще говоря — учиться ходить по подиуму. Рыжикова с Чижиковой быстренько этому научились и уже через пару дней приняли участие в традиционном показе мод в казино «Олимпия». И заработали аж по триста баксов. Вот так-то!

И теперь подружки сидели в рыбном ресторане «Империал» и оживленно болтали. О чем? Да о парнях, конечно. Чижикова рассказывала Рыжиковой о своем новом увлечении.

— Та-а-кой классный парень, — с придыханием говорила Юлька, — та-а-к классно целуется…

— А вы каким поцелуем целовались? — интересовалась другая Юлька.

— Японским [1].

— Да, неплохой поцелуйчик, — со знанием дела оценила Рыжикова. — А поцелуй с разворотом не пробовали [2]?

— Пробовали…

Юные красавицы знали толк в поцелуях. За свою четырнадцатилетнюю жизнь и та, и другая Юлька сменили не одного бойфренда. И даже не двух.

— А как его зовут? — спросила Рыжикова.

— Тоха.

— Антон, что ли?

— Ага, Антон. Он от меня прямо без ума. Говорит, у него еще никогда такой классной девчонки не было.

Рыжикова саркастически скривила губы.

— И ты на это купилась? Да они все так говорят.

— Ну и что, все равно кайфово. К тому же он такой красавчик. Хочешь, фотку покажу? — Не дожидаясь ответа, Чижикова достала снимок. — Гляди, какой симпатюля.

Рыжикова еще больше скривилась.

— По-моему, он для тебя малость староват.

— Ничего не староват. Ему всего шестнадцать с хвостиком.

— И большой хвостик?.. — не без ехидства осведомилась Рыжикова.

— Да ладно тебе, Рыжик, — отмахнулась Чижикова. — Нам ведь тоже не по семь лет… К тому же я не собираюсь встречаться с ним целую вечность. Попудрю ему мозги с недельку и найду другого. Как говорит моя маман: «В жизни главное — разнообразие».

— Это точно, — согласилась Рыжикова.

— Он меня постоянно на «ужастики» водит, — продолжала Чижикова. — Я уже объелась всеми этими «Воплями», «Криками», «Стонами»… А вчера, знаешь, что смотрели?

— Что?

— «Диван-вампир».

— Говорят — чумовой «ужастик».

— Да ну, полная лажа. Там диван кровь высасывает у всех, кто на нем спит. Прямо разбух от крови. А один мужик ка-а-к даст по нему ножом, кровища из дивана ка-а-ак хлынет… Фу, гадость, — поморщилась Чижикова.

— А еще куда ходили?

— На кладбище.

— Куда-а?! — округлила глаза Рыжикова.

— На кладбище. Тохе нравится на кладбищах тусоваться. Кстати, мы с ним на кладбище и познакомились. Прикольно, да?

— Ну-у, не знаю. — Рыжикова вновь взглянула на снимок. Ей вдруг показалось, что она уже видела этого Тоху.

— Слушай, Чижик, я его где-то видела.

— Где ты могла его видеть?

— Не помню… А как его фамилия?

— На фига мне его фамилия? — засмеялась Чижикова. — Я за него замуж не собираюсь.

В этот момент к столику подошел официант. С усами.

— Что будем заказывать, девочки? — бодренько поинтересовался он.

Чижикова тут же начала дурачиться:

— Нам, пожалуйста, картошку в мундире, селедку неочищенную и два кусочка черствого хлеба…

Официант оценил Юлькино остроумие.

— Хе-хе-хе, — посмеялся он в усы. — Шутница, однако… Ну а все-таки, девочки, чего желаете?

И подружки пожелали крабов с овощами, печеного гуся с паприкой, отварного осетра в огуречном рассоле и стерлядь, фаршированную раковыми шейками.

Усатый официант убежал выполнять заказ. А Чижикова и Рыжикова вернулись к прерванному разговору.

— Тоха меня сегодня в «ночник» зовет, — похвасталась Чижикова и предложила: — Пошли с нами, Рыжик. И Влада своего возьми.

Рыжикова хмыкнула:

— Вспомнила. Я Влада еще на прошлой неделе отшила.

— Да не гони.

— Честное слово.

— У вас же такая романтическая любовь была.

— Была да сплыла.

— И ты так спокойно об этом говоришь?

— Ну а что мне теперь — застрелиться?

— Он же тебе такие обалденные стихи писал… — Мечтательно закатив глаза, Чижикова продекламировала:

— Писать-то он писал, — подтвердила Рыжикова. — А потом взял и подставил меня.

— Как это?

— А раззвонил дружкам, что у меня прямо крышу снесло от любви к нему.

— Во гад какой!

— Я ему так и сказала: «Ну ты, Влад, и гад!»

— А он чего?

— Да ничего. Ухмыляется, как придурок…

— Тогда правильно сделала, что отшила, — одобрила Чижикова. — Найдешь другого. Кругом полным-полно классных парней…

— Да ну их на фиг! — с презрительной гримасой бросила Рыжикова. — Все парни какие-то прибабахнутые…

К столику снова подошел официант. Но уже другой. Без усов. Он принес девчонкам заказ.

Чижикова начала и безусого прикалывать. Скорчив серьезную физиономию, она выпалила:

— Аик гдеик уик саик тыйик?

— Простите, что? — не понял официант.

— Аик гдеик уик саик тыйик, — повторила Чижикова все с тем же серьезным выражением лица.

Надо сказать, что это была вовсе не тарабарщина, как могло показаться на первый взгляд. Это был «тайный» язык, который подружки разработали еще в четвертом классе. Впрочем, особо напрягаться девчонки не стали. Просто к каждому слогу каждого слова они прибавляли слог «ик». Вот и вся тайна.

В данном случае Чижикова спросила у официанта: «А где усатый?»

Но безусый, конечно же, не врубился.

— Извините, — обратился он к Рыжиковой, — а на каком языке говорит ваша подруга?

— На барментьерском, — не моргнув глазом, выдала Рыжикова. — Есть такое государство — Барментьера.

— Что-то я не слыхал о таком государстве.

— Да оно ма-а-хонькое… — Рыжикова показала кончик мизинца. — Вот такое.

— А где оно находится?

— Ну, если смотреть со стороны Европы — то справа от Аргентины.

— А-а, — протянул официант.

Поверил он или нет — было непонятно. Впрочем, возможно, и поверил, потому что Чижикова и впрямь походила на мулатку-шоколадку из Латинской Америки. Во время весенних каникул она с родителями побывала на Мадагаскаре. Загорела там до черноты и привезла кучу золотых побрякушек. Сейчас у нее на ногах красовались ножные браслеты, на руках, соответственно, ручные браслеты, и даже в пупке (который оставался открытым) поблескивало золотое колечко. Так что официант вполне мог принять девчоночий розыгрыш за чистую монету. Во всяком случае, он попросил Рыжикову:

— Вы не переведете, что сказала ваша подруга?

Рыжикова с готовностью «перевела»:

— Она желает вам, чтобы у вас все было, и вам за это ничего не было. Это традиционное пожелание жителей Барментьеры.

— О, спасибо, спасибо… — рассыпался официант в благодарностях.

— По-жа-лю-сто, — ответила Чижикова, едва сдерживая смех.

— Вы говорите по-русски! — восхитился официант.

— Нимножько, — старательно коверкала слова Юлька. — Совсьем каплюшку. Ясик ноик?

— А что такое ясик… э-э… носик? — вновь посмотрел официант на Рыжикову.

— Не «ясик носик», а «ясик ноик», — поправила его та. — Это значит — «ясно».

— Ясик ноик, ясик ноик, — усиленно закивал Чижиковой официант.

Но Юлька на него уже не смотрела, нацелившись вилкой в отварного осетра. Другая же Юлька принялась за печеного угря.

— Не буду вам мешать, девочки, — сразу закруглился официант. — Приятного аппетита.

И он исчез.

А подружки принялись лакомиться рыбкой. Потом они еще заказали икорки. Рыжикова — черной, а Чижикова — красной. Затем отведали креветок в пикантном соусе… И все была такая вкуснятина! Но и денежек, конечно, много набежало.

На десерт официант принес девчонкам персиковое мороженое в хрустальных вазочках.

— Мы этого не заказывали! — закричали в один голос Чижикова и Рыжикова.

— За счет заведения, девочки, — широко улыбался официант. — Ясик ноик?

— Ясик ноик! — хором ответили подруги.

Слопав халявное мороженое, они вышли на улицу. Настроение у обеих Юлек было просто великолепное. Еще бы, после такого перекусончика.

— Клевое местечко, да, Рыжик?

— Ага. Классно посидели. А как ты думаешь, официант врубился, что мы его прикалываем?

— Ни фига он не врубился, — захихикала Чижикова.

Рыжикова тоже захихикала.

— Барментьера… — сквозь хихиканье сказала она. — Справа от Аргентины… Ой, умора.

— «А что такое «ясик носик»?» — передразнила официанта Чижикова.

Подружки закатились пуще прежнего.

— Ха-ха-ха! — заливалась Чижикова.

— Хи-хи-хи! — вторила ей Рыжикова.

Девчонки даже не подозревали, что скоро им станет не до смеха.