Китано

Глава 17. Трикстер

— Курода!

— Да, Китано-сан!

— Ты ещё куришь?

— Мм… немного, иногда, по праздникам…

— Неважно, дай спички.

— Вот, возьмите, вы тоже…

— Это ты тоже, а я настоящий. И нет, спички мне нужны для дела. Такехиса, собирай всех наших, да и красноголового тоже захвати. Сегодня ты проведёшь занятие клуба.

— А вы?

— У меня на сегодня назначена одна встреча.

— С той девушкой?

— С ней я уже встретился, и одного раза пока достаточно. Нет, у меня запланирована встреча с её отцом. И вам лучше держаться от него подальше. По крайней мере, сегодня. Он может быть не очень адекватен.

— Хай, Китано-сан! Мы всё понимаем!

Что они там себе понимают с этими ухмылками? Неважно. Мне надо нейтрализовать нового консультанта, и совсем не хочется повторять канон. В нём Китано избили и чуть не покалечили. Думаю, я смогу какое-то время сражаться на равных, но пара пропущенных ударов, концентрация слетит и здравствуй, канон. Не хочу. Нужно победить до того, как Ширатаки станет серьёзным. Это единственный шанс. Ну, кроме снятия печати, а это действие у меня запланировано совсем на другой случай.

Задумавшись о жизни, иду по школьному коридору и буквально налетаю на неразлучную парочку.

— Рёко, Икуко, прекрасно выглядите! — начинаю сразу с козырей, ибо вид злой Рёко напоминает о её склонности к немотивированной агрессии, а мне перед боем с главным боссом всей манги, вот вообще не хочется получить проблем на ровном месте.

— Китано! Кто это?!

— Где? — оборачиваюсь, но за спиной только пустой коридор, не считая притихших, греющих уши, школьников. Тоже мне, нашли мыльную оперу.

— Девушка, которую ты побил!

— Рёко, если ты видела, то это меня нещадно били! А обвинять меня в том, что Икуно отбила об меня свою ногу, это несколько выходи за рамки рациональности! Я прав, Икуко?

Перевести стрелки не удалось, подруга Рёко посмотрела на меня с немым укором и даже покачала головой, давая понять, насколько я неправ.

— Так её зовут Икуно? — прищурилась Рёко. — И как близко ты с ней знаком?

— Ну, она, как и ты, хотела меня побить. Но если у тебя это было честное, личное желание, то её настропалил отец. Наш новый учитель по дисциплине. Он меня сразу невзлюбил почему-то… Кстати, можешь навестить её в лазарете? Физически-то с ней ничего страшного, но у девушки психологический шок. Раньше она никогда не проигрывала и просто избивала всех, кого хотела. Правда, знакомая картина?

— Хм… я не избивала всех подряд…

— Я сказал всех, кого хотела. Ты хотела хулиганов, она почти такая же. Вы подружитесь. Ладно, мне пора. Ещё с её отцом нужно поговорить, а я не знаю о чём…

И быстро, пока она не опомнилась, ухожу по направлению к туалету. Если канон не до конца сломан, первая встреча должна пройти там. Очень хочется ей и закончить, не доводя до эпичной битвы.

— Рёко! — Икуко смотрит прямо в глаза растерявшейся подруги. — Для нас очень плохо, что Китано-кун сначала познакомится с отцом этой девицы, а не с твоим! Нужно срочно что-то придумать, чтобы пригласить его к вам в гости!

— Не надо, Икуко. Мой отец может неправильно отреагировать. Пойдём, навестим её.

— Правильно! Врага нужно держать как можно ближе! — уверенно кивнула Икуко и бодрым шагом направилась в лазарет, таща за собой подругу.

Школьные туалеты не самое спокойное место в мире. Особенно в школах, где есть хулиганы. Некоторых из них, прямо скажем, самых интеллектуально неодарённых, эти места словно притягивают. Не знаю уж почему. Наверно подобное тянется к подобному, и они ощущают духовную близость с нечистотами?

Но это не про нашу школу. Даже Курода, в бытность свою защитником тусовался только на свежем воздухе. А уж когда тут появился я, никто и подумать не мог использовать туалеты для тайных тусовок курильщиков. Их, не считая Куроду с двумя приспешниками и так было немного, а уж когда я намекнул общественности, как мне не нравится подобные сборища, туалеты превратились в зону порядка и спокойствия. Думаю, ботаники мне за это сильно благодарны.

Вот и сейчас туалет пуст. И за мной никто с дурными помыслами не вошёл. Стоит тогда использовать это место по назначению, а то хуже нет, когда предстоит драка, а у тебя напряжение в мочевом пузыре.

И вот стою я перед зеркалом, мою руки и вижу, как в отражении открывается дверь и заходит он. Маленький рост, ниже меня на полголовы, короткие, торчащие в беспорядке волосы. На их фоне выделяется прилизанная на лоб чёлка. Широкая хитрая улыбка с торчащей из угла рта незажжённой сигаретой и прищуренные глаза дополняли вид неряшливого, но добродушного человека. Только на вид, разумеется. Даже если бы я не знал, кто он такой, в его ауре ощущается холодный расчёт и глубоко скрытая жажда победы в любом деле, над любым противником и любой ценой.

— Огонька не найдётся? — улыбается мне как старому знакомому. — А то я дома спички забыл.

— Конечно, сэнсэй, — тщательно вытираю руки, достаю из кармана спички и подхожу к нему. Чиркаю спичкой, подношу огонь к сигарете двумя руками.

Это не для того, чтобы спрятать огонь от несуществующего здесь ветра, это жест уважения. Или он так выглядит.

— Можно спросить? — пока он прикуривает, начинаю говорить, — зачем вам проблемы с этим? — аккуратно тыкаю указательным пальцем правой руки ему в грудь, справа и выше сердца, там, где лёгкое.

— С чем? — он смотрит на мою руку, но я уже сделал шаг назад.

— С лёгкими. Вы же мастер боевых искусств, а губите свою дыхалку этим ядом. В чём смысл?

«Откуда он знает? — думал Ширатаки. — И он с такой заботой спрашивает, что при его внешности становится немного жутковато».

— Ничего, — он рукой разогнал дым, — я нечасто курю, так что здоровья хватает. С чего ты решил, что я имею отношение к боевым искусствам?

Вспоминаю сериал «Обмани меня». Там всё строилось вокруг микродвижений лицевых мышц, которых никто не мог контролировать.

— Микродвижения лицевых мышц. Сегодня я встретился с девушкой с похожим паттерном движений бровей и складок вокруг рта, — как настоящий психопат начинаю обманывать с полной верой в свои слова.

Она ведь его дочь? Да. Значит, генетически у них должны быть схожие микродвижения, если они вообще есть в природе? Конечно. Даже если теория из «Обмани меня» выдумка сценаристов, я этого не знаю. И в следствие презумпции невиновности сценаристов, которая означает, что я верю в то, что звучит достоверно, пока не будет доказано обратного, значит, микродвижения существуют*.

Раз они есть, значит, они вполне могут быть там, где я сказал? Конечно, могут. Значит, я, без всяких сомнений, говорю правду. И мой собеседник это отлично видит.

— Та школьница — хороший боец, причём боец, прошедший профессиональную подготовку у мастера. У меня есть подруга, она владеет боевыми искусствами примерно на том же уровне. Так, её с детства тренировал отец. Из этого я сделал вывод, что, вероятно, вы отец и мастер переведённой в нашу школу старшеклассницы. Поскольку вы тоже здесь, скорее всего, вы наш новый учитель. А так как вместе с вами сюда перевелась ваша дочь, вероятно, вы приехали из другого города. Может быть, из столицы?

Ширатаки закашлялся.

— Знаете, до вас к нам переводилось двое учителей, и оба они почему-то пытались устроить со мной драку. Кумагай-сэнсэй даже для этого пришёл в школу в кимоно. Хотя, возможно, он всегда в нём ходит?

Внимательно смотрю в лицо Ширатаки. Он уже не щурится и не улыбается, внимательно разглядывая меня.

— О, — делаю вид, что прочитал что-то по его лицу, — так вы его знаете. Кумагай прибыл к нам из министерства образования. Что-то там связанное с комитетом консультантов чего-то о чём-то. Значит, вы тоже из того комитета?

Он снова закашлялся, подавившись дымом, и с отвращением затушил сигарету о раковину. Всё-таки он не курильщик, а просто использует сигареты как повод начать разговор с объектом.

— Раз вы из того комитета, то наверно, прибыли по тому же делу? Да, вижу. По тому же. И это дело связано со мной? Хм… кто бы сомневался. Но почему целое министерство образования так хочет избить простого школьника?

— Ты совсем непростой школьник.

Теперь он серьёзен и готов к бою. О, снова улыбается. Быстро взял себя в руки.

— Я восхищаюсь твоей проницательностью. Впрочем, я забыл представиться. Меня зовут Ширатаки, — подходит ко мне и протягивает руку.

Согласно канону, во время рукопожатия он попытается сделать бросок. Китано-то плохо вытер руки и выскользнул…

— Сэнсэй, — смотрю ему в глаза, — вы знаете значение западного ритуала рукопожатия? С древних времён он означает, что у двух человек в руках нет оружия и они не собираются причинять вред друг другу. Но что означает рукопожатие среди мастеров рукопашного боя, чьи руки сами являются оружием?

— Ты все мысли считываешь по лицу? — убирает руку.

— Только самые простые. Если вам так нужно подраться со мной, предлагаю древнекитайский способ. Ну, знаете, когда два мастера решали выяснить, кто из них круче, они били друг друга по очереди.

— Прекрасно, — улыбается ещё шире, — кто бьёт первым?

— Я уже вас ударил, сэнсэй. Теперь ваша очередь.

— Что? — хватает себя за грудь.

— Да, — киваю, — удар отложенной смерти. Но я бил не в смертельную точку, так что вы выживете.

Единственное, где я видел подобный удар, это в «Убить Билла 2», но там он был более зрелищным. Я же просто провёл тот же энергетический импульс, что и с Икуно. Я ударил её в ногу, и она потеряла подвижность через пару минут боя. Но тут пара минут уже прошла. Думаю, он почувствует воздействие, как только начнёт активно двигаться.

— Ты похож на дьявола. Неудивительно, что Икуно дважды проиграла. Но меня твоими разговорами не смутить.

Шагает вперёд, размашисто бьёт тыльной стороной кулака наискосок, сверху вниз, в голову. Удар идёт по дуге, читал о подобных приёмах в Ушу. Их нарабатывают, держа в руке каменную гирю. Через несколько лет занятий такой круговой удар сметает с ног всех, кто попытается принять его на жёсткий блок. Я и не пытаюсь, уклоняясь с выходом на прямой удар в солнечное сплетение… и отлетаю в стену от встречи груди с коленом.

Зеркало за спиной жалобно звенит, разлетаясь на сотни осколков, а я падаю на раковину, раскалывая её пополам. Только благодаря её керамической жертве, успеваю упасть на ноги, а не на копчик.

Всё. Я уже не боец. Дыхание сбито полностью. Ширатаки, впрочем, тоже. Стоит посреди комнаты, держится за грудь и хрипит. Похоже на пневмоторакс, чтобы не называли этим страшным словом.

Закидываю руку горе-сэнсэя себе на шею, приходится ещё и присесть под его рост и вместе ковыляем в медкабинет. Скоро я буду чувствовать себя там как дома. Постоянно туда возвращаюсь.

— Ты, — хрипит он, — в самом деле владеешь этим тайным искусством…

— Не совсем, — пыхчу в ответ. Практически нести на себе человека со сбитым дыханием, то есть совершенно без помощи внутренней энергии, на одних испытывающих кислородное голодание мышцах, не очень здорово. Вот и говорим с ним, как два астматика, пробежавших стометровку. — Я самоучка… Читал об этом… Знаю расположение некоторых… болевых точек… Знаю, что если по ним бить с выплеском энергии, то будет некоторая реакция… Но я только недавно научился… совмещать выплеск энергии с ударом… Если бы я вас не подловил с сигаретой, то… применить такой удар в бою… я бы не смог… И вы бы меня… просто размазали по той стенке.

— Выходит, — хрипит, но уже более жизнерадостно, — если бы я сразу напал, то… смог бы победить?

— Скорее всего… Нет, если бы я знал, что вы хотите меня убить… или покалечить, то тут уж было бы пятьдесят на пятьдесят… Но в бою, который мне ничем серьёзным не грозит, я бы… позволил вам победить.

— В тебе… совсем… нет… стремления… к победе?

— Нет… Поэтому меня невозможно победить.

— Кха…как так?

— Я не считаю избиение человека своей победой… Также не буду считать своим поражением, если побьют меня… Это всяко лучше, чем если бы я применил в бою что-то… по-настоящему опасное для жизни.

— Так, по-твоему, — он начинает смеяться и сразу закашливается, — твой удар… был не опасен…

— Если бы я попал вам в сердце, то да, а лёгкое… ха, у вас ещё одно есть!

Он снова смеётся, хрипит и повисает на мне мешком. Хорошо, что мы уже дошли. Из-за закрытой двери слышится приглушённый голос Икуно.

— Я всё поняла, — негромко признаётся она, — я испугалась не его, а своего поражения…

Чтобы не создавать лишнюю неловкость, стучу в дверь и сразу вваливаюсь внутрь.

— Мари-сан! — в кабинете кроме медсестры и Икуно, вижу и Рёко с Икуко. Все четверо сидят за столом и пьют чай.

— Папа? — удивляется Икуно, но вроде не выглядит слишком обеспокоенной. Хотя по ней сразу и не скажешь.

— Всё в порядке, — смотрю на неё честными глазами. — Все живы. Пока уж точно.

— Китано-кун? — вопросительно поднимает бровь медсестра.

— Мари-сан, — повторяю я, — как вы и заказывали, принёс вам мужчину в полном расцвете сил! Получил небольшую травму груди. Возможно, внутреннюю. Правое лёгкое неправильно функционирует!

— А с тобой что? — не глядя на меня, спросила Мари, с помощью девушек укладывая отца Икуно на кушетку и расстёгивая на нём рубашку.

— Тоже травма груди, но внешняя. Просто синяк. Даже трещин в рёбрах не ощущаю.

А должен был бы ощутить, пока тащил на себе нового знакомого. Значит, их нет. А если и есть что-то незначительное, то с регенерацией тела Китано, заживёт ещё до вечера.

— Как получилось, что у вас похожие травмы?

— Несчастный случай. В туалете взорвалась раковина, и мы попали под керамическую шрапнель. Кстати, это отец Икуно и наш новый учитель дисциплины.

— Тот, — Мари закончила ощупывать грудь и бросила короткий взгляд на Икуно, — о котором ты рассказывал?

— Ага. Он курил в туалете, закашлялся, задел раковину, и она лопнула.

— Хороший учитель дисциплины. — Мари приложила к груди стетоскоп.

— Ничего страшного, — через пару минут объявила она. — Но придётся немного полежать.

Пользуясь тем, что на меня никто не смотрит, я подал немного ауры к глазам и посмотрел на последствия своего удара. Моей энергии в его лёгких почти не осталось. Она вымывалась движением собственной энергии сэнсэя.

Случайно глянул на своё отражение в стеклянной двери медицинского шкафчика у стены. Глаза светились мягким серебряным светом. Сразу рассеял ауру и сделал озабоченное лицо, чтобы не выделяться из коллектива.

Потом тоже подвергся осмотру. Кушетка была занята, так что остался стоять, но пришлось раздеться до пояса. Мари почему-то никого не стала выгонять из кабинета, а сами девушки выйти не сообразили.

Ну ладно. Меня послушали, пощупали, помазали синяк йодом и объявили здоровым. А потом выставили из кабинета вместе со смущённой Рёко и смеющейся над чем-то Икуко. Дочке разрешили остаться с отцом. Ему что-то вкололи и назначили лечение отдыхом.

В нормальном мире человеку, потерявшему сознание, вызвали бы скорую помощь. А тут даже о госпитализации разговор не зашёл. Как и о вызове врача с более высоким профессиональным статусом, чем у школьной медсестры.

Но в этой Японии в школу не вызывают врачей, даже когда в драках используют бокены. А ведь это холодное оружие, по поражающей мощности превосходящее полицейские дубинки.

Вот такой вот мир. Впрочем, если здесь есть специальные школьные консультанты, главной работой которых является профессионально избивать проблемных школьников, то, о чём тут вообще можно говорить? Точно не о гуманизме и здравом смысле.

Первое время я строил теории заговора, основанные на мысли, что если в школах кто-то разводит хулиганов, то это кому-то нужно. Например, для усиления позиций крайне правых, боевым крылом которых является якудза, пополняющая свои ряды как раз из школьных банд.

Но потом я вспомнил о принципе бритвы Хэнлона, который гласит: «Никогда не приписывайте злому умыслу то, что вполне можно объяснить глупостью». А уж человеческая глупость, это такая субстанция, что может заполнить все миры, населённые человечеством в Мультивселенной. Эйнштейн не даст соврать. Он-то, кроме изобретения ядерной бомбы и теории относительности постулировал и бесконечность человеческой глупости. Причём, если в отношении бесконечности Вселенной, он был не очень уверен, то бесконечность человеческой глупости у него не вызывала никаких сомнений**.

Так что, пока не получу доказательств обратного, буду считать, что все нелогичности этого мира объясняются недостатком интеллекта местного правительства.

— О чём задумался, Китано-кун? — спрашивает Рёко, подождав, когда я застегну последнюю пуговицу на рубашке.

— О глупости чиновников из министерства образования, — честно отвечаю я, начиная удаляться от медкабинета.

— Это из-за отца Икуно? Она нам немного рассказала о его работе…

— Это частное явление, а проблема нашего правительства в том, что оно использует тот же подход, что и наши корпорации. Ну, знаете, людей повышают по карьерной лестнице не за их профессиональные способности, а за родственные связи. И что потом делает такой выдвиженец, оказавшись на высокой должности? Он набирает себе подчинённых, оценивая их по одному критерию. Смогут они составить ему конкуренцию или нет. В итоге в наших министерствах и корпорациях на уровень топ-менеджеров и чуть ниже, набирают полностью некомпетентных людей. Главное, чтобы они не были умнее своего начальника. А так как тот и сам умом не блещет, получается удручающая картина. Впрочем, наше заокеанское руководство, это более чем устраивает.

— Но мы с этим ничего не можем сделать…

— Точно. Ты напомнила мне принцип стоицизма. Не волноваться о проблеме, на которую не можешь влиять. Давай лучше подумаем о том, что в нашей власти. Ты вступишь в мой клуб?

— Я… подумаю…

— Хорошо. Я уверен, что, когда я предложу это Икуно, она обязательно согласится. Было бы хорошо, если бы у неё был спарринг-партнёр одного с ней уровня.

Икуко незаметно бьёт локтем Рёко по почке.

— Ясно. Я уже подумала. И решила вступить.

— Отлично. Как сказал бы один великий человек***, ударим боевым мастерством по бездорожью! То есть, я хотел сказать, по мировой глупости!

_________

* Википедия говорит, что микродвижения лицевых мышц есть.

** «Только две вещи бесконечны — Вселенная и человеческая глупость, хотя насчёт Вселенной я не уверен». Альберт Эйнштейн.

*** Остап Бендер, потомок турецких янычар и главный советский трикстер, троллил советскую власть, выступая на митингах с предложением ударить автопробегом по бездорожью.