Кинг Конг

Глава шестая

Всю ночь вокруг судна стоял плотный туман. «Вандара», ведомая капитаном Энглехорном, медленно продвигалась в тумане, приближаясь к острову, описанному норвежским шкипером. С наступлением утра, она все так же плыла сквозь желто-белую пелену, простиравшуюся на мили.

Никакая одежда не могла спасти от сырости этой пелены. Одежда матросов промокла. Вода капала отовсюду: с рангоутов, штагов и стен, собираясь на палубе, она ручейками стекала за борт.

На расстоянии нескольких шагов, люди и постройки корабля расплывались в дымке и превращались в колышущиеся привидения. Корабль словно исчез в этой мягкой, обволакивающей желто-белой тишине. Стоявшие на мостике Денхам, Энглехорн, Дрискол и Анна не могли, например, различить матроса, наблюдавшего с носа корабля, или матроса, несущего вахту в вороньем гнезде. Они слышали только их голоса. В этой давящей на уши тишине, голоса звучали неожиданно громко, легко пробиваясь сквозь плотную пелену тумана.

— Чертов туман! — глухо выругался Денхам. Нормально говорить ему мешало овладевшее им возбуждение. Его нервы были напряжены до предела, и он не переставал всматриваться в окутывающий их туман. — Вы уверены в наших координатах, шкипер?

— Абсолютно! — спокойно пробормотал Энглехорн и сунул в рот новую порцию табака. Ночью, прежде чем опустился туман, я определил наше местонахождение.

— Джек! — прошептала Анна, взяв Дрискола за руку. Если мы не приплывем куда-либо в ближайшее время, я не вынесу. Никогда еще в жизни я не была так взволнована.

— Не дергайся так сильно, — предупредил Дрискол. А то свалишься за борт.

Потом он добавил более серьезно: — Я взволнован не меньше тебя, но когда я думаю, во что мы можем тебя вовлечь, мне становится не по себе.

— Если вы не ошиблись в расчетах, шкипер, — сказал Денхам, мы должны быть рядом с островом.

— Если мы не увидим его берега, когда туман рассеется, — уверенно проворчал Энглехорн, — значит, мы его не увидим никогда. Мои расчеты точны. Мы прямо возле острова, или у куска океана с его координатами.

С носа корабля раздался резкий крик матроса:

— Глубина больше тридцати саженей.

— Этого следовало ожидать, — голос Дрискола можно было назвать счастливым, — норвежский шкипер лишь предполагал, что здесь есть суша.

— А как мы узнаем, тот ли это остров? — спросила Анна.

— Я скажу тебе! — нетерпеливо выпалил Денхам. — По горе! Его взгляд был устремлен в туман. — По горе в форме черепа.

— Я совсем забыла, — смутилась Анна. Конечно, гора Череп.

— Дно! Раздался крик с носа, он был тут же подхвачен всеми. — Дно! Двадцать саженей!

— Я знал.

Энглехорн все так же спокойно жевал.

— Мелеет слишком быстро. Самый медленный ход, мистер Дрискол. Передайте им приказ!

Дрискол ринулся в рулевую и выкрикнул приказ в трубу, ведущую в чрево судна. В ответ раздался свисток и «Вандара» почти совсем сбавила скорость.

— Смотрите! — воскликнула Анна. — Неужели туман рассеивается?

— Шестнадцать! — раздался крик матроса. — Шестнадцать саженей!

— Какая осадка судна, шкипер? — спросил Денхам.

— Шесть!

Казалось впервые Энглехорн был не так спокоен. Он тоже, как и Денхам, устремил свой взгляд вперед, в то же время внимательно прислушиваясь.

— Слышите — прошептала Анна.

— Что ты слышала? — тоже шепотом спросил Денхам.

Анна покачала головой, остальные трое тоже прислушались. Неожиданно, из вороньего гнезда раздался взволнованный голос Джимми.

— Буруны!

— Сколько до них? — закричал Дрискол.

— Прямо перед носом.

Дрискол бросился в рулевую и нагнулся к трубе. Последовала резкая и отчетливая команда, раздался свисток, вслед за ним заработал задний ход.

— Десять саженей! — крикнул вахтенный.

— Малый вперед! — приказал Энглехорн.

Впереди показались какие-то неясные очертания. Согласно команде, загремела цепь, якорь тяжело упал в воду. Внизу снова раздались свистки. «Вандара» — неожиданно замерла. Все прислушались.

— Шумят не буруны, — объявил Дрискол.

— Это барабаны, — пробормотал Энглехорн, снова обретя спокойствие.

Туман быстро рассеивался. Поднявшийся ветер разрывал его на куски и уносил. Зеркало воды снова засверкало на солнце, но было по-прежнему подернуто слабой дымкой. Впереди, не дальше чем в четырех милях, распростерся чуть поросший лесом берег острова, прямо перед кораблем возвышалась гора в форме черепа, от которой к берегу вели рукава, покрытые песком и камнями.

— Череп! — Денхам победоносно взмахнул рукой. — Вы видите? А вот и стена! Стена! Стена! — Он сильно хлопнул Энглехорна по плечу. Вот он. Теперь вы мне верите? — Словно в порыве безумия, он слетел с мостика и бросился на нос корабля. — Спускайте шлюпки! — закричал он. — Спускайте шлюпки!

— Джек! — воскликнула Анна. — Ты когда-нибудь видел подобное? Не правда ли, чудесно?

Возбуждение покинуло Дрискола. Его губы сжались. Он начал руководить спуском шлюпок и загрузкой снаряжения.

К месту, где команда загружала лодки, подошел Денхам, Анна следовала за ним.

— Я ведь поплыву на берег с вами? — спросила она.

— Конечно!

Услышав это, Дрискол оторвался от своего дела.

— А не будет ли лучше, если она покинет корабль только после того, как мы обследуем берег… и увидим, что нас ждет?

— Послушай, Джек! — жизнерадостно воскликнул Денхам. — Кто здесь руководит? Мое снаряжение и актеры всегда должны быть рядом. Откуда я знаю, когда они мне понадобятся?

— Но, мистер Денхам! — Дрискол отвернулся от Анны, чтобы она не слышала его слов. — Это безумие — рисковать…

— Займись делом, Джек, — резко оборвал его Денхам. — Продолжайте! Грузите ружья и снаряжение. Проследи, чтобы захватили дюжину газовых бомб. И выдели мне пару матросов поздоровее, чтобы нести оборудование для съемок.

Дрискол колебался, потом беспомощно махнул рукой и, бросив исподлобья взгляд в сторону Анны, он повернулся к матросам. Денхам раздраженно встряхнул головой и подмигнул Анне.

— Смотри, чтобы коробки с платьями были погружены в одну из лодок, сказал он. — Если нам посчастливится, мы прямо на берегу отснимем несколько кадров.

Когда Анна спустилась в каюту, Денхам поднялся на мостик. Энглехорн изучал остров в бинокль.

— Что-нибудь видно, шкипер?

— Ничего, кроме нескольких хижин на краю пропасти.

— Я смотрел с носа, и мне кажется, дальше в кустах стоят другие дома, побольше.

— Впервые вижу, чтобы туземцы, населяющие остров, не вышли на берег при появлении корабля.

— Слышишь эти барабаны?

Энглехорн кивнул и они снова прислушались. С острова доносился глухой настойчивый шум.

— Смешно, если они даже не заметили нас, — сказал Денхам.

— Все туземцы до последнего должны были высыпать на берег, — настаивал Энглехорн.

— Может, они увидели нас и подают сигнал?

— Вам ведь приходилось раньше слышать барабаны туземцев, мистер Денхам, — спокойно возразил Энглехорн. — Вы знаете, что в данном случае это не сигнализирующие удары. Скорее, какой-то церемониальный обряд. Я бы сказал, какой-то важный обряд.

Он спустился с мостика и подошел к месту, где Дрискол заканчивал загрузку шлюпок. Он понаблюдал за работой, потом огляделся.

— Боцман, — позвал он.

Низкорослый и грузный человек заторопился к нему.

— Боцман останется на борту с четырнадцатью матросами, — сказал Энглехорн Дрисколу. — Отбери этих четырнадцать человек. Все остальные поплывут с нами.

Дрискол серьезно кивнул и пошел отбирать людей. Первым был отобран Лампи, что очень огорчило ветерана былых авантюрных рейсов.

— Кто будет отвечать за мои газовые бомбы? — спросил Денхам.

— Возьмешь это на себя, Джимми, — приказал Дрискол.

Джимми подошел к ящику, попробовал его поднять, удивившись немалому весу, потом он загрузил его в последнюю шлюпку.

— Вы, конечно, с нами, шкипер? — спросил Денхам.

— Я должен следовать своим правилам, — кивнул Энглехорн. — Я никогда еще не упускал возможности посетить остров, населенный туземцами.

— Вы можете оказать большую помощь. Возможно, придется вести переговоры. Не думаю, что их язык мне знаком.

— Все в порядке, — сказал Дрискол. — Обе шлюпки готовы.

Энглехорн и Денхам спустились в первую шлюпку, и по команде рулевого она двинулась к берегу. Дрискол приказал подвести к борту вторую шлюпку. К нему по палубе торопилась Анна. Он молча помог ей устроиться в лодке и в последний раз окинул взглядом палубу.

— Держите наготове ружья и снаряжение, — сказал он боцману, и не спускайте глаз с острова.

С этими словами он сошел в шлюпку и сел рядом с Анной.

— Впервые я увидела всю команду полностью, — сказала Анна. — Я и представить себе не могла, что она такая многочисленная.

— По двадцать человек в каждой лодке, — сказал Дрискол. — Они нам пригодятся, — добавил он мрачнее.

— Ерунда! Наверное туземцы будут к нам так же дружелюбны, как индейцы в резервациях.

— А может и нет. Слышишь эти барабаны? Шкипер говорил Денхаму, что это похоже на какую-то церемонию. Мне кажется, я догадываюсь, что за церемония.

— Может, они объявляют о помолвке какой-нибудь хорошенькой девушки.

Дрискол посмотрел на нее. Золотые волосы сверкали на солнце, обрамляя ее раскрасневшееся возбужденное лицо.

— О помолвке, — задумчиво повторил он и посмотрел назад, на воронье гнездо, над «Вандарой».

С каждым новым гребком «весел удары барабана слышались громче, ритм становился все более отчетливым, и, как сказал Энглехорн, барабанный бой был слишком величественным, чтобы означать простые сигналы. Приподнятое настроение Дрискола улетучилось.

Шлюпка Энглехорна достигла берега и Денхам уже ступил на землю, где тут же начал приготавливаться к съемкам. Пока шлюпка Дрискола пробивалась через турусы, режиссер приказал одному матросу выгрузить камеру, другому коробку с пленками, третьему — коробку с нарядами Анны. Тем временем Энглехорн распределял ящики с остальным снаряжением. Джимми с явным неудовольствием взвалил на плечо ящик с бомбами.

— Будь все время поблизости от меня, Джимми, приказал Денхам. И смотри под ноги. В этом ящике достаточно трихлорида, чтобы усыпить стадо бегемотов.

— Мы что, должны встретить бегемотов? — спросил Джимми.

— Надеюсь, на что-нибудь более интересное. Где Дрискол?

Подошли Дрискол и Анна. Вторая шлюпка заколыхалась на волнах рядом с первой.

— Оставьте по вооруженному человеку в каждой шлюпке.

— Уже сделано.

— Будь рядом со мной, Анна.

— Я присмотрю за Анной, — быстро объявил Дрискол.

Денхам ухмыльнулся. Дикое возбуждение, поразившее всех при появлении острова, уже стихло. Денхам снова был серьезен, упрям и быстр в своих профессиональных действиях.

— Хорошо, Джек. Все готово, шкипер?

Энглехорн кивнул. Он и Дрискол подали сигналы, и команды обеих шлюпок вытянулись в две колонны. Денхам энергично направился прямо к хижинам, видневшимся за кустами, став во главе отряда. За ним шли матросы, несущие камеру и пленки, потом Энглехорн, Дрискол и Анна.

По мере продвижения в глубь острова стена стала казаться путешественникам громаднее, хотя и была еще на приличном расстоянии. Грубое описание норвежского шкипера не могло передать впечатляющих размеров этого барьера, делившего полуостров на две части. Основание стены было закрыто густыми зарослями кустов, над которыми возвышались редкие деревья. Но самые высокие из них были ничтожно малы по сравнению с величиной стены. Она была сложена из громадных бревен. Однако в одном месте, казалось, были ворота, навешанные на массивные каменные колонны, несущие знаки самой далекой древности.

Звуки барабанного боя все усиливались, но ни одного живого существа не было видно среди хижин. Никто не появился даже тогда, когда отряд с „Вандары“ подошел к самой окраине деревни. Ее размеры указывали на племя из нескольких сот человек, она простиралась на площади, примерно, шести-восьми городских кварталов. Дома были большие и довольно далеко стояли друг от друга. Каждый дом был окружен, как бы замаскирован, зарослями кустарника. Лишь узкие тропинки, протоптанные множеством ног, соединяли дома. Одна особенная деталь делала это поселение непохожим ни на одно, виденное Энглехорном и Денхамом: повсюду валялись громадные обтесанные глыбы. Больше всего их было у стены.

— Думаю, сказал Денхам, показывая на глыбы, — это остатки огромного города. Не правда ли впечатляет?

— Колоссально, согласился Энглехорн.

— Почти Египет, — восхищался Денхам.

— Как вы думаете, кто мог это построить? — спросила Анна трепетным голосом.

— Мне однажды пришлось побывать в Ангкоре, — заметил Дрискол, в мрачном восхищении. Огромный город. И никто не знает, кем он был построен.

— Великолепно! — ликовал Денхам. Какой вид!

По-прежнему не попадалось ни одной живой души. Но вдруг после двух сильных ударов барабанный бой стих. Вслед за этим раздались низкие, дико распевающие голоса. Дрискол остановился и предупреждающе поднял руку. Анна схватила Дрискола за рукав, матросы боязливо переглянулись. Этот дикий вой исходил откуда-то от стены. Денхам подал знак Энглехорну и указал на необычно большой дом, стоявший впереди.

— Если мы обойдем его, — сказал он, — держу пари, мы увидим их.

— Ты слышал, что они вопили? — прошептала Анна Дрисколу. — Они кричали „Конг! Конг!“

— Денхам! — позвал Дрискол. — Вы поняли? Это какая-то церемония, посвященная их богу.

— Я слышал! — сказал Денхам. Идем.

Он осторожно подошел к Энглехорну.

— Ты знаешь их язык?

— Пока не уловил ни слова. Энглехорн напряженно прислушивался. Хотя немного напоминает наречие ниасов.

— Хорошо, если они похожи, — улыбнулся Денхам.

Теперь они были прямо возле большого дома, закрытого кустами, и Денхам остановился, жестом приказывая колоннам подтянуться. Сам он двинулся к углу дома.

— Тихо! — прошептал он. — Оставайтесь здесь, пока я не узнаю, что происходит!

Он исчез, Дрискол, стоявший рядом с Анной, глазами показал своим людям быть начеку. Энглехорн сунул в рот новую порцию табака. Денхам вернулся с сияющими глазами.

— Целый маскарад! — прошептал он. Энглехорн! Дрискол! Взгляните на это. Только тихо.

Сам он, стараясь не шуметь, подошел на цыпочках к матросу и знаком приказал подготовить камеру и треногу. Взяв их, Денхам отправился назад.

Пока он маневрировал, барабаны продолжали тихо стучать. Потом их успокаивающий бой заглушил вопль множества человек. Он раздался словно гром. Это был крик экстаза, победы, страха. Все эти эмоции были ярко выражены. Охваченные волнением, Анна и матросы медленно двинулись вперед и выйдя из-за дома, увидели эту распевающую толпу.