Киборг

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Институт, принадлежащий корпорации «Пинуилл», занимал огромные площади, исчисляющиеся сотнями гектаров, обнесенных бетонной стеной и колючей проволокой. Своего рода город в городе. Стена отделяла институт и работающих в нем от жизни большинства, не очень обеспеченной и спокойной.

Здания, находящиеся на территории корпорации, представляли собой образцы архитектурных направлений различных эпох, но все они, казалось, были объединены одним духом, одной мыслью, одним, если можно так сказать, стремлением, — стремлением к власти и богатству, воплощенным в камне. Монументальный фундаментализм — вот их общая черта.

В начале, как бы у выхода в город, стоял главный корпус. Так называемый главный. Потому что на самом деле он вовсе не был главным. Это было представительство компании «Пинуилл». Там проходила вся канцелярская, бумажная жизнь института, финансовое обеспечение, подсчеты, документация, договоры и т. д. Несколько сотен чиновников обслуживали компанию «Пинуилл» в этой области. Они приходили на работу, делали ее, а в конце рабочего дня покидали территорию института.

Дальше шли корпуса лабораторий. Первые три корпуса принадлежали лаборатории, занимающейся изучением, разработкой и испытанием сплавов. Лаборатория занимала три корпуса. В одном расположилась теоретическая группа ученых. Они занимались разработкой, усовершенствованием сплавов для киборгов. Ведущим ученым, заведующим лабораторией был Фрэнк Симонс. Это был стройный шатен среднего роста. На удлиненном овальном лице выдавался тонкий с горбинкой нос, серые глаза смотрели на собеседника спокойно и уверенно. Он не занимался проблемами роботехники, он занимался сплавами, металлом, знал свое дело великолепно и имел великолепную голову. Компания «Пинуилл» высоко оценила эту голову, что выражалось в солидной заработной плате Фрэнка.

Фрэнк Симонс был известным ученым с мировым именем, и конкуренты «Пинуилл» хотели бы иметь такого работника у себя. Но корпорация строго блюла свои интересы и каждый, в ком нуждалась «Пинуилл», не испытывал нужды ни в чем.

Симонс возглавлял лабораторию, состоящую из десяти ведущих научных сотрудников и нескольких десятков обслуживающего персонала. Они занимали небольшое трехэтажное здание, по форме напоминающее куб. Здание имело серо-стальную окраску.

Второе здание, относящееся к лаборатории, походило на башню, выполненную в современном стиле ампир. Здесь занимались воплощением теоретических находок в материализованную плоть, т. е. здесь находился сталеплавильный цех, стояли печи и горны, выполненные по последнему слову науки. Затем металл отливался в формы и проходил конечную обработку.

Возглавлял этот сектор Теодор Кроуни, специалист высочайшего класса. Работал он на компанию уже давно, и они были довольны друг другом.

Третье здание этого профиля представляло собой многогранник. Здесь полученные сплавы проходили испытание на прочность и гибкость. Штат этого подразделения был большим, а многоэтажное здание наполнено современной техникой. Этот этап работы был очень важным. Производство сплавов представляло собой замкнутый цикл, в котором каждый участвовавший давал толчок другому. Без теоретиков не было бы испытателей. Но испытатели, в свою очередь, давали теоретикам такую информацию, без которой работа их не была бы столь плодотворной и успешной.

Руководил сектором Виктор Кранц. У него не было широко известного имени в области науки. И все же именно он был заведующим и ведущим, и незаменимым. Он обладал интуицией, природным чувством. Слушая его характеристики сплавов, можно было подумать, что он сам состоит из металлов, так он о них говорил. Ему было пятьдесят три года. Он был невысокого роста, немного грузноват. На его круглом лице необыкновенно живо сверкали карие глаза, губы редко раскрывались в улыбке, но преданность своему делу и энергия, с которой он ему отдавался, делали его лицо привлекательным. У него не было семьи, друзей и знакомых вне работы. Металлы были его жизнью.

Следующий отдел института занимался разработкой эластичных материалов и покрытий. Так как киборги стали активно входить в жизнь человечества, то все настоятельней вставал вопрос о придании им наибольшего сходства с человеком. Кроме того, различные задачи, которые ставились перед киборгами, требовали разного подхода к их изготовлению. Покрытия киборгов должны были соответствовать следующим требованиям: быть, насколько возможно, визуально и по качеству идентичными человеческой коже, и в то же время быть намного прочнее оной.

Отдел занимал два корпуса. Первое здание состояло из семи этажей и было выкрашено в безжизненный коричневый цвет. Второй корпус представлял, собой многоступенчатый многогранник. Ежедневные занятия спортом помогали ему сохранять форму. Он относился к тем людям, которые любят жизнь и умеют жить. Да, работа занимала его основное время, но после работы он брал от жизни только то, что доставляло ему удовольствие. Ричард Мерфи любил красивых женщин и хорошее вино, веселую компанию и прогулки по морю, изысканную кухню и азартные игры. Нужно было иметь особый дар, чтобы сочетать плодотворный многодневный труд ученого и бездумную легкость кутилы и бабника, наездника и игрока. И тем не менее, это было так. Отдел успешно решал проблемы, поставленные перед ним руководством института и временем, предлагая новые успешные варианты для создания кибернетических организмов. Отдел занимал четыре здания. Три из них были обычными серыми строениями, не отличающимися своей архитектурой от многих домов города: банальный стиль, свойственный периоду бурной урбанизации. Четвертое здание было выполнено в стиле английской архитектуры девятнадцатого века.

Последним в составе института находился отдел, где кибернетические организмы непосредственно создавались, оживали, проходили тестирование и выпускались в жизнь. Здание, где находился отдел, напоминало огромного монстра. Это был «небоскреб» с пристройками, переходами в близлежащие строения, снабженный всем необходимым современнейшим оборудованием. Здесь большую часть времени проводил директор этого института Марк Дан и его заместитель Сидней Смит.

На территории корпорации «Пинуилл» находились также корпуса, в которых жили служащие института. Нет, конечно, каждый, кто хотел иметь свой дом, мог купить его себе в любом месте, которое ему нравилось, но жизнь в непосредственной близости от работы имела свои преимущества. Тем более, что компания создавала наилучшие условия для отдыха своих сотрудников. Институт приносил колоссальные прибыли корпорации «Пинуилл». Более того, в институте были собраны умнейшие головы, с помощью которых корпорация надеялась уничтожить конкурентов и захватить весь мир.

Как уже было сказано, Институт занимался разработкой передовых технологий для создания кибернетических организмов и принадлежал корпорации «Пинуилл». Она финансировала все проекты Института и осуществляла контроль за его деятельностью. Глава института вынужден был считаться с мнением Совета директоров корпорации «Пинуилл». Их было шестеро.

Самым молодым, энергичным и целеустремленным был Эдгар Ли Мастерс. По сути, он заправлял всеми делами компании. Его ближайшими помощниками были Калвин Кулидж и Томас Элиот. Все трое были в том прекрасном возрасте между тридцатью и сорока, когда вся жизнь кажется забавным приключением и стоит лишь протянуть руку, чтобы схватить удачу за хвост.

Эдгар Ли Мастерс был полным сил, абсолютно здоровым человеком. Его мозг работал как механизм, снабженный одной-единственной программой — накопление денег. Увеличение прибыли, вот цель жизни Мастерса. Для достижения этой цели годились любые средства. У него не было других увлечений. Только деньги и изыскание возможностей для их накопления. Он не был женат и у него не было друзей. Только деловые знакомства.

Калвин Кулидж, кроме любви к деньгам, имел еще одну слабость. Он любил женщин. Сейчас Кулидж был женат в третий раз и, наверное, не в последний. Его жена — красавица, высокая и стройная, с огнем меж ног: нужно было видеть, как ее переполняло желание, как ее выкручивало и вытягивало.

Томас Элиот отличался от своих коллег замкнутым и мрачным характером. У него была жена и девятилетний сын. Но они редко посещали знакомых и почти никого к себе не приглашали. Жизнь Томаса Элиота вне корпорации оставалась для всех неизвестной. Из-за его мрачности никто не стремился поддерживать с ним какие-либо другие отношения, кроме сугубо деловых.

Три остальных директора корпорации скорее были наблюдателями нежели активными участниками внутренней и внешней деятельности корпорации. Они перешагнули шестидесятилетний рубеж. Только один из них, Харт Крейн, подходил к нему: ему исполнилось пятьдесят восемь лет. Их заботило только одно — чтобы доходы «Пинуилл» не сокращались.

Харт Крейн имел обычную, ничем не запоминающуюся внешность. Это был сероглазый шатен среднего роста, волосы гладко зачесаны, небольшой, немного спущенный вниз нос, тонкие губы. Седина едва посеребрила виски. Прежде, чем стать директором корпорации, он работал в одном из крупных банков. Сначала мелким чиновником, но ясная голова, крепкий характер, настойчивость и упорство позволили ему достигнуть богатства и независимости.

Генри Джеймсу было уже шестьдесят три года. Это высокий крепкий старик, весь седой. На изрезанном морщинами лице светились удивительно яркие голубые глаза. Генри Джеймс пользовался уважением своих компаньонов и в трудные минуты всегда давал полезные советы, что помогало принять правильное решение.

Дэвид Кливлинд — последний из директоров корпорации «Пинуилл». Он был самым старым и обладал отвратительным характером, склочным и вздорным. Даже внешность его была неприятна: все лицо покрыто мелкими морщинами, кожа имела такой цвет, что казалось, будто в морщинках собралась пыль, маленькие, бесцветные, беспокойные глазки, костлявые, находящиеся в постоянном движении руки. Казалось, что он насквозь пропитан гнусным пороком.

Сейчас все они собрались в огромном зале заседаний и обсуждали финансовый проект, который представил директор Института Марк Дан. Совет был удивлен колоссальными расходами за последние два месяца и еще больше новыми расчетами на следующие три месяца. Но Мастерс верил в гений Марка Дана, и, судя по всему, учуял большие прибыли.

Дану пришлось ждать возвращения Мастерса с заседания Совета довольно долго. Неожиданно резко двери распахнулись, в большой кабинет — сплошь стекло и сталь — размашистым шагом вошел владелец корпорации.

— Извините, что я так задержался, — сказал он, — но членов Совета смутили некоторые пункты вашей финансовой сметы.

Дан хотел вспылить, но Мастерс успел его успокоить.

— Не волнуйтесь. Я сумел рассеять тучи.

Мастерс предложил ему виски. Дан вежливо отказался.

Мастерс залпом осушил стакан и, наконец, ухмыльнулся.

— Все, дело сделано. Бюджет на следующий квартал вам утвердили. Я охрип, уговаривая всех остальных. Они желают к концу года иметь на руках готовую продукцию, которой можно будет торговать. Я их уверил, что вы меня не подведете. Так что сделайте одолжение — оправдайте наши надежды.

Марк был счастлив. Он пожал Мастерсу руку и обещал лично информировать об успешном завершении работы.

Вернувшись к себе в кабинет и убедившись, что он в кабинете один, Марк Дан чуть ли не подпрыгнул от радости. Ведь он был почти уверен, что Совет директоров зарубит большинство пунктов финансовой сметы. Да, он явно недооценил любовь Мастерса к разрабатываемому проекту. Теперь у него есть все необходимое, чтобы завершить работу. Очень скоро на свет появится новая, совершенная, удивительная модель киборга!

Двери, прошелестев, отворились — лифт приехал на двенадцатый этаж. Дан прошел через пустой вестибюль и замер перед мощной дверью. Хромированная надпись наверху гласила:

«Отдел Особых Проектов. Вход по специальным пропускам».

Марк сунул в щель свой электронный пропуск. Дверь щелкнула и распахнулась.

Он вошел в ЛИР — Лабораторию Искусственного Разума. Все здесь было заставлено полками с процессорами, дисководами, контрольным оборудованием и опытными образцами. По полу змеились толстые провода.

Марк Дан остановился посреди комнаты и сказал сотрудникам:

— Я вас поздравляю. Мы получим деньги, необходимые для завершения работы.

Коллеги приветствовали его радостными возгласами. Они поздравляли Марка и пожимали ему руку. Все были заинтересованы в продолжении и завершении работы, так же как и Мастерс. Но здесь они преследовали разные цели. Марк и его коллеги радовались высокой зарплате, но не все они работали ради денег. Их привлекал сам процесс познания. Мастерс хотел лишь преумножить свои богатства.

Через некоторое время веселье прекратилось, и все снова принялись за работу. Они работали над проектом уже несколько месяцев, и были близки к завершению. Новая идея позволяла создавать кибернетические организмы, способные не только выполнять заложенную в них программу, но они могли бы анализировать ситуацию, корректировать программу и успешно ее усовершенствовать.

Сейчас Дан хотел поговорить со Смитом, поэтому пригласил его зайти к нему в кабинет. Смит снял халат и пошел вместе с Марком. В кабинете Смит сел в кресло и закурил. Директор некоторое время стоял молча, разглядывая свои руки. Затем он начал говорить:

— Сид, я уже сказал, что наша смета утверждена. Но я пока никому не говорил, для чего я просил так много денег.

Смит удивленно поднял на него глаза:

— Разве не для новой модели?

— Да, для новой модели, — спокойно ответил Дан, — но не для одной… Мы сделаем два образца.

— Ну хорошо, два так два. Что в этом особенного? — пожал плечами Смит. — Два даже лучше…

— Да, в этом нет ничего особенного, — Марк рассеянно закурил. — Но я хочу, чтобы все, кроме нас с тобой, знали только об одном.

В комнате снова повисло молчание. Они смотрели друг другу в глаза, пока Смит не отвел взгляд.

— Ты рискуешь… — начал он.

— Я знаю, — перебил его Марк, — и тем не менее, я прошу тебя.

— Ты хорошо подумал? — Смит пытался уговорить Марка отказаться от этой затеи. — Кому как не тебе знать, что бывает с теми, кто пытается одурачить корпорацию.

— Да, я очень хорошо это знаю, поэтому я и прошу тебя об одолжении, — сухо ответил Марк. — Так как?

— Не знаю. Если я скажу «да», это значит, что я тоже рискую?

— Отчасти, — хладнокровно продолжал Марк. — У тебя есть прикрытие — я. Это будет грозить тебе только усиленной слежкой. Но разве сейчас этого нет, разве сейчас ты можешь делать спокойно то, что тебе хочется, разве можешь поехать туда, куда тебе хочется, предварительно не согласовав это ни с кем?

Сидней Смит погрузился в размышления. Марк пристально следил за каждым его движением. Наконец, Сидней сказал:

— Хорошо.

Затем он резко поднялся и вышел из кабинета.

Работа над киборгами подходила уже к концу, когда Марка Дана, совершенно неожиданно для него, пригласил зайти Эдгар Мастерс. Дан не знал причины этого вызова, и поэтому нервничал. Мастерс не стал откладывать и сразу приступил к делу.

— В нашем разведотделе есть сведения, что конкурентам стали известны некоторые подробности, связанные с производством новой модели, сурово говорил он.

Для Марка это тоже были неприятные новости.

Японцы, конечно, рано или поздно найдут ответ на вопросы и тоже сделают подобную модель, но это дело времени, а сейчас нужно приложить максимум усилий, чтобы прекратить утечку информации. Тем более, что может стать известным и то, что на самом деле будет выпущено две модели, одна из которых предназначена персонально для Марка Дана.

— Нужно выяснить, кто является источником информации для противника, — подавшись к Мастерсу, сказал Дан.

— Мы это уже выяснили, — ответил шеф. — Это Уилли Гарвин.

— Как это стало известно?

— Вы же знаете, что мы проявляем повышенный интерес к проекту и иногда проверяем сотрудников, имеющих отношение к нему. Через несколько дней мы заметили кое-что странное в его поведении и решили продолжить наблюдение. Мы засекли его связь с неким Стивом Колльери. Нам пока неизвестно, как много он ему рассказал, и мы не знаем точно, на кого он работает. Сейчас Уилли Гарвин находится в госпитале. Он выпал из окна дома сегодня. Возможно, это было не случайно. Возможно, он передал всю информацию, и его убрали. — Мастерс говорил так, будто читал по списку.

Марк Дан был ошеломлен, у него перехватило дыхание, и некоторое время он не мог ничего сказать.

— У вас есть какие-нибудь соображения на этот счёт, — спросил Мастерс, дав ему время прийти в себя.

— Нужно выяснить все об этом Стиве Колльери, — ответил Дэн.

— Да, вы правы. Нам нужно найти человека, который мог бы это сделать. У вас есть такой на примете? — спросил Мастерс, глотнув кофе из белой дымящейся чашки.

— Да, я знаю человека, который мог бы этим заняться, — медленно проговорил Дан. — Это Дэниел Пейдж.

— Надежный парень?

— Да, он сделает все, что нужно.

Мастерс покрутил чашку.

— Ну что ж, свяжитесь с ним и дайте задание: нужно выяснить, на кого работает Стив Колльери и уничтожить его. Также было бы хорошо выяснить, с кем он работает. Держите меня в курсе.

Когда Дан покинул кабинет Мастерса, он нервничал еще больше, чем когда входил в него. Он торопился к себе, чтобы немедленно озадачить Пейджа и устранить опасность.

— Меня ни для кого нет, — бросил он на ходу секретарше, прошел в кабинет и запер за собой дверь. Сев в кресло, он сжал голову руками и стал лихорадочно соображать. Да, неприятность. Он так тщательно подбирал людей… К сожалению, не так просто найти человека с головой, к тому же умеющего держать язык за зубами. Теперь предстоит напряженная работа. С чего начать? Нужно предупредить Смита и договориться с Пейджем.

Дан стал набирать номер Пейджа. Раздалось три гудка, и ка другом конце ответили.

— Пейдж слушает.

— Это Дан, у меня есть работа.

— Слушаю.

— Нужно узнать, на кого работает Стив Колльери и избавиться от него.

— Сколько?

— Как всегда.

— Хорошо.

— Теперь поезжай в госпиталь и найди человека по имени Уилли Гарвин. Узнай у него все что можно, потом убей. Все. Связывайся со мной по номеру…

— Я помню, Дан, — засмеялся Пейдж.

— Хорошо, надеюсь, до скорого.

Марк Дан положил трубку и провел по лицу ладонью. Теперь остается только уладить все со Скотом.

Дэниел Пейдж раздвинул занавески и вышел на балкон. Он скинул несколько комочков земли из кадушки с пальмой носком своих белых шлепанцев. Земля зашуршала по белому покрытию. Он подошел к краю, положил руки на перила и вдохнул свежий воздух.

Воздух здесь был чистым. Он заплатил очень много, чтобы подняться на эту высоту, где дул прохладный освежающий ветерок. Здесь не было сажи, как на другом берегу, переполненном толпами людей, продавцами, фабричными работами и матерями, орущими на своих детей. Правда, для этого им нужно было быть рядом со своими детьми, а такое случалось не часто.

Он все еще точно наяву ощущал хлопки по плечу и запах спиртного от матери.

Позади нее в дверном проеме стоял мужчина. Больше ему негде было стоять. Квартира была очень маленькой, одна комната, одна кровать, в которой спал Дэни.

Мать подталкивала его, и он выходил в коридор, сворачивался калачиком возле двери. Зимой он накрывался своим пальто.

Тогда они жили на последнем этаже. А последний этаж был дном социальной лестницы, где жили такие же проститутки, как его мать. Там никогда не было лифтов. На последний этаж нужно было подниматься пешком.

Иногда мать запирала дверь в комнату. И тогда он не мог проскользнуть в комнату утром, чтобы переодеться, почистить зубы и причесаться. В таких случаях ему приходилось идти в школу с коридорной пылью на взлохмаченных волосах. Но никто из учеников не смеялся.

Один однажды попытался. Дэниел Пейдж расправился с ним на глухой улочке горлышком от разбитой бутылки. Тот парень был выше его на целых пол-фута, но размер противника никогда не волновал Дэни. Каждый человек имел слабые места, и у больших людей их было больше. Их было легче ударить палкой, камнем или горлышком от разбитой бутылки.

Когда Дэни исполнилось четырнадцать, он уже дважды побывал в исправительных заведениях для малолетних преступников. Он попал бы туда и в третий раз, если бы не нашел в кармане брюк одного из клиентов матери бумажник. Дэни похитил бумажник и вышел из комнаты. Не в первый раз он находил бумажник возле постели матери, но никогда раньше он не был таким полным. Там лежало двести долларов.

Этого было слишком много, чтобы делиться с матерью, поэтому Дэниел Пейдж в последний раз спустился по лестнице многоквартирного дома. Теперь он принадлежал самому себе.

Успех пришел к нему не сразу. Двести долларов он растратил за три недели. Ни одна фирма не взяла на работу четырнадцатилетнего мальчика, даже если он говорил, что ему семнадцать. Он пытался устроиться разносчиком газет, но даже там не хотели связываться с беглым ребенком.

Он истратил последние деньги на хот-дог, и, жуя и смакуя его, шел по улице, чувствуя страх впервые в жизни, когда какой-то здоровяк выскочил из дверей здания, врезался в него и выбил его последнюю еду из рук на мостовую.

Не раздумывая, ослепленный отчаянием, Дэни бросился на верзилу. Но не успел он нанести второй удар, как двое парней подскочили к нему и принялись избивать.

Когда он пришел в себя, то увидел, что находится на кухне, где сновали слуги. Женщина, очень красивая и вся в жемчугах, гладила его руку.

— Ты, конечно, знаешь, на кого нападать, малыш, — сказала она.

Дэни молча смотрел на нее.

— Это было настоящее представление перед моим домом, — продолжала она.

Дэни осмотрелся: вокруг было много красивых женщин. Таких он никогда не видел.

— Что вы думаете, девочки? — снова заговорила женщина. — Он знает, на кого напал?

Девушки рассмеялись.

— Малыш, ты ведь не собираешься никому рассказывать об этом? — обратилась она к Дэни.

— Мне некому рассказывать, — ответил он.

Женщина покачала головой и недоверчиво улыбнулась.

— Так уж и некому? — с сомнением в голосе проговорила она.

— Некому, — повторил Пейдж.

— Где ты живешь? — поинтересовалась женщина.

— Везде.

— Как везде? — она удивленно подняла бровь.

— Там, где найду место, — объяснил Дэни.

— Ну что ж, хорошо, — вздохнув, сказала женщина и погладила его по голове.

Так Дэниел Пейдж начал работать в самом фешенебельном публичном доме Нью-Йорка. Он добросовестно выполнял поручения хозяйки и всех девушек, держал рот закрытым и был достаточно ловок.

Позже он узнал, кто выбил его еду на мостовую. Это был Саймон Глор, глава рэкетиров.

— Они все хотят вас, мистер Крейторп, — говорил Дэни.

Крейторп смеялся:

— Ты все знаешь, малыш.

Затем Дэни вел Крейторпа в комнату Модести или Дайны и возвращался вниз по лестнице, зная, что будут делать девушки.

Сначала нужно было возбудить Крейторпа. Это занимало от двадцати до тридцати минут. Его сила была лишь в его мозгах. Затем с огромным усилием девушка заставляла его кончать. Ее стоны были неподдельными, но это происходило не от возбуждения, а от напряжения.

Затем следовала фальшивая фраза о том, как был хорош Крейторп. За это они получали от Джеймса Крейторпа пятьдесят долларов за ночь.

Он состоял в рэкете, как говорили девушки. Но он не был одним из главарей, он не имел больших денег. Он лишь перемещал деньги из одного места в другое и держал рот закрытым. Он был инкассатором. Все его достоинство было в том, что он никогда не терял ни цента и никогда не говорил ни слова о своем бизнесе.

Крейторп работал на Саймона Глора, который возглавлял рэкет города. Иногда при нем было, как говорили девушки, несколько десятков тысяч долларов.

Дэни выполнял поручения по дому и держал ухо востро. Он наблюдал за людьми, видел, как генерал из Вашингтона платил девушке за то, что она танцевала вокруг него голой и сыпала пудру на него.

Он видел министра, который просил, чтобы его избивали хлыстом, видел мужчин, которым нужно было две женщины, и видел таких, которым мало было дюжины,

Он выполнял поручения, приносил чемодан с сексуальными атрибутами, приводил женщин, готовил ванны. Следил, чтобы у Сары всегда была ее пудра, никогда не называл мистера Осборна по имени, легко кланялся мистеру Дикерсону при встрече. Розе, хозяйке заведения, нравился этот мальчик.

— Мужчины прислушиваются только к своим яйцам, животам и страху, — говорила она Дэни. — Сначала они боятся, потом чувствуют голод. Когда оба эти чувства проходят, они приходят за тем, что даю им я.

Дэни слушал, но она ошибалась. Он узнал это очень быстро. Мужчинами правит то, что сильнее еды и секса — это гордость. В мужчине нет гордости только тогда, когда ее выбьют из него. Люди сначала слуги у своей гордости, а потом у своего тела. Все исходит из гордости.

Он видел ее в Осборне, Дикерсоне и в Крейторпе. Он видел ее в сияющих пуговицах генерала.

Дэниелю Пейджу исполнилось семнадцать лет, и он служил в доме Розы уже три года, когда она спросила:

— У тебя когда-нибудь была женщина?

— Да.

— Одна из наших?

— Нет, посторонняя.

— Почему?

— Ваши девушки грязны. Это все равно, что бассейн, в который прорвало канализационную трубу.

Роза рассмеялась. Она запрокинула голову и разразилась хриплым смехом. Она смеялась несколько минут, раскачиваясь из стороны в сторону.

Но когда она увидела, что Дэни не был ни смущен, ни растерян, она прекратила смеяться и начала кричать.

— Убирайся к черту отсюда! Убирайся, крысиный подонок, урод! Я вытащила тебя из грязи, ублюдок! Убирайся!

Повариха отшатнулась к окну. Одна из девушек вбежала на кухню и замерла от неожиданности. Роза впервые, насколько они помнили, плакала.

А перед ней стоял и ухмылялся Дэни Пейдж, мальчик на побегушках.

Значит он победил, но у него не было ни работы, ни образования, ни денег. Так что же он выиграл?

Дэни вышел в дождливый день с сорока долларами в кармане и с планом в голове. Человек должен бороться за жизнь. Если он не будет бороться, он умрет.

Поэтому Джеймс Крейторп, который никогда в жизни не терял денег, верзила с пистолетом и накачанными мускулами, вышел этой ночью из дома Розы и встретился с бывшим мальчиком на побегушках.

Он встретил его в проходе, ведущем от выхода на улицу. Там их никто не мог заметить: ни те, кто входил, ни те, кто выходил из дома.

Дэни Пейдж стоял в проходе.

— Привет, мистер Крейторп, — сказал он. — Рад увидеть вас. Я в отчаянном положении.

— Я слышал, тебя выгнали, малыш, — сказал Крейторп. При слове «Отчаянном» он слегка качнулся на пятках. Дэни неожиданно понял, как огромен был Джеймс. Его рука всегда была в кармане, взгляд холодных голубых глаз, казалось, пронизывал Дэни насквозь. Рассеченные шрамом губы растянулись в усмешке.

— И что же ты хочешь, малыш? Доллар?

Холодный воздух, казалось, неожиданно утратил свою свежесть. Дэни нащупал стальное лезвие в своем кармане, оно было чертовски мало. Он перехватил взгляд Джеймса и увидел, что его глаза метнулись к карману, в котором, Дэни сжимал нож. Сейчас или никогда, пронеслось у него в мозгу.

— Нет, мистер Крейторп, мне нужно больше.

— О-о! — протянул Крейторп. В своем кармане он тоже сжимал оружие.

— Да, у меня есть план, благодаря которому мы оба можем сделать деньги.

— Мы, малыш? — удивился Крейторп. — Мы? Причем здесь ты?

— Дело вот в чем. Я видел многих парней, приходящих в дом Розы. Но никого, похожего на вас, мистер Крейторп. Я имею в виду, что знаю сотни шлюх, которые очень хотят, но я не знаю парня, настоящего парня, который мог бы удовлетворить их. Я слышал, как шлюхи Розы говорили, что с удовольствием бы сами заплатили вам, если вы не заплатите им.

Джеймс расплылся в улыбке, взгляд его холодных глаз потеплел. Рука в кармане расслабилась.

— Да, мистер Крейторп, — сказал Дэни, — Роза представляет вам только тех девушек, которые хорошо справляются со своей работой. Вот почему мне каждый раз приходилось приводить вам особых девушек. Они были из тех, которые заслужили это.

— Да? — Джеймс сиял от удовольствия.

— Да, вот я подумал, что если я буду приводить к вам девушек, готовых заплатить, то, может быть, получу двадцать процентов.

Джеймс ухмылялся. Шрам комично обезображивал его губы, золотые зубы сверкали в тусклом освещении прохода. Он вынул руку из кармана и сдвинул на затылок шляпу.

— Недурен, — сказал Джеймс. — Ты ловкий малый, и ты мне нравишься, но у меня есть другое… — Джеймс Крейторп, тридцатипятилетний казначей синдиката, так и не закончил своего предложения Острое стальное лезвие пронзило его горло.

Мощной струей хлынула кровь, Джеймс рухнул на пол и начал корчиться, оставляя красные пятна на сером бетоне. Дэни тщетно пытался достать бумажник, пояс с деньгами и пистолет. Джеймс корчился и брыкался. Даже умирающий он был слишком силен для молодого Дэниела Пейджа.

Подпрыгнув, Дэни обоими ногами приземлился на окровавленную грудь Джеймса, когда тот перевернулся на спину. Воздух и кровь с клокотанием вырвались изо рта Джеймса, и он затих.

За свое первое убийство Дэни получил три тысячи долларов.

Это был первый и последний раз, когда он взял деньги у своей жертвы. Во всех остальных случаях ему платил кто-то другой.

На следующий день Дэниел Пейдж отправился в госпиталь, чтобы встретиться со своим клиентом.

Дежурная регистратуры госпиталя невольно выпрямилась и приняла кокетливую позу, увидев красивого мужчину, направляющегося к ее столу.

Он шел с грацией танцора и уверенностью атлета. Каждое движение было подчинено прекрасному мускулистому телу, которое она легко представила в постели.

На нем был дорогой серый костюм с тремя пуговицами, голубая рубашка и коричневый галстук. Она не знала, не слишком ли она широко улыбнулась, когда он положил свои сильные руки на край ее стола.

— Здравствуйте, я Кайл Коннор, — сказал он.

— Чем мог вам помочь? — спросила она.

— Я страховой агент и пришел по обязательству.

Он чувствовал, что она поможет ему.

— О, — сказала она, не понимая еще, чего хочет этот человек.

— Послушайте, — сказал он, наклонившись к ней, — я обещал своему клиенту в случае крайней необходимости увидеться с ним. А сейчас он в тяжелом состоянии находится у вас в госпитале, он выпал из окна.

Девушка кивнула.

— Ах да, Гарвин. Он в реанимации в 617-й палате.

— Могу я его увидеть?

— Боюсь, что нет. Вы должны дождаться времени для посетителей и получить разрешение в охране. На его жизнь покушались, и они не хотят, чтобы это сделали во второй раз.

Мужчина показался разочарованным.

— Хорошо, кажется, мне придется подождать. — Он задержался, как будто ожидая чего-то. Может быть, он уйдет. Она не хотела, чтобы он уходил.

— Это очень важно? — спросила она.

Теперь его губы были так близки к ее губам.

— Да.

— Может быть, я смогу вызвать охранника сюда, и вам удастся зайти в палату на минуту, — предложила она.

Он так мило улыбнулся.

— Вам это подойдет? — спросила девушка.

— Прекрасно, — ответил он.

— Я позвоню охраннику. Зайдите в один из лифтов и держите двери открытыми, чтобы ему пришлось спускаться в другом. У ночных сиделок сейчас перерыв. Я задержу охранника сколько смогу… около двадцати минут. Потом я позвоню на этаж, и вы снова войдете в лифт. Когда другой лифт поднимется, спускайтесь вниз. Но никому ни слова. Обещаете?

— Обещаю. — мягко произнес он.

У него были такие прекрасные глаза.

Пейдж нажал кнопку шестого этажа и посмотрел на закрывающиеся двери лифта. Сейчас ему предстояло встретиться с человеком, которого он никогда прежде не видел, попытаться с ним поговорить, расположить к себе за столь короткое время, которое у него в распоряжении, затем убить его так, чтобы это выглядело похоже на естественную смерть.

Двери лифта открылись медленно и почти бесшумно. В тускло освещенном коридоре стояла тишина. Стол сиделки был пустым. Пейдж пошел по коридору, мягкие подошвы его ботинок ступали бесшумно. 613, 615, 617… Охраны не было. Не замедляя шага, он вошел в палату. Пейдж осмотрел коридор, если кто-то и затаился в тени, его быстрый маневр смутит их, и они не будут уверены, в какую палату он вошел.

Дэни осторожно прикрыл за собой дверь. Он решил, что Уилли Гарвин переломал ребра при падении. Нужно было лишь вдавить одно из них в сердце, и никто не подумает об убийстве. В палате было темно, и только над головой Уилли Гарвина горела ночная лампа. В комнате пахло эфиром. Подойдя ближе, Дэни заметил несколько трубок, уходящих в темноту. Они были похожи на длинные спагетти.

Одна нога была подвешена. Дэни пошарил рукой по теплому влажному телу и почувствовал гипс вокруг грудной клетки. Он не хотел ломать его. Это оставит следы. Нужно чуть сместить его, осторожно, осторожно обнажить грудную клетку и…

— Ты кто? — раздался голос. Это Гарвин открыл глаза. — Ты от «Пинуилл»?

— Да. Мне нужно знать, кто это сделал с тобой и на кого он работает.

— О’кей. Ты хочешь все узнать и прикончить меня. Ну что ж, у меня нет шансов. Поквитайся с ним за меня. Подойди ко мне, — сказал Уилли Гарвин.

— О’кей, — Дэни нагнулся вперед, чтобы лучше его слышать.

— Меня завербовал человек по имени Лаверс, он работает на Генри Кэмбелла. Он владеет тем домом, из которого меня выбросили вчера. Больше я ничего о нем не знаю. Я видел Кэмбелла всего минуту, я был выброшен из его апартаментов.

Гарвин перестал говорить и закрыл глаза. Дэни подумал, что он потерял сознание, но через несколько мгновений он открыл глаза и заговорил снова:

— Эти верзилы вышли из стен, они, оказывается, раздвигаются в разные стороны. Эти стены обитаемы.

Гарвин чуть шевельнулся, но слабо. Потом снова замер. Разговор отнял слишком много сил; он потерял сознание.

Дэни надавил на ребро, и дело было закончено… Дверь в палату 617 бесшумно закрылась, и также бесшумно и незаметно исчез посетитель.

Следующий день Пейдж потратил на то, чтобы собрать сведения об этом Генри Кэмбелле.

Генри Кэмбелл — миллионер, использует это как прикрытие. Занимается разведывательной деятельностью, сотрудничает с тем, кто больше платит за информацию. Сфера его интересов не ограничивается производством киборгов, занимается интригами в политических кругах.

У Кэмбелла одно единственное увлечение — его дочь Элен. О делишках своего отца она ничего не знает.

Пейдж решил позвонить Марку Дану. Если ему придется действовать через дочь Кэмбелла, а ему придется это делать, то операция займет больше времени, чем ожидает Дан.

Дан ответил сразу же.

— Это Пейдж. В госпитале все сделано. Дальше возникли некоторые трудности.

— Говори.

— Слабое место Кэмбелла — его дочь. Операция займет больше времени. Сколько у меня есть еще?

— Я могу дать тебе неделю, — помолчав, ответил Дан.

— Хорошо.

Пейдж глубоко задумался, сидя у телефона. Значит время есть, нужно действовать.

Элен Кэмбелл училась в Колумбийском университете. Впервые он увидел ее в библиотеке. Еще одна представительница современных эмансипированных студенток: девушка в голубой юбке, коричневом свитере из грубой шерсти и белых теннисных туфлях. Ее лицо могло бы быть привлекательным, если бы его владелица использовала косметику. Но ее не было. Волосы были растрепаны, как после бури. Она жевала кончик карандаша. На свитере был приколот значок «За свободу».

Дэни хотел сразу подойти к ней, очаровать своим обаянием, загипнотизировать неотразимым взглядом своих голубых глаз, но что-то удерживало его, как будто перед ним была не совсем женщина. У нее были груди, бедра, глаза, чувственный рот, но отсутствовала женственность, и это сразу же бросалось в глаза.

— Могу я взять у вас интервью? — с таким вопросом Дэни присел к ней за стол.

— Конечно, пожалуйста, — в ее голосе и позе не чувствовалось абсолютно никакого кокетства. Она просто согласилась дать интервью.

— Как вас зовут? — спросил Дэни, раскрывая блокнот.

— Элен Кэмбелл.

— Сколько вам лет?

— Двадцать.

— То вы думаете об отношении женщины к космосу?

— Вы имеете в виду метафизику?

— Конечно.

— В сущности женщина — это производитель детей в человекоподобном обществе, с другой сторона, — это эмпирически правильно, если не сказать… вы это записываете?

— Конечно, конечно, — сказал Дэни, быстро записывая непостижимые ученые глупости своей собеседницы. В конце интервью он пришел к выводу, что не понял ни слова из того, что она сказала, но был уверен, что это были прекрасные объяснения по заданной им теме.

Элен было очень жаль, но она должна была подготовиться к завтрашним занятиям.

Журналист заверил ее, что только она смогла помочь ему развязать этот метафизический узел. Он предложил ей позавтракать с ним. Нет, был ее ответ, у нее было свое расписание дня.

Тогда, может быть она даст ему фотографию своих голубых глаз?

Зачем, был вопрос, ему нужна фотография ее голубых глаз?

Потому что, был ответ, они были такими голубыми, каких он никогда не встречал прежде.

— Чепуха, — ответила она.

И все же он ждал ее в ресторане. Элен должна была появиться там в 10.00. Для любой другой женщины опоздание было бы обычным делом. Но подобные социальные типы жили как мужчины. Они были пунктуальными и деловитыми.

Дэни с трудом отвел взгляд от двери. «Я прочту газету, — сказал он себе. — Я прочту газету с первого листа до последнего, а потом выйду из ресторана, найду Кэмбелла и попробую узнать у него, на кого он работает, если, конечно, до этого дойдет.»

Прежде, чем он дочитал первую статью, кто-то вытянул газету из его рук.

— Сколько можно читать? — это была Элен в элегантном облегающем фигуру платье. Весело улыбаясь, она мяла в руках газету. Затем, скомканную, бросила на поднос проходящего мимо официанта, который не успел глянуть на нее презрительно, так как она отвернулась, не дожидаясь его реакции. Девушка села и положила на стол две толстые книги.

— Я проголодалась, — объявила она.

— Тогда нужно поесть, — сказала Дэни.

Элен наклонила голову в притворном удивлении.

— Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь был так рад увидеть меня. У вас такая улыбка на лице, словно я только что пообещала вам сто лет здоровой жизни.

Дэни кивнул и откинулся на стуле. Он протянул ей меню.

— Это великолепно, — доедая последний кусочек, она начала говорить. — Я думаю, что ваша статья должна быть о сексе.

— Почему?

— Потому, что секс важнее всего. Секс реален.

— О-о, — сказал Дэни.

— Любовь не имеет никакого отношения к сексу, а секс не имеет никакого отношения к любви. Замужество это фарс, придуманный для масс структурами власти.

Она зло хлопнула ладошкой по столу.

— Они говорят, что секс служит для размножения. Сейчас такое мнение отмирает. Секс — это секс, — говорила она, брызгая слюной.

— Это нечто большее, — Элен вытерла рот. — Это самый важный опыт, приобретенный человечеством, я права?

Дэни кивнул, это было не так сложно понять.

— И в замужестве мы лишь развиваем этот опыт, — сказал он.

— Чушь.

— Что?

— Замужество — это чушь, — небрежно сказала Элен.

— А вы разве не хотите выйти замуж?

— Зачем?

— Чтобы развивать свой опыт.

— Это ведет к появлению потомства.

— Но ваш отец… Разве вы не хотите сделать своего отца счастливым?

— Почему вы не упомянули о моей матери? — спросила Элен голосом, который вдруг сразу стал прохладным.

Ответить нужно было мгновенно. Дэни выпалил:

— Потому, что я не верю, что она существует. Если бы она была, она была бы женщиной. А в мире есть только одна женщина. Ты. Я люблю тебя, — Дэни схватил ее за руку раньше, чем она осознала смысл его слов.

Это был рискованный шаг, но он сработал. Краска бросилась ей в лицо, она опустила глаза.

— Это довольно неожиданно, — Элен оглянулась по сторонам, словно агенты наблюдали за ней. — Я не знаю, что сказать.

— Скажи «пойдем погуляем»!

Ее голос был едва слышен.

Дэни отпустил ее руку. Прогулка оказалась удачной. Элен разговорилась. Она не могла остановиться и каждый раз разговор возвращался к ее отцу, его занятиям и его апартаментам.

— Я не знаю, что он делает со своими акциями, но безусловно он делает большие деньги, — сказала она.

— Твой отец заслуживает похвалы. Для тех, кто имеет много денег, существует много соблазнов.

— Но не для отца. Он все время сидит в своих апартаментах. Он как будто боится появляться в этом мире.

Дэни кивнул. Неподалеку от них какой-то мужчина рассматривал витрину магазина, высокий и широкоплечий. Он уже дважды прошел мимо Дэни и Элен с тех пор, как они вышли из ресторана.

— Идем, — сказал Дэни, беря Элен под руку. — Идем отсюда.

Через четыре квартала Дэни уже знал, что Элен редко жила дома, что стены их дома были очень гладкими, что она никогда не знала своей матери, и что ее дорогой папа был мягким и добрым со своими слугами. Дэни также понял, что за ними увязался хвост.

Они прогуливались и разговаривали, останавливались, говорили о жизни и о любви. Когда стало темно и довольно прохладно, Дэни сделал ей предложение. Элен была ужасно смущена и обрадована, но ничего не ответила Дэни. Она задумывалась, как будто пересматривая свой взгляд на любовь и ее значение, а потом сказала:

— Давай сначала я познакомлю тебя со своим папой.

Дэни посадил ее в такси, договорившись о встрече на завтра. Он послал ей воздушный поцелуй и закрыл дверь. Когда он это сделал, ослепительная вспышка света пронзила его мозг и асфальт приблизился к его глазам.

Он пришел в себя на заднем сиденье темного салона автомобиля. Человек, который следил за ним, сидел слева, держа в руке пистолет.

На переднем сиденье улыбался худощавый мужчина. Рядом с ним маячила массивная шея водителя.

Дэни встряхнул голову, чтобы прояснить свое сознание.

— Ага, — сказал худощавый, — наш гость пришел в себя.

Дэни чувствовал полное бессилие.

Худощавый продолжал.

— Мы объясним вам некоторые факты. — Он сунул в рот сигарету. В его правой руке не было оружия. — Мы не хотим убивать вас. Мы хотим предложить вам две тысячи долларов.

Огонек сигареты осветил улыбающееся лицо худощавого.

— Вы возьмете их?

Дэни заговорил:

— Раз вы так настаиваете, я не против.

— Хорошо, — сказал худощавый. — Мы хотим, чтобы вы никогда больше не приближались к Элен Кэмбелл. Мы будем долго-долго наблюдать за вами, чтобы убедиться, что вы выполняете условия сделки. Если вы не выполните условие, мы убьем вас. Понятно?

Дэни пожал плечами. Он почувствовал, как дуло пистолета уперлось в его ребра.

— Все ясно и понятно, — сказал ок. — За исключением одной вещи.

— Какой? — спросил худощавый.

— Это я собираюсь убить вас всех.

Левый локоть Дэни опустился на запястье державшего пистолет, выбивая оружие из руки. Его правая рука стремительно выбросилась вперед, нанося удар худощавому между глазом и ухом. Он умер в то же мгновенье.

Шофер повернулся как раз вовремя, чтобы получить удар ребром ладони в основание черепа. Его кости хрустнули. Голова свесилась на руль, изо рта потекла струйка крови.

Человек, державший пистолет, пытался вылезти из машины. Дэни схватил его за руку, вывернул за спину и поднимал до тех пор, пока не услышал крик.

— О-о-о!!!

— Кэмбелл, — прошептал Дэни ему на ухо. — Кэмбелл. Ты когда-нибудь слышал о таком.

Он молчал. Дэни поднял руку выше.

— Да, да, да!

— Не знаю, я ничего не знаю!!!

— На кого он работает?! — спросил Дэни, продолжая выкручивать руку.

— Я не знаю! Не знаю! Господи! Не знаю!!!

Рука поднялась выше, раздался чудовищный треск, плечевые мышцы и сухожилья начали разрываться, и незнакомец рухнул вперед.

Затащив трупы в багажник, Дэни накрыл их брезентом, лежащим внутри. Завел машину. Он припарковал ее на одной из небольших улиц, запер дверцы и сунул ключи в карман.

Элен встретила его у входа. Вестибюль был просторным и ошеломляющим, выполненным в современном дизайне.

Ковер в вестибюле был мягким, и Дэни не покидало чувство, будто он идет по только что остриженному газону. Невидимые кондиционеры создавали чистый и свежий воздух.

— Нет, не на этом лифте, — сказала Элен. — У нас есть специальный. Он там.

— О, я должен был догадаться, — сказал Дэни.

Дверь лифта открылась так, как Дэни никогда не видел. Она не ускользнула в сторону, а поднялась вверх.

— Не правда ли, необычный лифт? — спросила она.

— Да, — согласился Дэни.

— Папа установил множество причудливых механизмов, которые предотвратят появление нежелательных людей в здании и тем более в его апартаментах. Этот лифт поднимается только на наш этаж. Прокатившись на нем, мы избежим необходимости торчать в приемной.

— Приемной?

— Да. Это специальная комната, где Пирл, секретарь, осматривает людей через одностороннее зеркало.

Двери лифта снова открылись вверх. Они вошли в большую библиотеку.

Дэни осматривал стены, ища глазами трещины, изменения в оттенках краски, неровно стоящие книги и другие намеки на открывающиеся стены. Ничего.

Дэни вышел на середину комнаты, держась на дистанции от трех стен. Он вдруг пожалел, что не взял пистолет.

Дверь лифта медленно опустилась. Она слилась с совершенно белой стеной. Если бы он не знал, где лифт, то никогда бы не догадался. Рядом с невидимой дверью лифта была настоящая дверь, которая, вероятно, вела к главному лифту. Она была расположена так, что человек мог спрятаться за нею от того, кто выходил из невидимого лифта.

Значит, стены действительно двигались.

Кэмбелл вошел в комнату через обычную дверь. Среднего роста, коренастый, с массивной шеей. На нем был светлый костюм, одна рука находилась под полой пиджака. Вероятно, для того, чтобы скрыть наплечную кобуру.

— Что ты сделала с собой? — закричал Кэмбелл, увидев дочь.

— Но, папа, — поморщилась Элен.

— Ты гораздо красивее без губной помады!

— Ты устраиваешь сцену перед моим женихом, папа, — сказала Элен. — Что он может подумать о нас?

— Прошу прощения, — сказал Кэмбелл. Он по-вернулся к Дэни с ненавистью в глазах.

Дэни понял, что тела в машине найдены. Кэмбелл был в курсе всего, что произошло.

— Я пойду распоряжусь, — сказала Элен, — сядем за стол немного позже.

Элен прошла мимо отца к двери.

— Не уходи сейчас, — попросил Дэни.

Но она ушла, и Дэни остался наедине с Кэмбеллом, который мог получить поддержку из-за какой-нибудь открывающейся стены.

Дэни почувствовал прохладный ветерок, дующий из окна ему в спину. Он вежливо улыбнулся Кэмбеллу. Он начал было говорить что-то Дэни, но вошла Элен.

— Ты знаешь, дорогая, — сказал Кэмбелл дочери, — этот молодой человек очень заинтересовался моим бизнесом. Я хотел бы ему кое-что рассказать и показать. Ты не будешь возражать, если мы немного задержимся, придем обедать попозже?

— Напротив, — улыбнулась Элен, — я очень рада, папа, что мой жених тебе понравился.

У Дэни не осталось выбора, он должен был пойти с ним. Он должен был пойти с ним, быть может, ему удастся узнать хоть что-нибудь.

Они вместе двинулись к лифту. Дэни рад был зайти в лифт первым. Он мог прислониться спиной к стене, которая не двигалась, как он надеялся. Двери лифта опустились.

Они ехали молча, оценивая друг друга внимательными взглядами.

— «Пинуилл» очень хорошая корпорация, — проговорил Дэни.

Кэмбелл кивнул.

— Отличная корпорация, — сказал он. Я сотрудничал с ней.

Двери лифта открылись и они оказались в подземном гараже. В нем не было окон, и нельзя было рассмотреть ворота. Слабый свет освещал машины Когда глаза Дэни привыкли к темноте, было уже поздно. Кэмбелл держал пистолет с глушителем. Его рука была тверда. Кэмбелл выбрал правильную дистанцию — достаточно близко для точного выстрела и довольно далеко для броска.

Дэни уже казалось, что он видит вспышку.

— Ну, приятель, — заговорил Кэмбелл, — откуда ты? Кто тебя послал?

— Зачем этот пистолет? — спросил Дэни удивленно, решив потянуть время. — Я вам все расскажу, — говорил Дэни, медленно продвигаясь вперед.

— Еще шаг и ты умрешь, — проговорил Кэмбелл. Его рука не дрожала. — Так откуда ты? — улыбнулся Кэмбелл.

— Убей меня и никогда не узнаешь об этом.

Дэни видел, как сузились глаза Кэмбелла и почувствовал, что выстрел скоро прозвучит. Сейчас. Он умрет быстро.

Раздался тихий хлопок и Дэни рухнул на пол. Тело лежало неподвижно и Кэмбелл подошел поближе, чтобы выстрелить в голову. В один момент неподвижно лежащее тело оказалось на ногах. Удар. Нога Дэни просвистела в воздухе, и Кэмбелл оказался в лежачем положении.

Дэни вскочил на спину Кэмбеллу, обхватив левой рукой шею. Он сильно сдавил ему горло и спросил.

— На кого ты работаешь?

Кэмбелл не проронил ни звука.

— Если ты сейчас же не расскажешь мне все, о чем я спрашиваю, сказал Дэни, — я убью тебя, а потом и твою дочь. Даю тебе три минуты.

Кэмбелл понял, что этот человек не шутит. Его дочь была его жизнью.

— Что тебя интересует? — заговорил он.

— На кого ты работаешь? — спросил Дэни.

— На себя.

— Что это значит? — не понял Дэни.

— Это значит, что у меня развита агентурная сеть. Эти люди работают на меня. Я скупаю секреты разных фирм, продавая потом их конкурентам, — объяснил Кэмбелл.

— Что ты сделал с информацией Уилли Гарвина?

— Ничего.

Дэни усилил давление левой руки.

— Я не нашел еще покупателя, информация не полная, — морщась от боли выговорил Кэмбелл.

— Где ты ее хранишь?

— У меня в пригороде гаражи, — сказал Кэмбелл. — Там сейф.

— Ключи?

— В правом кармане.

Эти слова были последними в жизни Кэмбелла. Дэни усиливал давление левой рукой до тех пор, пока не раздался треск. Позвоночник был сломан. Губы Кэмбелла раскрылись, когда кровь стала вытекать толчками изо рта.

Его нельзя оставлять здесь.

Дэни осмотрелся и увидел лишь машины, в которых можно спрятать тело.

Дэни не собирался ни убивать Элен, ни прощаться с ней. Поэтому он старался выскользнуть из здания незамеченным.

Все остальное было делом времени, и вскоре документы оказались в руках Дэни. Его миссия была окончена.

Этот день для Марка Дана стал одним из лучших дней его жизни. Дэниел Пейдж вернул Марку спокойный сон. Теперь никто не узнает о его замыслах.

Дан отправился к Мастерсу, чтобы доложить о прекрасно проведенной операции.

— Добрый день, Дан, — приветствовал его Мастерс. — Какие новости?

— Хорошие, — ответил Дан. — Только хорошие.

Дан положил директору на стол бумаги, добытые Пейджем.

— Я всегда был о вас хорошего мнения, улыбнувшись, проговорил Мастерс.

Несколько минут они молчали. Мастерс просматривал документы.

— Ну, какие у вас планы на ближайшее время, закурив сигарету, спросил директор. Как продвигается работа над проектом?

Дан, насколько было возможно, не прибегая к сложной терминологии, объяснил Мастерсу сегодняшние проблемы, обрисовал перспективы и заверил его, что работа через несколько месяцев будет окончена.

— Великолепно, — сказал Мастерс. — Вы всегда можете положиться на меня, мистер Дан. Если возникнут какие-либо трудности обращайтесь прямо ко мне.

— Может быть чашечку кофе, — предложил он.

Дан отказался, сославшись на срочные дела и ушел.

Сейчас он все дни занимался тем, что строил планы относительно киборгов.

Один из роботов, которого Дан намеревался отдать корпорации, будет использован для работы с киборгами старых моделей, будет отлаживать их работу, проверяя параметры на аппаратуре.

А второй киборг — только его, Марка Дана. Он станет его личным агентом. Дану нужна срочно информация о членах совета директоров корпорации. Такое задание он никому не мог доверить. Но, если у него будет свой киборг, это откроет для него новые возможности. И тогда, в скором времени, он один сможет владеть институтом.

Только его будут признавать великим человеком…

Часто посещал Дан и лабораторию искусственного разума. Наблюдал за работой, а иногда и сам работал.

— Когда все будет готово? — этот вопрос он часто задавал Смиту.

Каждый день приближал Марка Дана к заветной цели. Оставалось совсем немного.

И вот, наконец, этот день настал. Дан просто не верил. Он был на седьмом небе от счастья.

Стараясь скрыть свои чувства, Дан отправился на испытания. Он решил, что проводить их они будут вдвоем со Смитом. Остальные сотрудники получили крупное денежное вознаграждение и недельный отпуск.

Дан с любовью рассматривал роботов. Они были прекрасны. Один киборг имел внешность молодой черноволосой девушки, похожей на китаянку — высокие скулы, раскосые глаза.

— Почему у нее такая внешность? — спросил Дан у Смита.

— Так, для разнообразия, — улыбнувшись ответил он.

— Она мне нравится, — сказал Дан. — Я выбираю ее.

Вторая девушка-киборг тоже была очень красива. Белая нежная кожа, длинные золотистые волосы, мягкие правильные черты лица.

Сейчас они были подключены к вспомогательным системам, поэтому лежали без движения, но через несколько часов, когда все еще раз будет проверено и отлажено, они оживут.

Киборга, которого Дан планировал представить совету директоров, они со Смитом назвали Велмой. Она вызывала восхищение, в ней все было прекрасным, она была соблазнительна.

Дан решил, что она будет работать в Центре исследования человеческого сознания и перепрограммирования киборгов с помощью экспериментов.

Киборга-китаянку Дан назвал Чен. Ее программа превзошла все ожидания Марка и Сиднея.

Уже через месяц Дан знал всю подноготную жизни всех шести членов совета директоров корпорации. Информация о каждом их шаге, о любом принятом решении мгновенно становилась достоянием Марка Дана.

Бесстрастно Чен описывала и подробности их интимной жизни, подслушивала и вносила в досье все важные телефонные разговоры.

Киборг владела приемами рукопашного боя, метко стреляла из всех видов оружия, умела уходить от погони, великолепно водила машину.

— Одна Чен со своими способностями стоит половины отдела контрразведки «Пинуилл», — часто шутил Марк Дан, разговаривая со Смитом.

И это было чистой правдой.

Однажды Чен превзошла саму себя.

Благодаря ей, Марку Дану удалось разгадать загадку прошлого столетия. Тайна профессора Берроуза и первого киборга — Касселы Риз, наконец, стала известна Марку Дану.

Давно, в самом начале своей карьеры, молодой ученый наткнулся на дневники профессора, роясь в архивах, института. Ему было смешно читать какой-то бред о любви к человечеству, о том, что оно, это человечество, дескать, не готово еще в благородных целях использовать киборгов. Все это было полной чушью, по мнению Марка Дана.

«Так что, запретить во всем мире производство киборгов? — думал ученый. — Нет, профессор Берроуз был напуган чумой, и разрухой, — решил он. — И не знал самого главного: что люди, когда опасность миновала, снова захотят драться между собой… За власть, за деньги. И успешно использовать киборгов в этих целях. А в каких иных?» — спрашивал себя Марк Дан. И не находил другого ответа, кроме этого.

Описание Берроузом приключений киборга, которого он послал в Нью-Йорк для сбора информации, только подтверждали его, Марка Дана, мнение о людях.

«Ну что изменилось бы в мире, добейся своего Гарри Флингер?» — снова спрашивал он себя. И отвечал: — Ничего не изменилось бы. Даже наоборот: киборги, подобные Касселе Риз, появились бы еще раньше».

Чем, в сущности, отличается директор корпорации «Кобо-яши» или «Пинуилл-пингвин» от того же Гарри Флингера? Ничем, кроме, пожалуй, возможности использовать более изощренные способы уничтожения конкурентов и вообще всех, кто стоит ка их пути. Пути к богатству и власти над миром. Так именно этого и добивался Гарри Флингер. Захвати он подземную лабораторию тогда, во время эпидемии чумы, разве уничтожил бы он противоядие? Марк Дан все задавал и задавал сам себе вопросы и сам же на них отвечал. Нет, он использовал бы его по назначению, и точно так же люди продолжали бы размножаться. А ученые — разрабатывать новые модели киборгов. Причем — не зараженных вирусом любви и свободы, как это часто бывает у людей. А киборгов, готовых выполнять любые приказы человека.

Дневники профессора Берроуза содержали, кроме беллетристики, как называл это Дан, и чисто теоретические, научные разработки. Они во многом помогли тогда Марку Дану в его изысканиях. Привели к новым открытиям и позволили выбиться молодому ученому в лидеры в области науки о производстве киборгов.

Но дневники профессора не давали ответа на вопрос: где же он, тот совершенный киборг, созданный им.

То, что Берроуз сумел его спрятать и сохранить, не подлежало сомнению. Об этом недвусмысленно говорилось в тексте воспоминаний.

И вот киборг Чен выполнила задание Марка Дана — нашла тайник профессора Берроуза.

В заброшенном бункере, где когда-то была лаборатория профессора, Чен сумела обнаружить скрытую комнату. Именно там и находилась Кассела Риз, «законсервированная» до лучших времен, как писал Берроуз в дневниках.

«Вот и наступили лучшие времена», — смеялся Дан. Втайне от всех доставили тогда киборга Марк Дан и Чен под покровом ночи в институт.

Месяцы ушли на то, чтобы изучить схемы и программу Касселы. Наконец, ему это удалось.

Внедрение человеческого разума в систему программы киборга — вот что было гениальным в произведении профессора Берроуза — киборга Касселы Риз.

Именно это открытие Берроуза, понял Марк Дан, и поможет ему добиться своей цели в жизни: сначала уничтожить конкурентов из «Кобо-яши», а потом — и всех остальных, кто не захочет видеть его первым и единственным великим человеком в этом мире.

В программе Касселы (он называл ее Кеш) его поражали чисто человеческие мотивы поведения, ее совершенное сходство с человеком. Не внешнее, внешне и его детище — красавица Велма, ничем не отличалась от любой живой девушки. Его поражала внутренняя суть Кеш, ее способность говорить о любви, о доброте, как будто она не была киборгом.

— Японцы клюнут на такую удочку, — радовался Марк Дан. — Хорошую идею подбросил мне из прошлого века старик Берроуз. И великолепная модель!

Добившись от корпорации «Пинуилл» огромных субсидий под совершенно необычную программу Марк Дан приступил к экспериментам.

Дэни Пейдж снова понадобился ему. Только сейчас у Дэни были несколько другие задачи доставлять людей живыми в лабораторию Дана. Причём таких людей, о пропаже которых никто не будет беспокоиться, не поднимет шумиху в прессе.

А этого живого товара было предостаточно там, на дне, в самых бедных районах — трущобах и борделях…

Никто не спрашивал у этих несчастных жертв согласия, разумеется, и никто, конечно, не предлагал им добровольно послужить науке и человечеству, как когда-то профессор Берроуз своей дочери — Касселе.

Их просто уничтожали, но так, что об этом они просто не знали. Серое вещество, мозг — вот что было нужно для опытов Марку Дану. И способом, известным ему благодаря профессору Берроузу, он добился выдающихся результатов.

Гены человеческого разума внедрялись в уникальные программы, диктуя алгоритмы психологии поведения киборга.

Первый эксперимент с системой красавицы Велмы был более чем удачным. Велма влюбилась. Влюбилась, как человек. Но самым интересным было то, что полюбили и ее. И кто полюбил?! Человек, да еще какой! Адмирал флота.

Сначала все шло по сценарию, который написал Марк Дан.

Но вдруг из лаборатории стали исчезать сперва люди, доставленные туда Дэни Пейджем, потом и киборги. Киборги-мужчины и киборги-женщины.

При попытке к бегству была схвачена Дрина соседка Кеш по комнате.

Дрину знали все — и в институте, и в корпорации. «Киборг с бешенством матки» — называл ее Смит, из-за того, что девушка приставала ко всем лицам мужского пола, кто бы ни встретился ей на пути.

Некоторые сотрудники лаборатории даже побаивались киборга, отказывались от работы с ее программой, так как ходили слухи, что Дрина буквально изнасиловала ведущего инженера, застав его врасплох в солярии.

Случай с Дриной развеял все сомнения Марка Дана. Ему стало ясно, что кто-то, кроме него, уже может корректировать даже программу экспериментальных моделей. Причем тех моделей, которыми он особенно дорожил. Рисковать в его положении, допустить утечку информации было непозволительной роскошью.

Путем каверзных программных провокаций, всевозможных кибернетических ловушек, Марку Дану, в конце концов, удалось вычислить, откуда исходила опасность.

Подозрение пало на Велму.

Проверить это Дан, как всегда, предложил Дэниелу Пейджу. Ему он поручал задания во внешнем мире; внутри института с подобными заданиями вполне успешно справлялась вездесущая Чен, о существовании которой по-прежнему знали только два человека — сам Марк Дан, директор института, и его заместитель Сидней Смит.

Дэни Пейдж вскоре подтвердил худшие опасения Марка Дана. Его признанная любимица, которой позволялось присутствовать на светских раутах, ездить по городу с адмиралом, сделавшим, кстати, ей предложение; его, Марка Дана, гордость и слава ученого — уникальная модель киборга, — оказалась его врагом.

Совет директоров корпорации «Пинуилл» на спешном заседании единогласно вынес решение: уничтожить киборга-вредителя в виду невозможности изменения программы Велмы.

Пока Марк Дан был действительно бессилен в борьбе с этим вирусом системы экспериментальных моделей, в которые он вживил гены человеческого разума, и поэтому с пониманием отнесся к категорическому приказу Мастерса — директора корпорации.

Но уничтожить Велму оказалось непростым делом.

Во-первых, потому что, обладая ко всему же и интуицией, очевидно, она вдруг перестала появляться на работе в институте и вообще в стенах корпорации.

Во-вторых, когда роман киборга с адмиралом только начинался, но уже стал достоянием общественности, Мастерс сам провел переговоры с влюбленным моряком; в результате переговоров, охрана Велмы стала осуществляться и людьми контрразведки флота, наряду с телохранителями корпорации.

В-третьих, в интересах рекламы корпорации «Пинуилл», да и с целью утереть нос «Кобо-яши электроник», все средства массовой информации постоянно подогревали интерес к Велме, наперебой рассказывая о каждом ее шаге.

Огромные суммы снимались со счетов корпорации на эти цели, и до сих пор совет директоров всячески потакал этой престижной для «Пинуилл» связи киборга и высокопоставленного чиновника Военно-Морских Сил.

Резко прекращать рекламную компанию было признано невозможным. Правда, после убийства Велмы появился бы повод обвинить в нем конкурентов из «Кобо-яши».

Но где гарантия того, что в результате убийства, шумиха, которую наверняка поднимут журналисты, не позволит «Кобо-яши» пронюхать о сверхсекретных экспериментах «Пинуилл»? Такой гарантии не было.

Велма должна бесследно исчезнуть — решил совет. Сначала — пропасть, быть похищенной, а потом — раствориться в ванне с серной кислотой.

Дэни Пейдж, как всегда, торговался.

— Сколько? — первым делом спросил он у Марка Дана, когда тот четко и ясно изложил ему условия необычного убийства.

— Сто тысяч долларов, — сразу же ответил Дан.

— Сто тысяч — это только за похищение, Марк, — покачал головой Пейдж. — И сто за уничтожение.

— За уничтожение — пятьдесят, Дэни, и ни цента больше, — поморщился директор института, наперед зная, что убийца не согласится на эту сумму. И оказался прав.

— Нет, Марк, это очень сложное задание, — настаивал Пейдж. — Сто тысяч — за похищение, сто тысяч — за уничтожение, и пятьдесят тысяч — за вредность.

— Какую еще вредность? Это обычное убийство, — удивился, или сделал вид, что удивился Марк.

— А кислота? — напомнил Пейдж. — Ты забыл про кислоту, Марк.

— Ну, хорошо. Двести двадцать — за всю операцию, и сделка заключена, согласен? — Дан выжидающе смотрел на Пейджа.

— Согласен, — наконец уступил Дэни.

— Ну так действуй. Я всегда на связи. Датчики направлены на тебя, — встал из-за стола Марк Дан.

Пейдж, весело насвистывая, вышел из кабинета Дана; мозг убийцы хладнокровно перебирал сценарии предстоящей операции по уничтожению киборга.

Операции, которая принесет ему океан несчастий.

Выяснить, где находится Велма, не представляло большой сложности для Дэни. Еще раньше, когда он по заданию Марка Дана следил за ней и адмиралом, он обзавелся приемопередатчиком военно-морских сил. Настроить его на личную частоту адмирала было плевым делом для лаборатории института; тем более, что особый отдел корпорации давно и успешно прослушивал переговоры всего министерства.

Скоро Пейдж уже точно знал, что Велма сейчас находится в гостинице штаба ВМС, а адмирал рядом с ней, в номере. Но через неделю он обязательно должен будет присутствовать на учениях в акватории порта Джексонвилла.

— Вот тогда-то мы и пропадем, — пропел Дэни, злорадно усмехнувшись.

И, сидя в своем автомобиле, припаркованном на стоянке у штаба, стал записывать самые свежие переговоры адмирала на его личной частоте передатчика.

Через день Дэни повезло.

— Отличное качество, — потирал руки Пейдж, еще раз прослушав запись.

«Дорогая, я жду в машине, спустись, пожалуйста», — передавал адмирал по связи в номер своей возлюбленной.

Вскоре, в сопровождении охраны, она вышла во двор; один из телохранителей открыл ей дверцу машины, и Велма впорхнула в салон. Машина тронулась, но Дэни оставался на месте: ему предстояло сделать еще одну запись голоса адмирала.

И это удалось Дэни Пейджу на следующий день.

«Ты свободен до четырнадцати ноль-ноль» записал он приказ адмирала своему водителю.

Дэни видел, как тот, выйдя из машины, отправился обедать в кафе за углом.

— Достаточно, — решил убийца и поехал отсыпаться домой, дожидаясь дня вылета адмирала на учения.

Но, неожиданно для него самого, план Пейджа значительно упростился.

— Мы едем кататься вдвоем, — вдруг донеслось из эфира за день до отъезда адмирала.

Дэни ни на минуту не отключал свой уловитель.

— Охрану я отпустил, — продолжал слушать Пейдж разговор адмирала с водителем. — Ты довезешь нас до семнадцатого квадрата, а мы, чтобы не привлекать внимания, пересядем в другой автомобиль.

— Ха, — осенило Пейджа, — семнадцатый квадрат! На морском языке это значит, что скоро они будут совсем рядом с моим домом. Кажется, мне повезло!

Дэни очень обрадовался. Через час он уже ехал позади машины влюбленных, стараясь не привлекать их внимания.

— Любовь — романтика, — напевал он мелодию какой-то давней песни. — Знаем мы эти штучки.

Дэни замедлил скорость.

— Покатаемся, покатаемся и на берегу остановимся, поцелуемся, — знал все наперед Дэниел Пейдж.

Время отсчитывало последние минуты последнего свидания влюбленных.

Трагическая развязка приближалась.

Пейдж на скорости проехал мимо стоявшего на набережной автомобиля адмирала и, скрывшись за поворотом шоссе, затормозил.

Через парк прошел в том направлении, где находилась пара. Затаился, наблюдая за своей жертвой.

Темнело. Луна изредка выглядывала из-за быстро плывущих облаков. И тут же пряталась за ними.

Влюбленные, держа друг друга за руки, что-то страстно говорили друг другу. Потом направились к автомобилю.

Марк Дан хорошо объяснил, где слабые места этого киборга.

Через секунду Дэни уже был за рулем. Взревел мотор и машина на бешеной скорости рванула прочь, в темноту.

Пейдж резко притормозил у оставленного им за поворотом автомобиля. Быстро втянул в него легкое тело киборга и, вернувшись к машине адмирала, что-то забросил в салон.

— Пятьдесят девять, пятьдесят восемь… — начал отсчет Дани, снова усаживаясь за руль.

— Три, два, один, — продолжал считать вслух Пейдж, мчась к цели.

Он проехал уже с полмили, прежде чем раздался взрыв.

— Полдела сделано, — с удовольствием подумал Пейдж.

Не зная, как скоро адмиралу удастся поднять тревогу среди ночи, Дэни, сделав огромный круг, с противоположной стороны подъехал к городу. Вернее к месту, которое было известно одному ему, да еще, пожалуй, Марку Дану.

Емкость с соляной кислотой находилась в подвале заброшенного дома на окраине города.

Дэни отнес тело киборга и положил его рядом с ванной. Зажег фонарь и приготовился к заключительной части операции.

И все закончилось бы так, как и планировалось, не будь он чересчур любопытным садистом.

Когда ноги Велмы уже погрузились в ванну, Дэни вдруг осенило.

Прислонив туловище киборга к стене, одной рукой Пейдж стал медленно заталкивать в кислоту Велму; в другой руке он держал разрядник.

Ему захотелось увидеть реакцию красавицы-киборга на собственную смерть. Но Дэни Пейдж совершил одну маленькую ошибку.

Тяжелая вонючая жидкость дошла уже до шеи девушки, но правая рука ее, безвольно свесившаяся вдоль ванны, осталась сухой. Этого он и не заметил, когда ткнул разрядником в ухо Велмы.

Мгновения хватило киборгу, чтобы оценить ситуацию, увидев перед собой ухмыляющуюся физиономию Пейджа.

Единственной оставшейся рукой Велма, зачерпнув кислоты, плеснула ее в ненавистную рожу убийцы.

Жуткий крик Дэни Пейджа услышали, вероятно, в самых дальних кварталах окраины, и под эти вопли ядовитая смесь завершила свою мерзкую работу.

Дэни не помнил, как он выбежал из подвала, как бежал по ночному городу, как оказался, в конце концов, в лечебнице. Отныне он помнил только время, когда надо было ставить примочки на свое лицо, или делать очередную операцию по пересадке кожи.

Прекрасное лицо Велмы с горящими ненавистью глазами часто снилось Дэниелу Пейджу с тех пор. Но его, Дэни, глаза, чудом сохранившиеся, продолжали смотреть на этот мир все так же холодно и расчетливо.

— Хорошо, что хоть на лекарство себе заработал, — мрачно шутил он, выходя после очередной операции.

Прошло пять лет.

Никто не помнил уже о загадочном исчезновении уникального киборга корпорации «Пинуилл», забыли и о влюбленном в киборга адмирале.

Все реже вспоминали о Велме и директор института, поглощенный работой над своим новым, но самым главным проектом жизни.

Мастерс почти ежедневно интересовался работой лабораторий Марка Дана, обеспокоенный значительными успехами своих конкурентов из «Кобо-яши». Его особым вниманием пользовалась лаборатория Сиднея Смита; корпорация не жалела средств для экспериментов со «стеклянной тенью» — так называли жидкую взрывчатку, которую пытались внедрить в систему киборга.

Система-организм робота отторгал это вещество.

Долгих два года Сидней Смит бился над этой проблемой, провел десятки тысяч опытов.

И наконец добился своего. Отторжения не наблюдалось, благодаря удачно подобранной программе.

Но это была лишь одна половина задуманного

Марком Даном эксперимента. Пол шага до цели его жизни.

Взрывчатку, которую научились вводить в систему киборга, надо было заставить детонировать.

И снова тысячи и тысячи экспериментов в течение почти что трех лет.

И вот — долгожданная победа. Первые испытания дали отличные результаты.

Он погладил ее по животу и соединил свои губы с ее губами. Гладя ее бедра и целуя грудь, он медленно довел ее до неудержимого возбуждения. Он раздел ее, потому что она требовала, умоляла его, шептала его имя, стонала, пока он не проник в ее плоть, забившуюся в судорогах неистового желания.

Она отдавалась страсти, обнаженная и золотистая. Свет, падающий на нее, окружал ореолом ее светлые волосы и персиковое тело. Она улыбалась.

— О-о-о, о-о-о!

Ее голова откинулась вверх, тело изогнулось.

— А-х-х, а-х-х!

Ногти вонзались в его спину и шею, глаза то открывались, то закрывались, рот открывался, чтобы издать стон и глотнуть воздуха.

Ее ноги взлетели, как крылья птицы, руками она перебирала его волосы, изгибала тело умоляя его продолжать.

Когда она расслабилась, он двумя быстрыми движениями снова заставил ее стонать и рыдать.

— О… о… о… Еще! Еще Я хочу еще…

Марк Дан собрал у себя в зале совет директоров корпорации «Пинуилл». Он и она находились в изолированной комнате, а совет наблюдал за ними, сидя в зале. Шесть пар глаз, не отрываясь, смотрели на экран. Он занимал всю стену. Зрители могли видеть мельчайшие подробности, совершающегося на их глазах соития.

Дэвид Кливлинд сидел, подавшись вперед, руки крепко ехали край стола, глаза блестели, кончик языка то и дело пробегал по пересохшим губам. Калвин Кулидж быстрым движением расслабил галстук, на лбу проступили капельки пота. Все остальные тоже были захвачены происходящим на экране. Все ждали заключительного момента. Сейчас, вот, еще немного…

Операторы в соседней комнате, тоже наблюдающие за монитором, начали отсчет:

— Петля, боковая подвязка. Закрепить…

— Мы на уровне. Ровно в назначенное время… Она готова.

— Одиннадцать секунд. Отсчет: десять, девять, восемь, семь, шесть, пять…

Она снова размякла и целовала его ухо, когда он щекотал языком ее шею, плечи и отвердевшие соски, его правая рука ласкала бедра. Затем он снова заставил напрячься ее тело и просить его еще и еще. Он двигался быстро, создавая внутри ее тела такое дикое и блаженное тепло, что она неожиданно полностью расслабилась и затихла, вытянув тело.

Лицо ее исказилось, рот открывался, не произнося ни звука. Потом она издала счастливый крик, который… слился с оглушительным взрывом.

Зрители вздрогнули, пришли в замешательство, но всего лишь на несколько мгновений. Затем они зашумели, задвигали стульями, кто-то потянулся к минеральной.

Операторы окончили работу.

— А, черт… — выругался один, увидев залепленный останками экран монитора.

— Ну и ну… — протянул второй.

— Пожарная тревога. Пусть приведут людей и протрут окна, — отдал приказ старший.

— Вот киборги это и сделают, — проговорил наблюдатель.

Марк Дан, ожидая пока все окончательно успокоятся, прохаживался взад и вперед по великолепному огромному залу, который украшали античные скульптуры. Затем он вернулся к столу, окинул всех присутствующих взглядом и начал речь:

— То, что вы сейчас видели, я имею в виду огромной силы взрыв, это сложный технический компонент, называется стеклянная тень. Вводится в систему киборга, снабжается миниатюрным взрывателем. Обнаружить практически невозможно.

Дан замолчал, всматриваясь в лица сидящих.

— Человеческая форма, совершенная модель контрразведчика. Наши конкуренты «Кобо-яши» пытались создать подобных киборгов, но только наш институт, представитель корпорации «Пинуилл» смог преодолеть проблему отторжения организмом взрывчатки. Дрине мы ввели всего двадцать миллиграммов стеклянной тени. А следующий робот будет нести…

— Как ее зовут? — прервал Дана Мастерс, рассматривая возникшее на мониторе лицо девушки.

— Кассела Риз. Дрессировщики зовут ее Кеш. Лучше не бывает, — Дан удовлетворенно потирал руки.

— И что у нее? — деловито поинтересовался Элиот.

— Усложненная программа, созданная специально для нее. Она, можно сказать, человек. Любовь, ненависть, депрессия, тревога, гнев, сексуальность и, самое главное, страх.

— То есть, каждый раз, когда она начинает с кем-то трахаться, она взрывается? — поинтересовался Генри Джеймс.

— Эх, была б такая проблема у моей бывшей жены, — засмеялся Кулидж.

Дан взглянул на него, едва скрывая презрение, но голос его оставался спокойным:

— Мы продемонстрировали секс только потому, что это наиболее развлекательно. Вы видели потрясающие возможности «стеклянной тени». И если корпорация «Кобо-яши» развалится, «Пинуилл» будет монополистом в мире разработки программ.

И люди скажут: «Если бог не создал человека, то, наверняка, его создала корпорация «Пинуилл».

Марк Дан принял значительную позу и торжест-венно произнес:

— Планета будет принадлежать нам.

Дружными аплодисментами все выразили свое признание и восхищение. Дан повернулся к экрану:

— Кассела Риз, тебя ждет великое будущее.

Кольт Сорок Пять работал в корпорации «Пинуилл» уже два года. Он был инструктором по стрельбе и рукопашному бою.

Кольт Сорок Пять — это его кличка, настоящее его имя — Роджер Лоуренс, но он никогда не говорил его. Для всех он был Кольтом Сорок Пять.

Сначала он тренировал агентов отдела контрразведки, но потом его учениками стали киборги.

Впервые увидев Кеш, он не мог поверить, что она киборг. Заглянув в ее глубокие глаза, он почувствовал, как у него внутри поднялась волна нежности, до сих пор никогда не испытанной им. Но Кольт тут же постарался подавить это чувство, приложив все усилия, чтобы ничем не выдать его.

И все же между ними как будто протянулась ниточка, хотя они никогда не говорили об этом, но оба прекрасно это чувствовали.

Кольт учил Кеш стрелять и вести рукопашный бой. Она была способной ученицей.

Сейчас они снова вели учебный бой. Кольт учил Кеш нападать. Остальные ученики молча наблюдали за боем, стоя вокруг ковра.

Во время тренировок Кольт заставлял Кеш надевать щитки, предохраняющие от травм голени и предплечья.

— Левая рука опускается, Кеш, — сделал замечание Кольт.

— Ты так думаешь, тренер, — заносчиво и самоуверенно ответила Кеш, и тут же поплатилась за свою самоуверенность. Воспользовавшись допущенной ошибкой, Кольт опрокинул ее на пол. Но, протянув ей руку, чтобы помочь встать, сам совершил ошибку, потому что Кеш, крепко взявшись за нее, резко дернула его на себя, бросив его на пол за собой и одним движением оказалась на нем сверху.

Повинуясь программе, заложенной в ней и сейчас отдающей ей команду: «Убей человека. Убей человека. Убей человека», Кеш занесла руку для решающего удара, но здесь вступил в силу другой импульс, с помощью которого она могла анализировать ситуацию, у человека мы назвали бы его голосом сердца, и рука Кеш спокойно опустилась.

Все еще лежа на полу, Кольт отдал приказ:

— Занятия окончены, все свободны.

Ученики тут же пришли в движение и покинули зал. Кеш не отпускала Кольта, и все так же сидя на нем сверху одними губами задала вопрос:

— Где Дрина?

— Кто? — не понял Кольт.

— Дрина, моя соседка по комнате. Ее убили? Что здесь случилось?

— Не знаю.

Кеш отпустила Кольта и отправилась в раздевалку. У нее было напряженное расписание занятий, весь день у нее был занят. Но она никогда не задумывалась, почему это так. Кеш считала, что все киборги проходят испытания такие же, как и она.

А Кольт отправился к себе, принял душ и растянулся на кровати. На сегодня он был свободен и мог расслабиться. Жил он здесь же, на территории института, очень редко выезжал в город. За два года работы в корпорации, он многое понял, и самым главным из его опыта было то, что здесь нужно быть всегда настороже, тогда у тебя будут шансы дожить до старости.

Размышляя над тем, что он услышал от Кеш, Кольт незаметно для себя уснул, иначе бы он увидел, как включился монитор у его постели и на нем возникло изображение губ. Одни губы, которые произнесли с нескрываемым восхищением:

— Не могу глаз от тебя оторвать.

Немного вздремнув, Кольт решил отправиться на разведку и попробовать узнать, кто такая Дрина и что с ней произошло.

Ожидая, когда придет лифт, Кольт стоял и насвистывал мелодию. Неожиданно открылся второй лифт и из него вышел Марк Дан. За ним в сопровождении двух охранников шла Кеш.

Дан невозмутимо прошел мимо встревоженного Кольта.

— А что тут происходит? — спросил Кольт Дана.

— Не твое дело, — не останавливаясь, бросил Дан через плечо.

— Что она сделала? — Кольт догнал Дана, заставляя его остановиться.

— Опять же не твое дело, — отчеканивая каждое слово, медленно ответил Дан.

— Подожди-ка… — Кольт протянул руку, чтобы взять Кеш. Охранник, подняв автомат, преградил дорогу и оттолкнул Кольта.

— Так… — протянул Дан. — Ты только со мною не заводись. Ты и так уже много чего нарушил. Боюсь, немного тебе осталось.

С этими словами Дан развернулся, и процессия двинулась дальше. Кольту тоже ничего не оставалось, как уйти ни с чем.

Дан решил провести операцию и внедрить в тело Кеш «стеклянную тень». Эта операция была несложной сейчас, когда были найдены компоненты, позволяющие вживлять в тело инородные организмы.

Оператор в операционной поинтересовался, надолго ли будет занята аппаратура.

— Пару часов. Ничего страшного не произойдет, — беспечно ответил Дан.

И действительно, меньше чем за два часа Дан. управился с операцией. Кеш лежала в послеоперационной, подключенная к датчикам, еще находясь в бессознательном состоянии.

Вдруг раздался щелчок. Это включился сам собой монитор, появился говорящий рот и произнес:

— Прерываем подачу информации «Пинуилл» корпорации. Хватит синтетических снов.

Кеш открыла глаза и улыбнулась.

— Ты кое-что должна знать, если решишь уйти. Другие киборги пытались это сделать, но им это не удалось. Только однажды это смогла сделать одна девушка. Но ей нужен был защитник, телохранитель, человек, настоящий воитель. Герой. Если ты действительно хочешь сделать выбор, найди себе героя. Ты знаешь кого-нибудь из героев?

— Нет, — тихо ответила Кеш.

— Тогда я тебе кое-что предложу. Хорошо?

— Хорошо, — сказала Кеш, и закрыла глаза.

Тот, кто разговаривал с ней, посылал сигнал в глубину ее памяти, пытаясь разбудить воспоминания о далеком прошлом. Пережитое когда-то давно Касселой Риз было настолько сильным, что ей не понадобилось много времени на поиски прошлого в хранилище памяти. Картины всплывали в ее мозгу одна за одной, и она увидела человека, который, находясь среди разрушения и смерти не утратил способности ужасаться нелепости смерти, переживать, плакать. Кассела улыбалась. Этот герой ее прошлого Рой Гиббсон был великолепен.

Вскоре пришел оператор, отсоединил Кеш от датчиков, и она пошла к себе.

Кольт волновался за Кеш. Ему ничего не удалось узнать о Дрине, никто из его знакомых не знал, кто она такая и что с ней произошло. А спрашивать в канцелярии было бы в высшей степени неразумно. Тогда он сам мог исчезнуть так же бесследно, как Дрина.

Сейчас он все время пытался находиться недалеко от операционной и его усилия были вознаграждены. Он увидел Кеш невредимой.

— Они причинили тебе боль? — спросил он, взяв ее за руку.

— Может быть, — ответила Кеш неопределенно, и в этот момент он почувствовал, как Кеш что-то вложила в его руку.

Стоять долго и разговаривать с киборгом было опасно, это могло вызвать подозрение у агентов, которых в институте было полно, поэтому Кеш быстро попрощалась и ушла.

Кольт решил пойти в свою комнату, чтобы спокойно рассмотреть то, что вложила Кеш ему в ладонь. Это был спичечный коробок. Пока он положил его в карман, не позволяя себе сейчас же открыть его, ради собственной безопасности и безопасности Кеш.

Кольт шел по длинному коридору института. Вокруг была обычная жизнь: охранники сопровождали киборгов на занятия, в операционную, из одного отдела в другой. То и дело открывались двери кабинетов и по коридору сновал обслуживающий персонал. Вдруг его остановил чей-то голос:

— Тебе правила известны: никакого панибратства с киборгами.

Кольт замер на месте. Осмотрелся по сторонам, пытаясь определить, кто это говорит и кому. Рядом была открытая дверь. Он заглянул в нее: и увидел включенный монитор с изображением рта.

— Что происходит? — спросил Кольт, ничего не понимая.

— Да-да, я к тебе, — серьезно проговорил рот.

Кольт огляделся по сторонам, подозревая какой-нибудь подвох.

— Вы довольны, Кольт Сорок Пять? — продолжал разговор видеорот.

— Это что, розыгрыш? — недоумевал Кольт.

— Наверное, нет, — ответил рот.

— Так кто ты такой?

— Я — слово Бога всемогущего. Удовлетворен? — ушел от ответа говорящий.

— Не-а.

— Так, — протянул незнакомец, — а кое-кто доволен. Ну, что она тебе дала? Записку?

Кольт внутренне напрягся, но постарался ответить как можно спокойнее и небрежно:

— Да нет. Коробок спичек.

— A-а… Пламень любви, — усмехнулся рот.

— Мне про тебя никто не рассказывал, — сказал Кольт.

— А я стараюсь не высовываться, — парировал собеседник.

— Так кто ты такой? — допытывался Кольт.

— Я — Бог-спаситель, Кольт. Твой царь, — опять отговорился рот. Потом вдруг заспешил:

— Ну, ладно, надо бежать, а то засекут они меня. И до скорого. Встретимся, Кольт, в самых обычных местах, в самых знакомых тебе местах.

— Бог ты мой, — только и проговорил Кольт, который так ничего и не понял.

Он быстро вышел из комнаты и скоро был уже у себя. Поставив сумку на стол, Кольт достал спичечный коробок, который дала ему Кеш. Высыпав содержимое коробка себе на ладонь, Кольт увидел свернутую трубочкой записку. Развернув ее, он прочитал:

— Лаборатория N 9, 17.00.

Внезапно раздался щелчок, и из переговаривающего устройства раздался голос незнакомца:

— Информация.

— По поводу? — спросил Кольт.

— Устав компании «Пинуилл».

— Категория?

— Панибратское общение с киборгами, — ответил голос.

— Поточнее.

— Обычное общение — немедленное исключение плюс штраф, плюс плата за репрограммирование, возмещение убытков. Если с киборгом что-нибудь случилось, то за это следует заключение в одиночку до самой смерти. Продолжать?

— Нет, воздержись.

— Разговор стереть, — голос отдал команду и исчез.

Кольт немного поразмышлял над тем, что случилось с ним за это короткое время, потом решил просто ждать 17.00 и лег на кровать. Незаметно для себя он уснул.

Ровно в полпятого манипулятор над кроватью Кольта выдвинулся и дотронулся до его плеча. Кольт открыл глаза.

— Хорошо выспался? — спросил уже знакомый голос из монитора.

Как всегда, без сновидений, — ответил он, протирая глаза.

— Да, да, это так всегда в молодости. Но я думаю, у тебя есть задание.

Инструктор наморщил лоб:

— То есть?

— Рандеву. Девятая лаборатория, ровно в пять.

— А, черт, совсем забыл, — сказал Кольт, вскакивая с постели.

— Так кто ты такой? — спросил он, переодевая рубашку и приглаживая волосы.

— Я паскудная мысль, которая материализовалась и бродит здесь, — отвечал видеорот, надувая пузырь из жевательной резинки.

Инструктор очень спешил, потому что девятая лаборатория находилась в том отдаленном и заброшенном крыле здания, где когда-то Дан обнаружил Кеш. Стараясь быть незамеченным, Кольт шел прижимаясь к стене, но довольно быстро.

Еще один поворот, и инструктор оказался перед дверью с табличкой «Лаборатория N 9». Осторожно толкнув дверь, Кольт вошел внутрь. Эта лаборатория напоминала лавку старьевщика. Здесь были собраны самые разные вещи, назначение которых было теперь не совсем понятным, и все это было покрыто толстым слоем пыли.

Осмотревшись, инструктор не увидел Кеш. Она еще не пришла, поэтому он стал рассматривать стоявшие на столах предметы. Первое, что бросилось ему в глаза, это круглый стеклянный сосуд, похожий на аквариум. В нем шевелилось что-то светящееся, красное. Чтобы получше рассмотреть, Кольт наклонился, и в это время это что-то метнулось к стенке и сделало хватательное движение. Кольт, испугавшись, резко отшатнулся. Где-то со стороны раздался тихий смех. Обернувшись, инструктор увидел Кеш.

Кольт не слышал, как она вошла сюда, но был очень рад, что она появилась. Место было не очень приятное. На полках лежали макеты, изображающие руки и ноги в разрезе, обнажая структуру мышц, в одном углу стоял огромный скелет.

Кеш обняла Кольта, взяла его за руку и сказала:

— Пойдем, я тебе еще кое-что покажу.

Они подошли к стеклянному сосуду, внутри которого росли красные яркие розы.

— Ты посмотри, какие они красивые, — сказала Кеш.

— Да, — ответил он. — Интересно, они настоящие или нет.

Кольт повернулся к Кеш и потянулся к ее губам. Она ловко уклонилась от него.

— Идем, я тебе еще покажу что-то. — Она, наверное, пришла сюда немного раньше, чем Кольт и успела осмотреть эту комнату.

Кеш подвела его к летке, в которой резвилась маленькая обезьянка. Она строила смешные рожицы перескакивала с места на место, почесывалась и подпрыгивала. Кеш и Кольт громко смеялись.

— Да это киборг, — отсмеявшись, сказал инструктор.

Раздался характерный щелчок и монитор, стоящий в лаборатории заговорил знакомым голосом.

— Что обезьяна видит, то и делает, — засмеялся и видеорот.

— Слушай, — воскликнул инструктор, — ну ты и вертишься! А какая у тебя система?

— Это секрет, — ответило изображение. — Я могу сказать, что я могу связаться в рамках корпорации «Пинуилл» с кем угодно и когда угодно.

Инструктор недоверчиво хмыкнул.

— Ну, у меня тут есть несколько агентов, и я могу испортить чью угодно операцию? Да, Кеш? — обратился неизвестный к девушке.

— Ты его знаешь? — спросил удивленно Кольт.

Кеш утвердительно покачала головой:

— Он иногда разговаривает со мной по ночам.

На лице Кеш блуждала счастливая улыбка.

Вдруг, как гром среди ясного дня, раздался громкий звук хлопнувшей двери. Молодые люди обернулись на звук.

— Что это? — разом воскликнули они.

— Так, ситуация усложняется, — прокомментировал голос.

— Ну, давай, давай, я за вами присмотрю, — ободряюще сказал неизвестный, и на экране вместо рта появился глаз.

Инструктор, держа Кеш за руку, осторожно приблизился к двери, тихонько приоткрыл ее и они вошли в помещение.

Это была комната с очень низкой температурой, где на полках лежали части тела киборгов — туловища, руки, ноги. Девушка не чувствовала холода, но инструктор дыханием стал согревать свои руки.

— Дрина! — Воскликнул Кеш, увидев тело своей соседки по комнате, лежащее на полке, все изуродованное и искореженное.

— Дрина, это ты?! — в ужасе промолвила Кеш, всматриваясь в израненное лицо подруги.

Дрина взмахнула уцелевшей рукой, задерживая Кеш. Она повернула к ней голову и заговорила:

— Знаешь что?

— Что, — со слезами в голосе прошептала Кеш.

— Вот что со мной сделали, Кеш, — хриплым голосом сказала Дрина.

— Зачем?

— А они со мной об этом не говорили. Они меня починят. Они уже все сделали, — она громко истерично засмеялась.

— Пока, Кеш, ты будешь следующей, — захлебывалась уцелевшая часть Дрины.

Кольт вздрогнул, услышав эти слова.

— Следующая? — переспросил он. Куда?

Но Дрина уже больше ничего не говорила и даже не смеялась, она беззвучно лежала на полке.

— «Стеклянная тень» — вновь раздался голос с монитора в комнате.

Кольт протер экран рукавом, так как он был покрыт тонким слоем льда.

— Что это такое? — спросил он у изображения.

— Жидкая взрывчатка, — был ответ. — Весьма эффективная. Вводится в организм. Сейчас она у тебя в теле, Кеш.

Когда Кеш поняла смысл сказанного, она была просто ошеломлена.

— Почему, почему у меня? — горестно воскликнула она.

— Корпоративные цели разведки. Ты была создана, чтобы тебя уничтожили.

— Где я погибну?

— Через два дня в Осаке. Ты будешь там в корпорации «Кобо яши» в качестве американского посла. И потом ты взорвешься, и ликвидируешь все руководство, все начальство компании «Кобо яши».

— И что? — не понял Кольт.

— Кризис. Акции «Кобо яши» полетят вниз и появится возможность захвата ее славными соперниками…

— «Пинуилл» — окончил Кольт.

— Да, это отличный бизнес. — проговорит видео-рот, потом преобразился в видеоглаз, рассматривая потрясенную Кеш и помрачневшего Кольта.

— Сейчас вам нужно сделать выбор, — снова заговорил незнакомец. — На все про все у вас пять секунд.

— Пять секунд? — переспросила Кеш. Оба вдруг пришли в замешательство.

— Четыре, три, два, один, — считал голос. — Бабах!

После небольшой паузы видеорот сделал заявление:

— Только что было сообщено, что тебя украли, Кеш. И угадай, кто вор?

Обалдевшие молодые люди тупо уставились на экран.

— Ты, красавчик, — торжествующе проговорил он.

— Что теперь будем делать?! — растерянно оглядываясь по сторонам и как бы ища поддержки, спросил инструктор.

— Бегите со всех ног, — посоветовал неизвестный.

И тут Кеш и Кольт опрометью выбежали из лаборатории, как будто до них только сейчас дошел смысл всего, что они услышали здесь. По всему институту раздавался сигнал тревоги, эхом прокатываясь по коридорам. Все военизированные подразделения охраны были подняты на ноги.

Их засекли почти сразу же. Вооруженные солдаты бежали за ними по пятам. На стенах тревожным красным огнем мигали сигнальные лампочки.

Услышав сигнал тревоги, из своего укрытия вышла Чен. Она сразу же поняла, в чем дело, как только увидела убегающих. Чен могла бы их задержать, но она решила пока не вмешиваться в это дело. А что если киборг, такой киборг как эта Кеш станет свободным?

Ты знаешь, куда мы бежим? — на ходу спросила Кеш у инструктора.

— Я думаю, на шестой уровень, — отвечал он.

Не успели они пробежать и ста метров, как их остановил и заставил прижаться к стене шквал огня из автоматического оружия.

— Не стрелять, ни в коем случае не повредить киборга, — раздалась команда по радиоузлу. Охрана прекратила огонь, улавливая смысл сказанного.

— Понятно, про человека ничего сказано не было, — переговаривались между собой солдаты, остановив на время преследование.

Кеш и Кольт тоже слышали приказ. Они все еще стояли, вжавшись в стену.

— Жди меня, я в безопасности, — сказала Кеш и вышла навстречу преследователям. Солдаты молча ждали, когда она подойдет. Кеш подпрыгнув, сделала сальто, и в три прыжка настигла охранников. Выпрямившись, она сбила ногами двоих, третий получил сильный удар в область солнечного сплетения. Он упал, как подкошенный, и, судя, по всему, поднимется не скоро. Однако для двух других удары были не слишком сильными. Они поднялись и двинулись на Кеш. В мгновение ока Кеш выбросила вперед ногу, и еще один, отлетев на несколько метров, сполз по стене на пол. Девушка пропустила сильный удар в плечо, потеряв равновесие; она отступила назад и тут же пошла в наступление.

Кольт с восхищением наблюдал за боем отважной ученицы, забыв об опасности. Отвлекся от зрелища он только тогда, когда почувствовал на своем виске стальной холод пистолета. Мгновенно оценив ситуацию, он почти незаметным движением руки нанес смертельный удар. Охранник упал на пол, возле его головы расползалась лужица крови.

Кеш расправилась с последним врагом, уложив его ударом пятки в челюсть. Подобрав оружие, она побежала к Кольту. И снова они мчались по лабиринтам института навстречу спасению. Преследователи почти настигли их. Пришлось остановиться и отстреливаться.

Нужно было прорваться в город. Долой из центра, на свободу.

— Быстрей сюда, — крикнул инструктор, — вот дверь.

Кольт хотел вызвать лифт, но они оказались заблокированными. В ярости он стукнул по коробке и тут же взвыл от боли. Кеш отодвинула его и грациозным движением разнесла коробку. Двери лифта распахнулись. Они вбежали внутрь, нажали на кнопку. Кабина дернулась и сразу же остановилась. Они оказались в западне.

Кольт заметался по кабине, пытаясь найти выход из положения. Кеш спокойно стояла прислонившись к стене. Метр за метром изучала она стены лифта. Кеш была сверхчувствительным роботом. Ее глаза обладали сверхреагирующими и проникающими сигналами, и в мозг сразу же поступала информация о свойствах и структуре предмета, на который она смотрела.

Упершись руками в стену кабины, Кеш подпрыгнула и ногами пробила потолок. Там был люк.

— Что это? Как это делается? — воскликнул Кольт.

— Я чувствую, что за стеной, — ответила Кеш, — в этом я преуспела лучше, чем люди.

Кольт подтянулся и попытался вылезти наружу, но на него обрушился град пуль. По канату к ним спускались солдаты.

— К сожалению, — сказала Кеш сокрушенно, — в этот раз мои предчувствия меня подвели, оказались неверными.

Одна из пуль задела Кольта. Царапина возле уха была безопасной, но сильно кровоточила: кровь струйкой сбегала за воротник. Морщась от боли, Кольт ладонью стирал кровь.

Кеш с интересом рассматривала эту яркую красную жидкость, потом обмакнула палец и попробовала на вкус.

— Неплохо, правда, несколько сладковато, — сказала она.

— Очень смешно, — укоризненно сказал Кольт. — Изучи лучше этот сектор. Узнай его схему. Надо отсюда- отрываться.

Через несколько секунд Кеш ответила.

— Под полом еще один люк.

Стрельба сверху не прекращалась. Прижимаясь к стене, Кольт руками стал ломать пол, чтобы добраться до люка. В спешке он чуть не свалился вниз, Кеш едва успела схватить его за руку и оттащить в безопасное место.

Кеш решила спуститься вниз первой. Ногами она подтянула трос, и съехала вниз на несколько метров. Осмотревшись, она заметила вентиляционное окно и тут же приняла решение.

— Помоги мне, — крикнула она Кольту, — раскачай меня посильнее.

Кольт, ухватившись за канат, стал раскачивать из стороны в сторону, висящую над бездонной шахтой девушку.

Изловчившись, Кеш сильным ударом выбила решетку, зацепилась ногами за раму, села и крикнула вверх:

— Спускайся, я держу.

Мгновение, и Кольт был рядом с ней. Они попали в шахту, по которой из здания выбрасывались в специальных бачках отходы. Дышать этим воздухом было крайне неприятно.

— Какая вонь! — воскликнул Кольт.

— Да, я думала, что ты все-таки почувствуешь, усмехнулась Кеш.

Даже и не подозревая об этом, беглецы получили передышку. Черноволосая Чен решила вмешаться. Она вышла в шахту из бокового люка и как в тире сбивала спускающихся охранников, лишь только они показывались из отверстия, проделанного Кольтом. С дикими воплями, ударяясь о стены, они падали вниз.

— Что будем делать дальше? — спросила Кеш, когда Кольт немного отдышался.

— Подожди, надо подумать.

Несколько мучительно долгих минут, они сидели молча, лихорадочно соображая; как выйти из этого положения.

— А вот нам и попутная машина, — сказала Кеш, взяв бочонок в руки.

— В контейнере для мусора, — усомнился Кольт.

— Логика подсказывает мне, что другого выхода нет, — спокойно ответила девушка. Она оторвала изоляцию с окошка, через которое они сюда попали и стала привязывать себя к бочонку.

— Ну что ж, посмотрим, — вздохнул инструктор.

Привязав себя к бочонку они «катапультировались» через мусоропроводную шахту из помещения на улицу. Бочонок с грохотом отлетел в сторону, Кеш, перевернувшись через голову, очень быстро оказалась на ногах. Кольт лежал на земле, потирая ушибленные места.

— Ну как, ты не сильно ушибся? — подошла к нему Кеш.

— Как будто грузовик по мне проехал, — ответил Кольт, поднимаясь.

— Все, бежим, — сказал Кольт, отвязав веревку.

Взобравшись на бочки, беглецы перемахнули через

турникет, пересекли длинный, узкий двор и подбежали к ограде. Еще одно усилие, разбег, толчок, прыжок, и они оказались за пределами территории корпорации.

— Надо курить бросать, — проговорил Кольт, задыхаясь от быстрого бега.

Кеш тут же принялась осматривать все вокруг, беспокойно оглядываясь, переходя от одного места к другому.

— В чем дело? — поинтересовался Кольт, но Кеш, не отвечая, продолжала поиски.

Наконец она нашла то, что искала. В небольшом переулке стоял чей-то автомобиль, открыв дверь, Кеш сразу же включила телевизор. Кольт подошел к ней. На экране ничего не было.

— Ты город знаешь? — спросила его девушка.

— Немного знаю, — ответил инструктор, — Иногда выезжал, был в городе.

— Неплохо для первого побега, — наконец, появилось изображение на экране.

— Как ты это делаешь? — с удивлением произнес Кольт.

— Колдовством, — отвечали губы. — Теперь я должен помочь вам исчезнуть. Но этот автомобиль неисправен.

— Только давай побыстрее помогай, — попросил инструктор. — Я теперь преступник. Я робота украл.

— Кольт, Кольт, — сдавленным голосом позвала Кеш.

— Что, — откликнулся он, не глядя на нее. Но Кеш не могла произнести ни слова. Ее лицо исказила гримаса боли, тело сотрясла крупная дрожь.

— Кольт… — еле-еле смогла выговорить Кеш.

— Ну что? В чем дело? — недоумевая Кольт, наконец, обернулся к Кеш и тут же замер от неожиданности.

— Устройство активизировано, — с огромным усилием выкрикнула Кеш.

— Что, что происходит? — все еще не понимал Кольт, а девушке становилось все хуже и хуже. Она с трудом держалась на ногах. Кольт подхватил ее и крепко обнял.

— Этого я и боялся, — проговорил видеорот.

— Чего ты боялся! — закричал в панике инструктор. — Ну, ну давай быстрей! Отвечай, губастый!

— Детонатор активирован. Если она через минуту не отойдет, она взорвется, — объяснил неизвестный. — Они не хотят, чтобы кто-нибудь узнал о стеклянной тени.

Кольт обнимал Кеш, гладил ее голову, спину, успокаивал.

— Кеш, сейчас механизм отключится, ты придешь в себя, — обратился к ней их помощник. — Время есть.

— Сколько? — спросил Кольт.

— Где-то около девяти часов.

Кеш продолжала содрогаться в дикой лихорадке. Кольт крепко прижимал ее к себе, гладил и целовал. Вскоре он почувствовал, что напряжение ее тела ослабевает.

— Все, все, все, — приговаривал он, — ты в безопасности.

Приступ окончился.

— Помните, — предупредил их незнакомец, — вы издаете сигнал. До тех пор, пока детонатор не будет обезврежен, вы в опасности.

Кеш стояла, обхватив голову двумя руками. Страдание было написано на ее лице.

— Вам нужно найти колеса, — продолжал видеосоветчик.

— Нет проблем, — отвечал Кольт, нежно поглаживая волосы девушки, — никаких проблем, я поведу.

— Поезжайте на 18, Берроу-стрит, ждите человека, его зовут Козырная Карта. Если его не будет, отправляйтесь в южный сектор. Там я вас найду.

— А ты кто? — спросил Кольт.

— А, чуть было не забыл, — ответил он, — мое имя — Милосердный.

По коридорам института, теребя в руках очки, быстро шел Марк Дан. Он был не в духе и сильно нервничал. Только что он разговаривал с Мастерсом и скоро в институт должны были приехать члены совета для экстренного совещания. Дело не шуточное, все планы и расчеты Марка рушились. Первое замешательство уже прошло, и Дан приступил к действию. Сейчас он шел к Чен.

Лифт доставил его на последний уровень. Еще один коридор, поворот, и он на месте.

— Чен, я готов, я жду, — прокричал он, постучав в дверь.

Дверь распахнулась, и Чен пригласила его войти.

— Ты остался в дураках, — посмеиваясь, сказала она, — ты прошляпил принцессу, твоя кукла вырвалась из башни.

— Проблема не в ней, — спокойно ответил ей Дан, — проблема в этом человеке. Кольт Сорок Пять — вот проблема.

— Какие наши планы? — спросила Чен.

— Заткнись и слушай, — грубо оборвал он ее. — Когда ты ее поймаешь, нужно отключить детонатор И поставить простой датчик. Он будет абсолютно незаметен. Кольта нужно убить.

— А «Пинуилл»? — поинтересовалась Чен. — Они захотят ее вернуть.

Дан усмехнулся и ответил:

— Не беспокойся о них. Когда придет время, я уничтожу и ее и «Пинуилл».

— И «Кобо яши», — подсказала Чен.

— Да, — серьезно ответил Дан.

— Напомни мне, — сказала она насмешливо, — никогда тебя не злить.

— А кто тебе сказал, что ты уже меня не разозлила?

С этими словами Дан вышел из комнаты и поспешил в зал заседаний, где его уже должны были ждать члены совета.

Все были в сборе и крайне встревожены случившимся. Они уже видели себя повелителями мира, и вдруг… такое!

Марк Дан обвел присутствующих взглядом и начал:

— Мы не можем послать службу безопасности. «Пинуилл». Это просто невозможно,

— Почему? — Голос Эдгара Мастерса был металлическим.

— Наши системы слежения, — спокойно стал разъяснять Дан, — встревожат разных дикарей и «независимых». И они ее просто разберут на запчасти. Эта дешевая распродажа не должна состояться. Понимаете, наш шанс ее поймать уменьшается постоянно на один процент в час.

— Почему? — задал вопрос Кулиндж.

— Ее женские инстинкты возобладали над инстинктом самосохранения. Она скорее погибнет, чем вернется.

Дан встал со стула и принялся расхаживать взад-вперед перед столом.

— Все правильно. Это называется сложными научными терминами, но она первый киборг, который убежал по человеческим причинам. Или побег — или ничего.

— А ее инструктор рукопашного боя — агент? спросил Харт Крейн.

— Вполне возможно, — подхватил идею Дан, — вполне возможно, что он агент «Кобо яши».

— Какой расклад! — воскликнул Генри Джеймс.

— Стоп, — сказал Томас Элиот, — вы проводили обучение киборга. Если ее захватят и изучат, весь проект «стеклянная тень» погиб!

— И нашей корпорации конец, — окончил Мастерс.

— Обычные системы поиска не действуют в нашем сценарии, — проводил Дан свою линию. — Дорогие мои, у нее был сообщник в корпорации. Нужно нанять человека, у которого есть опыт работы с киборгами. Независимого. Того, кто уничтожил модель-7 пять лет назад.

— Ага, чтобы найти психопата, нужен другой психопат, — резюмировал Калвин Кулидж.

— Вы что, хотите… — начал было Мастерс.

— Да-да, — прервал его Дан, — именно этого я и хочу! Дэниел Пейдж.

Когда раздался телефонный звонок Дэни сидел возле зеркала и ставил примочки на лицо. Сейчас это было постоянным его занятием. Подружка, с которой он коротал досуг, плескалась в ванной.

— Привет, Дэни! Марк Дан, корпорация «Пинуилл».

— Ну-ну. Давненько не виделись, — лениво ответил Пейдж. — Чем могу помочь вам?

— Ты все еще работаешь?

— Если ты так вежливо спрашиваешь, убиваю ли я людей до сих пор и зарабатываю ли этим себе на жизнь, то да, да, сэр, я человек, который убивает кого угодно, — витиевато ответил Пейдж.

— Ты не работал после случая с Велмой?

— Да, да сэр. Временная отставка. — Дэни снова заглянул в зеркало, поглаживая кожу на лице.

— На пять лет — временно? — усомнился Дан.

— Ну, теперь у меня все в порядке, заверил его Пейдж. — Дороговато, правда, но мне это по карману.

— Тут чрезвычайная ситуация, — приступил к делу Марк Дай, — Нужны твои услуги.

— Сколько? — сразу посерьезнев, спросил Пейдж,

— Триста пятьдесят тысяч за девять часов работы, плюс 10 %, если товар поступит неповрежденным.

— Тридцать.

— Очень смешно! — умерил его жадность Дан.

— Ну ладно, Дан, двадцать пять, — отступил Пейдж. — Пластическая хирургия столько сегодня стоит!

— Согласен, — после короткого раздумья, сказал Дэн. — Теперь слушай. Пи Эр-7, киборг, модель «контрразведка».

— А кто с ней?

— Инструктор рукопашного боя и стрельбы.

— Черт его знает, — заюлил Пейдж, — нервное занятие, тем более экспериментальная модель. Какая?

— Это секретная информация, — потерял терпение Дан, — Пейдж, ты будешь работать или нет?

Дэни задумчиво бродил по комнате, потом подошел к своей подружке. Да, она тоже стоила денег. Снова, в который раз посмотрелся в зеркало. Да, все очень дорого.

Дан ждал ответа.

— Учитывая сегодняшнюю обстановку, — наконец заговорил Пейдж, — я согласен.

— Мы можем перевести датчики прямо на тебя. Сейчас.

— Давайте.

Дан положил трубку. Итак, охота началась. Остается только ждать результатов. Ну что ж, нужно иметь терпение.

Кольт и Кеш отправились за машиной. Кольт оставил ее недалеко от института, в нескольких кварталах. Обычно он парковал ее просто на улице, потому что была она изрядно потрепанной и непрестижной, и Кольт справедливо полагал, что такая машина вряд ли кому-нибудь понадобится.

Но сейчас он сильно волновался и всякие непрошенные мысли лезли ему в голову. А вдруг нашелся какой-нибудь псих, который баловства ради решил покататься на его машине, и их положение резко ухудшилось бы. Шансы на то, что их не поймают до завтрашнего утра, резко упадут.

Опасения оказались напрасными, машина стояла на месте, целая и невредимая. Кольт, приблизительно, знал район, где находился дом N 18 по Берроу-стрит. Машина медленно ехала по безлюдным мрачным кварталам. Этот район был опасен, здесь жили те, кто не мог себе позволить купить собственный дом, и даже сыты эти люди бывали не каждый день. Нравы обитателей этого района были круты.

А вот нужный дом. Кольт проехал немного вперед и остановился.

— По-моему, лучше мне пойти одной, — сказала Кеш. — Ведь ищут пару, а не меня одну. Если через тридцать минут меня не будет…

Кольт покачал головой и перебил ее:

— Я буду ждать тебя вон в том проулочке на той стороне.

— Веди себя как следует, — Кеш поцеловала его и выскользнула из машины.

Кругом валялся мусор, кое-где горели костры. Кеш подобрала чью-то рубашку, лежавшую без присмотра на каком-то подобии стула и постучала в дверь.

Через минуту дверь отворилась и на нее уставился здоровенный детина, держа в руках пистолет.

— Я ищу Козырную Карту, — сказала Кеш, внимательно глядя на детину.

— Тогда иди за мной, — он открыл дверь пошире, и Кеш вошла в помещение. Это место оказалось притоном для проституток, наркоманов, воров и убийц. Полуобнаженные тела лежали прямо на полу, одни удовлетворяли свои страсти, другие находились в сладких грезах наркотического сна.

Кеш осторожно обходила людей, смеющихся, сквернословящих, завывающих. Она смотрела на них с состраданием и непониманием. Человек привел ее на кухню.

— Подожди здесь, — бросил он Кеш и куда-то ушел.

Она остановилась среди кухни, не зная, что предпринять. Заведение, видимо, принадлежало китайцам, потому что повариха и ее помощник говорили по-китайски.

Думая, что Кеш ничего не поймет из разговора, повариха громко сказала:

— Наверное, еще одну привели для работы к госпоже Ли.

— Да, — ответил китаец, — много их, готовых за жалкие гроши сложить свою голову.

Кеш стало ясно, что Козырную Карту здесь она не найдет. Нужно отсюда выбираться, и она осторожно поднялась по лестнице, не дожидаясь своего провожатого.

На втором этаже она увидела китаянку в яркой одежде, она сидела за столом, в комнате пахло благовониями.

— Ты пришла погадать? — задала она вопрос по-китайски, и удивилась, что Кеш ее поняла.

— Где ты научилась говорить по-китайски? — резко спросила она.

Кеш села за стол и протянула ей руку.

— Меня учили, — коротко сказала девушка.

— Учили? — быстро переспросила гадалка. — Чему?

Кеш молча смотрела на нее.

Гадалка провела рукой по ладони Кеш.

— Что ты хочешь знать?

Подумав, Кеш ответила:

— Сколько у меня времени еще осталось?

Гадалка разглаживала ладонь девушки, потом взяла маленькое перышко и стала водить им по ладони.

— У тебя есть друг, да? — вместо ответа спросила она.

— Да, — ответила Кеш, — он ждет меня.

Гадалка закрыла глаза, неожиданно задрожала всем телом:

— Я чувствую мощный заряд. Откуда у тебя такая энергия?

Гадалка открыла глаза, отложила перо, заглянула в глаза Кеш и снова спросила:

— Тебе нужны деньги?

— Деньги? — Кеш пришла в замешательство.

— У меня есть для тебя работенка, — сжав руку Кеш, гадалка наклонилась к ней. — Хорошая работа для девушки-киборга. Огромные деньги.

Кеш выдернула руку и поднялась на ноги. И сделала это очень кстати, потому что из-за занавески вышла еще одна китаянка, размахивая коротким мечом.

Китаянка сделала выпад, задев мечом плечо Кеш. Кеш ответила сильным ударом в солнечное сплетение. Следующий удар отбросил противницу далеко назад, прямо в сияющую огнями разноцветную мозаику. Электрический разряд довершил дело, начатое Кеш. Китаянка больше не поднялась. На лестнице ее ждал верзила, приведший сюда, с пистолетом в руке. Выстрелить он не успел. Резкий удар в висок перебросил его через перила.

Выйдя из здания благополучно, Кеш отправилась к Кольту.

Кольт проехал вперед и загнал машину в небольшой переулок, заканчивающийся тупиком. Устроившись поудобнее, Кольт незаметно для себя уснул.

Он не знал, много ли прошло времени, когда вдруг стекло в дверце машины разлетелось мелкими осколками. Кольт вздрогнул и открыл глаза.

— Ку-ку. — Услышал он голос. Встревоженно вглядываясь по сторонам, услышал снова:

— Здесь, здесь, — голос раздавался из радиоприемника. — Это теперь тебя больше никогда не скроет.

Кольт взял сигарету и чиркнул зажигалкой.

— Да, нервничаешь ты, нервничаешь, — поддел его Милосердный.

— Возможно, — разозлился Кольт. — Дальше что.

— Я буду ждать тебя вместе с Кеш.

— Как я тебя найду?

— Я пошлю за тобой, — сказал Милосердный, — а теперь слушай еще. За вами по следу идут двое, киборг — за тобой, и человек — за Кеш. Им хорошо платят. К тому же он псих, а я никогда не пытаюсь стать поперек дороги психопату.

— У меня есть какие-нибудь шансы? — спросил Кольт.

— Знаешь, я удивлен, что ты до сих пор жив. — С этими словами Милосердный отключился.

— Какой милый человек, — пробормотал Кольт, выходя из машины. Ждать без действия он больше не мог и решил сходить и поискать Кеш. Быть может, она нуждалась в помощи.

Он прошел совсем немного, когда услышал голос:

— Эй, приятель, огоньку не найдется?

Невдалеке, прислонившись к стене, стоял человек в темном плаще и низко надвинутой на глаза шляпе. Кольт беспечно подошел к нему, протянул зажигалку, и в этот момент незнакомец, вывернув ему руку, прижал лицом к стене, и Кольт почувствовал, как что-то холодное уперлось ему в затылок.

— Это крупнокалиберный револьвер, — сказал незнакомец. — Продырявит что угодно.

Это был Дэниел Пейдж. Как только Дан переключил датчик на него, отыскать беглецов стало делом техники. Но он рассчитывал найти не одного Кольта, а вместе с Кеш.

— В чем дело? — спросил Кольт.

Вместо ответа Пейдж протянул ему наручники:

— Сам на себя наденешь.

Кольт повиновался, ощущая затылком дуло пистолета.

— Твоя девчонка, она где? — небрежно спросил Дэни.

— В здании исчезла.

Едва Кольт проговорил эти слова, как тут же получил сильный удар в затылок. Ударившись лбом о кирпичную стену, Кольт потерял равновесие и сполз вниз. Пейдж рывком поставил его на ноги.

— Я так понимаю, тебе жить надоело.

Он повернул инструктора лицом к себе и приставил пистолет к груди.

— Не убивай меня, — произнес Кольт.

— Так, — протянул Пейдж, — а волшебное слово?

— Пожалуйста.

— Пожалуйста… — издевался Пейдж. — Пожалуйста что?

— Пожалуйста, не убивай меня, — повторил Кольт.

— Да, — продолжал Дэни, — нравится мне вот такой парень, как ты.

Держа Кольта под прицелом, Пейдж толкнул его вперед и через задний двор повел в то здание, куда ушла Кеш.

— Залезай, — толкнул он инструктора в узкую, низкую дверь. — А она ушла далеко?

Пейдж пытался его разговорить. Кольт пожал плечами. Вскоре они подошли к нужной двери и Пейдж постучал. Ему открыл невысокий толстый мужчина.

— Чем могу помочь? — спросил он недружелюбно.

— Хочу задать несколько вопросов в этом роскошном заведении, — ответил Пейдж, достав из кармана полицейский значок.

— Ты же знаешь, легавый… — начал было толстяк, но закончить не успел. Пейдж нажал на курок, и пуля, отбросив человека к стене, заставила его замолчать навсегда.

В заведении поднялся переполох, закричала женщины. Размахивая пистолетом, Пейдж, толкая Кольта впереди, вышел из помещения.

Кеш благополучно выбралась на улицу и решила вернуться к Кольту, раз уж Козырной Карты здесь не оказалось.

Она медленно шла по улице, внимательно всматриваясь в предметы. Но ни машины, ни Кольта не было видно.

— Кольт, — позвала Кеш, — Кольт, ты здесь?

И вдруг ее шею обхватила петля и сильно затянулась, в тоже мгновение что-то подняло ее в воздух и начало раскачивать с огромной скоростью вверх, вниз, вверх, вниз… Все случилось очень быстро, так что Кеш не сразу оценила ситуацию, в которой оказалась.

Это была Чен. Незаменимая, вездесущая Чен. Так же, как и Пейдж, она быстро определила местонахождение беглецов, и, по нелепой случайности, она не застала Кольта. Ее опередил Дэн, но Чен этого пока не знала.

— А-а-а, а-а-а, — вырвался крик из уст Кеш. Как только она смогла сообразить, что случилось, то сразу же попыталась зацепиться руками за железные перила балкона. Но у Чен было преимущество, и с силой дернув веревку на себя, она так раскачала Кеш, что от ударов она потеряла сознание.

Чен перенесла Кеш в свою машину, уложила на носилки и подключила к приборам. Ей нужно было извлечь из организма Кеш детонатор и установить обыкновенный датчик, способный уловить сигнал за несколько сотен миль.

Эта операция не заняла много времени. Теперь нужно было вернуть Кеш в нормальное состояние и отправиться за Кольтом. Чен отключила блокировку и посмотрела на девушку.

— Ну как, приходим в себя? — проговорила она, заметив, что Кеш пошевелилась.

— Привет. Меня зовут Чен. — ласково приговаривала она. — Ты хочешь, чтобы тобой занялась мисс Чен?

Глаза Кеш были закрыты.

— Так, первая схема.

Кеш открыла глаза:

— Кто ты?

— Я кто? — ответила вопросом Чен.

— Мисс Чен, — раздельно ответила Кеш.

— И она предложила тебе? — продолжала проверку первой схемы Чен.

— Пасту, — все так же, по слогам отвечала Кеш.

— А если эта паста тебе не нравится?

— Спасибо.

— Если тебе понравится, я поищу кофе. Черный.

— Чен проверила показатели. — Похоже, все в порядке.

— Оптическая память, попрошу воспроизведение,

— Чен внимательно всматривалась в показатели приборов.

Кеш окончательно пришла в себя и осмотрелась; увидев Чен, задержала на ней взгляд.

— Ты себя очень плохо вела, — сказала Чен.

— Это в моей программе.

— Похоже «Пинуилл» вмонтировала в тебя бомбу, — небрежно произнесла Чен.

— Да, — ответила Кеш. — Ты можешь ее убрать?

— Я не думаю, что это вообще возможно. Твоя система замкнута вокруг бомбы. А вот и детонатор.

— Чен кивнула в сторону аппаратуры.

— Он активен, — тревожно спросила Кеш.

— Необязательно, — хитро усмехнулась Чен. Она решила выполнить задание и Кеш должна была ей помочь.

— Вот часовой механизм и все остальное, — она снова кивнула на приборы. — Часы в конце концов дойдут до своего предела. С другой стороны…

Чен щелкнул тумблером, раздался тревожный звон и на мониторе высветилась надпись: «Взрывное устройство активировано!»

— Нет! — крикнула Кеш.

Чен спокойно сидела, положив ногу на ногу.

— Прекрати!!! — закричала в панике Кеш. — Не надо!!!

— Надо! — крикнула Чен, продолжая сидеть.

— Ну же!!! — Кеш с мольбой в глазах посмотрела на Чен.

— Что за это?

— Все, что угодно, — пообещала Кеш. Остано ви устройство!

Чен выключила прибор, отсоединила Кеш и только тогда заговорила:

— Я знаю, у тебя есть напарник.

Кеш утвердительно качнула головой.

— Киборг, скажи где он, — продолжала Чен, — и я гарантирую тебе свободный выезд из страны.

Несколько минут они провели в молчании. Кеш, закрыв глаза, пыталась найти выход из ситуации. Наконец она произнесла:

— Хорошо.

Согласие давало Кеш временную передышку и возможность все как следует обдумать и взвесить. Полагая, что Кольт уже сообразил, что Козырной Карты на Берроуз 18 нет, она надеялась найти его в южном секторе, где они могли встретиться с Милосердным. Ведь ей было неизвестно, что Кольт находится в не меньшей опасности, чем она сама.

Пейдж отвел Кольта в одно из тайных убежищ, которые создал когда-то давно. В его работе это было необходимо; хоть он и был профессионалом, но предосторожность никогда не бывает лишней. Береженого бог бережет.

— Присаживайся, — небрежно бросил он Кольту.

— Да я постою, если ты не против, — ответил инструктор.

— Прошу, — Пейдж толкнул его, и он рухнул на диван. Затем Дэни бросил Кольту ключи от наручников.

— Прицепи себя к той решетке, — Пейдж пистолетом показал к какой именно.

Опасаясь сделать неверное движение, чтобы

Пейдж ненароком не спустил курок, Кольт медленно освободил одну руку, защелкнув второе кольцо за железный прут решетки.

— Так, — сказал Дэни. — Потяни.

Наручники держались прочно. Опустив пистолет, Пейдж сел в кресло напротив. Было похоже, что он расположился здесь надолго, потому что он снял пальто и шляпу, достал портсигар и еще какие-то предметы, назначения которых Кольт не знал.

— Сигарету? — предложил Дэни. Кольт утвердительно кивнул.

— Прошу прощения, не курю, — глумливо извинился Пейдж. В портсигаре он хранил какие-то пилюли.

Наркотики, решил Кольт. Дэни достал зеркало, несколько баллончиков, коробочку с порошком и занялся своим лицом.

— Ты настоящий педик, — не выдержал Кольт. — Тебе нужно к проктологу сходить.

— На себя посмотри, — не обиделся Дэни.

— Да-да, — пробормотал Кольт.

— У меня такая чувствительная кожа, — поделился несчастьем Дэни, как с лучшим другом. Я постоянно должен предохраняться от инфекции. А то наступают осложнения.

— Я знаю, — отозвался Кольт, — «Пинуилл» оберегает своих работников. Всякую сволочь!

Дэни проигнорировал эту реплику Кольта в свой адрес. Окончив все процедуры, он удобно развалился в кресле.

— Ты откуда? — спросил он пленника.

— Из Нового Орлеана.

— А ты никогда не был на волшебном Востоке?

— Нет, не был.

Слушай, мистер икс, надо побольше ездить. Путешествия расширяют кругозор, — лениво проговорил Дэни и совершенно другим тоном спросил: — Ну, так ты мне скажешь, где она?

— Я тебе уже сказал, не имею ни малейшего представления, — ответил Кольт.

— Понятно, — в голосе Пейджа послышалась угроза. — Смотри, вот это кольт, — он подбросил пистолет в руке. — Он ничего не понимает.

Кольт Сорок Пять внимательно наблюдал за действиями Пейджа. После короткой паузы Дэн продолжил:

— Но я — кровавый подручный, должен буду научить его грязным штучкам.

Пейдж прицелился и нажал на курок. Кольт ощутил резкую боль в глазах.

— A-а… А-о-о. М-м-м. Что это?

— Третий глаз, — ответил Пейдж. — Говорят, что с его помощью заглядываешь далеко в будущее.

Дэни сделал паузу и проглотил небольшую пилюлю.

— Твою мать, — вдруг грубо выругался бывший до сих пор беспечным Пейдж. — Не закрывай.

Кольт, закрыв глаза, пытался пододвинута инородное тело к уголку у переносицы.

— Понимаешь, — снова успокоившись продолжил он, — Это состав из жидких кристаллов. Очень, очень чувствителен к свету. Или все это прожжет дыру в твоей голове, потом позвоночнике, и ты окажешься в безнадежном состоянии, или ты расскажешь мне, где найти девчонку.

Дэни зевнул, потянулся, вытянул ноги во всю длину и запрокинул голову.

— Я просто размяк от возбуждения, — пробормотал он. — Пожалуй, я присоединюсь к тебе и мирно подремлю, мистер икс. Счастливых сновидений.

И Пейдж погрузился в глубокий сон. Выждав время, чтобы не потревожить уснувшего, Кольт пошевелился, поменяв позу. Пейдж не отреагировал. Тогда Кольт попытался дотянуться до ключей, которые Дэни повесил на гвоздик недалеко от дивана, где сидел Кольт.

Скоро ему это удалось. Следя за Пейджем, инструктор отомкнул наручники. Раздался щелчок, который показался Кольту слишком громким, но Пейдж не подавал никаких признаков. Выждав еще немного, Кольт осторожно поднялся. Дэни слегка похрапывал.

Стараясь не шуметь, Кольт открыл дверь и выскользнул из помещения. С радостью в сердце, он вышел на улицу, и быстро пошел прочь, стараясь уйти от этого места как можно дальше.

Теперь ему нужно было отыскать Кеш. С момента расставания прошло уже много времени, он понятия не имел о том, что с ней случилось и куда она пропала на Берроу-стрит. Зайдя в укромное место, где он мог спокойно подумать, Кольт погрузился в размышления.

Ему не могло прийти в голову, что Дэниел Пейдж решил его разыграть.

Дэни понял, что из этого малого ему ничего не выбить силой. К тому же он предполагал, что, весьма вероятно, Кольт и сам не знает, где находится сейчас киборг. Поэтому Пейдж принял решение. Кристаллы, которые сидели в глазах у Кольта, излучали сигнал, а он имел датчик. Теперь Пейджу было легко следить за ним.

Дэни далеко не был таким простаком, каким он показался Кольту. Он преднамеренно оставил ключи от наручников, он специально сделал вид, что спит крепким сном праведника. Как только Кольт закрыл за собой дверь, Дэни «очнулся» ото сна и удовлетворенно засмеялся. Его номер прошел. Теперь оставалось только незаметно идти за этим доверчивым простаком, и он обязательно выведет его на киборга.

Кольт сидел на корточках, прислонившись к стене в грязном закоулке. Он вспоминал все, что произошло с ним за это время. Нужно найти Кеш. Но где? Где ее искать. Наконец он вспомнил. Милосердный говорил, что если на Берроуз-стрит не окажется нужного человека, идите в южный сектор. Если Кеш жива, то искать ее следует именно там.

Немного передохнув, Кольт отправился в южный сектор.

Определив, где он находится сейчас, Кольт понял, что до южного сектора не так уж далеко. Только нужно быть крайне осторожным. Ведь «Пинуилл» могла разослать его фотографии в полицейские отделения города.

Кольт старался идти по безлюдным улицам. Если попадался кто-нибудь, идущий навстречу, он сворачивал в переулок или заходил в дверь подъезда. Дорога с такими предосторожностями заняла несколько часов.

Сейчас он бродил по улицам, пытаясь определить место, где могла бы ждать его Кеш, если была до сих пор жива.

Даже потом, оказавшись в безопасности, он бы не смог объяснить, что привело его к этому музею. Это было что-то неподвластное, необъяснимое.

Кеш любила все красивое, и, может быть, здесь в музее изящных искусств он найдет ее. А если ее еще нет, то он будет ждать, столько, сколько нужно.

Как только Кольт вошел в большой зал с античными статуями, он сразу же ее увидел. Она стояла, завороженно рассматривая фигуры.

— Говорят, что у самых счастливых людей нет памяти, — тихо сказал Кольт, стоя у входа.

Кеш стремительно подбежала к нему, крепко обняла и замерла на несколько секунд.

— Мы обнаружены, — прошептала она. — Оставайся в темноте, не двигайся и не оставляй следов.

— У тебя все нормально? — встревожился Кольт.

— Да, — кивнула она. — Надеюсь наш покровитель Милосердный скоро свяжется с нами.

— Милосердный… — тяжело вздохнул Кольт. Кеш выскользнула из его объятий, медленно прошлась по залу.

— Ты, наверное, не этого ждала, — грустно проговорил Кольт, с нежностью глядя на Кеш.

— О чем ты?

— Мир за стенами… — Кольт развел руками. — А мир перевернут вверх ногами.

Помолчав немного, Кеш ответила:

— Я думала, тут будет красиво.

— Давным-давно уже красоты не осталось, — в его голосе слышалась горечь. — Люди все испортили.

— Но как они позволили, чтобы до этого дошло? — Кеш искренно не понимала.

Кольт долго молчал. Он не находил нужных слов. Потом он попытался объяснить:

— Потому что люди не запрограммированы. Это не схемы, это плоть и кровь, — он опять запнулся, не зная как выразить мысль.

— Но, понимаешь, одни хуже, другие лучше.

— А испытаний не бывает? — не понимала Кеш.

— Ты говоришь о киборгах, — ответил Кольт. — А люди просто хотят играть роль Бога.

Он опять замолчал и возбужденно заходил по залу.

— Понимаешь, уже сама концепция погана. Я ненавижу корпорацию «Пинуилл». Они вели себя так, будто были Джеппетто, а из всего этого получились извращенцы Пиноккио. И создали тебя.

Кольт подошел к Кеш, обнял ее за плечи и заглянул в глаза.

— Когда я начал, я испытал к тебе подлинные чувства. И я испугался. Они исполняли роль Бога все лучше и лучше. И я купился на это.

Кольт крепко прижал девушку к себе и, раскачиваясь, нежно гладил ее голову, прекрасные волосы, лицо.

— Я знал, на какое предательство способна корпорация «Пинуилл», и я боялся за тебя и за себя.

По лицу Кеш текли слезы, Кольт слизывал их языком, покрывал лицо короткими нежными поцелуями, и наконец их губы соединились в долгом страстном поцелуе.

— Ты ни о чем не жалеешь? — спросила Кеш.

— Нет… — покачал головой Кольт. — Одно у меня есть сожаление. Мы не сможем умереть вместе.

— Может быть, щенок, как раз сегодня у тебя получится… — услышали они громкий голос. Одновременно обернувшись, влюбленные увидели Чен. Она стояла, широко расставив ноги и держа наизготовку автомат. Едва они успели отскочить, как на то место, где они стояли мгновение назад, обрушился шквал огня.

Неожиданно для Чен, раздалась ответная очередь. Укрывшись за колонну, она услышала голос Дэни Пейджа:

— Чтоб меня Адамчики побрали, неужто это черноволосая Чен?

Сделав наобум несколько выстрелов, Чен ответила:

— Давненько не виделись, Дэни. Слышала, тебя чуть не пришил киборг…

Пытаясь попасть в цель, Дэни сделал два выстрела. Штукатурка отлетела кусками возле головы Чен.

— Да уж, заставила она меня побегать. — ответил Дэни, перезаряжая пистолет. — Наша дорогая Велма испытывала слабость к кислоте и выплеснула мне ее в лицо. Красавица-сучка.

Пока Дэни произносил этот душещипательный монолог, Чен смогла точно определить его местонахождение.

Выйдя из своего укрытия, она прокричала:

— Занимайся сбором информации и забудь все, что было раньше.

Затем Чен длинной очередью из автомата вдребезги разнесла огромный куб из оргстекла, в котором хранились представляющие в давние времена ценность скульптуры.

Градом повалились осколки, осыпав Пейджа с ног до головы. Его нежная кожа, перенесшая столько операций, кровавыми клочьями повисла на щеках и на лбу.

Почувствовав кровь на своем лице, Дэни дико закричал:

— Черт тебя подери, посмотри, что ты наделала.

В ответ раздался громкий торжествующий смех киборга. Чен понеслась догонять беглецов.

Сидя на полу, Пейдж дрожащими руками достал зеркало, и посмотрелся в него. Страшный крик вырвался из его груди. Так кричат смертельно раненые дикие звери.

Пока их преследователи выясняли отношения, Кольт и Кеш успели пробежать несколько залов. Внезапно Кеш остановилась перед одной из композиций и прочитала:

— «Дикий Запад».

— Кеш, у нас нет на это времени, — поторопил ее Кольт, оглядываясь назад. Но Кеш, казалось, не слышала его. Ей было интересно здесь. Она подошла к следующей композиции.

— «Ядерная семья», — снова прочла название Кеш.

Кольт нервничал:

— Нужно быстрее, быстрее уходить отсюда.

Взяв Кеш за руку, Кольт потащил ее к выходу, но было поздно.

— «Ядерная семья». Потрясающее название, — им преградила дорогу Чен, с автоматом наперевес. Оглядев инструктора критическим взглядом, она сказала:

— Ты была права, он мне абсолютно не нужен.

Кольт и Кеш бросились в разные стороны. Пули разнесли экспонаты, находившиеся за ними. К счастью, это были последние патроны, находившиеся в магазине автомата. Отбросив ненужное уже оружие, Чен приготовилась к бою.

— Где ты? — окликнула она Кеш. Девушка вышла из укрытия, Кольт тоже, но Чен даже не посмотрела на него.

Чен была опытным бойцом. Два молниеносных движения, и Кеш беспомощно размахивая руками, оказалась на полу. Кольт поспешил на помощь, но Чен ударом ноги отбросила его на несколько метров и, не давая прийти в себя, провела несколько ударов: в висок, в грудь, в живот. Кольт лежал не двигаясь. Чен подняла его за волосы, но в это время Кеш сильным ударом отбросила Чен. Она упала на оголенные электрические провода. Заряд, вспышка… И черноволосой красавицы Чен не стало. Только обгоревшие провода и куски металла.

— Мне нравится стиль твоей работы, — похвалил Кольт свою ученицу, поднимаясь с пола.

Обнявшись, они вышли на улицу. Здесь так же, как и во всем городе, было малолюдно. Они увидели маленького рыжего пса, который смотрел на них просительно и жалобно.

— Заблудился? — спросил Кольт. Пес поднялся и сел. Беглецы прошли еще немного и остановились.

— Так куда теперь? — задала вопрос Кеш.

— Подожди, — сказал Кольт и вернулся к собаке, которая все также сидела и опять смотрела на них.

— Так он же синтетический, — присмотревшись, сказал Кольт.

— Его, наверное, послал Милосердный.

— Значит ты тоже киборг? — ласково проговорила Кеш. Пес поднялся и пошел.

— Ну, пошли за собакой, — сказал Кольт. Взявшись за руки, они отправились за своим проводником.

Пейдж, немного оправившись от горя и присыпав раны на лице, пошел отыскивать беглецов. Но нашел он только останки Чен, неподвижно лежащие среди разгромленных экспонатов «Ядерной семьи».

Пес-киборг привел Кольта и Кеш к люку, возле которого он сел, и снова просяще посмотрел на них. Кольт поднял крышку и они спустились вниз.

Там было очень просторно, и все говорило о том, что не так давно здесь жили люди. Стены украшали рисунки, выполненные чьей-то умелой рукой. На них было изображено то, что давно исчезло из жизни человеческого общества: красивые цветы, птицы, сидящие на ветках деревьев, счастливые улыбающиеся лица людей. На полу здесь и там лежали забытые вещи. Кеш подняла детскую игрушку и с интересом рассмотрела ее. Это была мягкая резиновая кукла-клоун.

— Потрясающее место — восхитился Кольт. Кеш ответила ему улыбкой.

Вскоре они подошли к концу тоннеля и, поднявшись по лестнице, постучали по крышке. Через некоторое время люк приоткрылся и мужской голос вежливо спросил:

— Чем могу вам помочь?

— Пустите нас, — попросила Кеш. Кольт вместе с собакой стоял внизу.

— У вас забронировано? — опять спросил мужчина.

— Нас послал Милосердный, — ответила Кеш.

— Прошу прощения, — извинился он, — мне нужно будет проконсультироваться с управляющим.

Люк захлопнулся и в тоннеле воцарилась тишина. Через пять минут люк широко распахнулся и последовало приглашение:

— Добро пожаловать в наше заведение.

Кеш вышла на землю, за ней с собакой на руках Кольт. Мужчина, который разговаривал с ними, оказался безногим калекой, и место это было очень странным. Оно напоминало свалку отслужившей свой век техники, но здесь, как на заводе, работали люди, их было много, разлетались искры от сварочной аппаратуры, слышался деловой шум и лязг.

— Благодарю вас, — обратилась Кеш к безногому, — мы ищем Милосердного.

— Его никто не ищет, — ответил он, — он сам всех находит.

С этими словами он поехал на коляске вперед, отталкиваясь руками от земли.

— Это что, свалка металлолома? — поинтересовался Кольт, с любопытством рассматривая все вокруг.

— Да нет, кладбище, — сказал безногий, — это место обжито давным-давно. Добровольцев тут достаточно много. Они объявили все это городом. Тут играет роль главный инстинкт.

— Это какой?

Безногий замолчал, всматриваясь во что железными балками. Потом ответил.

— Инстинкт выживания. Ну что ж, — остановился он, — начальник позволил вам подойти.

— А он нас видит? — недоверчиво проговорила Кеш.

— Если вы его вдруг увидите, то будет слишком поздно, — загадочно ответил он. — Желаю удачи.

Безногий развернулся и поехал обратно, а Кеш и Кольт вступили на территорию сооружения, похожего на огромный военный корабль. Здесь их поводырем стал снова рыжий синтетический песик.

Он привел беглецов в каюту, где размещалось не меньше десятка мониторов и на каждом были изображены часы.

— Вы опоздали, — приветствовал их Милосердный.

— Были неприятности, — ответил Кольт. Кеш, радостно улыбаясь, рассматривала каюту.

— Дело усложняется, — объявил им Милосердный. — На корабль «Последний легион» вы опоздали.

— По-моему, он все-таки хочет, чтобы мы отсюда уехали, — рассмеялся Кольт. — Какой у нас выбор?

— Только один, — бодро ответил он. — Взять напрокат другой пароход.

— Отлично, — согласился Кольт. — И как же мы это сделаем?

— Ты слышал когда-нибудь о «Лопастях»? — вопросом на вопрос ответил Милосердный.

— Нет.

— Это бой до смерти. — объяснил он. — Ну, небольшое развлечение. Быстрый и легальный способ заработать деньги. На пароход без денег не попадешь. Ты — один из участников.

— Нет, нет, — запротестовал Кольт, — я не собираюсь сражаться с обреченными.

— Спокойно, Кольт Сорок Пять, — жестоко произнес Милосердный, — Этот бой — твой пропуск на «Танец мамбасы».

— Что это такое?

Подождав, пока Кольт успокоится, Милосердный спокойно ответил:

— Единственное место, где могут находится киборги в бегах.

Кольт посмотрел на Кеш, она ответила ему нежной улыбкой.

— Корабль отплывает сегодня же, — окончил разговор Милосердный. — С тобой или без тебя.

Увидев убитую Чен, Пейдж догадался, что Кольту и Кеш удалось уйти. Сначала он решил было продолжать преследование, но усиливающаяся боль от кровоточащих ран на лице заставила его переменить решение, поэтому Дэни отправился к своему доктору мистеру Раску Тейту.

Частная клиника доктора находилась на Гарвей-стрит. Медсестра чуть не лишилась чувств, увидев Пейджа в таком состоянии. Тейт принял его сразу же. Дэни пришлось придумать благородную и страшную историю об убийцах и несчастных жертвах и бескорыстных спасателях, коими и является собст венной персоной Дэниел Пейдж.

Когда раны были обработаны и забинтованы Пейдж спросил:

— Скажите, мистер Тейт, как скоро заживут раны и каковы будут последствия?

Ответ врача не был утешительным.

— Вы же знаете, голубчик, что значит для вашей кожи даже незначительная царапинка? Ведь ваши кожные покровы перенесли уже достаточно серьезную травму и достаточно серьезное лечение. Человеческая кожа имеет ограниченные способности к регенерации, тем более, что…

Мистер Раск Тейт говорил очень долго, часто используя медицинскую терминологию. Из его речи Дэни понял, что ничего хорошего его не ждет. Раны будут заживать так долго и требуют они такого ухода, что на это может уйти целый год, не говоря уже о деньгах. Второе, что понял Дэни: даже если раны заживут окончательно, то образовавшиеся рубцы не удастся скрыть никакими косметическими средствами. Вероятно, понадобится трансплантация.

Едва сдерживаясь, чтобы не выплеснуть свое бешенство прямо здесь, в клинике и не подстрелить кого-нибудь, Пейдж почти выбежал наружу. Еще не зная точно, что предпримет, решил заехать домой. И только сделав большой глоток виски, он смог слегка успокоиться.

Собрав в кулак всю свою волю, Пейдж отбросил все мысли о своем лице. Он сосредоточился только на ненависти, которая поселилась у него в душе. Он найдет их. Найдет и убьет, во что бы то ни стало.

Прихватив с собой виски, Пейдж сел в машину и отправился на поиск врагов. Из машины он позвонил Дэну.

— Эй, Марк, любовь моя! — поприветствовал он Дана.

Пейдж, где ты находишься? — почувствовав неладное, спросил Дан.

— Я еду на запад, по великолепной дороге, — с истеричным смехом ответил он.

— Успокойся.

Дэни понял, что Марк Дан в курсе всего, что произошло.

— Да, конечно, — прокричал он. — А мое лицо?

— Я понимаю, ты уголовник, — увещательно начал Дан. — У вас, уголовников, своя система, но с нашей она не сможет сравниться,

— Ладно, — сурово сказал Дэни, — но тем не менее ты слушай меня. Новые условия. Убийство. Обоих. И еще плюс пятьдесят процентов.

— Нет, — отрезал Дан, — это не подлежит обсуждению. Женщина слишком важна для нас. А им может заняться наша служба безопасности.

_ Да нет, тут ты, видно, Марк, меня не понял,

— угрожающе произнес Пейдж. — Я не могу для тебя их даже просто захватить.

— Пейдж, — опешил Дан, — ты что, угрожаешь мне?

— Какое интересное слово, — съязвил Дэни. — Меня изуродовали!!!

Он сорвался на крик. Стрелка на спидометре переползла за отметку сто.

— Пять… — захлебнулся от злости Пейдж. — Пять мучительных лет операций, терапевтический курс. И теперь, чем же это все кончилось?!

Слушая излияния Пейджа, Дан принял решение.

— Пейдж, ты отстранен, если ты до них дотронешься, мы отнимем у тебя лицензию.

— Плевать я хотел! Плевать я хотел! Плевать я хотел!!! — орал неистово Дэни. — Обещаю, я сделаю то, что сказал! Мне так нравится!!!

— Пейдж… — начал было Дан, но в трубке раздались гудки.

Когда план дальнейших действий Кольта и Кеш стал ясен для всех, они, наконец, смогли удобно расположиться и рассказать Милосердному и отчасти друг другу все, что случилось с ними с момента побега. Милосердный слушал очень внимательно, иногда переспрашивая, восхищаясь и переживая уже случившееся.

— Сейчас я позову Козырную Карту, — сказал Милосердный, — и он полечит твои глаза. Ты должен быть в форме.

Монитор погас, Кеш и Кольт на короткое время остались одни. Наедине друг с другом и в полной безопасности.

Вскоре пришел пожилой китаец, уложил Кольта на кровать, разложил инструменты и сделал укол.

— Почему тебя называют Козырной Картой? — спросил Кольт.

— Долгая история, — ответил китаец. — Вряд ли ты ее сможешь выслушать, потому что скоро уснешь

Действительно, очень скоро Кольт уснул, и Козырная Карта начал операцию.

Кеш молча стояла, оперевшись спиной о стену. По ее лицу текли слезы. Но сейчас это были слезы счастья.

— Ну что ж, — сказал Милосердный. — Многое сегодня случилось. Киборг влюбилась. Ромео и Джульетта. Две жизни должны совпасть, слиться воедино, хотя, в общем-то, это обречено.

— Ты так думаешь? — отозвалась Кеш.

— Да. Даже если любовь настоящая, это продлится недолго. Но… это может продолжаться.

— Как?

— Кто-то должен прожить жизнь, отпущенную любимому. Кеш, ты будешь жить тысячу лет… Ну, пока будут делать запчасти для таких как ты. Но Кольт Сорок Пять… Он слезет со стены, как прошлогодняя краска. Он останется воспоминанием. Он уже воспоминание. Но, чуть-чуть, если вы испытаете время, отпущенное вам обоим, вашего времени вместе, может быть, вам и хватит.

Кеш не совсем понимала, что имеет ввиду Милосердный, произнося эти слова. Она растерянно и непонимающе смотрела на него.

— Что ты хочешь? — спросила она.

— Ты бессмертна, — вместо ответа сказал он. — Что такое мужчина? Почему он должен всю жизнь прожить рядом со своим богом?

Этими вопросами Милосердный окончил разговор, монитор погас. Кеш задумчиво бродила по каюте, рассматривая предметы, в ожидании, когда Кольт проснется. Козырная Карта сидел возле постели, сложив руки на коленях.

Кеш взяла стоящий на столе портрет. На фотографии был изображен мужчина в форме морского офицера. Черты его лица были мужественными, серьезные глаза просто и спокойно смотрели в объектив.

— А кто наш благодетель, который разговаривает с нами? — спросила Кеш у Козырной Карты.

— Он командовал флотом, был ранен. Ну и флот не мог забыть о живом герое. Его восстановили по запчастям.

Кольт только что проснулся и услышал последние слова китайца.

— Он киборг?? — Удивился Кольт.

Китаец неопределенно пожал плечами, и, осматривая глаза Кольта, продолжал:

— Он по миру поскитался наемником: Гана, Кабул, знавал переворот в Мозамбике. Классический воин. Само совершенство.

Китаец промывал Кольту глаза. На мониторе опять появился Милосердный. Не вмешиваясь, он слушал разговор.

На тумбочке, возле кровати, на которой лежал Кольт, стояла фотография очень красивой женщины. Кольт внимательно смотрел на портрет. У женщины были длинные белые волосы, волнами спускающиеся на грудь. Она стояла одна возле каких-то приборов, взгляд был задумчивым и грустным.

— Кто это? — спросил Кольт.

— Моя жена Велма, — ответил Милосердный.

— Где она?

— Она погибла, — ответил Милосердный, немного помедлив.

— Извини, — смутился Кольт.

На некоторое время установилась тишина, каждый думал о чем-то своем. Потом Милосердный заговорил:

— Это был брак, когда спарили человека и машину. Велма искала лучший мир. Свободный дух… Она помогала киборгам-ренегатам бежать от «Пинуилл». Но, в конце концов, ее поймали. Пейдж убил ее. Но, правда, она его изуродовала.

— А почему ты помогаешь Кеш и мне?

— По старой памяти, — рассмеялся Милосердный. — Брак — это нечто среднее между предательством и любовью. Открывай средний ящик…

Потянувшись, Кольт открыл ящик и достал маленькую коробочку. В ней лежали обручальные кольца.

— Есть определенные вещи, традиционные. До того, как человечество превратилось в то, что мы видим сегодня, существовали красивые добрые традиции… Я оставляю вас.

Раздался щелчок, Козырная Карта попрощался и влюбленные остались одни.

Кольт поднялся и подошел к Кеш, нежно взял её руку и надел обручальное кольцо… и время для них исчезло.

Кольт смотрел на Кеш. Она положила голову ему на плечо и тихо спала. Ее лицо светилось счастьем.

Кольт вспоминал. Очень долгое время между ними вообще ничего не было. То есть не было ничего серьезного, кроме нескольких поцелуев…

Он не знал, что делать. Конечно, не следует это понимать буквально. Он отлично знал, как это делают. Просто он никак не мог разобраться в собственных чувствах и привести себя в боевую готовность… Он боялся, что иная Кеш просто посмеется над тем, что он всегда считал учтиво-романтичным и неотразимым стилем Кольта Сорок Пять. Да, он боялся быть отвергнутым. И еще боялся, что будет принят, но принят совсем по другим причинам.

И вот все случилось. Все.

Их первая близость была абсолютно похожа на их первую встречу и первый разговор.

Все было так тихо, так нежно, так ласково. До этого он никогда не подозревал, что это и есть настоящая Кеш, такая мягкая и нежная, и что в ее легких прикосновениях столько любви. А что удивило его больше всего, так это его собственная реакция. И он был мягким и ласковым. Он был нежным.

Его мысли прервал настойчивый стук.

Кеш проснулась.

— Ну что ж, — вздохнул Кольт, — пора.

Спустя пять минут они уже были готовы в путь. Милосердный давал им последние указания.

— Я договорился с Бобилином, он организует бой и уже ждет вас.

Кеш и Кольт слушали внимательно. На мониторе появилась карта.

— Это «Черный дракон», — указал Милосердный, причал семьдесят семь. Потом у вас есть шанс вернуться, найти пароход «Острова Марии». Капитан там Джон Купер. Он вас знает. Если он вас не встретит — бегите.

Настала минута прощания.

— Ну что ж, Милосердный… — вздохнул Кольт. На экране возникла ладонь. Кольт приложил к ней свою и они побежали.

Марк Дан был мрачен как туча. События развивались совсем не так как должны были бы. У него больше нет в распоряжении Чен, Пейдж вышел из-под контроля.

И еще неприятности. Удалось засечь в компьютерной сети института следы его давнего врага. Он называет себя Милосердным. Конечно, не без помощи сотрудников института удалось ему вмешаться в программу Кеш. Нужно найти его агента и обезвредить, а еще докучают эти несносные болваны, все эти директора.

Мастерс в дикой ярости. Еще бы, он уже видел себя повелителем мира, и вдруг в одно мгновение все мечты развеялись, как дым от сигары. А Дан еще должен докладывать ему о новых неудачах.

Мастерс ждал его в своем кабинете, нервно прохаживаясь взад-вперед.

— Что нового? — он тут же задал вопрос, не ответив на приветствие.

Дан рассказал о случившемся, ожидая для себя все самое худшее.

— Если бы мы не ценили так вашу голову, — еле сдерживая бешенство, проговорил Мастерс, — вам бы уже давно пришлось с ней распрощаться.

— Сейчас слушайте меня, — сказал он твердо. — Поднимайте по тревоге спецподразделения корпорации, всех агентов. Во что бы то ни стало найдите беглецов и обезвредьте. Киборга доставить в полной сохранности.

Дан молча слушал, не смея шелохнуться.

— И еще, — продолжил директор, — тщательно проверьте всех сотрудников в самое короткое время. Человек, на которого падет хоть малейшее подозрение, должен быть немедленно отстранен от работы. Все. Действуйте.

Дан вышел из кабинета, обливаясь холодным потом. Вернувшись к себе, он отдал приказ спецподразделениям отправиться на поиски беглецов. Потом вызвал агента, присматривающего за работниками психоаналитического центра и отдела программирования. Артур Келвин явился незамедлительно.

Коротко объяснив ему ситуацию, Дан приказал.

— Мне нужен человек, который позволил Милосердному проникнуть в наши компьютеры.

— Я сделаю все возможное, — ответил агент

— Этот человек не должен больше работать на корпорацию, тихо сказал Дан. — Вы понимаете меня?

— Да.

— Ваше вознаграждение будет удвоено.

Артур Келвин быстро вышел из кабинета.

По сигналу тревоги спецподразделения погрузились в машины и на огромной скорости покинули территорию корпорации.

Артур Келвин сразу же приступил к выполнению задания. Он взял список работников, имевших доступ к компьютерной связи института, и выбрал из него тех, кто знал шифр. Их было не так уж много: всего пять человек. Дана и Смита он исключил сразу. Затем вычеркнул еще двоих, которых прекрасно знал.

Оставался только один — Ричард Мерфи, ученый, заведующий отделом проводников и полупроводников. Его образ жизни был всем известен. Работает как вол, а потом, словно с цепи сорвавшись, пускается в загул: шумные компании, пьянство.

Он вполне мог помогать Милосердному просто так, из дружеских чувств. Ведь они, как было известно Келвину, давно знакомы и всегда симпатизировали друг другу. Надо его прощупать.

Ричард Мерфи находился у себя в кабинете, он просматривал последние отчеты сотрудников, одновременно думая о своем.

«Киборг сбежала со своим инструктором. Конечно, не без помощи Милосердного. Ведь не зря же он взял у меня пароль компьютерной системы института. Рано или поздно они выйдут на меня».

Его размышления прервал Артур Келвин, внезапно возникший в лаборатории. Мерфи понял: раз к нему пришел представитель разведки, значит он на крючке.

«Очень логично», — мысленно похвалил он сам себя.

— Привет, Ричард, — произнес Келвин, — решил заглянуть к тебе на минутку.

— Привет, ты как всегда вовремя, я как раз собирался открыть бутылочку.

— Хорошо, — согласился Келвин. — Только я ненадолго.

Мерфи пересек кабинет, подошел к массивному шкафу и взял бутылку. Отбил сургуч и вытащил пробку.

— Знаешь, Артур, — сказал он, — мы занимаемся фантастическим делом. В нем есть своя романтика.

— Просто мы дошли до этого очень поздно, — ответил Келвин. — Умение было в нас всегда, но им не пользовались. Потому что все это казалось слишком немыслимым. Потому что отказывались верить.

— Простые люди и сегодня не верят. — Ричард достал из встроенного в стену холодильника лед, положил в бокалы и наполнил их почти до краев.

— Садись, — он протянул Келвину бокал и сел за стол. — Напрасно не присаживаешься. Ты же не особенно спешишь, а сидя пить гораздо приятнее.

Келвин сел. Ричард положил ноги на стул, устраиваясь поудобнее.

«Он пришел проверить меня, а я угощаю его виски, — думал Ричард. — Интересно, что у него есть против меня?»

Он сидел, сжимая в руке бокал, и ждал, когда Келвин заговорит.

— У вас, ученых, разрабатывающих искусственный интеллект, очень интересная жизнь… — сидящий за противоположным концом стола Келвин изобразил на лице добродушие. — Я иногда вам завидую.

— Для нас это работа, — небрежно заметил Мерфи.

— Но вот недавно результаты вашей работы, можно сказать, пропали даром. Ты слышал?

— Если ты имеешь в виду сбежавшего киборга, слышал. Но вряд ли это говорит об отсутствии результатов, — не согласился Мерфи, — или бесполезности проделанной работы. Результат налицо. Кажется, наши достижения имеют успех.

— Как это? — не понял Келвин.

— Очень просто. Искусственный разум решился на самостоятельный шаг, не предусмотренный программой. Мы не должны опекать так киборгов. Нужно дать им больше свободы, тогда подобное не случится.

— Вряд ли это возможно, — Келвин покачал головой.

— Вы должны позволить нам и им хоть иногда действовать по собственному усмотрению, — настаивал Мерфи.

Келвин усмехнулся.

— И не пытайся утверждать, что это невозможно, — продолжал Мерфи. — Я знаю, что это реально. В распоряжении «Пинуилл» столько ученых…

— Да, нет, я не спорю, — ответил Келвин, — это возможно, конечно. Просто мы не хотим выпускать контроль из своих рук.

— Боитесь, воспользуются конкуренты?

— Не исключено. Нас устраивает все как есть. И потом, мы очень ценим вас, ученых. Меры безопасности необходимы. Вдруг вас захотят похитить? Или убить…

— Вы слишком высоко нас цените, — сухо заметил Мерфи.

— Вовсе не слишком, — возразил Келвин. — Ты хоть представляешь, сколько денег мы в вас вкладываем? Ты даешь себе отчет, сколько человек приходится отсеять, прежде чем найдешь подходящего? Он должен быть и умным, и способным. И, наконец, он должен быть предан «Пинуилл».

— Ну, преданность-то вы покупаете. Тут еще никто не жаловался на слишком маленькую зарплату.

Они замолчали на некоторое время, потягивая виски.

— И все-таки, — сказал Мерфи, — я не вижу необходимости держать нас под контролем постоянно.

— Не пойму, что ты так беспокоишься. Можешь экспериментировать сколько угодно.

Он допил виски и поставил бокал.

— Все. Спасибо. Я пошел.

Ричард Мерфи остался один. Он задумался, прикидывая. Все, кажется, достаточно просто. Выйти из здания ничего не мешает. Времени, скорее всего, с полчаса. Как раз столько, сколько потребуется Келвину, чтобы отдать распоряжения агентам.

Он оглядел кабинет и почувствовал удовлетворение и гордость. В этом кабинете он решил много проблем, связанных с искусственным интеллектом.

Ричард почувствовал, как тяжело ему расставаться со всем этим, как трудно уйти насовсем, — слишком большую часть самого себя он сюда вложил.

Но выбора нет, надо уходить.

Ричард вышел в коридор и захлопнул за собой дверь.

Вокруг никого не было. По обеим сторонам пустынного коридора двери были закрыты, из-под некоторых сквозь щели просачивался свет. Стояла полная тишина. Но в этой тишине слышался пульс гигантского организма «Пинуилл». Казалось, огромный комплекс никогда не спит: круглые сутки работают лаборатории и испытательные станции, обширнейшие библиотеки и склады, заводы…

Все спокойно. Остается только сесть в машину, оставленную на стоянке, и поскорей добраться до северной границы. Нет, остановил себя Мерфи, не годится, чересчур уж просто и прямолинейно. И слишком очевидно. В «Пинуилл» наверняка решат, что именно так я и поступлю.

Но сомнение не покидало Мерфи; голову сверлила чудовищная мысль: а надо ли вообще бежать?!

Мерфи быстро зашагал по коридору, стараясь разобраться в своих сомнениях и вместе с тем чувствуя, что сомнениям сейчас не место. Какие бы колебания ни возникали, он знал, что действует правильно.

Он понимал, что причина тут одна: он не хочет бежать из «Пинуилл». Ему интересно работать в «Пинуилл».

Но эту борьбу с самим собой он выиграл много месяцев назад. Уже тогда пришло решение: когда придет время, он уйдет, все бросит и убежит, как бы ни хотелось остаться.

Ричард открыл массивную, роскошную дверь и вышел на площадь. Он всегда стоял здесь минуту-другую, наслаждаясь городом. Легкий вечерний ветерок шелестел листвой. Тихо, почти бесшумно проносились вечно спешащие автомобили. И все это было подернуто тонкой дымкой вечера.

Но сегодня он не стал любоваться городом. Не было времени. В его распоряжении оставались минуты.

Его машина на стоянке, совсем рядом, но до неё не успеть дойти. Рисковать нельзя. Машину придется оставить.

Мерфи зашагал вниз по аллее и свернул в противоположном направлении.

«Еще бы десять минут, — повторял он про себя. — За эти десять минут я найду дюжину мест, где можно спрятаться, — затаиться, чтобы прийти в себя, решить, что делать дальше». Сейчас, без машины, он просто не знал, что предпринять.

Мимо проносились автомобили.

Один из них подлетел к тротуару, остановился рядом с Мерфи, и чье-то лицо показалось в окошке.

— Ричард! Вот это здорово! Я так и знал, что встречу тебя.

Мэрфи испуганно взглянул на водителя и произнес как можно спокойнее:

— Привет, Гюнтер! Давненько мы не виделись.

Это был Гюнтер Вальрод. Никто не знал, чем он занимается, но до Ричарда доходили смутные слухи, что Гюнтер был секретным агентом. Вальрод открыл дверцу:

— Прыгай. Поедем на вечеринку.

«Кажется, это то что надо», — подумал Мерфи.

Конечно, лучше и не придумаешь, «Пинуилл» в голову не придет искать меня в веселящейся компании. И потом, в случае чего, оттуда всегда легко улизнуть. Там столько народа, что исчезновения одного человека никто не заметит. И, наверняка, найдется машина, в которой какой-нибудь рассеянный владелец забудет ключи.

— Прыгай, — повторил Гюнтер. — Сегодня пьянка у Джейн.

Мерфи быстро сел на мягкое сиденье. Дверца тихо захлопнулась, и машина Гюнтера влилась в мчащийся поток.

— Я говорю Джейн, — начал Гюнтер, — что это за вечер, если нет ни одной души из «Пинуилл». И вызвался заманить какую-нибудь важную птицу оттуда.

— Ты промахнулся. Никакая я не важная птица.

— Зато ученый, связанный с производством киборгов. А вам есть о чем порассказать.

— Ты же знаешь, мы на эти темы не распространяемся.

Гюнтер прищелкнул языком:

— Все тайны!

— Нет, просто правила и инструкции.

— Да, конечно. Потому то слухи здесь разносятся со скоростью света. Стоит днем случиться чему-нибудь на одном конце города, как вечером в кабаках на другом конце уже обсасываются все подробности.

— И обычно перевираются.

— Может, кое-что и приукрашивается для интереса, но суть остается.

Мерфи промолчал. Откинувшись на спинку сиденья, он смотрел в окно на мелькающие огни улиц, на кварталы массивных домов с плоскими крышами. Все это «Пинуилл».

А ему надо уходить отсюда.

До сих пор трудно поверить, что ему, который так любил свое дело, так верил в него, отдавал ему всю свою жизнь, приходится теперь удирать, словно испуганному зайцу.

— Что вы собираетесь со всем эти делать? — спросил Гюнтер.

— С чем «этим»?

Со всеми вашими знаниями, секретами, идеями?

— Не знаю.

Сотни ученых, не помня себя от счастья, раскручивают колесо науки. Как далеко вы в «Пинуилл» ушли от остальных людей? На миллион лет, или больше?

— Поговори с кем-нибудь другим, я не в курсе. Я выполняю свою работу. Если ты пытаешься выудить из меня что-то, то напрасно. Меня на эти приманки не поймать.

— Извини. Я просто одержим этой мыслью.

— Не ты один. На земле нет, наверно, такого места, где бы не ругали «Пинуилл». Для людей сегодня это любимое занятие.

— Попробуй взглянуть на это с моей точки зрения, — голос Вальрода звучал серьезно. — Сижу я в стороне и понятия не имею, что делается в какой-то «Пинуилл». И вдруг появляешься ты: большой ученый со своими сверхчеловеческими планами. Конечно, я завидую тем, кто в этом участвует, я ощущаю свою неполноценность и второсортность. А ты удивляешься, что люди ненавидят «Пинуилл» и все, что связано с киборгами.

— А они и в самом деле ненавидят?

— Ричард, — мрачно произнес Гюнтер. — Тебе надо самому съездить и посмотреть.

— Не вижу особой надобности. И так достаточно наслышан. Я хочу знать: они в самом деле ненавидят «Пинуилл»?

— Думаю, да. Может быть, не здесь, но поезжай куда-нибудь, и сразу поймешь, что «Пинуилл» и ваших киборгов действительно ненавидят.

Они въехали в район жилых кварталов. Вдоль широких, плохо освещенных улиц нескончаемой нитью потянулись серые ряды домов. Машин стало меньше.

— Кто будет у Джейн? — спросил Мерфи.

— А, все тот же зверинец. Джейн любит устраивать такие дикие сборища, где все дозволено и где всем друг на друга наплевать. И где можно переспать почти с любой женщиной.

— Да, я знаю.

Гюнтер свернул с шоссе на дорогу, которая стремительной спиралью поднималась вверх по каньону. Стало прохладно. В темноте, раскачиваясь, шелестели деревья. Пахло хвоей.

За крутым поворотом показались огни дома. Он стоял на уступе скалы — современное здание, прилепившееся как ласточкино гнездо к почти отвесной стене каньона.

— Ну вот и прибыли, — весело произнес Гюнтер.

Вечеринка становилась шумной, не буйной пока, но разудалой, как бывает со всеми вечеринками, и здесь уже воцарилась атмосфера пустоты и бесцельности. Густой табачный дым, прохладный ветерок, залетающий в распахнутые окна, нескончаемая, никчемная болтовня, доносящаяся отовсюду, — все, казалось, говорило о том, что уже поздно, и гости вот-вот начнут расходиться. Но на самом деле еще не было и двенадцати.

Ричард Мерфи вынужден был поддерживать беседу в гостиной. Но вяло отвечал на вопросы. В конце концов, один толстый господин все-таки его вывел из себя. И Мерфи стал огрызаться. Они спорили уже целый час.

Толстяк вынул изо рта сигару и брезгливо посмотрел на нее. Немного подумав, он швырнул ее в цветочный горшок.

Сложив руки на животе, толстяк уставился в потолок.

— Мистер Мерфи… — начал он.

— Да?

— Вы очень проницательный человек. И цельный. Вы терпеть не можете консервативность в мышлении и несколько раз здорово подцели меня. Мне нравится, как вы это сделали.

— К вашим услугам, — холодно отозвался Мерфи.

— Сколько вам платят?

— Достаточно.

— Такого не бывает. Я никогда еще не встречал человека…

— Если вы пытаетесь купить меня, то просто спятили.

— Не купить, а нанять. Вы прекрасно знаете «Пинуилл», знакомы со многими людьми. В качестве консультанта вы были бы просто незаменимы. Мне очень хотелось бы обсудить…

— Простите, сэр, но ничего не смогу для вас сделать. При теперешних обстоятельствах я не смогу быть чем-либо для вас полезным.

«Все, — решил Мерфи, — здесь я провел уже целый час. Более, чем достаточно. Поел, выпил, потратил уйму времени. Пора двигаться дальше. Когда до «Пинуилл» дойдет, что я здесь, надо быть далеко.

Сзади зашелестело платье, и чья-то рука легла ему на плечо.

— Я рада, что ты пришел, Ричард, — сказала Джейн.

Он встал и повернулся к ней.

— Это я рад, что ты пригласила меня.

Ее глаза блеснули.

— Я тебя пригласила?

— Нет, по-правде, меня притащил Гюнтер Вальрод. Надеюсь, ты не возражаешь?

— Ты же знаешь, я тебе всегда рада, — она слегка пожала ему руку. — Пойдем, я познакомлю тебя с одним человеком. Извините нас.

— Пожалуйста.

— Вышло довольно невежливо, — заметил Мерфи, когда они отошли.

— Надо было тебя спасать. Это на редкость скучный тип. Понятия не имею, откуда он взялся. Уверена, что я его не приглашала.

— А кто он такой? Я так и не понял.

Она пожала красивыми обнаженными плечами.

— Глава какой-то делегации. Они приехали пожаловаться на «Пинуилл» с его киборгами.

— Я так и подумал. Он очень расстроен и, по его словам, очень несчастен.

— Ты почему не пьешь?

— Только что выпил.

— А ты поел? Тебе весело?

— Да, спасибо, все прекрасно.

— Пойди выпей еще. Я поздороваюсь еще кое с кем из гостей. Ты не останешься потом?

Мерфи покачал головой.

— Ужасно жаль, но не смогу. Спасибо.

— Тогда в другой раз, — сказала она и собралась идти, но Мерфи шагнул вперед и остановил ее.

— Джейн, — спросил он, — тебе когда-нибудь говорили, что ты чертовски славное создание?

— Нет. Никогда и никто.

Она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— А теперь иди развлекайся.

Мерфи стоял и смотрел, как она движется среди гостей.

Ричард как бы бесцельно пересек комнату, заглянул на минуту в бар и вышел в прихожую. Пора ехать. До рассвета надо или как следует спрятаться, или смотаться на много миль отсюда. Наверняка, Келвин и его агенты ищут его.

Он побродил среди оживленно болтающих компаний, здороваясь со знакомыми.

«Мне потребуется время, чтобы найти машину, — думал, Мерфи, — в которой кто-то по забывчивости оставил ключи. А вдруг такой машины не окажется? Что тогда? Спрятаться в горах дня на два, пока не прояснится ситуация? Джейн не откажется помочь, но она слишком болтлива… Будет спокойнее, если она ничего не узнает. К кому еще можно обратиться за помощью, лихорадочно думал он. Как найти Милосердного? Только он сможет помочь.

Наконец он подошел к двери. Казалось, он вышел из густого леса на открытое пространство: здесь нескончаемая болтовня едва слышалась, воздух казался прозрачнее и как-то чище. Исчезло чувство подавленности.

Дверь открылась, и в прихожую вошла женщина.

«Подарок судьбы», — подумал Ричард Мерфи. Это была Кэт, он познакомился с ней у Милосердного.

— Кэт! — обрадовался Мерфи. — Как я не сообразил, что ты здесь. Ты ведь не пропускаешь ни одной вечеринки у Джейн.

Ее шепот обжег его:

— Ричард, ты полный, законченный кретин! Что ты здесь делаешь? Тебя же ищут.

— Разве ты знаешь…

— Конечно.

Вслух Кэт произнесла приятным певучим голосом:

— О, я никогда не пропускаю вечеринки у Джейн. Здесь можно встретить таких интересных людей.

Она снова перешла на шепот:

— Тебя ищут. Они знают, что ты тут. Скоро они будут здесь — если еще не пришли. Я приехала, как только узнала. Да не молчи же ты, как дурак… На нас обратят внимание, если мы будем так стоять.

— На этот раз ты напрасно потеряла время, — выговорил Ричард. — Сегодня здесь нет интересных людей. Сегодня собралась на редкость неинтересная публика.

— Ты в опасности. Я приехала помочь тебе, — прошептала она.

— Я тут беседовал с одним бизнесменом, — громко произнес он. — Жуткая скука. Вот, вышел сюда глотнуть свежего воздуха и встретил тебя.

— Моя машина стоит на обочине, но тебе со мной идти нельзя. Я пойду заведу мотор и выеду машину на дорогу, а ты поброди еще немного здесь и потом пробирайся на кухню.

— Хорошо.

— Только спокойнее. Не делай резких движений, держись естественней. Веди себя как все и делай вид, что умираешь от скуки. Сначала пойдешь на кухню, оттуда — через черный ход на улицу.

— Неужели ты поедешь вот так, сразу? — снова громко спросил Ричард.

— А ты не говори им, что видел меня, — попросила Кэт, — а то Джейн до смерти обидится.

— Но ты забыла, что «Пинуилл» может караулить на дороге, — прошептал Мерфи.

— Не беспокойся, Ричард, я разузнала их планы. Мы их одурачим.

— Хорошо, буду нем как рыба, — опять громко произнес Мерфи.

Она вышла, и каблучки застучали вниз по лестнице.

Мерфи медленно повернулся и направился обратно, в переполненные комнаты. Не успел он перешагнуть порог, как его оглушил гул десятков голосов людей, которым все равно, что говорить, лишь бы говорить.

У бара он остановился, взял виски со льдом и несколько минут со скучающим видом потягивал напиток. Нельзя показать, что он спешит, или куда-то направляется, но и нельзя допустить, чтобы его втянули в какой-нибудь разговор, — на это нет времени.

Мерфи обменялся приветствиями с несколькими знакомыми; его покровительственно похлопал по спине один подвыпивший джентльмен, с которым он познакомился недавно; ему пришлось выслушать пару непристойных анекдотов; он даже слегка пофлиртовал с престарелой вдовушкой, которая с глупой улыбкой, набросилась вдруг на него.

«Ни одного киборга, — подумал Мерфи, — даже среди прислуги».

Все это время он двигался к двери в кухню.

Наконец добрался до нее.

Перешагнул через порог и с праздным видом пошел вниз по ступенькам.

В кухне никого не было. Посуда сверкала холодной голубой эмалью. Гулко тикали настенные часы с длинной секундной стрелкой.

Мерфи поставил еще наполовину полный бокал с виски на ближайший столик. От наружной двери его отделяли лишь шесть шагов по тускло мерцающему полу.

Он сделал два шага и собрался сделать третий, как вдруг почувствовал что-то неладное.

За большим холодильником, сжимая что-то в кармане пиджака, стоял Гюнтер Вальрод.

— Брось, Мерфи, — сказал он, — не советую сопротивляться. Все вокруг оцеплено. У тебя нет шансов.

Мерфи на секунду замер от удивления, он был буквально ошеломлен. Именно ошеломлен, а не испуган или разгневан. Ошеломлен тем, что врагом оказался Гюнтер Вальрод. Значит, слухи были верными, он агент «Пинуилл», и, по-видимому, весьма способный.

И еще — Артур Келвин все знал и все же позволил ему выйти из кабинета и спуститься на лифте. Но он еще не вышел на улицу, а Келвин уже давал задание Гюнтеру.

Все было обставлено умно, вынужден был признать Мерфи, — куда умней, чем мое собственное поведение.

Ошеломление медленно проходило, уступая место злости. Злости за то, что он попался, что его провело такое ничтожество, как Гюнтер.

— Мы сейчас спокойно, как подобает друзьям, выйдем отсюда, — сказал Гюнтер. — И я отвезу тебя обратно, побеседовать с Артуром Келвином. Тихо, мирно, без суеты. Мы ведь не захоти — ни ты, ни я — причинять Джейн беспокойство.

— Нет, — ответил Мерфи. — Нет, конечно, не захотим.

Его мозг лихорадочно работал, отыскивая лазейку, пытаясь найти какой-нибудь выход, что угодно, лишь бы выпутаться из положения. Он не собирался ехать обратно. Что бы ни случилось, он не вернется с Гюнтером.

Мерфи быстро шагнул вперед, но Гюнтер не двинулся с места. — Стоял, держа руку в кармане, и не шевелился. Слишком уверен, что Мерфи не окажет сопротивление.

И вот еще один шаг, и Мерфи подошел к нему почти вплотную. Его кулак, как поршень, рванулся вперед. У Гюнтера отвисла челюсть и веки поползли вниз. Мерфи попал точно, куда целился, и вложил в удар всю силу, всю тяжесть своего тела.

Гюнтер рухнул как подкошенный. Рука с зажатым револьвером выпала из кармана. Выскользнув из ослабевших пальцев, пистолет со стуком упал на пол.

Мерфи нагнулся и поднял револьвер. От этой тупорылой уродливой вещицы веяло смертью.

Да, Гюнтер не шутил. И «Пинуилл» тоже.

«Хорошо, что я мало выпил», — подумал Мерфи.

Он повернулся и посмотрел на Гюнтера, тот по-прежнему безмятежно лежал на полу. Пожалуй, он еще немного тут полежит, прежде чем придет в себя.

Мерфи сунул пистолет в карман и направился к выходу.

Он вышел и зашагал по выложенной плитами дорожке к длинной каменной лестнице.

В стороне от темных рядов автомобилей, припаркованных на стоянке, тихо урчала машина.

Это ждет Кэт, понял Мерфи. Но она повернула машину не в ту сторону — не вниз по дороге, к выходу, из каньона, а в самую глубь его. И он знал, что это ошибка, потому что дорога сужается, и через милю-две проехать уже невозможно.

Он перескочил через последнюю ступеньку и вышел на дорогу.

Кэт сидела в машине. Мерфи открыл дверцу и скользнул на сиденье.

— Ты быстро, — обернулась к нему Кэт.

— Представилась возможность, — ответил Мерфи, и я не стал ждать.

Она включила скорость, и машина двинулась вверх по дороге.

— Надеюсь, — заметил Мерфи, — ты знаешь, куда едешь. Дорога скоро кончится.

— Не бойся, Ричард, я знаю.

Дорога впереди делала крутой поворот направо, затем сворачивала влево, возвращаясь обратно и замыкая круг.

— Держись, — бросила Кэт.

Она резко свернула с дороги и направила машину вверх по пересохшему руслу ручья на одной из стен каньона.

Кэт осторожно вела машину по руслу, прижимаясь к скале. Фары осветили крутой поворот, как бы зажатый с одной стороны каменной стеной, а с другой — огромным, размером с сарай, валуном. Машина втиснула капот в пространство между скалой и валуном, развернула задние колеса и медленно, почти ползком, преодолела проход.

Кэт выключила двигатель.

— Отсюда пойдем пешком? — спросил Мерфи.

— Нет, немного переждем. Они ведь начнут охоту за нами. Подъедут сюда и по шуму двигателя поймут в какой мы стороне.

Далеко на дне каньона послышался гул моторов. Он быстро приближался. Заговорщики прислушались, пытаясь сосчитать по звуку автомобили. Мерфи показалось, что их было три.

Машины подъехали к повороту и остановились. Послышались мужские голоса.

Они сидели тихо.

Смолкли голоса, и машины двинулись обратно.

— Уехали, наконец, — сказала Кэт.

Она включила мотор, и автомобиль рванулся вверх. Дорога становилась все круче. Они уезжали все дальше и дальше от своих врагов.

А Кеш и Кольт тем временем нашли «Черный дракон» и постучали.

Дверь отворилась, и угрюмый человек молча уставился на них.

— Мы ищем Бобилина, — сказал Кольт.

Дверь оставалась неподвижной, человек ухмыльнулся.

— Нас послал Милосердный, — вмешалась Кеш.

Человек подвел их к большому китайцу, сидящему за столом и курившему длинную трубку.

— Бобилин? — окликнул его Кольт.

— А кто спрашивает? — не открывая глаз, спросил китаец.

— Милосердный.

— Милосердный? — Бобилин открыл глаза, окинул Кольта внимательным взглядом.

— Он про тебя много хорошего говорил, — покачал головой китаец. — Хороший боец, прекрасный стиль.

Молодые люди осматривали помещение. Это был обычный трактир, где собирались портовые рабочие, моряки и проститутки.

— Ждите здесь, — сказал Бобилин, тут же исчезнув.

Он прошел в комнату, где его ждал еще один боец. Он ничего не объяснял Бобилину, только сказал, что хочет заявиться на бой и драться до смертельного исхода. Но только с одним человеком. Его имя Кольт Сорок Пять.

Сейчас Бобилин пошел предупредить его, что этот человек здесь и бой начнется через пять минут.

— Все готово, — сказал китаец, заглядывая в комнату.

Пейдж удовлетворенно усмехнулся. Да, это был именно он. Дэни вычислил это место, может быть, не без помощи Милосердного, и жаждал взять реванш.

— Этот бой до смертельного исхода, — мрачно проговорил он.

Бобилин вернулся к Кольту и Кеш. Он повел их на ринг, указал на стул, дал полотенце и бутылку воды.

— Это твой тренер, — засмеялся он, указывая на Кеш.

Похлопав Кольта по плечу сказал:

— Ну-ка, давай. Хорошее представление, вот чего мы от тебя ждем.

Они остались вдвоем.

— Ну, что там со временем? — спросил он у Кеш.

— Две минуты до гонга, сорок четыре — до отхода парохода.

Кольт приступил к разминке, разогревая мышцы перед боем. Раздался гонг.

— Будь осторожен, Кольт, — поцеловал его Кеш.

— Спасибо. — он крепко обнял ее. — Начали.

— Ради любви, — пытаясь скрыть тревогу, — сказала Кеш.

Кольт обернулся.

— А что еще есть в этой жизни?

— Давай, давай, — поторопил его Бобилин.

Кольт вышел на ринг и увидел перед собой Пейджа. Он стоял, картинно расставив руки. Вдруг неожиданно резко размахнулся и нанес страшный удар в челюсть. Кольт отлетел назад, едва сумев удержаться на ногах.

Выпрямившись, он принял стойку. Пейдж сделал обманное движение, и Кольт снова пропустил удар слева.

Публика радостно кричала, Дэни улыбался, махая зрителям ручкой. Он явно недооценил противника, потому что Кольт, выпрямившись, резко нырнул под руку Пейджа и коротким движением ударил его под ребра. Тот переломился пополам. В следующее мгновение мелькнула нога, и ботинок врезался в сморщившуюся физиономию.

Дэни отлетел в сторону. Когда он, поднявшись бросился в атаку, прозвучал гонг. Противники разошлись по своим углам.

Эти поединки назывались «лопасти». Вряд ли кто-нибудь мог определенно ответить, почему. Может быть потому, что проходили сражения в задней части здания, между вращающимися лопастями больших вентиляторов.

Минута перерыва прошла, и противники снова сошлись на ринге. Дэни больше не играл на публику. Он понял, что перед ним не дилетант, а мастер.

Пейдж метнулся к Кольту. В ту же секунду нога Кольта врезалась ему в живот, и Дэни показалось, что его лягнула лошадь. Выпрямившись, Пейдж попытался врезать кулаком в белое пятно, которым было лицом Кольта. Тот уклонился, и Пейдж почувствовал, как пальцы парня поймали его руку в кольцо захвата, протягивая вперед. Пол ушел из-под ног, он начал заваливаться и налетел на предусмотрительно подставленное Кольтом колено.

Публика неистовствовала. Раздавались подбадривающие крики и улюлюканье.

От удара воздух вырвался из груди Дэни с силой урагана, он попытался вдохнуть, но… раздался гонг.

Еще одна минута передышки. Дэни отполз к своему стулу. Дотянувшись до своей сумки, стоявшей на стуле, Пейдж достал зеркало. Несколько мгновений он молча смотрел на свое окровавленное лицо. Потом со злостью плюнул и отшвырнул зеркало, разбив его об пол.

Раздался сигнал к бою. Пейдж взял в руку нож, с трудом поднялся на ноги. Держа руку с ножом за спиной, он вышел на ринг.

Пейдж первым бросился вперед, размахивая ножом. Кольт успел увернуться, но по груди стало расползаться ярко-красное пятно.

Кеш, забыв обо всем, ринулась к Кольту. Бобилин едва успел задержать ее сильной рукой. Она изготовилась оттолкнуть его, но тот, подняв над головой пачку с деньгами, произнес с усмешкой:

— Если ты выйдешь туда, я дисквалифицирую твоего Кольта, и никакой Мампасы не будет.

Кеш вернулась на место.

Из горла Кольта вырвался резкий гортанный крик. Ударом ноги он сокрушил кисть, сжимающую нож. Его пальцы впились в горло Пейджа. Он еще сопротивлялся, но очень слабо.

Кольт отбросил его прямо в лопасти огромного вентилятора. Бой окончен.

Кеш быстрым движением выхватила деньги из рук китайца, подбежала к Кольту и через заднюю дверь они покинули «Черный дракон».

Спецподразделения «Пинуилл» засекли показатели датчика как раз тогда, когда Кольт дрался с Пейджем.

Включив сирену, машины с солдатами мчались в порт. Ворвавшись в «Черный дракон», они увидели толпу возбужденных людей. Только что на их глазах один человек убил другого. В зале стоял ор, визг, смех.

— Так, сержант, — отдал приказ капитан, — разгони-ка эту гулянку.

— Слушаюсь, сэр.

«Черный дракон» был окружен. Кеш и Кольт бежали к причалу, когда им перегородили дорогу вооруженные солдаты.

Прыжок, удар, дорога свободна. Подобрав оружие, Кеш позвала Кольта:

— За мной.

Но было поздно. Дорогу преградила группа из двадцати солдат, вооруженных и готовых стрелять.

Кеш закрыла Кольта, став впереди, и приготовилась убить каждого, кто приблизится.

— Не надо, — сказал Кольт, туг же вскрикнув от боли. Они были окружены. Сзади тоже стояли солдаты.

— Я останусь с тобой, — сказала Кеш, — Они не посмеют.

— Твой дружок дешевле грязи, — проговорил капитан, целясь в Кольта. — Сдавайся, киборг, или он труп.

Кольт поднял руки. Кеш, не вытирая слез, положила автомат на землю и тоже подняла руки.

Капитан сделал шаг к ним и тут же замер на месте. В наступившей тишине послышался какой-то странный звук.

На куче металлолома что-то шевелилось. Потом скатилось вниз прямо к ногам пленников. Раздался щелчок, на экране появилось изображение. Это снова был Милосердный.

— Ты осталась рядом со своим мужчиной, Кеш, — заговорил он. — Это здорово. А ты, Кольт, потрясающе дрался. А вы — идиоты из корпорации «Пинуилл». Я вам скажу только одно… Снаряд!

Тут же раздался взрыв, потом еще один. Противники падали, как подкошенные.

Воспользовавшись замешательством, Кольт и Кеш ускользнули и со всех ног помчались к ждавшему их пароходу.

Джон Купер на ходу взял деньги, и в тот же момент пароход отчалил от берега. Кеш и Кольт были в безопасности. Они плыли туда, где никто не мог помешать их счастью.

Милосердный вступил в открытый бой с корпорацией «Пинуилл». Он вышел им навстречу с гранатометом в руках, когда еще не рассеялся дым от первого снаряда.

— Черт… — выругался капитан.

Милосердный стоял с оружием наперевес. Они заметили его.

Цепочка шла прямо на него. Он мог разобрать отдельные фигуры. Автоматы у всех наготове. Впереди — высокий в очках, должно быть, командир. У него нет автомата, только пистолет.

— Ну и ну… — сказал Милосердный. — Если хочешь обедать с дьяволом, тебе нужна ложка с очень длинной ручкой.

Огонь! Передний, в очках, тяжело падает на землю. Его спутник тоже. И еще несколько человек. Остальные бегут, падают, спотыкаются, опять поднимаются, сталкиваются друг с другом.

В двух шагах о Милосердного разрывается граната, вторая разрывается где-то за ним, далеко. Третья — слева от него.

Обстрел длится минут пять. Милосердный стоит, не пригибаясь. Капитан вскакивает и перемещается поближе к нему.

Три короткие очереди. Потом одна подлиннее. Враги снова прячутся. Они успели пробежать метров двадцать, не больше.

Снова начинается обстрел. Силы слишком не равны.

Они набросились на него впятером, заковали руки и ноги. Один-единственный пленник будет доставлен в «Пинуилл».

Марк Дан играл в гольф. Он ждал мальчика, возвращавшегося обратно, так как за поднявшейся от ветра травой ему не было видно флажков.

Мальчик вернулся, он тяжело дышал и с трудом выговорил:

— Восемь футов от края лужайки, как раз вдоль линии лунок. Луг удобный, и цель перед вами. Чуть дальше небольшой склон.

Мальчик сделал движение рукой, показал угол наклона.

— До него сто семьдесят метров.

Вдруг Дан понял, что до сих пор он не играл по-настоящему. В гневе он лупил по мячу, вместо того, чтобы, как сейчас, осторожно загнать мяч в песчаную лунку.

Дан принял устойчивое положение и сделал два удара, оказавшихся неудачными. Потом он загнал мяч. Сначала на семьдесят метров вперед, а потом еще на сто метров, до следующего прохода.

— Проклятье, — сказал Дан. — А сначала все шло так хорошо.

Затем Дан прошел весь маршрут, закончив на семнадцатой лунке. Он удовлетворенно оглядел луг, потом сказал, придя к выводу:

— А можно было и лучше. Гораздо лучше.

В этот момент зазвонил телефон, мальчик поднес ему трубку, и Дан заспешил в институт.

Как только он вошел в кабинет, то сразу же увидел связанного противника.

— О-О, — радостно проговорил он. — Привет, Милосердный! Рад, что поспел. Ты всегда был мощным противником.

Дан прошел к своему столу и присел на край.

— Я решил дать тебе посмотреть, как я разыгрываю последнюю партию.

Милосердный молча смотрел на него. Дан встал со стола, заглянул в один ящик и достал оттуда коробочку.

— Видишь, — повернулся он к Милосердному, — это детонатор Кент. Радиус действия — две тысячи миль. Так что, к сожалению, для Кеш и Кольта медовый месяц закончился.

Милосердный по-прежнему молчал.

— Что, что? — издевательски произнес Дан. — И никакой остроты в ответ? Никакой шутки? Никакой пикировки от человека с видео ртом?

Пленник молчал. Дан повернул ручку детонатора.

— Кент и Кольт, поцелуйте друг друга в задницу на прощанье.

Внезапно раздался голос робота, охраняющего помещение:

— Детонатор активирован в комплексе! Детонатор активирован в комплексе!

Дан растерянно вертел головой.

— По-моему, целовать придется не им! — проговорил Милосердный.

Взрыв огромной силы разнес вдребезги кабинет директора и всех, кто находился в нем.

Кеш и Кольт прибыли в безопасное место через неделю. На корабле они были единственными пассажирами. После всего пережитого для них это путешествие было приятным отдыхом.

На берегу прибывших встретили жители этого острова: в прошлом такие же беглецы как и они. Среди них были и киборги и люди, в основном, ученые: программисты, математики, электроники, восставшие против системы производства киборгов и бесчеловечного использования их ради наживы. На материке им грозила смерть.

Милосердный после гибели Велмы создал этот город на далеком острове, отправляя туда на кораблях людей и все, что требовалось им для жизни. Конечно, это было нелегко и опасно. Но дело стоило того. Здесь люди и киборги обретали счастье и спокойную жизнь, в которой не было места убийствам и преследованиям.

— Добро пожаловать в нашу обитель! — приветствовал их высокий седой человек с открытой приветливой улыбкой.

Кеш и Кольт подошли к нему. Он сердечно пожал руки. Остальные тоже поздравляли их, похлопывали по плечу.

Когда первая радость улеглась, их пригласили в дом. Кеш и Кольт шли в сопровождении седовласого и молодого парня. Все другие остались на берегу, чтобы разгрузить корабль.

В доме их усадили за стол.

— Прошу, — сказал хозяин, радушно, жестом пригласив садиться на широкие резные лавки, — угощайтесь, чем Бог послал!

На столе стояли чашки с молоком, лежали свежие фрукты, кукурузные лепешки, хлеб, сыр. Кольт с удовольствием принялся за еду, а Кеш смотрела на него нежным взглядом, полным любви.

— Вы киборг? — спросил хозяин.

— Да, — улыбнулась Кеш. — Мне доставляет удовольствие смотреть, как Кольт ест.

— А вас как зовут? — спросил он снова.

— Меня зовут Кеш.

— А меня — Питер, — представился хозяин. — А это, — он указал на юношу, — Шеп. Вот мы и познакомились. Я вам расскажу немного о нашей жизни здесь.

Вот что узнали Кеш и Кольт об этом райском острове, куда они даже не мечтали попасть.

Живущие здесь строят дома. Но не для себя. Те, кто приехал сюда раньше, уже имеют их. Они строят жилища для тех, кто еще может прибыть на остров. Для Кеш и Кольта дом уже готов, и позже Шеп отведет их туда.

Еще местные жители занимаются разведением хозяйства. Всего на острове живет двадцать пять человек. Сейчас их стало двадцать семь. Большая часть среди обитателей острова — люди. Во взаимо отношениях между людьми и киборгами царит дружелюбие, все стараются помогать друг другу и делать все для того, чтобы жизнь в этом уголке стала еще лучше.

Они приручили живущих здесь диких коз, собирают яйца птиц, выращивают кукурузу и пшеницу. И вообще, все, что ни увидят здесь новоприбывшие, сделано руками обитателей острова, священной Мам-пасы.

Кольт уже насытился и внимательно слушал Питера. Кеш рассматривала помещение: все было сделано просто и со вкусом. Предметы сделаны из дерева и украшены удивительной резьбой. Питер заметил, что Кеш любуется узором и сказал:

— Резьбой по дереву здесь занимаемся мы с Шепом, он мой ученик. И это не будет хвастовством, если я скажу, что он талантливый ученик. В доме, где вы будете жить, тоже есть наша работа. А сейчас Шеп отведет вас туда.

Шеп поднялся первым и вышел наружу. Кеш и Кольт, поблагодарив Питера за сердечный прием, вышли следом.

Дом, в который привел их Шеп, оказался недалеко от дома Питера. Вообще, все дома на острове располагались не очень близко, но так, чтобы можно было видеть из окна своего дома дом соседа.

Жилые дома располагались на той части острова, где растительности было мало. Земля здесь была плотной, с красноватым оттенком. Трава на ней не росла.

Густые заросли бука и клена виднелись в нескольких километрах. За ними возвышались горы: один высокий пик и рядом с ним три приземистые коренастые вершины.

Домик, в котором поселили новеньких, был небольшим, но двухэтажным. Весь он беленький, чистенький радостно сверкал им навстречу своими окнами.

— Вот ваш дом, — распахнув дверь, Шеп пригласил Кеш и Кольта пройти внутрь.

Это было похоже на сказку. Они, онемев от счастья, нерешительно вошли.

— Я пойду, — сказал Шеп, — отдыхайте. Встретимся завтра утром. Приходите к Питеру.

Все это нужно было пережить. Счастье переполняло их. Кольт нежно обнял Кеш, и их губы слились в долгом поцелуе.

Утром, проснувшись в своей новой постели, Кеш и Кольт долго не вставали. У них было такое ощущение, словно они лежали на воздухе. Счастье, покой, солнце — и они вместе.

Постель слева отгорожена от двери тростниковой ширмой, сплошь желтой, с плавными сгибами.

Два окна — одно прямо напротив, но далеко: постель будто отталкивается изголовьем от стены и метит в него изразцовой спинкой, где в каждом изгибе переливается солнце, метит и вот тронется через всю комнату в окно, в глубокое чистое небо, по которому наискось поднимаются рыхлые, сияющие облака.

Второе окно, в правой стене, выходит на зеленоватую косую крышу: спальня на втором этаже, а это — крыша одноэтажного крыла, где столовая и кухня. Окна закрываются на ночь белыми створчатыми ставнями.

За ширмой — дверь, ведущая на лестницу, а подальше у той же стены умывальник. Слева от переднего окна — красного дерева шкаф для белья с очень тугими ящиками. Оки выдвигались нехотя и со скрипом. А справа — маленький изящный диван.

Обои — белые, в голубоватых розах. Кеш, вглядываясь лепила из этих роз профиль за профилем, или странствовала глазами вверх и вниз, стараясь не задеть по пути ни одного цветка, ни одного листика, находила лазейки в узоре, проскакивала, возвращалась вспять, попав в тупик, и снова начинала бродить по светлому лабиринту.

Она рассказала об этом Кольту, и он путешествовал вместе с ней. Это было очень забавно. Им было весело, они смеялись.

Направо от постели, между углом и боковыми окнами, висят две картины: черепаховая кошка, лакающая с блюдца молоко, и соловей, сидящий на цветущей веточке, подняв кверху клюв.

Рядом, у оконного косяка, изящное маленькое зеркальце. Есть еще картины: литография — могучий воин с открытой грудью и копьем в руке над шкафом, а над умывальником — нарисованная карандашом голова лошади, что, раздув ноздри, плывет по воде.

Все в этом доме сделано с любовью, каждая вещь, на которой останавливается взгляд, радует глаз. И от этого на душе становится еще светлее и спокойнее.

Когда Кеш и Кольт пришли к Питеру, он занимался тем, что выстругивал из куска дерева хищную птицу — ястреба, сидящего на скале и взмахнувшего крыльями.

— Очень красиво, — сказала Кеш, приветливо улыбнувшись Питеру.

— Когда она будет готова, — я подарю ее тебе, — ответил Питер, не переставая работать. — Хорошо?

— Это чудесно, — обрадовалась Кеш, — спасибо.

Питер отложил в сторону свое занятие и сказал:

— Вчера я, вкратце, рассказал вам, как идет здесь наша жизнь, а сегодня я все покажу вам. Пойдемте.

Питер провел их в то место, где строился еще один дом. Он был почти готов, его отделывали внутри.

— А где вы берёте стекла и пластик для отделки? — спросил Кольт. — Неужели делаете сами?

— Нет, — ответил Питер, — Это мы сами не делаем. Милосердный, с материка присылает нам. И мы сами имеем корабль. Иногда мы выходим в море. Здесь, не очень далеко, есть страна, там на базарах мы совершаем обмен и покупки. Но это бывает очень редко. Наши потребности не столь велики. Мы ценим мир и покой, отсутствие алчности, зависти, вражды. У нас много свободного времени, и мы посвящаем его любимым занятиям.

Потом он отвел их на лесоповал. Там киборги валили деревья, распиливали их, обрабатывали. Из этого дерева потом делались дома, мебель, посуда, украшения. Питер учил искусству резьбы всех желающих.

Кеш и Кольт видели поля, возделанные для пшеницы и кукурузы, видели диких коз, которые теперь стали домашними.

Этот мирный труд всем на острове доставлял удовольствие. Кольт же умел только драться и стрелять. Он никогда не жил на природе и сейчас решил попробовать заняться всем понемногу, пока не найдет себе дело по душе.

Через месяц к берегу Мампасы пристал еще один корабль. Он привез живущим в этом раю печальную новость о гибели Милосердного.

Капитан сошел на берег и коротко рассказал, как это случилось. Грустным и скорбным стал этот день для всех. Ведь Милосердный был им другом. Он помог им в беде и благодаря Милосердному они обрели этот рай на земле.

Кеш и Кольт вернулись в свой уютный домик. Они молча сидели в маленькой гостиной.

— Я не верю, что Милосердный умер, — оборвал тишину печальный голос Кеш.

— Я тоже не хочу верить, — вздохнул Кольт. — Но это, к сожалению, правда.

Кеш надолго задумалась, потом взглянула на Кольта и спросила:

— Кольт, а ты, ты тоже умрешь?

Кольт улыбнулся, зачем-то потрогал себя за подбородок, потом встал и подошел к Кеш.

— Конечно умру, — сказал он, обнимая девушку. — Но не сейчас.

— Я люблю тебя, Кольт, — Кеш радостно смотрела в глаза инструктора.

— И я, — просто сказал он.

На следующий день влюбленные решили погулять по острову, рассмотреть его.

Остров был довольно большим. Недалеко, за кленовой рощей, возвышался холм. За холмом тянулся лес. А еще дальше — горы, тоже покрытые лесом в некоторых местах.

В лесу было маленькое озеро.

Влюбленным нравилось здесь все.

Они любили наблюдать за океаном; часто, на закате дня, сидели они на лавочке у своего домика и смотрели на яркие краски заходящего солнца.

Кольт занимался тем, что ловил рыбу в озере. Кеш собирала в лесу цветы. Позже они посадили много деревьев возле своего дома.

Иногда они совершали долгие прогулки. Им нравилось, взобравшись на холм, стоять на его вершине.

До подножия холма они медленно шли лесом, а поднявшись, видели этот лес, широко раскинувшийся внизу, тронутый кое-где огненными красками осени; за лесом видели маленькое блюдечко озера, с домиком на берегу и мостками для ловли рыбы.

— Как чудесно, — восторженно говорила Кеш, стоя на вершине холма.

— Да. Да. — соглашался с девушкой Кольт.

Налюбовавшись прекрасным видом, они бегом спускались вниз и так же лесом возвращались домой.

Кольт готовил нехитрый ужин и съедал его на кухне. Потом они сидели в гостиной и беседовали, наслаждаясь покоем.

Однажды Кеш попросила привезти ей с материка цветы, вернее — семена. Ей очень хотелось, чтобы у нее дома росли красивые цветы, такие, как в лаборатории номер девять, где когда-то они повстречались с Кольтом. Задание было не из легких, и все-таки Кеш получила эти семена и вырастила великолепные цветы.

По утрам она выходила в свой сад, срезала несколько роз и ставила их на столе в гостиной.

Она очень любила свои цветы. И Кольта. А он — любил ее и не уставал говорить Кеш об этом.

Но время — беспощадно. Кольт уже не был тем молодым, сильным и красивым инструктором рукопашного боя. Волосы его стали седыми, он сгорбился, а лицо покрылось морщинами.

Но любящая Кеш была рядом с ним; заботлива и нежна, и даже еще больше, чем прежде.

Главное — это время.