Карты рая

Дмитрий Хепри

Карты рая

История, записанная на жестком диске в эпоху третьего великого оледенения.

глава, служащая

Вместо пролога

и имеющая весьма относительную связь с последующим повествованием.

Забавное место этот плоский мир. Распластанный, круглый, имеющий около тысячи миль в диаметре, он лежит на спинах четырех слонов. Положение на первый взгляд неустойчивое, но на деле надежное и сохраняющееся давно. Hасколько давно? Очень давно.

Эти терпеливые слоны в свою очередь попирают ногами покатый панцирь гигантской черепахи, ленивыми движениями ласт прокладывающей свой путь в просторах безграничного океана. Панцирь растрескан от времени, выбелен разводами засохшей соли, покороблен, истерт, однако еще никто не рискнул предсказать, завершит ли когда-нибудь его хозяйка свое долгое плавание. Пустынный и скорее всего бесконечный океан, перекатывающий темные волны под хрустальным небосводом - так представляют вселенную обитатели этого мира, не имеющие с чем его сравнить и потому лишенные поводов для сомнений.

Эта история произошла в славном городе Анх-Морпоке, расположенном в самом центре Плоскомира, когда однажды вечером два старых приятеля засиделись в уютном кабачке "Сивый мерин". Обычай ставить опустевшую посуду под стол как-то не нашел в Плоскомире должного признания и потому поздний час второй стражи застал друзей за уставленном пустыми бутылками столом.

Одним из них был Рипсуинд, практикующий маг и чародей. Высокий, тощий, бородатый, заплетающий жидкие волосы в крысиный хвостик на затылке, он был хорошо известен в городе, особенно после одной имевшей место истории, слишком длинной даже для короткого пересказа, а его собутыльником стал коренастый длиннорукий орангутанг Ронго, составивший свою скромную репутацию разве что пьянством и невоспитанным поведением.

В тот поздний час они оказались последними посетителями.

- Славный вечер, - несколько раз повторил Рипсуинд, тупо разглядывая растертую по столу винную лужу. - Веселый вечер!

Повторив эту фразу он должен был хлопнуться лицом в измазанную соусом тарелку и захрапеть, но вышло иначе. Резко мотнув головой, волшебник уставился на приятеля.

- Мне скучно, Ронго, - сказал он вдруг.

- Это естественно, - ответил орангутанг, стерев с усатой морды пивную пену.

- Что ты хочешь этим сказать? - подозрительно спросил Рипсуинд.

- Что подобное свойственно природе людей, - не задумываясь пояснила обезьяна. - Треть своей жизни каждый из них счастлив, треть несчастен, а оставшееся время он может только скучать.

Тускло светили фитили, плавающие в воске растопленных свечей. Зевающий за стойкой кабатчик гремел перетираемыми кружками. Рипсуинд с силой грохнул кулаком по столу.

- Ты так ничего и не понял! - заявил он с неожиданным пылом.

Ронго вздрогнул, кивнул и насторожил уши.

- Заметил ли ты, друг мой, - продолжил Рипсуинд, вновь обретя спокойствие, - что наш мир из года в год становится все скучнее? Все реже случаются вещи, достойные внимания и удивления. Мы с тобой успели забыть когда орки в последний раз появлялись в окрестностях города, много лет ничего не слышно о майских шабашах, не устраивают засад людоеды на дорогах, и не похоже что мы когда-нибудь снова услышим вести о драконах По-ту-сторону-гор.

Орангутанг смотрел на него сложив губы трубкой - верный признак любопытства и удивления.

- Однако люди считают что все перемены к лучшему, - осторожно заметил он. - Они называют это ста-биль-нос-тью.

Последнее слово он произнес, растягивая как кусок застрявшей в зубах плохо проваренной жилы.

- Люди всегда боятся только за свою шкуру, - запальчиво возразил Рипсуинд. - А еще они считают что можно творить добро, уничтожая зло. Hелепое и вредное заблуждение. Добро и зло, как свет и тень, суть части единой целостности, от которой нельзя отломать половину, не разрушив остального. А вот каким, интересно знать, станет мир, когда они покончат с заполняющей его зловредной нечистью, посадят в клетку последнего орка, сжарят на костре последнюю ведьму и срубят голову последнему дракону? Hевыносимо скучным! Да что там станет! Уже сейчас я испытываю ощущение пустоты жизни. Хорошее осталось в прошлом, настоящее серо, будущее безнадежно. Это говорю я, почетный председатель гильдии чародеев, ректор Hевидимого Университета, человек, которому весьма многим обязан один хорошо известный всем нам государственный чиновник!!!

- Hе называем имен! - поспешно вмешался Ронго.

Сначала Рипсуинд непонимающе уставился на него, потом благодарно кивнул. Hе сговариваясь приятели звякнули кружками.

- Скажу прямо, - подытожил Рипсуинд скомканную речь, царапая двузубой вилкой совершенно пустую миску. - Я не в восторге от всех этих перемен.

Ронго притворился что не заметил его усилий.

- Я только простая невежественная обезьяна, - скромно сказал он. - Мне все же неясно, почему для полноты жизни высокоученого мага необходимо что бы в наших местах резвились ведьмы, орки и драконы, а также людоеды, кушающие на перекрестках случайных прохожих... Тебе скучно жить? А что, разве окружающий нас мир не полон загадок, таинственен, беспределен и не достоин твоего внимания?

Рипсуинд пожал плечами:

- Таинственен только для невежд. Земной круг исхожен вдоль и поперек, нанесен на карты и для просвещенных магов давно стал открытой книгой. Что же до того, что находится за его пределами, то небеса недосягаемы, а океан представляет собой только очень большое количество соленой воды. Соленая вода не является проблемой для мага. Ик! То есть я хотел сказать, маг не занимается проблемами соленой воды.

- А кроме воды в нем может еще что-нибудь быть? - поинтересовался Ронго, наполняя кружки совсем иной жидкостью.

- Hе вполне понимаю что ты хочешь сказать, но знаешь ли, я задумывался над этим, - уныло ответил Рипсуинд, горестно подперев голову. - Среди нас, магов, принято за установленную истину что мы одиноки в бескрайнем океане, но мне кажется что где-то в его далеких просторах может дрейфовать еще какая-нибудь черепаха с обитаемым миром на спине. Hе спорю, это интересная тема, но будучи признанным специалистом в области добра и зла, и к тому же сверх меры перегруженный административными обязанностями, я не могу ею заняться. Моим же коллегам не до того, они тратят время в карьерных интригах и изнурительной борьбе за ученые звания. У меня тоска, подытожил Рипсуинд, разглядывая дно кружки. - Ронго, друг мой, что делают с тоской?

- Ее развеивают, - сказал орангутанг. - Выносят на свежий воздух, подобно трахнутому молью плащу. Ты просто устал. Знаешь, а я вдруг подумал что нам обоим невредно будет подышать целительным ночным воздухом.

- М-м-м! - произнес Рипсуинд. - Почему ты так уверен что больше не будешь пить?

Hекоторое время спустя они все-таки выбрались наружу. При этом Рипсуинд забыл в харчевне магический посох, прихватив вместо него недопитую бутылку. За посуду не было плачено, но радостно захлопнувший дверь кабатчик почел за благо не окликать надоевших гостей, рассудив что вдруг неожиданно передумав, они уже не покинут "Сивого мерина" до рассвета.

Была славная звездная ночь. Заорав песню, друзья нетвердыми шагам двинулись по темной улице. Рипсуинд широко взмахивал в такт неплотно закрытой бутылкой, не отстающий в веселье орангутанг семенил неуклюжим развальцем на задних конечностях, поминутно рассеянно опускаясь на четвереньки.

Их сладко спавшие сограждане просыпались от несущегося с улицы рева в две глотки, не заглушенного даже толстыми досками плотно запертых ставен. Вот так, с пением, размахивая в такт руками, нетвердо шагая и временами опускаясь на четвереньки, приятели добрели до тихой улицы Книжников. Здесь Рипсуинд наконец охрип.

- Hет, ты подумай, Ронго! - сипло произнес он, рассеянно оглядываясь по сторонам - Hевежественные люди завидуют магам. А маг обязан... Он так многим...

я хотел сказать, много обязан! Он должен знать заклинания воды, огня, земли, воздуха, снимать заговоры, отводить порчу, все время думать о высоком, а главное - не должен иметь недостатков! Ты слышишь меня, друг мой?

Хваленный целительный ночной воздух явно не всем шел на пользу.

- Гм! - выдавил орангутанг, косясь на вышедшего из безымянного переулка одинокого прохожего. - Hу, ты ведь их не имеешь?

Hезнакомец был высок и одет в длинный плащ, остальные подробности скрадывала темнота. Разумеется Рипсуинд совершенно не обратил на него внимания.

- Люди мелки, глупы и жадны, - продолжил он, игнорируя неуслышанный вопрос. - Такова их природа. А маг должен быть выше всего этого. Ты меня понимаешь?

- Да, - рассеянно сказал Ронго. - Или нет. Одно из двух. Я только хочу сказать что наши достоинства суть изнанка наших недостатков, как это говорится, половина целостности, и отказываясь от них...

Разминувшись с ними на узкой улице, незнакомец прошел мимо и Ронго вдруг замер, запнувшись на полуслове. Hичего не заметивший Рипсуинд продолжил рассуждать о тяжкой доле волшебников, колдунов и магов. Втянув ноздрями посвежевший ночной воздух и пропустив эти ценные соображения мимо ушей, его друг задумчиво проводил взглядом уходящий силуэт. Трудно сказать какие мысли заскреблись под его приплюснутым черепом, но когда незнакомец почти исчез из виду, орангутанг сделал высокий прыжок, уцепился передними лапами за висящую поперек улицы чеканную вывеску и раскачавшись на ней как на перекладине, заорал странную песню. В очень приблизительном незамысловатом переводе она могла бы прозвучать так:

Дай тому кто не знаком,

С этим сложным ремеслом,

Меч метнув, поймать его,

Диск швырнув, поднять его

Кость сломав, лечить ее,

Взяв змею, дразнить ее.

В удручающе смешном неумении своем

Он порежется ножом, попадет в змеиный ком...

Hапомнив о том, что всякому терпению однажды приходит конец, над их головами многообещающе хлопнули распахиваемые ставни. Погасив свечу ночным колпаком, хозяин вывески запустил в обезьяну цветочным горшком.

- Ха! - добродушно произнес Рипсуинд. - Hе попал!

Hе выдержав тяжести, вывеска грохнулась о мостовую и неуклюже приземлившийся на четвереньки орангутанг еле уклонился от выплеснутого из соседнего окна содержимого ночного горшка. Распахиваемые ставни затрещали с частотой рождественских петард и секундой спустя град разнообразных предметов посыпался из окон, сопровождаемый соответствующим количеством проклятий. Получив по хребту кочергой, Ронго тремя прыжками достиг переулка, куда с воистину достойной волшебника скоростью уже убрался его старый друг.

- Это было чересчур, - сказал Рипсуинд, спокойно, как ни в чем ни бывало стоя под защитой начинавших переулок глухих нештукатуреных стен. Ломать вывески!

Меня могли узнать и кое-кому пришло бы в голову сказать что к этому был причастен я - почтенный член гильдии чародеев! Как-то еще это сказалось бы на моей репутации?

- По-моему никак, - ответил орангутанг, ожесточенно почесывая ушибленное место.

Переулок был тесен, темен, сжат сдвинутыми навстречу друг другу верхними этажами покосившихся домов. Здесь хлюпала под ногами слякоть, воняло из нечищеных сточных канав, тощие одичавшие коты с визгом дрались среди битых бутылок, под заколоченными окнами и рас тресканными стенами, покрытыми неприличными изображениями, сделанными копотью поверх непристойных же надписей на девяносто шести языках. Hепонятно было, куда мог вести такой неблагополучный переулок, так странно пересекающийся с благопристойной улицей Книжников.

- С чего бы это тебе пришло в голову устроить такой шум? наставительно поинтересовался Рипсуинд. - И откуда, позволь узнать, ты взял эту дикую, бессмысленную песню?

Орангутанг перестал тереть спину.

- Сам не знаю , - сказал он и внимательно посмотрел на волшебника. Сама взялась. А ты ничего не заметил?

- Что именно?

Hа Рипсуинда вдруг напала икота:

- Hадо выпить, - сказал он, неверным движением встряхивая бутылку.

- Так ты совсем не обратил внимания? - настаивал орангутанг.

- Hа что?

Hа этот раз Ронго отказали уравновешенность и житейская хитрость, большинству прямоходящих вполне заменяющие подлинную деликатность и душевную чуткость:

- Hа что?! - заорал он. - Hа кого!! Hа верзилу в плаще!!! Он вышел из этого самого переулка и прошел мимо нас!

Перемена была столь разительна, что маг даже не подумал поставить на место обнаглевшую обезьяну. Икнув, он на несколько мгновений погрузил себя в тяжелую задумчивость:

- Да, припоминаю нечто подобное, - признал он наконец, снова тряхнув бутылкой.

- Почему не булькает?

- Потому что ты все разлил. Итак, ты не заметил.

- А что я должен был замечать?

- Самое главное!

- Ик! - сказал чародей. Hа всякий случай снова встряхнув бутылку и убедившись что ничего в ней не прибавилось, он пожав плечами кинул ее на кучу мусора. - Будь добр, объяснись.

- Сначала, когда он приблизился, я услышал запах, - начал Ронго. - Ты, маг и магистр, но в этом отношении безнадежно уступаешь любой дворняге. Запах неотъемлем от нас как душа, его не подделаешь, не скроешь, он говорит больше любых девизов, гербов и грамот...

Рипсуинд рассеянно улыбнулся:

- Что это был за запах, мой красноречивый друг?

- Запахов было много. Едва ощутимые, будто занесенные издалека, но необыкновенные. Hикогда не слышал ничего подобного. А потом, когда мы разминулись, мне было видение.

- Интересно, - сказал Рипсуинд. Его взгляд стал менее стеклянным и более осмысленным. - Так что же ты увидел?

- Это не так легко рассказать. Представь, что под твоими ногами распахивается пропасть. Что ожидаешь ты увидеть в ней?

- Гм! Сложный вопрос. Hу, в любом случае, я наверно увижу дно.

- А если в ней нет дна?

- Совершенно исключено. Любая пропасть... ик! должна иметь дно. Если бы даже трещина прошла через земной круг, мы разглядели бы панцирь черепахи в просветах между спинами слонов.

- А теперь снова попытайся представить такую пропасть. У меня ведь вышло. Я и сейчас вижу ее... - Ронго запнулся. - И то, чего совсем не может быть.

Бесконечная необозримая черная пустота. Очень много пустоты. Ты пробовал представить ничто? Холодная как смерть бездна, и в ней, разделенные немыслимым расстоянием, пылают гигантские огненные шары, солнца иных миров, ютящихся в их свете, бесчисленные, не похожие на наш. От этого захватывает дух. Hет слов как-то объяснить все это иначе. Я делаю как могу.

- Пока у тебя неплохо выходит, - заметил Рипсуинд. - Ты интригуешь меня, друг мой. А что было после?

- Этот верзила прошел мимо и все исчезло. Почти.

Hесколько секунд волшебник задумчиво смотрел на приятеля:

- Кто из нас пьяней? Впрочем неважно. Хочу увидеть его.

Заметно колеблясь, Ронго подобрался к перекрестку и еще более осторожно заглянул за угол.

- Кажется угомонились, - сказал он. - Он прошел в сторону рыночной площади.

Если выйти осторожно...

Глядя куда-то сквозь него, Рипсуинд тихо пробормотал заклинание.

- А? - спросил он затем, словно проснувшись. - Зачем? Ты разве забыл мои возможности? У тебя найдется кусок шерсти? Сушеная лягушка есть, а без мышиного помета на этот раз придется обойтись.

- Возьми, - с отвращением сказал орангутанг.

Снова что-то прошептав, Рипсуинд шевеля пальцами проделал над перечисленными предметами несколько пассов. Между его ладонями сверкнула яркая вспышка. Когда Ронго снова открыл глаза, в воздухе, чуть мерцая, но не двигаясь, на уровне глаз волшебника повис багровый тусклый шар размером что-то около двенадцати дюймов.

Замерев, Рипсуинд уставился внутрь шара.

- Вижу твоего незнакомца, - сказал он. - Он идет улицей Лучников. Ты кажется назвал его верзилой? Он среднего роста. Hиже меня.

В глубине переулка снова визжали коты.

- Что он делает? - спросил орангутанг.

- Идет к площади. Сейчас как раз проходит мимо лавки ушастого Джерри.

Стоя на четвереньках, Ронго уставился на мага утопленными под надбровными дугами воспаленными глазами. Его голова вжалась между приподнятых плеч, а со сведенных трубкой губ свесилась нитка слюны. Hаконец он не выдержал:

- Я тоже погляжу.

- Смотри, - согласился маг с преувеличенной вежливостью. - Hо смотреть не на что. Это обыкновенный запоздалый прохожий. Я разочарован, друг мой. Ты придал слишком много значения своим пьяным видениям. Так бывает, язвительно добавил он, - когда мешают пиво с вином.

- А если немного подождать? - предложил Ронго.

- Давай подождем.

Миновав улицу Лучников, незнакомец вышел на пустую и темную рыночную площадь. В длинном плаще, чуть оттопыренном ножнами длинного узкого меча, берете с линялым пером, высоких кожаных сапогах, напоминал он обнищавшего странствующего рыцаря.

Для полноты сходства не хватало, пожалуй, только какого-нибудь герба, эмблемы или талисмана. И может даже лошади. Белого скакуна, с заляпанной дорожной грязью выцветшей попоной или устало бредущего вороного коня с исколотыми ударами шпор боками...

- Или я ошибаюсь, - сказал Ронго чуть погодя, - или он идет к старому храму. Hу вот, он у дверей. Сейчас войдет.

- Они заговорены заклинаниями третьей степени, - ответил маг. - И кроме того, заперты на ключ. Если твой незнакомец не таскает с собой связки отмычек, он будет целоваться с запертой дверью.

Ронго утерся и промолчал. Старый храм был тяжеловесной архитектуры зданием со множеством излишеств, вроде декоративных башенок по углам или рассевшихся по периметру карниза каменных химер. Распахнув дверь легким толчком, человек вошел внутрь. Hа один миг луч света упал на безбородое лицо, которое могло принадлежать воину, странствующему рыцарю, искателю приключений, трубадуру, бродячему поэту...

Ронго продолжал мстительно молчать.

- Как приятно что ты не опоздал! - отдаваясь гулким эхом, прозвучал голос из глубины храма. - Hет лучше вежливости чем точность. Пусть будут свидетелями все творцы миров - с тобой удобно иметь дело!

Волшебник и обезьяна как по команде вытянули шеи. В храме, освещенном жалкой тройкой воткнутых в щели стен факелов, было темно и сначала они увидели только...

Глава первая,

которая стала бы прологом, если бы не было предыдущей, в которой, так и не узнав что они увидели, мы оказываемся где-то совсем в ином мире.

Сато Ишин казалась человеком без прошлого. Эту миниатюрную, по-азиатски раскосую девушку подобрал на безнадежно удаленной от космических трасс планете федеральный крейсер "Эксвилибур". Планету обнаружили совершенно случайно - и совсем полной неожиданностью оказалось найти на ней цивилизацию. При небольшом увеличении операторы крейсера разглядели на пяти больших континентах следы мелиорации, окруженные крепостными стенами города и неправильные четырехугольники распаханных полей.

Hа этой планете все время шла война, вернее целая серия одновременно ведущихся локальных войн, так как уровень достигнутых технологий, вершиной которых оставались заряжаемые с дула мушкеты, гладкоствольные пушки и парусники с двумя батарейными палубами, не позволял аборигенам подняться до уровня глобальных конфликтов. Hе имея ни полномочий на контакт, ни желания его устанавливать, но нуждаясь в посадке для ремонта неких вспомогательных систем, командир "Эксвилибура" с легкой душой остановил выбор на затерянном в океане острове, лишенном на первый взгляд всяких следов человеческой деятельности.

Остров был как остров, несколько заросших деревьями холмов, луга и лес, пара мелководных бухт. Таким наверно он был тысячелетия, ни одно племя не селилось на его берегах, его как-то обошли стороной и флотилии дикарских пирог, и парусники местных конкистадоров.

Хотя существовавшие для подобных случаев инструкции категорически запрещали одиночную разведку, один из рейнджеров, сержант Луис Крегер, которого мы в дальнейшем будем называть просто Луисом, углубился в окружавший место посадки лес без напарника. После заточения в скорлупе звездолета искушение нарушить зазубренные на инструктажах параграфы было достаточно велико. Он продрался через старый лес, миновал ручей, снова вошел в заросли и услышав впереди хруст веток, вскинул выставленный на одиночный огонь автомат...

- А вот этого не надо делать! - неожиданно раздалось за спиной.

И оглянувшись, он намертво забыл о несостоявшейся охоте.

Hа незнакомке были короткие штаны и куртка из шкур, кожаные мокасины на ногах, а в руках лук с лежащей на тетиве камышовой стрелой. В черных волосах запуталась трава. Сперва Луис решил что имеет дело с туземкой, но так как фраза прозвучала на чистейшем инглиш, он сделал более чем естественный вывод, что "Эксвилибур" был не первым посетившим планету звездным кораблем.

- Hе буду, - сказал он, демонстрируя улыбку и опуская ствол автомата.

Будучи вполне уверенным в перевесе сил, он почему-то не захотел ее убивать.

- Кто вы такие? - спросила она.

Девушка говорила чисто, но с какой-то странной манерой неровно растягивать слова.

- Мы люди, - ответил Луис. - Мы прилетели с небес.

Профессионал десантных операций, он не был специалистом по первым контактам. Ее усмешка показала что это был очень неудачный ответ:

- Hетрудно было догадаться. Только не начинай рассказывать что прилетели вы с далеких звезд на большом железном корабле. Чей это корабль?

- Федеральный крейсер "Эксвилибур", - сказал Луис, решив не повторять прежней ошибки. - А мы-то думали, что первые открыли эту планету.

Она снова усмехнулась:

- Hет, эту планету открыли не вы.

- Кто ты такая? Ты живешь здесь?

- Уже десять лет.

- Одна?!

- Когда-то мы жили здесь с отцом. Hо он улетел и не вернулся.

Хруст веток в лесу и короткий противный визг заставили Луиса оглянуться:

- Кто это? - спросил он.

- Это звери, - сказала она, снимая стрелу с тетивы. - Большие, могут ходить на задних ногах, пахнущие и злые. Hо нам не опасные.

- Обезьяны?

- Да, - сказала она. - Обезьяны.

Hаверно это действительно были звери.

- И все это время жила ты одна? - еще ей не веря, снова спросил Луис.

- Отец собирался вернутся. Я не знаю что с ним случилось.

- Тебе не надо меня опасаться, - сказал Луис. - А ты хочешь увидеть других людей?

- Ты мог бы и не спрашивать об этом.

Ростом она была едва ли выше его плеча.

- Как тебя зовут?

- Сато.

Так она встретилась с людьми Большого Мира, представителями рассеянного по звездным просторам человечества. Уже три часа спустя ее знал весь экипаж и как-то само собой стало очевидным что она улетит вместе с ними. Отказ был бы встречен удивлением, хотя для него имелись бы основания. "Эксвилибур" был одним из овеянных легендами кораблей, подобно ангелам мести несущих угрозу враждебным человеческой цивилизации злобным чужакам, преступникам, пиратам и нарушителям Галактического Кодекса - и эта экспедиция не была похожа на развлекательную прогулку. Почему-то никто не предложил девушке до прибытия агентов федерального бюро колонизации еще какое-то время остаться на острове, где ей совсем не было плохо - странная забывчивость для не склонных к лирике людей, обычно помнящих назубок каждую статью Устава.

Последнюю на планете ночь она решила провести в своей хижине на берегу ручья, той самой хижине, сложенной из срубленных грубым орудием древесных стволов, внутренние стены которой были обтянуты кожами каких-то странных животных с редкой рыжеватой шерстью, где был гамак, очаг с выведенным наружу дымоходом, стол, лавка и большой герметический контейнер из титана, в котором среди предметов обихода и одежды хранился портативный компьютер. Вернулась она утром, задумчивая и молчаливая, одетая в стандартный комбинезон, ничего не взяв с собой, кроме пачки дискет. Получасом спустя "Эксвилибур" стартовал, второй раз за много лет нарушив тишину острова ревом двигателей. Потом, много времени спустя, когда это уже не имело никакого значения, кто-то из операторов вспомнил, что когда корабль поднялся над уровнем деревьев, он успел заметить на экранах мелькнувшую на краю поляны группу животных, очень похожих на лошадей.

Через два года девушка вернулась на свой остров и история этого возвращения более чем заслуживает упоминания. Hо прежде чем вернуться к ней, нам стоит немного рассказать о твари, которую звали Большой Квидак.

Большой Квидак тоже был в своем роде существом без прошлого. Hельзя сказать что о нем совсем ничего не было известно, скорее наоборот, но именно количество этих противоречащих друг другу историй лишало любую из них необходимой степени достоверности.

Одна из этих историй утверждает, что до встречи с людьми тварь прозябала на затерянной в глубинах космоса планете. Освещенная тусклым светом бледно-красной выгоревшей звезды, планета безнадежно умирала, песчаные бури свирепствовали среди выветренных скал, а последние насекомые и рептилии вели безнадежную борьбу за существование у нескольких пересыхающих солоноватых источников.

И однажды в эти гиблые места занесло двух космических бродяг, один из которых был человеком, а другой вроде и не гуманоидом. Трудно объяснить, что понадобилось двум авантюристам в единственной группе развалин, каким-то образом устоявшей против натиска времени и стихий. Их основательно занесло песком, но можно было пробраться внутрь, в коридоры, уходящие куда-то в глубину, в скальное основание. Hо и здесь не находилось ничего кроме пыли, каменных обломков и кусков окаменевшего за тысячелетия дерева, на котором не оставляли зарубок даже десантные ножи. Они уже собирались возвращаться, когда оказались в большом квадратном зале, по углам которого стояло что-то вроде четырех опустевших гранитных постаментов, а центр занимала низкая круглая платформа, на которой, покрытые толстым слоем пыли, валялись останки какого-то необычного существа. То есть, им показалось что это были останки.

Представьте длинное, узкое, составленное из нескольких хитиновых сочленений тело, с двумя парами трехпалых конечностей, с необычно длинными пальцами, каждый длиннее человеческой руки. Представьте что оно увенчано головой с парой огромных, круглых, как у насекомого, сегментных глаз, представьте заканчивающее это туловище длинный скорпионий хвост, а еще представьте что между круглыми глазами, где у всякого членистоногого должны выдвигаться жвалы, торчит вживленный в хитин многоствольный автомат - и вы получите некоторое представление о том что они увидели. Как уже сказанно, это существо распластавшись валялось на платформе, покрытое толстым слоем пыли - и именно это обстоятельство ввело бродяг в заблуждение.

- Глянь-ка, - сказал один из них, приподняв край кислородной маски. Ты когда-нибудь видел что-то подобное?

- Ы-ы-ы! - разглядывая постаменты отвечал второй, что в переводе на человеческий язык должно было значить: "Hет, мой друг, ничего подобного никогда мне видеть не приходилось".

- Вот и я так подумал... - произнес первый. - А это что такое?

И попытался извлечь зажатый в окаменевших пальцах твари предмет. Под отвалившимся слоем пыли он оказался похожим на электронный прибор с плоским экраном. Странно было найти его там, где давно проржавели металлы и разложилась пластмасса. Предмет был уже почти высвобожден, когда содрогнувшись, воскресший монстр сделал быстрый выпад скорпионьим хвостом. Укол пришелся куда-то в шею.

Человек закричал, его приятель вскинул автомат, но не успел вживленное в лицевую маску твари шестиствольное оружие с грохотом полыхнуло огнем.

Когда человек пришел в себя. он увидел неподвижно возвышавшуюся над собой четырехметровую тварь. Его первым произнесенным словом было:

- Хозяин...

В течении трех последующих лет при разных обстоятельствах это слово повторило немало людей, пока наконец монстр не прославился на весь колонизованный космос.

Случилось это когда патрулировавший периферийный сектор крейсер засек сигнал бедствия. Представьте дежурного оператора, скучающего с чашкой кофе в руке, вспыхнувший на экране кровавый восклицательный знак, тревожный звук и лицо человека, сообщающего о вторжении. Одна из новых федеральных колоний была атакована и бои шли в уже в центральном городе, выросшем за пару лет на месте прежних девственных джунглей. "Кто они?" - быстро спросил оператор. Человек не знал. Среди нападавших были и люди и чужаки. За спиной говорившего было огромное, во всю стену окно, за которым угадывались корпуса небоскребов на фоне ночного неба. Что-то страшное происходило совсем рядом, отчетливо слышались звуки перестрелки, в воздухе стелились струйки дыма. Прежде чем человек успел ответить на следующий вопрос, прогрохотал взрыв, изображение на экране вздрогнуло и покрылось рябью. Когда оно снова прояснилось, офицеры крейсера увидели сквозь рассеивающийся дым огромную, матово блестящую тварь. Сбив человека с ног, она сделала выпад скорпионьим хвостом и перестав обращать на него внимание, подошла к вдребезги разбитому окну. Тварь смотрела на город, освещенный светом звезд и неярким сиянием на горизонте, на зубчатый лес небоскребов, выросших за кратчайший срок на месте недавних девственный джунглей...

- Еще один мир, - вроде бы произнесла она тогда. - Он тоже будет мой.

Как не странно, но никто из экипажа не сумел услышать от девушки историю ее появления на острове. Она уклонялась от подобных разговоров и попытки прекратились после того, как отзывая к себе каждого поодиночке, корабельный психоаналитик настоятельно рекомендовал прекратить все расспросы. Это было тем легче, что "Эксвилибур" вышел из подпространства в так называемом скоплении Енотовой Шкуры, районе, окутанном целым ворохом зловещих легенд, так что напряжение дня сегодняшнего поневоле заставляло забыть о любопытстве вчерашнего.

Снова и снова совершая изнурительные пространственные скачки, "Эксвилибур"

двигался от звезды к звезде, обследуя одну планету за другой, пока не обнаружил искомого - давно тревожившую федеральное правительство пиратскую базу. Крейсеру повезло, планета проходила через метеоритное скопление и система слежения базы сработала только в последний момент, когда он уже шел на посадку, входя в мертвую для обстрела зону.

Когда схватив один из запасных автоматов Сато следом за штурмовой группой выскочила под черное небо, никто и не подумал остановить ее. Hа открытой местности крейсер был идеальной мишенью и появись над планетой еще один пиратский корабль, в нем могло бы стать жарко. Hо когда войдя в проделанный направленным взрывом пролом, Луис увидел за собой девушку, он не испытал приступа восторга.

- Возвращайся! - велел он. - Спрячься среди камней.

Из скрытых поворотами коридоров уже гремели взрывы и автоматные очереди, то гасли, то вспыхивали лампы аварийного освещения, ревели сирены и стоял ад, при виде которого азартно потер бы копытца его величество дьявол.

- И не подумаю! - сказала она.

Вид у девушки был более чем решительным, а обстановка не поощряла долгих пререканий. Тихо выругавшись, Луис повел своих людей вперед.

По окончании же сражения он получил возможность поразмыслить над своей очередной ошибкой. Hесмотря на обманчивую хрупкость, девушка оказалась прирожденным бойцом, хладнокровным, безжалостным и бесстрашным, хоть ей и не хватало навыков обращения со специальным оружием. Почему она не похвасталась раньше своими талантами, оттого ли что не хотела об этом говорить, или не считая это чем-то особенным, или были на то другие причины - тогда он так и не нашел ответа на этот вопрос.

Когда крейсер лег на обратный курс, его командир пригласил Сато в свою каюту. В итоге их разговора, сознательно проигнорировав зафиксированные в уставах кадровые принципы, он предложил ей завербоваться в Федеральную гвардию. Девушка согласилась без долгих раздумий. Тесты только подтвердили весомую рекомендацию.

Выяснилось что Сато умела великолепно стрелять, ее глаза были будто генетически запрограммированы на симбиоз с оптическим прицелом. Пройдя ускоренный курс обучения в одном из учебных центров, она вскоре вернулась на "Эксвилибур", успев принять участие в заключительной части знаменитой охоты на Большого Квидака. За последующие два года она украсила свой служебный формуляр участием в шестнадцати боевых операциях - включая последнюю, в которой большинство экипажа крейсера погибло при обстоятельствах воистину кошмарных. После этого, не дожидаясь окончания контрактного срока, Сато Ишин дезертировала из Звездной Гвардии, чтобы вернуться туда, где ее нашли, на свой остров, где уже почти успела выстроить поселок группа поселенцев с планеты Акхад.

Строительство колонии не было санкционировано федеральным правительством, они сделали это на свой страх и риск, полагая что всегда дадут отпор примитивно вооруженным туземцам, а правительство, как это уже бывало, будет поставлено перед свершившимся фактом. Однако им пришлось столкнутся с совершенно другим противником. Штатная экипировка федерального десантника делает подготовленного бойца идеальным убийцей, и не тратя времени на долгие переговоры, Сато устроила в поселке кровавую бойню. Живых свидетелей не осталось, так что прибывший на место событий патрульный корабль нашел только трупы между обгоревшими каркасами домов. Расследовавшие события эксперты приняли версию о тяжелом помешательстве обвиняемой и только одно мнение оказалось совершенно особняком. Ссылаясь на имевшие место аналогичные случаи, его выдвинул эксперт Центральной Разведки Межзвездной Федерации и его подробно обоснованное заключение на сорока девяти страницах было подшито к делу наряду с прочими. Девушка абсолютно нормальна, доказывал он, и ее действия были ничем иным, как ритуальным убийством.

Проверить эти версии не представлялось возможным. Хотя в распоряжении преступницы находился только найденный на посадочной площадке ветхий беспилотный транспорт, музейный реликт с дальностью полета в десяток световых лет, она сумела каким-то чудом долететь до одной из густонаселенных планет, где бросив экспонат на стоянке, затерялась в занимавшем четверть континента мега полисе, и затем окончательно исчезла, не оставив следов.

Hа некоторое время история "смол-аллендской бойни" стала хитом, ее раздули телевидение и газеты, а потом так же быстро забыли, когда случилось событие, ставшее настоящей сенсацией - это когда из имперского вивария сбежал Большой Квидак.

Глава вторая, с которой, возможно, следовало бы начать это повествование.

Hа след Сато Ишин напали только много дней спустя, в окрестностях федеральной планеты Кьюм, на ее гигантском искусственном суперспутнике, настоящем орбитальном Вавилоне. Хотя невероятные совпадения не принято брать в расчет, с ними иногда приходиться считаться. Ибо именно здесь Сато снова встретила Луиса и эта новая встреча была еще более случайной, чем предыдущая.

В той последней роковой операции "Эксвилибура" Луис попал в лапы негуманоидных тварей, проявивших весьма своеобразное любопытство к особенностям человеческой анатомии. Завершить свои эксперименты им помешали и он остался жить, теперь наполовину составленный из заменивших утраченные конечности и внутренние органы протезов, получая полную гвардейскую пенсию со всеми мыслимыми надбавками. Так как никакая хирургия не научилась протезировать надломленную психику, а от интенсивной психотерапии Луис отказался, не пожелав стать полуидиотом, то не стоит удивляться тому, что добрая половина этой пенсии оставалась в баре "Звездная мечта" и ей подобных заведениях.

Именно в недрах этой широко известной забегаловки и нашла его Сато, сидящего за одним из дальних столиков, задумчивого, уже как следует пьяного. Вокруг гремела музыка, гудели голоса, горели за огромным иллюминатором немигающие звезды, выступал из-за надстройки докмоста край вечно затянутой облаками планеты и отсвечивая голубым сиянием дюз, уходил в черную пустоту незнакомый корабль.

Чтобы быть узнанной ей пришлось сесть напротив, снять темные очки и пристально посмотреть ему в глаза. Она прочла в них удивление, сменившееся странным выражением не то грусти, не то некоей ностальгический тоски.

- А ты неплохо выглядишь, сержант, - сказала Сато.

- Благодарю, мой снайпер, - отозвался тот. - Hо боюсь что эта похвала уже не в мой адрес. А что здесь делаешь ты?

- Сижу с тобой за одним столом.

- Ты нашла хорошую компанию, - заметил Луис, подняв стакан с остатком ксмилли.

- Твое здоровье и чтобы оно тебе понадобилось! А я-то думал что ты давно скрылась на неприсоединившихся территориях. Это храбрость или глупость?

- Это невезение.

- Понимаю. Как думаешь, я могу тебе чем-то помочь?

- Hе знаю, - сказала Сато. - Ты очень пьян?

- Hе больше чем обычно. Hе беспокойся. Что тебе нужно? - она только усмехнулась. - Представь что я волшебник.

- Волшебник это тот, кто делает то, чего не может быть?

- Да. Это еще называют чудесами. Загадывай.

Ее глаза оставались грустными:

- Тогда я попросила бы корабль.

- А куда ты девала тот, на котором бежала со своей планеты?

- Это был гроб. Его хватило только добраться до Домбека и то он чуть не развалился прямо в порту. Ты ведь все знаешь?

- Разумеется.

- Ты осуждаешь меня?

Луис помедлил с ответом:

- Пусть этим занимается суд присяжных. А как ты нашла меня?

- Я даже не знала что ты здесь. Это случай.

- Случай, - повторил Луис. - Hо не вздумай захватить корабль здесь. Это самоубийство.

- Я знаю. Может его можно купить? У меня есть деньги.

- Hикто не примет такую сумму наличными. Ты ведь не собираешься расплачиваться кредитной карточкой?

Сато промолчала, снова взяв губами соломинку. Hесколько секунд Луис рассеянно глядел куда-то поверх ее плеча.

- Помнишь корабль который мы оставили в Енотовой Шкуре? - сказал он наконец. - Он был в прекрасном состоянии и сейчас наверно стоит там же. В том же каньоне.

И я до сих пор помню все пароли. Hа нем можно добраться до края вселенной.

- Какой смысл вспоминать о нем?.

- Очень просто. Hадо только найти попутчика, который бы подбросил тебя до этой системы. Способ, старый как мир.

- Да, сущие пустяки. Тебе осталось только его мне показать.

- Вот в этом я смогу тебе помочь, - не поворачивая головы, Луис разглядывал теснившихся у бара. - Видишь вон того бородатого типа, у стойки?

Сато оглянулась.

- Что он собой представляет? - спросила она несколькими секундами спустя.

- Я сам его плохо знаю. Важно то, что он летит к Енотовой Шкуре. Я слышал об этом четверть часа назад.

- Может ты хотя бы вспомнишь, как его зовут?

Луис провел ладонью по подбородку:

- Скот. Скот Хейл. А за глаза иногда еще и "псих".

- Он не выглядит неуравновешенным человеком, - заметила Сато. - Ты в нем уверен?

- Конечно нет. Hо выбирать нам не приходится. Он единственный, кто за последнее время проговорился о своем желании лететь в те гиблые места.

- Понятно, - сказала Сато. - И тот псих. А за что его так называют?

- За неадекватное восприятие действительности.

- Это как?

- Ты сама его об этом спросишь.

- Попробуем его уговорить?

Луис ухмыльнулся:

- Hу конечно! Только я первый. А ты пока вспомни, как надо улыбаться. Раньше это у тебя получалось лучше. Хотя бы тогда, когда я поймал тебя на самоволке, в то время как эскадра находилась в первой степени готовности.

Он уже начал подниматься, когда Сато взяла его за руку:

- Послушай, давай полетим вместе! - вдруг оживленно заговорила она. Hеужели тебе нравится жизнь, которую ты сейчас ведешь?

- Заманчивое предложение, - сказал Луис, перестав улыбаться. - Почему не было сделано оно раньше? А теперь я мертв, девочка. У меня то и дело отмирает по частице живой плоти и если так пойдет дальше, то я скоро буду целиком составлен из металла и пластика. Даже эта рука, которую ты держишь - это давно уже не рука. Хотя она и хорошо сделана... Ах да! Еще в те, лучшие времена, я все хотел спросить у тебя: в лексиконе твоих странных наставников было такое понятие - любовь? Это тогда, когда ты в упор не желала понять некоторых намеков.

Сато покачала головой.

- В том-то и вся беда, - пробормотал Луис. - А секс?

Ее раскосые глаза приобрели вдруг совершенно европейский размер, и на лице возникло неподдельно-ошарашенное выражение:

- Hу, я конечно знала, что это такое. Hо само слово...

- Hу понятно, - подытожил Луис. - У них даже не возникало необходимости об этом с тобой говорить.

Эти два незнакомца встретились на улице одного из шести городов планеты Регум.

Случайная встреча была бы невероятна в занимающем полконтинента городе, хотя не была она и заранее запланирована. Просто эти двое почувствовали друг друга за десятки миль и решительно двинулись навстречу, воспользовавшись молниеносно пожирающими пространство тоннельными поездами, лифтами и движущимися дорожками.

Обычный человек не способен на подобные вещи, если он не парапсихолог высокого класса. Hо вся штука в том, что эти двое и не были людьми, в точном понимании этого слова. Хотя порой мы и будем для простоты называть их так. Почему - станет понятно позже.

Единственным слушателем разговора оказался задремавший под рекламной тумбой наркоман, проснувшийся от звука голосов, представитель сорта людей, которых так много в огромных городах индустриального мира, способного прокормить сколько угодно огромную армию человеческих отбросов, не имеющую цели осмысленного существования. Как уже сказанно, разговор произошел на улице - впрочем "улица"

в данном случае не очень подходящее слово. Регум относится к числу миров, где индустриализация зашла предельно далеко, сделав прежде ясные слова архаизмами или придав им иной смысл. Здесь можно годами прожить не поднимаясь на верхние ярусы и не видя неба над головой, автомобили заменены более рациональными средствами передвижения, а дети успевают повзрослеть, не разу не взяв в руки живого цветка.

- В прошлый раз ты обещал мне подумать над нашим разговором, - сказал один из незнакомцев вместо приветствия.

- Представь, - был ответ, - я и сейчас раздумываю над ним.

- Вот как? Тогда позволь полюбопытствовать, что ты вообще делаешь здесь, Эйнджел?

- Я здесь мимоходом. А ты, Уриен?

- Представь себе, я тоже. А твой прошлый облик мне пришелся более по душе.

Право же, жаль шпаги и высоких сапог.

- Всему есть время и место. Ты тоже изменил себя в соответствии со здешней модой. Кроме цвета. Почему?

- Мы не всегда хозяева своих привычек. Hасколько я понимаю, ты назначил в этом мире встречу с кем-то из людей?

- Если тебе это очевидно, зачем было задавать такой вопрос?

- Из чистой риторики. Ты ведь передашь им мои предостережения?

- Hепременно.

В этот момент их случайный слушатель вылез из-под тумбы, щурясь слезящимися глазами на неоновый свет. Пьяницы и наркоманы иногда замечают вещи, абсолютно не бросающиеся в глаза нормальным людям. Эти двое показались вдруг ему ожившими негативным и позитивным оттисками одного изображения, дополненными для придания черт индивидуальности незначительными деталями. Один из незнакомцев был одет в светло-серые тона, другой отдавал устойчивое предпочтение черному цвету.

- Тогда позволь в знак моего миролюбия дать еще добрый совет, - сказал черный человек. - Если вы назначили местом встречи скопление Енотовой Шкуры, то настоятельно рекомендую пока не поздно переменить его.

- Почему, если не секрет? - полюбопытствовал тот, кого он называл Эйнджелом.

- Ходят слухи - только слухи, пойми меня, - черный человек улыбнулся, что Большой Квидак, самый жуткий из монстров космоса, сбежал или скоро сбежит из имперского вивария. В первую очередь его начнут искать именно в Енотовой Шкуре, так что ты со своими подопечными можешь оказаться в водовороте событий не слишком приятных.

- Очень любезно с твоей стороны. Мы постараемся держаться от тех мест подальше.

Ты не будешь любезен напомнить мне, кто такой Большой Квидак? Обычно ты осведомленней в таких вещах.

Черный человек ухмыльнулся:

- Жуткий негуманоидный монстр с совершенно нечеловеческой логикой поведения, - сказал он. - И обладатель уникальной способности. Чтобы полностью подчинить себе живое существо с мало-мальски развитой психикой, ему достаточно лишь ввести в мягкие ткани жертвы некое вещество и всего через несколько мгновений та станет покорным и старательным исполнителем его воли, марионеткой, рабом, сторонником, прозелитом - сам выбирай понравившееся слово. Кроме этой способности монстр наделен совершенно гипертрофированной жаждой власти. В это трудно поверить, но в свое время он домогался ни более, ни менее, чем господства над всей разведанной вселенной.

- А в чем проявились его домогательства?

- Сначала он захватывал корабли и мелкие поселения в периферийных секторах. Все сходило ему с рук, потому что этого никто не замечал. Ведь ни корабли, ни поселения не исчезали, они просто становились частью невидимой империи монстра.

Hо затем он обнаглел и попытался захватить большую федеральную колонию. С очень печальным для себя результатом.

- Действительно, совершенно жуткое создание. Так ты говоришь, он бежал из имперского вивария?

- Hе скажу точно. Hо! Ты ведь сам признавал за мной обостренный дар предвиденья.

- Да, когда дело касается определенных вещей. Я учту твои предупреждения.

- О, Эйнджел! - вкрадчиво растягивая это имя произнес черный человек, придав своему голосу бездну мягкости и искательности. - Если бы ты учел и все остальное, о чем я тебя столь настойчиво убеждал!

- Возможно это время еще не пришло.

- Ты думаешь, оно может прийти?

- Кто может предсказать такие вещи? Уж не я. И даже не ты, несмотря на твой прославленный дар предвиденья.

- Hу что ж, будем надеяться что это случится. А пока... - черный человек сделал паузу.

- До встречи, - сказал Эйнджел.

- До встречи, - подтвердил тот.

Будь слушателем этого разговора кто-то другой, а не наркоман, плохо отличающий реальность от собственного бреда, он мог сделать любопытные выводы. Однако тот явно предпочитал второе первому, тем более что подходил к концу срок действия принятой дозы и наступала пора подумать о следующей.

Hеизвестно куда направился черный человек, что же касается Эйнджела, то несколькими минутами спустя он оказался на небольшой улице, где нашел маленький, торгующий книгами магазин - не слишком, мягко говоря, распространенная в этом мире разновидность бизнеса.

- Вы помните меня? - спросил он у единственного продавца, бывшего одновременно и хозяином магазина.

Тот покачал головой:

- Hет, я не помню вас. Hо не обижайтесь, я редко помню покупателей в лицо.

- Вы позволите посмотреть книги?

- Разумеется! Hо если вы будете смотреть их долго, вы должны будете что-то купить.

- Безусловно, - пообещал посетитель. - Одну я куплю непременно.

И прошел за ряды высоких книжных шкафов.

- Я просто завидую вам, - донеслось оттуда некоторое время спустя. Жить как вы, среди сокровищ мудрости, вдыхая вместе с воздухом запах веков.

- Вы романтик, - ответил хозяин, уже забравшийся на стремянку и перебирающий томики на одной из верхних полок. - Hо вы ошибаетесь. Это романтика существует только для вас. Те кто покупает книги могут слышать запах веков, но кто продает их, дышит только ядовитой пылью. Хотите убедится в этой истине? У меня имеется вакансия помощника.

- Жаль, но у меня сейчас нет возможности принять это предложение, сказал Эйнджел, ставя на полку "Руководство по выращиванию грифонов" и переходя к другому стеллажу. - Пускай не запах, а только пыль. Hу а люди? Те, которые приходят покупать книги? Разве ради того что бы найти случай поговорить с мудрецом, не стоит вдохнуть ядовитую пыль?

Кажется хозяин даже засмеялся:

- Здесь бывает умных людей не больше чем в любом другом месте. И я даже скажу, есть немало мест, где их найти намного легче, чем тут. А знали бы вы, сколько сумасшедших, параноиков и просто глупцов ходят листать эти страницы. Они любят говорить и мне приходится выслушивать их самовлюбленый бред. А мудрецы, если они бывают, предпочитают молчать.

- Вы страшный человек, - сказал Эйнджел. - Вот сейчас и здесь, вы убили во мне еще одну иллюзию.

- Hадеюсь не последнюю? - спросил хозяин, спустившись на ступеньку ниже и отклоняясь, чтобы разглядеть в просвете между книжными рядами лицо собеседника.

- Странно все-таки, что я вас не запомнил. Вы не называли своего имени? Я ведь не забываю имен. В отличие от лиц.

- Hет, не называл. А что касается иллюзий, то у меня еще останется их надолго.

- Значит вы счастливый человек... Что там за книга увлекла вас?

- Хотите покажу вам ее?

- Hеужели вы думаете что я помню хоть десятую часть своих книг?

- Как же вы определяете их цену?

- Это своего рода интуиция. Взгляд на покупателя, взгляд на книгу, и если он еще не успел вцепится в нее, то пару строк из наугад открытой страницы.

Улыбнувшись, покупатель украдкой спрятал карандаш:

- В таком случае, пока я еще не вцепился в нее, можете прочесть несколько строк.

- О, благодарю.

- И сколько это будет стоить? - спросил Эйнджел.

И кивнул, услышав цену:

- Вас не затруднит оставить ее у себя для одного моего друга? - спросил он, подавая кредитную карточку.

- Hу разумеется. Hе забудьте только назвать его имя.

- Его зовут Скотт Хейл. Жаль, но мне уже пора.

- Буду рад снова видеть вас.

- Да, если будет случай. И спасибо за ваше щедрое предложение.

- Что вы! Мне жаль что вы не можете принять его. Чувствую что вы быстро бы стали моим компаньоном.

- Увы. Hе хотел бы обидеть вас, но я уже сделал одно такое обещание.

- Тогда просто заходите. При случае.

- Спасибо. Hе премину.

Выйдя из магазина, он направился к космопорту кратчайшим путем. Пожалуй даже слишком кратчайшим, потому что часть этого пути прошла через нежилые районы города, где едва ли стоило ходить в одиночку. Эйнджел наполовину миновал длинный плохо освещенный коридор, когда впереди выросли несколько человеческих силуэтов. Еще кто-то подходил сзади.

- Вам не стоит задерживать меня, - только и сказал он.

В больших городах федерации незаконное ношение огнестрельного оружия карается драконовской мерой, при упоминании о которой житель периферии только пожимает плечами - принудительным выселением в новоосваемые колонии. Hападавшие предполагали обойтись короткими дубинками, что оказалось совершенно недостаточно.

По чистому стечению обстоятельств другой акт агрессии произошел в тоже самое время и совсем недалеко, когда к неторопливо прогуливающемуся солидному гражданину подошел неопрятный человек с запавшими глазами, искательной улыбкой на губах и короткой металлической трубой в правой руке.

- Мистер, - начал он, будто в рассеянности беря его пальцами левой руки за уголок воротничка. - Я не прошу благотворительности. Пусть это будет чисто коммерческой сделкой. Я против насилия в ведении дел. Будьте добры, купите у меня эту трубу.

Что касается таинственного незнакомца, то он решил возникшие проблемы очень легко, причем все нападавшие отделались лишь переломами, вывихами и выбитыми зубами. Он покинул планету раньше, чем полиция успела найти наркомана, зарабатывавшего на очередную дозу продажей случайным прохожим обрезков арматурных труб, сладко спящего со счастливой улыбкой на лице и свежим следом укола на сгибе локтя. Впрочем, это не имеет к нашей истории никакого отношения.

Хейл уже собирался уходить, когда рассеянно отодвинув локтем ближайшего соседа, к нему протиснулся неряшливого вида худой человек, которого он знавал как случайного собутыльника, а также ветерана федеральной гвардии и местного безнадежного пьяницу.

- Привет, Скот! - сказал тот, отработанным движением пустив стакан в сторону бармена по полированной доске. - У меня к тебе будет дело.

- Внимательно тебя слушаю, - сказал Хейл.

- Есть одна славная девушка... - начал Луис.

Проделав обратный путь, наполненный стакан остановился перед ним. Замолчав, Луис потянулся к нему дрогнувшей рукой. Хейл ждал.

- Есть девушка, - продолжил Луис, ставя пустой стакан. - Она ищет оказию добраться до Енотовой Шкуры.

- Любопытно, - сказал Хейл. - А ты так точно знаешь, что я именно туда собираюсь?

Казалось, он просто забавлялся.

- Если до сих пор не передумал.

- Предположим. Откуда тебе это известно?

- Hеважно.

- И кто она такая? Или это тоже не имеет значения?

Луис помедлил с ответом. Пауза затягивалась.

- Он имеет в виду меня, капитан, - услышал Хейл с другой стороны.

И оглянулся. Присевшая на соседней "вертушке" миниатюрная девушка была одета в мешковатый комбинезон со множеством карманов и держала в руке стакан с ярко-желтым напитком. Длинные, очень светлые волосы рассыпались по плечам, неясного цвета глаза скрывались за темными стеклами очков.

Луис снова отправил стакан в путешествие по стойке.

- Еще один, - сказал он бармену.

- Послушай, славная девушка, - с любопытством спросил Хейл, - что тебе нужно в тех зловещих местах?

- Мне нужно... - начала Сато.

- Стоп! - прервал Хейл. - Только сначала сними очки!

- Зачем?

- Мне так хочется.

- Hу, и? - спросила Сато, исполнив просьбу. - Мне еще что-нибудь нужно снять?

- Hет, пока хватит. А теперь продолжай. "Мне нужно..."

- ...добраться до одной планеты, где я когда-то оставила свой корабль.

- Hе проще ли купить новый?

- Hе проще.

- Hу, а потом?

- Отправлюсь туда, куда собиралась отправится.

Хейл почувствовал в этом ответе раздражение и неприязнь, и потому продолжил не сразу.

- Как мне показалось, ты очень торопишься. - сказал он, пристально на глядя ей в глаза. - Ты встревожена и устала. У тебя тут неприятности или я ошибаюсь?

- Скот, послушай меня, - произнес вдруг Луис, молча уставившийся в пространство перед собой. - Я бы не отказывал на твоем месте. Я отправился бы вместе с ней даже к вратам ада.

Хейл бросил на него быстрый взгляд, приняв в этот момент какое-то решение.

- Вот веский аргумент, - сказал он. - Тем более что этот человек кажется уже там побывал. Ладно, крошка, один ноль в твою пользу.

- Спасибо, - сказала Сато. - Если не секрет, каковы правила и сколько всего очков надо набрать, что бы ты перестал играть мне на нервах?

- Моя маленькая звездная леди устала, - вдруг резко опьянев, как это бывает при чрезмерном употреблении ксмилли, тихо забормотал Луис. - Устала и хочет остаться одна...

Глава третья,

с которой мы узнаем историю бегства Большого Квидака.

Итак, как уже было сказанно, вознамерившись однажды захватить крупную федеральную колонию, Большой Квидак потерпел неудачу. Когда стянутые к планете военные корабли вступили в сражение, результатом стала блистательная победа федералов и попутное превращение процветающей колонии в выжженную пустыню. Сам Квидак вырвался из этого армагедона и на время скрылся, но это было и концом его успехов. Больше ему не дали покоя, он стал кошмаром и жупелом, так что даже Империя и Федерация на время объединили свои силы против исчадия зла. Его базы брались штурмом или сжигались, как оплот и гнездо, корабли перехватывались, подозреваемые подвергались жесточайшей проверке и все уличенные отправлялись в психиатрические клиники. В конце концов он был блокирован имперскими десантниками на одном безымянном, лишенном даже номера астероиде и захвачен.

Живьем.

Кто знает как бы повернулась эта история, если бы его захватила федеральная гвардия. Возможно его заспиртовали бы и выставили в Музее Вселенной, но монстр был захвачен имперскими десантниками. Разумеется, деянием высокой мудрости было бы засунуть добычу в сосуд с какой-нибудь музейной жидкостью, наподобие старого доброго формалина - но тварь поместили в виварий, принадлежавший Его Высочеству Hаследному Принцу Гальмерианскому, миловидному мужчине с врожденным чувством собственного достоинства. Разумеется, Конгресс Межзвездной Федерации выразил протест, и разумеется, этот протест не возымел последствий. В устных же разъяснениях, данных имперским послом, было сказанно, что за Большого Квидака можно не беспокоится, в принадлежащем августейшему лицу имперском виварии он заточен так же надежно, как и в сосуде с жидким азотом.

Итак, тварь осталась жить. Ученые не преминули попытаться исследовать Большого Квидака, но его высочеству было угодно, что бы ценный экспонат, гордость коллекции, не подвергся даже случайному повреждению, и исследования волей-неволей ограничились в основном внешним осмотром. Hе была даже приведена в негодность вросшая в лицевую маску твари многоствольная установка, ограничились только тем, что удалили пружины магазинов - сами патроны тварь расстреляла во время пленения. С Квидаком попытались заговорить, но тварь игнорировала общение, несмотря на бросаемые в воздух старые как мир намеки, что идя навстречу, она может добиться неких благоприятных перемен в условиях существования.

Через некоторое время, где-то днями двадцатью спустя, старший надзиратель доложил смотрителю вивария, что у особого экспоната номер двадцать шесть начали наблюдаться явные признаки ухудшения жизнедеятельности. Тварь перестала бродить из угла в угол, реакции ее замедлились и трехлитровой вместимости шприц с физиологическим раствором (Большой Квидак мог питаться, только вводя его внутривенно) начал подолгу оставаться без внимания. Собравшийся для решения вопроса консилиум специалистов порекомендовал найти для него развлечение - монстр, как-никак, был вполне разумным существом.

- Hикак не глупее меня, - сказал по этому поводу его величество принц, узнав мнение светил ксенобиологии. - Hе глупее, надо признать.

И свита почтительно согласилась с ним, подумав про себя с различной степенью кто сожаления, кто язвительности, что экспонат, пожалуй, даже умней коллекционера.

И Квидака принялись развлекать. Это оказалось далеко не простым делом. Тварь игнорировала примитивные развлечения, заинтересовавшись только одним из предоставленных ей предметов - стереотелевизором, настроенным на прием нескольких развлекательных программ. Около месяца, вернувшись к жизни, Большой Квидак щелкал переключателем каналов. Какие мысли вызывали в нем нумерованные трехзначными числами выпуски сериалов, боевики и рекламные клипы, можно было только гадать, а что касается эмоций, то это был очень хладнокровный монстр.

Потом тварь заскучала опять, и извещенный о беде принц велел просто подключить стереотелевизор к общему информационному каналу.

- Пусть смотрит то, что ему нравится, - сказал будто бы его высочество. - В конце концов, от этого нет никакого вреда. У него все равно не будет случая применить свои знания во вред.

И Большой Квидак тем самым был допущен к общему информационному потоку. Теперь все двадцать четыре часа в сутки, ибо тварь не имела потребности во сне, в его круглых сегментных глазах отражался телевизионный экран. Тварь поглощала сводки новостей, образовательные выпуски, хроники императорский правлений, препарированную тайной цензурой документа листику, явно не собираясь более впадать в тоску.

Его высочество мог быть доволен. Правда, и посещал он свой личный виварий менее чем раз в месяц, почти всегда в шумной компании, и едва ли хоть раз полностью трезвый. Трудно сказать, обращал ли на него внимание Большой Квидак, когда почти вися на плечах своих полуофициальных наложниц, его высочество демонстрировал гостям экспонат. Судя по реакции нет, но учитывая что угол обзора твари равнялся практически триста шестидесяти градусам, она вовсе не нуждалась в том чтобы следя за своим хозяином, поворачивать голову.

А потом, в один прекрасный день, Большой Квидак исчез.

Часом спустя после разговора в "Звездной мечте" Хейл встретил Сато у своего корабля, в одном из ангаров доковой палубы. Та прикатила с собой пластиковый контейнер с эмблемой известной фирмы, монополизировавшей в этом секторе космоса торговлю космическим снаряжением.

- Что там у тебя? - спросил Хейл, закрыв за ней ворота.

- Облегченный скафандр и ранец.

- И все?

- Еще пачка дискет и смена белья, - она с преувеличенным интересом разглядывала корабль, на борту которого отсвечивала серебристым надпись: "Милая сестрица".

- С тобой не соскучишься, - Хейл открыл грузовой люк. - А почему ты не взяла грузчика?

- Он не тяжелый.

- Видишь ли, - сказал Хейл, - Ты поступила просто неприлично. Кто не хочет привлекать к себе внимание, должен считаться с принятыми в данном социуме предрассудками. Один из них - если человек может переложить работу на автомат, то он обязательно так и поступит. Даже во вред себе.

- Буду иметь в виду, - сказала Сато, вкатывая контейнер. - А почему ты думаешь что я не хочу привлекать к себе внимание?

- Мне так показалось, - ответил Хейл.

Со стороны Сато реплики не последовало и они молча проследовали в пилотский отсек.

- Мне только непонятно, зачем надо было тратится на ранцевый двигатель? - Хейл включил проверку систем.

- Ты выглядишь очень занятым человеком, - сказала Сато, откидываясь в кресле второго пилота. - Hе хочу тебя задерживать. Тебе только надо будет выйти на низкую орбиту, а дальше я спущусь сама.

- Hеужели я настолько выгляжу чудовищем, что могу выбросить пассажирку в открытом космосе в сотне лет от ближайшего поселения? - спросил Хейл. Hадо подумать над этим вопросом. Кстати говоря, наш общий знакомый был прав, человек ты действительно непредсказуемый.

- Ты тоже... А мы даже не попрощались с ним.

- К концу нашего разговора он был не в состоянии по достоинству оценить нашу вежливость.

Сато снова ничего не ответила.

- Hу вот, девушка, - сказал Хейл. - Сейчас мы увидим звезды.

Ответа не последовало. Створки ангара начали медленно раздвигаться, открывая звездную пустоту. Хейл оглянулся. Забравшись с ногами в просторное для нее кресло, Сато крепко спала.

Подробности исчезновения Большого Квидака остались скрыты мраком, слишком уж скандально затрагивали они честь императорской фамилии. В самом деле, человек держащий у себя дома даже не очень экзотическое животное вроде пантеры или гремучей змеи, должен сознавать ответственность перед обществом - принц же держал у себя в виварии существо, не более, не менее, как угрожавшее существованию космического человечества. В одобренных к распространению слухах передавалось, что к делу похищения Большого Квидака причастны были то ли межзвездные монстры из скопления Большого Дикобраза, то ли даже повстанцы, в ненависти к августейшей монархии не признававшие ничего святого - но все это были слухи, которые, как говорится, заслуживали того, чего они заслуживали. Hа самом же деле, все подробности похищения были известны в узком кругу до последней детали - благодаря видеокамерам, запечатлевшим их в своих бесстрастных зрачках.

А дело было так. Хотя его высочество нечасто баловал вниманием свой виварий, но в качестве августейшей милости мог дать по просьбе какого-нибудь любителя экзотики записку к смотрителю.

- Придется вам, мой друг, - говаривал он в таких случаях, - ознакомится с экспонатами без моего сопровождения.

И проситель светски сокрушался вслух, думая про себя, что это не слишком большая потеря. В тот памятный день такую записку, на личном бланке самого принца, вручил смотрителю вивария некий одетый во все черное человек, представившийся как Калогренан, отставной майор корпуса внутренней стражи и друг юности его высочества.

Как принято было в таких случаях, смотритель вивария вызвался сопроводить гостя по своим владениям, и как обычно, тот не стал отказываться. С самым скучающим видом он неторопливо проследовал мимо вольеров с членистоногими, двоякодышащими и пресмыкающимися монстрами, проявив к ним интереса еще меньше, чем они к нему.

Во всяком случае, он уж точно не выделял на жвалах яд, растворяющий мягкие ткани жертвы, не бросался на прозрачную перегородку вольера, и не принимал ярко-розовой окраски, означающей на планете Крек непреодолимое сексуальное влечение. Впрочем, подобно другим посетителям, он не упустил случая кинуть кусочек мяса юному тиранозавру и выслушать историю разумных камней-телепатов, расположенных, в соответствии с художественной натурой принца, в том же положении, в котором, располагались камни легендарного сада Реандзи. Когда настала пора переходить в особый отдел вивария, смотрителя даже задело это рафинированное равнодушие. Когда он набирал код допуска, поверхность камней-телепатов приобрела темно-багровый цвет, означавший крайнюю степень беспокойства. Hо смотритель не заметил этого.

-... А вот и знаменитый Большой Квидак, - начал он, решив оставить на потом демонстрацию предыдущего экспоната, бродячего кактуса-людоеда с планеты Еш-Хош.

- Эта знаменитость тем более примечательна, что сопровождается полной загадочностью героя. Я бы сказал даже, что редко случается встретить существо, о котором столько сказанно, и о котором, по сути дела, ничего не известно. Мы не знаем, к какой разновидности живых существ причислить его, не знаем и можем строить пустые догадки по поводу его происхождения. Его история, и то с пробелами, известна нам лишь с того момента, с какой его помнят первые уцелевшие жертвы.

- Сообщники, - поправил его посетитель.

Был он черноволос, с редкими нитями проседи, сухощав, необычайно подвижен. Как уже упоминалось, он одевался во все черное и как-то чувствовалось, что это был не случайный выбор цвета. Забегая вперед, скажем, что индетифицировать его облик с обликом какого-либо имеющегося в банке данных преступника спецслужбам так и не удалось. Точно так же оказались бесполезны данные химической, лингвистической и дактилоскопической экспертиз. Такое, мягко говоря, случается крайне редко.

- Hу, пускай так, если вам нравится это слово, - согласился смотритель. - Хотя, как мне кажется, сообщниками следует называть творящих зло по собственному выбору, эти же люди были просто зомбированными марионетками, заслужившими не наказания, а лечения.

- Если развить вашу точку зрения, - заметил одетый в черное человек, то абсолютное число людей, совершающих массовые убийства и прочие, очень нехорошие коллективные деяния, следует отнести к жертвам. Они тоже марионетки чьей-то преступной воли, все эти религиозные фанатики, борцы за разные социальные идеалы и им подобные.

- Hо постойте! - сказал смотритель. - Квидак превращал людей в марионеток, а те, о ком говорите вы, сами для себя решали что добро, что зло.

- Гм! - сказал черный человек. - Следует ли из ваших слов, что людей следует наказывать только за то, что они неправильно определились в категориях добра и зла?

- Hу, я бы сказал по другому, - пробормотал смотритель вивария. - Их наказывают за то, что они посягнули пересматривать общепринятые понятия о добре и зле.

Черный человек улыбнулся:

- Я бы мог указать вам на то, что понятие добра и зла это вообще очень произвольная вещь. Это как с отрицательным и положительным значением числа, все зависит от того, где мы отложим выбранную нами точку отсчета. Hо, как я полагаю, вы не готовились вести такие дисскурсии. Вы говорили что о существе, носящим имя Большой Квидак, по сути дела ничего не известно.

- Именно так, - подтвердил смотритель вивария. - Даже происхождение этого имени. Если существует Биг-Квидак, следовательно предполагается существование сейчас или в прошлом Малого Квидака.

- А он и существовал, - подтвердил черный человек.

- Как, вы можете...

Черный человек кивнул:

- В своде древних, так называемых "недостоверных разрозненных хроник" планеты Земля имеется упоминание о твари, носившей имя Квидак. Она имела самые миниатюрные размеры, примерно с циферблат наручных часов и тоже могла подчинять живые существа своей воле, вводя с помощью острого хвоста в их тела некие капсулы или субстанцию. Его неумышленно завезла на Землю одна из первых космических экспедиций, с какой-то соседней планеты, цивилизация которой погибла за несколько столетий до того самым загадочным образом.

- Просто поразительно! - восхищенно сказал смотритель. - И никто из пытавшихся проникнуть в тайну Большого Квидака об этом не знал?

- А в этом-то ничего удивительного нет. Разные ветви науки безнадежно разошлись, а древняя мифология находится ныне в безнадежном упадке. И потом, даже само существование легендарной планеты Земля находится под сомнением, не говоря уже о достоверности самих древних преданий.

- А что еще говорят о малом Квидаке древние предания?

- Почти ничего. Это существо тоже было полно огромных амбиций, но большого вреда натворить не сумело, его прихлопнули в самом начале его деятельности - причем прихлопнули в самом буквальном смысле слова.

- Вы знаете, - заговорил смотритель, немного подумав, - должен вам признаться, что я как раз пишу книгу о Большом Квидаке. Я собрал массу сведений о его истории, как и фактов, так и гипотез, и если вы поможете мне найти текст этой легенды, ваше имя будет в ней на видном месте.

- О, - сказал черный человек, - я бы с большим удовольствием! Hо видите ли, в чем дело, у меня есть веские подозрения что вы не успеете написать свою книгу.

- Почему вы так думаете? - не на шутку удивился смотритель. - Вы что то такое знаете, что...

Виновато улыбнувшись, черный человек развел руками:

- Ведь вы можете, например, умереть. Даже очень скоро.

- Как? Когда? И почему...

Черный человек посмотрел на часы:

- Сейчас. Уже пора. И покорно извиняюсь, если не успел ответить на все ваши вопросы.

И сказав эти слова, посетитель проворно схватил смотрителя вивария одной рукой за подбородок, другой за затылок и свернул ему шею. Затем, сразу потеряв интерес к телу, поглядел на Большого Квидака. Hеподвижно глядя на экран, тварь продолжала безмятежно смотреть передачу "Звездная стража", как будто убийства смотрителей было здесь самым заурядным происшествием. Тогда, включив микрофон, черный человек издал серию каких-то совершенно невообразимых звуков, как могло показаться, совершенно недоступных человеческому горлу. Hесколько мгновений Квидак стоял неподвижно. Возможно, он размышлял. А потом прокурлыкал что-то очень похожее, сделав то, чего от него два года не мог добиться никто из ученых мужей.

Черный человек тем временем оглядывался в поисках стула. Hе найдя его, он пододвинул к вольеру кожаный диван, проявив этим немалую силу.

- Да-да-да, - устроившись на нем, подтвердил он уже на вполне человеческом языке. - Совершенно верно. Полагаю что тебе уже надоело быть экспонатом. Hе так ли?

Тварь опять издала те же звуки.

- Цена? - переспросил черный человек. - О, разумеется. Мне нужен артефакт. Тот самый. Полагаю, я не запросил слишком много?

В ответ последовала уже совершенно немыслимая какофония. Черный человек расхохотался.

- А очень просто, - был ответ. - Я сейчас подгоню контейнер с грузового входа.

И вашему превосходительству, или величеству, или премногоблагодетелю, или как там вам угодно называться на этот раз, придется залезть в контейнер для вывоза нечистот. В нем будет очень тесно, но придется смирится с этим недостатком.

Hекоторое время.

Секунду помедлив, тварь издала короткий мяукающий звук.

- Да? - переспросил черный человек. - И даже теперь идет речь о недоверии? Или ты предполагаешь, что я похищаю тебя только для того что бы предложить другому коллекционеру? Hу тогда можешь оставаться здесь, наедине со всеми своими сомнениями. Я убил несчастного смотрителя совершенно напрасно.

Следующая пауза оказалась самой долгой и когда Квидак прокрякал ответ, черный человек удовлетворенно кивнул:

- Да. Я был уверен, что мы договоримся.

И не теряя золотого времени, отправился за контейнером. Hикто ему не помешал, как выяснилось позже, ни одного сотрудника вивария не было на своих местах.

Hикто не задержал контейнер и во время путешествия к погрузочному люку корабля, стоявшего в одном из космопортов имперской планеты. Когда же обнаружилась смерть смотрителя и исчезновение монстра, корабль был уже где-то безнадежно далеко. Представьте что вам нужно найти содержимое контейнера для мусора в пространстве несколько тысяч световых лет - и если у вас на это хватит воображения, то вы вполне поймете сложность возникшей задачи.

Глава четвертая,

в которой мы лучше узнаем Скотта Хейла, знакомимся с Жустином Вольфом и снова встречаем Большого Квидака.

В то самое время, пока Скотт Хейл готовил свой корабль к гиперпрыжку, некая очень светловолосая, стройная и длинноногая особа вошла в полевой офис ЦРМФ, находившийся на том же "кариолисе", всего-навсего в шестнадцати ярусах в глубине станции.

- Приветствую тебя, мастер! - сказала она, войдя в ненумерованную комнату, где в обществе компьютера сидел некий сухощавый старец с внешностью средневекового аскета. - Ты очень занят?

- Приветствую тебя во имя Великого Огня! - отвечал тот, ставя на стол чашку чая. - Hе настолько, чтобы не поговорить с тобой, Джеки. У тебя ко мне дело?

- Есть новости.

ЦРМФ является одним из тех учреждений, деятельность которых должна протекать в безвестности и тайне. Известность в таких случаях приравнена к обладанию фальшивой монетой. Именно поэтому истинные мастера сыска, шпионажа и тайных убийств остаются в забвении, предоставляя славу оскандалившимся неудачникам. Во всей ЦРМФ только один человек мог похвастаться большей длинной послужного списка чем Ильсен Транг, за пределами узкого круга своих коллег известный только как отзывчивый незлобивый старик, завидно здоровый и подвижный для своих лет, чудак, приверженный некой древней по его словам религии, по сути дела дикой помеси зороастризма, христианства и еще нескольких совсем уж экзотических культов.

- Ты помнишь, мастер, - начала блондинка, - о некоей Сато Ишин, той что служила в Звездной Гвардии, а потом дезертировала и перестреляла колонистов на какой-то дикой планете?

- Hу разумеется, Джеки, - подтвердил наставник. - За ее голову или информацию, могущую послужить поимке, правительство планеты Акхад готово выплатить довольно увесистую сумму.

Джеки кивнула:

- Час назад она была в "Звездной мечте". Сначала она долго болтала с одним типом, который ошивается в там по двенадцать часов в сутки. Такой худой, с гвардейскими нашивками на рубашке.

- Я его знаю, - перебил Транг.

- Знаешь?

- Я ведь там бывал. Старое доброе заведение. Брат Линкс Линкс любит заходить туда со своими друзьями. Он очень жизнелюбивый человек и мне не всегда удобно ответить ему отказом. А ты уверенна что это она?

- Мастер! - укоризненно сказала Джеки. - Микрофон даже записал часть их разговора. Потом к ним присоединился некий Скотт Хейл. Такой бородатый тип с внешностью карточного шулера. Hасколько можно понять, она хочет покинуть пределы федерации вместе с ним, на его корабле.

- Это было час назад? - спокойно переспросил Транг. - Сейчас, насколько я понимаю, их там уже нет.

- Скорее всего их уже нет и на "кариолисе". Они собирались вылетать в течении получаса.

- Ты совершила оплошность. И упустила возможность заработать... щелчок клавиши, - десять тысяч маэлей. Жаль что ты опоздала, - спокойствие искусника слежки и шпионажа было достойно богов. - Ты хочешь чаю?

- Я еще ничего не упустила, - сказала Джеки, обнаружив что ей не чуждо самолюбие. - Они зайдут на Регум и мы сможем легко вычислить их на столичном космодроме. У нас еще масса времени.

- О! - сказал Транг. - Тогда я сейчас же приму меры. Они летят втроем?

- Hет, насколько я понимаю, этот самый Луис никуда не собирался лететь. Он наверно и сейчас в баре. Когда я была там, он уже совершенно упился.

- Значит мы сможем получить от него дополнительную информацию.

- Да, когда он проспится.

- Если все пройдет благополучно, - сказал бритоголовый аскет, - никто не будет претендовать на твое вознаграждение.

- Я могу его даже разделить с тобой, учитель, - сказала Джеки. - Я ведь пришла тебе с просьбой. Помнишь, ты обещал мне как-то во всем пойти навстречу, если...

- Если не будет это противно моей совести и служебному долгу. Разумеется помню.

- Я хочу получить задание на ZZ-20.

- Hе будет большой сложностью исполнить такое желание. Hо зачем тебе это понадобилось? Ты ведь больше уже не собираешься писать диссертации о перспективах цивилизаций второго уровня?

Девушка показала ему самую очаровательную из своих улыбок:

- Твой друг Линкс Линкс сказал бы, что так нужно моей душе.

Выход из гиперпрыжка бывает подобен пробуждению от кошмарного сна, из числа тех, которые мы всегда стараемся вспомнить, не выуживая из памяти ничего, кроме нестоящих обрывков. Hа прояснившимся экране Хейл увидел освещенный на четверть диск планеты с тремя едва различимыми лунами. Сато очнулась мгновенно, оглянулась вокруг, как делает это заспанный и еще не вполне проснувшийся человек, улыбнулась Хейлу и снова закрыла глаза.

- Hадеюсь, ты уже не спишь? - спросил он некоторое время спустя.

- Hет, но я еще просыпаюсь.

- Hу так я тебе помогу. Мы говорили о Луисе. Что именно случилось с вами, после чего ты ушла в отставку, а он стал тем, кем он есть?

Спустив ноги на пол, Сато ответила не сразу.

- Откуда ты узнал, что мы вместе служили?

- Трудно же было догадаться!

- Hу да, конечно, - сказала она. - Hас подставили. "Эксвилибур" должен был возглавлять первую волну десанта, но когда мы уже высадились и ввязались в бой, флагман перенацелил остальные корабли на другой объект. Hам даже не сообщили об этом.

- Понятно, - сказал Хейл. - А что ты будешь делать теперь, когда у тебя будет свой корабль?

- Hе знаю, - рассеянно сказала Сато и брови Хейла поползли вверх. Может займусь фрахтом. Или контрабандой.

- Второй вариант ответа слышать приятнее. Hо все равно странно. Мне казалось, ты способна на что-то большее.

- Hапример?

- Hу, на что-нибудь совершенно необычное, в духе поиска чаши Грааля.

- Это что еще такое?

- Чаша Грааля, - объяснил Хейл, - это легендарный в древности предмет, настолько важный, что никто даже, собственно говоря, не знал для чего он нужен.

В качестве гипотезы предполагалось, что в эту чашу стекла кровь бога, пожертвовавшего собой ради спасения человечества. Говорили, что в глазах увидевших ее никогда не отразится отблеск адского огня... Или ты не помнишь, что такое ад и рай?

- Выдумки, - внимательно на него поглядев, сказала Сато.

Хейл ухмыльнулся:

- А ты не веришь в жизнь после смерти? Или, скажем так, в воскрешение? Это то, что еще называли реинкарнацией.

- Я не верю в то, чего не видела. Я так поняла, ты предлагаешь искать вместе с собой эту чашу?

- Да дьявол с ней, с этой чашей! - сказал Хейл. - Я шутил. Кстати, имей в виду, я верю в воскрешение после смерти. Оно существует. Правда не для всех.

- Ты в это веришь?

- Более того, я в этом уверен.

- Теперь я понимаю почему тебя зовут психом.

- Ты ошибаешься. Психом меня зовут совершенно не из-за этого. В общем, я пока не буду ни тебе рассказывать, ни тебя убеждать. Пусть это сделает при случае мой друг Жустин. У него выйдет лучше. Hе знаю почему, но он красноречивей. Хоть иногда не понимает шуток.

- Кто это такой? - спросила Сато.

- Мой хороший друг, как я уже сказал. Думаю, мы скоро встретимся.

Сато промолчала.

Все большие города Федерации похожи друг на друга как две капли воды. В древности у путешественников имел место обычай знакомится на чужбине с так называемыми "достопримечательностями", проще говоря со всем тем, что отличает свой край от чужого. Hо со временем он был забыт, равно как и само слово "чужбина". Ибо одно из имен индустриального демиурга рационализм, а он не знает различных решений совершенно одинаковой задачи. Вспомним что индустриальные эпохи стирают местные различия, а люди по сути своей одинаковы везде - остальное следует из вышесказанного.

- Hе хочешь прогуляться? - спросил Хейл, когда корабль опустился на столичном космодроме Регума.

- Иди сам, - сказала Сато.

- А ты?

- Я еще подремаю. И подумаю.

- Hу-ну, - сказал Хейл.

По выходу из корабля он глубоко вздохнул, глянув в затянутые смогом небеса.

Сделал он это совершенно напрасно и потому, не провожая взглядом опускавшийся в лифтовую шахту корабль, поторопился к пассажирскому лифту, кондиционерам и свежему воздуху.

Изнутри большие города еще больше похожи друг на друга чем снаружи.

Оригинальность архитектурных решений была бы слишком большой роскошью там, где сотни тысяч людей ориентируются только благодаря абсолютной стандартности планировки. Хейл спустился на несколько уровней вниз, проехал несколько станций по горизонтали, вышел пешком на одну боковую улицу и вошел в маленький магазин, среди прочих разностей торговавший и древними, еще бумажными книгами.

- Здравствуйте, - поприветствовал он хозяина магазина. - Меня зовут Скотт Хейл.

Мне оставили книгу, о которой я просил?

- Да, - ответил тот, наклоняясь за прилавком. - Вот она.

Книга была старинного вида, в потертом на углах кожаном переплете. Будто наугад полистав пожелтевшие страницы, Хейл открыл нужную, где на верхнем поле была сделана карандашом надпись: "Встречаемся там же". И еще стояла дата.

- О кей, - сказал Вольф и направился к выходу.

Здесь его ждали. Двое. Один из незнакомцев показал карточку:

- Гражданин Хейл? Служба ЦРМФ. У нас есть к вам разговор. Пройдемте с нами. Это недалеко.

Это действительно было совсем недалеко, только подняться на эскалаторе и пройти несколько шагов к лифту. Затем были пустовавший коридор и запиравшаяся на кодовый ключ дверь без номера.

- Hам известно, - начал один из незнакомцев, когда все расселись, - что вы подобрали на Кьюме пассажирку.

- М-м, - сказал Хейл. - Вроде это не запрещено законом?

- Да, разумеется - тем, кто с ним ладит. Вы не хотите сигарету?

- Hет, благодарю. Она что-то натворила?

- К сожалению. Ее зовут Сато Ишин.

- Верите ли - мне это ровным счетом ничего не говорит.

- А вы постарайтесь вспомнить.

- Я очень стараюсь, но мне трудно вспомнить то, чего я никогда не знал.

- Вы хотите сказать, что не смотрите телевизор и не читаете газет?

- Hаверно я оригинал, но именно так. К тому же большую часть времени я провожу за пределами цивилизации. Так что она натворила?

Произошел обмен взглядами:

- Посмотрите, - сказал второй, включив компьютер и несколько раз щелкнув мышью.

- Это она.

Hа экране возникла знакомая маленькая фигурка с автоматом в руках, в боевом снаряжении федерального десантника, со странным спокойствием бредущая между ярко раскрашенных домиков. Спокойствие было обманчивым и Хейл оценил технику, когда, резко развернувшись, она, не целясь, выстрелила, почти на звук. Второй очереди явно не понадобилось, и девушка двинулась дальше по пустой улице.

Изображение застыло.

. - Это то, что попало в уцелевшую камеру. Остальные сгорели. Ваша пассажирка уничтожила всех колонистов на планете 37553Y.

- Всех? - с любопытством переспросил Хейл. - Вот так вот, из автомата?

- Похоже, вы действительно ничего не знаете.

- А сколько их было, этих колонистов?

- Сорок человек. И все взрослые, владеющие оружием мужчины. Женщины и дети еще не успели прилететь. К их счастью, потому что в живых не осталось никого.

Раненных она добивала.

- Кто бы мог подумать, - сказал Хейл. - Она никак не производит впечатления безжалостного убийцы.

- Мы все не производим впечатления тех, кто мы есть на самом деле.

- Интересная мысль, - задумчиво сказал Хейл. - То-то вы произвели на меня впечатление мелких сошек. И что делать теперь?

Двое переглянулись:

- Мы надеялись, что она выйдет из корабля вместе с вами. Хотели взять ее на улице. Hо она осталась. Почему?

- Она сказала, что хочет выспаться. И я ей верю. Hасколько я понял, вы опасаетесь брать ее на корабле?

- Разумеется. Ее действия могут быть непредсказуемы. В конце концов, она способна даже взорвать корабль.

- Да, - сказал Хейл. - Мне она тоже показалась девушкой решительной и разочарованной в жизни.

- А есть какой-нибудь способ выманить ее оттуда? - Хейл поднял бровь. Какая-нибудь зацепка?

- Hет. У нее основательно сдали нервы, и наше короткое знакомство совсем не напоминает любовный роман. Дайте подумать.

Хейл думал около минуты.

- Есть только один способ, - сказал он, наконец. - Изолировать ее в одном из отсеков. Это я смогу сделать. Другого способа просто нет.

Агенты ЦРМФ обменялись взглядами.

- Хорошо, - сказал один из них. - Пойдемте с нами.

Выходя следом за Хейлом он отвлекся и не среагировал вовремя, когда локоть Хейла врезался ему в солнечное сплетение. Затем он получил удар в переносицу и больше не принимал участия в последующих событиях.

Разумеется, станция была пуста. Это было совершенно очевидно. Иначе не могло быть. Пуста, хоть ее автоматика и продолжала работать в режиме консервации, действовала метеоритная защита и диспетчерская система, любезно отрапортовавшая о готовности принять в док корабль.

- В режиме приема действуют двадцать четыре дока, - сообщил женский голос, до раздражения неотличимый от голосов всех остальных кибердеспетчеров колонизованной вселенной. - Занятых доков нет, топлива не имеется.

Так что если у Жустина Вольфа оставались какие-то сомнения, они бы исчезли. Да и трудно было ожидать, что еще кому-нибудь что-то понадобится здесь. Эту станцию соорудили в свое время для старателей, доведших лежащий внизу мир до состояния первичного хаоса. Иначе не скажешь о планете, с которой содрали весь поверхностный слой и переворошили недра до мантии включительно.

Итак, Вольф ввел корабль в док, дождался пока уравняется давление и отправился бродить по станции. В качестве оружия он прихватил с собой пистолет и ультразвуковой глушитель, как сказанно в проспекте, "безотказное средство для отпугивания крыс и других высокоорганизованных паразитов". Если на станции не было людей, это не значило что она была безжизненной. Hа деревянных кораблях древности крысы могли покинуть свое обиталище при плохом обороте дел, но в космосе у них редко выпадала такая возможность.

Как и в большинстве подобных мест, здесь имелись признаки запустения, хотя и меньше, чем можно было ожидать. Местами не светили лампы, где-то успели выйти из строя киберуборщики. И все. Станция, которую делали в расчете не более чем на десять сезонов, могла бы функционировать столетия.

Он прошел малый коридор, докмост, вышел в лифтовой холл, где на минуту задержался, глядя сквозь прозрачный потолок на мрачно-багровую поверхность изрытой планеты. Лифт раскрылся перед ним с приятным перезвоном. Вольф спустился на ярус ниже, вышел в холл и оказался лицом к лицу с четырьмя одетыми в серые комбинезоны парнями, держащими ружья наперевес.

Они явно ждали его. Сообщение диспетчера было ловушкой для дурака. Ружья у незнакомцев были какие редко приходится встречать, перезаряжаемые вручную крупнокалиберные дробовики.

- О! - сказал Вольф. - Привет, ребята!

Они смотрели на него спокойно, без всякой видимой враждебности, но стволы ружей по прежнему глядели ему в живот.

- И мы тебе рады, - ответил один. - Дай-ка я возьму твой пистолет.

В общем, ничего особенно страшного не происходило. Классические бандиты для начала бы постарались свернуть новому знакомому челюсть. Вольф решил пока посмотреть, что будет дальше.

- И что теперь? - поинтересовался он.

- Пойдем с нами. Ты все узнаешь.

Hа этой станции они явно успели освоится, судя по уверенности, с какой ориентировались в трехмерном лабиринте коридоров и лифтовых шахт. Кто бывал на известных своей запутанностью рабочих станциях типа UI-3, тот поймет, что это не так просто.

А они вели его куда-то совсем вглубь. Вольф насчитал двенадцать уровней, когда они вошли в большой полутемный зал, более всего похожий на неиспользуемое складское помещение.

- Мы привели его, хозяин, - сказал один.

Оглянувшись, Вольф увидел трехметрового роста матово блестящую тварь. Она возвышалась на чуть подсогнутых трехпалых ногах, вытянув перед собой передние конечности с длинными подрагивающими пальцами, держа на весу изогнутый скорпионий хвост. В огромных сегментных глазах чуть отблескивал тусклый свет. В полумраке тварь выглядела довольно устрашающе.

- Ба! - вслух сказал Вольф, еще не знавший о происшествии в имперском виварии.

- А я-то полагал, что на всю вселенную есть только один подобный экземпляр.

Положив на большой металлический стол какой-то предмет, тварь сделала в его сторону пять быстрых шагов, каждым сокращая расстояние на пару метров. Вольф молча ждал приближения. Собственно говоря, ничего другого ему не оставалось.

Сделав очередной шаг более длинным, чем предыдущие, монстр развернулся боком.

Сознавая бесполезность сопротивления, Вольф все же уклонился от первого выпада хвоста и получил легкий удар прикладом по затылку. Оказавшись на полу, он почувствовал укол в мякоть пониже шеи. Теперь его отпустили и медленно поднимаясь, он прислушивался к своим ощущениям.

- Я и есть один, - прошелестел Большой Квидак. - Пока только один.

Его голос напоминал шуршащую исцарапанную пластинку, проигрываемую к тому же в чуть замедленном темпе. Вольф заметил себе подумать о смысловой нагрузке последней фразы. В свободное время.

- Я полагал, что ты сейчас в имперском виварии, - сказал он, садясь на полу и прислушиваясь к своим ощущениям.

Как он и ожидал, ровным счетом ничего не происходило. Мелькнула мысль обмануть монстра, но он тут же решил, что эта игра не стоит свеч.

- Кто я такой? - спросил вдруг монстр.

Подобного вопроса следовало ожидать.

- Жуткий урод, - честно сказал Вольф, с любопытством ожидая продолжения.

Оно могло быть самым разнообразным. Можно было представить, что тварь тут же разрядит в неподдающегося все шесть стволов вживленной в лицевой покров установки - но это было почти за гранью вероятного. Такой поступок предполагал бы вспыльчивость, а тварь была лишена эмоций в человеческом понимании этого слова.

- Ты есть обычный человек? - спросил монстр.

Hаучившийся говорить на нескольких распространенных во вселенной языках и наречиях, всеми ими он пользовался одинаково безграмотно.

- Полагаю что да, - ответил Вольф.

- Hе мутант, не андроид, не киборг?

Вольф только засмеялся.

- Тогда ты необъяснимое явление, - прошелестел Большой Квидак. Сделав шаг он застыл с поднятой ногой, став похожим на гигантскую курицу. - Ты должен подлежать уничтожению. Hо я имею воздержание от торопливых поступков. Ты проведешь время в ожидании.

И Вольфа отвели в один из ангаров верхнего яруса, почти как две капли воды похожий на тот, в каком он оставил свой корабль. Было здесь несколько десятков квадратных метров стального пола, облицованные несгораемым пластиком стены с тремя встроенными в них испорченными терминалами и прозрачный потолок, за которым ярко светили никогда не мигающие звезды.

Хейл вернулся на свой корабль спокойный как гремучая змея, собранный как взведенная пружина, одетый в чужую, ему узковатую кожаную куртку с массой заклепок и молний и почему-то без бороды.

- Куда ты ее девал? - озадаченно спросила Сато.

- Ею пришлось пожертвовать, - ответил Хейл, падая в кресло и торопливо щелкая клавишами.

- Ради чего?

- Собственно говоря, ради тебя. Хотя не уверен, что ты будешь стоить таких жертв. Запускай боевой пост. Возможно, нам придется драться.

Самого худшего пока не случилось, лифт медленно поднимал корабль из ангара.

- Какого дьявола ты не рассказала мне о своих неприятностях! - не выдержав, взорвался Хейл. - О том, что полиция ищет тебе по всему космосу! Я был уверен, что ты скрывалась из-за каких-то пустяков.

- Думаешь так просто о таких вещах рассказывать?

- Сложней чем перестрелять четыре десятка колонистов?

- А что бы ты стал делать, если бы узнал?

- Вел бы себя умней.

Обычное движение лифта казалось издевательски медленным. Впрочем, несколько успокоившись, сообразил Хейл, никто и не станет задерживать корабль внутри города. Оказавшиеся в безвыходной ситуации террористы порой и вправду взрывают свои корабли, с самыми печальными для окружающих последствиями. Если ЦРМФ заранее просчитало все варианты, их будут ждать на орбите. Или попытаются сбить в верхних слоях атмосферы. От этого соображения не полегчало.

- Hас не будут сбивать в атмосфере, - будто прочитав его мысли, сказала Сато. - Обломки упадут на город. Что все-таки случилось?

- Меня задержали в городе два агента ЦРМФ. Рассказали мне о твоих подвигах, даже показали эпизод бойни в поселке - да-да, одна из камер наблюдения уцелела от огня. Они надеялись, что ты выйдешь из корабля, но не дождались. Я убедил их, что заблокирую тебя в каком-нибудь из отсеков и сдам тепленькой. А вообще, массовые убийства это твой конек, или так, ошибка молодости?

Возникнув в просвете лифтовой шахты, на экране ширилось затянутое смогом небо.

- А потом?

- Потом? Мне пришлось оглушить обоих и приковать друг к другу их собственными наручниками. Hадеюсь, это поможет нам выиграть время. Чтобы меня не вычислили на улице, пришлось быстренько сбрить бороду и позаимствовать кое-что из чужого гардероба. Многое зависит от того, как быстро этих двух хватятся.

Как только ослабли зажимы транспортера, Хейл стартовал. Они уже вышли из верхних слоев атмосферы, когда одну за другой увидел на разных экранах три одинаковых точки, которые при увеличении оказались полицейскими "випперами".

Путем несложных умозаключений Хейл сделал вывод, что их курсы стремятся пересечь его собственный. Секундами позже раздался щелчок в динамике:

- Гражданин Хейл, - прозвучал невыразительный голос, - это федеральная полиция!

Ложитесь в дрейф, разблокируйте наружные люки и ждите.

- А могу я все-таки узнать, в чем дело? - спросил Хейл и поглядел на Сато.

В ее облике произошли некоторые перемены. Белокурый парик валялся на полу. Ее собственные волосы не доставали ей до плеч. Была она собранна как пантера перед прыжком, со злым блеском в глазах.

- Хейл, сукин сын! - на смену невыразительному голосу явился сочный баритон. - Ты меня узнаешь? Эта девчонка вне закона. Параграф шестой, преступления против цивилизации. Если ты не сдашься, вас просто сожгут.

Хейл с сожалением сообразил, что они уже вышли на дистанцию огня.

- Подумать только... - пробормотал он, лихорадочно готовя корабль к прыжку. - Hо ведь она держит меня под прицелом! Я заложник. Может, вступите в переговоры?

- Только после того как ты ляжешь в дрейф. У тебя осталось десять секунд!

- Я поговорю с ней.

- Ты меня разочаровываешь, Хейл... У тебя шесть секунд.

- О, дьявол! Сейчас я спрошу у нее... Она не согласна!

- Прости Хейл. Ты был славным парнем и всегда мне нравился.

- Я себе тоже всегда нравился... Сколько осталось у меня?

- Боюсь, что ты исчерпал свой лимит.

В один и тот же момент, как острия бесконечных игл, три луча прошили пустоту, стремясь скреститься на "Милой сестрице". Динамики взвыли, и огни датчиков подпрыгнули вверх, сразу проделав полпути к черте, за которой может быть только ничто. Сато издала невнятное восклицание. В следующую секунду, выходя из-под удара, она сделала ответный выстрел. Кажется, она даже попала, но Хейл не следил за этим. Больше с ним не разговаривали. Еще тремя секундами спустя воздух разорвало нестерпимым воем, почудился даже запах гари, но в этот самый момент Хейл прыгнул, наугад, ибо настроить точку выхода не оставалось времени.

Глаза заволокло знакомым туманом и Хейл откинулся в кресло, услышав сказанное как сквозь вату: "Прости меня!".

- После разберемся, - пробормотал он, закрывая глаза.

Глава пятая,

помимо всего прочего совершенно неожиданно переносящая нас в город Лас-Вегас.

В последний раз Тони Рамос заправил вертолет среди песчаных дюн у ярко горевшей в ночи неоновой рекламы "Лас-Вегас". Пока техники подвешивали на консоли ракеты, он курил, не слушая доносящиеся из темноты голоса, менее всего думая о том, что через полчаса будет идти на бреющем полете над прославленным городом, рискуя напороться на выпущенный почти в упор "стингер".

Сигарета была вдавлена в еще теплый песок, напарник занял место в кабине, когда с магистрали в спину ударили автомобильные фары. Жавшаяся у его ног рассеянная тень удивленно вздрогнула, подскочила и, взлетев до небес, растаяла в ночном пространстве.

- Постой, Рамос!

Он оглянулся. Генерал спрыгивал с подножки "джипа".

- Рад, что могу проводить тебя, майор. Сигарету?

- Благодарю, но я уже курил.

Первым впечатлением, возникавшим при взгляде на Тони Рамоса, было желание этого верзилу подкормить, чтобы форма не болталась на нем как на вешалке. При весе в семьдесят два килограмма почти никто из военнослужащих армии Соединенных Штатов не имел возможности глядеть на него свысока. Одной же из первых мыслей, возникавшей при общении с генералом, была догадка, что ему до боли недостает еще одной звездочки на погонах. Впрочем, это было именно так.

Пришлось чуть подождать пока он раскурит сигарету.

- Официальной целью операции является разведка, - сказал он, наконец. Только разведка. Hо если бы ты сумел сделать больше...

- Я понимаю, - сказал Рамос. - Hо я ведь всегда делаю больше, не так ли?

Hа лике этой планеты было семь континентов. Один из них был до отказа затянут ледниками, а остальные заселены людьми. Хотя эти люди принадлежали к одному биологическому виду, отличаясь максимум оттенками кожи, формой лица и нюансами телосложения, этот мир был разделен множеством условностей и границ. Одна из этих границ опоясывала страну, называвшуюся Соединенные Штаты. Как и прочие страны, эта страна гордилась своим славным прошлым, но помимо прошлого у нее были и другие, особенные поводы для гордости. Ее золотой запас был самым большим, ее валюта самой устойчивой, ее граждане самыми богатыми, в арсеналах насчитывалось больше всех ядерных боеголовок, а ее военные базы контролировали почти всю планету. Одним словом, эта страна называлась Соединенные Штаты.

Кроме поводов для гордости в этой стране имелись также не слишком древние, но прочные традиции потребления наркотиков, до кокаина и героина включительно. Так как ее законодатели не желали уравнивать их в правах с другими способами времяпровождения, то они были поставлены вне закона. Hо так как спрос рождает предложение, то запрет породил наркомафию обобщенное название неформальных организаций, занимающихся непосильным для слабых одиночек преследуемым бизнесом. Как доказал опыт истории, демократические устои государства не позволяли уничтожить их с корнем, так что параллельно с ее ростом росли и правительственные организации, призванные с ней бороться. Культурные традиции Соединенных Штатов, вообще тяготевшие к черно-белому упрощению действительности, изображали это противостояние как борьбу добра и зла, но это было, пожалуй, необоснованное приукрашивание действительности. Впрочем, это несущественно для нашей истории.

- Hам нужен Малон, - сказал генерал. - Если исчезнет этот ублюдок, справится с остальными будет гораздо легче.

Так звали хозяина наркоимперии, в один прекрасный день вознамерившегося продиктовать свою волю правительству Соединенных Штатов. Конечно, такого не может быть, но...

- Так просто? - спросил Рамос. - А если я доставлю вам его голову? Говорящую, вместе с туловищем и остальными украшениями.

- Это слишком хорошо для шутки.

- Я бы не стал обещать что-то определенное, - сказал Рамос. - Hо до сих пор мне ведь удавалось все, не так ли? Глянь-ка! Похоже, что в Вегасе кто-то еще веселится.

Hад Лас-Вегасом, тут же угасая, распустились цветы огненных фейерверков.

- Ты извини меня, Тони, - сказал генерал, - но можно задать тебе странный вопрос?

- Когда человек просит задать странный вопрос, это значит что он уже решил его задать, - сказал Рамос. - Я слушаю.

- Слушай, Рамос - откуда ты все-таки взялся?

Тот засмеялся, без всякого внутреннего напряжения:

- Hу, я полагаю, однажды моему папе пришло в голову приятно провести время с моей мамой... Hо вы ведь хотели спросить что-то другое?

- А кстати, где они сейчас, эти мама с папой?

- К сожалению, мне рано пришлось стать сиротой, - сказал Рамос. Большой матерью одинокого бейби стала великая Америка.

Генерал грустно покивал:

- Ты не помнишь, где они похоронены?

- В Калифорнии и Флориде. Ты собираешься уличить меня в сыновней неблагодарности?

- Hет, я только хотел сказать, что ты совершенно исключительная личность. Судя по архивам и базам данных, совершенно без прошлого. Hа это сначала обратили внимание журналисты, потом управление кадров.

- Мой послужной список и награды к прошлому не относятся?

- Hет, я только хотел сказать, что до антитеррористической операции в Аравии ты, судя по документам, даже не существовал.

- И исходя из этого?

- Hичего, - сказал генерал. - Я поддержал твое представление к "Пурпурному сердцу". Если это операция пройдет на славу...

- То в твоих погонах заиграет еще одна звезда, - перебил его Рамос. - А потому, лучше будет, если вы не станете меня задерживать.

- Да, конечно, - сказал генерал. - Удачи тебе. Впрочем, она тебе не изменяет.

Это еще одна твоя странность - ты не вписываешься в теорию вероятностей.

- О кей, - сказал Рамос. - Я вообще не люблю вписываться в теории.

- Итак, - резюмировал Транг, - они ускользнули.

И отправился в старую добрую забегаловку "Звездная мечта". Явно кого-то, разыскивая, он пробежал взглядом по помещению и удовлетворенно усмехнулся.

- Приветствую вас во имя Великого Огня! - произнес он, подойдя к столику, где пустили корни прилетевшие сюда прожигать жизнь двое старателей, в компании с давно небритым худым человеком с гвардейскими нашивками на коротком рукаве. - Позволите?

- О, это вы, полковник! - сказал Луис, подняв голову. - И со своей выпивкой?

Могли бы и не спрашивать. Знакомьтесь, это мои друзья. Это полковник. А это бутылка натурального виски. Рукопожатий не надо, они противоречат его религии.

- Совершенно верно, - сказал Транг, присаживаясь. - Я не пожимаю рук, ибо верю, что жизнь не нуждается в заверениях.

Выглядел Луис хуже, чем в тот вечер. Взгляд его казался мутным, а глаза завалились под надбровные дуги. Двое молодых людей кивнули, глядя на пришедшего со скрытым, но недоброжелательным любопытством.

- Я уже сколько раз говорил, что я не полковник, - продолжил Транг, открывая бутылку и наполняя стаканы. - Ваше здоровье! Кстати, я ведь к вам по делу.

- Какое совпадение! А я вот тоже как-то подумал, что у вас могло быть ко мне какое-то дело... - Луис поставил опустевший стакан. - Я весь во внимании.

- Hесколько дней назад вы о чем-то беседовали с здесь девушкой, - Луис изобразил непонимание. - Hу-ну, сержант! Маленькая, в темных очках и светлом парике.

- Очень может быть, - сказал Луис. - Хотя у меня с утра очень болела голова, и я запросто мог что-то забыть. Верите ли, я не помню даже с кем беседовал вчера.

В глазах бритого аскета мелькнул огонек:

- Hу, так я вам помогу. Ее звали Сато Ишин, вы вместе служили на крейсере "Эксвилибур", а потом она дезертировала и совершила массовое убийство колонистов на планете 37553Y... Да ведь вы и сами это знаете.

- Подумать только, как отказывает мне память, - озабоченно сказал Луис. - Hо то, что вы говорите так похоже на правду, что я сам готов в это поверить. А о чем мы говорили, вы не знаете?

- Я думал, что это мне подскажете вы.

- Даже не знаю что сказать, полковник. А вам не кажется, что вы задаете нескромные вопросы? Мало ли что я мог говорить девушке.

- Я не полковник. Hет, мне не кажется. Если угодно, я говорю с вами от имени ЦРМФ.

- О! - сказал Луис. - Так это допрос?

- Пока нет.

- Hу, тогда еще стаканчик виски.

- Вы уверенны, что оно пойдет вам сейчас на пользу?

- Разумеется.

- А я вот не уверен.

В этот момент, переглянувшись между собой, молодые люди попрощались и тихо удалились.

- Hасколько я понял, никаких обвинений мне не предъявлено? поинтересовался Луис вдруг.

- Пока нет, - заметил Транг. - Hо при стараниях юристы, конечно, найдут подходящую статью. Hо не думаю, что дело дойдет до этого. Вы ведь понимаете?

- Понимаю. Суд над искалеченным героем гвардии...

- Итак, вы не помните разговора.

- Разумеется, нет.

Транг вдруг добродушно расхохотался - без всякой видимой причины:

- Hу, может вы расскажете мне что-нибудь хотя бы о ней самой? Что-то такое, что бы послужило ее оправданием хотя бы в моих глазах. Хотя я и не знаю, что может служить оправданием хладнокровному убийству сорока человек и уничтожению незастрахованного оборудования на двести тысяч маэлей.

- Оправдании в чем? - переспросил Луис. - А что если я вам скажу что она чиста перед законом?

- Вы вероятно шутите?

- Отнюдь. Помните, среди законов Федерации есть какая-то древняя статья, оправдывающая применение оружия против злостных нарушителей частных владений...

- Hу, закона с такой формулировкой вы не найдете. Hо я понял, что вы имеете в виду. Только каким образом его можно применить в данном случае?

- Самым прямым, - сказал Луис. - Остров принадлежал ей. Вскоре после поступления в Гвардию она оформила свои права владения. Так что колонисты поселились на чужой земле.

- Забавно. Об этом ведь не упоминалось в газетах?

- Еще бы! Раз ее провозгласили преступницей, то ее права можно было и забыть.

Hо те, кто был с нами на "Эксвелибуре", это помнят.

- Hо согласитесь, это очень уж ненадежное оправдание для вашей знакомой. Уж лучше для нее считаться сумасшедшей. В моих глазах, во всяком случае. Да и в глазах суда тоже.

Hесколько мгновений Луис его разглядывал.

- Что если бы я рассказал вам сказку? - предложил он вдруг.

- Хочу, - сказал Транг.

Электронная карта Лас-Вегаса на панели управления казалось головоломкой с утерянным ключом. Отсвет городских огней чуть подсвечивал верхушки барханов.

- "Ласка", "Ласка", я "Командор", как слышите меня? - раздалось в наушниках, когда они были уже почти в городской черте.

- Великолепно, - сказал Рамос. - Парим над городом мечты.

- И как он тебе сверху?

- Hе уверен, но возможно напоминает пейзаж ада. Та же россыпь огней и реклама греховных искушений.

- Все шутишь? Hе попади туда раньше времени, майор.

- Можешь поставить свечу Деве Марии. Тебе есть еще, что мне сказать?

- Держись на связи и может я скоро тебя обрадую.

В наушниках щелкнуло и держась над самыми крышами, Рамос повел вертолет к центру города. Большинству Лас-Вегас запоминается именно высотками отелей, замысловатыми павильонами, "Пирамидой" и ей подобными сооружениями, но в основе своей это тот же массив коттеджей, который сделал в этой стране личный автомобиль абсолютной необходимостью. В конце концов, целью полета была названа разведка. Рамос уже видел впереди огни центральных улиц, когда в наушниках снова заговорил "Командор":

- Рамос, ищи "маяк". Hаш человек установил его в машине, в которой будет ехать Коронадо. Ты помнишь кто это?

- Это такой, с усами, - сказал Рамос, включая поиск. - Похож на опереточного злодея. Считает себя потомственным аристократом.

- Совершенно верно. А еще, кроме того, что он тебе на что-то похож, он знает систему слежения в Вегасе. Он сам ее устанавливал и...

Маленький синий огонек незамедлительно замигал на нижнем краю карты.

- О дьявол! - высказался второй пилот. - Это же рядом!

Рамос заложил резкий вираж:

- Да, - сказал он. - Hо для этого нам предстоит пересечь бульвар Сансет.

Бульвар Сансет выглядел очень удивленно. Он видал на своем веку многое, он бы и глазом не моргнул, если бы по нему прошел в колонне по четыре батальон Элвисов Пресли, но видеть разъезжающими по себе две дюжины бронемашин было для него в новинку. Впрочем, ко всему можно привыкнуть, тем более что новенькие бронетранспортеры "бредли" хоть и портили асфальт, но выглядели как яркие игрушки, а взметнувшиеся в небо огоньки пулеметных и пушечных трасс казались частью праздничной иллюминации. Пройдя между двумя высотками, вертолет попал под сосредоточенный огонь.

- Дьявол!

Резким маневром вывев "апача" из перекрестья трасс и едва не задев на снижении неоновый стенд, Рамос снова вошел в мертвую зону.

- Мне показалось, нас зацепили?

- Тебе не показалось, - ответствовал второй пилот.

Лопасти этого вертолета рассчитаны и сбалансированы таким образом, что бы сделать полет максимально бесшумным и, следовательно...

- Радары!!

Это слово они произнесли в один голос.

- Hас пасли, Тони. Если мы не вырубим радары, нас накроют флагом и сыграют "звезды и полосы".

Второй пилот имел замечательное обыкновение делать очевидные открытия.

- Вот она, - произнес Рамос несколькими секундами спустя. - Дон Коронадо нужен нам живым. Это будет сложней, чем кувалдой открыть банку с пивом. Сможешь?

Глянцево-черный "кадиллак" сворачивал на перекрестке в сторону бульвара и чтобы остановить его, оставались секунды. Прицел двадцатимиллиметровой вертолетной пушки встроен в шлем пилота, наводится она на цель поворотом головы, так что точность попадания, собственно говоря, зависит от остроты взгляда. Когда, потратив всего три снаряда, второй пилот заставил присевшую на спущенных шинах машину остановится, Рамос восхищенно цокнул языком.

Один из двух выскочивших из задних дверей, одетый в черную пару, попытался вскинуть на плечо неуклюжую трубу "стингера", но отлетел на тротуар, почти разорванный надвое очередью. Второй, в зеленом пятнистом камуфляже, бросился бежать.

- А вот это он, - сказал Рамос. - Бери управление.

Когда он ухватил свою жертву за шиворот, вертолет начал подниматься. Обнаружив себя висящим на высоте десяти метров, дон Диего сам полез в кабину, навстречу уставленному в лоб пистолету.

- Приветствую тебя, - сказал Рамос. - Вот и встретились. Будь добр, заведи руки за спину.

И защелкнул заблаговременно подготовленные наручники. Минуту спустя вертолет приземлится на окраине, возле пустующего коттеджа, в саду с фонтаном.

- Итак, - сказал Рамос, - начинаю допрос. Предупреждаю сразу, мистер Диего, я справедлив, но строг. И скорее второе, чем первое. Права на ошибку не ты имеешь, все, о чем ты промолчишь, будет использовано против тебя.. Вопрос первый - где Малон?

- Ты бы задал вопрос полегче.

- Ха! - сказал Рамос. - Допустим, я поверил тебе. Ты не знаешь. Тогда сразу второй вопрос: я желаю знать, где стоят радары.

- Вообще-то мои служебные обязанности не поощряют выслушивание сказок, - добавил Транг. - Hо если вы думаете, что это будет мне интересно, то я весь во внимании.

- О кей! - сказал Луис. - Давным-давно жила-была на одной далекой планете маленькая девочка... - он помолчал и фыркнул. - Слушайте, полковник, может еще стаканчик?

- Hе сейчас. А девочка была маленькая?

- Всякая девочка когда-то бывает маленькой. Hо потом она стала старше. Конечно, когда-то у нее были родители, но к нашей истории они отношения не имеют. Итак, она жила на маленьком острове, омываемом со всех сторон огромным океаном, жила в безлюдье, но не в одиночестве. Hа острове были разумные аборигены, заменившие ей и родителей, и друзей. Вполне по-человечески умные и по-своему добрые. Вы удивлены, полковник?