Карма богов (СИ)

Глава 13. Сын и отец

В комнате темно, плотные шторы не давали дневному свету проникать через окна, а настольная лампа стояла слишком далеко от дивана. Арт очнулся, но как только сознание «включилось», его пронзила острая боль. Он пролежал неподвижно слишком долго, все мышцы онемели, а теперь по телу началось болезненное покалывание. Позже, когда разум, наконец, смог сконцентрироваться, появилось ещё более неприятное ощущение беспомощности. Арт ничего не помнил из того, что с ним происходило в последнее время, только единственный всплеск белого света и неприятный, агрессивный голос какого-то врача. Но о чём говорил этот человек, художник уже забыл, а может, он ещё и ничего не понял, слишком коротким было то пробуждение. Потом, в памяти всплыли сны, Касуми, сияющий человек-светляк, необитаемый остров, и что-то ещё. Он тихо застонал.

— О! Ты очнулся, я так долго тебя ждала! Ты пошевелиться можешь? Ты меня слышишь?

Арт, открыл глаза, над ним склонилась прекрасная смуглая девушка с распущенными волосами.

— Кто ты? Где я?

— Ты меня не узнал, я Касуми, твоя Касуми! Нас спас Сейшин, сияющий человек, помнишь, он разговаривал с тобой несколько часов назад?

— Так это был не сон?

— Нет, ты попал в ловушку в далёкой стране, тебя очень долго держали в подвале, не давали тебе еду, теперь ты ослаб. Они боялись, что ты опять сбежишь. А ты не мог. Я тоже не могла тебя долго найти, пока ты снова меня не создал, но сил у меня мало, тогда появился Сейшин, он нас перенёс сюда, сказал, что скоро за тобой приедут родные, которые о тебе позаботятся.

Она говорила очень быстро, от волнения и от радости, что Арт, наконец, пришёл в себя.

— Ты очень быстро говоришь! Принеси мне пить.

Девушка тут же вскочила и побежала на кухню, через минуту она снова сидела рядом и придерживая голову художника, помогала ему пить.

— Ты помнишь, что тебе говорил Сейшин перед тем, как он ушёл?

Когда Арт отвернулся, девушка убрала бокал, осторожно приподняла его за плечи и подсунула под спину несколько подушек, так ему стало удобнее лежать, но самостоятельно пошевелиться у него всё ещё нет сил.

— Не узнаю тебя!

— Ты не веришь, что я Касуми? Ах, да по какой-то причине, я теперь выгляжу вот так, и откуда интересно у меня такой образ появился?

Касуми, действительно в недоумении, особенно когда подошла к зеркалу в ванной. Её также испугал новый вид, хотя позже, эта красотка, отразившаяся в зеркале, ей очень понравилась.

— Я теперь никому не верю, сама видишь, в каком я положении, даже не знаю, где мы сейчас, и всё-таки, скажи мне хоть что-то, что никто не знает?

Девушка наклонилась и очень тихо, около самого уха прошептала:

— Привет от Юрико и Бориса, мы плавали в холодной воде у дома старика, и я поймала тебя в небе.

— Касуми, милая, как я рад, что это ты. Прости, твой образ, за несколько месяцев одиночества, стёрся в моём сознании, а эта девушка сидела рядом со мной в самолёте, я даже не помню, как её зовут. Мне кажется, что я ещё много чего важного не помню. Мне надо у тебя всё расспросить, а сил разговаривать нет.

— Ты не говори, ты просто думай о том, о чём хочешь узнать, я всё тебе расскажу.

Арт воссоздал образ сияющего человека в своём сознании.

— Это Сейшин, он очень сильный, наверное, он даже и не дух и не демон, он из высших, я таких встречаю первый раз. Ну, кроме тебя, конечно. Он в тебе заинтересован, он перенёс нас двоих. И просил, повторить тебе, что нас выкрали по дороге из одной тюрьмы в другую. Ты стал невольным свидетелем, какого-то преступления, и тебя решили устранить.

— Наверное, меня решили по-тихому сгнобить.

Арт скорчил, кривую гримасу, и посмотрел на стакан с водой в руках у Касуми. Она улыбнулась.

— Я не знаю. Он сказал, что тебе нельзя никуда ездить, у тебя нет документов и мы контрабанда. Об этом ты сам должен сказать тем людям, которые тебя заберут из этого места.

Последние фразы девушка проговаривала, как ученица средних классов, проговаривает зазубренный, но не понятный текст теоремы. Потом они сидели молча, Касуми решила растереть ему ноги, оказалось, что это ещё больнее, чем пробуждение.

— Извини, ты постоянно думаешь о ногах и руках и как тебе больно, я решила сделать массаж. На руках много синяков от иголок, Сейшин слишком быстро их выдернул, мы спешили, теперь ты страдаешь.

— Прости, у меня очень болит голова. Сходи в маленькую комнату, где душ или ванная, там всегда есть шкафчики.

— Я поняла твою просьбу, сейчас принесу все лекарства.

Она вышла, а через пару минут вернулась с кучей упаковок лекарств, кремов и мазей.

— Вот, это всё, что там было, что выбрать?

Арт не поверил своим глазам, все названия на упаковках были на кириллице.

— Где, чёрт возьми, мы находимся?

— Вот координаты, которые мне дал Сейшин.

Она мысленно представила карту пространства и показала на ней точку.

— Вон там видишь, большой экран, чёрная панель, найди там пульт, коробочку с кнопками, нажми красную кнопку, самую большую.

Касуми, молча, ориентируясь по мысленным инструкциям Арта, нашла пульт и включила экран. Новости, музыка и фильмы, всё на русском языке.

— Приплыли. Поздравляю, мы на моей исторической родине, мне теперь даже страшно представить, кто должен нас забрать и куда отвести. У меня тут родных не осталось.

— Извини, но Сейшин, был очень уверен в том, что делает, он сказал, что это единственное безопасное место на земле для тебя.

Арт от сильного волнения ещё сильнее устал, молча посмотрел на гору медикаментов, указал на аспирин. Касуми помогла ему выпить две таблетки и продолжила массировать руки. Какое-то время они не разговаривали, но мысли Арта, были настолько смешанными и запутанными, что телепатической связи тоже не получилось.

— Прости меня, я эгоист, возможно, не знаю, что для меня сейчас действительно лучше. Ведь меня в Америке поймали как террориста и это могло случиться где угодно. А теперь расскажи, что случилось с тобой. Как же ты попала в ловушку к Икари? Да так, что я вас не мог вытащить.

— Когда мы приоткрыли защитный купол, я начала её успокаивать. Через мгновение ты пропал, и она захлопнула купол как ловушку. Образ слабой и запуганной девочки, это то, что осталось от настоящей Юрико, а омерзительная сущность или демоница, которая заняла её место, теперь полностью владеет телом, разумом и духом.

— Я в этом несколько раз успел убедиться. А как же тебе удалось сбежать из купола?

Касуми вместо ответа, расстегнула рукав рубашки и закатала его до локтя, немного потёрла второй рукой запястье, и протянула его Арту. Вместо привычных жилок, на руке под прозрачной кожей, появилась тонкая, пульсирующая голубоватым светом, паутинка. Когда рука с паутинкой коснулась художника, пульсация света усилилась.

— Это Юрико, видишь, она узнала тебя!

— Но как? Я ничего не понимаю, у меня сейчас голова взорвётся и от боли, и оттого, что ты мне показала, как вам удалось сбежать?

— Икари однажды попала в небольшую аварию на машине Юрико. Демоница пока не слишком хорошо водит. Она ударилась головой и отключилась. Я ждала этого момента и сбежала, но, к сожалению, потеряла тело, в котором ты меня когда-то встретил. Мы долгое время были как призраки.

Касуми опустила рукав и продолжила массировать неподвижное тело Арта. Он часто стонал, чем больше отступал наркоз, тем больнее становилось, кроме того, в животе началось жжение от долгого голода.

— Я хочу есть, скоро сознание потеряю.

— Тебе много еды нельзя, но в этом доме, всё такое невкусное, пойду посмотрю ещё, может быть, найду что-то подходящее.

Девушка встала, поправила подушки и одеяло, перенесла лампу ближе к дивану, снова включила телевизор и вышла на кухню.

— Арт, проснись, у тебя в животе лягушки квакают. Надо поесть, вот нашла сухое молоко в шкафу, я в таких вещах не разбираюсь, но ты можешь сказать спасибо духу Юрико, её знания пригодились, она отлично умеет вести хозяйство и помогла мне сделать для тебя еду.

С этими словами Касуми ещё раз поправила подушки и поднесла к губам Арта стакан с тёплым молоком, на этот раз она нашла трубочку для коктейля и пить стало удобнее.

— Я так и не рассказала, как мы сбежали! Ты пей, но не спеши. Я нашла твой остров, но тебя там уже не оказалось, потом в большом городе, Юрико мне помогала тебя искать. Там всё пространство заполнено хаосом и страшными тварями, которых в нашем мире не встретишь, как там люди с ума не сходят, я не понимаю, но мы ждали. Когда я отчаялась и решила, что ты умер, в поле возникла информация, обрывок твоего следа, какой-то человек, думал о тебе с ненавистью. Так, мы и нашли место, где тебя держали. А когда ты очнулся, смог подать сигнал, я его услышала. Потом Сейшин обернулся в этого страшного человека и спас нас всех.

Арт выпил молока, в желудке стало урчать ещё сильнее, но теперь он мог сам поднять руку и пошевелить пальцами на ногах. Это его обрадовало, ещё немного времени, и он восстановит силы. В следующее мгновение, когда всё начало приходить в норму, в руке, за которую его держала Касуми, началось сильное жжение.

— Ай! Ух, что ж так больно-то?

— Подожди, это не я… Это Юрико, она перешла на тебя, что она делает?

Касуми вскочила и сдёрнула одеяло с Арта, по его телу под кожей текли и пульсировали голубоватые жилки, как светодиоды. Завораживающее зрелище, но Арт кричал всё сильнее.

— Тихо, никто не должен знать, что мы тут. Потерпи, мне кажется, я знаю, что происходит. Она запускает твою энергию, через несколько минут ты снова сможешь сам двигаться.

Художнику пришлось сжать зубы от боли, пытка продолжалась ещё несколько минут, потом сияние собралось в одном месте на руке, и Касуми снова забрала синюю паутинку к себе. Арт потерял сознание.

В этот момент её лицо снова изменилось, она вдруг стала похожа на Юрико. Может быть, душа девушки, или воспоминания Арта вновь изменили Касуми. Но она этого даже не заметила.

На этот раз обморок продлился недолго, Касуми протёрла влажным полотенцем виски, это привело Арта в сознание. На удивление в теле теперь нет тяжести и покалываний, такое ощущение, словно он выспался и хорошо отдохнул.

— Тебе лучше, я даже не знала, что Юрико так, может, сейчас приведём тебя в порядок.

— О, господи, ты снова изменилась. Теперь вы с Юрико похожи как сёстры. Тебе пора научиться себя контролировать. Иначе в каком-то людном месте также изменишься, и мы тут же получим массу проблем. А теперь, пошли, покажешь, где тут ванная или душ, надо бы мне ещё одежду найти, а то в этом прозрачном больничном халате неуютно, а потом на кухню.

Касуми обиделась, она, конечно, поняла, что Арту слишком плохо, но он впервые на неё ворчал.

Через час они сидели на диване, перед телевизором и ложкой, без хлеба, ели какие-то мясные консервы с крекерами, запивая ужасным растворимым кофе с молоком.

— А я тут подумал, мы в этом доме оказались сразу, дверь не открывали?

— Нет, нас Сейшин, сюда принёс, а что не так?

— В таких домах сигнализация, нас давно должны были арестовать как взломщиков.

— Нет, сказал, что это единственное место, где тебя ждут.

— Но почему никто не приходит за нами так долго?

— Не знаю. Я хотела тебя спросить, мне лучше исчезнуть или так и остаться с тобой в это образе?

— Не знаю, ты же сказала, что вам опасно исчезать, будь как есть. Скажем, что ты моя сопровождающая, что ты спасла мне жизнь и всё такое. Кстати, я по-русски плохо понимаю, тебе же всё равно, на каком языке говорить?

— Сейчас ещё немного, посмотрю экран, настроюсь на их метод передавать информацию, думаю, что у меня получится.

Касуми сосредоточилась на телевизоре, она слушала, проговаривала и повторяла некоторые слова, через некоторое время с небольшим акцентом, но с красивой дикторской интонацией смогла проговорить несколько фраз. Арт тоже начал улавливать знакомые фразы, но повторял с сильным акцентом, не разговор, а пытка. Нужно время, чтобы освоиться. Касуми говорила лучше.

— Ну вот, теперь ты моя переводчица.

С улицы донеслись какие-то звуки, Арт взял Касуми за руку.

— Это они! Приехали на машине, двое мужчин, один остался в машине, другой с сумками подходит к двери.

Касуми видела сквозь стену, сначала сама испугалась, но позже дала сигнал художнику, чтобы тот успокоился.

— Да, ты права, прыгнуть мы всегда успеем, другое дело, что нам некуда больше прыгать…

Дверь открылась, крупный мужчина боком протиснулся в проём, в обеих руках он нёс огромные сумки.

— Артур! Сын, где ты?

Касуми и Арт переглянулись, они оба поняли все, что сказал великан, но имя…

— Я здесь, — он ответил на английском, но вошедший всё понял, сумки выпали из его рук.

В следующие несколько минут Арта тряс, обнимал, крутил и рассматривал «отец», потом действия повторялись, но добавились поцелуи и похлопывания по плечу. Арт вдруг вспомнил Бориса, тот также вёл себя в минуты радости, Эрике как-то пришлось сбежать от него в город, когда издательство заработало несколько миллионов от продажи онлайн-игры. Такой же большой ребёнок.

Касуми не выдержала и вмешалась:

— Сэр, вы его умереть, он долго лежать с капельницами, очень слаб!

— Ох! Извините, вы же голодные, так я сейчас на кухню, еды привёз, сынок ты, может, со мной пойдёшь, я хоть рассмотрю тебя, нам столько надо рассказать друг другу, я только по-английски плохо шпрехаю, девчушка пусть переводит, что непонятно! Сынок, вернулся!

На кухне уже горел свет, второй человек разбирал сумки с продуктами.

— Это мой помощник — Петрович! Петрович, вот мой сынок нашёлся, помнишь его, совсем сопливый был.

— Да помню, сожалею, что всё так получилось, с мамой твоей и братом? — Петрович, обратился к Арту, а Касуми перевела.

— А девушку твою как зовут? Красивая такая! Как с рекламы!

— Спасибо, меня зовут Касуми, да, я из Японии.

Петрович достал из сумки контейнеры с едой, курицу в фольге, и ещё что-то невероятно вкусно пахнущее из пакета, пока подключил холодильник и микроволновку, снова заговорил с Касуми:

— Ну, ты молодец, хорошо по-русски говоришь, переводчицей значит, работаешь?

— Да, переводчицей у того агента, который нашёл Арта. Давайте я вам помогу, ужин приготовить, — Касуми с каждой фразой говорила всё лучше и лучше, смогла настроиться на общение с носителем языка.

— Да тут всё готово, из ресторана захватили, только разогреть, да по тарелкам разложить!

Арт сидел молча и с любопытством смотрел на эту суету, на отца, на Петровича и Касуми, которая поразила его своим, теперь уже свободным русским, ему стало невероятно тепло и уютно. Действительно, самое безопасное место.

В гостиной включили весь свет, раздвинули стол и стулья, сели ужинать.

— Так, сынок, давай дадим Касуми поесть, а то ей переводить неудобно будет, а потом я тебе расскажу свою часть истории, а ты расскажешь, то, чего я не знаю. Договорились?

Отец, ещё раз похлопал Арта по плечу, огромной рукой, внешнее сходство было поразительным, в таких случаях говорят, что видна порода. Только отец раза в два крупнее, выше и шире в плечах. Не бедный, о чём кричали дорогая одежда, золотые украшения, перстень, цепь, часы, парфюм и идеальные зубы от заграничного стоматолога. Этот человек отличался от образа, который когда-то Арт себе нарисовал, но не настолько, чтобы шокировать. И только сейчас, художник понял, что не знает настоящего имени своего отца, он чуть не подавился, но пришлось спросить:

— Извините, мне очень неловко, я вижу, что вы мой отец, так как мы похожи с вами, но как я оказался в Америке, у меня в документах нет вашего имени, а мама только сказала, что вас звали, зовут Дмитрий Белов?

Касуми перевела, и тоже в знак сожаления пожала плечами, а Арту, послала мысленный укол, что мог и у неё спросить, она такие вещи с лёгкостью может узнать.

— Я понимаю, тебе ж тогда и трёх лет не исполнилось, когда мне пришлось вас отправить в Америку, я сам боялся, что вас найдут плохие люди, поэтому и мама тебе не называла моего имени. Меня зовут Белов Дмитрий Маркович. Тебя зовут, Белов Арсений Дмитриевич, а твоего покойного братика звали Белов Марк Дмитриевич. Вот так!

— Как вы узнали, где меня искать?

— Так, я вас много лет ищу, один детектив нашёл могилки, мамы твоей, Людмилы и брата Марка. Из информации в картотеке кладбища о родственниках, сыщик этот понял, что ты имя поменял и стал Артуром, вот тогда-то я и начал искать Арта Уайта.

— Теперь я понимаю, почему меня назвали русским шпионом, а это вы из России постоянно делали запросы на моё имя. Но почему так долго, почему столько лет я ничего о вас не слышал и не знал? — Арт говорил медленно, глядя, то на отца, то на Касуми, ожидая, пока она подберёт слова.

— Видишь ли, больше двадцати пяти лет назад, я вляпался в плохую историю, много моих знакомых убили, мне пришлось сесть в тюрьму на несколько лет, а вас я побоялся тут оставлять, собрал, всё, что смог перед сроком, маму и её сестру, долго пришлось уговаривать, но документы сделали, имена на английский манер изменили, и через несколько стран, в Америку вас и отправили. Я не знаю, может быть и зря, может быть, тут вам меньше бы неприятностей было. Видишь, как несчастный случай всё расставил. Заплатил я цену за богатство.

Дмитрий Маркович замолчал, Касуми перестала есть, начала плакать, её потрясли боль и страдание, с какими отец рассказывал историю своей жизни. Арт пребывал в не меньшем шоке.

— Отец. А я думал, что ты умер, у меня даже фотографии твоей не сохранилось. Я вообще думал, что я один-единственный остался.

— Нет, ты просто был потерянным, но не одиноким, дня не проходило, когда бы я тебя не вспоминал. Мне про аварию-то давно информация пришла, но тебя найти оказалось трудно. Пока я в тюрьме сидел, моё дело оставалось у бывших компаньонов, они меня и подставили. Хотели убрать по-тихому, но не убили. Они так рассуждали, если кто-то из них погибнет, то третья доля, моя значит, оставшемуся будет причитаться, как страховка. Наивные. Они друг друга заказали. А тут я из тюрьмы вышел. Оправданный, адвокаты у меня хорошие. А раз товарищей нет, я остался единственным владельцем большого предприятия, и ещё кое-что по мелочи, на жизнь хватало. Бывали и другие проблемы, и раненый я был, и аварию мне устраивали, всякое случалось.

Пока Касуми переводила, Дмитрий Маркович выпил рюмку коньяка.

— Неужели тут так опасно было, что нас с мамой пришлось отсылать в Америку? — Арт не хотел злить отца и не хотел его обидеть, но этот вопрос не давал ему покоя очень давно.

— Как тебе сказать, семьи моих бывших «товарищей» пострадали, одного расстреляли в машине с женой и детьми, а второй в своём доме был взорван, это они так поздравили друг друга на Новый год! Вот и смотри сам, опасно или нет. Прости меня сынок, прости за всё.

— Я никогда на вас не обижался, если не вспоминать, что случилось с братом и мамой, то в целом моя жизнь сложилась интересно, тут я, наверное, не смог бы так жить. После аварии меня воспитывала тётя, но восемь лет назад её не стало. В Америке мне больше жить не хотелось. Я тогда окончил колледж искусств, переехал в Германию, там познакомился с Эрикой и Борисом. Они тоже из России. Потом мы вместе переехали в Японию. Я работал у них в издательстве художником, хорошо жил, но меня втянули в какую-то нелепую историю, а сейчас, обвиняют чёрт знает в чём. Но, это подстава, я просто похож на какого-то плохого парня, меня схватили в аэропорту, незаконно удерживали в каком-то бункере, потом выкрали, теперь я тут. Наверное, у нас с тобой это родовая карма.

— Знаем мы эти подставы. Это мелочи, главное ты со мной. Документы тебе сделаем. Ты тут дня три ещё поживёшь, потом Петрович, привезёт паспорта, обставим всё так, что ты жил в Англии, Германии, а теперь вот вернулся к отцу.

Арт и Касуми переглянулись, девушка перевела.

— Но есть одна проблема, у девушки твоей паспорт есть, или вас, как дипломатическую почту перевозили?

— Как почту, — Арт поморщился, он не понял, сердиться отец или просто решает очередную задачу.

— Да не волнуйся, мне хоть как, лишь бы ты живой был. Я вот о чём спросить хочу. Только не обижайтесь. Имя у девушки слишком непривычное, я ей документы такие сделать не смогу, давайте уж как-то проще назовёмся. Пусть она, скажем, уроженка Казахстана или из Якутии, никому не говорите, что она из Японии.

Касуми засмеялась:

— Что вы, если вам будет удобно, то делайте так, как надо, в нашем положении, выбирать не приходится!

— Вот и отлично, сейчас ещё немного посидим, выпьем, потом спать, а завтра мы уедем, делать вам паспорта.

— Дмитрий Маркович, а фотографии-то забыли, — Петрович уже вылез из-за стола и достал из портфеля небольшой цифровой фотоаппарат.

— Так, причешитесь, и по очереди, тут у светлой стены встаём, пока я не слишком пьяный.

Началась шумная и весёлая фотосессия для документов.