Капризная Айя и женихи

Часть 1. Лесной великан

В одном королевстве далеко от столицы и больших городов, в глухих лесах на берегу реки стояла деревушка. Жили в ней рыбаки, охотники и лесорубы. И была там одна семья, в которой росли три сына и дочь. Звали её Айя.

Девочка была самой младшей, хорошенькой и веселой. В семье её любили и баловали. Все самые вкусные кусочки ей, обновки дочке первой, работой не загружали, от обид защищали.

Время шло, дети росли. Старший сын в купцы подался, меха да прочие лесные дары стал в дальние края королевства возить и продавать. Младший в солдаты сбежал. Средний хорошим охотником стал, из лесов почти не выходил. Одна дочка дома осталась, родителей радовать. Ещё больше они её забаловали. Выросла девочка красавицей, в самых красивых в селе нарядах ходила, что брат-купец издалека привозил, вот и загордилась, родителей слушать перестала, но они своей любимице всё прощали.

Стали к ней женихи из села свататься, но она над ними только смеялась, всем отказывала. А тут свататься к Айе парень издалека приехал. Высокий, крепкий, глаза синие, брови и кудри черные. Всем бы был хорош, да только на лице шрам у него. Видно, на охоте с каким-то зверем схватился.

Стала Айя над ним насмехаться:

– Как это ты, такой меченый, ко мне, красавице, сватаешься? Как я за тебя пойду. Вдруг это медведица, невеста твоя, метку поставила? Приревнует ещё меня к тебе, да и мое красивое личико попортит.

Нахмурился парень, посмотрел на Аю сверху вниз, да и сказал ей что-то тихо. Вспыхнула девушка, глазами гневно сверкнула и по лицу его ударила. Ничего он не сказал, взглядом смерил, повернулся и ушел.

Тут уж родители не выдержали. Стали ругать её за то, что так человека обидела, семью свою грубостью опозорила. Не привыкла Айя к этому. Рассердилась на отца с матерью, сказала:

– Не буду больше с вами жить, уйду в лес, чтобы ни вы, и никто не мог мне указывать, что делать и что говорить.

Подхватилась, и как была в лес побежала.

Хотела мать дочку остановить, за ней броситься, да только отец не дал. Сказал:

– Пусть бежит, может, подумает, как себя девушка вести должна, как с людьми обращаться. Ничего, до ночи побродит, да домой вернется. Она у нас в лесу никогда одна не ночевала, испугается.

А мать знает, какой у дочки упрямый характер, волнуется за неё. Собрала в мешочек крючки рыболовные, ковшик, крупы, огниво и ещё всякие нужные мелочи, позвала пса верного, привязала мешочек к его ошейнику, и велела Айю искать. Уткнулся пес носом в землю и помчался в лес.

Долго ли, коротко бежала Айя, но в конце концов устала и злость свою успокоила. Остановилась на берегу реки и задумалась: куда дальше идти. Оглянулась назад, в сторону дома, смотрит – пёс её нагоняет. Подбежал, лбом тычется в ноги, на грудь кидается, лицо лижет. Засмеялась девушка, совсем её злость прошла. Стала гладить верного друга, и чувствует, висит что-то у него на ошейнике. Сняла мешочек, развязала, глянула, а там мамой собранные нужные в дороге вещи.

Стоит Айя, задумалась. Стыдно стало домой возвращаться. Родители её похвальбу и вызов всерьёз приняли. Вернётся сегодня домой, будут и дальше дочку маленькой и глупой считать, а все ею обиженные в деревне над нею смеяться станут. «Нет, не могу сегодня назад вернуться! Надо хоть ночь, а лучше несколько, в лесу переночевать. Братья же не раз это делали», – подумала девушка.

Погладила она пса ещё раз, в нос чмокнула и отправила назад, домой. «Мама увидит, что мешочек отвязан, поймет, что со мной всё в порядке. Меньше волноваться будет», – решила красавица.

Убежал пёс домой, только пару раз оглянулся. Постояла Айя немного и тоже пошла, только от дома. Идет вдоль реки куда глаза глядят, деревья да кусты рассматривает. То ягоды увидит, то орехи. Остановиться, сорвет, ягоды сразу съест, орехи в карман положит, чтобы запас был.

Смотрит девушка – солнце садиться, темнеть начинает. Стало ей немного страшно, да и прохладно. Думает, где же переночевать? Видит у реки шалашик стоит. Видно, рыбаки там останавливаются. Забралась в него, орехи погрызла, и спать легла. Долго ворочалась: жестко, холодно, страшно, совсем не так, как дома в своей кровати, но всё же уснула.

Утром Айя встала, думает: «Вот и ночь прошла, ничего со мной не случилось. Значит, смогу ещё в лесу пожить. Пусть родители и подруги за мной заскучают, пожалеют, что ругали». Но в шалаше красавице не понравилось, она дальше в лес пошла. Только перед этим тонких веток у ивы нарезала и корзинку сплела.

Пока плела, рыбу на мамин крючок поймала, в листья завернула и в глине обмазала. Взяла добычу с собой, а когда подальше в лес ушла, устала, то остановилась на поляне, костер маминым огнивом разожгла и в углях эту рыбу пожарила. Совсем Айя загордилась. Вот как она со всем хорошо справляется, никто ей не нужен!

К вечеру лес в гору пошел, устали ноги по нему идти. Стала Айя задумываться: где же теперь заночевать? То ли шалаш сделать, то ли на дерево забраться. Вдруг видит – расщелина в скале. Оказалась, это небольшая пещера. «В ней и переночую!» – обрадовалась девушка.

Зашла, видит, в одном углу родничок бьёт, а в другом кто-то кучу хвороста оставил, словно специально для костра приготовил. Развела огонь Айя. Из маминого мешочка ковшик достала, воды набрала, крупы добавила, кашу сварила. «Нет, – думает, – не вернусь. Мне и так хорошо!»

На следующий день дальше пошла не спеша, не торопясь. Захочет – цветы или ягоду пособирает, захочет – так просто под деревом посидит. Никто ей не указывает, что делать, не говорит ничего. Только и самой поговорить не с кем. Белку смешную увидела, а посмеяться с Айей некому. Венок красивый сплела, а похвастаться, покрасоваться не перед кем. Заскучала немного Айя, но всё равно домой не поворачивает.

Шла так, шла, и наткнулась на домик в лесу. Стоит пустая охотничья избушка. В ней и стол, и печь, и лежанка есть. Обрадовалась девушка, решила здесь остаться. Нашла в домике топор, нож, котелок, словно для неё приготовлены. Стала там жить. Днем ягоды, грибы, орехи собирает, рыбу в ручье ловит, нужные мелочи мастерит. Только вечером и ночью ей становилось не по себе. Вечером Айе кажется, что наблюдает за ней кто-то, а ночью будто кто-то ходит вокруг домика, и шаги такие тяжелые.