Каникулы с семейкой Шторм

— Спасибо, — растроганно ответила, обняв ее в ответ.

Когда мы выпустили друг друга из объятий, я указала на слегка удивленную Лизу и произнесла:

— Это Лиза, она случайно попала в этот мир, походу через чей-то незакрытый телепорт. Нужно послать кого-нибудь проверить и если он все еще открытый — сообщить контролю, чтоб они закрыли его. Если спросят о Лизе, то скажешь, что я ее отправила назад.

Хелла с любопытством взглянула на девушку, кивнула головой и представилась ей. Я объяснила, где находится место высадки Лизы (хорошо был ориентир, а то неизвестно, где незакрытый телепорт — это проблема для обоих миров) и направилась к одному из свободных «столиков», или лучше сказать «кроватей».

В центе зала была небольшая круглая сцена, на которой танцевали две девушки, под игру трех бардов. На потолках горели белые кристаллы, освещая зал холодным тусклым светом, создавая полумрак. Людей было довольно много, они развалилась на разноцветных матрасах и были заняты своими делами. Двое мужчин меня узнали и поздоровались.

Мы заняли один из самых дальних и угловых «столов», который был оформлен в зелено-бежевом стиле, чтоб быть подальше от чужих глаз и ушей. Через несколько минут нам принесли две бутылки с тускло-розовой выпивкой, два стакана из голубоватого кристалла с причудливой корнеобразной розовой жилкой по бокам, и несколько разновидностей местных фруктов и мяса.

— Удивительно, — произнесла Лиза, разглядывая фрукты.

— Да, фрукты тут причудливой формы, но на вкус очень даже ничего, — произнесла я, схватив небольшой, коричневатый и плоский плод бот'така.

— Нет, я имела в виду: мы несколько часов блуждали по пустыне, и эта деревня тоже расположена на песке, так откуда свежие фрукты?

— Это, вообще-то, город и называется он Кевар, — исправила и ответила на вопрос: — Видишь эти кристаллы? В этом мире из них делают почти все: начиная от посуды и заканчивая разными машинами…

— Чего?! — пораженно воскликнула Лиза.

— То, — фыркнула, вытащила из бутылки пробку и разлила выпивку по стаканам. — Просто кристаллы бывают разные, и в зависимости от разных факторов они идут на различные нужды. Кевар один из четырех городов, где добываются очень редкие и дорогие кристаллы, поэтому город и живет только продажей их и покупкой продуктов у приходящих караванщиков. Конечно, что-то они выращивают сами, например, скот, так же в подземных пещерах есть озера, там разводят рыбу, и мох, которым кормят скот, но вот овощи, фрукты и злаки — все закупается.

— Интересно, — протянула девушка, принимая из моих рук стакан. — Ну что? За знакомство?

— За знакомство! — с улыбкой согласилась.

Мы выпили, и Лиза удивленно воскликнула:

— Так это же текила! Точнее, очень на нее похожа.

— Что?

— Текила — это такая выпивка из моего мира. Она делается из кактусов.

— Это тоже, но называется она «бару», — пояснила, разливая по второй.

— «Бару»? Интересное название, — задумчиво протянула Лиза, а потом сказала: — Слушай, у меня на родине текилу просто так не пьют.

— А как пьют? — тут же заинтересовалась.

— Вначале сыпят на ребро ладони соль, слизывают, потом выпивают залпом и заедают долькой лайма.

— Лайма?

— Лимона, только лайм такой маленький, зеленый и не такой кислый.

— Ну, соль добыть легко, а вот на счет лайма, — задумчиво протянула, прикидывая, чем можно заменить лимон. — Есть здесь один фрукту — нариис, только он намного кислей лимона и его используют в кисло-сладком соусе для мяса. Сейчас я принесу.

Я вернулась через пару минут не только с солью и нариисом, но с еще парой фруктов, которые мне предложила Хелла. Через несколько минут она решила составить нам компанию, заинтересовавшись необычной традицией с Земли.

Лиза храбро опробовала все предложенные варианты и остановилась на фей'ве, который, по ее словам, хоть и отдавал немного грейпфрутом, но был самым подходящим.

И мы принялись дегустировать и через пару рюмок даже вошли во вкус.

Кто-то тормошил меня по плечу, приговаривая:

— Элла! Элла, проснись!

Открыв глаза, я сонно уставилась на лицо Джонни, которое мгновенно заставило меня проснуться, подняться на локтях и сесть.

За братом возвышались все одиннадцать адептов, и наличие среди них Килиана меня удивило, так как я ведь отправила его наверстывать упущенное к Варшу.

— Вы тут что делаете? — спросила потрясенно с недовольством.

— Мы? — обижено воскликнул брат. — Это ты что тут делаешь?

— Пью, — честно ответила. — Точнее, пила, — исправилась и восторженно произнесла: — Ты знал, что на Земле есть очень странный способ пить текилу? Вначале нужно лизнуть соли, потом выпить и закусить долькой лайма, лимона то есть? Вещь потрясающая и тебе обязательно нужно попробовать!

— А где ты тыкилу и лайм тут нашла? И откуда это узнала? — спросил меня один из адептов, а потом со смешком произнес: — Я, кстати, Саша.

— Элла, — автоматически ответила и кивнула на сопевшую рядом девушку. — От нее.

— Это еще кто? — изумился брат, разглядывая сопевшую в обнимку с продолговатой подушкой девушку.

— Это… это… — имя я так вспомнить и не смогла, поэтому оставила попытки и озвучила то, что помнила: — Она иномирянка, я ее случайно встретила. Кто-то оставил не закрытым телепорт, и ее сюда выкинуло, а я в пустыне нашла. А как вы меня нашли?

— Дядь Саша сказал, — хмуро ответил брат и обиженно произнес: — Элла, ты не представляешь, как я испугался за тебя, особенно, когда Килиан рассказал, что ты что-то вспомнила! Трудно что ли было хотя бы записку оставить, что с тобой все нормально и куда ты ушла?!

— Я уже не маленькая, чтоб отчитываться! — раздраженно воскликнула и обвиняюще произнесла: — А ты предатель!

— Что? — изумился брат, а потом нахмурился, вспомнил и уже спокойнее сказал: — Я тебе потом все объясню.

— Какого черта вы орете?! — простонала разбуженная нашими криками девушка.

Открыв глаза, она села, застонала, схватилась за голову и произнесла:

— Прекращаю квасить.

Адепт, тот который Саша, негромко хохотнул, хотя я не поняла, что тут было такого смешного.

Пораженно уставившись на возвышающихся над нами парней, а она изумленно выдохнула:

— Это еще кто? — Ее взгляд прошелся по адептам и остановился на одном. — Эльф?! — благоговейным шепотом выдала она и посмотрела на рядом стоящего. — Дроу?!

— Человек, демон, дракон, человек, эльф, дроу, человек, оборотень, Саша, демон, дроу, — услужливо озвучила выстроившуюся шеренгу. — Адепты академии, за которыми я, как был ласково сказать, должна присматривать. — Потом кивнула на брата. — А это мой брат Джонни.

— Тот, с которым ты меня хотела познакомить? — удивленно уточнила она.

— Нет, это младший, а я хотела со старшим Лютером, — с усмешкой ответила, особенно из-за того, как вытянулось лицо брата.

— Эх, а я уже подумывала пересмотреть свои вкусы, — протянула с наигранной печалью девушка, а потом со смешком добавила: — Хотя нужно еще будет на старшего брата взглянуть.

Мы переглянулись и рассмеялись.

— Вижу вам тут весело, алкашки, — обиженно буркнул брат. — Но завязывайте, собирайтесь и поехали домой.

— Сам ты алкаш, — ответила обиженно и поднялась на ноги.

Девушке было плохо, так как ее кровь не вывела за ночь все алкогольные токсины, в отличие от моей. Так происходило всегда: как бы сильно я не напивалась, похмелье меня никогда не мучило.

Сразу же мы никуда не поехали, вначале перекусили, а девушка — Лиза ее, оказалось, звали — выпила зелья от похмелья и стала чувствовать себя значительно лучше, даже пошутила, что нужно взять рецепт, дома продавать и разбогатеть. Потом оказалось, что Лиза и Саша были из одного мира и даже с одной страны, только с разных городов. Так же дракон мне сообщил, что когда я за ним не пришла, то он попросил Варша вернуть его в мой дом, хорошо у того был пропуск, так как попасть к нам не просто, особенно посторонним.

Уже по дороге я спросила у едущего рядом на бирюзово-фиолетовом кат'те брата:

— Обязательно было всех тащить с собой?

— А что еще оставалось делать? — обиженно спросил он. — Мы вернулись вчера вечером, тетя получила твою записку и тут же ушла. Что ты там, кстати, написала, а то она ее тут же сожгла?

— Да так, — с ухмылкой протянула, отметив, что у тети с возрастом, видно, появились не только проблемы с памятью, но и с чувством юмора. — И что дальше?

— Когда ты не появилась утром, то я забеспокоился, а потом явился Килиан и рассказал о том, что ты что-то вспомнила. Я тут же отправился к дяде Саше, тот мне ничего не рассказал, только сказал, что ты направилась к Хелле. — Брат заглянул мне в глаза и в них так и читался вопрос: «Что ты вспомнила?», но вслух он его не задал, понимая, что и так уж много рассказал обо мне посторонним. — Я вернулся домой и хотел попросить адептов подождать, пока я схожу за тобой, но они уперлись пойти со мной. Что мне еще было делать? Поэтому я взял в твоей заначке местной валюты, мы перенеслись к дяде Саше, а он нам создал телепорт уже сюда.

Джонни еще плохо умел создавать телепорты в другие миры, поэтому лишний раз не рисковал. По нашему миру еще путешествовать он мог без проблем, но вот в другие без арки — нет. С одной стороны, дело было в том, что он и не пытался улучшить их создание. Когда отец научил меня, то я пару месяцев была занята только тем, что путешествовала и улучшала контроль их создания. А вот брат, отнеся к этому с прохладой, говоря, что ему вполне хватает и арок.

— Понятно все с тобой, — со вздохом произнесла. — Создал проблему на пустом месте, я бы сегодня вернулась.

— Знаешь, как я испугался, Элла?! — в голосе брата звенела обида. — Помнишь, что было, когда ты последний раз исчезла?

— Забудешь тут, когда вы постоянно мне об этом напоминаете! — зло кинула я и пришпорила кат'та, заставив сидящую сзади Лизу испугано вскрикнуть и крепче обхватить мою талию.

Последний раз я, кстати, исчезла не из-за своей проблемы с памятью, а из-за того, что на меня надели ошейник блокирующий магию в Антарии. Вообще, мне он как таковой проблемы не доставил, ведь во мне кровь богов, но я осталась в мире на несколько месяцев из-за желания помочь другим плененным магам. И я помогла многим, вот только моя семья эти достижения не оценила, так как в это время рыскала по мирам в моих поисках. После этого меня посадили под домашней арест на два месяца, а дядя Саша создал специальный артефакт, который позволял ему чувствовать меня везде, в каком бы далеком и закрытом мире я не находилась. Конечно, я и до этого носила на себе кучу маяков, но Антарий был слишком далекий, да ко всему я постоянно таскала на шее ошейник, чтоб не выделяться.

Мы добрались до поселка, продали назад кат'таров, конечно, намного дешевле, чем покупали. Я вернула всех в резиденцию семьи Шторм, пожелала спокойного дня и направилась в свою комнату досыпать, так как мы легли спать под утро, ко всему в Арвете как раз была уже глубокая ночь.

Утром меня уже дожидались. И я имею в виду не адептов или девушку-иномирянку, а того, кого я определенно не ожидала увидеть.

— Элла, привет! — весело воскликнул Клив, когда я зашла в столовую.

Остальные «гости» уже сидели за столами и уплетали завтрак. «- Я — Саша» — представился один из адептов, и девушка поддержала его: «- А я Лиза», чем несказанно меня удивила и дала понять, что кого-то, видно, очень длинный язык.

— Я уже думала, ты сделал миру одолжения и придушил себя, — хмуро произнесла вместо приветствия, занимая место хозяина дома в центре стола.

— До сих пор злишься? — с натянутой обидой в голосе спросил Клив.

— Если бы я злилась, то ты бы получил подачу физическую, а не словесную, — с раздражением ответила и спросила: — Что ты забыл у меня дома?

Клив был демоном-алхимиком: высоким, подтянутым шатеном с вечно лукавой улыбкой, которая добавляла ему толику бунтарства и озорства, и пляшущими чертиками в темно-бордовых глазах, кажущимися почти черными. Да и вообще, весь его вид говорил о том, что с ним никогда не соскучишься и он еще тот бунтарь и непоседа.

Он был не один. Рядом с ним сидел человек: жилистый и немного ниже Клива, молодой мужчина лет двадцати пяти-шести, с короткими желтыми, цвета пшеницы волосами и пронзительно-внимательными зелеными глазами. Весь его вид говорил, что он серьезный и сообразительный человек, что подтверждала его холодно-вежливая улыбка.

И если Клив пришел не один, то это обозначало только одно…

— Нееет, — простонала, закатив глаза, и раздраженно кинула нож с вилкой в тарелку, так как аппетит напрочь пропал. — Только не снова!

— Элла, но ты ведь не откажешь давнему другу? — с заискивающей улыбкой спросил Клив, а потом кивнул в сторону остальных «гостей» и усмехнулся: — А я, кстати, не поверил, когда услышал, что ты у нас нянькой яслей для адептов заделалась.

— Яслей? — вскочив, возмущенно спросил один из боевых магов, формируя на ладони пульсар. — Хочешь, я покажу тебе ясли?

Остальные адепты выглядели не менее решительными надрать одному демону задницу за неосмотрительное замечание.

— Так, хватит, — поморщившись, раздражено произнесла, а потом посмотрела на демона и сказала: — Клив, проваливай! Мне прошлого раза с лихвой хватило и больше я делать подобного не стану!

— Эх, — с наигранной печалью протянул демон, разведя руками, — какая жалось, а я тут решил тебе подарить за помощь одну ценную вещицу, но раз ты так категорично настроена, придется поискать для неё другого обладателя.

Я издевательски рассмеялась.

— Ты думаешь, я куплюсь на это? Клив, у тебя в столь юном возрасте старческий маразм уже, что ли начался?

— Что ты, что ты, — тут же захихикал демон, замахал руками, а потом насмешливо посмотрел мне в глаза и произнес: — «Сердце дракона». Я тут слышал, ты его уже давно ищешь.

Смеяться мне тут же расхотелось.

— Покажи, — с вызовом потребовала, насмешливо на него взглянув.

— Ох, ты как всегда нетерпелива, — протянул Клив и достал из перекинутой через плечо сумки небольшой прозрачный флакон, в котором в голубоватой жидкости плавал бордовый камушек с красными жилками, которые то тухли, а то разгорались ярче, отчего создавалось впечатление, что они пульсируют.

— Фух, — протянула Лиза и отхлебнула виноградного компота, — я уж было подумала, что вы о настоящем драконьем сердце говорите.

Я взглянула на девушку и в голове появилась мысль выяснить, невинна ли она и если да, то предложить ее на свое место, ведь ей же хотелось приключений на свою задницу. К сожалению, эту приятную мысль пришлось откинуть, так как дело было довольно рискованное, и подставить ее я не смогла бы, как Клив меня в прошлый раз. Потом он, правда, получил от меня по морде и ходил с выбитыми двумя верхними зубами, пока у него не выросли, к сожалению, новые.

— Оно настоящее, — хмуро протянул адепт-дракон. — Это сердце каменного дракона.

— Ух ты, какие познания, — насмешливо «похвалил» Клив, а потом посмотрел на меня. — Ну, так что?

— Договорились, но плата вперед, — хмуро предупредила.

— Обижаешь, сестренка! — с наигранной обидой воскликнул Клив.

— Я просила тебя перестать меня так называть, — поморщившись, одернула.

— Прошу меня извинить и принять мои искрение извинения, — без капли раскаянья в голосе ответил демон и протянул мне «сердце дракона», а когда я забрала и спрятала его в нагрудном кармане, он указал на незнакомца и торжественно произнес: — Элла, разреши представить тебе твоего будущего мужа Сергея!

— Мужа?! — ошарашено воскликнули адепты с Лизой в один голос.

Брат знал в чем тут дело, поэтому только насмешливо на них глядел, чем немного снизил удивление адептов.

— Нет, — решительно ответила.

— Что значит «нет»? — очень натурально изумился Клив, а у Сергея насмешливо-удивлено поднялась одна бровь.

— В роли мужа я согласна только на него, — и под изумленные взгляды я указала на Килиана.

— Какого нарва?! — воскликнув, спросил демон-адепт, тот который повыше, почему-то у дракона, а тот уже открыл рот, чтоб что-то сказать, и это явно было не согласие, но я его остановила фразой:

— Пошли со мной, я объясню.

Поднявшись, я направилась к выходу из столовой.

— А нам объяснить не жалеешь? — разгневано уточнил все тот же демон.

— С чего бы это я должна перед тобой отчитываться? — хмуро произнесла я на ходу.

— Элла! — воскликнул он, заставив меня вздрогнуть, развернуться и пораженно на него уставиться.

Брат тут же вскочил со стула и встал напротив меня, заслонив демона, прервав тем самым наш зрительный контакт, и произнес с взволнованной улыбкой:

— Элла, не обращай внимание.

Решив потом взять брата в оборот и устроить ему полный допрос, я произнесла:

— Расскажи им пока что к чему.

Потом развернулась и направилась к своему крылу, оглянувшись всего один раз, убедиться, что Килиан идет за мной. Когда мы оказались в моем рабочем кабинете, дракон угрюмо спросил с издевательской усмешкой:

— И как это понимать? Несколько дней назад ты отказалась выйти за меня, а теперь сама хочешь затащить меня под венец?

Вначале я вышла в другую комнату, предупредив не ходить за мной, где в специальный сейф спрятала «сердце дракона», а когда вернулась, ответила:

— Свадьба будет ненастоящей, так что, не волнуйся, твоей свободе ничего не угрожает. И уж поверь, я не из прихоти выбрала на роль мужа тебя. Все дело в том, что мы недавно целовались.

Килиан взглянул на меня с удивлением, опустил взгляд на мои губы, резко отвернулся и небрежно бросил:

— Было дело, и что?

Я присела на кушетку, кивнула на соседнее место, приглашая, и когда дракон с неохотой его занял, начала:

— Дело в том, что…

Есть один свободный мир Ргорн, и там обитает несколько богов и богинь, и одна из них Лейнара — древняя богиня Любви и Союзов, у которой в служении находятся довольно паскудные существа — верейны. Точнее, Лейнара уже давным-давно покинула этот мир, отправившись гулять по другим, так что эти существа, можно так сказать, заправляют и руководят вместо нее. Мир этот по отношению к женщинам очень суров. Там они, в некотором смысле, находятся в рабстве у мужчин, их разве что не используют как разменную монету, но во всем они зависят от мужчин. Целомудрие для девушки там на первом месте, и разговор идет не только о занятии любовью, но даже о поцелуях и держаниях за ручки.

Каждый человек обладает своей собственной энергией, аурой или как ее еще можно назвать? И когда люди соприкасаются голой кожей, то энергия, как бы, остается на них. Местные жрицы умеют видеть эти «касания», поэтому легко могут узнать с кем девушка, или мужчина был и что непристойного делал.

— И эта энергия остается на них навсегда? — обескуражено уточнил дракон.

— След от поцелуев или простого касания приблизительно через неделю исчезает, а вот если двое спали вместе, то уже остается навсегда, — хмуро пояснила. — Так что ты должен понимать, что если Сергей поведет меня под венец, то жрец тут же поймет, что я изменяла жениху, и заклеймит меня распутницей. А дальше десять плетей, день возле позорного столба и отправка в бордель.

— Всего лишь из-за поцелуя? — не поверил мне Килиан.

— Я ж тебе говорю: там девушки рабыни. Ты бы видел, как они там одеваются! Скрывают под тканью все, даже на улице в перчатках зимой и летом ходят, а то кто-то случайно коснется твоей голой руки и все — ты распутница и дорога тебе только в бордель.

— Мрак, — потрясено выдохнул дракон.

— И не говори, — поддержала его мнение кивком головы.

— Но что вам там надо?

— Все дело в этих верейнах, — пояснила со вздохом. — Точнее в их волосах. Они нужны для алхимических экспериментов, над которыми работает Клив. Видно, волосы, которые мы добыли в прошлый раз, у него закончились, поэтому ему нужны новые.

— И что за эксперимент? — требовательно спросил Килиан.

Я пожала плечами и безразлично ответила:

— Я не знаю.

— Ага, так я тебе и поверил, — саркастически парировал парень.

— Понимаешь, Килиан… — я осеклась, увидев, как вытянулось в изумлении его лицо. — Что? — спросила, нахмурившись.

— Ты запомнила мое имя?

Я уставилась на дракона в не меньшем изумлении, только сейчас сообразив, что, действительно, запомнила и всего лишь за пару дней!

… или дело тут было в том, что именно он поспособствовал тому, что я вспомнила те глаза и голос…

Вздрогнув, я постаралась выкинуть все эти мысли из головы и произнесла с нарочным безразличием.

— Это не так уж и важно! — и продолжила, стараясь говорить, как можно спокойнее: — Так вот, понимаешь, у алхимиков расспрашивать о чужих экспериментах считается дурным тоном. Так что так же как Клив не спросил меня, зачем мне нужно «сердце дракона», так же и я не спрашивала, зачем ему нужны «волосы верейны».

— Но ты ведь знаешь, зачем они ему нужны? — с лукавой улыбкой спросил Килиан.

Я ответила ему не менее лукавой улыбкой и самодовольным тоном:

— Да знаю, но тебе не скажу. Извини, в нашем обществе с балаболами дел никто не имеет.

Конечно, спрашивать о чужих экспериментах было дурным тоном, но ведь никто не запрещал включить логику, поискать, куда можно пристроить этот ингредиент, расспросить балаболов и сделать выводы. Мне хватило всего пару недель, чтоб понять, что на основе волос верейны Клив создает зелья «поиска душ». Этим зельем можно было найти кого угодно, где угодно, включая даже Богов. Продает он их по тайным каналам и по баснословным ценам, но покупатели все же находятся.

Конечно, можно было сказать Килиану правду, но ведь я же «честно не знаю» для чего они ему нужны. Именно поэтому я сказала, что они нужны ему для экспериментов, а не ткнула носом в «нужно для зелья». Возможно, Клив догадывается, для чего мне нужно «сердце дракона», но я уверена, что он, не смотря на весь свой разгульный вид, никому не скажет. В нашем деле молчание очень важное качество, потому что есть те, кто сами ничего делать не умеют, зато не прочь поживиться чужими плодами, и балаболы в этом деле им очень помогают.

— Понимаю, — серьезно кивнул головой дракон, — и я согласен.

Остальное время ушло на то, чтоб объяснить Килиану об обряде и о том, как он должен будет себя вести и как «правильно» реагировать на мои слова и действия. Информация его поразила, он стал каким-то хмуро-задумчивым и явно пожалел о своем поспешном согласии. Ведь дело, действительно, было очень щепетильное, опасное и… интимное.

Когда мы вернулись в столовую, Клив с усмешкой произнес:

— Долго что-то вы там, — он хитро улыбнулся, — объяснялись.

— Захлопнись, — отмахнулась от него с раздражением. — Я ему его роль объяснила. Ты все для обряда захватил?

— Обижаешь, — «обиженно» ответил демон, и вытащил из своей безмерной сумки два кувшина со специальным маслом и продолговатые коробки с традиционной брачной одеждой.

Один кувшин и коробку он отдал мне, другие Килиану, и ко всему театрально добавил:

— Примите мое благословление, дети мои. Пусть ваш брак будет недолгим, но очень плодотворным.

— Иди в задницу, — хмуро буркнула, получив в ответ подмигивание, обольстительную улыбку и предложение, сказанное томным голосом:

— В твою всегда и с удовольствием.

— Захлопнешься ты когда-нибудь или тебе помочь? — зарычал дракон, взглянул на демона золотыми глазами с вертикальными зрачками.

Клив явно подобной реакции на свои шуточки не ожидал. С удивлением взглянув на Килиана, он сделал рукой движение, словно снял шляпу и шуточно произнес:

— Все-все, извини и не ревнуй. Я все понимаю: будущая жена…

Дракон зарычал громче и яростнее. Хлопнув парня по плечу, чтоб отвлечь внимание на себя, я устало произнесла:

— Да не обращай ты на него внимание! Чем сильнее ты реагируешь, тем больше он разгорается.

— Как ты, вообще, с ним познакомилась? — возмущенно спросил Килиан, хотя смысл его вопроса был в том, как я, вообще, могу его терпеть и тем более иметь хоть какие-то общие дела.

Лукаво улыбнувшись, я привстала на носочки и томно прошептала, к сожалению, не на ухо, так как до него не достала, а дракон не додумался наклониться:

— Когда-нибудь я расскажу тебе о том случае, муженек.

Килиан опалил меня яростным взглядом, а я и Клив весело рассмеялся.

К шуточкам демона я относилась нормально, и нередко мы с ним практиковались в совместных подтруниваниях, просто сегодня у меня не было на это настроения.

Прихватив с собой Лизу, которая уже весело болтала о чем-то с Сашей, я направилась в свою комнату готовиться. Килиану должны были помочь Сергей и Клив, а остальные адепты, как я поняла по отголоскам голосов, решили к ним присоединиться, чтоб изображать из себя зевак.

В комнате я открыла коробку, в которой помимо одежды находились еще пузырек с красными линзами, несколько баночек с красной и белой краской, которые Лиза поможет мне нанести на все тело после того, как я искупаюсь и натрусь ритуальным маслом.

Разукрашивание — было одно из самых худших в этом свадебном обряде. На первом месте стояло то, что свадьба у них проходит… голышом. Да, к храму новобрачные идут в одежде, а там раздеваются и весь обряд стоят в неглиже. Точнее, стоять будет Килиан, а вот я около часу будут на коленях изображать из себя послушную рабыню… в смысле невесту, пока мне на шею не наденут ошейник… в смысле свадебное ожерелье, которое вознесет меня на следующую ступеньку рабства под названием «законная жена». Жениху же на руку напялят поводок… в смысле свадебный браслет, который из холостяка сделает его семьянином.

Об этом я рассказывала Лизе, пока она помогла выкрасить одну сторону моего тела в красный, а другую — в белый цвет. Интимные места, конечно, я раскрасила сама, но в некоторых частях тела без нее было просто не обойтись. Трудней всего было закрасить мои волосы, так как в том мире все были альбиносами, а значит, беловолосыми и белокожими, с красноватыми глазами. Хорошо, Клив притащил много краски, а то пришлось бы подстригаться, как в прошлый раз.

— Слушай, Элла, я хотела еще вчера спросить тебя, но ты так быстро ушла.

— О чем?

— Как парни могут меня понимать, ведь ты говорила, что переводчик работает, только в одну сторону.

— Тут все просто: у них тоже есть артефакты-переводчики, правда, не такие, как у тебя, — ответила с удивление от того, что девушка не додумалась до этого сама. — Понимаешь в чем дело. В этом мире, да во многих других, нет общего языка для всех. Люди и нелюди обычно или учат языки, или пользуются помощью тех, кто их знает. В моем мире артефакторы не самая популярная профессия, поэтому стоят их услуги дорого. Но адептам академии выдаются переводчики на время учебы.

— А я думала, что они, возможно, какое-то заклинание использовали, чтоб меня понимать, — призналась Лиза с легким смущением.

— Заклинание существует, но оно действует только для одного языка, и долго его держать не получится, уж слишком оно энергозатратное, — пояснила я и со смешком добавила: — Но тебе для общения с Сашей и не нужен переводчик. Он тебе понравился?

— Он прикольный, притом мы с одного мира, — ответила девушка, пожимая плечами, а затем слегка покраснела и призналась: — Мне Кейлоб больше понравился.

— Какой Кейлоб? — ошарашено уточнила я.

— Дроу, у которого еще длинная коса. — Лиза черкнула ладонью немного ниже задницы, показывая, до куда дроу отрастил волосы.

Я хохотнула и весело сказала:

— Я уж подумала, что ты о моем старшем брате Кейлобе.

— Так у тебя же старший брат Лютер? — с непониманием уточнила она.

— У меня два старших брата — Кейлоб и Лютер, два младших — Джонни и Стивен, и две сестры — старшая Нийна и младшая Люсия.

— Ого! — изумилась Лиза. — Это с тобой получается семеро детей!

— Мои родители очень друг друга любят.

— Заметно, — со смешком ответила девушка и произнесла с азартной улыбкой: — Килиан тоже очень даже ничего так.

— Ты о чем? — с деланным удивлением спросила я.

— Ой, только не надо тут дурочку строить, — с пониманием протянула девушка. — Только слепой бы не заметил, как он на тебя смотрит и чуть ли не облизывается. Ты еще явно Эдмону нравишься. Он тоже постоянно на тебя смотрел, как голодный на жаркое.

— Знаешь, этот демон с самого начала с чего-то ко мне прицепился, — пожаловалась с раздражением. — Грубит, хамит, а вот теперь еще и кричит.

— Просто он ревнует, — со смешком пропела Лиза.

— С первой минуты знакомства? — с сарказмом спросила я и покачала головой. — Странный он какой-то и бесит меня сильно.

— А Килиан? — спросила Лиза, лукаво посмотрев на меня.

— Честно? Он меня раздражает, — призналась и добавила: — И не люблю я, когда у парней длинные волосы.

— Эх, тот бесит, тот раздражает, у того не та длина волос, ты до старости привередничать собираешься?

— Знаешь, ты сейчас говоришь, как моя мама и сестра.

— Так, может, нужно прислушаться?

В ответ я промолчала.

На все про все, в смысле искупаться, намазаться маслом, выкраситься, поболтать и одеться, у нас ушло больше двух часов, но нас никто попрекать не стал, насчет женской привычки задерживаться, так как «жениху» потребовалось не меньше времени.

Одежда — это отдельный разговор. Если Килиан был в просторных белых штанах и в неком подобие на халат, у которого, казалось, кто-то срезал снизу пару красных пуговиц. То я выглядела так, словно взяли простынь и прорезали в ней дырку размером с мою талию. Потом пришили к дырке пояс, чтоб эта, с длиной нетяжкой сказать, «юбка» в самый ответственный момент с меня вдруг не соскользнула. Хотя даже если бы она с меня и соскользнула, то обнажить все равно ничего не смогла бы из-за второй простыни, которая уже была одета мне на плечи. А если бы и эта простынь каким-то запредельным чудом с меня бы соскользнула, то никто ничего все равно бы не увидел, так как на моей голове была третья и самая длинная простынь, у которой было вырезано «лицо», и этот вырез уже был затянут красной мелкой сетчатой тканью.

Абсурд заключается в том, что это на самом деле были простыни, которые ко всему еще и в быту потом будут использоваться. Первая — во время брачной ночи, вторая — во время рождения первого ребенка, третья — во время второй.

По их обычаям каждая женщина должна родить двоих детей, если не смогла то все — позор на ее голову. У них даже правило есть: если женщина в течение двух лет не может родить первого ребенка и в течение пяти лет второго (притом ото дня свадьбы, а не от беременности или рождения первого), то муж вполне может развестись с ней. И тогда у женщины два варианта: или в бордель, или, если бывший муж позволит, остаться у него в роли служанки и наложницы. Радует одно: мужчина за всю жизнь может жениться только трижды, а не собирать себе гарем из бывших жен.

Когда мы появились с Килианом в гостиной, то, глядя на нас, за животы хватались все, включая слуг, пришедших поглядеть на очередную сумасшедшую выходку отпрыска семьи Шторм.

— Ну что, новобрачные, готовы к свадьбе? — с важностью произнес Клив, безуспешно пытаясь сдерживать смех.

— Будь проклят тот день, когда я на это согласился! — зло прорычал дракон, взглянув на меня уже красными глазами.

Выглядел он, конечно, впечатляюще. Чего только стоили длинные волосы, одна сторона которых была выкрашена в красный, а другая — в белый цвет!

— Ты осторожней с проклятьями, а то нам сегодня еще свадьбу играть, — с наигранной чопорностью ответила я, вдруг оценив полезность «одежды»: никто не видел моего выражения лица, точнее, какое я состроила выражение.

— Зачем ты только напомнила! — воскликнул дракон и расстроенно вздохнул.

— Вот ваши свадебные кольца, дети мои, — со смешком произнес Клив, протягивая небольшую и довольно искусно вырезанную шкатулку.

Брать ее пришлось Килиану, так как мне, одетой в три слоя ткани, сделать подобное было довольно проблематично. Открыв ее, я уставились на свадебное ожерелье, которое, к моему глубочайшему изумлению, мне понравилось.

Это были насыщенно-зеленые, даже ближе к цвету малахита, с золотой россыпью звезд внутри, камушки в тонкой золотой оправе, соединяющиеся друг с другом небольшими золотыми кольцами.

Я с возмущением уставилась на Клива, так как в прошлый раз мое «кольцо» было самым, что ни наесть ошейником от собаки моей сестренки. Благо он у нее был украшен камушками.

Демон развел руки и покаянно признался:

— Я быстро учусь на своих ошибках.

В этом он был прав, взять даже его приготовления к этой свадьбе, так как к первой мы подошли в духе изобретателей-затейников и представителей рода семьи Шторм, то есть через одно место, зато с энтузиазмом!

Свадебный наряд невесты мы делали, или, точнее, вырезали сами. Мужской — купили по частям, притом от халата пуговицы, и вправду, отрывать пришлось. Краска — отдельная тема, так как краска для рисования, в отличие от их, очень даже пачкала белоснежную одежду, поэтому пришлось еще намазываться специальным укрепителем, от которого кожа через некоторое время начала чесаться. Единственное, что мы добыли — это местное масло. Правда, той «дозы» на двоих не хватило, а притормозить и купить еще мешала гордость и все тот же энтузиазм, так что мне все же пришлось обкорнать волосы.

Зато в том состоянии, мы так «приветливо и дружелюбно» встретили верейну, как не встретили бы даже профессиональные наемные убийцы, солдаты и парикмахеры в одном флаконе. И все было хорошо, легко и весело, пока не появились другие.

— Ну, хватит любоваться своими ошейниками, время, — поторопил нас Клив, посмотрев на часы. — Я заказал жреца на четыре, а уже без двадцати.

Я создала телепорт и посмотрела на Килиана.

— Готов?

— Угу, — хмуро буркнул дракон и первым шагнул в телепорт.

Не смотря на все уговоры адептов, брата и Лизы, мы их с собой не взяли. Дело было слишком серьезным и опасным. Я и так рисковала, взяв с собой Килиана, но по-другому поступить, к сожалению, не смогла.

Вначале мы отправились к Кливу домой, захватить еще двух подельников, которые будут помогать демону, устраивать ловушку на верейну. С ними он не мог прийти ко мне, потому что его пропуск был только на двоих, и больше двух арка не пропустила бы. Потом мы отправились в Ргорн, выйдя в километре от храма.

— Все всё помнят? — спросил Клив. — Верш, давай заклинание.

Один из парней принялся накидывать на меня и дракона заклинание, которое позволит нам понимать и говорить на местном языке.

— У вас полтора часа, — предупредил маг. — На большее, к сожалению, у меня не хватит энергии.

Проклятье. Этого было недостаточно. Нам только минут пятнадцать-двадцать до храма добираться придется.

— Я смогу подпитать заклинание еще где-то на сорок минут, — сообщил Килиан.

Я бы тоже могла, если бы была адепткой академии и меня б научили подпитывать чужие заклинания.

— Удачи нам, — добавил демон, и мы разошлись.

Клив со своими подручными в священную чащу, где должна будет появиться верейна. Я и Килиан к храму, где скоро будет проходить наша свадьба.

Хорошо, что у них свадьбы проходили без присутствия дружков с дружками или представителей кого-нибудь из семьи. Точнее, они присутствуют, но не при походе в храм, а при помолвке и приготовлении к свадьбе.

Черное здание храма стояло на окраине сада, и сильно выделялось на фоне белоснежной флоры. По выложенной красной плиткой дорожке мы дошли до входа. Килиан шел впереди, а я, как и положено, в шаге от него, слегка склонив голову.

Двери храма были гостеприимно раскрыты. Нас уже ожидал жрец: полноватый, лысеющий мужчина лет сорока-сорока пяти с красноватыми глазами и бледной кожей, в красно-белом халате, у которого пуговицы были от горла до самого подола. Он так же, как и мы, был босой.

Он поприветствовал нас, представился, обвел знаком богини и произнес с легким удивлением:

— В наше время редкость связывать семейными узами невинную душу.

В этом чокнутом мире во время свадьбы невинности девушки никто не придал бы и грамма удивления, значит, фраза о «невинном теле» явно относилась не ко мне.

Я еле сдержалась, чтоб не поднять голову и не посмотреть дракона, не говоря уже о том, чтоб спросить: что он, вообще, делал у Варша?! А потом я испугалась, так как жрец явно ожидал пояснений. Если Килиан ляпнет, что-то вроде: я с детства любил эту девушка и решил быть только с ней, то вся наша маскировка полетит в бездну. В этом мире ради девушки мужчина на подобное никогда не пойдут.

— Я чту традиции, — спокойно ответил Килиан, и жрец взглянул на него с любопытством и одобрением.

Я перевела дыхание, готовая расцеловать дракона или за догадливость, или за интуицию.

Мы прошли в храм, который внутри оказался белоснежно-белым, и к нам подошли двое послушников: за одним последовал Килиан, за вторым — я.

Послушник провел меня по нескольким коридорам и привел в комнату, где меня ждали две пожилые женщины-служанки. Они помогли снять с меня простыни, и надели вместо них халат, чем-то напоминающий халат жреца, только с длинными до пола рукавами, тянувшимся сзади подолом и глубоким капюшоном, который мне накинули на голову. Вся процедура раздевания и надевания проходила в глубоком угрюмом молчании и под безразличные взгляды служанок. Послушник ждал меня у дверей комнаты, и когда я вышла, повел дальше по коридору и вниз по лестнице.

Стало прохладно. Ходить босиком по каменному полу и так не слишком приятно, а теперь еще, чем ниже мы опускались, тем холоднее становился камень и воздух.

Это показалось мне странным. В прошлый раз меня никуда под землю не вели. Хотя то был храм в совсем другом городе, а возможно и стране.

Наконец-то мы остановились на минус пятом этаже, если считать с того, откуда мы пришли и свернули в сторону прохода, затянутого тьмой. Чем дальше мы шли, тем теплее становился воздух, но холоднее пол. Шагов тридцать-тридцать пять спустя, вдалеке замелькал тусклый свет. В результате мы вышли в небольшой из черного камня зал, потолок у которого был куполообразной формы и его поддерживали колоны. С них свисали на железных цепях бронзовые чашки, в которых плавали капли огня. Больше всего давал свет камин у правой стены, если смотреть по коридору, из которого я вышла. Возле него был расстелен белоснежный ковер, на котором стоял наш жрец и Килиан, одетый в такой же халат, как и я.

Зал был пустой (не считая ламп, ковра и камина) и какой-то мрачно-угнетающий, и тусклый свет ламп и камина только способствовал этому ощущению.

Доведя меня до ковра, послушник поклонился жрецу и ушел.

Я встала возле Килиана и, как «правильная» девушка этого мира, нагнула слегка голову, опустив взгляд на свои ноги.

В прошлый раз ковра не было и мне приходилось стоять на коленях на каменном полу, так что в этот раз мне повезло. Он был мягким и пушистым. Присмотревшись, я с удивление поняла, что это никакой не ковер, а чья-то шкура, которой предали квадратную форму.

— Приступим, — тихо произнес жрец, но эхо подхватило его голос и разнесло по залу.

Я повернулась к Килиану и он принялся расстегивать все те две дюжины мелких белых пуговиц, на которые был застегнут мой халат. Когда пуговицы были расстегнуты, он снял его с моих плеч и кинул за «ковер».

Хоть я не видела его лица, так как послушно пялилась в пол, но чувствовала, что дракон не упустил возможности исследовать взглядом мое тело. Хорошо, что камин давал не слишком много света и жрец еще стоял как раз посередине, кидая на нас тень.

Я подняла руки и принялась расстегивать пуговицы на халате Килина, и когда дошла до груди, почувствовала пальцами, что его сердце стучит как сумасшедшее. Покончив с пуговицами, я стащила халат с его плеч, кинула его к своему, повернулась к жрецу и опустилась на колени.

В первый раз я чувствовала унижение и злость, но во второй — уже была спокойна и всю получасовую церемонию, пока жрец распевал свадебные песенки обряда, думала о том, чтоб такого сделать с «сердцем дракона».

Дело в том, что я, действительно, его искала, нашла и уже сдала то, что хотела. Так что с «подарком» Клива можно было поэкспериментировать. Потом я раздумывала, что буду делать, когда родные снимут с моих плеч одиннадцать представителей мира сильнейших. Первым делом я хочу прокатиться на колоссе, а то не справедливо, что я все забыла. Потом наведаюсь к парочке своих знакомых. Поброжу по новым мирам, заодно и Лизу с собой возьму. Она же хотела приключений.

В своих мыслях я так замечталась о том, куда нужно бы сводить девушку, что когда Килиан дотронулся до моей головы, вздрогнула, хорошо хоть не дернулась. Закрыв глаза, я подняла голову повыше, чтоб дракон мог без проблем одеть на меня свадебное «кольцо». Его ему уже одел на руки жрец.

Подняв разведенные руки в сторону, жрец торжественно произнес:

— И пусть эти невинные души будут благословлены самой Лейнарой!

Вдруг откуда не возьмись в зале появился порыв теплого ветра. Он задул лампы, но раздул огонь в камине, завертелся вокруг меня и Килина и осыпал красными лепестками.

— Благословение Богини! — ахнул жрец, и эхо подхватило: «Богиня… Богиня… Богиня…»

Ветер словно испугался этого слова и исчез, а с ним исчезли и лепестки.

Это было не лучшая ситуация для того, что было у нас дальше по плану, но не отменять ведь все из-за того, что богиня в каком-то веке решила заняться своими обязанностями. Хотя это, может быть, и не Лейнара, а одна из верейн.

Подняв взгляд на жреца, я громко произнесла:

— Я требую свое право!

Звук звонкой пощечины разнесся по залу словно гром. Щеку обожгло огнем и болью. И то мне еще повезло, что у меня была свадьба, и он ударил меня ладонью, а не тыльной стороной. Жрец носил на руке массивные перстни с острыми камнями, которые при ударе легко могли рассечь кожу. Уверена, он их только из-за этого носит, не зря же у тех двух служанок щеки были в рубцах.

— Неблагодарная! — еще одна пощечина. — Ты получила благословление самой богини Лейнары и тебе этого мало!

Он мог бить меня до посинения, но к священному древу все же отвел бы. Свое право женщина могла использовать только однажды во время свадьбы, и отказывать ей никто не был вправе.

Именно к священному древу приходили верйны и могли исполнить почти любое желание девушки. Такое как, например, родить близнецов, излечить близких от болезни, получить развод (правда, при этом условии ей дорога или в бордель, или остаться служанкой в храме, так как женщина может выйти замуж только раз, даже если она останется невинной), стать одной из них, или уйти в другой мир. А еще можно было стать мужчиной, знаю, звучит нелепо, но пару раз женщины загадывали подобное. И не смотря на то, что их право могло исполнить даже такое желание, женщины требовали его редко. Мужчинам не нравилось, что у женщин была подобная власть, поэтому пощечины — это еще малая часть, что меня ожидает сегодня.

Жрец смотрел на мое лицо с презрением и брезгливостью, поджав старческие губы, а я отвечала прямым взглядом с легкой злорадной усмешкой.

И тут я почувствовала сильную ярость, злость и раздражение от своего бессилия… и эти чувства были не мои, а Килиана.

Вообще-то, Килиан должен был меня ударить первым — мы с ним договорились заранее, но из-за этого чертового «благословления» жрец взбесился. И Килиан не мог и не должен был ничего сказать против, чтоб не привлекать к нам внимание — об этом мы тоже договорились. Но я чувствовала, что он находился в дюйме от того, чтоб не сорваться.

Время словно замедлилось, и я поняла, что сейчас жрец переведет взгляд на Килиана, увидит все эти эмоции на его лице и, что хуже всего, поймет, что эти чувства направлены на него, а не на меня. С учетом того, что он и так привлек внимание своей невинной душой, да еще я не сдержалась со своей злорадной усмешкой, то… это будет провал.

Жрец, точно, заподозрит что-то неладное и вполне может отправить за нами к дереву слежку. Если, вообще, пустит к верейнам, так как в этом мире, к сожалению, Клив был не единственный, кто охотился за волосами жриц богини. Так что мы со свадьбой были не первые затейники, и даже если в этом храме еще «фальшивки» не приходили жениться, то о других местные жрицы, конечно же, должны были слышать.

Проклятье!

У меня была лишь секунда на принятие решения… а Килиана я пообещала себе прибить потом…

— Простите меня! — слезно закричала я, кинувшись под ноги к жрецу и… принялась их целовать…

Было противно и гадко, но именно так поступила бы здешняя женщина, в случае своей «провинности». Это была одна из причин, почему здесь не в почете была обувь. След от моих действий останется на пару недель, и другие жрицы прекрасно будут видеть, что этому дядьке девушка целовала ноги.

— Простите! Я только хотела попросить родить для своего уважаемого мужа двух сильный сыновей, которые продолжили бы его род! — лепетала, чувствуя, как чужая злость и ярость, направленная на жреца и себя, в том числе, просто разрывает меня. Это очень раздражало, потому что чувства Килиана мне сильно мешали.

Чтоб верейна появилась на мой зов, мы должны были с Килианом сыграть настоящую ргорнскую свадьбу. Притом женились здесь не на словах, а специальным обрядом, связывающим души, после которого жена начинает чувствовать сильные эмоции мужа, а также где он находиться. После развода эта связь полностью не пропадает, но и не обладает такой уж большой силой. Поэтому чтобы убрать последствия обряда, в прошлый раз мне пришлось обратиться к одной музареной знакомой богине любви. Можно было бы найти саму Лейнару, но еще неизвестно, как она бы отреагировала на охоту на ее жриц и захотела бы помочь.

А вот дальше случилось нечто странное: ярость и злость пропала, но вместо нее появился огромный шок, изумление, непонимание и беспокойство.

Но ведь муж не может чувствовать жену!

Жрец, сполна насладившись моим унижением, ответил со злорадством, и в его голосе звучало превосходство:

— Довольно! Ты получишь свое право, уж я за этим прослежу!

Замечательно!.. Хотя… я с удовольствием вмазала бы ему с ноги, и у меня как раз появился шанс исполнить это желание.

— Вам нужно было выбрать более воспитанную жену, — с недовольством посоветовал жрец моему… мужу. — В нашем храме есть отличные специалисты…

Хорошо, что жрец смотрел в это время на Килиана и не видел, как исказилось при этом слове мое лицо. В прошлый раз именно специалист разъяснял мне, почему женщина не должна требовать свое право. После этого «разъяснения» к дереву меня пришлось нести, а один из шрамов на лопатке целительница убрать так и не смогла.

А вот Килиан, судя по всему, почувствовал, какие чувства у меня вызвали воспоминания от этого слова, так как я отчетливо испытала его злость… к удивлению, боль… и желание, если не убить жреца, то определенно расквасить ему нос.

— … которые могли мы подучить ее вести себя в обществе мужчин достойней. По правде сказать, я сам не прочь был бы преподать ей урок.

Всё, ему не жить!.. Судя по тем чувствам, которые испытывал сейчас дракон. И хорошо, что мы надели линзы, иначе сейчас на жреца смотрели бы золотые глаза с хищно вытянутыми зрачками.

— Уверен, вы бы остались довольны. Практики у меня за все годы служения, набралось с лихвой, — решил прихвастнуть жрец, даже не догадываясь, что, выражаясь фигурально, дергает дракона за хвост. Хотя Килиан сейчас испытывал такие чувства, словно жрец дергал — совсем не фигурально выражаясь.

— Благодарю, — ответил дракон и его голос звенел от мороза как огромная сосулька, готовая сорваться с крыши на голову как раз проходящего мимо жреца, — но я сам хочу объездить это кобылу.

Жрец понимающе кивнул головой, а я мысленно усмехнулась, надеясь, что дракон почувствует мое отношение к его заявлению. И судя по «ответу» — уверенность в собственных силах, насмешка над моим вызовом и ответный вызов! — он меня прекрасно понял.

Оказалось чувствами вести «диалог» не хуже, чем словесно… и даже, в некотором смысле, лучше, ведь словами можно играть словно краплеными картами, а вот чувствами — нет. Точнее, ими тоже можно играть, но только с другими игроками, а вот от самого себя их не скроешь и не изменишь. И теперь, из-за этого обряда, дракон не мог скрыть их и от меня.

Я, конечно, понимаю, что Килиан испытывает ко мне симпатию (да-да, я не слепая и тоже прекрасно вижу, как он и тот демон на меня смотрят). Вот только… окунувшись в водоворот его чувств, меня закружил такой неимоверный поток из нежности, желания, раздражения, одиночества, радости, восторга, ревности, умиления, веселья, злости и надежды, что я даже немного растерялась от понимания, что «симпатией» тут и не пахнет. И я не могла понять, каким образом я за такое короткое время умудрилась вызвать в нем все эти чувства? Как?!

Признаться, я не верила в любовь, не то что с первого взгляда, с первой недели знакомства, а то и даже месяца. А еще не понимала, что во мне могло вызвать у дракона эти чувства. Ведь я вела с ним себя не лучшим образом, да и раздражал он меня часто, и тут на те вам… С одной стороны, это было не так уж и плохо. У меня давно ни с кем не было отношений и дракон, признаться честно, был не худшим вариантом для свиданий и прочей романтической ерунды, в которых, не смотря на все отнекивания и не признавания даже под пытками, девушкам иногда хочется поучаствовать. С другой стороны, стоило вспомнить о нашем поцелуе и страх появляется вновь… и слова…

…а вот твой рот…

… словно рабское клеймо, которое я прячу под платьем и которое, в конце концов, он все равно увидит. Он должен будет увидеть, чтоб принять меня. Но хуже всего то, что я сама еще не знаю: есть это клеймо или нет. А заглянуть и убедиться боюсь. Боюсь получить ответ.

Боль обожгла щеку огнем.

Честное слово, мне даже поблагодарить жреца за пощечину захотелось! Уж очень хорошо она выбила из моей головы совсем не нужные мысли. И все из-за чувств… его чувств, которые я испытала. От них и появились эти ненужные мысли, ведь какой девушке не понравилось бы то, что ей заинтересовался такой парень как Килиан? Хотя тут надо уточнить: какой одинокой двадцатитрехлетней девушке. Той, которая большую часть свободного времени проводит в обществе железяк, и у которой свиданий не было по меньшей мере года два?

— Ты чего медлишь! — ворвался в сознание раздраженный голос.

Несколько секунд ушло на то, чтоб сообразить: свадебный обряд кончился, и пора поработать личной горничной (или нянькой) и одеть своего муженька.

Встав с колен, я подошла к халатам, присела (не хватало еще засветиться перед ними в позе «зю»!), схватила халат, поднялась и пошла, одевать дракона. Потом оделась сама и приготовилась ждать. Сейчас моего мужа должны будут отвести, можно сказать, «в зал ожидания», чаек попивать, а меня на познавательную перевоспитательную беседу к специалистам. Вот только, то ли в этом храме были свои порядки, то ли жрец решил посмотреть, что я закажу у верейн, и самому мной заняться, если я попрошу что-то неподобающее, так как направились мы прямиком к древу.

Оно возвышалось над белоснежными кронами деревьев, казалось, каменным изваянием насыщенного красного цвета. Все дело было в том, что на священных древах совсем не было листьев. Поговаривали, что когда-то листья были: большие, цвета сока граната, но когда Лейнара покинула мир — они стали опадать и превращаться в пепел.

Хвала богам, (и с каких это пор я стала такой религиозной? Замужество явно плохо на мне сказывается! О! Вот, как раз отличный повод для развода и нашелся) жрец пошел с нами один. Когда мы подошли к древу, он приглашающе махнул рукой на древо и с насмешкой улыбнулся. Сдержав порыв вторить за ним (рано еще, рано!), я встала на колени на камень, отполированный коленками тысячей бедных жен, и принялась зачитывать молитву, в которой умоляла богиню спуститься ко мне и выслушать мое желание. Божественный свадебный подарок просто какой-то получается. Может, изначально это «право» именно им и было, ведь когда Лейнара правила, тут к женщинам отношение было другое. И все изменилось именно из-за ухода богини. Тогда Раврин — мужской бог — захватил всю власть себе, и у мужчин значительно подпрыгнула планка эго, а у женщин, наоборот, опустилась ниже замерзания гелия. Конечно, что и как именно тут все это происходило — я не знаю. И знания мои берутся всего лишь от артефакта-путеводителя.

Верейна появилась передо мной в кругу красных сполохов. На глупую селянку это могло бы произвести благоговейное впечатление, но я-то прекрасно знала, что это всего лишь реакция телепорта. С виду верейна выглядела как вполне себе нормальная женщина: низенькая, слегка полноватая с каким-то угловатым лицом, глубоко посажеными глазами и тонкими губами, в общем, не красавица. Вот только длинные темно-зеленые волосы, торчащие изо лба два рога, чем-то напоминающие рожки молодых оленят, говорили, что перед нами находится далеко не женщина. Еще у верейн не было ушей, вместо них были две дырочки, а нижняя часть туловища была оленья, просто из-за платья этого было не видно, зато прекрасно слышен перестук копыт. Одним словом, верейны были магическими животными, соединяющими в себе человека и оленя.

Верейна оглядела нашу «дружескую» компанию безразличным взглядом, потом посмотрела на меня, слегка улыбнулась и спросила:

— Какое право ты выбираешь?

Хм… я только сейчас поняла, что этот вопрос довольно странно звучит. Она не спросила: «чего я хочу?» или «какое твое желание?», хотя именно за исполнением желания ее сюда и вызвали. Надо будет об этом на досуге поразмыслить, а сейчас…

Я поднялась с колен, склонила голову в якобы поклоне и… в следующую секунду верейна протяжно завизжала, когда к ней на голову свалились двое мужчин, которые повалили ее на землю.

— Вы?!. - завопивил жрец и… захрипел от боли, так как у нас с Килионом возникла одна и та же мысль, только, если дракон припечатал кулаком его нос, то моя нога была менее великодушней. Жрец упал на пол, не зная за что сперва хвататься: за разбитый нос, или отбитое мужское достоинство. Хотя сомневаюсь, что оно у него когда-нибудь было.

В этот раз подмога появилась раньше. Клив с одним из парней еще даже связать верейне руки не успели, а еще три ее «сестрички» уже появились в кругу красных сполохов.

— Проклятье! — закричала я и дала деру, словно заяц от трех голодных лисиц.

Все дело в том, что эти магические существа прекрасно чувствовали божественную силу. Именно поэтому они сначала напали на меня, а не стали освобождать заложницу. Ведь раз сила богов есть во мне, то, значит, именно я привела в этот мир остальных и если меня убить, то остальные уже никуда не денутся.

В прошлый раз это стало для нас полнейшей неожиданностью. Да и мы тогда очень удивились тому, что подкрепление, вообще, прибудет. И когда верейны явились, мы кинулись врассыпную. Вот только все верейны кинулись за мной, притом я была еще не в лучшем состоянии, после знакомства со специалистами. Тогда меня на руках держал мой «первый муж», он же со мной на руках и принялся убегать от них. Как мы выжили — ума не приложу, каким чудом умудрились встретиться с остальными и вернуться домой — тот же вопрос. Может, дело было в удаче, может, нам подсобили боги, в общем, не знаю. Но в этот раз все будет по-другому, потому что мы были готовы к этому.

Наш план заключался в следующем: когда появится подмога, я должна буду отбежать на некоторое расстояние (Клив должен был кинуть маяк в подходящем месте) и начинать создавать телепорт, а парни в это время должны будут задержать верейн. Трудней всего было то, что нам убивать верейн ни в коем случае нельзя, а вот они вполне могут захотеть покрошить нас на салат.

Сигнал маяка привел меня на небольшую поляну, где-то в полукилометре от священного древа. Приведя в норму дыхание (ненавижу бегать!), я принялась создавать телепорт домой, как тут… красные сполохи телепорта и перед моими глазами стоят трое верейн. Притом одна кардинально отличалась от остальных: она была ростом выше двух метров, волосы доходили ей до лодыжек, а ее рога были как у взрослого оленя.

— Не считай нас настолько глупыми, — произнесла она, а затем неожиданно представилась: — Мое имя Эливейст. Я главная жрица богини, хотя сейчас больше выполню именно ее роль.

Признаться, я растерялась. В мыслях я уже лихорадочно соображала, что делать, так как убежать я вряд ли от них смогу, а когда вернутся парни неизвестно. Но судя по азарту, ликованию и удовлетворению Килиана, им там веселей некуда. Надеюсь, он в своей гамме чувств обратит внимание на мое беспокойство и недоумение.

— Элла, — решила я потянуть время.

— Я знаю, — слегка огорошила меня верейна. — Полубогиня Элла Шторм. Ты довольно известна в некоторых кругах.

— Я польщена, что ты обо мне знаешь, — ответила, хотя никакого удовольствия не чувствовала, а, наоборот, легкое раздражение.

— Я пришла не льстить тебе, а с предложением, — верейна тоже выглядела раздраженной. — Ты можешь уйти из нашего мира и забрать своего мужа, пообещав больше не водить сюда этих варваров, но остальные четверо должны остаться и понести наказание.

— А уголь тебе в золото не превратить? — присвистнула я. — Предлагаешь мне трусливо смыться, оставив своих… эээ… напарников вам на растерзание?

— Мы их не убьем, а поступим так, как они поступали с нами. — Верейна вдруг раздраженно сложила руки на груди и с обидой в голосе принялась причитать: — В конце концов, их хамское поведение и просто вопиющее неуважение к женщинам должно быть прекращено! Тебе вот было бы приятно, если б какие-то нахалы накинулись бы на тебя и обрезали бы твои волосы, которые ты столько лет растила? Да и контролеры только руками разводят: ни убийства, ни насилия не было, а из-за пары синяков и отрезанных волос они дело заводить не собираются!

— Вы обращались в учреждение контроля по мирам? — признаться, я обалдела от ее слов.

Не ожидала я такой просвещенности от магического существа. И хоть их мир не входил в Союз Верхних, но как жительницы свободного мира они вполне могут на нас заявить. И если мне ищейки ничего сделать не смогут, то вот остальным запрасто.

— Конечно, после первого же покушения, — сказала она таким тоном, словно другого решения и не видела в сложившейся ситуации. — Но так как они нам ни в чем не смогли помочь, мы решили наказывать этих бесчувственных мужланов своими силами.

— Стрижете их налысо? — с усмешкой уточнила.

— Не просто стрижем, а и заколдовываем, чтоб у них больше волосы не росли… нигде, — вторила за мной верейна… и я вдруг поняла, что мы с ней можем договориться.

Когда Клив почти отрезал волосы пойманной верейне, Килиан почувствовал, что с Эллой что-то нет так.

— С Эллой что-то случилось! — закричал дракон, мысленно ругая себя, на чем свет стоит. Ему ведь с самого начала этот план не нравился и он предлагал бежать с Эллой, но остальные от его мысли только отмахнулись, заявив, что с ними он принесет больше пользы. И вот на тебе! Принес, называется!

— С чего ты взял? — спросил Сергей.

Даже в пылу сражения он был серьезен и сосредоточен.

Парни старались сдерживать подмогу и при этом не убить их, и не подставиться под удар самим. Верейны были быстры, проворны, а вместо оружия у них были длинные стальные ногти на руках. Убить ими было трудно, но оставленные от них раны тоже настроения не повышали. А еще эти женщины были до ужаса прыгучие, прямо, как кошки!

— Я чувствую! — отвлекшись, дракон пропустил удар верейны, вот только ее ликующее выражение лица сменилось недоуменным, когда она увидела, что вместо ее «стального маникюра», остались только обрубки. Драконьей чешуе подобное оружие было не страшнее комариного носа.

Неожиданно, раздражение Эллы сменилось удивлением, любопытством и… сочувствием? Огреон, да что же там с ней происходит?!

Тело привычно словно окунулось в огонь, но он не обжигал, а ласкал как любимого ребенка и наполнял силой. Несколько секунд тело было непривычно огромное, неудобное и странное, а потом мозг перестроился, и стало даже смешно от того, как он мог спокойно находиться в том мелком тельце, и как оно не разорвалось на части от рвущейся наружу силы.

Верейны испугано завизжали и кинулись врассыпную, понимая, что с ним им не тягаться. Они сейчас казались обычными мошками, которые только и могут, что надоедать своим жужжанием.

— А раньше ты так сделать не мог?! — раздался чей-то сварливый голос, но дракон не обратил на него и грамма внимания. Люди для него сейчас стали не важнее муравьев… кроме одной.

Дракон распахнул огромные цвета золота с зеленоватым отливом крылья и взлетел. Ему кричали вслед, но все было бесполезно. В голове билась только одна мысль: найти, убедиться в целости, спрятать ото всех. Лететь было недалеко, а для огромной крылатой махины полет не занял и трех минут. Поляна внизу была маленькой, а сад довольно дремучий, поэтому дракон, аккуратно спикировав к земле и сменив ипостась, опустился на землю уже на две ноги и несколько секунд пребывал в растерянности, пока мозг не вспомнил, как управлять этим телом.

У взрослых особей подобные проблемы не возникают, но Килиан был еще молод, да и сменял ипостась не очень часто, отсюда и проблемы с ее сменой.

С Эллой оказалось все в порядке. Она сидела на подстилке со стаканом в руках, а рядом с ней расположилась верейна, вот только она была не похожа на остальных, одни только огромные, ветвистые рога чего стоили, не говоря уже о росте. А еще его ипостась дракона чувствовала, что перед ним не те слабачки, которых они встретили до этого, и если у них вдруг завяжется бой, ему придется постараться, чтобы победить.

— О! Вот и мой муженек! — воскликнула весело Элла, а потом обратилась в верейне: — Правда, красавец?

Верейна окинула его безразличным взглядом и пожала плечами, а Килиан ощутил значительный удар по его эго и в тоже время облечение. Он привык к тому, что женщины обращали на его внешность внимание, хотя когда-то из-за этого ненавидел себя и своего отца, в которого он и пошел. Даже Элла. Чтобы она там не говорила, но он прекрасно видел в ее глазах восхищение, когда они впервые встретились, да и потом часто ловил на себе ее заинтересованные взгляды.

Килиан поначалу думал, что она его вспомнит (все-таки внешность у него была запоминающееся), а потом дракон узнал, что у нее провалы в памяти. Хотя чего скрывать, Элла и в обычном бы состоянии его вряд ли бы вспомнила, а вот он помнил. Нет, у них не было такой же душещипательной истории, как с Эдмоном. На самом деле они даже знакомы-то толком не были. И помнил он ее совсем другой. Тогда Элла предстала перед ним, и еще десятком мужчин, некой богиней. Сейчас же Килиан видел, что перед ним находилась обычная девушка, у которой тоже есть проблемы, как у самого обычного человека. А вот тогда… тогда она казалось всесильной, всемогущей, недоступной.

— По мне так все мужчины одинаковые, — добавила верейна, — особенно, после того, как гасится свет.

— Как кошки? — хмыкнула Элла, отпивая со своего стакана.

— А причем тут кошки? — взглянула женщина на нее с любопытством.

— Просто так говорят: в темноте все кошки серые.

— Можно сказать и так, — кивнула верейна и тоже отпила.

Килиан наконец-то вышел из шокового состояния, в котором находился от открывшейся перед его глазами картины, и прорычал:

— Что тут происходит?

— Переговоры, — беззаботно ответила Элла, качнув стаканом из стороны в сторону. — Знакомься, это мой новоявленный второй муженек Килиан, а это… — девушка запнулась и извиняющее взглянула на верейну. — Прости, у меня с запоминаниями имен беда.

— Я знаю, — серьезно кивнула верейна, посмотрела на дракона и представилась: — Я Эливейст — главная жрица богини.

— Которая сейчас заменяет место богини, — добавила Элла. — Кстати, а чего она ушла?

— Эта длинная история, — с печалью ответила Эливейст.

— Да мы как бы и не торопимся, — с обозной улыбкой ответила Элла, а потом подмигнула Килиану и добавила: — Не так ли, муженек? И чего ты застыл столбом? Присаживайся, выпей с нами за нашу свадебку.

Килиан присел рядом с Эллой, налив в один из стаканов (их оказалось аж восемь штук) вина и отпил. Эливейст удивленно взглянула на Эллу, потом перевела взгляд на Килиана и спросила:

— Вы готовы были пойти на такие жертвы ради наших волос, или просто любите друг друга и решили связать свои души нашим обычаем?

— О чем ты? — недоуменно уточнила Элла. — Мы просто прошли обряд, чтоб к нам пришла верейна. Когда вернемся домой — разведемся.

— Разведетесь? — с удивлением переспросила Эливейст. — Но вы ведь не сможете.

Элла подавилась вином, долго откашливалась, а потом вытаращилась на верейну и ошарашено воскликнула: «Что?!». Килиан, вообще, напоминал статую, казалось еще немного и он трещинами пойдет.

— Если две невинные души проходят обряд, то их нити судеб связывает сама богиня, и теперь их души будут навеки вместе, в каждой последующей жизни, — пояснила верейна, с любопытством глядя, то на одно ошарашенное лицо, то на другое.

Килиан и Элла переглянулась, и в их головах пронеслись совершенно разные мысли: «Значит это, действительно, судьба!»

«Вы что издеваетесь?!»

Я сидела и в шоке смотрела на верейну, не веря в то, что она нам только что рассказала. Точнее, в какую задницу я вляпалась!

Проклятье! Если бы я знала, что у Варша Килиан занимался всем чем угодно, но только не тем, зачем я его туда отправила, то на предложение Клива не согласилась бы, даже ради десятка «сердец драконов».

Все дело было в том, что когда-то этот мир (он тогда был еще безымянным, а богиня — молодой) был совсем другой, тут царило и процветало равноправие и однолюбие. Соединяться союзом могли только невинные души, которые после этого получали кучу плюшек, вроде способности чувствовать эмоции друг друга и знать, где твой партнер находится. Потом сюда забрел Раврин, выгнал Лейнару, правда, она перед своим уходом все же успела нагадить ему и наделила девушек «правом», и стал тут править сам. Именно из-за его власти и силы мужчины стали относиться к женщинам, как к низшему сословию. О настоящем значении обряда стали забывать, да и мужчины перестали чтить целомудрие, поэтому обряд до конца не завершался и действовал только на женщин. Именно поэтому в прошлый раз я смогла устранить его, но вот теперь… чтоб его снять, нужно найти непосредственно богиню Лейнару и просить ее разъединить наши души.

— Великолепно! — единственное, что смогла сказать я, когда более-менее пришла в себя.

А вот Килиан был рад, притом очень, от чего я со злостью ударила его в плечо и воскликнула:

— А ты чего радуешься?

Дракон счастливо взглянул на меня и потрясенно выдохнул:

— Пророчество все же сбывается.

— Какое еще к черту пророчество?! — еще сильнее разозлилась я.

— Извини, но я не могу тебе рассказать.

— Замечательно! — прошипела и ко всему еще выругалась, потому верейна взглянула на меня с недоумением, а дракон осуждающе. — Значит, ты не станешь мне помогать, искать богиню и просить снять с нас этот обряд.

— Почему? Буду, — спокойно ответил он, пожимая плечами.

— Что-то я запуталась, — честно призналась. — Ты рад, что все так сложилось, притом приплел еще какое-то пророчество, но против нашего развода ты ничего не имеешь. Я права?

— Элла, — Килиан посмотрел на меня серьезно, — за кого ты меня принимаешь? Я не настолько низко пал, чтоб заставлять быть с собой ту, кто этого не хочет.

— А как же пророчество? — поддела я его. — Постой! Ты имеешь в виду то пророчество, которое нам Музар дал?

— Нет.

— Тогда какое?

— Не скажу.

— А если я тебя пытать буду?

— Попробуй, но я не думаю, что ты уж так сильна в пытках.

— А если я дядю-дознавателя попрошу?

Дракон взглянул на меня с возмущением и с обидой в голосе спросил:

— Женщина, у тебя совесть, вообще, есть?

Уже женщина? Хотя я сама тогда опростоволосилась.

— Нет, и я, вообще, не знаю значение этого слова. Надеюсь, это не какое-то заболевание, а то уж больно противно звучит.

Килиан весело фыркнул и покачал головой, тем самым говоря: ты не исправима. Хотя он прекрасно чувствовал, что я вру, и даже испытывал удовольствие от нашей перепалки. Как кстати и я.

— А где, кстати, парни? — спросил дракон, но волнения я не чувствовала, походу он просто решил съехать с темы. — Они же уже давно должны были к нам подойти.

— Они проходят наказание, — произнесла Эливейст и закрыла глаза. — Точнее, уже прошли. Сейчас их приведут.

В двух шагах от нас появились красные всполохи телепорта и из него выпали, друг на друга четверо парней. По поляне тут же разнесся мой веселый хохот, так как парни имели довольно потешный вид: лысые, без бровей, а у одного из ловителей пропала его борода.

— Они такими что ли навсегда останутся? — со смехом спросила я.

— Нет, только на два месяца, — ответила верейна, то же со смехом глядя на ругающуюся кучку. — Но это первое предупреждение, если они вновь попытаются обидеть моих девочек, то второй раз останутся такими навсегда.

— Слышали, лысики? — весело закричала я.

— Слышала-слышали, — пробурчал Клив. — Нам уже все доходчиво объяснили.

Эливейст поднялась на ноги, подошла к Кливу и протянула ему красноватый камень.

— Если тебе понадобятся еще волосы, то свяжись со мной, — произнесла она. — Думаю, мы сможем договориться.

— Договорились, — с неохотой буркнул демон, забирая камень.

Я активировала телепорт в мир Клив и горе-парикмахеры тут же в него зашли, даже не попрощавшись, потом я создала телепорт домой, кивнула Килиану в него зайти и добавила, что сейчас его догоню. Он с неохотой, но все же подчинился.

— Извините, у меня будет одна маленькая просьба, — произнесла, взглянув на верейну.

— Какая? — деловито спросила она.

Я произнесла просьбу и верейна весело улыбнулась, положила руку мне на лоб и я почувствовала, как мое тело словно обдул теплый ветер.

— Элла, ты ведь собираешь искать Лейнару?

— Да, а вы хотите, чтоб я ей что-то передала.

— Да. Попроси ее прийти в наш сад, она поймет в какой.

— Договорились.

Я направилась к телепорту, радостно думая о том, что теперь проблема с лишними волосами на теле перестанет быть для меня актуальной до конца моих дней.

Не успели мы с Килианом войти в дом, как на меня налетел тайфун по имени Джонни, который схватил меня за плечи и произнес:

— Элла, мама дома!

— Насовсем? — с радостью и надеждой уточнила.

— Нет, — страдальческим шепотом ответил брат. — Она уже уходит, ты ее чудом застала.

— Вот как, — с нарастающим раздражением протянула. — И где она сейчас?

— В столовой, — оповестил Джонни. — Проводит воспитательную беседу с адептами.

— Понятно, — сказала я и быстро направилась в столовую.

Я с мамой столкнулась как раз на выходе из столовой.

— Элла! Солнышко мое! — воскликнула мама, обнимая меня.

Я отстранилась и хмуро поинтересовалась:

— И когда ты собираешь возвратиться домой и забрать адептов?

— Ой, не знаю, солнышко, — звонко прощебетала мама. — Та тварь оказалась какой-то нововыведенной породой. Я и домой-то забежала только за серебряным мечом. Помнишь, тем, который еще в огне драконьем мне Рой закалил?

Рой был богом войны и маминым покровителем.

— Притом мне адепты сказали, что им очень нравится проводить время с тобой! Они отзываются о тебе очень хорошо! И почему ты раньше не участвовала с нами в летних играх?

Адепты, словно нашкодившие мальчишки, сидели за обеденным столом, опустив взгляды. Я усмехнулась, по сравнению с мамой я, конечно же, покажусь прекрасным воспитателем.

— А что это за девочка? Она ведь не адептка?

— Это моя подруга.

— Как хорошо, что ты заводишь подруг! А то у тебя одни друзья и друзья, а с ними о мальчиках не поговоришь. Ну, признавайся, кто тебе из наших адептов понравился?

— Мама, я замуж вышла, — произнесла я и кивнула на побледневшего дракона.

Мама мазнула взглядом по Килиану, потом похлопала меня по голове и прощебетала:

— Молодец! Но у меня сейчас совсем нет времени с ним знакомиться, давай, как я и папа освободимся, так мы и устроим семейный ужин.

Я попыталась сказать, но она не дала мне: крепко обняла меня, потом Джонни, крикнула звонко: «Веселитесь, ребята!» и чуть ли не вприпрыжку направилась к двери.

Проглотив сухой комок в горле, я подошла к столу, опала на стул и выругалась, потом позвала служанку и заказала вина. Все это время за мной огромными от удивления глазами наблюдали адепты и девушка.

— Какого черта это было? — зарычал Килиан, подойдя ко мне.

— Что? — меланхолично уточнила я.

— Зачем ты рассказала своей маме, что мы поженились? Или ты передумала со мной разводиться?!

Я устало посмотрела на дракона и не менее устало спросила:

— Килиан, а тебя ничего в ее поведении не удивило?

Дракон задумался и выдал:

— Ну, она была какая-то…

— Рассеянная? — подсказала. — Безразличная? Слишком веселая? — глубоко вздохнув, я сказала: — Понимаешь, когда моя мама чем-то загорается, то ей становиться по боку все! Тебя не удивило, что она так беспечно отнеслась к тому, что ее дочь вышла замуж? «Молодец, но у меня сейчас совсем нет времени»! — звонко произнесла я, подражая ее манере речи. — Да даже если бы я сказала, что оргией тут со всеми адептами занимаюсь, она бы ответила: «Молодец, потом расскажешь подробнее»! Потому что в этом состоянии она совсем не слышит, что ей говорят!

Килиан перевел озадаченный взгляд на Джонни и тот кивнул, подтверждая мои слова.

— Да уж, — произнес дракон и присел на соседнее кресло.

Несколько секунд мы сидели в тишине, а потом девушка спросила:

— И как все прошло?

— Не спрашивай, — хмуро произнесла я, опустошила бокал, встала и направилась к выходу. — Я спать.

Настроение скатилось ниже замерзания гелия, и сейчас мне хотелось только одного: выпить сонного зелья и заснуть лет так на сто.

Когда девушка ушла все выжидающе уставились на Килиана, ожидая подробностей. Дракон вкратце рассказал об их свадьбе и охоте, от чего Эдмон зло закричал:

— Так вы теперь женаты на самом деле?

— Да, — с вызовом ответил Килиан. — Так что тебе лучше забыть о ней.

— Ага, разбежался! Вы ведь все равно разведетесь!

— Даже тогда я ее не отпущу, — непреклонно ответил дракон.

— Я тоже! — зарычал демон.

— Эй-эй, парни, — влез в разговор Джонни. — А о чувствах Эллы вы подумали?

— Мужланы, — буркнула Лиза.

Мужланы переглянулись… и каждый остался при своем мнении. А Килиан, помимо раздражения, испытывал еще и радость. Все же старая гадалка оказалась права. Два раза она ему уже отказала, но вот от третьего никуда не денется. И никакой демон этому не сможет помешать!

Старый, сырой, прогнивший подвал. Потрескавшийся потолок затянут мхом и паутиной. Тяжелый запах крови, сырости, рвоты и еще чего-то омерзительно сладкого, дурманящего сознание, но не дающего полностью погрузиться в спасительный обморок. Ужасный, непрерывный звук капающей воды… вот только это была кровь. Длинный, деревянный стол, на котором неудобно было лежать, особенно когда твои руки и ноги привязали к его ножкам. Чей-то силуэт закрывал единственный источник света — лампу на стене. Как я не пыталась, но единственное, что могла разглядеть это синие глаза. И еще этот голос, сжимающий мое тело в ужасе намного сильнее веревок и дурманящей травы.

— Ты плохая девочка, Элла. Но мне нравятся плохие девочки.

Длинные пальцы гладили шею, потом спустились ниже к груди, животу, бедрам.

— Я бы с радостью повеселился с тобой.

Пальцы поднялись к лицу и принялись водить по губам. Собрав последние крохи силы, я дернула голову вверх и укусила один из его пальцев до крови.

— Ну, так давай, — прохрипела еле слышно. — Или слабо?

Он меня услышал, и его синие глаза наполнились весельем, от которого бросало в дрожь. Сладкий, протяжный голос словно дразнил, вот только слова, в которые он превращался, были ужасны.

— А ты хитрюга, но кровь твою я не буду проливать подобным образом, а вот твой рот с удовольствием накажу…

…Руки схватили за плечи и принялись трясти меня. И другой женский, встревоженный голос звучал словно по всюду:

— Элла! Элла! Элла, проснись! Элла, твою мать, проснись же!

Я открыла глаза и уставилась на растрепанную и какаю-то испуганную девушку.

— Ты еще кто? — сонно спросила я, протирая глаза. — И что ты делаешь у меня в комнате?!

— Я — Лиза, — со вздохом произнесла девушка. — Ты меня спасла в пустыне, в мире… блин, не помню, как он называется. Там Хелла живет. Мы с тобой потом вместе пили текилу. Потом ты пригласила меня к себе в гости. Я помогала тебе краситься к свадьбе…

— Эй-эй, Лиза, хватит, — перебила девушку с веселой улыбкой. — Не нужно мне все так подробно рассказывать. Помню я тебя. Помню. Точнее, не все помню… в общем, не заморачивайся. — Я откинула одеяло и поднялась на ноги. — А теперь вернемся ко второму вопросу: что ты делаешь у меня в комнате?

— Понимаешь, ты не спустилась к завтраку. Все волновались, и твой брат попросил меня проверить как ты. Когда я пришла ты… ты кричала и дергалась. И ты очень долго не просыпалась, как бы я тебя не дергала. Кошмар приснился?

— Ага, — хмуро ответила таким тоном, чтоб сразу становилось понятно: об этом я говорить не желаю. И чтобы съехать с темы я пробормотала: — Так, куда бы нам сегодня сводить адептов?

Активировав проводник, я принялась пролистывать разные миры, чтоб найти подходящий для экскурсии и тут…

— Проклятье!

— Что случилось? — встревожено спросила Лиза.

— Из-за этого Клива с его верейнами я совсем забыла! — расстроено воскликнула.

— О чем?!

Вместо ответа я подскочила к девушке и схватила ее за плечи.

— Так, Лиза, тебе задание: собери адептов в столовой, а я сейчас подойду и все объясню. Хорошо?

— Хорошо, — недоуменно ответила девушка и уже направилась к двери, но я ее остановила.

— И, Лиза, прости за бестактный вопрос, но ты… невинная?

— Нет, — ответила она без смущения, а только с все тем же недоумением.

— Отлично! — Теперь она все же смутилась, а я быстро добавила: — Я не то имела в виду. Просто если б ты была невинной, то тебе было бы опасно идти с нами, а так все норм.

— Ээээ?.. — протянула она, покосившись на меня как на сумасшедшую.

— В общем, в столовой все объясню.

— Ладно, — обреченно произнесла она и вышла из моей комнаты, а я переоделась и направилась в свой кабинет, чтоб связаться с одним хорошим другом.

— В общем, тут такое дело, — начала я, оглядев дождавшихся меня гостей и брата, — в одном безымянном мире проходит один раз в год праздник плодородия… Нет-нет, он не похож на тот, куда водит адептов мама, — поспешила успокоить я своих адептов, так как многие из них в ужасе побледнели. — То, совсем другой праздник. Можно сказать: аналог нового года. Просто в том мире существует всего две смены года: сезон огня и сезон дождя. Когда начинается сезон огня, то местные объявляют пост, а в начале сезона дождя они закатывают пиршество на пять-семь дней. Он как раз начался вчера, просто из-за этого Клива я совсем о нем позабыла.

Эх… если бы я только вспомнила о нем, то послала бы Клива куда подальше, даже если бы он предложил мне дюжину драконьих сердец. И не влипла бы в это замужество.

Я почувствовала от Килиана волны беспокойства (видно, он почувствовал, что я чем-то расстроилась), хотя его лицо оставалось с отстраненным выражением.

— Празднуют они его очень масштабно, не только из-за начала сезона, но еще из-за того, что в эти три дня многие пары вступают в брак. Что, на мое мнение, довольно странно, так как на праздник плодородия они… как бы так помягче сказать? В общем, в эти дни разрешается друг с другом спать всем, кто хочет.

— Это как? — пораженно спросил один из людей-адептов.

— Оргии в массы? — сострил с кривой улыбкой иномирянен.

— Вот не надо все опошлять, — поморщилась я. — Все дело в том, что живут там кори, что с их языка переводиться, как оборотни…

— Оборотни? — заинтересованно спросил адепт, который сам относился к мохнатой братии.

— Они не такие как ты. У них, например, нет животной ипостаси, но они могут свой разум вселять в животных, и у них еще там есть пара возможностей. Это сейчас не важно, — отмахнулась я и вернулась к главному: — Так вот, они живут орито — стаями, небольшими группами от тридцати до ста кори, которые кочуют по миру. Есть, конечно, и те, кто объединяются и создают деревни, но разговор не о них, а о кочевниках. — Я замолчала, прищурилась и спросила с вызовом: — Как вы думаете, какие у них могут возникнуть проблемы из-за маленького количества человек?

Адепты на секунду задумались, а потом полились их предложения:

— Невозможность защититься при численном превосходстве врага? — внес идею оборотень.

— Больше людей могут добыть больше провизии, — поддержал адепт-алхимик.

— Девушек на всех не хватит? — это уже один из дроу.

Лиза покосилась на него и парировала с раздражением:

— Или парней.

Кажется, это был именно тот дроу, что ей нравился… или уже не нравился.

— Еще могут возникнуть проблемы, если главные добытчики еды погибнут, — идея второго демона.

Было еще несколько предложений, а потом Килиан произнес:

— Дети.

Я почувствовал его боль, и запоздало вспомнила, что его раса страдает от той же проблемы, с поправкой на то, что у них подобный маневр, какой придумали кори, не прокатит.

Все с удивлением покосились на него, а демон, который меня постоянно достает, с презрительной усмешкой переспросил:

— Дети? Серьезно?

— Вообще-то, он прав, — возразила я, и совсем не пыталась за него вступаться, как подумал демон, что было отчетливо видно на его обиженном лице, и как решил дракон, судя по его радости и легкому злорадству. — Кровосмешение часто ведет за собой психологические и генетические отклонения. Именно из-за этого, большинство кочевников собираются в долине Колыбель, празднуют сезон дождя и, как сказал… — я указала на иномирянина.

— Саша, — с улыбкой услужливо напомнил парень.

— Как сказал Саша: оргии в массы, — закончила я. — Это не только помогает разбавить кровь, но у кори еще считается, что дети, зачатые в эти дни, благословлены богами.

— Теперь понятно, — буркнул демон, покосившись с неприязнью на дракона.

— И ты хочешь добавить в массы кори наш генотип? — спросил Саша.

— За кого ты меня принимаешь? Разводчика кори? — недовольно спросила.

— Нет, извини, я не хотел тебя обидеть. Просто ты это все рассказала, и у меня появилось чувство, что ты сейчас предложишь нам пойти туда и помочь разобраться с их проблемой.

— Я, действительно, хотела пригласить вас сходить со мной в тот мир, так как мне там надо было быть еще вчера. Но раз вы обо мне такого плохого мнения, то я, пожалуй, схожу с Лизой.

— Не знаю как Алекс, а вот мне моего генотипа не жалко, — произнес второй демон.

— Я тоже не прочь местным помочь с их проблемой, — добавил оборотень.

— И я, — дроу, который теперь определенно не нравится Лизе, судя по тому, как у нее перекосилось лицо и скривились губы.

— Зачем тебе там надо быть? — спросил Килиан.

Ну вот, мы только день состоим в браке, а он мне уже допросы устраивает.

— Есть несколько причин, — произнесла я, пожимая плечами, — но главная, потому что у меня там много хороших знакомых и только на этот праздник я могу с ними встретиться.

— А чем тебе другие дни не угодили? — продолжал допытываться дракон.

Мне показалось, или я, действительно, ощутила ревность?

— Да потому, что так получается! — раздраженно ответила. — Я каждое лето отправляюсь гулять по мирам и навещаю друзей, пока моя семья терроризирует адептов. Остальные времена года я, между прочим, работаю и тоже заслуживаю каникулы!

— Да я ничего такого не имел в виду, — пошел на попятные Килиан.

Отмахнувшись от него, я спросила у адептов:

— Ну и кто со мной?

Руки подняли все, включая Сашу, за что остальные покосились на него с понимающими усмешками.

Слегка помявшись, я добавила:

— Только у меня к парням будет один бестактный вопрос: поднимите руки те, кто еще невинен.

Адепты мялись дольше, и через минуту руки подняли пятеро: мой брат, дракон, алхимик, человек-некромант и, к всеобщему удивлению, эльф.

Покосившись на Килиана с насмешкой, я произнесла:

— Мог бы руки и не подымать, мы ведь типа женаты.

Руку он тут же отпустил (остальные вторили за ним) и обижено буркнул:

— Сразу сказать не могла.

Я развела руками, потом достала с кармана связку разнообразных шнурков, выбрала четыре, украшенные голубым и красным бисером, и раздала невинной части адептов. Килиану я же дала другой шнурок: он был шире, украшенный вышивкой, а на конце с бронзовым украшением.

— Шнурок вплетете в волосы возле левого уха, Килиан, а ты возле правого.

— Так следующий вопрос: кто-нибудь женат?

Руку поднял человеческий боевой маг, и я вручила ему шнурок наподобие драконьего.

— А у кого-нибудь дети есть?

Подняли руки двое: женатый и один из демонов, к сожалению, не тот, что меня достает.

— Один? Два? Мальчик? Девочка?

— Два мальчика, — произнес женатик.

— Девочка, — добавил демон.

Я отдала демону черный шнурок, задумчиво посмотрела на белый, на боевого мага и решила уточнить:

— А ты…

— Я жене не изменял и не собираюсь! — резко отрезал он.

— Поразительная телепатия, — пробормотала я, спрятав белый шнурок в карман, от греха подальше.

Оставшимся адептам я раздала шнурки зеленого цвета.

— А мне не дашь? — спросила Лиза.

— Тебе не надо.

— Зачем это? — спросил некромант, рассматривая с интересом шнурок.

— И почему только парни должны их носить? — поинтересовался один из дроу.

— Понимаете, там матриархат, поэтому мужчины и носят обозначительные шнурки. Но не стоит волноваться, никто вас заставлять силой не будет. И вообще, обо всех этих делах поначалу договариваются через главу орито. Короче, не заморачивайтесь.

— Постой, если ты сказала, что там оргии проходят, то зачем разрешение надо спрашивать? — спросил демон-папаша.

— Про оргии я, признаться, преувеличила. Ох, ладно, поясню, — устало протянула. — Понимаете, в этом мире рождаемость девочек значительно превышает рождаемость мальчиков, поэтому, как пошутила Лиза, на всех их не хватает. Поэтому на праздники плодородия перед тем, как заняться этим самым, парочка и главы их орито, как бы заключают контракт. Например, договариваются, что если родятся две девочки, то одну отдадут отцу. Или если у женщины уже и так много девочек и если родиться еще одна, то ее, опять-таки, отдают отцу. Или предлагают выкупить мальчика, если он вдруг родится. Или если, например, есть женатый мужчина, у которого часто рождаются мальчики. Женщина, которая заинтересовалась им, должна еще договориться с его женой, и если у нее родится мальчик, то она должна будет потом заплатить за это. В общем, вариантов договора там много, всех и не перечислить, но думаю, главное вы поняли.

— А нам потом, если что, девочек возвращать не станут? — встревожено спросил демон-папаша.

— Нет, — со смешком ответила я. — Мы же заезжие. Вы, вообще, можете ко мне с этими вопросами не подходить, просто объясните понравившейся девушке, что вы не местные и сюда больше вряд ли вернетесь. Вот и все. Надеюсь, все всё поняли? Тогда даю час вам на сборы. Мы отправимся туда дня на три, так что оденьтесь удобно и желательно примите сейчас душ. Там есть озеро, но до него нужно еще дойти, и очередь выстоять. Предупреждаю сразу, телепортировать в эти дни никого не буду. Считайте, что у нас будет поход в горы. Обязательно возьмите с собой теплую одежду, ночью там довольно прохладно, а также нужные вам вещи. И бумагу — это очень важная вещь! Палатки, еду, воду и местные деньги я выдам, когда все соберутся. Палатки двухместные, поэтому подумайте: кто с кем будет ночевать. Нас как раз четырнадцать. Лиза идешь со мной, подберем тебе теплую одежду. — Я хлопнула в ладоши и с азартом воскликнула: — Разошлись!

Долина, где проходил общий праздник плодородия, не зря называлась «Колыбель». Долина со всех сторон была окружена невысокими горами, устеленными лесами. Если смотреть с высоты птичьего полета, то долина выглядела, как колыбель. И сейчас она полностью была заполнена палатками. Только в центре было свободное пространство — там кори ночью пляшут традиционные танцы возле своего тотема покровителя: Бога Животных. Еще на севере и на западе находилось два небольших озера. Возле них было особенно много палаток. Все они отличались разноцветностью ткани и вышивки, что сразу поясняло к какому орито относится лагерь.

Местные аборигены отличались темными оттенками кожи: от бронзовой, до цвета коры, а были и вовсе черные с синеватым оттенком. Волосы у них тоже были темные, завитые в кудряшки. Во всем этом мире можно было отыскать лишь две дюжины кори со светлыми волосами, и то были рождены они от иномирянинов. Рыжих же не насчитаешь и десяток. Еще кори отличались своим высоким ростом: мужчина метр восемьдесят пять-семь у местных считался коротышкой, а вот для женщин был как раз подходящий. Еще у них не было миниатюрных женщин. Все они были широкостные, с большими бедрами и грудью минимум третьего размера. Мужчины тоже отличались мускулистостью.

Левее середины лагеря така-кера (что в переводе с местного обозначает «видящие души») появился телепорт и из него вышел своеобразный орито, состоящий всего лишь из двух девушек и аж одиннадцать парней. Женщины с рядом расположенных лагерей с завистью посмотрели на девушек, а потом принялись присматриваться к парням, вычитывая главную информацию по вплетенным в их волосы шнуркам.

Стоило последней девушке выйти из телепорта, как ее окликнул парень из «така-кера»:

— Элла!

— Зэрáф!

Килиан смотрел, как его «жена» и неизвестный парень обнимаются и в нем вскипела ревность и гнев, не смотря на то, что объятья явно были дружеские и длились всего пару секунд. Элла кинула на него взгляд, и дракон явно ощутил ее раздражение. Он понимал, что она вправе на него злиться, но только сдерживать свои чувства — не такое уж и легкое дело, особенно, когда Элла может их чувствовать.

Элла и Зэраф принялись о чем-то говорить. Килиан присмотрелся к парню и понял, что где-то он его уже видел. Дракону понадобилось всего пару секунд, чтоб понять, где именно, от чего кровь похолодела в его венах. Уж слишком болезненные были воспоминания о тех временах, когда он был в плену в мире Гортемзия. Он попал к одной садистке, которая, не смотря на то, что он не раз объяснял ей, что не может удовлетворить ее желания, все пыталась затащить его в постель. А может дело в том, что ей доставляло особое наслаждение прикасаться к нему и видеть, как его чуть ли не выворачивает от боли.

Элла вновь взглянула на него, только теперь в ней чувствовалась беспокойство, что не могло не порадовать дракона.

Килиан взглянул на Эдмона и усмехнулся. Какая ирония: им обоим нравиться одна девушка, и они оба когда-то были пленниками Гортемзии. Только он, в отличие от демона, об этом не признался, когда Элла спрашивала, кто в каких мирах побывал. С Эдмоном в Гортемзии дракон не пересекался, а вот с этим с Зэрафом… Их «хозяйки» дружили. Они никогда друг с другом не разговаривали, но не раз виделись. И теперь стало понятно, где именно Элла с ним познакомилась. Ведь именно она была той, кто их когда-то спасла. Как и множество других рабов.

Поговорив, Элла подвела Зэрафа к застывшей кучке адептов, которые не очень-то себя чувствовали под внимательными и какими-то платоническими взглядами местных женщин.

— Знакомься, мои адепты и Лиза, — кивнула Элла на свой «орито».

Адепты по очереди представились. Когда подошла очередь Килиана, то у Зерафа в глазах мелькнуло удивление, правда, он быстро скрыл свои чувства под маской дружелюбия. Местный посмотрел на вплетенный в волосы шнурок дракона, потом на идентичный шнурок у Эллы и изумлением спросил:

— Ты вышла замуж?

— Ага, — кивнула девушка головой. — Буквально вчера. Поэтому и пришла к вам только сегодня.

Элла предупредила заранее, что они не должны признаваться, что брак у них фиктивный. На заявление Эдмона: «А зачем вообще говорить, что вы женаты?», она ответила, что женщины, в лагерь к которым они идут, умеют видеть души, поэтому сразу поймут, что они женаты, так как тут браки тоже связывают боги.

— Поздравляю вас, Элла, Килиан. И это обязательно надо отметить.

К ним подошла пожилая женщина, которая, услышав последнее предложение, воскликнула:

— О! Неужели Элла нашла себе мужчину?

— Нара стан, Наверра, — вежливо произнесла Элла.

— Нара стан, Элла, — ответила женщина. — Прими мои поздравления и подарок.

Наверра протянула девушке руку. Та покосилась на нее с опаской и протянула с легким испугом мольбой:

— Может не надо?

— Не бойся, — с загадочной улыбкой произнесла женщина. — Много говорить я не стану.

— Хорошо, — с нерешительностью согласилась Элла и взяла притянутую руку.

Они подошли к Килиану, и Наверра протянула руку дракону. Тот вначале покосился на явно встревоженную девушку, потом на женщину, которая все продолжала улыбаться странной загадочной улыбкой человека, который знает слишком много, и все же взял руку. Неверра закрыла глаза и принялась что-то шептать под нос, затем она стала слегка раскачиваться из стороны в сторону. Было видно, что под веками ее глаза быстро двигаются, а губы стали бормотать все быстрее. Элла с Килианом незаметно для себя стали тоже раскачиваться за женщиной.

— Ох! — вдруг воскликнула Неверра и выпустила их руки. Открыв глаза, она задумчиво нахмурилась, а потом вновь улыбнулась своей слишком-много-знающей улыбкой.

— Элла, пойдем со мной, — произнесла она.

Неверра с Эллой скрылись в шатре. Их не было несколько минут, и Килиан чувствовал беспокойство, испуг и боль, которую испытывала его «жена». Когда они вышли, то девушка опустила взгляд и закусила губу.

— Теперь ты, Килиан, — позвала женщина дракона, отодвигая штору шатра на входе.

Зайдя внутрь, парень с любопытством взглянул на обстановку: тут стояли невысокие столы с едой, на полу были расстелены лежанки, а еще пол был устелен ковром, что его удивило.

— Присаживайся, — указала женщина рукой на длинную подушку, возле стола. Когда они оказались друг напротив друга, Неверра вновь улыбнулась и заговорила: — Килиан, ты должен разрушить образ, который себе нарисовал, и увидеть Эллу заново. Нужно принимать людей, какими они есть, иначе тебя ждет разочарование. И запомни на будущее: умей выжидать и иди медленными шагами. Когда ты идешь напролом, то ломаешь слишком много веток вокруг себя. — Женщина замолчала, а дракон невольно подался вперед. Выждав драматическую паузу, Неверра фыркнула, ернически улыбнулась и с насмешкой произнесла: — И хватит уже ее ревновать к каждому столбу! Эллу это очень раздражает. — Она вновь стала серьезной. — И еще, будь готов к тому, что скоро мир Эллы развалится. Если ты сможешь… — женщина осеклась, поморщилась, помахала головой. — Нет. Я и так сказала даже больше, чем следовало. Просто я хочу помочь ей.

— Вы предвидите будущее?

— Нет, — женщина вновь улыбнулась своей знающей улыбкой, только теперь в ней была еще грусть. — Я просто вижу тяжесть на душе человека, и испытания, которые в скором времени будут ожидать ее. Но не смотря на это, я не могу все рассказывать, иначе боги обозлятся и увеличат испытания. А теперь оставь меня, я хочу отдохнуть.

— Спасибо, — поблагодарил Килиан, поднялся на ноги и вышел из шатра. Оказавшись на улице, его окликнул Зераф.

— Давно мы с тобой не виделись, — произнес местный.

— Да, — согласился Килиан.

Он не понимал, зачем Зераф, вообще, решил с ним заговорить. Их почти ничего не связывало, и дракон с удовольствием забыл бы их общие встречи.

— Не думал, что мы встретимся вновь при таких обстоятельствах.

— О чем ты?

— Она теперь твоя жена, — ответила местный и взглянул на Эллу, которая с Лизой ставила свою палатку. В его взгляде было столько обожания, что казалось, он смотрит не на человека, а на богиню.

Килиану стало тошно от Зерафа и себя, ведь недавно он так же смотрел на нее. Но это помогло ему понять, что гадалка была права: тот образ, который он создал себе, впервые увидев Эллу — всего лишь иллюзия. Элла обычная девушка: слабая, ранимая, со своими недостатками и достоинствами. Но с другой стороны это даже к лучшему, ведь он тоже не идеал.

Сотни барабанов, обтянутые бычьей кожей, создавали странный, непонятный, чарующий звук и темп, от которого сердце учащалось и появлялось желание вскочить на ноги и отдаться во власть этой мелодии. Или всему была виновата наливка, которой нас чествовали? А потом люди запели… и это просто невозможно было описать словами. Не сотни. Тысячи! Тысячи людей запели в один голос, и этот звук, слившись с барабанами, поглотил тебя, превратил в крохотную каплю бушующего моря. Не успела я оглянуться, а уже была на ногах и двигалась, извивалась, освобождалась. Вокруг меня плясали кори. На их лицах были улыбки, а взгляды были устремлены вверх. Я вторила за ними и ахнула. Мне не впервой было видеть эту красоту: две огромные луны — белая и желтая — и миллионы звезд, но каждый раз от этого вида захватывало дух. А потом я закрыла глаза, отдалась во власть ритму и сама запела:

— Ирио! Оха! Оха!

Тэйнааа! Ооомирооон!

Ин таааа!

Ирио! Оха! Оха!

Сероооовээ! Миниииооо!

Овоо тэээ!

Ирио! Оха! Оха!..

Это был чистый поток энергии, который рождался в нас, сливался, объединялся, перемешивался и заполнял все вокруг. Я никогда еще не ощущала себя настолько свободной, находясь в толпе.

Эти звуки барабанов, эти сливающиеся в единство голоса, эта пляска, эта энергия… все это превращалось в какое-то колдовство: древнее, первородное, живое.

Тело вспотело, а горло уже начинало саднить от крика, но душа требовала продолжения. Ей не хотелось, чтобы это колдовство заканчивалось. Ей хотелось продолжать парить в этой энергии…

Я почувствовала чьи-то руки на талии. Повернувшись, я увидела Килиана. Его глаза блестели, а губы были растянуты в блаженной улыбке. И еще я ощущала, что он испытывает те же чувства, что и я. И мы принялись танцевать вдвоем. Понятный только нам танец. На мне была всего лишь юбка до колен, разрезанная с двух сторон и топ, а на нем штаны до колен. Поэтому, прикасаясь друг к другу кожей, мы чувствовали исходящий от нас жар. Его руки заскользили по моей спине, мои по его плечам, губы слились в поцелуе, и мир закрутился, завертелся, поднимая нас над толпой в отдельную вселенную…

… Мы танцевали и целовались, а вокруг нас бушевала энергия, рождаемая сотнями барабанов, тысячами голосов и древним волшебством…

Первое, что я ощутила, проснувшись — это жажду, второе — боль в горле и голове, третье — странную тяжесть на животе. Открыв глаза, я увидела рядом с собой спящего на боку Килиана, чья рука прижимала меня к себе. Первым желанием было закричать и дать дракону с размаху между ног, но потом я увидела, что одежда на нас присутствует и успокоилась. Память услужливо напомнила, как мы целовались в палатке, что Килиан остановил нас, обнял и зашептал мне на ухо: «Все должно быть не так, Элла. И завтра мы об этом пожалеем. Давай спать». Я еще некоторое время брыкалась, потому что желание требовало действий, а потом затихла и заснула.

Взглянув на Килиана, я увидела, что он проснулся.

— Доброе утро, — произнес он тихо.

— Доброе, — ответила я почему-то шепотом.

Мне вспомнились вчерашние слова Неверры: «Вы сделали правильный выбор, связав свои души. Вот только тебе Элла, чтоб обрести счастье, нужно разрушить стену, которую ты построила. Скоро у тебя появится этот шанс, только ты должна запомнить: доверяй хоть чуть-чуть людям вокруг тебя. Перестань бояться. Невозможно нести все в себе, иначе ты сломаешься».

Глубоко вздохнув, я уже открыла рот, чтоб рассказать свою историю, но мне внезапно вспомнились синие глаза, и появившийся страх сковал мое горло.

Нет! Нельзя поддаваться моменту! Потом ведь буду жалеть.

— Элла, — встревожено спросил дракон. — Чего ты испугалась?

Проклятье! Совсем забыла, что он может чувствовать меня.

— Нет. Ничего, — соврала я, поднялась и вылезла из палатки, чтоб Килиан не успел меня в этом обличить.

Оказавшись на улице, я отошла на несколько шагов, и сделал глубокий вдох.

Это очень трудно и страшно открывать свои тайны. Притом Килиану я не могу полностью довериться. Нет. Я не должна ничего ему о себе рассказывать. Скоро мы разведемся и больше никогда не встретимся.

Четыре дня пролетели, как четыре часа, но за это время наш «орито» повеселился от души. Правда в первый день я устала каждой подошедшей ко мне женщине пояснять, что я не являюсь главной в «своем орито» и чтобы они сами обсуждали свои желания с парнями. Слава Богам, на второй день слух об этом облетел по «колыбели» и трогать меня перестали. Наши парни поучаствовали в разных соревнованиях: кто быстрее залезет на гладкий столб и сорвет шелковый платок, кто найдет в озере красивейший каварин (водный цветок, растущий на дне озера), кто съест больше кукурузных лепешек с мясом, кто больше выпьет наливки и дальше в таком роде. Я и Лиза тоже участвовали, только в других: кто красивее сплетет венок, лучше спрячется в лесу (искали парни), помогали готовить (правда, недолго, так как оказалась полные нули в этом деле), соревновались в пении, в поедании сладостей (попа у меня, точно, слиплась) и других местных развлечениях. Вечерами мы участвовали в пирах и, конечно, танцах под бой барабанов и песен… только теперь я старалась держаться от Килиана подальше. На четвертый день мы забрались на самую высокую гору и смогли увидеть, почему долина называться «Колыбель» своими глазами. На пятый день оставаться не имело смысла: многие кори уже собрали свои лагеря и отправились в путь. Лагерь, в котором мы остановились, должен был уехать завтра, поэтому мы решили вечером вернуться домой и поспать ночью в кровати. Попрощавшись со всем и поблагодарив за гостеприимство, мы уставшие, но довольные вышли из телепорта ко мне домой.

— Повеселились? — спросила вышедшая нам на встречу Берта.

— Ага! — хором ответили мы радостно.

— Берта, а кто-нибудь из родных появлялся, пока нас не было? — спросила я.

— Никого не было, — ответила она.

— Понятно, — хмуро буркнула я, а потом повернусь к адептам и произнесла: — Предлагаю завтра устроить день отдыха, а потом мы что-нибудь придумаем.

Все поддержали меня согласными кивками и разошлись по своим комнатам. Вот только мне уйти отдыхать не дали: Килиан схватил меня за руки выше локтя и произнес:

— Давай поговорим.

Выйдя на улицу, я отстранилась от дракона на пару шагов и спросила:

— О чем ты хотел поговорить?

— Почему ты стала меня избегать?

— Я? Тебя? У тебя явно завышенная самооценка.

— Элла, не забывай: я могу чувствовать твои эмоции.

Я от этого поморщилась. Как тут можно забыть, когда я тоже чувствую его.

— И что из этого? — хмуро спросила я.

— Я просто хочу знать: почему ты стала меня избегать? Ведь я думал, что у нас отношения стали налаживаться.

— А зачем нам налаживать отношения? Мы разведемся и больше никогда не увидимся.

Килиану мои слова доставили боль. И самое ужасное, что я ощущала его боль, как свою.

— Раз ты так решила, — безразлично ответил он, развернулся и ушел.

А я стояла, смотрела на дверь, за которой он скрылся, и разрывалась между двумя чувствами: пойти следом за ним, или развернуться и уйти.

Решившись, я сделал шаг вперед… отправилась к себе в комнату.

Утром меня разбудила Берта, которая сообщила, что мне звонил мастер-артефактор Гельмас из Адвентурии и просил зайти к нему вечером на чай. Телепорт вывел меня как раз к порогу его дома. В этом мире было около шести часов вечера. Подходящее время для похода в гости.

Мастер очень обрадовался, увидев меня на пороге своего дома. Под чай с ватрушками мы обсудили последние новости в сфере артефакторов и инженеров, поделись своими последними достижениями и просто поговорили о жизни, а потом мастер Гельмас спросил меня:

— Элла, я могу попросить об одной личной услуге?

— Что случилось, мастер?

— Понимаешь, это очень щекотливое дело. — Мастер Гельман поставил пустую чашку на кофейный столик и сложил руки в «замок». — У меня есть один знакомый — Ворк Ламир. Он тоже артефактор, но очень слабенький. Сейчас он держит лавку. Мы знакомы еще со школьной скамьи, и долгие годы не общались, но вчера он внезапно пришел ко мне за помощью и попросил взглянуть на его сына Риноса, который много лет назад пропал и вот недавно вернулся. Меня, признаться, удивила его просьба, ведь я все же артефактор, а не врач. Подавшись мольбе и любопытству, я все же взглянул на юношу и… был шокирован. Если бы своими глазами я это не увидел, то никогда бы в подобное не поверил.

— Что же с ним случилось? — заинтересовалась я.

Мастер некоторое время молчал, задумчиво уставившись на огонь в камине, а потом произнес:

— Ты слышала что-нибудь о людях-артефактах?

— Доводилось, — аккуратно ответила я, пытаясь скрыть волнение.

— Мне тоже, — кивнул головой мастер, — но вживую я, признаться, не видел ни одного. Этот же юноша… я повторюсь: если бы я не видел этого, то никогда бы не поверил. Этот юноша словно один из них. Но он никак не может быть им. Он чистокровный дроу. Да у Риноса были некоторые способности артефактора, но выше четвертого ранга он бы вряд ли поднялся. Что уж говорить об уровне людей-артефакторов? Но сейчас он может носить артефакты в себе, но они, как бы точнее сказать, словно перестают его слушаться. В это время он испытывает ужасные телесные и душевные муки. Его отец просил меня вывести из него артефакты, но это очень опасное дело и я не думаю, что моего мастерства хватит.

Я слушала мастера Гельмана и чувствовала, как стынет кровь у меня в крови.

— Но ты, — мастер взглянул мне в глаза серьезным взглядом, — ты очень способная девушка. Я знаю это, не смотря на то, что ты стараешься не показывать свои способности. И я не прошу тебя ему помогать, только взглянуть. Может, у тебя появятся мысли, как помочь бедному юноше.

— Хорошо, — ровно произнесла я, хотя внутри меня бушевал ураган чувств.

Сняв экипаж, мы за двадцать минут доехали до дома Ворка Ламира. Домик был небольшой, двухэтажный, на первом этаже находилась лавка «Сундучок», на втором — жилые комнаты. Мистер Ламир оказался худощавым, сутулым дроу с грустными впалыми глазами и уставшим выражением лица человека, который отжил своё и теперь терпеливо ждал, когда его нить жизни оборвется. Обменявшись с мастером рукопожатием, он с усталостью взглянул на меня.

— Знакомься, Ворк, это Элла Шторм, — представил меня мастер. — Я рассказывал тебе о ней.

Мистер Ламир смотрел на меня все с той же усталостью, даже не мигая, а потом он произнес, хриплым голосом:

— Это та способная девушка?

— Именно, — с похвалой подтвердил мастер Гельман.

— И какого вы уровня, леди?

Я, было, открыла рот, чтоб произнести «третий», но мастер меня опередил.

— Второго.

У мистера Ламира недоверчиво поднялась бровь, и лицо стало каким-то надменным.

— Не слишком ли леди юна для такого высокого ранга?

— Уж поверь мне: эта девушка гений!

— Я только хочу взглянуть на вашего сына, не волнуйтесь, — посмешила я заверить его, а то сейчас он выставит нас вон и я не смогу увидеть его сына.

Мистер Ламир с минуту дырявил меня тяжелым взглядом, потом устало вздохнул и произнес:

— Хорошо, пройдемте.

Мы поднялись на второй этаж по скрипучей лестнице, вышли в коридор и зашли во вторую левую дверь. Даже не войдя в комнату, я уже чувствовала… отклик своей крови. Мы зашли в комнату. На кровати лежал дроу: его трясло, пот катился градом, а зубы были сжаты, что есть силы.

— Отец, — простонал дроу.

Мистер Ламир подошел к кровати, взял сын за руки и проговорил:

— Сынок, тут к тебе пришел Гельман со своей знакомой. Она попытается тебе помочь.

— Попытаюсь, — через зубы гневно прошипела я. — Ох, как я попытаюсь!

Мистер Ламир и мастер Гельман с удивлением взглянули на меня, а приподнявшийся на кровати дроу — со страхом. А в следующую секунду больной вдруг исцелился. Резво вскочил на ноги, оттолкнул отца и кинулся к окну. Вот только он не на ту нарвался.

— Стоять!

Он рухнул на колени, от импульса боли.

— Что… что происходит?! — воскликнул его отец, но я не обратила на него и грамма внимания.

— Повернись.

Через силу дроу все же на коленях повернулся ко мне.

— Что ты делаешь?!

— Элла, что происходит?!

Подойдя к дроу, я взглянула на него сверху вниз и спросила с мстительной улыбкой:

— И как тебе моя кровь, урод? Понравилась?

— Элла, объясни, что тут происходит?! — потребовал мастер Гельман, схватив меня за плечо.

Я резко обернулась и он отпрянул. Видно у меня было зверское выражение лица.

— Объяснить? — Посмотрев на мистера Ламир. — Это ваш сын будет объясняться в суде, за попытку убийства!

— Что?! — воскликнули оба.

— Мой сын ни в чем не виноват! Он больной! Ему нужен покой! Немедленно уходи из моего дома, дрянь! — гневно закричал его отец.

Мне очень захотелось доказать ему виновность сына, показав, что в нем течет моя кровь, но я сдержалась. Нельзя поддаваться импульсу и открывать подобному типу мой секрет. Еще больше мне хотелось создать сейчас телепорт в какое-нибудь тихое, безлюдное место, забрать туда этого урода, расспросить о том, что тогда случилось и объяснить, где он был не прав. У меня бы это получилось очень хорошо: кровь в нем признала меня и сейчас слушалась только меня. Так что я могла делать с его телом все, что душе угодно. Я бы именно так и поступила, если бы не одно «но». Точнее, если бы не один человек.

Активировав телепорт, я засунула туда голову и закричала, что есть силы: