ЧАСТЬ 3 Чэйсула

Глава 1

Аликс остановилась перед шатром Райссы и позвала Кая и Сторра. Лиир не замедлили явиться, и втроем они отправились к опаленному молнией дереву молча, хотя Аликс была уверена: они знают, что она собирается делать. Ей нужно было учиться принимать облик лиир - быть может, если она покажет Совету, на что способна, хотя бы это сможет изменить ее судьбу?

Как и в первый раз, Кай устроился на суку над ее головой, Сторр уселся напротив нее и пристально посмотрел ей в лицо мудрыми янтарными глазами.

- Помоги мне, - попросила Аликс.

Ты просто должна представить себя волком, сказал Сторр, и ты станешь им.

Девушка вспомнила то, что он говорил ей раньше, те ощущения, которые пришли, когда она впервые меняла облик. Отчасти превращение все еще пугало ее, но она уже понимала, что это дар. И, если она покажет свои умения Совету, это может спасти ее от Финна.

Аликс открыла глаза и на брюхе выползла из глубокого дупла, встряхнулась, звуки были ярче и четче, чем когда бы то ни было, а нюх говорил ей больше, чем все прочие чувства.

Рыжевато- серебряная молодая волчица улыбнулась, обнажив острые белые клыки.

Сторр и молодая волчица бок о бок пробирались сквозь густой подлесок.

Аликс наслаждалась неведомыми ей прежде чувствами, ощущениями, которые прежде ускользали от нее. Она поняла, что не потеряла себя - скорее, обрела новое: человек и волк в ней слились воедино.

Она утратила дар человеческой речи, но слова и не были нужны, когда она говорила с лиир. Мысли Кая и Сторра остались образами, которые она понимала по-прежнему легко. Гордость и восхищение охватили ее - она поняла, что значит быть Чэйсули.

И в то же мгновенье поняла, за что Мухаар Шейн ненавидит ее народ.

Он думает, что Чэйсули используют свои дары, чтобы отплатить ему за кумаалин. Он никогда не сможет измениться!

Теперь ты понимаешь все, лиирэн, прозвенел в ней чистый голос Кая… Шейн не может простить себе собственной гордыни и страха.

Аликс, еще не привыкшая ощущать мир как волк и ушедшая в размышления, не услышала треска в кустах. Кай поднялся в небо, Сторр скользнул в тень, но она, сияющая здоровьем юности красновато-серебряная волчица, была прекрасной целью для всадника.

Хрустнул под копытом сучок. Аликс подпрыгнула и обернулась: тревога заставила напрячься все жилы ее волчьего тела, ударила в сердце.

Она взлетела в воздух в прыжке, взвыв от боли и страха, когда стрела впилась ей в шею.

Охотник, спешившийся, чтобы разглядеть раненую волчицу, раздвинул кусты и встретил полный боли взгляд женщины.

Он отшатнулся, Женщина прижимала руку к левому плечу, между пальцев у нее сочилась кровь. Другой рукой она сжимала стрелу и, дрожа от потрясения и боли, в следующий миг швырнула ее в охотника.

Аликс проклинала его сквозь стиснутые в боли зубы - слова звучали невнятно, путались, но человек уже ломился сквозь кусты к своему коню, потрясенный и испуганный не меньше молодой женщины.

Девушка стонала, раскачиваясь из стороны в сторону.

Ты должна вернуться в Обитель! встревожено сказал возникший из-за деревьев Сторр.

- Н-немогу…

Кай опустился на ближнюю ветку и запахнулся в крылья, он был взволнован.

Лиирэн, ты должна вернуться в Обитель.

Аликс смогла заставить себя только пробормотать какое-то отрицание и бессильно повалилась на землю, пятная золотые и багряные листья кровью.

Когда чьи-то руки подняли ее с земли, прижали к широкой груди, Аликс снова почувствовала боль. С неимоверным трудом открыв глаза, она смутно увидела лицо Дункана, напряженное и бледное. В его глазах был страх.

- Дункан…

- Тихо, малышка. Я отнесу тебя в Обитель.

- Как ты узнал? слабым голосом спросила она.

- Лиир. Мне рассказал Кай.

- А как же… Совет?

Он крепче прижал ее к себе:

- Молчи, Аликс! Не хватало еще, чтобы ты сейчас теряла силы из-за этого.

…Дункан принес Аликс в шатер Райссы и бережно уложил на пушистое меховое одеяло. Аликс чувствовала его нежность и заботу, хотя голова у нее кружилась, а глаза застилал туман. Но, когда девушка попыталась задать ему вопрос, Дункан закрыл ей рот рукой:

- Если позволишь, маленькая, ты узнаешь, что такое искусство исцеления Чэйсули. Но решай быстрее, хочешь ли ты этого.

В ушах у Аликс звенело, кости словно стали свинцовыми, перед глазами крутились ртутные точки:

- Я пока еще не собираюсь приговаривать себя к смерти, - прошептала она, когда Дункан убрал руку. - Делай что хочешь.

Дункан сел рядом с ней на одеяло, скрестив ноги. Он не коснулся Аликс, но его глаза не отрывались от ее лица, взгляд был властным и решительным.

Внезапно Аликс почувствовала, что дрожит, она не чувствовала больше ни теплого меха, на котором лежала, ни жара крови, все еще сочившейся из раны.

Вокруг был только воздух - но, напрягшись, она почувствовала под руками землю.

Ее пальцы зарылись в землю, мягкую, как пух, земля обняла ее, окутала, проникая в мельчайшие поры ее кожи…

Аликс открыла рот, чтобы крикнуть, но голоса не было. Туман окутал ее мозг, она перестала видеть и слышать, она пыталась поднять дрожащую руку - тело больше не повиновалось ей…

Рука Дункана отбросила волосы с ее влажного лба:

- Все, маленькая, уже все. Отдохни. Тебе станет лучше, обещаю.

Постепенно к девушке начало возвращаться зрение. Она снова увидела рядом Дункана - только теперь он выглядел страшно усталым.

- Дункан…

- Тише, - мягко сказал он и осторожно провел рукой по ее раненому плечу. Все зажило, но нужно время, чтобы восстановить силы. Магия земли не возвращает всего, что утрачено.

- Что ты сделал?

- Я призвал исцеляющее прикосновение земли. Эта магия заключена в самой земле, но только Чэйсули могут управлять ею.

- Я пропущу Совет, - сказала Аликс.

- Да. Нужно время, чтобы вернулась сила. Она прикрыла глаза:

- Так даже лучше. Я не хочу видеть, как ты. будешь просить прав Малины.

- Или как Финн будет просить твоих прав? Взлетели длинные ресницы:

- Дункан… Не насмехайся надо мной. Не в этом.

- Я не насмехаюсь, - ласково сказал он. - И мне кажется, что с нас довольно, - он взял ее за руку, их пальцы переплелись. - Финн не будет требовать твоих клановых прав. Ни сегодня, ни после. Никогда.

- Ты отказал ему?

- Другой воин опередил Финна.

- Другой! - ее пальцы сжались. - Дункан…

Свободной рукой он снова прикрыл ей рот:

- Послушай, малышка, не пытайся бороться со мной, когда в этом нет необходимости, - Дункан улыбался. - Когда ты ушла, я пошел повидаться с Малиной. Я действительно собирался просить ее клановых прав в Совете. Но она обмолвилась… что Боррс был отцом ребенка, и что она это знала с самого начала. Она ничего не говорила, потому что не хотела уступать меня тебе. Я никогда не думал, что меня могут так сильно желать сразу две женщины. Но я возношу благодарение богам за их мудрость.

Аликс усмехнулась, эта мужская самоуверенность ее развеселила:

- Если Малина не будет твоей…

- …моей будешь ты, - Дункан наклонился и нежно поцеловал Аликс. - Если, конечно, ты по-прежнему этого хочешь.

- В этом нет сомнений, - прошептала она: у нее снова кружилась голова. Никаких…

Дункан вложил что-то в ее руку, сжав ее пальцы на прохладном металле.

Аликс открыла глаза, В ее руке было ожерелье, блистающее тысячами граней: внизу оно завершалось фигурой парящего ястреба, держащего в когтях мерцающий темный янтарь.

- Это обычай Чэйсули, - сказал Дункан.

- Воин предлагает женщине в дар ожерелье как знак союза, и если она принимает его, они считаются вступившими в брак.

- А что те клановые права, о которых ты говоришь?

Дункан улыбнулся:

- Я попрошу их в Совете, но если мы немного опередим события, это не страшно. Если ты этого хочешь.

Дрожащие пальцы Аликс скользнули по фигурке ястреба к янтарю:

- Я должна спросить, Дункан.

- Спрашивай.

- Ты сказал, что у твоего народа верность не слишком в чести… Он снова улыбнулся:

- Я так и думал, что ты спросишь об этом. Маленькая моя, тебе не нужно больше бояться. Хотя верно, что Чэйсули не всегда верны одной женщине, это не значит, что по-другому мы не можем. Я уважаю твои хомэйнские идеалы, чэйсула. Я не собираюсь давать тебе ни малейшего повода изгнать меня из твоего сердца.

Она снова закрыла глаза - на этот раз чтобы скрыть слезы:

- Дункан… если это та толмоора, о которой ты говорил… мне кажется, я буду верно следовать ей.

Он наклонился к ней и поцеловал ее в лоб:

- Тише. Сейчас я должен покинуть тебя, меня ждет Совет, но я вернусь.

Отдохни, чэйсула, хорошо?

Ей хотелось удержать Дункана, но она не сделала этого. Когда он ушел, Райсса склонилась над ней и укрыла ее мягким одеялом.

- Теперь ты видишь его силу, Аликс. Кумаалин Шейна изменила его жизнь, но и сделала его воином.

Аликс казалось, что она медленно плывет куда-то по тихим волнам:

- Ты говоришь о нем так, будто знаешь его дольше многих. Райсса улыбнулась:

- Так оно и есть. Я носила его под сердцем.

Аликс широко распахнула глаза:

- Ты - мать Дункана?

- И Финна.

- Ты не говорила… - растерянно сказала Аликс и задумалась. - Впрочем, они тоже.

- Не было. нужды. Но разве я не слушала тебя, когда ты жаловалась на Финна, в душе томясь по Дункану?

- Госпожа, ты пристыдила меня, - Аликс опустила веки. - Я говорила о твоем сыне то, чего не должна слышать ни одна мать.

Райсса весело рассмеялась:

- Я знаю все недостатки Финна, малышка. И ты обманываешь себя, если думаешь, что у Дункана их нет.

- Я не видела ни одного, - отчетливо проговорила Аликс.

Женщина снова рассмеялась и пригладила короткие волосы Аликс:

- Только потому, что ты не позволяла себе видеть их. Разве не из-за его ревности ты потеряла свои прекрасные волосы?

Аликс улыбнулась в ответ:

- Может, это и недостаток, но его я могу простить.

- Теперь отдохни, маленькая, - ласково сказала Райсса. - Он вернется к тебе.

Аликс в последний раз попыталась вырваться из объятий усталости:

- Я дочь Хэйла, госпожа. Как ты можешь быть такой доброй к дочери того, кто оставил тебя ради другой?

- Это неважно, Аликс. Все это в прошлом.

- Я знаю, как умеет ненавидеть Финн, - тихо промолвила Аликс. - Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня так же.

- Хэйл был воином Чэйсули. Он вел себя так, как считал нужным, и по праву.

Для нас это закон, Аликс, и я всегда рада видеть тебя в моем шатре. Если с тобой ко мне вернется что-то от Хэйла, я буду рада.

- Райсса… - Тише. Если хочешь, мы поговорим об этом в другой раз. Может, ты что-то захочешь узнать о своем жехаане.

Аликс медленно скользила в сон - но и во сне она чувствовала себя счастливой от сознания того, что она все же стала женщиной Дункана.

Она еще успела подумать о тех чарах, которыми, видно, была наделена Линдир, раз могла так приворожить мужчину.

Может, и в ней, в Аликс, было что-то этих чар…


***


Два дна спустя Аликс устроили в шатре Дункана. Она сидела на ложе, под спину ей подложили свернутые шкуры. Ей было странно находиться в доме Дункана, сознавая, что теперь это и ее дом, но когда он приходил и был с ней, Аликс понимала только одно: что она - счастливейшая на свете женщина.

- Мне лучше, Дункан, - ласково сказала она.

Его взгляд был почти суров:

- Тогда объясни мне, как ты получила рану от стрелы.

Аликс рассмеялась:

- Это был молодой охотник. Элласиец, должно быть.

Дункан нахмурился:

- Объясни мне, с чего охотник вздумал стрелять в тебя, когда у него, скорее, должны были быть совершенно другие намерения по отношению к такой красивой женщине?

Она долго молчала, потом взглянула на Дункана:

- Потому что он думал - я волк. Дункан поднял брови:

- Не представляю, как он мог принять тебя за волка, Аликс. Может, он просто увидел Сторра - и промахнулся?

Что ж, видно, пришло время признаться во всем. Она пропустила Совет, где хотела показать свое умение, и ничего не рассказала Дункану. Она берегла и баюкала знание, как ребенка, храня его в тайне и предвкушая радость мгновения, когда она все скажет Дункану. Теперь оказалось, что это сложнее, чем она думала.

- Он не промахнулся, - наконец сказала Аликс, коснувшись заживающей раны. - Он принял меня за волка, потому что я была волком.

Дункан издал невнятный недоверчивый возглас и присел у рабочего стола, вновь занявшись брошью, над которой работал уже два дня. Ожерелье, согретое теплом тела, украшало шею Аликс.

- Ты не веришь мне?

- Ты рассказываешь сказки, чэйсула.

- Я говорю правду, Дункан… я могу больше, чем просто говорить с лиир. Я еще и принимаю их облик.

Мгновение он продолжал работу. Потом, поняв, что больше она ничего не скажет, взглянул исподлобья:

- Аликс, неужели ты хочешь, чтобы я поверил…

- Лучше тебе поверить! - бросила молодая женщина. - Навряд ли я стала бы лгать в том, что так близко касается воина-Чэйсули. Я даже докажу это тебе.

Она сделала движение, словно собиралась встать, но стремительно поднявшийся Дункан мгновенно оказался рядом с ней:

- Ты никуда не пойдешь, чэйсула, пока тебе не будет лучше.

- Мне уже лучше.

- Лучше, чем сейчас, - он усмехнулся. - Думаю, этого недолго придется ждать. Аликс сел подле Аликс:

- Это шар тэл. Он - хранитель обрядов и обычаев клана, кроме того, он передает каждому новому поколению историю клана. Ты поздно пришла в клан, но ты здесь, и он расскажет тебе все, что ты должна знать, - Дункан слабо улыбнулся.

- Может быть, он также даст ответ на мой вопрос.

Шар тэл кивнул ей, затем развязал оленью шкуру - мягкую, тонко выделанную, снежно-белую. Он развернул ее, и Аликс увидела рунические знаки и извивающиеся как змеи линии. Старик постучал по шкуре пальцем:

- Твоя линия родства. Ты здесь, как и твой жехаан, как и жехаан Хэйла весь путь до Перворожденных.

- Но что это значит? - мягко спросила Аликс.

Палец старика заскользил по главной линии рун и указал на вторую линию, похожую на ветвь дерева. Аликс проследила за движением. Старик снова постучал пальцем:

- Здесь.

- Где?

Он серьезно посмотрел на нее, его желтые глаза слезились:

- Здесь. Здесь ответ.

Аликс беспомощно посмотрела на Дункана, тот хранил спокойное выражение лица пожня клана, хотя Аликс теперь хорошо знала, что он столь же порывист, как и Финн - просто лучше скрывает это.

- Если ты так мало знаешь о своем клане, тебе лучше прийти ко мне за наставлениями, - прошелестел голос шар тэла.

Аликс покорно кивнула:

- Я научусь.

Шар тэл коснулся красного, потемневшего от времени знака:

- Вот здесь, в линии рождения. Пять поколений назад Мухаар взял мэйху из Чэйсули. Кровь ее клана была так чиста, что они вели свой род по прямой от Перворожденных. Все, даже женщины, могли принимать облик лиир…

Костлявые плечи старика напряглись:

- Этот клан был уничтожен в кумаалин. Аликс не заметила сдержанной горечи его слов: она пыталась осознать их смысл. Потом ошеломленно посмотрела на шар тэла:

- Прадед Шейна…?

- Женщина, бывшая мэйхой Мухаара, подарила ему дочь. Она воспитывалась в Хомейне-Мухаар и была выдана замуж за принца из Эринны. Мухаар Шейн сперва взял в жены Эриннскую принцессу, и кровь вернулась в Хомейну.

- Значит, я Чэйсули и по отцу, и по матери, - Аликс выпрямилась. Значит, и в Шейне - кровь Чэйсули!

- Слишком мало, - покачал головой шар тэл. - Браки с иноземцами и их кровь сделали свое дело.

Он отбросил со лба белоснежную прядь:

- Это сделали женщины. Их кровь. Эллинда родила Линдир, которая и одарила тебя Древней Кровью, давно утраченной нами.

Дункан коснулся плеча Аликс и уложил ее назад на меха:

- Быть может у Линдир была своя толмоора, даже если сама она этого не знала. Быть может, Хэйл вовсе не оставил свой народ ради хомэйнской принцессы, а последовал велению богов, - он улыбнулся. - Если Линдир передала тебе этот дар, ты можешь вернуть его клану.

- Не понимаю.

Шар тэл вдруг улыбнулся, чем несказанно удивил Аликс:

- Время тебе узнать Пророчество. Если ты немного помолчишь, я расскажу тебе.

- Я готова.

Его глаза были сейчас мудрыми и - юными:

- Века назад Хомейна принадлежала Чэйсули. Это был дар Перворожденных, чьими отцами были древние боги. Ты слушаешь?

- Да…

- Чэйсули правили Хомейной. Они построили Хомейну-Мухаар. Чэйсули властвовали над другими народами.

- Но Мухаары - хомэйны!

- Если ты хочешь дослушать до конца, научись слушать внимательно. Само слово "Мухаар" - из языка Чэйсули. Как и название Хомейны.

Аликс неохотно кивнула.

- Айлини поднялись в Солинде и пошли на нас. Чэйсули пришлось воспользоваться дарами богов, чтобы защитить эту землю. Хомэйны, которым всегда было не по нраву это чародейство, начали страшиться нас. За сотню лет страх обратился в ненависть, а ненависть - в жестокость. И Чэйсули не могли убедить хомэйнов, что те действуют только по глупости. Мы отдали им трон, чтобы они узнали безопасность и мир, а сами принесли клятву верности роду хомэйнских Мухааров. Это произошло почти четыре сотни лет назад.

Мухаары всегда имели при себе Чэйсули как советников, и воинов Чэйсули, чтобы защищать страну - пока Хэйл не увез с собой Линдир. Ленник-Чэйсули отдавал себя и свою жизнь служению Мухаару. Такова была и служба Хэйла.

- А Шейн положил этому конец, - прошептала Аликс.

- Он начал кумаалин, - лицо шар тэла застыло. - Даже об этом тоже говорило Пророчество, но мы предпочли забыть это. Мы не могли поверить, что хомэйны когда-нибудь обратятся против нас. Мы были глупы - и расплатились за свою глупость и самонадеянность.

- Что такое Пророчество? Горечь исчезла, лицо шар тэла выражало сейчас гордость и достоинство:

- Придет день, - нараспев заговорил он, - и человек всех кровей соединит в мире четыре воюющих страны и два народа, наделенных дарами древних богов.

Аликс пристально посмотрела на старика:

- Кто?

- Пророчество не называет имени. Оно лишь показывает дорогу, чтобы мы могли следовать ею и приготовить пути тому, кто придет. Но, похоже, как раз по нужной дороге мы и идем сейчас.

- Как же следовать ей?

- В нашем клане снова появилась Древняя Кровь - ее принесла нам ты.

Пророчество говорит о Мухааре-Чэйсули, который снова, через четыре столетия, воссядет на трон Хомейны. Это время почти наступило.

- Но Кэриллон ведь будет Мухааром, - сказала Аликс с растерянностью в голосе.

- Верно. Это его толмоора - приготовить дорогу Пророчеству и сыну Пророчества.

- Толмоора Кэриллона? - с сомнением переспросила Аликс, - Но он же не доверяет Чэйсули!

Шар тэл пожал плечами:

- И это было предсказано. Дункан вздохнул:

- Именно это я и имел в виду, когда говорил с принцем в Хомейне-Мухаар, чэйсула. Кэриллон должен отвергнуть ненависть, которую внушил ему Шейн, должен увидеть, как мы нужны Хомейне. И нам пора послужить Пророчеству Перворожденных… как и было назначено в незапамятные времена. Аликс смотрела на Дункана, все еще не понимая:

- А у меня-то с этим что общего?

- Ты должна вернуть нам нашу гордость и нашу древнюю силу.

- Но…как?

Воин мягко улыбнулся:

- Родив мне ребенка.


Глава 2

Аликс, прикусив кончик языка, вела упорную и почти бесплодную борьбу с меховыми - до колен - сапогами. Дункан принес ей черную шкуру горной кошки, разрезал ножом на части нужной формы и отдал ей, наказав сшить пару зимних сапог. Аликс посмотрела на него в священном ужасе, надеясь, что чэйсул шутит.

Но чэйсул не шутил, и теперь она мысленно ругалась, на чем свет стоит, пытаясь сотворить из толстой шкуры нечто похожее на сапоги.

Она работала, пока не исколола себе пальцы шилом, собственная неспособность сшить пару обуви тревожила ее. Постепенно она узнала свое место в клане и свои обязанности чэйсулы главы клана, но опыта ей не хватало. Теплые сапоги из серой шкуры волка были сшиты для нее Дунканом, когда стало холодать.

Хотелось бы ей, чтобы он согласился шить их и дальше!

Но у него достаточно более важных дел! мрачно подумала она, забросив недошитые сапоги в дальний угол шатра. Он проводит дни на охоте или в Совете, в разговорах о войне с Солиндой!

Внутренне она стыдилась таких мыслей: как и все, Аликс знала, сколь серьезно заботит Чэйсули эта война. От Чэйсули, тайно живущих в Мухааре, прибывали гонцы-лиир с тревожными вестями. Солиндцы, возглавляемые Айлини Тинстара, и отряды Кеуфа, короля Атвии, продвигались от границ вглубь Хомейны, уничтожая сторожевые отряды Мухаара.

А я сказала, что Беллэм никогда не завоюет эту землю. Я, как и многие другие, была ослеплена памятью о прошлых блестящих победах…

Аликс попыталась высосать кровь из пораненного пальца, вспоминая, что рассказывал Дункан об угрозе для их родины.


***


- …Хомейна падет, если Шейн не будет принимать эту войну всерьез, однажды сказал он, угрюмо глядя в огонь очага. - Он вспоминает о победе над Беллэмом - а этой победе уже двадцать шесть лет, он верит в мощь своей армии но сейчас в ней уже нет Чэйсули, как тогда.

Аликс придвинулась ближе:

- Конечно же, Мухаар понимает, насколько велика угроза Солинды. Он правил много лет и побеждал во многих битвах.

- Его гораздо более занимает кумаалин, чем война с Солиндой. Я начинаю думать, что он стал не только фанатиком, но и сумасшедшим, - Дункан мимоходом погладил ее руку. - На поле битвы полководцем отправил своего брата Фергуса, а сам укрылся в безопасности за стенами Хомейны-Мухаар.

- Шейн хорошо сражался раньше, - мягко сказала Аликс. - Быть может, он понимает, что теперь Фергус - лучший воин, чем он…

Дункан наклонился вперед и подбросил сучьев в огонь:

- Быть может. Но скорее всего он просто не хочет ничем жертвовать - а в войне человек обречен терять… Шейн не из тех, которые чем-либо жертвуют.

Аликс уставилась в пол и рассеяно погладила медвежью шкуру:

- Послать своего единственного наследника в бой - это большая жертва, наконец сказала она, стараясь, чтобы мучившее ее опасение не прозвучало в голосе. - А Шейн послал на войну Кэриллона.

Но Дункана не так легко было провести:

- Если Кэриллон должен стать Мухааром, он должен научиться вести за собой людей. Шейн слишком долго доверял только себе, он забыл об обучении Кэриллона, - Чэйсули поморщился. - Думаю, из принца выйдет неплохой Мухаар - однако у него было слишком мало времени, чтобы узнать, к чему обязывает этот титул. Кэриллон жил в Мухааре как балованный ребенок, ни в чем не отказывая себе - и ничем всерьез не занимаясь, вот разве что скучал он действительно всерьез, - Дункан бросил на Аликс многозначительный взгляд. - И ничего удивительного нет в том, что принц начал вести сладкие речи с невинными сельскими девушками, чтобы чем-то занять свое время.

Аликс покраснела и убрала руку. Но по блеску глаз мужа она поняла, что Дункан просто дразнит ее и засмеялась:

- Но я уже далеко не столь невинна, Дункан. И кстати, позаботился об этом ты.

Он пожал плечами, сделав чрезвычайно серьезное лицо:

- Думаю, лучше вождь клана, чем простой воин.

- Воин… какой воин?

- Финн, например.

- Ах ты дрянь! - крикнула она, слегка стукнув Дункана по плечу. - Зачем ты мне о нем напомнил? Даже теперь он называет меня мэйхой и издевается надо мной, предлагая стать его любовницей!

Дункан поднял брови:

- Он просто хочет разозлить тебя, чэйсула. Даже Финн не станет добиваться женщины вождя клана, тем более, что она сама этого не хочет, - его лицо снова стало бесстрастным. - По крайней мере, мне так кажется.

- Финн может сделать все что угодно, - мрачно сказала Аликс.

Дункан улыбнулся:

- Но если бы он не был таким, малышка, у меня был бы скучный, унылый рухолли.

- Лучше бы он был скучным!

- Подозреваю, что для тебя - лучше бы он был мертвым.

Аликс бросила на Дункана удивленный взгляд:

- Нет, Дункан! Никогда. Я не желаю смерти никому, даже Шейну, который хотел бы уничтожить всех Чэйсули, - она внезапно вспомнила убитого из-за нее солдата и, вздрогнув, глухо повторила:

- Нет.

Дункан ласково погладил ее стриженые волосы - они, правда, отросли, но все равно едва доставали до плеч:

- Я знаю, чэйсула, я пошутил, - он тяжело вздохнул и убрал руку, - но если мы вступим в войну, будет много убитых.

- Мухаар не допустит вас в свою армию - ты же сам сказал.

- Со временем ему, быть может, придется это сделать.

Аликс услышала в его голосе тяжелую усталость. Она склонила голову на плечо своего чэйсула и попыталась думать о другом…


***


Теперь, принявшись за ненавистный сапог, Аликс снова задумалась о Кэриллоне.

Она вовсе не забыла принца, хотя уже почти три месяца не видела его: Аликс жила в Эллас вместе со своим кланом. Кэриллон был первым человеком, пробудившим в ней женщину и завоевавшим ее симпатию, хотя вся эта история с самого начала показалась ей невозможной - чудом, сказочным сном - Аликс смотрела этот сон с радостью. Теперь в ее мыслях место Кэриллона занял Дункан, но первая любовь не забылась. Пусть эта любовь была детской, незрелой, невозможной: она все же была настоящей.

Аликс задумчиво поглаживала пальцами черный мех - мысли ее были далеко.

Дункан показал ей, что значит быть женщиной, быть Чэйсули, следовать своей толмооре. Они были теперь - два дерева с переплетенными корнями, и Аликс не могла представить себя без Дункана. Быть может, именно такова привязанность к лиир…

Привыкать к новой жизни было нелегко. Аликс тосковала по Торрину, по ферме, по зеленым лугам и долинам. Иногда она просыпалась по ночам в растерянности, не понимая, где она, что за незнакомец лежит рядом с ней - но это чувство исчезало, стоило ей окончательно проснуться. Тогда она крепче прижималась к Дункану, ища у него покоя и защиты - и находила не только это.

Молодая женщина снова задумалась о Кэриллоне. Она слышала только, что он сражается в боях вместе с отцом против войск Атвии и Солинды. Дункан был всегда очень сдержан, когда заходил разговор о Кэриллоне, Финн - нет. Он не упускал случая напомнить своему брату, что принц первым завоевал место в сердце Аликс, и с удовольствием сообщал Аликс вести о принце - хотя бы чтобы подразнить Дункана. Его отношение раздражало Аликс, но все же это была хоть какая-то возможность узнать новости о принце.

Словно подслушав ее мысли, вошел Финн и сел недалеко от Аликс на волчьей шкуре, расстеленной у огня. Аликс взглянула на него, ожидая увидеть знакомую насмешливую ухмылочку, но в его лице сейчас было что-то другое.

Началось, Аликс, - тихо сказал Финн.

Что? - не поняла Аликс.

- Чэйсули пора забыть о кумаалин и отправиться в Мухаару.

- В Мухаару! - эти слова потрясли Аликс не меньше, чем серьезный тон Финна. - Но Мухаар…

Финн пригладил серебристо-серый мех, рассеянно разглядывая свои пальцы:

- Шейн будет слишком занят настоящими чародеями, чтобы тратить на нас время, - он поднял на молодую женщину потемневшие глаза. - Айлини ворвались в город.

- Нет… ох. Финн! Только не в Мухаару!… Он поднялся:

- Дункан послал меня за тобой. Совет созывает всех в шатер клана, - он подал руку Аликс и помог ей подняться. - Мы отправляемся на войну, мэйха.

Аликс молча встала, Финн тоже больше ничего не говорил. Они направились к шатру клана - огромному, черному, украшенному изображениями всех мыслимых лиир.

Дункан уже сидел там у огня на пятнистой шкуре, наблюдая за людьми, тихо входившими в шатер и занимавшими свои места. Справа от места вождя было расстелено одеяло цвета охры - для Аликс и Финна. Тишина окутала молодую женщину, как тяжелый темный плащ, она села рядом с вождем, вглядываясь в лицо Дункана. Рядом был Финн.

Дункан подождал, пока соберутся все. взглянул ни шар тэла, сидевшего напротив него и, кивнув, медленно поднялся:

- Вихан послал к нам лиир из Мухаары. Этого послания мы ждали вот уже несколько месяцев. Тинстар привел в Мухаару своих чародеев-Айлини. Они захватили город.

Аликс почувствовала, как в ее душе вместе с волной страха поднимается еще неясное недоброе предчувствие. Чэйсули молча ждали, что еще скажет Дункан.

- Западные границы пали три месяца назад. За Беллэма сражается Кеуф Атвийский, он продвигается к Мухааре, где наступающих уже ждут Айлини. Выстояла только Хомейна-Мухаар.

Аликс закрыла глаза, вспоминая богато убранный тронный зал Хомейны-Мухаар, канделябры и гобелены…

И Шейна.

- Если падет Хомейна-Мухаар, падет и Хомейна. И мы как наследники Чэйсули, создавших дворец и город, не можем допустить, чтобы это случилось.

Финн пошевелился:

- И поэтому ты посылаешь нас в город Мухаара, рухо, где нам придется сражаться сразу с двумя врагами.

Дункан бросил на брата острый взгляд:

- С двумя?

- Да, - коротко подтвердил Финн. - Или ты забыл о Шейне? Он натравит стражу на нас вместо того, чтобы отправить ее сражаться с Айлини.

Дункан сжал руку в кулак:

- Я не забыл о Шейне, рухо. Но я готов отбросить личную вражду, чтобы спасти Хомейну.

- Ты - да. А Шейн?

- Мы не оставим ему выбора, - Дункан медленно обвел глазами шатер, словно хотел заглянуть в лицо каждому воину Чэйсули. - Мы не можем идти в Мухаару все - нужно оставить здесь воинов, чтобы защищать Обитель. Но мне нужны сильные бойцы, которые готовы войти в город и сражаться с Айлини любыми средствами. Нас немного. И тот отряд, который мы отправим туда, должен состоять из отборных воинов. Открытый бой унесет слишком много жизней. Мы должны справиться с Айлини хитростью.

Он вновь посмотрел на Финна:

- Я посылаю туда лучших и сильнейших. Вернутся не все.

Финн криво усмехнулся:

- Что ж, рухо, ты не сказал ничего нового для меня. Как, думается мне, и всегда, - он пожал плечами. - Разумеется, я иду.

Многие воины поддержали Финна. Слушая их, Аликс поняла, почему Дункан хотел остаться одиноким. Он все время знал, что Чэйсули придется рисковать жизнью, чтобы спасти родину своих предков.

Это толмоора, прошептала она про себя. Вечно - толмоора…

К своему шатру Аликс вернулась одна, и тревоге и в слезах. Она достаточно успела узнать Дункана, чтобы не просить его остаться с ней, и знала, что он упал бы в ее глазах, если бы остался. Быть может, Дункан и не так рвался в бой, как Финн, но гордости в нем было не меньше.

Огонь в очаге погас, Аликс пришлось заново раздувать его. Шатер стал ее домом, как когда-то ферма Торрина. Теперь даже гобелены многое значили для нее - Дункан постарался объяснить ей каждую руну, каждый рисунок, каждый завиток орнамента. Гобелен отражал знания Чэйсули, славил силу и обычаи народа Изменяющихся. Быть может, поход воинов в столицу добавит новую главу к истории Чэйсули. Но о чем будет повествовать эта глава - о славе или о гибели…

Дункан вошел бесшумно и остановился, серьезно глядя на Аликс, она ответила ему таким же взглядом:

- Дункан, - ласково начала она, - когда ты отправляешься в Мухаару?

Он ответил не сразу - взял в руки боевой лук и проверил, хорошо ли натянута тетива. Лук был похож на обычный охотничий, но полированное дерево было черным, украшенным золотом и кошачьим глазом, черная тетива низко загудела, когда воин натянул ее.

Из сундука Дункан достал черные стрелы с желтым оперением и обсидиановыми наконечниками и начал тщательно осматривать одну за другой.

Аликс терпеливо молчала, ожидая ответа.

Наконец, Дункан заговорил:

- Утром.

- Так скоро…

- Война не ждет, чэйсула. Аликс тщательно оправила зеленые юбки и опустилась на колени на пятнистую шкуру.

- Дункан, - после долгого молчания сказала она. - Я тоже хочу ехать.

Вместе с тобой. Он продолжал заниматься стрелами:

- Ехать? - спросил без выражения, словно не понял смысла слов Аликс.

- Да. В Мухаару.

- Нет.

- Со мной ничего не случится.

- Тебе там не место.

- Пожалуйста, - ее тон вовсе не был тоном просьбы. - Я не смогу оставаться здесь в неведении и ожидании.

- Я сказал - нет.

- Я не стану мешать. Я тоже могу принимать облик лиир. Со мной не будет хлопот.

Мгновение он серьезно смотрел на нее, потом улыбнулся:

- Ты - сплошные хлопоты, Аликс.

- Дункан!

- Я не стану тобой рисковать.

- Но ты же рискуешь собой!

Он отложил одну стрелу и взял другую:

- Чэйсули, - медленно проговорил он, - всегда рисковали собой. Хомейна того стоит.

- Но Шейн?

- Мухаар и есть Хомейна. Шейн берег эту землю сорок лет, Аликс. Быть может, наш народ видел от него немного хорошего - зато все остальные жили в мире и покое. Если ему нужна помощь, чтобы отстоять Хомейну сейчас, мы должны помочь ему, - Дункан снова опустил глаза. - И мы должны подумать о том, кто станет его наследником.

- Позволь мне помочь, чем могу. Шейн - мой дед…

Дункан наконец покончил со стрелами и сел, сплетя пальцы рук. Аликс вдруг поняла, что старательно избегает его взгляда, разглядывая тяжелые золотые браслеты на его бронзово-загорелых обнаженных руках. Когда она все же заставила себя поднять голову, его глаза лучились теплотой и гордостью:

- Чэйсула, - ласково сказал он. - Я знаю твое упорство. Я благодарен тебе, но не хочу, чтобы ты рисковала собой. Тем более ради человека, который вычеркнул тебя из своей жизни, едва ты родилась, и выгнал из дворца много лет спустя.

- Но ты же рискуешь собой, - повторила она, чувствуя, что проиграла. Он тихо вздохнул:

- Такова судьба воина, чэйсула, и толмоора вождя клана. Ты не можешь мне этого запретить.

- Нет, - так же тихо проговорила Аликс, дотянулась до лука, положила его себе на колени и погладила полированное дерево.

- Ты будешь осторожен? - тихо спросила она.

- Обычно я осторожен, по крайней мере, Финн не устает напоминать мне об этом.

- Ты будешь очень осторожен? Он улыбнулся уголками губ:

- Я буду очень осторожен. Аликс положила лук перед ним:

- Что ж… помни, я не хочу, чтобы твой первенец родился сиротой.

Мгновение Дункан молчал. Аликс, опустив глаза с непривычным для себя смирением, ожидала его удивления и радости - но он вдруг схватил ее за плечи и тряхнул, в глазах его пылал гнев:

- И ты собиралась рисковать этим, отправляясь в город, где идет бой?

- Дункан…

- Ты дура, Аликс! - он резко отпустил ее.

Аликс смотрела на него, открыв рот, а он поднялся и решительно шагнул к выходу, задержавшись только затем, чтобы выглянуть на улицу.

- Я думала, ты будешь рад, - растерянно, почти обиженно проговорила она, обращаясь к спине вождя Чэйсули. Дункан обернулся:

- Рад? Ты умоляешь меня взять тебя на войну, а потом говоришь, что беременна!… Ты что, хочешь потерять ребенка?

- Нет!

- Тогда оставайся здесь и веди себя, как подобает чэйсуле вождя клана.

Аликс, онемев от изумления, ошеломленная этой вспышкой гнева, не ответила ничего. Дункан вышел. Она передернула плечами, словно от холода, потом прикрыла руками свой, все еще плоский, живот. Слезы текли по ее лицу, а она все сидела и раскачивалась, раскачивалась из стороны в сторону, словно пыталась монотонными движениями убаюкать боль…


Глава 3

Когда чья-то рука откинула дверной полог, Аликс поспешно выпрямилась и вытерла слезы. Она была готова достойно встретить Дункана - но потеряла самообладание, увидев Финна.

- Дункана здесь нет, - коротко сказала она.

Финн молча смотрел на нее несколько мгновений, потом ответил:

- Я знаю. Он прошел мимо меня только что, и мысли его были темнее его лица, - он помолчал. - У вас было первое сражение, мэйха?

Она нахмурилась, изо всех сил стараясь удержать слезы и не расплакаться перед Финном:

- Это не твое дело.

- Он - мой рухолли, ты - рухолла… Мне всегда есть дело до вас.

- Уходи! - крикнула она - и разрыдалась.

Финн не ушел. Он посмотрел на нее с насмешливым удивлением, потом шагнул внутрь Шатра. Аликс отвернулась от него и закрыла лицо руками.

- Что, неужели и вправду так плохо? - тихо спросил он.

- Ты - последний, кому я расскажу, - сумела выговорить она сквозь всхлипывания.

- Почему? У меня тоже есть уши.

- Но ты никогда не слушаешь.

Финн вздохнул и сел рядом с ней, стараясь не касаться ее.

- Он мой рухо, Аликс, но это вовсе не делает его совершенным. Если ты расскажешь мне, как ужасно он вел себя с тобой, я охотно выслушаю.

Она метнула в него гневный взгляд:

- Дункан не может вести себя "ужасно". Он поднял брови:

- Еще как может! Ты забыла - мы росли вместе.

Что- то в его небрежном тоне -может быть, тень участия - разрушило последнюю преграду в душе Аликс. Слезы почти иссякли, но лучше ей не стало.

- Он никогда раньше не гневался на меня, - прошептала она.

- Ты думаешь, Дункан выше этого? Большую часть времени он заботится о нашем вымирающем народе, но в остальном он такой же, как и все. Мой рухо всегда был спокойнее, чем я, но горечи и злости в нем не меньше. Просто он лучше умеет скрывать это. Всякое бывает…

Аликс вспомнила о том, что так разгневало Дункана - и поняла, что Финну об этом рассказать не сумеет. Это было слишком новым, слишком ее. Может, по законам Чэйсули такая весть - радость для всех, но… нет, не теперь.

- Мне очень тяжело, - сказала она, смахнув слезы.

- Быть его чэйсулой? - удивленно спросил Финн, - Что ж, у тебя был выбор… когда-то, - его лицо скривилось в сардонической усмешке. - Тебе всего-навсего надо было стать моей мэйхой…

- Я не об этом, - резко оборвала его Аликс. - Я говорила о новых законах, которые узнаю, о том, что мне приходится вести себя, как женщине Чэйсули.

Финна ее слова заставили задуматься:

- Может, это и правда. Я никогда об этом не думал, - он пожал плечами. - Я просто не знаю другой жизни.

- Зато я знаю, - тяжело выговорила она.

- У меня была другая жизнь, которую ты украл у меня, а теперь мне приходится привыкать к новой. И, смею тебя уверить, иногда я жалею о том, что мы вообще встретились.

- Ну да, ведь ты могла бы и дальше миловаться с малюткой принцем, а, повзрослев, стала бы его любовницей.

- Может быть. Но ты отнял у меня последнюю возможность жить так.

- Лучше не говори этого при Дункане, - спокойно посоветовал Финн.

Несмотря на все свое горе, Аликс была удивлена:

- Дункан знает о моих чувствах к Кэриллону. Разве нет?

- Финн помедлил с ответом:

- Он до сих пор боится, что ты вернешься к принцу.

- Почему?

- Кэриллон может предложить тебе больше, чем мы. Роскошь Хомейны-Мухаар, богатство, высокая честь быть любовницей принца… Это много больше, чем может дать Чэйсули.

- Я выбираю мужчину не потому, что он что-то может предложить мне, твердо ответила она, - а по любви. Дункан говорит, что нас свела толмоора, может, это и так, но не она соединяет нас теперь.

Похоже, этот разговор заставлял Финна чувствовать себя неуютно:

- Значит, ты останешься с кланом?

- Дункан не отпустил бы меня, ты, кажется мне, тоже, - Аликс смотрела прямо в глаза Финну, - И я сама не хочу возвращаться назад… теперь. Мое место с Дунканом.

- Несмотря на то, что тебе трудно понять нас?

Аликс обреченно вздохнула:

- Постепенно пойму…

Финн взял ее за запястье:

- Если твои чувства к нему изменятся, или если он погибнет в этой войне…

Аликс, ты можешь прийти ко мне, - он не дал ей возможности возразить. - Нет. Не потому, что ты желанна мне - хотя это так и есть… Я хотел сказать, ты можешь прийти ко мне, если тебе нужна будет поддержка.

- Финн…

Он выпустил ее руку:

- Я не всегда такой грубый, рухолла. Ты просто не даешь мне возможности быть другим.

Он вышел прежде, чем она успела собраться с мыслями и хоть как-то ответить.

И в первый раз Аликс пришла в голову мысль, что, быть может, она все-таки была несправедлива к Финну.

На следующее утро они простились. Женщины Чэйсули прощаются с мужчинами перед их шатрами, на виду у всех - древний обычай, сказал Дункан, воину трудно отправляться в путь, оставляя дома рыдающую женщину, это отнимает у него уверенность. Перед всеми женщине приходится сдерживать слезы.

Аликс уже решила, что будет делать, но на словах признавала правоту Дункана и соглашалась, что ей нужно остаться в Обители.

И воины ускакали по пылящей дороге: крылатые лиир с криками летели впереди, четвероногие бежали следом за лошадьми.

Я буду ими всеми, подумала Аликс с мрачным удовлетворением.

Молодая женщина была очень спокойна и рассудительна. Она хорошо понимала, что ей придется нелегко. Лишь дважды Аликс была волком, да и то результат оказался плачевным - хотя вряд ли по ее вине. На этот раз у нее получится лучше, решила она. Должно получиться.

Но ей придется лететь, как птица - В незнакомом облике: волк бежит слишком медленно, чтобы догнать отряд воинов.

Если бы Кай был здесь и научил меня летать…

На душе у Аликс было неспокойно. Наверно, страшно впервые подняться в воздух, доверившись хрупким крыльям. Но она знала, что должна уйти вслед за воинами.

Аликс собралась быстро: ей нужно было отправиться в путь не позже вечера.

Она вытащила из сундука пару старых штанов и мягкую кожаную куртку Дункана, подогнала их под себя. Верхняя часть платья, которое она надевала в Хомейне-Мухаар, превратилась в грубое подобие рубахи: не слишком красиво, зато закрывает руки и помогает скрыть фигуру. Полоса кожи служила поясом, на ногах была обувь из волчьей шкуры с ремешками до колен. Аликс мрачно оглядела себя.

Я выгляжу воином не больше, чем какой-нибудь мальчишка Чэйсули, решивший поиграть во взрослого. Но придется терпеть. На войне юбок не носят.

Она присела на шкуру у огня и задумалась. Итак, как же стать птицей?…

Аликс попыталась забыть обо всем, что ее окружало и представить себя птицей.

Она думала об облаках и вершинах деревьев, о небе и быстром как молния соколе, о перьях, когтях и загнутом клюве, ярких глазах и чудесной свободе полета…

И только когда она вылетела из шатра, ныряя и кружа в струях воздуха, когда ветер туго ударил в ее распахнутые крылья, Аликс поняла - ей удалось.

Сперва она просто кружила, пьянея от восторга, над Обителью, над разноцветными шатрами, приютившими последних из древнего народа Хомейны. Шатер Дункана был единственным серо-голубым пятном среди других, окрашенных в цвета земли, камня и листьев.

Потом Аликс решила, что достаточно наслаждалась радостями полета, и отправилась на поиски других лиир.

Однако с непривычки она быстро устала, ей пришлось признать свое поражение. К долгим перелетам нужно было привыкать. К тому же, она была голодна, необходимость сохранять облик лиир стоила ей слишком больших усилий молодая женщина была почти на пределе, а потому опустилась на землю и приняла человеческий облик, возблагодарив богов за то, что одежда изменялась вместе с ней. Невесело было бы оказаться в лесу голой…

Аликс поднялась по скале, покрытой тонким слоем земли, и остановилась у пещерки, полу скрытой кустами и тенью. Она подошла ближе и разглядела, что пещерка тщательно и довольно искусно прикрыта ветвями и листвой - это явно сделал человек. Аликс раздвинула ветви и вползла в неглубокую пещеру.

На неровном полу было расстелено коричневое одеяло, сотканное из грубой шерсти, рядом, у разгорающегося костерка - кожаный мешок, заколотый деревянной шпилькой. Аликс задумалась: возможно, здесь вовсе не будут рады незваной гостье.

Ее размышления прервал треск в кустах, заставивший женщину испуганно распахнуть. глаза.

В пещеру, тяжело дыша, вполз человек с луком грубой работы на одном плече, пожалуй, подумала Аликс, разглядывая висящий у него на поясе длинный нож, она поторопилась, забравшись сюда. Подмышкой человек держал убитого кролика.

Аликс отодвинулась подальше, прижавшись спиной к стене. Услышав какой-то звук, человек выронил кролика, одним движением вырвал из ножен нож и привстал на одном колене, готовый к нападению.

Однако когда он понял, что перед ним женщина, в его карих глазах вспыхнуло изумление. Он тихо выругался и, спрятав нож, присел на корточки, стараясь не испугать ее:

- Госпожа, я не причиню вам зла. Если вы ищете здесь убежища, вы, должно быть, тоже скрываетесь от солдат Беллэма.

- Скрываюсь?… Он кивнул:

- Да. От войны, - нахмурился. - Конечно же, госпожа слышала о войне.

- Слышала, - она разглядывала его старый потрескавшийся кожаный доспех и грязную, когда-то бывшую алой тунику с черным гербовым львом Мухаара. На его доспехах, похоже, запеклась кровь.

Аликс охватило недоброе предчувствие.

- Меня зовут Оран, - сказал человек, проведя рукой по свалявшимся тусклым волосам. - Я солдат Хомейны.

Настал ее черед сдвинуть брови:.

- Тогда почему ты здесь? Разве ты не должен быть со своим господином?

- Мой господин убит. Кеуф Атвийский, вонючий приспешник Беллэма, перебил нас, как собак. Это было двадцать дней назад, - его глаза сузились от ярости. Была ночь - темная, безлунная. Мы спали, измотанные трехдневной битвой.

Атвийские солдаты прокрались к нам, и к рассвету наше войско было уничтожено.

Аликс облизнула пересохшие губы:

- Где это было, Оран? В Мухааре?

Он рассмеялся:

- Не-ет… скажешь тоже, в Мухааре! Я не из шикарной гвардии Мухаара. Я простой солдат, у которого когда-то была ферма на землях принца Фергуса, брата Мухаара.

- Фергус… - Аликс села на колени. - Значит, ты бился в войске Фергуса?

- Да. Мы были в семи днях езды от Мухаары, - Оран прочистил горло и сплюнул, отвернувшись от Аликс, вытер губы и снова посмотрел на нее. - Принц Фергус был убит.

- Почему же ты не остался? - требовательно спросила она. - Почему покинул своего господина?

- Меня тошнит от всего этого. Я родился не для того, чтобы убивать людей, как диких зверей, и не для того, чтобы сдохнуть по приказу труса, который прячется в безопасности за заколдованными стенами Хомейны-Мухаар, - Оран снова сплюнул. - У Шейна есть Стражи, госпожа, это такие колдовские штучки, которые не позволяют Айлини войти во дворец. С ним-то ничего не станется, забери его демоны, а тысячи людей умирают во имя Мухаара!

Аликс стиснула кулаки:

- А Кэриллон? Что с принцем?

Губы Орана дернулись в горькой усмешке:

- Кэриллон - пленник самого Кеуфа.

- Пленник?!

- Да. Я видел, как он уложил двоих, пытавшихся схватить его, он дрался как демон, но сыну Кеуфа удалось обезоружить его. Тори, атвийский принц, взял меч Кэриллона, а его самого отвел к своему отцу, - Оран остро взглянул на нее. Они убьют его, госпожа, или отведут к Беллэму в Мухаару.

- Нет… - упавшим голосом проговорила Аликс.

Оран пожал плечами:

- Такова, видно, его доля. Он наследник Мухаара и ценный пленник. Кеуф будет держать его у себя, пока не отдаст в руки Беллэма. Или Тинстара.

Аликс прикрыла глаза, пытаясь справиться с собой, ей вспоминались ласковые голубые глаза Кэриллона, его упрямое лицо… Его улыбка - он всегда улыбался, когда смотрел на нее…

Оран пошевелился, и Аликс подняла веки. Солдат усмехнулся, показав желтые гнилые зубы, и, вытащив деревянную шпильку, скалывавшую мешок, рассыпал его содержимое по полу.

На камни Звонким потоком потекли украшения - броши, кольца из золота и серебра тонкой работы, сверкающие драгоценными камнями, медный браслет…

Оран потрогал свои сокровища пальцем:

- Солиндские, госпожа. Красивые, верно?

Аликс нахмурилась:

- Откуда они у тебя? Он хрипло рассмеялся:

- От тех, кому эти побрякушки уже не нужны.

Она отшатнулась:

- Ты украл их… снял с… с мертвых?

- А как еще прожить бедному солдату? Я не из этих ваших богатых господинчиков - таких, как Кэриллон, я не из Мухаарской знати, рожденной для золота и шелков. Как я еще могу получить такие вещички?

Алчность горела в его глазах, он разглядывал Аликс, словно обыскивал ее на шее у нее поблескивало золотое ожерелье, дар Дункана, из ушей свисали топазовые капли серег.

- Значит, - сказала она, глубоко вдохнув, - ты убьешь меня, чтобы забрать мои украшения?

Он ухмыльнулся.

- Зачем же убивать, госпожа. Просто отдай их мне, - он задумчиво потрогал нижнюю губу. - Я никогда не видел таких, как ты. Ты, видно, любовница кого-нибудь из господ?

Оскорбительные слова почему-то не задели ее. Впрочем, Оран, похоже, вообще не считал это оскорблением, да и Чэйсули изменили взгляд Аликс на подобные вещи.

- Нет.

- Тогда откуда у тебя такое? Внезапно ее осенило. Она спокойно взглянула на Орана:

- Мне подарил это мой чэйсул. Оран нахмурился:

- Говори по-хомейнски, женщина. Что ты сказала?

- Мой муж, Оран. Он сделал для меня эти вещи.

Человек усмехнулся:

- Значит, может сделать и новые. Послушай, госпожа, отдай-ка ты это мне, и разойдемся по-хорошему.

- Нет. И неразумно хомэйну желать того, что сделано Чэйсули.

- Чэйсули? - его брови взлетели вверх. - Ты живешь среди оборотней?

- Я сама - одна из них. На мгновение в глазах Орана мелькнул страх, но жадность, как видно, победила:

- Оборотни приговорены к смерти Мухааром. Я должен убить тебя, а тогда все, что у тебя есть, все равно будет моим.

Это разозлило ее настолько, что она даже не стала скрывать гнева:

- Сомневаюсь, что тебе это удастся. Его рука метнулась к ножу:

- Думаешь, не удастся, ведьма? Не пугай меня вашим колдовством, я не такой глупец, как ты думаешь. Только воины могут менять облик, так что ты не страшна. Он усмехнулся и поднял нож:

- Ну, что ты теперь скажешь, ведьма?

Аликс не сказала ничего. Теперь Оран закрывал своим телом выход из пещеры и медленно двигался к молодой женщине.

- Не делай этого, - вкрадчиво предупредила она.

Оран беззвучно рассмеялся, протянул руку к ожерелью…

И, отшатнувшись, рухнул на спину с криком ужаса. Нож выпал из разжавшихся пальцев, волчица оскалилась и одним прыжком перелетела через вжавшегося в пол человека. Аликс услышала, как он взвизгнул от ужаса - но мгновением позже она уже скрылась в темноте леса.

Там, остановившись, она задрала морду к небу и послала во тьму ночи торжествующий вой.


***


Серебряная в лунном свете волчица выскользнула из-за деревьев и вошла в лагерь Чэйсули. Она оглядела спящих там и тут людей, мыслью успокоила лиир, чтобы они не поднимали тревоги, и проскользнула к костру. Только Кай, сидевший на дереве, сказал какое-то слово своему лиир.

Дункан перевернулся на спину и сел, его движение разбудило Финна, и они одновременно поднялись на ноги, бесшумно вынув ножи, пристально следя за волчицей.

Поняв, что они приняли ее за дикого зверя, Аликс тихонько рассмеялась про себя. А Дункан-то назвал меня беспомощной… Дункан настороженно следил за волчицей, Финн бесшумно подошел ближе, Аликс подумала было притвориться, что нападает на него, но решила, что он, скорее всего, убьет ее - а это вовсе не входило в ее планы. И она приняла человеческий облик. Дункан удивленно моргнул, потом нахмурился. Финн рассмеялся:

- Да, рухо, я недооценил тебя. Велика, видно, твоя сила, если твоя чэйсула не может расстаться с тобой и на два дня.

Аликс внезапно почувствовала, что замерзла и устала - последние часы отняли у нее слишком много сил. Не обращая внимания на мужчин, она подошла к огню и, опустившись на колени, принялась греть озябшие руки над раскаленными углями.

Дункан молча убрал нож. Финн снова рассмеялся и, подойдя к Аликс, набросил ей на плечи свое одеяло.

- Вот так-то будет лучше, рухолла, - насмешливо промолвил он. - Видишь если Дункан способен позволить тебе замерзнуть до смерти, по крайней мере, этого не позволю я.

Она ответила Финну гневным взглядом и поплотнее закуталась в одеяло. Тот пожал плечами и сел на прежнее место, скрестив ноги.

Дункан подошел к Аликс и остановился за ее спиной:

- Может, ты случайно захочешь объяснить мне, почему…

- Уж не потому, о чем тут болтал Финн!

- Что ж, - вздохнул Дункан, - видно, я хочу слишком многого… Чтобы заставить тебя слушаться, на тебя нужно наложить заклятие.

Она обернулась так резко, что одеяло сползло с ее плеча:

- И ты сможешь это сделать? Дункан рассмеялся и присел рядом, вороша палкой угли в костре:

- Ты еще не знаешь всех наших даров, чэйсула. Так вот, их три. Чэйсули могут принимать облик лиир, лечить земной магией, а также могут заставить подчиняться себе любого - кроме Айлини, - он все-таки улыбнулся. - Но это уж в самом крайнем случае.

- Дункан!

Он усмехнулся, глядя в огонь:

- На самом деле я, конечно, не сделаю этого, чэйсула. Но своими поступками ты вводишь меня в сильное искушение опробовать на тебе третий дар.

- Ты прекрасно знаешь, Дункан, что я здесь из-за тебя. Но теперь - еще и из-за Кэриллона.

Дункан замер:

- Почему?

- Ему нужна наша помощь.

- Откуда ты знаешь? Или ты умеешь слышать мысли не только лиир, но и людей?

Ей не понравилась насмешка в глазах Дункана:

- Ты же знаешь, что не могу. Но я встретила человека, который рассказал мне, что Фергус убит, а Кэриллон взят в плен Торном, сыном Кеуфа Атвийского.

Судя по тому, как выглядел этот человек, битва была кровавой.

- На войне обычно льется много крови, Аликс. Потому я и не хотел, чтобы ты участвовала в ней.

- Мы должны найти Кэриллона.

- Принц - не мальчишка-подросток, Аликс. И он - ценный пленник. Конечно, плен - вещь неприятная, но он жив. Беллэму - а может, и Тинстару - он нужен живым… пока, по крайней мере.

- Я начинаю думать, что твоя ревность может помешать освобождению Кэриллона.

- Я не питаю ревности ни к кому, - резко ответил Дункан - и покраснел, услышав смех Финна.

- Дункан, - настойчиво повторила Аликс, - мы должны найти Кэриллона.

- Мы поедем в Мухаару сражаться с Айлини. Они - гораздо большая угроза, чем Кеуф.

- Ты приговариваешь Кэриллона к смерти!

Дункан тяжело вздохнул:

- Если ему назначена смерть, он умрет. Кэриллон может не быть Чэйсули, но и у него есть своя толмоора.

- Дункан! - недоверчиво воскликнула Аликс, сознавая, что остальные наблюдают за происходящим со спокойным интересом. - Ты же не можешь оставить его в плену!

Взгляд Дункана стал жестким:

- Айлини захватили Мухаару. Если падет дворец, Хомейна окажется в руках Тинстара. Разве ты не понимаешь? Кэриллон будет жить, пока он нужен Беллэму но если падет Хомейна-Мухаар, Кэриллон перестанет быть нужным, более того - он будет угрозой власти Беллэма, и Беллэм уничтожит сперва Шейна, а потом и Кэриллона. Он устало вздохнул:

- Я знаю, что он небезразличен тебе, чэйсула, но мы не можем разыскивать одного человека, когда может быть разрушен целый город.

- Он твой принц, - прошептала Аликс.

- А я - твой чэйсул.

Она нахмурилась:

- Итак, ты отошлешь меня назад?

- А ты уйдешь, если я это сделаю?

- Нет.

Дункан хмыкнул:

- Тогда я не стану тратить слов попусту, - он поднял Аликс, сбросил с ее плеч одеяло Финна и повел ее к тому месту, где спал сам. - Спи, чэйсула, мы выезжаем рано утром, - Мне прямо так-таки и спать? - хитренько спросила она, когда он лег рядом с ней, обняв ее.

- Он тихо рассмеялся:

- Да. Или тебе не терпится дать моему рухолли новый повод для веселья?

- Вечно этот Финн, - ворчливо промолвила она, натягивая на них обоих одеяло. Дункан положил ее голову себе на плечо и вздохнул:

- Если ты этого хочешь, чэйсула, я пошлю к принцу Кая. Он расскажет, что с Кэриллоном.

- Что ж, - помолчав, сказала она, - лучше хоть что-то, чем ничего.

Его рука с полушутливой угрозой легла на горло Аликс:

- Неужели ты никогда не будешь довольна.

- Если я скажу, что буду, ты перестанешь исполнять мои желания. Дункан. через мгновение прошептала она, - почему ты никогда не говорил, что любишь меня?

- Потому что Чэйсули не говорят о любви.

Аликс села, стянув с него одеяло:

- Как это? Он притянул ее к своей груди:

- Я сказал, не говорят о любви. Это делает воина слабее - мы должны думать о другом, - он улыбнулся в темноте. - Кроме того, не все можно сказать словами.

- Значит, мне придется всю жизнь гадать?… Он рассмеялся и снова укрылся одеялом:

- Не придется. Разве я недостаточно ясно ответил тебе раньше? - он прижал ухо к ее животу. - Ты носишь моего сына, Аликс. Разве этого не довольно, чтобы знать?

Она смотрела в ночь:

- Пока что - да…

Глава 4

Аликс ехала на коне вместе с Дунканом, обнимая его за талию и размышляя о том, что они будут делать, когда доберутся до Мухаары. Она решила больше не уговаривать Дункана отправиться за Кэриллоном, Дункан почти убедил ее в том, что в Хомейне-Мухаар Чэйсули нужны больше - и, кроме того, он уже послал к принцу Кая, как и обещал четыре дня назад. Вряд ли бы Аликс смогла достичь еще чего-то.

Дункан был настолько предупредителен с ней, что Финн, наконец, не выдержал и спросил, чем это вызвано:

- Что, мэйха, ты нездорова, или мой рухо, взяв себе чэйсулу, начал забивать себе голову женскими проблемами?

Аликс почувствовала, что краснеет:

- Нет, я здорова.

Дункан мрачно посмотрел на Финна:

- Отстань от нее, рухо. Ты достаточно насолил ей.

Финн заставил своего коня идти рядом с ними:

- Ты хочешь что-то сообщить мне без слов?

- Нет, - быстро сказала Аликс.

Дункан мягко рассмеялся:

- Может, уже время, чэйсула. Все равно скоро ты больше не сможешь скрывать это.

- Но, Дункан… - попыталась возразить она.

Финн прищурился и с подозрением поинтересовался:

- Ты о чем это?

- Аликс беременна. Через шесть месяцев она родит мне сына.

Молодая женщина с опаской ждала очередной насмешки Финна. Он, однако, промолчал - только бросил быстрый взгляд на Аликс, но почти тут же отвел глаза и склонил голову, разглядывая дорогу под копытами коня. Его лицо напоминало маску, казалось, он боится, что его чувства вырвутся на волю.

Дункан помрачнел:

- Финн?

Финн поднял глаза и улыбнулся брату:

- Будьте счастливы, Дункан. То, что Чэйсули станет больше хотя бы на одного - уже радость.

- Одного пока хватит, - твердо сказала Аликс.

Дункан снова ухмыльнулся:

- Да, мэйха, может и так. Я буду рад иметь хотя бы одного племянника.

Аликс была озадачена его поведением. Финн словно стал другим. Он посмотрел на Дункана, потом по его лицу скользнула улыбка сожаления. Заметив, что Аликс наблюдает за ним, Финн сделал знакомый, столь много значащий для Чэйсули, жест.

- Толмоора.

Аликс хотела было задать вопрос, почувствовав что-то, чего она не могла понять, но не спросила: Дункан внезапно застыл в седле, по его телу пробежала жестокая дрожь.

- Дункан!

Он не ответил - рывком остановил коня, Аликс попыталась удержаться в седле - тщетно, она неловко приземлилась на ноги и ухватилась в стремя, чтобы сохранить равновесие.

- Дункан! - Аликс вцепилась в его ногу, чтобы привлечь внимание всадника.

С другой стороны остановился Финн и протянул руку к Дункану:

- Рухо?

Дункан с трудом спешился, почти повис, вцепившись в стремя. Он прижался лбом к боку коня, хватая ртом воздух, словно тонул. Финн спрыгнул с седла, отстранил Аликс и взял Дункана за руку:

- Что с тобой?

Дункан смотрел невидящим взглядом:

- Кай… Финн отвел Дункана в сторону и усадил на пенек - тот уже не мог стоять на ногах, - а сам опустился на колени и заглянул брату в лицо:

- Убит? - шепотом.

Аликс, все еще стоявшая рядом конем, угадала смысл вопроса и рухнула на колени рядом с Финном.

- Дункан… нет!

Его лицо побелело, голова упала на грудь, руки бессильно повисли вдоль тела. Аликс взяла его холодную руку в свои:

- Дункан, скажи, что с тобой все в порядке… скажи хоть что-нибудь/ Финн коснулся ее плеча, заставив замолчать:

- Рухо, он убит? - повторил настойчиво.

Дункан поднял голову и посмотрел на них:

- Нет, - после долгого молчания ровно ответил он. - Он… ранен. И далеко отсюда, - дрожащей рукой провел по волосам. - Я почти не слышу его.


***


…Финн - второй после вождя в этом походе, - решил разбить лагерь, пока Дункану не станет лучше. Тот быстро оправлялся от потрясения - несмотря на то, что почти все его внимание было занято поисками Кая. Но уже на следующее утро Дункан настоял на том, чтобы продолжить поход, и Аликс снова заняла свое место на коне позади мужа.

Они были в двух днях пути от города, когда в небе появился Кай и медленно подлетел к ним. Аликс почувствовала, как напряжен Дункан, и погладила его по спине, словно успокаивая ребенка. Дункан остановил коня.

Лиир… Голос ястреба звучал удовлетворенно. Я не знал, как далеко вы успели уехать.

Аликс облегченно улыбнулась - похоже, Кай был здоров. Дункан протянул левую руку, и ястреб уселся на нее - Аликс увидела, как из-под когтей потекла струйка крови, но Дункан, казалось, даже не заметил этого.

Прости, лиир, что я заставил тебя тревожиться. Мне уже лучше.

Финн приблизился, вглядываясь в лицо Дункана: Аликс снова почувствовала, насколько отличается от других Чэйсули. Любому другому пришлось бы ждать, пока Дункан передаст им слова Кая, а она легко могла слышать его.

Свободной рукой Дункан пригладил мягкие перышки на голове птицы.

- Я не потеряю тебя, - пробормотал он. А я - тебя. Взгляд птицы стал острым. Я принес вести, лиир. Война оборачивается поражением для Хомейны.

Войска Мухаара почти уничтожены и рассеяны армией Солинды. Те, что не бежали, взяты в плен Кеуфом Атвийским. В меня стреляли атвийские лучники - просто так, ради развлечения, они едва не сбили меня. Но крыло было едва задето, и силы снова вернулись ко мне.

Кай взлетел, покружил над поляной и уселся на ветку дерева. Видишь?

Потом он снова заговорил о войне. Дела идут скверно, лиир. Из тысяч солдат, посланных Шейном, в живых осталось едва ли несколько сотен. И большинство - в плену. Как Кэриллон.

- Что с Кэриллоном? - порывисто спросила Аликс.

Кай ответил не сразу. Он неплохо себя чувствует - для человека, закованного в цепи, и принца, которому приходится терпеть насмешки атвийских и солиндских солдат, которые стремятся унизить его.

- Он не ранен?

Лиирэн, мне не удалось как следует разглядеть его. Он был в телеге, скованный так, что не мог пошевелиться. Даже если он и не ранен - любой человек жестоко страдал бы, попав в такое положение.

Аликс прижалась к Дункану, она словно бы видела принца-пленника, и это видение заставляло ее жестоко страдать.

Она едва слышала, как Дункан рассказывал остальным то, что услышал от Кая.

Финн угрюмо усмехнулся:

- Итак, малютка принц учится быть мужчиной.

Аликс вскинула голову:

- Как у тебя только язык повернулся сказать такое! Кэриллон - воин, он принц!… Он был мужчиной еще когда я ничего не знала о тебе!

Финн поднял руку, словно бы защищаясь:

- Мэйха, я же не сказал о нем ничего дурного! Я имел в виду только то, что ему никогда раньше не приходилась сражаться, и то, что участь пленника всегда тяжела.

- Фергус убит, - убийственным тоном сказала она, - Мухаара в руках Айлини, а сам Кэриллон во власти этого атвийского государя. Это слишком тяжело для любого мужчины.

- Да, - мягко согласился Финн.

Аликс выжидательно смотрела на него, но больше он не проронил ни слова.

Дункан оглядел воинов:

- Мы должны ехать в город.

- Нет! - крикнула Аликс.

Кай был согласен с Дунканом. Атвийский государь продвигается к Мухааре со своим войском. Если вы отправитесь туда, вы сможете отстоять древний город.

- Нет, - твердо заявила Аликс. - Мы должны ехать за Кэриллоном.

Дункан вздохнул:

- Ничего не изменилось, чэйсула. Мухаара взята. Шейн ждет во дворце. Мы должны отправиться туда.

- Но Кэриллон - пленник!

- Ты уже давно это знаешь, - коротко сказал Дункан. - И ты согласилась, что я был прав.

- Я не знала, что он закован в цепи! Разве он не заслуживает нашей помощи?

Финн фыркнул:

- Прежде он не хотел иметь с нами ничего общего, мэйха. Почему я должен верить, что он изменился?

- Во имя богов! Ты заставишь меня поверить в то, что желаешь ему смерти!

- Нет, - серьезно сказал Финн. - Это не послужит Пророчеству.

Его слова заставили Аликс замолчать. Никогда еще Финн не говорил о Пророчестве Перворожденных так, услышав его серьезный тон, она поняла, что он не только воин-разрушитель, но и нечто большее.

Мы едем в Мухаару, - повторил Дункан.

- Дункан!

- Тише, Аликс. Помни: ты здесь только потому, что я это позволил.

Едва сдерживаясь, она заговорила сквозь зубы:

- Если бы я была на твоем месте, а Кэриллон мог бы прийти на помощь тебе и не сделал этого, ты был бы доволен?

Дункан рассмеялся:

- Принц даже не знает, что мы собираемся помочь хомэйнам. Он вряд ли будет по нам скучать.

- Это бесчестно, - возмущенно проговорила Аликс.

- Как и сама война, - согласился Дункан.


***


Аликс не спала. Она лежала рядом с Дунканом, обнимавшем ее во сне, и размышляла. Ей хотелось расспросить Кая о Кэриллоне, но она боялась, что их разговор услышит Дункан, а потому молчала - притворялась спящей, когда он пытался с ней заговорить, и только мрачновато улыбнулась, когда сам Дункан наконец уснул. Тогда она начала обдумывать, что делать.

Если я отправлюсь к Кэриллону, им придется последовать за мной. Дункан не позволит мне долго оставаться одной во вражеском лагере. Она тихо улыбнулась: эта мысль была почти приятна. Хотя бы потому, что я ношу ребенка, который может вернуть клану Древнюю Кровь и ее дары.

Она поплотнее закуталась в одеяло. Я уйду, и тогда Кэриллон получит ту помощь, которая ему нужна. А если даже остальные не пойдут за мной, может, хватит и меня одной, чтобы отбить Кэриллона у Кеуфа и его Атвийских демонов.

Лежавший подле Финна Сторр пошевелился и поднял голову. Не надо, лиирэн.

Это опасно.

Она вгляделась в ночной мрак, пытаясь разглядеть волка.

Сторр, я должна сделать это. Кэриллон сделал бы для меня то же самое.

Твоему чэйсулу это придется не по душе. Правда? Что ж, он может побить меня… когда найдет.

Он никогда не станет бить тебя. Сторр помолчал. Лиирэн, ты своевольна.

Аликс улыбнулась. Я Чэйсули.

Кай поудобнее запахнулся в крылья. Быть может, этого будет достаточно…

Этого будет достаточно, твердо ответила она и, прикрыв глаза, принялась ждать рассвета.


Глава 5

Перед рассветом Аликс осторожно выскользнула из-под одеяла. Дункан не пошевелился, она накрыла его одеялом, чтобы утренний холод не разбудил его, и он не заметил ее отсутствия раньше времени, Сидевший, на ближнем к ней дереве Кай пошевелился и проговорил, несказанно удивив ее своим покорным тоном:

Ты все же идешь, лиирэн?

Она поправила куртку и подтянула ремень. Я иду. Кэриллон этого стоит.

Ты носишь ребенка.

Ее губы дрогнули.

Да. И я сохраню его.

Голос ястреба стал печальным. Я не могу помешать тебе.

Она бросила на него острый взгляд. Ты расскажешь об этом своему лиир?

Он должен знать.

Только не сейчас, попросила она умоляюще. Сперва дай мне уйти. Потом можешь сказать ему.

Я не должен скрывать от моего лиир ничего.

Кай, я уйду. Даже если Дункан проснется и попытается меня остановить, я уйду. Понимаешь?

Казалось, большая птица вздохнула. Понимаю, лиирэн. Иди, если ты должна.

Аликс нежно улыбнулась ему, потом соколом взвилась в небо.


***


…Путешествие заняло много времени. Аликс устала от бесконечного полета над лесами, но старалась не обращать на это внимания: она должна была найти Кэриллона. Когда, наконец, под ней раскинулись равнины, она была измучена до полубеспамятства. Темнело, и она боялась, что не долетит до войска засветло.

Внезапно под ней показался атвийский лагерь. Аликс описала над ним круг, стараясь выяснить истинное положение вещей. Она увидела странных бородатых людей в красных кожаных доспехах, в шлемах, скрывающих лица. Там были лучники и солдаты с тяжелыми мечами, кое-где стояли солиндские солдаты в кольчугах с усилением на груди и на плечах. На одинокого сокола никто не обратил внимания.

Аликс присела передохнуть на опорный шест одной из палаток.

Если меня поймают, то назовут ведьмой. Ведьмой-оборотнем.

Аликс подождала, когда к ней вернется хотя бы часть сил, потом вновь поднялась в воздух и полетела над лагерем.


***


Она отыскала пленников-хомэйнов, жестоко связанных, их охраняли атвийские солдаты. Но Кэриллона среди них не было.

Перед алым шатром стоял столб, на мгновение Аликс испугалась - ей показалось, что человек, привязанный к столбу - Кэриллон. Но это был мальчик, прижавшийся к неструганому дереву, словно обнимавший его, туника мальчишки была изорвана в клочья. С ужасом Аликс поняла, что его секли. Глаза его были закрыты, и невозможно было понять, мертв он или в беспамятстве.

Аликс пролетела над двухколесной повозкой - и камнем упала вниз, узнав по темно-золотым волосам находившегося в ней пленника.

Кэриллон сидел, вытянув ноги и закрыв глаза. В свете заходящего солнца поблескивали кандалы на его руках и ногах.

Он пошевелился - звякнуло железо цепи. Открыл мутные затуманенные болью глаза. Его лицо было в синяках и залито кровью. Но он был жив.

Страх покинул душу Аликс, его место занял гнев. Она чуть не вскрикнула от рвавшей грудь ярости, но вовремя поняла, что лучше не привлекать внимания. Она спустилась и села на борт повозки.

Кэриллон посмотрел на нее, его потемневшие глаза ожили. Аликс не могла говорить с ним, пока была в облике лиир, но принять свой истинный облик пока не решалась. Она просто сидела рядом и ждала.

Теперь она могла разглядеть впившееся в запястья железо и воспаленные незажившие рубцы от кандалов.

Кеуф- демон! Демон! кричала ее душа. Кэриллон устало потер глаза.

- Ну что, птица, - хрипло проговорил он, - прилетела посмотреть, как я сдохну? Или решила поживиться падалью, как стервятники?

Нет! безмолвно крикнула Аликс. Принц вздохнул и запрокинул голову:

- Тебе не придется долго ждать. Кеуф убил сотни хомейнских солдат. Скоро придет и мой черед, - он криво усмехнулся. - Если только меня не отвезут в Мухаару к Беллэму.

Аликс смотрела на него, застыв от боли, зная, что он видит перед собой только сокола с яркими золотыми глазами.

Кэриллон улыбнулся улыбкой приговоренного к смерти:

- Оставайся. Хоть кто-нибудь будет рядом - неважно, кто. Ночи длинны…

Аликс осталась сидеть рядом в ожидании долгой ночи. Когда сгустились сумерки, она приняла человеческий облик. Охрана была далеко - закованный принц никуда не убежит, - а Аликс просто не могла больше сохранять облик лиир.

Сидевший с закрытыми глазами Кэриллон не увидел превращения.

Она тихо подошла к принцу и осторожно коснулась его.

- Кэриллон.

Он не пошевелился. Она позвала снова - он открыл глаза и посмотрел на нее.

Несколько бесконечных мгновений его взгляд не выражал ничего, и Аликс испугалась, что Кэриллон просто не видит ее.

- Аликс… - прошептал Кэриллон недоверчиво. Он сел, вздрогнув от боли в запястьях. - Аликс!

- Тише, Кэриллон, - она предостерегающе подняла руку. - Или ты хочешь, чтобы меня тоже схватили?

Кэриллон долго смотрел на нее, потом облизнул губы:

- Аликс… я что, сошел с ума? Это действительно ты?

- Да, - прошептала она. - Я пришла, чтобы помочь тебе, чем смогу. Он медленно покачал головой:

- Этого не может быть. Никто не сможет тайно пробраться в лагерь Кеуфа.

Как тебе удалось?…

Она улыбнулась, чувствуя одновременно спокойствие и радостное возбуждение:

- Ты проклинал мой народ, Кэриллон, но посмотри, как он служит тебе! Я пришла в облике лиир.

- Ты!

Она настороженно огляделась и жестом попросила его говорить тише:

- Кэриллон, во мне есть то, что позволяет мне принимать облик любого зверя. Шар тэл говорит, что это Древняя Кровь, доставшаяся мне от Линдир, - она увидела, что он хмурится, и быстро скользнула в повозку. - От Линдир, Кэриллон.

В ней была кровь Чэйсули по линии матери, хотя и немного. Но эта капля позволила мне получить в наследство магию Перворожденных.

- Я не верю в это.

- Прадед Шейна взял себе мэйху-Чэйсули, которая родила ему дочь. Быть может, в твоих жилах тоже есть пара капель крови Чэйсули. - Я не могу поверить в это.

Аликс улыбнулась:

- Разве чуть раньше тебя не навещал сокол, господин мой?

Кэриллон нахмурился:

- Это была просто птица.

- Я могу быть птицей, когда хочу, - она вздохнула и осторожно коснулась кровоподтека на его скуле. - Я пришла, чтобы освободить тебя. Чего ты хочешь убедиться в моих способностях или бежать?

Прежде, чем она успела отодвинуться, Кэриллон сгреб ее в охапку, прижал к груди и крепко поцеловал в губы.

Аликс, ошеломленная до неподвижности, вдыхала запах его пота и крови и пыталась понять, почему не отвечает на его ласку.

Разве не этого я так долго желала? Она отстранилась, поднеся руку к губам.

На лице Кэриллона, насколько она могла видеть, не было и тени раскаянья. Он глубоко заглянул ей в глаза - прочел в них слова, которые она не могла выговорить - и понял все.

Он поднял руки, звякнула цепь:

- Я никуда не смогу пойти с этим. Аликс отвела взгляд от его лица и взглянула на цепь на ногах - слишком короткую, чтобы сделать хотя бы шаг.

- Я сниму с тебя железо, - пообещала она. - Я верну тебе свободу.

- Я не хочу, чтобы ты рисковала собой, Аликс. Благодарю за то, что ты сделала, но на такое опасное дело тебя не пошлю. Я никогда не попрошу тебя об этом.

- Ты не просишь. Я предлагаю, - она улыбнулась. - Если я сниму с тебя цепи, ты сможешь достать коня?

Когда он заговорил, его голос показался бесцветным голосом старика:

- Я был закован долгие недели. Я сомневаюсь, что смогу стоять, не говоря уж о том, чтобы скакать на коне. Аликс, я хотел бы попытаться, но я не позволю тебе сделать это. Я не стану рисковать твоей жизнью.

- Ты говоришь как Дункан! Он тоже не принимал в расчет мое желание освободить тебя.

Кэриллон сдвинул брови:

- При чем тут оборотень?

Аликс села, поджав ноги, пытаясь справиться с внезапно нахлынувшим на нее отчаяньем:

- Он мой муж, Кэриллон, по законам Чэйсули.

- Ты не должна была уходить с ним из Хомейны-Мухаар. После того, как я успокоил Мухаара, ты могла бы остаться со мной.

- Я предпочла уйти с Дунканом, - она глубоко вздохнула. - Поговорим об этом в другой раз, Кэриллон. Сейчас ты должен бежать, а я - помочь тебе в этом.

Где ключи от цепей?

- Я не скажу.

- Кэриллон! - прошипела она. - Я не скажу, - твердо повторил он. - Лучше остаться пленником, чем рисковать тобой.

Аликс стиснула зубы и сжала кулаки:

- Они отвезут тебя в Мухаару! Там Беллэм, а с ним Тинстар. Кэриллон, они убьют тебя!

Она с трудом удерживала гневные слезы:

- Я так долго добиралась сюда, искала тебя, а теперь ты не позволяешь мне помочь тебе! Я не послушалась мужа, который сказал, что Хомейна-Мухаар важнее, чем принц Хомейны, я рисковала ради тебя жизнью моего ребенка, а ты не позволяешь мне сделать это!…

- Жизнью - ребенка? - резко оборвал ее он. - Ты беременна?

- Да. Я принимала образ волка и сокола. Я не знаю, что эта магия сделает с моим нерожденным ребенком, но я совершила это ради тебя. Ради тебя, Кэриллон.

Кэриллон прикрыл глаза.

- Аликс, - в его голосе зазвучало отчаянье. - Ты была глупа.

- Да, может, и так. Но теперь я не могу вернуться назад, - ее лицо вдруг просветлело. - Может, ты передумаешь, если я скажу, что сюда придут Чэйсули?

Он смотрел с подозрением:

- Чэйсули?

- Мы были на пути в Мухаару - шли на помощь Шейну. Но Дункан, без сомнения, станет искать меня здесь, когда Кай скажет, что я сделала, - она улыбнулась с гордостью. - Он не позволит мне сделать это одной. Он придет вслед за мной.

Кэриллон устало вздохнул и потрогал темный кровоподтек на скуле:

- Аликс, если ты хоть немного похожа на мать, я не удивляюсь, что она разорвала помолвку с принцем и бежала с оборотнем. Мне кажется, что ты упрямее всех женщин, каких я только знал. Дункан не знает, что ты здесь?

Она отвернулась:

- Нет. Он запретил бы мне.

- Как и я, - с упреком сказал Кэриллон. - Может, у нас все же больше общего, чем я думал.

- Кэриллон, Чэйсули не настолько отличаются от хомэйнов. Они только наделены дарами древних богов… Не проклинай нас за это.

- Аликс, ты ведешь речи искуснее, чем придворные моего дяди.

- Но разве это не правда? Разве ты не видишь, что мы не демоны, не звери… не то, чем нас считают?

- Не знаю. Меня всю жизнь учили бояться Чэйсули и не доверять им. Аликс… я видел, что они могут делать в бою… что они оставляют после себя.

- Это бой, - тихо сказала она. - Теперь ты должен знать, какой ценой приходится платить.

0на сжала руку принца:

- Теперь ты знаешь их. Знаешь меня. Кэриллон подтянул ноги и посмотрел на нее поверх колен:

- Если они придут - если бы они пришли - я ничего не смог бы сказать против них. Этим они доказали бы свою верность наследнику Мухаара, - он бледно улыбнулся. - Но они не придут, Аликс.

- Я же пришла.

Он долго молча разглядывал ее, Аликс чувствовала, какая внутренняя борьба разгорается сейчас в душе Кэриллона. Когда Дункан настаивал, чтобы она поехала с ним в Обитель, ей пришлось пережить то же самое.

Это нелегко, вспоминала она. А он не из тех людей, которых можно так просто убедить

словами.

- Аликс, - наконец вымолвил принц, - может быть, со временем я поверю тебе. Но не сейчас.

Она убрала руку и поднялась:

- Если уж я не могу освободить тебя, может, смогу сделать что-то другое?

Красть для тебя еду? Воду?

- Я не голодаю. Бездействие и цепи не прибавляют аппетита. Есть только одна вещь, о которой я хотел бы попросить тебя… но не могу.

- Скажи.

Он отбросил со лба прядь волос:

- Есть один мальчик. Роуэн. Хомейнский парнишка, который пришел служить своему господину, чем мог, - Кэриллон на мгновение прикрыл глаза. - Он рассказывал, что был гонцом, метавшимся от одного капитана к другому, передавал послания. Но он, как и я, был схвачен. Сын Кеуфа забрал мальчика от прочих пленных - как и меня - и заставил его служить королям Атвии…

На лице Кэриллона отразилась горечь:

- Меня принудили смотреть на него - в шатре Кеуфа. Его глаза везде следовали за мной… я видел, что он смущен, растерян, что он не понимает ведь я же его принц, почему я не освобождаю его?

- Кэриллон… - мягко проговорила Аликс.

- Роуэн сперва справлялся со своими обязанностями. Но он очень устал, да к тому же его награждали только тычками и подзатыльниками. Они даже заставили его прислуживать мне - но делалось это так, словно я - нищий оборванец, - он со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. - Роуэн оступился и упал, плеснув вином на Кеуфа. Когда его подняли, он кричал от страха, он взглянул на меня, и я понял: он знает, какой приговор ему вынесут. Он знал все, - Кэриллон выругался от бессильной злости. - Я пытался остановить их. Пытался отвести гнев Кеуфа, предложил, чтобы наказали меня, а не мальчика - боги великие, я умолял об этом! Я встал на колени перед Кеуфом… а я не делал этого и когда они заставляли меня! Но мальчик стоил того.

- Они не согласились, - сказала Аликс.

- Нет. Торн - сын Кеуфа - вывел Роуэна и приказал сечь его, пока с его спины не слезет вся кожа… его так и оставили там, привязанным к столбу. - Я его видела.

Казалось, Кэриллон задыхается:

- Мальчик, просто мальчик, который хотел служить своему господину…

Видишь, что принесла ему его верность?

Аликс нашарила за голенищем сапога нож и улыбнулась Кэриллону:

- Я освобожу его, мой господин. Ты увидишь.

- Аликс! - крикнул Кэриллон и дернулся, пытаясь подняться - но она уже растворилась в сумерках.


Глава 6

Долетев до алого шатра и столба перед ним, Аликс прежде всего удостоверилась, что поблизости никого нет, потом опустилась на землю и приняла облик человека.

Она вытащила нож и опустилась на колени рядом с мальчиком. Положила руку ему на плечо, стараясь не касаться иссеченной спины. Он не пошевелился, и Аликс испугалась, что не сумеет спасти его, если он не придет в себя.

Я отведу его к лесу, решила она. Как-нибудь доведу его туда, и пусть там ждет. Когда придет Дункан, я отведу его к этому мальчику. К Роуэну.

Он дернулся и застонал, широко распахнув глаза. Лицо его превратилось в белую застывшую маску ужаса.

Аликс повернулась, чтобы он смог разглядеть ее как следует:

- Нет, Роуэн, - успокаивающе проговорила она. - Я не враг, не бойся. Я послана принцем Кэриллоном, который хочет, чтобы ты выбрался отсюда.

Его светлые глаза блеснули:

- Принцем Кэриллоном?…

Аликс разрезала веревки, стягивавшие ноги мальчика:

- Он знает, что ты служил его Дому, - говорила она. - Он знает, что ты был верен ему. Он не потерпит, чтобы за честную службу тебя карали так жестоко.

- Я не служил честно, - мальчик выглядел совершенно убитым. - Я бежал.

Бежал, - он уронил голову. - И меня поймали.

- Кэриллон тоже был схвачен, - ответила Аликс. - Он сражался храбро, но был побежден…

Ей было неприятно говорить такое о Кэриллоне - но все же это была правда.

- Ты был здесь, Роуэн. Ты пришел служить ему. Он увидел в тебе честь и верность, он сделал все, что мог, чтобы освободить тебя. Я пришла от его имени, потому что он просил об этом, - она наклонилась ближе к мальчику. - Он назвал тебя по имени и сказал мне, чтобы я пришла сюда и освободила тебя.

- Я этого не стою…

Она разрезала веревки на руках Роуэна и помогла ему сесть:

- Ты более чем стоишь этого. Почему иначе сам принц стал бы заботиться о твоем освобождении?

Свет озарил его лицо, угрюмое, в синяках - и тут молодая женщина увидела, что глаза его были - желтыми, как глаза Дункана.

У Аликс перехватило дыхание:

- Чэйсули! Роуэн отшатнулся:

- Нет! Я не демон!

Она коснулась его лица дрожащими пальцами:

- Нет… о нет, ты не демон. Это не проклятие. Роуэн…

- Что ты здесь делаешь? - раздался за спиной Аликс новый голос, выговор у подошедшего был несомненно чужеземным. Аликс мгновенно оказалась на ногах и обернулась.

Перед ней стоял человек, явившийся из теней, как демон, за его спиной горели факелы. Темноволосый, бородатый, цвета глаз не разобрать… Прежде, чем Аликс успела сделать хоть что-нибудь, он схватил ее за руку:

- Кто ты, мальчик?

Она возблагодарила судьбу и свою предусмотрительность за эту его ошибку:

- Я служу принцу. Принцу Кэриллону.

Незнакомец взглянул на Роуэна, который, дрожа, прижался к столбу, угрюмо улыбнулся и дернул Аликс за руку в сторону шатра.

Лет ему было примерно столько же, сколько и Дункану, но на этом их сходство кончалось. Этот человек был высок, крепок, но узок в кости, в лице его читалась жестокость и решимость, карие глаза недобро блестели. Одет он был богато - во все черное, кроме синей туники с гербом: алая рука, сжимающая белую грозовую стрелу. Доспех его вряд ли смог бы защитить в бою - но парадный доспех и не предназначен для этого.

Он крепко держал девушку за руку:

- Ты не мальчишка, - с внезапным удивлением сказал он и повернул Аликс лицом к свету. - Вовсе не мальчишка.

Он улыбнулся. Аликс, поняв, что вырваться ей не удастся, оставила свои отчаянные попытки вывернуть руку из цепких сильных пальцев.

- Кто ты? Зачем тебе освобождать этого жалкого сопляка?

- Он не жалкий! - крикнула Аликс. - Он только служил своему принцу, как и надлежит человеку верному и преданному. А вы его за это наказываете!

- Я наказало его за то, что он выплеснул вино на моего отца. Ему еще повезло, что я не приказал убить его. Аликс застыла. Торн… Торн! Этот человек - сын и наследник Кеуфа!

Его темные глаза сузились:

- Так что же ты здесь делаешь, девчонка?

- Ты видел. Я перерезала веревки, которыми был связан мальчик.

- Почему?

Она гордо вскинула голову:

- Потому что этого хотел Кэриллон.

- Кэриллон - пленник, - чужая речь исказила имя. - Его желания для меня ничто. - Отпусти меня, - сказала Аликс, зная, что просить об этом бесполезно.

Торн поднял бровь:

- Думаю, я этого не сделаю. Но объясни, почему же ты хочешь так скоро покинуть - меня, принца? - Я предпочитаю общество другого принца.

Он недобро посмотрел на Аликс, и та пожалела, что спорила с ним. Это могло повредить Кэриллону.

- Мой отец пожелает тебя видеть, - коротко сказал Тори и втащил ее в алый шатер.

…Кеуф, Король Атвии, был огромен. Стул, на котором он сидел, был окован железом, и все-таки невозможно было понять, почему он еще не сломался под тяжестью. Руки, лежавшие на столе, были в веснушках, покрыты рыжими волосками, выгоревшими на солнце до золотого цвета, левую руку пересекал белый шрам.

Волосы Кеуфа были рыжими с проседью, рыжей была и кустистая борода. Глубоко посаженные глаза спокойно разглядывали Аликс.

- Что ты ко мне притащил, Торн?

- Женщину, переодетую мальчиком. Ты спроси ее, зачем она это сделала.

Глаза Кеуфа сузились:

- На солдатскую шлюху непохожа - те, по крайней мере, хоть юбки носят… ты что, предпочитаешь девочек?

- Нет! - против воли прошипела Аликс - и тут же заметила улыбку Кеуфа. - Я хомэйна, господин. Это все, что тебе надо знать.

- То есть, мой враг.

- Да, - ответ шел от сердца. Кеуф ухмыльнулся:

- Ты что, надеялась драться? Тогда ты опоздала. Мы уже выиграли битву.

Принц Фергус и его военачальники убиты или казнены. Капитаны тоже, правда. нескольких я оставил… пока. Даже Кэриллон в моих руках, - Кеуф помолчал, тебе не за что сражаться.

Аликс это утомило. Она призвала магию, которая позволяла ей принимать облик лиир, но Торн, почуяв что-то, вывернул ей руку так, что хрустнули кости.

Внезапная боль не позволила Аликс сосредоточиться.

- Что мне с ней делать? - спросил Торн. - Ты ей займешься, или я могу ее взять себе?

- Оставь ее со мной. И посмотри, с нами ли еще Кэриллон.

Торн отпустил Аликс и вышел. Сейчас она была беспомощна и понимала это.

Атвийский государь улыбнулся:

- Ты не шлюха. И не солдат. Кто ты?

- Та, что жаждет твоего падения, атвиец.

- Я могу приказать убить тебя, девчонка. Или сделать это сам, - он поднял руки.

- Твое хрупкое горлышко недолго выдержит в этих руках.

- А твое сердце недолго будет биться после того, как его пронзит стрела Чэйсули, - тихо сказал, Дункан.

Аликс резко обернулась - Дункан без выражения взглянул на нее, потом остановил взгляд на Кеуфе. В руках у него был боевой лук - черная тетива неразличима в сумерках. Казалось, ее и вовсе не нужно, чтобы послать стрелу.

Кеуф издал неопределенный звук. Вид у него был такой, словно он действительно видел перед собой демона, в голосе прозвучала злоба:

- Итак, ты, ведьма-оборотень, была послана отвлечь меня, пока остальные демоны убивают моих солдат.

- Нет, - отчетливо произнесла она. Я действительно Чэйсули, но пришла только за Кэриллоном. Ты жестоко обошелся с ним. В твоем сердце нет ни чести, ни благородства.

Кеуф расхохотался:

- У меня нет сердца, ведьма. Нет! Дункан подошел и встал рядом с Аликс:

- Моя чэйсула права, Кэриллон достоин лучшего обхождения.

Кеуф поднялся. У него не было иного оружия, кроме кинжала на поясе, но он даже не коснулся его:

- Меня не так просто убить, оборотень.

Дункан мрачно усмехнулся:

- Ты не умрешь этой ночью. У тебя иная толмоора. Сейчас твоя смерть не послужит Пророчеству.

Кеуф сдвинул рыжие брови:

- Чего вы хотите?

- Ничего, кроме освобождения Кэриллона.

- Это цена моей жизни? А если я откажусь?

Дункан пожал плечами:

- Я сказал, ты не умрешь этой ночью. А я никогда не лгу. Даже врагам.

Здоровенный атвиец широко улыбнулся:

- Я ничего не дам вам, оборотень. Попробуйте сами забрать то, за чем пришли.

Аликс почувствовала движение за спиной, она обернулась, ожидая увидеть атвийского солдата, но это оказался знакомый серебряный волк, а с ним и Финн.

Волк еле заметно приподнимал верхнюю губу, человек усмехался:

- Итак, мэйха, ты решила сделать сама то, на что не смогла уговорить нас.

- Я просила. Вы не пошли.

- Довольно, - мягко прервал их Дункан.

В шатер ворвался Тори с обнаженным мечом, и почти мгновенно упал на землю, уже безоружный, а у его горла блеснул клинок Финна.

Дункан серьезно взглянул на Кеуфа.

- Жизнь твоего сына - за освобождение Кэриллона.

Кеуф выругался на своем языке и швырнул Дункану ключи. Повинуясь жесту Дункана, Аликс вышла, сам Дункан последовал за ней, а Сторр и Финн остались охранять владык Атвии.

- Где он? - спросил Дункан.

- Около коновязи. Дункан…

- Мы поговорим в другой раз.

- Что мне еще оставалось делать?!

- Мы поговорим в другой раз. Они прошли по необычно тихому лагерю: ни один человек не попался им навстречу.

- Что вы сделали, Дункан? - озадаченно спросила Аликс.

- Третий дар богов, Аликс. Мы не могли подчинить всех, а потому разыскали капитанов и на время отняли у них волю. Они исполнили наши приказания. Никто не сражался с нами, Хомейнские пленники освобождены.

- Боги… неужели вы так могучи?

- Мы редко пользуемся этим. Только когда у нас нет выбора, - он смотрел с осуждением. - А все из-за тебя, чэйсула.

Она стиснула кулаки:

- Я бы сделала для тебя то же самое! Я отдала бы свою жизнь. Как ты. можешь запретить мне сделать это ради Кэриллона?

Он вздохнул:

- Аликс, мы поговорим об этом позже. Ты заставила меня освободить принца, так оставь же меня хоть теперь в покое. Хотя бы на время. Ты идешь?

Она вдруг остановилась:

- Мальчик!

- Какой мальчик?

- Роуэн, - она указала на столб, парнишка уже исчез. - Он был здесь.

Связанный. Я освободила его.

Она нахмурилась:

- Я думала, у него не хватит сил уйти, - ее. лицо просветлело. -Но если он Чэйсули…

Дункан взял ее за руку:

- Идем, чэйсула. Если мальчик на свободе, ему повезло.


***


Кэриллон по-прежнему сидел в повозке. При виде Аликс он подался вперед:

- С тобой ничего не случилось? Она улыбнулась и бросила короткий взгляд на Дункана:

- Ничего.

Кэриллон был явно удивлен появлением воина Чэйсули, потом его лицо стало настороженным:

- Зачем ты пришел, оборотень?

- Я кое-что потерял, мой господин, и пришел, чтобы вновь обрести это, Дункан развел руками. - Но, раз уж я здесь, я могу и проведать тебя заодно. Моя глупая чэйсула принудила меня исполнить ее приказ.

Кэриллон едва не улыбнулся, борьба чувств отразилась на его лице, но добрый нрав и радость близкого освобождения победили:

- Она и правда глупая женщина. Так я ей и сказал, когда она тут появилась, но разве она меня послушала? - он, в свою очередь, пожал плечами. - Женщины своевольные существа.

Дункан вдруг утратил всю свою серьезность и широко улыбнулся:

- Верно, особенно эта. Думаю, тут всему виной королевская кровь.

Кэриллон рассмеялся. Совершенно растерявшаяся Аликс взглянула на Дункана:

- Дункан, ты что, ключи просто так принес? Позаботься о своем принце!

Улыбка исчезла с лица Дункана, но не из его глаз. Он наклонился и снял сперва ножные, потом ручные кандалы. Аликс зашипела от боли, увидев свежие раны на запястьях Кэриллона - следы от браслетов кандалов. Принц вытянул руки и попытался пошевелить ими, но Дункан остановил его:

|- Не надо. Если ты это стерпишь, я сделаю так, что боль уйдет - когда мы выберемся отсюда, - у него был очень внимательный взгляд. - Ты способен потерпеть? Кэриллон вздохнул:

- Похоже, без этого мне не обойтись. Аликс отчитала меня за недоверие к вашему народу, должно быть, пришло время прислушаться к ней. Глаза Дункана вспыхнули:

- Если она заставила тебя задуматься, правы ли хомэйны в своей нелюбви к нам, в ее глупости есть свои преимущества.

- Дункан! - в отчаянье вскрикнула Аликс.

Он поднял брови и обернулся:

- Ведь это и было глупостью, разве нет? Сперва ты покидаешь Обитель, когда я велю тебе остаться, потом забираешься во вражеский лагерь… И что я после этого должен думать о твоем поведении?

Аликс с вызовом подбоченилась:

- Мое поведение - это мое поведение. Оно тебя не касается. То, что я вышла за тебя по вашим варварским законам и ношу твоего сына-полукровку, еще не значит, что ты можешь мне приказывать!

- Аликс! - крикнул Кэриллон. Он посмотрел на Дункана - на нее - снова на Дункана:

- Она что, всегда так говорит?

- Нет, только когда ей это удобно. Обходительной чэйсулой ей не быть.

Аликс сдвинула брови. Кэриллон медленно покачал головой:

- Должно быть, это верно. Я не знал, что она так остра на язык, - он неожиданно усмехнулся. - Хотя нет, не совсем, однажды она такого наговорила мне… правда, тогда я разорил ее сад, но слышал бы ты…

Аликс отбросила назад волосы:

- Похоже, я пришла зря.

- Кто обрезал твои волосы?

- Дункан.

И Кэриллон ошеломленно посмотрел на воина:

- Почему?

- Ей нужно было дать урок, - Дункан бросил ключи и протянул Кэриллону руку. Идем, господин мой. Нам пора выбираться отсюда.

Кэриллон поднялся на ноги, но пошатнулся и смертельно побледнел, Дункан поспешил поддержать его.

- Дайте мне меч, - проговорил Кэриллон сквозь стиснутые зубы. - Мне нужен меч. Я должен возвратить один должок…

- У меня меча нет, - ответил Дункан. - Последним мечом, который держал в руках Чэйсули, был меч Хэйла. И ты, мой господин, потерял его.

Тихий упрек заставил Кэриллона побелеть еще сильнее:

- Это не моя вина! Торн забрал его, обезоружив меня. Я убью его. Меня заковали, как зверя, со мной обошлись, как с падалью. Они заставили меня смотреть, как по их приказу убивают моих людей, а Тори смеялся над этим. Но самое худшее они совершили не со мной. Тот мальчик… Из-за него - и из-за многих других - Торн умрет от моей руки. Аликс подошла ближе:

- Этот мальчик, Кэриллон. Я видела его… Он - Чэйсули? Кэриллон вздохнул:

- Я тоже так подумал. Действительно, очень похож. Но когда я спросил его, он сказал - нет. Он был сильно напуган. Я думаю, скорее всего, он сын хомэйна и женщины-Чэйсули. Он сказал, что его воспитывали хомэйны, мужчина и женщина, но они не были его настоящими родителями.

Он снова взглянул на Дункана:

- Если ты не можешь дать мне меч, Изменяющийся, тогда одолжи нож. Глаза Дункана сузились:

- У меня есть имя, малютка-принц. И лучше тебе называть меня по имени. Я жертвую своим кланом ради тебя и Хомейны - и, думаю, хотя бы поэтому нам пора прекратить всякую вражду. Слишком многое связывает нас теперь. Послушай меня, мой господин. Если ты хочешь завоевать уважение Чэйсули - а это необходимо для спасения Хомейны - тебе лучше оставить ненависть для Айлини.

Они смотрели друг на друга с такой неприязнью, что Аликс испугалась.

Наконец она взяла обоих за руки:

- Довольно, воины мои. Нам нужно выбираться отсюда.

Дункан и не собирался двигаться с места, и Аликс впилась ноготками в его руку:

- Чэйсул, значит, ты забыл, что я ношу твоего сына? Уведи меня отсюда!

Кэриллон попытался идти, но пошатнулся, Дункан поймал его за руку и вывел из повозки. Второй рукой он взял за запястье Аликс, и молодая женщина почувствовала, что ее волокут вперед.

Она довольно улыбнулась, радуясь, что достигла своей цели, и пошла следом за мужчинами.


Глава 7

Дункан привел атвийского коня и помог Кэриллону взобраться в седло. Аликс чувствовала, каких усилий стоит принцу скрывать боль, она молча следила, как он старается усесться поудобнее в седле, сжимая поводья распухшими руками.

Дункан повернулся к ней:

- Садись позади него, чэйсула.

- Мне не нужна женщина, чтобы поддерживать меня в седле! - возмутился Кэриллон.

- Ты спасся благодаря этой женщине, - ответил Дункан… - А что до того, чтобы сидеть в седле… дело вовсе не в тебе. Я беспокоюсь за Аликс и за нашего ребенка.

Кэриллон хотел что-то сказать, но закрыл рот. Аликс покачала головой:

- Я поеду с тобой, Дункан.

- Остальные уйдут отсюда в облике лиир, - спокойно объяснил он. - Сам я пойду пешком и поведу этого коня в поводу. Не знаю, понимаешь ты это или нет, но ты, несомненно, устала. Поезжай, Аликс.

Только сейчас Аликс почувствовала, что дрожит от утомления. Поразительно, что ей вообще удалось совершить задуманное… Она все-таки хотела возразить скорее, по привычке, - но передумала, увидев понимание в глазах Дункана: молча позволила ему усадить ее в седло и взялась за кожаный пояс Кэриллона.

- Куда мы едем? - спросил принц.

- Недалеко. Лиги две, не больше, - Дункан взял коня в повод. - Едем, когда мы доберемся до места, я займусь твоими ранами. Дункан двигался настолько бесшумно, что Аликс слышала только приглушенный стук копыт коня. Они въехали в лес, временами в сумерках мелькали неясные тени животных, и она поняла, что лиир и их воины сопровождают вождя и его подопечных, хранят их покой. Как все-таки чудесно было чувствовать себя в безопасности…

Наконец, Дункан привел коня на маленькую прогалину, незаметную неопытному глазу. Аликс и Кэриллон спешились, принцу, правда, пришлось воспользоваться помощью Дункана.

- Со мной все будет в порядке, - коротко сказал Кэриллон. Дункан не отнял руки:

- Нет бесчестья в том, чтобы принять помощь после того, как столько времени провел в оковах, - он встретился глазами с Кэриллоном. - Или ты отвергаешь эту помощь потому, что она исходит от Чэйсули? Аликс устало вздохнула и поправила волосы:

- Неужели вы все время будете так препираться? Что, так трудно оказалось забыть свою гордыню и надменность? А еще меня называют глупой, подумать только!… Неужели вы не можете забыть о том, кто из вас к какой расе принадлежит, и просто вести себя как люди?

Кэриллон молча взглянул на нее, мгновением позже его лицо смягчилось, он снова обернулся к Дункану, - Ты доказал свою верность - по крайней мере, мне, - этой ночью. Не мне упрекать тебя за это.

Дункан улыбнулся в ответ и указал на упавшее дерево:

- Сядь, господин мой. Посмотрим, стоило ли тебя спасать.

Принц медленно опустился на землю и сел, прислонившись к стволу - в той же позе, к которой привык за время заключения.

- Разведи огонь, чэйсула, - тихо сказал Дункан.

Она почувствовала, как дрогнуло от страха сердце:

- Так близко к атвийцам? - Так надо, Аликс. Кэриллон не сможет сегодня ехать дальше.

Она набрала небольших камней и соорудила подобие очага. Собрала немного веток и сучьев - и тут, невероятно удивив ее, появился воин Чэйсули и молча разжег костер. Оглянувшись, она увидела, что всю прогалину заполнили вернувшиеся воины, и вместе с ними - их лиир.

Кай? беззвучно позвала она.

Он устроился на ближайшем дереве. Здесь, лиирэн.

Я исполнила, что обещала.

Да, лиирэн. Похоже, это его развеселило. Ты воистину Чэйсули.

Аликс улыбнулась. Слышать такие слова от тебя - большая честь.

А когда- то ты не хотела этого признавать -помнишь?…

Аликс вздохнула и опустилась на колени около костра, наблюдая за Дунканом и Кэриллоном. Но я была глупа, Кай, и не хотела ничему учиться, Ты многому научилась, лиирэн, согласилась птица. И многое тебе еще предстоит узнать. Аликс вгляделась в путаницу древесных ветвей, пытаясь различить Кая. Как это? В свой час узнаешь. Услышав сдавленный вскрик Кэриллона, Аликс тут же позабыла о птице. С ужасом она увидела, как Дункан осматривает руки Кэриллона, не обращая внимания на боль, которую причиняет.

- Оставь их в покое, - выговорил принц сквозь стиснутые зубы. - Само заживет.

- То, что я увидел, стоит причиненной боли, мой господин. Железо может разрушить не только плоть. Оно может убить самое жизнь в мышцах. Но ты, как мне кажется, еще сможешь держать в руках меч.

- А когда я смогу взять меч в руки, я проткну им черное сердце Торна, - с ожесточением выговорил Кэриллон.

Глаза Аликс расширились - она увидела, как из тьмы на свет костра вышел Финн. Рядом с ним шел Сторр.

- Какой же меч тебе нужен, малютка принц? Ты ведь потерял тот, который мой жехаан подарил Мухаару.

Кэриллон покраснел:

- Я признаю это.

Финн приподнял бровь:

- Я ожидал отрицаний и оправданий. Ты удивляешь меня.

- Это может подождать, - с упреком заметил Дункан.

Финн подошел ближе к огню и вынул из-за спины меч в кожаных ножнах, золотая рукоять блеснула в свете костра, рубин был похож на каплю крови - или пламени.

Воин поднял меч и пристально взглянул на него:

- Меч Хэйла предназначался только для одного человека, Кэриллон. Не знаю, ты ли это, но если ты, лучше поберегись. Ты уже второй раз теряешь меч моего жехаана. В третий раз я могу и не увидеть его в твоих руках.

Кэриллон ничего не сказал - только посмотрел недоверчиво, когда Финн протянул ему меч, но Финн не попытался отнять оружие, и принц принял его из рук Чэйсули.

- Если ты не хочешь, чтобы этот меч наследовал я, почему ты возвращаешь его мне? В твоих руках он может оказаться более могучим оружием.

Финн пожал плечами и скрестил руки на груди:

- Воин Чэйсули не носит меча. А я прежде всего воин.

Кэриллон положил меч на колени и остался сидеть так, разглядывая гербового льва на рукояти, но вскоре усталость и боль дали себя знать, и он уснул - сидя, крепко прижав к груди меч Хэйла. Ничего в нем не осталось от прежнего принца, которого знала Аликс - ничего, кроме решимости, которую его лицо сохраняло даже во сне, да рубинового кольца с печаткой.

Аликс вздохнула, сейчас она понимала, что толмоора Кэриллона неизбежно уведет его еще дальше от нее.

Дункан поднялся и обернулся к ней. Что-то в его лице подсказывало ей, что, должно быть, все эти чувства легко можно было прочесть на ее лице, на мгновение она увидела перед собой того упорного почти до жестокости воина Чэйсули, который заставил ее против воли войти в клан.

Потом странное ощущение исчезло.

Это Дункан, напомнила она себе, Дункан…

Этого оказалось достаточно. Дункан подошел к Аликс и поднял ее с земли.

Она почувствовала силу в его руках и радостно удивилась, что этот мужчина взял в свой шатер необразованную деревенскую девчонку, когда мог выбрать любую другую женщину.

- Идем со мной, - ласково сказал он, уводя ее с прогалины в лес.

В лесу он усадил ее на пенек, а сам остался стоять перед ней.

- Дункан?

- Я не могу винить тебя за то, что ты сделала. Ты решила, что нужно делать, и сделала это. Как и подобает воину.

Аликс испугалась, что за этими словами последует вспышка гнева - гнев Дункана был страшнее, чем чей-либо другой. Особенно для нее.

- Я понимаю, что значит быть привязанным к кому-то - привязанным настолько, чтобы сделать для него все, что в твоих силах, - сказал он. - Ты знаешь, я так же пожертвовал бы собой ради тебя или Финна. Ради любого воина клана.

Она подняла на него глаза, нервно облизнув губы:

- Если ты злишься, Дункан, лучше так и скажи. Я не могу ждать всю ночь.

На его лице ничего не отразилось, но голос звучал удивленно:

- Я не злюсь на тебя. То, что ты сделала, не было неверным - только необдуманным.

Она застыла:

- Необдуманным?

Дункан вздохнул и шагнул к ней, в свет луны. Он улыбнулся, положив руки ей на плечи:

- Разве ты забыла о ребенке? Разве забыла о магии в твоей душе?

- Дункан…

- Я не хочу потерять тебя, если у тебя будет выкидыш. Это может отнять у женщины жизнь. Но я не хочу и рисковать ребенком, которому суждено стать воином. Аликс, ты принимала облик лиир, нося ребенка. Разве ты не подумала о том, чего это может стоить?

Внезапно она почувствовала страх и невольно прикрыла живот руками:

- Дункан… ведь это не повредит ребенку? Это не отнимет его у меня?

Он попытался разгладить морщины, вдруг прорезавшиеся на ее гладком лбу:

- Я думаю, это не повредит ему, чэйсула, но и ничего доброго тоже не принесет. Разве ты хотела бы, чтобы эта бедная, еще незрелая душа начала менять облик, не зная даже своего собственного обличья?

- Дункан!

Он снова вздохнул, поднял ее и притянул к себе, Аликс отвернулась.

Лиирэн, ты единственная женщина, которая ему нужна, ласково возразил ей Кай.

Аликс прижалась к Дункану. Ей очень хотелось верить, что ястреб прав.


ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник