Избранные произведения. Том 4

Глава 11. ПРЕЛЕСТЬ НЕОЖИДАННОСТИ

После завтрака, напутствуемые полуироничным замечанием Моммы «соблюдать режим безопасности не ниже пункта «срам»,десантники выгрузили из прибывшего с орбиты когга танк-лабораторию «Мастифф» и быстро загрузили кормовой отсек оборудованием для исследования «зеркальных перевертышей».

К этому времени маунты полностью сняли осаду лагеря, и защитную завесу, требующую громадных расходов энергии, выключили.

— Вы уж не обижайтесь,- извиняющимся тоном сказал провожавший их Зотов.- У начальника слишком много забот, да и ладится не все, сами видите. Так что войдите в положение. По пути вы наверняка столкнетесь с кем-нибудь из представителей местной фауны,и хотя танкам маунты не страшны- относительно, конечно,- лучше не подпускать их близко.

— Учтем,- сказал Богданов.- Спасибо. Вперед!- бросил он Томаху, надевшему эмкан управления.

Танк легко, без толчка, снялся с места.

Они проехали мимо поля космодрома, на котором трое сотрудников базы с помощью универсального корабельного погрузчика вытаскивали из ямы вдавленный в почву муляж когга; неподалеку торчал трехлапый, похожий на коленчатого металлического жирафа сторожевой автомат.

Лагерь базы располагался на ровном месте, занимая площадь чуть больше гектара. Со всех сторон он был окружен великаньим лесом, хотя Филипп обратил внимание, что в полосе двухсот метров от его границ не росло ни одно дерево.

— Вы что же, лес возле базы уничтожили? — спросил он.

— Сожгли,-отозвался Владриг,подумал и добавил:-Иначе нельзя: мимикрозавры.

Танк в это время,поднимая голубоватую пыль,проезжал под деревом. Станислав несколько замешкался, и Владриг предложил:

— Давайте поведу я, быстрее дойдем, дорога мне известна лучше.

Томах посмотрел на Никиту и передал управление провожатому.

— О мимикрозаврах мы наслышаны,- сказал он.- Хочется убедиться воочию.

Владриг уверенно нацепил эмкан,

— Увидите, не сомневайтесь, но не уверен, что это зрелище доставит вам удовольствие.

Филипп сидел слева от Богданова и справа от кресла водителя, созерцание чужой природы заставляло сердце сжиматься в ожидании каких-то необычных встреч, поэтому он не особенно прислушивался к разговорам в кабине.

Сначала они ехали вдоль цепи невысоких увалов, поросших все тем же лесом, создающим впечатление непроходимой чащи. Деревья напоминали земные мангры: короткий толстый ствол опирался на множество «ног»- ходульных корней, и пускал ввысь пучок точно таких же по форме «рук»- ветвей, так что если бы дерево можно было перевернуть, оно нисколько не изменило бы свой вид. Потом танк вывернул в речную долину и,пустив многохвостовую радугу за кормой, всплыл над гладью реки на поддерживающем поле. Кабину сразу перестало раскачивать и бросать с боку на бок.

Берега реки заросли густым лишайниковидным ковром, цветом напоминающим запекшуюся кровь, и среди этих толстых «подушек» и «колючих покрывал» Филипп заметил редкие оранжевые языки пламени. Лишь вглядевшись, понял, что это, скорее всего, тоже растения.

— Цветы?- спросил он, показывая на «огни».

— Спороносы,- повернув голову,ответил Владриг.- Мы назвали их пламениками. Красивы только издали.То,что светится- язычок пламени,-на самом деле плесень со спорами, колонии микроорганизмов. Стоит «цветок» сорвать, как плесень бурно распадается с выделением непередаваемо гнусного запаха. Однажды наш биолог принес его в кают-компанию…

В этот момент дерево на холме, мимо которого они проезжали, вдруг выдрало свои корни из почвы и обрушило на танк тысячерукие ветви.

Владриг остановил машину,искоса поглядев на пассажиров. Те молчали. «Дерево» обхватило танк со всех сторон и стало трясти и раскачивать.Ствол его изменил цвет на фиолетовый и словно треснул щелью громадной пасти. По броне с визгом прошлись шипы и когти лап, потом пелуметровые зубы.

— Красавец! — нарушил молчание Томах.

Владриг включил защитное поле, и странное «дерево» шарахнулось от машины в воду, раздался шипящий скрежет- крик зверя.

— Вот вам и мимикрозавр,- со смешком сказал Владриг. — Вы так рвались его увидеть.

— Только не я,- буркнул Бруно.- Похоже,человек ему- на один зуб. Но вообще он довольно симпатичен.

«Симпатичный» зверь на глазах превратился в корявую фиолетовую торпеду и с плеском нырнул в глубину реки. В ответ на его скрежет, издалека, словно эхо, донесся пронзительный крик-клекот, от которого у всех заныли зубы.

— О, дьявол!- сказал Владриг, увеличивая скорость.- Если она нас учует!…

— Кто?

— Разве вам не говорили?Ребята назвали ее рок-птицей.Невелика, чуть больше орла, но кричит- только энергозавеса спасает.

— Ультразвук,- проворчал Бруно.

— И ультразвук, и целый набор противных обертонов. Если она заметит танк, работы не получится, придется уходить на базу.

— Отпугнуть, и дело с концом!

— Отпугнуть- значит убить.Никого и ничего птица-рок не боится. Если только ранить- через минуту тут будет светопреставление!Каким-то образом сотни этих исчадий ада узнают о происшествии, собираются в стаю, и тогда приходится или бежать сломя голову под защиту базы, или…

— Ну-ну?

— Или стрелять!

Владриг, подумал, вырвал танк из теснины реки и направил его в расщелину между стенами расколотого надвое непонятным катаклизмом холма. Однако вскоре раздался знакомый крик, и над танком мелькнул силуэт таинственной птицы.

— И-и-р-р-р-ра-з-з-зла-ш-ш-ш!-Словно визг раздираемого железа,скрип стекла и шипение выпускаемого пара.

Владриг резко затормозил.

— Попробуем ее сбить.

— Не надо,- тихо сказал Богданов.- Пусть кричит. Едем дальше. Далеко еще?

— Километров семь, но…

— Не обращайте внимания,потерпим. Станет невмоготу, пoпpoбуем отпугнуть, но это в крайнем случае.

Владриг пожал плечами и повиновался.

Сопровождаемые криками дьявольской птицы,от которых ныли зубы и сверлило в ушах, они направились в заросли леса, состоящего из странных толстых, изъеденных дырами и полых внутри деревьев.Светло-голубые у основания,деревья постепенно темнели с высотой и к вершинам, напоминавшим сжатые кулаки, становились черными. Пространство под ними было усеяно черными сморщенными плодами с метровыми колючками.

— Каштаны!- хмыкнул Лихолетов.

— Точно,- не оборачиваясь, сказал Владриг. — Мы их так и назвали: каштаны Триаса.

Над танком снова пролетала птица-рок, заставив людей замолчать. Впереди открылась гладкая черная площадка, машина с ходу вылетела на ее середину, дернулась и… стала тонуть.

Владриг выругался сквозь зубы, подключил поле поддержки, танк с трудом выполз на край вязкой трясины.

— Асфальт,- пояснил провожатый в ответ на взгляды десантников.- Таких асфальтовых трубок в этом районе много.Район термально активен,иногда трубки выбиваются метановым паром под давлением и получаются асфальтовые озера или «стадионы».

Через полчаса выехали на обширную лысую поверхность, на которой кое-где торчали гибкие хлысты какого-то растения. Возле громад знакомых «мангров» Владриг остановил танк.

Богданов шевельнулся в кресле.

— Приехали?

— Приехать-то приехали, только почему-то не видно «зеркал».

— А разве здесь не работают ваши группы?- осведомился Томах.

— Конечно, нет.Это место старой базы,мы переехали отсюда неделю назад.Одно «зеркало» было врезано в ствол лабиринтопода,- Владриг показал на самое большое полое дерево,- а второе было мерцающим, то есть то появлялось на пустом месте, то исчезало. А сейчас — ничего…

— Завел, Иван Сусанин! И мы хороши: надо было сразу спросить, куда едем, только время потеряли.

— Но они были, честное слово!- Владриг порозовел под взглядами.

— Мы верим,- вздохнул Богданов.- Но дело в том, что «зеркала» появляются только там, где есть люди. Вы ушли отсюда, исчезли и они. Теперь «зеркала» наверняка появились возле базы, на новом месте, просто вы их там не искали. Придется возвращаться. А где работают ваши группы?

— В разных местах. На нашем материке работают три: биологическая и две планетологических. На плато Нежданного Спокойствия потерялись как раз биологи.А на другом материке четыре группы:атмосферники, океанологи, биологи и планетоморфологи. Все группы автономны, базируются на «Мастиффах», имеют передвижные реакторы и инструментальные бункера. До ближайшей около семидесяти километров.

Богданов кивнул.

Танк развернулся и углубился в лес, пускаясь в обратную дорогу.

Через полтора часа вернулись к базе, объехали ее по периметру и обнаружили два «зеркала». Одно пряталось на мощном стволе полого лабиринтопода, второе расположилось на противоположном конце пустыря, в перистом кустарнике.

Момма только хмыкнул,выслушав сообщение,а его заместитель Зотов равнодушно порадовался случившемуся: вблизи лагеря работать было несравненно удобнее и безопаснее, чем вдали от него.

Десантники выгрузили аппаратуру и приступили к исследованию «зеркальных перевертышей», разделившись на две группы.

К вечеру первого дня стало известно, что «зеркала» ничем не отличаются от своих предшественников на Шемали, вплоть до палиндром-эффекта. ТФ-трассеры дважды фиксировали эхо волновых передач: «зеркала» исправно передавали накопленную информацию неведомому Наблюдателю. Однако определить направление передач не удалось,не помогли ни разработанные специалистами техсектора методы ТФ-пеленгации, ни сверхчувствительные датчики направления.

Филипп работал в паре с Бруно на трассерах: оба одинаково хорошо разбирались в ТФ-аппаратуре,знали все ее сильные и слабые стороны. Остальные эксперты техсектора под началом Романенко занимались изучением физических свойств «зеркальных перевертышей», спектральным распределением излучений и плотностей полей вблизи этих объектов, и анализом свойств предметов, пропущенных через «зеркала». Спокойная сдержанность безопасников, очевидно, понравилась Владригу, и он выбирал время помочь новым товарищам «и словом, и делом».

За все время работы вблизи базы не появился ни один маунт, только однажды выполз мимикрозавр, но тут же уковылял в чащу, словно устыдившись своего грозного вида.

— Странное затишье,- признался Владриг Томаху.- Будто вымерло все кругом. Обычно мы не можем даже спокойно выйти из дома, как появляются маунты, или диноптеры, или те и другие разом. А тут целый день возимся почти без защиты, и никого!

— Им стало скучно,- пошутил Станислав, охранявший «тылы» групп на «Мастиффе».

— Нет, действительно что-то странное. Во время нашей поездки тоже было тихо, даже птица-рок не проявила всех своих качеств. Не готовится ли новая волна нападений?

Богданов оторвался от работы и посмотрел на лиловатое небо с кляксами облаков.

— Да,- согласился он.- Странно. Если не сказать иначе.

А спустя несколько минут из леса выпрыгнул маунт,будто подслушав разговор. Взвыла сирена сторожевого автомата.

— Все в танк!- закричал Владриг, хватаясь за «универсал».

До зоны, охраняемой энергозавесой, было всего около двухсот пятидесяти метров, но никто из десантников не тронулся с места, видя, что Богданов не торопится убегать.

— Спокойно,ребята,я вас прикрою,- сказал из танка Томах.- Только подойдите друг к другу поближе.

Работавшие, побросав приборы, сдвинулись тесней. Владриг попятился к ним, выставив короткий ствол пистолета навстречу маунту.

Теперь Филипп мог рассмотреть необычное животное более подробно, чем во время первой встречи. Тело маунта не имело определенной формы, больше всего оно походило на многогорбый, складчатый наплыв лавы высотой около полусотни метров и длиной больше двухсот. Головы у него тоже не было, впереди по ходу движения туловища торчал округлый бугор с двумя пятнами, напоминающими косые треугольники, более светлые, чем все остальное фиолетово-черное тело животного.

Складки на «груди» маунта сократились, и он почти бесшумно, только дрогнула почва, передвинулся вплотную к замершей группе людей. Филипп не ощущал страха,несмотря на нависшую над ними многометровую махину величиной с двадцатиэтажное здание.Увиденное ими существо и размах природы, сотворившей это чудо света, потрясали.

С минуту длилось томительное равновесие: обе стороны с интересом разглядывали друг друга,хотя определить- где у маунта глаза,было невозможно, разве что светлые трехметровые треугольники на лобовом вздутии? Потом со стороны базы донесся сигнал,и из дверей ангара выкатилась платформа с хищным силуэтом плазменного разрядника. Управлялась она, очевидно, дистанционно.

— Не стрелять!- яростным шепотом сказал Богданов.- Не сметь стрелять!

Но его то ли не услышали, то ли не поняли. Платформа выкатилась на поле космодрома, с решетчатого кожуха разрядника сорвалась неяркая голубая молния и вонзилась в бок маунта. Животное всколыхнулось всеми своими складками и наростами, стремительно развернулось в высоту, как бы «встав на ноги», так что люди увидели его брюхо со множеством отверстий, и бросилось в лес, по пути задев танк Томаха.

С платформы плюнуло вслед громадным языком прозрачно-синего пламени,в лесу ухнуло, и всех накрыла волна грохота, словно где-то рушились скалы. Грохот удалился и стих.

— Повезло!- с облегчением сказал Владриг, пряча «универсал».

— А что там загрохотало?- пробормотал Бруно.- Маунт столкнулся со скалой?

— Нет, это его крик.

Десантники переглянулись. С другой стороны поляны к ним бежали Романенко и члены его группы.

— Кто командовал стрельбой?- медленно проговорил Богданов.

Все разговоры смолкли,

— Я, конечно,-раздался в наушниках голос Моммы.-Надо же было его отогнать. Только плазмопушки они и боятся, в следующий раз берите ее с собой сами.

— Вы слышали крик? — сердито спросил Лихолетов.

— Слышал.- В голосе начальника экспедиции прозвучало удивление.- Ну и что?

— Ничего особенного, но нет крика без боли! Понимаете?

Богданов предупреждающе сжал локоть врача, и тот умолк. Момма не отвечал. Филипп представил его жесткое усмехающееся лицо и поморщился: начальника экспедиции мало трогали эмоции окружающих.

— Слава,- сказал тихо Богданов,перейдя на другую волну.- Возьми Януша и Романенко и пройдись с ними по маршруту до ближайшей остановки планетологов, поищи «зеркала»,поговори с разведчиками.Связь будем держать на этой же волне через каждые два часа. В конфликты с живностью не вступать, оборона в случае нужды- пассивная.

— Есть,- лаконично отозвался Томах.

— Куда это они?- спросил Владриг, провожая глазами танк.- Опасно же!

Никто ему не ответил.

Вечером к исходу третьих суток пребывания на планете группа безопасников собралась в кают-компании базы,негромко делясь впечатлениями прошедшего дня. Томах с Микульским и Романенко вернулись поздно,их каждодневные таинственные отлучки интересовали многих,но по лицам невозможно было судить о результатах рейдов, а спрашивать, куда они ездят, у десантников было не принято. В этот вечер они имели короткий разговор с Богдановым, после чего уселись в уголке рядом с Филиппом, рассеянно прислушиваясь к голосам товарищей.

— Как там дела с пропавшей группой?-спросил Томах Филиппа, вырабатывающего привычку к немногословию.

— Нашлась перед вашим приездом. Их завалило в одной из пещер, с трудом пробились на поверхность.

— Нашли кого-нибудь?

— Новый вид животных, нечто вроде двулапых кротов.

— Нападений не было?

— Не интересовался.

Станислав расслабленно шевельнул рукой.

— Напрасно. Если бы интересовался, набрел бы на интересный парадокс.

В помещение, широко шагая, вошел прямой,холодно-официальный Момма. Остановившись возле Богданова, сдерживаясь, сказал:

— Кто вам дал право снимать энергозавесу вокруг базы ночью?

В кают-компании установилась тишина.

Богданов с недоумением посмотрел на начальника экспедиции.

— Разве я вас не предупредил?Простите, я, кажется, о своем решении сообщил Зотову. По-моему, нет смысла постоянно включать защиту в ночное время. Над базой завешен аэросторож,он подаст сигнал тревоги, если появится опасность. К тому же выяснились некоторые любопытные обстоятельства,мне необходимо было их проверить.

— Меня не интересуют обстоятельства,не относящиеся к компетенции начальника экспедиции.За безопасность экспедиции отвечаю я,и ваши аргументы… — Момма поискал слово, не нашел и закончил:- Впредь попрошу решения, направленные на изменение статуса базы или внутреннего распорядка, согласовывать со мной.

Богданов молча вынул из кармана куртки оранжевый прямоугольник.

— Посмотрите, это мой сертификат официала УАСС, там написано, что я могу, а что нет.

Момма поиграл желваками, метнул холодное пламя взгляда на лица насторожившихся десантников и работников экспедиции, делавших вид, что они заняты обсуждением насущных проблем.

— Ваши полномочия не могут распространяться на организацию работы экспедиций Даль-разведки. Здесь командую я, и только я имеют право отменять собственные распоряжения.

— Сбавьте свой тон. Я вас предупреждал, что мы будем экспериментировать, искать новые способы охраны базы, но вы пропустили мои слова мимо ушей. Ваши распоряжения я не отменял, защита выключалась по ночам в порядке, предусмотренном первоначальной программой, и ничего за это время не случилось. А единоначалие руководителя экспедиции распространяется до известных пределов. Я не был готов к сегодняшнему разговору, но, коль уж вы начали, слушайте. Право выносить решения, направленные, кстати, не только на соблюдение режима работы и необходимой степени безопасности, но и на выполнение норм экоэтики, имеют и ваши заместители. Почему же ни одно из требований заместителя по экоэтике Дария не только не записано в журнал распоряжений,но и вообще не выполняется?Почему Дарий,место которого здесь,на поверхности планеты, находится на борту корабля? И наконец,последнее: почему вами поощряется конфликтная ситуация экспедиции с животным миром Триаса?

Момма сжал губы так, что они превратились в линию.

— Так! Отвечаю по порядку.Первое,требования моего заместителя по экоэтике полностью расходятся с действительностью,отражаются на графике работ и поэтому,естественно,не выполняются.Второе:Дарий,находясь на базе, бесполезен как специалист. Говоря прямо, он нам попросту мешает… всем. И третье: конфликтная ситуация с фауной Триаса создана не нами. Мы вынуждены защищаться, и только. Вы удовлетворены ответами?

Богданов медленно покачал головой, глядя на Момму с неопределенным сожалением.

— У меня есть еще вопросы.Как вы думаете, почему на нас, я имею в виду прибывший отряд, за трое суток не было совершено ни одного нападения?

Момма пожал плечами.

— Случайность. Причем счастливая случайность.

— Хорошо, пусть будет случайность. Тогда почему на базу тоже до сих пор нет нападения? Я ведь снял защиту двое суток назад.

— Я не ксенобиолог. В психологии и инстинктах маунтов пусть разбираются специалисты. К чему вы клоните?

— Правильно, специалисты,-согласился Богданов.-А главный специалист в этом вопросе,кстати,Дарий.Слушать его,однако,вы не стали,как не послушали молодых биологов из группы Шемисса, предложивших провести эксперимент- прекратить стрельбу и посмотреть,что из этого выйдет.Ну как же, это ведь могло повлиять на план,утвержденный за сто световых лет на Земле.Но вот еще задачка: мой заместитель Станислав Томах трое суток провел вдали от базы, встретил стадо маунтов и целую «рощу» микрозавров,выходил к ним в скафандре,и,заметьте, без оружия. И что бы вы думали?

Момма скривил губы.

— Они, конечно, не напали, так? Хорош эксперимент! Но, помоему, исключения только подтверждают правила.

Богданов оставался самим собой, словно не замечал колкости и резкости высказываний Моммы.

— У биофизиков есть такие понятия: излучение страха, излучение зла и так далее. Каждый человек излучает целый набор биоволн, в том числе и указанные волны страха и зла, а также и противоположные им волны доверия и дружелюбия. Оказывается, маунты остро реагируют на эти излучения, чувствуют их.

Богданов заметил, что его слушают все, и слегка повысил голос:

— Говорю это не для красивого аргумента в споре.Эти данные добыты вашими же товарищами из групп Шемисса и Старикова,только и к ним никто не прислушивался,не анализировал факты. Экспертам десанта пришлось потрудиться, чтобы успеть проверить всю накопленную информацию и уловить связь между излучением наших с вами мозгов и поведением маунтов.

— Видимо,ваши эксперты одинаково компетентны во всех вопросах физики и биологии,- заметил Крут Зотов из-за спин товарищей. При этом он посмотрел на Момму,и Филипп понял значение этого беглого взгляда:Зотов перестраховывался. Ему предстояло еще долго работать с командиров в одной упряжке, и рисковать он не хотел.

— Да, эксперты технического центра УАСС профессионалы не только по отысканию ошибок в технических системах,- сухо отрезал Богданов.

— И все же я не понял.- Момма отвел глаза.- Вы нашли способ избавиться от нападений маунтов?

Томах,так и не вставший со своего места, покачал головой. Филипп успел заметить на его лице тень сожаления, как и у Богданова. Мыслили и оценивали людей они одинаково.

— Вы не догадываетесь? Когда прекратились нападения маунтов на базу?

— Вы же знаете, перед вашим прилетом.

— Очень хорошо. А ваш резерв, все восемь человек, когда покинули базу в поисках группы Шемисса?

Момма задумался, былая уверенность покинула его каменные черты.

— Тоже перед нашим приходом. Но на этот отряд при переходе на плато Нежданного Спокойствия было совершено пять нападений маунтов и мимикрозавров, а на базу ни одного! Легко подсчитать- и мы подсчитали,- что тот поток излучения отрицательных эмоций,который исходил от всех находящихся в лагере девяти человек, недостаточен для того, чтобы пробить энергозавесу, отсюда и умиротворение маунтов.Эти ползающие горы чудовищно чувствительны ко всем биополям, в чем состоит их основное оружие в борьбе за существование: чтобы прокормить себя, они должны чуять добычу задолго до того, как добыча учует их, замаскироваться-то им, как мимикрозаврам, нет никакой возможности. Вероятно,они относятся к вымирающему классу,да так оно и есть,потому что, по данным биологов,на планете обнаружено всего одиннадцать стад маунтов, из них семь- на вашем материке,и в каждом стаде всего по два десятка особей. Двести двадцать маунтов на всю планету!А вы ведете с ними настоящую войну!"Охотники на бизонов»…

Богданов замолчал, молчали и все остальные.

— Вы можете спросить: почему же маунты не напали на нашу группу, когда мы только-только приземлились? Ответ прост: мы не излучали в диапазоне страха и зла! И не излучаем до сих пор,поэтому и на базу прекратились нападения, несмотря на выключенную защиту. А чувство, или, если хотите, инстинкт, заставивший маунтов обратить внимание на человека, не что иное, как любопытство! Да-да, любопытство! А вы с первого своего шага приняли его за проявление агрессивности, палите из всех стволов по существам, которые по интеллекту в родстве с нашими дельфинами.

«Чепуха!» — говорил взгляд Моммы, но вслух он этого не сказал.

— Ловко!-кряхтя,снова вмешался Крут Зотов.- Ловко вы подвели платформу под идеи Дария! Однако позволю себе усомниться в некоторых ваших выводах. Очень уже быстро у вас получается: пришел, увидел, победил! Фактического-то материала у вас почти нет? Я имею в виду обработанного материала, а не тех фантазий, которыми снабдили вас наши мальчики. А такие утверждения, что начальник…

— Не надо, Крут,- поморщился Момма, и Зотов сразу замолчал.

— Я думаю, вы поняли,- тихо сказал Богданов.- Действительно, фактов у нас мало,но поэтому-то и надо все проверить,а не переть вперед а ля йови.Правда, я не сказал о главном доказательстве,- он помедлил.- Судя по ситуации на Триасе, «зеркала», к которым вы поразительно равнодушны, появляются именно в тех местах,где человек вольно или невольно начинает вести себя… не как человек, где он переступает грань дозволенного, четко определенную нормами экоэтики. Вдумайтесь в это слово: экоэтика! Глобальная ответственность человека за все, что живет! А вы- плазменные пушки, «универсалы»… лазеры!

В кают-компании разлилось тяжелое молчание, прерываемое тонкими писками пульта возле незрячей стены виома.

— Маунты!- доложил вдруг кто-то из дежурных наблюдателей.- Три с юго-востока.

Момма сделал шаг к пульту, но посмотрел на Богданова и остановился.

— Включить защиту?- обернулся от пульта Владриг.

Богданов молчал.

— Нет,- поколебавшись, сказал начальник экспедиции.- Будьте наготове, если они полезут за черту безопасности.

— Мы завтра уходим,- сказал Богданов, подзывая Томаха.- Слава,твое мнение?

Остальные поняли, что разговор вошел в русло конфиденциальности, задвигались, заговорили о своем, разбившись на группки.

— Мое мнение- отстранить Исиро Момму от руководства экспедицией,- жестко сказал Станислав.-За несоблюдение второго параграфа должностной инструкции о руководстве экспедиционными отрядами Даль-разведки, а также за игнорирование норм экоэтики в планетарном масштабе.

Богданов пристально наблюдал за Моммой.Тот дрогнул ноздрями, губы сжались, словно перекусывая готовые вырваться слова.

— Согласен,- сказал наконец Никита.- Однако отстранять от руководства экспедицией я вас не буду. Пока. Только теперь все требования Дария будут выполняться так же,как и ваши собственные, а сам он должен находиться здесь. Согласны?

— А что мне остается?-сердито сказал Момма.Он не был способен признаваться в поражении, и, хотя требовательность его была однобока и граничила с жестокостью, руководить он умел. «Что ж,-подумал Томах,-не верится,что столь прямолинейный в стремлении доверять только своему опыту, считать свое мнение единственно верным человек вдруг «исправится», но может быть, он хотя бы способен идти на компромиссы?»

«Мы достаточно легко проникаем в космос,-думал Филипп,- технически просто. Вот только решить, как вести себя там, далеко от Земли, в глубинах пространства,непросто.Вернее,решить-то, наверне, легко, а претворять решения в жизнь»…

— Так что же такое ваши «зеркальные перевертыши»?- осторожно спросил Момма у Богданова,когда все разошлись на отдых и кают-компания опустела.

— Видеопередатчики с палиндром-эффектом,-ответил тот, глядя на багровое зарево заката,расчерченное в косую линейку стрелами облаков.-Кто-то через них наблюдает за нами.А,может быть,"зеркала» просто нечто вроде указательных знаков: «Осторожно! По газонам ходить воспрещается!» Или так: «Капризным детям вход воспрещен!»

Момма хмыкнул.

— Не слишком ли вы упрощаете? К чему тогда им палиндром-эффекты? Задержка предметов во времени и выдача в повернутом положении? Мне кажется, причина появления «зеркал» намного сложней, чем вам представляется.

— Это нас и тревожит.

Из черной стены леса бесшумно выпрыгнула нелепая масса маунта, и впервые за месяцы пребывания экспедиция на поверхности Триаса в кают-компании не прозвучал сигнал тревоги.

Утром следующего дня,начавшегося угрюмым серым туманом, Богданов первым рейсом отправил на спейсер ненужную больше технику,затем группу экспертов во главе с Бруно; третьим рейсом отправлялись последние десантники: Богданов, Томах и Филипп, мрачно-неудовлетворенный тем, что его помощь никому не понадобилась.

Ни один из «зеркальных перевертышей» захватить с собой не удалось: наутро их просто не стало- свое дело они сделали.

Провожал десантников Владриг,смущенный непривычностью ситуации и неумением прощаться.

— Извините,коли что не так… Ребята передают вам привет и пожелание чистого пространства.

— Спасибо, взаимно,- поблагодарил Богданов, пожимая ему руку.- Только не выставляйте напоказ свое бесстрашие при встрече с маунтами. Не всегда ведь животное поступают так, как нам хочется, осторожность в контактах подобного рода не помешает.

Десантники помахали руками работающим на космодроме инженерам экспедиции и скрылись в когте.

— Ну и тип этот Исиро Момма!- проговорил Филипп,когда они расселись в рубке.

— Полегче, полегче,- вполголоса заметил Богданов.- Все же он вдвое старше любого из нас. Любить его необязательно, но то, что он опытен и решителен, заметно.

— Его же боятся.Откуда браться уважению и любви?

— А что? Мне он нравится,- заявил Томах, вызвав беглую улыбку на губах Никиты.- Серьезный, знающий, целеустремленный, немного жестковат, правда, в отношениях с подчиненными…

— Грубоват, а не жестковат,- возразил Филипп.

— В меру, в меру, дружок, кто из нас не бывает груб в иные моменты? Плохо, конечно, когда эта черта превращается в норму поведения, но, по-моему, Момма просто уверен в непогрешимости, правильности и логичности своих поступков.

— Чересчур уверен,на грани культа. — Богданов сам сел в кресло пилота. — Однако, думаю, наше решение заставит пересмотреть шкалу личных ценностей ориентации.

— А если нет?

— Тем хуже для него. У Дария большие полномочия, просто он не привык требовать от других выполнения тех правил, выполнение которых сам считает само собой разумеющимся.Это,кстати, большой минус ему как руководителю. А с Моммой… в случае продолжения практики фауноцида Даль-разведка сменит руководителя экспедиции. Ну, поехали?

Когг ярко-голубой стрелой вонзился в низко нависшую иссиняфиолетовую пелену облаков. Внизу осталось серое море тумана и грязно-зеленые острова великаньего леса.А затем впереди показался летящий навстречу аппарат,как две капли воды похожий на когг десантников,и,как ни старался Богданов,отвернуть не смог. Когг на всей скорости воткнулся в… громадное зеркало! Тьма хлынула в рубку, погасив сознание пилотов, как вода- тлеющие угли костра…

Филипп поднял гудящую голову и в первую очередь осмотрелся, пытаясь сориентироваться и определить, что ему угрожает. К его удивлению, рубка оказалась абсолютно целой,а не разбитой вдребезги, если принять во внимание потрясший их удар. Пульт по-прежнему играл спокойной желто-зеленой гаммой индикаторных огней, а в обзорном виоме разворачивалась в плоскость близкая планета.

— Ничего не понимаю!- подал голос Томах.- Голова гудит, будто меня здорово ушибли обо что-то твердое. И не одни раз…

— Мы падаем,- показал на виом Филипп.

Станислав повернулся к молчавшему Богданову.

— Ты жив? Куда мы там падаем?

— Не знаю,- ровным голосом отозвался Никита.

— Как это- не знаю? Включай двигатель и дуй подальше от этого неуютного Триаса! Мне показалось, что мы столкнулись с чьим-то коггом. И в результате у меня от толчка случилось какое-то минутное отключение.

— Во-первых,мы столкнулись с «зеркалом», во-вторых, со времени «толчка» прошло полтора часа, по зависимому времени, конечно, а в-третьих, мы не над Триасом.

Станислав и Филипп переглянулись, потом одновременно стали разглядывать приближающуюся поверхность планеты.

— Да, это не Триас,- сказал Томах наконец.- Где это мы, мужики?

Богданов мельком посмотрел на него и снял с головы эмкан.

— Спроси что-нибудь полегче.Я знаю только, что когг на всей скорости «провалился» в «зеркальный перевертыш»,отсюда удар и потеря сознания.А вышли мы из «зеркала» уже здесь,и теперь нас ведут на силовом поводке.Двигательная установка не включается, можете попробовать.

По рубке поползла настороженная тишина. Трое молча смотрели на мозаичное поле планеты, составленное из разноцветных, удивительно ровных квадратов. Каждый квадрат занимал площадь не менее десяти тысяч квадратных километров и с высоты напоминал обработанное поле.Однако в окне дальновидения одно из таких «полей» распалось на холмы и долины,горные страны и равнины, окутанные странным волокнистым туманом,и Филипп перестал подбирать аналоги к удивительной картине.

Когг ускорил движение, провалится вниз сразу на несколько десятков километров. Пол и потолок временно поменялись местами, потом последовал двойной рывок, и когг прочно утвердился на дне странного четырехгранного колодца с разноцветными стенами,уходящими вверх на неведомую высоту. Ошеломленные безопасники, готовые тем не менее к действию- автоматическое проявление специфики спасательской работы, въевшейся в душу и кровь,- смотрели на туманные стенки «колодца», пропускающие ровно столько света, чтобы не напрягать, зрение. Дно «колодца» имело густой черный цвет, так что казалось- его нет совсем.

— Ирония судьбы,- нарушил молчание Томах.- Случись это с кем-нибудь другим — не поверил бы!

— Ирония судьбы- это нечто вроде слепого невидимки,- возразил Богданов.- К нашему случаю сие определение не подходит,уж очень явно вмешательство какого -то заинтересованного фактора.

Станислав с минуту раздумывал, потом вдруг что-то вспомнил:

— А ну-ка проверь, двигатель все еще не включается?

Богданов посмотрел на него с удивлением, надел эмкан и через несколько секунд снял.

— Странно, команды проходят! Можем стартовать хоть сейчас.

— В этом все дело. Ты прав, нас «похитили» с определенной целью, посадили здесь специально и ждут, что мы поступим как разумные существа.

— Не мудри.

— Ну, то есть бегство- не критерий разумности в нашем положении. Давайте выйдем, осмотримся, взлететь мы всегда успеем, раз нам оставили эту возможность. Любопытно все же, куда нас занесло.

Спустя несколько минут, уточнив характеристики атмосферы неизвестной планеты и надев легкие «прогулочные» скафандры, они ступили на черное, как свежий асфальт, дно «колодца».

Филипп топнул ногой: черное вещество пружинило и поглощало звук. Отойдя от когга на несколько шагов, он огляделся. Дно «колодца» было квадратным со стороной метров сто двадцать. Стены его казались стеклянными и в то же время зыбкими, колышущимися: одна из них была зеленоватой,вторая- тоже зеленой, но гораздо более яркой, третья — фиолетовой, четвертая — белой.

Филипп коснулся рукой в перчатке зеленоватой стены. Рука свободно прошла сквозь зеленое нечто, исчезая, как в слое тумана, а он почувствовал тепло и выдернул руку.

— Что там? — подошел Богданов.

— Туман… никакого сопротивления… только руке стало тепло.

Никита осторожно повторил эксперимент: рука по локоть вошла в струящуюся зелень стены, пропав из поля зрения.

— И правда, тепло… Вероятно, какое-то физическое поле. Интересно, а другие стены?

Другие стены реагировали на прикосновение точно так же: видимое нечто не препятствовало проникновению в него твердых предметов, но давало о себе знать чувством возникающего тепла.

Побродив по черной площадке, десантники собрались у надежной башни десантного шлюпа.

— Стоит рискнуть проникнуть сквозь одну из стен,-сказал Томах,посмотрев на часы.- По-моему, вещество или поле- из чего она там состоит- безвредно. В глубине души убежден, что все происходящее с нами запрограммировано и контролируется Наблюдателем,иначе наше приключение не имеет смысла. Он решил либо испытать нас, что требует доказательств,либо что-то показать. Отсюда вывод: мы должны быть или сообразительнее, или…

— Ого,- усмехнулся Богданов,- каскад гипотез! Ну, и второе твое «или»?

— Или решительнее. Второе «или» может оказаться верным. Уж в том, что мы часто гораздо более решительны, чем сообразительны, Наблюдатель должен был убедиться.

Филипп привык к тому, как Станислав, внешне грубовато, резко и небрежно утверждал свою точку зрения. Впрочем, Богданов тоже к этому привык.

— Может быть, может быть,- рассеянно заметил он.

— Но почему стены разного цвета?

— Да потому,что выходят очевидно в разные квадраты «мозаики».Помните,какой выглядела планета с орбиты?Нас посадили на стыке нескольких таких квадратов, и этот колодец, наверное, своеобразный тамбур.

— Логично,- кивнул Томах.

— Вопрос: что же нас,собственно, ждет там, за стенами? — продолжал Никита, словно разговаривая сам с собой.

Томах снова отметил время.

— Мы топчемся без толку уже полчаса.Что касается твоего вопроса, то у меня нет особого желания окунаться в неизвестность. Предчувствие совершенно дурацкое: будто нас ждут неприятные сюрпризы. Но ведь делать что-то надо…

— А вдруг наоборот- нас ждет контакт с Наблюдателем?

Станислав неопределенно пожал плечами.

— Не уверен,что контакт будет приятным.К тому же способ доставки нас сюда излишне претенциозен, Наблюдатель давно мог бы установить контакт с нами менее экстравагантным способом. Если бы хотел.

— Хорошо.- Богданов выпрямился и оглядел спутников.- На всякий случай переоденем эти костюмчики на что-нибудь помощней и- на разведку. Вы правы, надо действовать, раз путем размышлений нельзя решить подсунутую задачу.

Через четверть часа,экипированные так, будто им предстояло выдержать осаду десятка природных катаклизмов сразу, безопасники опробовали автоматику скафандров и сошли по трапу на черное дно «тамбура».

— В какую сторону подадимся?- спросил Томах, похожий на угловатую каменную глыбу, впрочем, все они сейчас ничем не отличались друг от друга- остроконечные, непрозрачные внешне,конусы шлемов и горбы генераторов поля на спинах делали их уродами, вернее, выходцами из «иных измерений».

— Может быть, сюда?- Богданов, показал на белую стену.

— Давайте жребий,- предложил Томах.

— Да что вы, в самом деле!- взбунтовался Филипп.- Все равно придется все стены проверить.Еще неизвестно,попадем ли мы куда-нибудь. Меня лично тянет в эту сторону.- Он ткнул пальцем в фиолетовую стену, самую темную из всех.

— Логично!- с восхищением сказал Томах.

Богданов засмеялся. Подошли к стене.

— Можно я первым?- быстро спросил Филипп и, не дожидаясь ответа, шагнул в зыбкую пелену.

По всему телу прошла волна тепла,будто он окунулся в теплую воду.Подождав неприятных ощущений- их не было,- он высунул голову назад, что явилось неожиданностью для оставшихся, и сказал:

— Все нормально, иду дальше.

Затем снова залез в стену и очутился в странном сумеречном мире: перед ним простиралась черная равнина с разбросанными кое-где по ней белыми, как снег, глыбами. Над равниной нависало угрюмое фиолетовое небо с тремя яркими синими звездами,лучи которых высекали в глыбах ослепительные голубые искры. К горизонту уходили какие-то темные массивы, не то горы, не то лес- света трех звезд не хватало,чтобы рассмотреть все более подробно. И еще: здесь мелко-мелко тряслась почва и откуда-то доносился глухой рокот,словно за горизонтом грохотал вулкан.Кроме того,сила тяжести в этом мире превышала земную почти в два раза,пришлось включить генератор поля,снявший с тела пресс силы тяжести.

Филипп огляделся и присвистнул. Сзади него простиралась та же мрачная равнина, никакой стены не было.

Рядом возникла чья-то фигура и изрекла голосом Богданова:

— В следующий раз высеку за самодеятельность!

Томах появился, как чертик из коробки:

— Что-то тяжеловато здесь, братцы.

Богданов сделал два шага вперед и оглянулся.

— Ага. Я было начал сомневаться.

Томах встал рядом, посмотрел на то место, где стоял раньше, и хмыкнул. Филипп с любопытством оглянулся и увидел висящее в воздухе тонкое светящееся кольцо.

— Выход,- сказал Богданов, прошел к кольцу, шагнул в него и исчез. Через несколько секунд появился снова.- Порядок.

Томах осмотрелся.

— Жутковатое место, вы не находите?

Равнина уходила за горизонт,мрачная,выжженная,усыпанная не то сажей, не то пеплом,не то черным песком,и лишь белые глыбы, похожие на ледяные айсберги, играющие в гранях холодным огнем,да три колющих глаза звезды вносили некоторое разнообразие в необычно монотонный пейзаж.

— Похоже на Шемали,- произнес Филипп.- Там тоже все черное и угрюмое.

— Все да не все,- возразил Богданов.- Цветовая гамма не та, слишком напоминает потухший ад. Так и кажется, что здесь недавно все горело.

— Не знаю, потухший ли, мой термо показывает температуру почти плюс двести сорок по Цельсию.

— Тогда те глыбы- не лед и не снег.

Помолчали, чувствуя себя неуютно.

— Не нравится мне этот ландшафт,- пробормотал Томах.- Не знаю почему,но не нравится.

У Филиппа тоже появилось какое-то гнетущее чувство тревоги. В воздухе «пахло» угрозой, но эта угроза не была обращена к ним, она была давняя, застарелая и пропитала все вокруг так основательно, что невозможно было сомневаться в неблагополучии странного «потухшего ада».

Вдруг что-то изменилось.Филипп не сразу понял, что просто прекратилась дрожь почвы и умолк далекий глухой рокот, единственный звук, будоражащий воздух не то ночи, не то дня.

— Не забудьте о записи,- предупредил Богданов, поправляя на плече зрачок видеокамеры.- И запомните, куда надо бежать в случае осложнений.

— Думаешь, придется бежать?

— Не знаю. Давайте пройдемся немного, до первого «айсберга», что ли, и вернемся.

Рассредоточившись так,чтобы видеть друг друга и в то же время наблюдать за обстановкой,они двинулись по скрипящей под сапогами «саже» к одной из сияющих белых глыб.

Не успели пройти и сотни шагов,как вдруг из-за горизонта взметнулась дугой длинная искра и вспыхнула над равниной ослепительным клубком голубоватого пламени.Все предметы на равнине выступили четко и рельефно,протянув угольно-черные тени. Лишь неясные темные массы так и остались неразличимыми, словно застывшие бурые клубы дыма.

Из-за горизонта вынеслась еще одна звезда,затем еще одна.И в тот же момент из дымоподобных громад выпрыгнули стремительные ручьи жидкого пламени и потекли, причудливо извиваясь, к белым айсбергам.

По нервам людей ударило болезненно и сильно.

Филипп увеличил напряженность защитного поля, стало легче,но в довершение ко всему ему показалось,что он слышит чей-то долгий,тонкий,мучитильный крик, чей-то призыв о помощи, хотя рядом не было никого, кто мог бы так кричать.

Ручьи преодолели расстояние до белых глыб, и те внезапно зашевелились, стали растрескиваться, окутались бурным белым паром… «Крик» захлебнулся, перешел в хрипящее булькание- все это на уровне мысленного приема- и пропал.

Сквозь пар, окутавший ближайший «айсберг», люди увидели золотистый факел огня, осветивший какую-то сложную многогранную фигуру, нечто вроде груды кристаллов,затем раздался глухой взрыв,и все скрылось в густом фонтанирующем пару…

Словно сделав свое дело,играющие холодным ртутным блеском «ручьи» возвращались обратно,укорачивались,уходили в пухлие нечеткие массивы другого «дымы»,бурого.Исчезли. Световые «бомбы» в небе погасли, и стало почти темно. По всей равнине вместо белых «айсбергов» некоторое время светились странные алые холмики,похожие на кучи углей,но и они потухли.Равниной завладела тьма.

Из-за горизонта донесся знакомый рокот, и снова затряслась почва.

— Вот и весь концерт,- пробормотал Томах.

— Пошли назад,- скомандовал Богданов.- Иначе мы рискуем стать мишенями вместо этих «кусков льда».

Словно в ответ на его слова из густой клубящейся тьмы, оконтуренной только фиолетовым свечением небосвода, вылетел серебристый ручеек и направился к попятившимся разведчикам.

— Не останавливайтесь,- хладнокровно сказал Богданов.- Быстро на холм!

Друзья повиновались и в несколько прыжков достигли точки выхода — красное кольцо исправно показало дорогу в «тамбур».

Богданов терпеливо дождался,пока ручей пересечет те несколько сот метров от своего облакоподобного обиталища до людей (даже в полусотне метров от него у Филиппа появились болезненные ощущения в позвоночнике и крупных нервных узлах тела), и включил прожектор. Яркий клинок света вонзился в ручей, и тот резко снизил скорость течения, затем остановился совсем. Никита выключил прожектор, подождал и снова включил.

«Озадаченный» ручей попятился и вдруг… загорелся по-настоящему! Все вокруг озарилось дрожащим пугливым светом. В буром «дыму» прозвучали два глухих удара,вздрогнула почва,и люди увидели, как из тьмы на них сначала медленно, а потом все быстрее покатился бурый бесформенный вал.Голову Филиппа охватила усиливающаяся боль, по нервам словно стегнули горячим кнутом!

— Никита!- крикнул Томах, но Богданов не стал дожидаться новых сюрпризов и метнулся назад. Все трое, тяжело дыша, вывалились на матово-черную поверхность «колодца». В центре квадрата уютно светила габаритными огнями башня когга.

— Тишина и спокойствие,- отдышавшись, сказал Томах.

— Разведали,- в тон ему отозвался Филипп.

В рубке разделись,без единого слова позавтракали и принялись изучать вытянутые физиономии друг друга.

— Что дальше?- спросил наконец Богданов,уходя взглядом в себя; Филипп понял, что Никита взвешивает собственное решение.

— Мы слишком мало видели,- пробормотал он.

— Да,- согласился Томах.- Понять что-либо трудно.

— Придется идти снова,- кивнул Богданов.

— Только уж выбирать направление на этот раз буду я,- поднял руку Станислав.

Они снова облачились в тяжелые противоядерные балахоны, известные в Даль-раведке под названием «панголины», и на всякий случай предварительно прощупали эфир в радиодиапазоне антеннами шлюпа. Но эфир был пуст и тих, динамики лишь слабо потрескивали немногочисленными, прорвавшимися сквозь толщу атмосферы колодца быстрыми ионами.

— Я предлагаю нырнуть сюда,- Томах остановился возле темно-зеленой стены.

Богданов пожал плечами,и они почти одновременно шагнули в малахитовое струение перегородки, отделяющей колодец-тамбур от квадрата со своей жизнью. Десантники уже поняли особенность мозаичной планеты: каждый квадрат ее мозаики представлял,очевидно, ограниченную силовыми завесами область с резко отличающимися от соседних жизненными условиями.

Они оказались в котловине,придавленной низкими, несущимися с большой скоростью облаками.Котловина заросла черными шарами с густой щетиной колючек, в центре ее обнаружилось не то озеро, не то болото с проплешинами тяжелой,похожей на ртуть жидкости, затянутое по краям ржаво-зеленой пленкой. Сила тяжести и в этом мире не соответствовала земной, хотя и была близка к ней.

В нескольких шагах от людей на берегу озера возвышался странный холм, покрытый чем-то вроде металлических плит. Филипп первым обошел его, оскальзываясь на зеленых буграх, скользких, как жидкое мыло, и с содроганием обнаружил,что холм- лежащий на боку зверь! Мертвый зверь, судя по гигантской многометровой ране в его боку.

В длину гороподобное страшилище достигало не менее пятидесяти метров и заканчивалось короткой шеей с жуткой головой,похожей больше на грибообразный,весь в перепонках, нарост. В полураскрытой пасти зверя, откуда еще шел синеватый дым, лежало нечто, напоминавшее черное скользкое бревно, перекушенное почти пополам.Ног у мертвого чудовища, как и у «бревна», не было видно,и Филипп вспомнил маунта на Триасе: маунт был,конечно, в три раза крупнее этого гиганта, но и мертвый зверь впечатлял.

— Мать честная!- выдохнул Томах, не подходя близко.- Ну и велика же творческая потенция у природы!

— А ведь его убили недавно,- пробормотал Богданов, стоя у борозды в боку исполина, сочащейся сизым дымом.- Рана свежая.

— Похоже, в него всадили ракету,- сказал Филипп, падая на бок; удержаться на зеленых склонах,покрытых пастообразной,чрезвычайно скользкой массой, было нелегко. И вдруг у него появилось острое чувство тревоги.

— Слава,- позвал он, озирая окрестности,- чую опасность.

Но предупреждать никого не требовалось: и Богданов, и Томах уже насторожились, отзываясь на «звонок» тревоги, включенный подсознанием.

— Все сюда!- негромко проговорил руководитель группы,скрываясь за скопищем черных «ежей», как они окрестили растительные шары. Убежище было ненадежным, но все же защищало от любопытных взглядов, появись здесь другие существа. И существа появились- собратья погибшего исполина. Издавая гулкие шлепки, с треском вспарывая заросли «ежей», чудовища выползли из-за обрыва на склон котловины и заскользили вниз.Ног у них и при движении не было видно, так что невозможно было понять, как они передвигаются.

Одно из чудовищ вдруг замедлило скольжение, и его безобразная голова, повернулась в сторону спрятавшихся в сотне метров людей. В ту же секунду из болота с плеском вылетела громадная черная торпеда и вонзилась в бок гиганта. Грохот, короткое оранжевое пламя, из бока животного с шипением вырвалась струя синего дыма. «Ящер» молниеносным движением, какого от него трудно было ожидать,поймал «торпеду» раскрытой пастью.Каменно-металлический лязг,хруст,сдавленный вопль- и все стихло.Только из бока раненого продолжала со свистом хлестать струя дыма, на глазах меняя цвет с синего на бурый.

Трое из оставшихся бронированных великанов окружили раненого, остальные направились к мертвому, остановились и- Филипп не поверил глазам — склонили страшные свои головы у трупа! Через минуту к ним присоединились остальные трое вместе с раненым и также застыли неподалеку в недвусмысленном ритуале.

— Честь отдают, ей-богу! — прошептал Томах.

Чудовища разом вздернули головы, покачивая наростами, осмотрели заросли колючих шаров. Одно из них долго и подозрительно глядело в сторону замерших разведчиков, в то время как его приятели что-то делали вокруг мертвого собрата. Когда они закончили возню, от трупа не осталось и следа. То ли они зарыли его,то ли сбросили в болото, то ли вылечили (Филипп пожалел, что не догадался подсчитать,сколько их было вначале). Потом всей группой постояли в неподвижности около минуты на берегу, вглядываясь в воду и ворочая головами-локаторами,и один за другим поползли прочь, причем тот, что стоял на страже, всматриваясь в заросли, все время оглядывался. Они бы так и уползли, если бы не Томах, пробормотавший:

— Могу побиться об заклад, что…- фразы он не закончил.

Оглядывающийся исполин метнул вдруг в их сторону стометровый огненный язык. Сильно зашипело, с треском вспыхнули «черные ежи», людей бросило силой удара на склон холма, однако реакция у всех была отменной, и генераторы поля защитили их от еще одного огненного удара.

Гигант, очевидно, не видя того, что предполагал увидеть, подозрительно поворочал головой и с достоинством удалился за поджидавшими его товарищами.

Постояв с минуту и вслушиваясь в наступившую тишину, десантники наконец зашевелились.

— Что ты хотел сказать?- спросил Богданов.- Ты же хотел с кем-то биться об заклад.

— А-а… уж очень осмысленными выглядели их действия. Вот я и подумал- не разумны ли они?

— А сейчас так не думаешь?

Станислав нагнулся,растер в руке ком пепла, оставшийся от колючего черного шара.

— Не знаю.

— Кто же в них стрелял?- спросил Филипп.- Прямо из озера…как будто торпеду запустили из подводной лодки.

— Никто не стрелял.Эта черная «торпеда»,что ударила в бок дракона, скорее всего, тоже какое-то животное. Вспомните, точно такое же торчало из пасти погибшего.

— На драконов эти звери не похожи,- педантично отметил Богданов,- нет крыльев.

— Надо же их как-то называть.Впрочем,ты среди нас единственный, кто близко знаком с ксенобиологией, можешь классифицировать местную фауну сам.

— А ведь интересная ситуация.- Богданов выглянул из-за уцелевших «ежей»; с десяток их догорало малиновым пламенем на склоне котловины.- Мне тоже их действия показались целесообразными. А ну как, в самом деле, разум?!

— Давайте посмотрим, куда они дели убитого,- предложил Филипп.

Но посмотреть им не дали.Потому что из свободных от зарослей окон в болоте полезли на берег знакомые черные «торпеды» толщиной с туловище человека и длиной около десятка метров. Издали они больше напоминали черных скользких червей, но вблизи — громадные столбы с тупыми концами. Ни глаз, ни рта, ни конечностей люди у них не заметили, и тем не менее «бревна» ползли, прямые, ровные, круглые, ни дать ни взять- телеграфные столбы в смоле!

Они выползли на берег, порыскали вокруг, потом собрались вместе и странным образом соединились в какую-то решетчатую конструкцию, нечто вроде скелета пирамиды.

Филипп едва сдержался, чтобы не выразить удивления вслух, но вовремя вспомнил реакцию «драконов» на их разговор. «Бревна» тоже могли воспринимать радиоволны.

«Скелет пирамиды» простоял минут пятнадцать,полчаса, а так как он и не думал распадаться, Богданов дал знак возвращаться. Знакомая алая окружность указала направление, и вскоре они стояли на черном полу колодца, обляпанные в зеленое с ног до головы.

— Мыться,- со вздохом сказал Богданов.- Потом еще раз попытаем счастья.

— Зачем?- буркнул Томах.

— Затем,что я все еще не знаю причин,по которым нас забросили сюда. Может быть, ты уже разобрался?

— Но и в этих картинах нет намека на ответ.В одном квадрате дерутся, в другом… — Станислав замолчал и задумался.

Филипп насторожился, показалось,что он понял,почему их без предупреждения бросили на планету-мозаику, но мысль мелькнула и исчезла, оставив острое чувство сожаления и досады.

Переодеваться не стали, только очистили в коридорных фильтpax когга скафандры. Богданов заторопился, решив осмотреть оставшиеся квадраты за полчаса.

— Белый? — спросил он, выходя из корабля.

— Меня тянет в зеленый,- заколебался Томах.- Эта стена светлей, чем та, где мы только что побывали.

Никита кивнул, и десантники дружно шагнули в дымную стену, не ведая, какой сюрприз преподнесет им Его Величество Случай…