История от Джона (СИ)

Глава 18: осталось два дня до самого страшного

— Как думаете, — осторожно начал «профессор», смотря в уставшие глаза женщины, — Сиверина, что сейчас с «оборотнем». Ведь, возможно, он переносчик этого вируса, — с лёгким испугом в голосе и волнением, поинтересовался.

— Не знаю, — фыркнула, показывая своё не довольствие, — но надеюсь ему сейчас хуже чем Алану, — с ещё большей озлобленностью прорычала Сиверина.

Кеша смотрел на неё понимающе. Такой злостью несло от женщины, но она пыталась с неё контролировать, понять, что она ненавидит оборотня больше чем всё министерство магии все вместе взятое, догадаться было легко.

Время шло как назло быстро, и если почти не давно, оставалось три дня, до решающего момента, теперь уже два. Врача по-прежнему не нашли и то, что сможет Алан выжить равно двум процентам из ста.

Ситуация напрягается всё сильнее и сильнее. Профессор Сиверина из-за стресса стала терять вес, потеряла аппетит, что пагубно влияло как на народившегося ребёнка, так и для самой женщины. На голове у Сиверины, добавились ещё пару седых волос.

****

В дверь тихо постучали раз, потом ещё и ещё, с небольшой дистанцией, увеличивая силу стука.

— Войдите, — еле слышно, раздражённо от надоедливого стука в дверь сказала Сиверина.

— Это Кеша, — оповестил её, тихо подойдя к кровати.

Сиверина хлюпнула носом, словно маленькая девочка.

— Я принёс суп, плов и компот, — поставил на прикроватную тумбочку, глянув в опухшие от слёз глаза, — надо профессор вам поесть, — прошептал, тихо, предполагая, что от столько пролитых слёз, у неё, возможно, болит голова.

— Я не хочу, — наотрез отказалась Сиверина, тяжело вздохнув и проглотив слюну, что быстро собиралась во рту.

Кеша сел на кровать и, не обращая на её отказ, набрал ложку с супом и начал пытаться накормить, водя ложкой перед лицом, пытаясь, привлечь внимание к еде.

Запах свежего супа разнёсся по всей комнате, к нему добавился запах плова и сладкий аромат компота.

— Дракончик летит с супом в рот, — шутя, говорил Кеша, водя ложкой перед лицом взрослой женщины.

Не один мускул на лице женщины не вздрогнул, дыхание было спокойным, размеренным и тихим.

— Сиверин, — прошептал имя женщины, — тебе надо покушать, от этого страдаешь не только ты, но и твои дети, что ещё не родились, — беспокоясь, за состояние здоровья больше, чем за её мужа.

Спустя час, попытки накормить увенчались успехом, она с жадность съела всю еду, не оставляя не крошки, запивая компотом и закусывая кусочком ржаного хлеба, что готовили на кухне трудяги.

Сиверина сидела на краю кровати, свесив ноги, она тяжело дышала, пыталась прийти в себя.

— Нашли, врача? — Тихо поинтересовалась, пытаясь, не показывать, как дрожит от страха и волнения голос.

— Нет, — буркнул под нос Кеша.

Профессор Сиверина, снова свернулась калачиком на кровати, горько заплакав от горя. Она не хотела потерять единственного мужа, который по-настоящему её любил. И как она будет воспитывать детей, их шестеро, а она одна, да ещё и не рождённые.

— Сообщи мальчикам, — начала всхлипывать, — что папа возможно умрёт.

— Я сообщу, — пообещал «профессор».

Кеша встал и направился из комнаты. Побрёл первым делом с плохим известием на урок к Матвею. Он дневной, и поэтому, сообщить ему, легче всего. У «львиной стаи» была травология, на изредка скучный предмет казался почти всем учащимся. Уже подходя к теплице 45 — там они в начале года, практику проходят, каждый учащийся выбирает растение и в течение этого года должен ухаживать только о нём.

Растение волшебников, намного сложнее устроены как внутри, так и их уход, чем у маглов. Вот у маглов, они сидят в горшке и все, они поливают его изредка, а у колдунов, некоторые растения даже в пижамы надо переодевать и при этом, чтоб все было по погоде. Нельзя зимнюю пижаму одеть летом или на оборот.

— «Профессор», — слышался крик мадам Кигельрот, — погодите профессор.

Кеша остановился, не понимающе смотря, как женщина с трудом бежала к нему и верно ждал.

— Что такое мадам Кигельрот, — поинтересовался Кеша, как только женщина оказалась в метре от него.

— Мы нашли, — задыхаясь, еле выдавила, мадам Кигельрот.

— Что нашли? — Переполошился Кеша, не сразу поняв, о чём идёт речь.

— Не что, а кого, — возразила, недовольно, — врача нашли, он его вылечил за пять минут.

Настигло молчание, такая медленная и мучительная минутная пауза, давая миг, чтоб понять, что произошло. Придя в себя, «профессор» подпрыгнул на месте, быстро подскочил к мадам Кигельрот и крепко её обнял. Не прошло и секунды, как подул ветер, что принёс морозный запах зимы и первый, пушистый снег.

Как только, первая снежинка коснулась верхней ветки деревьев, они вмиг скинули свои зачарованные зеленные листья.

Рассматривать первый снег, а тем более радоваться ему времени особо не было. С радостной новостью, «профессор», побежал в спальню к Сиверине, чтоб обрадовать женщину.

«Профессор», буквально ввалился в спальню к женщине, с грохотом и непонятными воплями, но женщина, даже не вздрогнула, настолько она была, спокойна и ей было, буквально всё равно, что происходит около неё.

— Выше нос, как мужа встречать будете? — Взбудоражено спросил, тяжело дыша.

Сиверина подскочила, она смотрела на «профессора» не то с радостью, не то, с каким-то доверием.

— Врач нашёлся? — Не веря своим мыслям, что как тараканы наползли в голову.

— Врач его вылечил за пять минут, — обрадовал Кеша, профессора Сиверину.

Сиверина не знала, куда ей деваться, не знала, за что хвататься и что вообще делать. Бедную женщину переполняли эмоции, она стала суетиться по комнате, н так и не чего не успела. Без стука, без предупреждений каких-то вошёл в спальню к жене её муж.

— Ал, — взвизгнула, словно маленькая девочка, побежала к нему, обняв крепко за шею мужа, — ты жив дорогой, я так волновалась, — причитала Сиверина и крепче сжимала его шею.

— Ты меня задушишь сейчас любимая, — радостно и, пытаясь изобразить смех, сказал Ал, которому немного уже было не смешно.

Пережив столько бессонных ночей, потратив огромное количество нервных клеток, Сиверине уже не хотелось отпускать его не на миг. Руки сдавливали в объятиях шею, дышать становилось трудно, боль в шее уже была почти не выносимой.

— Сива, — прошептал и легонько постучал по спине муж, которого она случайно душила в крепких и долгих объятиях, — Сива, — прошептал хрипло снова Алан.

Понимание, что его жена не прекратит его душить в объятиях, пришло, когда боль в шее стало просто не выносимой, начался уже кашель, попытки отодвинуть супругу, были не удачными, она только сильнее сдавливала его шею.

— Сиверина, — уже еле дыша, вскрикнул, Алан. Голос звучал громко, хрипло, только он, смог привести женщину в чувства.

— Прости, милый, — запищала, как только поняла, что чуть не задушила собственного мужа.

— Не чего страшного, — быстро отмахнулся.

В спальне на миг настала тишина.

— Ты так быстро добрался до школы? Но как? — Удивлённо спросил Кеша, пытаясь перевести разговор в другое русло.

Сиверина немного отошла от мужа и стала на него смотреть с подозрением, уже, кончиками пальцев, нащупывая в специальном кармашке, в рукаве мантии палочку, без резких движений, вытаскивала, смотря, чтоб Алан, смотрел не на неё.

— А тебе кто…, - не успел договорить Алан, как его перебила Сиверина.

— Руки, — приняв боевую стойку, направила в голову Алану палочку.

— Что? — Переспросил, не понимая, почему, собственная жена направила на него палочку.

— Поднял руки вверх, — приказала, повышенным тоном.

К Сиверине подключился и Кеша, направив на Алана, палочку.

— Одно резкое движение и я убью тебя, оборотень, на месте, — процедила, сквозь зубы Сиверина.

Губы мужчины исказились в злобной улыбке, волосы стали уменьшаться, даже телосложение, стало крупнее. Бешеными глазами, он начал смотреть на женщину и на «профессора», глаза наливались кровью, дыхание от злости становилось тяжёлое.

— Да, — прохрипел «оборотень», обнажая, свои жёлтые, острые как бритва зубы, — ты меня раскусила, — прорычал.

— Ты ошибся за пять минут четыре раза, — сердито процедила.

— Где именно ошибся? — Рыча, спросил.

— Главная твоя ошибка была, — начал внезапно Кеша, — так это то, что ты вообще существуешь, — выделил слова, произнеся их с особой ненавистью.

«Оборотень вмиг рассвирепел, позабыв, что находится в человеческом облике, он встал на четыре конечности, неестественно выгнулся и зарычал. Запах гнили, что нёс изо рта, одурманил Сиверину и Кешу, от такого жуткого благоухания, слезились глаза, дышать было неимоверно трудно, даже ртом.

— Да как ты посмел, — прорычал, капая слюной на пол, — я тебе сейчас сначала вспорю твой живот, первым дело съем самые лакомые, кусочки, от твоих внутренних органов, — рычал, неестественно выворачиваясь, медленно подходил.

Страх овладел «профессора» и Сиверину, заклинания вылетели из головы, «оборотень» уже был в метре от них. Попрощавшись мысленно с жизнями, в спальню вбежал настоящий профессор Алан Морох, с порога, сразу начал кидать в «оборотня» боевые заклинания, из-за чего, «оборотню», пришлось позорно бежать, превратившись в густой, чёрный дым, разбив собою окно.

— Алан, — со слезами подбежала и обняла за шею мужа, начав его душить.

— Ух, хулиганка, — воскликнул радостно, начав щекотать, жену за бока, заставив, отойти её на пару небольших шагов.

— Это точно ты, — вытирая со щёк слёзы, радовалась женщина.

— Я, пожалуй, пойду, — засмущавшись, вышел Кеша из спальни.

Алан подтянул к себе жену, страстно поцеловал в губы, когда за спиной, услышали неловкое покашливание.

— Матвей, — прошептала имя мальчика, что увидел, как отец, целует мать в губы.

— Папа, — воскликнул и подбежал, обняв его за рёбра, — я скучал по тебе, — признался мальчик, понимая, что это, так и есть.

— Привет, сынок. Как у тебя дела? — Уставши, поинтересовался Алан.

— У меня все нормально, я по травологии взял на практику психушку — проделку, её ни кто не хотел брать, я единственный, — радостно говорил Матвей, — а ты как? Почему не спишь? Тебе же надо уже спать, — спрашивал вопрос за вопросом мальчик.

— Уже ложусь, — коротко ответил Алан, уставши, улыбнувшись, — не волнуйся.

— Приятных снов, — пожелал и глянул хитро на маму, — не буду вам мешать, — посмеялся, выйдя из комнаты.

— Не повезло, ему с растением, — сочувственно сказал Алан, когда мальчик вышел из спальни.

— Да, жаль, если бы ему объяснили он бы не взял, — поддакнула Сиверина, разглядывая мужа со стороны, словно хрупкий экспонат, — давай Алан, ложись на моей кровати спать, — предложила, нежно улыбнувшись, надеясь, что он не заметил, её заплаканные глаза.

— Не было позволено столь прекрасной даме, так много плакать, — улыбнулся, валясь от усталости, не стал сопротивляться.

Покорно пошёл и лёг на кровать жены. После долгого пути, Алан заснул мгновенно, мужчине понадобилось идти более одного километра, из-за барьера школы.

Сиверина вышла из спальни, чтоб не мешать мужу, спать, радостная направилась в башню львиной стаи, чтоб поведать о том Матвею, почему растение ни кто не брал, в надежде, что он не будет в сильном шоке.

Сиверина шла по коридорам, когда увидела Лику. Та самая нарушительница, которая раньше училась на дневной смене, а теперь она под надзором Алана и учится в ночную смену.

— Добрый день, — возмущено поприветствовала Сиверина.

— Добрый день, — Уверено ответила, продолжив свой путь.

— На каком основании миледи вы нарушаете правила школы? — Поинтересовалась профессор Сиверина, перегородив путь.

— Я не нарушаю профессор, — с огромной уверенностью врала и не краснела Лика.

— И ты снова пытаешься обмануть преподавателя, не думала, что у тебя такая плохая память, — злобно прорычала профессор Сиверина.

Профессор Сиверина, не стала даже терять не секунды, как бесцеремонно схватила нарушительницу за руку и потащила в спальню для наказанных ребят, ночных курсов.

В спальне для наказуемых ребят, было пусто как всегда. Когда профессор Алан стал куратором ночного колледжа, похождения сразу же закончились, во всех двухночных колледжах, только иногда попадались дневные и все кто лгал, что он из ночного колледжа, оказывались на самом деле, в том самом ночном колледже, который они и назвали.

Скоро Новый год. Учителя всех уже распустили, у кого не было долгов. Если у кого ни будь, не будет аттестации, то весь его класс не уедет на новогодние каникулы и будут находиться в школе до тех пор, пока этот учащийся не сдаст свой долг. На каникулы также оставались дети, у которых нет долгов, но они дети преподавателей, или просто не хотел не куда ехать.

За неделю до Нового года всем ребятам с ночной смены, которые остались в школе, разрешалось немного изменить свой график сна. Они могли не спать днём, при условии, что будут спать после завтрака часа два, после обеда полноценный тихий час и после ужина до девяти вечера. Ученикам это не особо нравилось, но хоть так, ведь всем охота праздновать Новый год со всеми.

***

Я, Стен и Стив сидели в комнате около окна и наблюдали за не погодой. На улице бушевал ветер, был сильный снегопад, вой за окном, что издавал ветер, только нагнетал обстановку. Настроение было не особо и куда-либо идти было не охота.

— Вы чего сидите то, — возмутился, внезапно зашедший Альбумин.

— Мы уже ложимся, — резко перебил Стен, мы стали подходить к кроватям, ловя на себе недоумевающий взгляд.

— Ещё же рано, — снова возмутился, поняв, что Стен, просто хотел от него отмахнуться, — вы пойдёте на обед? — Поинтересовался, ожидая ответ.

— Пойдём, уже почти идём, — с чувством вины что перебил, сказал Стен, я и Стив, просто кивнули в знак согласия.

Альбумин вышел из спальни в смятении.

Минут через десять, мы пришли в зал, где уже ели. До нового года оставалось 11 часов, ребят было всего десять и шесть из них сыновья профессора Сиверины и Алана, оставшиеся были из восьмого класса и то были дневными. После обеда, как и полагалось, мы пошли спать на тихом часу, после тихого часа мы полдничали и до самого ужина строили карточные домики.

— Стен, не дыши на домик, — ворчал сам на себя, и боялся сломать его.

— Да, ты проиграешь, у меня он больше, — радостно чирикнул Алекс и Берн, что строили карточный домик вместе.

— Так не честно, — возразил Стив, — тебе Берн помогает.