История Эверис Фэлс

Глава 1

Хорошая история может стать настоящим сокровищем, если суметь прочесть между строк.

Ноэль-Мари Фэлс

Огромный чан с травами исходил густым паром в чернильное родное небо, звёзды которого уже заняли свои места в первом ряду, наблюдая за решительной девицей, что затеяла ритуальное купание в ночь Литы – время, когда солнце достигает самой высокой точки за год и запускает новый виток светлой силы.

Свежеструганным веслом я замешивала «купальное зелье». Легким покалыванием в кончиках пальцев отдалась искра незапечатанной силы, запущенная в темноту купального котла, кажущегося абсолютно чёрным. Но впечатление о беспросветности было обманчиво, о чем свидетельствовала просвечивающая охапка полевых цветов и дикоросов.

Незабудки подмигивали мне своими невероятно голубыми кокетливыми глазками, душица и донник сплелись в едином танце неразлучников, а душистые цветы таволги и зверобоя светились словно солнышки, разбрызгивающие лучи лета, обещая поделиться сочным теплом, которого точно хватит до прихода студёного северного ветра – Борея, забирающегося за шиворот вязаного кафтана и пробирающего остротой холода до самых костей и задорной дроби.

Круговерть в котле ускоряла свой темп, закручиваясь в самостоятельный вихрь, не требующий подпитки, под магический глухой бой старого шаманского бубна. Ноэль уже вошла в транс, а малышка Касси издала пронзительный, музыкальный для моего слуха волчий вой. Пора. Глубокий медленный вдох. Шаг.

Столько ароматов смешалось в одном месте, в одно время, все закручиваясь по часовой стрелке, вбирая силу трав и шёпот, что сливался с шелестом листьев от ночного летнего ветра. Я втянула ноздрями этот пряный аромат волшебства и свободы. Теплый летний ветер мягко оглаживал плечи и играл с юбкой белой ритуальной сорочки.

Для Белых колдуний это было особое время, когда сила кипела через край, а Духи были особенно чувствительны к контактам и ритуалам человеческих созданий.

И чаровницы Истана верили: если в нужный час и с правильным намерением окунуться с головой в чан, то связь с тонким миром крепнет – и незримые тела растений и семейные покровители окажут поддержку даже самым незадачливым ведьмам. Так говорила Ноэль, моя бабушка по материнской линии, сильная светлая колдунья из рода Фэлс.

Но почему, спросите вы? Секрет прост – внимание. Куда его направишь, туда и энергия льётся. Поэтому стоило тщательно следить за тем, на какие действия, события и людей попадает светоч энергии живого существа, такого как человек. Однако не все так просто, как может возомнить простой люд. Было важное правило: внимание стоило оказывать в правильное время, в правильном месте и в правильном настроении. Без последнего вообще ничего делать нельзя. Даже мыть полы.

Благо сейчас ритуальная часть была соблюдена правильно. Ноэль, как всегда, направляла меня то словом, то делом – и протоптанная дорожка традиций соединяла меня незримой нитью со всем славным родом Фэлс.

Невероятная легкость и пустота царили в голове. Приятно пах березовый огонь под чаном, трещали поленья, нагревающие воду. Мои расслабленные тело и дух погружались в тёплое зелье, под шепот заговоров, передаваемых женщинами многих поколений от матери к дочери.

Горловое пение Ноэль и голос бубна уводили сознание в водоворот глубокого безмыслия и чистой энергии. Я погрузилась с головой, распущенные волосы пустились в плавный подводный танец. Казалось, это не чан, а настоящая бездна. Сколько я там находилась – не знаю, времени будто не стало. А тело в расслаблении сливалось с магией, щедрой рукой разлитой прямо сейчас и здесь. Травы щекотали кожу. А когда я вынырнула, уже занималась заря.

– Долго ты в этот раз. Травы не отпускали тебя, – Ноэль подошла, ласково заворачивая меня в белую тонкую простынь.

– Почему долго?

– В прошлый раз было много быстрее. Видать у Духов планы на тебя, – хитро сощурилась Ноэль.

– Думаешь?

– Уверена, – ба взяла краешек, смахнула аккуратно капли со щёк и поцеловала в маковку. Я крепко ее обняла несмотря на то, что простыня уже совсем вымокла.

– Пошли в дом, родная.

Песнопения доносились даже сюда, в глухую часть леса, куда не каждый путник решился бы свернуть с нахоженной тропы. Но, если намерение его было твёрдым, а помощь требовалась безотлагательно, то страждущий, как и другие до него, доходил или доползал, даже среди ночи, в поисках волшебных снадобий и особой работы Ноэль, о которой вслух люди старались не болтать. Ведь за глаза ее называли альмой или на россарийский манер – шаманкой. Такой человек считался обладателем иноземного проклятого дара, и его, мягко сказать, побаивались.

Дело все в том, что шаманизм не был принят на территории Россарии как официальный вид волшебства, в народе его прославляли как культ дикарей севера. А учитывая войну, что грянула шестнадцать лет назад, негласное табу стояло на всем, что имело хоть какой-то намёк на дэрнийцев. Хотя последние лета новоизбранный король северных земель Фредерик Вернесский активно пытался наладить торгово-экономические отношения между нашими странами, но простому люду не очень-то это и нравилось, ведь обиду за ушедших на войне просто так за десяток лет не забыть.

Но, несмотря на роптания, на ярмарках их товары пользовались спросом: мягчайшая кожа, густые меха и закаленная сталь – были выше всяких похвал. Иногда зимой на центральном тракте, что пролегает через Истан, можно было встретить богатые караваны с дорогой белой пушниной или чуть подешевле – бурой, что не менее красива. Идущие в Кеннингем повозки, запряженные вороными фризами, в сопровождении сурового вида наемников, производили неизгладимое впечатление на россарийцев.

Народ хоть и пытался держать дистанцию, но, как ни крути, понимал, что северяне многие лета помогали нам, и конфликт, что разжегся по глупой ошибке, не стоил жизней людей и нескончаемой ненависти. Не все это принимали, но понимали, что такие союзники – прекрасная подушка безопасности от сорийских кочевников с северо-востока, что проливали кровь нашего народа в течении пятидесяти лет всего лишь век назад.

Моя наставница Ноэль говорила, что разум человека находится впотьмах, если он считает, что человек другого цвета кожи чем-то отличается внутренне, а будучи целителем, как в прямом, так и в переносном смысле, добавляла: «Какой бы он ни был расы, он – живая душа, да и из такой же плоти и крови».

Она вообще являлась удивительно мудрой женщиной. Будучи человеком мира, Ноэль многое знала, и даже жила в Дэрнии по юности лет, когда политические отношения не были такими натянутыми. Наверное, поэтому, ввиду ее нейтралитета к северянам, меня не пугали их хмурые брови и грассирующий перекатывающийся язык. Но относилась к чужакам я все равно с некой долей настороженности. Дэрнийские охотники встречались мне иногда около предгорий, когда я заходила слишком далеко от дома. Ведь Истан находится на самой границе с Дэрнией. Но даже когда я заходила слишком далеко, то видела кого-то из северян лишь издали и ни разу не столкнулась ни с кем из них лицом к лицу.

Несмотря на орден знахаря, что хранился в кабинете, ба давно переступила ту границу, когда сломя голову стремилась помогать всем и без разбора. Сейчас мудрая ведьма занималась магическими изысканиями в области северного шаманизма и изготовлением редких снадобий. Она относилась к тем, кто делал свою работу педантично, точно, но не лишая себя и других творческой жилки, если вдруг требовалось зелье с уточненным свойством. Да и, подозреваю, что ей просто нравились эксперименты.

Помню, как методично Ноэль учила меня отличать «вороний глаз» от «черники», когда по юности я собирала все без разбора и приносила ей пышные охапки зеленых «сокровищ». Она смеялась, когда я путалась в травах, и мы с ней вместе разбирали «улов», повторяя имя каждого растения, а когда запоминать не получалось – сочиняли стишок. Хотя, конечно, всё это было баловство. И уже потом я поняла, что для серьезной работы травка должна быть собрана серебряным коротким серпом в правильное время суток, фазу луны и с особыми словами. Но тогда мне было просто здорово носиться по лугу и собирать щедрые дары природы. Букеты казались диво как хороши.

Раньше Ноэль преподавала юным знахарям лекарское дело, но некоторое время назад оставила занимаемый пост. Научную же деятельность – продолжила, и сейчас упорно писала работу по редким видам растений в Восточной части Россарии совместно с профессором Ваном Залесским, заведующим кафедрой травологии на факультете целителей в Магической Академии Даркмурта, второй курс которой я как раз закончила в этом году.

Летние каникулы начинались аккурат в середине липня как раз к солнечному празднику Литы. И я уезжала к ба, чтобы развеяться и отдохнуть.

Ноэль предпочитала жить подальше от Истана, где шум деревенской жизни не так слышен, что давало мне по приезду колоссальную перезагрузку от суеты учебных дней и напряжения экзаменационной декады.

Маленький мазаный белой глиной домик с мягким тёплым светом из окон-глазниц смотрел на меня приветливо, распахивая дубовую дверь-рот во всю ширь. Приятно пахнуло сушеными травами, а Касси, волчица, что прибилась когда-то к Ноэль, уютно устроилась около прохладной незажженной печи. Я рухнула на свежие, пахнущие лавандой простыни и провалилась в сон.

Во время учебы я частенько засиживалась до времени, когда в деревнях кричали первые петухи, что сразу сказывалось на последующем дне и синяках под глазами, но учеба требовала жертв. Работы я старалась сдавать вовремя, поддерживая состояние «белого» балльного листа. Поэтому мне было милее поспать, чем колобродить по ночам, и я искренне не понимала тех, кто считает не так.

Летние гулянья солнцестояния обычно длились до самого рассвета. Народ Истана жёг костры, поднося дары Гефесту и Бригитте, покровителям огненных стихий. Конечно, в ведьмовстве важно – у кого с кем налажен контакт. Мне, например, нравились больше огненные духи – элементали, а моей подруге Лив контакт с этинами давался лучше. Хотя, по мне, с ними надо быть крайне осторожной. Вспыльчивые великаны частенько могли приложить лавой или огненным шаром не очень ловкого контактера. А на праздник Литы они веселились и напивались горячительными винами с перцем, что было верной приметой к возгоранию. Поэтому бдеть тут надо было вдвойне.

Праздник Литы также связывали с плодородием и культом солнца. Девицы плели венки, гадали на суженного, водили хороводы, прыгали через костры, очищая тело и душу, а следом наполняясь энергией Стихий – купались в речке Нарве, пуская венки по течению. Если венок будет плыть долго – скоро замуж выйдешь, если утонет или пристанет к берегу – замужества не жди, гласила народная примета.

Мужчины мерялись силой, участвовали в боях, метаниях копий и стрельбе из лука. Забав было много, всех и не перечислить. Кто самый ловкий и сильный – получал «право первого выбора» понравившейся девицы, если она не против и не обещана другому.

В полночь смельчаки отправлялись в лес, в надежде сыскать цвет папоротника и собрать его семена. Такие походы считались опасными, так как растение зорко охраняли феи и нечистая сила, что дурила голову и путала следы. Я несколько раз даже ругалась с лесовиком, когда тот тропы местами менял. Он клялся тогда, что попутал, хотел над кикиморой пошутить, мол болото ее расплылось – всю чернику затопило. «Мою любимую, между прочим!» – ругался плут, долго заговаривая мне зубы. Но, пока гостила я у ба, колдовство-то было при мне, и вспышка силы мигом образумила говорливую нечисть вернуть все как было. Что-то я отвлеклась.

Так, о чем это я? Ах, да. Тот, кому все же удавалось заполучить цветок и семена, по поверью мог стать невидимым и наблюдать танцы и игры фей в эту волшебную ночь. По мне, это была так себе забава – лазать по лесу, где и днём-то сложно пройти. Да и цветок можно сыскать лишь в мире духов, но что найдёшь ты вместе с ним, невозможно было предсказать.

Также в этот день обязательно выстругивали огромное колесо, обтягивали его соломой и сухими ветками, поджигали и катили с крутого серкиного холма, что возвышался в паре верст от Истана гордым покатым склоном. Была примета: если колесо горело все время, пока катилось, то считали, что урожай будет хорошим.

Я радовалась каникулам как никогда за год, ведь в магакадемии у меня практически не было времени на то, чтобы просто так часами разбираться с травами или болтать с лесной нечестью о всяких чудных глупостях, гуляя в лесах, собирая лечебные и магсборы.

Но такое беззаботное лето тоже имеет свой конец, как и все в этом мире.