Источник (СИ)

Глава пятая

В полумраке трюма нестерпимо воняло рыбой, промасленными снастями и чем-то настолько кислым, что постоянно щипало язык. В особо крупных щелях завывал ветер, и волны плескались о скрипучее дерево бортов. Среди многочисленных тюков с каким-то барахлом постоянно шуршали крупные серые зверьки с чешуйчатыми хвостами. В ладонь упёрся противный влажный нос и Колин одёрнул руку.

«Крысы, — сержант брезгливо отёр пальцы о штаны. — Эти твари одинаковы во всех уголках вселенной».

Говорят, человеческое обоняние быстро привыкает к постоянному запаху и уже через некоторое время как бы «принюхивается». Колин готов был выколоть глаза тому, кто так говорит. За всё время пребывания в трюме от нещадной вони нос, казалось, даже распух, пульсируя при каждом вдохе. Поэтому сержант старался дышать ртом, но толку от этого оказалось мало. Ощущение было такое, будто вонь проникает сквозь поры и вгрызается глубоко в мозг.

Прислонившись к одному из ящиков, Колин ловил вялые мысли. Взгляд бессмысленно блуждал по вонючему пространству корабельного трюма, не задерживаясь ни на чём, но в то же время привычно фиксируя окружающую обстановку. С потолка свисали сети, грубые железные крючья и различные верёвки. На стенах были закреплены снасти: вёсла, свёрнутое полотно (видимо запасной парус), валялся якорь и прочая корабельная утварь. Трюм был разделён на несколько помещений, сообщающихся между собой кривыми дверными проёмами. Как понял сержант, пленников держали в носовой части, но передвижение в другие помещения не возбранялось — с корабля не убежишь.

Так же с Колином переносили тяготы ещё четверо: седой беззубый старик, молодой паренёк лет семнадцати да парочка коротышек менк`оа.

Взгляд скользнул по проёму, ведущему в соседнее помещение, и Колин невольно вздрогнул. В первый день, пытаясь освоиться на новом месте, он туда заглянул. В углу было приковано настоящее чудовище почти на три головы выше самого сержанта. Широкий лоб, приплюснутый нос с узкими ноздрями, высокие надбровные дуги и два огромных клыка, что острыми саблями загибались под подбородок. Колин лишь позже понял, что его лицо напомнило ему змею.

«Упаси меня космос встретить такого монстра где-нибудь ночью», — ужаснулся сержант, вспомнив глаза, горящие зелёным огнём…

Колин мысленно перенёсся к моменту пленения.

Минуло чуть более двух седмиц с той поры, как сержант вышел к реке и, недолго думая, разделся, увязав всю одежду в ком. Человеку из будущего и в голову не пришло бы провести параллель между лодкой и теми брёвнами с выжженными углублениями, что валялись на побережье. Поэтому, привязав получившийся тюк к какой-то ветке, сержант вошёл в воду и поплыл к видневшемуся вдали лесу. Погода стояла безветренная, и плавание казалось одним удовольствием. Толкая перед собой вещи, Колин наслаждался выпавшей возможностью смыть с себя усталость, грязь и пот.

Примерно на середине реки заныл шрам, но сержант не придал этому большого значения. Вскоре ноющее чувство переросло в пульсирующую боль, которая с каждым вдохом становилась всё сильней и сильней. Колин хотел было перевернуться на спину и немного отдохнуть, как вдруг боль исчезла. Ещё не веря внезапному облегчению он поднял взгляд и обомлел. Словно материализовавшись из воздуха, перед ним возвышалось парусное судно.

Открыв в изумлении рот, сержант упустил момент, когда сверху свалилась сеть. Реакция не подвела, нырнул, но уйти глубоко под воду не успел и забился, словно рыба меж прочных нитей. Раздалась команда, затем кто-то оглушительно свистнул, и пленника потащили наверх. Вовремя вспомнив о кинжале, сержант попытался извлечь его из ножен, но резкий рывок туго затянул сеть, прижав руку к телу под неудачным углом. В плече больно хрустнуло и Колин решил больше не шевелиться.

Оказавшись на палубе, попытался осмотреться, но тяжёлая сеть не дала широкого обзора. Ясно было одно — на этот раз попал к людям. Хотя этот факт не менял положения — из огня, как говорится да в полымя.

«Голодранцы» — вот то слово что наиболее точно характеризовало тех, кто столпился вокруг сержанта. И не удивительно — моряки были одеты кто во что горазд и больше всего напоминали уличных попрошаек. Одинаковыми были лишь густые бороды, что скрывали лица по самые глаза. Обувь отсутствовала у всех за исключением одного, чья внешность заслуживала отдельного описания.

Человек был одет в широкие кожаные штаны, рубаху из алого шёлка и кожаную жилетку. На ногах сапоги с высоким голенищем, а голову венчала широкополая шляпа. Бороды он не носил, а по тому, как все расступились, Колин понял — он здесь главный.

Капитан гаркнул на галдящих матросов, заставив утихнуть, бросил резкую команду и исчез так же стремительно, как появился. Моряки тут же разбежались по своим местам, а двое принялись извлекать пленника из сети…

Стряхнув воспоминания, Колин пошевелил озябшими ногами. Хотя его одежду и выловили вместе с ним, но сержант её больше не увидел. Пленнику кинули ворох какого-то тряпья и спихнули в трюм. Там уже сидел старик и молодой паренёк. Коротышки появились чуть позже.

С пареньком Колин познакомился почти сразу после пленения. Он подсел к нему едва сержант освоился в полумраке трюма.

— Привет, я Векти. А тебя как зовут?

Колину сперва показалось, будто юноша разговаривает на его родном, общеимперском языке но, попытавшись ответить, увидел на лице собеседника непонимание. Поразмыслив позже над этой загадкой, он пришёл к выводу что это, скорее всего и есть последствия тех манипуляций, что Вальдрес проделал с его головой.

«Как он там говорил? Буду понимать многие языки, и легче станет изучать?»

И действительно, чем дольше они с Векти общались, тем больше слов Колин запоминал, причём даже не напрягаясь. В голове вдруг начинали выстраиваться параллели с его родным языком и уже вскоре сержант смог произносить несложные фразы. Мальчишка тоже это заметил и теперь от него не отходил, постоянно что-то рассказывая. А поболтать парень был горазд.

Через пять дней плавания, когда сержант уже сносно изъяснялся на новом языке Векти преподнёс сюрприз.

— Гля, чо могу! — он закрыл глаза и застыл, затаив дыхание.

Через некоторое время над ладонью появилась светящаяся точка и стала увеличиваться. Колин с восхищением уставился на невиданное чудо, но внезапно свет погас и парень учащённо задышал.

— Это я совсем недавно научился, — на лице Векти отразилась вселенская скорбь и юноша вздохнул. — Вот как раз из-за этого сюда и попал. Сидел как-то ночью на берегу, баловался да и перестарался. Очнулся уже на корабле…

За воспоминаниями сержант не заметил, как задремал. Разбудил его чей-то истошный крик. Колин резко сел и стал прислушиваться, но крик больше не повторялся, зато с верхней палубы донёсся хор голосов, затянувших заунывную песню на незнакомом языке. Рядом лежал Векти и хныкал.

— Ты что? — сержант потормошил парня за плечо. — Плохой сон?

— О-о-они де-деда у-убили, — заикаясь от слёз, пробормотал Векти.

Колин оглядел тёмный трюм и только тут заметил, что старика действительно нигде нет.

— То есть, как убили? За что?

— Его забрали, пока ты спал. Сказали, что нормального раба из деда всё равно не выйдет, и поэтому они принесут его в жертву Харр`изису, чтобы дорога через море была гладкой, — провыл на одной ноте Векти.

— Да объясни же толком, что случилось? Кому принесут жертву? — Колин сильнее встряхнул паренька. — Слышишь меня?! Успокойся и объясни!!!

И тут из-за тонкой перегородки, где сидел великан, раздался глухой бас:

— Харр`изис — отец воинов народа Гадрах! Харр`изис — бог большой воды!

Колин перестал трясти юношу и в это время наверху зазвучали финальные аккорды песни. На самой высокой ноте где-то далеко раздался мощный раскат грома.

— Харр`изис принял жертву, — прорычал из темноты гадрах и словно в ответ на его слова на верхней палубе восторженно взревели пираты…

Большой воды пиратский неф достиг ещё два дня назад, но капитан запретил какой-либо шум, отобрав даже фляги с вином. Причина к беспокойству была одна — возможность нарваться на плавучую крепость гадрахов. Случись такое и пиши пропало, змееглавцы церемониться не станут. А если учесть что в трюме их лидер так и вовсе ложись да помирай.

Опрокидывая в лужёную глотку очередной стакан крепкого урапа, Джадтинс Холёный был мрачен как туча.

— И дёрнул меня Харр`изис ввязаться в эту авантюру!!!

Капитан с шумом стукнул опустевшим стаканом по столу. Затем наклонил огромную бутыль и, расплёскивая пойло, вновь наполнил ёмкость. По иронии судьбы урап был национальной гордостью тех же самых гадрахов, будь они не ладны!

Чуть более трёх седмиц как Длань Волны кинула якорь в Секлахше — северном порту Сумарского Халифата. В отличие от жителей Кеннека (где за Холёного давали кругленькую сумму), сумарцы более терпимо относились к «искателям ветра», как они называли пиратов и, закрыв глаза, принимали как торговые, так и разбойничьи суда. Южанам было глубоко плевать, кто кладёт золото в их широкие карманы.

Вопреки ожиданиям в Секлахше выручить много не удалось и, сидя в портовой таверне, капитан «заливал трюмы» вином. Там к нему и подсел этот странный тип, закутанный с ног до головы в чёрный плащ, хотя в здешних краях Иссила жарила по-особому, высушивая даже душу.

Не откидывая капюшона, человек представился Хомиром и предложил такое, за что Холёный в иной раз, не задумываясь, дал бы в морду, но уж очень велика оказалась плата. Причём увесистый кошель с авансом Хомир тут же сунул капитану в руки. Развязав тесёмки, Джадтинс сипло присвистнул и дальше слушал вполуха. А послушать стоило, быть может, тогда бы он и не согласился везти пленённого гадраха.

Проснувшись с головной болью, Холёный не сразу вспомнил о заказе. Лишь наливая опохмел, заметил на столе злополучный кошель. Тогда в мозгу словно щёлкнуло, и память вернулась. До самого вечера Джадтинс ходил как неприкаянный в надежде, что гадрах вырвался и убежал, но судьба распорядилась иначе.

Сразу после полуночи к Длани подкатила крытая повозка, из которой выскочил давешний заказчик и распорядился, чтоб позвали капитана. Когда Холёный появился на палубе из повозки уже выводили гадраха. По тому, как вяло он переставлял ноги, Джадтинс понял — великана чем-то опоили.

Поднявшись на палубу следом, Хомир протянул капитану ещё один мешочек и карту, где обозначил место прибытия.

— Кому передать груз? — поинтересовался Холёный, играя желваками. Внутренний голос вопил: «Откажись!» в то время как жадность шептала: «Когда ещё так перепадёт?»

— Вас встретят, — пообещал Хомир. — Поторопитесь, капитан. В ваших интересах мчаться на всех парусах.

— Не учи, салага, шхеры проходить, — Джадтинс сплюнул под ноги, чем вызвал дикий смех старпома.

Хомир дождался возвращения своих людей, и повозка умчалась, оставив команду наедине с опасным пассажиром. Свеча не успела догореть, как судно вышло на простор Полноводной…

Капитан в очередной раз наполнил бронзовый стакан и осушил одним глотком.

В ту же ночь случилось непредвиденное. Джадтинс набрался под завязку и ушёл спать, оставив старпома командовать а тот, вместо того, чтобы плыть в сторону С`мангора сделал обратный крюк к Кеннеку. Утром помощник оправдывался хорошим уловом — удалось пленить юнца и старика, но Холёный рвал и метал, и едва не зарезал беднягу. Эта задержка забрала у них драгоценное время.

Возле древнего города команде повезло дважды — поймали пару менк`оа, что рыбачили посреди реки и молодого парня. Теперь хоть будет, что выставить на торги в Виро. За молодых дорого дадут, а менк'оа… что ж, пойдут в прислугу какому-нибудь купцу.

Джадтинс Холёный вышел на мостик, наполнил стакан и откинул бутыль с остатками гадрахского пойла за борт. Вдруг сверху раздался крик вперёдсмотрящего:

— Капитан, слева по борту Безымянный остров!!!

Холёный посмотрел в указанном направлении и непроизвольно сдавил стакан в руке. Из-за острова выплывал гадрахский дракен…

Из короткого сна сержанта выдернул оглушительный взрыв, качнувший судно так, что он хорошенько приложился лбом о борт. Колин огляделся. В дальнем углу истошно верещали менк`оа, рядом что-то неистово бормотал Векти. На верхней палубе раздавался топот множества ног, звучали команды, орали матросы.

Грохочущий треск дерева возвестил, что в корабль попали. В потолок что-то гулко стукнуло и пленников разбросало по полу. И снова взрыв теперь уже где-то позади.

— Слыхал?! — раздался сквозь грохот голос Векти. — Шаманы, будь они неладны!

— Шаманы? — Колин удивлённо уставился на парня. — Я думал, это артиллерия!

— Какая тилерия?! — Векти сделал большие глаза. — Это гадрахские корабельные артефакты! Видно за своим пришли!

Очередной взрыв разметал дальний угол и добрую часть верхней палубы. Сидевших там менк`оа просто-напросто не стало. Взрывной волной пленников швырнуло на хлипкую перегородку и та сложилась пополам, накрыв их обломками.

Высвободившись из-под досок Колин заметил Векти. Парню сильно досталось; взгляд был затуманен, по лицу сочилась кровь, а нижняя губа лопнула как переспелая слива. Сержант помог ему подняться и вдруг заметил, как великан расшатывает крюк, крепящий его цепи. Нехорошее предчувствие подтолкнуло в спину и Колин поволок Векти к пролому.

Цепи грохнули о пол и, не обращая внимания на людей, гадрах выглянул наружу. Осмотрелся, издал оглушительный рык и выпрыгнул за борт. Цепи словно гигантские змеи скользнули следом.

Сержант посмотрел на Векти. Парень едва стоял на ногах, но в глазах появилась осмысленность.

— Ты как?

— Плыть смогу, — Векти пятернёй взъерошил волосы, вытряхивая застрявшую солому.

— Думаешь, стоит тоже?.. — Колин кивнул в сторону пролома.

— А ты сам посмотри.

Кинув взгляд на морскую гладь, сержант заметил гадраха. Мысленно позавидовав могучему великану, он проследил направление его движения и от неожиданности отшатнулся. Вдалеке параллельным курсом шёл корабль. Но не просто корабль, а сущий гигант по сравнению с пиратским судёнышком. На высоченных мачтах в безветрии обвисли ярко-алые паруса с изображением огромного молота. Два ряда огромных вёсел мерно пенили воду, и даже с такого расстояния Колин услышал стук мощных барабанов, задающих ритм.

— Кто это? — поражённо спросил сержант.

— Гадрахи, — ответил Векти. — И вправду говорят, своих не бросают.

От верхней палубы плавучей крепости отделилась светящаяся точка и стремительно понеслась к ним. Сержант застыл, словно истукан, но Векти не растерялся. Он что есть силы толкнул Колина в спину и прыгнул следом. Над их головами раздался оглушительный взрыв и сознание сержанта, в который раз померкло…

На этот раз не было ни поглотителя, ни Вальдреса. Был сон, в котором Колин пытался убедить майора Стоуна, что огонь, горящий над его ладонью, и есть та самая магия. Майор, почему-то одетый в балахон из цветных лоскутков, грозно хмурил брови и говорил, что отправил сержанта не за развлечениями, а в серьёзную экспедицию. Рядом, потупив взор и ковыряя бетонный пол носком ботинка, стоял Векти в форме десантника. Сержант хотел призвать парня в свидетели, но почему-то не смог произнести ни слова. Погрозив пальцем, майор взмахнул невесть как очутившимся в руке белым резным жезлом, наклонился к самому уху сержанта и с силой в него дунул. Вытаращив от удивления глаза, Колин отпрянул, но черты офицера вдруг поплыли, и перед ошеломлённым сержантом предстал Вальдрес. Маг произнёс пару неразборчивых слов, и фигура Векти исчезла в огненном вихре. Сказав, что теперь им никто не помешает, Вальдрес отворил появившуюся прямо из воздуха дверь и сержант обомлел. За дверью оказалась та самая камера, в которую вместо него подбросили труп бродяги. Изуродованное кислотой тело всё так же лежало в углу. Колин было отпрянул, но толчок в спину заставил ввалиться внутрь. Отняв лицо от пола, он осмотрелся, но вместо обугленного трупа обнаружил в помещении капитана Зибровски. Женщина стояла к нему спиной и задумчиво разглядывала трещины на серой стене. Колин её окликнул. Госпожа капитан обернулась и заорала дурным голосом, напомнившим птичий клёкот. Сержант отшатнулся и… проснулся.

Рядом повторился птичий крик, захлопали крылья, и лицо обдало ветром. Разлепив опухшие веки, Колин уставился в безоблачное небо. Сколько времени он так лежал, знают лишь боги. Монотонное покачивание поверхности под спиной и шелест лёгкого ветерка поместили сознание человека между сном и явью.

Вдруг совсем рядом кто-то застонал. Колин приподнялся на локтях и огляделся. Оказалось, он лежит на широком куске палубы посреди бескрайней воды сплошь усеянной останками корабля вперемешку с телами. В голову сразу полезли нехорошие мысли, но их выветрил повторившийся стон. Колин стал рыскать взглядом среди деревянных обломков и вскоре заметил кусок мачты, в который судорожно вцепились чьи-то пальцы.

— Эй! Ты кто?

— Колин! — раздался из-за бревна голос полный страха. — Колин, это я, Векти!

— Жив?! — то ли спросил, то ли утвердил сержант. — Парень, я здесь! Плыть можешь? — в ответ раздалось нечленораздельное бульканье, затем кашель. Наконец Векти простонал:

— У меня не осталось сил, бревно всё время переворачивается. Помоги!

— Держись, я сейчас!

Колин подхватил обломок широкой доски и погнал свой «плот» к нему. Когда он подплывал, Векти ещё держался, но видно было, что готов сдаться. Вот уставшие пальцы в последний раз соскользнули и тело пошло ко дну, но сильная рука выдернула парня из воды словно котёнка.

— Жив? — спросил сержант, растянувшись на плоту.

— Ага… — тяжело дыша, ответил Векти.

Помолчали…

— Что будем делать?

— А есть какие-то идеи? — паренёк с трудом приподнялся и посмотрел на Колина.

— Нужно узнать, где материк и плыть к нему. Без пресной воды мы очень скоро загнёмся. Других идей пока нет.

— И как ты определишь направление? — иронично усмехнулся Векти.

— Ну, есть несколько способов, — почесал затылок сержант. — Например, по компасу… которого у нас нет. Или по звёздам…

— Вот видишь, — всё с той же иронией перебил парень, — никак.

— И что ты предлагаешь?!! — взвился Колин. — Просто сидеть и сохнуть?!!

— Не знаю, — как-то отрешённо ответил Векти. Видно было, что он не до конца отошёл от плавания на бревне. — Маг бы легко определил направление, да где ж его взять?

У Колина после этих слов в голове, будто переключатель щёлкнул.

— А ты разве не маг? — вкрадчиво поинтересовался он. — Помнишь как тогда на корабле?

— Что ты, что ты? — замахал на него Векти. — Какой я тебе маг? Огонёк умею и только.

— Значит, придётся научиться!!! — сержант для убедительности ткнул пальцем ему в грудь. — Поверь, Векти, — он сбавил тон, — уж лучше было пойти ко дну вместе с пиратами, чем усохнуть от жажды. Та ещё смерть, — сержанта аж передёрнуло, а в голове промелькнула мысль:

«Стоило убегать от Эвиан, чтобы сдохнуть посреди моря так и не увидев нового мира?»

— Но ведь я даже не знаю, как они это делают, — рассеянно пробормотал Векти.

— Неважно! — отрезал Колин. — Придумай свой способ!

Приказной тон подействовал. Парень послушно сел, закрыл глаза и расслабился. Не представляя, что делать он попытался войти в резонанс со своей энергией, но вдруг вспомнил о доме. В голове что-то тренькнуло, и Векти ясно понял, где находится его родной Кеннек. Не открывая глаз, паренёк протянул руку в том направлении и…

— Ты чего руками размахался?! — вырвал его из прострации голос сержанта. — Говорю, ищи направление к берегу, а он развлекается.

— Знаешь, а я ведь что-то почувствовал, — огрызнулся паренёк. — Если бы ты не отвлёк…

— Всё-всё, не продолжай, — выставил ладони Колин. — Согласен, виноват. Просто я как-то иначе себе это представлял. Попробуешь ещё?

— Знаешь, если меня не обманывают глаза суша там, — Векти глупо хихикнул и указал вдаль.

Колин стал вглядываться в горизонт. Через некоторое время ему удалось разглядеть темнеющую линию, и он мысленно позавидовал глазам паренька. Не говоря ни слова, сержант подхватил из воды подходящий обломок и принялся грести. Буквально через минуту к нему присоединился и Векти. Подгоняемые страхом навсегда остаться посреди моря друзья гребли без остановки. Когда Иссила, окрасила небо багровым, полоска берега успела вырасти до чётких очертаний острова.

Трезво рассудив, что проплыть мимо теперь будет сложно, пленники большой воды решили устроить небольшую передышку. Колин вызвался проследить за плотом и Векти благодарно отрубился. Глядя на мерно посапывающего друга сержант свесил ноги в воду и стал разглядывать чужое небо.

«А чужое ли?» — проскользнула мысль.

Вдруг взгляд уцепился за едва видное свечение, пробивающееся из-под рубахи. Колин стянул огрубевшую от солёной воды одежду и ахнул. Причудливый рисунок, оставленный на груди камнем врат, светился тёплым серебристым светом, то угасая, то разгораясь. Усталость отпрянула, а в теле поселилась такая лёгкость, что Колин забыл о часах безудержной гребли. Он вдруг почувствовал, что если срочно не свернёт какую-нибудь гору, то его просто-напросто разорвёт от переполняющей энергии. Схватив импровизированное весло, сержант погрёб к берегу.

Когда плот упёрся в прибрежный песок, он оттащил спящего Векти подальше от воды, а сам уселся рядом и стал анализировать ощущения.

— Такое чувство, будто мне вкололи пару шприцов стимулятора, — сержант растерянно почесал затылок. — Ни сна, ни усталости, да ещё и это… — он потрогал кожу на ладонях, где не осталось следа от кровавых мозолей. — Если это и есть магия, то она мне уже нравится!

Он откинулся на песок и устремил взор в светлеющее небо. Так и лежал, слушая прибой, пока рядом не застонал Векти…

— Мы что, уже на острове?!

Колин приподнялся и посмотрел на парня.

— Ночью мне не спалось, и я потихоньку догрёб.

— Где только силы нашёл? — Векти попытался встать, но тут же со стоном откинулся обратно на песок.

— Идти сможешь? — спросил Колин, задрав голову. — Скоро начнёт жарить и лучше бы нам укрыться.

— Постараюсь, — Векти отряхнул ладони от песка и зашипел от боли. — Зараза, все руки стёр! Я сейчас… — он скрестил ноги, закрыл глаза и положил кисти на колени.

Через десять минут тягостного ожидания сержант не стерпел и решил потормошить парня, но заметил, что его ладони светятся. Он заинтересованно присел рядом и стал наблюдать за происходящим, но Векти неожиданно побледнел, захрипел и повалился на песок.

Помянув его нерадивых родственников, сержант пошлёпал парня по щекам и приложил пальцы к сонной артерии. Пульс прощупывался, но Векти ни на что не реагировал. Тогда Колин схватил друга под мышки и потащил в рощу, окаймившую песчаный берег. Там прислонил его к дереву потолще и уселся рядом перевести дух. Хотя парень и выглядел щупло, но волочь по песку безвольное тело та ещё работа.

Через некоторое время Векти открыл глаза и с недоумением уставился на друга.

— Ну и испугал же ты меня, — хмыкнул Колин. — Когда в следующий раз вздумаешь свалиться в обморок, хотя бы предупреди.

Векти поёрзал, устраиваясь поудобней.

— Извини, что заставил волноваться, — в голосе парня проскочили нотки раскаяния. — Но зато вот! — он протянул ладони и верно, от волдырей не осталось и следа, а кожа приобрела ровный розовый оттенок.

— Неплохо, — присвистнул Колин. — Но пока не восстановишь силы, советую с экспериментами повременить. Кстати, о силах, хочу немного прогуляться. Может, найду что-нибудь поесть. Да и вода бы нам не помешала.

— Я с тобой, — Векти сделал попытку подняться, но тут же был остановлен.

— Сиди уж, я недолго. Если что — кричи.

Колин направился вглубь рощи, но она закончилась так и не успев как следует начаться. За рощей начиналась холмистая равнина, дальний край которой упёрся в скалистые горы. Их правый склон выступал далеко в море, а левый, постепенно понижаясь, терялся где-то за холмами.

Не найдя в раскинувшемся пейзаже ничего интересного, Колин вернулся в рощу. Прошёл немного вправо и оказался на поляне, по краю которой росли невысокие деревца с зеленовато-серыми плодами.

— Интересно они съедобные?

Сержант сорвал один из фруктов и принюхался. Запах оказался ему незнаком, но кожура напомнила апельсиновую. Он стянул рубаху, завязал рукава вокруг горла и накидал в получившийся мешок с десяток плодов.

— Найду воду и попробую.

Векти, как только увидел, что принёс сержант, тут же с жадностью вгрызся в сочную мякоть. Колин попытался его образумить, мол, плоды могут быть ядовиты, но парень не слушал. Он с упоением рвал зубами мясистые фрукты, разбрызгивая ярко-зелёный сок. Дождавшись, наконец, когда друг обратит на него внимание, Колин потребовал объяснений.

— Извини, не удержался, — смутился Векти. — Понимаешь, татака отлично восстанавливает внутреннюю энергию, но она такая дорогая, что обычному человеку не купить. Однажды нам с друзьями удалось пощипать телегу с продуктами для магической гильдии, и я впервые сумел наколдовать огонёк.

Колин взял один из плодов, повертел в руке, понюхал и аккуратно откусил кусочек. Скулы на миг свело кислым, а затем во рту взорвался фугасный снаряд, начинённый леденящим соком. Язык обдало свежестью, по спине пробежал холодок, а в голове пронёсся ураган, мгновенно выветривший усталость.

— Понравилось, — утвердительно хмыкнул Векти, наблюдая за ошеломлённым лицом сержанта.

Колин не ответил и вгрызся в очередной плод. Татака действительно не только утолила голод, но так же принесла странную лёгкость, будто ослабла сама гравитация.

— Знаешь, а я ведь никогда не забирался так далеко, — протянул Векти, нашарив в рубахе последний фрукт, — хотя всю жизнь мечтал путешествовать. Пару раз даже была возможность устроиться юнгой на корабль, но как представлю, что впереди ждёт неизвестность, аж в дрожь бросает.

— Вот твоё путешествие, — сержант обвёл окружающую местность рукой.

— Это всё не то, — отмахнулся парень. — Мне охота оставлять тропу за тропой, мерно покачиваясь в уютном седле; ночевать под звёздами, скармливая жаркому костру сухие ветви; сбивать с сочной травы утреннюю росу, продираясь сквозь липкий туман. Хочу мчаться во весь опор, подставив лицо под ласковые капли тёплого дождя…

— И на всём скаку мордой об ветку, — не удержался сержант.

— Да ну тебя, — Векти сделал вид, будто обиделся.

— Ладно, не обижайся, — отсмеявшись, сказал Колин. — На самом деле романтики вроде тебя никогда не покидают родных стен. В реальности ведь всё по-другому.

— Что верно, то верно, — согласился парень. — Ладно, мечты мечтами, но нужно подумать и о настоящем. Что будем дальше делать?

— Вот такой разговор мне по душе, — Колин поднялся и из-под ладони посмотрел на солнце. — Там за леском начинается холмистая равнина и тянется до самых гор. Предлагаю заночевать в какой-нибудь пещере. Если найдём, конечно.

Векти не стал возражать, и друзья двинулись в выбранном направлении, попутно заглянув на поляну с татакой. Вечером вышли к подножью западного склона, где между хребтом и морем образовался широкий проход, соединивший две части острова. Пещер здесь не оказалось, зато у самых гор расположилась небольшая рощица карликовых деревьев, где друзья и решили остановиться.

— Как думаешь, сможешь поджечь? — сержант протянул Векти поднятую ветку.

— Если только постучать камнем о камень, — парень пожал плечами. — Но мне что-то недосуг. Ночи здесь тёплые могу и без костра обойтись, — Векти демонстративно зевнул и растянулся на земле, положив голову на небольшой плоский камень.

— А магией?

— Магией? — встрепенулся парень. — Я как-то не подумал. Нужно попробовать.

Он забрал ветку, воткнул её в землю и затих, закрыв глаза.

— Эй, ты только не переусердствуй! — предостерёг сержант, но вдруг запахло горелым деревом, и над кончиком палки закурился белёсый дымок. Парень открыл глаза и в тот же миг огненный цветок распустил свои лепестки.

— Видал как просто? Это всё татака, — Векти выглядел таким счастливым, будто отыскал мешок с золотом.

Широко улыбаясь, он протянул Колину горящую ветку, и сержант тут же ткнул её в кучку заранее подготовленных дров. Через некоторое время между лежащими на земле друзьями уже горел небольшой костерок, наполняя жёсткий ночлег уютом…

Ночь прошла без происшествий и, завтракая татакой, Векти спросил:

— Какие у нас планы? Куда пойдём?

— Предлагаю осмотреть ту часть острова, что за горами. Программа минимум — найти ещё еды и по возможности воду, программа максимум — решить, как отсюда выбираться.

Приблизительно к полудню друзья обогнули хребет. За ним начиналась ещё одна холмистая равнина, окаймлённая со стороны моря густым лесом. Трезво рассудив, что там можно разжиться как пищей, так и водой друзья решили двигаться в сторону зелёных насаждений.

Когда солнце только-только начало клониться к горизонту они, наконец, добрались до деревьев. Решили пройти немного вглубь, попутно собирая ветки для костра. На самом деле дров вовсе не требовалось, но засыпать под потрескивание костерка куда как приятнее.

Буквально через две сотни шагов друзья вышли на поляну, посреди которой мёртвым напоминанием о бушевавшей когда-то стихии возвышался обгоревший остов дерева. Увидев растущие кусты татаки, Векти издал радостный возглас и бросился к ним.

— Всё-то не съедай, — усмехнулся сержант, глядя, как Векти жадно кусает очередной плод, не успев, как следует прожевать предыдущий.

— Фуф, — выдохнул парень, проглотив сочную мякоть. — Если бы не татака мы бы давно загнулись.

Он с удовольствием облизал пальцы и продолжил:

— Хотя ты знаешь, вообще этот остров какой-то странный — ни ручьёв, ни водоёмов, одни деревья да камни. Никогда о таком…

Договорить ему не дали. Метнувшаяся из-за деревьев тень врезалась в Векти с такой силой, что парня, словно тряпичную куклу отбросило на несколько шагов. Он кубарем покатился по земле и затих где-то на краю поляны.

Колин среагировал мгновенно. Он отскочил в сторону, схватил палку с заострённым концом, которую сделал на предыдущем привале и выставил в сторону врага. Спину обдало холодом. В нескольких шагах, пригнув к земле оскаленную острыми клыками морду, готовился к прыжку похожий на пантеру зверь.

Что делать? Бежать? И думать не стоит — зверь легко настигнет человека. Дубинка тоже не поможет. Тогда что?

В груди толчками стала пробуждаться горячая волна адреналина и чувства мгновенно обострились. Словно ведомый чужой волей Колин мысленным усилием отправил эту волну в ладони и в тот же миг лапы зверя оторвались от земли. Для сержанта время остановилось. Как в замедленной съёмке хищник разинул жуткую пасть и так же медленно в неё вонзился острый конец дубинки. Макушка зверя взорвалась кровавыми ошмётками… щелчок и время вновь бежит с привычной скоростью.

Ещё не осознавая, что умер, зверь на полном скаку врезался в человека, и тот на миг отключился. Когда сознание вернулось, Колин понял, что не может подняться. Мёртвый хищник придавил его к земле не давая сделать и вдоха. С трудом высвободившись, сержант растянулся на земле, но где-то рядом застонал Векти. Превозмогая навалившуюся слабость, Колин поднялся и отыскал парня. Тот лежал, зарывшись лицом в траву и не подавая признаков жизни.

— Ты как? — сержант присел рядом и аккуратно перевернул друга.

Лицо парня было белее бумаги, а рубаха на животе пропиталась кровью. Колин отодвинул подол и от неожиданности едва не отпрянул. Поперёк живота пролёг огромный разрез, зияющий лиловыми внутренностями.

Вдруг Векти открыл глаза и тяжело посмотрел на Колина.

— Что-то мне холодно, дружище. Чем это меня приложило?

— Не знаю, какой-то зверь, — парень попытался подняться, но сержант придержал его за плечо. — Послушай, Векти, тебе нужно собраться и залечить рану.

— А что со мной? Я ничего не чувствую.

Колин промолчал, но взгляд невольно упал на живот. Паренёк скосил туда глаза и вдруг с силой вцепился сержанту в руку.

— Что же это, Колин?! Я теперь умру, да?!

— Не умрёшь, если сейчас же займёшься своей раной. Давай!!!

— Я не смогу, — Векти обречённо откинулся на траву. — Нужен лекарь…

Парень закрыл глаза, но сержант думал иначе. Он отвесил ему хорошую оплеуху и Векти встрепенулся.

— Ты что?!

— Давай лечи себя!!!

— Не могу! У меня не хватит сил! Оставь меня.

— Ну, уж нет, — Колин навис над раненым. — Не хочешь сам, тогда расскажи, как ты это делаешь! Быть может, у меня получится.

— Но ты же не маг, — видно было, что слова даются парню всё трудней.

— А вот сейчас и выясним. Рассказывай!

С минуту Векти молчал, морщась от усиливающейся боли но, видя, что сержант непреклонен, откинулся на траву и закрыл глаза.

— Ты должен положить ладони на рану, расслабиться и почувствовать тепло в груди. Когда это произойдёт, направь его в руки, а дальше поймёшь что делать.

С минуту Колин колебался, но когда острый приступ исказил лицо Векти, он решительно возложил ладони на тёплые пульсирующие внутренности. Желудок тут же стал подкатывать к горлу, но сержант вернул его на место парой глубоких вдохов. Затем закрыл глаза и попытался хоть что-нибудь ощутить. Через несколько минут стало понятно, что Вальдрес ошибся — никакой он не маг.

Только он так подумал, как в памяти всплыла волна жара, которую сержант посчитал всплеском адреналина.

«А что если это и было нужное мне тепло?»

Не найдя другого объяснения Колин стал делать частые глубокие вдохи, насыщая кровь кислородом. В голове зашумело, и он вдруг отчётливо увидел, как когти рвут живот не парня, а его собственный. Видение было настолько реальным, что заставило сердце ёкнуть, выплеснув долгожданную волну.

Едва не упустив момент, Колин мысленно направил тепло в руки. Сперва ничего не происходило, но когда он готов был сдаться, ладони засияли тёплым светом и от кончиков пальцев к ране протянулись серебряные нити. От неожиданности Колин едва не прервал установившуюся связь, но стон Векти заставил взять себя в руки. Сержант сосредоточился и, не шевелясь, смотрел, как тепло из его ладоней впитывается в рану.

Постепенно тепло превратилось в жар, нитей стало больше, а Колину показалось, будто края раны стали стягиваться. Он, было, обрадовался, но вдруг тело парня выгнуло дугой, и оглушительный крик разорвал связь. Векти засучил ногами. Спазм был столь силён, что на лбу вздулись вены, а из открытой раны выперли кишки. Не зная как помочь другу, Колин попытался прижать его к земле, но не тут-то было. Изо рта Векти ручьём хлынула кровь и парень забулькал. С протяжным хрипом его тело в последний раз дёрнулось, а затем расслабленно вытянулось в рост.

Ещё не веря, что всё кончено сержант приложил пальцы к шее, но и так было ясно — Векти умер. Неумелым движением он прикрыл другу глаза и отполз в сторону. Мыслей не было — их вытеснило чувство потери.

Через некоторое время сержант пришёл в себя и решил, пока не стемнело похоронить. Он выбрал несколько прочных веток и стянул их рукавом от рубахи друга. В ином месте такой фокус, может быть, и не прошёл бы, но здесь почва оказалась рыхлой. Сильно мешала трава, но как только дёрн был снят дело пошло значительно быстрее.

Работа затянулась, и когда стало совсем темно, Колин почти наощупь спихнул тело Векти в могилу и принялся засыпать. Закончив, без сил растянулся на земле. В той же позе его застало утро…

Короткий сон не принёс облегчения. С трудом разлепив веки, сержант сел и обвёл поляну взглядом. Картина предстала удручающая — земля с пучками травы была накидана неровными кучками, а в одном месте даже торчала побелевшая ступня. Колин принялся ползать на четвереньках, выдёргивая траву и разравнивая могилу. Когда закончил, соорудил в изголовье небольшой холмик, куда водрузил камень.

В желудке заурчало, и лишь теперь сержант понял, насколько голоден. Превозмогая слабость в ногах, он поднялся и нетвёрдой походкой направился к плодовым кустам.

Татака падала на дно желудка, словно в бездонную яму. Не чувствуя ни вкуса, ни насыщения Колин рвал и рвал, давясь сочной мякотью. Спустя какое-то время по телу, наконец, разлилось приятное тепло. Усталость отступила, из головы выветрился шум, а боль в натруженных руках сменилась лёгким зудом.

Сержант стал гадать, в чем нести провизию. Несмотря на тёплую погоду разгуливать без рубахи как-то не хотелось. Вдруг взгляд упал на связанные ветки. Высвободив рукав, Колин принялся набивать его плодами.

«На первое время пойдёт, — решил он. — А если больше ничего не подвернётся, вернусь за добавкой».

Мысленно попрощавшись с Векти, сержант неторопливо пошёл в выбранном наугад направлении. Через несколько часов лес окончился узкой каменистой полоской, подчёркивающей морской горизонт. Стараясь не наступать на острые камешки, Колин подошёл к краю.

Метрах в двадцати внизу бушевали волны, вспениваясь о скалы небольшой бухты. Сама бухта, выдаваясь в море кривым полумесяцем, оканчивалась почти отвесной скалой, спуститься по которой не представлялось никакой возможности. Слева убегала вдаль пенная полоса, отмечающая границу между морем и скалами, а вот справа, уже через какую-то сотню метров, скалы отступали от воды, отдавая на растерзание морю кусок песчаного берега.

Пробежавшись взглядом вдоль кромки песка и скал, Колин отметил, что отвесная стена постепенно понижается и если следовать этим направлением, то через пару километров можно будет спуститься к морю. А уже оттуда по песчаному пляжу вернуться к замеченной ранее бухте.

— Стоп, — прервал размышления Колин, — а зачем туда возвращаться? Что в этой бухте такого?

Он ещё раз внимательно осмотрел скалы и буквально сразу нашёл то, что заставило подумать о возвращении. На небольшой плоской площадке чуть выше уровня моря серыми горбами покоились три перевёрнутые лодки.

Поняв, что возможно нашёл билет с острова, Колин не раздумывая, повернул направо и чуть ли не бегом отправился искать спуск к морю. Правда, уже через несколько шагов застонал от впившегося в ступню камня, но это не охладило его пыла, а лишь заставило идти осторожней.

Всю дорогу лес то подходил вплотную, то вновь отступал от обрыва, но вскоре он остался позади и сержант вышел на плоскую равнину размером с футбольное поле. Колин огляделся, пожевал татаки и, не найдя в открывшемся пейзаже ничего интересного продолжил путь в сторону понижения рельефа.

Посреди равнины случился казус. Не ожидая подвоха от пустынной местности, сержант так приложился лбом, что едва не ослеп от посыпавшихся из глаз искр. От неожиданности он упал на пятую точку и принялся озираться, растирая ушибленный лоб. Ничего — местность оставалась пустынной. Догадавшись, что препятствие невидимо, Колин протянул руку и ощутил под пальцами тёплую шершавую поверхность.

— Это ещё что такое?

Воздух под ладонью всколыхнулся, и поверхность ощутимо завибрировала. Испугавшись, Колин отнял руку и попятился. Сердце сдавило чувство беспредельной тоски, а по спине побежали ледяные муравьи. В метре от него прямо из воздуха материализовалась чёрная пирамида…

Цепочка следов, оставляемая босыми ногами на мокром песке, следовала за сержантом к бухте. Шелест прибоя выветривал из головы вялые мысли, а лёгкий ветерок трепал жёсткие от соли волосы. Спустя несколько часов ходьбы под палящим солнцем, притупилось даже впечатление от найденной вчера пирамиды.

Чёрный монолит метров семи в высоту, так испугавший поначалу, оказался безобиден. Сколько Колин не ходил вокруг, сколько не притрагивался к холодному камню ничего не происходило. Появившаяся прямо из воздуха пирамида оставалась неизменна. Списав её появление на загадочную магию, сержант двинулся дальше.

Когда высота скал стала минимальной, Колин спустился к морю и первым делом окунулся в прохладную воду. Смыть с зудящего тела грязь пот и кровь оказалось таким наслаждением, что сержант почти час безвольно болтался на волнах. Затем подкрепился татакой и двинулся в обратном направлении.

Достигнув места, где песчаный берег упирался в скалы той самой бухты, Колин стал карабкаться наверх. Подъём не занял много времени и, преодолев гребень, сержант оказался на площадке с лодками. И сразу же испытал разочарование. Одного взгляда на эти посудины хватило, чтобы потерять веру в счастливое спасение. Во-первых, никаких снастей рядом не обнаружилось, а во-вторых, дерево настолько истлело, что при первом же прикосновении отломился изрядный кусок борта.

Колин уселся на край уступа и стал думать, как быть дальше. Судя по всему, он здесь застрял надолго. Выхода не было.

Шелест морской пены, умирающей на скалах и нещадно палящее солнце рождению идей способствовали слабо — мысли ворочались, словно тяжёлые валуны. Веки становились всё тяжелее и наконец, голова свалилась на грудь. От неожиданности Колин дёрнулся и рукав с татакой полетел в воду. Сонливость мгновенно развеялась.

— Вот чёрт! — он проследил, как потеря тонет в море. — Придётся возвращаться в рощу.

Вдруг взгляд скользнул по противоположной стороне бухты и сержант увидел то, чего раньше не замечал. Почти у самой воды образовалась каменная «поляна» явно искусственного происхождения, на которой сущим исполином возвышалась гигантская арка. В сердце что-то ёкнуло и непреодолимо потянуло к ней.

Прямо в одежде Колин плюхнулся в море и погрёб к противоположному берегу. Плыть было недалеко — около пятидесяти метров, но вскоре сержант понял, что это плохая идея. Он всегда считал себя хорошим пловцом, но в бушующем море его навыки оказались бесполезны. Накатывающие волны будто задались целью, во что бы то ни стало отправить человека на дно. Через час дистанция была пройдена и Колин, тяжело дыша, вывалился на камни.

Вблизи арка показалась сущим исполином. Огромные плиты, покрытые каким-то орнаментом, давили, заставляя человека ощущать себя букашкой под пятой великана. В то же время сержант почувствовал присутствие чего-то родного. Он положил ладонь поверх рунической вязи, и по камню пробежала дрожь, как по телу живого существа. Воздух внутри дольмена зарябил и Колин тут же одёрнул руку.

— Бред какой-то. Голову что ли напекло?

Он дотронулся до арки ещё раз и всё повторилось. Камень под ладонью ощутимо нагрелся, рябь исчезла, и воздух стал прозрачен.

— Невероятно! — выдохнул Колин увидев вместо скал пыльную каменистую равнину.

Он отступил на шаг, и пейзаж в проёме вновь исказила рябь. Снова дотронулся, рябь исчезла. Не убирая руки с камня, обошёл арку кругом, но и с другой стороны открывался всё тот же вид. Сержант вдруг вспомнил, как впервые очнулся под этим небом, и спину обдало холодом. А что если арка ведёт в другой мир?

Отогнав мрачные мысли Колин нагнулся, подхватил камешек и бросил в проём. Ничего не случилось. Взметнув облачко пыли, он беззвучно покатился по земле с той стороны. Тогда затаив дыхание он медленно сунул внутрь ладонь и тут же выдернул обратно. Как и ожидалось, ничего с ней не произошло. Лишь в груди стало как-то по-душевному тепло.

Колин оттянул ворот и увидел, как светится шрам. В памяти всплыли слова Вальдреса называвшего Снежный Сапфир камнем врат и части мозаики мгновенно встали на свои места.

— Похоже, это единственный выход отсюда, — вздохнул сержант и, зафиксировав в памяти окружающий пейзаж, шагнул в проём…

— Ну и что это, по-твоему, братец?

Харр`изис, наконец, решил нарушить тишину, прерываемую шелестом далёких волн да скрипом песка под золотыми сандалиями юноши в белоснежной тоге. Сетт`иллис в ответ тряхнул гривой волос цвета спелого мёда и продолжил изучение чёрной пирамиды. Вот уже битый час он ходил кругом, не решаясь притронуться ко тьме холодного камня. Одного прикосновения хватило, чтобы получить разряд молнии невиданной силы, от которого стало не по себе даже богу…

Момент, когда сержант пробудил пирамиду, застал братьев в разных местах. Сетт`илиис в облике огромного белого ассала кружил над Небесным Хребтом, а Харр`изис беседовал с магистром Эжжи`и`лером. Но оба бога одновременно ощутили волны, всколыхнувшие ткань реальности.

Братья появились в Заоблачном замке одновременно и непонимающе уставились друг на друга. Через некоторое время Харр`изис решил нарушить молчание:

— Ты…

— Да, брат, — слова были не нужны. Оба прекрасно поняли — каждый ощутил одно и то же.

— Где? — Харр`изис подался вперёд. — Где это произошло? И что вообще случилось? Я думал, у меня глаза вылезут!

— Первая волна пошла откуда-то с запада. Я попытался её отследить, но меня накрыло ещё тремя. Север, юг, восток — они шли со всех сторон, но оканчивались неизменно в Хайвердском лесу, будь он неладен! — Сетт`иллис стукнул кулаком по ладони.

— Лес это проблема, — подтвердил Харр`изис. — Но давай всё же выясним, что вызвало эти волны…

Харр`изис устал наблюдать за метаниями брата, и в который раз повторил свой вопрос:

— Так что же это, Сетт?

— Пока не знаю, но собираюсь выяснить.

Запрокинув голову, светловолосый бог устремил взор в безоблачное небо и развёл руки в стороны. Прямо над ним появилось едва заметное облачко. Сетт`иллис растопырил пальцы, и оно стало стремительно прибавлять в размере, попутно наливаясь чернотой, будто впитывала тьму пирамиды. Где-то в глубине проскочил первый разряд молнии, а в воздухе разлился ледяной запах озона.

Глаза Повелителя Туманов засветились перламутровым светом, и чёрная туча пошла рябью. Из неё вдруг выстрелили искрящиеся щупальца и устремились к пирамиде.

— Харр, подсоби!

Сетт`иллис двумя руками ухватился за одно из таких щупалец и потянул на себя. Харр`изис оббежал пирамиду и последовал примеру брата. Грянул гром и туча, наконец, разродилась дождём.

Братья продолжали тянуть и стихия медленно, нехотя накрыла пирамиду, словно плотная кожа. Раздалось шипение, затем оглушительный свист, треск и наконец, всё стихло.

— Ну и что ты с ней сотворил?

— Ничего особенного, — светловолосый бог пожал плечами. — Просто решил проявить её сущность, но мне это не удалось. Зато удалось увидеть нечто другое. Смотри, — он указал на три золотые нити, разбегающиеся от основания пирамиды в разные стороны.

— Ну и что это, по-твоему?

— Брат, это же очевидно, — Сетт`иллис ухмыльнулся, скрестив руки на груди. — Связующие нити.

— Связующие? Но что и с чем они связывают?

— Харр, не строй из себя… ты всё прекрасно понял. Такой артефакт может быть связан лишь с себе подобными. Следовательно, в Хигионе имеется ещё три такие же пирамиды. Вопрос в другом — зачем отец их здесь поставил?

— Отец? — лицо Харр`изиса вытянулось от удивления. — Ты уверен?

— Уверен, брат. Я ощутил след его магии.

— М-да, — протянул великан в алом плаще, — вопросов стало только больше…