Испытание Терний

Стейси Тромбли

Испытание Терний

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: Trial of Thorns

Автор: Стейси Тромбли / Stacey Trombley

Серия: Коварные фейри / Wicked Fae #1

Перевод: Дарина Ларина

Кейлин

Двухъярусная кровать шатается подо мной, и я сажусь, задевая макушкой потолок. Вздрагиваю, когда ошмётки штукатурки сыплются мне на колени.

В моей совершенно непримечательной спальне темно и тихо. Тени двигаются, вытягиваются, вызывая приятные мурашки по коже. Люди не любят темноту.

А я обожаю.

Всегда питала к ней слабость. Увы, есть и очень нехорошие существа, которым тоже нравится магии тьмы.

Моргаю, просыпаясь, и ощущаю вихри магии в воздухе. Магии не из этого мира.

Тихо ругаюсь, тревога волной проходит через всё тело. Как бы ни шаталась верхняя койка и каким бы жёстким ни был матрас, мне тепло и уютно в большом мягком пледе, подаренном Рейвен на прошлое Рождество. Но придётся его покинуть.

Придётся её покинуть.

В моей жизни не так много радостей, но Рейвен одна из них. Я не должна удивляться тому, что это всё у меня отнимут — ошибки прошлого неумолимо преследуют меня до сих пор. Кто же вышел на мой след сегодня?

В доме тихо. Потряхивает совсем незаметно, вроде бы даже никто в доме больше не проснулся, но я чувствую, как тёмная сила сгущается. Формируется. Надвигается, как буря на горизонте.

Я уже много раз играла в эту игру. Беги, прячься, притворяйся нормальным человеком, которого вовсе не преследуют фейри королевских кровей и всякие жуткие монстры.

Стряхиваю штукатурку с рук и спрыгиваю с верхней койки, отгоняя прочь все сомнения. Нет времени на эмоции. Если они идут сюда, мне остаётся только одно.

Бежать. Это единственный способ защитить её.

В комнате кромешная тьма, но я, прислушиваясь к каждому шороху, выхожу из комнаты уверенными шагами, без колебаний.

— Кейлин! — звучит громкий шёпот, как раз когда я собираюсь закрыть за собой дверь.

Рейвен, блин.

Застываю на месте и качаю головой. Милая девочка-подросток с нижней койки крадётся за мной в коридор, убирая с глаз непослушные тёмные прядки.

— Возвращайся в постель, Рейвен.

Она скрещивает руки.

— Не обращайся со мной как с ребёнком.

В мире людей она уже почти взрослая — ей недавно исполнилось семнадцать. Я это понимаю. Но она не готова ко всем ужасам и кошмарам, подстерегающим за пределами этих стен. Так что да, нравится ей это или нет, я намерена защитить её.

— Если ты сбегаешь тайком, то я тоже. Ты обещала взять меня с собой на следующую вечеринку, — пол дрожит у нас под ногами. — Что происходит?

Я драматично вздыхаю. Ну конечно, у человека-подростка только одно на уме. Вечеринки. Мальчики. Девочки. Веселье.

— Я не сбегаю на вечеринку, Рей, — бормочу я, ступая дальше по коридору. — Я вообще не хочу уходить, но…

— Ты уходишь?

Рейвен — вторая по старшинству среди всех детей в приюте. В отличие от меня, у неё есть родители, надеющиеся вернуть опеку. Если бы только могли победить наркозависимость. Они пытались. У её мамы несколько раз даже почти получалось, но в итоге она срывалась, теряя как достигнутый результат, так и шанс вернуть Рейвен.

У меня худощавое телосложение, большие, по меркам людей, глаза цвета лесного ореха. Я выгляжу как шестнадцатилетняя, вот и притворяюсь подростком.

Все вокруг пытаются меня защитить, хотя на самом деле раздавить их мне было бы даже легче, чем моргнуть. Это довольно утомительно, когда к тебе относятся как к ребёнку, но есть и свои плюсы. Например, мне дали приют — какой бы он ни был, — даже просить не пришлось.

— У меня нет выбора, — я уже слишком много ей рассказала: о своей жизни, о родном мире, о магии в моей крови. Всё это людям не полагается знать, но в Рейвен есть что-то такое, из-за чего я чувствую себя как… дома. С ней хорошо и уютно. Я хотела, чтобы она узнала настоящую меня. Потому что я абсолютно уверена, что она единственная во всех мирах, кто мог бы узнать всю правду и всё равно продолжить любить меня.

Она единственная за последнее десятилетие, кто смотрит на меня вот так. Её большие глаза полны обожания и многих других эмоций, которые я не рискую произнести вслух. Кончиками пальцев касаюсь её щеки, и моё сердце сжимается, когда она прикрывает глаза.

— Я же не раз тебя предупреждала, что они придут за мной.

Она знает, что я не человек. И что мои враги тоже.

Она распахивает глаза, видимо, только сейчас осознав, что на самом деле происходит.

— Ты не говорила, что с их приходом начнётся небольшое землетрясение.

— Это только начало, — скорее всего, дальше начнётся ураган, но к чему сейчас эти подробности. — Я найду тебя снова, ладно? Обещаю.

Глупое обещание. Оно только поставит нас обеих под угрозу. Но мне невыносима сама мысль бросить её, как это сделали все остальные.

Она не останавливает меня, когда я отстраняюсь и тихо спускаюсь по лестнице. Мне уже почти удаётся добраться до входной двери без происшествий, как вдруг кто-то хватает меня за запястье всего в нескольких дюймах от дверной ручки, сдавливая руку в тиски.

— Куда это ты собралась?

Миссис Коллинз, наша воспитательница, сверлит меня разъярённым взглядом.

Я тяжело сглатываю и делаю долгий успокаивающий вдох, призывая магию. Процесс неприятный, но околдовать её будет не слишком сложно. Тьма снаружи подбирается всё ближе, и у меня есть всего несколько минут, прежде чем это место разлетится на куски. Вместе со мной.

— Ой! — невинно наклоняю голову и медленно выдыхаю, магия начинает мерцать в воздухе. Миссис Коллинз втягивает её носом, округляя грудь. — Вы же сами сказали мне, что я могу пойти подышать свежим воздухом… Помните?

Она быстро моргает, глаза становятся стеклянными.

— Нет, — резко отвечает она. Непреклонно.

Прищуриваю глаза и снова сглатываю. Плохой знак.

— Что?

Я же вижу, что магия действует на неё, так почему тогда она…

— Ты должна быть в другом месте, Кейлин, — я узнаю странное эхо, звучащее за каждым словом, и резко втягиваю воздух.

Выдёргиваю руку из её хватки и бегу к двери, слишком поздно понимая, почему моя магия не сработала.

Миссис Коллинз уже была околдована.

Я выбегаю на ночную улицу. Тёмные щупальца обвивают мою душу, как старые друзья. Мне становится хорошо, аж до мурашек по позвоночнику, заглушающих панику. Чёрт, мне так не хватает темноты. Не хватает магии.

Но нет времени наслаждаться тёплым приёмом, потому что я в темноте не одна.

«Кейлин», — доносится ветром шипение, но не этот потусторонний голос пугает меня больше всего. А тихие — человеческие — шаги, догоняющие меня.

Я оборачиваюсь, хватаю Рейвен за плечи и дёргаю в кусты у дороги.

— Ай! — визжит она.

Моё сердце сжимается.

— Чёрт возьми! Плевать, если что-то случится со мной, — кричу от злости, выплёскивая эмоции. — Но я не дам тебе умереть из-за меня.

— Если ты убегаешь навсегда, я с тобой, — её голос дрожит.

— А если я умру, то ты тоже со мной?

— Ты обещала, что не оставишь меня! — отчаянно выкрикивает она со слезами на глазах. — Пожалуйста, не бросай меня.

Я втягиваю носом воздух, стараясь подавить неприятное ощущение в груди. Ещё одно дурацкое обещание. Я не хочу бросать её, но придётся нарушить слово, чтобы спасти ей жизнь.

— У нас есть предложение, Кейлин, — голос скользит из чернильной темноты пустынной улицы. Тёмный дух ждёт меня. Хочет, чтобы я вышла навстречу.

Прижимаюсь лбом ко лбу Рейвен, закрываю глаза и отчаянно пытаюсь сохранить спокойствие.

— Оставайся здесь, — шепчу я. — Что бы ты ни услышала. Чтобы со мной ни случилось. Никуда не выходи, пока не взойдёт солнце, а затем возвращайся обратно в дом.

— Что? — переспрашивает она дрожащим голосом.

— Доверься мне, хорошо?

С гулко бьющимся сердцем я покидаю наше укрытие в кустах.

Я могла бы побежать. И существо это знает. Оно может выследить меня, пока я сплю, потому что во сне не получается держать защиту. Но если я накрою себя завесой, то смогу скрыться от кого угодно и чего угодно.

Одна только загвоздка — я не могу спрятать Рейвен. Не сейчас.

Я выхожу на освещённую часть улицы, глубоко вдыхая и выдыхая, с высоко поднятой головой.

— Ах, ты готова встретиться со мной, неужели? Из-за человека. Интересно.

Мой желудок сворачивается в узел, я собираю все свои силы до последней капли, чтобы сохранить самообладание.

— Говоришь, у вас есть предложение для меня. Я заинтригована, — кладу ладонь на бедро. Хочу увести разговор подальше от Рейвен.

Чёрный дым клубится передо мной, образуя фигуру мужчины. Но я-то знаю, что это не мужчина. Это дух злого фейри. Однажды, когда придёт мой час, я стану такой же. Вполне возможно уже сегодня.

— Так что это за дело такое? — спрашиваю я. — Случаем, не моя казнь?

Мерцающая тьма взрывается, обрушиваясь на меня. Я вздрагиваю, но боль так и не наступает. Только щекочущий шёпот на ухо. «Ты хочешь умереть?» — спрашивает оно, прежде чем вновь сгуститься в антропоморфный силуэт.

— Разве изгнание было недостаточным наказанием? — голос существа эхом разносится по улице. — При дворе ты настоящий герой, моя леди.

Я ворчу недовольно:

— Не называй меня так. Я не герой и не леди.

— Многие в нашем мире не согласились бы с тобой, ты не знала? Отважная графиня, готовая на всё, чтобы повысить статус своего двора. Тебя почитают во многих кругах. А некоторые и горячо любят.

Закатываю глаза.

— Я убила принца фейри и была изгнана из собственного мира. Если так выражается почтение… Тогда вы все безумны.

— Принца фейри, случайно оказавшегося первым в очереди на престол Верховного двора? По праву, несправедливо отобранному у Двора Теней больше ста лет назад? Да, мы прекрасно понимаем, что вы сделали, миледи.

Стискиваю зубы. Я не могу признаться, что горжусь своим преступлением. Однако иногда, в самые тёмные моменты… это правда. И она пугает меня больше всего на свете, не оставляя сомнений, что после смерти я стану призраком.

— А если я скажу, что мои мотивы даже близко не были связаны с политикой? Я просто убила его. И всё. Я заслужила своё наказание.

— Откровенно говоря, моя дорогая, твои мотивы не имеют значения. Твои действия положили начало масштабному восстанию. Тебе следует гордиться этим. Твоя заслуга по праву.

— Мне следует гордиться худшим поступком в своей жизни, просто потому что вы взяли и использовали его в своих интересах?

— Да.

Меня передёргивает от душераздирающей мысли, что они восхваляют меня за то, за что я сама себя всё ещё ненавижу.

— Зачем ты здесь? — спрашиваю призрака, теряя терпение. Если он здесь не для того, чтобы убить меня (что само по себе уже шок, если честно), то какого чёрта он здесь забыл?

— Меня послали передать сообщение от твоей королевы.

— Королева Шепчущего леса? Передала мне сообщение?

— Дааааа, — шипит чёрный дым.

Да уж, такого разговора я совсем не ожидала.

— Долгие годы велась компания по восстановлению твоего статуса. Двор Теней утверждает, что ты действовала, как солдат на войне, и не должна была быть наказана столь сурово.

Я моргаю, отступая на шаг. Это просто нелепо.

— Разумеется, Верховный двор с этим не согласен, но твоё имя приобрело определённую известность, и зародившееся движение быстро набрало силу. Настолько, что совету пришлось… пойти на компромисс.

Поджимаю губы.

— И что это значит?

— Видишь ли, наш мир в опасности. Чума, которую мы прозвали небесной карой, распространяется по всем территориям. Магия бессильна там, где властвует чума. Дети умирают с пугающей скоростью. Нам нужен защитник, который спасёт мир дикой магии от полного уничтожения.

— И вы думаете, я могу стать этим защитником? Как? Я же не целитель.

— Нет, есть только одно лекарство от этой болезни, и мы знаем, где его найти. Именно туда тебе предстоит отправиться.

Я поднимаю руку ладонью вверх, намекая, чтобы существо продолжало.

— Оно внутри Выжженных земель.

С трудом сглатываю. Выжженные земли — это, по сути, ад для фейри. Там невыносимый мороз, мёртвые растения и животные, разлагающиеся в замороженном состоянии. Гробница душ злых фейри в облике призраков — хотя иногда их освобождают, чтобы заключить сделку.

— Только призраки могут туда попасть, — говорю я. — И вообще, с чего бы там быть лекарству?

— Не только призраки. Хотя, в основном, да.

Ну конечно. В обмен на отмену изгнания они просят меня об этом. Ничего ужаснее предложить было нельзя.

— Заболевание началось с проклятья. Проклятья, наложенного колдуном, изгнанного в Выжженные земли. И теперь нам нужно заполучить его книгу заклинаний, чтобы отменить чары.

— Великолепно. Звучит как отличный план. Так почему же вы сами её не достанете?

— Потому что у меня, дорогуша, нет физического тела, — он протягивает призрачные руки, которые не могут забрать книгу.

— И к тому же, — добавляет призрак, переходя на тихое шипение, — это было бы совсем не весело.

Разумеется. Призрак здесь только ради интриг. Они обожают чужие страдания.

— Так ты, призрак, пытаешься спасти мир?

— Меня не волнует лекарство.

— Тогда зачем ты здесь? — спрашиваю я медленно, намереваясь добиться ответа.

Он подаётся вперёд, тьма окружает меня.

— Я здесь за тобой, — шепчут тени со всех сторон. — Двор Теней — мой дом, и я хотел бы увидеть возвращение его былого величия… А если нет, то пусть хотя бы те, кто занимает трон, понервничают. Я хочу увидеть гнев и боль Светящегося двора, когда ты заявишься на состязание.

Так вот в чём всё дело. Отнюдь не во мне. Готова спорить, они все знают, что я никакая не героиня и мои поступки не имели ни малейшего отношения к их дурацкой кровной мести. Они просто используют меня как предлог.

Мой двор некогда был влиятельным и могущественным, но их право на власть узурпировали несколько веков назад. С тех пор они жаждут мести. Когда я убила наследника Верховного двора, мы должны были занять трон, а они использовали это, чтобы разжечь своё восстание.

— Какое ещё состязание? — недоверчиво спрашиваю я, взвешивая каждое его слово.

— У тебя будет шанс полностью отменить свой приговор, но прежде ты должна доказать, что ты достойна. Они не выберут спасителем кого попало. Высшие дворы согласились, чтобы каждый из пятнадцати дворов представил своего чемпиона. Кого угодно. И ты наш. Твоё наказание будет временно отменено, и ты сможешь вернуться в мир фейри и оставаться там, пока проходишь Испытания.

— Испытания?

Дым у его подобия головы принимает форму чего-то вроде улыбки.

— Испытания Терний.

Рев

В миг, когда она заходит в банкетный зал, у меня темнеет в глазах. Ненависть, голая ненависть охватывает душу, чёрная и нескончаемая.

Отец вскакивает на ноги, стул грохается на пол. На его лице отражается гнев, тот же, что чувствую я. Мы редко бываем единодушны, но эта фейри с гнилым сердцем — единственное исключение. Мы оба ненавидим её больше кого-либо во вселенной.

Моя мать ахает, хватаясь за сердце. Несколько пар глаз устремляются к столу моей семьи в центре зала, а затем обратно к этой мерзкой твари, которую они называют графиней.

Миниатюрная, с очень светлыми волосами — иронично для уроженки Двора Теней. Её глаза тусклые, блёклые. Я скрещиваю руки, оценивая.

Она убила моего брата, ещё будучи подростком. Моего могущественного брата, который был не просто наследником Светящегося двора, но ещё и избранным наследником Верховного двора. Он должен был стать верховным королём на сто лет.

И всё же был убит фейри, стоящей сейчас перед нами, слабой и беспомощной. Как?

Встряхиваю головой. Это уже неважно. И хотя её тусклые глаза вызывают у меня мучительные мысли, в то же время они дают мне понять самое главное.

Ей не победить.

Её будет несложно одолеть. Легко убить.

Светловолосая предательница проходит между столами, глядя строго перед собой. Лицо выражает решительность. Ни одной эмоции. Тело явно принадлежит высшей фейри — сияющая кожа, острые ногти, сверкающие глаза. Но одежда на ней при этом человеческая. Рваные узкие джинсы, простые ботинки и чёрная футболка с каким-то незнакомым мне символом. Заурядная. Безвкусная. Уродливая.

Я кривлю губы, не сводя глаз с заклятого врага. Она даже ни разу не взглянула на нас. За это я ненавижу её ещё сильнее.

Белая сова влетает в открытый зал, и её уханье нарушает затянувшееся молчание.

— Что она здесь делает? — шепчет моя мать.

— Её пригласили на Испытание, — ровным голосом отвечает отец, но остаётся стоять, пристально наблюдая за ней, пока она занимает своё место за столом Двора Теней. — Не думал, что ей в самом деле хватит наглости заявиться сюда.

Сжимаю челюсти.

— Не могу поверить, что им хватило наглости пригласить её, — отвечаю я. — А высшим лордам — дать разрешение.

— Она их чемпион? — спрашивает мать, всё также шёпотом.

Если бы я мог убить эту предательницу на месте, я бы так и сделал. Если так подумать, каким будет наказание? Изгнание в мир людей, которое она получила за убийство наследника Верховного двора? Оно того стоит.

Шепотки разносятся по залу. Сегодня здесь собрались несколько известнейших фейри современности, но тем не менее всё внимание приковано к ней. Потому что она положила начало вражде. Она никто. Пустышка. Вот только моя семья поклялась её уничтожить.

И я решительно намерен выполнить эту клятву.

— Тишина!

Мы все разворачиваемся к обладательнице громкого голоса, стоящей на помосте в центре зала. Королева фейри стоит, приветствуя важнейших фейри мира. Фейри каждого вида, представителей каждого двора, собравшихся в резиденции Двора Искр, чтобы стать свидетелями этого исторического события.

Тёмно-рыжие волосы королевы сверкают пламенем, пока она обводит взглядом комнату. У неё резкие черты лица, острые скулы и впалые глаза. Ни единой морщинки, но возраст угадывается по другим признакам. Ей было за сотню лет, когда её избрали королевой Верховного двора. И век её правления уже почти подошёл к концу. Ей ещё далеко до смерти, но её энергия иссякает. Думаю, её отставку встретят радушно. Осталось всего десять лет, а нового наследника так и не выбрали.

— Завтра начнутся первые Испытания Терний за последнюю тысячу лет, — объявляет она. Зал встречает её слова аплодисментами. Это действительно значимое событие.

Испытания Терний стали уже легендой. Никто из ныне живущих не застал те времена, когда были последние.

Каждые сто лет мы выбираем нового правителя Верховного двора — это, наверное, единственное, что осталось неизменным. Порядок избрания же несколько отличается от того, что был тысячу лет назад.

В прошлом двенадцать изначальных дворов соревновались, посылая на испытания лучших представителей молодёжи. И победитель становился следующим верховным правителем.

Эта варварская традиция мало того, что приводила к смерти нескольких сильнейших фейри, так ещё и нередко заканчивалась тем, что на троне оказывались крайне жестокие короли и королевы. Те, кто жаждал власти и был готов на любую подлость на пути к победе.

За прошедшее тысячелетие многое поменялось. Дворы преобразились, и правителя мы теперь выбираем иначе — гораздо более цивилизованным способом.

После бесчисленных войн, расколов и предательств образовалось пятнадцать дворов вместо двенадцати, но только восемь из них являются «правящими». Остальные меньше. Слабее. Правитель Верховного двора по-прежнему меняется раз в сто лет, но его избирают из политических соображений и только среди представителей восьми сильнейших дворов.

— Вместо правителя мы будем выбирать героя. Спасителя нашего мира.

Стискиваю зубы. Неважно, что говорит нам королева, потому что она всё ещё не выбрала себе преемника — представители меньших дворов расценивают это как возможность укрепить свои позиции. Они считают, что если младший двор победит, у них будет шанс претендовать на трон Верховного двора.

— Чемпионы выбраны, и теперь они будут соревноваться за право стать спасителем нашего мира. Большинство из вас видели последствия чумы, известной как кара небес. Наши леса увядают, наши драгоценные дети умирают, наши города разрушаются.

В основе большей части нашей инфраструктуры заложена магия, так что беда не только в том, что умирают фейри, но и в том, что весь наш образ жизни — включая чистую воду, зёрна, транспорт, средства коммуникации — исчезает там, куда добирается кара небес.

— Чем дальше распространяется чума, тем меньше наши надежды пережить её. Но сегодня я пришла, чтобы сообщить вам: лекарство существует.

Зал взрывается аплодисментами.

— Верховный двор, совет и все правящие дворы посвятили последние годы поискам способа спасти наш мир, наш народ. В итоге мы нашли источник бедствий и выяснили, как это всё остановить.

В зале наступает гробовая тишина. Даже будучи наследником одного из правящих дворов, я почти ничего не знаю об этом. Нам сообщили о лекарстве, но не рассказали, как его удалось найти.

— Лекарство спрятано в самом сердце Выжженных земель. Нам нужен герой, который сможет его достать. Поскольку проклятые стены нашего ада пропускают лишь одну живую душу в год, мы выберем лишь одного достойного. Самого сильного. Самого ловкого. Чемпиона, который нас не подведёт. Каждому двору была предоставлена возможность выбрать своего чемпиона. Испытания Терний определят победителя, которому суждено стать спасителем нашего мира.

Толпа хлопает из вежливости, взглядами изучая другие дворы и их предполагаемых чемпионов. Многие из них довольно известны, их кандидатуры не вызывают удивления.

Мой брат должен был унаследовать трон Верховного двора. Пока эта ничтожная изменница из Двора Теней не убила его, хладнокровно и безжалостно.

После его смерти многие ожидали, что я займу его место. Но вот прошло уже десять лет, а королева так и не сделала подобного заявления. И теперь шепотки о моей слабости с каждым днём звучат всё громче.

Я не слаб, и собираюсь это доказать. Другие дворы распространяют слухи, мол, я не в силах отстаивать их интересы. «Иначе с чего бы королеве отказывать ему?» — спрашивают они. Честно признаться, на этот вопрос я и сам бы хотел получить ответ.

— Мы начинаем завтра, но есть одно правило, которое я должна чётко обозначить здесь и сейчас. Чемпионы неприкосновенны. Если чемпион умрёт от руки другого фейри — любого из фейри — вне испытаний, последует суровое наказание. Убийца будет незамедлительно приговорён к смерти. Без суда.

Я отворачиваюсь от королевы, чтобы посмотреть на своего заклятого врага. Стройная и красивая. Замкнутая. Лицо выражает презрение. Прикончу её при первой же возможности. Хотя я наверняка буду не единственным, кто попытается. Королева это знает, а потому и объявила об этом правиле — предупреждение, понятное всем.

Пока что я не могу убить её. Но я обратил внимание на формулировку.

Любой, кто убьёт чемпиона вне испытаний, понесёт тяжёлое наказание. Но что, если это случится во время испытаний?

Мои губы изгибаются в злобной усмешке, пока сердце наполняет ядовитая радость. У меня есть план.

Само собой, предательница предвидит такой вариант развития событий. Но от этого охота обещает быть ещё веселее.

Кейлин

Всё моё внимание сосредоточено на Верховной королеве фейри. Взгляд её янтарных глаз встречается с моим, но в нём я не нахожу поддержки. Она быстро переключает внимание. Само собой, она ненавидит меня не меньше остальных — я же убила выбранного ею наследника, — но её положение обязывает, по крайней мере, не показывать этого в открытую.

Я чувствую на себе прожигающие взгляды. Здесь собрались фейри со всех уголков нашего мира, и все ненавидят меня.

Глаза Ревелна прожигают во мне дыру, такие блёклые, что кажутся скорее серыми, чем серебристыми.

Я смотрю исключительно на королеву, пока она обращается к подданным, и пытаюсь избегать пронзительного взгляда Ревелна. Но всё же, украдкой поглядывая в его сторону в удачные моменты, не могу не отметить несколько деталей.

Он стал крупнее с нашей последней встречи, его тело кажется сильнее, жёстче, чем когда он был подростком. Это самая интересная часть моего возвращения: у меня есть общее прошлое с участниками испытаний, даже если мы нечасто пересекались.

С Ревом… Ну, с ним больше, чем с кем-либо.

У него тёмные волосы и широкие плечи. Серебряные глаза стали тусклее, чем я помню… Хотя в этом, подозреваю, мне стоит винить себя. Ему невыносимо видеть убийцу брата здесь. Это истина, с которой мне придётся жить дальше.

Наверное, я никогда больше не увижу всей красоты его сияющих глаз, как и у его брата. Глаза, потухшие навсегда.

В конце концов он переводит внимание с меня на королеву, политический интерес берёт верх над его ненавистью. Теперь, когда я знаю, что он не следит за каждым моим движением, я решаюсь взглянуть на взволнованную птицу, присевшую на балку под потолком. Её крики стихли до приглушённого уханья.

А затем я осторожно перевожу взгляд на принца фейри, которого не видела целое десятилетие.

Первым делом я замечаю его руки — крупные пальцы, сжатые в кулак. Затем скольжу взглядом по мускулистому предплечью, покрытому татуировками. Раньше их не было. Чёрные линии закручиваются, переплетаются, как лабиринт корней и ветвей, а затем исчезают под закатанными рукавами серой рубашки.

Я продолжаю изучать его тело… моего соперника. Моего врага.

Быстро пробегаюсь глазами по его широкой груди и плечам, скрытым за плотным кожаным жилетом. Они говорят только о том, что я и так уже знаю — он готов к битве.

Затем его длинная шея, острый подбородок. Мой взгляд задерживается на пухлых губах — мягких и нежных, решительно отличающихся от всех остальных его черт. Жёсткие линии скул, злость в глазах.

Ревелн суров и жесток. И жаждет крови.

Моей. Он жаждет убить меня.

Не нужно особой проницательности, чтобы прийти к этому выводу, но это должно стать мне хорошим напоминанием. Уверена, он не даст мне забыть.

— Завтра мы начнём, — произносит королева вкрадчивым, пугающим тоном, — с представления каждого из наших чемпионов, представителей каждого двора. Пятнадцать сильнейших фейри примут участие в этом непростом соревновании. В полдень начнётся первое испытание. К концу этого месяца будет выбран спаситель.

Зал взволнованно перешёптывается. Я молчу, глядя строго перед собой. Прежде испытания длились минимум три месяца. Так что этот ускоренный курс обещает быть интенсивным.

— Мы не станем сокращать количество испытаний или упрощать их. Просто у участников будет меньше времени на восстановление между этапами, и это будет отличной подготовкой победителя к предстоящей миссии. Как вы все знаете, у нас мало времени и мы не можем тратить его впустую. Нам нужно выбрать спасителя как можно скорее. Но ещё важнее убедиться, что мы выберем достойного. Политика не играет роли. Не в нашем положении. Мы должны выбрать самого сильного, самого смелого, самого находчивого фейри, готового к любым испытаниям. Только сильнейший фейри сумеет выжить в Выжженных землях, поэтому только сильнейший фейри пройдёт все испытания.

Поражение, действительно, не вариант. Я ещё не видела всего масштаба катастрофы, но и так понимаю, что жизнь фейри во всех смыслах под угрозой. Если бы они сказали мне, что десять детей погибло от этой кары небес, я бы уже поддержала проведение испытаний. Но названное ими число — три сотни — уму непостижимо. Это почти четверть всех маленьких фейри в нашем мире. Из-за того, что мы взрослеем медленно, дети для нас редкость. Величайшая ценность.

Я уже подумывала над тем, чтобы бросить этот мир на волю судьбы. Всё равно я не намерена возвращаться в Двор теней, даже в роли спасителя мира. Но несколько причин побудили меня принять вызов.

Во-первых, чисто из гордости. Я могу победить, и я это докажу.

Во-вторых, потому что я верю, что каждый двор должен иметь право на престол, не только самые процветающие.

В-третьих, несмотря на всю жестокость этого мира злобных фейри, их любовь к детям неоспорима. И она есть во мне.

Глубоко внутри я могу быть прогнившей насквозь. Но если сражаться, так только за тех, кто не может постоять за себя. И возможно — только возможно, — если я спасу их, то искуплю свою вину. Может быть, однажды, я смогу простить себя и жить дальше.

Кейлин

Огни мелькают над моей головой, пока я стою у перил балкона Мерцающего двора, оглядывая земли, которые я потеряла в подростковом возрасте. Пологие холмы полны магии и говорящих деревьев. Свет, сила и красота человеческого мира не идёт ни в какое сравнение.

Испытания будут проводиться при Мерцающем дворе — доме огненных фейри, — потому что это родина нынешней Верховной королевы. Скоро власть Верховного двора перейдёт к другому дому. Новый век, новый монарх, новый правящий двор. Светящийся двор должен был стать следующим. Всё ещё может, если Ревелна изберут наследником. Но Сверкающий, Вихревой и Искрящийся дворы тоже претендуют на трон, насколько мне известно. А эти испытания способны перевернуть всё с ног на голову.

Лёгкий ветерок ласково щекочет мою кожу. Магия, которую я думала, что потеряла, наполняет мои лёгкие восхитительнейшим образом. Отсюда до моих родных земель в Теневом дворе сотни миль, но всё же я в мире фейри, и одно только это даёт мне ощущение целостности. На кратчайшее из мгновений я чувствую себя дома. Оно пройдёт, не успею я оглянуться, как будто и не было вовсе.

Но сейчас я намерена извлечь из него максимум.

Большая часть территории Мерцающего двора — это пустыня, но западные земли располагаются на берегу Чёрного моря, и там произрастает удивительное изобилие пышной красно-оранжевой растительности. На западе Золотой лес и Чёрное море, на востоке и много миль к северу растянулась бесплодная пустыня.

Переплетение троп и качающиеся янтарные деревья, яркие и сияющие, не находят отклика в моей памяти. Но я узнаю отголоски дикой магии, необъятной и нетронутой.

Жар опаляет мою шею, и я вздрагиваю, когда на меня падает тень. Быстро моргаю, удивившись, что не заметила, как он приблизился, но теперь я чувствую его присутствие — тяжёлое, подавляющее. Гнев исходит от него волнами.

— Явилась-таки, — только и произносит он тихим мрачным голосом.

Закрываю глаза, сдерживая дрожь. Я могла бы представить, что в его голосе нет враждебности. Сделать вид, будто он рад оказаться рядом. Притвориться, что моё присутствие не причиняет ему боли.

— Искушение было слишком велико, — ровно отвечаю я.

— Захотелось в последний раз увидеть дом перед долгой мучительной смертью? — его слова так же резки, как его обсидиановые клинки.

— Почти, — его бы устроила перспектива оборвать мою жалкую жизнь. — Я намереваюсь выиграть.

Это правда. Испытания Терний были созданы, чтобы воспитать безжалостность. Они порождают насилие и жестокость, чтобы удовлетворить жажду власти самых кровожадных фейри.

И в этом мне нет равных.

К тому же, пускай они об этом ещё не знают, но я самая могущественная среди всех. Цена этой силы неоправданно высока, но поскольку уже давным-давно оплачена… Я могу использовать её во благо.

Не то чтобы я ожидаю, что испытания будут лёгкими. О нет. Уверена, я окажусь на волоске от смерти разок-другой, перед тем как пройду их все.

Но победа будет за мной.

— Намереваться и выиграть — это совершенно разные вещи. Твои шансы невысоки, предательница, — он выплёвывает последнее слово, и я вздрагиваю. У меня новое прозвище. Как мило.

— Просто хочу, чтобы ты знала, — медленно продолжает он, делая ещё один шаг ближе. Я чувствую жар, исходящий от него. Его ярость. Его сила. Светящийся двор — само воплощение света и неукротимой энергии. — Когда ты падёшь, я буду смеяться над твоим хладным трупом.

— Может быть.

Его горячее дыхание щекочет мне ухо, по коже проносится дрожь извращённого удовольствия.

— Каждое твоё движение станет пыткой. Ты будешь проклинать тот день, когда снова попалась мне на глаза.

А затем, когда остаётся лишь эхо его резких шагов, я тяжело выдыхаю.

— На меньшее и не рассчитываю, — произношу в пустоту, где только что стоял он.

Рев

— Поверить не могу, что она здесь. О чём только думает Зентер-Лейша? — Бриэлль возмущённо вскидывает руки, её рыжие волосы разлохматились от того, как часто она запускала в них пальцы. — Пустить в свой двор убийцу фейри!

— Особенно эту убийцу фейри, — поддакивает Нанте.

Скрещиваю руки и отодвигаюсь глубже в мягкое кресло у потрескивающего огня. Я их полностью понимаю: предательницу ненавидят все. К тому же Верховная королева — двоюродная бабушка Бриэлль. Для неё это настоящая измена.

— Они объявили об амнистии любому, кто примет участие и победит, задолго до того, как Двор теней выбрал чемпиона, — ровно произносит Рук. Как всегда сама рациональность.

— Это бред! — восклицает Бриэлль. — Они знали! Знали, что при первой же возможности вернуть эту девку в земли фейри, Двор теней это сделает. Это распаляет их проклятое восстание.

Моргаю, впечатлённый её проницательностью.

— И правда, — хотя это только зачатки восстания, не более чем недовольные шепотки. Никаких насильственных действий не предпринималось. Пока что. Часть меня задаётся вопросом, было ли разрешение младшим дворам участвовать — из расчёта, что они вылетят первыми, — попыткой утихомирить восстание.

Смотрите, мы достаточно великодушны, чтобы дать вам шанс.

Мои эмоции так кипели последние несколько часов, что теперь я чувствую себя истощённым. Она здесь. Она умрёт. Это всё, что мне нужно знать.

Мне важна победа. Мне важно укрепить свои позиции как наследника Верховного двора.

Сегодня последний день перед началом испытаний, и я уже занял выгодное положение. У меня есть друзья среди нескольких наиболее влиятельных дворов, и мы будем действовать сообща. Бриэлль из Мерцающего двора тесно общалась с нашей семьёй ещё до гибели моего брата. Рук — давний друг из Переплетённого двора, соседствующего с моим. Оба могущественные союзники. Прикананте — подружка Бриэлль, всюду следующая за ней. Она из Морозного двора. Сама по себе не особо сильная, но чем нас больше, тем лучше.

— Как ты можешь оставаться таким спокойным? — сердится Бриэлль, пламя за её спиной вспыхивает на мгновение и снова успокаивается.

— Я сосредоточен. Сейчас наша главная задача — победить, — искры летят во все стороны, растворяясь в пути.

— Так ты… просто смирился? Она же твой заклятый враг. Убийца твоего брата получила шанс стать спасительницей нашего мира, а ты… ты ведёшь себя так, будто тебе всё равно?!

Стискиваю зубы, выпрямляясь в кресле, и прижимаю указательный палец к виску.

— Разумеется, мне не всё равно, — резко отвечаю со злости. — Я просто направляю ярость в нечто более продуктивное, чем нытьё.

Она закатывает глаза, ворча себе под нос.

Бриэлль ненавидит ведьму не меньше всех нас, так что я не могу винить её в излишней эмоциональности. Она едва знала моего брата, но они были предназначены друг другу. Она могла стать его женой. Его возлюбленной. Его королевой. Вместе им было предначертано дать жизнь уникальному ребёнку.

Но этого будущего больше нет, спасибо ведьме из Двора теней.

— Ладно. Неважно. Ты у нас просветлённый, понятно. Но зачем? Скажи, зачем они это сделали? С тобой, с твоей семьёй, с твоим двором, со мной?

Вздыхаю.

— Потому что Испытания Терний превыше политики.

Её глаза вспыхивают, огонь распаляется вместе с ней.

— Что ты хочешь этим сказать?

Я поднимаюсь на ноги, вставая лицом к камину и складывая руки за спиной.

— Они хотят, чтобы победитель был лучшим из фейри. Неважно, как это скажется на нашей политике. Деньги и борьба за власть — пустое. Само наше существование под угрозой. Вот что важно.

Я прикусываю язык, чтобы остановиться, когда в памяти всплывают резкие слова отца. Слова, которые я не хочу пересказывать своим союзникам. Своим соперникам.

Я слаб. Отец говорит, что в этом кроется причина, по которой они допустили к участию в соревнованиях младшие дворы: наследники старших дворов просто недостаточно сильны. Если бы моя сила и способность руководить были неоспоримы, то меня бы просто назначили спасителем. Меня бы выбрали наследником Верховного двора.

Но королеву не устраивают имеющиеся кандидаты, поэтому они продумали соревнование, в котором мы могли бы проявить себя.

Они пустили её сюда, потому что я для них недостаточно хорош.

Это всё бред, конечно. Мой отец просто использует любой предлог, чтобы унизить меня.

Бриэлль не отвечает, но её глаза пристально наблюдают за мной. Я притворяюсь, что не замечаю, как они опускаются к моему прессу. Её наречённый мёртв уже больше десяти лет. Можно ли упрекать её в том, что она обращает внимание на других мужчин.

— Ты не видела, насколько страшна чума, — говорю ей. — А я видел. Я знаю, с чем мы имеем дело. Я видел, что случится со всеми нами, если мы это не остановим.

— И? Ты позволишь убийце твоего брата стать всеобщей героиней, которая спасёт нас всех?

— Нет. Я переступлю через ваши трупы, но отомщу, — признаюсь я. Эти слова вызывают у неё улыбку. — Я спокоен не потому, что мне плевать, а потому что я не верю, что у этой ведьмы есть хоть малейший шанс подобраться к финалу. Она слаба. Вы же видели цвет её глаз?

Бриэлль поджимает губы.

— Она же из Двора теней. Я думала, у неё глаза чёрные, как её душа.

Ухмыляюсь.

— Глаза у фейри Теневого двора иногда бывают тёмными, но всегда с блеском или светящимся ободком. Могут быть, например, золотые искры или серебристая по краю радужка. Но тусклые глаза, даже у них, означают только одно.

Рук расплывается в коварной улыбке.

— Она слаба.

Киваю. Даже если бы ей хватало сил, чтобы состязаться, у неё не было возможности практиковаться последние десять лет в мире людей.

— Она никто. Проиграет быстро. А я спокоен, потому что у меня есть план.

— Ох, — Нанте придвигается ближе, желая услышать любопытные подробности. Даже будучи чемпионкой Морозного двора, она всё-таки слабое звено. Единственная причина, по которой её выбрали для участия в испытаниях, это её друзья, то есть мы. — И какой же? Ты же не можешь просто взять и убить её?

Брови Рука взлетают.

— История знает много случаев, когда фейри погибали в ходе испытаний.

— Именно, — я понижаю голос, наблюдая за танцем пламени. — Я сильно сомневаюсь, что предательница сможет пройти все испытания и остаться невредимой.

Рев

Как бы ни был я спокоен накануне, после захода солнца на меня нахлынула тревога.

Всю ночь я не мог расслабиться ни на секунду. Мышцы не отпускало напряжение, голова болела часами, не давая заснуть. В итоге я оставил тщетные попытки и пошёл в общую комнату к камину. Я смотрел на танцующее алое пламя, устроившись в своём новом любимом кресле, до самого рассвета. Могла ли Бриэлль использовать свои чары на камине, чтобы он горел всю ночь, не утихая?

— Рев, ты спишь? — Рук машет ладонью перед моим лицом. Моргаю, приходя в себя.

— Что?

— Я тут разговариваю с тобой уже пять минут. Ты, похоже, спал с открытыми глазами.

Стряхиваю туман в голове.

— Ага. Ночью не спалось.

— Говорил же тебе принять снотворное. Как ты переживёшь сегодняшнее испытание?

— Всё будет в порядке, — растираю ладонями лицо. Придётся действовать чисто на адреналине и магии, но я в своих способностях не сомневаюсь.

Я не протяну так все пять испытаний, но сегодня справлюсь нормально.

— Возьму твой совет на вооружение перед следующим испытанием.

— Хорошо, — отрывисто кивает он. — И если нам повезёт, к тому моменту ведьма уже перестанет быть для нас проблемой.

Вздыхаю.

— Короче, чего я хотел, — Рук плюхается на диван рядом. — Как насчёт пробежки? У нас есть два часа до банкета, и я бы не отказался начать день с хорошей тренировки.

— Звучит отлично.

— Знаешь, она проходила мимо несколько минут назад, — небрежно сообщает Рук. — Я смерил её взглядом. Думал, ты просто игнорируешь, но теперь подозреваю, что ты просто не замечал ничего вокруг.

Моя спина распрямляется.

— Куда она пошла?

Пожимает плечами.

— Тоже на тренировку, наверное. Мы, возможно, пересечёмся с ней, — он многозначительно поднимает брови.

— Оставь это для испытаний, — разминаю плечи.

— Да ладно тебе, почему бы не припугнуть ведьму? Необязательно убивать её, чтобы заставить пожалеть о том, что заявилась сюда. Подумаешь, один чемпион немножко пригрозит другому — никто не станет осуждать.

Поджимаю губы.

— Ладно, — киваю. — Если встретим её, то донесём нашу мысль чётко и ясно.

Рот Рука искривляется в зловещей усмешке. С одной стороны, меня радует наличие такие мстительных и кровожадных друзья, но с другой — приводит в ужас. Хорошее напоминание никогда не переходить им дорогу.

Кейлин

Я бегу по извилистой тропинке вокруг Мерцающего поместья. Деревья здесь всегда золотые, и ветви свисают, как у плакучих ив. Вода чистая, прозрачная, а камни на дне насыщенно-красные, отчего рябь на берегу озера напоминает пламя. Красивое, хоть и немного пугающее зрелище. И, конечно же, идеально подходит Мерцающему двору.

Пот течёт по моим вискам, бёдра протестующе ноют, но я не замедляюсь, пока боль не становится частью меня. Я не прекращаю бежать, пока мои мысли не успокаиваются.

Я рада неприятным ощущениям. Ветер щиплет мокрые от слёз щёки. Надо справиться со всеми этими эмоциями до начала испытаний. Никто не должен увидеть моей слабости. Ни в коем случае.

Они могут лишить меня всего: чести, будущего, спокойной жизни, всех радостей.

Но я не дам им залезть в мою душу.

Я злодейка в этой истории. Без вариантов. Получите, распишитесь.

По тропинке позади меня раздаются шаги. Чёрные пятна мелькают среди золотых листьев за поворотом, и я останавливаюсь. Моё тяжёлое дыхание паром выходит изо рта от утреннего холода. Двое мужчин бегут по тропе. Они здесь за мной или просто снимают стресс разминкой перед испытаниями? Впрочем, одно другому не мешает.

Я вытираю щёки, избавляясь от всех свидетельств своих эмоций, и оглядываюсь вокруг в поисках укрытия. Я могла бы прижаться к одному из стволов в надежде, что низко свисающие ветви деревьев скроют меня, но сильно сомневаюсь, что это сработает. А я бы лучше встретила угрозу лицом к лицу, чем позволила бы соперникам найти меня, трусливо прячущуюся за деревом.

Я могла бы нырнуть в озеро, но вода довольно холодная, и я не знаю, какие опасности таятся в глубине. У меня мало союзников в мире фейри. Сомневаюсь, что келпи обрадовались бы моему присутствию в их водах.

Так что вместо этого я нахожу наименее густое дерево и небрежно прислоняюсь к его коре. Скрещиваю руки, прячу все эмоции, оставляя на лице только раздражение, и наблюдаю за их приближением. Двое мужчин замедляют бег и переходят на шаг, как только замечают меня. Я бы даже сказала, переходят на марш — это слово точнее описывает их тяжёлую походку с явным намерением запугать.

— Глянь, кто тут у нас, — говорит тот, который повыше. Я его не знаю. Не знаю, какая у него способность, из какого он двора, не говоря уже о том, как его зовут и почему его лицо выражает презрение. Но мне многое говорит тот факт, что с ним сейчас Рев. Дружить с братом убитого мной фейри — уже достаточный повод, чтобы ненавидеть меня вместе со всеми остальными. — Это же жалкая человеколюбка, убившая принца, — выплёвывает он. — Знаешь, я что-то не могу припомнить… Как там её зовут?

Я смотрю на Рева, на лице которого написана сильная ненависть. Его чёрные волосы спадают на потемневшие глаза. Я отвожу взгляд, пока не проявила больше эмоций, чем хотелось бы.

— Но ты явно наслышан обо мне, — отвечаю я и подмигиваю ему.

Его губы изгибаются в усмешке. Похоже, он не понял намёка. Улыбаюсь на его реакцию. Именно этого я и хотела.

— Ты ничтожество, — голос Рева низкий и хриплый. — Убийца, чьи дни сочтены.

Я позволяю тьме наполнить меня. Глаза лениво прикрыты, мрачная улыбка играет на губах. Упираю руки в бёдра.

— И? — высокомерно вскидываю бровь.

В этот момент его ярость берёт верх. Тщательный самоконтроль исчез, он налетает на меня, сила волнами исходит от него. Я принимаю его ненависть. Позволяю ей наполнить меня. Окутать меня.

Не успеваю моргнуть второй раз, как его рука оказывается на моём горле, а я затылком ударяюсь о кору дерева. Боль простреливает вниз по спине, прогоняя страх и неуверенность в себе. Она распаляет меня. Придаёт сил.

Несколько мгновений моим лёгким отчаянно не хватает воздуха.

— И ты в моём мире, — шепчет он. Я вздрагиваю, ощутив его дыхание на своей шее. Если бы он только знал, как мне это нравится.

Я стискиваю зубы, не желая ни давать отпор, ни выказывать слабости. Моё тело непроизвольно изгибается, когда лёгкие начинают гореть от пустоты. Рев сжимает горло сильнее, я хватаю его за предплечье.

— Ты слаба. Тебя переживёшь нечто похуже простого поражения в соревнованиях, прежде чем с тобой будет покончено. Мне уже не терпится увидеть тебя корчащейся от боли.

Он бросает меня на тропинку и плюёт на упавшее тело. При падении подворачиваю лодыжку. Жадно втягиваю ртом воздух, вцепляясь пальцами в мягкую землю. Незнакомый парень взрывается смехом, но Рев ничего больше не говорит, и они оба продолжают свою пробежку как ни в чём не бывало.

Кейлин

— Ты не обязана нам ничего доказывать, Кейлин.

Моргнув, поднимаю глаза на немолодую фейри. Королева Двора теней, хозяйка Шепчущего леса — моего дома. Невысокая, хилая, с морщинистой кожей и землистым цветом лица. Ей уже почти пять сотен лет, и она очень любима своими подданными, но власть её ограничена. Наш двор слаб.

— Ты наша героиня. Ещё совсем ребёнком ты победила врага в разы сильнее тебя. Ты именно та, на кого мы хотим ровняться.

Вздрагиваю. Равняться на убийцу?

Да, я убила наследника двора, с которым мы давно соперничаем. Из-за меня сильнейшие дворы фейри потеряли покой. Я заставила их обратить внимание на наш младший двор. Убила плохого фейри, который мог стать ужасным королём.

Но всё же я убила фейри, когда в этом не было необходимости. Если бы я знала, зачем я это сделала, для чего нужна была его смерть, возможно, я бы перестала так себя ненавидеть. Возможно, если бы я не знала, чего мне это стоило. Возможно, если бы это был мой собственный выбор.

Но нет, ничего из этого. Я потеряла будущее. Потеряла свой народ. Потеряла себя. Ради чьей-то выгоды.

И вот мой народ, моя королева — все они смотрят на меня с уважением. С признательностью. И мне ненавистна каждая секунда их восхищения.

Я бы с удовольствием предпочла ненависть от всех этих незнакомцев. Чтобы они скалились. И толкали плечом, проходя мимо. Этого я заслуживаю. Только боль может принести мне облегчение. Я буду наслаждаться тёмным отчаянием, ставшим моим вторым именем.

Я несу разрушение.

— Спасибо, — пустая вежливость, я просто не вижу смысла спорить, поправлять, объяснять, как я ненавижу себя за содеянное. Мой поступок дал нашему двору заявить о себе. И то, от чего все благоговеют, я ненавижу больше всего в своей жизни.

Осознание, что мне понравилось это чувство — как жизнь покидала его тело, как в меня хлынула сила, — только усиливает мою ненависть к себе.

— Мне жаль, что твоя семья не смогла приехать. У них возникли… неотложные дела.

Я не спрашивала о них. У меня нет ни братьев, ни сестёр, и мои родители были не так обрадованы моим поступком, как остальные из моего двора. Особенно учитывая, что помимо изгнания, меня лишили наследства, оставив мою теперь уже бесплодную мать без единого шанса на наследника. У моих предков никогда не будет другой королевы.

Одним махом я обрекла свой род и возвеличила свой двор, выведя его из тьмы. Какая ирония.

Крупный фейри заходит в комнату, высоко задрав подбородок.

— Бракс покажет тебе твои комнаты в поместье. Ты будешь жить на одном этаже с остальными чемпионами. Что может вызвать весьма… любопытные ситуации. Все чемпионы знают, чего им будет стоить нападение на тебя вне испытаний — незамедлительный смертный приговор. Никто не станет так рисковать. Но всё же будь осторожна, я приставлю к тебе стражника, который всё время будет стоять у твоей двери.

Один-единственный стражник? А смысл? В чемпионы, по логике, взяли сильнейших фейри нашего мира. Да, конечно, многих выбрали из политических соображений, несмотря на наличие более сильных претендентов. Но Рев и его союзники? Они ненавидят меня и легко одолеют любого стражника-одиночку из моего двора. Нет, предупреждение Верховной королевы — это моё единственное спасение. Потому что никто не станет рисковать жизнями и положением, чтобы открыто убить меня.

Для этого они дождутся начала испытаний.

Поворачиваю голову на внезапный пронзительный крик птицы и морщусь. Размахивая красивыми белыми крыльями, она кружит над нашими головами, как хищник над добычей.

— Она с тобой? — спрашивает королева. Я скрещиваю руки.

Делаю долгий вдох. Королева не станет вредить мне, но что, если заметит кто-то другой? Сова ныряет вниз и приземляется на перила балкона.

— Брысь! — отгоняю я птицу. Она недовольно вскрикивает, но улетает.

Бракс усмехается, вскинув бровь.

— Тебе нужно ещё что-нибудь, пока я здесь? — предлагает королева. Я сглатываю.

— Нет, спасибо, — мои светлые волосы спадают вниз при поклоне.

— Мне не терпится увидеть, как ты завтра расправишься со своими врагами. Ты станешь великой. В этом у меня нет ни малейших сомнений!

Улыбаюсь. Это единственное, в чём я с ней согласна. Я стану великой.

Из стратегических соображений мне лучше скрывать свою истинную силу как можно дольше, оставляя других участников в неведении. Не за чем отдалять свою цель.

Но к концу испытаний… Все будут знать, насколько я могущественна.

Если королева хочет шоу, я ей его устрою.

Оказавшись одна в своих покоях, я первым делом направляюсь к окну. Высовываю руку и слегка помахиваю. Снежная сова приземляется на моё предплечье, царапая когтями кожу. Дёргаюсь, но заношу её внутрь.

С хрустом разминаю шею и щёлкаю пальцами. Быстрое шипение, хлопок — и птица принимает облик хрупкой девушки.

Опускаюсь на кровать, слушая, как птичьи крики становятся человеческими.

— Что это вообще было? — визжит Рейвен. — Птица, серьёзно? ПТИЦА?

Мои губы изгибаются в улыбке.

— Привет, Рейвен. Давно не виделись.

— Я просила взять меня с собой в мир фейри, но не в виде же чёртовой ПТИЦЫ!

— Это был единственный способ, — пожимаю плечами. — Я не могла просто привести за собой человека. Знаешь, сколько фейри жаждут моей смерти? Всё связанное со мной находится под угрозой, и поэтому на людях тебе придётся держаться подальше от меня. И ради всего святого, прекрати постоянно орать!

Я не могла бросить Рейвен, особенно после того как она взглянула на меня большими щенячьими глазами, умоляя взять её с собой. Когда её нижняя губа задрожала, я вспомнила последний рецидив её матери. Она чуть было не умерла от передоза.

Рейвен нашла её лежащей без сознания, набрала 911, а затем меня. Тот образ до сих пор стоит у меня перед глазами. Свернувшаяся клубочком, дрожащая. С заплаканными глазами.

Я поклялась пойти на всё, лишь бы она никогда больше не испытала этого.

Поэтому когда я призналась ей, что собираюсь вернуться в мир фейри, и она начала умолять меня не бросать её… Я не могла с ней так поступить.

— Не могла бы сделать меня хотя бы вороной? — она качает головой. — Я же Рейвен! А ты превратила меня в СОВУ! С чего вдруг вообще?

— Сбавь громкость, — стараюсь скрыть улыбку и говорить строго. — Никто не знает, что ты здесь. Людям, побывавшим в землях фейри, запрещено возвращаться в свой мир — категорически. Так что если ты ещё хочешь вернуться к своей нормальной жизни, лучше говори тише.

Она открывает рот, чтобы ответить, но я опережаю её:

— Если только не хочешь вернуться домой прямо сейчас. Я не могу обещать, что здесь ты останешься в целости и сохранности — в нашем мире опасности подстерегают на каждом шагу. Поэтому одно слово, и я верну тебя назад.

Она тяжело и драматично выдыхает:

— Я не хочу домой.

— Даже если тебе придётся целыми днями оставаться птицей?

Она поджимает губы, надувшись, как ребёнок.

— Ладно, твоя взяла. Но серьёзно, почему мне нельзя сделать меня хотя бы вороном? Они клёвые.

Улыбаюсь, чувствуя, как в груди разливается тепло.

— Я выбрала сову, потому что она не будет ассоциироваться со мной. Вороны — птицы моего народа. Если они увидят тебя в виде ворона, то могут решить, что ты шпионишь для меня, и тут же станешь мишенью.

Рейвен бредёт к кровати. Её волосы взлетают, когда она падает спиной на покрывало.

— Может быть, как-нибудь потом я превращу тебя в ворону. Менять птиц, чтобы никто не заметил одну и ту же, — вполне себе неплохая идея. Но тебе придётся подождать хотя бы до первого испытания.

— Хорошо, — вздыхает она.

— Ты прощаешь меня за то, что я превратила тебя в сову? — перекатываюсь на кровати, чтобы оказаться лицом к ней.

— Ты хотя бы не бросила меня одну, — и вот опять этот взгляд. Обожание, которое ободряет и пугает меня одновременно.

— До тех пор, пока ты хочешь быть со мной рядом, я не оставлю тебя, — мне отчаянно нужны такие друзья, как она. — Если только… если только тебе не будет грозить неминуемая смерть. Это место… не для слабых. И если я одержу победу, тебе нельзя будет отправиться в Выжженные земли со мной.

— Почему? — шепчет она, поднимая свои тёмно-карие глаза. Наши лица всего в нескольких дюймах друг от друга. Я улыбаюсь, глядя в её добрые глаза. И долго не отвечаю. В мире людей она уже почти взрослая, но всё ещё очень юная. Невинная. Милая. Она заслуживает намного большего, чем то, чем одарила её жизнь.

— Помимо того, что это ад в мире фейри? Полный гнили и злых духов древних могущественных фейри? — я поднимаю глаза к потолку.

— Да, помимо этого.

— Потому что только одно живое существо может войти и выйти. Человек в облике совы не прокатит.

— Значит, если я последую за тобой, то никогда оттуда не выйду?

Медлю с ответом.

— Нет, выйдешь.

Её брови взлетают, выражая растерянность.

— Я не выйду, — поясняю ей. — Я не оставлю тебя там.

Она сглатывает. Выжженные земли — жуткое место, но когда-нибудь я всё равно там окажусь. Моё будущее в роли призрака стало неизбежным несколько лет назад. Так что, если выбор станет между ней и мной… Этой прекрасной девушкой, у которой ещё не было шанса на нормальную жизнь? Я бы выбрала её без колебаний.

— Но ты же вернёшься, да?

— Да, я вернусь.

— Так кто этот парень? — её голос внезапно становится громче, вновь полный жизни и энергии.

— Какой парень?

— Тот самый. Да ладно тебе. Тот, который вышел к тебе на балкон, весь дымящийся. Тот, который смотрел на тебя весь вечер.

— А, тот, который угрожал превратить мою жизнь в ад и намекал, что убьёт меня?

— Ага.

Уголки моих губ приподымаются в полуулыбке, но в ней нет искренности. Нет света, нет жизни. Это по-настоящему дерьмовый вопрос.

— Я слышала, как другие зовут его Рев. Такое рычащее имя, как рёв автомобиля. Спорим, он заводится с пол-оборота?

Я фыркаю, несвойственный мне смех рвётся из груди.

Она усмехается вместе со мной, и я уже не в первый раз (и уж точно не в последний) благодарю Господа за то, что послал мне Рейвен. Когда я с ней, она вытаскивает меня из пучины отчаяния. Вряд ли она это осознаёт.

Она продолжает хихикать, и я не могу перестать улыбаться, глядя на неё. Она светится изнутри, и только я это вижу. Здесь, в этом мире, это свечение тусклое и слабое, потому что в Рейвен нет магии. Но я вижу правду, незаметную простому глазу. Рейвен сияет ярко.

— Ну, правда же, — она пожимает плечами. — А если серьёзно, кто он?

Делаю глубокий вдох. Веселье как рукой сняло, и ядовитая реальность вновь скручивает мой желудок.

— Его зовут Ревелн, — ровно говорю я, уже без смеха. — Он ненавидит меня, и угрозы его — не пустой звук. Он собирается конкретно подпортить моё пребывание здесь.

— Почему? — она садится, разглядывая моё лицо.

— Потому что я заслужила это.

— Да перестань. Ничего не заслужила!

— Я убила его брата.

Она молчит несколько бесконечно долгих мгновений, глядя на меня. Внимательно вглядываясь.

— Как? Типа в автокатастрофе?

— Нет, — сажусь, разворачиваясь к ней спиной. — Типа я вонзила кинжал ему в грудь и смотрела, как жизнь покидает его тело.

Мне не хватало духу взглянуть на её реакцию. Возненавидит ли она меня, как все они, когда поймёт, какая я на самом деле? Испугается? Она знала, что я сделала что-то ужасное, за что была изгнана из мира фейри, но я никогда не рассказывала ей что именно. Не могла.

Я не хотела, чтобы Рейвен начала смотреть на меня иначе, узнав, что её единственная подруга — убийца.

— Я не понимаю, — шепчет она.

— Это долгая история, ладно? — встав с кровати, я подхожу к окну и смотрю на мир, которого лишилась в тот день.

— Как давно? Сколько тебе тогда было? Сколько было ему? — она пытается уложить это в своей голове. Но правда в том, что «как» и «почему» не имеют значения. Неважно, заслуживал ли он это.

Важно то, что я это сделала.

Своими руками оборвала чью-то жизнь.

— Больше десяти лет назад. Мне было шестнадцать. А ему тридцать девять — то есть по меркам фейри уже взрослый, но всё же очень молодой парень.

— Он был плохим человеком?

— Да, плохим фейри. Но убила я его не поэтому.

— А почему тогда?

— Потому что у меня не было выбора.

Рев

Остаток пробежки я несусь сломя голову. И не останавливаюсь, пока лёгкие не начинают гореть, ноги — ныть, а голова — пульсировать. В какой-то момент ближе к концу пробежки я потерял Рука. Теперь стою у ступенек у входа в поместье, опираясь ладонями о колени, и тяжело дышу.

— Блин, Рев, — Бриэлль спрыгивает со ступенек ко мне. — А я-то гадала, куда вы пропали. Выглядишь так, будто измучил себя ещё до начала испытаний.

Её смех звонкий, как колокольчик. Лёгкий. Раздражающий.

Я не отвечаю, отчасти потому что не могу перестать делать судорожные вдохи.

— А куда подевался Рук? Я думала, он с тобой, — наклоняет голову в бок, сама невинность.

Как по сигналу, Рук огибает угол. Его плечи опущены, а лицо всё красное. Он тормозит рядом со мной, грудь ходит ходуном от затруднённого дыхания.

— Какого чёрта, Рев? Ты бежал так, будто от этого зависела твоя грёбаная жизнь.

Закатываю глаза.

— Просто, чтобы…. — вдох, — ты не… — ещё один, — догнал.

Бриэлль снова смеётся.

— Так, у вас есть полчаса до начала банкета. Вы наверняка захотите принять душ, — она морщит нос, глядя на наши мокрые от пота рубашки.

— Чур, я первый! — Рук уже несётся по лестнице. Чёрт, откуда в нём ещё силы? Я ползу следом, Бриэлль идёт рядом в своём гламурном наряде воительницы. Её выбрали представлять Мерцающий двор на соревнованиях, но я-то знаю, как она недовольна тем, что ей нельзя надеть платье на этот первый банкет. Испытания начнутся сразу после него, а в юбке сражаться не получится. Хотя она собиралась.

Я был свидетелем того, как семья боролась с ней — буквально — из-за этих кожаных штанов, и она согласилась надеть их только при условии, что будут ещё съёмная мини-юбка, которую можно надеть поверх, расшитый бисером пояс и атласный топ с глубоким декольте. Она всё ещё не в восторге, но, может быть, её мнение изменится, когда на банкете окажется самой нарядной из чемпионов.

Раздражающая. Тщеславная. Но милая.

К тому же она одна из сильнейших фейри, участвующих в соревновании, и, как двоюродная внучка Верховной королевы, невероятно влиятельная, так что ей простительно тщеславие. У каждого свои недостатки.

Красота без содержания — слабость. Красота и сила? В этом вся суть фейри.

— Так что же произошло? Что-то ведь произошло, да?

— По пути мы натолкнулись на ведьму.

Её брови взлетают.

— Она жива?

— Пока что.

Бриэлль кивает, в её янтарных глазах полыхает огонь.

— Если не ты, то я, ты же понимаешь?

Ничего не отвечаю.

— Или Рук. Или Нанте. Или Кревин. Любой из нас. Только попроси, и мы сделаем это. Мы хотим избавиться от неё. Хотим, чтобы она сдохла. И хотим, чтобы ты стал королём.

— Вот как. И сколько же моих друзей откажутся от участия, чтобы победа была гарантированно за мной?

Она поджимает губы.

— Ни один.

Киваю.

— Мне очень нужна эта победа. Королева не в восторге от меня. Вспышки гнева отца не облегчают ситуацию. И с учётом того, что я известен только как брат погибшего принца, мне крайне важна ваша поддержка.

Она вздыхает.

— Мы не станем нарочно проигрывать, но можем действовать сообща. Устраним всякого, кто представляет нам угрозу, кроме друг друга. И начнём с этой ведьмы. А дальше посмотрим. Проявить себя для тебя сейчас важнее, чем победить.

— Мне нужно и то, и другое.

Кивок.

— Сначала докажи, что ты достоин. Доверься нам. Мы союзники, пока у нас есть общий враг.

— А затем мы станем соперниками, — низким голосом отвечаю я. Не могу сказать, что жду эту часть испытаний, но понимаю: рано или поздно, к этому всё придёт. Я знаю, что мои же собственные друзья оторвут мне башку, лишь бы выиграть. Каждый из нас хочет быть героем.

Но только один может им стать.

Кейлин

Когда я захожу в банкетный зал, с потолочных балок доносится уханье белой совы, и я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Она стала вести себя тише, но лишь совсем чуть-чуть.

Все поворачивают головы, чтобы взглянуть на меня, пока я иду в той же одежде, в которой была вчера, через просторное помещение к столу чемпионов на глазах у всей собравшейся толпы. Союзников у меня здесь нет.

Чересчур громкие шепотки наполняют зал.

Я фейри теней, и моя душа под стать моему двору. Пусть это будет моим преимуществом. Я использую свой гнев, своё бесстрашие и внутреннюю пустоту себе на пользу.

Я рассматриваю чемпионов, сидящих в ряд за главным столом. Не узнаю никого из них, но судя по выражениям их лиц, они чертовски хорошо знают, кто я.

Каждый фейри чем-то рискует, принимая участие в Испытании. Каждый боится проиграть.

А я нет.

Мне терять нечего.

И поэтому победа будет за мной.

Я подхожу к столу и занимаю место между рыжеволосой девушкой — очевидно, феей огня — и коренастым бородатым парнем. Невысокий рост в сочетании с непослушными волосами наводят меня на мысль, что у него в роду затесались гномы.

Рыжая стискивает зубы, прожигая взглядом место перед собой, словно едва сдерживается, чтобы не напасть на меня. Отлично. Мой фанклуб расширяется. Рядом с ней сидит парень с длинными прямыми волосами, голубыми глазами и острыми скулами и неприкрыто скалится в мою сторону.

Ага, будет весело.

Фейри-гном слева от меня держится спокойно, но смотрит строго перед собой, не обращая внимания ни на меня, ни на моих врагов, сидящих по мою правую руку.

Он не хочет занимать чью-либо сторону. Что ж, меня это устраивает.

Табличка перед ним гласит, что он из Обваливающегося двора — одного из неправящих дворов. Если я проиграю, то мне бы хотелось, чтобы победителем стал кто-то из младших дворов. Хороший утешительный приз. Возможно, гном рассуждает также.

— Ты что, не взяла с собой ещё какую-нибудь… Это вообще можно назвать одеждой? — спрашивает рыжая, высоко задрав нос.

Я с ухмылкой окидываю взглядом её наряд. Облегающий чёрный комбинезон с глубоким вырезом и пояс, расшитый разноцветными сверкающими бусинами.

— Думаешь, блестящие камешки и узкие тряпки помогут тебе победить? — сладким голосом спрашиваю я. — Или ты здесь только за тем, чтобы найти себе муженька?

Похоже, этого не стоило говорить. Каждая мышца в её теле напрягается, руки сжимаются в кулаки, спина наклоняется вперёд.

— Я порву тебя на кусочки, — гневно шипит она так тихо, что слышу только я. И, возможно, наши ближайшие соседи.

Улыбаюсь и отворачиваюсь от неё, пока беловолосый дружок успокаивающе кладёт ладонь ей на предплечье.

— Жду этого с нетерпением.

Пока есть время, я осматриваю внешний вид остальных чемпионов. Они либо в кожаных нарядах, либо в доспехах, либо в строгих костюмах. И только я выгляжу так, будто только что вылезла из кровати.

Я в джинсах и футболке с группой Avenge Sevenfold, зато ботинки у меня крепкие и надёжные. Да, надо бы потратиться на куртку на случай плохой погоды, но сегодня обойдусь, потому что испытание будет коротким. Максимум займёт несколько часов. Они хотят отсеять самых слабых участников одним быстрым ударом. А значит, сегодня будет опасный и насыщенный день, но время пролетит стремительно. Это испытание не потребует выносливости.

Обсидиановые двери распахиваются, являя высокого, статного фейри, который, как и я, пришёл в повседневной одежде. На нём кожаные штаны, но их здесь носят многие, белая рубашка и простая чёрная удлинённая куртка.

Я втягиваю носом воздух и задерживаю дыхание. Надеваю маску холодного безразличия, пока Рев подходит всё ближе к столу. Тихие шепотки, вызванные его появлением, сливаются в единый гул, подавляющий своей мощью.

С учётом того, что его семья правит одним из самых могущественных дворов мира фейри, у него есть все шансы победить, хоть он и не был по каким-то причинам объявлен наследником. Но эффект от его появления связан не только со славой его семьи. От него исходит аура власти. Она отражается в его походке и ярких глазах. Взгляд боли в тоскливой черноте исчез, сменившись светящимся серебром.

По глазам фейри можно судить об их способностях: цвет имеет прямое отношение к их двору и магическим стихиям, яркость указывает на силу дара. Ясные, сияющие глаза говорят о том, что фейри силён. Тусклые и тёмные — одно из двух: боль или слабость. Важно отличать одно от другого, иначе вы рискуете недооценить врага. Подобная ошибка может привести к смерти.

Я внимательно разглядываю его черты. Рев держится спокойно, уверенно. Единственное, что выдаёт его напряжение, — это сильно сжатые челюсти.

Он держит эмоции в узде, чтобы продемонстрировать свою силу. Ни для кого не секрет его отношение ко мне, но если он даст волю чувствам, то предстанет слабым в глазах всех дворов.

В мире фейри всё завязано на политике.

А я? А я поддерживаю в себе злость и боль, демонстрируя всем пустую, выжженную душу. Совершенно противоположная стратегия.

— Здравствуйте, дорогие друзья! — громко и взволнованно начинает фавна с фиолетовыми прядками под цвет рожек. Её длинные, крепкие ноги заканчиваются копытами. — Поприветствуем наших чемпионов. Один из фейри за этим столом станет героем нашего мира. История и духи будут вам бесконечно благодарны!

Закатываю глаза.

Большинство фейри не верят в добро и бескорыстие. Они хотят власти. Они жаждут обрести истинное бессмертие: навсегда войти в историю в качестве героя. А собравшиеся за этим столом? Им нужно то, что может дать слава.

— Состязание и последующий поход потребуют жертв, — продолжает фавна. — Вы должны будете сразиться с тёмными силами, идти дальше, невзирая на боль. Вам придётся побороть собственные кошмары наяву. Ваша жизнь превратится в пытку с того момента, как вы пересечёте терновые врата, и до тех, пока не вернётесь обратно. Сегодняшнее испытание раскроет вашу силу, скорость, магию, сообразительность и стойкость. Мы проверим вашу готовность пожертвовать всем ради достижения поставленной цели.

Я ухмыляюсь, понимая, что им не нужны безупречные герои.

Они отменили Испытания Терний тысячу лет назад, посчитав традицию слишком варварской: нельзя выбирать будущего правителя исходя из одной только физической силы и безжалостности. Короли на выходе получаются великие, но не всегда хорошие. Потому что «великие» могут означать — и нередко означают — «ужасные».

Но для такой ситуации — когда в награду победитель получает возможность войти в земли злых духов и предателей — это состязание идеально. Чтобы войти в ад и вернуться, ты должен стать единым целым с самыми жуткими кошмарами. Ты сможешь выжить, только если в тебе достаточно тьмы, чтобы встретиться лицом к лицу со злом и приручить его. Испытания Терний суровы и безжалостны. И только самый закалённый фейри может победить.

Они не ищут ангела, образца добродетели. Им нужен фейри, прошедший огонь и воду, которому нечего терять.

Им нужна я.

Осталось только это доказать.

Фавна выдерживает долгую паузу, обводя взглядом чемпионов.

— Вы принимаете условия? — медленно и проникновенно спрашивает она. — Это жёсткая, мучительная игра, которая принесёт вам славу, а наградой станет дорога, полная ещё больших страданий. Пожалуйста, встаньте, если вы понимаете и принимаете риски. Встаньте, если готовы отдать всё ради победы.

Я первая оказываюсь на ногах, волна шепотков проходит среди собравшихся.

Я уже давным-давно отдала всё, даже саму себя.

Сидевший с краю красавец-принц поднимается, скривив лицо от отвращения и как будто едва сдерживая рычание. Он бесится, что я его опередила.

На несколько долгих мгновений стоим только мы, вместе, но по отдельности, перед всеми этими пугающими нечеловеческими лицами. Только Рев и я.

Темноволосый фейри рядом с Ревом встаёт следующим — тот, который был с ним сегодня в лесу. А затем полугном слева от меня. В следующие секунды встают другие, которых я не знаю.

Всего пятнадцать чемпионов, по одному от каждого двора. Когда-то дворов было только двенадцать, но внутренние разборки поделили три из них за прошедшее тысячелетие. Несколько были понижены в правах Верховным двором, будь то в качестве наказания за бунты или в связи с послаблением рода. Теперь есть только восемь дворов, сохранивших за собой право стать правящим на сто лет.

Это одна из причин, почему мой двор так гордится моим преступлением. Они расценивают это как политический шаг. Мятежный такой шаг.

Двор Теней веками враждовал с Переплетённым двором. Последний верховный король от нашего двора был пятьсот лет назад. В его правление фейри пережили засуху, повальную нищету и проигранную войну с гномами. Следующего короля выбрали из Переплетённого двора, и он лишил нас прав на верховный престол, назвав весь наш двор слабым. Недостойным править. И убедил в этом весь совет.

С тех пор наша мощь ослабела отчасти из-за вынужденных браков — наши сильнейшие женщины выходили замуж за представителей других дворов, унося с собой всю эту силу. Вдобавок у нас возникли трудности с получением высшего образования и нехваткой других возможностей, отчего выправить наше положение стало почти невозможно.

Рыжая фейри рядом со мной встаёт последней, как бы наслаждаясь драматическим моментом. Будучи последней, она получает самые громкие аплодисменты, всем своим видом заявляя, что выжидала не из трусости, а ради зрелищности. Я закатываю глаза и скрещиваю руки.

— Спасибо! — перекрикивает взволнованную толпу фавна. — А теперь пришла пора представить вам каждого из заявленных участников. Чемпионы, вам предоставляется возможность продемонстрировать магию вашего двора!

О, круто. Возможность выпендриться. Только этого мне не хватало.

Первым хлопающим зрителям представляют Рева.

— Ревелн из Светящегося двора!

Он встаёт. Его лицо выражает скуку и лёгкое раздражение, но тело охватывает белое свечение, настолько яркое, что толпа ахает и прикрывает глаза. Это просто глупый фокус, которым можно развлечь друзей на вечеринке, но зрителям, кажется, нравится.

Я дёргаю плечом, вспомнив способность его брата парализовывать других. Он мог своим светом пригвоздить любого к месту, лишая возможности двигаться… или кричать. Рев тоже так может?

Недовольные шепотки проносятся через толпу — в основном, от стола моего двора, — когда фавна собирается объявить имя следующего чемпиона.

— Рук из Переплетённого двора!

Фейри рядом с Ревом улыбается. Красивый, но видно, что жестокий. Зелёные глаза сияют. Лоза обвивает его руку, как ползущая змея. Она закручивается по его плечу, вокруг шеи и к голове, где заворачивается в идеальную корону с шипами. Он карикатурно подмигивает, и толпа смеётся, аплодируя ему.

— Умно, — бормочу я, и полугном рядом со мной прыскает от смеха.

— Прикананте из Ледяного двора!

Не могу сдержать смех при упоминании имени девчонки — подколки напрашиваются сами собой¹.

Она бросает на меня взгляд, но широко улыбается зрителям и вытягивает руку. Лёд трескается и закручивается, формируя фигурку балерины сантиметров пятнадцать высотой.

Я задаюсь вопросом, нужно ли было всем чемпионам заранее придумывать и репетировать эти фокусы для вечеринок. Я ничего не готовила, но… иногда лучшее решение приходит спонтанно.

Рев

Скрестив руки, я жду, пока не объявят всех остальных чемпионов. У каждого из них есть свои маленькие трюки. Идеально, чтобы показать магию своего двора, но не раскрыть всю свою силу.

— Дрейк из Вихревого двора, — выкрикивает мисс Коран, фавна, которую я знаю с самого детства.

Сдерживаюсь, чтобы не скривиться. Дрейк — мой главный соперник в борьбе за престол, и поэтому вероятность его победы беспокоит меня больше всего. Физически он не самый сильный, но тем не менее умён и лучше кого бы то ни было разбирается в политике. Дрейк улыбается во все зубы и взмахивает руками вверх, направляя к толпе небольшой циклон. Порыв ветра со свистом развевает одежду и волосы зрителей и даже вздёргивает юбку одной из девушек.

Свинья.

— Кари из Хрустального двора!

Ближайший союзник Дрейка. Она поднимает глаза к потолку, где начинают расти фиолетовые кристаллы, как сосульки, и вдруг они отламываются и падают вниз, превращаясь в облако безобидного дыма с блёстками. Кристаллы можно использовать по-разному, но я по личному опыту знаю, что Кари обладает несколькими видами магии земли. Она серьёзный соперник.

— Кревин из Искрящегося двора!

Самый старший из чемпионов, тоже претендент на корону, хотя до меня доходили слухи об их союзе с Дрейком. Думаю, скоро мы это узнаем наверняка. Его белые волосы взлетают, когда он посылает искры в зал, вихрящиеся, кружащие вокруг светильников, а затем опускающиеся на зрителей. Они ахают и поднимают головы, чтобы почувствовать тепло, не боясь обжечься. Искры тухнут, не долетая ни до кого, и толпа одобрительно бормочет.

— Бриэлль из Мерцающего двора!

Бриэлль вытягивает руку, и всполохи пламени взмывают вверх, образуя движущийся силуэт танцующей пары. Мужчина мерцает и светится белым огнём, символизируя моего брата. Слёзы набегают на глаза Бриэлль, пока она наблюдает за их танцем. Белое и красное пламя.

А затем чёрный огонёк накрывает мужскую фигуру, поглощая его и оставляя красную фигурку стоять неподвижно.

Я моргаю и тяжело сглатываю. Мой взгляд устремляется к следующей в очереди. Убийца моего брата смотрит на огонь, и хотя лицо её спокойно и равнодушно, я замечаю, как у неё расширились значки. Она поняла, что значило маленькое представление Бриэлль?

— Кейлин из Теневого двора, — голос мисс Коран выдаёт её боль от необходимости объявить имя предательницы. Называть фейри по имени — знак уважения. Я никогда не окажу такой чести этой ведьме.

Со стороны зрителей доносятся ворчание, шипение и недовольные возгласы.

Предательница встаёт, глядя строго перед собой. Хоть её двор и пытается поддержать свою чемпионку, их заглушает шквал презрения от всех остальных. Все ненавидят её. Все, кроме её слабого, ничтожного двора.

Она не двигается. Даже не моргает. От неё не исходит никакой силы.

Я сужаю глаза, наблюдая за ней. Откуда-то из толпы прилетает варёное яйцо и попадает ей в плечо. Она даже не моргает. Брызги желтка разлетаются во все стороны, но она не пытается вытереть их.

Я пристально слежу за ней. Что она делает? Что она хочет этим сказать?

Ей совсем нечего показать? Она не использовала свою силу, чтобы защититься сегодня в лесу, и теперь на представлении не собирается демонстрировать способности. У неё должна быть какая-то магия, если уж она смогла убить моего брата.

Она провела в мире людей больше десяти лет. Возможно, её способности заржавели от неиспользования? Возможно, она опустошила весь свой резерв, чтобы убить его, и теперь не может восстановить… Может, у неё ничего не осталось.

Это утешает.

Мы все ждём, пытаясь понять, не делает ли она что-нибудь, чего мы ещё просто не заметили: движение теней, например, или мерцание света. Но нет. Ничего.

У неё ничего нет. Мои губы изгибаются в усмешке.

Бриэлль бросает на меня взгляд, тоже довольная тем, что видит. С предательницей будет легко справиться.

Представление чемпионов заканчивается последними дворами — самых слабых оставили в конце. Гном, которого почему-то представили как фейри из Обваливающегося двора, вращает камни вокруг своей головы, и для этого ему и пальцем шевелить не пришлось. Фейри из Звериного двора отращивает крылья, чуть ли не сбивая с ног стоящего рядом гнома. Бриэлль хихикает.

И последней представляют маленькую темнокожую девочку из Двора паутин — слабейшую из всех. Она открывает рот в беззвучном крике, когда огромный паук выползает из-под её языка и перебирается на щеку. Толпа ахает, и даже я вздрагиваю.

Жуткая способность. Но бесполезная.

— Приветствуем вас всех, чемпионы! — гордо восклицает мисс Коран. Ну, я бы не сказал, что прям всех-всех. — А сейчас объявляем пир в вашу честь. Первое испытание начнётся через час.

Чемпионам накрывают в первую очередь. Тарелки полны нескольких видов мяса, овощей; в корзинках разложена выпечка для каждого из нас. Я немного пожевал курицу и взял одну булку. Я мог бы запастись энергией для испытания, но не хочу перестараться.

Остальные чемпионы жадно поглощают еду. Кроме предательницы — она вовсе не притрагивается к своей порции.

Интересное решение. Возможно, она нехорошо себя чувствует. Я бы тоже предпочёл пойти голодным, чем рисковать тем, чтобы меня вырвало на глазах у всех.

Жар злорадства разливается у меня в груди.

Может, мне понравится это испытание больше, чем я думал. Мне не терпится увидеть её падение.

Чемпионов выводят из банкетного зала в тренировочную зону. Мои друзья — Бриэлль, Рук и, ладно, ещё Нанте — занимались здесь все вместе на протяжении нескольких недель, готовясь к испытаниям. Я немного знаю это место и провожу последние минуты перед испытанием, растягиваясь и прыгая на месте, чтобы разогнать кровь.

— Ты можешь в это поверить? Сначала она смеётся над именем Нанте… Вот же сука, — Бриэлль закатывает глаза, снимая расшитый бисером пояс и съёмную юбку, оставаясь в обтягивающем кожаном комбинезоне. — А затем сама ничего не делает. Совсем ничего. Что это вообще было?

Пожимаю плечами.

— Надеюсь, это значит, что у неё нет никаких способностей.

— Совсем? — присоединяется Кревин. — Должно же быть хоть что-то.

— Но она не могла практиковаться в магии, пока годами жила среди людей.

Он кивает.

— Да, вполне возможно, она просто не захотела позориться.

Я поворачиваю голову, находя её в толпе, всё ещё рядом с гномом — единственным чемпионом, не горящим желанием оторвать ей голову при первой же возможности. На нас она не обращает внимания.

— Лорд Ревелн! — зовёт кто-то тоненьким голоском. Я смотрю вниз на маленького фавна, рожки которого ещё даже не начали загибаться. Чарли спрашивает меня с широкой улыбкой: — Какой меч вам принести?

Этот неопытный оруженосец — мой большой фанат.

— Ты и сам знаешь ответ, — подмигиваю ему. Он улыбается ещё шире и бежит за моим любимым мечом и ножнами. Так же быстро возвращается обратно, и я вешаю оружие на спину одним ловким движением.

— Откуда ты знаешь, что лучше с собой взять? — спрашивает Бриэлль. — Нам ещё не рассказали, в чём будет заключаться испытание.

— И не думаю, что скажут, — признаюсь я. Если они до сих пор даже не намекнули, как собираются проверить нас в начале, значит, скорее всего, это останется сюрпризом. По крайней мере, для нас. — Я просто выбрал то, чем владею лучше всего. Этот меч лёгкий, опасный и универсальный.

Нанте поджимает губы, сомневаясь.

— Интересно, затмение как-то связано с первым испытанием? — бормочет фавн. — Это может быть подсказкой?

— Что ты сказал?

— Ой! Пока вы были на банкете, случилось затмение. Мама сказала, это супер-редкое явление. Как думаете, оно имеет отношение к испытанию?

Сдвигаю брови.

— Какое ещё затмение? Можешь описать?

Я не видел никакого затмения — хотя мы были в банкетном зале Мерцающего двора с закрытыми шторами — и не слышал, чтобы кто-то об этом говорил. Само собой, это значимое событие, даже если затмение было частичным.

Чарли пожимает плечами.

— Солнце полностью потемнело где-то на минуту. Все слуги замерли и глазели, как будто ждали, что вот-вот случится нечто важное, но нет. Солнце вернулось спустя минуту или две, как будто ничего не было. Потом моему брату и сестре приказали накрыть завтрак, и дальше мы не ждали.

Зажмуриваюсь, пытаясь сложить кусочки головоломки. Солнце скрылось, пока мы были внутри. И, похоже, никто даже не подозревал о столь важном астрономическом событии.

Есть несколько вариантов. Это могла быть некая тёмная магия, связанная с карой небес — пугающая мысль, но самая правдоподобная. Также это могли быть запланированные чары, которые должны были отметить начало испытаний, но сработали раньше из-за какой-то накладки со временем — иначе зачем им было делать это, пока мы находились в помещении?

Или… мой взгляд метнулся к убийце брата. Серьёзное лицо, светлые волосы собраны в хвост, в руке обычный меч. Глаза у неё черные, как всегда. Тонкая фигура, большие глаза, невзрачная, даже потрёпанная одежда. Всё в ней говорит об её слабости. Что её нужно защищать или не замечать, но уж точно не бояться.

Или это просто фарс? Есть ли что-то, невидимое на поверхности?

Как я понял из описаний Чарли, затмение случилось примерно во время представлений чемпионов. Возможно, когда Кейлин стояла и ничего не делала.

Ведь не могла же она затмить солнце, правда?

Кейлин

Рев смотрит на меня со смесью шока и непонимания. Не уверена, что именно его напрягло. Возможны несколько вариантов, но сейчас я не могу на это отвлекаться. Знаю, я в аутсайдерах. Моя подготовка действительно оставляет желать лучшего, но я отнюдь не так слаба, как они все полагают. Впрочем, пускай думают, как хотят, мне же лучше.

Однако факт остаётся фактом: у меня совсем не было тренировок и практики, так что мне понадобится собрать волю в кулак, чтобы не вылететь сегодня.

Возвращаюсь мыслями к стеллажу с оружием. Нам предоставили сотни вариантов и разрешили взять любое. Клинки всех форм и размеров, каждый из которых идеально подходит для определённого телосложения или боевого стиля.

Умение пользоваться подобным оружием — не самая моя сильная сторона в последние годы. Когда-то мне нравилось тренироваться с двумя катанами…

Беру один из нескольких маленьких кинжалов, пытаясь оценить его вес и длину. Вздыхаю. Я не готова к этой стороне испытаний и надеюсь, что первое задание не будет включать ближний бой.

Мысленно делаю ещё одну заметку.

Первое: раздобыть тёплую куртку.

Второе: потренироваться с мечом.

Уверена, список будет пополняться по мере прохождения испытаний. А пока я добавлю самый важный пункт.

Третье: выжить.

Перед нами возвышаются железные ворота, украшенные рубинами, не меньше пятнадцати метров высотой. Остальные чемпионы собираются у них. Я хватаю пару небольших мечей и быстро вешаю их на спину. Пока должно хватить. Из всех доступных вариантов это пока ближе всего к моему привычному набору. Скорее всего, я буду использовать по одному за раз. Управляться двумя мечами одновременно непросто, и я к этому совсем не готова.

Одна надежда на мышечную память.

Двери распахиваются, впуская вытянутую полосу света. Щурясь от яркости, я смотрю вперёд с благоговением. Чистый, прекрасный и ужасающий, свет обнажает правду. Тени её скрывают.

Я закрываю глаза, пока лучи солнца согревают моё лицо, и делаю медленные, глубокие вдохи и выдохи.

Вытаскиваю один из своих мечей, крепко сжимая рукоятку, чтобы рука привыкала. И затем делаю шаг вперёд.

Я покидаю тренировочный зал последней.

Последней я встречаю толпу, с рёвом приветствующую нас. Последней выхожу наружу.

Боль обволакивает мою душу, как доспехи. Я использую её и всю свою печаль, безнадёжность, чтобы распалиться сегодня. И завтра. А затем каждый день до конца испытаний. Пока этот мир не будет спасён, и только потом я смогу скользнуть обратно в тени и раствориться.

И я концентрирую это в себе. Всё плохое, что когда-либо случалось со мной. Все те ужасные поступки, что я совершила, даже если с благими намерениями. Всех тех, чью жизнь я перевернула навсегда. Я пропитываюсь их ненавистью. А свою собственную использую как броню.

— Если ты ещё не в курсе, мы собираемся тебя убить, — милым голоском сообщает рыжая, не поворачивая ко мне головы, когда я присоединяюсь к остальным чемпионам, стоящим перед огромной аркой из переплетённых чёрных и зелёных лоз с шипами размером с обхват моей талии.

— Сегодня, чемпионы! — выкрикивает фавна, магия делает её голос громче, но даже так он тонет в рёве толпы. — Ваши испытания начинаются. И первое из них — самый базовый вид состязаний — полоса препятствий.

Шепотки проносятся по толпе зрителей и среди чемпионов. Я ни на секунду не обманываюсь мыслью, что всё будет просто. У нас есть линия старта и финишная прямая, а между — чёрт знает что. Меня волнует только один вопрос: сколько чемпионов пройдут испытание? Только первые трое? Шестеро? Десятка?

Окидываю взглядом соперников. Кто из них быстрее других?

«Гном будет самым медленным», — сразу отметаю я. Хотя он даже не дожидается окончания инструкций и уже — весьма благоразумно — снимает с себя тяжёлые доспехи и отбрасывает их в сторону, обнажая широкую волосатую грудь. Киваю ему, но его глаза сверкают пугающей решимостью. Он ничем не выдаёт, что вообще замечает моё присутствие.

— Трасса, — продолжает фавна, — включает в себя десять миль через лес и болота. По пути вас ждут непростые препятствия и самые грозные существа со всех наших земель, которые будут мешать вам на каждом шагу. Вы должны быть быстрыми и в то же время сильными. Вы должны быть безжалостными. Возможно, все пятнадцать чемпионов пройдут сегодняшний тест. А может, останется только трое или даже меньше. На всё про всё у вас будет только один час. Не так важно, кто придёт первым, а кто — последним, если вы уложитесь в обозначенное время. Доберётесь до финиша в течение часа — останетесь чемпионом. Опоздаете хоть на секунду — и вы покидаете Испытания Терний.

Один час. Десять миль. То есть в среднем двести семьдесят метров в минуту, что довольно сложно даже для опытных бегунов-людей без каких-либо препятствий. Фейри обычно бегают вдвое быстрее. Даже нетренированному фейри по силам преодолеть эту дистанцию. А значит, основная сложность заключается в препятствиях.

Я выглядываю через ворота на лес впереди. Там нас может ждать что угодно. Я склоняюсь к тому, чтобы держаться позади, позволяя самым смелым взять на себя основную угрозу.

— Мы полагаем, что не все фейри, стоящие на старте, доживут до конца. И хотя мы осуждаем прямые нападения на соперников, состязания должны быть максимально приближены к реальности. На протяжении всех испытаний вы можете использовать любые методы, кроме убийства, чтобы не дать другим чемпионам добраться до финишной прямой. Если участник будет несправедливо убит во время испытания, убийца будет судим королевой. По завершении испытания наше строгое правило — мгновенная казнь любого, кто убьёт чемпиона, — возобновляется.

Рев

Я стою впереди отряда — подбородок вверх, плечи назад — и высматриваю, что там за гигантской терновой аркой. Мои губы невольно расплываются в улыбке, когда мисс Крован предупреждает нас о наказании за убийство другого участника в ходе испытания. Достаточно подстроить всё как несчастный случай, и — та-дам — месть свершена без каких-либо печальных последствий для меня. Я даже склоняюсь к мысли, что меня сочтут героем за этот поступок. Кто бы ни покончил с ней, будет вознаграждён. Неофициально, разумеется.

Тень, стоящая позади, с тусклыми глазами и выражением скуки на лице. Зачем она вообще здесь? Она даже не старается, ей всё равно. Она слабая. Её все ненавидят.

Её участие нужно разве что для того, чтобы позлить мою семью и распалить дурацкое восстание Двора теней. У неё нет ни шанса на победу.

И будь моя воля, предательница не пройдёт ни одного испытания.

Простые правила озвучены, чемпионы готовы, ставки начались. Моё сердцебиение учащается, как только поднимается флаг высших фейри и начинается обратный отсчёт.

Через тридцать секунд у меня будет один час, чтобы пробежать десять миль и сразиться со всеми тварями, которых только подготовили дворы. Легче лёгкого. У этого испытания всего одна цель, и это ни для кого не секрет: исключить слабаков.

У меня будет достаточно времени, чтобы не дать врагам выйти из этого испытания живыми.

Я не удивлюсь, если через час останется только восемь чемпионов — все представители правящих дворов. Мы сильнейшие. Самые подготовленные. Лучшие.

Делаю глубокий вдох, пока отсчитываются последние секунды. Толпа ревёт:

— Три! Два! Один!

За считанные мгновения я опережаю всех на пять метров. Бежать первым может быть не самой лучшей стратегией, поскольку это означает принять на себя основной удар самых опасных тварей. Но я почти уверен, что первая треть трассы будет простой, тогда как наибольшая угроза ожидает в конце, поэтому изначальное опережение позволит мне выбрать идеальное место для засады.

Кейлин

Я начинаю трассу со спокойного шага, пока остальные срываются на бег. Рев сразу же выбивается в лидеры гонки, остальные стадом следуют за ним. Я остаюсь позади, задерживаясь, чтобы помахать своим «фанатам», стоящим вдоль первых тридцати метров трассы. У моих ног разбивается яйцо, и я наступаю прямо на него с широкой улыбкой.

А как только дохожу до края янтарного леса, начинаю ускоряться.

Я сдерживаю свою теневую магию, которая могла бы ускорить меня до пяти метров в секунду, и стараюсь использовать только свои физические способности. У всех фейри, даже самых могущественных, есть пределы их магии. Если мы будем растрачивать её на пустяки, сражаться будет нечем.

Ветви медных деревьев свисают над тропой, и первую милю я просто наслаждаюсь видами вокруг. А затем рёв огромного монстра отдаётся дрожью в моём теле.

«Это не он», — напоминаю себе. — «Его здесь не будет».

Я уже сталкивалась с самым древним чудовищем в мире. Не могу сказать, что мне удалось выжить, потому что он забрал мою душу, но технически я жива, так что, наверное, это можно засчитать как ценный опыт.

По крайней мере, я не боюсь тварей, которых испугаются многие фейри впереди.

Прокручивая в голове песни группы Nightbringer, я сворачиваю за угол и вижу трёх драконов, с которыми сражаются несколько чемпионов. Едва сдерживаю смех при виде этой картины маслом. Наименее перспективные чемпионы застряли на первом же препятствии. Гном прячется за щитом, пока его атакует красный дракон. Одна из фейри оплетает зелёного дракона липкой паутиной. А двое других, которые мне вообще ничем не запомнились, уклоняются от огня чёрного дракона, самого большого из всех.

Есть много способов расправиться с этими существами, но в этом состязании важна скорость, поэтому мой единственный вариант — идти дальше. Я пробегаю мимо полукровки — гномы и драконы не очень хорошо ладят — и только сейчас решаю прибегнуть к магии теней. Позади меня поднимается чёрный дым, привлекая внимание красного дракона, и я останавливаюсь, чтобы улыбнуться и помахать крылатому.

Он выпускает мощную струю огня на меня, я ускользаю, оставляя вместо себя только дым. Появляюсь в другом месте и повторяю сначала.

— Беги! — кричу гному. — Беги дальше. Сражаться с ними необязательно, главное — поскорее добежать до финиша.

Особенно ему, чей самый главный недостаток — медлительность.

Он недоумённо моргает, не опуская щит. Но затем поднимает глаза на дракона, и, когда я ускользаю от огнедышащего в четвёртый раз, гном разворачивается и бежит к озеру, где проходит трасса. До неё довольно далеко, но если ему повезёт, то он добежит туда без происшествий.

Девчонка из Двора паутин мчится следом — её дракон надёжно застрял в паутине.

Я остаюсь позади, оказываясь рядом с чёрным драконом, которого моя способность не впечатлила и не сбила с толку, как красного товарища. Но это неважно. У меня есть новый план.

Бросаюсь вперёд, подпрыгиваю и приземляюсь на его хвост. Окликаю красного дракона, а сама уже несусь к воде. Двое оставшихся чемпионов округляют глаза, в последний момент понимая, что сейчас будет. Они бегут за мной, у последнего воспламеняется капюшон, пока они удирают от сцепившихся друг с другом драконов.

Мистер Чёрный Дракон не обрадовался, когда красный друг опалил его.

Мой мини-отряд (который, вообще-то ненавидит меня не меньше всех остальных фейри) быстро добирается до озера. Я не трачу времени впустую, поскольку не знаю, что может прятаться в тёмных водах — келпи или кракены, поджидающие ни о чём не подозревающего чемпиона на обед, — и первая из нашей небольшой группки выбираюсь из водоёма.

Грудь сжимается, глаза горят, но я рада, что мне не пришлось иметь дела с чем-либо под водой. И ещё больше рада тому, что дорога впереди чиста: никаких препятствий и соперников в поле зрения.

Но радость была недолгой, потому что первый шаг я делаю нормально, а на второй — падаю.

Лоза обвивает мою лодыжку и дёргает вверх. Голова ударяется о землю с жутким треском.

Злорадный смех доносится с опушки леса, пока я неприлично повисаю в воздухе вниз головой. Сердце начинает колотиться, как только я понимаю, что это не случайность и не часть испытания.

Тёмная фигура появляется перед моими глазами, пока я извиваюсь, раскачиваясь в ловушке из лозы.

— Здравствуй, Рев, — буднично произношу я, скрещивая руки.

Ещё четыре фигуры возникают рядом с ним: рыжая, беловолосый, При-как-там-её и Рук, и у каждого из них в руках какие-то извивающиеся твари.

— Это только начало, если ты не остановишься, — объявляет Рев. Его глаза потемнели. Это от боли. Я нервно сглатываю.

Они выпускают водных гоблинов — хуже не придумаешь! С острыми зубами и длинными когтями, которые легко вонзаются в человеческую плоть. Твари несутся ко мне, угрожающе клацая. Я дёргаюсь в сторону, как раз когда когти одного из них пролетают у моего лица. Другой вцепляется в мою спину, вызывая мучительную боль во всём теле. Я не могу сдержать жалкий вопль, потому что не чувствую ничего, кроме жуткой агонии.

Рев и его друзья смеются, уходя обратно в лес.

Я запускаю небольшую струю кислотного дыма в гоблинов, и они с шипением падают на землю. Этого хватит ненадолго, поэтому я подтягиваюсь вверх и тяну за толстый стебель вокруг моей лодыжки. Чтобы высвободиться, одних только пальцев недостаточно. Я могла бы использовать мечи, но они не предназначены для того, чтобы рубить лозу, как верёвки.

Гоблин прыгает мне на спину, вгрызаясь зубами в плечо, и я лечу вниз, едва не ударившись головой о землю во второй раз. Чёрт подери!

Трое фейри, которым я помогла пройти драконов, пробегают мимо, даже не взглянув на меня, пока я снова пытаюсь высвободить ногу. Отлично. Круто, что я нашла себе таких замечательных друзей.

«Ну и фиг с вами», — решаю я и сгибаюсь головой к ногам, как только могу в таком положении, сосредотачиваясь на своей энергии, несмотря на разрывы кожи и жжение в мышцах. Мне нужна магия, чтобы вырваться из этой ловушки. Магия, которая может понадобиться позже.

Но какой смысл копить силы, если прямо сейчас мои мышцы рвутся на части?

Магия взрывается и разрывает трёх из четырёх гоблинов на мелкие кусочки. Последнему удаётся избежать полного уничтожения, но на ноге возникает огромная рана, из которой плещется чёрная кровь. Оставшийся гоблин смотрит на меня с распахнутыми от ужаса глазами.

И в следующую секунду сворачивает к лесу, волоча за собой раненную ногу.

Кровь стекает по моему виску, горячая жидкость пропитывает футболку на спине. Я делаю несколько глубоких вдохов, прежде чем снова попытаться освободиться, но тут передо мной появляется пара ботинок, и кто-то перерубает лозу, держащую меня.

Я резко падаю на землю, едва успевая сгруппироваться, чтобы полуграциозно приземлиться.

— Ой, — я обхватываю себя, касаясь плеча и спины, где находятся две самые серьёзные раны.

Гномофейри бросает склянку рядом со мной.

— Мы квиты, — и с этими словами он убегает.

Помогая им, я не ждала ничего взамен, но приятно знать, что я, по крайней мере, заслужила это от него. Я запомню это на будущие испытания. Если, конечно, мы оба пройдём дальше этого.

Возможно, мне придётся раскрыть больше своих сил, чем я планировала, чтобы пережить это испытание. А вот гному придётся нестись на всех парах, если он хочет пройти дальше.

Пока он исчезает в лесу, я рассматриваю склянку, брошенную им. Снимаю колпачок и принюхиваюсь. Понятия не имею, что там внутри. Мог ли он подкинуть мне яд, чтобы потом притвориться, якобы случайно перепутал? Вдруг он помог мне только для того, чтобы убить наверняка.

Я могу пробежать остаток трассы и без этой склянки. Или нет. Крови довольно много, и она не останавливается. Мне придётся опустошить весь свой магический резерв, раскрыть свои способности, и я буду на грани жизни и смерти к тому моменту, как доберусь до финиша, но вполне вероятно, что всё же доберусь.

Прикусываю губу, обдумывая варианты. Я не очень хорошо умею принимать важные решения, но на этот раз… На этот раз решаю рискнуть. Мой список необходимого для следующих испытаний всё расширяется: кинжал, зелья, союзники.

Потому что это явно играет огромную роль во всех этих соревнованиях. У Рева три друга из правящих дворов. Чемпионы от других правящих дворов, скорее всего, играют против него. Что, если они тоже объединились? Захотят ли они вывести из игры главного врага Рева?

Мне следует рассмотреть подобную вероятность, но прямо сейчас у меня в руках предложение нового потенциального союза. Придётся рискнуть.

Одним глотком я выпиваю содержимое склянки до дна и морщусь. Закрываю глаза и мысленно повторяю: «Только бы не умереть. Пожалуйста, только бы не умереть».

Ревущая боль в спине утихает. Я разминаю плечо, дрожа от странного ощущения быстрого свёртывания крови. В мышцах всё ещё чувствуется слабость и ноющая боль, они не заживают, но неприятные ощущения ослабевают и потеря крови сокращается. Поверхностное исцеление.

Сойдёт.

Ещё одно напоминание: узнать имя моего нового друга, потому что называть его гномом как-то неправильно.

Тяжело сглатываю и поднимаюсь на ноги. Я преодолела, наверное, третью часть пути, но потратила не меньше половины заложенного времени. Теперь же мне надо ускориться.

Рев

Рук и Бриэлль бегут впереди, смеясь и толкая друг друга. Настроение у неё лучше, чем было в последние дни: видимо, решила, что мы покончили с предательницей раз и навсегда.

Я же не так в этом уверен, но не собираюсь омрачать её счастье.

Бриэлль поднимает огненную стену, заставляя Рука притормозить. Она смеётся от всего сердца, пока бежит к финишной прямой. Рук усмехается, гладя на всполохи пламени, вздымающиеся в небо и заграждающие ему путь. Я бросаю луч света в стену, создавая проход размером с дверь. Рук подмигивает мне и пробегает через него. Ему ещё нужно догнать и перегнать Бриэлль.

Я же, в отличие от них, не переживаю о времени. Успею в любом случае: понадобится — пробегу последние несколько миль быстрее, но если кто-нибудь меня обгонит, нестрашно.

Меня больше волнует, смогла ли предательница выбраться из моей ловушки живой. Вряд ли, но кто её знает. Самые злые фейри обычно и самые увёртливые. И самые красивые. Пойди разберись.

Я выдохну с облегчением, только когда увижу, как выносят её тело. Или хотя бы когда её имя вычеркнут из списка чемпионов.

Я взбираюсь по терновой стене и перепрыгиваю кислотную яму. Это очень простые препятствия.

За следующие несколько миль меня не догоняет ни один фейри, хотя я никуда не спешу, бегу в комфортном для себя темпе. По пути обгоняю чемпиона одного из младших дворов и ещё одного, застрявшего в зыбучих песках. Значит, впереди меня только семеро — и все из правящих дворов. Такое положение дел меня вполне устраивает. Если мы сможем выкинуть все слабые дворы из соревнований, то политическая оппозиция быстро притихнет, и я смогу сосредоточить всё своё внимание на испытаниях.

Пробегаю отметку в шесть миль, а затем и семь миль спустя всего несколько минут. Слишком просто. Осталось всего три мили до финиша и двадцать пять минут, чтобы туда добраться. На полной скорости это займёт у меня максимум десять минут.

Вдруг я слышу впереди возню и крики.

Отлично: похоже, мы добрались до главного препятствия.

Я останавливаюсь, заметив, что трасса заканчивается обрывом. Из огромного каньона поднимается дым. Нечеловеческий вопль некой тёмной твари вызывает холодок по моему позвоночнику. Я замечаю крылья, как у летучей мыши, мелькнувшие и исчезнувшие из виду. Великолепно. Теневые виверны. Большие летающие ящерицы, быстрые, злобные и тупые, как камни.

Через пропасть тянется мост из металлических тросов, наполовину оборвавшийся. Одна сторона разрушена полностью, осталось только два троса, один над другим, растянутых над бездной со свисающими обломками металла и горелых деревяшек. А вот это уже интересно.

— Сюда, Рев!

Я моргаю, заметив Бриэлль, стоящую на краю обрыва и машущую мне. Бегу к ней с распахнутыми глазами. По моим оценкам каньон здесь полмили шириной и несколько миль глубиной, и весь кишит монстрами. Нам нужно перебраться по тросам, параллельно сражаясь с этими тварями. Другого способа пройти это препятствие нет, если только тебе не повезло родиться воздушником. Дрейк, наверное, уже давно впереди. Хотя вряд ли он бы мне помог. Он жаждет получить корону не меньше меня. Он бы с радостью вырвал её из моих коченеющих пальцев.

— Давай! Пройдём вместе, а потом, как только мы окажемся на той стороне, я сожгу этот переход.

Отрывисто киваю. Хорошо, значит, после нас уже никто не пройдёт. Никто не сможет добраться до финиша вовремя. Даже у нас осталось времени впритык. Полмили займут не меньше десяти минут.

Позади нас возникает женская фигура. Сердце ухает вниз, но затем я замечаю тёмную кожу и волнистые волосы. Это не она. Хорошо.

Девчонка из Двора паутин.

— Нам бы не помешала помощь, — обращаюсь к Бриэлль и киваю на фейри позади нас.

Огневая фейри хмыкает, но соглашается, и мы ждём, пока паутинная чемпионка не догонит нас.

— Мы сразимся с ними вместе, — кричу девчонке. Как там её зовут? Да плевать.

Она кивает, её глаза широко распахнуты, но с губ не срывается ни слова.

Мы начинаем двигаться по тросу, прикрученному к обрыву. Он трясётся и раскачивается, когда я делаю первый шаг, перенося весь свой вес на металлическую нить. Первая теневиверна устремляется к нам, Бриэлль отпугивает её рычащим огненным волком. Виверна с визгом увёртывается и ныряет вниз, но затем возвращается с подружками. Твою ж мать.

— Быстрее! — кричу Бриэлль. Надо пройти хоть немного, прежде чем начнётся реальное сражение. Всего через пятнадцать футов на нас нападают три теневиверны. Я выпускаю свет, и они визжат от боли, закрывая глаза. Теневые твари ненавидят мой свет. Огонь они тоже не жалуют, но они могут претерпеть его жар и продолжить нападать.

Мой же свет — это само солнце. Полная противоположность их магии.

— Иди! — снова ору я, догоняя Бриэлль широкими шагами. Я накрываю нас троих светом, и как бы ни искали виверны лазейку, они не могут найти место для удара.

Руки Бриэлль трясутся, её шаги неуверенные. Чёрт, я должен был пойти первым.

— Стой! — командую ей. Мой свет вспыхивает вокруг нас. — Я обойду тебя, просто замри.

Осторожно перебираюсь через Бриэлль, придерживая её за талию одной рукой, а другой крепко держась за верхний трос. Она всхлипывает, но паучья девчонка помогает ей удержать равновесие. И когда я оказываюсь впереди, то продолжаю идти дальше. Летающие ящерицы яростно пытаются пробиться через мой световой щит. На его поддержку у меня уходит много сил, но пока что он помогает.

К тому времени, когда мы перейдём на другую сторону, я исчерпаю свою магию. Но это будет уже проблемой будущего меня. А пока я быстро перемещаюсь по тросу, Бриэлль держится за мои плечи. Вокруг не видно ничего, кроме моего слепящего света. В этом есть свой плюс: мы не видим, что находится внизу. Только слышим пронзительные вопли теневиверн и чувствуем, как шатается трос. Это помогает сфокусироваться. Один шаг за раз. Но быстрый и широкий, насколько это возможно.

Ряд сверкающих чёрных зубов внезапно прорывается через световой барьер и царапает моё правое плечо. Я дёргаюсь, чуть было не скидывая нас всех в пропасть. Бриэлль вскрикивает и сгибается вперёд, тяжело дыша. Фейри, имени которой я не знаю, бросает чёрный магический шарик в огромную зубастую пасть, и виверна взывает, отстраняясь назад.

— Держитесь! — кричу я. Рано или поздно монстры пробьют мой щит, но чем дольше мы сможем их сдерживать, тем лучше. Я продолжаю делать широкие уверенные шаги. Дыхание Бриэлль рваное. Кажется, она едва сдерживает рыдания. Я продолжаю успокаивающе: — Идём дальше. Шаг за шагом.

Ещё один чёрный липкий сгусток магии пролетает мимо моей головы, приобретая форму звериной морды. Я даже не заметил его, пока он не оказался позади меня.

— Отлично!

Не знаю, как много мы уже прошли и сколько ещё осталось, потому что яркий свет заслоняет всё, даже для меня.

Впрочем, неважно. Надо двигаться дальше, пока не окажемся прочно стоящими на ногах. Мы должны идти, пока можем.

Понятия не имею, сколько прошло времени. И опять же, это неважно. Я буду передвигаться так быстро, как только способен. Снова чьи-то челюсти клацают у моего уха, но их тоже отгоняет выстрел паутиной.

Эта девчонка из одного из младших дворов, отколовшегося от Двора Теней, если мне не изменяет память, не та, кого бы я взял в союзники при других обстоятельствах, но прямо сейчас что есть, то есть.

Она хорошо справляется, и мне плевать на её происхождение. Её способности приходятся как раз кстати. От Бриэлль сейчас помощи ждать не приходится. Без этой девчонки-паучонка мне конец.

Когтистая лапа прорезает мой щит, и я теряю равновесие. Барьер раскалывается. Вздрагиваю, глядя на то, как тьма просачивается сквозь щит. Паутинная фейри вскрикивает, направляя всю свою силу против твари, пробирающейся к нам, чтобы сдержать нападение. Несколько шаров попадают в когти виверны, та ревёт от боли, но не отступает.

У меня стучат зубы от нахлынувшего холода, в глазах темнеет.

— Я больше не могу держать щит, — кричу девушкам. — Приготовьтесь! Раз. Два. Три!

Резко опускаю барьер, и теневиверны устремляются к нам, раскинув крылья. Бриэлль выбрасывает огонь с рук, попадая в атакующую нас виверну и отшвыривая её прочь, но к нам несутся другие. Когти и клыки окружают нас, и я уже не понимаю, где чьи и сколько здесь вообще этих тварей. Прижимаюсь к тросу, руки дрожат, пока ревущее пламя накрывает нас. Пронзительный визг оглушает меня. Я поворачиваю голову и вижу, как наша безымянная союзница срывается, в её руку вцепились чёрные зубы. Виверна выпускает её, и паутинная фейри падает в пасть другой твари, её крики заполняют весь каньон.

— Чёрт! — ругаюсь я, но её уже не спасти.

— Она никто, мы уже почти добрались, — говорит Бриэлль, её голос звучит спокойнее, чем я ожидал. — Идём дальше, пока они заняты паучихой.

— Она спасла нас. Ты же это понимаешь, да?

Но всё же Бриэлль права. У нас есть небольшая передышка, пока виверны разрывают тело паутинной фейри на куски. Хоронить будет нечего.

— Сейчас не до этого! У меня почти не осталось сил, я едва продержусь ещё несколько минут. Надо бежать.

Оцениваю взглядом оставшееся расстояние. Мы преодолели три четверти пути.

— Я продержусь немного дольше, но да, надо действовать быстро.

Поднимаюсь и двигаюсь дальше, Бриэлль держится за мою спину, вцепившись ногтями. Её огонь защищает нас от возвращающихся чудовищ. На этот раз я достаю меч, зная, что сквозь всполохи пламени они прорвутся легче, чем через мой свет, и к моменту, когда их челюсти оказываются рядом с нами, я уже готов. Вонзаю лезвие в пасть первой виверны, кровь плещет во всех стороны.