Исповедь охотника на вампиров

Глава восьмая Мой лунный медовый месяц

Едва представив меня максимилианам и выслушав моё жалобное блеяние, Джессика тут же сказала суровым тоном:

— Всё, дети мои, теперь вашему Патриарху нужно хорошенько отдохнуть после всего того, что он пережил в застенках вампирского трибунала. Поэтому каждого, кто только сунется на моё лунное ранчо, ждут крупные неприятности. Вам всё ясно?

В ответ несколько сотен мужчин и женщин бодро гаркнули:

— Да, мать Джессика!

Моя напарница, которая сделалась за это столетие ещё краше, тут же затолкала меня в скоростной флайер, села в кресло пилота и мы нем немедленно вылетели из огромного ангара, стоящего на окраине Праги. Джессика специально сделала несколько кругов над городом, чтобы я полюбовался Златой Прагой. Как моя напарница, так и этот старинный город очень похорошели за минувшие сто шесть лет. Правда, город, словно отступил назад и я видел Прагу почти такой, какой она была в сорок пятом. Из Праги мы полетели на юго-восток, в Крым, где находился самый крупный в Европе космопорт "Яйла". Джессика вела флайер со сверхзвуковой скоростью и через полтора часа мы уже были на месте. Космопорта, как такового, я не увидел, поскольку был сразу же заложен в стальной контейнер, в котором и был доставлен на борт космического ракетоплана, совершающего регулярные полёты на Луну. Не увидел я и самого космического корабля, как и лунного космопорта, так как вылез из контейнера только на лунном ранчо Джессики.

Если бы я не верил своей напарнице безоговорочно, то чёрта с два залез бы в этот комфортабельный стальной гроб. На протяжении всего полёта до Луны, продлившегося семнадцать с половиной часов, Джессика всё время разговаривала со мной и мне, честно говоря, не очень понравилась сама тема разговора. Она только и говорила о том, как соскучилась по мне и как сильно любит меня. Я, конечно, пытался что-то бубнить ей в ответ, но эта красавица с яростью отметала все мои возражения и даже более того, сказала мне нечто такое, от чего быстро растущие волосы на моей голове тут же встали дыбом. Да, признаться честно, мне было непросто услышать от неё такие слова:

— Женя, ты не понимаешь, мы полностью изменились! Пойми, благодаря тебе теперь даже самый закоренелый вампир может стать нормальным человеком. Понимаешь, любимый, теперь вампиры обрели способность к зачатию. Сломана последняя преграда, которая отделяла их от обычных людей.

Вот как раз этого я никогда не ожидал услышать, а потому всё остальное время молчал и лишь изредка сипло вздыхал. Потом, после того, как космоплан совершил посадку на Луне, было четыре часа полёта на каботажном ракетном скутере до купола Джессики и вот, наконец, крышка моего гроба открылась и я увидел свою напарницу одетую точно так же, как и в ночь нашей первой встречи, да, ещё с бутылкой шампанского и двумя бокалами в руках. Поднимаясь, я растеряно сказал:

— Джессика, милая, я понимаю, чего ты ждёшь от меня, но поверь, я давно уже забыл, как это делается. Ну, в том смысле, как ухаживать за такими красивыми девушками, как ты.

Готическая девушка вздохнула и ответила:

— Женя, представь себе, я тоже.

В общем начиная с этой минуты мы вели себя, словно двое подростков, которые имели весьма смутные представления о том, что такое любовь. Правда, мы быстро нашли как нужные слова и жесты, так и догадались о том, что должно последовать за ними и потому провели на Луне два чудесных месяца. Признаться, в моей памяти уже изрядно потускнели все мои прежние воспоминания о любви и потому всё у нас было, как в первый раз. Ну, для Джессики всё действительно было в первый раз. Да, как это ни странно, но даже узнав, что мои пироны способны сделать вампиров самыми обычными людьми в смысле зачатия и деторождения, она за сто шесть лет даже близко не подпустила к себе ни одного парня. Впрочем, зная о том, что её единственная любовь это никто иной, как сам Патриарх Евгений, или попросту Великий Эжен, никто даже и не пытался подкатывать к ней с такими предложениями. Как сказала мне об этом Джессика, смерть такого наглеца была бы хотя и быстрой, но всё же очень и очень мучительной и я почему-то сразу ей поверил.

Любовь Джессики не только быстро поставила меня на ноги, но и вернула молодость. А ещё я перестал чувствовать себя несчастным и обездоленным человеком. Хотя нет, человеком я всё же себя не чувствую, да, и как может быть иначе, ведь только с себе подобными я могу вступать в тесные физические контакты, занимаясь любовными играми с Джесс или тренируясь в вампирских боевых единоборствах со своими потомками, отпрысками моей… Ну, скажем так, невесты. Жениться и заводить детей мы с Джессикой так и не стали, ведь у нас впереди немало времени, почти целая вечность или что-то около того. Правда, несколько десятков моих потомков по линии крови уже создали семьи и воспитывают детей, но делают это в нашем собственном клановом Убежище, скрытом как от остальных вампиров, так и от людей. Мы не хотим подвергать их опасности.

Два месяца, между тем, промелькнули, как один день и Джессика, которая за это время обрела не просто командирский, а, воистину, маршальский голос, сказала, что нам пора улетать с Луны на Землю. Хотя мне хотелось совсем иного, я был вынужден согласиться со своей напарницей, но при этом сказал:

— Хорошо, Джесси, но ты должна ввести меня в курс дела.

Девушка, пристально посмотрев на меня, со вздохом медленно кивнула головой и спросила:

— Женя, ты снова хочешь стать прежним Танкистом?

Широко ухмыльнувшись, я проворчал:

— Девочка моя, прежним Танкистом я уже точно не стану, но вот кем я точно не буду, так это Патриархом клана Максимилиан. В первую очередь потому, что у тебя, скорее всего, уже имеется прекрасно подготовленный штаб. Так ведь?

Джессика кивнула и ответила:

— Примерно так, Танкист, но помимо штаба и нескольких сотен отличных штабников, в нашем клане имеется ещё и прекрасная группа учёных-разработчиков. Да, нас ещё не так уж и много, но мы отлично организованы. Что тебя интересует?

Я задумался. Действительно, что могло интересовать старого килюгу, пролежавшего, словно каменное изваяние, в стальном сейфе? Немного подумав, я спросил:

— Джесси, как вы воюете с вампирюгами? Наверное совсем не так, как это делали когда-то мы с тобой? Полагаю, что вы нашли какие-то новые способы борьбы с ними.

Девушка улыбнулась и быстро ответила мне:

— Нет, Женя, те времена уже в прошлом. Мы теперь не только воюем и разрушаем, но и созидаем. Хотя знаешь, при этом мы ещё и ведём разъяснительную работу среди вампиров, особенно тех, которых инициировали по той причине, что они достигли огромных высот в науке и технике. Таких мы стараемся всяческими путями выдернуть из вампирских шаражек и надёжно спрятать.

— Шаражек? — Удивился я, услышав старинное, давно забытое словечко из сталинских времён — Неужели монархи и князья вампиров снова взяли на вооружение такую форму научного рабства? Впрочем, я не скажу, что слишком удивлён.

Джессика усмехнулась и сказала ехидным тоном:

— О, Женечка, какой ты, однако, дикий. Милый мой, всех своих учёных вампирские патриархи всегда держали в рабстве, так что в этом нет ничего удивительного. Поверь, когда-то мы очень помогли древним тварям, ведь все наши акты террора только укрепляли их позиции. Особенно перед вампирской научной элитой. Самых несговорчивых из них устрашали угрозой лишения надёжной охраны и изгнания из крепостей.

Вздохнув, я развёл руками и со вздохом промолвил:

— Ну, милая, лес рубят, щепки летят. Хотя это и не оправдание, но ничего не попишешь, невинных жертв всё же не избежать. — И тут же, видя недовольство на лице Джессики, поправился — Если вы, конечно, не придумали что-то новенькое.

— Мы то придумали, Танкист, но сможешь ли ты со своим бронебойным характером и ненавистью к кровососам понять, что далеко не все из них это зло в последней инстанции? — Уже без тени насмешки спросила меня Джессика — Ты ведь, как я на тебя погляжу, рвёшься в бой и мечтаешь отомстить вампирам за свои сто шесть лет полного одиночества. Кстати, Женя, ты меня уж извини, но я, как ни старалась, так и не смогла проникнуть в твои мысли дальше того радостного восторга, который тебя охватил от встречи со мной и особенно от того, что мы, наконец, сделали то, что должны были сделать в тот день, когда я проснулась в твоём подземном убежище в Москве.

Немедленно приосанившись, я с видом победителя сказал:

— Как видишь, эти сто лет не прошли для меня даром, моя девочка. — И тут же признался — Вообще-то я не слишком долго напрягал мозги в своём стальном ящике, Джесси. Поразмышляв какое-то время о превратностях судьбы, я предпочёл просто впасть в глубокую спячку, чтобы не сойти с ума, но не смотря на неё я кое-чему всё же научился. Точнее ещё в то время, когда меня держали в убежище Оброуза, я сразу же подумал, что мне в первую очередь нужно экранировать от любых попыток сканирования мой мозг и мне, как я это сейчас понял, удалось.

Джессика тут же насупилась и проворчала:

— Танкист, я вовсе не сканировала твой мозг. Всё, что я пыталась сделать, так это уловить твои мысли. Хотя знаешь, если бы я занялась сканированием твоего мозга, то может быть у меня из этого что-нибудь и получилось.

Похоже, что Джессика за эти годы сделалась телепатом. От такого открытия я мысленно присвистнул, но не огорчённо, а обрадовано и тут же решительно потребовал:

— Джес, я не стану слишком уж защищать свои мысли от телепатического сканирования, а ты немедленно приступай к нему. Поверь, я буду всё это время думать о чём-либо красивом.

Думал я, естественно, о Джессике, а точнее вспоминал дни и ночи, проведённые с нею. Ну, а она, в свою очередь, напряглась так сильно, что на её лбу даже выступили бисеринки пота. Через несколько минут она шумно выдохнула и пробормотала:

— Нет, ничего не выходит. Я не могу разобрать ни одной мысли, кроме ощущения радости. Интересно, о чём ты думал?

— О тебе, моя девочка, — ответил я и попросил, — обязательно научи меня телепатии, а я научу тебя, как закрывать своё сознание. Когда-то мне это очень помогло. Те уроды из вампирского трибунала, которые сцапали меня, так и не поняли, во что я превратился всего за каких-то четыре месяца, а уж ты поверь, они приложили немало усилий, чтобы расколоть меня.

На глазах Джессики немедленно появились слёзы:

— Я знаю о том, через что тебе пришлось пройти, Женя. Нам удалось перехватить отчёт о последней серии так называемых опытов, которые над тобой проводили. Не знаю, почувствовал ли ты это, но полгода назад они почти трое суток продержали тебя в тигле с расплавленной сталью и ничего не добились. Как тебе удалось выдержать такое, Женя?

Пожав плечами, я ответил:

— Вот даже как, а я ничего не почувствовал. Правда, последние десять лет я вообще не выходил из спячки. Муторное это дело, находясь в позе эмбриона думать о чём-либо. — После небольшой паузы я сказал Джессике — А объясняется моя физическая выносливость очень просто. Понимаешь, я слопал все восемнадцать килограммов того наножеле, которое было залито в мой боескафандр, и потом вырастил себе из него прочную носорожью шкуру, которая меня и спасла от всех напастей.

Джессика удивлённо воскликнула:

— Женя, но у нас все бойцы имеют точно такую же защиту, но никто не способен выдерживать такие напасти! Тебя ведь пытались разрезать даже лазером, не говоря уже о том, что облучали мощнейшими потоками нейтронов.

— Вот и спасибо им за это!