Испания

Глава восемнадцатая По лезвию ножа

Никак не пойму, как это коммунистам удалось для своего саммита в новом, тридцать шестом, году оккупировать Общество изящных искусств? Это здание строили по проекту архитектора Антонио Паласиоса пять лет, и оно считается украшением не только улицы Алькала, но и всего Мадрида. Особняк с богатым декором действительно впечатляет, причём не только снаружи, но и внутри. Самое интересное, что конференция компартии проходила в бальном зале, как самом большом. Есть в этом какая-то особая фигура юмора, не находите ли? Я тут официальный делегат от ВКП(б), можно сказать, официально зарегистрирован и имею права… некоторые. Конечно, кроме права голоса — это дудки! Итак, почему я здесь? А надо! Пока делегаты собираются, я заглянул в курительную комнату, где можно было перехватить табачного дыма, заодно расскажу вам по порядку, что меня сюда привело.

Итак, как только из Москвы на самом высоком уровне мне дали добро на любые действия по нейтрализации слишком бурной деятельности Орлова, у меня уже были данные наружного наблюдения, которое вели не ребята Дугласа, а местные товарищи, которые для этого использовали пацанов-подростков. Что-то типа местной пионерии и комсомола Дети трущоб, местные гавроши, но тем не менее, хорошо организованные. Так что группу прикрытия нашего орёлика мы уже вычислили: три товарища из центра. И тут возникла чисто техническая проблема: взять самого Орлова мы могли, но вот его охрану… тупо не хватало исполнителей. А если привлечь местных товарищей, то у них подготовка не совсем такая, как надо, они способны лишь на прямолинейные грубые действия. Впрочем, нам удалось вычислить и банду, с которой связался Орлов, их главарь пока еще успешно скрывался от полиции. Вот для ликвидации этого типуса местные сгодятся. Как раз работа по их профилю. Банда называлась «Басурас» — мерзавцы (причем в весьма уничижительном смысле: даже не «бастардо» или «каналья», где можно уловить нотки жалости, не «имбецил» — недоумок, где есть нотки сочувствия, а что-то наряду с «карбон» — урод, сволочь). Басурас — это не просто мерзавцы, а мусор, отброс, отморозки. Примерно в таком значении этого слова местным удалось точно вскрыть саму сущность этих «бандитос». И именно таким ублюдком, дрянью был и их главарь Энрико Гассиа, мужчина тридцати двух лет, педофил, не гнушающийся никакой грязной работы.

Ситуация складывалась так, что нам стало необходимо вмешаться. Дело в том, что Орлов умудрился лично выйти на Гассиа, хотя и представился британцем, но из него же пёрло родной Одессой так сильно, что никакой плохонький английский не мог прикрыть этого прискорбного (для разведчика) факта. Почему это произошло? Всё тот же дефицит исполнителей, плюс чудовищная самоуверенность и наглость, одна из характернейших черт души советского агента. И вот тут важным было сделать так, чтобы главный басурас не попал в полицию и не сдал нашего орёлика местным господам, которые и раскрутят ситуацию к своей выгоде.

Тридцать первого декабря уже прошлого, тридцать пятого года, местным товарищам удалось выйти на след Энрико. Он переехал из Мадрида в Хихон, где завалился в местный бордель, в котором бандершей была его бывшая любовница. Да и сам бордель был его личным вложением награбленного и неправедно заработанного. Но не надо было этим хвастать, парень. Наши люди за этим заведением присматривали, и появление в нём господина Гассиа для них незамеченным не прошло. Так что конспиративная квартира для басураса получилась так себе. Его изъяли буквально накануне нового года, когда гости борделя пребывали уже в весьма солидной кондиции и мало что соображали. Всё дело в том, что вино у них оказалось особой крепости, которую напитку добавила порция хорошего снотворного, оно еще имело и легкий наркотический эффект, усиленный алкоголем, так что отдыхающая в борделе публика еще и схватила галюники. Персонал, кстати, тоже. Так что «дона» Энрико никто не схватился еще два дня. А когда обнаружили, что его нет, так мало кто, по большому счету, расстроился. Во всяком случае, искать или спасать его желающих не нашлось. Не было у него друзей. Только подчиненные. А ждать от них преданности не приходилось, для этого хотя бы не надо быть мерзавцем.

После непродолжительного, но весьма интенсивного допроса останки руководителя местной банды отправились в свежую могилу на кладбище Хихона. Может быть, ее постоялец и был против такого соседства, но, как говориться, насильно будешь мил, если сопротивляться нету сил.

А наша группа воспользовалась новым годом как поводом. Орлов в этот день пил. Жёстко. Для этого он нашёл местный аналог водки, пачаран, убойная (при не самом высоком содержании спирта) штучка. Вообще-то пачаран — это тридцатиградусная настойка, которая содержит в себе спиртовой экстракт ягод терна. Выстаивается в дубовых бочках, куда добавляют еще и ароматические травы. Крепко бьет по мозгам, вызывает наркотическое привыкание, способно, при постоянном употреблении, вызвать безумие. Правда, в МОЕ время найти настоящий пачаран было уже крайне сложно: промышленные технологии превратили этот убойный напиток в обычный ликеришко, да и крепость его снизили, в современном мне мире она гуляет от двадцати до тридцати градусов, но не выше. А ТУТ встречается и покрепче. Вот такой очень крепкий (почти в тридцать шесть градусов) напиток наш орёлик сумел раздобыть, причём большой пятилитровый бутыль, ну и накачивался им в своё удовольствие. Его «тройка» охранников бдила, но не слишком при этом напрягалась. Ударную группу захвата составили ребята Дугласа, с самим товарищем Шпигельгласом на острие удара, а вот местные товарищи обеспечивали техническое обеспечение и прикрытие операции на дальних рубежах. Они выделили и свою тройку головорезов, которую можно использовать, если бы возникли сложности, но всё обошлось. Даже удивляюсь, как можно было так быть беспечным! С Орловым всё ясно — потом выяснилось, что первое января — это день, в который трагически погибла его юношеская любовь. Непонятно, почему он выбрал именно это поводом отключиться? Ещё менее ясно, почему так беспечно вели себя приданные ему агенты? Или они считали, что им ничего не грозит? Или просто не были в курсе, что практически провалили ту операцию, на которую получили санкцию, пока не знаю у кого. Самым сложным было не включать в операцию группу Марии Фортус. Они прибыли буквально накануне, в моё распоряжение, как главы резидентуры. И рвались в бой. Но менять планы на ходу — это неправильно в корне. Поэтому их группа была в стратегическом резерве. На случай, если всё пойдёт очень и очень плохо. И да, они получили разрешение даже на ликвидацию товарища Фельдбина, если возникнет такая необходимость. Приятно понимать, что наверху тебя воспринимают более-менее серьезно.

И вот пришло время заняться Орловым серьезно. Сначала Сашу отмочили в холодной воде, чтобы алкоголь вышел из организма, а наш орёлик протрезвел. Дали ему часов восемь выспаться (толку пока что от него не было никакого), потом скормили ему активированного угля, и только через сутки у нас получилось начать получать от него первые сведения. Как мы и подозревали, его использовали «вслепую». То есть, он знал человека, который ему передал инструкции, но это была настолько мелкая шишка, что не верилось, что именно этот «деятель» из ИНО мог быть автором этой сложной комбинации. Нет, у него даже не могло быть исходных данных для анализа. Да и занимался он материальным обеспечением ИНО, короче, был на должности завхоза, только в сферу его интереса входило обеспечение ИНО тут, на месте. Канцелярия, ремонты в здании, и ничего более. Но вот, оказывается, на руках у него оказалась серьезная бумага за подписью Самого. Поэтому Орлов был уверен, что выполняет поручение вождя. Не сомневаюсь, что это была подделка. А это однозначно смертельный приговор. И не от НКВД, а с подачи тех, кто стоял за Мережковским (фамилия этого секретного завхоза). Ну не верю, что его оставят в живых! Так и оказалось. Инфаркт миокарда угробил товарища завхоза буквально через три дня после объезда Орлова и группы товарищей в Испанию. Впрочем, у Артузова и товарищей на Родине будут и другие зацепки. Думаю, смогут вычислить, кто стоит за командировкой Орлова, кто там такой умный, блин!

Кому он отчитывался? Ответ — никому! Его пустили в самостоятельное плаванье с одной целью — вызвать взрыв в Испании ДО выборов февраля этого года. Это должно было стать революцией (мятежом) левых сил. Не просто левых. Центром кристаллизации выступления должны были стать анархисты, которые пока что не вошли в Народный фронт и те, кого в МОЕЙ истории назвали поумовцы — троцкисты, которые все ещё входили в состав компартии. По мыслям товарища Орлова террор против троцкистов должен был привести к тому, что они инициируют всеобщую забастовку, и начало гражданской войны случится намного раньше. Для этого был выработан график устранений, кроме басурас Лейба планировал привлечь для этого еще одну банду, которая имела связи с фалангистами. Но с ними было сложнее, это были, так сказать «идейные» горячие парни, которые с недоверием относились к иностранцам, особенно если они слишком походили на евреев. А тут еще и прокололись эти мерзавцы, на которых Орлов (по недомыслию либо из-за дефицита времени) сделал ставку. И у меня просто голова раскалывалась — кто такой умный решил вмешаться в мои планы?

И вот представьте себе такую сюрреалистическую картинку: сидят почти что в центре Мадрида три еврея и решают горькую судьбу четвёртого еврея. Чем не точное выражение мирового антисемитизма? Трое: Кольцов, Дуглас и Фортус. Четвёртый — Фельдбин. В общем, то еще сборище… Но нам надо как-то успеть нейтрализовать воздействие Орлова на ткань ЭТОЙ реальности, чтоб его мыши забодали. И как? Получилась задача с кучей неизвестных. Не знаю, нашли ли мы правильное решение, но никакого иного выхода не было.

До начала конференции в бальном зале Общества изящных искусств оставалось еще около часу. В переходах и залах этого здания пока что толпились по большей части делегаты из провинций, приехавшие заранее. Правда, руководство уже собралось. Ждали как раз меня. Я поинтересовался у дежурного с красной повязкой на рукаве, где можно найти Долорес. Да, да, та самая Долорес Ибаррури. Только сейчас она не одна из руководителей компартии, а только рядовой член политбюро этой, пока еще не слишком массовой организации. Конечно, она уже выделяется на общем фоне, но до пика ее политической карьеры далеко. Главное, что пока что в партийном руководстве преобладают сторонники Троцкого, которые настаивают на решительных преобразованиях, особенно в земельном вопросе.

Захожу в комнату, в которой накурено так, что сквозь клубы дыма лица людей рассмотреть можно далеко не всегда. И в этом довольно большом помещении открыта малёхонькая форточка, и всё! Нет, я не противник курения, сам дымлю потихоньку. Правда, как попал в Кольцова, стал курить намного меньше, чем курил сам, да и меньше, чем курил Миша. Почему? Сам не знаю. Не тянет. Только иногда, когда хороший коньяк достану. Ну, кто понял, это шутка речи такая. Мне навстречу сразу же выходит Хосе Диас. Он сейчас один из самых влиятельных людей в компартии. Протягивает руку.

— Мы ждали вас, Мигель.

Пожимаю протянутую руку. В голове мелькают кое-какие данные. Тут у меня прорыв небольшой случился. Началось с того, что я понимал, что Куни и Орнальдо уехали, и мне никто не поможет вспомнить информацию про Орлова. А то всё были у меня какие-то сомнения по поводу товарища Фельдбина. Во и сел в медитацию, вспомнив кое-что, чему меня эти ребята обучали в Москве. Сначала ничего не получалось. Наверное, с шестой или седьмой попытки передо мной стала всплывать какая-то информация. Вот не удивился, что она была похожа на статьи из Википедии. Скорее всего, это моё подсознание выдало информацию в самом привычном для моего (но не кольцовского!) сознания. Весьма своеобразный юмор у этого моего подсознания. Я-то всю жизнь ТАМ относился к Вики как к чему-то несерьезному, во всяком случае, источник данных из неё такой себе. Я старался пользоваться закрытыми форумами и сообществами по интересам. Там было намного больше ценной и проверяемой информации. И вот всплыло, что этот Орлов именно тот кадр, что сбежит в САСШ, и еще сумеет выдать там кучу ценных сведений, поливая грязью Сталина и его режим. Впрочем, он не выдал свои контакты, которые сумел заполучить во время Гражданской войны в Испании. И еще… он в Реальной Истории МОЕГО времени сделал очень много для того, чтобы республика проиграла. Правда, делал это с благими намерениями. Но именно ими и вымощена дорога в ад. Это его заслуга в том, что произошли военные столкновения между коммунистами и сторонниками ПОУМ, теми же коммунистами, только с троцкистского фланга. Его деятельность выглядела как укрепление позиций компартии, которой руководили Диас и незабвенная Пассионария[32], но на самом деле она повредила общему делу и ускорила процесс поражения республиканцев. В общем, это и повлияло на окончательное решение по нашему орёлику. Но в моей голове всплыла еще кое-какая информация по некоторым персонажам. Вот и про то, что этот худощавый энергичный испанец уже болен раком желудка, всплыло как-то само собой.

Вслед за Диасом ко мне подошла и Долорес. Мы поздоровались. Это она организовала моё краткое выступление перед руководством компартии незадолго до начала конференции. Ну а вот и мои главные оппоненты, друзья и идейные соратники раненого при покушении Нани: Хоакин Маурин-и-Хулиа, деятель профсоюзного движения, крайне левый экстремист, близок к крестьянским кругам и постоянно настаивает на решении аграрного вопроса по методу Октябрьской революции: отдать всю землю крестьянам и переделить. Так называемый «чёрный передел»[33]. Второй — Хулиан Гомес Гарсиа, похожий на еврейского учителя испанец, взявший в честь Максима Горького псевдоним Горкин. Он известен, как один из организаторов компартии, работал и в Коминтерне, но как троцкист, был изгнан из организации. Публицист, журналист, писатель. Убежденный противник Сталина. В МОЕЙ реальности они уже откололись от компартии, но тут пока что удалось раскола избежать. Не время сейчас, совсем не время.

Правда, вот и группа поддержки Диаса: Фернандо Клаудин, известный теоретик коммунистического движения, Педро Чека — один из самых молодых членов ЦК КПИ, подающий надежды лидер коммунистов, Хосе Ларраньяга Чарукка — коммунист из басков, вынашивает идею создания компартии страны Басков. А еще вижу Антонио Михе Гарсиа — из Севильи. Не только коммунист, член ЦК, но и влиятельный профсоюзный деятель, возглавляет Всеобщую унитарную конфедерацию Труда — не самый маленькое объединение профсоюзов. Еще один колоритный персонаж Винсенто Урибе Гальдеано, полубаск-полукастилец. Много внимания уделил созданию Народного фронта, имеет в нём авторитет. Ну что же, вижу, что симпатиков линии Сталина тут больше, впрочем, это не самое главное.

— Товарищи, вы знаете, кого я представляю! — начинаю свою небольшую, но очень важную речь. Зал тут же затихает.

— Нами выявлена провокация, которая имела своей целью подрыв всего коммунистического движения в Испании, внесения раскола в его ряды. Для этого были использованы предатели рабочего движения. Нам стали известны организаторы покушения на товарища Нина.

Зал затих, затем поднялся шум, который тут же смолк, как только я продолжил.

— Более того, организатор покушения тут, в Испании, находится в наших руках и дал признательные показания. Этот человек был завербован год назад в Париже белогвардейской разведкой генерала Миллера. Он польстился на большие деньги, которые ему обещали. Но с ним работали через белогвардейцев специалисты совсем другой разведки, намного более богатой и влиятельной. И его гонорары выплачивались исключительно в британских фунтах…