Искатель Душ

Глава 4. Охота на ведьм

Около двадцати четырех лет назад

– Ты должен уйти, – Ларика преградила Нетону путь в дом.

– Почему? – колдун насторожено взглянул на валькирию.

Женщина не выдержала продолжительного взгляда и отвернулась. Отступила к стене, открыв проход. Нетон спокойно вошёл.

– Объясни, почему я должен уйти? Я люблю тебя, – он взял её за руку, но валькирия оттолкнула его. Её взгляд вдруг стал твёрдым и решительным.

– Ты якшаешься с чернокнижниками и тёмными колдунами, водишь дружбу с ведьмами, заключаешь союзы с теми, кого мы убиваем, – сказала она с ноткой презрения в голосе.

– Мы с тобой это обсуждали, – устало сказал Нетон. Ему не хотелось прибегать к больной теме. – Но дело же не в этом? Тебя что-то гложет.

Ларика вздохнула. Ей не нравилась излишняя прозорливость мага.

– Я беременна, – тихо произнесла она.

– Что? – Нетон смотрел на неё, широко открыв глаза.

– У меня будет ребёнок. И по обычаю наших племен ты должен уйти.

– Но как же семья? – колдун быстро сориентировался: нельзя отпускать Ларику от себя.

– Какая семья? – выпалила валькирия. – Ты странствующий маг, я воительница. Между нами пропасть… – она замолчала, тяжело сглотнула. – Я всё решила. Ты сам знаешь наши обычаи: если родится мальчик, он отправится с тобой, ты будешь учить его магии и воспитывать по своему желанию. Но если будет девочка, ты покинешь нас. Она вырастет воительницей, как и все в нашей семье.

– А как же выражение «мужчина – воин, женщина – ведьма»?

– Ведьма? – Ларика пришла в ярость. – Не смей даже говорить! Никогда в нашем роду не будет ведьм! В моей семье испокон веков все добывалось потом и кровью, мы умирали в бою. Женщина никогда не занималась колдовством!

– Дар не утаишь, – пытался убедить женщину Нетон. – Ваши убеждения неразумны. Сама природа подчиняется магии, это её сущность. Как те, кто утверждает, что взаимодействует и живёт с ней в согласии, может отвергать Силу? Возможность пользоваться Силой – великий дар, и ты хочешь лишить её этого? Способности, если их не развивать, будут только мешать девочке жить. Сколько можно лелеять своё упрямство! Ты обречешь свою дочь на ужасное существование!

Колдун был взбешён и растерян, он понимал, что валькирию не убедить, и знал к чему это может привести. Ещё слишком рано о чём-либо говорить, он не обладал прорицательскими способностями, но знал о рождении девочки, будто само Провидение вложило ему эту информацию в голову.

– Ничего, как-нибудь проживет. Ещё ничего не известно, – Ларика отвернулась. – Сейчас тебе лучше покинуть дом. Приходи через год. Тогда будем решать.

Как объяснить этой упрямице?.. Она не послушает. Это не её вина. Давление со стороны её окружения способно раздавить сознание как скорлупу ореха. Она держалась до сих пор, но материнский инстинкт и нахлынувшее чувство долга перед ещё не родившимся ребенком не даёт принять радикального решения – уйти из племени. Страх оказаться без покровительства Старшей Матери заставляет идти наперекор желаниям, которых, возможно, она сама не осознает. Что ж, если она не отправится с ним, ему не остаётся, кроме ожидания. Долгого и томительного… а затем борьбы, борьбы за право вмешаться в Ткань Судьбы ещё не родившегося ребёнка.

– Хорошо. Сейчас я покину тебя, – Нетон направился к выходу. – Но я не оставлю ребёнка!

Двенадцать лет назад

Ханара целилась метко.

Она никогда не промазывала. Дамира знала об этом. Она стояла рядом, когда девочка пустила первую стрелу. Стрела попала в яблочко. Валькирии захлопали. Ханара всегда превращала тренировку в представление. Сейчас тренировались только малолетки, как называла их Лаора, тренер по стрельбе. Все девочки-ровесницы собрались на поляне перед домом Лаоры, чтобы потренироваться. Незаметно тренировка перетекла в соревнование. Ханара слыла самой меткой в группе. За всё время обучения она не промахнулась ни разу. Такая меткость – редкий дар. В столь юном возрасте она уже заработала себе место в Элите – среди лучших валькирий племени. В Элиту принимали по наступлении четырнадцати лет, в этом возрасте валькирия считалась полноценным воином, развившим все свои возможные качества. Считалось, что девушка к этому сроку научилась всему, чему могла научиться, дальше она могла только набираться опыта в битвах. За всю историю моложе Ханары девушек ещё не принимали.

Ханара первой затеяла этот спор, сказав, что среди всех валькирий нет лучше, чем она. Конечно, все согласились. Все, кроме Дамиры. Дамира знала о высоком положении юной валькирии, но ей хотелось насолить зазнайке. Ханара вызвала Дамиру на поединок. Пять попыток. Но не на количество попаданий, а на количество промахов. Если Ханара хоть раз промахнется, то признает себя худшей валькирией этого года. Признать себя худшей означало носить красную метку на щеке до конца года, знак поверженной. При таком раскладе вряд ли ей удастся сыскать воинской славы в будущем. Среди валькирий нет ничего хуже, чем быть худшим бойцом. Отчаянный поступок для той, что несла на своих плечах Надежду Семьи. Это было жестоко, но дети порой бывают жестоки. Ханара сама выбрала это наказание, она знала, что не промажет. Она никогда не промазывала.

Ханара поклонилась на аплодисменты и уступила место Дамире. Валькирия взяла свой лук. Натянула тетиву… стрела устремилась к цели…в яблочко. Стрела Ханары упала на землю. Наступила тишина.

Ханара не стала медлить. Почти не глядя, она пустила вторую стрелу. И, конечно же, попала в цель. Дамира последовала за ней.

Третья и четвертая попытки девочек оказались тоже равны. Осталась решающая пятая стрела.

Ханара улыбнулась.

– Тебе никогда меня не победить, – сказала она смеясь.

– Посмотрим, – пристально глядя в глаза соперницы, ответила Дамира.

«Выскочка», – крутилось у неё в голове.

Стрела пущена.

Дамира впилась в неё взглядом.

«Ты не попадешь в цель», – произнёс звонкий голосок.

Стрела угодила в дерево над раскрашенным диском. Ханара злобно уставилась на валькирию.

– Ведьма! – крикнула она в лицо Дамире.

По толпе одногруппниц пролетел шёпоток.

– Я видела, как ты смотрела! Ведьма!

– Ведьма! Ведьма! Ведьма! – скандировали валькирии.

Оцепенение прошло быстро. Ей посмели нанести худшее оскорбление. Её обвинили в нечестности. Дамиру охватила ярость. Она кинулась к Ханаре. Схватила её за шиворот и бросила на землю. Девочка, не ожидавшая такой реакции, свалилась, как подкошенная.

– Не смей называть меня ведьмой! – кричала Дамира, тряся Ханару за плечи. Она была готова ударить её, но её мощным рывком подняли на ноги.

– Дамира, что здесь происходит? – потребовала объяснений Лаора.

– Спросите у Ханары, – лишь крикнула она и, вырвавшись, бросилась прочь, растирая по лицу хлынувшие слезы.

Три года назад

– Приветствую вас, господин Владомир, – с вежливым поклоном произнесла Дамира, входя в роскошный кабинет правителя города.

– Что вы, Дамира, не нужно этих почестей, – он привстал из-за стола и протянул руку.

– Давайте без почестей, – согласилась валькирия и не ответила на жест Владомира.

– Что ж, – растерянно произнёс он, и, сделав вид, что поправляет канцелярские принадлежности на столе, сел. Дамира, не дожидаясь приглашения, села в кресло напротив.

– К чему такой срочный вызов? Как вы вообще меня нашли? – девушка впилась взглядом в мэра.

– Ох, это нетрудно, слава о ваших подвигах разнеслась по всему Старому Миру. Сейчас ни одна война не обходится без наёмников. С последней войны мы тебя и вызвали, – пояснил Владомир.

– Всё верно. Ну и зачем же?

– Дамира, тут такое деликатное дело, – правитель замялся. – Безусловно, мне нужен специалист высочайшего класса…

– И вы считаете меня таким спецом, – догадалась валькирия.

– Конечно. Лучше вас с этой работой никто не справится.

Дамира поняла, что мэр не договаривает. Она встала и, упершись ладонями в стол, наклонилась так, чтобы её лицо находилось прямо напротив лица мэра. Наигранная улыбка мгновенно испарилась.

– Не темните, – строго сказала девушка. – Что за работа?

– Э… Как вам сказать. – Мэр медлил.

– Как есть, так и скажите.

– Мы объявили охоту на ведьм, – выпалил он и тут же замолк, словно испугавшись своих слов. – Но это конфиденциально, – вернулся он к своему лебезящему тону. – Вы же понимаете, что Старый Мир – это сугубо магическое место.

– И вам бы не хотелось разрушать эту иллюзию, – Дамира обошла кресло и облокотилась на его спинку.

– Понимаете, их развелось столько, что простому народу никакого житья от них нет, – стал оправдываться мэр.

– А вы не пробовали просто изгнать их, объявить свободный выход. Вы ведь в курсе, что весь остальной мир живет по свободным законам, и ведьмы давно имеют такие же права, как и все остальные. Ведьмовство это дар, – Дамира с недоумением посмотрела на мэра.

– В том то и дело, что уже все пробовали. Они все лезут и лезут, – Владомир говорил о ведьмах, как о ползучих гадах. – Мирый Ал – не место для ведьм! – твёрдо сказал мэр. – Люди не хотят жить рядом с нечистью.

– Хотите сказать, все тёмные, – насторожилась валькирия.

– Да кто ж их разберет! – выругался мэр. – Иные по ночам на метлах шастают, а днём словно и не знают ни про что… Мы объявили регистрацию, вдруг поможет. А они твердят: мы свободный народ, мол, колдовство не запретишь. А за свободу надо платить. И за магическую деятельность тоже. Налоги стали взимать… – он замолчал.

– Ну и? – поторопила валькирия.

– Не хотят платить! Говорят: дар наш, с какой стати мы за него должны платить!

– И много таких бунтарей? – про себя наёмница уже каталась со смеху, но старалась не выдавать своих эмоций.

– Да почитай все и есть. Те, кто на учёте – помечены, у них перед домом табличка весит «магия разрешена». А всех остальных истребить!

Столько шума из-за ничего. По всему миру ведьмы и колдуны практиковали магию, как и любую другую науку, а тут прям средневековье какое-то!

Дамира сама не любила ведьм, мать рассказывала о магии как о зле. Ведьмы пользовались им для утехи и как оружием. Но валькирии не признавали такого оружия. Дамира понимала, что это полный бред, но так уж повелось, что валькирии и ведьмы воевали. Сейчас эти войны прекратились, но личная неприязнь всё равно осталась у каждого. К колдунам Дамира относилась проще, всё-таки её отец маг, и ей пришлось с этим смириться. Хотя она и видела его несколько раз в жизни, но по его поступкам понимала – он хороший человек.

– Если бы они просто колдовали, ещё ничего, но они же крушат! – жаловался мэр. – Весь город губят, демоницы!