Искатель, 1997. Выпуск №10

Владимир ГУСЕВ «СЛАДКАЯ ПАРОЧКА» Рассказ

Владимир Гусев родился в 1950 году в г. Великие Луки Псковской обл. В 1974 году закончил Московский инженерно-физический институт, факультет автоматики и электроники. В настоящее время работает начальником лаборатории в одном из киевских ОКБ. Автор многих рассказов и повестей, опубликованных в разные годы в журналах и сборниках. В «Искателе» были напечатаны его рассказы «Мухоловка Ломтикова», «Игра с Бесконечностью», «Просто анекдот».

Ключ, добытый Стасом с огромным трудом, подошел только к центральным, двустворчатым дверям, над которыми висела табличка с надписью «Мантикор». Очень хотелось есть, и Стас решил, что, скорее всего, это местный вариант «Макдональдса». И вообще слово «мантикор» ассоциировалось с чем-то съедобным: манты, коржики, мороженое… В сложившейся ситуации Стас обрадовался бы и корочке хлеба.

Он дважды повернул ключ в замке, резко потянул на себя тяжелую дубовую створку и на всякий случай отскочил. За дверью был мрак, густой и вязкий, как мумие. И там, в этом мраке, что-то тяжело ворочалось и вздыхало.

Стас подошел к стене, вынул из ближайшего кованого гнезда факел и осторожно переступил низкий порожек, стараясь держать факел повыше.

Но мрак не отступил. Напротив, он придвинулся ближе и протянул свои липкие щупальца за спину Стаса, стремясь обнять его, прижать к себе и поглотить. И мраку удалось бы сделать это, если бы не извечный спутник мрака — страх.

Стас поспешно вышел. В глубине— комнаты ли, пещеры, огромного зала, непроглядной ночи или умершей тепловой смертью Вселенной? — зажглись не то два красных уголька, не то два Марса, потерявшие свое Солнце. Через мгновение они прыгнули на Стаса, пытаясь выжечь ему глаза. Стас взмахнул мечом, укрываясь за описавшим полукруг лезвием, как за щитом, и отпрыгнул в сторону.

Из мрачной, в буквальном смысле, комнаты выскочил зверь о четырех лапах, но с человеческой головой. Глаза его обжигали неутолимой ненавистью. Размерами зверь был с крупного льва, львиным было и его туловище. Но хвост чудовища, жесткий и угрожающе загнутый кверху, заканчивался не миролюбивой кисточкой, а воинственным скорпионьим жалом.

Зверь присел на задние лапы. Из уголков его злобно сжатых губ стекали струйки желтоватой слюны.

Стас, угрожая мантикору мечом, оглянулся, намечая пути отступления. По обе стороны от мантикорова логова — две запертые двери, ключей к которым он пока не нашел. Справа — обширный холл, почти зал, освещаемый зыбким светом факелов. В центре дальней стены — дверь, открывающаяся только в одну сторону. Дорого бы дал Стас за то, чтобы вновь оказаться перед этой дверью, а не за нею…

Ожидая прыжка зверя, он отбросил факел и приготовился, собираясь упасть на спину, острием меча вспороть желтоватое поджарое брюхо. Но мантикор — теперь Стас знал, что означает это слово — вместо прыжка крутанулся на месте, как заправский каратист, готовящийся нанести удар ногой. Только целился он в голову Стаса не задней когтистой лапой, а ядовитым жалом хвоста.

Изменить план защиты Стас не успел, упасть тоже не успел — слишком быстро все произошло. Единственное, на что ему хватило времени — это втянуть голову в плечи, зажмурить глаза и выставить перед собою нацеленный в сводчатый потолок меч.

Хвост оказался не только боевым оружием, но и ахиллесовой пятой мантикора. Удара Стас почти не почувствовал. Но, вначале удивившись, что до сих пор стоит на ногах, а потом, уже открыв глаза, он увидел, как мантикор вертится волчком, жалобно поскуливая и стараясь схватить зубами обрубок своего хвоста. Отсеченное хорошо наточенным лезвием жало с кусочком тонкого, в палец толщиной, хвостика конвульсивно дергалось в центре зала.

Мантикор, наконец, поймал свой укороченный хвост, прижал лапой к полу и начал жадно, по-собачьи, зализывать. Шея зверя оказалась в досягаемости Стасова меча и выглядела достаточно беззащитной.

Стас медленно, не дыша, поднял меч.

Нужно было довершить начатое. Двоим им в этом просторном зале будет слишком тесно.

Но мантикор, угадав намерения своего противника, рявкнул так, что огни факелов испуганно затрепетали и чуть было не погасли. Стас снова приготовился упасть на пол и направить счаль меча в живую желтую плоть. Однако мантикор справедливо рассудил, что лучше быть голодным и живым, чем вряд ли сытым, но почти наверняка мертвым. Поджав остаток хвоста, он затрусил к оставшейся открытой створке двери. Дождавшись, пока постукивание когтей о каменные плиты пола станет глуше, Стас захлопнул дверь и дважды повернул ключ, оставив его в замочной скважине.

Неизвестно еще, что таится за двумя другими дверями. Может быть, мантикор— самое безобидное из чудовищ, населяющих замок.

На всякий случай Стас вновь подошел к входной двери, но вращал туда-сюда и подергал бронзовую ручку, отлитую в форме кошачьей лапы.

Может быть, теперь, после битвы с мантикором, его выпустят из замка? Очень уж есть хочется. И не только есть.

Но открывающаяся лишь в одну сторону дверь осталась верной придуманному ей Стасом названию. Вздохнув, он вышел на середину зала. Придется добывать ключи от остальных двух дверей. Какие еще варианты не проверялись?

Стас еще раз посмотрел на рисунок, скрытый среди каменных плит пола. Некоторые из них были чуть темнее, чем остальные. Две прямые, образованные более темными плитами, пересекались в центре зала, подобно полосам на Андреевском флаге. Полчаса назад Стас случайно наступил на плиту, находившуюся в перекрестье, и обнаружил, что, когда стоишь на этой плите, в левой стене, между двумя стрельчатыми оконцами, открывается узкая длинная ниша. Из нее Стас, после десятка неудачных попыток, извлек-таки тяжелый двуручный меч и ключ от центральной двери с надписью «Мантикор». По обе стороны от нее тоже были двери. Над левой было написано: «Налево пойдешь». Над правой — в логике строителям замка не откажешь — «Направо пойдешь». Только вот пойти ни в одну, ни другую сторону было нельзя: обе двери были заперты. И сколько ни топал Стас по остальным плитам пола, никакие ниши в стенах больше не открывались.

Стас попробовал через замочные скважины разглядеть, что делается за запретными дверями, но ничего не увидел. Зато обнаружил, что скважины эти у дверей разные: у левой — горизонтальная, у центральной — мантикоровой — вертикальная, у правой — крестообразная.

Ну и что?

Горизонтальная линия при наложении на вертикальную образует крест. Значит, вначале он должен проникнуть за левую дверь, где, охраняемый драконом или Медузой Горгоной, за стеной огня или на дне бездонного колодца лежит — если лежит— ключ от двери правой.

Стас был так голоден, что ни о чем, кроме еды, уже не мог думать. Горизонталь, вертикаль — все равно, лишь бы добыть что-нибудь съестное.

На глаза Стасу попалось жало, срезанное с хвоста мантикора. К сожалению, совершенно несъедобное.

А что, если…

Стас пошевелил жало лезвием меча.

Не дергается. Но, может быть, оно ядовитое? Защитят ли от яда перчатки? Лучше все-таки не касаться шипов.

Стас бережно поднял ошметок хвоста, подошел к правой двери. Шипы точно вошли в замочную скважину. Он осторожно повернул ''Ключ», замок громко щелкнул. Стас дернулся, как ужаленный. Но из-за двери никто не выскочил, не выпрыгнул, и клочки усталого и голодного Стаса не полетели по заулочкам.

Он осторожно потянул дверь на себя и заглянул в щель. Ничто, кроме небольшого коридорчика, освещенного двумя фактами, Стас не увидел и, осмелев, переступил порог.

Коридорчик был проходным. Кроме двери в противоположном его торце, Стас обнаружил еще одну, с левой стороны. Украшала эту дверь чеканка с изображением котла и огня под ним.

Здешняя кухня, значит. Наконец-то. Интересно, что у них сегодня на обед?

К счастью, никаких головоломок для того, чтобы попасть на кухню, разгадывать не пришлось: дверь открывалась простым поворотом ручки, имевшей форму все той же кошачьей лапы.

Первое, что бросилось Стасу в глаза, когда он открыл заветную дверь, был огромный камин, над огнем которого действительно висел на цепях внушительных размеров котел. Рядом на низенькой табуреточке сидел здоровенный мужик двухметрового, не ниже, роста, голый по пояс, и деловито точил друг об дружку два длинных кривых ножа. Грудь его была не просто волосатой, но прямо-таки каракулевой, как у породистой овцы.

— А вот и обед подоспел, — весело сообщил мужик Стасу.

Стас принюхался. Ничем съестным на кухне не пахло. В котел, видимо, только что залили воду. Может быть, для начала бутерброды дадут?

— И что сегодня на обед? — поинтересовался Стас, переступая низкий порожек, но на всякий случай держась поближе к двери.

— Глупый молочный стасенок в томатном соусе, — ухмыльнулся мужик, вставая, и вдруг бросился на Стаса, норовя воткнуть ему в живот один из кривых ножей.

Ноги сами вынесли Стаса в коридорчик. Не оглядываясь, он отмахнулся от людоеда мечом, но, неловко зацепившись им за косяк двери, лишился своего единственного оружия.

— Врешь, не уйдешь! — гаркнул людоед, как показалось Стасу, над самым его ухом.

Возвращаться за мечом было бы самоубийством. Бежать обратно в холл, из которого так трудно оказалось найти выход — глупо, там людоед сцапал бы его в три секунды. Оставалось уповать на то, что дверь, расположенная в дальнем торце коридорчика, окажется незапертой…

Сообразил все это Стас, уже захлопывая дверь за собой.

Ни засова, ни ключа с другой стороны двери не было.

От тяжелой поступи людоеда дрожал пол.

Из комнаты, в которую попал Стас, вели в неизвестность четыре темных коридора. Он бросился в правый полусредний.

В левой руке разгоралась боль. Скосив глаза, Стас увидел глубокую царапину, протянувшуюся от плеча до самого локтя. Людоед успел-таки зацепить его ножом. Но глубокая царапина — это гораздо лучше, чем пусть и неглубокая, но рана. Кровь из царапины не хлестала, а лишь едва сочилась.

Миновав коридорчик, Стас попал в альков, задрапированный красным шелком. На широком ложе, занимавшем добрую половину довольно просторной комнаты, лежала женщина в короткой ночной сорочке нежно-розового цвета. Левой рукой она подпирала голову, правая возлежала на бедре, подчеркивая крутизну его изгиба. Волосы незнакомки, как-то по-хитрому заплетенные в косички, торчали во все стороны, словно зубцы на короне статуи Свободы. Поначалу несколько испуганная внезапным появлением Стаса, женщина, однако, быстро успокоилась. Одернув сорочку в тщетной попытке прикрыть колени — при этом сквозь полупрозрачную материю стали отчетливо видны ее груди с темными блямбочками сосков, — женщина зашептала горячим влажным шепотом:

— Иди сюда, мальчик… Тебе будет хорошо со мною…

Стас оглянулся на дверь. Она запиралась изнутри на толстый, в палец толщиной, железный засов.

Ну что же, гулять так гулять. Только пусть она вначале даст что-нибудь поесть.

Стас задвинул засов, и в ту же секунду в дверь с другой стороны бухнули чем-то тяжелым. Не иначе людоед попытался протаранить ее своим животом.

— Я тебя еще поймаю! — послышался его голос. — И зажарю на вертеле!

— Вначале поймай, — вяло огрызнулся Стас, с интересом разглядывая женщину. Ей было лет тридцать, не меньше. В общем, старуха. Но кожа ее была мраморно-белой, а лицо весьма и весьма красивым, и если бы не странная прическа…

Женщина откинулась на красные шелковые подушки и протянула к Стасу руки.

— Ну, иди же ко мне, мой повелитель! — пропела она голосом сирены.

Стас медленно подошел к ложу, чувствуя, что джинсы становятся ему тесны. Косички на голове женщины слабо шевелились. Утолщения на их кончиках при ближайшем рассмотрении оказались не украшениями, как подумал вначале Стас, а живыми змеиными головами, выпускающими и прячущими черные раздвоенные жала.

Стас отпрянул.

Женщина прыгнула на него с резвостью игривого котенка.

Стас бросился в угол комнаты, к шелковым красным портьерам — единственному месту в комнате, где могла быть вторая дверь. Первую, через которую он вошел, Стас при всем желании открыть уже не успел бы. К тому же, не исключено, что его там подкарауливал людоед.

Стасу повезло — дверь за портьерой действительно была.

Дверь, закрытая на замок. К счастью, изнутри он открывался без ключа, поворотом лилового диска с четырьмя выступами, на которые очень удобно ложились пальцы. К несчастью, Стас крутанул диск против часовой стрелки, как и должен был открываться стандартный замок.

Однако замок оказался нестандартным.

Имевшиеся в распоряжении Стаса две секунды истекли. Поворачивая диск в противоположную сторону, он одновременно скользнул за портьеру вправо, максимально выпрямляя крутившуюся колесико левую руку. И правильно сделал: похотливая ведьма прямо сквозь красный шелк попыталась вонзить свои ногти-когти в спину ускользающей жертве, но ее пальцы с противным металлическим скрежетом скользнули лишь по поверхности двери.

Стас, оставив в покое уже повернутый до отказа диск, сильно дернул портьеру вниз, но сорвать ее с крючков и устроить тем самым ведьме «темную» ему не удалось. Тогда Стас из всей силы рванул дверь на себя. Она ударила ведьму по рукам. Та жалобно ойкнула. Стас проскользнул в образовавшуюся щель, и дверь тут же с грохотом закрылась за ним: ведьма пыталась захлопнуть мышеловку.

Точнее, мужеловку, машинально отметил Стас, зыркая по сторонам.

Комната была небольшой. В каждой из трех ее стен было по входу в коридор и по окну. За одним из окон шумело море, за другим белели снежные шапки гор, за третьим шелестели деревья.

Стас выбрал коридор, который вел в лес.

Но никакого леса за коротким коридорчиком не было. А был холл, освещенный факелами, по которому бегал огромный тигр.

Завидев человека, зверь бросился на него так стремительно, что Стас не успел даже испугаться. Даже глаза зажмурить не успел. К счастью, буквально в полуметре от жертвы тигра остановила стальная цепь, соединявшая его ошейник и вмурованное в стену кольцо.

Разочарованный рык потряс воздух.

С противоположной стороны холла была одна-единственная дверь. Над нею висела табличка «Оружие».

То, что нужно. Но тигр…

Решение задачки оказалось простым. Скользнув вдоль стены до ближайшего факела, Стас вынул его из гнезда и, тыча огнем в морду недовольно зашипевшей кошки, проскользнул к двери с заманчивой надписью.

За незапертой дверью действительно было оружие. Арбалеты и луки, копья и секиры, шпаги и палаши. Маленькое корабельное орудие пиратских времен, тяжелое длинное оружье с сошкой, без опоры на которую из такой громадины невозможно прицелиться, пулемет «Максим» на железных колесиках, целый арсенал револьверов и наганов. А еще — гранатометы и базуки, пистолеты и пулеметы. Все аккуратно разложено на стеллажах, и под каждым образцом табличка, как в музее, чтобы, значит, посетитель не перепугал мушкет с пищалью или бердыш с алебардой.

Завыла сирена, медленно меняя свой тон от низкого к высокому, и Стас понял, что время, отведенное для выбора оружия, ограничено. Не выпуская из правой руки факел, Стас сунул за пояс джинсов кинжал в ножнах, набросил на плечо кобуру с «вальтером», у которого, как он слышал, обойма на 16 патронов, взял в левую руку автомат Калашникова и опрометью бросился к двери: тон сирены уже подбирался к ультразвуку.

Дверь не открывалась.

Стас отступил на шаг и только теперь заметил на внутренней стороне двери две надписи. Первая предупреждала: «Не стреляйте в тигра! Вам же хуже будет!» Вторая ограничивала: «Разрешается вынос только одной единицы».

От пронзительного писка сирены начали болеть уши. Стас швырнул на ближайший стеллаж автомат, отправил туда же кинжал и снова бросился к двери. На этот раз она открылась.

Отпугивая факелом тигра и придерживая левой рукой тяжелую кобуру с пистолетом, Стас добежал до стены, которая была вне досягаемости зверя, вернул факел на место, аккуратно застегнул ремешки наплечной кобуры и вынул из нее пистолет.

Он был очень похож на настоящий, только над рукояткой слева почему-то вспыхивал и гас зеленый глазок светодиода. Стас снял пистолет с предохранителя и, готовый к встрече хоть с людоедом, хоть с ведьмой, хоть с мантикором, открыл дверь, ведущую в холл с тремя окнами.

Но никаких окон в холле не было. И вообще, это был теперь не холл, а всего лишь длинный узкий коридор. В конце его Стас обнаружил то, что давно уже подсознательно искал: две двери со стилизованными изображениями мужской и женской фигур.

Наконец-то!

Стас открыл «свою» дверь. За ней был стандартный туалет, освещенный лампами дневного света: голубая раковина с никелированными кранами, за второй дверцей — голубого же цвета унитаз.

Ух, кайф!

Освободив мочевой пузырь, Стас повеселел. Но голод набросился на него с новой силой. Ничего, теперь, с пистолетом в руках, можно смело идти на кухню. Помнится, там кроме камина с котлом был еще и холодильник. А в холодильнике, как известно, почти всегда бывает какая-то еда.

Настороженно поводя стволом «вальтера» из стороны в сторону, Стас продолжил путешествие по замку. Кухня, как ему казалось, была где-то слева. Но, миновав пару пустых проходных комнат, Стас попал не в альков ведьмы, а в бар, за стойкой которого стоял блондинистый бармен, а на высокий табурет усаживалась девушка в кожаной мини-юбке и такой же жилетке. Под коленями и на локтях девушки темнели манжеты сьюита. Светло-русые волосы незнакомки, схваченные, словно обручем, широкой белой лентой, волнами спадали на плечи, почти скрывая ремни такой же, как у Стаса, наплечной кобуры.

Лица девушки Стас не видел, но почему-то был уверен, что она красива, очень красива.

Знакомиться с кем-то, держа в руке снятый с предохранителя пистолет, не рекомендуется. Это считается дурным тоном.

Стас где-то читал об этом. Спрятав пистолет в кобуру, он медленно двинулся к стойке, не забывая, впрочем, оглядываться по сторонам.

Девушка о чем-то вполголоса разговаривала с барменом и Стаса не замечала. А бармен, если и заметил, то не придал знамения. Словно догадывался, что в карманах у Стаса почти пусто.

А может быть, это не девушка, а Баба Яга? Баба Яга с Красивыми длинными ногами.

— Нет! — громко сказала девушка. — В правила Игры это не входит!

— В правила Игры входит все. Кроме того, никаких правил не существует, — не согласился с нею бармен, демонстрируя голливудскую улыбку. И вообще, он был очень похож на Ван Дамма.

Девушка съехала с табурета, явно намереваясь уйти. Но бармен схватил ее за руки и резко потянул к себе. Девушка попыталась вырваться, но не смогла. Она стояла теперь на цыпочках, грудью навалившись на стойку, и, кажется, пыталась что-то достать с той ее стороны. Только теперь Стас понял, что белая лента — не украшение, а деталь шлема, скрывавшего всю верхнюю часть лица девушки. Точно такого же шлема, какой был и на голове Стаса.

Бармен легко перебросил свое мускулистое тело через стойку, красиво присел после прыжка, подошел вплотную к девушке.

— И это — самое приятное из всех правил, — ухмыльнулся он. Приподняв левой рукой юбочку, бармен правой шлепнул девушку по обнажившимся упругим ягодицам и плотно прижал к ним ладонь.

— Ух! Какая аппетитная попочка! — восхитился он. Зацепив большим пальцем резинку узеньких кружевных трусиков, он потянул их вниз.

— Отпусти меня, скотина! Убери руку! — крикнула девушка.

Ее собственные руки были то ли привязаны, то ли прикованы к стойке бара, и она оказалась совершенно беспомощна.

— Конечно, конечно! — хохотнул бармен. — Уже убрал! Рука мне и самому мешала! Закрывала, так сказать, цель моего визита к вам!

— Помогите! — безнадежно не крикнула даже, а всхлипнула девушка. Стас вытащил из кобуры пистолет.

— Ну ты, ублюдок! Отпусти девушку!

Бармен, вздрогнув от неожиданности, обернулся и сразу же навалился на стойку рядом с девушкой, приняв почти такую же позу и явно намереваясь что-то достать. Стас, будучи человеком любознательным, но не любопытным, не стал дожидаться, пока то, что доставал бармен, покажется над стойкой. Стараясь не волноваться, он дважды нажал на курок.

Первая пуля угодила в бутылку над головой бармена, и она взорвалась, разлетевшись на тысячи осколков и брызг. Вторая пуля вошла бармену точнехонько в затылок. К брызгам шампанского добавились брызги крови.

— Вы… Вы… — всхлипывала девушка.

— Меня зовут Стас.

— Вы… освободите меня?

В голосе девушки звучали и надежда, и страх.

— Конечно! — с сожалением сказал Стас, скользнув взглядом по зажатым между коленями кружевным трусикам и задержав его — только на секунду, не больше — чуть выше. Перемахнув через барьер — почти так же красиво, как это только что сделал бармен, — Стас положил пистолет на стойку, отстегнул зажимавшие запястья девушки кожаные ремни. На труп бармена он старался не смотреть. Очень уж реалистично выглядели развороченная выстрелом голова. Даже кости черепа белели по краям кровавого месива.

Девушка, съехав со стойки на пол, опустила руки. Но локти ее тут же приподнялись, щеки и шея порозовели. Вильнув бедрами, она, по-видимому, одернула юбочку — из-за стойки этого не было видно — и начала растирать запястья.

— Гребаная Игра… Вы не знаете, как выбраться отсюда?

— Нет. Хотя и очень хотел бы. А еще я не знаю, где здесь столовая.

Стас перемахнул из-за стойки обратно и оказался рядом с девушкой. Она испуганно отшатнулась. Стас извиняющимся жестом поднял вверх обе руки.

— Столовой я тоже не нашла, — сквозь слезы улыбнулась девушка. — Но зато знаю, как пройти к холодильнику, который охраняет людоед. Его не так просто обмануть. Я думала, в баре можно будет что-нибудь перехватить, но скотина-бармен сказал, что денег с красивых девушек он не берет, но и пиццу дать просто так тоже не может. Я спросила, как же быть, а он ответил, что не надо строить из себя эту… Ну, сам знаешь.

Шея девушки вновь слегка порозовела.

— Как тебя зовут?

— Влада.

— Давай, Влада, перекусим пиццей, а потом ты покажешь мне дорогу к холодильнику. Я его уже находил однажды, но потом заблудился.

— Какую пиццу? — усмехнулась Влада. — Посмотри!

Стас оглянулся на полки бара. Бутылок на них уже не было. Ни одной. На его глазах исчезли и сами полки. Растворились в воздухе, как сигаретный дымок, обнажив голую стену. Но на полированной стойке по-прежнему коченел труп бармена.

— Как ты думаешь, уж он-то — настоящий? — спросил Стас.

— Не знаю, — равнодушно посмотрела на труп Влада — Я уже третий день здесь. Со всяким сталкивалась, и с виртуальным, и с настоящим, маскирующимся под виртуальное. А ты попробуй, коснись его, — улыбнулась Влада краешками губ.

Стас протянул руку, осторожно коснулся забрызганной кровью белой рубашки на мускулистом плече бармена. Ничего не ощутив, погрузил пальцы в мертвую плоть. Кисть его руки, исчезнув в плече бармена почти целиком, коснулась чего-то гладкого и твердого. Стас отдернул руку.

— Труп вполне виртуален, — констатировал он.

— Но стягивал с меня трусы кто-то вполне реальный, — возразила Влада. — Я с такой виртуалкой еще ни разу не сталкивалась. Мало того, что графика великолепная и разрешение бесподобное, так они в нее еще и элементы реального мира встраивают, да так, что и не отличишь, где кончается мир виртуальный и начинается реальный. К тому же — никаких проводов, соединяющих скафандр с компьютером. Его вообще нигде не видно, компьютера!

— Связь с ним осуществляется через широкополосный радиоканал. Или инфракрасный, — щегольнул эрудицией Стас. — А ты не пробовала снять шлем и посмотреть, что здесь происходит на самом деле?

— Пробовала. Так шибануло током — до сих пор как вспомню, так вздрогну, — и в самом деле передернула плечами Влада. — Ой, ты пистолет-то свой — спрячь в кобуру! Он же у тебя разрядился совсем!

Стас взял со стойки «вальтер». Действительно, теперь вместо зеленого огонька на рукоятке мигал красный.

— Получается, я опять безоружный, — огорчился Стас.

— Это ненадолго, — успокоила его Влада. — Если ты вернешь пистолет в кобуру, примерно через минуту заряд восстановится. И будет держаться, когда ты выхватишь пистолет, секунд десять. А потом пистолет нужно опять убрать в кобуру. Такое уж здесь правило.

— Оно введено для того, чтобы каждый игрок научился быстро выхватывать пистолет из кобуры, — догадался Стас.

— Наверное, — равнодушно согласилась Влада. — Например, вот так, — добавила она и, неуловимым движением выхватив из кобуры маленький «браунинг», приставила его ствол ко лбу Стаса.

Он почувствовал неприятный холодок, только не во лбу, а в паху.

Точно таким же, почти неуловимым движением Влада спрятала пистолет в кобуру.

— Здорово у тебя получается, — искренне восхитился Стас.

— Есть захочешь — и не такому научишься, — усмехнулась Влада. — Чтобы обездвижить людоеда хотя бы на десять секунд, пистолет нужно выхватывать мгновенно. Если замешкаешься, людоед очухается уже через три секунды, и ты ничего не успеешь выкрасть из холодильника. И когда на тебя сексуальный маньяк набрасывается, тоже нужно всаживать в него четыре пули, а не одну.

— Значит, бармен — не первый? — удивился Стас. Ему почему-то вдруг стало неприятно смотреть на Владу, на ее волосы, перехваченные лентой шлема, на крутые соблазнительные холмики, прячущиеся под черной кожей жилетки, на ее плотно сжатые стройные ноги.

— Пока мне везло, — улыбнулась Влада краешками губ. Но если бы ты сейчас не подоспел… Спасибо!

Девушка впервые за все время их знакомства посмотрела Стасу прямо в глаза, но он мог лишь догадываться об этом: за темными очками шлема ее глаз, конечно же, не было видно.

— Я… Я очень рад, что… что оказался в нужное время в нужном месте, — очень кстати вспомнил Стас умную фразу из какого-то фильма. Влада, до сих пор стоявшая, прислонившись спиной к стойке, вдруг повернулась к Стасу, бережно обняла его за плечи и коснулась его губ своими. Громко клацнули сопри коснувшиеся шлемы.

— Ну вот, в этом виртуальном мире спасшего тебя парня и поцеловать-то толком нельзя, — усмехнулась она.

— Пойдем, поищем других барменов и маньяков, — вдохновился Стас. — Я их всех поубиваю! А ты за это…

Он посмотрел на Владу и осекся. Она стояла прямо перед ним — ноги на ширине плеч, руки опущены, но в любую секунды готовы выхватить пистолет— и спрашивала ледяным тоном:

— А я за это — что?

— Еще хотя бы один разок меня поцелуешь, — резко снизил Стас цену за предлагаемую услугу.

— А… Нетушки. В следующий раз я тебя поцелую, когда ты добудешь мне еды. И фанты. И шампанского, — Влада решила ни в чем себе не отказывать.

— Договорились! — поспешил подвести черту Стас. — Где тут у нас людоед? А подать-ка мне его сюда! Куда идти-то? — добавил он, видя, что Влада не трогается с места и лишь озабоченно хмурится закусывая губы.

— Погоди, дай вспомнить… Бар здесь появился только сегодня. А до этого был… Ладно, идем. Сориентируемся на месте. Стреляй во все, что движется, но не забывай сразу же прятать пистолет в кобуру. А я буду говорить, куда поворачивать, и подстрахую, если что. Кажется, вдвоем нам добыть еду будет проще.

Они вышли из бара через один из двух коридорчиков. За ним обнаружилась небольшая комнатка, вся в зеркалах, с изумрудно-зелеными простенками между ними и таким же потолком.

Но своих отражений в зеркалах они не увидели.

— А ты еще кого-нибудь из людей… я имею в виду, из игроков, встречала?

— Да. Двух парней и одну девушку, в таких же шлемах. Но я стреляла раньше, чем успевала сообразить, что это тоже игроки. И они от меня почему-то сразу же убегали.

— Значит, ты хорошо стреляла.

— По идее, Игра не должна допускать встреч игроков. Но почему-то…

— Нашу с тобой допустила же? — возразил Стас.

— Ты жалеешь об этом? Боишься, что тебя дисквалифицируют?

— Да я был бы рад этому! — возмутился было Стас, но сразу же спохватился: — Впрочем, теперь, когда мы… Когда у меня появился могущественный союзник…

— Да, вместе нам будет легче, — не побоялась Влада несколько двусмысленного слова «вместе».

Из изумрудно-зеленой комнаты они перешли в янтарно-желтую. В центре стоял высокий скелет в черном плаще с кроваво-красной подкладкой и с цилиндром на черепе. Заслышав шум шагов, скелет со скрипом повернулся и посмотрел на потревоживших его вечное одиночество людей пустыми глазницами так, что Стас почувствовал, как цепенеют руки и ноги.

Может ли скелет слышать, если у него нет ушей, и смотреть, если у него нет глаз? И для чего ему на черепе…

— Да стреляй же! — крикнула Влада, и это помогло. Стас выхватил пистолет, трижды выстрелил в Кощея и, на ходу пряча пистолет в кобуру, бросился к ближайшему выходу из комнаты.

— Не сюда! Направо! — остановила его Влада.

Пришлось бежать мимо задрожавшего крупной дрожью и громко застучавшего костями скелета.

— Не бойся… Десять секунд… После выстрела… У нас есть… — прокричала оказавшаяся теперь впереди Стаса Влада. — Сюда!

Они проскочили какую-то комнату — к счастью, пустую — и остановились перед уже знакомым Стасу коридорчиком.

— Холодильник здесь. Ты, как мужчина, возьмешь на себя людоеда, а я займусь едой, — распределила роли Влада.

— Как женщина? — поинтересовался Стас.

— Как женщина! — решительно подтвердила Влада. — Тебя такой расклад не устраивает?

Стас скосил глаза на свое левое плечо. Он совсем забыл о нанесенной людоедом ране! Забыл, потому что она давно перестала болеть. И вообще, как оказывается, была виртуальной: никакой царапины на его плече теперь не осталось.

Интересно, как они, устроители Игры, это делают?

— Карты сданы, играем. А где мы потом встретимся?

— Я сейчас пройду коридорчик насквозь и встану за стеной с той его стороны. Ты заглянешь на кухню и выманишь людоеда. Потом выскочишь в эту комнату и побежишь в правый коридорчик.

— То есть поведу его в те комнаты, через которые мы только что проходили, — догадался Стас.

— А ты смышленее, чем кажешься на первый взгляд, — как обычно, лишь краешками губ усмехнулась Влада. — Твоя задача — заманить людоеда в комнату, где иногда появляется Кощей. Там — только там, не раньше! — ты должен выстрелить обоим в головы. Они вообще-то конфликтуют друг с другом и, может, даже без выстрелов дадут тебе фору секунд в десять-пятнадцать. Но пули — это все-таки надежнее. И за эти секунды ты должен примчаться опять в эту комнату.

— Здесь ты меня будешь ждать?

— На этот раз ты не угадал. Вбежишь ты сюда через правый коридорчик — и сразу же метнешься в левый.

— И там ты меня…

— Ишь, какой нетерпеливый! Это только в старинных романах жены ждут мужей, ушедших в море или на войну. Но я тебе не жена и ждать не буду. Заскочишь в коридорчик, пробежишь по трем комнатам и двум другим коридорам, в первой комнате выберешь левый проход, во второй средний и в третьей — правую дверь. Вот там тебя и будет ждать… часть добытой нами еды.

— Только часть? — не понял Стас.

— Та, которую я не успею съесть. Но учти, я очень голодна, очень!

— А если я тебя не найду?

— Я впервые за три дня наемся досыта, — явно обрадовалась такому варианту Влада.

— Закон суров…

— Но это закон.

Влада прошла коридорчик, скрылась в комнате с противоположной стороны. Стас последовал за нею, в середине коридорчика остановился перед дверью с изображением котла на огне. Только теперь он заметил, что из котла выглядывает рука бедолаги, доставшегося людоеду на обед.

Дверь он открыл ударом ноги.

— А вот и обед подоспел, — обрадовался людоед.

— Закрой хлебало, придурок, — дружески посоветовал ему Стас.

— Что?! — взревел людоед, вскакивая с табурета.

Все произошло так, как спланировала Влада. Единственное, чего боялся Стас, вырубив людоеда в комнате, где вместо Кощея бегал из угла в угол огромный еж, время от времени выстреливая в разные стороны свои иголки, — это перепутать коридоры и, если не навсегда, то во всяком случае, надолго потерять Владу в лабиринте комнат замка.

А что, если Влада — лишь очередной этап Игры? Очередное препятствие, которое нужно преодолеть?

Остановившись перед назначенной дверью, Стас вначале прикинул, куда будет бежать, если за нею вместо Влады окажется, скажем, уже знакомая ему ведьма, и лишь после этого рывком открыл дверь. Точнее, попытался это сделать: дверь была заперта.

Стас загрустил.

Интересно, за что больше начислят очков: за покалеченного мантикора, обманутого людоеда или спасенную от насильника девушку?

На всякий случай Стас решил постучать. В соседней комнате послышался топот: то ли Стаса разыскивал очухавшийся раньше времени людоед, то ли по комнатам рыскал какой-нибудь носорог.

— Это ты, Стас? — услышал он глухой, словно из подземелья, голос.

— Я. Открывай быстрее, а то меня уже начинают есть!

Влада впустила его в комнату и захлопнула дверь. В нее сразу же забарабанили:

— Мой обед! Отдай мой обед!

— Не обращай внимания, он сейчас уйдет, — сказала Влада, снимая шлем. — Ты чего? Я что, не одета? — встревожилась она, вскидывая на Стаса огромные глаза.

То, что подбородок Влады узок и нежен, губы красиво очерчены, а кончик носа, выступающий из-под очков шлема, неопровержимо указывает на тонкость черт лица — все это Стас отметил еще раньше. Но этот чистый высокий лоб, эти тонкие темные брови, на которые Джоконда с удовольствием променяла бы свою знаменитую улыбку… Теперь понятно, почему Влада не очень-то жаловала своего спасителя. Просто знала себе цену.

— Ты без шлема? — нашел Стас способ объяснить свое временное остолбенение.

— Да. Спальни — единственное место, где шлем, перчатки и скафандр виртуальной реальности можно снимать безнаказанно.

Стас оглянулся. Судя по двум кроватям, стоявшим по обе стороны от окна, эту небольшую комнатку действительно можно было назвать спальней. Но с таким же успехом — номером второразрядной гостиницы или комнатой студенческого общежития. У одной стены, помимо кровати, стоял узкий шкафчик, у другой — столик с графином, электроплиткой и тремя задвинутыми под столешницу стульями.

— И что, мне тоже можно снять шлем? — все еще сомневался Стас.

— Ты боишься так, как я в первый раз боялась снять трусики, — усмехнулась Влада краешками губ. Теперь, когда ее глаза и лоб не закрывал шлем, этот ее намек на улыбку показался Стасу и вовсе обворожительным.

Стас почувствовал, что краснеет. Вот так, запросто, говорить об ЭТОМ… Его сексуальный опыт был совсем небольшим: Вика Сквознякова, лишившая невинности чуть ли не половину мальчиков их класса, не обошла вниманием и Стаса. Но приходила к нему домой, когда родители были на работе, лишь трижды, а потом переключилась на Мишку Бакланова. Наверное, потому, что Стас очень уж опасался, что мама или папа неожиданно вернутся с работы. И что бы тогда было… Плохо быть сыном профессора.

Стас решительно снял вначале перчатки, потом шлем и пристроил на стуле свои доспехи. Подсознательно — да и сознательно — он все еще ожидал жгучего, надолго выбивающего из колеи удара тока.

Влада, как обычно, оказалась права.

Теперь, когда очки не искажали реальность, Влада показалась Стасу еще красивее. Он с удовольствием смотрел на ее лицо, на стройную фигурку, действительно обтянутую кожаной жилеткой и такой же юбкой, на острые коленки и белые кроссовки, снова на лицо. Он даже забыл, что голоден.

Клевая телка. Вот бы трахнуть такую… Только не по Игре, а по жизни.

— Ну и как? — насмешливо поинтересовалась Влада, и Стас понял, что те несколько секунд, которые он любовался девушкой, она внимательно отслеживала его взгляд.

— Действительно, в этой комнате шлем…

— Я не об этом. Что показал наружный осмотр? Клевая телка? Вот бы трахнуть такую, да?

— Наяву ты красивее, чем в виртуалке. Так что у нас сегодня на обед? — поспешил Стас сменить тему разговора, почувствовав, что вот-вот опять покраснеет. А может быть, и уже покраснел.

— Филе из ягодиц людоеда, запеченное в духовке, и его фаллос, тушеный в сметане, — хмыкнула Влада.

Она сняла с двухконфорочной электроплитки кастрюльку поставила на ее место эмалированный чайник, вынула из шкафчика тарелки и ложки.

— А на самом деле?

— Суп из концентратов, сосиски без гарнира и несладкий чай. Но зато с эклерами.

— Класс! А сосисок много?

— Шесть штук. Я решила сварить все.

— Правильно. Съедим эти — ограбим людоеда еще разок.

— Только хлеба мало, — виновато улыбнулась краешками губ Влада. — Две маленькие булочки, и все. Давай поделим их по-братски: тебе обе булочки, мне оба эклера.

— С удовольствием! Терпеть не могу есть суп с эклерами!

Влада разлила аппетитное варево по тарелкам, торжественно вручила Стасу ложку.

— Ты, я вижу, прекрасно устроилась, — одобрил он. — А руки помыть здесь где-то можно?

— Вот такая я хозяйка… — огорчилась Влада. — Конечно, можно. Санузел — вот он, — указала она головой в сторону узкой двери.

Это действительно был совмещенный санузел: раковина, унитаз, душ. На изгибе трубы висели махровые полотенца и кружевные трусики разных цветов.

Стас вымыл руки и ополоснул лицо довольно быстро, но Влада уже успела съесть свой суп и теперь вонзала ровные острые зубки в сосиску.

— Извини, я слишком проголодалась. Но тебе тоже останется.

Суп показался Стасу восхитительно вкусным.

— Ты что, первый день здесь? — спросила Влада, выуживая из голубой кастрюльки вторую сосиску.

— Первый. И с самого утра ничего не ел. А сейчас уже…

Стас взглянул на часы. — Что, девять вечера?!

— Здесь время быстро летит. Тебе повезло, что ты встретил меня. Иначе бродил бы здесь, как я в первую ночь, голодный, и вздрагивал от каждого шороха. Я случайно нашла эту спальню. И только утром догадалась, что людоеда можно обмануть.

— Да, мне ужасно повезло, — согласился Стас с несколько неожиданной трактовкой происшедшего совсем недавно события. — Иду себе, иду, а тут ты навстречу…

— Ну ладно, нам обоим повезло, — неохотно признала Влада. — Расскажи лучше, как ты сюда попал?

Стас доел суп и наколол на вилку сосиску.

— Приехал тренироваться. Отцовский компьютер включен в сеть ФИДО… Ты ведь знаешь, что это такое?

— Разумеется. И на одной из электронных досок объявлений ты нашел предложение поучаствовать в заочных соревнованиях по компьютерной игре «ДУМ-3», — продолжила за него Влада.

— Так и было. Я скачал с сети рекомендованную программу-рефери, дважды сыграл в «ДУМ-3»…

— И твоя фамилия появилась в списке десяти сильнейших, вывешенном на той же доске объявлений, — продолжила Влада, разливая по чашкам чай.

— А потом я по той же компьютерной сети получил предложение явиться по адресу: Каширское шоссе, дом… неважно, в записной книжке есть, для участия в сборах.

— И обнаружил обычный жилой дом. Указанная квартира — на первом этаже.

— В квартире никого не было. Но на столике в прихожей лежали шлем, перчатки и скафандр для виртуалки с записочкой, словно в «Алисе»: «Надень нас!».

— Ты до этого имел дело с виртуалкой?

— Только пару раз, у приятеля. Ему отец из Америки привез.

— Ты надел скафандр-сьюит, перчатки, шлем — и все сразу преобразилось, да?

— Вместо прихожей я очутился в офисе какой-то солидной фирмы. В нем никого, кроме секретарши, не было. Она объяснила, что мне нужно выйти на улицу и сесть в присланную специально за мной «мазду». Я так и сделал.

— Молчаливый шофер в темных очках и с бородою, как у Карла Маркса, долго вез тебя в сторону Домодедова и остановился перед каким-то Домом отдыха…

— Который, как только я вышел из машины, превратился в средневековый замок.

— Тяжелая кованая дверь сама собой отворилась. Ты вошел. Она захлопнулась…

— И я очутился в просторном зале, освещенном факелами. На стене вспыхнула надпись: «Игра началась! Шлем снимать запрещается!» И — все.

— Но ты, убедившись, что все четыре дороги, включая входную, закрыты, еще минут десять ждал дальнейших инструкций.

— Боюсь, это продолжалось дольше, — неохотно признался Стас.

— Потом ты заметил, что, когда наступаешь на центральную плиту каменного пола, в стене открывается ниша с мечом.

— И закрывается, когда с этой плиты сходишь. Пришлось выложить на нее из рюкзачка все, кроме самого необходимого.

Говорил же я матушке: «Не нужны мне будут на сборах ни сухая колбаса, ни варенье!» Зато всей массы припасов как раз хватило для того, чтобы удержать плиту нажатой, а нишу — открытой.

— Ты схватил меч и ключ, оглянулся…

— А колбасу и все прочее как корова языком слизала. Ну, я возмутился и попробовал снять шлем.

— И понял, что инструкции в замке нарушать не следует. У меня все было почти так же. Вначале я решила, что это новый способ тренировки. Ну, как иностранный язык изучают методом погружения в языковую среду. Но потом, когда меня трижды пытались по-настоящему изнасиловать… Только в этой спальне я и чувствую себя по-настоящему в безопасности. На двери засов, окно зарешечено.

Только теперь Стас заметил, что окно и в самом деле забрано узорчатой решеткой. Стекло рифленое, что за окошком, не рассмотришь, вместо форточки — кондиционер.

— А если вообще из спальни не выходить?

— Голод не тетка, — грустно улыбнулась краешками губ Влада. — А еды в холодильнике всегда бывает в обрез. Шесть сосисок— это впервые, обычно бывает только две. Вчера за весь день мне только два бутерброда удалось добыть, моих же, которые готовила мне в дорогу мама. Твои колбаса и варенье тоже появятся в холодильнике, вот увидишь. А людоеда каждый раз нужно обманывать по-разному, дважды он на одну удочку не попадается. Вот и приходится ежедневно выходить из спальни, да еще новые уловки придумывать.

— Голод стимулирует двигательную активность, — отцовским голосом резюмировал Стас.

— Твой папа профессор, что ли?

— И член-корреспондент.

— А мой — председатель правления банка. Так что виртуалка у меня своя. Посуду мыть, между прочим, придется тебе: я готовила! — быстро проговорила Влада, едва Стас поставил опустевшую чашку на стол. Свои эклеры Влада давно уже прикончила. — Мой побыстрее, тебе еще придется ночлег искать, — огорошила она блаженно откинувшегося на спинку стула Стаса.

— Ночлег? Но здесь…

— Не могу же я спать в одной комнате с незнакомым парнем! — возмутилась Влада невоспитанностью своего спасителя. — В крайнем случае, выставим вторую кровать в коридор.

— Где меня обязательно съест людоед. А поскольку сплю я очень крепко, то проснусь утром уже в его желудке.

— Ты собираешься мыть посуду или нет? — безжалостно нахмурила брови Влада.

Стас, собрав кастрюльки и чашки, отправился в санузел. Когда он вернулся, Влада сидела на разобранной постели с махровым халатом в руках.

— Не забудь надеть шлем и перчатки, — напомнила она. — Без этого из спальни выйти невозможно. Ну, и личные вещи захвати, конечно!

Выставив посуду на стол, Стас с самым огорченным видом, который только мог изобразить, медленно надел рюкзачок, потом перчатки и шлем, защелкнул его замочки. Но желанного:

«Ладно, так уж и быть, оставайся!» — не дождался.

— Здесь где-то наверняка должна быть свободная спальня, — утешила его Влада.

— Даже альков, — подтвердил Стас. — И в нем меня с самого утра ждет полуголая ведьма. Очень сексуальная, между прочим.

— Вот к ней и иди.

Стас отодвинул засов.

Дверь не открывалась.

— Кажется, заело, — притворно огорчился Стас. — Придется мне все-таки остаться здесь. Не хотелось, конечно, нарушать твое ночное одиночество, но…

— Не придется, — отрезала Влада.

Она гораздо быстрее, чем это только что сделал Стас, надела свои шлем и перчатки.

— Мы оба должны быть в экипировке, — пояснила Влада. — Организаторы Игры не хотят, чтобы кто-нибудь из нас видел, что происходит там, в замке, на самом деле.

Действительно, на этот раз дверь открылась.

— Так если я…

— Давай выставим вторую кровать в коридор прямо сейчас, — отсекла Стасу все пути возврата в свою спальню Влада.

— Спасибо, не нужно. Думаю, мне удастся что-нибудь найти.

— Гуд найт.

— Чао!

Дверь захлопнулась. Лязгнул засов. Стас походкой кошки, крадущейся за мышью, прошел по коридорчик}', вошел в комнату, слабо освещенную тремя свечами. Помимо коридора, из которого вышел Стас, в комнату вели еще два.

Если долго бродить по Дому отдыха, открывая все двери подряд, рано или поздно можно найти свободную «спальню», запирающуюся изнутри, в которой можно будет…

Стас замер.

Если это Дом отдыха, то здесь должно быть множество самых настоящих спален. Где же они? Почему целый день он бегает по пустым проходным комнатам?

Стас вспомнил, как Дом отдыха выглядит снаружи. Большое двухэтажное здание, имеющее форму буквы «П», а может быть, даже квадрата, с чем-то вроде башенок по углам. Значит, по периметру всего Дома отдыха идет широкий коридор, по которому участники Игры целый день и бегают. Но в этот коридор должны выходить двери множества спален! Которые в виртуальной реальности почему-то не показаны. А в коридоре, наоборот, отображены квази-стены и квази-коридорчики. И если на минуточку перестать верить глазам своим, а начать верить рукам…

Стас вытянул вперед руки и пошел прямо на ближайшую стену. Как он и ожидал, его руки прошли сквозь красновато-серые камни, не встретив ни малейшего сопротивления.

— Йес! — крикнул Стас, смело шагая в серую неизвестность.

Споткнувшись обо что-то невидимое, он потерял равновесие и ударился об пол всем, чем только можно было удариться — подбородком, плечом, локтем и обеими коленками. Рюкзачок съехал ему на затылок.

Мрак окружал Стаса. Непроницаемый, липкий, высасывающий душу. И в этом мраке медленно, словно в старинном танце, плыли человеческие лица. Они перемещались то в одну, то в другую сторону, менялись местами и с каждой секундой становились все ближе.

Стас наблюдал за ними без страха, но с любопытством. Ничего плохого сделать игроку они не имеют права. Ну, в крайнем случае, шибанут током. А интересно, на что еще, помимо мантикоров и людоедов, хватило фантазии устроителям Игры?

Фантазии их хватило не намного: к Стасу приближались, пританцовывая, несколько вампиров с зеленовато-желтыми лицами и с устрашающего вида клыками. Он устроился поудобнее, опершись на локоть левой руки и твердо решив не реагировать, чтобы вампиры не вытворяли.

Кровопийцы столпились вокруг него.

— Гляди, бурдюк со свежей кровью! — сказал один.

— И с дерьмом, — брезгливо прокомментировал второй.

— Бросим жребий, кому начинать? — предложил третий.

— Благодарю вас, друзья! Я польщен такой честью! — грубо растолкал вампиров четвертый, который был на голову выше остальных.

— Так нечестно!

— Опять этот Дракула хочет сливки снять…

— Если бы только сливки! Всю кровь высосет, а нам что? — заволновалась кровожадная общественность.

— А может, его и вовсе нельзя трогать? — засомневался тот, что назвал Стаса бурдюком.

— С ним все что угодно можно делать, — зловеще улыбнулся Дракула. Клыки у него были тоже длиннее, чем у остальных. — Этот недотепа выскочил за рамки Игры, а, следовательно, и за рамки закона.

— Так значит, мы с ним можем делать все, что захотим? — все еще сомневался первый.

— Абсолютно все, — подтвердил Дракула

— Ну, тогда на хрен весь этот маскарад. Мне его вонючая кровь и даром не нужна. Лучше мы его… Раз уж телку сегодня упустили, давай хоть козла опустим! — засмеялся он собственному каламбуру.

— Чур, я первый!

— Первым буду я, — не согласился Дракула.

Стас обнаружил, что стоит на ногах раньше, чем собирался встать.

— Куда?! Ишь, какой прыткий!

На него набросились сразу двое или трое, сбили с ног, придавили к полу Стас почувствовал, что с него стягивают джинсы. Рванувшись изо всех сил, он кого-то подмял под себя, через кого-то перекатился, но его вновь прижали к полу.

— Осторожнее снимай, чтобы скафандр не повредить, — прозвучал над его ухом чей-то сдавленный голос. Со Стаса вновь начали стягивать джинсы.

Он дернулся еще несколько раз, понял, что это бесполезно, и закричал. Закричал так, как никогда еще в жизни не кричал, как — ему почему-то пришла в голову именно эта мысль — никогда не будет кричать до самой смерти.

Кто-то из «вампиров» догадался щелкнуть замочком Стасова шлема, и жгучий удар тока заставил его, взревев напоследок еще разок, замолчать. Насильники перебросились какими-то фразами, но Стас их не осознал. Возня вокруг него, однако, прекратилась, его так и не снятые до конца джинсы оставили в покое.

Стаса перевернули с живота на спину, кое-как натянули и застегнули джинсы и куда-то, тяжело дыша, поволокли. После удара током все его тело мелко и противно дрожало, и Стас плохо понимал, что с ним происходит. Кроме того, его по-прежнему окружал непроглядный мрак, в котором теперь не были видны даже бледные лица вампиров.

Пятки Стаса подпрыгнули, пересекая порог. Над ухом его по-прежнему кто-то тяжело дышал. Наконец, его бросили на пол и оставили в покое. Но ненадолго: чьи-то руки снова попытались, щелкнув замочком шлема, подвергнуть его удару током.

— Нет! — крикнул Стас, отталкивая руки.

— Тебе больно? Я только хотела снять шлем, — услышал он знакомый мелодичный голос.

— Нет! Только не это! — упорствовал Стас.

— Не бойся! Это я, Влада! В моей комнате можно находиться без шлема.

Влада сняла с него съехавший на сторону шлем и перчатки. В комнате было совершенно темно, и присутствие Влады угадывалось только по ласковым прикосновениям рук и чуть слышному теперь дыханию.

— Я сейчас… Оклемаюсь немножко и уйду… — тяжело ворочая языком, пообещал Стас.

— Вначале прими душ, — предложила Влада. — Ты мокрый, словно только что из бани. Что с тобой было? Ты так кричал…

— Я попытался выйти за рамки этой гребаной Игры… Я больше не хочу в нее играть!

— Вставай!

Влада нащупала в темноте его руку, помогла встать, повела, словно маленького мальчика, в душ. В санузле горела лампочка, и ее свет показался Стасу таким ярким, что он прикрыл глаза ладонью.

— Ты сам справишься, или мне тебя искупать? — спросила Влада. На ней был светлый халатик, разрисованный воздушными змеями и драконами.

— Сам, — буркнул Стас.

Влада закрыла за ним дверь. Стас с трудом снял кобуру, рюкзачок, джинсы и тенниску, отстегнул и сложил на притулившийся в углу стульчик с отломанной спинкой манжеты сьюита.

Потом открыл до отказа оба крана и долго плескался по душем, чувствуя, как из тела уходит противная дрожь. Как только он отключил воду и отдернул полиэтиленовую занавеску, из-за двери послышался голос Влады:

— Возьми голубое полотенце, я им не пользовалась.

Стас тщательно вытерся, повесил полотенце на изогнутую трубу, надел трусы.

Теперь нужно было надеть сьюит.

Стас с ненавистью посмотрел на поножи и налокотники, соединенные тонкими прочными проводами, наклонился, выпутывая подколенные манжеты.

— Оставь это, — сказала неслышно появившаяся за его спиной Влада. — Идем.

Она снова взяла Стаса за руку, вывела из душа, оставив дверь открытой, подвела к разобранной постели.

— Ложись и спи. Это я виновата, что тебе так досталось.

— Я пойду! — заупрямился Стас.

— Пойдешь. Утром. Чтобы добыть нам завтрак, — согласилась Влада, обвивая шею Стаса прохладными шелковистыми руками и прижимаясь к нему всем телом. — Ты возненавидел меня, да? Решил, что я холодна и жестока?

— Вовсе нет, — возразил Стас, обнимая одной рукой податливые плечи, а второй узкую талию и прижимая девушку к себе так, чтобы она поняла: он испытывает к ней чувство, совершенно не похожее на ненависть. — Просто… Не могу же я остаться на ночь в одной комнате с незнакомой девушкой!

Влада усмехнулась краешками губ — Стас почти точно воспроизвел и ее слова, и интонацию, с которой они были сказаны, — и отступила на шаг. Руки ее скользнули вначале к поясу халатика, потом к плечам.

Халат соскользнул на пол.

— Если ты сейчас уйдешь, то уже навсегда, — тихо сказала Влада.

И тогда Стас начал целовать ее всю: губы, глаза, шею, нежные ямки над ключицей, восхитительно нежные груди, быстро твердеющие соски…

— А Игра… Не такая уж она и плохая, — прошептал он, легко поднимая Владу на руки и опуская в прохладу простыней.

— Мне она тоже начинает нравиться, — ответила девушка, прижимая голову Стаса к своей груди. — Она просто чудесная, эта Игра! И здесь — не бойся выйти за рамки…

Утром, когда они отправились добывать завтрак, выяснилось, что декорации Игры полностью переменились. Исчезли вампиры и ведьмы, людоеды и тигры. Холодильник с продуктами стоял теперь в салуне, где «зависли» пьяные ковбои. Когда Стас вошел в салун через скрипучие воротца, все они дружно подняли головы, разговоры смолкли. Стас молча прошел к холодильнику. В нем он обнаружил две аэрофлотовские упаковки с завтраком и двухлитровую пластиковую бутылку фанты. Все это он умудрился прихватить левой рукой, готовый в любую секунду правой выхватить из кобуры «вальтер». Он уже почти дошел до выхода из салуна, когда за его спиной взвизгнул бармен, здоровенный детина в ковбойке с засученными рукавами:

— Господа! Этот джентльмен уходит, не заплатив за выпивку!

Перед Стасом туг же вырос ковбой, явно только что спрыгнувший с голливудского киноэкрана. Стасу даже показалось, что он помнит эту наглую рожу, заросшую пышными, словно сорняки на непрополотой грядке, усами.

— Джентльмены, но я ничего не заказывал, — как можно учтивее сказал Стас и даже слегка поклонился.

— Я сам видел, как ты дважды заказывал виски! — взревел ковбой и выхватил револьвер. Стас попытался опередить его, но не успел.

Выстрелом его швырнуло на пол. К счастью, свой пистолет Стас не выронил и сознания от резкой, почти невыносимой боли в правом локте, не потерял. Руки его стали словно ватные, но все-таки Стас всадил две пули в жирный живот ковбоя, выглядывавший из-под полурасстегнутой рубашки, а две другие достались бармену и еще одному завсегдатаю салуна. После этого его пистолет «сдох». К счастью, в дверях салуна появилась почувствовавшая неладное Влада.

— Леди! К нам пожаловала леди! — взревели ковбои, тут же позабыв про Стаса.

Леди немедленно выхватила пистолет и открыла ураганный огонь. Стас, сунув «вальтер» в кобуру, подхватил с пола выроненные в момент падения упаковки с завтраком и бутылку и на четвереньках — так было безопаснее — ретировался из салуна.

— Где ты… так здорово… научился бегать… на четырех? — поинтересовалась Влада, когда они вбежали в спальню и задвинули засов.

— Одна знакомая… собака научила, — признался Стас, с трудом переводя дыхание.

Теперь с каждым днем Игра нравилась ему все больше. Декорации ее время от времени менялись, добывать еду становилось все сложнее. К тому же каждая пойманная «пуля» означала болезненный, иногда сбивающий с ног удар током. Стас изо всех сил старался уберечь от выстрелов Владу, не раз прикрывал ее своим телом, когда очередной план атаки холодильника проваливался, но иногда «пули» Владу все-таки настигали. Она не плакала и не упрекала его, только кусала губы, и Стас с ужасом думал, что она в любой момент может променять его на кого-нибудь другого игрока, из тех, что пока предпочитали действовать в одиночку. Встречались Влада и Стас с ними, правда, редко, но все-таки встречались. Один игрок, высокий и, не в пример Стасу, широкоплечий, попытался даже заговорить с Владой, в упор не замечая стоявшего рядом Стаса. И тогда Стас, неожиданно для самого себя, выхватил пистолет и — тоже в упор — всадил в игрока «пулю», а Владу схватил за руку и почти силком увел в спальню. Она ничего ему не сказала, но в тот вечер была необычно молчалива, а ночью, как никогда, ласкова и предупредительна…

Удары током были так болезненны, что очень скоро Стас научился стрелять из любого положения, на голос, на звук шагов, в прыжке и в падении, а также мгновенно выбирать оптимальные пути отхода, когда их план добычи завтрака или обеда в очередной раз проваливался.

Случалось, они ложились спать, поужинав лишь любовью. И ни разу им не удалось набрать еды впрок. Питание было разнообразным, почти всегда — усилиями Влады — вкусным, но каждую порцию приходилось завоевывать, словно престижный спортивный кубок.

Дни и ночи летели, как болиды в «Формуле один», и Стас с тоскою думал о том, что сборы скоро кончатся и им с Владой придется разъехаться по домам. Здесь он Владе необходим, но захочет ли она с ним встречаться, когда эта необходимость исчезнет? И что, если ее возьмут в сборную, а его нет?

Стас старался действовать нестандартно и эффективно. В первые дни планы операций с повторяющимися названиями «завтрак», «обед» и «ужин» разрабатывала Влада, но за последнюю неделю она ни разу не сказала, что ее план лучше.

Самые ответственные и опасные моменты нападений на холодильник Стас брал на себя, но Влада умело его прикрывала и несколько раз спасала от «пуль». Их спальня теперь — от них же — охранялась, и для того, чтобы попасть в нее, Стасу и Владе приходилось, во-первых, выяснять, что и как стережет их «гнездышко», во-вторых, обманывать или «убивать» охранников. Иногда безуспешные попытки отбить спальню растягивались на полночи, и они решали на следующий день лучше недоесть, чем недоспать, но голод каждый раз выгонял их на поиски пропитания задолго до обеда.

Они не сразу начали делать зарубки на косяке двери санузла и теперь не знали точно, идет сейчас вторая неделя сборов или уже началась третья. А спрашивать, какое нынче число, ни он, ни она у своих родителей не решались.

Телефон, стоявший на подоконнике спальни, украшала табличка «Разговор контролируется!», и никаких существенных сведений об Игре им разглашать не разрешалось: разговор тут же прерывался. Да и позвонить можно было всего дважды в день.

Оба в самых радужных красках расписывали родителям сборы, которые, конечно же, поправят их здоровье, но Стас заметил, что от постоянного пребывания в помещении у Влады под глазами появились темные круги.

— Это от другого круги, — усмехнулась Влада краешками губ, когда Стас осторожно сообщил ей о своем наблюдении. — Не волнуйся, ничего со мной не станется. До конца сборов осталась максимум неделя, как-нибудь доживу.

Иногда Стас ловил себя на том, что привык к этой жизни, в которой еду, возможность провести ночь с любимой и минуты отдыха нужно каждый раз завоевывать, иногда напрягая для этого все силы, и что эта жизнь ему нравится. Но долго так продолжаться не могло.

И действительно, в одно утро все в очередной раз резко переменилось. В холодильнике вместе с завтраком Стас обнаружил листок бумаги с инструкцией, которая предписывала им уничтожить террориста международного масштаба Карлоса, тщательно законспирированного и хорошо охраняемого. Но разведке одного дружественного государства удалось установить, что он находится сейчас в Багдаде. Предлагался план квартала, в котором проживал Карлос, указывалось, что каждое утро он куда-то уезжает по своим террористическим делам на черном «мерседесе», возвращается иногда через час, а иногда в час ночи.

Давался полезный совет: проще всего ликвидировать Карлоса можно тогда, когда он садится в автомобиль. С одной стороны, именно в это время охранники наиболее внимательны, с другой, именно поэтому они меньше всего ожидают нападения.

Детали операции антитеррористам предстояло разработать самостоятельно. Награда — отдых в пятизвездочном отеле, с деликатесами и шампанским. Но лишь при условии, что им удастся ускользнуть от полицейских, которые наверняка начнут их преследовать.

Выйдя из бывшего «салуна», в котором давно уже не шумели ковбои, и проделав предписанный инструкцией путь по комнатам «замка», Влада и Стас обнаружили себя стоящими на шумной улице арабского города, в двух шагах от «мазды» с иностранными номерами. Номера совпадали с указанными в инструкции.

— Стой здесь, я проверю, — попросил Стас, обходя автомобиль. Он потрогал руками — сквозь перчатки, разумеется — лобовое стекло и капот, слегка надавил на последний, проверяя упругость подвески. Иллюзия того, что автомобиль настоящий, была полной. Стас открыл дверцу, сел за руль, повернул ключ, предусмотрительно оставленный для него в замке зажигания.

Чуть слышно заработал двигатель. Стас открыл правую дверцу.

— Прошу вас, леди!

Влада уселась рядом с ним. Автомобиль слегка качнулся.

— Класс! — оценила она. — Совсем как настоящий!

— Он и есть настоящий. Ну, почти что. Ты почувствовала ветерок, когда мы вышли на «улицу»?

— Почувствовала. Словно мы и в самом деле… Тачка стоит во внутреннем дворике Дома отдыха, да?

— Скорее всего. Но это все-таки не тачка, а высококлассный тренажер, типа тех, на которых в Америке дети миллионеров готовятся разбивать автомобили своих папаш.

Стас плавно тронул с места — отцовские уроки не пропали даром — и улицы незнакомого города поплыли за окнами «мазды», создавая почти полную иллюзию движения. Даже ветерок задул в приоткрытые окна — видимо, на дверцах тренажера были установлены вентиляторы. Лишь для показа мельчайших деталей городского пейзажа не хватало разрешения микроэкранов шлема.

Указанный в инструкции дом они нашли довольно быстро. Перед красивым беломраморным особняком, прячущимся в тени каких-то экзотических деревьев, стоял черный «мерседес». Водитель его скалил белые зубы, рассказывая что-то веселое охраннику. Второй охранник прогуливался по тротуару рядом, все время оглядываясь по сторонам. От яркого солнца голову его прикрывал огромный платок, прихваченный темным обручем.

Понимали Стас и Влада друг друга теперь с полуслова. К тому моменту, когда их «мазда» замерла неподалеку от «мерседеса», план операции был полностью согласован.

Охранник, разговаривавший с шофером, бросился к «мазде», едва она остановилась. Стас и Влада начали целоваться.

— Эй, ты! Здесь нельзя останавливаться, — сказал охранник почему-то на русском. — Проезжай!

— Сейчас, — не стал спорить Стас, лишь на секунду прервав поцелуй. Но продолжить столь приятное занятие Влада ему не дала.

— Ты… позволяешь командовать собой каждой шестерке?! Хорошо! Тогда ты уезжай, а я останусь!

Она выскочила из машины, едва не развалив тренажер хлопком дверцы. Стас бросился за нею.

— Влада! Владочка! Я тебя умоляю!

Сцену ссоры юных влюбленных они разыгрывали до тех пор, пока возле «мерседеса» не появился Карлос с еще двумя охранниками. После чего началась банальная «стрелялка». Расправившись с охранниками, они всадили в Карлоса, для верности, по паре «пуль» и бросились к «мазде»: с соседней «улицы» уже доносилось завывание полицейской сирены.

В этот, первый раз им удалось оторваться от полиции довольно легко. Попетляв по улицам и отслеживая свое местоположение на мониторе бортового компьютера, они въехали на указанную в инструкции пустынную улочку. Здесь, оставив в автомобиле пистолеты, они пересели в точно такую же «мазду», за рулем которой сидел уже знакомый обоим бородатый водитель в темных очках. Едва они отъехали, позади грохнуло. Оглянувшись, они через заднее стекло увидели, что их «мазда» горит багрово-оранжевым пламенем.

Стас понимал, что за все это время они лишь перешли из одного тренажера в другой, ни один из которых и на сантиметр не сдвинулся с того места, где его установили устроители Игры. И тем не менее через десять минут они вошли в роскошный отель, где были препровождены лопающимся от усердия служащим на второй этаж.

В таких апартаментах Стасу бывать еще не приходилось. Гостиная с коврами, телевизором и дорогой мебелью, спальня с огромной кроватью, сверкающая никелем и чистотой ванная с маленьким круглым бассейном посередине. На столике в гостиной в ведерке со льдом действительно стыла бутылка шампанского.

— Интересно, а шлемы здесь можно снимать? — забеспокоилась Влада.

— Боишься, что все исчезнет? Ну, тогда давай: я первый.

— Если все — мираж, не говори мне об этом, — попросила Влада.

Но когда Стас снял шлем, ничего, в общем-то не изменилось. Только краски чуть потускнели, зато различимые глазом детали стали мельче. На всякий случай он, Сняв перчатки, прикоснулся ладонью к запотевшей бутылке.

— Ну, что?

— Да как тебе сказать… — задумчиво протянул Стас, незаметно выудив из ведерка льдинку и смещаясь поближе к Владе. — Шампанское, кажется, настоящее. А вот лед… Ты сама попробуй, — деловито предложил он, запуская льдинку Владе за шиворот.

Ох, и досталось же ему! Пришлось прятаться в ванной. Бассейн розовато-желтого цвета был похож на огромную морскую раковину. Стас немедленно открыл оба крана.

— Подлый трус! Выходи! — бесновалась за дверью Влада.

— Вначале сними шлем, скафандр и разоружись, — выставил ультиматум Стас.

— Я давно вышла из виртуальности! — кричала в ответ Влада. — Но твою цыплячью шею я и голыми руками сверну!

— Я не цыпленок! У меня уже гребешок вырос и кое-что еще. Показать? — дразнил Владу Стас, дожидаясь, когда вода заполнит бассейн хотя бы на четверть.

— Открывай без разговоров, — рычала Влада хриплым сопрано, стуча в дверь босой пяткой.

Стас рывком открыл дверь. Влада влетела в ванную с двумя пригоршнями льда. Стас подхватил ее на руки.

— Вот тебе, вот, вот! — ликовала Влада, запихивая льдинки ему за шиворот.

— Остынь, милая, — посоветовал Стас, бережно опуская подругу в воду.

— Ай! — взвизгнула Влада. — Я же одета!

— И в самом деле… — озадачился Стас, притапливая Владу так, чтобы над поверхностью воды оставалась только ее голова. — Но это легко исправить. Тебе помочь?

Влада плеснула на него водой

— Твое счастье, что ванна оказалась настоящей! Иначе бы…

Она попыталась стянуть с себя блузку, но та плотно прилипла к телу и не поддавалась. Влада обреченно подняла вверх руки.

— Ну, что стоишь, как сосватанный? Стягивай!

Стас, не сводивший глаз с облепленных ставшей прозрачной тканью великолепных округлостей, бросился исполнять приказание. И, как обычно, взял на себя самую трудную часть работы: стаскивание блузки именно с этих округлостей.

— Ты подумал, в чем я теперь ходить буду? — притворно сердилась Влада, вставая. — Отвернись! Отвернись, говорю!

Стас со вздохом исполнил и это приказание. Через несколько секунд на голову его обрушились мокрые джинсы, а когда он от них освободился — кружевные трусики.

— В халате ты будешь ходить, вот в этом, — указал Стас на два роскошных махровых халата, приготовленных заботливыми хозяевами гостиницы. — Но, по-моему, ты и без халата не и мерзнешь.

— Да?! Перетопчешься! — злорадствовала Влада. — В следующий раз не будешь ледышки за шиворот запускать!

Стас развесил джинсы и прочее на полотенцесушителе и начал быстро раздеваться.

— Что ты делаешь? — удивилась Влада, успевшая за это время вылить в воду шампунь и взбить пену.

— Я тоже хочу искупаться.

— Но я первая заняла ванну! — возмутилась Влада.

— А я второй, — как обычно, не стал спорить Стас и прыгнул в воду.

Влада, издав боевой клич, бросилась на агрессора.

— Я тоже тебя хочу! — успел крикнуть Стас, прежде чем волна цунами захлестнула его с головой. — Но не так резко, дорогая, — пробулькал он уже в воду.

Следующие несколько дней они только и делали, что убивали Карлоса. Причем жил он теперь в Москве, в особняке на Варшавском шоссе. Дважды обмануть охранников одним и тем же способом было невозможно, но Стас без устали изобретал все новые.

Еще бы! Теперь, убив Карлоса, они могли по полдня нежиться в постели, объедаться деликатесами и смотреть видеофильмы — в гостиной обнаружился видеоплейер с тремя десятками кассет. У Влады почти исчезли круги под глазами, да и Стас, отоспавшись наконец, чувствовал себя гораздо бодрее. Угнетало его лишь одно: сборы вот-вот должны были закончиться, и тогда…

— Слушай, а почему последнее время Игра стала такой однообразной? — спросила Влада однажды утром, сладко потягиваясь после сна. Стас уже достал из холодильника остатки вчерашнего пиршества и раскочегаривал кофеварку.

— Не догадываешься? — усмехнулся он, заглядывая в спальню. Ему нравилось смотреть, как Влада выскальзывает из-под одеяла, садится на постели, стаскивает со спинки стула халат, прячет под ним вначале плечи, потом упругие мячики грудей и, наконец, бедра. — Похоже, устроители сборов пронюхали, какой сюжет будет разыгрываться на международных соревнованиях, и теперь натаскивают нас на этого Карлоса, как котят на полузадушенную мышь.

— Но если это раскроется — нас дисквалифицируют?

— Если нас возьмут в сборную, да если в финале действительно будет сюжет с Карлосом, да если судьи узнают, что мы целенаправленно к нему готовились, да если сочтут это недопустимым… Не слишком ли много «если»? Да и в чем дело, собственно? На экзаменах всегда кто-то вытаскивает единственный билет, который знает.

Влада, ничего не ответив, ушла в ванную. Позавтракав и облачившись в сьюиты, они, как обычно, обнаружили на столе вводную — листок бумаги с несуществующим в действительности текстом, описывающим игровое задание на сегодняшний день. Оно было все тем же: уничтожить заочно приговоренного к смерти Карлоса, охраняемого коррумпированной милицией.

Проживал Карлос все в том же особняке на Варшавском, проехать к которому от Дома отдыха Стас мог бы уже с закрытыми глазами. Необычным было лишь снаряжение: в приписке к заданию говорилось, что именно такие скафандры и шлемы будут выданы участникам на международных соревнованиях.

Действительно, найденное ими в гостиной снаряжение было совсем не таким, как раньше. Скафандры — узкие пластиковые ленты с липучками на концах, соединенные тонюсенькими проводами. Перчатки — телесного цвета липкие ленточки-кольца, по одной на каждую фалангу каждого пальца, соединенные между собой еще более узкими ленточками такого же цвета, практически незаметными на кистях рук. А шлемы — просто солнцезащитные очки оригинальной формы, полностью закрывающие глаза. Правда, сквозь полупрозрачную пластмассу массивных дужек Стас разглядел вмурованные в них микросхемы и крохотные аккумуляторы. Кроме того, кончики дужек соединялись узким ремешком, позволявшим почти намертво закрепить очки-шлем на голове. Пистолеты в удобных наплечных кобурах были почти точной копией настоящих, и никаких светодиодиков на рукоятках не было. Стало понятно, почему им выдали в качестве одежды не привычные джинсы, кроссовки и тенниски, а светлые летние костюмы: серый пиджак Стаса и бежевый жакет Влады прекрасно маскировали оружие.

Полностью облачившись и войдя в виртуальную реальность, Стас и Влада спустились по лестнице. Стас еще раз удивился качеству новой виртуалки. Она почти точно копировала реальность, лишь цвета были ярче, чем в натуре.

Выйдя из «гостиницы» — на самом деле, конечно, во внутренний дворик все того же Дома отдыха — они сели в «мазду».

Стас завел мотор — ключи, как обычно, были в замке зажигания — и плавно выехал на шоссе.

— Авария означает дисквалификацию, веди осторожнее, — напомнила Влада, когда Стас чуть не наехал на зазевавшуюся старушку.

— Я стараюсь, — буркнул он, облившись холодным потом.

Надо же, из-за такого пустяка чуть было не вылетели из Игры!

А ведь победить в ней — единственный для него шанс продолжить отношения с Владой.

— Кто больше расстроился из-за того, что ты не поступил в университет, ты или твой папа? — вспомнила Влада вчерашний разговор, когда они остановились перед светофором. Она заканчивала школу лишь в следующем году и последние дни жадно расспрашивала Стаса о вступительных экзаменах. А он с удовольствием о них рассказывал, не упуская ни единой возможности показать себя с самой лучшей стороны.

— Думаю, все-таки я. Отец считает, что теперь я сам за себя в ответе. Не поступил — значит, должен искать работу, и вся недолга.

— Он, наверное, смог бы оплатить твою учебу в каком-нибудь частном университете.

— Думаю, отец так и сделает. Но — в следующем году, если я снова провалюсь.

— Ты обиделся на него за это?

— Нет.

— Я бы тоже не обиделась.

Сзади засигналили. Стас, спохватившись, тронул с места. Из-под приборного щитка ему весело подмигивал желтым глазом — режим «турбо» — бортовой компьютер, который и создавал в данный момент для них виртуальную реальность.

— Дай мне еще раз взглянуть на портреты.

Влада протянула Стасу фотографии, полученные вместе с сегодняшним заданием. Каждый раз Карлос и его телохранители-киллеры выглядели по-разному, и было важно не перепутать его и их со случайными прохожими, которые каждый раз оказывались на месте очередной схватки. Пока Стасу и Владе это удавалось.

— Знаешь, кого напоминает сегодняшний Карлос? — усмехнулась Влада краешками губ. — Моего дядю по материнской линии, бухгалтера. Такой же пухленький, лысоватый и безобидный.

— Устроители скопировали его с короля киллеров из сериала «Лунный свет», — догадался Стас. — Тот тоже выглядел добродушным папашей, отягощенным заботами об обширном семействе. И это всех сбивало с толку.

Они остановились недалеко от переулка, в котором был особняк Карлоса, и стали ждать звонка по радиотелефону. Эта особенность была введена в Игру позавчера.

На газоне рядом с «маздой» суетилась стайка воробьев. Виртуальная реальность имитирована обычную даже в мелочах. Причем этих мелочей с каждым днем становилось все больше: вчера ни воробьев, ни других птиц в виртуальности не было.

Стас включил было магнитофон, но тут же выключил: зазвонил радиотелефон.

— Черная «Волга» Карлоса на подходе, — сообщил незнакомый мужской голос. — Пора и вам.

— Место встречи изменить нельзя, — хмыкнул в ответ Стас.

Он въехал в уже знакомый переулок, под «кирпич», которого вчера здесь еще не было. Еще одно свидетельство дотошности устроителей Игры: знак «Въезд запрещен» напоминал о том, что городская милиция действительно у супертеррориста в кармане.

— Целуемся. Нас прогоняют. Ты устраиваешь сцену и остаешься, — предложил Стас вариацию на уже сыгранную ими несколько дней назад тему. Но то было в Багдаде. Здешние менты об этом знать не могут. И дотошные устроители Игры должны это учесть.

В открытое окно задувал ветерок, прекратившийся, как только Стас поднял стекло: имитация реальности была полной.

Едва они остановились у ворот особняка, из них выскочил милиционер.

— Ты что, ослеп, кретин?! В переулок въезд запрещен!

Стас и Влада уже целовались, действительно позабыв обо всем, даже об Игре.

— Да я вас сейчас! — забарабанил мент кулаками по крыше тренажера. — Опусти стекло!

— Что? Вы что-то сказали? — крикнул ему Стас.

С противоположной стороны переулка в него въехала черная «Волга» аж с тремя антеннами на крыше, резко затормозила перед воротами особняка, буквально в трех метрах от Стасовой «мазды».

— Я говорю: убирайся отсюда! — бесновался мент.

— Говорите громче! Не видите — у меня стекла подняты! — кричал ему в ответ Стас.

Из «Волги» выскочили еще двое милиционеров. Водитель, в штатском, остался сидеть за рулем.

Стас и Влада быстро опустили стекла, каждый со своей стороны, и их машина, проехав вперед метров семь, остановилась теперь с другой стороны «Волги».

— Ты что, не понял, придурок? — рысью подбежал к ним все тот же мент. Влада, разыграв свою часть спектакля, вышла из тренажера.

Стас оглянулся. Карлос — не было никаких сомнений в том, что это Карлос — шел от дверей особняка к воротам. На нем почему-то была форма железнодорожника — первый за все время прокол программистов Игры.

— Да еду я, еду! — медленно тронул Стас с места. — Из-за вас я с невестой поссорился.

Милиционер остервенело хлопнул ладонью по багажнику.

— Считай, что прав у тебя больше нет, сопляк!

В зеркале заднего вида Стас наблюдал, как Карлос уже подошел к машине. Выскочивший из «Волги» шофер услужливо открыл дверцу.

Стас резко бросил «мазду» влево и затормозил. Мент, только что кричавший на него, а теперь шедший к Владе, обернулся на визг тормозов и сразу же получил от Стаса «пулю» в лоб. Карлос и остальные охранники находились перед ним, как на ладони, позиция Влады была еще лучше. Но «стреляли» только в Стаса: на девчонку, явно еще школьницу, никто не обратил внимания.

Двух других ментов Стас уложил тремя выстрелами и успел заметить боковым зрением, что Карлос, дернувшись, оседает на асфальт — обделенная вниманием Влада, держа пистолет двумя руками, спокойно как в тире продырявила его голову.

Но шофер, оставленный Стасом напоследок, укрылся за капотом «Волги». Первая же его пуля прошила дверцу «мазды» совсем рядом со Стасом. Второй раз шофер выстрелить, к счастью, не успел. Стас его за «Волгой» не видел, а вот Влада расстреляла шофера почти в упор. И сразу же побежала к Карлосу, сделать контрольный выстрел. Стас, круто развернув машину, сдал назад, чуть не стукнув «Волгу», и распахнул дверцу. Влада была теперь в пяти шагах. Свое дело она сделала, но, метнувшись к тренажеру, поскользнулась и чуть не упала.

Впрочем, все обошлось, и через секунду Стас уже бросил «мазду» с места в карьер.

— Не спеши! Авария означает дисквалификацию, — напомнила Влада, отрешенно глядя вперед, когда Стас, словно в американском боевике, круто вывернулся из переулка. Лицо ее было белым как полотно.

Стас чуть было не проскочил на красный. С нетерпением ожидая зеленого, он скосил глаза на дверцу. Обшивка рядом с рукояткой подъема стекла была порвана, словно в дверцу и в самом деле попала пуля.

Они свернули с Кольцевой на Каширское шоссе, минут через пять остановились невдалеке от стоявшей с противоположной стороны такой же «мазды». Оставив пистолеты в машине — завтра они все равно будут ждать их на столе в гостиной, — антитеррористы пересели к бородатому водителю.

Повез он их почему-то не к Дому отдыха, а обратно в Москву. И тренажер их не «взорвался», как обычно. Промелькнул с левой стороны и исчез за поворотом.

— Куда вы нас везете? — забеспокоился Стас. Он знал, что водитель на вопросы не отвечает, и вздрогнул, когда тот впервые за три-четыре последних дня открыл рот.

— Домой, к папенькам и маменькам. Вы, наверное, соскучились по ним, детки?

— А как же Игра? Нас что, дисквалифицировали?

— Напротив! Вы, сладкая парочка, завоевали первый приз!

Вот он, в синей сумке! Возьмите! — перебросил бородач Стасу сумку с переднего сиденья на заднее. — Десять тысяч баксов, по пять на нос. Только никому не говорите, что вы победили, детки! Никому! — повторил он, на секунду обернувшись и оскалив зубы то ли в улыбке, то ли в угрозе. — Предкам навешайте лапши, что в сборную вас не взяли, и дело с концом. В ваших же интересах, детишки, помалкивать об Игре. И не вздумайте меня разыскивать — утоплю, как котят!

Стас дернулся было к кобуре, но ее на плече не было. Он растерянно посмотрел на Владу. Она сидела, вся такая же бледная, сжав колени и глядя мимо водителя на дорогу.

— Быстренько снимайте шлемы, здесь можно, — приказал бородатый, останавливаясь возле метро «Каширская» — Липучки уничтожите сами. И никому ни слова! Когда вы мне понадобитесь, я позвоню. О том, что звоню я, вы догадаетесь по кодовому слову «твикс», сладкая парочка!

Высадив их из машины, он рванул с места так резко, что Стас не успел запомнить новый номер его «мазды». Понял лишь, что он совсем не такой, каким был вчера.

Подсознательно Стас ожидал, что вопреки всему окажется перед входом в «гостиницу», она же «замок» и Дом отдыха, где они с Владой провели последние три недели. Но нет, перед ними действительно был вестибюль станции метро «Каширская».

— Ничего не понимаю, — пробормотал Стас.

— Не притворяйся! — рассердилась почему-то Влада. — Пошли!

Но повела она его не в метро, а за станцию, за автобусные остановки, туда, где каким-то чудом уцелел клочок травы и несколько деревьев. Сев на свободную скамейку, она потребовала платок. Стас, порывшись в карманах костюма, действительно нашел большой белый платок.

Сняв бежевую спортивную туфельку, Влада начала стирать с нее какие-то темные пятна.

Стас немедленно завладел и туфелькой, и платком. На белоснежной ткани платка грязь приняла багровый оттенок.

— Это… — опешил Стас, но Влада, оглянувшись, приложила палец к губам. И лишь убедившись, что поблизости никого нет, подтвердила:

— Да, это кровь. Настоящая!

Склонив голову на грудь Стаса, она вдруг беззвучно заплакала.

— Ну… Ну… — успокаивающе гладил Стас ее по волосам и плечам. — Мы же не думали, что все так получится…

— Я поскользнулась в луже крови… — шептала Влада. — На нем была форма то ли прокурора, то ли еще кого-то из судейских… И милиционеры были — настоящие! А не взорвали нас вместе с машиной потому, что собираются и дальше использовать! Ведь мы с тобой — «твикс», сладкая парочка наемных убийц! И мы даже не знаем, кто нас нанял!..

Старик в стоптанных туфлях сел на соседнюю скамейку и начал кормить голубей.

Стасу стало холодно. Он плотнее прижался к Владе, но теплее от этого не стало.

Влада права: последние минуты он лишь притворялся, будто ничего не понимает. Потому что вопреки очевидному все еще надеялся: это лишь Игра. Но теперь надежды рухнули. Сын профессора и дочь банкира, еще не закончившая школу — да, это идеальная пара. И никакая милиция их не защитит. Наоборот…

И ему теперь уже не нужно искать работу.