Искатель. 1990. Выпуск №5

Реймонд Чандлер КОРОЛЬ В ЖЁЛТОМ[2]

Джордж Миллар, ночной портье отеля «Карлтон», крепкий энергичный, элегантно одетый мужчина говорил в микрофон. Голос у него был спокойным, но во взгляде чувствовалось недовольство.

— Очень сожалею. Больше такого не повторится. Я сейчас пришлю человека.

Он сдёрнул с головы наушники с микрофоном, бросил их на коммутатор, быстро вышел из-за своей перегородки и направился в холл. В начале второго ночи отель был заполнен на две трети. В просторном холле горел неяркий свет. Откуда-то доносился звук радиоприёмника. Миллар спустился по трём невысоким ступеням. Свернув в арку, посмотрел на мужчину, растянувшегося на большом мягком диване. Тот лежал на боку, обложившись подушками, и, прикрыв от удовольствия глаза, слушал по радио музыку.

— Эй ты! — рявкнул Миллар. — Так ты следишь за порядком?!

Стив Грейс, высокий черноволосый мужчина лет двадцати восьми с глубокопосаженными глазами, медленно повернул голову и посмотрел на Мпллара. Он ткнул большим пальцем в сторону радио и улыбнулся.

— Кинг Леопарди. Ты слышишь, Джордж? Какой мягкий звук, как ангельское крылышко!

— Отличный звук! Только ты поднимись и убери его из коридора.

Стив Грейс удивлённо вскинул брови.

— Что? Опять? Я думал, что эти пташки уже давно в постелях.

Он спустил ноги с дивана и встал.

— Из восемьсот шестнадцатого говорят, что нет. Он там в коридоре с двумя своими дружками. На нём только жёлтые шорты. Они там устроили концерт. А одна из девиц из восемьсот одиннадцатого пляшет под музыку. Давай, Стив, разберись с ними. И чтобы всё было тихо.

Стив Грейс усмехнулся.

— Леопарди всё равно не отсюда. Мне можно использовать хлороформ или только дубинку?

Он прошёл по бледно-зелёному ковру, миновал арку и направился через холл к открытому лифту. Поднявшись на восьмой этаж, вышел в коридор. Словно резкий порыв ветра, на него налетел оглушающий звук. С полдюжины дверей были открыты, и из них выглядывали сердитые лица.

— Всё в порядке, — быстро проговорил Стив Грейс. — Это самый последний акт. Можно идти спать.

Он повернул за угол, и его чуть не сшибла волна громкой музыки. У стены в ряд стояли трое мужчин перед открытой дверью номера. Средний, шести футов роста, мощного телосложения, с тонкими усиками, играл на тромбоне. Его лицо раскраснелось от напряжения, а глаза блестели от выпитого спиртного. На нём были только жёлтые атласные шорты с вышитыми чёрными инициалами на левом боку. Двое других были в пижамах, оба пьяные, но не вдрызг. Один играл на кларнете, другой на саксофоне. А перед ними извивалась, плясала и пела совершенно фальшиво-скрипучим голосом блондинка в туфлях на высоком каблуке и чёрной пижаме с сиреневым кушаком.

— Всё! Конец! Концерт окончен! Разойдись!

Кинг Леопарди отнял от губ тромбон и проревел:

— Фанфары в честь местной охраны!

Все трое так дунули в свои инструменты, что стены затряслись. Девица засмеялась и дрыгнула ногой. Туфля слетела и попала Грейсу в грудь. Он поймал её в воздухе, прыгнул к девице и схватил за запястье.

— Вот так! — усмехнулся он. — С тебя и начнём.

— Держи его! — крикнул Леопарди.

Стив подхватил девицу под мышку и побежал. В одной открытой двери он увидел мужчину, побежал к следующей, проскочил внутрь, захлопнул пинком дверь и повернул ключ. Почти в это же мгновение в дверь ударили снаружи. Грейс не обратил на это никакого внимания. Он толкнул девицу по проходу мимо ванной и отпустил её. Она отшатнулась и привалилась к столу, тяжело дыша и сверкая глазами.

— Ну, как тебе понравилась доставка, сестрёнка?

— Пошёл к чёрту! — выдохнула она. — Кинг — мой приятель, понял? Нечего тут руки распускать.

— Ты что, выступаешь вместе с ними?

Она фыркнула.

— Откуда ты узнала, что они будут здесь?

На кровати лежала ещё одна девушка. Лицо её было повёрнуто к стене, на бледной щеке — спутанные волосы. На одной штанине пижамы был выдран клок. Девушка постанывала.

— Послушайте, крошки, — сердито сказал Грейс. — Вы можете лечь спать до утра или вылететь отсюда немедленно. Выбирайте.

— Убирайся из моей комнаты, фараон!

Блондинка схватила со стола зеркало и кинула его в Грейса. Он нагнулся, и зеркало ударилось о стену, но не разбилось. Черноволосая девушка перевернулась на кровати и устало проговорила:

— О-о, прекратите. Мне плохо.

Блондинка, покачивая бёдрами, подошла к бару у окна, налила себе полстакана виски и в несколько глотков осушила его, Грейс ничего не успел сделать. Девица поперхнулась, закашляла, выронила стакан и опустилась на четвереньки.

— Сейчас расквасишь себе нос, сестрёнка, — сказал Грейс с издёвкой.

Девица закачала головой, икнула, потянулась рукой с ярко накрашенными ногтями к губам. Потом попыталась встать, но поскользнулась и, повалившись на бок, тут же заснула.

Стив вздохнул, подошёл к окну, закрыл его на защёлку. Потом поднял блондинку с пола и положил её на кровать рядом с брюнеткой, открыл форточку, погасил свет и отомкнул дверь. Выйдя в коридор, он замкнул дверь специальным ключом, висевшим у него на цепочке.

— Вот так, — проговорил он тихо.

Теперь коридор опустел. Одна из дверей была по-прежнему открыта. Это был номер восемьсот пятнадцать, что находился через две двери от номера, из которого вышел Грейс. Из открытой двери доносился негромкий звук тромбона, негромкий, если бы не половина второго ночи.

Стив Грейс вошёл в этот номер, закрыл дверь плечом и прошёл мимо ванной в комнату. Там был только Кинг Леопарди. Солист оркестра сидел, развалившись, в кресле. Рядом стоял стакан с виски.

Стив закурил, выпустил облако дыма и уставился на музыканта полувосхищённым, полупрезрительным взглядом.

— Гаси свет, желтоштанник. Ты отлично играешь на трубе и тромбоне. Но здесь не место, я уже говорил тебе. Убери инструмент.

Леопарди ехидно улыбнулся и издал на тромбоне нечто вроде смеха.

— Он мне будет указывать, — буркнул он. — Леопарди делает что хочет, когда хочет и где хочет. Пока ему ещё никто не мешал. Вали отсюда.

Стив подошёл поближе к высокому загорелому музыканту и терпеливо произнёс:

— Убери свою дудку. Люди хотят спать. На сцене ты великий мастер, а в других местах — самый обыкновенный парень с кучей денег и паршивой репутацией. У меня работа, и я её делаю. Ещё раз дунешь в эту штуковину, и я завяжу её у тебя на шее.

Леопарди опустил тромбон, сделал большой глоток из стакана, поднял тромбон к губам, набрал воздуха и дунул в него изо всех сил. Затем он неожиданно встал и ударил Стива инструментом по голове.

— Терпеть не могу гостиничных ищеек, — сказал он. — От них несёт, как из унитаза.

Стив отступил и потряс головой. Потом он сделал выпад и нанёс Леопарди удар ребром ладони. Удар, казалось, был не сильным, но Леопарди пролетел через всю комнату и упал на спинку кровати, правая рука у него оказалась в открытом чемодане.

На мгновение оба замерли. Потом Стив отпихнул ногой тромбон и погасил сигарету в стеклянной пепельнице.

— Если хочешь неприятностей, — сказал он, — ты можешь их получить.

Леопарди слегка скривил губы и вытащил руку из чемодана. В ней был зажат пистолет. Большим пальцем он снял пистолет с предохранителя и наставил на Стива.

— Получи-ка сам, — сказал он и выстрелил.

Звук выстрела в закрытой комнате был оглушителен. Зеркало, стоявшее на бюро, брызнуло осколками. Один из них резанул Стива по щеке. На ней тут же показалась полоска крови. Стив прыгнул к Леопарди, ударил его в грудь плечом и одновременно вышиб из руки пистолет, который отлетел под кровать.

— Ты это зря затеял, брат, — сказал он тихо и, схватив музыканта левой рукой за волосы, начал поднимать на ноги. Леопарди завопил и дважды ударил Стива в челюсть. Тот ещё сильнее потянул музыканта за волосы и заставил его развернуться, так что третий удар угодил уже в плечо. Стив схватил правой рукой музыканта за запястье и завернул руку за спину. Леопарди охнул и, согнувшись, стал на колени. Стив приподнял его за волосы и нанёс три резких коротких удара в солнечное сплетение, потом отпустил и нанёс четвёртый удар. Леопарди обмяк, и его вырвало.

Стив прошёл в ванную и снял с вешалки полотенце. Он бросил его Леопарди, затем поднял чемодан на кровать и начал швырять туда вещи.

Леопарди вытер лицо и встал на ноги, всё ещё покачиваясь. Он был совершенно бледным.

— Одевайся, Леопарди. Или уходи так. Мне всё равно, — сказал Стив Грейс.

Леопарди, спотыкаясь и ощупывая стенку, как слепой, пошёл в ванную.

Когда дверь лифта открылась, Миллар стоял совершенно неподвижно. Первым из лифта вышел Леопарди, на нём был шарф, сдвинутая набок шляпа и перекинутое через руку пальто. Он шёл скованно, слегка согнувшись, лицо его было бледно-зелёного цвета. Следом вышли Стив Грейс с чемоданом и носильщик Карл, который нёс ещё два чемодана и два чёрных кожаных футляра с инструментами. Стив подошёл к Миллару, стоявшему за конторкой.

— Счёт для мистера Леопарди, он уезжает.

Миллар вытаращил глаза на Стива.

— Я… Я думаю, Стив…

— Я так и понял, что счёта нет.

Леопарди неприятно улыбнулся и вышел через дверь, которую открыл для него носильщик. У отеля стояло два ночных такси. Одно из них сразу же подъехало к крыльцу. Носильщик положил чемоданы в багажник, а Леопарди сел рядом с таксистом, потом наклонился к открытому окну и сказал:

— Мне жаль. Действительно жаль.

Стив Грейс отступил, машина поехала по улице и, повернув за угол, скрылась из виду. Стив достал из кармана монету в двадцать пять центов и подал её носильщику.

— От Кинга, — сказал он. — Сохрани её. Будешь показывать своим внукам.

Стив вернулся в отель, прошёл к лифту, не глядя на Миллара, поднялся на восьмой этаж, отомкнул своим ключом номер Леопарди и прошёл в комнату. Там он отодвинул от стены кровать, поднял пистолет тридцать второго калибра, положил его в карман и начал оглядывать пол, ища гильзу. Он нашёл её у корзины для мусора, наклонился, чтобы поднять, и замер. В корзине лежали клочки бумаги с наклеенными на них буквами из газетных заголовков. Стив поднял гильзу, сунул её в карман, потом взял корзину, придвинул кровать на место и вытряхнул на неё клочки бумаги. Выбрав из кучи мятых бумажек и спичек клочки с наклеенными буквами, он пошёл с ними к столу. Через несколько минут он сложил клочки в записку.

«Десять тысяч в четверг вечером, Леопарди. На следующий день после первого концерта в клубе «Шалотт». Иначе — занавес. Её брат».

— Хм, — произнёс Стив Грейс. Он смахнул клочки в конверт с названием отеля и сунул его в карман. — А этот парень не из робкого десятка, — сказал он, закурив. — Этого у него не отнимешь, как и его инструмент.

Он вышел из номера, запер его своим ключом, прошёл по тихому коридору к номеру, где находились две девицы, и негромко постучал. Скрипнул стул, и к двери кто-то подошёл.

— В чём дело? — послышался спокойный, трезвый голос. Это говорила не блондинка.

— Охрана отеля. Мне надо поговорить.

— Ты и так говоришь.

— Я хочу поговорить без двери.

— У тебя есть свой ключ. Открывай.

Шаги удалились. Стив открыл своим ключом дверь и вошёл. На столе горела лампа под абажуром, блондинка храпела на кровати, а у окна на стуле сидела брюнетка, скрестив ноги, и пустыми глазами смотрела на Стива.

Он подошёл к ней, показал пальцем на дырку в пижаме и тихо сказал:

— Ты не болеешь. Ты не была пьяной. Эта дырка появилась давно. Что у вас за рэкет? Трясёте Леопарди?

Девица затянулась сигаретой и продолжала молча смотреть на него.

— Леопарди выехал, — сказал Стив. — Теперь у вас, сестрёнка, ничего не выйдет. — Он внимательно смотрел на неё.

— У-у! Как мне надоели эти гостиничные сыщики! — воскликнула девица с неожиданной злобой в голосе. Она резко встала, прошла мимо него в ванную и закрылась.

Стив пожал плечами и проверил пульс у спящей блондинки — неровный, слабый, как у пьяного. Он посмотрел на большую сиреневую сумку, лежавшую на бюро, поднял её и снова опустил. Сумка громко ударилась о стекло, как будто в ней лежал кусок железа. Стив схватил сумку, сунул в неё руку и нащупал пистолет. Он открыл сумку пошире и увидел небольшой автоматический пистолет двадцать пятого калибра. Рядом лежала полоска белой бумаги. Он вытащил её и посмотрел — квитанция с фамилией и адресом. Стив сунул листок в карман, положил сумку на бюро и, когда брюнетка вышла из ванной, отошёл к окну.

— Чёрт! Ты всё ещё здесь? — резко проговорила она. — Ты же знаешь, что случается с гостиничными сыщиками, которые пробираются ночью в женские номера.

— Да. У них бывают неприятности. В них даже могут выстрелить.

Выражение лица у девицы изменилось, она украдкой взглянула на сиреневую сумку.

— Знаешь Леопарди? — спросил Стив, глядя на девицу. — Он не играл здесь уже два года. А раньше был обыкновенным трубачом в оркестре Вэйна Ютигора — дешёвая группа.

Брюнетка прошла мимо Стива и уселась у окна.

— Блоссом его знала. Вон она, на кровати.

— Вам было известно, что он сегодня приезжает в наш отель?

— А тебе-то что за дело?

— Я бы сам никогда не подумал, что он может сюда приехать, — сказал Стив. — У нас здесь тихое место. И не могу представить, чтобы кто-то приехал сюда шантажировать его.

— Иди куда-нибудь в другое место и представляй там. Я хочу спать.

— Спокойной ночи, дорогуша, — сказал Стив. — И не забудь запереть дверь.

Редковолосый тощий блондин с худым лицом стоял у конторки Миллара и барабанил по ней пальцами. На нём был серый костюм и шарф. Похоже, он только что встал с постели. Он посмотрел на Стива своими тёмно-зелёными глазами, когда тот вышел из лифта и прошёл к конторке. Стив положил ключ с биркой.

— Ключ Леопарди, Джордж. У него в номере разбитое зеркало, а на ковре его ужин, в основном виски. — Стив повернулся к тощему блондину. — Вы хотели меня видеть, мистер Питерс?

— В чём дело, Грейс? — сказал блондин таким тоном, словно уже ожидал услышать в ответ ложь.

— Леопарди и два его дружка из оркестра были на восьмом этаже, остальные — на пятом. На пятом все улеглись. А на восьмом две шлюшонки сумели поселиться рядом с Леопарди. Они устроили там шумную вечеринку. Пришлось с ними разобраться.

— У тебя на щеке кровь, — холодно произнёс Питере. — Вытрись.

Стив достал платок и стёр уже спёкшуюся кровь.

— Девиц я загнал в номер. Двое помощников Леопарди все поняли и тоже ушли. А сам он решил, что все хотят послушать, как он играет на тромбоне. Я пригрозил, что обмотаю ему шею этим тромбоном, а он меня стукнул им по голове. Я ему врезал, а он достал пистолет и выстрелил в меня. Вот его пистолет. — Он вытащил его и положил на конторку. Рядом положил гильзу. — Ну, я его привёл в чувство и вышвырнул, — закончил Стив.

Питерс продолжал постукивать по конторке.

— Похоже, ты, как всегда, был очень вежлив.

— Он стрелял в меня, — тихо повторил Стив, глядя на Пи- терса. — Из этого пистолета. Но промахнулся, а мог бы и попасть. Я не хочу, чтобы в моём брюхе появились лишние дырки.

Питерс нахмурился и сказал очень вежливо:

— Вы у нас числитесь ночным дежурным, потому что нам не нравится называть вас гостиничным детективом. Но никто не имеет права выселять постояльцев из отеля без моего разрешения. Никто, мистер Грейс.

— Но ведь он же стрелял в меня! Разве вы не понимаете?

— Подумайте ещё вот о чём, — продолжал Питерс. — Контрольный пакет акций этого отеля принадлежит мистеру Халсею Г. Уолтерсу. Мистер Уолтерс владеет также и клубом «Шарлотт», где Кинг Леопарди открывает свои концерты в среду вечером. И что, вы думаете, я вам должен сейчас сказать?

— Что я уволен, — выдавил Стив.

— Совершенно верно, мистер Грейс. Спокойной ночи.

Питерс повернулся и пошёл к лифту. Когда дверь лифта закрылась, Стив посмотрел на Миллара.

— Уолтерс. Большая шишка. Хм, — сказал он тихо. Такой умный, что решил, будто в клубе «Шалотт» и здесь, в отеле, одна и та же публика. Это Питерс написал Леопарди, чтобы он приезжал сюда?

— Думаю, что он, Стив.

— А чего ж он тогда не поселил его в отдельном люксе в башенке за двадцать пять долларов в сутки? И почему Квиллан позволил этим девицам поселиться рядом?

Миллар пригладил свои чёрные усы.

— Наверное, у него не было денег. А про девиц я не знаю.

Стив шлёпнул ладонью по конторке.

— Уволен за то, что не позволил пьянице устроить на этаже концерт и тир. Чепуха какая-то! Мне будет жаль это место!

— Я тоже буду по тебе скучать, Стив, — сказал Миллар. — Но только через неделю. С завтрашнего дня я уезжаю на неделю отдыхать. У моего брата есть домик в районе Крестлайн.

— Не знал, что у тебя есть брат, — сказал Стив рассеянно.

— Он редко сюда приезжает. Здоровый парень. Бывший боксёр.

Стив кивнул и выпрямился.

— Ладно, докончу дежурство на диване. Ты куда-нибудь убери этот пистолет, Джордж.

Он улыбнулся кисло, пошёл в свою тесную комнатёнку, где стояло радио. Там он взбил подушки, затем вдруг полез в карман и вытащил листок бумаги. Это была квитанция на оплату квартиры мисс Мэрилин Делорм, улица Корт-стрит, сто восемнадцать, квартира двести одиннадцать. Стив сунул квитанцию в бумажник и тихо сказал:

— Кажется, у меня будет другая работёнка. Что-то здесь не чисто.

Он прошёл в телефонную будку и набрал номер круглосуточной музыкальной радиопрограммы.

— Вы не прокрутите «Одиночество» Кинга Леопарди? — попросил он.

— У нас тут целая куча заявок. А «Одиночество» мы уже дважды крутили. А кто это звонит?

— Стив Грейс, ночной дежурный из отеля «Карлтон».

— О, трезвый парень при исполнении обязанностей. Для тебя — всё что угодно.

Стив вернулся к своему дивану, включил радио и улёгся на спину.

Минут через десять по радио зазвучала труба Кинга Леопарди.

— Чёрт! — пробурчал Стив, когда мелодия закончилась. — Вот играет! Может быть, я зря с ним так.

Улица Корт-стрит находилась в старой части города, в итальянском районе, районе художников. Она шла по вершине холма Банкер-Хилл; на ней можно было встретить бывших жителей Гринвич-Виллидж и преступников, скрывающихся от ареста, женщин на один вечер и клиентов, ругающихся со старыми высохшими владельцами мощных особняков. Когда-то Банкер-Хилл было приятным местом, и до сих пор с тех времён сохранился фуникулёр под названием «Полёт ангела».

Была вторая половина дня, когда Стив Грейс, единственный пассажир канатной дороги, сошёл с неё на вершине Банкер-Хилл. Он был в хорошо подогнанном голубом костюме, высокий и широкоплечий. Свернув на Корт-стрит, Стив начал смотреть номера домов. Нужный номер оказался вторым от угла, напротив дома из красного кирпича, над которым золотыми буквами было написано: «Похоронное бюро Паоло Перруджини». У входа стоял седоволосый, покрытый бородавками итальянец и курил сигару, ожидая, пока кто-нибудь умрёт.

Дом сто восемнадцать был трёхэтажным со стеклянным входом, завешанным грязной сетчатой шторой. Узкий ковёр в коридоре, двери с номерами, написанными блёклой краской, лестница.

Стив Грейс поднялся по ступеням боковой лестницы и нашёл комнату номер двести одиннадцать, где жила мисс Мэрилин Делорм. Он слегка постучал в дверь, за ней не слышалось никаких звуков. В коридоре тоже было тихо. За дверью напротив номера двести одиннадцать кто-то всё время кашлял.

Стоя в полумраке коридора, Стив Грейс думал, зачем он сюда пришёл. У мисс Делорм был в сумке пистолет. Леопарди получил письмо с угрозой и порвал его. Мисс Делорм выехала из отеля «Карлтон» через полчаса после того, как Стив поговорил с ней о Леопарди. И всё же…

Он вытащил свои ключи и начал изучать замок в двери. Похоже, его можно было открыть. Он попробовал — и через некоторое время вошёл в комнату. Оба окна в комнате были зашторены. В воздухе пахло пудрой. На откидной двуспальной кровати лежал журнал и две подушки. На тумбочке — туалетный набор, расчёска, маникюрные приборы. В ванной — пусто. В шкафу — много одежды и два чемодана. Вся обувь была одного размера.

Стив стоял у кровати, пощипывая себя за подбородок.

— Блоссом, блондинка, здесь не живёт, — произнёс он тихо — Только Мэрилин, брюнетка с дыркой в пижаме.

Он вернулся к тумбочке и выдвинул ящики. В нижнем стояла коробка с патронами для пистолета двадцать пятого калибра. Порылся в окурках в пепельнице. Все они были испачканы помадой. Стив махнул рукой.

— Пустая трата времени, Стив.

Он пошёл к двери и взялся за ручку, потом повернулся, подошёл к кровати и поднял её. Мэрилин Делорм лежала под кроватью на боку. На длинных скрещённых ногах не было одного тапочка. Там, где кончались чулки, было видно кожу и застёжки пояса. Платье на ней было с коротким рукавом. На шее виднелись тёмно-синие пятна.

Открытый рот искажал выражение лица. Тело уже похолодело, но не окоченело. Она была мертва не менее двух-трёх часов, но не более шести.

Рядом с ней лежала лиловая сумка. Стив не притронулся ни к одной из высыпанных из сумки вещей. Пистолета не было. Не было и никаких бумаг.

Стив опустил кровать и начал вытирать все предметы в комнате, к которым прикасался. Затем он прислушался и вышел в пустой коридор. Человек за дверью напротив по-прежнему кашлял. Стив спустился на первый этаж, посмотрел почтовые ящики и пошёл по коридору к двери.

За дверью монотонно поскрипывал стул. Стив постучал, и в ответ послышался резкий женский голос. Стив обернул ручку двери носовым платком, нажал на неё и вошёл.

В центре комнаты в старом кресле-качалке сидела, покачиваясь, женщина с серым лицом и в простых чулках. Она посмотрела на Стива глазами дохлой золотой рыбки.

— Вы управляющая?

Женщина перестала раскачиваться и визгливо крикнула:

— Эй! Джейк! Тут пришли!

В комнату из другой двери вошёл крупный мужчина с банкой пива. Он был лысым с толстой шеей и маленькими поросячьими глазками, которые, как и у женщины, совершенно ничего не выражали. Он уже дня два не брился. В расстёгнутой у ворота рубашке была видна мощная волосатая грудь.

Он протянул старухе банку пива. Она быстро схватила её и сказала:

— Я так устала. Ничего не соображаю.

— Управляющий? — спросил мужчину Стив.

— Да. Джейк Стоянофф. Вес — двести восемьдесят шесть фунтов и всё ещё силён.

Он наклонился вперёд и щёлкнул красными подтяжками. Выражение глаз его осталось неизменным.

— Кто живёт в двести одиннадцатом?

— Дама.

— Одна?

— Продолжай спрашивать меня, — сказал мужчина, взяв с грязного стола зажжённую сигару, сунул её в рот.

— Я и так спрашиваю, — сказал Стив.

— Спрашивай меня в кухне.

Мужчина повернулся и открыл дверь. Стив прошёл мимо него. Мужчина открыл холодильник и достал две банки пива. Одну он подал Стиву.

— Сыщик?

Стив достал из бумажника визитную карточку, отпечатанную сегодня утром, и подал её.

Мужчина прочёл.

— Значит, один из этих… Ну, и что она натворила?

— Я думаю, обычный промысел. Трюк с порванной пижамой,

Стив пожал плечами.

— Только на этот раз ничего не вышло.

— Как это? — Мужчина пыхнул сигарой. — Ну ладно, иди занимайся этим делом.

— Не боитесь полиции?

Мужчина громко засмеялся.

— Что за чепуха, братец. Ты же частный сыщик. Всё будет тихо. Так что иди и занимайся своим делом спокойно. Даже если бы сюда притащилась полиция, меня это мало волнует. Иди в любую комнату. Полиция не беспокоит Джейка.

Стив не отводил взгляда от мужчины. Тот, похоже, разговорился.

— Я ведь добрый. Никому не мешаю. Ни во что не суюсь…

— У тебя большие руки. Ты мог это сделать.

— Что?

— Да, — тихо повторил Стив. — Может быть, ты и не виноват, но с такими руками тебя не оставят в покое.

Мужчина допил пиво, бросил банку в корзину под раковиной и повернулся левым боком к Стиву.

— Что-то я никак не пойму. Ты что хочешь повесить на меня? Я же…

— Хватит, — сказал Стив. — Её задушили. Она там, в комнате, под кроватью. Её задушили где-то в середине утра. Большими руками. Как у тебя.

Мужчина ловко вытащил пистолет, он словно вырос у него из руки.

Стив нахмурился, но не двинулся с места.

— Ты лихой парень, но лучше быстро всё расскажи.

— Я постучал. Никто не ответил. Замок был простым. Я вошёл. Там не было никаких следов борьбы. Я нашёл её, уже когда хотел уходить. Она лежала под кроватью. Мёртвая, мистер Стоянофф. Уберите «пушку». Полиция же вас не беспокоит?

— И да, и нет, — прошептал мужчина. — Иногда у меня бывают неприятности. Ты что-то сказал насчёт моих рук.

Стив покачал головой.

— Нет. Это я просто так сказал. У неё на шее следы ногтей, а у вас ногти очень коротко обкусаны. Так что вы ни при чём.

Мужчина не посмотрел на свои руки. Он очень побледнел, на лбу выступил пот. Тут за дверью послышался стук. Скрип качалки прекратился, и пронзительный голос женщины прокричал:

— Эй! Джейк! Тут пришли!

Мужчина насторожился.

— Эта карга не может сдвинуться с места, даже если дом загорится.

Он вышел и замкнул дверь снаружи.

Стив быстро осмотрел кухню. Над раковиной было маленькое окошко и больше никаких дверей. Он взял свою визитную карточку, которую мужчина оставил на раковине, и сунул её обратно в карман. Потом достал из кобуры под мышкой свой короткоствольный пистолет.

В этот момент за стеной прогремели выстрелы. Стив ударил ногой в дверь. Она не поддалась. Стив ругнулся, отошёл подальше и со всего маху ударил плечом в дверь. На этот раз она распахнулась, и Стив оказался в комнате. Женщина сидела в кресле-качалке и, вытянув шею вперёд, прислушивалась.

— Стреляют, — произнесла она. — Где-то рядом. Кажется, в аллее.

Стив бросился к двери, толкнул её и выскочил в коридор.

Мужчина ещё стоял на ногах в дюжине футов от Стива. Он держался за стену и смотрел на дверь, выходившую на аллею у подъезда. Пистолет лежал у его ног. Одна из дверей открылась, и из неё выглянуло женское лицо. Тут же дверь захлопнулась, и из комнаты загремело радио. Мужчина опустился на четвереньки и пополз по коврику. Потом он остановился и вообще перестал двигаться. Стив бросился к двери и выбежал на подъездную аллею. В дальнем конце, набирая скорость, уезжал серый автомобиль. Стив поднял пистолет, прицелился, но в этот момент машина повернула и скрылась из вида. Он рванулся вперёд, убирая на ходу пистолет в кобуру, и, выбежав из подъезда на аллею, не увидел никакой машины. Он обошёл стену, вышел на тротуар и, уже не спеша, двинулся в сторону небольшого кафе. Он вошёл туда и заказал кофе. Через некоторое время послышалась полицейская сирена.

Стив выпил кофе, заказал себе ещё. Закурил. Потом вышел и направился пешком к основанию холма, где начинался фуникулёр «Полёт ангела». Там он сел в свою машину и поехал в маленькую гостиницу, где этим утром снял себе комнату.

Билл Докери, распорядитель клуба «Шалотт», стоял в неосвещённом проходе в обеденный зал и зевал. По-настоящему клуб ещё не начал работать. Время для ужина ещё не пришло, только для вечернего коктейля. Большая игра пойдёт позже. Клуб «Шалотт» был игорным заведением высокого класса.

Швейцар открыл входную дверь, и в неё вошёл Стив Грейс.

Докери не спеша пошёл через вестибюль встретить гостя.

Стив остановился и оглядел шикарный интерьер фойе.

— Чем могу служить? — спросил его подошедший Билл Докери.

— Кинг Леопарди здесь?

Интерес в глазах Докери несколько угас.

— А-а, солист оркестра? У него завтра первое выступление.

— Я подумал, что он уже здесь, — репетирует, готовится.

— Вы его знакомый?

— Я его знаю. Только я не ищу работу, если вы об этом.

Докери покачался на пятках. У него начисто отсутствовал слух, и имя Леопарди для него значило не больше, чем горсть семечек.

— Я видел его недавно в баре, — сказал Докери, слегка улыбнувшись и показывая направление своим мощным квадратным подбородком.

Стив прошёл в бар. Он был заполнен на одну треть. В арке играл небольшой испанский оркестр. Танцевальной площадки не было. У длинной стойки стояли удобные стулья, недалеко находились небольшие круглые столики. С трёх сторон у стен располагались мягкие сиденья. Между столиками, как мотыльки, порхали официанты.

Стив Грейс заметил Леопарди. Тот сидел в углу с девушкой. Девушка была сногсшибательной: высокая, с огненно-рыжими волосами, на голове под невероятным углом — чёрный бархатный берет с двумя искусственными бабочками. Тёмно-красное шерстяное платье, на одном плече — чёрно-бурая лиса. В её больших серо-голубых глазах проглядывала скука. Левой рукой в перчатке она покручивала рюмку, стоявшую на столе.

Леопарди сидел прямо напротив девушки и, наклонясь, что-то ей говорил. В старом кремовом спортивном костюме он выглядел ещё шире и мощнее. Когда Стив приблизился к их столику, Леопарди смеялся.

Стив остановился и шагнул за соседний столик. Это движение привлекло внимание Леопарди. Он повернулся, в глазах его появилось раздражение. Опёршись обеими руками о стол, он отодвинулся на стуле и встал. Театрально коснувшись тонких усов, отчётливо произнёс:

— Ты — сукин сын!

Мужчина за одним из ближайших столиков повернул голову в сторону Леопарди и нахмурился. Официант, направлявшийся к Стиву, остановился и отступил. Девушка за столиком Леопарди посмотрела на Стива, затем откинулась на мягкую спинку и, облизнув указательный палец на правой руке, поправила каштановую бровь.

Стив не двигался. На щеках его вспыхнул румянец. Стив тихо сказал:

— Ты кое-что забыл в отеле. По-моему, тебе надо что-то с этим делать. Вот, возьми.

Леопарди взял из протянутой Стивом руки листок с наклеенными кусочками бумаги, прочёл его, смял и бросил на пол. Потом сделал шаг к Стиву и громко повторил:

— Сукин сын!

Мужчина, который только что хмурился, резко поднялся и сказал:

— Мне не нравится, когда так выражаются в присутствии моей жены.

— Пошёл к чёрту вместе со своей женой! — сказал ему Леопарди, даже не повернувшись.

Мужчина покраснел. Его жена встала, схватила сумочку и пальто и быстро вышла. Мужчина после недолгого колебания последовал за ней. Официант быстро вышел в фойе.

Леопарди сделал ещё один шаг и ударил Стива в челюсть. Стив покачнулся от удара и отступил, опёршись рукой о столик и опрокинув при этом фужер. Он повернулся, чтобы извиниться перед сидевшей за столиком парой, но Леопарди быстро прыгнул вперёд и ударил Стива в ухо.

В бар вошёл Докери и направился в их сторону. Стив охнул, повернулся к Леонарди.

— Постой, ты, идиот. Это ещё не всё. Там…

В это мгновение Леопарди быстро приблизился и нанёс ещё один удар в челюсть. Кровь потекла из разбитой губы Стива. Рыжеволосая девушка взяла свою сумочку и начала вставать. Леонарди повернулся и пошёл к выходу. Докери протянул руку, пытаясь остановить его, но тот отвёл её и вышел из бара. Девушка снова положила сумочку на стол и уронила на пол платок. Она посмотрела на Стива и спокойно сказала:

— Вытрите кровь на подбородке, а то она испачкает вам рубашку.

Докери подошёл к Стиву, взял его за руку и попытался потянуть за собой.

— Пройдёмте!

Стив стоял и смотрел на девушку. Докери не сдвинул его ни на дюйм. Стив достал носовой платок, вытер кровь и, повернувшись к людям за столиком, сказал:

— Я очень сожалею. Потерял равновесие.

Девушка, чей фужер опрокинул Стив, вытирала салфеткой платье. Она улыбнулась Стиву и сказала:

— Вы не виноваты.

— Вы ударили его? — спросил Докери.

— Нет, — ответил Стив.

— Вы ему что-то сказали, из-за чего он вас ударил?

— Нет.

Рыжеволосая девушка наклонилась за упавшим платком. Она долго его поднимала, а потом снова села за стол.

— Всё правильно, Билл, — сказала она спокойно, обращаясь к Докери. — Просто Кинг опять показал свою любовь к публике.

— Он ударил меня три раза, — сердито сказал Стив, глядя на Докери, — и не получил сдачи. Ты бы выдержал такое?

Докери оценивающе посмотрел на Стива.

— Убедил. Я бы не выдержал. — Докери улыбнулся девушке. — Мы не любим шума. — Он поправил гвоздику в петлице и ушёл.

Стив приложил платок к губе и стал шарить взглядом по полу.

— То, что вы ищете, у меня в платочке, — сказала рыжеволосая девушка. — Не хотите присесть?

В её голосе было что-то запоминающееся. Стиву показалось, что он его уже слышал раньше.

Он сел напротив девушки на место Леопарди.

— С меня причитается. Я ведь была с ним, — сказала девушка и позвала официанта.

— Кока-колу и рюмку горького ликёра, — заказал Стив.

Официант повернулся к рыжеволосой:

— Мадам?

— Брэнди с содовой.

Официант кивнул и ушёл.

— Кока-колу и немного ликёра, — передразнила девушка.

Стив посмотрел ей в глаза и тихо сказал:

— Я очень редко пью. Я отношусь к тем, кто хочет выпить кружечку пива, а приходит в себя где-нибудь в Сингапуре через пару месяцев.

— Я не верю ни одному вашему слову. Вы давно знаете Кинга?

— Со вчерашнего вечера. У меня с ним не ладится.

— Это я поняла.

Она засмеялась.

— Отдайте мне эту бумагу, леди.

— О, какой вы нетерпеливый. У нас много времени. Вы не снимаетесь в кино?

— Ещё чего.

— Я тоже. Слишком высокая. Мужчинам приходится вставать на ходули, чтобы обнять меня.

Официант принёс напитки и ушёл.

— Отдайте мне эту бумагу, леди, — упрямо повторил Стив.

— Мне не нравится ваше «леди». Как будто разговариваешь с копом[3].

— Я не знаю вашего имени.

— А я — вашего. Где вы познакомились с Леопарди?

Стив вздохнул. Прислушался к оркестру.

— Ми — на полтона ниже. Странный эффект.

Девушка посмотрела на него с интересом.

— Я бы никогда не обратила на это внимания. Хотя я и неплохая певица. Но вы не ответили на вопрос.

— Вчера вечером я работал детективом в отеле «Карлтон». Они называли меня ночным служащим, но я был детективом. Там остановился Леопарди. Он сильно разошёлся, и я его вышвырнул. А меня уволили.

— Теперь я начинаю понимать. Но вы не назвали своего имени.

Стив достал из бумажника одну из визитных карточек и подал девушке. Она взяла её и, отпив из рюмки, прочла.

— Хорошее имя, — сказала она, — но адрес не очень хороший. И «частный детектив» — тоже не очень хорошо. Надо, чтоб в нижнем левом углу было мелко написано «Расследование дел».

— Ладно. Только отдайте мне, пожалуйста…

Она положила смятый листок ему в руку.

— Разумеется, я не читала, но мне бы хотелось. Я надеюсь, вы достаточно доверяете мне, — она посмотрела на его карточку, — Стив.

Он усмехнулся.

Девушка положила визитную карточку в сумочку, стряхнула невидимую пылинку с лисицы, отпила ещё.

— Мне пора идти. — Она подозвала официанта и рассчиталась, потом поднялась.

— Сядьте, — резко сказал Стив.

Она удивлённо посмотрела на него. Потом села, откинувшись на спинку. Стив наклонился к ней через стол и спросил:

— А вы хорошо знаете Леопарди?

— Встречаемся уже несколько лет. Если вам это интересно. Только, ради бога, не изображайте из себя умника. Я таких терпеть не могу. Когда-то я пела для Леопарди, но не очень долго. Для него нельзя долго просто петь, вы понимаете, о чём я.

— Вы с ним пили.

— Да. Он здесь будет выступать с завтрашнего дня. Хотел, чтобы я снова пела. Но я отказалась, хотя мне, наверное, придётся петь с ним неделю или две. У владельца этого клуба мой контракт.

— Уолтерс, — произнёс Стив. — Говорят, он хваткий. Я с ним незнаком, но хотелось бы встретиться. В конце концов, мне надо на что-то жить. Вот, читайте.

Он бросил на стол смятые клочки бумаги.

— А ваше имя?

— Долорес Чозза.

— Мне нравится, как вы поёте. Я слышал многие ваши песни.

Девушка развернула клочки и прочитала.

— А кто порвал записку?

— Думаю, Леопарди. Клочки валялись в его номере, в корзине для бумаг. Я собрал их, когда он ушёл. А он смелый парень или уже не обращает внимания на такие записки.

— Или решил, что это блеф, — сказала она и, собрав клочки, вернула их Стиву.

— Может быть. Но если он такой, как я о нём слышал, то тот, кто написал записку, тоже не из трусливых. Он собирается не просто тряхнуть Леопарди.

— Леопарди такой, как ты о нём слышал.

— Женщине было бы не очень трудно к нему подобраться, да? Женщине с пистолетом.

— Да. И любой бы ей помог. Так что забудь про всё. Если ему потребуется охрана, Уолтерс даст людей больше, чем полиция. А если ему этого не нужно, то кому какое дело?

— Вы и сами не слабая, мисс Чозза.

Она промолчала. Лицо её побледнело и посуровело.

Стив допил свой бокал, взял шляпу и встал.

— Спасибо за угощение, мисс Чозза. Теперь, когда я с вами познакомился, я буду с ещё большим нетерпением ждать ваших песен.

— Что это вдруг так официально? — спросила она.

Он ухмыльнулся.

— Пока, Долорес.

— Пока, Стив. Удачи тебе в твоём деле. Если я что-нибудь услышу…

Стив повернулся и вышел из бара.

Огни Лос-Анджелеса сверкали и подмигивали Стиву, когда он выводил свой автомобиль со стоянки. Световые столбы прожекторов шарили по осеннему безоблачному небу, как будто искали вражеские бомбардировщики. Стив проехал несколько кварталов, вышел из машины и купил вечернюю газету. В ней ничего не было о трупе в доме сто восемнадцать по Корт-стрит. Стив поужинал в небольшом кафе и пошёл в кинотеатр, который находился рядом с его гостиницей. После кино он пошёл и купил выпуск «Трибьюн». Там было написано про обоих.

Полиция предполагала, что Стоянофф мог задушить девушку. Про неё было написано, что она стенографистка, но в данное время не имела постоянной работы. Фотографии девушки в газете не было, только небольшой, похоже, отретушированный снимок Стояноффа. Полиция искала мужчину, который беседовал с управляющим как раз перед тем, как его застрелили. Несколько человек сообщили, что это был высокий мужчина в тёмном костюме. Это было всё, что удалось узнать полиции. Стив кисло улыбнулся, зашёл в кафе выпить чашку кофе, а потом поднялся в свою комнату. Время подходило к одиннадцати часам. Когда он открывал дверь, зазвонил телефон.

Стив закрыл дверь и остановился в темноте, вспоминая, где находится телефон. Затем он прошёл прямо к аппарату, сел на стул и снял трубку.

— Алло?

— Это Стив? — спросил низкий знакомый голос.

— Да, Стив. Я узнал вас. Слушаю.

— В конце концов вы станете детективом. И я дам вам первое задание. Вы можете приехать ко мне? Только срочно. — Она назвала район, улицу и номер дома. — Мой дом — последний.

— Конечно, — ответил Стив. — А что случилось?

После паузы голос медленно сказал:

— Леопарди. Я никак не могу от него избавиться. Он… ему стало плохо в моей спальне.

Стив изо всей силы сжал трубку и сухо проговорил:

— Понял. Это будет стоить двадцать долларов.

— Конечно. Только, пожалуйста, побыстрей.

Стив повесил трубку и несколько мгновений сидел в темноте, тяжело дыша. Потом нахлобучил шляпу, сдвинул её на лоб и громко хохотнул.

— Чёрт! Что за дамочка?

Дверь открыла девушка в короткой юбке, ажурных чулках и туфлях на высоченных каблуках.

— Садитесь, пожалуйста.

Девушка ушла. Стив сел, снял шляпу и положил её на колено.

Через минуту в комнату вошла Долорес Чозза. На ней была зелёная бархатная пижама с длинным кушаком. Она улыбалась искусственной улыбкой.

Когда она подошла, Стив встал и сказал:

— Привет.

— Я понимаю, что время позднее. Но я знаю, что вы привыкли не спать, поэтому и решила поговорить с вами. Садитесь.

— Я никогда не ложусь раньше двух, — сказал Стив. — Так что всё в порядке.

Она подошла к камину и дёрнула за шнурок. В комнату вошла девушка.

— Агата, принеси лёд, а потом езжай домой. Уже поздно.

— Да, мэм.

Девушка исчезла. Долорес рассеянно достала сигарету. Стив чиркнул спичкой и поднёс огонь. Она прикурила, глядя ему в глаза.

Девушка вернулась с ведёрком льда, раскрыла небольшой складкой столик, поставила на него ведёрко, сифон, стаканы и бутылку виски.

— Сделайте мне хайбл, — попросила Долорес.

Стив налил две порции и подал одну Долорес. Она взяла высокий стакан, сделала небольшой глоток.

— Слишком слабый.

Стив добавил виски, и она, отпив, сказала:

— Теперь лучше.

В комнату снова вошла девушка. Теперь на ней была яркая красная шляпка и серое пальто, отделанное хорошим мехом. В руках она держала большую парчовую сумку.

— До свидания, мисс Долорес, — сказала она.

— Доброй ночи, Агата.

Девушка вышла. Слышно было, как простучали её каблуки. Потом завелась машина. Вскоре звук мотора утих, и наступила тишина.

Стив поставил свой стакан на столик.

— Ну, чего вы ждёте? Теперь она не помешает.

Долорес помолчала.

— Странно, что я позвонила вам, а не Уолтерсу. Он бы защитил меня лучше вас. Только он бы мне не поверил. Я не приглашала Леопарди. Насколько мне известно, только мы двое знаем, что он здесь.

Что-то в её голосе заставило Стива выпрямиться.

Долорес достала платочек, выронила его, подняла, поднесла к губам и вдруг беззвучно затряслась.

— Чёрт побери! — быстро проговорил Стив. — Да я его сейчас быстро приведу в чувство. Вчера же привел. А у него был пистолет, и он стрелял в меня.

— Но тогда у него был не мой пистолет, — сказала Долорес упавшим голосом.

— Х-м! Конечно, нет. О чем вы…

— А сегодня у него мой пистолет. Он не пьян, Стив. Он мёртв. Он лежит на моей кровати в жёлтой пижаме. В руке у него мой пистолет.

Стив встал, потом замер, молча глядя на неё. Наконец он выговорил с трудом:

— Пойдём посмотрим.

Спальня находилась в задней части дома с левой стороны. Долорес достала из кармана ключ и отомкнула дверь. На столе горела лампочка, жалюзи были опущены.

Леопарди лежал посередине постели. Большое неподвижное тело и восковое лицо казались искусственными. Он лежал на спине, одеяло откинуто на спинку кровати. На груди было тёмное кровавое пятно. Одет же он был в тонкую свободную пижаму жёлтого цвета.

— Ему нравилось жёлтое, — произнес Стив бесцветным голосом, не отрывая взгляда от мертвого Леопарди. — Я складывал его чемодан в отеле. Но сам он не был жёлтым[4].

Долорес прошла в угол и села на стул. Стив распахнул пижаму, чтобы осмотреть рану, которая находилась на уровне сердца. Крови было не очень много. Леоларди умер почти сразу. Небольшой автоматический пистолет был зажат в правой руке, которая лежала на подушке.

— Это ваш пистолет, вы уверены?

— Да. — Она продолжала смотреть в пол. — Он лежал в столе в гостиной, незаряженный. Я не знаю, откуда взялись патроны. Этот пистолет мне кто-то дал. Я даже не знала, как его заряжать.

Стив улыбнулся. Она медленно подняла на него глаза, увидела его улыбку и передёрнулась.

— Я знаю, что мне никто не поверит. Надо, наверное, вызвать полицию.

Стив рассеянно кивнул, достал сигарету, закурил.

— Нет. Пока не надо звонить. Расскажите всё по порядку.

— Я пою на радиостанции КГС. Три вечера в неделю. Это вечерняя программа для автолюбителей. Агата привезла меня сюда уже около половины одиннадцатого. У двери я вспомнила, что в доме кончилась содовая, и послала Агату в магазин, это в трёх кварталах отсюда. Домой я вошла одна. Здесь стоял странный запах. Как будто в доме побывало несколько человек. Когда я вошла в спальню, он уже лежал на кровати. Я увидела свой пистолет и поняла, что пропала. Я не знала, что делать. Даже если полиция докажет мою невиновность, моя карьера…

— Как он сюда попал? — спросил Стив.

— Не знаю. Я разделась и пошла в душ. Дверь я заперла на ключ. К тому времени вернулась Агата. Я немного выпила и позвонила вам. Это всё, Стив.

— Домашняя прислуга бывает очень любопытной. Ваша Агата как раз из таких, или я ошибаюсь в людях, — Стив прошёл к двери и посмотрел на замок. — Кинг любил вас? — спросил он как бы между прочим.

— Он никогда не любил ни одной женщины, — ответила Долорес резко, почти сердито. — Пару лет тому назад в Сан- Франциско, когда я пела в его оркестре, о нас с ним многое говорили и писали. Но всё это было ложью. А здесь опять об этом заговорили, чтобы привлечь побольше внимания. Я ему сегодня сказала, что мне это не нравится. Его личная жизнь — сплошная грязь.

— Значит, он завоевал не только вашу спальню?

Она покраснела до корней волос.

— Это звучит не очень прилично, — сказал Стив, — но мне надо знать причины.

— Да, наверное. Но я не думаю, что это относится только ко мне. Я не убивала его и не приглашала сюда. И не знаю, почему он пришёл. Но здесь что-то не так. Леопарди не из тех, кто кончает с собой и со своей прекрасной жизнью.

— Всё верно, — отозвался Стив. — Его убили. Здесь всё подстроено, чтобы скрыть от Уолтерса. Ладно, идите в комнату и выпейте немного.

Стив подождал, пока Долорес вышла, потом достал носовой платок, вытащил пистолет из руки Леопарди, тщательно вытер его, вынул магазин, достал оттуда патроны и тоже вытер. После этого снова вложил пистолет в руку Леопарди и сжал её. Отыскав в постели стреляную гильзу, он вытер её и положил на место. Затем Стив подошёл к шкафу и открыл его.

— С одеждой надо бы поаккуратней, — пробормотал он тихо.

Кремовый пиджак висел на крючке поверх серых брюк с кожаным ремнём. Жёлтая сорочка и тёмно-красный галстук висели рядом. Из нагрудного кармана пиджака дюйма на четыре торчал платок в тон галстуку. На полу стояли тёмно-коричневые кожаные туфли и носки без подтяжек. Рядом лежали жёлтые атласные шорты с инициалами на боку.

Стив пошарил в карманах брюк и вытащил кожаный футляр с ключами. Он вышел из спальни и прошёл в кухню к задней двери. Там в замке торчал ключ. Стив вытащил его и попробовал поочерёдно вставить в замок ключи Леопарди. Ни один из них не подошёл. Тогда Стив прошёл в гостиную и, не обращая внимания на Долорес, которая сидела на диване, направился к входной двери. Один из ключей Леопарди подходил к замку этой двери. Стив вернулся в спальню, положил ключи в карман и пошёл в гостиную.

Долорес по-прежнему сидела на диване и смотрела на него. Стив повернулся спиной к камину и затянулся сигаретой.

— Значит, у него был ключ. Я правильно поняла? — спросила Долорес.

— Да. Агата давно у вас работает?

— Около года.

— Что-нибудь крадёт? Ну, по мелочам?

Долорес устало пожала плечами.

— Наверное. Это ведь и не считается воровством. Коробочка пудры, помада, пара чулок.

— Смотря для кого… Что-нибудь ещё про неё можете сказать? Наркотики? Спиртное?

— Не думаю. А почему вас это интересует, Стив?

— Леди, она продала кому-то ключ от вашего дома. Это же ясно.

— Стив, мы теряем время. Надо вызвать полицию. Мне уже никто не поможет. Они решат, что была любовная ссора и я его убила. Даже если я докажу, что не убивала, всё равно мне конец.

— Мы пойдём к Уолтерсу, вернее, вы пойдёте. Он сам позовёт полицейских, но таких, которые всё сделают без шума. Уолтерс сможет, он всё устроит как надо. А я пока найду Агату. Мне необходимо узнать, и как можно скорей, кому она продала ключ. Кстати, не забудьте, что вы должны мне двадцать долларов.

Долорес встала и слегка улыбнулась.

— А почему вы так уверены, что его убили?

— Потому что он не в своей пижаме. На его пижаме инициалы. Я сам её видел, когда укладывал её в чемодан в «Карлтоне». Ну всё. Одевайтесь и дайте мне адрес Агаты.

Стив вернулся в спальню и накинул на Леопарди простыню.

— Прощай, парень, — проговорил он тихо. — Ты был скверным малым, но в тебе жила музыка.

Стив поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Послышались шаги, и дверь открылась. На него смотрела женщина в накинутом на плечи пледе и стоптанных тапочках. В глубине комнаты у стола сидел абсолютно лысый мужчина. Он даже не посмотрел в сторону двери.

— Я от мисс Чоззы. Вы — мать Агаты?

— Да. Но её нет дома, мистер.

Мужчина в комнате достал платок и громко высморкался.

— Мисс Чозза плохо себя чувствует и хочет, чтобы Агата осталась с ней на ночь.

Мужчина хмыкнул, а женщина сказала:

— Мы не знаем, где она. Она не приходит домой.

— Она дошляется, — тонким голосом проговорил мужчина, — пока её не поймает полиция.

— Папа полуслепой, — сказала женщина, — поэтому такой сердитый. Может, вы войдёте?

Стив отрицательно мотнул головой.

— Мне надо её найти. Где она может быть?

— В баре пьёт с каким-нибудь прощелыгой! — язвительно заметил мужчина. — Если бы у меня были глаза, я бы её выпорол до полусмерти.

Тут мужчина расплакался. Слёзы покатились по его щекам. Женщина подошла к нему, взяла у него из руки платок и вытерла ему глаза. Потом высморкалась в этот платок и снова прошла к двери.

— Кто её знает? Она может быть где угодно. Город большой.

— Если она придёт, пусть побудет дома. Я ещё зайду.

Стив поблагодарил женщину и пошёл к своей машине. Он окинул взглядом улицу и уже взялся за ручку дверцы, как вдруг отошёл шага на три и посмотрел на дом через дорогу.

В окне висел плакат «Сдаётся внаём». Дом выглядел необитаемым и заброшенным, но на подъездной дорожке стояла небольшая чёрная машина с потушенными огнями.

— А вдруг? — сказал он тихо. — Надо проверить, Стив.

Он осторожно перешёл улицу, держа руку на рукоятке пистолета в кармане, и подошёл сзади к машине. Остановился, прислушался, огляделся по сторонам. Медленно пошёл с левой стороны машины, дошёл до опущенного переднего стекла и заглянул внутрь.

Девушка сидела почти естественно. На голове красная шляпка, в сером пальто, отороченном мехом. Только рот у неё был открыт, и из него торчал язык.

Стив не стал трогать её. Ему незачем было это делать. Он знал, что на шее у неё увидит тёмные лиловые пятна. Он отступил к дереву. Улица была совершенно пустынной. Он вернулся к своей машине, сел в неё и поехал.

Отъехав на приличное расстояние, он вошёл в круглосуточный магазин и оттуда позвонил в полицию. Сообщил, что обнаружил труп в машине, назвал адрес и повесил трубку.

Квиллан, помощник управляющего отелем «Карлтон», дежурил ночью, потому что ночной портье Миллар уехал на неделю в отпуск.

Массивная, обитая по краям медью дверь отеля открылась, в неё вошёл Стив Грейс. На нём было летнее пальто с поднятым воротником и низко надвинутая шляпа. Он прошёл к мраморной конторке и похлопал по ней ладонью.

— Проснись!

Квиллан чуть перевёл взгляд и сказал:

— На восьмом этаже всё спокойно. Привет, Стив. Значит, тебя уволили. И несправедливо. Вот так в жизни и бывает.

— Ладно. Вы взяли кого-нибудь вместо меня?

— Нам не нужно. И, по-моему, никогда не нужно было.

— Скоро понадобится, если такие старые работники, как ты, будут размещать шлюшонок рядом с известными музыкантами.

Квиллан прикрыл глаза и безразличным тоном сказал:

— Только не я, дружище. Но здесь любой может ошибиться. Миллар ведь бухгалтер, а не портье.

Стив закурил и облокотился на конторку.

— А почему Леопарди поселили в четырехдолларовом номере на восьмом вместо отдельного люкса в башенке?

— Не я размещал Леопарди, — ответил Квиллан, улыбнувшись. — Номер был зарезервирован. Некоторым не нравится тратиться. Есть ещё вопросы, мистер Грейс?

— Да. Восемьсот тринадцатый был свободен вчера вечером?

— Там что-то ремонтировали, поэтому номер был не занят. Что-то с кранами в ванной. Что ещё?

— А кто записал, что в номере ремонт?

В глазах Квиллана появилось любопытство. Он не ответил.

— Я почему спрашиваю. Леопарди находился в восемьсот пятнадцатом, а две девицы в восемьсот одиннадцатом. Между ними был только восемьсот тринадцатый. Любой, имея отмычку, мог бы открыть двери между номерами, и тогда у них бы получился люкс.

— Ну и что? — спросил Квиллан. — Мы обеднели на несколько долларов? Подумаешь. Такое случается и в лучших отелях.

В его глазах снова пропал интерес.

— Это мог устроить Миллар, — сказал Стив. — Но зачем? Миллар не такой человек, чтобы рисковать из-за такой мелочёвки.

— Да что у тебя на уме? — спросил Квиллан. — Ну-ка, выкладывай, сыщик.

— У одной девицы из восемьсот одиннадцатого был пистолет. А Леопарди получил письмо с угрозой. Он его порвал. Поэтому я о нём и знаю. Я собрал его по кусочкам в его номере. Ребята Леопарди уже тоже выехали, да?

— Конечно. Они переехали в «Нормандию».

— Позвони в «Нормандию» и позови Леопарди. Если он там, то наверняка до сих пор пьёт.

— А зачем? — спросил Квиллан.

— А затем, что ты хороший парень. Если Леопарди ответит, повесь трубку. А если он куда-нибудь ушёл, постарайся выяснить, куда.

Квиллан выпрямился, посмотрел на Стива долгим взглядом и пошёл за перегородку к коммутатору. Стив стоял не шевелясь и прислушивался.

Минуты через три Квиллан вернулся и сказал:

— Его там нет. У них какая-то вечеринка в его люксе. Один нашёлся трезвый. Он объяснил, что Леопарди позвонила какая-то девушка. Он пошёл довольный, намекая, что отлично проведёт время.

— Ты настоящий друг, — сказал Стив. — Мне ужасно хочется рассказать тебе остальное. Ну ладно. Мне нравилось здесь работать.

Стив повернулся и пошёл к выходу. Он уже потянулся к ручке двери, когда Квиллан позвал его. Стив вернулся.

— Я слышал, Леопарди в тебя стрелял, — сказал Квиллан. — Но, по-моему, этого никто не заметил. Нигде об этом ничего не записано. Питерс всё это понял, только когда увидел в восемьсот пятнадцатом разбитое зеркало. Если надумаешь вернуться, Стив…

— Спасибо за мысль.

— Кстати о выстреле, — сказал Квиллан. — Я вспомнил, что два года тому назад в восемьсот пятнадцатом застрелилась одна девушка.

Стив почти подпрыгнул.

— Какая девушка?

Квиллан удивился.

— Не знаю. Не помню, как её звали. Ей что-то не везло, и она решила хотя бы умереть на чистой постели, в одиночестве.

Стив взял Квиллана за руку повыше локтя.

— Гостиничный архив, — прошептал он. — Газетные вырезки, в них должно быть всё написано. Я хочу просмотреть их.

Квиллан бросил на Стива любопытный взгляд, а потом сказал:

— Не знаю, что за игру ты затеял, но это опасная игра. А мне всё равно надо скоротать ночь.

Он нажал кнопку в столе. Дверь комнаты ночного носильщика у лифта открылась, и из неё вышел Карл. Он улыбнулся и кивнул Стиву.

— Замени-ка меня, Карл. Я ненадолго зайду в кабинет мистера Питерса.

Дом был высоко в горах, на склоне, рядом с густым кустарником, и сложен из брёвен, над крышей торчала кирпичная труба. Крыша была зелёной, а стены тёмно-коричневого цвета. Но сейчас, в свете ночной октябрьской луны, это невозможно было увидеть. Дом стоял в четверти мили от соседних домов и находился в конце дороги.

Стив повернул к дому и подъехал, не включая фар. Было пять часов утра. Он вылез из машины и бесшумно пошёл по обочине. Слева стоял бревенчатый гараж. Он был не заперт, и от него вела дорожка к крыльцу дома. Стив осторожно открыл дверь гаража и вошёл. Он на ощупь двинулся вперёд и наткнулся на автомобиль, радиатор ещё не остыл. Стив достал маленький фонарик и посветил. Машина была серого цвета. Горючее почти на нуле. Он осторожно вышел из гаража и направился к дому.

За красными шторами горел свет. Крыльцо было высокое. Стив поднялся на крыльцо, глубоко вздохнул и постучал. Другой рукой он нащупал рукоятку пистолета во внутреннем кармане пальто.

Скрипнул стул, послышались шаги, а потом из-за двери голос Миллара спросил:

— Кто там?

— Джордж, это я, Стив. Ты уже проснулся?

Повернулся ключ, и дверь открылась. Миллар, ночной портье отеля «Карлтон», сейчас не выглядел элегантным. На нём были старые брюки, толстый синий свитер, шерстяные носки и тёплые, отделанные овчиной, тапочки. В комнате горели две электрические лампочки. Настольная лампа освещала удобный мягкий стул. В камине горел небольшой огонь.

— Чёрт побери, Стив. Рад тебя видеть, — сказал Миллар низким бархатистым голосом. — Как это ты нас нашёл? Заходи!

Стив вошёл, а Миллар закрыл дверь на ключ. — Городская привычка. Здесь-то никто не запирается. Да ты садись. Погрей ноги. Ночью здесь холодно.

— Да. Не жарко, — ответил Стив и сел на стул, положив шляпу и пальто на край крепкого деревянного стола, стоявшего за стулом. Он наклонился вперёд и протянул к огню руки.

— Как же ты умудрился найти нас, Стив?

— Это было не так уж легко, — ответил Стив, не глядя на Миллара. — Помнишь, ты говорил мне в отеле, что у брата в горах есть домик. В Крестлайне, в гостинице, владелец не знал, у кого где домики. Я позвонил в гараж, но владелец не знал никакого Миллара. А потом я наткнулся на человека на дровяном дворе. Он оказался лесником, помощником шерифа, бензозаправщиком и ещё кем-то там. Короче, как только я сказал, что твой брат был боксёром, он мне сразу всё объяснил.

Миллар потеребил себя за усы. Где-то скрипнула кровать.

— Конечно, брат всё ещё пользуется своим спортивным псевдонимом — Гофф Талли. Я его сейчас разбужу, и мы сварим кофе. Ты, как и я, привык не спать по ночам. Я сегодня даже не ложился.

Сзади послышался грубый хриплый голос:

— Гофф проснулся. Это твой приятель, Джордж?

Стив встал и повернулся. Он посмотрел на руки мужчины. Не мог удержаться. Руки были большие, чистые, но грубые и страшные. Одна костяшка сильно разбита. Мужчина был крупным и сильным. Поверх фланелевой пижамы был надет махровый синий халат. На лице виднелись шрамы, переносица, как у большинства боксёров, перебита. Глаза ничего не выражали.

— Это Стив Грейс, наш ночной дежурный… до вчерашнего дня.

Гофф Талли подошёл и пожал руку.

— Рад познакомиться. Я сейчас поставлю какую-нибудь музыку, а потом мы позавтракаем. Я уже выспался. А Джордж совсем не ложился.

Он пошёл назад к двери, из которой вышел. Там он остановился, облокотился на старый фонограф, сунул руку за кипу пластинок.

— Куда-нибудь устроился, Стив? — спросил Миллар. — Или ещё не искал?

— Да как сказать? Я, конечно, не профессионал, но хочу попробовать поработать частным детективом. Правда, без хорошей рекламы ничего не выйдет. — Стив помолчал. — Кинга Леопарди ухлопали, — произнёс он тихо, почти шёпотом.

Миллар открыл рот и простоял так почти целую минуту. Гофф Талли прислонился к стене и безучастно смотрел перед собой.

— Ухлопали? Где? Только не говори, что…

— Не в отеле, Джордж. Плохо, да? В доме одной девушки. Хорошей девушки. Она его не приглашала туда. Имитация самоубийства — только это не пройдёт. Эта девушка — моя клиентка.

Миллар не сдвинулся с места. Гофф — тоже.

— Я ходил в клуб «Шалотт», хотел извиниться перед Леопарди. Дурацкая идея, я же ни в чём не виноват. Там, в баре, с ним была эта девушка. Леопарди меня ударил несколько раз и ушёл. Девушке это не понравилось. Мы разговорились. А вечером она позвонила. Сказала, что у неё Леопарди и что она не может от него избавиться, потому что он пьян. Я поехал к ней. Только Леопарди не был пьян. Он лежал мёртвый на её кровати.

— Да-да. Ну и дела, — проговорил Миллар. Гофф молчал.

— Только Леопарди был не в своей пижаме, — продолжал Стив. — На его пижаме инициалы. И его пижама атласная, а не шёлковая. И хотя в руке он держал пистолет этой девушки, он не застрелился. В полиции это установят точно. Сейчас есть новый метод определения — с помощью парафина. Леопарди должны были убить в отеле в номере восемьсот пятнадцать. Я всё испортил, когда вышвырнул его, и не дал этой девице с пистолетом добраться до него. Так ведь, Джордж?

— Наверное, — ответил Джордж, — если я понимаю, о чём ты говоришь.

— Ты всё понимаешь, Джордж. Было бы романтично и справедливо, если бы Леопарди убили в восемьсот пятнадцатом номере. Именно там застрелилась одна девушка два года назад. Эта девушка записалась под именем Мэри Смит, но на самом деле её звали Ева Талли, а точнее, Ева Миллар.

— Я, наверное, ещё сплю, — сказал Гофф. — Похоже, тут какая-то грязная игра. У нас была сестра Ева, она застрелилась в «Карлтоне». Ну и что?

Стив криво улыбнулся.

— Послушай, Джордж. Ты мне сказал, что это Квиллан разместил девиц в восемьсот одиннадцатый. Это ты сделал. Ты говорил, что Леопарди остановился на восьмом вместо люкса, потому что не хотел тратиться. Нет, Джордж. Ему просто было наплевать, где его поселят, лишь бы рядом были девицы. И ты это ему устроил. Ты всё продумал, Джордж. Ты даже сделал так, чтобы Питерс написал Леопарди в Сан-Франциско и попросил его остановиться в «Карлтоне».

Лицо Миллара стало совершенно белым.

— Стив, ради бога! Что ты говоришь? — произнёс он упавшим голосом. — Как же я мог…

— Сожалею, — перебил его Стив. — Мне нравилось работать с тобой. Ты мне сам нравился. Но я не люблю людей, которые душат женщин или подставляют их, чтобы скрыть свою месть.

Он замахнулся… и остановился. Гофф вытащил руку из-за пластинок, в ней он держал «кольт» сорок пятого калибра.

— Я всегда считал, что гостиничные сыщики — дармоеды. Но с тобой я просчитался, — проговорил он сквозь зубы. — У тебя есть мозги. Могу спорить, что ты и на Корт-стрит побывал. Да?

— Да, — ответил Стив. — Я видел её труп. И следы от твоих рук у неё на шее. Ты совершил ошибку, когда убил Агату точно так же. Скоро выяснят, что твоя девица с пистолетом была в «Карлтоне», и всё станет ясно.

Миллар облизнул пересохшие губы.

— Стив, мы сделали, что хотели. Может, не очень хорошо, но ведь Леопарди был настоящей гнидой. Мы любили сестрёнку, а он растоптал её. Она, наивная девчонка, влюбилась в этого попугая, а он бросил её из-за рыжей. Он разбил её сердце, и она застрелилась.

— Значит, из-за этого стоило убивать других людей, впутывать в это дело Долорес. Меня тошнит от всего, Джордж. Скажи братцу, пусть он продолжает свой пир смерти.

— Всё это чепуха, Джордж, — сказал Гофф, усмехнувшись. — Посмотри-ка лучше, есть ли у него «пушка». Только не подходи к нему сзади и спереди.

Миллар медленно обошёл стол и подошёл к Стиву сбоку. Пощупал карманы брюк, потом карманы пальто, достал оттуда пистолет и отошёл в дальний угол.

— Тебе крышка, умник, — сказал Гофф. — Ты должен это знать. Из этих гор только два пути, а нам нужно время. А может, ты никому ничего не рассказал, а?

Стив стоял как скала, лицо его было бледным, уголки губ скривились в полуулыбке.

— Гофф, другого выхода нет? — спросил Миллар каким-то надтреснутым голосом.

Стив повернул голову и посмотрел на Миллара.

— Конечно, нет, Джордж. Вы просто самые обыкновенные дешёвые убийцы, тупые садисты, одержимые манией мести. Вы просто ничто, два куска гнилого мяса.

Гофф Талли засмеялся и взвёл большим пальцем курок своего револьвера.

— Помолись, умник, — сказал он.

— Почему ты думаешь, что застрелишь меня, — сказал Стив мрачно. — Твой пистолет разряжен. Тебе лучше задушить меня, как этих женщин.

Гофф взглянул на свой револьвер и громко расхохотался.

— Этот дешёвый трюк не пройдёт. Смотри!

Он опустил пистолет в пол и нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок. Лицо Гоффа исказила гримаса.

Мгновение никто не двигался. Потом Гофф медленно повернулся и посмотрел на брата.

— Ты, Джордж?

Миллар сглотнул и облизнул губы.

— Я, Гофф. Я видел в окно, как Стив выходил из машины и заходил в гараж. Хватит убийств, Гофф. Я вытащил патроны из твоего револьвера.

Миллар взвёл курок револьвера Стива. Гофф, вытаращив глаза, смотрел па пистолет. Потом, замахнувшись, своим пустым «кольтом», бросился всем телом на брата. Миллар тихо произнёс: «Прощай, Гофф» — и трижды выстрелил. Гофф замер, упал на колени, схватился руками за живот и медленно проговорил:

— Правильно, малыш… Я думаю… думаю…

Голос его задрожал и стих. Стив сделал три больших шага и ударил Миллара в челюсть.

Миллар отлетел к стене, пистолет выскочил у него из руки. Стив быстро наклонился и поднял пистолет. Миллар, согнувшись, смотрел на брата.

Гофф Талли уронил голову, медленно лёг на живот и затих.

Стив произнёс:

— Ты спас мне жизнь, Джордж, или, по крайней мере, избавил от лишней стрельбы. Я рисковал, потому что мне нужны были доказательства. Сядь за стол и напиши обо всём.

— Он умер? — спросил Миллар.

— Умер, Джордж. И ты его убил. Об этом тоже напиши.

— Как странно, — сказал Миллар. — Я хотел прикончить Леопарди сам, когда он на вершине, а потом будь, что будет. Но Гофф решил устроить всё по-хитрому.

— Садись и пиши, — сказал Стив. — Ты позвонил Леопарди и говорил с ним женским голосом?

— Да. Я всё напишу, Стив. Я подпишу бумагу, а ты меня отпустишь — только на час. Ладно, Стив? Только на час. Это не такая уж большая услуга от старого друга, а, Стив?

Стив наклонился к Гоффу и пощупал сонную артерию.

— Мёртв… Ладно, Джордж, я дам тебе час, если ты всё напишешь.

Миллар подошёл к высокому дубовому столу, сел, взял ручку, обмакнул перо в чернильницу и начал писать.

Стив Грейс сел у камина, закурил и стал смотреть на догорающие угли. За окном запели птицы. В доме стояла тишина, только слышно было, как шуршит по бумаге перо.

Солнце уже поднялось довольно высоко, когда Стив вышел из домика, закрыл его на ключ и пошёл к своей машине.

Гараж теперь был пустым. Стив сел в свою машину, выехал на главную улицу и поехал в Крестлайн.

Он остановился на главной улице у гостиницы «Край света», выпил чашку кофе в баре и попросил телефонистку дать ему номер Уолтерса в Лос-Анджелесе. Узнав номер, он набрал его. Голос в трубке произнёс:

— Кабинет мистера Уолтерса.

— Это Стив Грейс. Соедините меня, пожалуйста, с мистером Уолтерсом.

— Одну минуту, пожалуйста. — Щелчок, ещё какой-то голос произнёс:

— Да?

— Это Стив Грейс. Я хочу поговорить с мистером Уолтерсом.

— Извините. Кажется, я вас не знаю. Ещё слишком рано. Какое у вас дело?

— Он ездил к мисс Чозза?

— А-а… Сыщик, Всё понял, Не вешайте трубку. — Раздался ещё один щелчок, и в трубке послышался другой голос, ленивый, с лёгким ирландским акцентом:

— Говори, сынок. Уолтерс слушает.

— Я — Стив Грейс. Тот человек, который занимался…

— Я всё про тебя знаю, сынок. С девушкой всё в порядке. Думаю, она спит у себя в постели. Продолжай.

— Я звоню из Крестлайна. Леопарди убили двое. Один из них — ночной портье Миллар из отеля «Карлтон», другой — его брат, бывший боксёр по имени Гофф Талли. Талли убит, его застрелил брат. Миллар уехал, но он оставил подробное письменное объяснение со своей подписью.

— Ты быстро работаешь, сынок. Приезжай поскорее сюда. Почему они убили его?

— У них была сестра.

— Сестра… — повторил Уолтерс. — А что с тем, который уехал? Я не хочу, чтобы какой-нибудь случайный шериф или адвокат затеял шум…

— Думаю, об этом не стоит беспокоиться, — мягко перебил Стив. — Мне кажется, мистер Уолтерс, я знаю, куда он уехал.

Стив позавтракал не потому, что был голодным, а потому, что ослаб. Он сел в машину и поехал по длинному спуску из Крестлайна в сторону Сан-Бернардино. Часто дорога проходила по самому краю пропасти, где стояло ограждение.

Одно из таких мест находилось в двух милях от Крестлайна. Там дорога делала крутой поворот. На обочине стояло несколько простых машин, машина дорожной полиции и автокран. Белое ограждение было проломлено, и несколько человек стояли у пролома и смотрели вниз.

Там, на глубине восьмисот футов лежала груда металла — всё, что осталось от серой машины Миллара.