Ищу жену-чудовище (СИ)

40

НЕЙВАРА.

Следующие три дня были похожи один на другой, как две капли воды. Утром мы с Настей провожали Бетрину в школу, а потом разбредались в разные стороны. Я, как правило, купалась и загорала, так как особо заняться нечем, а я всё-таки в долгожданном отпуске. Бабуля же исчезала в оранжерее. Как выяснилось, у эльфийки имеется весьма интересное хобби – она выводит новые сорта роз.

Забирали падчерицу уже наши милые демоны, и до вечера это единственное время, когда мы их видели. Оно и понятно: молодость, любовь, желание проводить как можно больше мгновений вдвоём. Муж... Похоже, забыл, что у него есть дом. Он не объявлялся даже на ужине, когда вся семья собиралась вместе. Ректор составлял нам компанию, с упоением обмениваясь язвительными репликами с Настей, до тех пор пока она его не вышвыривала за дверь, а Сирион не приходил.

Когда я ложилась спать, супруга ещё не было, а поутру уже и о том, что он вообще наведывался, я узнавала по вмятине на соседней подушке и влажному полотенцу в ванной.

Энед несколько раз пробовал с ним поговорить, но, как я и предполагала, слушать он не стал, просто разворачивался и уходил, лишь издали заприметив демона. А я и не пыталась ничего доказывать. Во-первых, как уже сказала, со дня нашей размолвки я его не видела, а во-вторых, раз он так маниакально не желает слушать Энеда, ему это не интересно.

Я вроде бы смирилась с таким положением дел, но в очередной раз забираясь под одеяло, не могла не представлять Сириона в жарких объятиях Тиеры, абсолютно уверенная, что именно этим в данный момент он и занимается. Это сверлило мозг, сдавливало сердце и затрудняло дыхание. Боль и ревность стали моими постоянными спутниками. Иногда до жжения в лёгких хотелось кричать и рыдать, уткнувшись в подушку. Но я же никогда не была слабой, и сейчас не могла себе это позволить, в том числе и наедине с собой, а уж при свидетелях и подавно не переставала беззаботно улыбаться.

– Привет, всё расслабляешься? – выдернул из раздумий язвительный голос Бетрины.

Щурясь от слепящего глаза солнца, я, опираясь локтями на шезлонг, приподнялась и посмотрела на сверлящую меня неприязненным взглядом девчонку.

– Не желаешь присоединиться? – спросила миролюбиво и насторожилась, увидев, что падчерица ступила на бортик бассейна.

В голове сразу всплыли слова Сириона, что его дочь боится воды и не умеет плавать.

Проходясь по самому краю, раскинув руки в стороны, Бетрина отрицательно помотала головой, сообщив:

– Загар для плебеек вроде тебя. Никак не могу понять, что отец в тебе нашёл...

– Боюсь, у меня нет ответа на этот вопрос – Сириону виднее. Может, ты отойдёшь от бассейна? – не выдержали мои нервы, когда она покачнулась.

– Страшно? – ухмыльнулась девочка, остановившись и поворачиваясь ко мне лицом. – Правильно, если папа узнает, что ты хотела меня убить, он тебя в порошок сотрёт. Давай договоримся? Ты по-хорошему уходишь из нашего дома, а я не буду рассказывать папочке душещипательную историю о том, как ты хотела меня утопить.

– Что за чушь? – я судорожно сжала пальцы в кулаки, в ужасе глядя на то, как она согнула правую ногу в колене, балансируя на левой в опасной близости от воды. – Бетрина, хватит, отойди!

– А если нет? – спросила она насмешливо.

На миловидном личике внезапно отразилась паника, падчерица взмахнула руками в надежде сохранить равновесие, но от резкого движения только потеряла баланс и, взвизгнув, девочка упала на спину, тут же с головой уходя по воду.

Я и сама не поняла, как сорвалась с места, прыгая следом. Обхватив Бетрину за талию, от зашкаливающего адреналина я даже не чувствовала боли от её ногтей, скользящих по моему лицу и впивающихся в плечи. Лишь краем сознания подумала, что останутся царапины. С силой оттолкнувшись от дна, вынырнула на поверхность и, одной рукой крепко держа кашляющую падчерицу, второй начала грести к ближайшему бортику.

Я и подплыть-то не успела, как девочку из моих рук выдернул Сирион и, не задумываясь над тем, что от воды его дорогостоящий костюм придёт в негодность, упал на колени, прижимая дочь к груди.

Выбравшись из бассейна, я растянулась на нагретой солнцем плитке. От всё ещё не отпускающей паники воздух в лёгкие поступал рваными толчками, вызывая одышку.

– Господи, Бетрина, как ты? – чуть дрожащим голосом спросил эльф, обхватив голову девочки ладонями и заглядывая в её лицо.

– Папа! Папочка, я так испугалась! – вскрикнула та и, обвив его шею, уткнулась лбом в плечо. – Она хотела меня утопить... – закончила падчерица, жалобно всхлипнув.

В устремлённых на меня глазах так отчётливо проступили злость и разочарование, что я, сев, в защитном жесте подтянула колени к груди. Но...

– Мне казалось, я достаточно уделял тебе внимания и заботы. И никак не ожидал, что ты вырастешь бессердечной лгуньей! – произнёс он резко, отстраняя от себя дочь и поднимаясь на ноги. – Я всё видел и кое-что даже слышал!

Глядя на возвышающегося над ней отца, девочка сжалась и, опустив голову, глотая слёзы, пискнула:

– Прости...

– Начнём с того, что прощения попросишь у Нейи, а закончим... Как я могу теперь тебе доверять? Я понимаю, тебе не нравится, что в моей жизни появилась ещё одна дорогая мне девушка. Но и ты должна принять, что все имеют право на личную жизнь, я – не исключение! Я тоже хочу, чтобы рядом была любимая женщина, хочу ещё детей. И это не значит, что я буду любить тебя меньше, ты навсегда останешься моей маленькой дочуркой! Но сейчас я разочарован, не припомню, чтобы учил тебя совершать такие отвратительные поступки, как шантаж и наговор на честного человека. Иди в свою комнату, Бетрина, и подумай над своим поведением, – высказавшись, мужчина отвернулся, а девчонка окончательно разрыдавшись, побежала к дому.

И как тут промолчать, когда сердце рвётся от жалости при взгляде на сгорбленную, хрупкую фигурку? А никак!

Встав, я приблизилась к супругу и, ткнув пальцем в широкую грудь, прошипела:

– Как ты мог?! Она же всего лишь ребёнок, который боится тебя потерять. А ты на неё всех собак спустил!

– А если бы я ей поверил? Ты была бы такого же мнения? – бросил Сирион раздражённо. Неожиданно он, обхватив мой затылок ладонью, привлёк меня к себе, заключая в объятия и, поцеловав в мокрую макушку, прошептал:

– Спасибо, чудик. У меня чуть сердце не остановилось, когда она упала.

А я... Я тоже имею право на крупицу счастья! Обвив талию супруга руками, прильнула к нему и, закрыв глаза, втянула аромат осенних листьев, до боли ставший родным. Боже, как же я соскучилась, по запаху его, по объятьям, по поцелуям в макушку, которыми он часто меня баловал и по этому ласковому «чудик».

От скользнувших по обнажённой спине горячих ладоней по позвоночнику словно разряд тока прошёл, будя шаловливые мурашки, мгновенно покрывшие каждый миллиметр кожи. Внизу живота всё так сладко запульсировало, что я испугалась настолько откровенного желания, плавящего мозг и лишающего воли. Отпрянув, я облизнула вмиг пересохшие губы и, опуская глаза, чтобы муж не заметил, какие чувства он во мне вызывает, как можно ровнее произнесла:

– Ты же был рядом, значит, Бетрине в любом случае ничего не угрожало. Но всё же ты обошёлся с ней слишком резко.

Отступив на шаг, мужчина сжал кулаки и, глубоко вздохнув, словно борясь сам с собой, хрипло произнёс:

– Я должен был ей это сказать. Если она сейчас не поймёт, как некрасиво себя повела, прибегнув к грязным манипуляциям, дальше будет только хуже.

– Ты, конечно, прав, но мне всё равно её жаль.

– Потому что ты очень добрый чудик, – улыбнулся супруг.

Порозовев от незатейливого комплимента и стараясь не обращать внимания на то, с какой скоростью застучало сердце от теплоты, прозвучавшей в чувственном голосе, я поспешила скрыться в доме. Только... Сбежать можно от мужчины, а вот от собственных чувств не спрячешься.